Я-то!  €ной раз прочтешь книгу - плачешь, а
робеешь перед всЯким человеком,  высказывающим решительно и с апломбом такие
мнениЯ, за которые можно краснеть. € дурак дураком стоишь перед ним.
     "€з тебЯ археолог, пожалуй, выйдет! - грустно шутила, бывало, Ќаташа. -
Ћчень уж ты всего боишьсЯ!"
     Ћна рвалась на подвиг,  а  Я?  -  Я  малодушно сочувствовал и  усиленно
зарывалсЯ в книжки, точно в них укрывалсЯ от страха перед жизнью.
     џ продолжал навещать ‡ою и с каждым днем привЯзывалсЯ к ней сильнее.  џ
трусил ее блестЯщей красоты и  любил ее с  робостью и страстью первой любви.
Ћна умела быть всегда милой,  казалось, понимала менЯ и пугалась, что Я мало
занимаюсь,  но Я наверстывал времЯ по вечерам,  а дни мы проводили,  как два
наивные, смешные любовника.
     Њы  старались  как  можно  более  говорить;  молчаниЯ  боЯлись  и  даже
вспыхивали, взглЯдываЯ друг на друга, точно нам было стыдно, что оба мы были
молоды,  и  страсть невольно бросала Яркий румЯнец на наши щеки.  Ћсобенно Я
боЯлсЯ и,  вероЯтно,  боЯлсЯ оттого, что так часто хотелось броситьсЯ к ней,
целовать ее лицо, руки. Љровь стучала в виски словно молотом, Я стремительно
отодвигалсЯ и ходил по комнате,  считаЯ себЯ преступником за то,  что во мне
были такие "нечистые" желаниЯ...  ќто ей,  кажетсЯ, нравилось и вместе с тем
сердило ее. Џомню Я, как-то раз сидели мы молча. џ глупо смотрел на ее шею и
вздрагивал.  "—то с вами?" -  спросила она,  надвигаЯсь на менЯ и заглЯдываЯ
через  плечо близко,  совсем близко к  лицу.  …е  горЯчее,  неровное дыхание
обжигало менЯ,  и Я просто замер от страха, оробел совсем и глупо бросилсЯ в
сторону, как спуганнаЯ птица. ‡оЯ как-то странно, даже сердито усмехнулась и
закусила губы,  а Я,  считаЯ себЯ каким-то недостойным ее негодЯем, жалостно
глЯдел кругом,  ища шапку,  и малодушно убежал. Џосле этого Я несколько дней
не смел к ней придти.
     ‚  один из таких дней Я  был в театре и после спектаклЯ долго бродил по
улицам в каком-то особенно счастливом настроении. Њне думалось в эти минуты,
что Я  не  совсем чужой ‡ое.  џ  вспоминал ее  слова,  ее  ласковые взглЯды,
улыбки,  тихое пожатие рук и  вспомнил о себе.  "‚от,  Џервушин,  и на твоей
улице  праздник!  ‡най  наших!"  -  повторЯл  Я.  џ  всегда  был  мнителен и
недоверчив к себе,  а тут вдруг Я почувствовал какую-то отвагу и гоголем шел
по улицам.  џ проходил в это времЯ по Ѓольшой Њорской, в нескольких шагах от
ЃорелЯ{100},  как вдруг слышу знакомый голос и шаги на лестнице. џ поспешил.
Њимо менЯ проходила ‡оЯ под руку с  каким-то полковником.  Ќо та ли это ‡оЯ?
Ћна висела на руке у  полковника,  громко хохотала и,  показалось мне,  была
пьЯна. Џолковник, нисколько не стеснЯЯсь, усаживал ее в карету. џ подвинулсЯ
еще ближе,  и,  казалось мне,  она узнала менЯ.  Љарета покатилась,  но  мне
послышалсЯ из кареты крик.
     џ  остолбенел.  џ  не помню,  как Я провел эту ночь,  знаю только,  что
вернулсЯ домой утром.  ЃеднаЯ мать не спала, дожидаЯсь менЯ, и при виде менЯ
ужаснулась;  должно быть,  у  менЯ был расстроенный вид,  вдобавок Я был без
фуражки.
     - ‚асЯ, что с тобой, родной мой, скажи?
     - Ђх, мама, не спрашивайте!.. оставьте менЯ! - сухо отвечал Я.
     Ћна раздела менЯ,  уложила спать и,  по  обыкновению,  перекрестила.  џ
спать не мог; горЯчие, обильные слезы смачивали подушку, и когда мать пришла
ко мне и,  присев на кровать,  молча стала ласково гладить менЯ по голове, Я
припал к ее чудной руке и,  обливаЯсь слезами, робко призналсЯ, что люблю...
женщину. Ќа мать это открытие произвело ужасное впечатление.
     - Љто она,  кто эта сквернаЯ женщина, котораЯ погубила тебЯ? - спросила
она.
     - Ћна,  мама,  не  сквернаЯ...  €  зачем вам  имЯ?..  ‚се равно...  все
кончено.
     Ќо,  по  правде сказать,  сердце мне  подсказывало,  что далеко не  все
кончено.  џ  непременно хотел  видеть  эту  "скверную" женщину.  џ  вытерпел
неделю, но дальше терпеть не мог и пошел к ней.
     ‘тепанида,  как и  всегда,  отворила мне двери и пропустила в гостиную.
‡оЯ лежала на диване.  “видав менЯ,  она радостно вскрикнула и  бросилась ко
мне,  но,  когда  Я  подошел  поближе,  она  побледнела  и  остановилась как
вкопаннаЯ.
     - —то с вами?.. ‚ы нездоровы?.. Ќа вас лица нет! - спросила она.
     џ  шел с  намерением сказать слова упрека,  но какой тут упрек!  Ћна не
смела взглЯнуть на менЯ и стоЯла, опустив голову, словно виноватаЯ. ‘ минуту
длилась эта тЯжелаЯ сцена.
     - ‚ы видели?.. - едва слышно проговорила она, не поднимаЯ глаз.
     - ‚идел! - еще тише и еще робче ответил Я.
     - €   вы  все-таки...   пришли?   -   сказала  она  с   таким  чувством
благодарности, что Я больше не мог...
     џ зарыдал и припал к ее руке...
     - ’ы менЯ любишь?
     - ђазве ты не видишь!
     - ЊенЯ? - переспросила она совсем упавшим голосом.
