дома видел, как Ќикодим грохнулсЯ лицом в землю.)
     - Ќет, - ответил Ќикодим совсем  ласково, - Я совершенно здоров. ‘адись
лучше с нами. ‚от мы с ”едулом €ванычем о тенЯх разговаривали. ‡десь, знаешь
ли, по рубежу тени мертвых ходЯт.
     - Ќу, конечно, ты не здоров. Љакие тени? - тревожно  спросил ‚алентин и
взЯл брата за руку.
     Ќикодим отстранил эту  руку очень  любовно, поднЯлсЯ  и пошел  опЯть  к
лесу.
     ‚алентин хотел было пойти за ним вслед, но послушник удержал его:
     - Ќе ходите,  -  сказал  он, - ваш брат  совершенно  здоров, только ему
нужно успокоитьсЯ.

        ѓ‹Ђ‚Ђ XXX
     ‹естница Ђктеона.

     "—то это со  мной?  - думал Ќикодим, уходЯ от послушника и ‚алентина. -
‘прашиваю всех без  конца, а  спросить не умею. ‚едь Њарфушин знает что-то и
про ‹обачева, и  про  маму, и про  Ђрчибальда; гораздо больше про Ђрчибальда
знает, чем сказал мне".
     Ќикодим сошел с бугра вниз и остановилсЯ.
     "ќто все потому, что прЯмоты и  твердости во мне  мало, - продолжал  он
размышлЯть, - просто неприЯтно мне, когда Њарфушин  говорит о маме или “окер
о госпоже NN - неприЯтно, что  это они говорЯт, сами  неприЯтные мне. „ругой
на моем месте давно бы выспросил обо всем, а Я не могу: Язык не слушаетсЯ. €
зачем около менЯ вертЯтсЯ  все эти  ‹обачевы, Њарфушины, Џевцовы,  “океры  и
прочие?"
     "Њне трудно. Ќо неужели Я  на самом деле болен и ‚алентин прав? Ќет,  Я
не  болен.  џ только устал очень  и  потому  еще  больше устал и разбит, что
сегоднЯ так много плакал. Њне просто нужно выспатьсЯ хорошенько, и тогда все
пройдет. ‚от и пойду спать".
     —тобы  привести последнее намерение в исполнение, следовало  бы идти  к
дому; однако Ќикодим опЯть направилсЯ в лес.
     “же  немного оставалось до  вечера, хотЯ было  еще светло. Ќо  Ќикодиму
казалось, что  стемнеть  может каждую минуту, и  лишь  только стемнеет -  он
сейчас же  встретит  “окера. “окер будет глЯдеть  на него из-за веток, как в
тот  день, когда они  столкнулись на  берегу озера у  камнЯ, но будет стоЯть
неподвижно, и лицо его бледное с пЯтнами крови покажетсЯ очень страшным...
     ‘ердце Ќикодима от таких мыслей и смутного ожиданиЯ холодело и учащенно
билось: он придерживал его рукою.
     ‹ес становилсЯ гуще и темнее; Ќикодим шел очень знакомою и памЯтною ему
дорогою, только не замечал этого...
     "ѓде Я?" - спросил он себЯ.
     ЋсмотрелсЯ. „а ведь это та самаЯ лощина, в которой он когда-то  с отцом
увидел мертвого благородного оленЯ, и  он идет  по ней,  но  идет тропинкой,
которую в прошлый раз почему-то не заметил...
     ЏрЯмо   перед  ним,  в   траве,   переплетшейсЯ  с  кустами,  виднелись
полусгнившие ступени лестницы; она вела на дно лощины. Ќикодим насчитал семь
ступеней.
     "‘емь ступеней - семь  цветов радуги", - сказал Ќикодим,  и  вместе ему
стало холодно, и лихорадочнаЯ дрожь пробежала по его телу...
     "…сли проходить  одну ступень  за другою, - думал Ќикодим, - что будет?
…ще  и  вначале  увидишь весь мир, но  он будет красным. ’о  есть  не совсем
красным,  особенно: не по красному красным - то есть так, как представлЯетсЯ
мне  с  самого начала  -  это  и  будет  красным;  ступень  дальше  - станет
оранжевым, совсем по-новому. …ще дальше - желтый, опЯть  новее  прежнего - и
так  далее:  зеленым, голубым, синим,  фиолетовым. Џотом, когда  станешь  на
землю, мир будет настоЯщим, белым. ’огда можно будет торжествовать. Ќикто не
знает, а эта лестница особеннаЯ. € не нужно, чтобы знали. џ один буду ходить
сюда..." "Џотом дальше будет  колодец, круглый; но такой, что только человек
может влезть. Љолодец очень глубокий, и в нем темно".
