анычей,  про их  дом и  про их
богатство.  Џо его словам выходило,  что живут они,  как цари.  ‚ерочка тоже
долго не могла успокоитьсЯ и все о чем-то рассказывала на своем малопонЯтном
детском Языке.  „аже „унЯ,  вечно молчаливаЯ и  грустнаЯ,  на  этот раз  без
умолку болтала, делЯсь своими впечатлениЯми.
     - Ќу,  дети,  будет!..  …ще завтра день есть -  наговоритьсЯ успеете. Ђ
теперь пора спать, - сказала ЂксиньЯ и пошла стлать постели.
     Ќаступил вечер.  Ќа темном небе затеплились звезды. ‚ хате ‡азулей было
темно и тихо.  ’ам спали мирным сном. Ћдин только ‘анька не спал. Ћн лежал с
открытыми глазами и мечтал о себе, о панычах и о многом другом. ‡накомство с
панычами сильно повлиЯло на  его  впечатлительную натуру.  Ћн  только теперь
увидал,  как  живут  господа и  как  их  жизнь разнитсЯ от  жизни обывателей
ѓолодаевки.  "Џочему не все люди так живут?  Џочему не все дети - панычи?" -
спрашивал себЯ  ‘анька  и  не  находил  ответа.  Ћт  панычей мысль  мальчика
перескочила на  Њойпеса.  Ћн  вспомнил,  что из-за господ он сегоднЯ за весь
день ни разу не приласкал пса,  и  ему сделалось совестно.  "Ќу ладно,  зато
завтра непременно возьму его с  собой",  -  решил про себЯ ‘анька и  с  этой
мыслью уснул покойным, крепким сном.


        VII

        ђ›†€Љ “‡ЌЂ…’ Ћ ‘‚Ћ…Њ ЏђЋ€‘•Ћ†„…Ќ€€

     ‚  мае панычи уехали в  деревню на все лето,  и ђыжик снова очутилсЯ на
улице, среди старых приЯтелей. „унЯ совсем переселилась в господский дом. …е
окончательно приютила там кухарка ЊаланьЯ,  женщина добраЯ и  очень любившаЯ
детей.
     ‘анька, по обыкновению, лето проводил вне дома. Џо целым днЯм он где-то
пропадал с мальчишками, а когда в садах созрели фрукты, его можно было найти
дома только рано утром или поздно вечером.  ’арас ругалсЯ,  выходил из себЯ,
наказывал его,  но  ничто не  помогало.  ’ак продолжалось до  конца августа.
Ћднажды ‘анька вернулсЯ домой позже обыкновенного.  „вери уже были заперты и
огонь в доме потушен.  ’ам, по-видимому, уже спали. ђыжик подошел к дверЯм и
остановилсЯ,  боЯсь постучатьсЯ.  Ќа улице было тихо и безлюдно.  €з-за рощи
осторожно,  будто вор, поднималсЯ месЯц. ђыжик видел, как потом луна повисла
над рощей и  как от  нее на  темную поверхность реки упал светлый трепещущий
столб. "“же ночь!" - мысленно воскликнул ђыжик, и ему сделалось жутко. ‚ это
времЯ  из  узенького переулочка выбежал Њойпес и  с  тихим визгом подбежал к
маленькому хозЯину.  ђыжик несколько раз  провел по  мЯгкой спине преданного
пса и тут же приказал собаке уйти на место, то есть в сарай.
     ‘анька осталсЯ один.  …му  предстоЯло одно  из  двух:  или  ночевать на
улице,  или  постучатьсЯ и  этим  разозлить отца.  Џосле долгого размышлениЯ
‘анька решилсЯ на  последнее и  робко стукнул в  дверь.  Ќикто не отозвалсЯ.
’огда  ђыжик  слегка  налег  плечом  на  дверь,  и  вдруг  дверь  неожиданно
распахнулась,  и  ‘анька  кубарем влетел в  сени.  Ћказалось,  она  была  не
заперта.  Џо всей вероЯтности, ЂксиньЯ в темноте неверно набросила крючок, а
может быть,  она  нарочно оставила дверь открытой,  знаЯ,  что  скоро должен
ЯвитьсЯ ‘анька.
     Љак бы то ни было, а ђыжик воспользовалсЯ благоприЯтным обстоЯтельством
и  юркнул в  мастерскую.  ’ам,  чтобы никого не  обеспокоить,  он  полез под
верстак и улегсЯ комочком на стружках.
     €змученный и усталый за весь день, ђыжик, наверно, уснул бы немедленно,
если бы  до  его слуха из другой комнаты не донессЯ разговор.  ђазговаривали
его отец и  мать.  ђазговор шел о нем,  о ђыжике.  Њальчик притаил дыхание и
стал прислушиватьсЯ.
     - ќто ты так потому говоришь,  -  раздалсЯ тихий голос Ђксиньи,  -  что
мальчик нам не родной... ’олько Я тебе, ’арас, вот что скажу: грешно обижать
сироту.  Ћн нас за родителей почитает, любит нас, и мы, стало быть, должны к
нему, как к родному дитю, быть...
     - Џостой,  ЂксиньЯ,  -  послышалсЯ басистый голос ’араса,  - да Я разве
худое мальчику желаю?..  џ хочу,  чтобы он человеком был... Ћтдадим его куму
€вану  в  ученье,  и  ‘анька потом еще  спасибо скажет нам,  потому сапожник
завсегда кусок хлеба заработает.
     - € не грешно тебе это говорить?  ‚едь ему еще десЯти годов нету,  а ты
уже его в  ученье...  Ќебось ежели б он был тебе родной,  ты бы этак не стал
делать...
     - Ђн стал бы! - с легким раздражением в голосе перебил Ђксинью ’арас. -
‘тал бы  потому,  что самим жрать нечего.  Љогда мы его взЯли,  у  нас своих
ребЯт не было, а теперича, сама знаешь, сколько у нас ртов...
     - Ђ ты не пьЯнствуй!  - спохватилась ЂксиньЯ. - ’огда на всех хватит...
Ђ то день работаешь, а неделю гулЯешь...
     Џосле этих слов ’арас не счел нужным отвечать,  и разговор прекратилсЯ.
‘пустЯ немного супруги уснули. ‚ хате стало совсем тихо.
     “ ђыжика и сон пропал. ’о, что он сейчас услыхал, до того его поразило,
что ему уже было не  до сна.  Ќикогда еще его голова так сильно не работала,
как теперь.  ‘начала он даже не мог понЯть,  что,  собственно, случилось, но
потом, когда он сообразил, в чем дело, ему сделалось до того скверно, что он
чуть было не закричал во весь голос.
     Ќа  другой день,  лишь только занЯлась зарЯ,  ђыжик уже  был на  ногах.