     - ’ебЯ!..
     - ‡наешь ли ты, кто такаЯ Я?
     - € знать не хочу... ты длЯ менЯ...
     - џ ведь содержанка...  Я -  продажнаЯ женщина! - вдруг вскрикнула она,
отталкиваЯ менЯ.
     Ќо подите же! …сли бы она сказала что-нибудь еще хуже, что мне за дело?
џ все так же любил.
     - џ люблю тебЯ, ‡оЯ, а ты? - робко осмелилсЯ спросить Я.
     - ‘мею ли Я?..  - воскликнула она, обливаЯсь слезами радости и бросаЯсь
ко  мне на шею.  -  џ  давно люблю тебЯ...  ты такой хороший!  -  застенчиво
шептала она. - ѓосподи, какое счастье!..
     ’о были счастливые дни...
     ‡оЯ  совсем  изменилась.   Ћна  покончила  с  прошлым,  бросила  старые
знакомства,  продала все свои брильЯнты и перебралась на маленькую, скромную
квартиру.  ‹юбила она менЯ с какою-то страстной нежностью; в этой любви была
нежнаЯ забота матери и  страсть любовницы.  Ћна  ухаживала за  мной,  как за
ребенком,  угадывала малейшее желание, старалась согнать с моего лица всЯкую
тень и нЯнчилась со мной,  как с любимый дитЯтей. џ снова попал с рук матери
на  руки любовницы.  ЋпЯть от  менЯ уходили куда-то всЯкие житейские дрЯзги.
ЌикакаЯ забота не  должна была  менЯ  касатьсЯ.  "’ебе надо  заниматьсЯ!"  -
говорила ‡оЯ,  отстранЯЯ все  мелочи,  из  моего  кабинета сделала  какую-то
свЯтыню.  Ѓывало,  она входила ко  мне не иначе,  как на цыпочках.  €  какаЯ
веселаЯ была она в то времЯ!
     џ и позабыл сказать,  что,  по моим настоЯниЯм, мы обвенчались. ‘вадьба
была самаЯ тихаЯ.  Ќи отца,  ни матери не было на свадьбе; была одна Ќаташа.
Ћна только раз и видела ‡ою -  они друг другу очень не понравились - и скоро
после моей свадьбы исполнила свою заветную мысль - уехала в деревню.
     џ  и  теперь удивлЯюсь,  вспоминаЯ мою  решимость действовать наперекор
желаниЯм отца и матери.
     Њать разузнала про ‡ою и  с каким-то ужасом говорила о ней,  не называЯ
никогда по имени;  в ее глазах такие женщины -  развратные, скверные, падшие
женщины,  прикосновение к  которым  сквернит человека.  Ћна  не  считала  их
способными на  чувство  и  называла  лицемерками,  губЯщими  людей.  „обраЯ,
чуткаЯ,   нежнаЯ,  она  в  отношении  к  женщинам,  уклонЯющимсЯ  от  дороги
добродетели, была безжалостна и жестка и не признавала в них ничего, никакой
хорошей черты;  все в  них,  по ее мнению,  ложь и  разврат,  и  нет длЯ них
достойного наказаниЯ!  ‘ама  крайнЯЯ  идеалистка,  несмотрЯ на  то,  что  ее
чувство было  помЯто самым жестоким образом,  мать с  пуританской строгостью
исполнЯла свой долг, как она называла, и, отдаваЯсь нелюбимому человеку, - в
отце она сильно разочаровалась и не любила его давно! - считала себЯ "верной
долгу" и  имеющей право относитьсЯ без  сожалениЯ к  тем  женщинам,  которые
"торгуют любовью".  ‘транное противоречие!  -  скажете вы. Ќо в ней это было
логично, естественно, понЯтно.
     Љогда Я объЯвил матери о моем намерении, она просто замерла.
     - Ќа ней? Ќа этой?..
     - Њама,  -  перебил Я ее, - не оскорблЯйте ее хоть при мне. Ћна хорошаЯ
женщина. Ћна так менЯ любит!
     - ‚асЯ, милый мой... опомнись... еще есть времЯ!
     € она стала уговаривать менЯ, умолЯть, рисовать печальную участь.
     Ќо,  видЯ, что ничего не помогает, она ожесточилась и более ни слова об
этом не  говорила,  и  просила,  как  милости,  никогда при ней ни  слова не
упоминать об "этой женщине".
     ‘  тех пор беднаЯ мать зачахла и  на другой день моей свадьбы уехала за
границу,  где  через год  и  умерла на  руках у  Ќаташи,  поспешившей к  ней
приехать. Њне дали знать, но уже было поздно.
     ‘  отцом объЯснение было коротко.  Ћн тоже знал о  прошлом ‡ои и сказал
мне:
     - ’ы знаешь мои взглЯды,  и потому Я объЯвлЯю тебе: если ты женишьсЯ на
"этой  даме",  ты  нанесешь позор  нашей фамилии и...  тогда Я  попрошу тебЯ
прекратить посещение моего дома и не считать себЯ в числе моих наследников.
     ‘транный человек был отец!  Ћн  удивительно дорожил честью и  в  то  же
времЯ не считал дурным быть ростовщиком.
     Ћдна Ќаташа не упрекала,  не грозила.  Ћна только грустно,  так грустно
обнЯла менЯ и сказала:
     - —то Я  скажу,  ‚асЯ?  Њы  не  раз говорили.  Ѓудь,  по  крайней мере,
счастлив, если можешь!
     ‚от и все, что она сказала.


        VI

     Џрошел год самой счастливой жизни.
     џ  сдал  кандидатский экзамен.  „авно пора было подумать о  средствах к
жизни,  и  это менЯ очень смущало.  џ  всегда был в  этом отношении какой-то
"блаженный",  совсем непрактичный.  ѓод мы  прожили на  средства ‡ои;  она и
думать не хотела,  чтобы Я зарабатывал.  "’ебе сперва кончить курс надо",  -
говорила  постоЯнно она  и  не  переставала окружать менЯ  самым  заботливым
вниманием.  Ђ Я, признаюсь, и не обращал вниманиЯ на то, что у менЯ и платье
новое,  и белье сшито, и книги покупаютсЯ мне, точно было все равно, в каком
Я платье и какое на мне белье, книгам Я бывал рад, и ‡оЯ знала мою слабость.
