дровна опЯть испытующе посмотрела на мужа.  Ќо он, помнЯ
еще хорошо утреннюю сцену и  знаЯ возможность перехода ‚авочки из  состоЯниЯ
томной  грусти  в  состоЯние бешеной  Ярости,  с  блистательным бесстыдством
выдержал испытание.
     - € ты не целовал ее рук?.. ‚едь она рада случаю. ЏризнайсЯ, целовал?..
     "Ќашла дурака!" - подумал Ѓорис Ќиколаевич.
     €, чувствуЯ, что помилование его в шлЯпе, он не без шутливости заметил:
     - Ѓлагодарю покорно,  ‚авочка...  ‘тану Я  целовать ее  скверные пухлые
руки! - прибавил он не без брезгливости.
     - ЏоклЯнись!  -  торжественно произнесла ‚арвара Ђлександровна,  вообще
имевшаЯ слабость к разного рода клЯтвам.
     ‡а  этим  дело  не  стало,  и  Ѓорис Ќиколаевич весьма охотно поклЯлсЯ,
предпочитаЯ дать  десЯть  ложных  клЯтв,  чем  иметь  одну  сцену,  подобную
утренней.
     - џ бы удивилась, Ѓорис, если б тебе могла понравитьсЯ "такаЯ" женщина,
- несколько оживленнее проговорила ‚авочка.
     - …ще бы не удивитьсЯ!
     - Ќо  как  же  она смела дразнить тебЯ...  ѓоворить вздор,  что Я  тебЯ
никуда не отпускаю...
     - „ура, потому и говорит! - коротко обрезал Ѓорис Ќиколаевич.
     ‚арвара Ђлександровна вытЯнула губы,  даваЯ этим знать, что он может их
поцеловать,  и горЯчим поцелуем помиловала его. Ћднако продиктовала условиЯ:
избегать встреч с этой "дурой",  а то она в самом деле вообразит,  что Ѓорис
за ней ухаживает. € кроме того...
     - —то, ‚авочка?..
     - ‘обирай у себЯ лучше партнеров... ђаз, два в неделю, как хочешь...
     Ѓорису  Ќиколаевичу предложение это  очень  не  понравилось.  Ћднако на
радостЯх, по случаю помилованиЯ, он обещал как-нибудь это устроить...
     ‚ эту минуту чего бы он ни обещал?


        V

     ‚арваре Ђлександровне казалось,  что муж теперь настолько проучен,  что
не скоро обнаружит дух неповиновениЯ. Ќо она ошиблась. Љрутые меры, которыми
она  думала  удержать своего  подданного,  вместо  того,  чтобы  сделать ему
благоразумные уступки, только ускорили приближение открытого бунта.
     Џрошло  два-три  днЯ,  что  Љриницын,  еще  не  вполне  оправившийсЯ от
погрома, покорно просиживал вечера дома и раз даже проскучал у "симпатичных"
знакомых ‚арвары Ђлександровны,  как уж он снова норовил удрать из дома, где
чувствовал ту подавленность и неодолимую скуку, какую испытывает заключенный
хотЯ бы  с  самым обожающим его  тюремщиком.  Ќечего и  говорить,  что Ѓорис
Ќиколаевич из любви к ‚авочке не всегда откровенно заЯвлЯл,  куда он уходит,
и чаще всего называл фамилию одного молодого сослуживца,  где часто играли в
карты,  хотЯ  вместо карт  преспокойно дул  себе  у  Џалкина красное вино  с
каким-нибудь приЯтелем и  горЯчо говорил на тему о  женской любви,  развиваЯ
при   этом   самые  парадоксальные  взглЯды  насчет  стеснительности  ее   в
неумеренной дозе.  Ђ не то уходил к знакомым,  где собиралось много народу в
дни  журфиксов  и   где  бывала  и  Ђнна  Џетровна.   „аваЯ  отчет  о  своем
времЯпрепровождении, Ѓорис Ќиколаевич, из боЯзни огорчить ‚авочку и получить
"бенефис",  малодушно врал  самым  отчаЯнным образом и  о  всЯкой  встрече с
особами женского пола,  о  всЯком,  самом  невинном,  разговоре с  ними,  не
говорЯ, разумеетсЯ, о любезных разговорах менее невинного свойства, - даже и
не заикалсЯ,  точно дома,  где он бывал,  были мужские монастыри,  и  в  них
никогда не встречалось ни одной женщины,  а если встречались,  то все больше
одни старухи.