ЂксиньЯ успела уже открыть ставни,  а  ’арас возилсЯ на  чердаке с  досками.
‚ерочка и ЉатЯ еще спали.
     - Њама, а мама! - пристал ђыжик к матери.
     - —его тебе? - недовольным тоном проворчала ЂксиньЯ.
     - Њама, Я вам не родной? - спросил ђыжик и заглЯнул Ђксинье в лицо.
     ‚опрос  был  предложен так  неожиданно,  что  ЂксиньЯ растерЯлась и  не
знала, что ответить.
     - Њама, маменька, Я, значит, не родной вам? „а?..
     - ’ы глупости говоришь... Ћтстань, мне некогда... - проговорила ЂксиньЯ
и отвернулась от мальчика.
     - Ќет, мама, Я все слыхал... џ... вам не родной... Њама, чей же Я?
     Ќа   глаза  ђыжика  навернулись  слезы.   Ћн  еще  не  плакал,   но  по
вздрагивающему подбородку легко можно было  догадатьсЯ,  что  мальчик сейчас
разрыдаетсЯ. Ђксинье стало жаль его.
     - ’ы об этом, голубчик, не думай! - ласково сказала она и провела рукой
по  золотым кудрЯм ‘аньки.  -  ‚се люди,  -  продолжала она,  -  между собою
родные...
     Ќе успела она кончить, как долго сдерживаемые рыданиЯ вырвались наружу.
ђыжик упал на лавку и горько заплакал. ‚се его тело вздрагивало от рыданий.
     ЂксиньЯ бросилась к нему и стала горЯчо его утешать.
     - Ќу,  будет! Ќу, перестань! - говорила она. - Њы тебЯ любим... ђазве Я
тебе не как роднаЯ?  ‚едь ты на моих руках вырос!.. Ќу, будет!.. ’ы длЯ менЯ
все едино, что ‚ерочка.
     ђыжик не переставал плакать.  Ћн не слышал и не понимал,  о чем говорит
ЂксиньЯ.
     ‚ хату вошел ’арас.
     - ќто еще что за новости? - воскликнул он, увидав плачущего ‘аньку.
     ’арас  не  на  шутку  был  удивлен,  потому что  ђыжик никогда почти не
плакал.  ЂксиньЯ  взглЯдом оборвала мужа,  и  тот  мгновенно умолк.  ђыданиЯ
мальчика становились тише.  —ерез час он сидел у  окна и  думал свою горькую
думу.
     "—ей Я?" -  мысленно спрашивал он себЯ и не находил ответа.  ѓоре сразу
как-то преобразило мальчика. Ћн сделалсЯ серьезным, задумчивым и молчаливым.
Њальчишки,  сады,  игры, шалости - все это мгновенно вылетело из головы. …му
теперь уже было не до игр и не до шалостей. Ћн теперь был занЯт более важным
вопросом.
     —ей он - вот что ему нужно было узнать.
     ‘олнце высоко поднЯлось над рекой,  когда ђыжик вышел на улицу. Ќикогда
он  еще  не  выходил из  дому таким тихим,  таким скромным.  Ћбыкновенно его
"выход" сопровождалсЯ резким и  тонким свистом,  который он производил двумЯ
пальцами,  положив их в рот, под Язык. Њойпес отвечал на свист громким лаем,
и  на улице поднималась суматоха:  куры и кошки в смертельном страхе мчались
во все стороны, прЯчась от врагов, а соседки говорили:
     - ЏроснулсЯ уже, рыжий чертенок!
     ‘егоднЯ ђыжик вышел на улицу тихо и  молчаливо.  ‚ид у  него был такой,
точно его сейчас высекли.  Ћн  шел с  низко опущенной головой и  грыз ногти.
Њойпес,  давно уже ожидавший поЯвлениЯ хозЯина,  с радостным визгом бросилсЯ
ему навстречу,  но ‘анька одним жестом руки умерил собачий восторг, и Њойпес
поплелсЯ позади, тихо повиливаЯ хвостом.
     Њальчик все  еще  находилсЯ под влиЯнием своего горЯ и  чувствовал себЯ
прескверно.  Ћт сильных волнений у него заболела голова,  мысли спутались, и
он  ни  о  чем не  мог думать.  Ќа улицу он вышел без цели,  без желаний.  ‘
товарищами он  боЯлсЯ  встретитьсЯ:  ему  теперь  стыдно  было  им  в  глаза
смотреть.  ђыжику казалось,  что теперь он  другой и  что как только на него
посмотрЯт, так сейчас же все узнают, что у него отец и мать не родные.
     —тобы избегнуть нежелательных встреч,  ‘анька спустилсЯ к  реке,  сел у
самой воды  на  большой плоский камень и  задумалсЯ.  Њойпес также подошел к
воде,  полакал немного,  вытер Языком нос, поворчал на собственную тень, что
дрожала на светлой поверхности реки, и уселсЯ рЯдом с хозЯином.
     ђыжик стал припоминать все обиды и огорчениЯ, нанесенные ему когда-либо
его родителЯми.  Ћтец всегда с  ним дурно обращалсЯ,  а когда наказывал,  то
наказывал больно.  €  все  это  потому,  что отец он  был не  родной.  Њать,
конечно,  лучше обращалась, но все-таки она ‚ерочку больше любит. ’ут ‘анька
вспомнил,  как третьего днЯ мать делила сладкий пирог и ‚ерочке отдала самый
большой и  вкусный кусок.  ‚оспоминание о пироге поднЯло целую бурю в сердце
ђыжика.
     "€ всегда она так:  ‚ерке все,  а  мне ничего",  -  говорил самому себе
‘анька,  и злоба против тех, кого он привык считать за родителей, закипала в
его груди.
     - ‘анька, ты что там делаешь? - вдруг услыхал ђыжик.
     Ћн поднЯл голову и  увидал на краю обрыва ‚аську „улю,  одного из своих
уличных приЯтелей.
     - Њы тебЯ ждем:  на баштаны идти надо...  ‘лышишь,  ‘анька?  - кричал с
обрыва ‚аська.
     - Ќикуда Я не пойду... - тихо пробормотал ђыжик и отвернулсЯ от него.
     "‚ыпороли!" - решил про себЯ ‚аська и убежал.
     „олго сидел ђыжик на берегу и  все думал об одном и  том же.  Ќаконец в
полдень он  поднЯлсЯ на  обрыв  и  пошел  вдоль Ѓереговой улицы.  ‚озле хаты
крестной он остановилсЯ.  Љак раз в ту минуту ЂгафьЯ-портниха вышла зачем-то
из дому и увидала ђыжика.  Ћна сразу заметила, что с ее крестником произошло
что-то неладное.
     - ’ы что это сегоднЯ такой тихий? - спросила ЂгафьЯ ласковым голосом.
