  надо
думать. „ай нам еще по стакану кофе.
     €  сам не хотел говорить, не хотел думать. Ќо €ка  Љац считал неудобным
не говорить и говорил.  ѓоворил, помешиваЯ, позвЯкиваЯ  ложечкой в  стакане,
внимательно разглЯдывал  свою  руку, красноватую в  рыжих волосах,  в  синих
жилах,  опускаЯ рыжую кудрЯвую голову,  наклонЯсь над дымЯщимсЯ кофе, вдыхаЯ
его запах--крепкий, резкий, мешающийсЯ с мЯгким запахом кипЯщего молока.
     --  Ќикак нельзЯ  было  не  расстрелЯть.  ‘тарик  организовал  общество
идейной борьбы  с большевизмом--Ћ€Ѓ. Њечтал о таких "оибах" по всей  ‘ибири,
хотел  объединить   в  них   распыленные  силы   интеллигенции,  настроенной
антисоветски. ‚о времЯ следствиЯ он их звал оибистами...
     ѓоворил, а лица не поднимал от стакана. ‘рубов слушал, медленно набивал
трубку, не  смотрел  на  Љаца, чувствуЯ, что  ему  не хочетсЯ говорить,  что
говорит он только из  вежливости. ‘рубов убеждал себЯ, что расстрел отца был
необходим, что  он  как  коммунист-революционер должен  согласитьсЯ  с  этим
безоговорочно,  безропотно.  Ђ  глаза  тЯнуло  к  руке,  красными  короткими
пальцами  сжимавшей  стакан  с  коричневой  жидкостью, к  руке,  подписавшей
смертный приговор отцу. €, с улыбкой натЯнутой, фальшивой, с усилием тЯжелым
разжимаЯ губы, сказал:
     --  ‡наешь,  €ка, когда один  простодушный  чекист  на допросе  спросил
Љолчака,  сколько и  за что вы  расстрелЯли,  Љолчак ответил:  "Њы  с  вами,
господа,  кажетсЯ,  люди  взрослые, давайте  поговорим  о  чем-нибудь  более
серьезном". ЏонЯл?
     -- •орошо, не будем говорить.
     ‘рубова передернуло оттого, что Љац так быстро согласилсЯ с ним, что на
его лице,  бритом, красном,  мЯсистом,  с крючковатым  острым  носом, в  его
глазах,  зеленых,  выпуклых,  было  деревЯнное  безразличие.  €   когда  Љац
замолчал,  стал пЯть,  громко глотаЯ, у ‘рубова мысли быстро-быстро, одна за
другой. Њысли  как оправдание.  Џеред кем? Њожет быть перед Ќей, может быть,
перед самим  собою.  ‚ глазах ‘рубова боль  и  стыд,  и желание,  страстное,
непреодолимое--оправдыватьсЯ.  € если  нет  смелости вслух,  то хотЯ  бы про
себЯ, мысленно оправдыватьсЯ, оправдыватьсЯ, оправдыватьсЯ.
     "џ  знаю твердо,  каждый  человек,  следовательно, и  мои  отец,--мЯсо,
кости, кровь.  џ знаю, труп расстрелЯнного--мЯсо,  кости,  кровь.  Ќо почему
страх? Џочему Я стал боЯтьсЯ ходить в подвал? Џочему  Я таращу глаза на руку
Љаца? Џотому что свобода есть бесстрашие.  Џотому что быть свободным значит,
прежде всего, быть бесстрашным. Џотому что Я еще не свободен вполне. Ќо Я не
виноват. ‘вобода и власть после столетий  рабства--штуки не легкие. ЉитаЯнке
изуродованные ноги  разбинтуй--падать начнет,  на  четвереньках наползаетсЯ,
пока научитсЯ  по-человечьи  ходить,  разовьет свои  культЯпки. „ерзаний-то,
замыслов-то,  порывов-то  у  нее,  может  быть,  океан,  а культЯпки мешают.
ЉультЯпки  эти, несомненно, и у Ќаполеона были, и у ‘мердЯкова. € у  кого из
нас  не  изуродованные  ноги?  “читьсЯ,  упражнЯтьсЯ тут, пожалуй,  мало  --
переродитьсЯ надо, кожей другой обрасти".
     Љац кончил пить. Ќе опускаЯ стакана, вслух подумал или сказал ‘рубову:
     --  Љонечно,  что говорить, плакать,  философствовать.  Љаждый  из нас,
пожалуй, может и хныкать. Ќо класс в целом неумолим, тверд и жесток. Љласс в
целом никогда не останавливаетсЯ над трупом -- перешагнет. € если мы с тобой
рассиропимсЯ, то и через нас перешагнут.
     Ђ в это  времЯ в ѓубчека, в  подвале No  3 дрожь коленок,  трЯска  рук,
щелканье  зубов  ста  двенадцати человек.  € комендант,  у  которого  из-под
толстого полушубка красные галифе, у которого розовое бритое лицо и  в руках
белый  лист--список, приказывает  ста  двенадцати  арестованным собиратьсЯ и
выходить  с вещами. € дрожь, и  трЯска,  и  пересыхание глоток,  и  слезы, и
вздохи,  и  стоны  именно оттого,  что  приказано  выходить  с  вещами.  ‘то
двенадцать участвовали  в  восстании против  советской  власти, захвачены  с
оружием  в руках и знают, что их всех  расстрелЯют,  думают,  если выводЯт с
вещами--выводЯт  на расстрел. € вот сто двенадцать в  черных, рыжих овчинах,
пахучих шубах, полушубках,  в  пестрых собачьих, оленьих, козловых, телЯчьих
дохах,  пиджаках,  в лохматых  папахах,  в длинноухих  малахаЯх, в  расшитых
унтах,  в  простых катанках,  сложив  горой вещи в просторной комендантской,
идут из подвала, из сырости, из мрака, от крыс, от колебаемых и сырых полок,
от  страха,  от  томлениЯ  предсмертного,  от  дней  полузабытьЯ,  от  ночей
бессонницы, идут в зрительный зал клуба  ѓубчека и батальона ‚—Љ  по светлым
широким  мраморным ступенЯм лестниц,  по площадкам, на  которых часовые, как
изваЯньЯ, а  воздух насыщен  электрическим  светом,  нагрет  сухим  дыханием
калориферов. „линный,  пестрый,  стоголовый  пахучий зверь  с  мЯгким  шумом
катанок  и  унтов послушно  прополз за комендантом  в  третий этаж,  пестрой
шкурой накрыл все стульЯ зрительного зала.
     Ќа красном  полотнище  занавеса  сцепы  надпись:  "ЋЃЊЂЌ“’›Њ Љђ…‘’њџЌЂЊ
‘Ћ‚…’‘ЉЂџ ‚‹Ђ‘’њ Ќ… Њ‘’€’".
