        Љонстантин Њихайлович ‘танюкович. —ервонный валет


     ---------------------------------------------------------------------
     ‘танюкович Љ.Њ. ‘обр.соч. в 10 томах. ’ом 1. - Њ.: Џравда, 1977.
     OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 14 апрелЯ 2003 года
     ---------------------------------------------------------------------

     {1} - ’ак обозначены ссылки на примечаниЯ соответствующей страницы.


        I

     †орж рос здоровым,  краснощеким мальчуганом,  с  прелестными белокурыми
локонами и большими томными,  черными глазами.  ‡накомые дамы находили †оржа
прелестным ребенком;  часто  щекотали  маленькими пальцами его  подбородок и
звонко чмокали в  его  сочные,  румЯные губы,  вызываЯ краску удовольствиЯ и
стыда  на  мЯгкие,  круглые  щеки  тринадцатилетнего мальчика.  Ђдъютанты  и
подчиненные его  отца  носили  †оржу  конфеты  и  сладкие пирожки и  нередко
называли †оржа при родителЯх умным мальчиком, так что †орж очень рано привык
считать себЯ прелестным и умным существом.
     Њальчика одевали  роскошно,  хотЯ,  случалось,  забывали подолгу менЯть
белье, кормили на убой, часто менЯли гувернанток и нЯнек и затем не обращали
на него никакого вниманиЯ.  „а и некому было.  Ћтец †оржа,  высокий, старый,
суровый генерал достопамЯтной крымской эпохи{44},  снимавший казенной меркой
ширину солдатских подметок,  - по утрам бывал занЯт службой, вечера проводил
за картами и особенной нежностью к детЯм не отличалсЯ. Ћфициальное: "доброго
утра, папенька", с поцелуем руки утром, и такое же приветствие вечером - вот
и  все первоначальные сношениЯ ребенка с  отцом.  Љ  тому же  ребенок боЯлсЯ
отца.  …го  суровый вид,  его седые,  торчащие тараканьи усы,  мутный взглЯд
оловЯнных глаз,  вспыльчивые окрики:  "Я  тебЯ!"  наводили на мальчика такой
трепет,  особливо в  первые годы его  детства,  что  после каждого прихода в
темный, мрачный кабинет с пожеланиЯми доброго утра и доброго вечера мальчику
переменЯли панталончики{45}.  ’ак страшна казалась ему высокаЯ, сухаЯ фигура
генерала,  заставлЯвшаЯ трепетать не  только ребенка,  но и  всех взрослых в
этом доме.  ‚прочем,  этот трепет понемногу проходил. Њальчик хотЯ и боЯлсЯ,
но  менее  трепетал отца,  умеЯ  найти  в  нем  слабые  стороны,  которые  и
эксплуатировал довольно ловко длЯ ребенка своих лет.
     Њать,  полнаЯ,  добродушнаЯ женщина лет  за  сорок,  любила без  памЯти
†оржа,   этого  ‚ениамина  семейства{45},  с  рождением  которого  отношениЯ
супругов принЯли совершенно иной характер.  Џосле родов †оржа генерал нашел,
что жена не в меру полна, дрЯбла и стара, и прекратил посещениЯ ее половины.
ѓенеральша обезумела и  стала чаще страдать приливами крови и  необузданными
припадками ревности.  Џервое времЯ она с пеной у рта, в одной юбке врывалась
в  кабинет мужа  и  требовала объЯснений.  ’огда  происходили ужасные сцены.
‘перва   муж   сдерживал   себЯ,   молча   выслушиваЯ  бестолковый  лексикон
ругательств,  но,  когда  бешенаЯ  женщина терЯла  всЯкую  меру,  седые  усы
шевелились как-то скоро и страшно,  лицо бледнело, скулы быстро двигались, и
он глухо произносил:  "уйди!" Ћна, разумеетсЯ, в ответ посылала проклЯтиЯ, а
он бешено заносил руку...
     €з  кабинета раздавались отчаЯнные истерические рыданиЯ;  мать металась
по полу и наконец замирала в обмороке. Њаленький †орж не раз подглЯдывал эти
сцены и жалел мать.
     Џосле таких сцен генеральша, казалось, еще более привЯзывалась к своему
последышу.  ‡асовываЯ ему в рот сласти и обливаЯсь градом слез, она невольно
изливала свои  жалобы на  отца  перед  сыном и  как-то  невзначай,  сама  не
понимаЯ,  что  делает,  посвЯщала его  в  свои  тайны.  Њать  баловала сына,
потакала капризам,  рЯдила в дорогие курточки, мотала вместе с ним деньги на
сласти,  иногда возилась с  ним  подолгу,  забавлЯлась,  как  дитЯ игрушкой,
иногда забывала,  что не видала его по целым днЯм.  Ћна выезжала,  принимала
гостей,  читала  французские романы и  с  каким-то  наслаждением поруганного
женского самолюбиЯ занималась наблюдениЯми за любовными интригами мужа.  € в
этом  занЯтии †орж мало-помалу сделалсЯ ее  хорошим помощником.  ‘перва мать
под  благовидными предлогами посылала †оржа  к  отцу,  с  целью  застать его
врасплох, но мало-помалу посылки эти стали повторЯтьсЯ без всЯких предлогов,
и  дело дошло наконец до того,  что мать с сыном нередко совершенно серьезно
обсуждали сообща какой-нибудь новый план засады, из которой †оржу можно было
бы хорошо рассмотреть, как отец целует и щиплет гувернантку.
     ѓувернантки  у   †оржа  менЯлись  очень  часто.   ’о  сами  уходили  от
преследований генерала,  то  оставлЯли дом  вследствие ревнивых  придирок  и
дерзостей генеральши. ѓенерал не давал им спуска. Ћн как-то выписывал всегда
хорошеньких  гувернанток и  был  мастер  немедленно  становитьсЯ с  ними  на
короткую ногу. ’а же историЯ бывала и с нЯньками.
     ‘ангвиник  по  характеру,  генеральша  быстро  отдавалась впечатлениЯм.
’очно ребенок,  она удивительно скоро переходила от гнева к ласке, от слез к
смеху. —асто, слушаЯ отчет †орженьки о том, как папенька в коридоре "обнимал
и  щипал" новую  "нЯню „ашу",  мать  хохотала до  слез,  заставлЯЯ †орженьку
повторЯть рассказ о  похождениЯх "старого развратника",  как  она  всегда за
глаза называла своего мужа.  †орж повторЯл и  подчас присочинЯл подробности,
мелькавшие в его воображении...  ЃлагодарЯ этим беседам с матерью, инстинкты
мальчика просыпались ранее  времени,  и  †орж  уже  подолгу  льнул  к  губам
знакомых дам,  целовавших "прелестного малютку",  и  краска,  ЯвлЯвшаЯсЯ при
этом на его круглые щеки, не была краской стыда.


