        Љонстантин Њихайлович ‘танюкович. Ѓеспокойный адмирал


     ---------------------------------------------------------------------
     Љнига: Љ.Њ.‘танюкович. "Њорские рассказы"
     €здательство "•удожественнаЯ литература", Њосква, 1973
     OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 9 июлЯ 2002 года
     ---------------------------------------------------------------------


        I

     ‚  это  прелестное,  дышавшее свежестью раннее утро  в  ’ихом океане на
вахте   флагманского  корвета  "ђезвый"  стоЯл   первый  лейтенант  ‚ладимир
Ђндреевич ‘нежков, прозванный в шутку матросами "теткой Ђвдотьей".
     Џрозвище это не лишено было меткости.
     „ействительно,  и  в  полноватой фигуре лейтенанта,  и  в его круглом и
рыхлом,  покрытом  веснушками лице,  и  в  его  служебной суетливости,  и  в
тоненьком, визгливом тенорке было что-то бабье.
     ‘обой  ‚ладимир  Ђндреевич  был  далеко  не  казист.   ЃлагодарЯ  своим
выкатившимсЯ рачьим глазам он  всегда имел  несколько ошалелый вид.  “  него
были  рыжие  жидкие баки  и  усы,  очень  толстые губы  и  большой неуклюжий
мЯсистый  нос,  украшенный  крупной  бородавкой.  ќту  бородавку,  смущавшую
лейтенанта особенно перед  приходами в  порты,  корветский доктор  хвастливо
обещал свести,  но  до  сих  пор  не  свел,  к  большому огорчению ‚ладимира
Ђндреевича.
     Ћбыкновенно  бывавший  на  вахтах  в   удрученном  томлении  трусливого
человека,   ожидавшего  "разноса",   ‘нежков  сегоднЯ  находилсЯ  в  хорошем
расположении духа. Ћн с беззаботным видом шагал себе по мостику, посматриваЯ
то  на  океан,  кативший с  тихим гулом свои  могучие волны,  сверкавшие под
ослепительными  лучами  солнца,  то  на  надувшиесЯ  белые  паруса,  мчавшие
"ђезвый" благодарЯ ровному попутному ветру  до  десЯти узлов в  час,  то  на
только  что  вымытую  палубу,  на  которой  происходила теперь  ожесточеннаЯ
обычнаЯ  утреннЯЯ  чистка,   то  на  клипер  "ѓолубчик",   который,   слегка
накренившись, похожий на белоснежную чайку, нессЯ чуть-чуть впереди, убравши
брамсели,  чтоб уменьшить свой бег  и  не  "показывать пЯток",  как  говорЯт
морЯки,  корвету,  с  которым,  по  приказанию адмирала,  шел  соединенно от
‘ан-”ранциско до Ќагасаки.
     Џо временам ‚ладимир Ђндреевич, несмотрЯ на свой солидный вид человека,
отзвонившего в  лейтенантском чине двенадцать лет и недавно отпраздновавшего
тридцатипЯтилетнюю годовщину,  даже  тихонько подсвистывал игривый  вальсик,
слышанный  им  в  сан-францисском  кафешантане  и  живо  напоминавший ему  о
знакомстве с очаровательной певичкой американкой.
     ‚оспоминаниЯ об  этих недавних днЯх были приЯтные,  черт возьми!  Ќужды
нет,   что  в  две  недели  стоЯнки  певичка  заставила  своего  влюбленного
поклонника спустить  не  только  жалованье за  два  месЯца,  но  и  все  его
небольшие сбережениЯ за  два года плаваниЯ.  Ћн  об этом не жалеет,  до того
неотразима была эта мисс Љлэр, пухленькаЯ блондинка с золотистыми волосами и
карими глазками,  сразу овладевшаЯ мЯгким сердцем ‚ладимира Ђндреевича,  как
только он  съехал на  берег  после месЯчного перехода,  увидал эту  мисс  и,
познакомившись, пригласил ее любезной пантомимой вместе поужинать.
     Ќебось он отлично объЯснЯлсЯ с ней,  и чем дальше,  тем лучше, несмотрЯ
на  то,  что знал по-английски не более десЯтка-другого слов.  Ќо зато каких
слов!  ‚се самых существенных и нежных, которые он добросовестно вызубрил по
лексикону  и  повторЯл  в  различных  комбинациЯх,  подкреплЯЯ  их  мимикой,
особенно выразительной после двух-трех бутылок шампанского.
     ‘лава  богу,  ему  не  нужно  было  прибегать к  помощи  кого-нибудь из
товарищей,  знающих английский Язык,  как  он  имел  глупость делать прежде.
’еперь  он  и  сам  храбро  выпаливал английские слова,  не  заботЯсь  ни  о
малочисленности,  ни  об  их  логической свЯзи.  Џридет он  к  мисс  Љлэр  в
гостиницу,  поклонитсЯ,  поцелует ручку,  сЯдет около и, воззрившись на нее,
словно кот на сало, начнет, как он выражалсЯ, "отжаривать":
     - „обрый день...  милаЯ...  очень рад...  который час... отлично... как
ваше здоровье...  очаровательнаЯ... выпить, ехать... ножки... ручки... очень
хорошо... восторг...
     "Ћтжарив" эти  слова,  он  начинал снова,  но  уже в  обратном порЯдке,
начинаЯ с  "восторга" и кончаЯ "добрым днем",  и разговор выходил хоть куда!
Њисс  Љлэр  хохотала как  сумасшедшаЯ,  трепала лейтенанта по  рыхлой щеке и
отвечала милыми речами.  —то она ему говорила, ‘нежков, разумеетсЯ, и до сих
пор не знает,  но тогда он делал вид,  что все понимает,  убеждаЯ ее в  этом
весьма  простым  способом:  он  вынимал из  кармана несколько золотых монет,
больших,  средних и малых, клал их на свою широкую пухлую ладонь и предлагал
знаками выбрать одну из них на памЯть.
     Ќо американка с  такой ловкостью стЯгивала своей маленькой ручкой сразу
все монеты с ладони лейтенанта,  что он приходил в восхищение и после такого
фокуса в восторге лепетал свои заученные слова.
     Ќикогда впредь не обратитсЯ он в  таких делах к  чужому посредничеству.
‡нает он  этих  переводчиков!  ‚любчивый и  ревнивый,  ‚ладимир Ђндреевич не
забыл и  теперь,  как  года  полтора тому назад с  ним  бессовестно поступил
мичман ™еглов в Љаптауне. Ќечего сказать, благородно!
     ‚  качестве переводчика мичман  обедал на  счет  ‚ладимира Ђндреевича в
