Ял
менЯ генерал.
     - Џо моему скромному мнению,  первый вариант будет лучше!  - проговорил
Я.
     - Ђ зато как грациозен второй!.. - вступилась генеральша.
     - Ќе спорю, но в первом больше силы...
     - ‚от мы так и  поступим...  Ћставим первый!..  -  решил генерал,  взЯл
корректурный лист, перекрестилсЯ большим крестом и зачеркнул другой вариант.
     Ћбе дамы ушли.
     - Ќу, теперь поговорим о деле, молодой человек... ‚аше имЯ?..
     - Џетр Ђнтонович...
     - “ менЯ, Џетр Ђнтонович, работы пропасть... †ена и племЯнница помогают
мне,  но,  кроме того,  мне нужен секретарь, которому бы Я мог излагать свои
мысли,  а  он  бы  их  записывал,  так,  вчерне...  Ћкончательно отделывать,
конечно, буду Я сам... Њогли ли бы вы взЯтьсЯ за это?
     - џ бы попробовал...
     - ‚ы где кончили курс?
     - ‚ Ќ-ской гимназии.
     - ‡наю...   знаю...   ’ам   у   менЯ  директор  приЯтель.   „олжен  вас
предупредить,  Џетр Ђнтонович,  что  Я  требователен и  люблю аккуратность в
работе...  “  менЯ  много перебывало молодых людей,  но  все  как-то  мы  не
сходились...  ‚от  еще недавно:  пришел один студент,  довольно приличный на
вид, взЯлсЯ за дело, но мало того, что был не аккуратен, а еще фыркал, когда
Я  приказал ему написать слово о  спасении души,  и  отказалсЯ...  Џо-моему,
лучше не берись... Љак вы полагаете?
     џ согласилсЯ.
     ѓенерал помолчал и потом неожиданно прибавил:
     - ‚ы извините... Ћдин щекотливый вопрос!..
     - ‘делайте одолжение!..
     - ‚ы религиозный человек?.. џ вас позволил об этом спросить, - прибавил
он,  -  потому что все наше семейство глубоко религиозно...  џ,  конечно, не
смею насиловать ваших убеждений,  но  Я  бы  не  потерпел в  своем секретаре
атеизма,  а эта болезнь,  по несчастию,  теперь свирепствует... Њолодые люди
забывают, что религиЯ - единственнаЯ успокоительница.
     ѓенерал стал говорить на эту тему и, между прочим, так и сыпал цитатами
из ‘вЯщенного писаниЯ.
     џ поспешил успокоить его.
     - ‡анЯтиЯ  секретарЯ  должны   начинатьсЯ  с   девЯти  часов   утра   и
продолжатьсЯ до трех... Ќа вашей обЯзанности будет также переписка... џ веду
переписку со многими лицами... —то же касаетсЯ вознаграждениЯ...
     ѓенерал остановилсЯ и взглЯнул на менЯ.
     - Љак бы вы оценили свой труд?..
     - Њне, право, трудно...
     - Ћднако ж?
     џ все-таки отказалсЯ.  Ћтказ мой,  видимо,  не понравилсЯ генералу.  Ћн
поморщилсЯ и проговорил:
     - џ тоже затруднЯюсь...  ђабота ваша будет,  конечно, незначительнаЯ...
легкаЯ,  но все-таки...  Я не желал бы вас обидеть...  Љак вы думаете насчет
двадцати рублей в месЯц?..
     "Ћго! - подумал Я. - ѓенерал из кулаков!"
     - Њне кажетсЯ,  -  возразил Я, - что за шесть часов работы плата эта не
совсем достаточна.
     - Ќо,  молодой человек,  ведь работа-то какаЯ приЯтнаЯ... ‚ы будете при
этом  учитьсЯ...   ‚едь  вам   предстоит,   можно  сказать,   редкий  случай
усовершенствоватьсЯ в  стиле.  ќта работа в  вашем же  интересе...  Њы будем
вместе прочитывать хорошие книги...  џ  буду  делитьсЯ с  вами идеЯми...  ‚ы
будете,  так сказать,  выразителем моих идей...  ‡автракать будем вместе,  -
прибавил он, еще раз внимательно оглЯдываЯ менЯ.
     џ встал с места.
     - ‚ы, кажетсЯ, находите, что предложеннаЯ мною цена мала?
     џ  отвечал,  что,  не имеЯ никаких занЯтий,  Я  не могу существовать на
двадцать  рублей.  ’огда  генерал  обещал  (если  Я  оправдаю  его  надежды)
похлопотать за  менЯ  и  доставить мне  где-нибудь  еще  подходЯщее занЯтие,
причем намекнул, что у него большие свЯзи.
     - Њне кажетсЯ, мы с вами сойдемсЯ. ‚ы мне понравились.
     ‚ообще он говорил таким тоном,  будто одна честь работать с  ним должна
была осчастливить человека.
     џ все-таки колебалсЯ.
     - Ќу,  хорошо.  џ предложу вам двадцать пЯть рублей. Ќадеюсь, теперь вы
будете довольны, а пока Я сделаю вам маленький экзамен.
     €  с  этими  словами  он  предложил мне  написать  письмо  к  какому-то
архимандриту ‹еонтию,  в  котором следовало благодарить за  присылку книг  и
трех бутылок наливки.
     џ очень скоро написал письмо, и генерал осталсЯ письмом доволен, хотЯ и
заметил, что слог мой недостаточно, как он выразилсЯ, "кристаллизован".
     - ‚прочем,  -  прибавил он,  дотрогиваЯсь до моего плеча,  - со мной вы
скоро научитесь писать превосходно.  ’ак  Я  считаю,  Џетр  Ђнтонович,  дело
решенным?
     - €звините,  Ќиколай Ќиколаевич,  -  ответил Я,  заметивши, что генерал
осталсЯ очень доволен моим письмом, - но Я бы попросил вас дать мне тридцать
рублей по крайней мере.  ‚ы увидите,  как Я  работаю,  и если работа моЯ вам
понравитсЯ...
     - Ќу, нечего с вами делать. €звольте. џ согласен.
     Ћн пожал мне руку и  отпустил менЯ,  снабдив брошюрами и книгами своего
сочинениЯ.
     - Џрочитайте-ка их дома,  молодой человек,  да читайте внимательно:  вы
кое-чему научитесь...
     Љогда Я вышел от этого самодовольного дурака на улицу,  то чуть было не
рассмеЯлсЯ, вспоминаЯ все, что видел и слышал.
     •отЯ Я  и очень дешево взЯл,  все-таки на первый раз это было не дурно.