        II

     Ћтец нередко давал †оржу пощечины, дирал за уши и, случалось, секал. Ќо
причины  наказаний были  до  того  разнообразны,  что  разобратьсЯ в  них  и
выискать какую бы  то  ни  было руководЯщую идею было совершенно невозможно.
€ногда мальчика наказывали за разорванный воротник рубашки,  иногда проходил
даром раскроенный лоб дворового мальчишки. ђаз высекли за то, что он солгал,
другой раз  простили за  то,  что  украл  какую-то  безделку у  своей тетки.
ѓенерал особенно не любил, когда разбивали или портили вещи, и за это всегда
наказывал.
     †орж выл не столько от боли,  сколько от стыда и злости, и искал случаЯ
поймать отца в  его  шаловливых похождениЯх.  Ћн  ласково упрашивал Љаролину
Љарловну,  свою молоденькую гувернантку,  идти с  ним после обеда,  в  шесть
часов, гулЯть в большой сад сзади дома и, отпросившись в оранжерею, оставлЯл
гувернантку одну на скамейке в  тени аллеи за книгой и  убегал назад следить
за приходом отца.  ‘коро резкий,  отрывистый кашель давал знать,  что отец в
саду -  он всегда гулЯл в эти часы, - и †орж, заметив отца, осторожно обегал
к  тому месту,  где сидела Љаролина Љарловна,  забивалсЯ в кусты и,  притаив
дыхание, ждал с нетерпением интимных сцен.
     ѓенерал,  заметив  блестевшее  под  лучами  заходЯщего  солнца  женское
платье,  шел на  него,  как мотылек на огонь.  Џугливо озираЯсь,  он садилсЯ
около и  начинал какой-то  странный,  обрывистый разговор.  Њальчик напрЯгал
свой  острый слух,  и  до  его  ушей  долетали отрывочные фразы с  привычной
резкостью  казармы,  несколько  смЯгченной  близостью  женщины  и  процессом
ухаживаниЯ.
     Љровь  стучала в  виски  маленького шпиона.  Ћн  ловил  обрывки фраз  и
нетерпеливо ждал обычного перехода от слов к делу.
     - Њальчик где? Ѓегает?
     - ‚ оранжерее...
     ‘квернаЯ,  торжествующаЯ улыбка  скашивала лицо  "прелестного мальчика"
при этих словах. Ћн напрЯженней вытЯгивал шею.
     ЋпЯть доносилсЯ резкий шепот, раздражавший возбужденные нервы †оржа.
     - ‘егоднЯ придете?
     - Ћна... ‘ледит... Њне... Ќе знаю...
     - ЊилаЯ... приходите!
     - Ћставьте... Љак можно... ‡аметЯт...
     ѓенерал обнимал Љаролину Љарловну и молча,  как зверь,  целовал ее. Ћна
тихо вырывалась, шептала какие-то неЯсные слова... Ћн не слушал ее лепета и,
не ронЯЯ слова, продолжал молча щекотать подбородок, целовать лицо, шею...
     ‘реди  тишины сада  до  мальчика долетали таинственно заманчивые звуки,
усиленное дыхание,  какаЯ-то  глухаЯ вознЯ.  Ћн  видел все и  в  то же времЯ
ничего не видал. Љакой-то туман заволакивал глаза, кровь приливала к голове,
и  он,  обливаЯсь питом  от  внутреннего волнениЯ,  снова  напрЯгал  зрение,
пожираЯ глазами туманную картину. Ћн восхищалсЯ, трепетал и злилсЯ. Ћн готов
был броситьсЯ к  отцу и  в то же времЯ замирал от страха при мысли,  что его
заметЯт.  Ћн  на  секунду закрывал глаза,  чтобы,  снова  открыв их,  полнее
насладитьсЯ зрелищем. ’ак пьЯница на времЯ оставлЯет вино, чтобы найти в нем
новую прелесть.
     Ћсторожно,  задерживаЯ дыханье,  как  мышь  в  близком  соседстве кота,
бережно раздвигаЯ ветви  кустов,  он  отполз назад,  поднЯлсЯ,  перевел дух,
бегом  обежал  две  аллеи  и,   с  видом  шаловливого,  невинного  мальчика,
разлетелсЯ по  боковой тропинке со всех ног к  скамейке и  остановилсЯ,  как
вкопанный, будто испуганный присутствием отца.
     ѓенерал быстро отдернул руку от талии гувернантки,  как-то заискивающе,
с видом только что высеченного школьника, взглЯнул на †оржа и тотчас опустил
глаза.  ‹овким движением руки поправив прическу,  гувернантка искоса бросила
ласково-боЯзливый взглЯд на  мальчика.  ™еки ее горели,  глаза точно убегали
внутрь.  Ќаступили те  ужасные секунды невыносимого положениЯ,  когда каждый
понимает,  что другой видел и  понЯл свершившеесЯ,  но в  то же времЯ каждый
делает вид, что он ничего не видал и ничего не знает.
     - ѓде бегал? - резко спросил отец.
     - ‚  оранжерее,  папенька.  Љакие там ананасы!  -  воскликнул мальчик с
деланным восторгом. - ”едор говорит, что к воскресенью поспеют.
     - Ѓольшие,  †орж?  -  спросила,  в  свою  очередь,  гувернантка,  чтобы
что-нибудь спросить.
     - Ћгромные...  вот какие,  Љаролина Љарловна!  -  оживленно рассказывал
†орж, радостно глЯдЯ на смущенное лицо Љаролины Љарловны.
     - Ќапомни мне о них,  †орж... напомни! „а!.. - ’ут генерал перевел дух,
словно в горле поперхнулось. - „а... ’ы все просилсЯ в цирк! ‚от тебе, сходи
в цирк, мальчик, сходи! - как-то скоро проговорил отец, вынимаЯ из бисерного
кошелька новенький серебрЯный рубль и брезгливо отдаваЯ его †оржу.
     ‘  этими  словами  генерал встал,  пошел  было  по  аллее,  но,  сделав
несколько нерешительных шагов, вернулсЯ, тронул †оржа под локоть и сказал:
     - ‚  цирк  завтра идти можно.  Њожно!..  ’ам  лошади есть...  лошади...
‚ерхом на них ездЯт... хорошо...
     Ћн  выговорил эти  слова  неестественно,  растерЯнно и,  понизив  вдруг
голос,  как бы мимоходом,  не глЯдЯ на †оржа, обронил глухим голосом, отходЯ
от сына:
     - „а не болтай... Њатери вздору не болтай!..
     €  быстрыми,  спорыми солдатскими шагами,  звЯкаЯ по  песку  подошвами,
генерал удалилсЯ и скоро скрылсЯ в боковой аллее.
     †орж  любовно  глЯдел  на  блестевший на  ладони  серебрЯный рублевик и
смутно чувствовал какую-то гадость на душе. Љонечно, он завтра пойдет в цирк
- в  цирке  очень  весело бывать,  -  возьмет с  собою лакеЯ ”едьку,  своего
любимца, и купит лакомств, а все-таки эта серебрЯнаЯ монета словно прожигала
ладонь, и ему хотелось скорей от нее избавитьсЯ, разменЯть ее, что ли, чтобы
не  видеть ее.  €  этот  растерЯнный вид  отца  не  доставил ему  ожидаемого
удовлетворениЯ,  а, напротив, кольнул его в сердце, именно кольнул. ЌесмотрЯ
на страх,  он все-таки любил отца и теперь любит,  но как-то не так, точно в
любви  оказалась прореха,  из-за  которой  выглЯдывали школьнически бегавшие
глаза отца, и этот блестЯщий, гадкий рубль, и эти глухие слова: "не болтай!"
     "Ђх, зачем Я все видел!"
     ‘ложный  процесс  мысли  и   чувств  происходил  в  мальчике.   —увство
раскаЯниЯ,  боли за отца,  чувство стыда охватили теплом его детское сердце.
Ћн как-то приник,  швырнул от себЯ рубль и,  тихо повернувшись,  в  раздумье
побрел к  скамейке.  Љогда  он  поднЯл глаза  и  увидал перед собою красивую
Љаролину Љарловну,  залитую багровым светом заходЯщих лучей,  он  бросилсЯ к
ней и  нервно зарыдал у  нее на груди,  как бы ища оправданиЯ.  Ћна пригрела
его,  ласково перебираЯ его  шелковистые кудри,  а  мальчик тихо всхлипывал,
убаюкиваемый ровным дыханием груди и ласковым щекотанием женских пальцев.
     - ’ы,  †орж,  милый мой,  не болтай.  Ќе говори маменьке. џ тебЯ любить
буду.
     - Ќет...  нет...  не  буду...  џ  ничего не видал!  -  отвечал,  нервно
всхлипываЯ, мальчик.
     Ђ в голове пронеслось:  "Љ чему она просит...  ах, зачем? Ћна хорошаЯ и
отец хороший... Я дурной... Я один!"
     Ќо  Љаролина Љарловна врЯд ли  понимала,  что делаетсЯ с  мальчиком.  ‚
ответ на его слова она с живостью заметила:
     - „а и нечего было видеть. Џапаша только подошел и спросил, где ты?
     Њальчик привскочил.
     "‡ачем лжет она? ‡ачем?"
     Ћн  поднЯл на  нее  строгие,  злые глаза.  Ћна  встретила их  смеющимсЯ
ласковым взглЯдом и  стала  целовать его  глаза.  †орж  прикрыл их,  как  бы
позволЯЯ продолжать,  потом отдернулсЯ, затрепетал, как подстреленнаЯ птица,
порывисто приблизил губы  и  стал  покрывать горЯчими  поцелуЯми лицо,  шею,
грудь Љаролины Љарловны.  Ћна не  противилась,  не  отшатнулась с  ужасом от
мальчика, а громко смеЯлась подзадоривающим смехом.
     Љогда они вернулись домой,  †орж вспомнил о  брошенном рубле и ни слова
не сказал матери о бывшей в саду сцене.


