лов,
брат  девицы Љарни; и по  выражению лица  его ‘амсон увидел, что дело у него
тайное. Ћн кивнул головою и пропустил отца вперед.
     -  ‘амсон, - шепнул џгир, -  там  за деревьЯми менЯ остановила женщина.
‹ицо ее закрыто, но видно, что она  очень молода. Ћна хочет видеть тебЯ; она
говорит, что у нее длЯ тебЯ важные вести.
     ‘амсон кивнул головою и пошел обратно, к масличной роще у дороги. Њежду
деревьЯми стоЯла тонкаЯ фигура; она была всЯ закутана в покрывало,  но снизу
было  видно длинное филистимское платье.  Љогда ‘амсон подошел, она  открыла
лицо;  он  узнал ќлиноар, и про себЯ удивилсЯ, как она выросла, хотЯ  только
месЯц  прошел  с  их  последней  встречи  -  у  пруда,  на  заре.  Ћт  этого
воспоминаниЯ, и вообще от того, что  терпеть ее не  мог, ‘амсон  нахмурилсЯ.
Ћна очень волновалась и не находила слов, чтобы начать. Ћн спросил:
     - ’ебЯ прислала ‘емадар?
     Ћна  всЯ  колыхнулась,  словно  он  ее толкнул;  выражение  беспомощной
робости сбежало с ее лица и заменилось какой-то сгущенной злобою; она  резко
ответила:
     - —то Я у нее - служанка на побегушках?
     - ’ак чего тебе нужно? Ћна продолжала:
     - …сть у нее там другие на посылках. Ќапример - твой друг Ђхтур.
     ‘амсон внимательно  посмотрел на  нее, повернулсЯ  молча  и  пошел было
своей дорогой.
     - ’аиш!!
     ‚ ее возгласе было столько горЯ и слез, что он вдруг потерЯл всю волю и
остановилсЯ.
     - ’аиш,  не женись  на  ней.  Ћна  тебЯ  не  любит,  она  только  хочет
позабавитьсЯ. Ћна любит диковины. Џомнишь, ты ей подарил большую Ящерицу? ’ы
длЯ  нее тоже редкостный зверь, кабан или медведь. Ћна поиграет с  тобою - и
уйдет к Ђхтуру. Џоиграет с Ђхтуром и уйдет к третьему.
     Ћна говорила гадости, ‘амсон ее ненавидел; но в ее голосе было рыдание,
по  лицу  текли  капли  это его сковывало,  и  он  не знал, что  сказать или
сделать.
     - џ их  подслушала недавно; это было ночью, на том  самом месте, где  Я
тогда  застала  ее с тобою. Ђхтур  ее спрашивал:  неужели  навсегда?  Ђ  она
смеЯлась  -  ты  ее знаешь, она  всегда хохочет  -  и  отвечала: кто  любит,
подождет. ЏрощаЯсь, они поцеловались: конца не было этому поцелую.
     ѓнев  охватил ‘амсона; не на ‘емадар и  Ђхтура, а  на ее донос; если бы
она не плакала, он бы ее ударил. ’ак как она плакала, он просто ответил:
     - џ тоже люблю зверей - кроме гиены. ѓиена крадетсЯ ночью, высматриваЯ,
где валЯетсЯ падаль. џ не подслушиваю- ни сам, ни через других.
     - ’ы мне не веришь!
     - џ тебЯ не слышал. —то не длЯ моего уха сказано, до того мне дела нет.
     - ’ы на ней женишьсЯ! Ђ Ђхтур останетсЯ твоим другом!
     - џ не умею заглЯдывать в  щели -  нет ли засады. €ду своей дорогой, не
шнырЯЯ глазами туда и сюда. Ќападут на менЯ - тогда посчитаемсЯ.
     Ћна затопала  ногами, сжала кулаки, закричала в  последнем  исступлении
бешенства:
     - Ћ, Я  тебЯ  знаю! ’ы  заснешь  в ее комнате и  будешь  храпеть, а она
проберетсЯ в сад, и там будет  ждать  ее  Ђхтур.  Ђ назавтра Ђхтур проиграет
тебе пригоршню серебра в кости, и все трое будут довольны!
     ’еперь в ее голосе уже не было слез; это развЯзало ‘амсону руки. Њолча,
он без  напрЯжениЯ  ткнул ее ладонью в лицо; она  отлетела на десЯть шагов и
упала между маслинами, а он пошел догонЯть своих.
     - —то это за племЯ - аввейцы? - спросил он, снова поравнЯвшись с отцом.
- ‚ нашем краю их не видно. ‘кверные твари, Я думаю?
     Њаной заерзал на осле и медленно сказал:
     - џ их тоже мало знаю: живут они на побережье.  Ќо...  почему скверные?
‘амсон пожал плечами: лень было объЯснЯть.
     - Ѓыл у менЯ, - продолжал Њаной, снова ерзаЯ, - был у менЯ когда-то раб
из аввейцев. „авно... еще до твоего рождениЯ. - •ороший был слуга.
     ‚ тоне его ‘амсону почудилось что-то особенное, как будто Њаной немного
взволнован.  Ћн  поднЯл  глаза  на  отца и  увидел, что  тот,  по  привычке,
рассеЯнно трет пальцами шрам у себЯ на лбу.
     - Ћтец, - спросил ‘амсон, - что это за шрам, и откуда он у тебЯ?
     Њаной перестал ерзать,  опустил  пальцы и  долго  глЯдел в землю; потом
сказал нерешительно и очень тихо:
     -  ќто...  менЯ  ранил  когда-то  один  человек.   ‘амсон   взглЯнул  с
любопытством:
     - ’ы  мне  никогда  не рассказывал. Љак  это  было?  Љогда?  Ћтец опЯть
помолчал и отозвалсЯ уклончиво:
     - „авно... еще до твоего рождениЯ. ‘амсон остановилсЯ.
     -  ’оже  до  моего рождениЯ? - переспросил он,  и  вдруг  охватило  его
подозрительное негодование при новой мысли:
     - Ќе раб ли тот, аввеец, поднЯл руку на тебЯ?
     - Ќет, нет, - торопливо сказал  отец, - о,  нет. Ќапротив, - он защитил
менЯ. Ћн... Њы вместе...
     Њаной совсем смешалсЯ, отмахнулсЯ от чего-то рукой и договорил:
     - Ћн был верный слуга, тот аввеец. ‘амсон внимательно слушал.
     - ѓде он? умер?
     - џ... отпустил его на волю, - пробормотал отец.
     - Ђ кто это напал на вас?
     Њаной не ответил.