     ќта   ложь,   конечно,   обнаруживалась.   †ена  случайно  через  своих
"симпатичных"  приЯтельниц  узнавала,  что  вместо  холостЯка  ‚асильева  ее
благоверный был  у  €ванова на  журфиксе и  очень  оживленно болтал с  Ђнной
Џетровной (это с "дурой"-то!),  или что Ѓориса Ќиколаевича видели в гостином
дворе,  куда он вызвалсЯ ехать за покупками,  чтобы не простудилась ‚авочка,
разговаривающим с  какой-то очень миленькой барышней,  или наконец (о ужас!)
Ѓориса Ќиколаевича видели,  без  сомнениЯ его,  в  очень  веселом настроении
духа,  в Ђркадии (а он говорил,  что идет на именины к начальнику и пробудет
довольно долго. •орош гусь!).
     ќти  открытиЯ  сопровождались  блистательными  "бенефисами".  ЃлагодарЯ
умолчаниЯм мужа из  боЯзни этих же самых "бенефисов",  ‚арвара Ђлександровна
подозревала всЯкие ужасы и с понЯтным негодованием обманутой женщины осыпала
бранью и  проклЯтиЯми Ѓориса Ќиколаевича.  € напрасно он пробовал возражать,
оправдыватьсЯ... Ќапрасно он уверЯл, что любит одну ‚авочку и не изменЯл ей.
Ќапрасно он  доказывал,  что  привЯзанность не  есть  вечное терзание...  Ћн
обманщик...  Ћн  скрывает от нее свои шашни...  ‘цены повторЯлись все чаще и
чаще, были продолжительней и грозней, сопровождались обмороками, и после них
все  в  доме  долго  ходили  смущенные на  цыпочках.  Ћднажды  даже  ‚арвара
Ђлександровна в  отчаЯнии  решилась принЯть  Яд,  оказавшийсЯ,  по  счастию,
совершенно безопасной микстурой (и  нЯнЯ  потом  довольно ехидно подчеркнула
Ѓорису Ќиколаевичу,  что барынЯ отлично это знала),  и трогательно проделала
сцену предсмертного прощаниЯ с ревущим,  как белуга,  Ѓорисом Ќиколаевичем и
плачущими детьми,  пока  не  приехал  доктор  и  не  разрешил недоразумение,
объЯвив, к общей радости, что умирающаЯ совершенно здорова.
     Ќо  обтерпевшийсЯ Ѓорис Ќиколаевич уже не так близко принимал к  сердцу
все эти сцены,  как прежде. ќта атмосфера вечных историй, упреков, истерик и
слез,  это вечное стеснение угнетало и  озлоблЯло его,  и  "дом" казалсЯ ему
тюрьмою.   „олготерпение  покорного  мужа  наконец  лопнуло,  и  он  открыто
возмутилсЯ.
     Ќачал он  с  довольно ловкого маневра -  перебралсЯ в  кабинет,  чтобы,
возвращаЯсь домой, не рисковать немедленными "бенефисами". ЏоощрЯемый старой
нЯней  и  задетый  за  живое  насмешками Ђнны  Џетровны и  одного  приЯтелЯ,
объЯснившего,  как он  прекратил обмороки жены,  не обращаЯ на них вниманиЯ,
Ѓорис Ќиколаевич обнаружил еще большую отвагу и  однажды на  вопрос ‚авочки:
"куда он  собираетсЯ?"  -  так  решительно ответил,  что  это его дело,  что
‚арвара  Ђлександровна только  ахнула  от  изумлениЯ и  в  первое  мгновение
онемела.  €  когда ЯвилсЯ дар  слова и  она заговорила,  потом вскрикнула и,
схватившись за сердце,  упала, как подкошеннаЯ, в обморок (по счастью, не на
пол, а на диван), то Ѓорис Ќиколаевич хоть и колебалсЯ с секунду, но в конце
концов имел жестокость, не подавши помощи, уйти из дому, послав к жене нЯню,
наградившую его одобрительным взглЯдом.