        III

     —етырнадцатилетний отрок  вместе  с  шестидесЯтилетним  отцом  разделЯл
благосклонность Љаролины.
     Џо  какому-то  безмолвному уговору  между  ними,  тайна  сохранЯлась со
стороны мальчика бережно,  и отец был обЯзан сыну за то,  что в это времЯ не
было сцен ревности со  стороны матери.  ЏонЯл ли  это  старик,  или это было
делом Љаролины,  но только отец стал как-то мЯгче относитьсЯ к сыну и сквозь
пальцы смотрел на его проделки, за которые прежде наказывал.
     €  мать †оржа стихла на времЯ,  обманутаЯ своим любимцем.  Ќа расспросы
свои она получала от  †оржа ответы более или менее удовлетворительные и  все
ждала, что муж положит супружеский гнев на милость.
     ‡анЯтиЯ †оржа шли своим чередом.  Љ нему приходили учителЯ и оставались
довольны его успехами;  Љаролина учила болтать по-французски и по-английски;
знакомые  дамы  по-прежнему  его  ласкали,   но  он  уже,  с  испорченностью
развращенного мальчишки,  иногда так взглЯдывал им в глаза, что они краснели
под взглЯдом "прелестного малютки".
     Ќередко в гостиной,  где мальчика показывали гостЯм и лицемерие которой
было уже знакомо †оржу - при нем ни отец, ни мать не стеснЯлись бранить тех,
кого в гостиной потом особенно ласково принимали, - †орж убегал через двор в
людскую и нередко проводил часы,  наблюдаЯ игру в три листика{51} и марьЯж и
слушаЯ с видом опытного барчука двусмысленные сальности кучеров и лакеев. Ћн
нередко сам  начинал рассказывать о  достоинствах ”ионы  перед  „ашей и  раз
обмолвилсЯ таким  выражением,  что  людскаЯ  залилась громким  смехом.  Ћдин
только  старый  кучер  Џавел  как-то  строго,   удивленно  посмотрел  своими
серьезными серыми глазами на †оржа и,  сожалительно покачиваЯ седой головой,
заметил:
     - Ђй-ай, барчук, и вам не стыдно?
     †орж  было сконфузилсЯ под  взглЯдом серьезных глаз кучера,  но  боЯзнь
показатьсЯ смешным перед другими лицами,  бывшими в  людской,  заставила его
нагло улыбнутьсЯ и, с напускным нахальством, ответить:
     - Ђ тебе,  старому, какое дело? ’вое дело за лошадьми смотреть, а не за
мной.
     Џавел только уныло как-то  покачал головой и  не сказал более ни слова.
‹акеи одобрительно хихикали, что молодой барчук знатно отбрил вечно угрюмого
Џавла.
     ‚  доме забывали о  †орже,  и  только к обеду в людскую вбегала одна из
горничных и торопливо звала †оржа домой.
     - Џойдемте,  барчук, сейчас же за стол садЯтсЯ. ‘корей, барчук, скорей!
- торопила его востроглазаЯ горничнаЯ.
     †орж несколько ломалсЯ перед ней,  желаЯ показать,  что он  не  боитсЯ,
если  и  опоздает,  и  нарочно лениво приподымалсЯ с  сомнительной кучерской
постели, на которой валЯлсЯ в своей бархатной курточке и валансьенах{51}.
     - „а ну же,  …гор Ќиколаевич,  нечего нежничать... Џойдемте, а то из-за
вас мне достанетсЯ.
     Ћни схватывались за руки и бегом, с веселым хохотом, бежали через двор.
     †оржа чистили,  причесывали волосы, и он входил в столовую с Љаролиной,
котораЯ чинно вела за руку чистого,  милого,  благовоспитанного мальчика. ‡а
обедом всегда были гости и родные.  ѓенерал жил открыто и ел хорошо. …сли он
бывал в духе,  шел веселый разговор,  говорили о новых назначениЯх по случаю
ожидавшейсЯ   восточной   войны{52},    передавали   сплетни,   рассказывали
двусмысленные истории о местных дамах. ‘тарший брат †оржа, женатый, красивый
полковник,  не стеснЯЯсь присутствием жены и сестер,  бойко рассказывал свои
похождениЯ  на  Љавказе,  вызываЯ  некоторыми подробностЯми веселый  смех  и
улыбку на уста генерала.  Љаролина стыдливо опускала глаза.  †орж, с наивным
видом  непонимающего ребенка,  вслушивалсЯ в  оценку  достоинств черкешенок.
Ћбед  проходил приЯтно:  чувствовалась усыплЯющаЯ тЯжесть от  лакомых блюд и
вина. ѓенерала ничто не рассердило, и, против обыкновениЯ, ни один из лакеев
не ждал после обеда собственноручной генеральской расправы за неисправности,
и потому все лакеи были так же веселы, как и господа.
     ‘ приездом главного начальника в город ‘.{52} дом генерала оживилсЯ еще
более.   Ќакануне  великой  драмы,  казалось,  никто  не  предвидел  будущих
развалин. Џриезжие из Џетербурга штабные офицеры и адъютанты внесли за собой
ту прелесть недосказанных слов, улыбок, жестов, котораЯ особенно понравилась
замужним сестрам †оржа и другим дамам. ‘ам генерал как будто смЯгчилсЯ: стал
веселей,  внимательней,  менее груб и  резок и  был в  восторге от посещений
важных лиц.  ѓенеральша хохотала до слез, слушаЯ самые скабрезные анекдоты и
прочитываЯ  свежие  французские романы,  привезенные петербургскими гостЯми.
‘естры   †оржа   нарЯжались   и    кокетничали;    петербургские   адъютанты
снисходительно ухаживали длЯ  развлечениЯ.  ‚  большом,  густом саду,  среди
аромата цветов и  зелени,  часто пили по вечерам чай,  и  в  темных сумерках
теплой южной ночи  раздавалсЯ веселый смех,  женские недосказанные обмолвки,
полуфразы, нежные намеки и хвастливые возгласы: "мы их шапками закидаем!"
     Ќа †оржа эта атмосфера производила какое-то чарующее действие. Ћсобенно
поражал его приезжий молодой адъютант своими манерами, молодцеватой осанкой,
изЯществом форм, движений, слов... Ћн уже подражал ему, глЯдел ему в глаза с
верой неофита{53} и ревновал к нему Љаролину. ‘идЯ поодаль от чайного стола,
†орж  слушал,  как  адъютант перекидывалсЯ bons-mots*  с  одной  молоденькой
женщиной,  и  в  то  же  времЯ  ревниво  следил  за  Љаролиной.  Ћн  увлексЯ
адъютантом, обвел глазами и не нашел гувернантки. Ћн незаметно встал и пошел
в глубь сада... ‚ темноте мелькнуло у самой решетки белое платье...
     ______________
     * острыми словечками (франц.).

     - ќто вы, Љаролина?
     - џ. —то тебе, †орж?
     - —то вы здесь делаете?
     - Ќичего... ‚идишь, смотрю на улицу. Ќадоело там.
     Ћн стал около.  Ћт дома доносилсЯ веселый говор и смех. Џо улице, мерно
ступаЯ и  звЯкаЯ цепЯми,  возвращались с  работы на блокшивы арестанты.  Ћни
прошли, цепи звЯкнули тише, совсем тихо, и все смолкло. ’олько в ночной тиши
раздавались от  бухты  протЯжные оклики часовых:  "слу-шай!"  и  вслед затем
такой же ответ: "слу-шай!.."
     - Ђ пора тебе спать,  †орж...  скоро десЯть часов!  - заметила, вытираЯ
слезы, Љаролина.
     - ‚ы о чем это, Љаролина, плакали? Ћ чем - говорите?
     - ’ак, †орж... Ќу, пора!
     - Ќет еще... ‚ы скажите, о чем!
     - Ќу, скажу... скажу... Џойдем...
     - Ђ ты придешь за мной? - шепнул мальчик.
     Ћна закрыла ему рот влажной рукой и приказала молчать.
     - Џридешь?
     - Ѓудешь умницей, приду! - рассмеЯлась Љаролина.
     - € с адъютантом без менЯ не будете говорить?
     - ЋпЯть... тоже ревновать?.. - подсмеЯлась Љаролина.
     - Ќе смейтесь, лучше не смейтесь, смотрите! - пригрозил †орж.
     - ’ак Я тебЯ и боюсь!
     - Љонечно,  боитесь! - уверенно отвечал †орж и пошел вместе с Љаролиной
к гостЯм.
     - Џриходи же скорей! - шепнул он после прощаниЯ с родителЯми и гостЯми.
- „а расскажи,  о чем ты плакала!  -  тоном капризного тирана прибавил †орж,
уходЯ спать.
     Ђ  в  саду еще  долго раздавалсЯ смех и  уверенный говор,  что  "мы  их
шапками закидаем".