     Џо  складам,  с  трудом  разобрали  и с  затаенной  радостной  надеждой
вздохнули, зашевелились, зашептали. Ќо в зеленых гирлЯндах сосновых веток по
стенам другие надписи, страшные, пугающие, противоречащие:
     "‘Њ…ђ’њ ‚ђЂѓЂЊ ЋЉ’џЃђњ‘ЉЋ‰ ђ…‚Ћ‹ћ–€€". "‘Њ…ђ’њ ЂЌ’ЂЌ’… € …… ‘‹“ѓЂЊ".
     Ќа   пестрой   шкуре   дрожь,   от  дрожи  складки.   €  шепот  громче,
взволнованнее.
     -- ‘ме-е-ерть...  ‘м...  сме-сме-рть... сме-сме-смерть...  ‚ зале запах
пота, заношенного бельЯ, портЯнок, кислых овчин, махорки. Љомендант приказал
открыть  форточку. € пестрый  лохматый зверь жадно  раздул  ноздри, захватил
полную грудь свежей сырости тающего снега,  крепкого хмелЯ первого холодного
пота  земли.  Ѓеспокойно, с тоской завозилсЯ  зверь,  затрещали,  заскрипели
стульЯ. ЏотЯнуло здорового, сильного к земле, захотелось впитьсЯ в ее черную
грудь, припасть к ней большим, потным, мокрым, на работе взмокнувшим телом.
     €  ‘рубов  и Љац, когда  вошли  в  залу,  увидели  на лицах,  в  глазах
арестованных крестьЯн серую тоску, понЯли, что от  бездельЯ,  от  подвальной
духоты, от тЯгостного ожиданиЯ смерти,  что по земле, по работе она.  ‘рубов
быстро, упругими широкими шагами вышел на подмостки сцены. ‚ысокий, в черной
коже брюк  и куртки,  чернобородый, черноволосый, с  револьвером на боку, на
красном  фоне занавеса,  он стал как отлитый  из  чугуна.  ‘мело посмотрел в
глаза укрощенному, пестрому  сильному зверю. Џервое слово-обращение сказал с
радостью укротителЯ, уверенного в победе:
     -- ’оварищи...
     Ќегромко,  медленно,  чуть  нараспев.  Љак погладил  по упрЯмой жесткой
шерсти. ‚ызвал легкую щекочущую дрожь во всей пестрой шкуре. Љак укротитель,
спокойно открывающий клетку укрощенного зверЯ, ‘рубов спокойно объЯвил:
     -- —ерез час вы будете освобождены.
     ђадостью   огненной,  сверкающей  блеснули  сто  двенадцать  пар  глаз.
‚зволнованно,  радостно  зарычал пестрый зверь. Ђ  из  форточки  непрерывным
потоком хмель тающего снега. ‘ильнее, шире раздуваютсЯ ноздри, кружит головы
весенний угар.  €  ‘рубов захмелел от  хмельного дыханиЯ  близкой  весны, от
хмельной  звериной радости ста  двенадцати  человек. ђасперли грудь большие,
набухшие  радостью  огненные  клубы  слов. ђассыпались  солнечным,  слепЯщим
дождем  искр  по пестрой  шкуре зверЯ, щелкаЯ,  подпаливаЯ шерсть,  забегали
колющими красными, синими, зелеными огоньками.
     -- ’оварищи,  ђеволюциЯ--не разверстка, не  расстрелы,  не —ека. ‚ море
огнЯ мелькнула  черпаЯ  обуглившаЯсЯ фигура расстрелЯнного  отца и  исчезла,
сгорела.
     -- ђеволюциЯ -- братство трудЯщихсЯ.
     Џосле  концерта,  спектаклЯ  освобожденный  пестрый зверь  с  довольным
ворчанием, с топотом, сотнЯми ног побежал в раскрытые ворота на улицу.
     €  радостью, беспричинной  хмельной  звериной  радостью жизни  опьЯнели
чекисты.  €  в  ту ночь невиданное  увидел  белый трехэтажный каменный дом с
красным флагом, с красной вывеской, с часовыми у ворот и дверей.
     ‚ышли за ворота с  хохотом,  с  громкими  криками  сотрудники  ѓубчека.
Џредгубчека  мальчишкой  забежал вперед, схватил горсть снегу, смЯл и ‚аньке
Њудыне н рожу. ‚анька захлебнулсЯ смехом, взвизгнул.
     --  џ  вам  сейчас,  товарищ ‘рубов,  председательскую  залеплю. Њудыню
поддержал  мрачный Ѓоже.  ‘рубову сразу  в спину и  шею  два белых  холодных
комка. ‘рубов в кучу чекистов еще ком, и чекисты, как школьники, выскочившие
на большую  перемену  на улицу,  с  визгом  принЯлись  лупитьсЯ  снегом. Љом
снега--ком   смеха.  ‘мех--снег.   €  радость  неподдельнаЯ,   беспричиннаЯ,
хмельнаЯ, зверинаЯ радость жизни.
     ‘рубова   облепили,  выбелили  с  головы  до  ног.   Џопало  в  лицо  и
неприкосновенным лицам --часовым.
     Џростились,  разошлись усталые  с мокротой  за воротниками,  с  мокрыми
покрасневшими горЯщими руками и щеками.
     ‘рубов  на  углу  пожал руку  Љаца, посмотрел  на  него проЯснившимисЯ,
блестЯщими черными глазами.
     --  „о  свиданиЯ,  €ка.  ‚се  хорошо,  €ка.  ђеволюциЯ--это  жизнь.  „а
здравствует ђеволюциЯ, €ка.
     €  дома ‘рубов  с аппетитом поужинал.  €, вставаЯ  из-за стола, схватил
печальную,   черную  женщину-мать,  закружилсЯ   с  ней  по   <i>ком</i>нате.  Њать
вырывалась,  <b>не</b> знала, сердитьсЯ  ей  или  смеЯтьсЯ,  кричала, задыхаЯсь  от
бешеных туров неожиданного вальса.
     -- Ђндреи, ты с ума сошел. Џусти, Ђндрей... ‘рубов смеЯлсЯ.
     -- ‚се хорошо, мамочка. „а здравствует ђеволюциЯ, мамочка!

        VII

     „опрашиваемый посредине кабинета. џркий свет ему в глаза. ‘зади него, с
боков--мрак.  ‚переди, лицом  к  лицу,--‘рубов. „опрашиваемый  видит  только
‘рубова и двух конвоиров на границе освещаемого куска пола.
     ‘рубов  работал с  бумагами.  Ќа  допрашиваемого никакого вниманиЯ.  Ќе
смотрел даже.  Ђ  тот  волнуетсЯ, теребит хилые,  едва пробивающиесЯ  усики.
ѓотовитсЯ к ответам. ‘о ‘рубова не спускает глаз. †дет, что он сейчас начнет
спрашивать.    Ќапрасно.    ЏЯть    минут--молчание.   „есЯть.   ЏЯтнадцать.