ѓлавное, начало сделано. ‘ первого же днЯ Я получил занЯтиЯ.
     ѓолодный,  усталый,  Я вернулсЯ домой. Њне отворила дверь сама хозЯйка.
‘егоднЯ она была лучше одета, вообще приукрасилась и показалась мне весьма и
весьма хорошенькой.
     - —то это вы так поздно,  Џетр Ђнтонович?  - заговорила она, приветливо
улыбаЯсь.  -  ‚ерно,  проголодались? ѓде хотите обедать: у себЯ или со мной?
Џойдемте-ка ко мне,  а то одному вам,  бедному, скучно будет. ‚ы ведь теперь
сирота...
     џ  принЯл  предложение.  Њы  обедали вместе и  после  обеда  еще  долго
болтали.  •озЯйка произвела на менЯ впечатление доброй,  милой, но недалекой
женщины.  Ћна менЯ все жалела и  интересовалась узнать,  удачны ли  были мои
хлопоты,  и когда Я объЯвил, что сегоднЯ же получил два места, то добродушно
порадовалась за менЯ.  Ћна весело болтала,  угостила менЯ пивом и  объЯвила,
что  Я  очень ей  понравилсЯ своею скромностью.  Ћна  надеетсЯ,  что Я  буду
постоЯнным ее жильцом...
     ‚ тот вечер Я заснул с самыми сладкими мечтами о будущем моем счастии.


        V

     ‘о   следующего  же   днЯ  Я   усердно  принЯлсЯ  за  исполнение  своих
обЯзанностей.
     ђовно к  девЯти часам утра Я приходил к Ќиколаю Ќиколаевичу Ћстроумову,
работал у  него до трех,  затем шел домой и обедал с ‘офьей Џетровной,  моей
квартирной хозЯйкой,  а  вечером с  семи  до  девЯти часов  читал у  больной
старухи. „ни проходили незаметно.
     ‡анЯтиЯ мои  у  генерала были крайне разнообразны.  џ  сочинЯл письма к
разным лицам, преимущественно духовного званиЯ (Ћстроумов вел с ними большую
переписку),  составлЯл с  его  слов различные проекты и  записки,  писал под
диктовку и  слушал  чтение  его  статей.  ‡а  тридцать рублей вознаграждениЯ
Ќиколай Ќиколаевич наваливал работы и,  конечно, убежден был, что честь быть
его секретарем сама по себе составлЯет великое счастие.
     ‚ообще,  генерал мой был очень оригинальный генерал.  Ћн имел страсть к
сочинительству,  считал себЯ необыкновенно умным человеком, был самодоволен,
ужасно  самолюбив и  наслаждалсЯ поклонением,  которым его  окружали близкие
люди.  Ќередко Я с трудом сохранЯл серьезный вид,  когда он, бывало, прочтет
мне одно из своих произведений, кончит и спрашивает:
     - ЏонЯли, молодой человек?..
     € при этом так смотрел,  будто оценить удивительный сумбур, который лез
к нему в голову и который он считал долгом излагать на бумаге,  могли только
избранные люди.
     ‘воим произведениЯм Ћстроумов придавал огромное значение.  Ћн исписывал
ворохи бумаги и писал обо всем,  что приходило в его голову. Ћн сочинЯл темы
длЯ проповедей,  писал статьи об  увеличении благочестиЯ между образованными
классами  измышлЯл проекты  против  наводнений,  составлЯл записки  о  новых
железнодорожных линиЯх, занималсЯ жизнеописанием какого-нибудь героЯ прошлых
войн,  изучал  вопрос  о  древнецерковном одеЯнии,  писал  советы архиереЯм,
трактовал об  учреждении новых  учебных  заведений длЯ  благородных девиц  и
заготовлЯл  речи,   которые   произносил  потом   на   торжественных  обедах
"экспромтом".
     ‘ловно готовЯсь начинать свЯщеннодействие, генерал удалЯлсЯ в кабинет и
на пороге замечал: "џ приступаю; не мешайте мне". Џосле этих слов в квартире
водворЯлась  торжественнаЯ  тишина.   ‚се,   начинаЯ  с  прислуги  и  кончаЯ
генеральшей,  ходили на  цыпочках и  говорили вполголоса,  боЯсь потревожить
сочинителЯ.    „ва   писарЯ,    по   обыкновению,   безмолвно   переписывали
превосходнейшим   почерком   какие-то    необыкновенно   длинные    записки,
предназначавшиесЯ  вниманию  высокопоставленных  лиц,  и  изредка  осторожно
пробирались в кухню покурить. „обродушнаЯ, некрасиваЯ генеральша смотрела на
мужа с  каким-то  благоговейным восторгом.  Џо  ее  мнению,  это был гений и
свЯтой человек. ‚сегда с замаранными в чернилах пальцами, она то и дело чуть
слышно отворЯла двери кабинета и заглЯдывала в него,  выбираЯ минутку, когда
она посмеет оторвать внимание своего мужа,  чтоб разъЯснить ее недоразумение
насчет   какого-нибудь   выражениЯ   в   корректуре.   ЊолодаЯ   племЯнница,
недурненькаЯ девушка лет двадцати,  разделЯла с женой обожание к дЯде и тоже
все  утро  проводила за  корректурами,  изредка  заглЯдываЯ в  кабинет.  ‚се
домашние в эти часы словно были пришиблены.  “ всех лица были торжественные,
и все говорили шепотом. Ђ виновник культа в это времЯ сидел за своим большим
письменным столом и,  откинув назад лысую голову, погружен был в думы, потеЯ
над обработкой какого-нибудь выражениЯ поцветистее и пофигурнее...
     - Ќиколай Ќиколаевич занЯты;  они пишут, - таинственно докладывал лакей
какому-нибудь гостю,  и лицо лакеЯ в это времЯ было необыкновенно серьезно и
даже страдальчески-озабоченно,  точно и  он вместе с генералом разделЯл муки
авторского творчества.
     - Ђх,  тише,  тише! - произносила шепотом генеральша, если кто-нибудь у
кабинета возвышал голос. - Њой ангел занЯт; он пишет.
     ѓенеральша  звала  генерала  "ангелом",   а   генерал  звал  генеральшу
"херувимом".  џ прежде думал,  что это они шутЯ называли так друг друга,  но
потом  убедилсЯ,  что  у  них  было  обыкновение обмениватьсЯ этими  нежными
именами. Џридет, бывало, генеральша в кабинет и скажет:
     - Ђнгел мой, ты слишком утруждаешь себЯ!
     - —то делать, херувим мой! ‡автра Я должен читать записку у министра.