     ‘амсон  усмехнулсЯ  и  указал на  Ђцлельпони,  котораЯ трусила  на осле
далеко впереди и что-то горЯчо толковала Њахбонаю:
     - џ расспрошу ее, - сказал он, - женщина расскажет.
     Њаной вдруг  повернулсЯ к сыну и  проговорил резко, не запинаЯсь, почти
повелительно:
     - Ќикогда не говори с матерью ни об этом деле, ни о том рабе, и менЯ не
расспрашивай.
     ‘амсон  смотрел на него с удивлением; отец, смущенный непривычной своей
вспышкой, опЯть потупилсЯ и, почти про себЯ, прибавил:
     - “ каждого человека есть своЯ перегородка; не надо за нее заглЯдывать.
     ‘амсон кивнул головою, и больше они не говорили.
     “же в виду ’имнаты они остановились, чтобы смыть пот с лица и отрЯхнуть
от пыли  одежды; шакалы  выстроились квадратом,  пЯтеро в  каждом  рЯду.  €з
’имнаты навстречу им  выехала группа всадников: впереди несколько человек на
лошадЯх, остальные на мулах и осликах. ђазноцветные перьЯ на шапках, золотые
украшениЯ на  платьЯх и  уздечках  сверкали издалека; даниты,  в сравнении с
этим блеском, казались серо-желтою частью серожелтой ханаанской равнины.
     ‚переди  филистимлЯн ехал  Ђхтур. Џодскакав,  он  поднЯл конЯ на  дыбы,
соскользнул с него и пошел прЯмо к Њаною и Ђцлельпони. Ћн прижал правую руку
к груди, ладонью наружу, низко поклонилсЯ и сказал:
     -Ќачальники  ’имнаты  послали менЯ и товарищей встретить вас приветом у
границы филистимской земли. Ћни велели передать вам эти слова:  с  запада  и
востока пришли в  •анаан  два царственных народа,  Љафтор  из великого морЯ,
€зраиль  из великих пустынь; и боги разделили между ними эту землю, отдали в
рабство им  ее племена и велели „ану и ќкрону соблюдать  мир  навеки. ‚ знак
этого мира, пришел  к нам богатырь  из дома  данова,  сын мудрого начальника
жителей
     –оры; и мы отдаем ему прекраснейшую из девиц во всей экронской тирании,
дочь древнего рода, деды которой были вождЯми еще во дни царей на Ћстровах и
покорЯли …гипет на юге и ‹уд на далеком  севере. џ кланЯюсь  до  земли тебе,
господин,  и  тебе, госпожа, и  тебе,  ‘амсон,  друг  моего сердца, и  твоим
храбрым сподвижникам;  эти юноши, пришедшие  со мною, будут вашими  братьЯми
отныне и во веки веков.
     Ћн говорил  мелодичным,  шелковистым голосом, оттачиваЯ  каждое  слово;
интонации его  были так  богаты,  что  данитам  иногда  казалось,  будто  он
напевает; и, говорЯ, он делал изЯщные движениЯ то рукой, то головой. Љончив,
он и всЯ его  свита посмотрели на ЊаноЯ; Њаной догадалсЯ, что ему полагаетсЯ
отвечать, и очень  смутилсЯ, так  как не умел говорить  перед людьми.  Ђхтур
сейчас же это понЯл и, с грацией тонко воспитанного человека, нашел выход из
положениЯ:
     - Ќе  затруднЯй себЯ ответом,  высокородный  Њаной: ты устал  с дороги;
позже,  во времЯ пира  в  доме Ѓергама,  начальники ’имнаты  выслушают  твои
мудрые слова. Ђ теперь - дайте нам обнЯть старого друга нашего, ‘амсона.
     Љрест  на  крест  обнЯлись Ђхтур  и ‘амсон,  от всего  сердца; и Ђхтур,
смеЯсь, прошептал ему на ухо:
     - ‡лодей, ты забрал  у  нас лучшую  из  красавиц, и  никто  тебе так не
завидует,  как  Я; но  таков закон -  лучшаЯ  добыча лучшему  стрелку!  Ѓудь
счастлив.
     ‘амсон широко и  беззаботно улыбнулсЯ. ‘валки с ‚ениамином, разговоры с
Љарни,  с отцом, с ќлиноар - все  растаЯло в его памЯти без следа. ‡десь, на
филистимской земле, он  привык еще с детства играть игру жизни без вопроса и
тревоги.

        ѓлава IX. ђЋ„Ћ‘‹Ћ‚ЌЂџ ”€‹€‘’€€

     Џришла повивальнаЯ  бабка, и женщины  увели ‘емадар в  ее комнату;  она
пошла  с  ними,  краснеЯ  и смеЯсь.  Ѓергам  осталсЯ наедине  с  Њаноем;  он
распорЯдилсЯ, чтобы  их  не беспокоили, пока он не позовет. Ћн  был высокий,
полный,  рыхлый  барин  с  окладистой  рыжеватой  бородою;  охотно  смеЯлсЯ,
громыхаЯ солидным  басом; новые мысли соображал туго, но зато  имел  готовый
запас округленных  выражений на все случаи  обыденной жизни. ђазговор  его с
Њаноем  носил  характер  односторонности:  Ѓергам  излагал,  Њаной  ерзал  и
покрЯкивал.  Ѓергам  знал  свою  тему   наизусть  и  любил  ее  -  это  была
родословнаЯ,  вернее,  всЯ  летопись  его  рода.   ‡десь  она  приводитсЯ  в
сокращенном изложении.
     Ћн  родилсЯ в  ѓазе;  когда, лет двадцать тому назад,  саран  экронский
завоевал ’имнату,  он переселилсЯ  в этот город  с обеими  женами; старшаЯ -
дама из знатного рода; втораЯ  - из аввейских туземок; взЯл он ее в жены еще
в ѓазе, не только за красоту,  но и ввиду ее  исключительного  умениЯ вкусно
варить. Ћбе дочери его родились уже в ’имнате и получили хорошее воспитание:
танцуют, играют на лютне и умеют вышивать разноцветными шелками.
     „альний прадед  его прибыл в •анаан еще с  первой высадкой; этот прадед
был один  из  адмиралов филистимского  флота и командовал десЯтью  галерами.
‘начала они думали поселитьсЯ в …гипте, но были отбиты с тЯжелым уроном.
     ’огда  они решили попытать счастьЯ в  •анаане; это оказалось легче, тем
более,  что  побережье  было  занЯто дикарЯми,  у  которых не  имелось  даже
городов. Ђ  за первым  набегом последовали новые, пока все, что было лучшего
на  острове  Љафтор,  знать,  купцы,  морЯки,  все,  кроме  мужичьЯ,  -   не
переселилось в новую отчизну.
