аздалсЯ такой пронзительный крик, который заставил и
старшего офицера, и всех бывших вблизи невольно вздрогнуть.
     - ќ-э-э... о-о-о-о! - кричал адмирал, словно бы исступленный.
     ‚  этом  бешеном  крике,  полном  стихийного необузданного гнева,  было
что-то, напоминавшее грозный рев разъЯренного зверЯ.
     Љогда крик прекратилсЯ,  все  бывшие на  палубе "ђезвого" в  этот Ясный
сентЯбрьский  день   186*  года  увидали  зрелище,   довольно  странное  длЯ
неморЯков.
     Џочтенный  сорокашестилетний адмирал,  начальник  эскадры,  с  налитыми
кровью  глазами  и  сжатыми  кулаками топтал  бешено  ногами  свою  фуражку,
выделываЯ при этом самые невероЯтные танцевальные па.
     ЏлЯска эта,  похожаЯ на  воинственную плЯску краснокожих индейцев,  как
изображают ее в иллюстрациЯх, продолжалась несколько секунд.
     ‚след  за  плЯской  адмирал поднЯл  истоптанную фуражку,  надел  ее  и,
подбежав к капитану, возопил:
     - Џод суд!..  Ља-бак...  ”ор-марсель!..  ”ор-марсель поднимайте!..  Џод
суд!.. € вас, и старшего офицера, и всех... ‚сех...
     Ќо   эти   сравнительно  мЯгкие  слова   разве   могли   облегчить  его
переполненное гневом сердце?..
     €,   точно  негодуЯ,   что   нельзЯ  облегчить  душевную  Ярость  более
энергическими словами и  сию  же  минуту  отдать  под  суд  и  приговорить к
расстрелЯнию капитана,  на судне которого такой разврат, адмирал отскочил от
ЌиколаЯ Ђфанасьевича и,  перескакиваЯ по  несколько ступенек трапа,  понессЯ
сам на бак, разражаЯсь ругательствами...
     ‚се сторонились,  даваЯ дорогу адмиралу,  который с  легкостью молодого
мичмана бежал по палубе,  прыгаЯ через снасти.  Ћфицеры скрывались за мачты.
ѓардемарины притаились на  своих  местах.  –арила мертваЯ тишина на  палубе,
оглашаемаЯ адмиральским криком.
     ’олько  среди  матросов  по  временам слышалсЯ сдержанный шепот.  —уть,
слышно кто-нибудь говорил соседу:
     - Ћсерчал ведмедь... ђовно под микитки его хватили...
     - € то: осрамилсЯ конверт.
     - Ќакладет же он в кису тетке Ђвдотье!
     Љогда адмирал долетел до  бака,  позорно застрЯвшего фор-марселЯ уже не
было.  Ћн был поднЯт и,  подхваченный с марса, растЯнут вдоль реи, к которой
торопливо привЯзывали его лихие марсовые "ђезвого", рассыпавшиесЯ по рее, по
обе стороны марса, точно белые муравьи в своих белых штанах и рубахах.
     ‘ловно разъЯренный бык,  внезапно потерЯвший из  глаз  раздражавший его
предмет и с разбега остановившийсЯ, бешено и изумленно поводЯ глазами и ища,
кого бы боднуть,  адмирал гневно вращал белками, озираЯсь по сторонам. Ћколо
был только боцман,  не  спускавший с  адмирала глаз.  Ќо гнев адмирала искал
офицера, и он крикнул:
     - ѓде мачтовый офицер?
     - џ  здесь,  ваше  пре-вос-хо-ди-тель-ство!  -  скорее пролепетал,  чем
проговорил ‚ладимир Ђндреевич упавшим голосом, прикладываЯ дрожащие пальцы к
козырьку фуражки и показываЯсь из-за мачты, за которой прЯталсЯ.
     —то-то  бесконечно жалкое,  растерЯнное и  испуганное было во  всей его
рыхлой,  подавшейсЯ вперед фигуре,  в этом побледневшем полном лице,  в этом
дрожавшем, визгливом тенорке.
     Ђдмирал уставилсЯ на ‚ладимира Ђндреевича и,  казалось, придумывал, что
сделать с офицером, у которого не могли сразу поднЯть фор-марселЯ.
     Џрошло несколько мгновений.  “  тетки Ђвдотьи душа ушла в пЯтки,  и он,
как  очарованнаЯ овца  перед  страшным  удавом,  впилсЯ  ошалелым  взором  в
выкаченные, метавшие молнии глаза адмирала.
     Ќо,   по-видимому,   этот  перепуганный  и  побледневший  лейтенант  не
возбуждал в адмирале Ярости и желаниЯ растерзать его. Ќе такой человек нужен
был в эту минуту его освирепевшему превосходительству!
     €,  словно бы  считаЯ ‘нежкова недостойным быть предметом своего гнева,
адмирал только смерил его с  ног до  головы уничтожающим взглЯдом и  крикнул
ему в упор не столько гневно, сколько презрительно:
     - Ѓаба! Ѓаба!.. Ѓаба-с!
     €,   круто  повернувшись,  пошел  назад,  чувствуЯ  неодолимое  желание
что-нибудь сокрушить, кого-нибудь разнести вдребезги, так как грозоваЯ туча,
сидевшаЯ в нем, была еще не разрЯжена.
     ЏодходЯ к  шканцам,  он увидал ‹еонтьева,  того самого невоздержного на
Язык  мичмана,  который  еще  сегоднЯ  утром  в  кают-компании  проповедовал
возмутительные вещи.  Ћн стоЯл у  грот-мачты с  пенсне на носу и -  казалось
адмиралу  -  имел  возмутительно спокойный и  даже  нахальный вид  человека,
воображающего о себе черт знает что.
     "Ђх он... скотина! Љак он смеет?!"
     €  адмирал в  ту  же  секунду возненавидел мичмана и  за  его противные
дисциплине мнениЯ,  и  за  его  нахальный вид,  олицетворЯвший распущенность
офицеров,  и за его равнодушие к общему позору на корвете.  Ќо,  главное, он
нашел жертву, котораЯ была достойна его гнева.
     ЋтдаваЯсь,   как  всегда,   мгновенно  своим  впечатлениЯм  и  чувствуЯ
неодолимое желание оборвать этого "щенка",  он  внезапно подскочил к  нему с
сжатыми кулаками и крикнул своим пронзительным голосом:
     - ‚ы что-с?
     - Ќичего-с,  ваше превосходительство! - отвечал официально-почтительным
тоном мичман,  несколько изумленный этим неожиданным и, казалось, совершенно
бессмысленным вопросом,  и,  вытЯгиваЯсь перед  адмиралом,  приложил руку  к
козырьку фуражки и принЯл самый серьезный вид.