     - Ќикс, Ќиколаша, голубчик, отдохни!
     - Њари, роднаЯ, не могу.
     ’ак,  бывало,  проворкуют эти два голубЯ,  и снова в кабинете тишина; Я
нагибалсЯ ниже над своим столом и кусал губы, чтоб не рассмеЯтьсЯ.
     ‡амечательно,  что Ќиколай Ќиколаевич Ћстроумов никакой службы не нес и
не получал никакого жалованьЯ,  числЯсь при какой-то особе.  ЌесмотрЯ на то,
что по службе он не имел никакой определенной должности,  Ћстроумов все-таки
умел себе приискать множество самых разнообразных занЯтий: был членом многих
обществ,  устроителем "истинно  русского  кружка  длЯ  обращениЯ инородцев",
считалсЯ  инициатором  большой  проектировавшейсЯ железной  дороги,  которую
всегда  называл "моЯ  дорога" или  "истинно патриотическаЯ дорога",  помещал
изредка передовые статьи  в  газетах и  говорил экспромты при  торжественных
случаЯх.  Ќа  другой же  день он сам отвозил в  редакции газет свои речи длЯ
напечатаниЯ, сердилсЯ, если его экспромты не принимались, и замечал: "‘овсем
слепцы эти редакторы! Ќе понимают, что всЯ ђоссиЯ должна слышать мои речи".
     †ил он очень хорошо;  водил знакомство с людьми значительными; квартира
была большаЯ,  превосходно обставленнаЯ, держал лошадей и много прислуги, но
источников его  средств решительно никто не  знал.  ЊенЯ  крайне интересовал
этот вопрос,  и  Я  впоследствии не  раз пыталсЯ разъЯснить его,  но все мои
попытки не привели ни к  чему.  Ћдни говорили,  что генерал кругом в долгах;
другие -  что он "проводит железную дорогу" и получает за это от купечества,
заинтересованного дорогой,  крупные деньги;  третьи - что у него есть тетка,
котораЯ будто бы помогает ему...
     ‚о  всЯком случае,  средства моего патрона были  длЯ  менЯ загадкой,  а
между тем он жил превосходно и иногда задавал обеды, на которых бывали очень
влиЯтельные люди. ‘ ним обходились ласково, хотЯ отчасти и третировали моего
генерала,  как шута горохового,  но он довольно умно не замечал этого и  как
будто нарочно старалсЯ еще более оправдать это название.
     ’ем не менее этот "гороховый шут" жил в свое удовольствие.
     ‚  молодости он,  как  мне рассказывали люди,  хорошо его знавшие,  был
большой руки хлыщ и  враль.  Ћн служил тогда в  провинции,  ничего не делаЯ,
всегда нуждалсЯ в деньгах, умел развлекать дам, классически занимал деньги и
был  находчив,  но  литературой тогда,  говорЯт,  не  занималсЯ и  дорог  не
проводил.  Џосле Љрымской кампании он  перебралсЯ в  Џетербург и  обратил на
себЯ внимание какой-то необыкновенно горЯчей патриотической речью за обедом.
‚  Џетербурге он  остепенилсЯ,  стал  теретьсЯ во  всех обществах,  сделалсЯ
религиозным человеком,  начал  писать записки и  проекты,  приобрел друзей и
купечестве и выставлЯл религиозность свою напоказ.  Ћдни считали его за шута
горохового, другие - за умного человека, имеющего свЯзи. Ђ свЯзи эти он умел
показать,  как  ловкий купец "товар лицом".  ‘  тех пор Ћстроумова знают как
человека,  у  которого  превосходный повар,  отличный дом  и  много  свЯзей.
†алованьЯ он все-таки не получал,  но все сознают,  что такого богомольного,
нравственного, "истинно русского" и преданного ђоссии человека не сыщешь.
     Ђ сдаетсЯ мне,  что Ћстроумов - шельма порЯдочнаЯ. Ћн хоть и не умен, а
ловок;  по-своему,  впрочем, и умен, потому что из своей литературы составил
себе положение.  Ћтносительно религиозности тоже сдаетсЯ мне, что он морочит
публику,  но морочит теперь,  надо думать,  совсем искренно.  Ќапустил он на
себЯ ханжество,  и так оно въелось в него,  что теперь уже не отличишь,  что
тут правда и что обман.
     ‘уществование Ћстроумова продолжало быть длЯ менЯ загадкой.  Џравда,  в
Џетербурге,  как Я слышал, много загадочных существований, но в конце концов
не с неба же падали к нему средства.
     џ  Ќиколаю Ќиколаевичу очень понравилсЯ.  Ћн  был очень ласков со мной,
иногда даже удостоивал откровенных бесед, главным образом на тему о том, что
он -  умный человек и несомненных государственных способностей,  а терпит, и
что,  следовательно,  мне,  молодому человеку,  тоже  следует терпеть.  Ќадо
заметить,  что Я ему ни на что не жаловалсЯ,  и, вероЯтно, он говорил о моем
терпении более длЯ  округлениЯ речи.  Љроме того,  любимым коньком его  было
говорить о недостатке благочестиЯ в молодых людЯх.
     - ‚еры  нет,  оттого и  сомнениЯ лезут в  голову.  ‚ы,  Џетр Ђнтонович,
теперь,  надеюсь,  изменились, а? - шутливо трепал он менЯ по плечу. - “ вас
теперь настоЯщий взглЯд на вещи? Њолитесь вы, голубчик, богу?
     - Њолюсь.
     - ’о-то. Њолитесь и терпите, и бог за все вам воздаст сторицей.
     Ћднако сам-то он воздавал за мои труды далеко не сторицей. Ќасчет этого
он был крепкий человек.  ђаботы на менЯ он наваливал по мере того, как Я ему
более нравилсЯ.  ЊесЯца через два он  стал давать мне столько работы на дом,
что Я едва справлЯлсЯ.  ’ем не менее Я аккуратно исполнЯл все, что только он
мне   не   поручал,   решившись  ждать  и   воспользоватьсЯ  его  свЯзЯми  и
знакомствами.
     Љак кажетсЯ,  он  считал менЯ трудолюбивым,  усердным малым,  способным
только на черную работу,  и  не замечал,  что Я  нередко писал ему докладные
записки собственного сочинениЯ,  а  он с  обыкновенной наивностью еще за них
похваливал менЯ.
     - •орошо,  прекрасно, молодой человек. “ вас слог кристаллизуетсЯ, и вы
совершенно верно воспроизводите мои мысли.  ЊаленькаЯ поправка, - и ваш труд
прекрасен... Џрочти, мой херувим, - обращалсЯ он к супруге. - как точно Џетр
Ђнтонович изложил мои мысли.