обществе строгой на вид,  чинной и  красивой англичанки не первой молодости,
"благородной вдовы,  случайно  попавшей  в  Љаптаун  после  кораблекрушениЯ,
лишившего ее  всего состоЯниЯ",  которую лейтенант,  при любезном посредстве
мичмана,  не  замедлил пригласить обедать в  нумер гостиницы после первой же
встречи на улице и краткого знакомства с ее биографией.
     Љазалось,  ™еглов самым  добросовестным образом переводил комплименты и
излиЯниЯ лейтенанта,  уплетаЯ  при  этом  вкусный  заказной обед  с  волчьим
аппетитом двадцатилетнего мичмана.  Љазалось,  что и англичанка,  работавшаЯ
своими челюстЯми с  не меньшим усердием,  чем мичман,  пившаЯ не хуже самого
‚ладимира Ђндреевича и ставшаЯ к концу обеда менее строгой на вид,  довольно
милостиво слушала переводчика,  бросаЯ по  временам благосклонные взглЯды на
амфитриона,  пожиравшего жадными взглЯдами и  белую шею,  и полные руки этой
дамы.  Ћставалось только разведать о  наилучших путЯх к  сердцу "благородной
вдовы,   потерпевшей  кораблекрушение".   €  эту  щекотливую  миссию  ™еглов
исполнил,  по-видимому, вполне удовлетворительно, так что ‚ладимир Ђндреевич
на радостЯх потребовал еще шампанского.  ‡атем последовали коньЯк и кофе,  и
когда  лейтенант вышел  на  минутку в  сад,  чтобы несколько освежить голову
после капских вин,  шампанского и  коньЯку,  и  затем вернулсЯ в  нумер,  ни
вдовы,  ни мичмана не было. ‹акей доложил, что они уехали кататьсЯ и обещали
скоро вернутьсЯ, и подал кругленький счетец.
     ‚збешенный ‚ладимир Ђндреевич напрасно прождал их  до  позднего вечера.
Ћни так и не приехали,  а мичман, на следующее утро вернувшийсЯ на корвет, с
самым  серьезным  видом  утверждал,   что  "благороднаЯ  вдова,  потерпевшаЯ
крушение",  внезапно почувствовала себЯ  нездоровой и  настойчиво просила ее
увезти.
     - —то  мне  было делать?..  ‘огласитесь,  что Я  не  виноват,  ‚ладимир
Ђндреевич...  € она,  знаете ли,  не какаЯ-нибудь авантюристка,  а настоЯщаЯ
леди!.. - прибавил мичман, подавлЯЯ улыбку.
     ‘ тех пор ‚ладимир Ђндреич уж не брал с собой на берег переводчиков,  а
принЯлсЯ за лексикон.  € опыт в ‘ан-”ранциско доказал,  что он отлично может
объЯснЯтьсЯ по-английски.
     ‹ейтенант снова взглЯнул на паруса -  стоЯт отлично; взглЯнул на компас
- на  румбе;  озабоченно взглЯнул на  люк  адмиральской каюты -  слава богу,
закрыт.
     € он опЯть зашагал по мостику.
     Џосле воспоминаний о  прошлом в его голове проносились приЯтные мысли о
близком  будущем.   ‚   самом  деле,   плавание  предстоЯло  заманчивое.   €
флаг-капитан и  флаг-офицер еще вчера положительно утверждали,  что "ђезвый"
из Ќагасаки пойдет в  Ђвстралию и  посетит ‘идней и  Њельбурн,  а "ѓолубчик"
отправитсЯ в  ѓонконг длЯ осмотра своей подводной части в  доке,  а оттуда в
Ќовую  Љаледонию,   где  должен  ожидать  "ђезвого"  с  адмиралом...  Ѓедный
"ѓолубчик"!  -  ему  не  "пофартило".  ЌоваЯ ЉаледониЯ с  дикими черномазыми
дамами!
     "Ђ  ‘идней и  Њельбурн -  отличные порты,  не  то  что  эти китайские и
Японские трущобы с  узкоглазыми туземками,  достаточно-таки  надоевшими",  -
размышлЯл  ‚ладимир  Ђндреевич и,  предвкушаЯ будущие  удовольствиЯ,  весело
улыбнулсЯ  и  опЯть  стал  подсвистывать,  вызываЯ  некоторое  недоумение  в
сигнальщике,  который привык  видеть на  вахте  ‘нежкова всегда озабоченным,
суетливым и удрученным.
     "—то за диковина? ’етка ЂвдотьЯ веселаЯ!" - подумал сигнальщик.
     Џодобное необычайное настроение ‚ладимира Ђндреевича с  подсвистываньем
и   приЯтными   воспоминаниЯми  объЯснЯлось  исключительно  тем   счастливым
обстоЯтельством,  что  "беспокойный адмирал",  как звали про себЯ начальника
эскадры солидные капитаны и  лейтенанты,  или "свирепый ‚анька" и "глазастый
черт",  как  более  образно  втихомолку выражались легкомысленные мичмана  и
гардемарины, ни разу не выходил наверх во времЯ его вахты и - бог даст! - не
выйдет до  подъема флага,  до  восьми часов,  когда  вахта окончитсЯ.  ‚чера
беспокойный адмирал поздно лег спать и, верно, проспит долго!
     ‚се на  корвете боЯлись беспокойного адмирала,  но  никто так не трусил
его,  как  ‚ладимир Ђндреевич.  “сердный служака,  но  далеко  не  морЯк  по
призванию,   нерешительный,   трусливый  и   достаточно-таки  рохлЯ,   он  в
присутствии адмирала совсем терЯлсЯ,  и  робкаЯ его душа замирала от страха,
что  ему  "попадет".  …му  действительно  довольно-таки  часто  попадало,  и
‚ладимир Ђндреевич краснел и пыхтел, шептал молитвы и старалсЯ не попадатьсЯ
на глаза адмиралу,  когда только это было возможно. Ћн малодушно прЯталсЯ за
мачту во времЯ авралов, избегал выходить наверх, если наверху был "глазастый
дьЯвол",  за обЯзательными обедами у него не открывал рта, испытываЯ робость
и смущение;  во времЯ вспыльчивых его припадков,  когда адмирал,  случалось,
бушевал  наверху,   топтал  ногами  фуражку  и  прыгал  на  палубе,   словно
бесноватый,   грозЯ  повесить  или  расстрелЯть  какого-нибудь  мичмана  или
гардемарина,  которого через  час-другой звал  к  себе  в  каюту и  дружески
угощал,  -  в  такие минуты ‚ладимир Ђндреевич,  совсем не понимавший натуры
этого   беспокойного  адмирала  и   привыкший  боЯтьсЯ  всЯкого  начальства,
положительно трепетал и,  по словам зубоскалов мичманов, тотчас же заболевал
febris gastrica*.
     ______________
     * †елудочной лихорадкой (лат.).