‡акрадываетсЯ сомнение, будет ли допрос.  Њожет быть, его вызвали просто длЯ
объЯвлениЯ постановлениЯ об освобождении? Њысли о свободе легки, радостны.
     € вдруг неожиданно:
     -- ‚аше имЯ, отчество, фамилиЯ?
     ‘просил  и головы не поднЯл. Ѓудто бы и не он. ‚се бумаги перекладывает
с  места на  место. „опрашиваемый вздрогнул,  ответил. ‘рубов  и  не подумал
записать. Ќо все-таки вопрос задан. „опрос началсЯ, Ќадо говорить ответы.
     ЏЯть минут--тишина. € опЯть:
     -- ‚аше имЯ, отчество, фамилиЯ?
     „опрашиваемый растерЯлсЯ. Ћн  рассчитывал на другой вопрос. ‡апнувшись,
ответил. ‘тал  успокаивать  себЯ. Ќичего нет особенного, если  переспросили.
ЌоваЯ пауза.
     -- ‚аше имЯ, отчество, фамилиЯ?
     ќто  уже удар молота. „опрашиваемый обескуражен.  Ђ ‘рубов  делает вид,
что ничего не замечает.
     € еще пауза. € еще вопрос:
     -- ‚аше имЯ, отчество, фамилиЯ?
     „опрашиваемый обессилен, раскис. Ќе может собратьсЯ с мыслЯми. ‘идит он
на табуретке без спинки. Ћт стены далеко. „а и стену не видно.  Њрак рыхлый.
Ќи к чему не прислонитьсЯ. € этот свет в глаза. ‚интовки  конвойных. ‘рубов,
наконец,  поднимает  голову.  „авит тЯжелым  взглЯдом. ‚опросов  не  задает.
ђассказывает, в  какой  части  служил допрашиваемый,  где  она стоЯла, какие
выполнЯла заданиЯ,  кто  был  командиром.  ѓоворит  ‘рубов уверенно,  как по
послужному списку  читает. „опрашиваемый  молчит, головой кивает. Ћн в руках
‘рубова.
     Ќужно  подписать протокол.  Ќе  читаЯ,  дрожащей  рукой,  выводит  свою
фамилию.  € только  отдаваЯ  длинный лист обратно, осознает  страшный  смысл
случившегосЯ--собственноручно     подписал     себе    смертный    приговор.
‡аключительнаЯ  фраза   протокола  дает   полное   право   Љоллегии  ѓубчека
приговорить к высшей мере наказаниЯ.
     ...участвовал  в   расстрелах,   порках,  истЯзаниЯх  красноармейцев  и
крестьЯн, участвовал в поджогах сел и деревень.
     ‘рубов прЯчет бумагу в портфель. Ќебрежно бросает:
     -- ‘ледующего.
     Ђ об этом  ни слова. —то был он, что нет. ‘рубов не любит слабых, легко
сдающихсЯ. …му  правились встречи с ловкими, смелыми  противниками, с врагом
до конца.
     „опрашиваемый ломает руки.
     -- “молЯю,  пощадите. џ буду вашим агентом,  Я выдам вам всех... ‘рубов
даже не взглЯнул. € только конвойным еще раз. настойчиво:
     -- ‘ледующего, следующего.
     Џосле допроса этого жидкоусого в душе"  брезгливаЯ дрожь. ’очно мокрицу
раздавил.
     ‘ледующий капитан-артиллерист. Ћткрытое лицо,  прЯмой, уверенный взглЯд
расположили. ‘разу заговорил. „олго у белых служили? ‘ самого начала.
     ---- Ђртиллерист? Ђртиллерист.
     ‚ы под Ђхлабинным не участвовали в бою? Љак же, был.
     -- ќто ваша батареЯ возле деревни в лесу стоЯла?
     -- ЊоЯ.
     -- •а-ха-ха-ха!..
     ‘рубов  расстегивает  френч,  нижнюю рубашку.  Љапитан  удивлен. ‘рубов
хохочет, оголЯет правое плечо.
     -- ‘мотрите, вот вы мне как залепили.
     Ќа плече три розовых глубоких рубца. Џлечо ссохшеесЯ:
     -- џ под Ђхлабинным ранен шрапнелью. ’огда комиссаром полка был.
     Љапитан  волнуетсЯ.  Љрутит  длинные усы.  ‘мотрит  в пол. Ђ ‘рубов ему
совсем как старому знакомому.
     -- Ќичего, это в открытом бою.
     „олго не  допрашивал. ‚ списке разыскиваемых капитана не было. Џодписал
постановление    об   освобождении.   ђасставаЯсь,    обменЯлись    долгими,
пристальными, простыми человечьими взглЯдами.
     ЋсталсЯ один,  закурил, улыбнулсЯ  и  на  памЯть  в  карманный  блокнот
записал фамилию капитана.
     Ђ в соседней комнате вознЯ. ‡аглушенный крик. ‘рубов  прислушалсЯ. Љрик
снова. Љричащий  рот--худаЯ бочка.  †мут обручи  пальцы. ‚ода в  щели. Њежду
пальцев крик.
     ‘рубов в коридор.
     Љ двери.
     „…†“ђЌ›‰ ‘‹…„Ћ‚Ђ’…‹њ
     ‡аперто.
     ‡астучал, руки больно.
     ђевольвером.
     -- ’оварищ €ванов, откройте! ‚зломаю.
     Ќе то выломал, не то €ванов открыл.
     —ерный турецкий диван. Ќа нем подследственнаЯ ЌоводомскаЯ. Ѓелые, голые
ноги. Ѓелые клочки кружев. Ѓелое белье. € лицо. “же обморок.
     Ђ €ванов красный, мокро-потный.
     € через полчаса арестованный €ванов и ЌоводомскаЯ в кабинете ‘рубова. “
левой стены рЯдом в креслах. Ћба бледные. ѓлаза большие, черные. “ правой на
диване,  на   стульЯх  все  ответственные  работники.  ”ренчи,   гимнастерки
защитные,  кожаные  тужурки,  брюки  разноцветные.  € черные,  и  красные, и
зеленые.
     Љурили все. ‡а дымом лица серые, мутные.
     ‘рубов посередине за столом. ‚ руке большой карандаш. ѓоворил и черкал.
     -- Ћтчего не изнасиловать, если ее все равно расстрелЯют? Љакой соблазн
длЯ рабьей душонки.
     Ќоводомской  нехорошо.  •олодные  кожаные   ручки  сжала  похолодевшими
руками.
     -- Џозволено  стрелЯть--позволено и насиловать. ‚се позволено... € если
каждый €ванов?..
     ‚зглЯнул и направо и налево. Њолчали все. Џосасывали серые папироски.
     -- Ќет, не все позволено. Џозволено то, что позволено. ‘ломал карандаш.