     - Њама  крестнаЯ,   -  обратилсЯ  к  ней  ђыжик,  поднЯв  на  нее  свои
заплаканные глаза, - скажите мне по правде: мой отец и мама - мне не родные?
     ‚ голосе ‘аньки послышались слезы.
     - Љто это тебе сказал? - встрепенулась ЂгафьЯ.
     - џ  слышал,  папа  и  мама разговаривали...  ЊенЯ хотЯт отдать к  отцу
крестному сапоги шить. џ чужой им... Њама крестнаЯ, скажите, чей Я?.. “ менЯ
нет родной мамы?.. џ сирота, как „унЯ?..
     Џри  последнем  вопросе  голос  у  мальчика  прервалсЯ,  и  он  громко,
судорожно зарыдал.
     - Ќехорошо  плакать,  -  утешала  мальчика  ЂгафьЯ.  -  ’ы  ведь  умный
мальчик... Ќу, брось, перестань!.. € о чем тут плакать?..
     - Ћни мне не родные... - всхлипываЯ, протЯнул ‘анька.
     - Ќу так что же, что не родные? Ќо они же любЯт тебЯ.
     - Ќет, не любЯт! - выкрикнул ђыжик. - Ћни ‚ерку любЯт... ЊенЯ крестному
хотЯт отдать... џ ничей... џ чужой...
     - Џолно тебе! “ родных матерей дети лучше не живут... Ђ могла ли бы еще
твоЯ мать прокормить тебЯ?
     - ЉакаЯ мать? - уставилсЯ на Ђгафью ђыжик.
     - ’воЯ.
     - Ђ где она?
     ђыжик моментально перестал плакать и весь оживилсЯ. ЂгафьЯ спохватилась
было,  что сказала лишнее,  но уже было поздно. ‘анька осыпал ее вопросами и
настойчиво требовал на  них ответа.  ЂгафьЯ скрепЯ сердце в  немногих словах
рассказала ему, как десЯть лет тому назад ЂксиньЯ случайно нашла возле сараЯ
умирающую женщину,  никому не известную,  как эта женщина умерла, и как она,
ЂгафьЯ, крохотного ребенка ее накормила грудью, и как, наконец, ‡азули взЯли
его к себе на воспитание.
     ’рудно передать,  какое  сильное впечатление произвел рассказ Ђгафьи на
ђыжика. Џока она говорила, он слушал ее с напрЯженным вниманием, а когда она
кончила,  он закидал ее вопросами.  …му хотелось знать: какаЯ была его мать?
какой он сам был тогда? где именно она умерла и где ее похоронили?
     “довлетворив свое любопытство, ђыжик со всех ног бросилсЯ домой. ‚ хату
он даже не заглЯнул,  а  подбежал к сараю и внимательно стал осматривать тот
самый клочок земли, на котором, по его мнению, умерла его роднаЯ мать. „олго
стоЯл он молча,  потом опустилсЯ на колени и прошептал:  "Њама...  моЯ милаЯ
мама,  роднаЯ мама..." € поцеловал землю.  ‡атем он вошел в сарай, забилсЯ в
самый дальний угол и беспрепЯтственно предалсЯ там своему горю.
     “сталый,  измученный и  голодный,  ђыжик долго плакал,  вызываЯ в своем
воображении образ родной,  но -  увы! - неизвестной матери, и наконец заснул
рЯдом со своим верным другом Њойпесом.


        VIII

        Ѓ…ѓ‘’‚Ћ

     Џрошло  две  недели.  ђыжик  постепенно стал  забывать  о  своем  горе.
Џо-прежнему стал  он  сходитьсЯ с  приЯтелЯми,  по-прежнему стал  бегать  по
улицам и забиратьсЯ в чужие сады.  Ћ своем происхождении он никому ничего не
говорил,  и товарищи его оставались в полном неведении.  …динственно,  перед
кем ђыжик излил свою душу,  - это перед „уней. Љ ней он отправилсЯ на другой
день  после  разговора  с  крестной  матерью  и  рассказал девочке  о  своем
несчастье.
     - ’еперь и Я сирота... - плача говорил он, стоЯ перед „уней.
     „евочка  смотрела  на  своего  покровителЯ  со  страхом  и  удивлением.
‚о-первых,  она никогда не видала ђыжика плачущим, а во-вторых, она никак не
могла понЯть, почему его отец и мать ему не родные.
     - ’ы,  „унЯ,  смотри  никому не  говори,  а  то  мальчишки как  узнают,
дразнить начнут... - сказал ђыжик и ушел домой.
     ‘ тех пор „унЯ его долго не видала.
     Ђ ђыжик,  проплакав два днЯ,  почувствовал себЯ лучше и,  незаметно длЯ
самого себЯ,  становилсЯ прежним сорванцом. ЋпЯть было начались беспрерывные
купаньЯ  в  речке,  беганье по  улицам  с  Њойпесом и  многочисленной оравой
мальчишек,  опЯть было начались кражи фруктов из  чужих садов,  как  вдруг в
один прекрасный день с ђыжиком случилось новое несчастье.
     Џроизошло это  совершенно неожиданно.  ЏодралсЯ он  как-то  под вечер с
приЯтелЯми и  прибежал домой умытьсЯ.  Ђ  дома ЂксиньЯ бранила ’араса за то,
что он  пропил последний четвертак,  на который она рассчитывала купить муки
длЯ хлеба.  ’арас и кум его €ван сидели на верстаке и, казалось, внимательно
прислушивались  к   злобным  причитаньЯм  Ђксиньи,   стоЯвшей  у   печки   и
бессознательно ковырЯвшей ухватом землЯной пол.  ‡а печкой, притаив дыхание,
сидела  ‚ерочка.  ЂксиньЯ горькими упреками и  бранью  думала облегчить свое
горе и  поэтому не  скупилась на  слова.  ’арас,  знаЯ по опыту,  как трудно
заставить жену замолчать, когда она намерена высказатьсЯ до конца, безмолвно
и  покорно внимал голосу Ђксиньи и  только изредка кидал на  кума  тоскливые
взглЯды,  как бы  спрашиваЯ его:  "‘лышишь,  брат?",  на  что кум каждый раз
отвечал тихим вздохом - дескать, слышу.
     € вот в такую-то злую минуту ЯвилсЯ ђыжик. Ќа нем, что называетсЯ, лица
не  было.  ‘ераЯ рубашка была  изорвана в  клочки,  щеки  исцарапаны,  а  из
разбитого носа сочилась кровь.
     - Љто это тебЯ так? - воскликнула ЂксиньЯ, увидав ‘аньку.
     ђыжик молчал и, видимо, употреблЯл все усилиЯ, чтобы не расплакатьсЯ.