     €  "херувим" (далеко,  впрочем,  не похожий на херувима) вскидывал свои
глаза и  переносил на менЯ частицу обожаниЯ к мужу за то,  что "Ќикс" хвалил
менЯ.
     - Џетр Ђнтонович прекрасно пишет, Ќикс, с тех пор как стал работать под
твоим наблюдением.
     - Ќаташа, дружок, прочти и ты!
     Џодлетала племЯнница и  говорила,  что прочтет,  и  тоже считала долгом
сказать мне ласковое слово.
     Ђ  Я  стоЯл  молча и  про  себЯ  таил  злость,  глЯдЯ на  такое наивное
нахальство.
     „о времени мне не было никакого резона расходитьсЯ с Ћстроумовым,  хотЯ
работы было и порЯдочно. €зредка Я обедал у него, а месЯца через два получил
даже приглашение заходить, когда вздумаетсЯ, "поскучать по вечерам".
     - Ѓоже сохрани вас,  молодой человек,  ходить по клубам,  - внушительно
заметил при  этом Ћстроумов,  -  вы  еще  очень молоды,  и  вам  надо быть в
семейных домах... ’олько семьЯ сохранит вашу... вашу неиспорченную натуру.
     "•ерувим"  подтвердил  слова  генерала.   ‚ообще  "херувим"  был   эхом
"ангела". —то ангел скажет, то херувим непременно повторит.
     џ иногда заходил по вечерам к генералу.  ‘ам он редко бывал дома,  и мы
просиживали вечера втроем.  Ћбыкновенно генеральша говорила о муже,  и скука
была  страшнаЯ.  ЏлемЯнница со  мной  чуть-чуть кокетничала,  когда не  было
другою мужчины, и это менЯ бесило. ‚ самом деле, точно Я был куклой длЯ этой
дуры!
     џ предпочитал заходить к ним по вторникам, когда у них бывали ђЯзановы,
муж  и  жена.  †ена  -  молодаЯ,  красиваЯ  барынЯ,  веселаЯ,  кокетливаЯ  и
приветливаЯ,  а муж,  некрасивый человек лет сорока, с умным, строгим лицом,
как говорили, готовилсЯ делать блестЯщую карьеру. Ћн изредка заезжал с женой
к Ћстроумовым по вторникам. ЏризнатьсЯ, мне очень хотелось попасть на службу
к ђЯзанову.  Ћн был человек несомненно умный и не обратил бы вниманиЯ, что у
менЯ  нет  чина.  ѓлавное,  увидал бы  он,  как  Я  могу  работать.  Ќо  он,
разумеетсЯ,  не  обращал на менЯ ни малейшего вниманиЯ.  џ  сидел около дам,
скучал,  злилсЯ и изредка удостоивалсЯ небрежно-ласковых взглЯдов блестЯщей,
красивой дамы, точно она хотела сказать: "Ѓедненький, как тебе, должно быть,
неловко в нашем обществе!"
     ђаз  только Я  пристально на  нее посмотрел и  заметил,  как сперва она
поправила  волосы,  потом  взглЯнула  на  менЯ,  но,  вероЯтно,  мой  взглЯд
показалсЯ чересчур  странным  или  дерзким,  потому  что  она  тотчас  же  с
неудовольствием отвела глаза,  словно изумлЯЯсь дерзости ничтожного молодого
человека, осмеливающегосЯ разглЯдывать ее.
     Ђ Я назло не спускал с нее глаз...
     ‚  такие минуты Я испытывал муки оскорбленного самолюбиЯ.  Њне хотелось
скорей уйти, но Я нарочно оставалсЯ и дразнил еще себЯ:
     - ЋставайсЯ... €спытывай унижение на каждом шагу...
     џ  ненавидел этих дам и  сидел в углу гостиной,  одинокий,  с затаенной
злостью в сердце.  Ќикто,  разумеетсЯ,  не обращал на менЯ вниманиЯ.  „олжно
быть,  уж  очень  вид  мой  был  страдальческий,  так  как  вдруг  "херувим"
почувствовал ко  мне  сострадание.  ѓенеральша повернулась и  мою  сторону и
ласково заметила:
     - Њолодой человек,  что это вы забились в  угол?..  ЏрисЯдьте поближе к
нам!
     џ послал в душе эту даму к черту,  присел поближе, пробовал вмешатьсЯ в
общий разговор,  сказал какую-то чепуху и сконфузилсЯ.  ‚ этот вечер Я скоро
ушел домой, сославшись на нездоровье.
     Џо обыкновению,  ‘офьЯ Џетровна поджидала менЯ.  Љогда Я позвонил,  она
встретила менЯ радостно и, взглЯнув на менЯ, ласково промолвила:
     - ‘егоднЯ вы раньше пришли... —то с вами? ‚ы такой мрачный?
     - Ќичего!..
     - Љак ничего?! Џосмотрите-ка на себЯ!
     - „а вам-то что? - раздраженно остановил Я ее сочувствие.
     ‘офьЯ Џетровна смутилась и как-то испуганно, кротко взглЯнула на менЯ.
     - џ так... - пробормотала она робко. - ‚ы, быть может, закусить хотите?
џ оставила вам котлетку и горЯчего чаю.
     - Ќет, благодарю вас. џ спать хочу.
     €, холодно простившись, Я ушел в свою комнату.
     „обраЯ женщина была ‘офьЯ Џетровна, но только недалекаЯ и простаЯ. Ћна,
шутЯ,  называла менЯ сироткой, всегда была необыкновенно ласкова и оказывала
самое трогательное внимание.  ‡аботилась она обо мне,  точно о ребенке. ‘ама
чинила мое белье, входила в мои интересы, украшала мою комнату то новенькими
занавесками,  то  купленным по  случаю  письменным столом взамен старого.  €
когда Я благодарил за все это внимание, молодаЯ женщина как-то конфузилась и
говорила, что она стараетсЯ, чтобы жильцу было хорошо.
     Њы с  ней обыкновенно обедали вместе,  и после обеда она весело болтала
разный вздор.  Ћна была очень недурна собой и,  заметил Я, в последнее времЯ
очень наблюдала за своим туалетом.  Џрежде, по вечерам, ее никогда не бывало
дома:  она  любила Ђлександринский театр и  часто ходила туда  или  бегала к
знакомым,  но месЯца через два после того,  как Я  поселилсЯ у нее,  молодаЯ
женщина стала домоседкой,  сидела по  вечерам дома и  поджидала менЯ,  чтобы
вместе пить чай,  когда Я  возвращалсЯ от старухи.  Ћна верила в мою звезду,
хвалила мой  образ жизни,  рассчитывала,  что Я  со  временем получу хорошее
место и, шутЯ, называла бирюком... Ћна, конечно, и не догадывалась, с какими
целЯми Я  приехал в  Џетербург,  и  простодушно радовалась,  что Я так скоро
устроилсЯ и мог зарабатывать шестьдесЯт рублей в месЯц.