     - Ќичего-с?..  Ќа корвете позор,  а  вы ничего-с?..  Џассажиром стоит с
лорнеткой, а? „а как вы смеете? Љто вы такой?
     - Њичман  ‹еонтьев,   -  отвечал  молодой  офицер,  чуть-чуть  улыбаЯсь
глазами.
     ќта улыбка, смеющаЯсЯ, казалось, над бешенством адмирала, привела его в
исступление, и он, словно оглашенный, заорал:
     - ‚ы не мичман, а щенок... ™енок-с! ™е-нок! - повторЯл он, потрЯхиваЯ в
бешенстве головой и  тыкаЯ кулаком себЯ в  грудь...  -  џ  собью с  вас  эту
фанаберию... Ќаучу, как служить! џ... Я... э... э... э...
     Ђдмирал не находил слов.
     Ђ "щенок" внезапно стал белей рубашки и сверкнул глазами, точно молодой
волчонок.  —то-то  прилило к  его  сердцу и  охватило все  его существо.  €,
забываЯ,  что  перед ним  адмирал,  пользующийсЯ,  по  уставу,  в  отдельном
плавании почти неограниченной властью,  да еще на шканцах*,  -  он вызывающе
бросил в ответ:
     ______________
     *  „ерзость начальнику на шканцах усугублЯет наказание,  так как шканцы
на военном судне считаютсЯ как бы свЯщенным местом. (Џрим. автора.)

     - Џрошу не кричать и не ругатьсЯ!
     - Њолчать перед  адмиралом,  щенок!  -  возопил адмирал,  наскакиваЯ на
мичмана.
     ’от не двинулсЯ с места. ‡лой огонек блеснул в его расширенных зрачках,
и  губы вздрагивали.  €,  помимо его  воли,  из  груди его  вырвались слова,
произнесенные дрожащим от негодованиЯ, неестественно визгливым голосом:
     - Ђ вы... вы... бешенаЯ собака!
     Ќа мостике все только ахнули.  Ђхнул в душе и сам мичман,  но почему-то
улыбалсЯ.
     Ќа мгновение адмирал ошалел и невольно отступил назад.
     € затем, задыхаЯсь от Ярости, взвизгнул:
     - ‚ кандалы его!  ‚ кан-да-лы! Њатросскую куртку надену! “берите его!..
‡априте в каюту! Џод суд!
     Њичман ‹еонтьев не  дожидалсЯ,  пока его  "уберут",  и  спустилсЯ вниз,
сопровождаемый  сочувственными взглЯдами  гардемарина  €вкова  и  кондуктора
Џодоконникова.
     Ђ бешеный адмирал взбежал на мостик и кричал, обращаЯсь к капитану:
     - Џолюбуйтесь,  какие у  вас  офицеры...  Џозор...  ‚ас под суд...  Џод
суд... ’ьфу! Љабак... ’ьфу!
     €,  точно не находЯ слов и желаЯ выразить полное презрение к судну,  он
Яростно плюнул (за борт, однако) и бросилсЯ с трапа.
     ѓромко стукнувшаЯ дверь доложила, что адмирал ушел в каюту.
     ’ам он рванул с себЯ сюртук так,  что отскочили пуговицы, и, бросив его
на пол, забегал, точно раненый вверь в своем логове.


        XIII

     Њинут  через  двадцать "ђезвый" уж  не  имел  вида  ощипанной птицы  и,
поставив все паруса, понессЯ, разрезываЯ волны, и нагонЯл "ѓолубчика".
     Ђврал был кончен. Џодвахтенных просвистали вниз.
     Њичман  ™еглов,  прозевавший шквал,  совсем убитый,  снова  поднЯлсЯ на
мостик,  вступаЯ на вахту,  и  сконфуженно и виновато взглЯнул на капитана и
старшего офицера, которые оба были мрачны и угрюмы после того, что произошло
на корвете.
     Ћсобенно ему было стыдно перед Њихаилом Џетровичем,  и ™еглов не мог не
сказать ему:
     - џ, право, не могу понЯть, как это случилось, Њихаил Џетрович!..
     - ‚перед не зевайте на вахте, батенька!.. Ќу, нечего так отчаиватьсЯ!..
- прибавил он, заметив отчаЯние ™еглова... - ‘о всЯким может случитьсЯ грех.
     - Ђ адмирал не запретит мне стоЯть на вахте,  Њихаил Џетрович? ‚едь это
было бы ужасно...
     - Ќе думаю...  Ђ впрочем, кто его знает... ‘егоднЯ он совсем бешеный! -
заметил он, спускаЯсь вслед за капитаном вниз.
     ‚се господа офицеры сидели в кают-компании,  подавленные,  удрученные и
взволнованные и "позором" корвета,  и адмиральским "ураганом",  и,  главное,
судьбой этого отчаЯнного "‘ереженьки",  который решилсЯ назвать адмирала, да
еще на шканцах, "бешеной собакой".
     —то-то будет с бедным ‹еонтьевым?
     - Ќепременно он его отдаст под суд, и ‘ереженьку разжалуют в матросы! -
говорил ‘нежков,  все еще не  пришедший в  себЯ несмотрЯ на  то,  что сам он
сегоднЯ довольно-таки дешево отделалсЯ, скушавши только "бабу".
     - Љак  вы  думаете,  Њихаил  Џетрович,  отдадут  ‹еонтьева под  суд?  -
обратилсЯ  ‘нежков  к  старшему  офицеру,   который  молча  и  угрюмо  дымил
папироской, сидЯ на своем почетном месте, на диване.
     - Ђ никак не думаю!  - сердито отвечал старший офицер, желаЯ избавитьсЯ
от расспросов и втайне, кажетсЯ, одобрЯвший поступок своего любимца.
     - …сли и не под суд,  то, во всЯком случае, выгонЯт со службы... Ѓедный
‘ергей  Ђлександрович!   Ќи  за  что  пропала  карьера  человека!..   ‚от  и
допрыгалсЯ! џ всегда говорил, что надо быть философом и не лезть на рожон...
Ќу, поорал бы и перестал... Ђ теперь?.. ќй, вестовые! Џодай-ка мне портерку!
- приказал доктор.
     ‘тарший офицер искоса поглЯдел на доктора недовольным взглЯдом.
     "‘тыдно, дескать, упрекать товарища, да еще в беде!"
     - Ђ  что  адмирал с  эскадры ушлет ‘ергеЯ Ђлександровича,  это  как бог
свЯт! - вставил пожилой артиллерист...
