        Љонстантин Њихайлович ‘танюкович. Њатроска


     ---------------------------------------------------------------------
     ‘танюкович Љ.Њ. ‘обр.соч. в 10 томах. ’ом 7. - Њ.: Џравда, 1977.
     OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 22 апрелЯ 2003 года
     ---------------------------------------------------------------------

     {1} - ’ак обозначены ссылки на примечаниЯ соответствующей страницы.


        I

     †адно,  бывало, заглЯдывались матросы, возвращаЯсь небольшими кучками с
работ в военной гавани, на молодую, пригожую и свежую, как вешнее утро, жену
рулевого Љислицына, ѓруню.
     Џри  встречах с  нею  почти у  каждого из  них точно светлело на  душе,
радостней билось сердце, и невольнаЯ ласковаЯ улыбка озарЯла лицо.
     € когда она, степеннаЯ, сосредоточеннаЯ и серьезнаЯ, проходила мимо, не
удостоив никого даже взглЯдом,  многие с  чувством обиды и  в  то  же  времЯ
восхищениЯ смотрели вслед на  крепкую и  гибкую,  хорошо сложенную маленькую
фигурку матроски, котораЯ быстро шагала, слегка повиливаЯ бедрами.
     € нередко кто-нибудь восторженно замечал:
     - € что за славнаЯ эта ѓрунЯ!
     - „-да,  братец ты мой,  баба!  -  сочувственно протЯгивал другой. - Ќо
только ее не облестишь...  Ќи боже ни!  - не то с досадой, не то с почтением
прибавлЯл матрос...  -  Њатроска правильнаЯ... честнаЯ... Ќе похожа на наших
кронштадтских... Ћна кому угодно в ухо съездит.
     - Џрошлым летом одного лейтенанта так угостила, что морду-то у его ажно
вздуло! - со смехом проговорил кто-то.
     - ‡а что это она?
     - Ђ вздумал, значит, лейтенант ее под микитки... —ерт!
     - ‚от так ловко!  Ђй  да молодца ѓрунька!  -  раздавались одобрительные
восклицаниЯ.
     „ействительно, в ѓруне было что-то особенно привлекательное.
     „аже кронштадтские писарЯ, подшкиперы и баталеры, любители и поклонники
главным  образом  адмиральских  нЯнек  и  горничных,  понимающих  деликатное
обращение и  щеголЯвших в шлЯпках и кринолинах,  -  и те не оставались к ней
презрительно равнодушны. Џобедоносно закручиваЯ усы, пЯлили они глаза на эту
бедно  одетую матроску с  приподнЯтым подолом затасканной юбки,  открывавшим
ноги,  обутые в грубые высокие сапоги,  в старом шерстЯном платке на голове,
из-под которого выбивались на белый лоб прЯдки светло-русых волнистых волос.
     Ќо  все  как-то  необыкновенно ловко  сидело на  ѓруне.  ‚  щепетильной
опрЯтности  ее  бедного  костюма  чувствовалась  инстинктивнаЯ  кокетливость
женщины, сознающей свою красоту.
     Џри виде хорошенькой матроски,  господа "чиновники",  как зовут матросы
писарей  и  разных  нестроевых унтер-офицеров,  отпускали ей  комплименты и,
шествуЯ за ней,  громко выражали мнение, что такой, можно сказать, Љрасавине
по-настоЯщему  следовало  бы  ходить  в  шлЯпке  и  бурнусе,  а  не  то  что
чумичкой... ’олько пожелай...
     - Љак вы полагаете, мадам? ‚ы кто такие будете: мадам или мамзель?
     - Ќе угодно ли зайти в трактир?.. Њы вас угостим... ‹юбите мадеру?
     ‚место  ответа  матроска  показывала  кулак,   и  господа  "чиновники",
несколько шокированные таким грубым ответом, пускали ей вслед:
     - ќкаЯ мужичка необразованнаЯ... Љак есть деревнЯ!
     Ќе оставлЯли ѓруню своим благосклонным вниманием,  случалось, и молодые
мичмана.
     ‡апускаЯ на  матроску "глазенапы",  они при удобном случае преследовали
ее и  спрашивали,  где живет такаЯ хорошенькаЯ бабенка?  —ем она занимаетсЯ?
Њожно бы  ей приискать хорошее место.  Ћтличное!  Ќапример,  не хочет ли она
поступить к ним в экономки?.. €х всего трое...
     - —то ты на это скажешь, красавица?
     - ’ебЯ как зовут?.. Људа ты идешь?
     - Џрелесть  какаЯ  ты  хорошенькаЯ!..  Ѓез  шуток,  поступай  к  нам  в
экономки...  хоть сегоднЯ...  сейчас...  €  кто из нас тебе понравитсЯ,  тот
может тебЯ целовать сколько угодно... ‘огласна?
     - „а ты что же, немаЯ, что ли?
     Њатроска делала вид,  что ничего не слышит, и прибавлЯла шагу. € только
ее белое красивое лицо,  с прЯмым,  слегка приподнЯтым носом, высоким лбом и
строго сжатыми губами,  алело от приливавшего румЯнца,  и  порой в  ее серых
строгих глазах мелькала улыбка.
     …й втайне было приЯтно,  что на нее,  простую бедную матроску, обращают
внимание даже и господа.
     Ћбыкновенно ѓрунЯ не отвечала ни на какие вопросы и предложениЯ уличных
ухаживателей.
     "Џускай себе  брешут,  ровно  собака на  ветер!"  -  думала она  и,  не
поворачиваЯ головы,  шла  себе  своей  дорогой.  Ќо  если  уж  к  ней  очень
приставали,  она  внезапно останавливалась и,  прЯмо и  смело глЯдЯ в  глаза
обидчикам,  строго и властно,  с какою-то подкупающею искренностью простоты,
говорила своим резким, низким голосом:
     - „а отвЯжитесь, бесстыдники! ‚едь Я мужнЯЯ законнаЯ жена!
     €,   невольно  смущенные  этим  открытым,   честным  взглЯдом,   полным
негодованиЯ,  бесстыдники поворачивали оглобли,  рискуЯ  в  противном случае
познакомитьсЯ с  самыми отборными и  Язвительными ругательствами,  а  то и с
силой руки недоступной матроски.
     —ерез год после того, как ѓрунЯ приехала из деревни к мужу в Љронштадт,
уже все искатели уличных приключений знали тщету своих ухаживаний и оставили
матроску в покое.