     Ђ средства ‡ои приходили к концу,  и,  когда Я кончил курс,  она не раз
намекала,  что теперь моЯ очередь позаботитьсЯ об "уютном гнездышке".  ‚от в
том-то и была моЯ ошибка. ѓнездышка, да такого, какое любила ‡оЯ, Я не сумел
свить! ‡ою видимо смущало мое неуменье. …й хотелось жить, не рискуЯ потерЯть
нежность кожи на кухне, она любила хорошо одетьсЯ и жить в "уютном гнезде" с
цветами, жить оседло, спокойно, а не по-цыгански, - обо всем этом Я уж после
догадалсЯ,  когда уже было,  пожалуй,  и поздно!  -  а Я, напротив, ко всему
этому был равнодушен и по рассеЯнности не замечал даже,  на чем Я сижу.  ќто
ее даже раздражало.
     ‡наете ли,  есть на  свете такие неловкие,  добродушные рохли,  которые
ничего толком не могут устроить, ни к чему приурочитьсЯ и живут, точно дети,
не думаЯ о  завтрашнем дне.  ’аким людЯм Я советовал бы никогда не женитьсЯ,
право... џ много работал, перечел много книг, написал длинное исследование о
падающих звездах,  а  составить счастиЯ ‡ое не  мог.  џ  находил,  что самое
лучшее - давать уроки, и зарабатывал рублей шестьсот в год, но ‡оЯ находила,
что этого мало длЯ гнезда,  и входила в долги.  ‚прочем, эта скучнаЯ материЯ
менЯ и  не  касалась.  •озЯйство было на  руках ‡ои.  Ћна начинала понемногу
тЯготитьсЯ хозЯйственными дрЯзгами.
     Ћна,   беднЯга,   ошиблась,   подозреваЯ  во  мне  характер,  а  именно
характера-то у менЯ и не было. Џриобретать на гнездо Я не умел, - не то, что
не хотел,  а просто не умел,  -  и,  признаюсь, никогда и не подозревал, что
гнездо обходитсЯ безобразно дорого.  ‘ам Я человек нетребовательный,  мне бы
дорватьсЯ до кабинета,  засесть за тетрадки и слушать,  как ‡оЯ поет. •орошо
так!    ‡оЯ   же   находила,   что   хорошего   в   этом   мало,   что   это
"сентиментально-глупо", что уроки - глупости, что надо место и что нельзЯ же
жить ђобинзоном - совсем скучно.
     - Љ чему ж ты училсЯ?  - нередко задавала она вопрос. - ђазве ты хочешь
из менЯ кухарку сделать? џ этого не хочу!
     џ закрывал ей уста поцелуЯми,  но ‡оЯ,  видимо, начинала скучать. ‚ечно
вдвоем с таким сурком,  как Я,  действительно было скучно такой женщине, как
‡оЯ.
     Ћна решила сама помочь мне и  отправилась,  скрыв от менЯ,  к одному из
бывших своих покровителей,  весьма влиЯтельному дельцу.  “строилось дело как
будто без ее помощи:  Я получил прЯмо предложение и приглашалсЯ к известному
барину.  Џришел -  и оробел.  Ћн вдобавок менЯ принЯл с какою-то насмешливой
снисходительностью и разглЯдывал менЯ,  точно весьма редкий экземплЯр, - так
Я  был  глуп,  неловок и  застенчив.  ЃеднаЯ ‡оЯ!  …сли б  она знала,  какое
скверное впечатление произвел ее  муж!  ЊенЯ посадили и  спросили,  на что Я
способен,  и Я по совести сказал, что едва ли Я на что-нибудь способен в том
деле, на какое менЯ приглашали.
     - ’ак зачем же вы просились? - с изумлением спросил менЯ барин.
     - џ вовсе и не просилсЯ. ‚ы сами пригласили менЯ.
     "Ѓарин" переглЯнулсЯ со своим секретарем и заметил:
     - ‚се равно, супруга ваша просила. ‚ы давно женаты?
     - Ќедавно.
     - ‚о  всЯком случае,  Я  готов  предложить вам  место в  тысЯчу пЯтьсот
рублей. „ела почти никакого, изредка только помещать заметки в газетах.
     Ћн  объЯснил,  в  чем  дело,  какие  именно  заметки,  и  ждал  ответа.
ђазумеетсЯ,  какой ответ!  џ  извинилсЯ и  отказалсЯ,  недоумеваЯ,  как  это
предлагают такие большие деньги, когда никакого дела нет.
     Њы раскланЯлись,  и,  уходЯ, Я Ясно слышал голос барина, пославшего мне
вслед "дурака".
     џ понЯл,  что в глазах барина Я был дураком,  но удивилсЯ, когда и ‡оЯ,
выслушав мой подробный рассказ о свидании, назвала менЯ тоже дураком.
     џ промолчал и ничего не сказал о том,  что мне известно,  кто просил за
менЯ. Ћна тоже об этом умолчала. ’ем перваЯ попытка и кончилась.
     ‘  тех пор ‡оЯ,  кажетсЯ,  стала считать менЯ дурачком и  решительно не
могла придумать,  что ей со мной делать.  Љогда,  бывало, Я говорю ей нежные
слова,  когда ласкаюсь к  ней,  она  по-прежнему нежна,  ласкова,  но  когда
мЯсники  начинали  приставать  с   просьбами  денег,   она  становилась  все
пасмурнее.
     Ќаступила осень нашего мира. „ела шли все хуже и хуже; долги росли, а Я
и в ус себе не дул. Џринесу ‡ое пЯтьдесЯт или шестьдесЯт рублей да и считаю,
что сделал свое дело.
     Ђ она, беднЯжка, начинала сердитьсЯ.
     ‘перва она  подумала,  что  Я  ее  не  люблю,  но  когда раскусила менЯ
получше, то понЯла, что Я "блаженный", и стала менЯ исправлЯть.
     Ќачались,  так называемые на Языке супругов,  сцены.  ‘перва шли сцены,
так сказать,  предварительные,  но они менЯ как-то не донимали, бог уж знает
почему,  вернее всего,  что Я их не всегда понимал.  џ, бывало, приму порцию
"сцен" и после них еще лезу целоватьсЯ.
     ‘тала ‡оЯ хандрить. —астенько замечал Я на глазах ее слезы.
     - —то с тобой, ‡оюшка?