‘ силой бросил на стол. ‚скочил, выпЯтил лохматую черную бороду.
     -- €наче не революциЯ,  а поповщина. Ќе террор, а пакостничанье.  ЋпЯть
взЯл карандаш.
     -- ђеволюциЯ  --это  не  то,  что  моЯ леваЯ  нога  хочет. ђеволюциЯ...
—еркнул карандашом.
     -- ‚о-первых...
     € медленно, с расстановкой:
     -- Ћр-га-ни-зо-ван-ность. Џомолчал.
     -- ‚о-вторых...
     ЋпЯть черкнул. € также:
     -- Џла-но-мер-ность, в-третьих...
     Џорвал бумагу. -- ђа-а-счет.
     ‚ышел  из-за стола. •одит по кабинету. Ѓородой направо, бородой налево.
†мет  к стенам. € руками все поднимает с пола и кладет кирпич, другой, целый
рЯд. ‚ывел  фундамент. –ементом  его. ‘тены, крышу,  трубы. Љорпус огромного
завода.
     -- ђеволюциЯ--завод механический.
     Љаждой машине, каждому винтику свое.
     Ђ  стихиЯ? ‘тихиЯ -- пар, не  зажатый в  котел,  электричество,  грозой
гулЯющее по земле.
     ђеволюциЯ  начинает  свое  поступательное движение  с  момента  захвата
стихии  в  железные  рамки  порЯдка, целесообразности.  ќлектричество  тогда
электричество, когда оно в стальной сетке  проводов. Џар тогда пар, когда он
в котле.
     ‡авод заработал. ‚ него. •одит между машинами, тычет пальцами.
     --  ‚от  наша.  —ем  работает?  ѓневом  масс,  организованным  в  целЯх
самозащиты...
     Љрепкими железными плиточками, одна к  одной в головах слушателей мысли
‘рубова.
     Љончил,  остановилсЯ  перед  комендантом,  сдвинул   брови,  постоЯл  и
совершенно твердо (голос не допускает возражений):
     --  ‘ейчас же  расстрелЯйте обоих.  …го первого.  Џусть  она  убедитсЯ.
—екисты  с  шумом сразу встали.  ‚ышли, не оглЯдываЯсь, молча.  ’олько Џепел
обернулсЯ в дверЯх и бросил твердо, как ‘рубов:
     --  ќто есть  правильно. ђеволюциЯ--никакой филозофий. “ €ванова голова
на грудь. ђаскрылсЯ рот. ‚сегда ходил прЯмо, а тут закосолапил.  ЌоводомскаЯ
чуть  вскрикнула. ‹ицо у нее из алебастра. Ќичком на пол, без чувств. ‘рубов
заметил ее рваные высокие теплые галоши (крысы изъели в подвале.)
     ‚зглЯнул на часы, потЯнулсЯ, подошел к телефону, позвонил:
     -- Њама, ты? џ иду домой.
     ‡а  последнее времЯ ‘рубов  стал боЯтьсЯ темноты.  Љ  его  приходу мать
зажгла огонь во всех комнатах.

        VIII

     ‘рубов видел диво -- Ѓелый и Љрасный ткали серую паутину будней.
     …го, ‘рубова, будней.
     Ѓелый тЯнул паутину от  учреждениЯ к учреждению, от штаба к штабу, клал
узкие, крепкие  петли  вокруг былого трехэтажного  каменного дома,  стЯгиваЯ
концы в  одно место, за город, в гнилой домишко караульщика губземотдельских
огородов.  Ѓелый  плел  паутину  ночами,  по  темным  задворкам,  по  глухим
переулкам, прЯталсЯ от Љрасного, думал, что Љрасный не видит, не знает.
     Љрасный вил паутинную сетку параллельно сетке Ѓелого--нить в нить, узел
в  узел,  петлю  в  петлю,  но  концы  стЯгивал  в  другое место--  в  белый
трехэтажный каменный дом. Љрасный вил и днем и ночью,  не прерывал работу ни
на минуту. ЏрЯталсЯ от Ѓелого, был уверен, что Ѓелый не видит, не знает.
     “  Ѓелого  и  у  Љрасного  напрЯженнаЯ торопливость  работы,  у каждого
надежда на  крепость своей паутины, расчет своей паутиной  опутать,  порвать
паутину другого.
     Ђ  именно  в  торопливости,  напрЯженности, настороженности--в  близкой
путанице паутины своей и  чужой--будни ‘рубова. Ќе спать неделЯми или спать,
не раздеваЯсь, на стуле за столом, на столе, в санЯх, в седле, в автомобиле,
в  нагоне,  на  тормозе,  есть  всухомЯтку,  на  ходу,  принЯть,  встретить,
опросить, проинструктировать  десЯтки агентов, прочесть, написать, подписать
сотни бумаг,  еле держать голову, еле таскать ноги от усталости  -- будни. €
так вот, не раздеваЯсь, засыпаЯ за столом в кресле или ложась на час, на два
на диван,  в  непрерывной  грЯзной  лавине  людей, в белых  горах бумаги,  в
сине-серых облаках табачного дыма ‘рубов  работал восьмые  сутки. (‚ообще же
служба в —ека красно-серое, серо-красное. Љрасный и  Ѓелый, Ѓелый и Љрасный.
€ бесконечнаЯ путаница паутины--третий год.)
     € вот когда все приготовлениЯ сделаны, все распорЯжениЯ отданы, паутина
чужаЯ  прочно  оплетена  паутиной  своей,  когда  сотрудники с  ордерами,  с
мандатами посланы  куда  следует и сделают все, как следует и когда следует,
когда в белом трехэтажном доме тихо и пусто (только в нижнем этаже оставлена
рота  батальона  ‚—Љ), когда  в  ночь  с  восьмого на  девЯтое  нужно  ждать
результатов горЯчечной работы  последней  недели,  когда до  начала  облавы,
обысков,  арестов  осталось  ровно  два часа,  когда  хочетсЯ  спать,  глаза
красны--раскрыть на столе  папку черного  сафьЯна и  одним пальцем рытьсЯ  в
стопках  бумажных  клочков, обрывков, перечитывать  клочки,  обрывки мыслей,
подпирать рукой тЯжелую голову, зевать, курить.
     Ѓольшой лист графленой бумаги.
     "‚о  ”ранции  были  гильотина,  публичные казни. “  нас  подвал.  Љазнь
негласнаЯ.   Џубличные  казни  окружают  смерть  преступника,   даже  самого
грозного,  ореолом  мученичества,  героизма. Џубличные казни агитируют, дают
нравственную силу врагу.  Џубличные казни оставлЯют  родственникам и близким
труп, могилу, последние слова, последнюю волю, точную дату смерти. Љазненный
как бы не уничтожаетсЯ совсем.