     ђод  его,  однако, шел не из Љафтора.  Љафтор -  маленький островок,  в
неделе пути на севере от …гипта; но к западу от Љафтора лежит другой остров,
очень  большой  остров, называющийсЯ  Љерэт;  там  и  было когда-то  главное
царство  его  народа,  и  там  предки  его  долго  служили  начальниками   и
советниками  при  могучих  и мудрых  царЯх.  Ћни  жили в  мраморных дворцах,
обедали на  золотой посуде.  ‚ столице было громадное здание длЯ зрелищ: там
ежегодно  устраивалсЯ великий  бой быков, и на  праздник собирались толпы со
всех  островов. Џод царским дворцом выкопан был целый подземный  город,  где
были  тюрьмы, склады царских припасов, оружейнаЯ палата и казначейство. ‚ те
времена  все народы,  жившие  по  берегам ‚еликого морЯ, платили  дань царЯм
Љерэта  - золотом, скотом, юношами и девушками. ‘толица была  полна воинов и
мастеров; воины  учились боевому делу, мастера ткали парчу, ковали оружие  и
золотую утварь и волосЯными  кисточками  писали картины по обожженной глине.
Љорабли Љерэта  доходили  до конца ‚еликого  морЯ на севере,  где по  берегу
волки ходЯт стадами и люди живут  с волками вместе; один за другим завоеваны
были все  острова и даже  на  твердой земле  основаны  были  могучие города,
которые потом стали самостоЯтельными царствами; и предки его, Ѓергама, часто
были капитанами на тех кораблЯх и наместниками тех городов.
     Ќо во дни прадедов его прадеда положение изменилось: боги  рассердились
на керэтинский народ. Ќа твердой земле, что с запада, поЯвилось новое племЯ,
по имени €он, племЯ хитрое и жестокое. Ћни  понастроили тысЯчи лодок и стали
промышлЯть морским разбоем. Ћни вырезали население самых цветущих колоний  и
основали  на их месте свои  варварские кнЯжества.  Ќаконец,  в рЯде набегов,
которые повторЯлись почти ежегодно в течение жизни двух  поколений,  ионийцы
разгромили сердце державы, остров Љерэт. Ќикогда бы им это не удалось,  если
бы  сытаЯ жизнь и богатство не расшатали еще задолго  до того былую доблесть
островитЯн. Ќет ничего хуже  длЯ простонародьЯ, как  сытость и достаток. ’ак
погибло  царство Љерэта; и только  далеко на севере лидийской  области,  где
каждую  зиму  снег  покрывает  землю  настилом  выше   человеческого  роста,
сохранилсЯ  последний  из  великих   оплотов  морского  народа  -  кнЯжество
Ѓергамское и столица его ’роЯ. ’ам, среди бедной природы и сурового климата,
племЯ еще не успело изнежитьсЯ. ‘уда троЯн топили ионийские лодки десЯтками;
сколько угодно  могли  ионийцы торговать  вином и  елеем, но  к  хлебородным
равнинам севера не было  им доступа - ключ от житницы  был в руках у  кнЯзей
Ѓергама, и барыши от ЯчменЯ и пшеницы накоплЯлись в  подвалах ’рои. Ћднако и
этому пришел конец. €онийские кнЯзьЯ составили общий  союз и  объЯвили войну
’рое;  целое  поколение  родилось и возмужало за времЯ  этой  войны;  только
хитростью  прорвалсЯ  неприЯтель  в   бергамскую  столицу,  сжег  ее  дотла,
разбросал обгорелые развалины, выгладил почву  города  настолько,  что  соха
могла пройти по ней от краЯ до краЯ  крестнакрест, не наткнувшись на камень.
ќто было последним ударом, и народ никогда его не забудет; до сих пор  у них
поютсЯ былины о той войне, и до  сих пор филистимскаЯ знать дает своим детЯм
имена троЯнских царей, принцесс и героев.
     Џосле  того  разгрома остатками  морского народа овладело  уныние;  они
покинули  последние  свои  островки,  еще  не  завоеванные  разбойниками,  и
разбрелись  по  всем берегам  ‚еликого морЯ. ‘ тех пор ушло много лет, свЯзи
оборвались;  повсюду, верно,  осколки этого  племени  давно уже  говорЯт  на
Языках туземного населениЯ;  где  они, что  они, владыками ли  сделались или
рабами, неведомо.  Ќо выходцам  из  Љафтора  судьба еще раз улыбнулась:  они
правЯт равниной, где растет виноград, маслина и пшеница; они опЯть выстроили
большие города,  и  лодкам их  иногда  удаетсЯ  проскользнуть мимо ионийских
пиратов даже до  устьЯ реки египетской;  и, нарЯду с богами •анаана, в  ѓазе
они чтут еще старое  божество островной  своей родины: это  „агон, сын  бога
земли,  которому  поклонЯлись  цари Љерэта, и  морской богини; у него голова
быка и туловище, покрытое чешуей.
     ќто была основнаЯ ткань рассказа, но в нее  Ѓергам подробно вплел имена
своих предков; точно  обозначил, как назывались  виночерпии  и  шталмейстеры
керэтинских  царей, кто был первый праотец его, переселившийсЯ на  Љафтор, и
последний,  уплывший оттуда  навсегда  с  десЯтью  кораблЯми.  Џочти  так же
обстоЯтельно  изложил  он  историю  дома  Ђмтармагаи: род ее шел  из ’рои, и
старшие дочери в этом роде всегда носили имена троЯнских кнЯжен.
     -  Ћ твоих предках, высокородный Њаной, -  прибавил Ѓергам, отираЯ лицо
полотнЯным рушником, - мне подробно рассказал уже твой мудрый домоправитель;
он  предупредил  менЯ,  что, в  отличие  от  филистимлЯн,  вы,  знать  „ана,
избегаете говорить  о своей родословной, так как гордость неугодна в  глазах
вашего  бога;  но  если  ты желаешь  дополнить  сведениЯ,  им  сообщенные, Я
выслушаю их со  всем  вниманием, на  какое имеешь право и ты,  будущий своЯк
мой, и твои благородные предки.
     Њаной подергал свою бородку; хотел  почесать  свой  шрам, но  сообразил
вовремЯ, что это врЯд ли принЯто в хорошем обществе, и ответил:
     - “  нашего народа есть  поговорка:  кто был твой дед, неважно, гораздо
важнее, что за человек его внук.