     - € то счастливо отделаетсЯ...
     - „ай-то бог,  чтобы этим отделалсЯ...  ’олько врЯд ли... Џодумайте: на
шканцах!..  Ќедаром адмирал грозил матросской курткой...  Ђх,  ‘ереженька! -
участливо вздохнул ‘нежков. - Џойти его проведать...
     - ЌельзЯ-с!  -  резко промолвил старший офицер.  -  Ћн  под арестом,  и
часовой у его каюты.
     - Ђ Я вам скажу,  господа, что ничего ‘ергею Ђлександровичу не будет! -
совершенно неожиданно проговорил старший штурман, доселе хранивший молчание.
     ‚се,  исключаЯ старшего офицера, удивленно взглЯнули на штурмана, точно
он сказал нечто несообразное.
     - —то вы удивились?..  џ не наобум говорю...  џ знаю адмирала...  ‘лава
богу,  плавал с  ним...  € был случай,  да и не такой,  а поЯдовитее,  можно
сказать...  Џомните,  Њихаил Џетрович,  на  "Џоспешном" историю с  €вановым,
штурманским офицером?
     Њихаил Џетрович молча кивнул головой.
     - ЉакаЯ  историЯ?  ђасскажите,  €ван  €ваныч!  -  обратилось  несколько
голосов к седенькому старичку.
     - Ђ историЯ простаЯ-с.  ’оже взъерепенилсЯ адмирал однажды так же,  как
сегоднЯ,  только по другому поводу...  Љарту,  видите ли, штурманский офицер
ему не скоро подал...  Ќу,  адмирал и осатанел,  да и ругнул, знаете ли, его
по-русски...  Ђ €ванов,  хоть и штурман-с,  маленький человечек,  а все-таки
имел  свою амбицию и  не  стерпел,  да  и  ответил ему  на  том  же  русском
диалекте-с...
     € старый штурман одобрительно хихикнул.
     - Ќу и что же?
     - Ђ  ничего...  Ђдмирал спохватилсЯ и говорит:  "џ не вас,  а в третьем
лице!"   -   "€   Я,   -   отвечал  штурман,   -   в   третьем  лице,   ваше
превосходительство!"  ’ем все и  кончилось...  Ќикакого зуба не  имел против
него и,  как следует,  по окончании плаваниЯ к награде его представил...  Ћн
хоть и бешеный,  но справедливый и добрый человек...  Њстить из-за личностей
не будет!.. ‚идно, не знаете вы, господа, адмирала! - заключил штурман.
     Ќе знал его, конечно, и ‹еонтьев и, сидЯ под арестом в каюте, находилсЯ
в  подавленно-тревожном состоЯнии духа,  вполне убежденный,  что  ему грозит
разжалование.  Љак-никак, а ведь он совершил тЯгчайшее преступление, с точки
зрениЯ морской дисциплины.  Џоложим,  он  был  вызван на  дерзость дерзостью
"глазастого черта",  но ведь суд не примет этого во внимание.  Њорской устав
точен и Ясен - разжалование в матросы.
     €   ‹еонтьев   проклинал   этого   "башибузука",   неизвестно  за   что
набросившегосЯ  на  него,   проклинал  и  ненавидел,  как  виновника  своего
несчастьЯ.  € все-таки не раскаивалсЯ в том,  что сделал.  Џусть видит,  что
нельзЯ безнаказанно оскорблЯть людей, хотЯ бы он и был превосходный морЯк...
Џусть...  его разжалуют...  Ћн и матросом запалит ему в морду,  если адмирал
станет позорить его человеческое достоинство...
     €,  вспомнив,  как  его,  мичмана,  назвали  "щенком",  молодой человек
стиснул зубы и инстинктивно сжал кулаки, охваченный негодованием...
     Ћ господи!  Љак еще утром он был весел и счастлив, и вдруг теперь из-за
этого  "бешеного животного",  из-за  этого "самодура" всЯ  будущаЯ жизнь его
представлЯетсЯ каким-то мраком...
     Њолодой человек бросилсЯ на койку и  пробовал заснуть,  чтоб избавитьсЯ
от грустных мыслей.  Ќо,  слишком взволнованный,  он заснуть не мог и  снова
стал думать о своей будущей судьбе, о матросской куртке, об адмирале...
     Џрошел так  час,  как  дверь его  каюты отворилась,  и  вошел вахтенный
унтер-офицер.
     - ‚аше благородие, вас требует адмирал.
     "—его еще ему надо от менЯ?" - подумал со злостью мичман и спросил:
     - ѓде он? Ќаверху?
     - Ќикак нет, в каюте!
     ‹еонтьев вскочил с  койки и,  поднЯвшись наверх,  вошел в  адмиральскую
каюту  с  мрачным  и  решительным видом  на  все  готового человека,  полный
ненависти к адмиралу.


        XIV

     ‚зволнованный, но уже не гневным чувством, а совсем другим, беспокойный
адмирал  быстро  подошел  к  остановившемусЯ у  порога  молодому мичману  и,
протЯгиваЯ ему  обе  руки,  проговорил дрогнувшим,  мЯгким  голосом,  полным
подкупающей искренности человека, сознающего себЯ виноватым:
     - Џрошу вас,  ‘ергей Ђлександрович,  простить менЯ...  Ќе  сердитесь на
своего адмирала...
     ‹еонтьев  остолбенел  от  изумлениЯ  -   до  того  это  было  длЯ  него
неожиданно.
     Ћн уже ждал в  будущем обещанной ему матросской куртки.  Ћн уже слышал,
казалось,  приговор суда  -  строгого морского суда -  и  видел свою молодую
жизнь загубленною,  и вдруг вместо этого тот самый адмирал,  которого он при
всех назвал "бешеной собакой", первый же извинЯетсЯ перед ним, мичманом.
     €,  не  находЯ слов,  ‹еонтьев растерЯнно и  сконфуженно смотрел в  это
растроганное,  доброе лицо, в эти необыкновенно кроткие теперь глаза, слегка
увлажненные слезами.
     ’аким он  никогда не  видал адмирала.  Ћн даже не мог представить себе,
чтобы это энергическое и властное лицо могло дышать такой кроткой нежностью.
     €  только в эту минуту он понЯл этого "башибузука".  Ћн понЯл доброту и
честность  его  души,  имевшей  редкое  мужество  сознать  свою  вину  перед
подчиненным,  и стремительно протЯнул ему руки, сам взволнованный, умиленный
и смущенный, вновь полный счастьЯ жизни.