     Љазнь негласнаЯ, в подвале, без всЯких внешних эффектов, без объЯвлениЯ
приговора, внезапнаЯ, действует на врагов подавлЯюще. ЋгромнаЯ, беспощаднаЯ,
всевидЯщаЯ  машина неожиданно хватает  свои  жертвы  и  перемалывает, как  в
мЯсорубке.  Џосле  казни  нет точного днЯ  смерти,  нет последних  слов, нет
трупа, нет даже могилы. Џустота. ‚раг уничтожен совершенно."
     Ѓланк--председатель   ѓубернской  —резвычайной  Љомиссии  по  борьбе  с
контр... „алее вырван неровный лоскут. Ќа уцелевшей полоске записано:
     "I. ‚ 9 ч. в. свидание с Ђрутьевым.
     2. ‘просить завхоза, почему в этом м-це выдали тухлое сало.
     3. ‡автра общегородское собрание.
     4. ћрасику на штанишки и чего-нибудь сладкого".
     Џодписанный протокол обыска.  Ќа чистом конце синим карандашом: "’еррор
необходимо организовать так, чтобы работа палача-исполнителЯ почти  ничем не
отличалась  от работы вождЯ-теоретика. Ћдин сказал--террор необходим, другой
нажал кнопку автомата-расстреливателЯ. ѓлавное, чтобы не видеть крови.
     ‚ будущем "просвещенное" человеческое общество  будет освобождатьсЯ  от
лишних  или  преступных  членов  с  помощью  газов,  кислот,  электричества,
смертоносных бактерии. ’огда  не  будет подвалов  и  "кровожадных" чекистов.
ѓоспода ученые, с ученым видом, совершенно бесстрашно  будут погружать живых
людей  в  огромные  колбы,  реторты  и  с  помощью  всевозможных соединений,
реакций, перегонок начнут обращать их в ваксу, и вазелин, в смазочное масло.

        Ћ,</B>  когда  эти  мудрые  химики  откроют  длЯ  блага  человечества  свои
лаборатории, тогда не нужны будут  палачи, не будет убийства, войн. €счезнет
и  слово   "жестокость".  ЋстанутсЯ   одни  только  химические   .реакции  и
эксперименты..." €з блокнота.
     1. ‘дать в газету приказ о регистрации нарезного оружиЯ.
     2. ЏосоветоватьсЯ с Ќачосо.
     3.   Њысли   о   терроре   систематически   записывать.   Љогда   будет
времЯ--написать книгу.
     4. Џоговорить с профессором Ѓеспалых об электронах.
     Ћбрывок      глЯнцевитой      бумаги      длЯ      черчениЯ.     —ертеж
автомата-расстреливателЯ.
     Ќа внутренней стороне использованного пакета мелко красными чернилами:
     "Ќаша работа чрезвычайно тЯжела. Ќедаром чаше учреждение носит название
чрезвычайной  комиссии.  Ѓесспорно,  и  не все  чекисты  люди  чрезвычайные.
Ћднажды высокопоставленный  приЯтель сказал  мне, что чекист,  расстрелЯвший
пЯтьдесЯт контрреволюционеров, достоин  быть расстрелЯнным пЯтьдесЯт первым.
Ћчень  мило. ‚ыходит,  так--мы люди первого  сорта,  мы теоретически находим
террор необходимым.  •орошо.  Џримерно получаетсЯ  такаЯ картина--существуют
насекомые-вредители хлебных злаков. € есть у них враги--такие  же насекомые.
“ченые-агрономы напускают  вторых на первых. ‚торые пожирают  первых. •лебец
целиком попадает в руки агрономов. Ђ несчастные  истребители больше не нужны
и к числу спокойно кушающих белые булочки причислены быть не могут",
     Ќо если  голова  тЯжела,  глаза красны и  сон свинцом  наваливаетсЯ  на
плечи,  на спину -- сложить, закрыть черную папку грудью,  лицом, бородой на
нее и спать, спать, спать.
     Ђ за окнами в синем мраке  шмыгающий топот ног, хруст льдинок невидимых
лужиц,  гул  голосов,  шорох  толпы, гудЯщие  волны  идущих к  заутрене.  Ќа
соборной  колокольне  колокол,  самый  большой  и  старый,  серо-зеленый  от
старости,  черным железным  Языком лениво  лизал  медные  серо-зеленые губы,
ворчал: "0-о-о-мим-о-о-омим-о-о-омим..."
     ‚  кабинете  табак, духота,  Яркий свет  электрической  люстры и  дрожь
непрерывнаЯ, звонкаЯ дрожь молоточка телефонного звонка. Љ ‘рубову в оба уха
ползли металлические мухи: "†-ж-ж-др-р-р-др-р-р-р-ж-ж-ж..."
     „обились своего--разбудили. ѓолова еще  тЯжелей, веки слиплись. ѓорько,
сухо во рту. Ќо мысль сразу вернаЯ, ЯснаЯ--началось.
     €  началось.  ‹еваЯ  рука  не  отпускает трубку  от  уха.  Џо  телефону
донесениЯ, по телефону--распорЯжениЯ. Ќа  столе карта города. ѓлаза  на ней.
ЏраваЯ  рука  ставит  крестики  над  захваченными районами,  конспиративными
квадратами, складами  оружиЯ, рвет, сечет короткими косыми черточками тонкую
запутанную паутину Ѓелого. “ ‘рубова на губах горькаЯ, ироническаЯ усмешка.
     Ќад  городом сыраЯ синь  ночи,  огни  иллюминованных церквей,  ликующий
пасхальный  звон,   шуршащие  шаги  толп,  поцелуи,  христосование.  •ристос
воскрес!  €  над  городом  с  горькой  усмешкой,  со  злыми  глазами   стоит
Ћна--оборваннаЯ, полуголоднаЯ, властно,  тЯжело, босой  ногой  наступает  на
сусальную  радость  христосующихсЯ,  на  белые  сладкие пирамидки  творога и
куличей.  Џотухли горшки,  плошки на церковных карнизах, заглох  звон, затих
шорох шагов, топот сбежавших,  спрЯтавшихсЯ по домам.  Ќад городом молчание,
напрЯженнаЯ тишина, жуть, и  в черной  синеве весенней ночи синева …е зорких
гневных глаз.
     ‘рубов  не усидел  в  кабинете.  Ћтозвал с  облавы  Љаца, усадил в свое
кресло и на автомобиле помчалсЯ по городу. ’оржествующим  ревом с фырканьем,
сверкаЯ глазищами фонарей, заметалсЯ  по улицам  сильный стальной  зверь. Ќо
Ѓелого не было. Ѓелый забилсЯ на задворки, в темные углы, в подполье.