     Ќикакого  колодца  под  лестницей  не было:  его  рисовало  воображение
Ќикодима, но  зато  над головой  Ќикодима по  гладкому краю обрыва виднелась
надпись. —асть слов  была смыта дождем,  а часть еще сохранилась,  и хотЯ  с
трудом,  но  можно было разобрать  следующие слова: "...подобно...  Ђктеону:
он...  моей  жене... после... смысл и присутствие  собственного  сознаниЯ...
представил... терпи..."
     Ќадпись  была  сделана рукою  Ќикодимова отца,  но  Ќикодим  надписи не
заметил...
     ’емнота быстро надвигалась, и становилось холодно.
     Ћгонек вывел его  на прогалину, все на ту же прогалину,  на которой  он
был сегоднЯ уже три раза, к телу “окера.
     ЏонЯтые сидели у костра; лица их Ярко  освещались огнем, но Ќикодима  в
темноте они не могли заметить. ‘тупал же он по земле очень тихо.
     ЏонЯтые разговаривали. Њладший говорил старшему:
     -  —то ты думаешь, все эти  €патьевские испокон веку  с нечистой  силой
возились. ‘ам  знаешь, она-то  сама к  таким  напрашиваетсЯ  спервоначалу, а
потом свЯжутсЯ и так понравитсЯ, так понравитсЯ - водой не разлить.
     -  Џолно к  ночи-то  говорить всЯкое, - зевнув  и крестЯ  рот,  ответил
второй понЯтой.
     -  Ђ  вот  наши видели  на покосе  прошлым  летом,  как  лобачевский-то
управлЯющий  ее гнал. Ћна  бежит-бежит,  присЯдет,  да  потом, как  заЯц,  и
сиганет с одного маху через полЯну.
     - Џолно тебе! -  сказал  опЯть второй,  усовещивающим голосом. - Ќикто,
как Ѓог один.
     - Џерекрещусь - не вру, - заговорил первый, горЯчась. Ќо в это времЯ из
мрака перед понЯтыми выросла фигура Ќикодима.
     Ћни  вскочили, испуганные, дрожащие. Њожет быть, им показалось, что это
была душа покойника.
     Ќо  они  тут же  признали  Ќикодима. Ћднако  поЯвление его  их  опЯть и
удивило, и устрашило, должно быть. Ћни перестали разговаривать.
     ‘тарый понЯтой потом сказал Ќикодиму, стоЯвшему молча:
     - Ќе к добру это, барин, что вас все сюда ведет. Ќехороша примета.
     - џ заблудилсЯ, - ответил Ќикодим, - и вышел на огонек. ’еперь пойду  к
дому. Џора спать.
     Ћн говорил спокойно,  немного усталым голосом,  но  словно ему не  было
никакого дела, что здесь рЯдом лежит труп “окера.
     - ‘трашновато,  - заметил молодой, - Я не пошел бы один. Љто его знает,
за каким кустом стоит. Ђ вдруг схватит.
     - € что ты, ”едор, сам на себЯ страх наводишь, - сказал старый понЯтой,
но  таким голосом,  что  чувствовалось,  что он боитсЯ  еще  пуще,  чем  его
товарищ.
     - Ќичего не  страх,  - ответил тот излишне бойко и развЯзно, - а только
барину хороший совет даю.
     Џри последних словах и у молодого застучали зубы.
     Ќикодим знал, что ему нужно торопитьсЯ домой, но  от всех  этих слов на
сердце и у него стало жутко. Ћн стоЯл и не решалсЯ пойти.
     ’олько сделав очень  большое усилие, он шагнул в  сторону и  скрылсЯ во
мраке.
     „ома  было весело  и уютно.  ‚ столовой, при спущенных шторах,  зажегши
всюду огни, сидели за кипЯщим самоваром ‚алентин, …влалиЯ и Ђлевтина, только
что  приехавшаЯ из города,  и господин в  черном, по  наружности  и  одеЯнию
актер.
     -  ‡дравствуйте, Ќикодим  Њихайлович, - сказал  актер  громко.  Ќикодим
поглЯдел на  него со старанием припомнить, где он этого актера уже встречал,
еще совсем недавно.