     - € боитсЯ же наша тетка ЂвдотьЯ адмирала!  - смеЯлись, бывало, матросы
на баке, когда речь заходила о лейтенанте.
     - ђобок  очень,  и  нет  в  ем  никакой  флотской отважности...  ‘овсем
береговой человек! - объЯснЯл боцман трусливость ‚ладимира Ђндреевича.
     - Ћт  этого  самого он  и  суетитсЯ без  толку на  вахте...  ЋпасаетсЯ,
значит, адмирала! - замечали старые матросы.
     Џосмеивались над  ним и  в  кают-компании за  эту трусость,  и  мичмана
советовали взЯть да и "развести"* с адмиралом,  но ‚ладимир Ђндреевич только
отмахивалсЯ  безнадежно  руками  и  решительно  изумлЯлсЯ,  что  были  такие
смельчаки,   которые  "разводили"  с  адмиралом,  и  что  это  проходило  им
совершенно безнаказанно. ‘ам он об этом не решалсЯ и подумать и молил только
бога,  как бы поскорей вернутьсЯ в ђоссию и получить там спокойное береговое
местечко, а не то - какой-нибудь маленький пароходик или канонерскую лодку в
командование и  находитьсЯ подалее от  всЯких адмиралов и  вообще от высшего
начальства.
     ______________
     *   "ђазвести"  на   морском  жаргоне  значит:   поговорить  крупно   с
начальством. (Џрим. автора.)

     Љ этим далеко не честолюбивым мечтаниЯм присоединЯлась всегда и мечта о
подруге жизни в  образе какой-нибудь недурненькой женщины -  брюнетки -  или
блондинки,  это было длЯ женолюбивого ‚ладимира Ђндреевича безразлично, - но
только обЯзательно не  худощавой.  •удощавых дам он не одобрЯл,  не предвидЯ
тогда, что судьба даст ему в жены именно худощавую, да еще какую!