        IV

     —ерез  несколько дней  у  генерала  был  большой  обед.  Џриехало много
генералов, адмиралов и других офицеров. †оржа одели в новую бархатную черную
курточку и приказали хорошенько повторить стихотворение "Ѓородино".  Ћбедали
с музыкой,  пили много.  †орж обращал особенное внимание на самого почетного
гостЯ,  высокого,  худощавого генерала, с умным лицом и коротко остриженными
волосами.  Ћн  мало  ел,  саркастически улыбалсЯ,  и,  когда  говорил  тихим
голосом, все слушали. †орж заметил, что "старика" все побаивались, а генерал
особенно почтительно ухаживал за  ним.  Љогда  после обеда вышли на  балкон,
генерал взЯл †оржа за руку и представил старику.
     ‘тарик  ласково улыбнулсЯ,  потрепал †оржа  по  щеке  сухими,  длинными
пальцами и промолвил:
     - Њолодец... учитсЯ?
     - Љак же, ваша светлость! - отвечал отец.
     - Ѓойкий мальчик! - заметил другой генерал.
     †орж стоЯл среди балкона и  не  знал,  что  ему делать.  "‘тарик" щурил
глаза,  прихлебываЯ из чашки кофе, и, казалось, не расположен был беседовать
с  †оржем.  Ћднако,  видЯ неловкое положение мальчика и какое-то напрЯженное
ожидание в лице генерала, проговорил:
     - Њолодец... молодец. ‚ военную?
     - Ќепременно, кнЯзь. џ буду военным! - с гордостью отвечал †орж.
     - Ћн и стихи более военные любит,  ваша светлость!  - подхватил отец. -
…сли позволите, мальчик почтет за честь...
     ‘тарик любезно кивнул головой и  -  †оржу показалось -  поморщилсЯ.  Ќо
делать было нечего.  Ћтец уже кивал головой,  и  †орж,  откашлЯвшись,  начал
молодецким тоном:

                ‘кажи-ка, дЯдЯ, ведь недаром
                Њосква, спаленнаЯ пожаром,
                ”ранцузу отдана?

     Љогда  он  кончил,  старик снова  потрепал его  по  щеке,  снова назвал
"молодцом",  и  †орж  ушел с  балкона,  провожаемый общим одобрением гостей,
чувствуЯ  себЯ  несравненно выше  и  лучше  оттого,  что  его  похвалил  сам
"старик". †орж заметил, что отец его, прослезившись от умилениЯ, взглЯнул на
мальчика так,  как  будто  он  свершил какой-нибудь  подвиг.  †орж  серьезно
почувствовал себЯ героем,  а в глазах матери, сестер и Љаролины он и в самом
деле  приобрел нечто  героическое оттого,  что  читал "Ѓородино" перед самим
"стариком".


     Ћднако  ночные посещениЯ каролининой комнаты не  остались бесследны длЯ
здоровьЯ †оржа.  Ћн  бледнел,  худел и  наконец как-то  вечером почувствовал
такую боль и ломоту во всем теле,  что его уложили в постель.  —ерез три днЯ
он был в нервной горЯчке.  Ћн металсЯ, кричал и бредил женщинами. Љаролина в
испуге, чтобы мальчик не проговорилсЯ в бреду, сама ухаживала за ним.
     Љогда кризис прошел и мальчик стал поправлЯтьсЯ, Љаролины уже не было в
доме.  Њать  бранила ее  пред †оржем,  называЯ гадкой.  †орж покраснел и  не
сказал ни слова.
     ‚оеннаЯ гроза  надвигалась все  ближе  и  ближе{55}.  Џо  улицам возили
пушки,   двигались  солдаты,   матросы.   ‹ица   всех  сделались  серьезнее,
сосредоточеннее,   тише.   “же  не  слышно  было,  что  "шапками  закидаем";
готовились к чему-то нешуточному;  генерал, как говорила прислуга, "осел". ‘
солдатами стал мЯгче,  точно подделывалсЯ к  ним.  ‘емьЯ генерала торопилась
уезжать,  а  †оржа собирались отправить в  Џетербург,  в казенное заведение.
†орж от души радовалсЯ. Ћн уже забыл о Љаролине и перед отъездом в Џетербург
так назойливо приставал к  толстогрудой жене кучера,  поймав ее в саду,  что
та,  вырвавшись наконец, дала ему звонкую пощечину, прибавив крепкое словцо,
при веселом хохоте работавших в саду арестантов.
     †орж бросилсЯ было за  ней,  но жена кучера показала ему такой здоровый
кулак,  что  †орж  зарыдал  в  бессильной злости  и  поклЯлсЯ,  когда  будет
офицером, отпороть эту "мерзавку".
     Ћн так и  сказал "отпороть",  не ожидаЯ,  что к тому времени ЏелагеЯ уж
будет "временнообЯзаннаЯ".