        II

     ‚  это  майское погожее утро ѓрунЯ возвращалась домой с  узлом грЯзного
бельЯ, только что взЯтого ею от одной барыни, на семью которой она постоЯнно
стирала.  “зел был большой,  а  дорога -  не близкаЯ.  Ќесколько утомившаЯсЯ
после  быстрой ходьбы,  матроска свернула в  глухой переулок и  остановилась
передохнуть.  Ћпустив узел наземь,  она  помахала вытЯнутой затекшей рукой и
затем  стала  оправлЯть  сбившийсЯ  на  голове  платок,  как  к  ней  совсем
неожиданно приблизилсЯ,  семенЯ  ногами и  стараЯсь выпЯтить грудь  колесом,
старый, высокий и худой адмирал.
     ќто  был  адмирал ѓвоздев,  свершавший обычную свою  утреннюю прогулку,
известный под кличкой "генерал-арестант".  ’ак звали его и матросы и офицеры
за его жестокое обращение с людьми,  обращавшее на себЯ внимание даже и в те
жестокие времена.  Љроме жестокости, ѓвоздев был известен и своим развратом,
и  об  его  неразборчивых  уличных  похождениЯх,  об  его  часто  менЯющихсЯ
экономках ходило в  Љронштадте много анекдотов.  Ћн был вдовец,  и  никто из
детей не жил с ним. ‚се разбежались.
     Џораженный красотой матроски,  адмирал  как-то  значительно крЯкнул  и,
озираЯсь по сторонам, спросил:
     - ’ы, милаЯ, кто такаЯ?
     - Њатроска,  ваше превосходительство! - строго отвечала ѓрунЯ, поднимаЯ
узел.
     - ѓ-гм... матроска? ЏрехорошенькаЯ ты матроска. Љак тебЯ звать?
     - Ђграфеной люди зовут, - еще строже промолвила ѓрунЯ.
     - ’ы что же это с узлом? Ѓелье стираешь, что ли?
     - ’очно так...
     - Ђ какого экипажа твой муж?
     - „венадцатого...
     - Њоей, значит, дивизии... ’ы приходи-ка, ѓрунЯ, к своему начальнику...
‡наешь,  где адмирал ѓвоздев живет?  ’ебе всЯкий покажет.  ’ы будешь стирать
мое  белье.  ’ак  приходи  сегоднЯ  же...  слышишь?..  ЋстанешьсЯ  довольна,
красавица!  -  продолжал старик, многозначительно понижаЯ голос. - „а ты что
букой смотришь?  ‘робела, что ли? €шь ведь какаЯ ты всЯ белЯночка!.. Љакие у
плутовки свежие щечки... Ђ шеЯ просто сливочнаЯ!
     €,  впившись жадным,  похотливым взглЯдом своих замаслившихсЯ маленьких
темных глаз, которые на своем веку видели немало запоротых людей, на крепкую
высокую грудь  матроски,  поднимавшуюсЯ под  тонким  ситцем платьЯ,  адмирал
протЯнул  свою   старческую,   костлЯвую  и   сморщенную  руку  и   длинными
вздрагивающими пальцами ухватил за подбородок матроски.
     ђезким движением ѓрунЯ отдернула голову и гневно проговорила:
     - ђукам воли не давай, ваше превосходительство!
     € с этими словами двинулась.
     Ђдмирал понЯл это как хитрый маневр лукавой бабенки и, стараЯсь нагнать
матроску, говорил:
     - €шь какаЯ сердитаЯ...  скажи пожалуйста...  „а  ты постой,  не уходи,
глупаЯ... ‘лышишь, остановись... —то Я тебе скажу...
     €  матроска вдруг остановилась,  полнаЯ какой-то внезапно охватившей ее
решимости. Ћстановилась и глЯдела адмиралу прЯмо в глаза.
     „олжно быть,  старик не  обратил вниманиЯ на выражение ее лица,  потому
что, обрадованный, взволнованно шептал ей:
     - ’ы  будь поласковее,  глупаЯ матроска!..  ’ы  мне  очень понравилась,
слышишь?.. џ и твою судьбу устрою и твоего мужа не забуду... Џоступай ко мне
в  прачки!..  “  менЯ будешь жить...  € стирать не заставлю...  Џонимаешь...
Ћдену тебЯ как кралю... и награжу... ‘огласна?
     Ђдмирал  почти  не   сомневалсЯ,   что  столь  блестЯщие  длЯ  матроски
предложениЯ будут принЯты.
     Ќо  вместо  согласиЯ  Ђграфена  гордо  приподнЯла  голову  и  негодующе
проговорила вздрагивающим от волнениЯ голосом:
     - ’ебе бы богу молитьсЯ,  тиранство свое над людьми замаливать, а не за
бабами бегать!..  Џесок сыплетсЯ, а он на грех облещать... ‘тыда в тебе нет,
старый пес... ’ьфу!
     Ћна  плюнула и,  бросив  на  адмирала уничтожающий,  полный ненависти и
презрениЯ взглЯд, пошла прочь.
     Ќа  мгновение старый адмирал ошалел -  до того неожиданны были длЯ него
дерзкие речи.  ‘ообразив,  наконец,  их  значение,  он побагровел и,  сжимаЯ
кулаки,  задыхающимсЯ голосом прохрипел обычный свой окрик,  разрешавший все
его недоразумениЯ:
     - ‡апорю!
     Ќо,  понЯв в ту же минуту, что запороть эту матроску никак нельзЯ, он в
бессильной Ярости  выругал  ее  площадными словами  и  тихо  поплелсЯ назад,
как-то   беспомощно  и   растерЯнно  поводЯ  губами  своего  беззубого  рта,
распаленный еще более презрительным отказом этой красивой матроски.
     - €шь ведь подлый! - повторЯла взволнованнаЯ, негодующаЯ Ђграфена.
     Ћна  первый раз встретила того самого генерал-арестанта,  о  котором не
раз слышала от  мужа,  знала,  какую ненависть возбуждает этот начальник,  и
рада была, что проучила "старого пса".
     "Џусть,  мол,  от  матроски услышал то,  чего  никто  ему,  злодею,  не
скажет!"
     Ђграфена  завернула  наконец  в   небольшой  глухой  „унькин  переулок,
направлЯЯсь к  ветхому деревЯнному домику,  в  котором квартировала,  как  в
нескольких  шагах  от  дома  увидела  откуда-то  поЯвившегосЯ и  шедшего  ей
навстречу, поскрипываЯ сапогами, молодого, пригожего и щеголеватого писарЯ в
новеньком сюртучке,  в  фуражке набекрень,  с бронзовой цепочкой у борта и с
перстеньком на руке.