        ѓлава X. Њ…„њ

     Џеред рассветом ‘амсон тихонько вышел из Ђхтурова дома. …го родителей и
свиту  устроил  у  себЯ отец  невесты;  но жених,  по  обычаю, должен был до
свадьбы ночевать под другою кровлей. ‘амсон  взЯл  с собою  на ночлег только
Ќехуштана  -  того  мальчика,  что  был  ему проводником  в набеге  на  село
вениаминЯн; выбрал его к большому  огорчению  џгира, который  до тех  пор во
времЯ походов всегда был личным его оруженосцем.
     Ќехуштан  выскользнул неизвестно откуда, как только ‘амсон показалсЯ на
крыльце.
     - ’онкий слух у тебЯ, - сказал ему назорей.
     - џ пастух,  - отозвалсЯ мальчик, - даже сквозь  сон слышу змею в траве
на другом конце полЯ; и слышу шорох зари, когда она карабкаетсЯ на небо.
     ‘амсон  рылсЯ  у себЯ в кошельке:  вынул  кремень  и железный  осколок,
кивнул головой, опустил их обратно и снова завЯзал ремни мешочка.
     - ’ы умеешь выкуривать пчел? - спросил он вдруг.
     - “мею,  - ответил Ќехуштан, - но  мне это не нужно. ЊенЯ не трогают ни
комары, ни пчелы, ни змеЯ.
     ‘амсон не удивилсЯ. ‚ ќкроне, в капище тамошнего идола, все жрецы и всЯ
прислуга набирались из таких людей с горькою кровью, которой боитсЯ и гад, и
насекомое.
     - €дем, - сказал он, и они  пошли  полЯми  к той дороге, что  вела мимо
дома ‘емадар в горы.
     ‘пиною к ним, на берегу уже просохшего пруда, стоЯла девушка; на голове
ее  была накидка, но изпод кисеи выбивались пушистые волосы,  и молодаЯ зарЯ
золотила их.  Џо этому золотому отливу и по фигуре ‘амсон узнал ее. •отЯ ему
не  полагалось говорить с нею в самый день венчаниЯ  перед  обрЯдом, он тихо
окликнул:
     - ‘емадар!
     „евушка быстро обернулась, но  это  была ќлиноар. ‘амсон опЯть заметил,
как  она выросла  за последние недели, стала  похожа  на сестру и фигурой, и
лицом, и даже черные волосы ее приобрели на краЯх медный оттенок.
     - ќто только Я, - сказала она грустно и коротко, - ‘емадар еще спит.
     ‚ ее  голосе и выражении лица было сегоднЯ чтото  милое,  покорное;  на
душе у  ‘амсона  было легко и  весело, и ему  стало жалко, что он ее тогда в
масличной роще так ударил.
     - Људа так рано? - спросила ќлиноар, подходЯ ближе. Џоходка у нее была,
как у Ќехуштана, плавнаЯ и пружиннаЯ.
     - ‡а подарком длЯ невесты.
     - —то за подарки в горах?
     - “видишь. € тебе достанетсЯ.
     -  ’аиш, -  попросила  она по-детски,  - можно мне  пойти с вами? Њне с
полночи не спитсЯ; скучно. џ не помешаю. Њожно?
     ‚се ее лицо засветилось ребЯческим  любопытством; она стрЯхнула накидку
на плечи  и вдруг стала похожа на мальчика. ‘амсон засмеЯлсЯ, потрепал ее по
плечу и сказал: "Њожно".
     Џервое  времЯ они шли молча, только Ќехуштан насвистывал, передразниваЯ
жаворонков. Ћт времени до времени он отставал или сворачивал с дороги, роЯсь
в каких-то норах или заглЯдываЯ под мокрые камни.
     - ’вой шакал џгир долго не мог заснуть от ревности, - сказала ќлиноар в
одну из этих отлучек.
     - ’ы откуда знаешь?
     - џ с ним говорила вчера. џ им всем подавала ужин и узнала его - это он
позвал тебЯ ко мне на дороге, когда ты... когда ты так рассердилсЯ.
     Ћна говорила об этом просто, без  обиды;  как ребенок с  отцом, который
вчера надрал ему уши, и по заслугам, а сегоднЯ все это уже забыто.
     -  џ его утешила; дала ему больше сладких лепешек, чем остальным, и  он
весь вечер мне рассказывал о том, какой ты смелый и могучий.
     Ћна едва не прибавила: "и как ты отказалсЯ от  его сестры длЯ ‘емадар",
но  воздержалась. Ћба они, однако, думали об  одном и том же;  и ‘амсону  не
показалось неожиданным, когда она вдруг сказала, упрЯмо качаЯ головой:
     - џ бы хотела быть цоранкой. џ не люблю филистимлЯн.
     - ќто твой народ.
     - Ќет. ЊоЯ мать аввейка; она чужаЯ в доме. Ћна всех боитсЯ; никто с нею
не говорит; с  тех пор, как менЯ стали учить игре и  танцам, она даже передо
мной  робеет.  Ќо когда Я  была  маленькаЯ, она мне  часто  рассказывала про
старые годы. Ђввеи были когда-то самым свободным племенем во  всем  •анаане;
даже своих  кнЯзей и  старост у них  не  было;  каждаЯ  семьЯ жила по своему
закону. ”илистимлЯне легко покорили всех остальных  туземцев; но аввеи долго
не  хотели  служить  им рабами,  бунтовали,  убегали. ‚ Ђскалоне и  ѓазе  их
держали на цепи, как собак. …ще дед моей матери носил в ухе железное кольцо,
за которое  его приковывали  к  столбу каждую ночь; и на  лбу  у  него  было
выжжено тавро.
     Ћна перевела  дыхание - подъем  в этом месте был крутой - и прибавила с
глубокой ненавистью:
     - ”илистимлЯне самый свирепый народ на свете.
     - ќто все было когда-то, - сказал ‘амсон.
     - џ-то  слышал эти  рассказы  от  наших  морЯков. Ќо теперь войны давно
кончились, теперь у них колесницы только длЯ гонок, мечи длЯ состЯзаний
     -  всЯ жизнь их  игра;  поют песни,  пьют  вино  и объедаютсЯ  сладкими
лепешками.
     - €ногда из сладкого выходит горькое, отозвалась ќлиноар.
     ‘амсон внимательно посмотрел  на нее: ему вспомнилось, что те  же слова
сказала  ему недавно  другаЯ. Ќо  потом  он  трЯхнул  косицами и  беззаботно
воскликнул:
     - “ филистимлЯн не так: из свирепого вышло сладкое!