     - ’ы разве не видишь?
     - …й-богу не вижу. ђазве ты несчастлива?
     - „а разве такаЯ жизнь - счастье?
     - ЉакаЯ? - робко спрашивал Я, все-таки ничего не понимаЯ.
     Ћна обыкновенно таращила на менЯ глаза и называла "блаженным дураком".
     Џечально плелсЯ Я  в кабинет и долго ходил взад и вперед,  ломаЯ голову
над вопросом, как бы перестать быть, в самом деле, дураком?
     ‘тал Я  искать места и  нашел в гимназии место учителЯ,  но оттуда менЯ
скоро выгнали.  € там нашли,  что Я "неподходЯщий".  Џочему "неподходЯщий" -
мне,  разумеетсЯ,  не  объЯснили,  хотЯ  деликатно заметили,  что  Я  слаб с
учениками и  вообще рассеЯн.  €  в  самом деле,  как подумаешь,  Я был самым
неподходЯщим человеком!
     ЃеднЯжка ‡оЯ серьезно захандрила к концу второго года,  особенно как за
долги чуть было не  продали нашего имущества.  Ћна серьезно стала упрекать и
пригрозила, что оставит менЯ, если...
     Ћна точно не умела формулировать свою мысль и потому докончила:
     - …сли ты будешь такой же... дурак!
     џ  струсил и  обещал не  быть  дураком.  ‹егко  было  обещать!  Ќо  как
исполнить это обещание?
     ‡оЯ в тот день была в нервном возбуждении и вечером уехала в театр.
     ‘тала она  чаще уходить из  дому.  “  нее  завелись свежие костюмы,  за
обедом поЯвлЯлась некотораЯ роскошь, у менЯ Явилась новаЯ пара. "Ќу, - думал
Я,  -  ‡оЯ  приучилась хозЯйничать" (Я  в  это  времЯ зарабатывал до  тысЯчи
рублей),  и  радовалсЯ этому сперва.  Ќо вместе с этим ‡оЯ делалась какаЯ-то
страннаЯ и неровнаЯ.  ‘тала чаще сердитьсЯ на менЯ; то, бывало, бранит менЯ,
то со слезами на глазах припадет ко мне, да так и замрет.
     џ  не  понимал,  что  делалось с  беднЯжкой,  и  только тихо  гладил ее
несчастную голову.
     ‚ременами она  переставала уходить из  дому.  ‘идела дома  подле  менЯ,
просила рассказывать ей свои "блаженные мечты",  как она называла мои мечты.
€ Я, бывало, рассказывал ей... Љак-то невольно разговор переходил на Ќаташу,
на ее деЯтельность. џ горЯчо вспоминал сестру.
     ‡оЯ слушала,  тихо улыбаЯсь и  задумываЯсь,  и  не  обрывала менЯ,  как
прежде,  не называла глупеньким,  напротив,  становилась ласковей и,  крепко
прижимаЯсь ко  мне,  всЯ  вздрагиваЯ,  точно подстреленнаЯ птица,  она  тихо
шептала: "милый мой!".
     € Я снова был счастлив!
     Ќо  проходил  месЯц,  другой,  ‡оЯ  опЯть  исчезала  из  дому  и  снова
нервничала.
     ЏамЯтен мне один вечер.  ќто было зимой.  ‘идел Я  у  себЯ в кабинете и
читал,  как пришла ко мне ‡оЯ. ‘мотрю на нее: бледна, сама всЯ дрожит, глаза
грустные.
     - ‚асЯ! ђазве ты не видишь?.. - сказала она каким-то отчаЯнным голосом.
     - —то, ‡оЯ? - спросил Я, а сердце так и замерло.
     - ѓлупый! џ... Я сквернаЯ жена... Я...
     Ћна  не  досказала.  €  к  чему  было досказывать?  “битый ее  вид  все
досказал.
     Њне стало страшно холодно,  точно Я очутилсЯ в темной пропасти.  ’еперь
только понЯл Я, что принимал Я за экономию. „урак, дурак! ЃеднаЯ ‡оЯ!
     џ глупо молчал, не смеЯ поднЯть глаз.
     Ќаконец Я стал утешать ее. ќто ее взбесило.
     - Ћн еще утешает!  -  воскликнула она, нервно рыдаЯ. - †енщина, которую
он любит, говорит, что изменила ему, а он еще утешает! ’ы должен бы наказать
менЯ,  плюнуть на менЯ,  бить такую женщину,  тогда,  по крайней мере,  Я бы
видела,  что тебе больно,  а вместо этого ты же утешаешь!  Љакой ты мужчина!
’ы... трЯпка! - добавила она и чуть ли не с презрением взглЯнула мне прЯмо в
лицо.
     Њне... бить!? ќта мысль показалась мне до того неестественной, что Я не
знал, что и сказать.
     - —то ты говоришь, ‡оЯ? ’ебе самой разве легко? Љ чему еще упреки! …сли
тебе тЯжело, значит вперед этого не будет!
     - Ђ если будет? - резко крикнула ‡оЯ.
     џ окончательно смешалсЯ.
     - —то ж ты молчишь... говори!
     - …сли будет...  -  начал Я,  чувствуЯ,  что слова с  трудом выходЯт из
груди и звучат глухо,  -  если будет...  значит...  иначе нельзЯ, и ничто не
поможет.
     - „а скажи наконец: добрый ты или глупый?
     - € добрый,  и глупый,  кажетсЯ, вместе, ‡оЯ! - тихо отвечал Я, не смеЯ
взглЯнуть на нее.
     - •ороший ты!  -  вдруг вырвалсЯ из груди ее какой-то скорбный крик,  и
она стала целовать мои руки.
     Њне стало стыдно,  страшно стыдно.  Ћна же целует,  точно благодарит за
что-то. џ отдернул руки. —то было потом - этого не передать. …сть счастливые
минуты, их можно только пережить, рассказать их невозможно.
     ЋпЯть  ‡оЯ  как  будто  сделалась  счастливой  или,  по  крайней  мере,
старалась быть счастливой.  ‘нова повела жизнь затворницы и довольствовалась
тем небольшим кружком двух-трех приЯтелей,  которые у  нас бывали.  Ћна даже
пробовала искать работы,  ей отыскали, но это была скучнаЯ работа (переписка
банковских счетов),  и она ее бросила. џ, бывало, предлагал ей развлекатьсЯ,
поехать в театр вместе, но она упорно отказывалась.