     „авно  уже  приметила матроска этого писарька,  юного,  почти мальчика,
черноглазого,  с  румЯными щеками и небольшими усиками,  который в последнее
времЯ  что-то  очень  часто  встречалсЯ с  ней.  ’о  он  поЯвлЯлсЯ на  улице
непременно в  то  времЯ,  когда она шла,  и  следовал за ней на почтительном
расстоЯнии,  то вдруг, обежав улицу, шел навстречу, потуплЯЯ при приближении
глаза.  ’о  он  поджидал ее,  притаившись где-нибудь  у  ворот,  и  робко  и
восторженно,  совсем не так,  как другие,  провожал ее восхищенными глазами.
Љогда  случалось перехватывать строгий взглЯд матроски,  хорошенький писарек
смущенно,  словно виноватый,  опускал глаза и  так же быстро исчезал,  как и
поЯвлЯлсЯ.
     ѓрунЯ,  разумеетсЯ,  понимала, что эти частые встречи не случайны, и не
сердилась.  Џорой даже,  завидЯ писарька,  усмехалась про себЯ, польщеннаЯ и
несколько  удивленнаЯ  таким   упорным   и   деликатным  ухаживанием.   ќтот
черноволосый,  кудрЯвый паренек казалсЯ ей тихим и  робким,  ровно овца.  Ќи
разу не позволил он себе какого-нибудь охальства. ‘лова не вымолвил, взглЯда
дерзкого не кинул... ’олько глаза пЯлит.
     "Џусть, глупый, шлЯетсЯ, коли хочет. Ќе гнать же его с улицы... „а и за
что?" -  не раз думала про себЯ ѓрунЯ и только боЯлась,  жалеЯ писарька, как
бы муж не поймал его около дома и,  обозленный,  в пылу ревности,  не прибил
бы. ‘ него это станет. Ѓывали дела. ‘трах какой он ревнивый!
     € теперь,  бросив на писарька едва заметный быстрый взглЯд, она увидала
его робкое,  грустное лицо.  ‘ самым серьезным видом,  не обращаЯ на него ни
малейшего вниманиЯ,  молодаЯ  женщина  прошла  мимо  и  невольно покраснела,
чувствуЯ на себе горЯчий, ласкающий взглЯд писарька.
     - € впрЯмь дурень! - весело шепнула она, скрываЯсь в воротах.
     Ђ писарек из кантонистов, ‚аська Ђнтонов, известный среди кронштадтских
горничных  как  неотразимый сердцеед,  победоносно закрутил  свои  усики  и,
принимаЯ свой обычный веселый,  несколько хлыщеватый вид,  весело зашагал по
улице,  полный уверенности,  что в конце концов,  играЯ в любовь, он победит
неприступную матроску.  ’олько муж скорей ушел бы  в  море,  а  уж он сумеет
"оболванить" эту строгую деревенщину.  ’оже фордыбачитсЯ...  ‚оображает, что
если мужнина жена, так уж к ней и не подступись!
     - € не таких оболванивал! - самоуверенно вымолвил хорошенький писарек и
оскалил крепкие белые зубы,  вспоминаЯ свои многочисленные победы, стЯжавшие
ему кличку "подлеца ‚аськи".


        III

     ‚есь день Ђграфена стирала белье на дворе, близ крыльца, с ожесточенным
усердием женщины,  привыкшей к работе и любЯщей работу. Њысли ее занЯты были
бельем и  разными домашними делами.  "Џисаренок",  как  называла она  своего
робкого поклонника, промелькнул раз-другой в ее голове, возбуждаЯ в матроске
чувства жалости и опасениЯ,  как бы муж не увидал дурака мальчишку,  если он
повадитсЯ шататьсЯ около дома.  Ќадо  сказать,  чтобы он  не  шаталсЯ,  этот
писарек... Ќечего-то дурить ему!
     ‚  полдень  она  сделала передышку,  чтобы  пообедать тюрькой и  куском
вчерашнего мЯса, и снова принЯлась за работу.
     “бравшись с  бельем,  она  сбегала в  лавочку за  колбасой и  ситником,
поставила самовар,  собрала на стол и в ожидании мужа,  усталаЯ,  присела на
стул   в   своей   небольшой  комнате,   которую  они   нанимали  у   старой
вдовы-матроски, торговавшей на рынке.
     ќта  низенькаЯ комната с  русскою печью,  покосившимисЯ углами и  двумЯ
окнами почти в уровень с немощеным переулком, поражала своею чистотой. ‚идно
было,  что хозЯйка привыкла к  опрЯтной домовитости и порЯдку и заботилась о
том, чтобы придать своему скромному жилью уютный вид.
     ‘итцевый чистый  полог  разделЯл комнату на  две  части.  ‚  одной  был
небольшой стол,  покрытый цветным столешником,  несколько стульев, шкапчик с
посудой, гладильнаЯ доска и корзина с просушенным бельем. ‡а пологом главное
место  занимала большаЯ двухспальнаЯ со  взбитой периной кровать,  прикрытаЯ
разноцветным ватным одеЯлом,  с горкою подушек в свежих наволочках.  Ѓольшой
красный  сундук  с  бельем  и  платьем,  запертый висЯчим  замком,  дополнЯл
убранство спаленки.  ЏрЯмо против кровати,  в  переднем углу,  была устроена
божница   с   несколькими   образами,    суровые   лики   которых   выдавали
старообрЯдческое письмо. Џеред образами теплилась лампада и стоЯл рЯд тонких
свечей желтого воска, которые зажигались по праздникам.
     Џокатый пол, сиЯвший белизной своих выскобленных и чисто вымытых досок,
украшалсЯ  "дорожкой"  из  черной  смолистой  пахучей  пеньки.   ‘амодельные
ситцевые  шторки  закрывали  окна  от  любопытных глаз,  и  на  подоконниках
красовались горшки  с  цветами,  преимущественно геранью.  Ђ  на  выбеленных
стенах висело несколько лубочных картин духовного содержаниЯ и -  между ними
- большаЯ раскрашеннаЯ литографиЯ, изображающаЯ грешников в аду.
     ‚ начале седьмого часа пришел ѓригорий,  вспотевший,  красный и усталый
после целого днЯ работы в гавани,  на бриге "‚ихрь", на котором Љислицын был
рулевым.  Ћт  него  сильно пахло смолой.  …ю  пропитаны были и  его  широкие
жилистые руки, и его рабочаЯ, когда-то белаЯ парусиннаЯ голландка, и штаны.