     ‘бросив с себЯ иго,  бунтовщик отпраздновал это событие тем,  что в тот
же вечер отправилсЯ к  приЯтелю,  "закатилсЯ" с  ним в  ресторан и  вернулсЯ
домой в  пЯтом часу утра очень навеселе.  ЏризнатьсЯ,  в  первое времЯ Ѓорис
Ќиколаевич  широко  пользовалсЯ  своей   свободой  и,   словно  желаЯ   себЯ
вознаградить за  долгое рабство,  посещал знакомых,  у  которых он  давно не
бывал,  не  стеснЯЯсь оставалсЯ ужинать,  любезничал с  дамами,  покучивал в
трактирах, с приЯтелЯми, совершенно забываЯ, что вино вредно, словом, держал
себЯ  точно школьник,  вырвавшийсЯ на  волю  и  переставший боЯтьсЯ грозного
учителЯ,  и  при этом не только не чувствовал никаких угрызений совести,  а,
напротив,  был  так  оживлен  и  весел  в  обществе,  как  никогда.  €  лишь
воспоминание о том, что надо возвращатьсЯ домой, угнетало его. ‚прочем, он и
бывал-то  дома  не  особенно часто:  за  обедом  да  перед  вечерами,  когда
приходилось  выдерживать "бенефисы".  Ќо  он  принЯл  отличную  тактику:  он
отмалчивалсЯ.  —его-чего только ни говорила ему ‚арвара Ђлександровна, каких
только  сцен  ни  делала  она,  желаЯ  вернуть  свихнувшегосЯ мужа  на  путь
добродетели, - он ни гу-гу, только пощипывает бородку и постукивает тихонько
пальцами по  столу,  точно  и  не  его  называют "извергом" и  "бессовестным
человеком",  а  там за шапку -  и  марш,  а не то пойдет к детЯм и возитсЯ с
ними,  пока  не  запретсЯ в  кабинете и  не  начнет  работать...  €  ‚арвара
Ђлександровна,  видЯ,  что  его  ничем не  проймешь,  бросила наконец сцены,
обмороки и стала дутьсЯ.  “вы, и это не помогло. ‘делайте одолжение! Ќаконец
бессовестность мужа дошла до того,  что когда однажды ‚арвара Ђлександровна,
желаЯ сделать последнюю попытку обращениЯ его на путь истины,  поздно ночью,
когда Ѓорис Ќиколаевич только что вернулсЯ,  -  пришла к  нему всЯ в слезах,
полуодетаЯ, с распущенными волосами, в кабинет, стала просить пощадить и ее,
и  детей и  наконец бросилась к нему с воплем на шею,  умолЯЯ изменить образ
жизни,  Ѓорис  Ќиколаевич не  только не  успокоил ее,  не  только не  обещал
исправитьсЯ,  но  с  любезною вежливостью заметил наконец,  что  ему хочетсЯ
спать. ќто обстоЯтельство окончательно убедило ее в громадности ее несчастиЯ
и открыло глаза на бесповоротную потерЯнность Ѓориса Ќиколаевича.


        VI

     ‘клонив голову над  маленьким письменным столиком,  на  котором,  среди
разных  вещиц,  стоЯли  в  изЯщных рамках фотографии детей  (портреты "этого
человека",  когда-то занимавшие почетное место и на столе и над столом, были
давно сосланы в  глубину комода),  -  ‚арвара Ђлександровна дописывала своим
красивым  мелким  английским почерком  шестой  листик  письма  или,  вернее,
обвинительного акта,  в котором, со страстностью самого свирепого прокурора,
сгруппировала в  Яркой  картине все  гадости мужа,  сообщаЯ старушке-матери,
вдове, жившей на юге, о своем решении.
     "ЃеднаЯ мама! Љак она будет удивлена! Ћна и не подозревает, что ее дочь
так несчастна!" - подумала ‚арвара Ђлександровна, перечитываЯ письмо.
     Ћна  вложила  его  в  изЯщный  конверт  из  толстой  бумаги,   написала
решительно адрес, наклеила почтовую марку и вышла из спальни, чтоб приказать
горничной ’ане бросить письмо в Ящик.  "‘ курьерским оно пойдет, и через три
днЯ мама его получит и,  верно, на следующий же день выедет!" - рассчитывала
‚арвара Ђлександровна.  ‡атем  она  заглЯнула в  детскую,  где  играли дети:
мальчик ЃорЯ, восьми лет, и ‚арЯ - миленькаЯ шестилетнЯЯ девочка, поцеловала
их  обоих  с  какой-то  особенной страстной порывистостью,  глотаЯ слезы,  и
велела Ђвдотье ”илипповне прийти на минутку к ней.
     ‘тараЯ,  полнаЯ,  опрЯтно одетаЯ  нЯнЯ,  с  маленькими,  умными  серыми
глазами и степенным серьезным лицом вышла вслед за барыней в спальню.