        II

     Ќа  баке только что пробило четыре склЯнки.  Ѓыл седьмой час в  начале,
как  из-под  юта,  где  находилось адмиральское помещение,  лениво  выползла
маленькаЯ круглаЯ фигурка курносого человека лет  тридцати,  с  краснощеким,
заспанным и  несколько наглым лицом,  опушенным черной кудрЯвой бородкой,  в
люстриновом пиджаке поверх  розовой ситцевой сорочки,  в  белых  штанах и  в
стоптанных туфлЯх, надетых на грЯзные босые ноги.
     ќтот  единственный на  корвете  "вольный",  как  зовут  матросы всЯкого
невоенного, был адмиральский лакей ‚аська, продувнаЯ бестиЯ из кронштадтских
мещан,  ходивший с адмиралом во второе кругосветное плавание, порЯдочно-таки
обкрадывавший своего холостЯка барина и  пускавшийсЯ на  всЯкие обороты.  Ћн
давал  гардемаринам под  проценты деньги,  снабжал их  по  баснословной цене
русскими папиросами и вообще человек был на все руки.
     Џри виде адмиральского камердинера с  металлическим кувшинчиком в  руке
все  приЯтные воспоминаниЯ и  вообще  неслужебные мысли  разом  выскочили из
головы ‚ладимира Ђндреевича, лицо его тотчас же принЯло тревожно-озабоченное
выражение и взглЯд сделалсЯ еще более ошалелым.
     - ‚аська! - тихо окликнул он адмиральского камердинера, когда тот был у
мостика.
     ‚аська  галантливо приподнЯл  с  черноволосой кудластой головы  красную
шелковую жокейскую фуражку - предмет его особенного щегольства перед баковой
аристократией -  и приостановилсЯ, зеваЯ и щурЯ на солнце свои бегающие, как
у мыши, плутовские карие глаза.
     - ‚стал?  -  беспокойно спросил ‚ладимир Ђндреевич, значительно понижаЯ
свой  визгливый  тенорок,  и  мотнул  головой  по  направлению адмиральского
помещениЯ.
     - ‚стает... ’олько что проснулсЯ. ‘егоднЯ бреемсЯ. ‚от за горЯчей водой
иду!  -  развЯзно  отвечал  ‚аська,  взглЯдываЯ  на  вахтенного начальника с
снисходительной улыбкой, котораЯ, казалось, говорила: "€ чего ты так боишьсЯ
адмирала?"
     €,  словно желаЯ успокоить ‘нежкова,  прибавил фамильЯрным тоном, каким
позволЯл себе говорить с некоторыми офицерами:
     - ђаньше как  через полчаса,  а  то  и  час,  он  не  выйдет,  ‚ладимир
Ђндреевич.  Џри качке-то  скоро не  выбреешьсЯ,  какой ни  будь нетерпеливый
человек. Ќа прошлой неделе щеки-то порезал от своей скорости.
     € ‚аська направилсЯ далее, умышленно замедлЯЯ шаги.
     "џ, дескать, не очень-то спешу длЯ адмирала, которого вы все боитесь!"
     ‚ладимир Ђндреевич немедленно засуетилсЯ.  Ћн  первым делом  озабоченно
поднЯл  голову,  взглЯдываЯ на  верхние паруса.  ’еперь  ему  казалось,  что
марсели и  брамсели не  вытЯнуты как  следует,  и  он  скомандовал подтЯнуть
шкоты. Ђ затем понессЯ на бак осмотреть кливера.
     - Љливера не до места,  не до места... Љак же это? - с жалобным упреком
и  с  выражением страданиЯ на лице обратилсЯ ‚ладимир Ђндреевич к вахтенному
гардемарину,  который с  самым беспечным видом коротал вахту,  разгуливаЯ по
баку.
     - ЉажетсЯ, кливера до места, ‚ладимир Ђндреич.
     - ‚ам кажетсЯ,  а мне попадет!..  Ќе вам,  а мне!.. Ђдмирал увидит и...
‘корей вытЯните кливер-шкоты...
     - …сть! - отвечал гардемарин.
     - „а снасти... приберите их... Ѓоцман! ты чего смотришь, а?
     Џодскочивший с  засученными до колен штанами пожилой боцман,  который с
раннего утра усердствовал,  наблюдаЯ за чисткой и  надрываЯ горло от ругани,
докладывал успокоительным тоном:
     - “борка еще не окончена,  палуба мокраЯ, ваше благородие! Љак, значит,
справимсЯ с уборкой, тогда и снасть уберем, ваше благородие!
     - Ђ ты поторапливай уборку, поторапливай, братец!
     - …сть, ваше благородие!
     ‚  официально-почтительном взглЯде  боцмана  скользнула  улыбка.  €  он
подумал: "€ с чего ты зрЯ суетишьсЯ?"
     - € вообще... - снова начал было ‚ладимир Ђндреевич.
     Ќо так как он решительно не знал, что еще "вообще" сказать, то, оборвав
фразу, побежал назад, покрикиваЯ занЯтым чисткой матросам:
     - ЏошевеливайсЯ, братцы, пошевеливайсЯ!
     Њатросы усмехались и вслед ему говорили:
     - ‚идно, адмирал скоро выйдет, что тетка ЂвдотьЯ забегала.
     ЏоднЯвшись на мостик, ‚ладимир Ђндреевич зашагал, тревожно осматриваЯсь
вокруг.  Ћн то и дело подходил к компасу, чтобы посмотреть, по румбу ли идет
корвет,  взглЯдывал на надувшийсЯ вымпел,  чтобы удостоверитьсЯ, не зашел ли
ветер,  -  словом, обнаруживал тревожное усердие. € когда на мостик поднЯлсЯ
старший офицер,  который с  раннего утра  тоже носилсЯ по  всему корвету как
оглашенный,  присматриваЯ за  общей чисткой,  ‚ладимир Ђндреевич поторопилсЯ
ему сообщить, что адмирал встает.
     - ЃритьсЯ только будет! - прибавил он.
     - Ќу и пусть себе встает!  - равнодушным, по-видимому, тоном проговорил
длинный,  высокий и худой старший офицер,  с очками на близоруких глазах.  -
ЏридратьсЯ ему,  кажетсЯ, не за что... “ нас все, слава богу, в порЯдке... Ђ
впрочем,  кто его знает?.. ‘ ним ни за что нельзЯ ручатьсЯ!.. € не ждешь, за
что он вдруг разнесет! - с внезапным раздражением прибавил старший офицер.
     - ’о-то и есть! - как-то уныло подтвердил ‚ладимир Ђндреевич.
     ђасставив свои  длинные  ноги,  старший офицер  поднЯл  голову  и  стал
оглЯдывать паруса и такелаж.
     - —то,  кажетсЯ,  стоЯт хорошо,  Њихаил Џетрович?  ‚се  до  места?  ђеи
правильно  обрасоплены?  -  спрашивал  ‘нежков  с  тревогой  в  голосе,  ища
одобрениЯ такого хорошего морЯка, как старший офицер.
     - ‚се отлично,  ‚ладимир Ђндреич...  Ќе волнуйтесь напрасно, - успокоил
его  старший офицер  после  быстрого осмотра своим  зорким  морским взглЯдом
парусов... - Ђ ветерок-то славный... ђовный и свеженький... Љак у нас ход?
     - „есЯть узлов.
     - ‘ таким ветерком мы скоро и в Ќагасаки прибежим... Ђ "ѓолубчик" лучше
нашего ходит...  €шь,  брамсели убрал,  а все впереди идет!  - не без досады
проговорил старший офицер,  ревнивый к  достоинствам других  судов  и  точно
оскорбленный за отставание "ђезвого".
     Ћн взЯл бинокль и жадным взглЯдом впилсЯ в "ѓолубчика", надеЯсь увидать
какую-нибудь   неисправность  в   постановке  парусов.   Ќо   напрасно!   Ќа
"ѓолубчике",  стройном, изЯщном и красивом, все было безукоризненно, и самый
требовательный глаз не мог бы ни к  чему придратьсЯ.  Ќедаром и  там старший
офицер был  такой же  дока и  такой же  ученик беспокойного адмирала,  как и
Њихаил Џетрович.
     ‘тарший офицер  несколько минут  еще  любовалсЯ "ѓолубчиком" и,  отводЯ
бинокль, промолвил:
     - ‘лавный клиперок!
     ‚ладимир Ђндреевич совсем чужд был этим морским ощущениЯм и, равнодушно
взглЯнув на "ѓолубчика", спросил:
     - Ђ долго мы простоим в Ќагасаки, Њихаил Џетрович?
     - ‚озьмем уголь и уйдем.
     - ‚ Ђвстралию?
     - ѓоворЯт, что в Ђвстралию.
     - ђазве это не наверное?
     - „а разве с нашим адмиралом знаешь наверное,  куда кто пойдет?.. „ержи
карман! џ вот в первое свое плавание у него в эскадре вполне был уверен, что
пойду в Љалькутту, а знаете ли куда пошел?
     - Људа?
     - ‚ Љамчатку!
     - Љак так?
     - Ћчень просто.  Џоревел менЯ с одного клипера на другой - и шабаш! ‚ы,
‚ладимир Ђндреевич,  его,  видно,  еще  не  знаете...  Ћн  любит  устраивать
сюрпризы! - засмеЯлсЯ старший офицер.
     €  вдруг вспомнив,  что еще не  осмотрел машинного отделениЯ,  сорвалсЯ
внезапно с  мостика,  стремглав сбежал по  трапу и,  озабоченный,  скрылсЯ в
палубе.
     ЌеморЯк,  который увидал бы  в  этот момент старшего офицера,  наверно,
подумал бы, что он сошел с ума или что на судне несчастье.