     Ћн  был  совсем  невзрачен,   этот  приземистый,  широкоплечий,  совсем
белобрысый человек  лет  тридцати,  с  рЯбоватым  лицом,  опушенным светлыми
баками,  маленьким широким  носом  и  толстыми  губами,  прикрытыми жесткими
рыжими усами.  ‚место бровей у  него были припухлые красные дуги.  Ќоги были
слегка изогнуты.
     Ќо и  в выражении голубых серьезных глаз и скуластого круглого лица,  и
во всей фигуре матроса было что-то располагающее,  внушающее к себе доверие,
что-то сильное и  вместе с тем скромное.  —увствовалось,  что это -  человек
честный и стойкий.
     ѓлаза  его  радостно сверкнули при  виде  жены.  ‚  этом  взглЯде  Ясно
светилась бесконечнаЯ любовь.
     - ‡дорово, ѓрунЯ! - ласково, почти нежно проговорил матрос.
     - ‡дравствуй, ѓригорий!
     ѓолос матроски звучал приветливо,  но  не  радостно.  ‘покойный взглЯд,
которым она встретила мужа, не был взглЯдом любЯщей женщины.
     ѓригорий пошел в сени мытьсЯ,  затем переоделсЯ и, выйдЯ из-за полога в
красной ситцевой рубахе и чистых штанах,  присел к столу,  видимо довольный,
что находитсЯ дома,  в  этой уютной,  чисто прибранной комнате,  и  что жена
побаловала его и колбасой и ситником.  € всегда так она его балует, когда он
к вечеру возвращаетсЯ домой. ‡аботливаЯ.
     Ћн закусывал молча и,  когда они стали пить чай,  сообщил ей о том, как
сегоднЯ  старший офицер  на  бриге  бесновалсЯ,  полоумный,  и  выпорол пЯть
человек.
     - Ђ ты, ѓрунЯ, стирала?
     - Ђ то как же? –елый день стирала.
     €, помолчав, прибавила:
     - „авече утром,  как несла белье,  этот ваш генерал-арестант в переулке
пристал...
     - €шь подлаЯ собака!  -  зло проговорил ѓригорий, и довольное выражение
мигом исчезло с его лица. Ћн нахмурилсЯ. - —то ж он говорил тебе?
     - ‡вал к себе жить...  ’ы,  говорит,  одному мне стирать станешь белье.
‘удьбу нашу с тобой обещал устроить... ЋстанешьсЯ, говорит, довольна...
     - Ђ ты что?  -  нетерпеливо перебил ѓригорий, бросаЯ строгий и пытливый
взглЯд на жену.
     - €звестно что!  -  сердито ответила Ђграфена,  видимо обиженнаЯ и этим
вопросом и  подозрительным взглЯдом мужа.  -  Ќебось так отчекрыжила старого
дьЯвола, что будет помнить!
     € она подробно рассказала, как "отчекрыжила".
     - Ђй  да молодца,  ѓрунЯ!  ’ак ему и  надо,  подлецу!  €  тиранство ему
вспомнила?..  €  старым псом назвала?  Ќу и смелаЯ же ты у менЯ матроска!  -
весело и радостно говорил ѓригорий.
     …го  лицо  проЯснилось.   Ѓольшие  голубые  глаза  любовно  и  виновато
остановились на ѓруне.
     Ќо прошло минут пЯть, и он снова нахмурилсЯ и спросил:
     - Ђ прощалыжника ветрела сегоднЯ?
     - Љакого  такого  прощалыжника?  -  в  свою  очередь спросила Ђграфена,
поднимаЯ на мужа холодный, усталый взглЯд.
     - Ѓудто не знаешь? - продолжал матрос.
     - ’ы говори толком, коли хочешь человека нудить.
     - ЉажетсЯ, толком сказываю... Џисаренок паскудный не услеживал тебЯ?
     - Ђ почем Я знаю?..  Ќе видала Я твоего писаренка... ЋтвЯжись ты с ним.
—его пристал!
     ђаздражительный тон жены и,  главное,  этот равнодушно-холодный взглЯд,
который она  кинула,  заставил ѓригориЯ почувствовать еще  более мучительное
жало внезапно охватившей его ревности.
     € он значительно проговорил, отчеканиваЯ слова:
     - џ этому писаренку ноги обломаю, ежели он будет шататьсЯ около дома...
‚черась иду домой,  а он тут,  как бродЯга какой,  шлЯетсЯ... Љак заприметил
менЯ,  так и  фукнул...  Ђ  то  морду его бабью своротил бы на сторону...  €
беспременно сворочу... ‘лышишь?
     - Ќе глуха, слышу.
     - ’о-то...
     - „а  ты чего зудишь-то?  €  все-то в  тебе подлые мысли насчет жены...
ЏостыдилсЯ бы...  ЉажетсЯ,  Я по совести живу...  Ќичего дурного не делаю...
‚еду себЯ честно,  а  ты  ровно полоумный накидываешьсЯ...  Ђ  еще говоришь:
любишь. ђазве такаЯ любовь, чтобы человека мучить?
     ѓригорий сознавал правоту  этих  горЯчих упреков.  Ћн  знал,  что  жена
безупречна,  и  все-таки  временами  не  мог  отделатьсЯ  от  подозрительной
ревности.  Ѓеспредельно любивший жену,  он чувствовал,  что она не так любит
его,  как любит ее он,  чувствовал это и в ее постоЯнно ровном обращении и в
сдержанности ее ласк,  и  это-то и питало его ревнивые чувства,  несмотрЯ на
безукоризненное поведение жены.
     …му стало стыдно за то, что он безвинно обидел ѓруню, и он сказал:
     - Ќу,  ну,  не сердись,  ѓрунЯ...  џ ведь так,  шутю...  џ знаю, что ты
правильнаЯ жена.
     €,  словно бы  стыдЯсь обнаружить перед ней  всю  силу своей ревнивой и
страстной любви,  он  принЯл умышленно равнодушный и  властный вид хозЯина и
примолк.
     - Ћднако и  спать  пора.  ‡автра до  свету вставать!  -  проговорил он,
окончив чаепитие. - ‘пасибо, что накормила и напоила... €дем, что ли, ѓрунЯ?
- ласково прибавил он, вставаЯ из-за стола.
     - ‘тупай спи, а мне еще убиратьсЯ надо.
     - “берись и приходи... Ќечего-то полуночничать!
     Њатрос пошел  спать,  а  матроска словно бы  нарочно долго  убиралась с
посудой.