     Ћбыкновенно за чаем она расспрашивала менЯ о молодой девушке, которую Я
изредка видел у  старухи,  и  расспрашивала все  чаще  и  чаще,  подробней и
подробней: какаЯ она, хороша ли, нравитсЯ ли мне и т.п.
     џ,  конечно,  ограничивалсЯ короткими ответами,  говорил,  что  мне  до
молодой девушки нет  никакого дела,  а  ‘офьЯ  Џетровна радостно похваливала
менЯ за это и весело замечала:
     - Ќу, разумеетсЯ, таким бедным людЯм, как мы с вами, нечего свЯзыватьсЯ
с богачами.
     €  снова принималась весело болтать и  угощать менЯ  чаем  и  булками с
маслом.


        VI

     џ бессовестно лгал ей,  когда говорил, что мне нет никакого дела до той
молодой девушки,  которую Я встречал у кнЯгини.  Ќапротив, эта девушка очень
менЯ заинтересовала,  и,  когда Я  встречалсЯ с  нею,  у менЯ как-то сильней
билось сердце,  Я замирал, и долго потом образ ее преследовал менЯ. ЊенЯ это
злило.  џ сознавал,  что ‘офьЯ Џетровна,  с своей точки зрениЯ,  была права,
когда говорила,  что "бедным людЯм нечего свЯзыватьсЯ с богачами",  но мне в
то времЯ было двадцать три года,  а  девушка была такаЯ красиваЯ,  изЯщнаЯ и
гордаЯ... € отчего ж Я не смел даже молча любоватьсЯ ею?.. ђазве оттого, что
Я  нищий?..  Ќо  кто же  мешает мне не  быть нищим?..  џ  за  эти два месЯца
кое-чему научилсЯ и  увидел,  что не  боги же  обжигают горшки и  что не так
трудно  пробитьсЯ неглупому человеку,  поставившему себе  целью  завоевать у
судьбы положение...  џ видел ничтожных и глупых людей, имевших и состоЯние и
положение... —ем же Я хуже других?
     ’акие мысли нередко приходили мне  в  голову,  когда Я  шел к  старухе,
приодевшись как  можно  лучше и  опрЯтней.  Ћбыкновенно около старухи сидела
пожилаЯ компаньонка и  весело улыбалась моему приходу,  так как ни  дна часа
она избавлЯлась от капризов больной и придирчивой старухи. џ присаживалсЯ на
кресле перед  маленьким столиком,  на  котором стоЯл  графин воды  и  лежала
раскрытаЯ книга.  ‘таруха кивала на мой поклон головой и, обыкновенно, таким
же  движением давала мне знать,  что Я  могу начинать.  џ  читал ей "ђусскую
старину",  "ђусский архив",  романы в журналах и книги духовного содержаниЯ.
—тение  мое,  как  кажетсЯ,  нравилось,  потому  что  старуха,  обыкновенно,
внимательно слушала и  не  замечала,  как  при начале чтениЯ компаньонка ее,
ЊарьЯ ‚асильевна,  незаметно ускользала из комнаты, и мы оставались вдвоем с
барыней.  ‚ небольшом будуаре,  где она постоЯнно лежала в креслах,  было до
того  накурено  разными  духами,   что  под  конец  чтениЯ  у   менЯ  всегда
разбаливалась голова.
     ЊоЯ  старуха,  кнЯгинЯ Ќадежда Ђркадьевна ‘иницына,  была очень богатаЯ
женщина,  вдова помещика и,  как рассказывала мне ЊарьЯ ‚асильевна, страдала
параличом ног лет восемь.  Ћна лечилась везде, где только было можно, ездила
на  Љавказ,  провела несколько лет за границей,  но не поправилась и  решила
более никуда не выезжать.  Ћна была раздражительна,  капризна и  мучила всех
окружающих,  за исключением внучки,  которую любила без памЯти и  котораЯ не
подчинЯлась капризной старухе.
     ќта внучка и была та молодаЯ девушка, о которой Я упоминал раньше.
     ‚о  времЯ чтениЯ старуха тихо  выбивала такт маленькой сморщенной рукой
по ручке кресел и иногда останавливала менЯ, чтоб Я не торопилсЯ или читал с
большим чувством сцены романического содержаниЯ.
     - Ђх,  так нельзЯ!  -  тихо останавливала она менЯ. - ’ак нельзЯ, мосье
Џьер  (она  менЯ  так  и  называла мосье Џьер)...  ‚ы  недостаточно вникли в
положение действующих лиц.  ‚едь она  обманута этим негодным человеком.  Ћна
страдает...  …й тЯжело...  ѓолос у нее должен прерыватьсЯ, а вы прочитываете
это, точно дело идет о каких-нибудь пустЯках.
     ‘таруха,  насколько могла,  увлекалась при этом,  и из ее темных впадин
блистал в глазах слабый огонек.
     - Џрочтите еще раз это место...
     џ беспрекословно повиновалсЯ.
     ‘лучалось,  что ей надоедал роман,  и  она просила менЯ читать посланиЯ
св.  €оанна ‡латоуста или  проповеди €ннокентиЯ.  “  нее  был очень странный
вкус.  ‘таруха любила слушать скабрезные сцены в романах, описание страданий
любЯщих сердец, житиЯ свЯтых и душеспасительные проповеди.
     ‚о времЯ этих чтений старуха нередко устанавливала на менЯ лорнет и  не
спускала с менЯ глаз.  џ чувствовал ее взглЯд и не отрывал взглЯда от книги.
‚  девЯть  часов  обыкновенно приходила  ЊарьЯ  ‚асильевна;  старуха  кивала
головой и, когда Я собиралсЯ уходить, говорила:
     - ‘пасибо вам,  добрый  мой.  ђазвлекли вы  старуху.  ‘егоднЯ вы  очень
хорошо читали!
     Ќа  другой день мне  приходилось иногда рассказывать вкратце содержание
прочитанного, так как старуха забывала и не раз капризно перебивала менЯ:
     - Џостойте,  постойте, Џьер... Љто кого любит? ђасскажите сперва мне. џ
что-то не помню.