        III

     ’ем временем ‚аська,  наполнив кувшинчик кипЯтком и сказав коку,  чтобы
готовил кофе и  поджаривал сухари,  довольно беспечно беседовал у  камбуза с
молодым  писарьком  адмиральского штаба  ‹аврентьевым,  который  был  первым
щеголем,   понимал  деликатное  обращение,   знал  несколько  французских  и
английских фраз,  имел  носовой платок и  носил на  мизинце золотое кольцо с
бирюзой.
     Љазалось, ‚аська мало заботилсЯ о том, что адмирал ждет горЯчей воды, и
рассказывал приЯтелю-писарю о  том,  что  за  чудесный этот город ‘идней,  в
котором он был с адмиралом в первое плавание.
     - Џрежде в  нем  одни каторжники жили,  вроде как  у  нас в  ‘ибири,  а
теперь,  братец ты мой,  как есть столица!  ‚сего,  что хочешь,  требуй!.. €
театры,  и  магазины,  и  конки  по  улицам,  и  сады,  одно  слово -  видно
образованных людей.  € умны эти шельмы, англичане. Ђх, умны! Ћсобенно насчет
торговли... Џервый народ в свете!
     Ђдмиральский кок  (повар),  пожилой матрос,  тоже ходивший с  адмиралом
второй раз в плаванье, заметил:
     - ‘мотри, ‚асилий, адмирал тебЯ ждет... Љак бы не осерчал!
     - Џодождет!  -  хвастливо кинул ‚аська и продолжал:  -  ‘лышно,  что из
Ќагасак беспременно в  ‘идней пойдем...  ’ак  уж  Я  тебе,  ‹аврентьев,  все
покажу... Џрелюбопытно... Ђ барышни - один, можно сказать, восторг!..
     - Ћй,  ‚асилий...  €ди-ка лучше до греха...  Ђ  то шаркнет он тебЯ этим
самым кувшином! - снова подал совет повар.
     - ’ак  Я  его  и  испугалсЯ!..  џ  -  вольный человек.  —уть ежели что:
пожалуйте расчет,  и адью! ‚ первом городе и уйду, если будет мое желание...
€ то,  слава богу, потрафлЯю ему... ‡наю его карактер. „ругой небось на него
не потрафит... € он это должен понимать... Ѓез менЯ ему не обойтись!
     - Џоложим, ты вольный камардин, а все ж таки побереги свои зубы... ‘ам,
кажетсЯ, знаешь, каков он в пылу... Ќе доведи до пыла... Ѓеги...
     - ‘тупай в самом деле, ‚асилий ‹укич! - проговорил и писарь.
     ‘оветы эти  были  своевременны,  и  ‚аська отлично это  чувствовал.  Ќо
желание поломатьсЯ и показать,  что он нисколько не боитсЯ, было так сильно,
что он продолжал еще болтать и не представлЯл себе,  что адмирал, в ожидании
горЯчей воды,  уже бешено и порывисто,  словно зверь в клетке, ходит в одном
нижнем  белье  по  большой роскошной каюте,  бывшей приемной и  столовой,  и
нервно поводит плечами.
     …ще  одна-другаЯ раздражительнаЯ минута напрасного ожиданиЯ,  как дверь
адмиральской каюты приоткрылась, и на палубе раздалсЯ резкий, металлический,
полный энергиЯ и закипающего гнева голос:
     - ‚аську послать!
     ‚ладимир Ђндреевич невольно вздрогнул, словно лошадь, получившаЯ шпоры,
и торопливо, во всю силу своих легких крикнул визгливым тенорком:
     - ‚аську послать!
     - ‚аську посла-а-ть! - раздалсЯ зычный голос боцмана в палубу и долетел
до ушей ‚аськи.
     - „ождалсЯ! - иронически бросил кок.
     - €шь ведь,  не  потерпит секунды...  —ерт!  -  проговорил ‚аська и  уж
далеко не  с  прежним видом  гоголЯ выскочил наверх и  понессЯ к  адмиралу с
кувшином в руках, придумываЯ на бегу отговорку.
     …два  только  краснаЯ  жокейскаЯ фуражка исчезла под  ютом,  как  через
отворенный и  прикрытый флагом  люк  адмиральской каюты  послышались раскаты
звучного  адмиральского голоса,  прерываемые тоненькой и  довольно нахальной
фистулой ‚аськи.
     - Њерзавец! - донессЯ заключительный аккорд, и все смолкло.
     Ђдмирал начал бритьсЯ.
     Њинут  через  двадцать  адмирал,  свежий,  с  гладковыбритыми мЯсистыми
щеками,  в черном люстриновом сюртуке, с белоснежными отложными воротничками
сорочки,  открывавшими короткую  загорелую шею,  легкой  поступью взошел  на
мостик и в ответ на поклон смутившегосЯ ‚ладимира Ђндреевича снЯл фуражку, с
приветливой улыбкой протЯнул широкую руку и весело проговорил:
     - ‘ добрым утром, ‚ладимир Ђндреич!
     €, бросив довольный взглЯд на широкий простор океана, прибавил:
     - Ђ ведь мы славно идем, не правда ли?
     - Ћтлично, ваше превосходительство! „есЯть узлов!
     - € погода чудеснаЯ... Џозвольте-ка бинокль.
     ‚ладимир Ђндреевич передал бинокль,  и адмирал, подойдЯ к краю мостика,
стал смотреть на шедший впереди и чуть-чуть на ветре клипер "ѓолубчик".
     "Ћн в духе сегоднЯ!" -  радостно подумал ‚ладимир Ђндреевич, поглЯдываЯ
на беспокойного адмирала.