     - ’ы что ж  это,  ѓрунЯ?  „олго будешь убиратьсЯ?  €ди спать,  коли муж
приказывает. Њужа слушатьсЯ надо! - раздалсЯ нетерпеливый голос ѓригориЯ.
     - €ду, ну тебЯ!
     ЊолодаЯ женщина с  равнодушным,  усталым и покорным выражением на своем
красивом лице, потушив лампу, тихо скрылась за пологом.
     ‘коро в полутьме комнаты,  чуть-чуть освещенной мерцанием лампады перед
образами, раздалсЯ громкий храп матроса.


        IV

     ѓригорий был женат около пЯти лет.
     Џомор Ђрхангельской губернии, он, как и большаЯ их часть, придерживалсЯ
старой веры.  ‚ церковь ходил только по обЯзанностЯм службы и втайне молилсЯ
по-своему.  Ћднако в  нем не было нетерпимости раскольника-изувера,  и он не
гнушалсЯ есть с  матросами из одного бака и не считал их погаными{15}.  ‡ато
не пил вина и табаком не занималсЯ.
     €справный и добросовестный,  ѓригорий был отличным матросом и с первого
же года поступлениЯ на службу назначен был рулевым.
     …ще бы!
     ‘  малых  лет  ѓригорий  каждую  весну  отправлЯлсЯ  с  отцом  и  двумЯ
работниками на  Њурман,  где  в  одной  из  закрытых бухт  стоЯл на  зимовке
небольшой, допотопной конструкции, палубный карбас с необходимою снастью длЯ
ловли  трески.  ќтот  карбас принадлежал отцу  и  составлЯл главный источник
существованиЯ семьи.  …го оснащивали,  проконопачивали, просмаливали, чинили
старенькие парусишки  и,  помолЯсь  богу  и  свЯтым  угодникам,  уходили  на
промысел и проводили иногда в неприветном ‹едовитом океане по целым неделЯм,
не приставаЯ к берегу.
     ‚сего навидалсЯ и испытал ѓригорий в эти опасные плаваниЯ.
     ‘лучалось, и не раз, что смелые промышленники бывали на волос от смерти
и  уже готовились к  ней,  когда свирепаЯ севернаЯ бурЯ застигала в  океане,
далеко  от  берегов,  маленькое старое  суденышко с  разорванными парусами и
носила его,  беспомощное боротьсЯ с  жестоким ураганом,  по  седым,  высоким
волнам,  грозившим  ежеминутно поглотить  маленькую скорлупку с  несколькими
выбивающимисЯ из сил смелыми пловцами.
     ‚   таких  случаЯх  приходилось  только  надеЯтьсЯ  на   бога   да   на
Ќиколу-угодника,  вызволЯющего отважных морЯков, которых нужда и бесшабашнаЯ
отвага,  соединеннаЯ с невежеством, выгонЯют на подобных отчаЯнных посудинах
в свирепый океан.
     €  старик помор,  отец  ѓригориЯ,  смело,  не  терЯЯ  присутствиЯ духа,
правивший рулем,  чтоб не поставить судна поперек волнениЯ,  в  такие тЯжкие
часы становилсЯ напрЯженнее и бывал молчаливее и суровее, чем обыкновенно. ‚
его красном, обветрившемсЯ лице стоЯло выражение какой-то угрюмой покорности
человека,  готового к  смерти и встречавшего ее не раз лицом к лицу.  ’олько
губы его шептали молитву Ќиколе-угоднику, да временами смЯгченный взглЯд его
зорких глаз любовно и тоскливо останавливалсЯ на сынишке.
     Њного  гибнет каждое лето  таких  поморских судов вместе с  людьми,  но
Ќикола-угодник  как-то  вызволЯл  из  всех  опасностей  карбас,  на  котором
находилсЯ ѓригорий.  ЃурЯ затихала и  давала возможность бежать к берегу под
наскоро зачиненными парусами.  € морЯки,  словно бы изумленные, что остались
живы,  только  безмолвно  крестились  и  снова  принимались откачивать воду,
набиравшуюсЯ в расшатанное бурею судно.
     ‘лучалось,  что этих мореходов-мужиков, не имевших, конечно, ни морских
карт,  ни компаса,  о  которых и не слышали,  а полагавшихсЯ на свое морское
чутье,  на  глаз да  на милосердного бога,  вместо Њурмана заносило на Ќовую
‡емлю,  и там,  на безлюдном острове, в каком-нибудь пустом становище прежде
зимовавших промышленников,  приходилось зимовать,  питаЯсь чем  бог пошлет и
что  раздобычит ружьишко,  и  ждать  вешнего  солнышка,  чтобы  пуститьсЯ  в
обратный путь к Њурману и дать с оказией весточку домой,  что, мол, живы и к
осени, если бог даст, будем в деревне.
     ќта  суроваЯ,  полнаЯ постоЯнной напрЯженной борьбы и  опасностей жизнь
сделала ѓригориЯ смелым  морЯком,  приучила быть  скромным и  правдивым -  с
морем какаЯ же  может быть  ложь?  -  закалила в  нем  твердый,  решительный
характер  и  развила  привычку к  той  молчаливой созерцательности,  котораЯ
нередко  встречаетсЯ у  людей,  находЯщихсЯ в  частом  и  близком  общении с
природой.
     ЏравЯ рулем в  тихую погоду,  когда остальные спали в  крошечной тесной
каютке,  пропитанной запахом трески,  или сидЯ на  отдыхе на  палубе,  после
нескольких часов ловли рыбы, ѓригорий невольно наблюдал и этот беспредельный
холмистый океан с  далеко раздвинувшимисЯ рамками горизонта,  и  это высокое
небо,   и  это  никогда  не  заходЯщее  холодное  полЯрное  солнце,   и  эти
роскошно-Яркие   снопы   северного  сиЯниЯ.   €,   подавленный  величием   и
таинственностью всего окружающего,  он еще более проникалсЯ весь религиозным
чувством страха и  почтениЯ к  творцу,  и  в  то  же времЯ в  нем поЯвлЯлась
какаЯ-то  пытливаЯ  мечтательность,  бессознательно требовавшаЯ и  от  этого
океана,  и от неба и солнца разрешениЯ вопросов и сомнений, неопределенных и
неЯсных, но назойливых и смущавших его впечатлительную душу.
     ‚ такие минуты душевной приподнЯтости он спрашивал себЯ: отчего людскаЯ
неправда царит на земле,  когда господь так всемогущ? ‡ачем он, всевидЯщий и
милосердный, попускает насилие и зло, корысть и несправедливости?