        V

     - Џовернись-ка?! Њолодцом, молодцом, брат! Џривык? Џотасовку задали, а?
- весело говорил старый дЯдЯ сенатор,  поднЯв на свой большой,  плешивый лоб
золотые очки  и  добродушно посмеиваЯсь,  когда  †орж  вечером в  первую  же
субботу ЯвилсЯ из заведениЯ в отпуск, в новом шитом мундирчике.
     - Ћтцу писал, молодец?
     - Џисал, дЯденька!
     - •орошо... хорошо... …сть хочешь?..
     - Ѓлагодарю, дЯденька. Ќе хочетсЯ.
     - Ќу,  как  хочешь.  Љогда Я  был кадетом{56},  Я  всегда хотел есть!..
‹адно,  ладно.  ‘тупай теперь к  тетке,  ступай,  дружок!  -  заметил старый
сенатор. Ћн ласково потрепал †оржа по щеке и, опустив со лба очки, продолжал
свои занЯтиЯ за большой военной картой.
     †орж  вышел  из  большого  дЯдиного кабинета,  прошел  большую  залу  и
остановилсЯ на пороге гостиной, слабо освещенной матовым светом лампы.
     ‡а  большим круглым столом,  на  диване,  сидела  за  работой красиваЯ,
пышнаЯ брюнетка лет тридцати,  в изЯщном сером шелковом платье.  Ћна поднЯла
глаза  и  приветливо улыбнулась.  †орж  быстро прошел по  ковру в  поцеловал
протЯнутую ему выхоленную белую руку,  сиЯющую кольцами, с розовыми, красиво
отточенными ногтЯми.
     - ‡дравствуй, †орж. Ќу что, мы привыкли?
     - Ќичего,  тетенька, привык! - несколько робеЯ говорил †орж, повертываЯ
во все стороны свою каску.
     - Ќе  называй менЯ тетенькой,  †орж,  а  просто:  ma  tante.  „а что ты
вертишь все свою каску?  ‚ертеть не  надо,  мой милый!  ’ы не сердись,  а  Я
возьму тебЯ в руки и из такого красавца, как ты, сделаю образцового молодого
человека.  •очешь?  - говорила тетка, строго улыбаЯсь своими большими синими
глазами.
     - •очу, ma tante...
     - € прекрасно... Ђ теперь покажите нам свои лапки?
     †орж, конфузЯсь, протЯнул свои руки.
     - ђуки у нас прелестные, но ими надо, мой милый, заниматьсЯ. ‚о-первых,
мыть их  чаще,  а  во-вторых,  чистить ногти.  ЌельзЯ же,  дружок,  ходить с
грЯзными руками...  ты не мужик!  ‘тупай ко мне в комнату,  вымой их и потом
приходи.
     †орж,  краснеЯ от стыда и досады,  пошел в теткину комнату, вымыл руки,
подстриг ногти,  тщательно вычистив их,  и,  вернувшись в гостиную,  показал
свои чистые руки.
     - ’еперь наши  прелестные лапки в  порЯдке.  ђазве вихор твой  кудрЯвый
поправить?  -  Ћна осторожно пригладила вихор.  - ‚от мы и молодцами! ’еперь
садись и рассказывай, как ты провел свою первую неделю.
     ‚оспоминание об  этой  неделе с  утра терзало †оржа.  ќто  была ужаснаЯ
неделЯ.  …го  там  два  раза  побили,  поднЯли на  смех,  дразнили "крымским
баранчиком",  и  когда он попробовал дратьсЯ,  то ему задали такую встрепку,
что, при воспоминании о ней, †оржа охватило чувство злобы и горЯ.
     Ћн  начал  было  рассказ,  но  вдруг  судорога сдавила  горло  и  слезы
подступили к  глазам.  ЌесмотрЯ на  сильное его желание не разреветьсЯ перед
блестЯщей тетенькой,  в  этой изЯщной гостиной,  он  не  мог удержать слез и
быстро утирал их платком, стараЯсь заглушить судорожные всхлипываниЯ.
     - —то с тобой?  —то ты, милый мальчик? - мЯгким, но безучастным голосом
спросила тетка, подымаЯ от вышиваниЯ глаза на †оржа. - Џодойди ко мне!
     †орж осторожно подошел.
     - ђасскажи о твоем горе... расскажи тетке! - продолжала она, протЯгиваЯ
†оржу руку осторожным движением,  как бы боЯсь подпустить его поближе, чтобы
он не смЯл и не закапал слезами ее изЯщного платьЯ.  - †аль maman!.. ’ы ведь
ее баловнем был?  Ќе плачь, мой милый! џ тебе заменю maman, хочешь? - задала
она  вопрос уверенным тоном,  что  вполне осчастливила мальчика предложением
заменить maman.
     - •очу... ma tante!
     - Ќу,  и  плакать нечего...  Ќе все же тебе сидеть в  вашем ‘...  ’акой
большой молодой человек и плачет!..  ‘тыдно...  ѓлаза раскраснеютсЯ... ‚ытри
слезы...  вот так! ќто у тебЯ казеннаЯ трЯпочка? - брезгливо дотронулась она
ноготком мизинца до платка †оржа.
     - ЉазеннаЯ...
     - ‘кверные платки!  џ  тебе  сделаю  дюжину  батистовых,  когда  будешь
приходить к нам,  бери их, а пока возьми мой и утри свои хорошенькие глазки.
’воЯ maman давно мне о  них писала...  Ќу,  перестань же...  ќкий ты нервный
какой...  Џосмотри на менЯ!  Ќу?  Њожем мы улыбнутьсЯ?  -  говорила тетушка,
слегка треплЯ †оржа по щеке.
     Ќо †орж, хотЯ и вытер слезы, но не улыбалсЯ.
     - Ќу, теперь садись... ЌельзЯ же, мой милый, быть таким нытиком!
     †оржа  сердило  обращение этой  "гордой  тетки",  как  он  мысленно уже
окрестил ее,  и  он решил не выдавать своего горЯ и  не рассказывать о своих
несчастьЯх прошлой недели. …му хотелось как можно скорей доказать ей, что он
вовсе не  несчастный мальчик с  грЯзными руками,  каким она  его считает,  а
взрослый,  рассудительный молодой человек, который, если на то пошло, сумеет
скрыть свои страданиЯ и  может вести такой разговор,  как  и  тот  адъютант,
который так поразил его еще дома.
     "€ что,  в самом деле, она себе воображает? „умает, что красиваЯ да что
брильЯнты на руках,  так и  важничает?  џ  ей покажу,  каков Я...  Џусть она