        IV

     Џолюбовавшись клипером,  адмирал отвел глаза от биноклЯ и,  передав его
вахтенному офицеру, видимо удовлетворенный, стал смотреть в океанскую даль.
     Ћн снЯл белую с  большим козырем фуражку,  подставив ветру свою большую
черноволосую,   заседавшую  у  висков,   коротко  остриженную  голову,  и  с
наслаждением вдыхал утреннюю прохладу чудного морского воздуха.
     ќто  был  плотный  и  крепкий  человек  небольшого  роста,  лет  сорока
пЯти-шести,  крЯжистый,  широкий в костЯх, с могучей грудью, короткой шеей и
цепкими,  твердыми,  толстыми "морскими" ногами. …го смугловатое, подернутое
налетом сильного загара  скуластое лицо  с  резкими и  неправильными чертами
широковатого носа,  мЯсистых  "бульдожьих" щек  и  крупных  губ  с  щетинкой
подстриженных  "по-фельдфебельски"  усов  дышало  силой  жизни,   смелостью,
избытком  анергии  беспокойной и  властной натуры  и  той  несколько дерзкой
самоуверенностью,  котораЯ  бывает  у  решительных,  привыкших к  опасностЯм
людей.  Ѓольшие,  круглые,  как у  Ястреба,  слегка выкаченные черные глаза,
умные  и  пронзительные,  блестели,  полные жизни  и  огнЯ,  из-под  густых,
чуть-чуть нависших бровей, лоб был большой и выпуклый.
     € в этом энергичном лице, и во всей этой коренастой, дышавшей здоровьем
фигуре чувствовалось что-то стихийное,  сильное и  необузданное,  и  в то же
времЯ доброе и  даже простодушное,  особенно во взглЯде,  мЯгком и ласковом,
каким в настоЯщую минуту адмирал смотрел на море.
     ѓлЯдЯ на этого человека даже и в эти спокойные минуты созерцаниЯ, никто
не  подумал  бы  усомнитьсЯ в  заслуженности составившейсЯ о  нем  во  флоте
репутации лихого  и  решительного,  знающего и  беззаветно преданного своему
делу морЯка и деспотически страстного,  подчас бешеного человека,  служить с
которым  не  особенно покойно.  Ќедаром же  в  числе  многочисленных кличек,
которыми наделЯли адмирала в Љронштадте, была и кличка "чертовой перечницы".
     Џрошлое его было, разумеетсЯ, хорошо известно среди морЯков.
     ‚се знали,  что он был "отчаЯнный" кадет и  вышел из морского корпуса в
черноморский флот,  куда выходили по преимуществу молодые люди, не боЯвшиесЯ
строгой  службы,  где  и  получил  основательное морское воспитание в  школе
‹азарева,   Љорнилова  и  Ќахимова.   ‹юбимец  двух  последних  адмиралов  и
восторженный их  поклонник,  он  выдвинулсЯ в  Љрымскую кампанию,  приобретЯ
известность исполнением всЯких  опасных поручений и  особенно своими смелыми
выходами  на  небольших  пароходах  из  блокируемого  неприЯтельским  флотом
‘евастополЯ и дерзким крейсером в —ерном море, полном неприЯтельских судов.
     Љорнев - так звали начальника эскадры - делал блестЯщую по тем временам
карьеру,  тем более длЯ человека без всЯких свЯзей и протекции. ‚скоре после
войны  он,   флигель-адъютант,   сорока  лет  от  роду,   был  произведен  в
контр-адмиралы и уж второй раз командовал эскадрой ’ихого океана.
     Љогда  полгода тому  назад,  совершенно неожиданно,  Љорнев  приехал на
смену своего предместника,  умного и образованного адмирала N., но совсем не
морЯка в душе, почти чуждого подчиненным, державшего себЯ от них в отдалении
и  обращавшегосЯ со  всеми  с  любезной и  брезгливой холодностью служебного
баловнЯ,  богача  и  аристократа,  -  все  тотчас  же  почувствовали  нового
начальника эскадры и его беспокойную натуру.
     ќскадра оживилась,  как  оживлЯетсЯ добрый  конь,  почуЯвший опытного и
смелого  всадника.   ‚се  старались  подтЯнутьсЯ.   Њежду  судами  поЯвилось
соревнование.  Ћфицеры и  матросы сразу  почувствовали в  новом  адмирале не
только начальника,  но страстного морЯка и знающего ценителЯ. Ћн взбудоражил
всех,  приподнЯл  самолюбие  и  как-то  осмыслил  службу,  этот  беспокойный
адмирал,  требуЯ не одного только исполнениЯ обЯзанностей,  а,  так сказать,
всей души.
     “раганом пронессЯ он,  Явившись на  свой  флагманский корвет  "ђезвый",
когда  после обычного опроса у  команды претензий узнал,  что  ревизор плохо
кормит людей и  не  все  выдает им  по  положению.  Љомандир и  ревизор были
"разнесены вдребезги". ђевизору было приказано немедленно "заболеть" и ехать
в  ђоссию.  "†аркую  баню"  пришлось выдержать и  одному  юнцу  гардемарину,
который наказал розгами матроса,  не имеЯ на то права. ѓардемарин был назван
"щенком"  и   переведен  на  другое  судно.   €  опЯть  досталось  капитану,
допустившему такой "разврат".
     Ќе прошло и  месЯца с приезда адмирала,  как на эскадре,  собравшейсЯ в
•акодате, начались перетасовки.
     Ђдмирал  своей  властью  сменил  двух  старых,  не  особенно  бравых  и
энергичных капитанов,  решив после знакомства с ними в море, что они "бабы".
Џредложив им ехать в ђоссию,  он,  не желаЯ повредить им, дал о них министру
лестные аттестации и объЯснил,  что хотЯ они и вполне достойные капитаны, но
слабое их  здоровье делает их  не совсем пригодными к  беспокойным океанским
плаваниЯм.  ‚место  них  он  назначил  двух,  относительно молодых,  старших
офицеров,  а  на  их места -  совсем молодых лейтенантов,  ходивших с  ним в
первое его плавание.
     Џосле этих перемен адмирал несколько успокоилсЯ.
     Ќечего говорить,  что в Џетербурге, привыкшем к канцелЯрским перепискам
и   к   боЯзливой  нерешительности  начальников  эскадр  сделать  что-нибудь
неугодное высшему начальству,  были очень недовольны адмиралом,  который так
круто и самовольно распорЯжаетсЯ.
     “правлЯющим министерством в  то  времЯ  был  адмирал  римс,  почти  не
бывавший в  море,  всю  жизнь  прослуживший в  штабах,  очень умный человек,
известный хорошо  морЯкам,  особенно  молодым,  с  которыми  он  обращалсЯ с
фамильЯрной простотой,  как  веселый  балагур  и  циник,  любивший крепкие и
прЯные  словечки.  ‚есьма ревнивый к  власти и  давно  привыкший к  ней,  он
приказал написать Љорневу строгое внушение,  поставив ему на вид самовластие
его  распорЯжений и  молодость  и  неопытность  назначенных им  капитанов  и
старших  офицеров.  Ѓумага  заканчивалась  предписанием  впредь  не  сменЯть
капитанов без его, адмирала римса, разрешениЯ.
     ќта бумага была получена в ‘ан-”ранциско недели три тому назад.
     Ђдмирал  прочитал ее,  швырнул  на  стол,  зашевелил скулами  и  гневно
воскликнул, вращаЯ белками:
     - ‚едь эдакий болван, этот римс, хоть, кажетсЯ, и умный человек!
     Ѓывший  зачем-то  в   эту  минуту  в  адмиральской  каюте  флаг-капитан
адмирала,   худощавый,   чистенький   и   прилизанный   молодой   белобрысый
капитан-лейтенант   ђатмирцев,   щеголЯвший   изысканными,   великосветскими
манерами  и  ханжеством,  испуганно взглЯнул  на  адмирала,  которого боЯлсЯ
больше, чем морЯ, и в душе презирал за грубые манеры.
     Љазалось  несколько странным,  как  подобный  "придворный суслик",  как
прозвали гардемарины этого франтоватого и светского капитан-лейтенанта,  мог
быть флаг-капитаном у такого человека, как беспокойный адмирал.
     Ќо дело объЯснЯлось просто.
     ‘овершенно неспособный к морской службе,  трусливый и мЯмлЯ,  ђатмирцев
благодарЯ свЯзЯм  и  протекции командовал клипером в  эскадре ’ихого океана.
„олго Љорнев не встречал этого клипера,  откомандированного в  крейсерство у
берегов Џриморской области.  Ќо как только адмирал его встретил и  проплавал
на нем с неделю,  он немедленно "убрал" ђатмирцева, предложив ему совершенно
неответственное место флаг-капитана*,  вполне уверенный,  что  ђатмирцев сам
будет проситьсЯ скорей в ђоссию, так что его не придетсЯ и "сплавлЯть".
     ______________
     * ”лаг-капитан - должность вроде начальника штаба. (Џрим. автора.)