     џ  рассказывал и  затем снова читал,  прислушиваЯсь,  не  пронесетсЯ ли
знакомый шелест платьЯ и не войдет ли молодаЯ девушка. €ногда она входила во
времЯ чтениЯ,  целовала бабушку,  собираЯсь в театр или в гости, а то просто
заходила, присаживалась и слушала.
     ’огда Я  читал как-то  лучше.  ѓолос мой  раздавалсЯ сильней и  тверже.
‘цены выходили живей.  Њне хотелось читать при ней хорошо,  и  Я чувствовал,
что читаю действительно с чувством. Ћна на мои поклоны слегка кивала головой
и,  казалось мне,  смотрела на  менЯ с  каким-то великодушным снисхождением.
€ногда Я подымал глаза, чтобы взглЯнуть на нее, и тотчас же опускал глаза на
книгу, чувствуЯ к этой девушке и невыразимое обожание, и ужасную злобу.
     Ђ она была очень хороша:  стройнаЯ,  грациознаЯ, словно всЯ выточеннаЯ,
брюнетка,  с  тонким профилем прелестного лица,  главным украшением которого
были  большие,   черные,  блестЯщие  глаза.  —уть-чуть  вздернутый  носик  и
приподнЯтые углы губ придавали ее  лицу надменное выражение.  ѓлаза смотрели
серьезно  и  обличали  характер.   ѓладко  зачесанные  назад  черные  волосы
моложавили ее лицо,  придаваЯ ему что-то детское. Ќередко она задумывалась и
тогда казалась какой-то суровой богиней красоты. Ћ чем она задумывалась? —то
мучило ее молодую головку?  Љакие вопросы решала эта красавица, единственнаЯ
наследница миллионного состоЯниЯ?
     ’очно желаЯ отвЯзатьсЯ от  мучивших ее сомнений,  она слегка откидывала
назад голову и весело иногда болтала с бабушкой. Ћна, видимо, любила старуху
и одна только могла успокоить ее, когда та уже очень капризничала.
     Њною не стеснЯлись. Ќа менЯ, очевидно, глЯдели как на случайную мебель,
и потому нередко при мне заводили такие разговоры,  словно бы, кроме бабушки
и внучки, никого не было в комнате.
     џ прекращал чтение и дожидалсЯ конца.
     - Џродолжайте, мосье Џьер! - обыкновенно замечала старуха.
     - ђазве его,  бабушка,  зовут мосье Џьером?  - спросила однажды девушка
слегка  дрожащим  голосом,  причем  верхнЯЯ  губа  ее  вздрогнула  и  ноздри
раздулись, точно у степной лошади.
     џ навострил уши. ‘ердце у менЯ забилось.
     - џ  так  его  называю,  ЉатЯ...  Љороче.  Њосье Џьер так добр,  что не
обижаетсЯ на больную старуху. Џравда, мосье Џьер?
     џ  взглЯнул на  молодую девушку и  заметил устремленный на менЯ взглЯд,
полный презрениЯ. Ћна, впрочем, тотчас же отвернулась.
     - ‚едь вы не обижаетесь? - повторила старуха.
     - Ќет! - глухо прошептал Я и стал читать.
     џ читал,  как теперь помню,  роман ‘тендалЯ "—ерное и белое". Џоложение
героЯ романа напоминало мое собственное.  Ѓедный энергичный молодой человек,
без  средств,  без  положениЯ,  пробивает себе дорогу и  делаетсЯ любовником
молодой знатной девушки, котораЯ сначала презирала его.
     ЏомнитсЯ мне,  Я  читал с каким-то особенным наслаждением.  џ,  видимо,
сочувствовал герою и  принужден был сдерживать злобно-торжествующее чувство,
готовое вырватьсЯ из моей груди.  џ читал, вероЯтно, превосходно, потому что
старуха уставилась на менЯ,  а молодаЯ девушка замерла.  џ и сам забыл,  что
читаю по обЯзанности.  џ  помнил только,  что Я сам в таком же положении,  и
восторгалсЯ этим романом,  в  котором как бы  нашел отклик на волнующие менЯ
чувства.
     Ќа  маленьких часах  пробило уже  девЯть часов,  в  комнату вошла ЊарьЯ
‚асильевна,  но  Я  не  обращал ни  на  что вниманиЯ и  продолжал читать,  с
особенным чувством прочитываЯ те сцены, где герой ЯвлЯлсЯ торжествующим.
     ЊенЯ не прерывали;  впрочем, может быть, и прерывали, но Я не слыхал. џ
перестал только тогда, когда ЊарьЯ ‚асильевна громко сказала:
     - „овольно, довольно, Џетр Ђнтонович. ЉнЯгинЯ просит вас перестать.
     џ остановилсЯ, взглЯнул вокруг растерЯнным взглЯдом и отодвинул книгу.
     - ‚ы,  мосье Џьер, сегоднЯ превосходно читали и даже увлеклись до того,
что не заметили,  как Я  вас несколько раз просила окончить,  -  проговорила
старуха  ледЯным  тоном.  -  ‚ам,  верно,  понравилсЯ  роман?  ѓерой  его  -
порЯдочный негодЯй!
     џ  ни слова не сказал,  поклонилсЯ всем и,  шатаЯсь,  вышел из комнаты.
Љогда Я уходил, мне послышалось, что молодаЯ девушка проговорила:
     - ‚ы, бабушка, хоть бы чаю ему предложили!
     ‚след за тем ЊарьЯ ‚асильевна догнала менЯ и попросила вернутьсЯ.
     - Њосье  Џьер...  Ћстаньтесь...  ‘ейчас будем чай  пить...  ‚ы  сегоднЯ
запоздали! - проговорила старуха.
     џ поблагодарил, отказалсЯ и снова вышел из комнаты.
     - ‘транный молодой человек!  -  прошептала старуха, не стеснЯЯсь, что Я
могу ее слышать.
     Љогда Я вышел на улицу, менЯ душила злоба, и слезы полились из глаз.


        VII

     ‚  начале одиннадцатого часа  Я  вернулсЯ домой,  раздраженный и  злой.
‚ошел в  свою  конуру,  глЯжу:  на  письменном столе,  вместо прежней гадкой
лампы,  стоит  новаЯ,  и  неЯсный свет  мЯгко  льетсЯ  из-под  светло-синего
колпака. ќто был новый сюрприз моей хозЯйки.
     џ  присел на  кресло,  как  через  несколько минут менЯ  окликнула наша
кухарка.
     - ‚ам что?
     - —ай пить будете?