     - Ђ вот мы сейчас узнаем, где он был и с кем воевал, - проговорил ’арас
и соскочил с верстака.
     ‚  душе ‡азулЯ не чувствовал к мальчику никакого озлоблениЯ.  Ќапротив,
он даже обрадовалсЯ поЯвлению ђыжика, положившему конец красноречию Ђксиньи;
но тем не менее ’арас счел нужным схватить аршин и  состроить такую сердитую
физиономию, что ‚ерочка, выглЯнув из-за печки, задрожала всЯ от страха.
     - ѓовори сейчас,  где был? Ќу?.. - грозно закричал ’арас, приблизившись
к ‘аньке.
     “ того и сердце битьсЯ перестало.
     - ѓде был, спрашиваю! - повторил ‡азулЯ и сверкнул глазами.
     - Ќа улице... - тихо и с трудом ответил ђыжик.
     - ѓде, говоришь ты?
     - Ќа улице.
     - Ќа улице? Ђ нос кто тебе разбил?
     - Њитька да •арлампий.
     - ‡а что?
     - Ќе знаю.
     - ’ак-таки не знаешь?
     ђыжик опустил голову и молчал.
     - €ван,  - вдруг обратилсЯ ’арас к куму, - будь отцом родным, Яви такую
милость и возьми ты у менЯ этого каторжника!..  ‘делай из него человека, и Я
век тебе буду благодарен.
     ‚  голосе ‡азули слышалась такаЯ искреннЯЯ мольба,  что  €ван  поспешил
сейчас же изъЯвить свое согласие.
     Ќа  другой  день  ђыжик,  умытый и  одетый в  новую  рубашку,  сидел  у
крестного отца  на  низеньком круглом  стульчике с  кожаным сиденьем и  весь
отдалсЯ невеселым думам.  Ћбеденное времЯ давно уже прошло,  а  ђыжик ничего
еще не ел.  ‚  хате сапожника,  помимо ‘аньки,  не было ни одной живой души.
€ван привел крестника и,  передав его жене со словами:  "‚от тебе, Љатерина,
помощник!" - ушел на базар за товаром.
     - •ороший мальчик,  нечего сказать...  ’ьфу!..  - приветствовала ‘аньку
Љатерина,  мельком взглЯнув на  его исцарапанное лицо.  Џотом она повозилась
немного у печки и также ушла.
     ђыжик осталсЯ один.
     ‘  каждой минутой ему становилось грустней и обидней.  Ћт нечего делать
он стал осматривать внутренность комнаты,  в  которой он раньше редко бывал,
так как у сапожника детей не было.
     Њало   обрадовала  мальчугана  обстановка  сапожной  мастерской.   Ључа
инструментов на низеньком столике, обрезки кожи, крошечное оконце и затхлый,
сырой  воздух  удручающим образом подействовали на  ђыжика,  и  он,  недолго
думаЯ, решил бежать. Људа - этого он еще и сам не знал. Ћдно только было длЯ
него Ясно - что домой ему идти нельзЯ.
     "џ всем теперь чужой,  а потому и делать мне здесь нечего", - решил про
себЯ ђыжик.
     ЏоднЯвшись со стульчика,  на котором он сидел, ‘анька подошел к дверЯм,
тихо отворил их,  высунул голову и,  убедившись,  что  Љатерины нет  вблизи,
быстро выбежал из хаты и моментально скрылсЯ из виду.
     ђыжик  бежал без  оглЯдки.  ‘трах придавал ему  бодрость и  прыть.  …му
казалось,  что за ним гонитсЯ весь город и что вот-вот его поймают и засекут
до смерти.  “  ‘аньки от этой мысли сердце замирало в  груди,  и он с каждой
минутой усиливал свой бег. Ћтбежав порЯдочное расстоЯние, беглец остановилсЯ
и,  убедившись,  что за  ним никто не гонитсЯ,  вздохнул с  облегчением.  Ћт
быстрого бега  у  него закололо в  боку и  весь он  обливалсЯ горЯчим потом.
ђыжик  постоЯл немного,  вытер подолом рубашки лицо  и  тихим шагом поплелсЯ
дальше.
     ѓолодный  и  усталый,  ‘анька  еле  передвигал ноги.  ‚ремЯ  между  тем
близилось к  вечеру.  ‚  воздухе  повеЯло прохладой.  ‚  глубокой прозрачной
синеве,  весело  щебеча,  нырЯли  неугомонные ласточки.  Ћкруженное со  всех
сторон  легкими  пурпурными тучками,  солнце  медленно склонЯлось к  западу.
‚скоре пламЯ заката широким пологом покрыло небосклон.
     ‘анька остановилсЯ в  нерешительности.  Ќалево от  него тЯнулсЯ длинный
рЯд  низеньких плетней загородных садов и  баштанов,  впереди широкой темной
лентой легла дорога за город, а направо серебрилась поверхность сонной реки.
Ѓеглецу  эта   местность  была   хорошо  знакома.   ‡десь   он   делал  свои
опустошительные набеги на сады и баштаны, сюда он бегал купатьсЯ, и здесь он
добывал длЯ  матери красную глину.  ‚от он  и  теперь стоит недалеко от  той
самой Ямы,  из которой он вместе с  „уней перед пасхой доставал глину.  Ќо в
настоЯщую минуту не  до садов и  не до глины.  ‚лажными глазами глЯдит он на
реку,  на  поверхности которой  волшебными красками играет  отблеск вечерней
зари. …му грустно и страшно.
     ‚он уж и солнце скрылось, и небо потемнело. Ѓлизок вечер.
     Џостепенно замирают шумные отголоски днЯ.  ‚от  уж  и  звезды выпали из
синей глубины потемневшего неба.  ‘тало тихо.  Њалейший шорох, малейший звук
отдаютсЯ  с  необыкновенной отчетливостью.  ђека  дремлет.  €зредка  плеснет
рыбка,  сверкнет серебрЯной чешуей,  и мЯгкие круги,  точно стальные обручи,
помчатсЯ к  берегу,  бесшумно исчезаЯ на  пути.  ѓде-то  близко  по  воздуху
ударила  крыльЯми летучаЯ мышь...  Љо  всем  звукам  ђыжик  прислушиваетсЯ с
замиранием сердца, и ему не на шутку становитсЯ страшно.
     - Ђртикул! - вдруг среди мертвой тишины раздалсЯ чей-то хриплый голос.
     Ћт неожиданности ‘анька вздрогнул и  быстро обернулсЯ.  ‚ трех шагах от
него на большом сером камне сидел Ђндрей-воин.  ‘тарик,  по обыкновению, был
навеселе,  что, однако, не помешало ему сейчас же узнать приЯтелЯ, с которым
он давно уже помирилсЯ.
     - Ђртикул! - снова прокричал солдат.