     „евушка вдруг  поднЯла к ‘амсону голову, встретилась взором и сейчас же
опустила глаза. Џотом она сказала раздумчиво:
     - ‚от ты как о них думаешь... Љто  знает? ’ак они дошли до ложбины, где
‘амсон задушил пантеру. ‘келет ее,  дочиста  обглоданный,  лежал  на  том же
месте, частью  прикрытый клочьЯми шкуры,  котораЯ  скорчилась,  одеревенела,
почернела,  стала  похожей на кору. Ќад скелетом мирно  жужжали мелкие дикие
пчелы.
     - ќто и есть мой подарок, - объЯснил ‘амсон,
     - мед, можно сказать, из собственного ульЯ. Ћна понЯла.
     - ќто ты убил пантеру? „авно?
     Ћн лукаво, беззлобно покосилсЯ на нее.
     - Џомнишь утро - когда в пруду у вас еще была вода?
     Ћна всЯ покраснела, потупилась, тихо проговорила:
     - џ тогда была безумнаЯ. € недавно в роще тоже. џ больше не буду такою,
’аиш.
     ’еперь она окончательно  вкралась в его  сердце;  он  весело засмеЯлсЯ,
сверкаЯ  ровными зубами, и опЯть потрепал ее  плечо; все  ее прошлые выходки
были, очевидно,  проказами  подростка, а теперь она  вдруг  сразу выросла  и
поумнела. Ќехуштан спросил:
     - „авно ли тут поселилсЯ рой?
     - џ нашел его здесь пол-луны назад, - ответил ‘амсон.
     Њальчик кивнул головою:
     - •орошо, мед уже созрел. „остать?
     - Ѓерегись, - сказал назорей, - лучше выкурим их.
     - ‘лишком долго; и мед будет пахнуть дымом. Ђ вот что: Я разложу костер
под этим спуском.
     - ‡ачем костер так далеко от роЯ?
     - —тобы пчелы не гнались за мною до самой ’имнаты. “видишь.
     Ћни стоЯли над обрывом; Ќехуштан соскользнул в  ложбину и стал собирать
сухие прутьЯ. ќлиноар спустилась за ним помогать. Ћн сказал ей:
     - ’ы нарви свежих веток, госпожа: тогда будет больше дыму.
     ‘амсон  уселсЯ над обрывом, смотрел  и не вмешивалсЯ.  Њальчик разложил
хворост  грЯдкой, шагов в десЯть длиною; сверху насыпал  тонкий слой зеленых
веток и велел девушке:
     -  ’еперь  пойди, сЯдь  рЯдом с  ‘амсоном  только сбрось мне раньше его
огниво и кремень.
     Ћн поджег костер с обоих концов,  убедилсЯ, что хворост будет гореть, и
пошел  к скелету.  ‘начала шел быстро;  но в  нескольких шагах  от пчелиного
жильЯ остановилсЯ и замер. Љ нему подлетел небольшой отрЯд пчел на разведку;
он  стоЯл,  не шевелЯсь. Ћни вились  вокруг его головы. ‚друг  он сделал шаг
вперед, и опЯть застыл. Џчелы метнулись прочь, но сейчас же опЯть вернулись,
и их  уже  было  много больше.  —ерез минуту Ќехуштан опЯть  шагнул, и опЯть
замер; потом опЯть и опЯть. ’еперь он был уже в густой туче темно-золотистых
точек; со всех сторон ложбины слетались на тревогу новые пчелы; раздраженное
жужжание внЯтно доносилось до ‘амсона и ќлиноар.
     -  Ћни  его  заедЯт, -  тревожно  шепнула  девушка,  прижимаЯсь  к руке
‘амсона. Ћн не ответил, но видно было, что и он неспокоен.
     Ќехуштан уже стоЯл у  самой падали. ‘квозь пчелиную  завесу видно было,
как он сразу нагнулсЯ,  резким  движением, точно переломилсЯ пополам.  ‚друг
жужжание стало еще громче, как шум речки; рой  сгустилсЯ в одну массу, потом
подалсЯ и  разделилсЯ.  Ћни опЯть увидели  мальчика:  он уже  стоЯл лицом  к
обрыву, бледный, с  закушенной губою; руки его  с ношей были  высоко поднЯты
над головою; пчелы вились теперь над  этой ношей, облепив ее со всех сторон,
но видно было, что ни одна из них не касалась его пальцев, рук, лица. ’ем же
порЯдком, по шагу в  минуту,  он  подвигалсЯ  обратно. —асть  пчел  ринулась
назад, к улью, считать убытки, но  остальные провожали грабителЯ. Ћн уже был
в десЯти шагах  от  костра; сухие прутьЯ трещали в Ярком огне, а от  влажных
веток  высоко  подымалсЯ  дым.  ‚друг  он  нагнулсЯ  к  земле,  разбежалсЯ и
перескочил  через огонь;  как за падучей  звездою, растЯнулсЯ  за  ним хвост
отпадающих  пчел.  Џо ту сторону  костра он спокойно осмотрел свою  добычу и
вскарабкалсЯ  на  обрыв.  Џчелы,  растерЯнные,  в беспорЯдке  возвращались к
ограбленному своему дому.
     ќлиноар захлопала в ладоши:
     -  Љто ты -  сам ‚ельзевул  или сын его?  спросила она, обираЯ  пахучие
соты; почистив, она их завернула в свою белую накидку.
     Ќехуштан, все еще бледный, неловко вертел шеей и потирал затылок.
     -  “кусила  одна, -  сказал он плаксиво, - в самое последнее мгновение,
когда Я побежал к огню.
     Ќа   обратном   пути  ќлиноар   была  страшно   возбуждена;  все  времЯ
разговаривала  с Ќехуштаном, расхваливаЯ каждую подробность его подвига,  но
он только робел и отмалчивалсЯ.
     Ћна оставила его, наконец,  в покое; несколько минут молчала, спускаЯсь
вприпрыжку; потом вдруг обратилась к ‘амсону:
     -  ’аиш...  ты не  сердишьсЯ, что Я  тебЯ так называю? џ  привыкла.  Ћн
кивнул головою.
     -  ’аиш, сегоднЯ  на пиру задай нашим  юношам загадку. ‡наешь какую? ’ы
сам это раньше сказал:
     "€з свирепого вышло сладкое".
     - Џро филистимлЯн?
     - Ћ, нет! Џро пантеру и этот мед. Ќи за что не разгадают! ‘амсон развел
руками в некотором смущении.
     - Џока тут мои родители, - сказал он, непристойно мне задавать загадки.
- Ћн хотел было объЯснить ей настоЯщую причину, рассказать о назорействе, но
передумал и нашел  другое толкование: - “ „ана не принЯто сыну  шутить перед
отцом и матерью.
     Ћна помолчала.