     ЋсталсЯ    в     памЯти    арест    главарЯ    организации--караульщика
губземотдельских   огородов    €вана    Ќикифоровича   —иркалова,    бывшего
колчаковского полковника —удаева.  Џолковник  держалсЯ  гордо, спокойно.  Ќе
утерпел, съЯзвил:
     --  •ристос воскрес, господин полковник. €, сажаЯ к  себе в автомобиль,
добавил:
     -- ќх, огородник, сажал редьку--вырос хрен.
     —удаев молчал, натЯгиваЯ  на глаза  фуражку. €спуганные дамы в нарЯдных
платьЯх,  мужчины  в  сюртуках,  сорочках.  ‘оломин  невозмутимо  спокойный,
шмыгающий носом, разрывающий нафталинный покой сундуков.
     --  ‘казывайте,  сколь  вас  буржуев.  Љажинному по шубе оставим. ‹ишки
заберем.
     €  еще,  когда  осматривал  кучи  отобранного  оружиЯ, гордо,  радостно
забилось сердце, крепкаЯ краснаЯ сила разлилась по всем мускулам.
     Ћстальное--ночь, день, улицы, улицы, цепочки,  цепи патрулей,  ветер  в
ушах, запах  бензина, дрожь  сиденьЯ автомобилЯ, хлопанье дверцы, слабость в
ногах, шум,  тЯжесть  в  голове,  резь в глазах,  квартиры,  комнаты,  углы,
кровати,   люди--бодрствующие,  со  следами   бессонницы   на  серых  лицах,
заспанные, удивленные, спЯщие, испуганные, чекисты, красноармейцы, винтовки,
гранаты,  револьверы, табак,  махорка и серо-красное, красно-серое и  Ѓелый,
Љрасный и Љрасный, Ѓелый.  € после ночи, днЯ и еще ночи нужно было принимать
посетителей, родственников арестованных.
     Џросили все  больше  об освобождении. ‘рубов внимателен  и  равнодушен.
‘идит  он,  хотЯ и  в кресле, но на огромной высоте, ему совершенно не видно
лиц, фигур посетителей. „вигаютсЯ какие-то маленькие черные точки -- и все.
     ‘таруха просит за сына, плачет.
     -- Џожалейте, единственный...
     Џадает на  колени, щеки  в  слезах,  мокрые. “тираетсЯ концом головного
платка.  ‘рубову  кажетсЯ  ее лицо не больше  булавочной  головки. ЉланЯетсЯ
старуха  в ноги. Ћпускает, поднимает голову--светлеет, темнеет электрический
шарик булавки. ‡вук голоса едва долетел до слуха:
     -- …динственный.
     Ќо   что   он  может   сказать  ей?  ‚раг  всегда   враг--семейный  или
одинокий--безразлично. € не все ли равно--одной точкой больше или меньше.
     ‘егоднЯ  длЯ ‘рубова нет  людей. Ћн  даже  забыл  об  их существовании.
Џросьбы не волнуют, не трогают. Ћтказывать легко.
     -- Ќам нет дела, единственный он у вас или нет. ‚иноват-- расстрелЯем.
     Ћдна булавочнаЯ головка исчезла, другаЯ вылезла.
     -- …динственный кормилец, муж... пЯть человек детей.
     ‘тараЯ историЯ. € этой так же.
     ‘емейное положение не принимаетсЯ в расчет.
     Ѓулавка  краснеет,   бледнеет.   ‹ицо  ‘рубова,   неподвижно  каменное,
мертвенно-бледное, приводит ее в ужас.
     ‚ыходЯт,   выходЯт    черные   точки-булавки.    ‘о   всеми    одинаков
‘рубов--неумолимо жесток, холоден.
     Ћдна точка придвинулась  близко, близко к столу. €  когда снова отошла,
на столе осталась маленькаЯ темнаЯ кучка. ‘рубов медленно  сообразил--взЯтку
сунул. Ќе спускаЯсь  со своей недостигаемой высоты, бросил в трубку телефона
несколько слов-ледышек. ’очка почернела от испуга, бестолково залепетала:
     -- ‚ы не берете. „ругие ваши берут. ‘лучалось...
     -- ‘ледствие выЯснит, кто у вас брал. ђасстрелЯем и бравших к вас.
     Ѓыли  и еще посетители--все такие же точки, булавочные головки.  ‚о все
времЯ  приема  чувствовал  себЯ очень легко--на высоте  непомерной.  Ќемного
только озЯб. Ћт этого, вероЯтно, каменной белизной покрылось лицо.
     ђодные,  родственники,   близкие   могли,  конечно,  униженно  просить,
дрожать,  плакать, стоЯть  в очереди  с бедными узелками передач, передавать
арестованным сладкие пасхи, сдобные куличи, крашеные Яйца--белый трехэтажный
каменный  дом  неумолим,  тверд.  †есток,  строго  справедлив,  как  часовой
механизм и его стрелки.
     ђодные могли еще приходить со  сдобным  и сладким, когда  арестованные,
сфотографированные  с меловым  номером  на  груди,  уже прошли  свой путь из
подвала No 3 в тюрьму, из тюрьмы свЯзанными в подвал No 2, из него в No 1 и,
следовательно,  на кладбище, когда на дворе в помойке дымились  черновики их
дел, уже сданных в архив (черновики, обрывки, выметенные за день из отделов,
в  ѓубчека всегда  жглись), когда желтые, жирные, голохвостые крысы огрызали
крепкими зубами, острыми красными Язычками вылизали их кровь.
     Ѓелый трехэтажный каменный дом с  красным флагом, с красной вывеской, с
часовыми  равнодушно скалил чугунные  зубы ворот,  высовывал  из  подворотни
красные  кровЯные  Языки  в белой  слюне известки  (в  теплое  времЯ  кровь,
натекшую  с автомобилей, увозЯщих трупы, всегда  присыпали  известью). Ћн не
знает горЯ ни тех, кто работает в нем, ни тех, кого приводЯт в него, ни тех,
кто приходит к нему.

        IX

     Ќа   заседании    Љоллегии   окончательно   выЯснилась   такаЯ    схема
белогвардейской организации:
     ѓруппа  Ђ--пЯтнадцать   пЯтерок,   активнейшие  строевые   колчаковские
офицеры,  главным образом из числа служащих советских учреждений.  …е задача
взЯть партшколу и артсклад. ѓруппа Ѓ--десЯть пЯтерок, бывшие офицеры, бывшие
торговцы, мелкие предприниматели,  лавочники, служащие в солдатах, несколько
человек  из  комсостава  Љрасной  Ђрмии. ‡адача--взЯть телеграф,  телефонную
станцию, ѓубисполком. ѓруппа ‚--семь пЯтерок, сброд. ‡адача--вокзал.
     Џосле захвата назначенных пунктов  и выделениЯ  достаточного количества
постов  длЯ их охраны, соединение  всех групп,  ставка  на переход некоторых
красноармейских  частей,  атака ѓубчека,  бой с войсками,  верными советской
власти.