узнает и не думает, что Я все верчу каской и не имею порЯдочных манер!"
     ’ак размышлЯл †орж,  не без злого огонька в  темных глазах,  поглЯдываЯ
исподлобьЯ на  тонкие  тетушкины  пальцы,  которыми  она  быстро  перебирала
шелковинки.
     - Ћ чем это мы задумались... о maman?
     - Ќет,  ma tante...  џ сейчас вспомнил о Ќесветове, - как бы готовЯсь в
бой, с нервною резкостью в голосе, ответил †орж.
     - ќто какой Ќесветов... адъютант и красавец?..
     - „а,  ma tante,  адъютант.  Њы с ним были очень дружны! - вдруг солгал
†орж, желаЯ поразить тетку. - Ћн очень порЯдочный человек...
     - Ћн  у  вас часто бывал?  -  заметила тетка,  с  улыбкой вглЯдываЯсь в
†оржа.
     - Џочти каждый день.
     - ‚от как? ‡а кем же он ухаживал? ‡а которой из твоих сестер, за Anette
или за Barbe?
     - ЉажетсЯ, ‚арЯ с ним больше кокетничала, ma tante! - засмеЯлсЯ †орж.
     - Ђ  ты  разве  понимаешь,  как  кокетничают?  -  любопытно усмехнулась
тетушка,  начинаЯ слушать племЯнника с большим интересом.  -  —то, разве она
хороша, твоЯ ‚арЯ?..
     - ‚се находили,  что очень, и что она на вас похожа, ma tante! Ќо... но
вы лучше, - слегка краснеЯ, тихо промолвил †орж.
     „овольнаЯ улыбка  мгновенно скользнула в  синих  строгих глазах  тетки.
†орж отлично это заметил и понЯл впечатление своих слов,  хотЯ тетка сделала
серьезную мину и,  поправлЯЯ грациозным движением руки свою прическу, строго
проговорила:
     - Ђ мы уже выучились говорить глупости?
     - ђазве говорить правду значит говорить глупости,  ma tante?  - спросил
†орж тоном наивного ребенка.
     Ћна еще строже взглЯнула на  †оржа,  но  он не опустил под этим строгим
взглЯдом своих больших черных глаз.  “лыбаЯсь ими,  он  с  наивной смелостью
глЯдел ей прЯмо в лицо.  ’ак прошло несколько секунд. †орж видел, как сперва
покраснели ее уши,  как Яркий румЯнец,  пробиваЯсь сквозь тонкую, белую кожу
щек, подступал к самым глазам. Ћна отвернула сердито глаза, точно изумлЯЯсь,
что глупый мальчик мог заставить ее покраснеть, резким движением схватила со
стола моток шелку и, подаваЯ его †оржу, не глЯдЯ ему в глаза, сказала:
     - ‹учше помоги мне распутать шелк, гадкий мальчишка!
     •отЯ слова эти  были произнесены тем же  строгим тоном,  но  †орж очень
хорошо уловил значение их  и  понЯл,  что она не  считала его теперь "гадким
мальчишкой",  и  торжествовал,  что  показал себЯ  "этой  гордЯчке" с  такой
хорошей стороны.
     ‚  десЯть часов собрались гости:  три  дамы и  несколько молодых людей.
‘идЯ  поодаль в  кресле,  †орж  жадно  ловил  прелесть французской болтовни,
неподражаемую пикантность  светской  сплетни  и,  пожираЯ  глазами  веселых,
находчивых дам и красивых,  ловких,  изЯщных молодых людей,  напомнивших ему
блестЯщего  адъютанта,   которые  так   свободно  и   остроумно  говорили  о
танцовщицах, рысаках и кнЯгинЯх, он чувствовал какое-то блаженство гордости,
что  мог  ощущать прелесть этой  полутемной гостиной,  этих  душистых дам  и
кавалеров, этого неуловимого аромата комнаты, щекотавшего его нервы.
     „ЯдЯ сенатор вошел в гостиную, поправлЯЯ очки, сказал всем по ласковому
слову и,  как-то кисло морщась,  извинилсЯ,  что занЯтиЯ мешают удовольствию
быть с  гостЯми подольше.  †орж заметил,  что  при  входе дЯди все как будто
присмирели, подтЯнулись, стали говорить тише... ђазговор перешел на войну...
ѓрустно покачиваЯ головой,  дЯдЯ  рассказывал одному  адъютанту о  последнем
сражении.
     - Ђ солдаты наши,  солдаты!  -  с каким-то гордым благоговением говорил
низенький старик,  поправлЯЯ одной рукой очки,  а другой дергаЯ адъютанта за
пуговицу.  -  Ќе будь их...  срам...  один срам... € везде... везде... „а, -
понизил он голос, - и длЯ героев есть невозможное, особенно когда...
     Ћн стал что-то тихо говорить тому самому адъютанту,  который только что
перед приходом старика рассказывал дамам самый свежий анекдот о Њила.
     - Ѓедный народ! - заключил, вздохнув, сенатор.
     Ћн похвалил дам за то,  что они не сидЯт без дела,  а щиплют корпию{60}
(у всех было по маленькой грудке), и, заметив в углу †оржа, подошел к нему.
     - Ђ ты,  молодец,  еще не спишь?  Џора,  мальчик,  спать, пора! ‚ера! -
обратилсЯ он к жене, - мальчику пора спать, что ему тут делать?
     €,  когда †орж поднЯлсЯ с  кресла,  дЯдЯ перекрестил его и  поцеловал в
лоб, быстро отдернув руку, когда †орж наклонилсЯ длЯ поцелуЯ.
     - ‘пи с богом,  дружок!  Џомолись богу!  - ласково проговорил старик и,
озираЯсь все с той же кислой улыбкой,  вышел из гостиной,  сделав всем общий
поклон.
     †орж не без грусти ушел из гостиной и заснул с мечтой о вороной лошади,
на которой он делает смотр войскам.  "ѓордаЯ тетка" смотрит,  любуЯсь им,  с
балкона и  сердитсЯ,  что он не обращает на нее никакого вниманиЯ.  ‡адорный
стрижка-кадет,  по  милости которого он получил встрепку,  преклонилсЯ перед
†оржем и  униженно отдает ему честь.  Ќо  †орж великодушно подает ему руку и
говорит: "Ќичего, ничего... Я не сержусь, Я все забыл!"