     - ЌЯнЯ, Я знаю, вы любите детей, - заговорила слегка заискивающим тоном
‚арвара Ђлександровна, - и они к вам привыкли...
     - ‘лава  богу,  пЯть  лет  около  них,  -  сдержанно отвечала нЯнЯ,  не
понимаЯ, в чем дело.
     - ’ак, Я надеюсь, вы их не оставите, если Я уеду с детьми отсюда...
     - Људа  изволите  уезжать?..   -  спросила  недовольным  тоном  ЂвдотьЯ
”илипповна.
     - Ќа  другую  квартиру...  џ  с  детьми буду  жить  отдельно от  Ѓориса
Ќиколаевича.
     ЌЯнЯ  строго  поджала нижнюю  губу  с  бородавкой и  бросила на  барыню
недоверчивый и неодобрительный взглЯд.
     - Ђ  как  же  Ѓорис Ќиколаевич будет без  детей?  -  спросила она после
паузы. - Ѓорис Ќиколаевич очень любит детей, да и дети любЯт барина.
     - Ћн будет с ними видетьсЯ.
     ‘таруха укоризненно покачала своей круглой седой головой в  белом чепце
и решительно проговорила:
     - Ћсмелюсь доложить,  барынЯ,  неладное вы  затеЯли дело.  Њало ли  что
бывает между мужем и женой,  но только чем же дети виноваты...  ‡а что детей
лишать отца? €звольте-ка об этом подумать, сударынЯ.
     - џ и без вас,  нЯнЯ,  об этом думала...  —то делать?.. €наче нельзЯ! -
промолвила ‚арвара  Ђлександровна,  видимо  недовольнаЯ замечанием нЯни,  и,
желаЯ прекратить дальнейшие объЯснениЯ, спросила:
     - ’ак вы согласны оставатьсЯ у менЯ или нет?
     - „етей не брошу.  €з-за них останусь!  - отрезала ЂвдотьЯ ”илипповна и
вышла из спальни.
     €з передней донессЯ звонок.
     - Ћн!  -  шепнула  ‚арвара  Ђлександровна  и  всЯ  как-то  подтЯнулась,
принимаЯ решительный вид.
     —ерез минуту вошла горничнаЯ и доложила:
     - Ѓарин пришел. Џрикажете подавать обедать?
     - Џодавайте...  „а  скажите кухарке,  чтобы не  пережарила рЯбчиков,  -
крикнула вдогонку ‚арвара Ђлександровна, внезапно увлеченнаЯ ролью хозЯйки.
     "Ћ  каких  пустЯках приходитсЯ заботитьсЯ!..  Љакие-то  рЯбчики,  когда
ломаетсЯ всЯ жизнь!" - печально усмехнулась ‚арвара Ђлександровна, подходЯ к
большому шкапу с  зеркалом и  с  грустной улыбкой оглЯдываЯ свое лицо и  всю
свою крепкую, статную маленькую фигурку.
     Ћна  пригладила  свои  чудесные,   густые  черные  волосы  с  эффектной
серебристой прЯдкой,  оправила лиф,  тонкаЯ  ткань  которого обливала пышные
формы бюста, затем вымыла маленькие тонкие руки, надела кольца, взглЯнула на
безукоризненные  розовые  ногти  и,   свежаЯ,  красиваЯ,  изЯщно  одетаЯ,  с
строго-печальным и решительным выражением в лице,  вошла,  с легким шелестом
платьЯ,  в  столовую,  где в  ожидании ее Ѓорис Ќиколаевич держал на коленЯх
детей и, покачиваЯ их, вместе с ними весело улыбалсЯ.
     "ќтот  человек" по  виду  совсем не  походил на  того  "бессовестного",
"безжалостного" и  "потерЯнного"  господина,  которому,  по  мнению  ‚арвары
Ђлександровны,  предстоЯла печальнаЯ перспектива спитьсЯ с  круга  и  вообще
быть жестоко наказанным за свои многочисленные преступлениЯ.
     ќто был небольшого роста блондин с  светлыми волосами и небольшой русой
бородкой,   с  мЯгкими,   расплывчатыми  чертами  довольно  красивого  лица,
моложавый,  здоровый,  мЯгкотелый, с флегматическим взглЯдом небольших серых
глаз.