     ЋрганизациЯ, кроме  тридцати  двух пЯтерок,  имела много сочувствующих,
помогающих, исполнЯющих вторые роли.
     Ќа  заседании  Љоллегии  ‘рубов  чувствует  себЯ  очень  хорошо.  Ћн на
огромной высоте. Ђ  люди--где-то далеко, далеко внизу. € с высоты  именно он
увидел, как  на ладони, всю хитрую  путаницу  паутины Ѓелого,  разорвал  ее.
‘рубов полон гордого сознаниЯ своей силы.
     ‘ледователь докладывает:
     -- ...активный член организации, его задачей...
     ‘лушали все внимательно. ‚  кабинете совершенно  тихо.  “ Љаца насморк.
‘лышно, как он сдержанно сопит. Џрерывисто мигает электрическаЯ лампочка.
     ‘ледователь кончил. Њолчит, смотрит на ‘рубова. ‘рубов ему вопрос:
     -- ‚аше заключение?
     ‘ледователь трет руку об руку, поводит плечами, ежитсЯ:
     -- Џолагаю, высшую меру наказаниЯ. ‘рубов кивает головой. € ко всем:
     --  €меетсЯ  предложение--расстрелЯть.  ‚озражениЯ?  ‚опросы?  Њоргунов
покраснел, макнул усы в стакан с чаем.
     -- Ќу, конечно.
     -- ‘трельнули, значит?
     ‘рубову весело. Љац, сморкаЯсь, подтвердил:
     -- ‘трельнули.
     -- ‘ледующего.


     ‘ледователь  проводит  рукой  по черной  щетине  волос,  начинает новый
доклад.
     -- Џоставщиком оружиЯ длЯ организации ЯвлЯлсЯ...
     -- ќтого как, товарищи?
     Љац  опустил  голову,  полез  в  карман  за   носовым  платком.   Џепел
сосредоточенно закурил. Њоргунов задумчиво помешивал ложечкой в стакане чай.
Љазалось,  что  никто  ничего  не  слышал.  ‘рубов  помолчал.  Џотом  громко
решительно сказал за всех:
     -- ЏринЯто.
     ”амилии, фамилии,  фамилии, чины, должности и званиЯ. Ћдин раз Њоргунов
возразил, стал доказывать:
     -- Џо-моему, этот человек не виноват... ‘рубов его остановил решительно
и злобно:
     -- Ќу,  вы, миндаль  сахарный, замолчите.  —ека  есть орудие  классовой
расправы.  ЏонЯли?   …сли  расправы,   так,  значит,--не  суд.  ЏерсональнаЯ
ответственность длЯ нас  имеет  значение безусловное, но  не  такое, как длЯ
обычного суда или  ђевтрибунала. „лЯ нас  важнее всего социальное положение,
классоваЯ принадлежность. € только.
     џн Џепел, энергично поднЯв сжатые кулаки, поддержал ‘рубова.
     -- ђеволюциЯ--никакой философии. ђасстрелЯть.  Љац  тоже  высказалсЯ за
расстрел и  стал усиленно  сморкатьсЯ.  ‘рубов на  огромной высоте.  ‘траха,
жестокости,   непозволенного   --нет.   Ђ   разговоры   о   нравственном   и
безнравственном, моральном  и  аморальном -- чепуха, предрассудки.  •отЯ длЯ
людишек-булавочек весь  этот хлам необходим. Ќо  ему,  ‘рубову,  к чему? …му
важно    не    допустить    восстаниЯ    этих    булавочек.    Љак,    каким
способом--безразлично.
     € одновременно ‘рубов  думает, что это не так. Ќе  все позволено.  …сть
границы всему. Ќо как не перейти ее? Љак удержатьсЯ на ней?
     Ѓледнело    лицо.    Њежду   бровей    складки.   ‘рубов    не   слушал
докладчика-следователЯ.   „умал,  как  остановитьсЯ   на  предельной   точке
дозволенного. € где она? Ќа чем-то очень остром стоЯл  одной ногой, другой и
руками пыталсЯ сохранить равновесие. “давалось с трудом. €  только, кажетсЯ,
уже  к   концу  заседаниЯ  обеими  ногами  стал  устойчиво,   твердо.  Ћчень
обрадовалсЯ,  нашел  способ удержатьсЯ  на  предельной черте.  ‚се  зависит,
оказываетсЯ,  от   остроконечной,  трехгранной   пирамидки.   …е,   конечно,
присутствие и обнаружил у себЯ в мозгу. Ћна железной твердости и чистоты. …е
состав --  исключительно  критикующие  и контролирующие электроны. “лыбаЯсь,
погладил  себЯ  по  голове.  ‚олосы  прижал  поплотнее  к черепу,  чтобы  не
выскочила драгоценнаЯ пирамидка. “спокоилсЯ.
     Џод протоколом  подписалсЯ  первым. —етко, крупными кольцами  с нажимом
подписал  ‘рубов, от  "о" протЯнул  тонкую ниточку  и прикрепил  ее  к концу
толстой   длинной   палки,   заменившей   букву   "в".   ‚сЯ  подпись--кусок
перекрученной  деревЯнной  стружки, нацепленной  на  кол. —лены  коллегии на
секунду замешкались. Љаждый ждал, что кто-нибудь другой первый возьмет перо.
     џн Џепел решительно схватил ручку  ‘рубова. Џротив слова "—лены" быстро
нацарапал--џн Џепел.
     ‘рубов  мрачно сдвинул  брови.  Ћт  белого листа протокола в лицо холод
снежной  Ямы. †ивому неприЯтно у могилы. Ћна чужаЯ. Ќо она под ногами. Њежду
фамилией  последнего  приговоренного  и  подписью  ‘рубова--один  сантиметр.
‘антиметром  выше--и  он  в  числе  смертников.  ‘рубов  даже  подумал,  что
машинистка при переписке может ошибитьсЯ, поставить его в рЯд с теми.
     Ђ когда собрались расходитьсЯ, внимание привлек стриженый затылок Љаца.
Ќевольно пошутил:
     Љакой у тебЯ, €ка,  шикарный  офицерский  затылок--крутой,  широкий. Ќе
промахнешьсЯ.
     Љац побледнел, нахмурилсЯ. ‘рубову неловко. Ќе глЯдЯ друг на друга,
     не простившись, вышли в коридор.
     Џоследний   лист   бумаги   (последние  вспышки   гаснущего  рассудка),
положенный ‘рубовым в черную папку, был мЯтый, неровно оторванный, с кривыми
узловатыми синими жилами строк.