     - †аль,  - заговорила  она опЯть. - џ столько слышала о  том,  какой ты
забавник  на пиру.  „умала эти  семь  дней  тоже  повеселитьсЯ.  “  нас  так
скучно... Ђ  твои  родители останутсЯ в  ’имнате до  самого  конца свадебных
праздников?
     - ЋстанутсЯ сколько захотЯт, - сказал  он коротко. Ћна опЯть помолчала;
потом спросила о другом:
     - Љто такой этот торговец, бен-уни, который  пришел  с вами из –оры? џ
его  знаю  - мы  с ‘емадар его  встретили когда-то на  этой самой  дороге. џ
раньше  думала,  что  он  старший слуга; но он у твоих  родителей,  видно, в
большом почете - особенно у твоей матери.
     ‘амсон проворчал:
     - Ќе у менЯ.
     ќлиноар ничего не ответила; и они уже были в виду первых домов ’имнаты.
     -  Џрощай,  - сказала она,  останавливаЯсь, - Я  проберусь  домой среди
виноградников,  а то конца не будет  расспросам,  куда ходила. - €, краснеЯ,
она спросила шопотом: - ’ы больше не сердишьсЯ, ’аиш?
     ‘амсон сердечно рассмеЯлсЯ:
     - Њы  еще будем  большими  друзьЯми,  ќлиноар, - сказал он, гладЯ ее по
головке.
     -  Ѓудем! -  ответила  она  особенным низким  голосом,  которого  он не
заметил, потому что, в конце концов, ему было не до нее.
     Љогда она скрылась  в  пыльной зелени, Ќехуштан пошел с  ним рЯдом; его
затылок сильно распух, и вообще он казалсЯ не в духе.
     - ‚ырастет хорошей девушкой, - сказал ‘амсон, говорЯ сам с собою.
     Њальчик пробормотал: "‚ырастет ехидна", но ‘амсон не расслышал.
     “йдЯ далеко за виноградники, ќлиноар вдруг бросилась  лицом на тропинку
и горько заплакала, царапаЯ руками пыльную жесткую глину.

        ѓлава XI. ќ‹€ЌЋЂђ ‡Ђ ђЂЃЋ’Ћ‰

     ’ак  случилось,  что  ‘амсон  в  тот  вечер  задал филистимским  юношам
знаменитую загадку,  с которой началсЯ новый и кровавый поворот в отношениЯх
между двумЯ народами покорителЯми •анаана.
     ЋбрЯд венчаниЯ  кончилсЯ. ‘амсон сидел на пиру  чинно, мало ел и ничего
не   пил;  ‘емадар,   разносившаЯ  вино,  ни  разу   не  подала   ему  кубка
предусмотрительный  Њахбонай  бен-уни, как-то  незаметно  взЯвший  на  себЯ
должность главного распорЯдителЯ, предупредил и  ее,  и Ѓергама, и важнейших
из гостей, что таков, будто бы, обычай –оры - сыну не  полагаетсЯ бражничать
в  присутствии родителей. Ќо к  концу обеда  его  приЯтели,  охмелев,  стали
вызывать жениха.
     - Њало ли какие в –оре обычаи! - крикнул один.
     -  ‚ –оре,  видно, есть и  такой обычай капать  похлебкой  на платье! -
закричал  сквозь  икоту   другой,  совсем   пьЯный,   указываЯ   пальцем  на
забрызганную рубашку одного  из шакалов; но Ђхтур, сидевший  рЯдом,  стиснул
его локоть и сказал: "Њолчи".
     - Ђ у нас свой обычай, - заЯвил третий, жених должен знать, что это его
праздник, а не наш. Џесню, ’а... виноват: песню, ‘амсон!
     - €наче не выпустим тебЯ из-за стола!
     - ‘мотри:  уже  темнеет  - а мы тебЯ не отпустим к невесте! € с хохотом
они его окружили, требуЯ хором:
     - ‘пой песню!
     Ђхтур, перегнувшись через стол, шепнул ‘амсону:
     - ‘кажи  им  что-нибудь,  а  то  не  отвЯжешьсЯ.  ‚  это  времЯ  ‘амсон
почувствовал, что  на него смотрЯт. Ћн поднЯл глаза и встретилсЯ  взглЯдом с
ќлиноар, и она незаметно кивнула, указываЯ  на плошку с остатками меда перед
его  местом. ‘амсон пожал  плечами,  засмеЯлсЯ  и  загремел, покрываЯ пьЯную
разноголосицу:
     - Џеть не буду; но если хотите битьсЯ об заклад, то это можно.
     Ћни захлопали в ладоши, замахали руками и шапками.
     - џ вам задам загадку, - провозгласил ‘амсон,
     - и даю вам семь дней пира, чтобы ее отгадать.
     - Ђ зак... заклад? - спросил кто-то икающий.  ‘амсон посмотрел на него:
это был тот  самый гость, которому не понравилось, как цоране едЯт похлебку.
Ћн расхохоталсЯ и крикнул:
     -  ’ридцать  плащей  из  лучшего расшитого  шелку:  будет  мне  во  что
переодеть моих нерЯхшакалов после этого праздника!
     € среди полустихшего гама он задал им свою загадку:
     - Ћт могучего осталось сладкое; от пожирателЯ
     - лакомство.
     Џотом он шутЯ растолкал пьЯную, восторженно оравшую толпу, подхватил на
руки ‘емадар и унес ее в быстро темневшие сумерки.
     * * *
     ‚сю ночь  напролет  бушевало  в ’имнате  веселье;  и пьЯные,  и трезвые
наперебой кричали, пели,  бранились,  мирились и  плЯсали;  даже Ђцлельпони,
даже Њаной, хотЯ упираЯсь, принЯли участие в большом хороводе, не вполне уже
сознаваЯ, что  с ними делают - потому что их тоже  заставили выпить  немало.
‚ообще никто - ни пьЯный,  ни трезвый не знали точно,  что с ним происходит.
Ћдна только ќлиноар знала Ясно, что делает.
     Ћна  подошла к  левиту  Њахбонаю,  когда, после пира, он сидел  один за
опустевшим  столом  и  машинально  взвешивал   на   ладони  тЯжелое  серебро
бергамовых чаш.
     - „омоправитель, - шепнула ему ќлиноар, у менЯ к тебе дело.
     Ћн  встрепенулсЯ,  отодвинул  кубок  как  можно  дальше от  себЯ, точно
устранЯЯ возможное подозрение, и хотЯ нетвердым Языком,  но с обычным  своим
красноречием  выразил  готовность  посвЯтить  свои  лучшие  силы  исполнению
желаний высокородной девицы.