     Ђдмирал снова взЯл полученную бумагу,  снова прочел и  снова воскликнул
тоном, не допускавшим ни малейшего сомнениЯ, швырЯЯ бумагу:
     - Ѓолван...
     ђатмирцев хотел было дипломатически исчезнуть из каюты.
     Ђдмирал заметил это намерение и резко сказал:
     - Џрошу, Ђркадий „митрич, подождать минутку.
     €, не обращаЯ вниманиЯ на присутствие флаг-капитана, продолжал:
     - ‘котина эдакаЯ: сидит там в кабинете и ничего не понимает...
     ђатмирцев только ежилсЯ, скандализованный этими выражениЯми.
     "‘овсем грубое животное!" - подумал ђатмирцев.
     Џрошла минута-другаЯ молчаниЯ.
     - Ђркадий „митрич!
     - —то прикажете,  ваше превосходительство?  -  изысканно-вежливым тоном
спросил флаг-капитан, почтительно и очень красиво наклонЯЯ туловище.
     - Џотрудитесь сегоднЯ же,  сейчас,  немедленно,  -  нетерпеливо и резко
говорил адмирал,  слегка заикаЯсь и словно бы затруднЯЯсь приискивать слова,
- написать приказ по  эскадре,  что Я  изъЯвлЯю свою особенную благодарность
командующим "‡абиЯки" и "Љоршуна" за примерное состоЯние вверенных им судов.
     Љомандующие  этими  судами  были  недавно  назначенные адмиралом  и  не
утвержденные в звании командиров в Џетербурге, о чем просил адмирал.
     - ‘лушаю, ваше превосходительство.
     - „а напишите приказ,  Ђркадий „митрич, в самых лестных выражениЯх... €
не забудьте-с,  Ђркадий „митрич,  копию с  приказа вместе с другими бумагами
послать в Џетербург.
     - ‘лушаю, ваше превосходительство.
     - Џусть  там  прочтут-с!   -  сказал,  усмехнувшись,  адмирал,  видимо,
довольный сделанным им распорЯжением и начинавший "отходить".
     Ћн  передал  флаг-капитану  несколько бумаг  из  Џетербурга и  приказал
приготовить ответы, какие нужно.
     - Ђ  на эту Я  сам отвечу!  -  значительно произнес адмирал,  словно бы
угрожаЯ кому-то.
     €,  отложив  бумагу  в  сторону,  адмирал уставил свои  большие круглые
глаза,   еще   сверкавшие  гневным  огоньком,   в   почтительно-равнодушное,
бесцветное, белобрысое лицо флаг-капитана.
     ‘удЯ по этому взглЯду, тот ждал: не будет ли еще каких приказаний?
     Ќо  вместо  этого  адмирал после  долгой  томительной паузы  совершенно
неожиданно произнес:
     - ‡наете ли,  что Я  вам скажу,  любезнейший Ђркадий „митрич...  “жасно
сильно вы душитесь...  Љакие у вас это духи? - прибавил, видимо, сдерживаЯсь
адмирал Я думаЯ про себЯ: "€ какой же ты вылощенный дурак!"
     ‚от что хотел он ему сказать этим вопросом о духах.
     ђатмирцев, несколько изумленный и сконфуженный, пробормотал:
     - Ћпопонакс, ваше превосходительство!
     - Ћпопонакс?!  Ћтвратительные духи-с!  Њожете идти,  Ђркадий „митрич, и
потрудитесь сию минуту написать приказ! - прибавил адмирал.
     ‚след за тем адмирал принЯлсЯ за письмо к римсу.  Џисьмо было довольно
убедительное.
     Љорнев извещал, что за несколько тысЯч миль довольно трудно испрашивать
разрешений  и  что,  отвечаЯ  за  вверенную  ему  эскадру,  он  должен  быть
самостоЯтельным и считает себЯ вправе сменЯть офицеров по своему усмотрению,
а   с   завЯзанными  руками  командовать  эскадрой  сколько-нибудь  достойно
уважающему  себЯ  начальнику  решительно  невозможно,   с  чем,  разумеетсЯ,
согласитсЯ всЯкий адмирал,  бывший в плаваниЯх,  -  подпустил Љорнев шпильку
своему  начальнику,  никогда  не  командовавшему ни  одним  судном.  —то  же
касаетсЯ  до  молодости  назначенных им  капитанов,  то  он  "позволЯет себе
думать",  что молодые,  способные и энергичные капитаны несравненно полезнее
старых,  бездеЯтельных  или  болезненных  и  что  в  деле  выбора  людей  на
должности,  требующие знаниЯ и отваги,  решительности и находчивости, нельзЯ
сообразоватьсЯ с летами. ’акие знаменитые учителЯ, как ‹азарев и Љорнилов, в
назначениЯх руководились не годами службы,  а морскими качествами,  и "Я сам
имел  честь  командовать в  —ерном  море  шкуной в  лейтенантском чине".  €з
посланной при  рапорте копии  с  приказа по  эскадре его  превосходительство
убедитсЯ, что назначенные им командиры вполне достойные и лихие морЯки, и он
считает за честь иметь таких капитанов в эскадре. ‚ заключение адмирал снова
просил  утвердить их  в  звании  командиров,  если  только  высшему морскому
начальству угодно, чтоб он командовал эскадрой, и прибавлЯл, что он и впредь
будет   действовать,   руководствуЯсь   правами,   предоставленными  уставом
начальнику эскадры в отдельном плавании,  и принимаЯ на себЯ ответственность
за сделанные им распорЯжениЯ, клонЯщиесЯ к поддержанию чести русского флага.
     ‚ том же письме адмирал сообщал,  что вследствие полной неспособности в
морском  деле  капитан-лейтенанта ђатмирцева,  более  годного длЯ  береговой
службы,  чем длЯ плаваний, он почел своим долгом отрешить названного офицера
от командованиЯ клипером и назначить его временно своим флаг-капитаном, хотЯ
до сих пор он и обходилсЯ без такового, довольствуЯсь одним флаг-офицером, а
длЯ  приведениЯ  позорно  запущенного  клипера  в  должный  порЯдок  и  вид,
соответствующий военному судну, он назначил командующим лейтенанта Ћсоргина,
вполне достойного офицера, бывшего старшим офицером на лучшем судне эскадры,
на клипере "ѓолубчик".
     Ќетерпеливый адмирал в  тот  же  день отправил это  письмо,  после чего
значительно повеселел и,  съехавши  на  берег  в  своем  статском,  неуклюже
сидевшем  на  нем  платье  и  с  цилиндром  на  голове,  похожий  скорей  на
какого-нибудь принарЯдившегосЯ мелкого лавочника,  чем на адмирала, - зазвал
двух  гардемаринов,  которые не  успели юркнуть от  него в  другую улицу,  в
гостиницу,  угостил их обедом, хотЯ они и клЯлись, что только что пообедали,
и на обедом рассказывал им,  какие доблестные адмиралы были ‹азарев, Ќахимов
и  Љорнилов.  €,  что всего удивительнее,  адмирал ни  разу не  разнес своих
гостей - ни за то, что они ели рыбу с ножа, ни за то, что они наливали белое
вино в  стаканы,  а не в рюмки,  ни за то,  что не знали знаменитого приказа
Ќельсона пред ’рафальгарским сражением, ни за то, что до сих пор не написали
заданного им  сочинениЯ о  том,  как взЯть ‘ан-”ранциско и  разгромить тремЯ
клиперами и  двумЯ корветами предполагаемую на рейде неприЯтельскую эскадру,
значительно превосходЯщую своими силами.
     € когда наконец адмирал отпустил гардемаринов, они радостно выбежали на
улицу и оба в один голос сказали, весело смеЯсь:
     - ѓлазастый черт сегоднЯ штилюет!
     Љогда  в  Џетербурге  было  получено  письмо  Љорнева,   адмирал  римс
проговорил, обращаЯсь к своему директору канцелЯрии:
     - Џосмотрите, что пишет нам башибузук... ЂртачитсЯ...
     € с тонкой улыбкой умного человека заметил:
     - €  ничего ведь не  поделаешь с  этим сумасшедшим "брызгасом"!  —ерт с
ним!  Џусть себе лучше сатрапствует вдали,  а  не  пристает здесь с  разными
затеЯми... ‚едь у Љорнева вечно перец под хвостом! - смеЯсь, прибавил римс,
знаЯ   благоволение,   каким   пользуетсЯ   Љорнев   у   высокопоставленного
генерал-адмирала,   и  ревнуЯ  к  нему.  -  “твердите  всех  назначенных  им
командиров... Џусть они там все беснуютсЯ со своим адмиралом!
     € адмирал римс залилсЯ густым веселым хохотом.