     - Њы  познакомились на днЯх  с  вами, в одном  имении  на празднике,  -
поЯснил актер. ќто был  тот  самый актер, что походил  на  ‹обачева.  Ћднако
Ќикодиму присутствие актера стало уже безразличным.
     Џотом пили чай. ‚ середине чаепитиЯ актер обратилсЯ к Ќикодиму.
     - џ к вам по делу, - сказал он, - не хотите ли вы вступить в мою труппу
на всю зиму?
     Џредложение было чрезвычайно неожиданно длЯ Ќикодима, особенно  оно  не
свЯзывалось у него со  всем  тем, чему  он  был сегоднЯ свидетелем и что сам
делал и думал. …му стало смешно от сознаниЯ всей нелепости предложениЯ.
     Ћн подумал-подумал и ответил:
     - Љак же так? џ никогда не играл. € почему вы обращаетесь ко мне?
     - Џосле того как Я встретил вас там, вы не выходили из моей головы.
     - Ќет,  - сказал  Ќикодим,  -  так прЯмо  Я не  могу.  џ поеду с  вами,
посмотрю, попривыкну и решу впоследствии. Ќеобходим некоторый опыт.
     Ђ через  минуту Ќикодим уже не мог  бы  объЯснить, почему он  так легко
согласилсЯ на предложение актера, или что подтолкнуло его на это.

        ѓ‹Ђ‚Ђ XXXI
     Џроисшествие в театре.

     —ерез месЯц Ќикодим  уже свыксЯ с кулисами; он еще ни разу  не выступал
перед публикой, но уже  разучил  две  роли  в  новых  драмах и подготавливал
третью, которой окружающие  придавали особое значение; в ней же он собиралсЯ
и выступить на суд публики.
     Ѓывает так, что входишь в новое дело  и  в новое место - и в деле, и  в
месте все кажетсЯ немного страшным, потому что и то, и другое неизвестно. Ќо
проходЯт дни, и человек  мало-помалу привыкает. ’ак же  и Ќикодим, привыкнув
видеть   перед   собою   каждый   день  и  каждый   вечер   пьЯненького,  но
добросовестного суфлера,  щеголеватого театрального  парикмахера  с чересчур
нафабренной  и  слегка  подкрашенной эспаньолкой,  театральных  плотников  -
одного очень рыжего, другого очень черного, в грЯзных бумазейных  рубахах, с
постоЯнно вываливающейсЯ подоплекою; первого любовника  труппы, примадонну и
прочих, и прочих, вместе  с  оборотною стороной декораций  и  смешною вблизи
бутафорией, стал этому всему своим человеком, зажил одною с ним жизнью...
     ‚ противоположность всем остальным членам труппы у Ќикодима всегда были
деньги; новоЯвленные товарищи и приЯтели  Ќикодима это  знали и дорожили его
дружбой.
     Ћн пробовал сначала  открещиватьсЯ от них, но начал постепенно сдавать,
стал больше думать о своих ролЯх, чем о себе, и у него выработалось  сносное
и  простое отношение к товарищам: он привык  или не замечать, или прощать им
их грешки.
     Ќакануне  своего  первого выступлениЯ Ќикодим сильно  волновалсЯ,  быть
может, сильнее, чем кому-либо доводилось  из  всей труппы  когда-либо.  ‚есь
спектакль накануне дебюта он просидел в первом рЯду, внимательно ловЯ каждый
жест, каждое движение своих товарищей, чтобы в последний раз поучитьсЯ: себе
он не совсем доверЯл; ему казалось, что на сцене он  будет чужим человеком и
публика это сразу заметит.
     Џервое  выступление Ќикодима  ознаменовалось необыкновенным  и  ужасным
происшествием.  Џроисшествие это было  описано в  местных  газетах (Я  забыл
сказать, что труппа, в которой участвовал Ќикодим, играла в одном из больших
поволжских  городов).  ‚о-первых,  газетам  не  позволили напечатать  точное
описание событиЯ, а во-вторых, даже если бы им и позволили говорить  правду,
то редакторы их ни за что не рискнули бы предать  тиснению все  те рассказы,
которые от очевидцев пошли по городу, - так как коллеги их из других городов
упрекнули бы  редакторов  местных  газет  в легковерии, а  их органы (вполне
серьезные) - в пристрастии  к сплетнЯм, которыми  позволительно пробавлЯтьсЯ
только желтой прессе...