     ‹ицо  адмирала  осветилось радостью.  Ћн  горЯчо  пожал  руки  молодого
человека и сказал:
     - € не подумайте,  что давеча Я хотел лично оскорбить вас. “ менЯ этого
и в мыслЯх не было...  џ люблю молодежь,  -  в ней ведь надежда и будущность
нашего флота.  џ просто вышел из себЯ, как морЯк, понимаете? Љогда вы будете
сами капитаном или адмиралом и  у вас прозевают шквал и не переменЯт вовремЯ
марселЯ,  вы это поймете.  ‚едь и в вас морской дух... ‚ы - бравый офицер, Я
знаю...  Ќу,  а мне показалось,  что вы стоЯли, как будто вам все равно, что
корвет  осрамилсЯ,   и...  будто  смеетесь  глазами  над  адмиралом...  џ  и
вспылил...  ‚ы ведь знаете,  у  менЯ характер скверный...  € не могу Я с ним
справитьсЯ!..  -  словно бы извинЯЯсь,  прибавил адмирал.  - †изнь смолоду в
суровой школе прошла... Џрежние времена - не нынешние!
     - џ больше виноват, ваше превосходительство, Я...
     - Ќи в чем вы не виноваты-с!  -  перебил адмирал. - ‚ам показалось, что
вас оскорбили,  и вы не снесли этого,  рискуЯ будущностью... џ вас понимаю и
уважаю-с... Ђ теперь забудем о нашей стычке и не сердитесь на... на "бешеную
собаку),  -  улыбнулсЯ адмирал.  -  Џраво,  она не злаЯ. ’ак не сердитесь? -
допрашивал адмирал, тревожно заглЯдываЯ в лицо мичмана.
     - Ќисколько, ваше превосходительство.
     Ђдмирал, видимо, успокоилсЯ и повеселел.
     - …сли вы  не  удовлетворены моим извинением здесь,  Я  охотно извинюсь
перед вами наверху, перед всеми офицерами... •отите?..
     - џ вполне удовлетворен и очень благодарен вам...
     Ђдмирал обнЯл  ‹еонтьева за  талию и  прошел с  ним  несколько шагов по
каюте.
     - ЏрисЯдьте-ка...
     €,  когда мичман присел, адмирал опустилсЯ на диван и, после нескольких
секунд молчаниЯ, произнес:
     - € знаете ли, что Я вам скажу, ‘ергей Ђлександрович, не как адмирал, а
как старший товарищ,  поживший и повидавший более вашего.  Ќе будьте слишком
строги и  торопливы в  приговорах о  людЯх.  џ слышал,  что вы сегоднЯ утром
говорили в  кают-компании...  ‘лышал,  каким  вы  хотели быть  адмиралом!  -
усмехнулсЯ  Љорнев.  -  Ќо  только  вы  все  вздор  говорили...  Џоложим,  Я
требователен по  службе,  школю всех  вас,  но  будто уж  Я  такой отчаЯнный
деспот,  каким вы  менЯ расписывали,  а?..  €  знаете ли  что?  Ќе  услышь Я
случайно вашего разговора,  были бы вы сегоднЯ на "ѓолубчике"!  - неожиданно
прибавил адмирал.
     ‹еонтьев удивленно взглЯнул на адмирала, ничего не понимаЯ.
     - џ  имел  намерение  вас  перевести на  "ѓолубчик",  но  после  вашего
разговора не перевел... Ђ знаете ли почему?..
     - Ќе могу догадатьсЯ, ваше превосходительство.
     - —тоб вы не подумали,  будто Я вас перевожу из-за того, что вы бранили
своего адмирала... ’еперь понЯли?..
     - ЏонЯл, - отвечал мичман.
     - € Я рад,  что так случилось...  Ћчень рад,  что будем вместе.  ‚ы, по
крайней мере,  убедитесь,  что Я  не  такой уж  тиран...  Џоживете,  увидите
настоЯщих злых... адмиралов... ’огда, быть может, и вспомните добром такого,
как ваш.
     - џ  никогда не  забуду сегоднЯшнего днЯ,  ваше  превосходительство!  -
порывисто и с чувством произнес молодой человек.  -  џ никак не ожидал,  что
вы... так снисходительно отнесетесь к моему поступку... џ думал...
     - ‚ы  думали,  что Я  в  самом деле надену на  вас матросскую куртку?..
Ћтдам вас под суд за то,  что вы назвали менЯ "бешеной собакой"?  - спросил,
улыбаЯсь, адмирал.
     - ЏризнатьсЯ, думал, ваше превосходительство.
     - Џлохо же вы знаете своего адмирала!  -  с выражением не то грусти, не
то неудовольствиЯ промолвил адмирал. - Ђ, кажетсЯ, менЯ нетрудно узнать... џ
перед всеми вами весь,  каков есть...  ‚от если бы  вы осмелились ослушатьсЯ
моего приказаниЯ или  были малодушный или нечестный офицер,  позорЯщий честь
флага,  тогда Я  не задумалсЯ бы строго наказать вас...  Ќе пожалел бы.  Ђ в
военное времЯ  и  расстрелЯл бы  офицера-труса или  изменника!  -  энергично
воскликнул адмирал, сверкнув глазами и сжимаЯ кулаки... - Ќо губить молодого
мичмана,  да еще такого славного, только за то, что он такой же бешеный, как
и его адмирал, и на дерзость ответил дерзостью... Љак вы могли, как вы смели
об этом думать...  Ђ еще неглупый человек,  и так мало понимать людей?! Ќет,
любезный друг,  Я не обращаю вниманиЯ на такие пустЯки и из-за них никого не
губил...  Ќе в  них дело...  Ќе в  этом дух службы...  ќтим пусть занимаютсЯ
какие-нибудь  мелочные люди...  какие-нибудь  торгаши адмиралы,  не  любЯщие
флота...
     € с обычной своей экспансивностью адмирал стал излагать свои взглЯды на
службу,  на ее дух,  на отношениЯ начальника к подчиненным,  на свЯзь, какаЯ
должна быть  между  ними.  ђазумеетсЯ,  не  обошлось без  указаний на  таких
"незабвенных" морЯков, как Ќельсон, ‹азарев, Ќахимов и Љорнилов...
     ЋтпускаЯ после этой интимной беседы молодого мичмана,  адмирал сердечно
проговорил:
     - Џомните,   что  во  мне  вы  всегда  найдете  преданного  друга...  €
впоследствии,  если  Я  вам  могу быть в  чем-нибудь полезен,  идите прЯмо к
прежнему своему адмиралу.  —то могу, всегда сделаю... Ђ сегоднЯ прошу ко мне
обедать... ‚ы любите поросенка с кашей?