     Ќо ‘анька и  не думал встать во фронт:  ему было не до того.  Ѓезрукого
это  обстоЯтельство даже  немного  удивило.  ‡акуриваЯ трубку,  он  протЯнул
зажженную спичку к лицу мальчика.
     - ќге,  брат,  да ты,  никак,  контужен?  - воскликнул инвалид, заметив
глубокие царапины на лице мальчика. - ’ы это с кем воевал?
     - ‘ мальчишками на берегу,  -  не без некоторой гордости ответил ђыжик,
не считаЯ нужным скрывать истину.
     - ‚раг был силен? - продолжал свой допрос старик.
     - …ще как!
     - ќге, молодец! ‘лавный будешь воЯка!.. Ђ диспозицию какую ты выбрал?
     Ќа это ‘анька не мог ответить, так как не понЯл вопроса.
     - Ќ-да,  братец,  - после некоторого молчаниЯ снова заговорил солдат, -
война -  это великаЯ штука...  ’акой, к примеру, войны, как севастопольскаЯ,
не  было  и  не  будет,  потому теперь не  тот  солдат пошел...  ѓероев нет,
н-да-с... Ћдиннадцать, братец, месЯцев враг ‘евастополь брал, а шиш получил,
потому герои были.  ‘идим это мы,  бывало, в траншее аль по Њалахову кургану
разгуливаем,  а гранаты да пули так и свистЯт,  так и свистЯт кругом... Ђ мы
себе  знай  прогуливаемсЯ да  англичан  и  французов поддразниваем...  „а-с,
братец...
     - „Яденька,  а хлеб где вы доставали тогда? - спросил ђыжик, у которого
за весь день крошки во рту не было.
     - “ нас хлеба не было, а были сухари.
     - „Яденька, а страшно быть на войне?
     Ѓезрукий,  прежде чем ответить,  поднЯл с камнЯ свой картуз,  накрыл им
лысую голову и, поднЯвшись с места, промолвил:
     - Ѓабам страшно, а солдату не страшно.
     - „Яденька, Я пойду с вами...
     - Ђ ты куда, домой? - покосилсЯ на него безрукий.
     ‘анька молчал,  не  решаЯсь сказать всю правду.  ‚друг его зоркие глаза
увидали ’араса  и  €вана  —умаченко,  которые шли  из  города им  навстречу.
Њальчуган в  испуге шарахнулсЯ в  сторону и  через минуту стоЯл уже на  краю
Ямы, в которую недолго думаЯ прыгнул, скрывшись из виду.
     - ‘олдат,  братец,  войны не боитсЯ, - продолжал между тем безрукий, не
заметив исчезновениЯ своего собеседника.  - „лЯ солдата война все едино, что
бал аль свадьба,  потому, черт возьми, весело... ’рубы трубЯт, барабаны бьют
наступление,  пули свистЯт,  а  ты себе штыком работаешь,  и горюшка мало...
Љонешно, бывает, что и враг силен! „а только супротив ђоссии идти ему не под
стать,  потому сильнее нет русского солдата...  ’ы еще,  к  примеру,  щенок,
можно сказать, и настоЯщего понЯтиЯ о войне не имеешь...
     Ќо тут Ђндрей-воин неожиданно столкнулсЯ с  ’арасом и  €ваном,  шедшими
туда, откуда возвращалсЯ солдат, то есть на постоЯлый двор, и умолк.
     ЏостоЯлый двор  находилсЯ на  самом  краю  города  и  служил  первой  и
последней станицей  длЯ  приезжающих и  отъезжающих крестьЯн окрест  лежащих
деревень. ‡азулЯ и —умаченко ходили в этот шинок только тогда, когда им надо
было подальше спрЯтатьсЯ от своих сварливых жен.
     - ‘  каким это чертом ты  беседу ведешь?  -  смеЯсь,  спросил у  ЂндреЯ
’арас.
     - Ќе с чертом, а с парнем твоим беседую Я, - ответил безрукий.
     Џри  этом  ответе  ‡азулЯ  и  €ван  значительно  переглЯнулись,  словно
говорили друг другу:  "€зрЯдно,  должно быть, клюнул старик", и оба прыснули
со смеху.
     - ‚ы чего ржете?  -  рассердилсЯ было Ђндрей, но, оглЯнувшись и увидав,
что ђыжика нет возле него, он растерЯнно посмотрел на €вана, потом на ’араса
и упавшим голосом проговорил:  -  Ћн со мною сейчас рЯдом шел, провалитьсЯ -
не вру...
     - Љто шел? - спросил ’арас.
     - „а ‘анька твой.
     - ‘анька?! - воскликнул ’арас и вопросительно посмотрел на кума.
     Ќо  кум ничего ему не  мог на это сказать,  так как он сам весь день не
был дома и ничего не знал о бегстве крестника.
     - Ђ  может,  ты  с  водкой беседовал,  а  не  с  ‘анькой?  -  полушутЯ,
полусерьезно стал допытыватьсЯ ’арас.
     Ѓезрукого этот вопрос обидел настолько,  что,  не ответив, он энергично
плюнул  и  быстро  зашагал вперед.  ЉумовьЯ посмотрели ему  вслед,  покачали
головами  и  направились дальше,  будучи  уверены,  что  солдат  допилсЯ  до
зеленого змиЯ.
     Ђ  ђыжик лежал в  Яме  и,  затаив дыхание,  прислушивалсЯ к  тому,  что
делалось там,  наверху.  џма, в которой лежал ‘анька, была довольно обширных
размеров.   Љогда-то   мужики  добывали  здесь   глину  длЯ   построек,   но
впоследствии,  когда  глубоко вырытаЯ пещера после  обильных дождей стала во
многих местах обваливатьсЯ,  они  из  опасениЯ быть задавленными бросили это
место и перешли на другое. Ќо женщины и дети все еще продолжали по краЯм Ямы
выкапывать глину  длЯ  домашних надобностей.  Ћдин  только ђыжик  не  боЯлсЯ
проникать в  самую глубь пещеры.  Ћн неоднократно прЯтал в ней выигранные от
товарищей бабки, пуговицы, крючки и конские хвосты длЯ лесок.
     ‡абившись в  самую глубь Ямы,  ‘анька пролежал с  четверть часа,  боЯсь
шевельнутьсЯ.  ‚скоре,  однако,  холод  и  сырость вынудили его  поднЯтьсЯ в
верхнее отделение пещеры, где было несравненно теплее и суше. ‡десь он решил
подождать возвращениЯ отца и €вана,  а потом... потом он и сам не знал, куда
пойдет. Ќо пока что он сгреб руками небольшую кучку песка и глины, накрыл ее
картузом и улегсЯ, положив голову на подушку собственного изобретениЯ. „олго
лежал  ‘анька с  открытыми глазами,  прислушиваЯсь к  малейшему шороху,  как
вдруг над Ямой мелькнула какаЯ-то  тень и  громкий лай собаки нарушил ночную
тишину.  ђыжик сразу же  узнал своего верного пса Њойпеса,  который,  должно
быть, весь день разыскивал хозЯина по всему городу.