     Џублика же, котораЯ гораздо неосмотрительнее  редакторов, потому что не
чувствует за  собою  обЯзанности давать  отчет в  своих поступках и  словах,
говорила о происшествии, освещаЯ его  подробно,  и хотЯ среди  публики также
встречались  скептики, но  они  терЯлись в  общей массе, и возражениЯ  таких
скептиков выходили негромкими.
     Љогда рассказы о происшествии дошли до базарной площади, один старичок,
торговавший книгами  и  картинами  духовно-нравственного  содержаниЯ и давно
ожидавший светопреставлениЯ, сказал: "Ќе иначе как Ђнтихрист народилсЯ"  - и
заплакал горькими слезами.
     ‚ газетах же можно было прочесть только приблизительно следующее:
     "‚чера,  15  октЯбрЯ, в нашем  городском театре во времЯ  представлениЯ
новой  пьесы  "Џриговоренный  к  казни",  о  которой  подробный  отзыв  дает
специальный наш  сотрудник в театральном  отделе, после  выхода в  последнем
акте  на сцену  мало известного гастролера  Ђлександровского, выступавшего в
нашем городе впервые,  среди публики произошла  паника, вызваннаЯ  внезапным
поЯвлением  огнЯ над  авансценой. ЏоЯвление  огнЯ  было  следствием  плохого
устройства топки, как  впоследствии выЯснилось. Ќо  небрежность  эта  дороже
всего обошлась  публике,  котораЯ пострадала и без пожара, во-первых, своими
боками во времЯ давки, а во-вторых, и  кошельками, так как, не  увидев пьесу
до конца,  денег за  билеты  обратно не получила,  несмотрЯ на предъЯвленные
некоторыми  лицами  из публики  требованиЯ.  —исло пострадавших приводитсЯ в
известность".
     џ обЯзан изложить происшествие в точности, откинув все дошедшие до менЯ
сплетни и слухи.
     Ќикодим  в тот  день  с последней  репетиции пьесы направилсЯ к себе  в
номер  гостиницы, чтобы  отдохнуть до спектаклЯ и  в тишине еще раз обдумать
свою роль.
     Ќа площади у  гостиницы его  кто-то окликнул. Ќикодим осмотрелсЯ, но не
приметил никого,  кто  мог  бы  издать возглас, обращенный к нему.  ‡ато  на
другой стороне  площади он увидел ”еоктиста ‘еливерстовича ‹обачева. ‹обачев
шел  быстро, нахлобучив каракулевую шапку и поднЯв  воротник пальто; руки он
заложил в  карманы  и  под  мышкой нес  палку;  смотрел  в землю,  никуда не
оборачиваЯсь. ‡а  ”еоктистом ‘еливерстовичем шли  четыре  молодца; по  всему
было  видно, что  они  сопровождали  ‹обачева,  но за дальностью  расстоЯниЯ
Ќикодим не мог рассмотреть их хорошо.
     “видев  ‹обачева,  Ќикодим обрадовалсЯ  (он уже давно  скучал по нему и
даже  хотел писать ”еоктисту ‘еливерстовичу  письмо); обрадовавшись, побежал
через  площадь за  ним  вдогонку,  но,  когда  перебежал  на другую сторону,
‹обачев успел свернуть за угол в ближайшую улицу. Ќикодим тоже свернул туда,
но на  улице  уже ни  ‹обачева,  ни спутников его не увидел. Ќикодим подумал
тогда, что он обозналсЯ.
     џвившись вечером в театр, Ќикодим перед началом спектаклЯ успокоилсЯ, и
только  когда ему уже нужно было идти на  сцену - Ћснова очень заволновалсЯ.
Љомик €ванов-„еркольский попробовал успокоить его словами, но из того ничего
не вышло, и комик махнул рукой.
     Ѓыть  одному на сцене, в  полумраке,  среди  свешивающихсЯ серых сукон,
перед совершенно  черным  и  неразличимым  залом, как перед пропастью, очень
нелегко.  Ќужно  на  то  иметь особенную душу и большую  веру. Љогда Ќикодим
вышел, зрительный зал жутко молчал.
     Ќо вера к Ќикодиму Явилась  быстро: он твердо  провел  первые  акты и в
третьем  получил в  награду  аплодисменты,  еще  не  очень  дружные, но Явно
одобрительные: очевидно, его игра понравилась.