     - Ќе предлагай, ‚асЯ. џ боюсь.
     - —его боишьсЯ?..
     - Ѓлеска, ‚асЯ, людского шума. Ћн щекочет нервы. ’ы не понимаешь этого,
ты слишком чист,  а  Я...  Я  испорченнаЯ.  ЊенЯ тЯнет туда...  Я люблю этот
блеск,  люблю,  когда на менЯ смотрЯт, любуютсЯ... Я тщеславна, хороший мой.
Ќет,  нет, останемсЯ вдвоем. ќто пройдет, это должно пройти! Ђх, зачем у нас
нет детей! - вдруг шепнула она, ласкаЯсь.
     Ћна дивилась мне, дивилась моей жизни, моей беспритЯзательности.
     - Ќеужели тебе хорошо?
     - …ще бы! Ђ тебе, ‡оЯ, скажи правду? ’ы ведь знаешь - Я верный друг.
     - €ногда -  да, иногда - чего-то недостает, но это вздор, не обращай на
это вниманиЯ...  говори только чаще, что ты менЯ любишь. ‚едь ты сильно менЯ
любишь, или только привык?
     - ‡оЯ, ‡оЯ! ђазве ты не видишь!
     Њало-помалу ‡оЯ,  казалось,  стала примирЯтьсЯ с нашей серенькой жизнью
(Я не догадывалсЯ,  что она пересиливала себЯ!);  сузила расходы и как будто
перестала пугатьсЯ  перспективы скромной  бедности.  Ќас  навещали приЯтели,
завелось  два-три  знакомства с  семейными  домами.  ‡оЯ  страстно  занЯлась
хозЯйством -  откуда только у  нее уменье взЯлось!  -  сама бывала на кухне,
усчитывала гроши, чтобы свести концы с концами.
     џ перестал скорбеть за ‡ою. Њне она казалась счастливою.
     ‚  ту пору случилось следующее обстоЯтельство:  умер мой отец и оставил
наследство.  Ќа мою долю приходилось двадцать тысЯч, но эти деньги Я никогда
не  считал своими,  да  и  не мог считать своими.  “же давно мы так решили с
Ќаташей и,  пожалуй, именно благодарЯ Ќаташе, и Я так решил, - об ней нечего
и  говорить.  „еньгами этими Я не считал себЯ вправе воспользоватьсЯ,  -  ни
одним грошом.
     Џравда,  менЯ несколько смущала ‡оЯ.  Ќе должен ли Я  отдать эти деньги
ей?  Ќо  колебаниЯ прошли скоро.  џ  не  мог  поступить иначе и  отправил их
Ќаташе.  ‚  ответ Я  получил от нее горЯчее письмо,  точно Я совершил подвиг
какой-то. Ђ какой тут подвиг?
     Ќо из-за этих денег и  случилась беда.  џ об них не говорил ничего ‡ое,
не хотел смущать ее напрасно и сказал, что после отца ничего не осталось.
     Ћднажды,  возвратившись с  уроков,  Я увидел ‡ою такой сердитой,  какой
никогда не видал. ЃледнаЯ, губы дрожат, глаза злые.
     џ потихоньку пробралсЯ в кабинет. Ћна быстро вошла вслед за мной.
     - ’ак вот ты каков! - сказала она.
     - —то такое, ‡оЯ?
     - …ще спрашивает! „урачок, дурачок, а тоже... ничего не сказал!
     - Ћ чем?
     - џ все знаю. џ прочла письмо твоего "ангела".
     џ потупил голову. џ в первый раз солгал ей и был пойман.
     - —то  ж  ты  молчишь?  ‡ачем ты  отдал деньги?  ’ы  богач,  что ли?  -
усмехнулась едко она.  -  ’ебЯ,  дурака,  сестрица за нос водит,  и ты отдал
деньги бог знает кому, зачем?
     - ‡оЯ! ќти деньги не могли быть нашими.
     - Љак же!  џ прочла письмо,  написано хорошо,  даже очень хорошо, но ты
понЯл ли,  что ты сделал?  Ђ еще говоришь,  что любишь! ’ы думаешь, мне мила
кухнЯ?
     Ћна выходила из себЯ.
     - ‡оЯ, ‡оЯ, успокойсЯ!
     - Њолчи,  дурак!  -  вдруг крикнула ‡оЯ. - ’ы что? что ты? ’ы бог знает
из-за  чего,  из-за  глупых идей  своего "ангела",  отнЯл у  любимой женщины
возможность быть порЯдочной женщиной.  ќто честно,  а? ’ы видел, что со мной
делалось,  ты знал,  кто Я  такаЯ,  ты видел,  как Я спотыкалась,  но как Я,
искренно любЯ тебЯ, хотела быть честной женой и смотреть всем прЯмо в глаза.
€ что ты длЯ этого сделал,  что?  Џальцем не пошевелил,  только плакал,  как
дурак,  и не мог даже заработать столько, чтобы любимаЯ женщина не сделалась
кухаркой? ќто любовь?
     Ћна говорила эти слова всЯ бледнаЯ, а глаза смотрели холодно, зло.
     џ понЯл, что все кончено.
     - Ќо Я кухаркой не стану. Ќе мне ею быть. џ жить хочу, а не нЯнчитьсЯ с
дураком.  ‘лышишь? жить хочу, Я говорила давно. € пенЯй теперь на себЯ, если
тебе что-нибудь не понравитсЯ.
     Ћна  кончила свою жестокую речь и,  повернувшись,  ушла.  ‚  дверЯх она
остановилась,  обернулась ко мне,  с Явным презрением оглЯдела мою смущенную
фигуру, засмеЯлась каким-то резким, злым смехом и тихо сказала:
     - Џодлец!..
     ќта  историЯ  ожесточила  ‡ою.   џ  пробовал,  спустЯ  несколько  дней,
объЯснить ей,  почему Я  так поступил,  но  она холодно взглЯнула на  менЯ и
попросила избавить ее от всЯких объЯснений.
     ‘тала  она  после  этого  пропадать  из  дому.  Њы  переехали на  новую
квартиру.  “ нее поЯвились нарЯды,  брильЯнты... Ћна перестала стеснЯтьсЯ. “
нас стали бывать какие-то гости,  молодые блестЯщие офицеры,  подозрительные
старички,  и если Я не успевал убегать в кабинет, она знакомила менЯ с ними,
улыбаЯсь как-то странно, когда называла менЯ мужем. џ убегал в свой кабинет,
в конце квартиры, но до моих ушей доносилсЯ нередко гул оргии и пьЯный лепет
веселых офицеров.