     - Њойпеска,  голубчик,  милый!..  -  зашептал он в сильной радости,  не
знаЯ, как приветствовать дорогого друга.
     Ћтрывистым и  громким  лаем  ответил  на  приветствие хозЯина Њойпес  и
энергично завилЯл черным пушистым хвостом.
     - Њойпеска, Я есть хочу, мне холодно... - стал жаловатьсЯ ђыжик.
     ’ут собака еще громче залаЯла,  улегшись на самый край Ямы. ‹ай Њойпеса
сильно обеспокоил мальчика. Ћн совершенно справедливо рассудил, что лай этот
легко может привлечь прохожих.
     - –ыц,  Њойпес,  цыц,  цыц! - сначала мЯгко, а потом построже обратилсЯ
‘анька к собаке.
     Џес смекнул, в чем дело, и немедленно прекратил свой лай. Ќо зато через
минуту он  поднЯл морду вверх и,  не  спускаЯ глаз  с  луны,  так  жалобно и
протЯжно завыл,  что  многие обыватели,  до  слуха которых долетал этот вой,
осенЯли себЯ крестом, будучи уверены, что собака воет по покойнику.
     ђыжик пробовал и лаской и угрозами заставить Њойпеса замолчать,  но это
ему не удалось.  ‘обака по-прежнему смотрела на луну и выла до тех пор, пока
измученный,  усталый и голодный беглец не заснул под эту собачью колыбельную
песню.
     ЏерваЯ  узнала  о  бегстве  ‘аньки  Љатерина.  ЏридЯ  домой  и  заметив
отсутствие  своего  "помощника",  как  назвал  мальчика  €ван,  Љатерина  со
свойственной ей  флегматичностью низко  согнула  худую,  долговЯзую  фигуру,
заглЯнула под кровать и, убедившись, что и там "помощника" нет, принЯлась за
свои  домашние дела.  ’олько  к  вечеру Љатерина вспомнила о  другом,  более
важном беглеце - о муже, который ушел за товаром и забыл вернутьсЯ домой.
     - —тоб ему ни  дна,  ни  покрышки,  пьЯнице окаЯнному!  -  выругала она
заочно мужа и собралась к ‡азулЯм, где надеЯлась найти пропавшего супруга. Ћ
ђыжике она совсем забыла.
     ‘траннаЯ какаЯ-то  женщина была эта  Љатерина.  •удаЯ,  как  скелет,  с
длинными костлЯвыми руками и  ногами,  она  всюду вносила тоску и  мертвЯщую
скуку.  ‘амое веселое общество при ее поЯвлении немедленно впадало в уныние,
словно в комнату вносили покойника.
     Ќедаром €ван называл свою благоверную "холерой тридцатого года";  но  в
то же времЯ он не на шутку ее побаивалсЯ.
     - „обрый вечер!  - монотонным голосом произнесла Љатерина, войдЯ в хату
‡азулей.
     - ‚ечер добрый! - послышалсЯ за печкой голос Ђксиньи.
     - Ђ Я к вам...  - протЯнула гостьЯ, став у дверей. - Ќет ли у вас моего
лодырЯ?
     - Ѓыл он у нас,  да ушел, да и моего куда-то утащил, - ответила ЂксиньЯ
и вышла на середину хаты.  -  Ќу,  как мой ‘анька устроилсЯ?  Џлачет?  Ђ?  -
спросила ЂксиньЯ.
     - ‘анька? „а его нет у нас.
     - Љак - нет у вас? ‚едь кум €ван взЯл его в ученье и повел к себе.
     - Ќу так что же,  что повел? Ђ он взЯл да удрал. Џосидел-посидел, а как
вышла Я из хаты, так и его не стало.
     - Ђх, боже мой! ѓде же он? - обеспокоилась ЂксиньЯ. - ђебенок весь день
не ел, отец с кумом, по дурости своей, напугали мальчика...
     Ќе  успела ЂксиньЯ кончить,  как в  хату вошел ’арас,  а  вслед за ним,
трусливо ежась, плелсЯ €ван.
     - ќй,  жинка,  засвети огонь! - гаркнул с порога ’арас и, обернувшись к
куму,  добавил шутливым тоном:  - Џолзи, кум, и не бойсЯ: Љатерины твоей нет
здесь.
     Ќо  едва  он  это  сказал,   как  длиннаЯ,  сухопараЯ  Љатерина  быстро
отделилась от стены и набросилась на мужа. ’арас ахнул от изумленьЯ и развел
руками.  ‡атем очередь настала за Ђксиньей.  Ћна принЯлась,  по обыкновению,
причитывать, осыпаЯ мужа самыми горькими упреками.
     - „ушегуб ты окаЯнный!  - рыдаЯ, выкрикивала ЂксиньЯ. - ‘губил ты менЯ,
по  миру  пустишь ты,  Њазепа безбожный,  семью свою...  Џриемыша погубил...
ѓовори, басурман, где ‘анька? ѓде ‘анька, пьЯница ты этакий?.. - все сильней
и настойчивей приставала она к мужу.
     ’арас стоЯл,  насупившись, ожидаЯ, когда жена наконец сделает передышку
и  он получит возможность вставить и  свое слово.  Ќо резкий и громкий голос
Ђксиньи не умолкал.  Ќе переставала кричать и Љатерина. Њожно было подумать,
что  обе  женщины об  заклад побились,  кто  кого  перекричит:  так  долго и
старательно они бранились.  “  €вана и  ’араса от столь любезной встречи жен
даже  хмель  стал  проходить.  Ћба  они,  громадные и  неуклюжие,  стоЯли  с
опущенными головами и,  казалось,  готовы были  при  малейшем удобном случае
шмыгнуть вон из хаты.
     - ’ише,  бабы,  говорю вам!  -  вдруг закричал на женщин ’арас и стал к
чему-то прислушиватьсЯ.
     †енщины как-то машинально замолкли,  и  в хате наступила тишина.  ‚ это
времЯ под  окном завыл Њойпес.  ‘обака убаюкала маленького хозЯина и  пришла
выть  домой.  ’рудно  передать впечатление,  какое  произвел собачий вой  на
находившихсЯ в  хате;  даже  мужчины сочли  нужным  плюнуть три  раза,  а  о
женщинах и говорить нечего.
     - ‚от до чего докричались вы!  -  заговорил ’арас,  обращаЯсь к своей и
€вановой жене. - „о собачьего воЯ докричались...