     - ‹юблю, ваше превосходительство.
     - ’ак у менЯ сегоднЯ поросенок о гречневой кашей!  -  весело проговорил
адмирал.
     Њолодой  мичман  вышел   из   адмиральской  каюты  горЯчим  поклонником
беспокойного адмирала.
     €  спустЯ много  лет,  когда  ему  пришлось служить с  более  покойными
"цензовыми" адмиралами новейшей формации,  сколько раз  и  с  каким  теплым,
благодарным чувством вспоминал он об этом "беспокойном" и жалел,  что такого
уже нет более во флоте...
     - ќй, ‚аська! - крикнул адмирал, когда ушел ‹еонтьев, но крикнул как-то
нерешительно, не так, как всегда.
     ’от  ЯвилсЯ  словно  бы  нехотЯ,  еле  передвигаЯ  ноги,  недовольный и
мрачный, с подвЯзанной черным платком щекой.
     Ђдмирал  покосилсЯ на  подвЯзанную щеку,  вспомнил,  что,  вернувшись в
каюту  после  того,   как  бесилсЯ  на   палубе,   он   за   что-то  толкнул
подвернувшегосЯ ему ‚аську, и виновато спросил:
     - ’ы щеку-то... зачем подвЯзал?
     - …ще спрашиваете:  зачем?  -  грубо отвечал ‚аська,  знаЯ, что адмирал
теперь в таком настроении, что ему можно грубить безнаказанно. - ‡ачем?! Њне
тоже даже довольно совестно показывать перед людьми свой срам...
     - Љакой срам?
     - Ђ  синЯк...  ‚  самый глаз давеча звезданули...  —уть выше -  и вовсе
глаза бы решилсЯ...  € хоть бы за какую-нибудь вину... Ђ то вовсе зрЯ, из-за
вашего бешеного характера...
     Ђдмирал не ронЯл слова,  и ‚аська, бросив быстрый лукавый взглЯд своего
неподвЯзанного глаза на адмирала, после паузы решительно проговорил:
     - Љак вам угодно, но только больше переносить от вас мук Я не согласен.
ќто сверх сил моего терпениЯ...  Љак,  значит,  придем в Ќагасаки,  извольте
менЯ увольнить... ‚озьмите себе другого слугу.
     - Љого Я возьму? —то ты врешь там?
     - ‚овсе не вру... ‚ Ќагасаках дозвольте получить расчет.
     - Ќу, ну... не сердись... Ќе ворчи...
     - џ  не сержусь...  џ  знаю,  что вы отходчисты,  но все-таки обидно...
ЏрЯмо в глаз!..
     Ђдмирал вышел  в  соседнюю каюту  и,  вернувшись,  подал ‚аське большой
золотой американский игль (в десЯть долларов) и сказал:
     - ‚от тебе... возьми... Ќе ворчи только...
     Џочувствовав в  руке  монету,  ‚аська поблагодарил и  после  небольшого
предисловиЯ  объЯвил,   что  он  готов  служить  адмиралу.  Ћн  останетсЯ  -
разумеетсЯ,  не "из антереса" ("какой мне антерес?"),  а только потому,  что
очень "привержен" к его превосходительству.
     Џроговорив эту тираду, ‚аська, однако, не уходил.
     - —то тебе надо еще? - спросил адмирал.
     - ЊаленькаЯ просьбица, ваше превосходительство.
     - ѓовори.
     - „озвольте взЯть ваше штатское пальтецо.  ‚ы  не  изволите носить его.
Ћно зрЯ висит... Ђ Я бы переделал.
     - Ѓери.
     - €  пинжак у  вас один совсем длЯ адмиральского званиЯ не подходит.  Ђ
вашему камердинеру отлично бы! - продолжал ‚аська.
     - Ѓери.
     - Џремного благодарен, ваше превосходительство.
     - ЃольшаЯ ты канальЯ, ‚аська! - добродушно рассмеЯлсЯ адмирал.
     ‚аська осклабилсЯ,  оскалил зубы от этого комплимента и вышел из каюты,
весьма довольный,  что  "нагрел" адмирала,  да  еще  за  сравнительно пустой
синЯк, едва даже заметный.
     €  он  немедленно же  снЯл со  щеки платок,  надетый им  специально длЯ
предъЯвлениЯ адмиралу больших требований после  его  гневного состоЯниЯ,  во
времЯ которого ‚аська,  кажетсЯ,  нарочно подвертывалсЯ под  руку  бушующего
барина и получал, случалось, экстренные затрещины, чтобы после предъЯвить на
них счет, разыгрываЯ комедию невинно обиженного человека.
     € адмирал всегда откупалсЯ,  так как,  по словам ‚аськи, после того как
отходил, бывал совсем "прост", и тогда проси у него что хочешь. „аст!


        XV

     Љогда мичман ‹еонтьев поЯвилсЯ в  кают-компании,  веселый и  радостный,
совсем непохожий на человека,  собирающегосЯ одеть матросскую куртку,  - все
понЯли,  что объЯснение с  адмиралом окончилось благополучно,  и  облегченно
вздохнули, нетерпеливо ожидаЯ сообщений ‹еонтьева.
     Џо-видимому,  более всех был рад за своего любимца старший офицер. •оть
он  и  не  предвидел особых  бед  длЯ  дерзкого мичмана,  но  все-таки  ждал
неприЯтностей и думал, что ‹еонтьева вышлют с эскадры.
     € его нахмуренное лицо озарилось доброй улыбкой, и маленькие близорукие
глаза заискрились радостью,  когда он  спросил,  уверенный по  веселому виду
мичмана, что все обошлось:
     - Џод арест, значит, уж не нужно, ‘ергей Ђлександрович?
     - Ќе  нужно,  Њихаил Џетрович,  не  нужно...  ‘егоднЯ зван  к  адмиралу
обедать.
     - Ћбедать?!  -  воскликнул тетка ЂвдотьЯ и совсем выкатил свои ошалелые
глаза. - ‚от так ловко!
     - € вы остаетесь на эскадре?
     - ‚ ђоссию не едете?
     - € ничего вам не будет?
     - Ћстаюсь...  и ничего мне не будет! - отвечал на бросаемые ему со всех
сторон вопросы молодой человек.
     - ЌевероЯтно! - пробасил артиллерист.
     - “дивительно! - счел долгом удивитьсЯ даже и доктор.
     турман  значительно  и  торжествующе улыбалсЯ:  "„ескать,  что  Я  вам
говорил?"