     ‘равниваЯ "этого человека",  в выражении лица которого и во всей фигуре
сразу  чувствовалсЯ спокойный и  податливый темперамент ленивой,  склонной к
подчинению,  натуры,  с этой маленькой энергической женщиной,  -  можно было
только удивлЯтьсЯ,  как "этот человек" решилсЯ открыто восстать против своей
повелительницы;  разве только соображение, что эти мЯгкие, пассивные натуры,
раз  только выведенные из  терпениЯ,  бывают упрЯмы,  -  могло до  известной
степени объЯснить строптивую непокорность этого человека.
     Џри  поЯвлении ‚арвары  Ђлександровны,  веселаЯ улыбка  сбежала с  лица
Ѓориса Ќиколаевича,  и он вдруг затих,  как затихли и стали серьезны вдруг и
дети, хорошо понимавшие натЯнутые отношениЯ между родителЯми.
     Ѓорис  Ќиколаевич спустил детей с  колен,  поклонилсЯ жене,  проговорив
холодно-вежливым тоном:  "‡дравствуй, ‚авочка!" и хотел было подойти к жене,
чтоб  пожать  ей  руку,  но  ‚арвара  Ђлександровна,  едва  кивнув  головой,
торопливо прошла и села за стол на свое хозЯйское место.
     Ћбед прошел,  как обыкновенно проходил в последнее времЯ, в томительном
безмолвии.  ’олько маленькаЯ черноглазаЯ ‚арЯ,  не обращаЯ никакого вниманиЯ
на общую натЯнутость,  по временам громко смеЯлась и  обращалась с вопросами
то к  матери,  то к  отцу.  Ѓорис Ќиколаевич добродушно отвечал ей,  любовно
посматриваЯ на  свою любимицу и  как  бы  доказываЯ,  что  и  "этот человек"
способен любить детей.
     ЌЯнЯ,  стоЯвшаЯ за высоким стульчиком ‚ари,  была сегоднЯ сумрачна и  с
некоторой жалостью смотрела на Ѓориса Ќиколаевича,  которого хотЯт разлучить
с  детьми.  Ћна  не  одобрЯла  его  поведениЯ  за  последнее времЯ.  "‘овсем
непутевый стал,  отбилсЯ от дому,  шатаетсЯ по ночам,  и  жена ему словно не
жена!" Ќо все-таки во всем винила "эту безумную", котораЯ не умела ужитьсЯ с
таким мужем. "‚се из-за того, что бес в ней ходуном ходит! Ќе может усмирить
свою кровь, черномазаЯ! ‚се еще о своей красоте мечтает!" - с сердцем думала
ЂвдотьЯ ”илипповна, размышлЯЯ о господских неладах.
     ‚арвара Ђлександровна раз  или  два  бросила украдкой взглЯд на  мужа и
отводила взор еще более строгим и  решительным.  ’а  же холодность...  ’о же
бессердечие и никакого признака раскаЯниЯ у "этого человека".
     "Ќаверное свЯзалсЯ с  этой подлой дурой и  воображает,  что  Я  дам ему
развод! †дите моей смерти!" - подумала ‚арвара Ђлександровна, метнув злобный
взглЯд на "этого человека".
     Ђ  "этот человек",  по  правде говорЯ,  "воображал",  как  бы  поскорее
кончилсЯ обед и  он  бы мог поспать часа два и  затем "дернуть" куда-нибудь,
благо  сегоднЯ он  получил изрЯдный-таки  куш  наградных денег,  из  которых
можно,  по совести,  прокутить малую толику. € о "той дуре" он уж и не думал
больше.  Џосле четырехмесЯчного веселого и  довольно неограниченного флирта,
"дура" увильнула и  на  днЯх уехала за  границу в  обществе какого-то  юного
дальнего  родственника,   и   Ѓорис  Ќиколаевич  мог  только  задним  числом
сокрушатьсЯ о том, что "счастье было так близко, так возможно", если б он не
был такой рохлЯ.
     Ћбед  был  кончен,  дети ушли,  и  Ѓорис Ќиколаевич хотел было удрать в
кабинет, как ‚арвара Ђлександровна торжественно произнесла:
     - Њне нужно с вами поговорить.
     "Ѓенефис!"  -  подумал,  слегка морщась,  Љриницын,  снова опускаЯсь на
стул,  чтоб  выслушать "бенефис" в  более  удобном положении,  и  проговорил
покорно-равнодушным   тоном   человека,    сознающего,    что    противитьсЯ
неотвратимому року бесполезно и надо покоритьсЯ судьбе:
     - џ слушаю...
     - Ќе здесь, надеюсь?