        IX

        ‚ џЊ…

     Ќа  другой  день,  на  рассвете,  ђыжика разбудил все  тот  же  Њойпес,
который,  по-видимому,  никак не мог помиритьсЯ с  необыкновенным положением
вещей.  …му,  преданному псу, приходилось видеть своего маленького хозЯина в
самых  разнообразных положениЯх:  не  раз  видел он  своего друга лежащим на
верстаке,  когда отец его наказывал;  видел он ђыжика и сидЯщим на деревьЯх,
ворующим Яблоки или вишни;  чувствовал он не раз его у себЯ на спине,  когда
проказнику приходила фантазиЯ "погарцевать" на собаке по улицам города; и не
раз приходилось ему со  своим хозЯином разделЯть ложе в  темных сенЯх.  Ќо в
глубокой глинЯной пещере  Њойпес впервые увидал ‘аньку,  и  это  его  крайне
обеспокоило, тем более что хозЯин, несмотрЯ на его отчаЯнный вой, и не думал
вылезать из  Ямы.  ‚сю ночь Њойпес глаз не  смыкал.  Џока светила луна,  пес
знал,  что ему надо делать:  сидЯ на  задних лапах,  он  до глубокой ночи не
переставал выть на нее, спокойно и горделиво плывшую по звездному небу; но с
исчезновением луны Њойпес совершенно потерЯл голову и  с жалобным визгом раз
двадцать бегал от Ямы домой и обратно.
     ’олько на рассвете ‘анька проснулсЯ, и радости собаки не было конца.
     ‘овсем иначе почувствовал себЯ  ђыжик.  ‘начала он  было вообразил себЯ
заживо похороненным и не на шутку струсил,  но лохматаЯ морда Њойпеса вывела
его из заблуждениЯ,  и он Ясно вспомнил все вчерашние происшествиЯ.  Ћт этих
воспоминаний ему ничуть не стало легче. Њысль о том, что его все забыли, что
им никто не интересуетсЯ, болезненно сжала сердце ђыжика.
     - Њойпеска,  голубчик!  - обратилсЯ он к визжавшей наверху собаке. - ’ы
один менЯ любишь,  больше никто,  никто менЯ не любит...  џ  ничей...  -  Ќа
ресницах мальчика блеснули слезы.
     - Њойпеска,  у менЯ нога болит, - поспешил он поделитьсЯ горем со своим
четвероногим приЯтелем; но того уже и след простыл.
     €счезновение Њойпеса окончательно удручило мальчика.
     €з-за реки между тем поднЯлось солнце и  рассыпало вокруг горЯчие лучи.
Ћдни из  них  попали в  Яму  и  быстро стали согревать ђыжика.  Џочувствовав
тепло,  он поднЯлсЯ на ноги, надел картуз и хотел было выпрыгнуть из пещеры,
но  не тут-то было:  после недавно случившегосЯ обвала стены ее сделались до
того отвесны, что без посторонней помощи и взрослому человеку нельзЯ было бы
из нее выбратьсЯ.  Џо этой самой причине и Њойпес, при всей его преданности,
не  решалсЯ прыгнуть в  Яму,  понимаЯ,  должно быть,  что  из  нее не  скоро
выкарабкаешьсЯ.   Ќесколько  раз   ђыжик   подпрыгивал  вверх,   намереваЯсь
ухватитьсЯ за край Ямы,  но все попытки ни к  чему не привели:  Яма была длЯ
роста мальчика непомерно глубока.  Ћкончательно обессилев, ‘анька совершенно
растерЯлсЯ.  …ще минута -  и  он бы,  наверно,  принЯлсЯ кричать и  звать на
помощь;  но в это времЯ снова показалась лохматаЯ голова собаки. Ќа этот раз
собака прибежала не одна, а вместе с нею Явилась и „унЯ, которую Њойпес чуть
не насильно притащил к Яме.
     Ќаклонившись и увидав на дне пещеры ‘аньку, „унЯ разинула рот.
     - ’ы здесь,  ‘анька? Ђ мы тебЯ ищем, ищем!.. € мама твоЯ тебЯ ищет, и Я
тебЯ искала, искала... —то ты тут делаешь?
     - џ здесь ночевал.
     - Ќочевал?! € тебе не было страшно?
     - ќто бабам страшно, а нам, мужчинам, не страшно, - машинально повторил
‘анька слова ЂндреЯ-воина. - Џринеси мне хлеба, Я есть хочу, - вдруг добавил
он, переменив тон.
     - „а ты вылезай скорей, и пойдем домой. ‚ылезай скорей!..
     - Ќе могу: Яма глубока... Ѓеги-ка ты лучше домой, принеси мне хлеба. „а
смотри никому не говори,  что менЯ нашла,  а то узнают и убьют менЯ. Ђ ежели
встретишь ‚аську „улю, скажи ему, что Я в Яме ночевал и зову его к себе. Ќу,
беги!
     „унЯ  с  Њойпесом убежали.  ‘анька  снова  осталсЯ один.  Ќо  теперь он
чувствовал себЯ гораздо лучше,  так как был уверен,  что „унЯ и товарищи его
не оставЯт в беде.
     —ерез час всЯ детвора на ѓолодаевке узнала о  геройском побеге ђыжика и
о  его  ночлеге в  Яме.  Љаждый из  мальчуганов счел  своим долгом навестить
беглеца и  хоть  одним  глазком взглЯнуть на  отважного товарища.  ЃлагодарЯ
последнему обстоЯтельству,  вскоре после того как „унЯ убежала, ‘анька, или,
вернее говорЯ,  Яма,  в  которой он находилсЯ,  со всех сторон была окружена
мальчишками.  ‚се они наперерыв спешили приветствовать "героЯ", причем вслух
выражали  свое  удивление по  поводу  его  смелого  поступка.  Ѓольше  всего
мальчишек поражало то,  что  ‘анька не  страшилсЯ один провести целую ночь в
Яме.  “важение к беглецу возросло до таких размеров,  что когда Џавлуша †аба
осмелилсЯ сказать,  что и  он  не  побоЯлсЯ бы сделать то же,  что и  ђыжик,
мальчишки готовы были избить его  как хвастуна,  дерзнувшего сравнить себЯ с
таким "героем", как ‘анька.
     ‘ам  ђыжик,  хотЯ  и  находилсЯ на  дне  глубокой  Ямы,  тем  не  менее
чувствовал себЯ с приходом товарищей превосходно. ‘ каждой новой похвалой, с
каждым новым приветствием мальчуган вырастал в своих собственных глазах.
     Џервым ЯвилсЯ к нему ‚аська „улЯ.
     ‚стреча друзей была поистине трогательна.
     ‚аська,   девЯтилетний  мальчик,   коренастый  и  плотный,   со  стогом
нерасчесанных волос на голове, в первый момент готов был прыгнуть к товарищу
в Яму, но ‘анька остановил его.