     - „авайте, пожалуй.
     - ‘юда самовар вам?
     - ‘юда.
     - Ђ  то ступайте к  барыне.  Ћна сама еще не пила.  ‘  девЯти часов вас
дожидаетсЯ. „ва раза самовар грела. Ћдной пить тоже скучно.
     џ пошел в комнату ‘офьи Џетровны.
     ЃольшаЯ комната моей хозЯйки сиЯла приветливостью и домовитостью. ‚се в
ней было необыкновенно уютно и мило. Ќа столе весело шумел блестЯщий самовар
и  сиЯла  большаЯ  лампа,  бросаЯ  Яркий  свет  на  всю  обстановку.  ЊЯгкаЯ
светленькаЯ  мебель,   цветы  на  окнах,  олеографии  в  рамках,  альбомы  и
безделушки,  расставленные на столах,  все блестело свежестью и чистотой,  и
все было у  места.  ‚ углу стоЯла большаЯ,  пышнаЯ постель,  скрытаЯ от глаз
безукоризненно чистым кисейным альковом.  ‚ходЯ  в  эту  комнату,  вы  сразу
чувствовали,  что попали в  гнездо аккуратной и опрЯтной хозЯйки.  ‚ас так и
охватывало приЯтное чувство порЯдка и  домовитости и располагало отдохнуть в
этой комнате.  Џотому-то Я,  признатьсЯ, и любил обедать здесь и после обеда
просиживать иногда  час,  другой в  уютном гнезде,  которое свила  себе  моЯ
хозЯйка.
     …е в эту минуту не было в комнате, и Я присел к столу.
     Ќа чистой скатерти расставлен был хорошенький чайный прибор,  а  булки,
свежее  масло  и  сливки  смотрели так  аппетитно,  что  Я  с  удовольствием
собиралсЯ напитьсЯ чаю.
     —ерез несколько секунд из  кухни вышла ‘офьЯ Џетровна в  белом капоте и
чепчике  с  голубыми  лентами,  из-под  которого выбивались прЯди  белокурых
волос.  Ћна  была  очень  недурненькаЯ маленькаЯ блондинка,  мЯгких форм,  с
небольшим добродушным лицом,  пухлыми щеками и  вздернутым носом.  Љогда она
подошла поближе, Я заметил, что глаза ее были красны от слез.
     џ поздоровалсЯ с нею.
     - —то это вы, ‘офьЯ Џетровна, нездоровы, что ли?
     - Ќет,  ничего!  - проговорила она и вдруг нервно прибавила: - Ђ вы что
так поздно?
     - ‡ачиталсЯ.
     - “ старухи?
     - „а, у старухи. €нтересный роман попалсЯ.
     - ‚аша красавица приходила слушать?
     - Џриходила!  -  проговорил  Я  с  раздражением,  припоминаЯ  унижение,
которому Я ежедневно подвергалсЯ.
     - € долго слушала?  -  продолжала ‘офьЯ Џетровна,  и, показалось мне, в
голосе ее звучала сердитаЯ нотка.
     - „а что вы так ею интересуетесь,  добрейшаЯ ‘офьЯ Џетровна? Ќалейте-ка
мне лучше чаю. “жасно пить хочетсЯ.
     Ћна  вдруг  вспыхнула до  ушей,  взглЯнула на  менЯ  с  нежным укором в
глазах,  хотела что-то сказать,  но из груди ее вырвалсЯ только вздох, и она
стала разливать чай.
     џ  взглЯнул на  нее.  ‘траннаЯ мысль промелькнула в  голове.  "Ќе может
быть!" - подумал Я и вдруг почувствовал, что краснею, как школЯр.
     - Ђ что же вы сливок?
     - ‘ливок? џ и забыл.
     - ‘егоднЯ вы какой-то рассеЯнный. ‚идно, красавица ваша околдовала вас?
- попробовала она шутить, но шутка не выходила, и ‘офьЯ Џетровна, печальнаЯ,
отхлебывала чай.
     - —то же вы хлеба с маслом?.. Ќамазать?
     Ћна стала резать хлеб, а Я смотрел на ее белую сдобную руку, проворно и
аппетитно приготовлЯвшую мне хлеб с маслом.
     "Ћна недурна, - пронеслось у менЯ в голове. - Ћчень недурна!" - подумал
Я, всматриваЯсь в хозЯйку в первый раз с особенной внимательностью.
     - •отите еще чаю?
     - Џозвольте!
     џ  выпил  молча еще  стакан.  ‘офьЯ Џетровна тоже  молчала и  сидела за
столом грустнаЯ, задумчиваЯ.
     “брали самовар, и мы пересели на диван.
     - ‡наете ли,  что  Я  вам  скажу,  добрый мой  сирота,  -  начала она в
шутливом тоне, - не влюбитесь вы в эту барышню!
     - Ђ что?
     - Ќапрасно.  Ќе длЯ нас она с вами... Њы люди бедные, а она... ќх, Џетр
Ђнтонович, вы, как посмотрю, и в самом деле думаете о принцессе!..
     Ћна говорила эти слова с дрожью в голосе.
     џ отвечал, что ни о каких принцессах не думаю, и посматривал на молодую
хозЯйку.  Ћна сидела близко.  €з-под капота вырисовывались ее мЯгкие, полные
формы...  …е белокураЯ головка печально склонилась вниз,  а  маленькие ручки
нервно перебирали обшивку... Њне вдруг захотелось подразнить ее.
     - Ђ отчего бы мне и не думать о принцессе?
     - „а вы-то сами принц, что ли? - засмеЯлась ‘офьЯ Џетровна.
     - Џринц не принц,  да и  она не принцесса.  Ѓез шуток,  она очень милаЯ
девушка.
     - € вы влюблены в нее?
     - Ђ как вы думаете?.. - поддразнивал Я.
     - Џослушайте,   Џетр  Ђнтонович,   Я,  сами  знаете,  женщина  простаЯ,
необразованнаЯ. ‘тыдно вам дразнить менЯ... стыдно!
     Ћна закрыла лицо руками, заплакала и вдруг поднЯлась с места.
     - Ќу, виноват. Ќе буду, не буду!..
     џ  подошел к  ней.  Ћна была так близко от  менЯ и  глЯдела на менЯ так
ласково добрыми нежными глазами.
     - џ не влюблен в эту барышню. џ с ней и не говорил ни разу, - прошептал
Я.
     џ  чувствовал,  как кровь приливала к  голове,  и  хотел убежать в свою
комнату,  но близость молодой женщины притЯгивала менЯ. џ совсем приблизилсЯ
к ней.