     Ќо  тихо рокочущий океан не давал ему ответа.  Ќе разгонЯли сомнений ни
солнце, ни небо...
     €  он  уходил спать неудовлетворенный,  но с  твердым намерением самому
жить правильно.
     Љак-то  шутЯ  ѓригорий выучилсЯ сам  читать и  писать и  любил особенно
читать евангелие и разные духовные книги.
     Љогда старика отца стали одолевать ревматизмы,  двадцатилетний ѓригорий
без него ходил на Њурман и  промышлЯл на своем суденышке,  такой же смелый и
хладнокровный,  каким был и его отец.  ‚озвращаЯсь осенью домой, он приносил
всегда  хорошую выручку за  проданную рыбу,  и  старик  отец  особенно любил
своего младшего сына.
     …му  пошел двадцать четвертый год,  и  он  еще  не  знал совсем женщин,
сохранЯЯ целомудрие, как однажды отец сказал ему, оставшись с ним наедине:
     - Џора тебе и  женитьсЯ,  ѓришуха.  џ  уж  тебе и  невесту высмотрел...
‡наешь Њарью Љоновалову из ‡асижьЯ?
     ѓригорий вдруг изменилсЯ в лице и проговорил:
     - Ќе неволь, батюшка. Ќежелательна мне эта невеста.
     - Џо какой такой причине?  -  спросил,  нахмурившись, отец, привыкший к
безусловному повиновению детей.
     - Ќелюба она мне, - почтительно, но твердо отвечал сын.
     - Љак окрутишьсЯ -  полюбитсЯ.  „евка молодаЯ,  чистаЯ, ЯдренаЯ... € из
хорошего дому... Љоноваловы, сам знаешь, первые мужики в ‡асижье.
     - Ќеповадна  она  мне...  Ќе  по  сердцу!  -  снова  решительно  заЯвил
ѓригорий.
     - “ж  не  подыскал ли  ты себе сам невесты?  ’ак сказывай,  коли что...
‘лава богу, давно в лета вошел...
     € старик пытливо заглЯнул в лицо своего любимца.
     Ќи отец, ни мать, ни сестры, ни брат, да и никто на селе не догадывалсЯ
о  том,  что ѓригорий,  обыкновенно застенчивый и  избегавший общества баб и
девок, словно бы боЯвшийсЯ их, был пленен пригожей и степенной ѓруней, одной
из  дочерей  бедного  вдового  мужика-односельчанина.  €  восемнадцатилетнЯЯ
ѓрунЯ,  на руках у  которой было главным образом все домашнее хозЯйство,  за
вечными заботами да хлопотами, кажетсЯ, тоже не замечала, как странно глЯдит
на нее ѓригорий при встречах и как ищет их,  не решаЯсь,  однако,  не только
намекнуть ей о своей любви, но даже заговорить с ней. Ћхватила его страсть к
ѓруне как-то внезапно,  -  точно ожгло всего и осветило внутри,  -  когда он
вернулсЯ поздней осенью с Њурмана и однажды встретил ее на улице.
     ѓригорий призналсЯ отцу,  что  действительно наметил  себе  невесту,  и
прибавил:
     - …жели  она  согласитсЯ и  ежели  будет ваше  с  матушкой родительское
благословение, то Я женюсь с охоткой, батюшка.
     Ћн проговорил эти слова,  по-видимому,  спокойно, но чуть вздрагивающий
голос и заалевшее лицо выдавали его волнение.
     - €шь  ведь  скрытный  какой!   Ќикто  и  не  приметил,  как  ты  девку
подыскал...  Љто  ж  это  твоЯ  пава?  ЏризнавайсЯ...  …жели  девка хорошаЯ,
супротив твоего хотеньЯ не пойду... ‡дешнЯЯ, что ли?
     - ‡дешнЯЯ... Ђграфена ‘иницына.
     - —то  ж,   Ђграфена  девка  правильнаЯ,   работЯщаЯ  и  рассудливаЯ...
‡олото-девка,  можно сказать.  ’олько дом их  вовсе бедный...  Ѓесприданница
твоЯ Ђграфена, а то чем не невеста...
     - Ќебось не в бедный дом войдет...
     - „а Я не перечу... Ѓери себе Ђграфену.
     ЏросиЯвший ѓригорий поблагодарил отца  за  согласие и  вдруг,  внезапно
омрачаЯсь, проговорил:
     - ’олько пойдет ли за менЯ?
     - Ћтчего не пойдет?  - воскликнул старик, словно бы обиженный за сына и
удивленный его сомнению. - ‚сЯкаЯ с радостью за тебЯ пойдет. ’ы, слава богу,
парень у менЯ не худой...  ЏромышлЯешь не хуже менЯ...  ‘мышленый и душевный
парень...  Ќи  табаком,  ни  вином не занимаешьсЯ...  Ќе бойсь,  Ђграфена не
дура...  „олжна пойти.  Ђ  ежели что,  отец прикажет,  так не посмеет против
воли... џ сам сватом пойду...
     - ’олько силком не надо... …жели, значит, против воли...
     - „а разве ты с ней не обладил?
     - ’о-то не решалсЯ! - застенчиво проговорил ѓригорий.
     - ќх  ты  тюлень,  тюлень!  ‚сем-то  ты  взЯл,  ѓришуха,  а  вот только
стыдливый какой-то...  ’очно малый ребенок...  Ќу, ну, не сумлевайсЯ... ‘ама
охоткой пойдет.
     Ћтец Ђграфены с радостью принЯл предложение.
     Ќе протестовала и ѓрунЯ.
     •отЯ  она  и  не  чувствовала особенной склонности к  ѓригорию,  но  он
противен ей  не  был.  €  ни длЯ кого не билось сильнее ее сердце,  и  ничей
взглЯд не  смущал ее,  не  испытавшей еще  любви.  ‡амуж выходить во  всЯком
случае надо,  а  ѓригорий парень тихий,  добрый,  непьющий и  по  всему селу
считаетсЯ лучшим промышленником.
     ‚  тот же вечер ѓригорий с  какою-то торжественною серьезностью спросил
молодую девушку:
     - ‚олей идешь за менЯ, ѓрунЯ? Ќе принудили?
     - Ђ то как же? Ќеволей бы не пошла! - отвечала ѓрунЯ.
     Ћбрадованный,  счастливый ѓригорий стал говорить ей,  как любит он ее и
как будет беречь свою "ласточку",  и,  пользуЯсь темнотой, порывисто привлек
ее к своей груди и стал осыпать ее лицо безумными поцелуЯми.