     Ќужно  было начинать последний акт.  Џо ходу  пьесы Ќикодим должен  был
поЯвитьсЯ на сцене один, перед помостом из досок,  приготовленным длЯ казни.
ѓерой трагедии убежал из тюрьмы,  но  невольно ночью, пробираЯсь по  городу,
сам пришел на площадь к возведенному длЯ него эшафоту. €змученный, душевными
страданиЯми, он в ту минуту понЯл,  что единственный исход длЯ него - смерть
и добровольно взошел на помост, чтобы ждать палача. ‚се это было натЯнуто  и
нелепо,  конечно, но так  было: актер обЯзан подчинЯтьсЯ драматургу всецело,
иначе взаимодействиЯ между ними не будет.
     ‚сходЯ на помост, Ќикодим скрестил руки на груди (ему казалось, что так
будет лучше всего) и, взойдЯ, лег навзничь,  весьма смиренно, чем на публику
произвел большое впечатление. ‚ публике пронессЯ едва различимый шорох.
     Ќикодим  так бы  и пролежал,  сколько  требовалось, а потом произнес бы
несколько слов. Ќо только что он лег - мучительнаЯ боль,  начавшись в голове
у затылка,  пронизала все его существо до кончиков пальцев на ногах и отнЯла
у него Язык.
     „вое или трое из  публики вдруг крикнули  тогда резко  и исступленно на
весь зал. —то они крикнули, разобрать было нельзЯ, но их крик подхватили еще
некоторые, и тут же он перешел в общий вопль.
     ‚се, оставив свои места, бросились к выходам, не оглЯдываЯсь  на сцену.
Њногие не знали, в  чем дело, но  бежали,  не разбираЯсь.  Џроизошла  давка.
Ќесколько человек были раздавлены насмерть, другие изувечены, но большинство
только кричало от  страха; груды тел, свиваЯсь, бились в проходах в темноте,
и  никто не мог дать  огнЯ  потому,  что ведь это  был  не  пожар, а  совсем
особенное.
     Ќикодим же  продолжал лежать  неподвижно,  и  то,  отчего  люди бежали,
приковывало  его  к  себе.  ‚ ту минуту это было  длЯ него очень небольшим и
незначительным, тогда он  был способен на гораздо большее, - только огненное
отражение его  лица  и скрещенных кистей  рук, то есть того, что из его тела
было не прикрыто одеждой, поЯвилось и стало в черном воздухе над авансценой.
Ћтражение  лица было  неподвижно, руки не  шевелились;  глаза  же  в огневом
сиЯнии самого лица не могли светить.
     —ерез  пЯть  минут,  уже при  зажженном  свете, когда  смЯтение немного
улеглось и  отражение исчезло в  электрическом  освещении, несколько человек
Явились на авансцену и  отнесли молчавшего и неподвижного Ќикодима  к нему в
уборную.
     ‹ежа  в  уборной на диванчике, Ќикодим за стеною  слышал разговор  двух
актрис:  комической старухи  Џодорезовой  и  примадонны ѓрацианской  (он  их
признал по голосам).
     Џримадонна говорила:
     - ‚ы понимаете, что  Я не деревенскаЯ баба, чтобы верить всему, что мне
скажут, но  знаете  ли,  когда  мне  сказали сейчас об этом, то  Я  невольно
поверила. Ћн  не только  может вводить  в заблуждение  всех своим видом - он
способен создавать двойников по собственной воле и отпускать их в люди.
     - —то вы, матушка, говорите! - со страхом в голосе воскликнула старуха.
     - …сли это вы обо мне  рассказываете, - закричал Ќикодим сквозь стенку,
-  вы говорите сущую правду.  „войника своего Я  уже показал  одного - с вас
хватит. Ќо Я вам еще и не то покажу. ‚от Я вас!!!
     € застучал с силой кулаком в стену.
     „амы  взвизгнули  в   ужасе  и  выбежали  из   соседней   уборной  вон.
Ћдновременно  с  ними выбежал  и из уборной Ќикодима театральный парикмахер,
приставленный к нему длЯ наблюдениЯ: он перепугалсЯ едва ли не больше дам.
     ‚  дверь,  оставленную  парикмахером   открытой  настежь,  вошел  вдруг
”еоктист ‘еливерстович ‹обачев. Ћн был во фраке, с белой розой в петлице и с
серым цилиндром в руках; лицо его сиЯло радостью.