     - Ќу, что, довольны вы теперь?
     Ћна улыбнулась,  заглЯнула мне в  глаза с  какой-то лукавой нежностью и
шепнула:
     - Џравда? ‚ы не влюблены в эту девушку?..
     ‚место ответа Я вдруг обнЯл ее. “ менЯ закружилась голова. ‚ первый раз
Я прижимал к своей груди женщину.
     Ћна тихо вскрикнула, отскочила в сторону и заметила:
     - ‚ы смеетесь... ‚ы менЯ не любите!
     - ‹юблю, люблю! - крикнул Я в каком-то бешеном порыве.
     Ћна порывисто бросилась ко  мне на  шею и  осыпала менЯ поцелуЯми,  как
безумнаЯ, повторЯЯ самые нежные слова любви.
     Љогда Я вернулсЯ в свою комнату, мне вдруг сделалось стыдно. џ хотел на
другой же день сказать ей,  что Я ее обманул,  что с моей стороны был только
порыв и больше ничего, но ничего не сказал.
     ‘офьЯ  Џетровна была  дочь  содержанки.  €сториЯ ее  очень проста.  Ћна
училась в  школе,  потом  молодой девочкой попала на  содержание к  богатому
старику,  привЯзалась к  какому-то юноше и  потерЯла в  одно времЯ старика и
любовника.  Џервый отказал ей в средствах;  второй,  узнав, что у нее нечего
занимать, бросил ее, предварительно обобравши.
     - Џосле  этого  мне  ничего не  оставалось,  как  броситьсЯ в  воду,  -
рассказывала мне  ‘офьЯ  Џетровна,  -  право,  очень  тЯжело мне  было,  что
человек,  которого Я  любила,  так обманул менЯ.  “ж Я готова была исполнить
намерение  и  стоЯла  у  Ќиколаевского  моста,  как  менЯ  удержал  какой-то
господин.  Ћн  успокоил менЯ и  приютил у  себЯ.  ќто  был доктор,  добрый и
хороший,  но больной человек.  џ к нему привЯзалась, как собака, и прожила с
ним пЯть лет.  ‹юбить Я  его не любила как женщина.  Ћн был больной,  совсем
больной,  а Я молодаЯ,  но Я любила его как спасителЯ и до смерти была верна
ему,  хотЯ он этого и не требовал,  и была его сиделкой. „ва года тому назад
он умер и оставил мне три тысЯчи рублей.  џ снЯла квартиру и пускаю жильцов.
‚от и всЯ моЯ историЯ!.. - заключила свой рассказ ‘офьЯ Џетровна.
     Ѓеда в  том,  что она не понимала менЯ и  нередко в  разговорах строила
планы,  как Я получу место и как мы будем жить вдвоем. ЊенЯ это коробило, но
Я не разуверЯл ее. Љ чему?.. Ћна была так счастлива тем вниманием, которое Я
оказывал ей, что жестоко было бы разочаровывать бедную. „а и Я так спокойно,
экономно и  уютно устроилсЯ,  что мне не к  чему было нарушать порЯдок своей
жизни.  џ  сумел  ее  отучить  от  ревнивых  сцен,  и  так  как  обыкновенно
возвращалсЯ домой в девЯть часов, то не приходилось и объЯснЯть ей, почему Я
не желал бывать с  нею в  театре.  Њы и  без того проводили довольно времени
вдвоем, - к чему еще было показыватьсЯ вместе?
     ‘офьЯ   Џетровна  первое  времЯ   была   счастлива  и   веселилась  как
сумасшедшаЯ.  Ћна  поджидала менЯ вечером.  Њы  пили чай и  потом оставались
одни.  Ћна ласкала менЯ с  какой-то  безумной нежностью.  џ  сам был молод и
отдавалсЯ   животной   страсти   с   увлечением   юноши,    впервые   близко
познакомившегосЯ с женщиной.
     Ќо через месЯц Я стал холодней.  ‘офьЯ Џетровна потребовала объЯснений.
џ сослалсЯ на болезнь, но она стала грустней и подозрительно заглЯдывала мне
в  глаза.   Њедовый  месЯц  страсти  прошел.  Ќаступило  времЯ  обыкновенной
случайной свЯзи.  џ  реже заглЯдывал в  ее комнаты и чаще просиживал один за
работой.  Ћна не  роптала и  довольствовалась тем,  что Я  изредка бросал ей
ласковое слово.  Ћна и  не  подозревала,  что "принцесса",  как она называла
молодую девушку,  не переставала интересовать менЯ и злить. Њне во что бы то
ни  стало хотелось,  чтобы эта девушка обратила на менЯ внимание,  и  -  кто
знает?  -  быть может,  она полюбит менЯ.  Ђ полюбил ли бы Я ее,  это еще мы
посмотрим!.. Ќо, главное, мне надо было скорей выбратьсЯ в люди.


        VIII

     ‘ того самого вечера,  как Я читал у старухи роман ‘тендалЯ, Я заметил,
что старуха стала относитьсЯ ко мне холодней. Ћна редко заговаривала со мной
и ни разу не повторила приглашениЯ своего остатьсЯ пить чай. ЊолодаЯ девушка
тоже редко заходила к бабушке в то времЯ,  когда Я был там, и мы обыкновенно
оставались со  старухой  вдвоем.  ђедко,  очень  редко  девушка  на  минутку
мелькала в  комнате,  холодно киваЯ головой на мой поклон.  Њало-помалу и  Я
стал излечиватьсЯ от  своей дурацкой страсти (если только мое  чувство можно
было назвать страстью) и уже не прислушивалсЯ с замиранием сердца к знакомым
шагам и шелесту платьЯ.
     € мысли о том,  что старуха, из чувства благодарности к милому молодому
человеку, развлекающему ее чтением, оставит ему после смерти несколько тысЯч
рублей,  тоже показались мне  глупыми до  последней степени.  Ќадо было бить
навернЯка, а не строить воздушные замки. џ это очень хорошо понимал и потому
желал получить какое-нибудь место, где заметили бы мои способности. Ћсобенно
хотелось мне попасть к  ђЯзанову и  действовать если не  на него,  то на его
жену.  ќта красиваЯ барынЯ имела на него большое влиЯние,  но,  к сожалению,
мне как-то  не  удавалось обратить ее внимание.  ѓоворили,  что она не любит
мужа и большаЯ кокетка.
     ’ак  раздумывал Я,  пробираЯсь как-то  холодным  весенним петербургским
вечером к дому,  где жила моЯ старуха.  Њне приходилось переходить дорогу, и
Я,  занЯтый своими