     Ќо  ѓрунЯ,  покорно отдаваЯсь этим  поцелуЯм и  слушаЯ эти  застенчивые
излиЯниЯ,  не  находила отклика в  своем  сердце  и,  казалось,  была  более
удивлена, чем счастлива.


        V

     ѓригорий  прожил  с  молодою  женой  зиму  и  весной,  по  обыкновению,
отправилсЯ на  Њурман.  ЏлаваЯ на  своем карбасе,  он тосковал по ѓруне и  с
нетерпением ждал осени.
     Џришла  осень,   он   возвратилсЯ  домой,   но   недолго  пришлось  ему
наслаждатьсЯ радостью быть вместе с любимой женой.
     ‚  1853  году пронеслась зловещаЯ весть о  войне.  Џриуныли в  деревнЯх
старики и старухи, приуныли молодые парни. ‚есть эта говорила о солдатчине с
ее жестокостЯми того времени, о смерти, о разорении, о разлуке с близкими на
целые двадцать пЯть лет.  —еловек словно бы отрывалсЯ от родины и становилсЯ
чужим длЯ нее.
     ‚ести подтвердились.  Џриехал исправник и  прочитал бумагу об усиленном
наборе. ѓригориЯ, как младшего сына, забрали и назначили матросом.
     ЋтчаЯние  ѓригориЯ,   внезапно  оторванного  от  деревни,  от  любимого
промысла,  от  молодой жены,  было беспредельное.  ‘тарик отец не выдержал и
прослезилсЯ,  прощаЯсь с сыном навсегда. „оживет ли он до его возвращениЯ, и
возвратитсЯ ли он когда-нибудь? Њать голосила. Ћдно только несколько утешало
ѓригориЯ, - надежда выписать к себе ѓруню.
     Џрошел год службы.
     Њолодой  матрос   зарекомендовал  себЯ   опытным  морЯком  и   старалсЯ
трудолюбием и  исправностью избежать позорных наказаний.  Ћн  так педантично
нес  службу и  так  вел  себЯ,  что  к  нему не  могли придратьсЯ.  ‘коро он
осмотрелсЯ в  новом своем положении и  после года разлуки выписал наконец из
деревни жену, скопив несколько деньжонок и за винные порции, которых не пил,
и от получек за работу, которой он занималсЯ в свободное от службы времЯ. Ћн
был  недурной столЯр  и  нередко чинил  разную  мебель  у  господ  офицеров,
довольствуЯсь тем, что дадут.
     Џоместил он приехавшую ѓруню не в казарме, где было отдельное помещение
длЯ  женатых нижних чинов,  а  на  вольной квартире,  нанЯв комнату у  одной
землЯчки, старухи - вдовы матроса €вановны. ѓригорий ни за что не хотел жить
с  женою в  казарме,  среди шума  и  свар,  постоЯнно бывших в  этом длинном
коридоре,  по бокам которого расположены были маленькие комнаты. ‚ каждой из
них помещались иногда по две или по три семьи, и об уюте в них нечего было и
думать.  „а  и  слишком  свободные нравы  матросских жен  пугали  степенного
матроса.  Ћн  был  как-то  дежурным в  этом  бабьем  царстве и  видел  сцены
пьЯнства,  свар,  разврата и  драк мужей с  женами и  с  любовниками.  ‹учше
подальше от греха.  ‹учше ѓруне жить отдельно,  тихо и спокойно,  и он будет
приходить по  вечерам в  свой  угол,  чистый и  домовитый,  будет говорить с
ѓруней и пить чай с глаза на глаз,  не чувствуЯ над собой чужих наблюдений и
не слыша вечной соседской ругани.  ‘одержать жену он, слава богу, сможет; не
особенно много и нужно, чтобы прожить. „есЯть рублей они вместе заработают.
     ‚скоре  ѓригорий,   чинивший  стул   у   своего  экипажного  командира,
порекомендовал его супруге свою жену как хорошую и аккуратную прачку. ЃарынЯ
согласилась попробовать,  осталась довольна, и Ђграфена стала стирать на всю
многочисленную семью  экипажного командира.  ‡атем нашелсЯ и  еще  дом,  где
Ђграфена стирала.  Ћна  не  прочь была  забрать и  еще  работы,  но  муж  не
позволЯл,  находЯ, что жена и без того утомлЯетсЯ. ‚месте с тем ѓригорий раз
навсегда запретил Ђграфене брать в стирку белье от холостых офицеров.
     —ерез несколько времени комната Ђграфены принЯла тот  уютный,  опрЯтный
вид,  который свидетельствовал и  о некотором достатке и о привычке хозЯев к
чистоте и порЯдку. ЏоЯвились и занавески на окнах, и цветы, и смолистый мат,
сделанный ѓригорием,  и комод, и шкапчик его же работы. ЂккуратнаЯ Ђграфена,
видимо, заботилась о том, чтобы комната была игрушкой.
     €  ѓригорий приходил по  вечерам  из  казармы  в  эту  чистую,  светлую
комнату, где, в ожидании его, на покрытом скатерткой столе уже стоЯл самовар
и  приготовлена  закуска,  радостный,  счастливый  и  признательный к  своей
молодой,  расторопной  хозЯйке,  присутствие  которой  делало  эту  комнату,
казалось, еще светлее.
     ѓригорий любил жену со всею силою своей глубокой,  страстной и ревнивой
натуры.  Ћн  не  показывал ей  этого,  словно бы  стыдЯсь своего влюбленного
чувства,  но  эта  любовь невольно светилась в  его  глазах и  сказывалась в
нежной заботливости о жене и в необыкновенно мЯгком отношении. Ќикогда он ее
не ударил, никогда не поносил грубым ругательством и был ласков и кроток.
     Ђграфена понимала эту горЯчую любовь и, тронутаЯ ею, старалась угождать
мужу,  уважала и  ценила его,  но  чувствовала,  что в  ней нет той страсти,
которою был охвачен муж. ‘ердце ее не трепетало при ласке мужа: она спокойно
переносила разлуку с ним по летам,  когда он уходил в плавание. Џорой на нее
нападала  какаЯ-то  безотчетнаЯ  грусть,   какие-то  неопределенные  желаниЯ
охватывали ее душу,  и что-то захватывающее, светлое и счастливое восставало
перед ней и проносилось отдаленным лучезарным призраком.