     - ќто не от  менЯ, - сказала она, - это  от ‘амсона.  Ћн стеснЯетсЯ,  и
просил  менЯ  намекнуть  тебе  осторожно:  нельзЯ  ли  ускорить  отъезд  его
родителей?  ’ы  видишь:  он  при  них как  свЯзанный, и в  конце  концов это
приведет к неприЯтностЯм.  Ќаша молодежь  его знает не со вчерашнего днЯ,  и
долго разыгрывать смиренника ему не дадут.
     - Џонимаю, - сосредоточенно сказал Њахбонай, поглаживаЯ бороду,  - но -
как Я могу?
     -’ы  можешь. ‘амсон говорит:  бен-уни  мудрейший  из  людей;  мать моЯ
слушаетсЯ его, как овечка пастуха, а отец мой идет за матерью.
     - ѓм... - сказал Њахбонай. - Џожалуй, так было бы лучше...
     Џозже, в темном  углу  сада, ќлиноар увидела под  деревом силуэт юноши,
сидевшего с опущенной головой.  Ћна присела  рЯдом и  положила ему  руку  на
руку.
     - Ћ чем ты грустишь, џгир?
     Ћн не ответил; но она  уже  знала, о чем он молчит. Љарни,  сестра его,
плачет в эту ночь, душа свои рыданиЯ в покрывалах; ‘амсон, в котором был длЯ
него весь смысл и вкус  жизни, оттолкнул  его и нашел другого  любимца: џгир
никому не нужен,
     џгир отверженец, как его  беднаЯ сестра, - одинодинешенек среди  толпы;
всем чужой на свете...
     -  € Я  чужаЯ,  -  шепнула  ему девушка,  почти щекоча его ухо горЯчими
губами, - Я ненавижу филистимлЯн; моЯ мать туземка. ‡ачем он пришел к  этому
чванному  племени? Ћни  смеютсЯ  над ним про  себЯ,  а  над  его  товарищами
вслух...
     - Ќе посмеют, - сказал он запальчиво.
     -  ђазве  ты  не слышал?  ‚ы  не  так  едите, не  так  сидите,  не  так
говорите...  Ћ, Я  разносила  блюда,  Я все  слышала. Ћдин сказал: "ќто  его
воины?  Џохожи на наших водовозов". „ругой сказал: "“ менЯ развЯзалсЯ шнурок
на ноге  - не  позвать ли кого-нибудь из воевод могучего  „ана, чтобы он мне
стЯнул ремешки сапога?" ’ретий... Ћ, Я их знаю! ’ак они всю жизнь издевались
над  моей  матерью,  так будут издеватьсЯ всю  жизнь надо мною -  а теперь и
‘амсон у них в клетке, и скоро они начнут дразнить и его - через решетку.
     - џ скажу это завтра ‘амсону, - ответил џгир, дрожа всем телом.
     -  …му не  до тебЯ...  Љак ты дрожишь! -  и  она обвила его руками;  он
повернулсЯ  к  ней, встретилсЯ с нею  губами -  но в  это  мгновение ќлиноар
вскочила и убежала, шепнув:
     - Ќас увидЯт...
     Џо лужайке,  притоптываЯ,  нессЯ,  выкрикиваЯ  дерзкую свадебную песню,
пьЯный хоровод. ‚ хороводе был Ђхтур: ќлиноар отделила его  от соседа сзади,
крепко уцепилась за его руку и пошла, танцуЯ, за ним. Љогда песнЯ докатилась
до припева,  хоровод  распалсЯ: попарно, все повернулись лицом друг к другу,
сцепились в  четыре руки пальцами за пальцы, откинулись  назад  во всю длину
рук  и  вихрем закружились  на  месте. ќлиноар,  кружась, неприметно увлекла
Ђхтура в тень под деревьЯми. Ћн звонко выкрикивал непристойные слова припева
- вдруг она расхохоталась так резко, что он осексЯ.
     - Љак тебе весело на свадьбе - твоей возлюбленной, Ђхтур! - сказала она
сквозь смех.
     Ћн  был  не настолько пьЯн, чтобы путать  слова, - но все-таки пьЯн. Ћн
ухмыльнулсЯ и ответил:
     - ‚о-первых, ’аиш мой друг.
     - Ђ во-вторых?
     - ‘вадьба не похороны; ‘емадар еще жива и Я еще не умер.
     -  …сли бы  ’аиш тебЯ слышал, он бы  раздавил  тебе  голову между двумЯ
пальцами, как пустой орех.
     - Љрасавица! ты  преувеличиваешь  и  силу  его пальцев, и  пустоту этой
скорлупы...
     - Ћтчего же вы все его боитесь?
     - ЃоимсЯ? ѓде ты это заметила?
     - ‘егоднЯ вечером. Ћн всем вам плюнул в глаза, а вы захлопали в ладоши.
     - Љак? когда?
     - …го загадка!
     - ‡агадка? —то в этой загадке?  ќлиноар повернулась, как будто уходЯ, и
крикнула ему презрительно:
     - …сли ты не трус, Ђхтур, то ты глуп. ‘о днЯ, когда прибыли сюда первые
наши деды, еще никто не бросал в лицо филистимской молодежи таких насмешек.
     - ‘той, - сказал он повелительно. - џ должен знать, в чем дело.
     - ‘проси  ‘емадар - если он тебе еще не запретил говорить с нею: спроси
ее - она тебе объЯснит.
     Ђхтур хотел удержать ее, но она уже исчезла в дверЯх бергамова дома. …е
ночнаЯ работа была кончена; оставалось утро.
     “тром  рано,  по обычаю,  новобрачнаЯ  одна  проскользнула  в  домашнюю
божницу. ’ам на.  маленьком алтаре уже стоЯли  наготове три  чаши: с  вином,
елеем и  козьим молоком. Џеред алтарем, среди пенатов, искусно выточенных из
слоновой  кости, возвышалсЯ  белый  мраморный  эфод, той  же  формы,  что  в
молельне у жены ЊаноЯ, только голый, без украшений. ‘емадар  поставила перед
ним три чаши, омочила в них пальцы,  окропила темЯ символа; стала на колени,
закрыла  склоненное лицо  покрывалом  и зашептала  молитву,  которой,  целую
неделю до свадьбы,  обучала ее  наедине повивальнаЯ  бабка. Њолитва была  на
непонЯтном ей наречии островных ее дедов; но она знала содержание, и ей было
неловко, жутко - и немного смешно.
     Љончив, она вскочила, отрЯхнулась - и увидела на пороге ќлиноар. ‘естры
никогда не были дружны,  особенно в последнее времЯ; но сегоднЯ ‘емадар была
очень счастлива.  Ћна  протЯнула  к девушке  руки,  привлекла  ее к  себе  и
поцеловала. ќлиноар шепнула:
     - ‡наешь, мы с ‘амсоном помирились, и теперь будем друзьЯми.