     - Ќо,  верно,  он пушил вас,  ‘ереженька?..  ‡дорово,  а?  -  спрашивал
‘нежков.
     - € не пушил... ‡наете ли, господа, ведь мы совсем не знаем адмирала. џ
только что сейчас его узнал...  ЉакаЯ справедливаЯ душа! ЉакаЯ порЯдочность!
- восторженно восклицал мичман, присаживаЯсь у стола.
     - ‚любились в него теперь? - иронически заметил ревизор.
     - „а,  влюбилсЯ,  -  вызывающе проговорил молодой человек. - ‚любилсЯ и
буду теперь стоЯть за него горой,  и охотно прощаю ему и его крики, и минуты
бешенства...  Ћн -  человек!  € Я был болван, считаЯ его злым и мстительным.
’оржественно заЯвлЯю, господа, что был болван!
     - „а  вы  расскажите толком,  что  такое случилось?  Љак  это вы  вдруг
обратились в христианскую веру? - нетерпеливо заметил доктор.
     - ђассказывайте, рассказывайте, ‘ереженька.
     - —то случилось?  Ђ  вот что:  он извинилсЯ передо мной,  и  если б  вы
знали, как искренне и сердечно. Ћн... адмирал... Џонимаете?
     ќти слова вызвали общее изумление.
     „ействительно,  господам  морЯкам,  привыкшим  к  железной  дисциплине,
трудно  было  понЯть,   чтобы  адмирал,   получивший  дерзость,  мог  первый
извинитьсЯ.  Ћн мог простить ее,  но не просить прощениЯ у подчиненного. ќто
казалось чем-то диковинным.
     - € мало того,  -  порывисто продолжал мичман, - он понЯл, что Я вызван
был  на  дерзость его дерзостью,  и  не  считает менЯ виноватым...  ‘кажите,
господа,  многие ли  начальники способны на  это?..  ‚едь  надо  быть  очень
порЯдочным человеком, чтоб поступить так...
     Љогда  ‹еонтьев  подробно  передал  свое  объЯснение  с  адмиралом,   в
кают-компании  раздались восторженные одобрениЯ.  ‚се  решили,  что  хотЯ  с
беспокойным адмиралом и тЯжело подчас служить и он бывает бешеный, но что он
добрый и справедливый человек, достойный глубокого уважениЯ.
     €  в этот самый день,  когда адмирал бесновалсЯ как сумасшедший и после
извинилсЯ пред мичманом,  сказавшим ему  дерзость,  на  "ђезвом" незримо длЯ
всех крепла духовнаЯ свЯзь между беспокойным адмиралом и  его  подчиненными,
оставшаЯсЯ на всю жизнь добрым и  поучительным воспоминанием о  "человеке" -
воспоминанием,  которым -  увы!  -  едва ли похвалЯтсЯ современные адмиралы,
вырабатывающие свои  отношениЯ  к  подчиненным  лишь  на  безжизненной букве
устава или  на  торгашеских правилах "ценза",  хотЯ  бы  весьма корректные и
никогда не увлекающиесЯ профессиональным гневом.
     Џока в  кают-компании шли разговоры об  адмирале,  он  вышел из каюты и
разгуливал взад и  вперед по  шканцам,  кидаЯ по временам быстрые взглЯды на
рыжего мичмана ™еглова, стоЯвшего на мостике.
     ђасстроенный и  подавленный вид  молодого морЯка  возбуждал в  адмирале
участие.  Ћн понимал,  что должен был переживать молодой самолюбивый офицер,
свершивший такое "преступление",  как он.  €  это его отчаЯние и  вызывало в
адмирале  сочувствие и  заставлЯло простить  его  вину,  вселЯЯ  в  адмирале
уверенность,  что  морЯк,  так  сильно потрЯсенный,  уж  более не  прозевает
шквала,  и что,  следовательно,  отрешить его от командованиЯ вахтой, как он
собиралсЯ,  было бы  напрасным лишним оскорблением и  без того оскорбленного
самолюбиЯ.
     €  адмирал поднЯлсЯ на  мостик,  подошел к  ™еглову и  как ни в  чем не
бывало спросил:
     - Љак ход-с?
     - „есЯть узлов, ваше превосходительство!
     ‚ голосе мичмана звучала виноватаЯ нотка.
     Ђдмирал поднЯл голову, осмотрел паруса и заметил:
     - Ћтлично-с у вас стоЯт паруса...
     ќтот комплимент,  который в другое времЯ порадовал бы мичмана,  теперь,
напротив,  заставил  его  только  вспыхнуть.  Ћн  напомнил  ему  о  парусах,
потерЯнных по его вине, и казалсЯ ему какою-то насмешкой.
     "“ж лучше бы он опЯть разнес и назвал прачкой!" -  подумал мнительный и
нервно настроенный морЯк.
     Ђдмирал,  казалось, понЯл и это. …му стало жаль молодого человека. € он
мЯгко промолвил:
     - Ќе следует падать духом, любезный друг... ‚ы получили тЯжелый урок и,
конечно,  им воспользуетесь...  Ѓеда у всех возможна...  € вам только делает
честь,  что вы так близко принЯли ее к сердцу...  ќто доказывает,  что в вас
морскаЯ душа бравого офицера... „а-с!
     Њолодой мичман,  все  еще думавший,  что ему место только в  "прачках",
ожил от  этих ободрЯющих слов адмирала и  в  эту минуту желал только одного:
чтобы на  корвет немедленно налетел самый отчаЯнный шквал.  Ћн  показал бы и
адмиралу и всем, как лихо бы он убралсЯ.
     Ќо горизонт со всех сторон был чист,  и  мичман мог только взволнованно
проговорить:
     - џ,  ваше  превосходительство,  поверьте...  заглажу свою  вину...  ‚ы
увидите...
     - Ќе сомневаюсь...  €  скажу вам,  что на ваших вахтах Я  буду спокойно
спать! - проговорил адмирал и спустилсЯ с мостика.
     Њичман,  не находЯ слов,  благодарно взглЯнул на адмирала, оказывающего
ему  такое  доверие,  и  окончательно почувствовал себЯ  снова неопозоренным
морЯком, могущим оставатьсЯ на службе.
     €  адмирал не  ошибсЯ.  „ействительно,  он  мог потом спокойно спать на
вахтах ™еглова, так как после этого днЯ на корвете не было более бдительного
вахтенного начальника.
     ЋбодрЯющие,   вовремЯ  сказанные  слова  отчаЯвшемусЯ  молодому  морЯку
сохранили флоту  хорошего офицера  и  были  убедительнее всЯких  выговоров и
арестов и  всего того  мертвЯщего формализма,  который особенно губителен во
флоте.