     Ќа  следующее утро  †орж  особенно  внимательно занЯлсЯ  туалетом.  …му
непременно хотелось показать тетке, что он и без нее умеет держать себЯ, как
следует порЯдочному молодому человеку.  Ћн не хотел ударить лицом в  грЯзь и
долго приглаживал перед зеркалом свои  волосы и  занималсЯ ногтЯми.  Ћкончив
туалет,  †орж еще постоЯл перед зеркалом,  принЯл несколько поз, которые так
нравились  ему  в  адъютанте,  перепробовал несколько выражений лица  -  ему
ужасно хотелось,  чтобы оно было серьезное,  и,  пожалев, что у него еще нет
усов,  он  все-таки пригладил свои губы рукой,  как  будто поправлЯЯ усы,  и
пошел в столовую.
     Љогда стройный,  красивый, свежий отрок молодцевато вошел в столовую и,
слегка краснеЯ от застенчивого волнениЯ,  подошел к руке тетки и поцеловалсЯ
с дЯдей -  и дЯдЯ и тетка словно не узнали в этом стройном, изЯщном, румЯном
молодом человеке вчерашнего, еще робеющего мальчика. Ћни оба не могли скрыть
приЯтного впечатлениЯ от  той  красивой,  здоровой свежести,  которую внес в
столовую †орж, и невольно любовались им.
     - Њолодец,  молодец.  Ѓравый мальчик!  -  весело говорил сенатор. - Ћн,
‚ера, отца напоминает!..
     - Џо-моему, скорее мать!.. ’ы чего, †орж, хочешь: чаю или кофе?
     - Љофе, ma tante!
     Ћн так ловко отодвинул стул,  так прилично сел и с таким изЯществом пил
свой кофе,  что  ‚ера Ђлексеевна не  могла не  согласитьсЯ,  что  †орж очень
приличный мальчик,  из которого выйдет человек.  Ћн бойко отвечал на вопросы
дЯди,  так  что  дЯдЯ просидел за  столом лишние пЯть минут,  забавлЯЯсь его
шустрой болтовней о военных делах. ‚ставаЯ, он сказал, что "возьмет мальчика
в церковь", и снова прибавил, что †орж "молодец".
     ‚ера Ђлексеевна,  в  своем белом капоте,  с  широкими рукавами,  из-под
которых далеко виднелись белые  голые  руки,  с  распущенными прЯдЯми волос,
перехваченных пунцовой лентой,  сегоднЯ показалась †оржу и моложе и не такой
гордой,  как  вчера.  Ћна весело болтала с  †оржем,  расспрашивала,  кто ему
понравилсЯ из вчерашних гостей, шутила, не влюбилсЯ ли он в "кузину ‹ину", и
вдруг  нахмурилась,   покраснела  и   обдернула  рукав,   поймав  пристально
любопытный взглЯд, устремленный на ее оголенную руку.
     Џойманный врасплох,  †орж покраснел до ушей и невольно опустил глаза...
’етка взглЯнула на него,  улыбнулась и подумала, что мальчик еще прелестнее,
когда краснеет.
     ‘коро  она  встала и  не  говорила почти целый день  с  †оржем.  ’олько
вечером,  одеваЯсь на бал,  когда †орж пришел проститьсЯ с  ней,  она весело
спросила его, повертываЯсь перед ним в красивом бальном платье:
     - •орошо платье?
     - Џрелестное,  ma tante!  -  отвечал †орж, свободно любуЯсь платьем, ее
голыми руками,  спиной,  шеей, на что она уже не сердилась, а как-то странно
улыбалась, щурЯ глаза и как бы восхищаЯсь очарованием мальчика.
     - €дет?..  -  повертывалась она  перед  ним,  точно  желаЯ продлить его
очарование.
     - …ще бы! ‚ нем, ma tante, вы будете царицей бала! - шептал †орж.
     - ’ы льстишь, скверный мальчишка! Ќу, прощай до субботы!
     €  ‚ера  Ђлексеевна  вдруг  принЯла  тон  матери,  как-то  торжественно
перекрестила †оржа и, целуЯ его, наставительно заметила:
     - ‘мотри же,  †орж,  веди  себЯ  хорошо,  учись прилежно,  будь  добрым
мальчиком и не огорчай свою тетку!
     †орж обещал быть добрым мальчиком и несколько раз с особенной нежностью
покрывал  поцелуЯми теплую,  маленькую тетушкину ручку.  Ћна  не  торопилась
отдернуть ее, поправлЯЯ другой рукой белый цветок в волосах, и потом, как бы
спохватившись,   отнЯла  руку  и   снова  посоветовала  †оржу  быть  "добрым
мальчиком".
     Љогда "добрый мальчик" ехал в  дЯдиной карете в "заведение",  перед его
глазами еще  долго мелькали шеЯ и  плечи красивой тетушки,  и  он  долго еще
вдыхал душистый аромат ее будуара.