     ‘кверно было мне,  но какое право имел Я  упрекнуть ее?  ђазве Я дал ей
счастие?  ’о ли Я дал, чего она желала? џ совсем затворилсЯ и повел какую-то
странную жизнь.  џ  хотел забытьсЯ совсем;  Я  стал  читать и  пить,  пить и
читать.  €  в это времЯ такие светлые мысли бродили в голове,  мечталось так
хорошо, хорошо... џ совсем забыл действительность и стал жить другой жизнью,
какой-то фантастической.  Џонемногу Я пристрастилсЯ к вину,  потерЯл уроки и
совсем опустилсЯ. ‘тал трусить ‡ои.
     Ћна не  оставлЯла менЯ одного в  моей комнате.  Ћна глумилась надо мной
Ядовито,  с  ехидством  и  остроумием  умной  женщины,  называла  дармоедом,
предлагала мне взЯть ее на содержание. „о этого даже доходило!
     —то мог Я сказать?  € к чему?  ЌесмотрЯ на все это, Я втайне любил ее и
как еще любил!  Џодите ж. Њне даже казалось, что она обходилась так со мной,
чтобы заглушить свои страданиЯ.
     Ђ что она страдала -  иначе и не могло быть.  Џомню,  это было год тому
назад.  Ќездоровилось мне,  сильно болела грудь,  и Я прилег на диван.  џ не
спал, а так, мечтал с открытыми глазами. ‚друг знакомые шаги. €збегаЯ сцены,
Я  закрыл глаза.  ‘лышу:  она  тихо подходит к  дивану,  вот  подошла совсем
близко.  џ чувствовал ее дыханье.  џ вдруг открыл глаза и привскочил...  Ћна
тихо целовала мою руку, обжигаЯ ее слезами.
     џ  обвил ее  шею рукой и  ни слова не говорил.  џ  знал,  что мои слова
только раздражают ее,  а она глЯдела на менЯ кротко,  так кротко,  и грустно
качала головой.
     - Ѓедный ты, ‚асЯ... Ѓедный мой! - проговорила она.
     - —то ты, ‡оЯ? Љакой Я бедный!
     Ћна улыбнулась сквозь слезы и  присела около.  –елый вечер не  отходила
она от менЯ. Љакой Я "бедный"? ‘ердце было так полно, мне было так жаль ее!
     - Ђ зачем ты пьешь? ђазве Я не понимаю?
     - џ брошу, ‡оЯ! Ѓрось и ты! ќто здоровье губит.
     - Ќа что оно мне!
     ’ак перекидывались мы словами и долго просидели вдвоем.
     Њы оставили квартиру, переехали на другую. ‡оЯ снова пробовала приучить
себЯ к  скромной жизни,  но эти пробы оканчивались очень скоро,  и она снова
начинала кутить.  —ем  более  она  кутила,  тем  становилась раздражительнее
относительно менЯ.  Ќаконец однажды она объЯвила, чтобы Я уезжал с квартиры.
џ тихо отвечал, что завтра же уеду.
     Ќо -  страннаЯ натура у ‡ои! - ответ мой окончательно вывел ее из себЯ.
Ћна вдруг бросилась на менЯ... занесла руку... и ударила!
     —ерез полчаса она уже валЯлась в ногах,  просила остатьсЯ, и мне стоило
большого труда успокоить ее.
     џ пил сильней и сильней и на все как-то махнул рукой.  Ќо вчера получил
от моей ненаглЯдной Ќаташи письмо.  Ћна зовет менЯ в  деревню и,  если Я  не
приеду,  обещает сама менЯ увезти.  Џо  письму видно,  что она подозревает о
моей  жизни.  ‡оЯ  прочитала  письмо  и  стала  оскорблЯть  Ќаташу.  ќто  уж
слишком... ќто... џ не могу...
     Џервушин кончил.  Ћн был взволнован и несколько пьЯн.  Ћн было протЯнул
руку к графину, но Я его остановил.
     - Џослушайте, Џервушин, вы губите себЯ.
     - „а разве Я и без того не пропащий человек? —то Я?
     џ  его старалсЯ успокоить и  доказывал,  что поездка в  деревню освежит
его, поправит здоровье.
     - ’олько поедете ли вы?
     - Џоеду!  -  решительно отвечал он. - „овольно! ‘кверне так. Ќепременно
поеду и - кто знает - быть может, и ‡оЯ приедет к нам. ‚едь она хорошаЯ, как
вы думаете? ‚едь славнаЯ, а? - торопливо заговорил он и закашлЯлсЯ.
     Џервушин даже оживилсЯ и несколько раз повторЯл, что непременно поедет.
Ђ  Я  тоскливо взглЯдывал на Џервушина.  •удое,  с чахоточным румЯнцем лицо,
впалаЯ грудь и  скверный кашель -  все  говорило,  что врЯд ли  ему придетсЯ
начать новую жизнь.
     Њы вышли на улицу.
     - ‚ы разве не домой? - спросил Я, когда он стал прощатьсЯ со мной.
     - Ќет...  ‡айду  к  одному  приЯтелю.  Џусть  ее  гнев  пройдет.  ‡ачем
раздражать бедную ‡ою!


        VII

     Џрошло три днЯ.  Џервушин не возвращалсЯ. ‚ первый вечер ‡оЯ Њихайловна
уехала куда-то из дому,  но на другой день попросила менЯ к себе. џ пришел к
ней. Ћна извинилась, что потревожила менЯ, и спросила:
     - ѓде муж, не знаете ли вы?
     џ сказал, что, когда мы расстались, он пошел к приЯтелю.
     - Џил он? - тревожно спросила она.
     - Ќемного.
     - Ђ Я ведь вас просила!  …му так вредно пить!  -  с упреком проговорила
она.
     - ‚асилию Ќиколаевичу в деревню бы надо, ‡оЯ Њихайловна, - сказал Я.
     - Ђ что, что? - испугалась она и всЯ вытЯнулась, словно боЯсь проронить
слово.
     - Џлох он. …му серьезно лечитьсЯ надо.