     Ќиколай Ђфанасьевич долго кейфовал у  себЯ  в  каюте и  не  показывалсЯ
наверху, чтобы не встретитьсЯ с адмиралом.
     Ќаконец он послал вестового за старшим офицером,  и  когда тот присел в
капитанской каюте, капитан спросил:
     - Ќу что, Њихаил Џетрович, адмирал отошел?
     - Ћтошел,  Ќиколай Ђфанасьич...  ’олько что  с  ‹еонтьевым объЯснилсЯ и
извинилсЯ перед ним.
     Њонте-Љристо пожал плечами и, улыбаЯсь, сказал:
     - ‘умасшедший!..  ‘  ним ни минуты покоЯ...  ‡начит,  и  нас с  вами не
отдаст под суд?
     - Њало ли что он скажет...
     - Ќу и накричалсЯ же он сегоднЯ... “ф! - отдувалсЯ Ќиколай Ђфанасьевич.
- € главное: почему, скажите на милость, наш корвет - кафешантан? - внезапно
раздражилсЯ капитан,  вспомнив обидные слова адмирала.  - —то он нашел в нем
похожего на кафешантан, а?.. ‚едь это черт знает что такое...
     - Ћсрамились мы сегоднЯ, Ќиколай Ђфанасьевич, надо сознатьсЯ.
     - „а...  все из-за ™еглова...  €  потом этот фор-марсель...  Ћтчего его
долго не несли?
     - Џодшкипер в спешке не мог его найти...
     - ќкаЯ канальЯ...  Ќо все-таки:  почему же кафешантан?  ЉажетсЯ,  у нас
корвет в порЯдке...
     - ЉажетсЯ, - скромно отвечал старший офицер.
     - Ќет,  решительно  с  ним  невозможно служить...  …сли  он  будет  так
продолжать, Я, Њихаил Џетрович, попрошусь в ђоссию... Ќадоело... Ќо пока это
между нами...  "ђаспустил офицеров!"...  Ќе ругатьсЯ же мне,  как боцману...
—то значит: "распустил"?..
     Љапитан еще несколько времени изливалсЯ перед старшим офицером и, когда
тот ушел,  снова улегсЯ на диван и морщилсЯ при мысли, что после сегоднЯшних
треволнений придетсЯ идти обедать к беспокойному адмиралу.  Џравда,  обеды у
него отличные и вино хорошее, но...
     - Ќет...  почему кафешантан? - воскликнул снова Њонте-Љристо и никак не
мог сообразить, что этим хотел сказать адмирал.


        XVI

     Ђдмирал обедал в  шесть часов.  ‘тол  у  адмирала был  обильный и  вина
превосходные.  ‚  море  у  него  каждый день  обедало человек десЯть.  Љроме
постоЯнных его гостей - командира, флаг-капитана и флаг-офицера, обедавших у
адмирала ежедневно,  приглашались: вахтенный начальник, вахтенные гардемарин
и кондуктор, стоЯвшие на вахте с четырех часов до восьми утра и, по очереди,
два  или три офицера из  числа остального персонала кают-компании.  „овольно
часто кто-нибудь приглашалсЯ и  экстренно,  не в  очередь.  Џо воскресеньЯм,
случалось, адмирала приглашали офицеры обедать в кают-компанию.
     ‚се на "ђезвом" хорошо знали,  что адмирал не любил, когда приглашенные
ЯвлЯлись  ранее  назначенного времени.  Ћн  держалсЯ  английских  обычаев  и
допускал опоздание минут  на  пЯть,  но  никак  не  поЯвление гостЯ хотЯ  бы
минутой раньше.
     ‚начале,  когда еще не  всем были известны эти "правила",  один мичман,
приглашенный к адмиралу, желаЯ быть вполне корректным, по его мнению, пришел
в  адмиральскую каюту  минут за  восемь и  был  принЯт далеко не  с  обычной
приветливостью радушного и гостеприимного хозЯина.
     Њолча  протЯнул адмирал гостю  руку,  молча  указал  пальцем на  диван,
присел сам и,  видимо, чем-то недовольный, упорно молчал, подергиваЯ плечами
и теребЯ щетинистые усы.
     ‚ отваге отчаЯниЯ гость решилсЯ завЯзать разговор и сказал:
     - ЋтличнаЯ сегоднЯ погода, ваше превосходительство...
     ‚место  ответа  адмирал  только  покосилсЯ на  мичмана  и  после  паузы
проговорил:
     - Ђ знаете ли, что Я вам скажу, любезный друг?..
     "‹юбезный друг",  успевший  уже  изучить  другие  привычки  "глазастого
черта", взглЯнул на него с некоторой душевной тревогой.
     €  по  тону,  и  по упорному взглЯду круглых,  выкаченных глаз адмирала
гость предчувствовал,  что адмирал,  во  всЯком случае,  не  имеет намерениЯ
сказать что-либо приЯтное.
     "“ж не хочет ли он перед обедом разнести?"
     €  он  мысленно перебирал в  своей  памЯти  все  могущие  быть  за  ним
служебные вины, за которые могло бы попасть.
     Ђдмирал, между тем проговорив обычное свое предисловие, остановилсЯ как
бы в раздумье.
     ’ак прошла еще секунда-другаЯ тЯжелого молчаниЯ.  ѓость чувствовал себЯ
не особенно приЯтно.
     Ќаконец  адмирал,  видимо,  бессильный побороть  желание  выразить свое
неудовольствие и  в  то  же  времЯ  придумываЯ  возможно  мЯгкую  форму  его
выражениЯ, продолжал:
     - “ вас, должно быть, часы бегут-с, вот что Я вам скажу.
     Њолодой человек,  совсем не догадывавшийсЯ,  к  чему клонит адмирал,  и
несколько изумленный таким категорическим мнением о неверности его отличного
"полухронометра",  торопливо достал из  жилетного кармана часы,  взглЯнул на
них и поспешил ответить:
     - “  менЯ совершенно верные часы,  ваше превосходительство...  Ѓез пЯти
минут шесть.
     - Ђ Я, кажетсЯ, любезный друг, приглашал вас обедать в шесть часов?
     - ’очно так, в шесть! - промолвил мичман, все еще не догадываЯсь, в чем
дело.
     - ’ак вы и должны были прийти ровно в шесть! - отрезал адмирал.
     Њичман наконец догадалсЯ.
     - ‚иноват, ваше превосходительство... Я не знал... Я уйду-с...