        x x x

     Џробило шесть склЯнок.
     Ђдмирал перестал любоватьсЯ морем  и,  надев  фуражку,  поднЯл глаза на
рангоут.
     ‹ейтенант ‘нежков, следивший за каждым шагом адмирала, тоже возвел очи,
чувствуЯ душевное беспокойство.
     - Ђ Я на вашем месте,  ‚ладимир Ђндреевич, давно бы прибавил парусов, а
то срам-с... мешаем "ѓолубчику" нести брамсели!
     - Љакие  прикажете  поставить,  ваше  превосходительство?  -  испуганно
спросил вахтенный лейтенант.
     - ‘ами разве не знаете-с?  -  внезапно закипаЯ, воскликнул адмирал. - Ђ
еще морской офицер! ‘тавьте лиселЯ с правой и топселЯ!..
     ‘нежков засуетилсЯ и закомандовал.
     ‘уетливость его, видимо, раздражала беспокойного адмирала. “же заходили
скулы  и  стали  подергиватьсЯ  плечи  его  превосходительства,   но  быстро
исполненный  маневр   постановки  парусов   вернул   ему   прежнее   хорошее
расположение духа.
     Љорвет чуть-чуть  прибавил ходу,  и  адмирал с  самым приветливым видом
сказал, чувствуЯ потребность ободрить смущенного лейтенанта:
     - ‚от видите, любезный друг, мы на четверть узла и прибавили ходу...
     ќтот "любезный друг" не привел, однако, лейтенанта ‘нежкова в радостное
настроение.  €  он,  как и  другие,  очень хорошо знал,  что у  беспокойного
адмирала вслед за "любезным другом" мог поЯвитьсЯ такой нелюбезный окрик, от
которого у тетки Ђвдотьи положительно душа уходила в пЯтки.
     - Ђ что, гардемарины встают?
     - Ќе знаю, ваше превосходительство.
     - „а   что   вы   менЯ   титулуете?..   џ   сам   знаю,   что   Я   его
превосходительство...    Џошлите-ка   будить   гардемаринов...   Ќечего   им
валЯтьсЯ... ’акое прекрасное утро, а они спЯт.


        V

     ѓроза офицеров, беспокойный адмирал особенно школил юнцов гардемаринов,
относительно  которых  был  не  только  требовательным  адмиралом,  но,  так
сказать,  и гувернером-педагогом, заботившимсЯ не об одной морской выучке, а
также о  пополнении общего образованиЯ,  довольно скудно отпущенного морЯкам
морским корпусом.
     Ќечего и говорить, что шесть гардемаринов и три штурманские кондуктора,
бывшие  на  флагманском  корвете,   не  очень-то  были  признательны  своему
надоедливому учителю, и, признатьсЯ, надоел он им таки порЯдочно.
     €  зато каких только прозвищ они ни придумывали адмиралу и каких только
стихов ни сочинЯли про него!
     Љогда адмирал спустилсЯ с мостика и заходил по шканцам,  в открытый люк
гардемаринской каюты до него до