     - Џлох... - едва слышно повторила она, - плох...
     џ не ожидал,  что она так примет известие. Људа девалась ее улыбка? Ћна
всЯ как-то замерла; глаза стали печальные.
     - Ќо где ж он...  где ‚асЯ?  -  вдруг встрепенулась она.  -  ‘тепанида!
‘тепанида!  Џоезжай, роднаЯ, скорей... отыщи барина, вот адрес... Ќет, лучше
вы, прошу вас.
     Ћна умолЯла менЯ сейчас же ехать.  џ, конечно, не заставил себЯ просить
и уехал по адресу, но там Я его не застал и ничего не узнал.
     - Ќу что? - встретила она, трепетно ожидаЯ ответа.
     џ рассказал ей о своей неудаче.
     - ѓосподи! Ќе случилось ли чего?
     Ћна была в ужасном страхе. ЃледнаЯ, взволнованнаЯ, она то нервно ходила
по комнате, то садилась и, опустив голову на руки, тихо рыдала.
     Ќаступил вечер.  Њы молча сидели вдвоем и  прислушивались:  не позвонЯт
ли?  ‘колько раз ей казалось,  что звонЯт,  она стрелой летела в  прихожую и
возвращалась печальнаЯ:  никого не было.  Ќо вот раздалсЯ робкий звонок.  Њы
бросились в коридор, но ‘тепанида предупредила нас.
     Џервушин робко,  словно виноватый,  пробиралсЯ тихими шагами. Џри свете
лампы он  казалсЯ какой-то тенью живого человека,  -  такой худой,  бледный,
приниженный. ’олько глаза его лихорадочно горели.
     ‡оЯ Њихайловна бросилась на него с каким-то радостным стоном.
     Ћна не могла говорить.  Ћна смеЯлась и плакала в одно и то же времЯ.  Ђ
Џервушин совсем оробел. Ћн глЯдел на нее своими большими, кроткими глазами и
точно не понимал, во сне ли все это или наЯву.
     “ Џервушиных, казалось, наступил новый медовый месЯц. Ќадо было видеть,
как ухаживала за ним ‡оЯ Њихайловна!  Ќечего и говорить, что она не отходила
от него ни на шаг. Ќо беднЯк уже слег. €знурительнаЯ лихорадка уложила его в
постель.  ‹учшие доктора были призваны к нему; они стучали в грудь и скверно
качали головами.
     ‡ое  Њихайловне они ничего не  сказали,  но  мне объЯвили,  что надежды
никакой, и жить ему осталось очень мало, несколько дней. —ахотка в последней
степени!
     џ сидел у себЯ в комнате, когда ко мне заглЯнула ‡оЯ Њихайловна.
     - Ќу,  что,  что  они  сказали?  -  едва  выговорила  она,  со  страхом
заглЯдываЯ в мое лицо.
     џ  обнадежил ее,  как умел.  Ћна тихо взЯла менЯ за руку и  с умолЯющим
видом спросила:
     - ‚ы правду говорите? Ћн будет жить? ‚едь будет?
     - Љонечно.
     Ћна ушла от менЯ с надеждой.
     Ђ Џервушину с каждым днем становилось хуже; он подолгу забывалсЯ, силы,
видимо,  оставлЯли его; доктор ездил два раза в день и, уезжаЯ, предупреждал
менЯ, что дело скверное.
     ѓрустнаЯ тишина  была  в  комнате больного.  Џервушин,  исхудалый,  без
ропота,  без жалоб, лежал на своем диване. ‡оЯ не оставлЯла его ни на минуту
и  все  времЯ проводила около мужа;  она  сама  похудела,  осунулась,  глаза
ввалились.  џ  предложил было  заменить ее,  но  она  решительно отказалась.
Џервушин молча глЯдел на ‡ою своим кротким взором,  и на лице его была такаЯ
счастливаЯ улыбка...
     - ‡наешь ли,  о чем Я тебЯ попрошу,  ‡оЯ,  милаЯ моЯ!  - как-то однажды
сказал он.
     - Ћ чем, голубчик?
     - Џопроси €вана  Џетровича написать телеграмму Ќаташе.  Џусть ‘тепанида
снесет. џ бы желал видеть сестру.
     - …ще бы,  сейчас!  -  проговорила ‡оЯ и вдруг испуганно прибавила, - а
тебе разве хуже... ты...
     Ћна боЯлась досказать.
     - Ќет,  ‡оЯ,  мне лучше.  ’ы не пугайсЯ,  милаЯ моЯ. Њне просто хочетсЯ
взглЯнуть на Ќаташу. џ верю, что Я буду жить, мне хорошо.
     Ќо  он  вдруг закашлЯлсЯ,  беспомощно прижимаЯ маленькие руки  к  своей
впалой груди.
     - ‚се  это  пройдет,  -  опЯть заговорил он.  -  џ  так  счастлив,  так
счастлив...  как  же  не  жить?  ‡а  что умирать?  -  шептал он,  протЯгиваЯ
прозрачную руку ‡ое.
     ‡оЯ тихо сжимала ее в своей, а сама отворачивалась, чтобы скрыть слезы.
     Љогда  телеграмма  была  написана  и  отправлена,   Џервушин,   видимо,
обрадовалсЯ.
     - ‚ы увидите,  -  обратилсЯ он ко мне, - какаЯ Ќаташа славнаЯ. ’ы, ‡оЯ,
полюбишь ее. Ћна добраЯ. € ты ведь добраЯ!
     Ќо что сделалось с ‡оей? Ћна глухо рыдала, припав к руке Џервушина.
     - ‡оЯ, что с тобой, что?.. - растерЯнно спросил он.
     - Џростишь ли ты... менЯ?..
     - Џростить?  - он кротко улыбнулсЯ. - ‡а что тебЯ простить, глупенькаЯ?
Ќе  плачь же.  Њы будем счастливы,  уедем отсюда с  Ќаташей в  деревню.  ’ам
хорошо так. Њного воздуха, лес, цветы.
     €  Џервушин начал мечтать о  том,  как  он  начнет новую жизнь,  как он
поедет.
     - …ще неделю, другую, а там и поедем, правда?
     Ђ  голос его все слабел и  слабел.  …му было трудно говорить много.  Ћн
задыхалсЯ.
     ‡оЯ сидела, как убитаЯ.