     ‚  самом  деле,  какой он  рассеЯнный!  Ћн  и  забыл,  что  в  столовой
подпускались только Ядовитые намеки,  а  специальным местом длЯ  "бенефисов"
был в последний год - кабинет.
     - ’ак  пойдем  в  кабинет,  ‚авочка,  -  вымолвил Љриницын,  по  старой
привычке называЯ жену ‚авочкой,  и,  пропустив ее мимо себЯ,  вошел вслед за
женой в  свою  небольшую комнату и  с  предусмотрительностью плотно затворил
двери на случай высоких нот звучного контральто жены.
     "…ще смеет называть ‚авочкой,  негодЯй!" - возмутилась про себЯ ‚арвара
Ђлександровна и присела на диван.
     Љриницын опустилсЯ в кресло напротив.
     Ќесколько секунд длилось молчание.
     "—то ж  она не начинает!" -  тревожно подумал Ѓорис Ќиколаевич.  ‚зглЯд
его скользнул по ‚авочке,  и в голове пронеслась внезапно шальнаЯ мысль:  "а
ведь как она еще сохранилась, эта ‚авочка... …сли б только не характерец..."
     € Љриницын вздохнул...
     - Ќадеюсь,   вы   не   удивитесь,   -   начала   ‚арвара  Ђлександровна
торжественно-спокойным тоном,  -  если после всего того,  что Я  испытала за
последний   год,   благодарЯ  вашему   постыдному  поведению,   недостойному
порЯдочного человека,  - Я пришла к решению: предоставить вам полную свободу
жить,  как вам будет угодно, и уехать от вас... ђазумеетсЯ, детей Я возьму с
собой... ‚ы ведь не решитесь отнЯть их от матери?
     ‚арвара  Ђлександровна  имела  полное  право  торжествовать.  Љриницына
действительно передернуло от этого сюрприза, и он воскликнул:
     - “ехать!? ‹ишить менЯ детей!?
     ќто  восклицание омрачило  минутное  торжество ‚арвары  Ђлександровны и
Ядовитым  жалом  вонзилось  в  ее  душу,   нанесЯ  глубокое  оскорбление  ее
самолюбию, хотЯ она и говорила, что презирала "этого человека".
     Љак!  Ћн только жалеет детей, а менЯ нисколько не жаль, - жены, котораЯ
отдала ему лучшие годы жизни.  € это за двенадцать лет верности и любви.  Ћ,
презренный человек!
     €,  совсем позабыв,  что  хотела говорить с  ним "холодно и  спокойно",
‚арвара Ђлександровна с гневной страстностью кинула:
     - ‡ачем вам дети?  ђазве вы  их  много видите?  ђазве вы  часто с  ними
бываете?  Ћни и  так лишены отца.  •орош отец!?  ‚едь вы вечно пропадаете из
дому  и  возвращаетесь пьЯный по  утрам...  •орош пример длЯ  детей,  нечего
сказать!  „а и без них вам будет удобнее.  Ћни, по крайней мере, не помешают
вам  жить  со  своей  любовницей...  Ѓудете  праздновать вторую молодость на
полной  свободе...  Ќикто  не  стеснит  вас!  -  Ядовито  прибавила  ‚арвара
Ђлександровна.
     Љриницын молчал в каком-то столбнЯке.
     - Ђ если захотите видеть детей -  можете видеть их у менЯ... џ останусь
в Џетербурге.  Ѓудьте спокойны, во времЯ этих свиданий Я не стану беспокоить
вас своим присутствием...
     Ћна взглЯнула на "этого человека",  сидевшего опустив голову, и все еще
надеЯлась,  что он вдруг броситсЯ к  ее ногам и станет молить о прощении,  и
она, быть может, простит его ради бедных детей.
     Ќо  Љриницын  не  бросалсЯ  к  ногам  и,  видимо  стараЯсь скрыть  свое
волнение, наконец проговорил:
     - —то ж, если ты... вы хотите, Я согласен...
     - …ще бы...  џ  и  не сомневалась в  вашем согласии...  Ќадеюсь,  вы не
откажете детЯм в содержании... Њне от вас ничего не надо... Ќо дети...
     - џ буду давать три четверти своего жалованьЯ...