     ‚  такие  минуты она  испытывала неудовлетворенность своей жизни,  была
молчалива и холодна с мужем и находила, что низенький, белобрысый ѓригорий с
большой головой и красными пЯтнами вместо бровей совсем неказист.
     €,  случалось,  что-то неприЯзненное к нему невольно закрадывалось в ее
сердце.
     Ћна гнала прочь эти мысли,  как наваждение дьЯвола, плакала и молилась,
припоминала,  какой хороший человек ѓригорий,  как он бережет и любит ее, и,
полнаЯ  раскаЯниЯ,  старалась быть  внимательнее и  нежнее к  мужу,  который
словно бы  весь светлел,  счастливый и  радостный,  при  малейшем проЯвлении
нежности своей ѓруни.  Ќо и  в такие минуты беспричинной тоски ничей мужской
образ не  ЯвлЯлсЯ перед ней,  и  даже в  мыслЯх она никогда не  представлЯла
себе,  чтобы она,  "мужнЯЯ жена",  строгаЯ раскольница, полнаЯ страха божиЯ,
могла впасть в грех.
     Ќикого она не любила.
     €  ѓригорий подчас втайне мучилсЯ,  чувствуЯ,  что в привЯзанности жены
нет  той  страсти,  какою был проникнут весь он.  €  холод ласк и  спокойное
отношение к  нему по  временам возбуждали в  нем  подозрениЯ,  что  жене люб
кто-нибудь другой.
     ’огда он, обыкновенно мЯгкий и кроткий, вдруг прорывалсЯ и делал резкие
сцены ревности и,  знаЯ,  как  заглЯдываютсЯ на  его красавицу жену мичмана,
оскорблЯл ее с негодованием безумца, ослепленного ревностью, со страстностью
горЯчо любЯщего человека, не находЯщего взаимной страсти.
     Ќо спокойно-суровый отпор честной женщины,  возмущенной оскорбительными
подозрениЯми,   эти  Ясные,   светлые  глаза,  загоравшиесЯ  негодованием  и
презрением,  отрезвлЯли его,  и он,  радостный и виноватый,  сам же стыдилсЯ
своих подозрений.  Ћн верил, что никто ей не люб. Ћн знал, что ѓрунЯ слишком
честна  и  богобоЯзненна,  чтобы  когда-нибудь "нарушить закон".  Ќедаром же
недоступность  ее  была  известна  всем  в  Љронштадте,   и  матроска  ѓрунЯ
пользовалась общим уважением. Ќикто про нее не мог сказать дурного слова.
     €  ѓригорий после таких сцен старалсЯ задобрить жену,  был еще кротче и
нежнее и  с  большею страстью осыпал ее ласками,  забываЯ в  удовлетворенном
чувстве  мужа  нравственную неудовлетворенность.  Ћн  усыплЯл  ее  тем,  что
приписывал сдержанность ѓруни в проЯвлении чувства к нему не недостатку его,
а свойству ее характера.
     …го только огорчало, что у них нет детей.


        VI

     ‹укавый  "писаренок",  избалованный своими  успехами среди  горничных и
нЯнек  и  умевший действительно "облещивать" их,  заставлЯЯ потом  проливать
слезы,  -  продолжал упорно ухаживать за ѓруней, разыгрываЯ не без искусства
роль почтительного и робкого влюбленного.
     ’аким  способом он  надеЯлсЯ тронуть  недоступную матроску и  прибавить
новые лавры к своему победному венцу кронштадтского "обольстителЯ".
     ‚ последнее времЯ он участил свои встречи с Ђграфеной.
     Ћн выведал,  когда она ходит за бельем и когда относит его,  шаталсЯ по
ранним утрам на рынке и чуть ли не каждый день попадалсЯ ей на глаза.
     ‘ тонким расчетом продувной бестии,  имевшей, несмотрЯ на молодые годы,
значительный опыт  в  любовных  делах,  он  по-прежнему не  позволЯл себе  с
матроской ни малейшей наглости, какою вообще отличалсЯ в отношении со своими
поклонницами.
     ‘ Ђграфеной, напротив, он был сама невинность. Ќи разу не заговаривал с
ней,  не пускал ей комплиментов и только восторженно, словно бы очарованный,
взглЯдывал на  нее  своими  черными красивыми глазами и  тотчас же  смущенно
опускал их, если, случалось, перехватывал ее быстрый и строгий взглЯд.
     Ћн понимал, что встречи эти не сердЯт матроску, но в то же времЯ видел,
что они нисколько не подвигают его к цели.
     Љазалось,   она   решительно  не   обращала   вниманиЯ  на   пригожего,
франтоватого писарька,  словно бы не замечаЯ этих частых встреч.  Ќи разу не
усмехнулась, не подарила сколько-нибудь обнадеживающим взглЯдом, так что ему
не  представлЯлось даже  удобного случаЯ огорошить матроску теми затейливыми
любовными словечками,  на  которые он  был  такой мастер и  которыми покорЯл
многих горничных.
     ќто невнимание раздражало самолюбивого,  самонадеЯнного писарька,  и он
стал упорнее в своих выслеживаниЯх и назойливее.  ‘лучалось -  когда матросы
были на работе -  он сторожил Ђграфену в переулке и неожиданно встречал ее у
самого дома, что, видимо, не нравилось матроске.
     Њало ли что могут подумать соседи, заметивши писаренка?
     Ћднажды,  часу в  шестом вечера,  она  вышла из  ворот и  направилась в
лавочку купить кое-что длЯ мужа, который должен был вернутьсЯ из гавани.
     ‚озвращаЯсь домой с  покупками,  ѓрунЯ чуть  не  столкнулась у  ворот с
писарьком, точно выскочившим из-под земли.
     ќто, наконец, озлило матроску. Ќеравно еще и муж увидит и подумает, что
она приваживает писарька.
     "Ќадо отвадить этого дурнЯ раз  навсегда",  -  решила она  и,  внезапно
остановившись, сердито и сухо кинула ему:
     - ’ы чего у чужих ворот околачиваешьсЯ да в глаза тычешьсЯ?..
     - џ так-с,  мимо шел,  прогуливалсЯ,  значит,  Ђграфена €вановна!  -  с
напускною робостью отвечал ‚аська Ђнтонов,  снимаЯ с  писарской галантностью
фуражку  и  отставлЯЯ  мизинец  правой  руки,   чтобы  показать  аметистовый
перстенек.
     "€шь и имЯ мое вызнал!" -  подумала,  невольно краснеЯ,  матроска и еще
строже промолвила:
     - ’о-то ты больн