     € с этими словами он стремительно сорвалсЯ с места,  словно бы в диване
оказалась игла, готовый немедленно исчезнуть.
     - Људа уж теперь уходить! ‘адитесь! - приказал адмирал.
     ‘конфуженный молодой человек покорно опустилсЯ на диван.
     €  беспокойный адмирал,  облегчив свою  душу,  тотчас  же  успокоилсЯ и
заговорил уже более мЯгким тоном:
     - џ позволил себе заметить вам,  любезный друг, об этом длЯ того, чтобы
вы вперед знали, что если вас зовут в шесть, то и надо приходить в шесть.
     - ‘лушаю, ваше превосходительство.
     - ‚от англичане деловой народ и  понимают цену времени.  “  них принЯто
ЯвлЯтьсЯ в  назначенное времЯ,  ни минутой раньше.  € это,  по-моему,  умно,
весьма умно... Ђ то хозЯин может быть занЯт мало ли чем - бреетсЯ, например,
а гость лезет не вовремЯ.  ‘огласитесь, что это неделикатно. Ќаконец, хозЯин
просто может не  быть дома до  назначенного времени,  а  вы пришли и  сидите
один, как болван... ‚едь это неприЯтно, а? Ќе правда ли?
     - ‘овершенно верно, ваше превосходительство.
     - Ђ виноват не хозЯин,  а гость...  Ќе приходи раньше времени. Ќадеюсь,
вы согласны со мной?
     …ще бы не согласитьсЯ!
     € мичман поспешил выразить полнейшее согласие.
     - Ђ Я все-таки рад вас видеть,  очень рад,  -  любезно говорил адмирал,
снова пожимаЯ руку опешившему мичману.  -  „а  что вы  не курите?..  Љурите,
пожалуйста.
     Ќечего и  прибавлЯть,  что  после такого внушениЯ все  господа офицеры,
гардемарины и кондукторы "ђезвого" стали неукоснительно держатьсЯ английских
обычаев.
     €  в этот день,  полный таких позорных неудач и еще не вполне пережитых
волнений,  разумеетсЯ,  никто  не  осмелилсЯ  ЯвитьсЯ  в  адмиральскую каюту
секундой раньше назначенного времени.
     Ћдин  за  другим ЯвлЯлись приглашенные к  обеду морЯки,  приодевшиесЯ и
прифранченные, как только что пробило шесть часов.
     Њонте-Љристо,  румЯный и  представительный,  с холеными черными усами и
баками,  в расстегнутом белом кителе и ослепительном жилете,  обрисовывавшем
изрЯдное  брюшко,   имел   сегоднЯ   сдержанный,   официально-серьезный  вид
недовольного человека,  не  забывшего,  что  корвет,  которым он  командует,
назван кафешантаном.
     ‚ыражение его красивого лица,  обыкновенно веселое и добродушное,  было
строго и внушительно и,  казалось,  говорило: "џ пришел сюда обедать потому,
что того требует долг службы, а вовсе не по своему желанию".
     €  старший офицер  Њихаил  Џетрович,  приглашенный по  очереди вместе с
доктором  и  старшим  штурманом,  был  несколько угрюм.  "ЏозорнаЯ" перемена
фор-марселЯ до сих пор волновала его морское самолюбие.
     ‡ато  белобрысый плотный доктор с  гладко причесанными вперед височками
весело и умильно посматривал на небольшой стол, уставленный соблазнительными
закусками, предвкушаЯ удовольствие хорошо покушать.
     ‘тарший штурман,  человек вообще  застенчивый,  как-то  бочком вошел  в
каюту,  поздоровалсЯ с  адмиралом и  поскорей отошел  в  сторону и  стоЯл  с
выражением той  философски-спокойной покорности судьбе на  своем  серьезном,
красноватом,  морщинистом лице,  какое обыкновенно бывает у штурманов - этих
пасынков морской службы, - когда они находЯтсЯ перед лицом начальства.
     ‚ладимир Ђндреевич ‘нежков, стоЯвший на вахте с четырех до восьми часов
утра и  потому обЯзанный обедать у адмирала,  перекрестившийсЯ несколько раз
перед тем как войти в каюту, оправивший волосы и закрутивший свои рыжие усы,
вошел весь красный,  взволнованный и вспотевший,  раскланЯлсЯ с адмиралом и,
почувствовав обычную робость,  с  ошалелым видом  юркнул  в  кружок  молодых
людей,  стоЯвших отдельно и  тихо разговаривавших.  ‘тоЯвшие с  ним утреннюю
вахту  приземистый  и   лобастый  гардемарин  дЯдЯ  —ерномор  и  старавшийсЯ
подражать Ѓазарову штурманский кондуктор Џодоконников скрыли  тетку  Ђвдотью
от  глаз  адмирала  вместе  с  экстренно приглашенным мичманом  ‹еонтьевым и
гардемарином €вковым.
     - ЉажетсЯ,  все? - проговорил адмирал, озираЯсь, когда в каюте поЯвилсЯ
ђатмирцев,   как   всегда  элегантный,   в   своем  адъютантском  сюртуке  с
аксельбантами,   чистенький,  гладко  выбритый,  с  прилизанными  белокурыми
волосами,  с безукоризненными ногтЯми своих белых,  холеных рук, на мизинцах
которых блестело по кольцу, - вносЯ вместе с собой душистую струйку духов.
     - ‚се,   ваше  превосходительство!   -  поспешил  доложить  флаг-офицер
‚ербицкий.
     - Џокорно прошу,  господа,  закусить. Ќиколай Ђфанасьевич! Џожалуйте...
Њихаил Џетрович... €ван €ваныч... „октор...
     - ‚ы  ведь  померанцевую,   Ќиколай  Ђфанасьевич?  -  особенно  любезно
спрашивал адмирал.
     - Џомеранцевую,   ваше  превосходительство!  -  официально-сухим  тоном
отвечал  Њонте-Љристо,  подходЯ  к  столу  и  чувствуЯ  при  виде  обилиЯ  и
разнообразиЯ закусок,  что у  него текут слюнки и начинает уменьшатьсЯ обида
на адмирала.
     Ђ  адмирал,  видимо ухаживаЯ за Ќиколаем Ђфанасьевичем,  которого хотел
отдать под  суд,  и  словно бы  желаЯ особенным к  нему  вниманием заставить
забыть его и "кабак", и "кафешантан", и вообще все бешеные выходки утра, сам
налил сегоднЯ капитану рюмку померанцевой и, подаваЯ ее, проговорил:
     - ‘егоднЯ  ‚аська  отыскал  последнюю  жестЯнку  икры...  Џоз