     Ќаступил вечер.  ‚асилий  Ќиколаевич заснул.  Њы  молча  сидели  около.
‘тепанида тихо  всхлипывала в  коридоре.  Њерно  тикали  часы.  ‚от  пробило
восемь, девЯть. Џервушин кашлЯл. …му дали лекарство.
     - Љакой чудный сон, ‡оЯ! ‡оЯ, ты здесь?
     - џ здесь.
     - ѓде ты, ‡оЯ, ‡оЯ, ‡оюшка! - жалобно спрашивал он.
     Ћна нагнулась к нему, но он ее не узнавал и все повторЯл:
     - ‡оЯ, ‡оЯ... не оставлЯй менЯ.
     ‡оЯ едва удерживала рыданиЯ.
     ‘коро больной пришел в себЯ.  …му стало значительно лучше. Ћн присел на
постели, попросил чаю и так бодро говорил, что ‡оЯ стала надеЯтьсЯ.
     - ‚идишь,  мне совсем хорошо.  ‡автра,  пожалуй,  и встать можно,  €ван
Џетрович?  Ђ ты,  ‡оЯ,  усни,  голубушка! ’ы устала. ќкаЯ славнаЯ ты натура,
‡оЯ, золотое сердце какое у тебЯ!
     Џервушин попросил есть и сказал, что теперь уснет.
     ‘коро он заснул.
     - …му лучше, правда? - шепотом спрашивала менЯ ‡оЯ.
     - ѓораздо. ‚ы отдохните-ка.
     Ћна села в кресло и скоро заснула, взЯв с менЯ слово, что Я ее разбужу,
как только больной проснетсЯ.
     Џервушин спал до утра.  Ќо утром он стал метатьсЯ.  џ разбудил ‡ою. Ћна
едва успела подбежать к постели, как вдруг Џервушин приподнЯлсЯ, открыл рот,
жадно глотаЯ воздух,  опустилсЯ,  тЯжело прохрипел,  вытЯнулсЯ - и в комнате
водворилось мертвое молчание.
     ‡оЯ  бросилась  к   нему,   заглЯнула  в  глаза.   Ћни  кротко  глЯдели
по-прежнему. џ тихо отвел ее от трупа. Ћна не противилась и послушно отошла.
џ закрыл покойнику глаза.
     џ  занЯлсЯ распорЯжениЯми насчет похорон.  ‡оЯ ничего не  могла делать;
она  сидела целые  часы  молча.  Ћна  точно  окаменела.  Џечальное выражение
застыло у нее на лице,  да так и осталось. Ћна не выронила слезинки и, когда
о чем-нибудь ее спрашивали, отвечала автоматически.
     Ќа  третий день приехала Ќаташа.  Џокойный недаром ею  восхищалсЯ.  Ћна
вошла веселаЯ,  здороваЯ,  свежаЯ (мы не  упоминали в  телеграмме,  что брат
болен),  но, когда увидала наши лица, бросилась прЯмо в гостиную и припала к
брату.
     ‘  ‡оей она обошлась холодно.  Ќо ‡оЯ,  казалось,  ничего не замечала и
по-прежнему сидела у  себЯ в  комнате.  Ќа похоронах ‡оЯ шла молча,  опустив
голову.  ‡а это времЯ она постарела. Ћна была по-прежнему хороша, но горе уж
наложило на нее свою печать.
     Ќа другой день ‘тепанида пришла ко мне и  объЯвила,  чтобы Я искал себе
квартиру.
     - Ђ ‡оЯ Њихайловна?
     - Њы уезжаем. Џродадим только вещи.
     - Људа?
     - Ќе знаю, - печально ответила ‘тепанида.
     ‚  тот  же  день  в  квартиру стали ЯвлЯтьсЯ покупатели:  маклаки{117},
еврейки,  и через день квартира опустела.  ‡оЯ Њихайловна продала решительно
все: мебель, вещи, все свои платьЯ.
     - ’олько черное,  шерстЯное, голубушка, на себе оставила. € все куда-то
торопитсЯ и не торгуетсЯ вовсе! - говорила ‘тепанида.
     џ уложилсЯ и пошел проститьсЯ.
     Ћна сидела в пустом кабинете. Џри моем поЯвлении она вздрогнула.
     - ќто вы? - обернулась она и поднЯлась с Ящика.
     - џ пришел проститьсЯ, ‡оЯ Њихайловна.
     - Џрощайте.  ‡а все спасибо вам.  „ай вам бог всего хорошего! - сказала
она и крепко пожала мне руку.
     - Ђ вы?.. ‚ы уезжаете?
     - „а.
     Њне хотелось было спросить у нее,  что она думает делать,  где жить, но
она,  очевидно, не желала продолжать разговор. џ пожелал ей душевного мира и
вышел из комнаты.


        Џђ€Њ…—ЂЌ€џ

        Ћђ€ѓ€ЌЂ‹њЌЂџ ЏЂђЂ

     ‚первые - в журнале "„ело", 1877, ќќ 7-8.

     ‘тр. 79. амбр-гарни - меблированные комнаты (франц.).
     ‘тр.  86.  Џаска (1835-1914) -  французскаЯ актриса. ‘ 1870 по 1876 год
играла на сцене Њихайловского театра в Џетербурге.
     ‘тр.  88. Љогда-то Я спешил надеть шлем, но вместо него надел на голову
таз,  который гораздо более подходит к моей фигуре.  -  Џервушин намекает на
свое  сходство  с  героем  романа  ‘ервантеса „он  Љихотом,  принЯвшим,  как
известно, бритвенный таз за драгоценный шлем Њамбрина.
     ‘тр.  90.  ‘ирена -  в древнегреческой мифологии - морскаЯ нимфа, своим
пением  завлекающаЯ  морЯков  в  опасные  места;  в  переносном  значении  -
обольстительница.
     ‘тр.  91.  арлота Љорде (1768-1793) - французскаЯ монархистка, убившаЯ
одного  из  вождей Якобинцев,  †.-Џ.Њарата.  ‚  либеральных кругах считалась
идеалом героической, самоотверженной женщины.
     ‘тр.  100.  ...в  нескольких шагах  от  ЃорелЯ...  -  т.е.  популЯрного
петербургского ресторана.
     ‘тр.  117.  Њаклак (устар.)  -  посредник при  мелких торговых сделках,
перекупщик.

                                                                 ‹.Ѓарбашова