     - Ќе  прыгай,  ‚аська,  ногу  сломаешь,  -  предупредил он  товарища  и
обратилсЯ с вопросом, откуда он узнал о нем.
     - Њне „унька сказала, она побежала за хлебом. ’ы есть хочешь?
     - ‘трашно хочу.
     - Ќу, подожди немного: „унька принесет, а Я побегу за ребЯтами.
     ‘ этими словами ‚аська убежал, а через полчаса вернулсЯ в сопровождении
многочисленной оравы детей.
     - ђыжик, здравствуй!
     - Ќеужто ты здесь ночевал?
     - Ђ ведьмы к тебе не приходили?
     - ’ебе не было страшно?
     Њальчишки, длЯ того чтобы лучше разглЯдеть беглеца, улеглись на животах
вокруг Ямы, причем головы их находились над самым ее отверстием.
     - Џанычи идут,  панычи идут!  -  крикнул кто-то,  и  детвора на  минуту
примолкла, а ђыжик, сидЯ в Яме, снЯл с головы картуз и приосанилсЯ.
     ‚олодЯ и  ‘ережа только накануне приехали из  деревни.  “знав о  смелом
побеге ђыжика,  они  не  вытерпели и,  уверив гувернантку,  что идут в  сад,
бросились бежать к Яме.
     Њальчишки из уважениЯ к панычам теснее придвинулись друг к другу и дали
им место.
     Џанычи,  как и всегда, были одеты в красивые, изЯщные костюмчики, резко
выделЯвшиесЯ среди  грЯзных серых  рубашонок и  штанишек прочей детворы.  Ќа
обоих были  одинаковые матросские шапочки с  черными ленточками.  Ќа  каждой
ленточке золотыми буквами значилось имЯ владельца шапочки.
     - ђыжик,  правда,  что ты  в  этой Яме ночевал?  -  обратилсЯ к  ‘аньке
‚олодЯ,  и  на  бледном  лице  мальчика  поЯвилось  выражение  любопытства и
удивлениЯ.
     - Џравда, - твердым голосом ответил ‘анька.
     - € ты не боЯлсЯ?
     - Ќет. џ ничего не боюсь.
     - ‚от молодец!  -  воскликнул ‘ережа.  -  Ђ  как ты  отсюда выйдешь?  -
добавил он, глазами измерЯЯ глубину Ямы.
     - џ  отсюда не  выйду,  Я  долго-долго  здесь  буду:  Я  не  хочу  быть
сапожником, - раздалсЯ из Ямы звонкий голос беглеца.
     ‡аЯвление ђыжика произвело на присутствующих огромное впечатление. „аже
‚аська  „улЯ,  самый  отчаЯнный мальчуган,  и  тот  был  поражен услышанным.
Ќесколько минут  длилось  молчание.  „огадавшись,  что  своим  заЯвлением он
огорошил товарищей, ‘анька горделиво выпрЯмилсЯ и поднЯл голову.
     - ’ы,  значит,  все лето здесь проживешь?  -  снова обратилсЯ к  ‘аньке
‘ережа.
     - ‚сегда, всегда буду здесь жить, - донессЯ из Ямы ответ.
     Џанычи переглЯнулись.
     - ’ы знаешь,  ‘ережа, как мы его назовем? - обратилсЯ к брату ‚олодЯ. -
ђобинзоном Љрузо. €дет?
     - €дет...  ‚от отлично ты  придумал!  -  обрадовалсЯ ‘ережа.  -  ђыжик,
слушай:  ты  знаешь,  как  мы  тебЯ назовем?  ђобинзоном Љрузо.  ќто  ‚олодЯ
придумал.  ђобинзон Љрузо -  хорошее имЯ:  он  герой...  Ћн  на  необитаемом
острове жил один-одинешенький и с дикарЯми воевал...
     - Љто? - перебил ђыжик.
     - „а он же все, ђобинзон Љрузо... ’ак ты хочешь быть ђобинзоном?
     - џ кушать хочу, - раздалсЯ голос ‘аньки.
     ќтот  неожиданный ответ  сразу  уничтожил  весь  геройский пыл  ‘ережи,
напомнив ему, что ђыжик - обыкновенный мальчик, а не ђобинзон Љрузо.
     Ќо  совсем  иначе  к  заЯвлению ‘аньки  отнессЯ  старший  брат  ‚олодЯ.
ЌаходЯсь под  впечатлением только  что  прочитанной книги,  он  и  из  этого
обстоЯтельства задумал устроить нечто интересное, необыкновенное.
     - Ћн прав, что есть хочет, - тихо проговорил ‚олодЯ, обращаЯсь к брату,
- и  ђобинзон тоже есть хотел.  ‚от мы  сейчас отправимсЯ домой,  раздобудем
провизии и спустим ее нашему ђобинзону в Яму.
     - ‚от отлично! - по обыкновению восторженно подхватил ‘ережа и, еще раз
нагнувшись над Ямой,  прокричал,  войдЯ совершенно в роль.  -  ђобинзон,  ты
слышишь? Њы сейчас спустим тебе провизию...
     - Њне не надо провизии, Я хлеба хочу, - энергично запротестовал ‘анька,
не понЯв, что такое означает слово "провизиЯ".
     ‚олодЯ принЯлсЯ было объЯснЯть беглецу,  что провизиЯ - вещь съедобнаЯ,
но в это времЯ кто-то из ребЯтишек крикнул:
     - Ѓратцы,  его папа и мама сюда идут!..  - и в одно мгновение около Ямы
никого не стало.
     “ ‘аньки сердце замерло от страха.
     Љак испуганный кролик,  он  забилсЯ в  самую глубь пещеры и  в  сильном
волнении стал ожидать дальнейших событий.
     Љ  Яме  между тем скорыми шагами приближались ‡азули и  €ван —умаченко.
‚переди бежала „унЯ с Њойпесом. „евочка, по настоЯнию Њаланьи, к которой она
побежала за  хлебом,  рассказала все Ђксинье,  причем со  слезами на  глазах
умолЯла не бить ‘аньку за то, что он ночевал в Яме.
     Џросьба девочки оказалась излишней:  все были до того рады, что мальчик
нашелсЯ,  что никому и в голову не приходило его наказывать. „аже сам ’арас,
подойдЯ к Яме, заговорил с ђыжиком в самом миролюбивом тоне:
     - Ђй,  ‘анька,  ‘анька, как тебе не стыдно беспокоить нас!.. Њы думали,
что ты в речке утонул. Ќехорошо, нехорошо!.. ‚ылезай-ка скорей из Ямы!
     ђыжик  внимательно прислушивалсЯ к  голосу  ’араса,  стараЯсь  угадать,
правду ли  он  говорит или  же  просто хоч