        VI

     †орж скоро освоилсЯ с "заведением", полюбил его и поладил с товарищами.
Ћн недурно училсЯ,  скоро сделалсЯ первым по фронту и  почему-то пользовалсЯ
особым расположением ротного командира.
     —ерез год †орж уже сделал сто рублей долга сапожнику, портному, лихачам
и уже успел познакомитьсЯ с одной маленькой актрисой из французского театра,
о  чем  с  гордостью  рассказывал  товарищам.  Ћт  своего  отца  он  получал
ежемесЯчно "на булки" по  десЯти рублей,  да  дЯдЯ сенатор давал ему столько
же,  но,  разумеетсЯ,  этих денег не хватало. ‚ заведении было много богатых
молодых людей, которые свободно мотали деньги и делали долги, и †оржу стыдно
было не  мотать денег и  не делать долгов,  стыдно перед товарищами,  стыдно
перед собой.
     ‚  письмах к  матери  он  описывал свое  положение,  говорил о  "позоре
фамилии ђастегай-‘апожковых" и  просил  денег.  "‚едь  Я,  мамаша,  не  могу
отстать от  других,  ведь  не  ехать же  мне  в  казенном мундире к  кнЯгине
’аракановой, у которой бывают аристократы и сам светлейший Ћболдуев".
     Њать вполне сочувствовала †оржу,  посылала,  сколько могла,  и  просила
отца   увеличить   месЯчное   жалованье,    выставлЯЯ   на    вид    фамилию
ђастегай-‘апожковых,  но генерал прикрикнул и велел матери написать,  что он
попросит, чтобы молодого ђастегай-‘апожкова выпороли за то, что он "дурит".
     †орж сердилсЯ на своего "старика",  который,  по его мнению,  "выжил из
ума и не понимает требований жизни".  Ћн делал долги,  занимаЯ у швейцара, у
сторожей,  и даже свел знакомство с ростовщиком, который ссужал его деньгами
за сумасшедшие проценты.
     ‚  пЯтнадцать лет †орж уже умел презрительно щурить глаза,  вглЯдываЯсь
на  проезжающих,  и,  кутаЯсь в  бобровый воротник,  катить  по  Ќевскому от
Ђничкова  моста  на  рысаке,  похожем  на  "собственную  лошадь".  Ћн  ловко
прикладывал  руку  к  каске,   свободно  выпивал  бутылку  шампанского,  пел
французские шансонетки,  слегка  грассировал,  нагло  третировал  известного
сорта дам  и  умел  взглЯдывать на  женщин тем  светлым,  наглым,  смеющимсЯ
взглЯдом прелестных черных глаз, который нередко вызывал невольную краску на
их  щеки.  ЃлагодарЯ расположению начальства,  такту и  способности показать
себЯ,  он  был всегда на  виду,  ходил на ординарцы и  мечтал через два года
надеть давно желанный мундир, хотЯ и сомневалсЯ, что врЯд ли отец согласитсЯ
давать такое содержание,  чтобы †орж мог  с  честью носить этот мундир и  не
стеснЯтьсЯ платой в ресторанах.  Ћн знал,  что у отца есть рЯзанское имение,
следовательно должны быть деньги,  кроме жалованьЯ;  но велико ли состоЯние,
сколько приносит дохода  это  имение,  он  точно  не  знал  и  только вполне
сознавал,  что ему нужны деньги,  что нельзЯ же в самом деле ему,  молодому,
изЯщному †оржу ђастегай-‘апожкову,  быть без  денег.  Ќа  что  же  он  будет
посещать общество,  оперу,  рестораны,  француженок?  €  разве  прилично ему
ездить на извозчиках,  когда его товарищи, далеко не такие умные, красивые и
ловкие,  как  он,  ездЯт в  своих эк