     - ќтого за  глаза довольно...  Ѓлагодарю вас за детей!  -  поднимаЯсь с
дивана,    проговорила   сдержанно-спокойным,    казалось,   тоном   ‚арвара
Ђлександровна и уже подошла к дверЯм, как вдруг вернулась и, приблизившись к
Ѓорису Ќиколаевичу, крикнула голосом, полным злобы и презрениЯ:
     - Ђ от себЯ скажу вам,  что вы презренный,  гнусный человек, которого Я
презираю и никогда не прощу!..
     €, глотаЯ рыданиЯ, выбежала из комнаты.


     Ѓорис  Ќиколаевич струсил.  ‘трусил  и  крепко  задумалсЯ.  Џерспектива
одиночества и разлука с детьми сильно смутила его...  „а и к ‚авочке ведь он
все-таки в конце концов привЯзан...  Љак-никак,  а прожили двенадцать лет...
Џоложим,  у нее характерец...  немало досталось ему от ‚авочки,  но ведь она
его любила,  да  еще так,  что из-за  этой любви,  собственно говорЯ,  все и
вышло...  (…сли б поменьше любила!  -  вздохнул Љриницын.) Ќу,  да и он тоже
виноват,  что довел жену до того, что она его бросает... ‘овсем он ее забыл,
беднЯжку, в этой борьбе за свою свободу и жестоко мстил ей... „ействительно,
он  свиньей себЯ вел,  совсем того...  замоталсЯ...  ‚се эти флирты,  ничего
интересного...  только трата денег...  ‚ольно же  ей было оттолкнуть от себЯ
нелепой ревностью... вечными сценами...
     ’ак размышлЯл Ѓорис Ќиколаевич и решил, что надо поговорить с ‚авочкой,
объЯснить ей... успокоить ее...
     €  сам несколько успокоилсЯ,  почему-то  уверенный,  что все обойдетсЯ.
‚авочка не бросит его и простит, несмотрЯ на все его безобразиЯ.
     ‚  этот вечер Ѓорис Ќиколаевич не  удрал из  дому,  пил чай с  детьми и
долго потом ходил по кабинету,  все не решаЯсь идти к ‚авочке,  пока она "не
отойдет" после недавнего объЯснениЯ...
     Ћн  несколько  раз  спрашивал  нЯню,   "как  барынЯ?",  и  старуха  все
советовала не ходить -  обождать, пока барынЯ в большом расстройстве чувств,
и только около полуночи ЂвдотьЯ ”илипповна пришла в кабинет и сказала:
     - ’еперь барынЯ не плачет,  ступайте,  Ѓорис Ќиколаевич, поговорите. „а
только не  очень винитесь.  Ќаша сестра этого не  любит,  -  конфиденциально
прибавила умнаЯ нЯнЯ.


        VII

     ’ук-тук-тук.
     - Љто там?
     - ќто Я, ‚авочка, - робко и просительно проговорил Љриницын.
     - ‚ойдите! - ответил дрогнувший голос ‚арвары Ђлександровны.
     Ѓорис Ќиколаевич вошел в спальню -  давно он не заглЯдывал в эту уютную
комнату!  -  и  увидел жену,  сидевшую на маленьком диванчике и перебиравшую
какие-то старые письма - его письма.
     - —то вам угодно? - строго спросила она, укладываЯ письма в Ящик.
     - џ, ‚авочка, пришел с тобой поговорить и...
     - Ќам не о чем с вами больше говорить,  - презрительно перебила ‚арвара
Ђлександровна.
     - ‚авочка... ’ак неужели это серьезно?.. ’ы хочешь бросить менЯ...
     - Ђ вы думали,  Я шутила?  -  саркастически ухмыльнулась она. - „а и не
все ли вам равно?.. „етей вы будете видеть...
     - Ќо, ‚авочка... Џозволь сказать... объЯснить... ‚ыслушай, ради бога...
     —ем  мЯгче и  нежнее звучал голос Ѓориса Ќиколаевича,  тем надменнее и,
казалось,  холоднее становилсЯ тон ‚арвары Ђлександровны. Ќо грудь ее тЯжело
дышала из-под  тонкой ткани капота,  губы вздрагивали,  рука нервно теребила
носовой платок.
     - —то можете вы объЯснить? Ђ впрочем, говорите, если вам угодно...
     €  ‚арвара  Ђлександровна  пододвинулась вперед  и,  откинув  за  плечи
распущенные свои волосы, оперлась рукой на маленький рабочий столик у дивана
и полуприкрыла глаза. ‘вет лампы осветил ее побледневшее лицо.
     - Њожно присесть, ‚авочка? - спросил почтительно Ѓорис Ќиколаевич.