     - Ћ! - ответила ‘емадар, - Я рада. € тут же на пороге божницы, они сели
рЯдом  на ступеньке  и зашептали;  ќлиноар  иногда  тихонько  взвизгивала  и
отворачивалась,  -  и когда  отворачивалась,  больно  закусывала  губу, -  а
новобрачнаЯ краснела и закрывалась рукою - но обе все времЯ хохотали.
     - ’олько зачем они так шумели  в саду?  спросила ‘емадар. - џ все времЯ
слышала  голос  Ђхтура:  как нарочно, он пел  такие  ужасные вещи  под самым
окном...
     ќлиноар вдруг стала серьезна.
     - Ѓедный Ђхтур, - сказала она. - ќто он старалсЯ перекричать свое горе.
Ќа него больно было смотреть.
     ‘емадар, однако, была  слишком полна  своим счастьем длЯ  жалости.  Ћна
оттопырила губки:
     -  Џусть  потоскует. …му  полезно,  а  то  он чересчур  гордитсЯ  своей
красотою. ‘амсон лучше его.
     ќлиноар покачала головою.
     - Ѓудь  с  ним ласкова,  сестра, - сказала она  настойчиво.  -  Ћн друг
‘амсону - единственный во всей ’имнате, кто ему действительно друг.  Ќе надо
их ссорить.  …сли ты резко переменишьсЯ к Ђхтуру, он подумает,  что тебе так
велено, и обидитсЯ на ‘амсона.
     - ‘амсон не боитсЯ соперников, - беззаботно ответила  ‘емадар,  - Ђхтур
это знает. •орошо: нарочно, чтобы он не вообразил себЯ опасным, Я буду с ним
танцевать и говорить по-прежнему хоть наедине, мне все равно.
     ‘естра погрозила ей пальцем:
     - ’олько не разболтай ему загадку.
     - Љакую загадку?
     - ђазве ты не слышала, как они в конце обеда бились об заклад?
     - џ не обратила вниманиЯ. Љакой заклад?
     - Ћ, пустЯки - не то плащ, не  то шапка. Ќеужели ‘амсон  потом тебе  не
рассказал?
     - Њы почти не говорили, - ответила ‘емадар простодушно.
     ќлиноар отвернулась, закусив губу; но сейчас же взЯла себЯ в руки.
     - Ђ загадка - о тебе, - продолжала она. ’олько не говори ‘амсону, что Я
тебе рассказала, - иначе конец нашему примирению.
     ‚ ее передаче, дело было так. Џрошлую  ночь ей не спалось: на заре  она
вышла  из дому, встретила ’аиша -  он был с Ќехуштаном - и  пошла с ним. ’ут
они и помирились, по дороге.  €  он ей сказал, что свадьба эта - символ мира
навеки между филистимлЯнами и  „аном; что ‘емадар  - самый сладкий  изо всех
плодов  •анаана; что  доныне  его племЯ,  и все  родные  ему колена, считали
филистимлЯн   жестокими  врагами,  "пожирателЯми",  но  теперь  это   прошло
навсегда:  вражда  забыта,  осталась  только  сладость. ‘емадар  была  очень
польщена; ей  никогда не приходило в голову, что ‘амсон умеет говорить такие
милые вещи. Ћна опЯть поцеловала сестру, и обе ушли спать - обе довольные.

        ѓлава XII. ‚ —“†ЋЊ ђЂћ

     Џервые дни ‘амсон жил  в  тумане  счастьЯ. ‚ конце концов, несмотрЯ  на
дружбу с Ђхтуром и  приЯтелЯми  Ђхтура,  до сих  пор его жизнь  протекала  в
первобытной, грубоватой обстановке охоты, набегов,  иногда полевой  возни  в
–оре,  попоек и  похождений с рабынЯми блудницы „ергето  в ’имнате.  Ћт  той
утонченности, от изЯщества, которые смутно  влекли его к филистимской среде,
он до сих пор по-настоЯщему знал только внешнюю, нижнюю сторону; да еще знал
и любил их беззаботность,  легкость их быта и взглЯда на жизнь, по сравнению
с которыми все обычаи „ана казались законами  темницы. Ќо теперь он проводил
почти все  времЯ наедине с правнучкой длинного рЯда  кнЯзей и сановников,  и
через  нее дышал истинным воздухом дворцов,  морских просторов, тысЯчелетних
преданий. Ћн держал ее в руках осторожно, с трепетом, как простолюдин тонкую
хрупкую вазу; слушал ее, как слушают  соловьЯ, и  боЯлсЯ  спугнуть ее резким
жестом или словом.  Ћн почти всегда молчал; сидел у  ее ног на полу  или, во
времЯ прогулок, на земле, бережно проводил пальцами по  ее маленьким ногам и
вставлЯл  только те  замечаниЯ, какие нужны были,  чтобы еще подстрекнуть ее
сверкающую разговорчивость.
     Ћна знала ѓазу и Ђскалон, куда  возил ее отец на большие праздники. Ћна
рассказывала ‘амсону о  тамошней  роскоши,  о мраморных  залах,  о золоченых
престолах саранов,  о блестЯщих панцырЯх и звонком вооружении  их гвардии, о
ристалищах, где молодые красавцы на колесницах гнали перед собою по два и по
четыре одноцветных  конЯ; о пирах,  где  мужчины и женщины ели и пили рЯдом,
целаЯ сотнЯ гостей и больше, а двенадцать рабов сразу, в один лад, играли на
флейтах  и  лютнЯх,  и  филистимские и заморские девушки танцевали почти без
покрывал.  Ћна  умела  передавать  это  все  Ярко и живо -  или, может быть,
голодное воображение дикарЯ дорисовывало. ‘амое сильное впечатление произвел
на  ‘амсона рассказ о храмовом празднике в ѓазе: как на площади перед храмом
стоЯли тысЯчи юношей и тысЯчи девушек, все в одинаковой белой одежде, все на
одном  расстоЯнии  друг  от  друга; застыли  как  каменные,  среди  молчаниЯ
несметной толпы, и  вонзили глаза в начальника плЯски,  стоЯвшего на ступени
храма; и  вдруг он поднЯл  руку и  тысЯчи юношей и тысЯчи  девушек, как один
человек, в одно и то же мгновение  поднЯли руки, изогнулись, ступили вправо,
ступили влево, обернувшись вокруг самих себЯ - как  один человек! Ќичто в ее
рассказах не потрЯсло ‘амсона, как  эта картина, не дало ему такого ощущениЯ
могущества  и  накопленной  соборн