     "…сли расстреливать  всю —иркаловскую--—улаевскую организацию пЯтерками
в  подвале,  потребовалось  бы  много времени. —тобы ускорить,  вывел больше
половины за город. ‘разу всех раздели, поставили на краю канавы-могилы. Ѓоже
просил  разрешениЯ разграфить  (зарубить шашками)--отказали.  ‘трелЯли сразу
десЯть  человек из револьверов в затылки. Ќекоторые приговоренные  от страха
садились на  край канавы, свешивали в нее ноги. Ќекоторые плакали, молились,
просили пощадить,  пытались  бежать. Љартина обычнаЯ. Ќо кругом  была коннаЯ
цепь. Љавалеристы не выпустили  ни одного--порубили. Љрутаев  выл,  требовал
менЯ--"Џозовите  товарища  ‘рубова!  €мею  ценные  показаниЯ.  Џриостановите
расстрел. џ  еще пригожусь вам. џ  идейный коммунист".  € когда Я подошел  к
нему,  он  не  узнал  менЯ,  бессмысленно  таращил  глаза,  ревел--"Џозовите
товарища ‘рубова!" ‚се-таки пришлось расстрелЯть его. Ћбнаружилось у него уж
слишком кровавое прошлое, надоели заЯвлениЯ на него, да к тому же, все,  что
мог дать нам, он дал.
     Ќо  все же менЯ  поразило, привело в  восторг  большинство этих  людей.
‚идимо, ђеволюциЯ выучила даже умирать с достоинством. Џомню, еще мальчишкой
Я читал, как в Японскую  войну казаки заставили хунхузов рыть могилы, сажали
их на край и  поочередно, поодиночке отрубали им головы. ЊенЯ  восхищало это
восточное спокойствие, невозмутимость, с которым ожидали смертельного удара.
€ теперь Я прЯмо залюбовалсЯ, когда освещеннаЯ  луной длиннаЯ шеренга  голых
людей  застыла в совершенном  безмолвии и спокойствии, как  неживаЯ, как рЯд
гипсовых  алебастровых статуй.  Ћсобенно  твердо  держались женщины. €  надо
сказать, что, как правило, женщины умирают лучше мужчин.
     €з Ямы кто-то  закричал: "’оварищи, добейте!" ‘оломин спрыгнул в Яму на
трупы, долго ходил  по  ним,  переворачивал, добивал. ‘трелЯть было все-таки
плохо. Ќочь была хотЯ и луннаЯ, но облачнаЯ.
     Љогда луна осветила  окровавленные  лица  расстрелЯнных, лица трупов, Я
почему-то подумал  о своей  смерти.  “мерли  они--умрешь  и ты. ‡акон  земли
жесток, прост--родись, роди, умирай.  €  Я  подумал о  человеке--неужели он,
сверлЯщий глазами телескопов эфир  вселенной, рвущий границы земли, роющийсЯ
в  пыли  веков, читающий иероглифы,  жадно  хватающийсЯ за настоЯщее, дерзко
метнувшийсЯ  в  будущее,  он, завоевавший землю,  воду,  воздух, неужели  он
никогда не  будет бессмертен? †ить, работать, любить,  ненавидеть, страдать,
учитьсЯ,  накопить  массу  опыта, знаний и  потом стать зловонной падалью...
Ќелепость...
     ‚озвращались  мы  с восходом солнца. ЏроходЯ  к автомобилю,  Я наступил
ногой  на муравейник. „есЯтки муравьев впились мне в сапоги. џ ехал и думал:
козЯвка и та вступает в смертельный бой за право жить, есть, родить. ЉозЯвка
козЯвке  грызет  горло.  Ђ  мы   вот  философствуем,   нагромоздили   разных
отвлеченных   теорий   и  мучаемсЯ.   Џепел   говорит:   "ђеволюциЯ--никакой
философии".  Ђ Я без "философии" ни  шагу. Ќеужели это только так и  есть...
родись, роди, умри?"

        XI

     Џотом была койка в клиниках длЯ нервнобольных. Ѓыл двухмесЯчный отпуск.
Ѓыло смещение с должности предгубчека. Ѓыла тоска по ребенку. Ѓыл длительный
запой. Њногое было за несколько месЯцев.
     € вот теперь этот допрос. ‘рубов худой, желтый, под глазами синие дуги.
Љожаный  костюм   надет  прЯмо  на   кости.  ’ела,  мускулов  нет.   „ыхание
прерывистое, хриплое.
     Ђ допрашивает Љац.  ‹ицо  у него--круглый чайник.  Ќос--дудочка остраЯ,
опущеннаЯ  вниз.  •очетсЯ  встать  и  с  силой  ткнуть  большим   пальцем  в
ненавистную   дудочку,  заткнуть  ее.  €  ведь  сидит,  начальство  из  себЯ
разыгрывает  за  его же  столом. ђучку белую слоновой кости схватил  красной
лапой,  в чернилах  всю  вымазал. Ђ допрос--пытка. „а хотЯ бы уж допрашивал.
Људа там--лекцию  читает:  авторитет партии, престиж —ека.  €  все  дудочкой
кверху, кверху, как в самое сердце сует ее, ковырЯет.
     ђвет ‘рубов бороду.  ‡убы стискивает.  ѓлазами  огненными, ненавидЯщими
Љаца хватает. Џо жилам  обида кислотой  серной.  †жет, вертит.  Ќе выдержал.
‚скочил и бородой на него:
     -- ЏонЯл ты,  дрЯнь, что Я кровью служил ђеволюции, Я все  ей  отдал, и
теперь лимон выжатый. €  мне  нужен сок. ЏонЯл, сок  алкоголЯ, если крови не
стало.
     Ќа мгновенье  Љац, следователь, предгубчека, обратилсЯ  в прежнего €ку.
Џосмотрел на ‘рубова ласковыми большими глазами.
     -- Ђндрей, зачем  ты сердишьсЯ? џ знаю, ты хорошо служил …й. Ќо ведь ты
не выдержал?
     € оттого, что Љац боролсЯ с €кой, оттого, что это было, больно, с болью
сморщившись, сказал:
     -- Ќу, поставь себЯ на мое место. Ќу, скажи, что Я должен делать, когда
ты стал позорить …е, ронЯть …е достоинство?
     ‘рубов  махнул  рукой и по  кабинету.  Љости  хрустЯт в коленЯх. ѓромко
шуршали кожаные штаны. Ќа Љаца не смотрит. ‘тоит ли обращать внимание на это
ничтожество? Џеред ним  встала Ћна  -- любовница  великаЯ и жаднаЯ. …й отдал
лучшие  годы жизни. Ѓольше --жизнь целиком. ‚се взЯла--душу, кровь и силы. €
нищего,  обобранного  отшвырнула.  …й,  ненасытной, нравЯтсЯ только молодые,
здоровые, полнокровные. ‹имон выжатый  не нужен более.  Ћбъедки  в  мусорную
Яму.  ‘колько  позади  …е  на   пройденном  пути  валЯетсЯ  таких,  выпитых,
обессилевших, никому  не  нужных. ‚идит ‘рубов Ясно …е,  жестокую и светлую.
ЏроклЯтиЯ, горечь  разочаровани