     - ‘адитесь,  -  с  холодной вежливостью отвечала она,  бросаЯ взглЯд на
"этого человека" и снова опускаЯ ресницы.
     Њуж опустилсЯ в низенькое кресло и начал:
     - Џоложим, Я виноват перед тобой, ‚авочка... очень виноват, хотЯ и не в
том,  в чем ты думаешь...  џ вел себЯ скверно...  кутил...  проводил ночи за
картами... постоЯнно уходил из дому... был к тебе невнимателен...
     - ‚ы были жестоки, - вставила ‚арвара Ђлександровна.
     - ‘огласен...  Ќо,  ‚авочка,  милаЯ ‚авочка,  вспомни,  отчего все  это
вышло... ’ы слишком... опекала менЯ, и Я... возмутилсЯ... Ћднако поверь мне,
Я никогда не переставал тебЯ любить...
     - € имели любовницу? - иронически воскликнула ‚арвара Ђлександровна.
     - џ, любовницу?.. ѓосподь с тобою, ‚авочка!
     - Ђ эту... вашу... Ђнну Џетровну...
     - Ђнну Џетровну!?. ЉлЯнусь тебе, что между нами ничего не было...
     "‹жет!" -  подумала ‚арвара Ђлександровна, но, взглЯдываЯ в лицо "этого
человека",  в  его  заблестевшие глаза,  которые снова  ласкали ее  с  давно
забытой нежностью, ‚арвара Ђлександровна не стала спорить...
     Ђ муж продолжал:
     - Њы с этой Ђнной Џетровной, правда, иногда встречались... болтали...
     - Ђ теперь?..
     - „а  ее  и  нет здесь,  ‚авочка...  Ћна уехала за  границу с  каким-то
молодым человеком.
     - Ќо другие ваши любовницы?.. - уже мЯгче спросила жена.
     - Ќикаких никогда у менЯ не было,  ‚авочка!  - горЯчо протестовал Ѓорис
Ќиколаевич, помнЯ совет умной нЯни: "не очень винитьсЯ".
     € опЯть, разумеетсЯ, ‚арвара Ђлександровна, знаЯ мужа, не поверила, но,
всЯ  охваченнаЯ едва  сдерживаемым волнением  близкого,  столь  неожиданного
примирениЯ, она снова промолчала, готоваЯ простить ему все...
     Ђ  Ѓорис  Ќиколаевич,   не  спускаЯ  глаз  с  ‚авочки,  пикантной,  еще
хорошенькой своей ‚авочки,  еще горЯчей и искренней заговорил, что он всегда
любил ‚авочку,  знал одну только ‚авочку в эти двенадцать лет;  он пожалел о
бедных детЯх без отца и,  увидав, что растроганнаЯ ‚авочка жадно внимает его
речам и,  всЯ  заалевшаЯ,  с  полуоткрытыми устами,  смотрит на  него нежным
прощающим взглЯдом своих больших влажных глаз,  -  понЯл,  что  теперь можно
броситьсЯ к ногам ‚авочки и получить ее полное помилование,  несмотрЯ на все
свои вольные и невольные прегрешениЯ.


        VIII

     Ќа следующий день,  поздно проснувшись,  ‚арвара Ђлександровна, бодраЯ,
веселаЯ и  счастливаЯ,  быстро оделась,  заказала обед из самых любимых блюд
Ѓориса Ќиколаевича и послала старушке-матери следующую телеграмму:
     "Џисьмо,  которое  получите,  считайте недействительным.  Ќедоразумение
вполне разъЯснилось".
     Ђ  когда  часу  во  втором  к  ‚арваре  Ђлександровне  приехала  та  ее
приЯтельница,  муж  которой все  еще оставалсЯ "этим человеком",  и,  увидав
‚авочку веселой, поздравила ее, решив, что она наконец разъезжаетсЯ с мужем,
- ‚авочка, немного смутившись, ответила:
     - Ќет, милаЯ, Я долго-долго думала и остаюсь ради детей.
     Љ обеду уже все портреты Ѓориса Ќиколаевича были возвращены из ссылки и
красовались на  прежних  местах,  и  "этому  человеку" снова  было  даровано
христианское имЯ "Ѓориса" да еще с прибавлением "милого".


        Џђ€Њ…—ЂЌ€џ

        ђ……Ќ€…

     ‚первые - в сборнике "†ертвы", ‘Џб., 1894.

                                                                    Џ.…ремин