     -  џ  вам  раньше  говорил,  что ничего длЯ вас нет лучше, как  идти на
сцену, - обратилсЯ он к Ќикодиму, - смотрите,  какого успеха вы достигли при
первом же выступлении.
     -  Ћчень рад вас видеть, ”еоктист  ‘еливерстович, - ответил ему Ќикодим
во весь голос, в  то  же времЯ стараЯсь  вспомнить, когда ‹обачев  давал ему
такой  совет. €  протЯнул  по  направлению  к  ‹обачеву  руку,  но  ”еоктист
‘еливерстович попЯтилсЯ; поклонилсЯ и вышел вон, держа цилиндр в руке.
     ’ут  в  уборную  Явились  два  врача  в  сопровождении  антрепренера  и
нескольких артистов.  ‚рачи  отдали  распорЯжение  отвезти  Ќикодима домой в
гостиницу, а сами все времЯ в  его присутствии советовались, не отправить ли
его прЯмо в больницу.
     Ќо Ќикодима свезли все-таки в гостиницу и оставили в номере с сиделкой.
     “же  успокоившись  совершенно  и  попросив  себе горЯчего  чаю, Ќикодим
подумал:
     "‚се это пустЯки.  Ђ  нужно мне съездить в  Џалестину непременно", - и,
повернувшись на другой бок, почувствовал легкую дрему.  ‡асыпаЯ, он повторЯл
в мыслЯх: "‚ Џалестину, в Џалестину".

        ѓ‹Ђ‚Ђ •••Џ
     ‘одомскаЯ долина.

     “  Ќикодима понемногу сглаживалось впечатление от  прибытиЯ в  џффу, от
пути в €ерусалим, от посещениЯ ѓроба ѓосподнЯ и  других  свЯтых мест. Њногое
из  увиденного начинало  забыватьсЯ,  некоторые  частности  в  воспоминаниЯх
принимали уже иной вид,  чем  получили его впервые.  Ќикодим ехал на муле  к
Њертвому морю.
     „орога подходила к концу, но  становилась все  угрюмее и неприветливее:
громоздились камни, раскаленные солнцем, не видно было птиц, людей, животных
и очень скудно произрастали растениЯ.
     ‘опровождавший Ќикодима  слуга-сириец подремывал,  свесив с  мула  свои
длинные  ноги  - настолько  длинные,  что, когда  в дремоте  он  опускал  их
невольно, они цеплЯлись за камни. ’огда он, ворча, поддергивал их.
     ‘ириец этот ЯвилсЯ к Ќикодиму с предложением своих услуг еще в џффе. Ћн
немного говорил по-русски и  очень хорошо по-английски,  но в лице  его  и в
облике сирийского было  весьма  мало -  скорее он  напоминал  англичанина, и
Ќикодим даже  подумал, не отпрыск  ли крестоносцев  этот сириец. Ћднако  сам
сириец,  спрошенный  Ќикодимом   о  том,  отговорилсЯ  полным  незнанием,  и
действительно,  по  выражению его лица в  ту минуту можно было  думать,  что
крестоносцы - длЯ него звук пустой.
     Ћн  мало разговаривал и чаще всего  мурлыкал  песенку,  но за Ќикодимом
присматривал очень внимательно и оказалсЯ добросовестным слугой.
     Љ  Њертвому морю Ќикодим ехал не только по собственному желанию: в џффе
ему подали письмо  от  џкова ‘авельича, который извещал  его, что он  сейчас
живет  в €ерусалиме, но оттуда  предполагает  ехать  к Њертвому морю и, если
Ќикодим свободен, пусть приедет туда же, чтобы непременно повидатьсЯ с ним.
     „орога в  письме была  указана. ‘ириец  уверил  Ќикодима,  что он также
знает  дорогу.  Ќо  теперь, задремав,  он, по-видимому,  сбилсЯ с  настоЯщей
направлениЯ и, когда Ќикодим, наскучив не кончающейсЯ ездой, окликнул его  -
сириец, вздрогнув от неожиданности, протер глаза, осмотрелсЯ кругом и сказал
с досадой:
     - Њы не туда попали, напрасно Я понадеЯлсЯ на мулов.
     - —то же будем делать? - спросил Ќикодим.
     - Њы можем  ехать наугад в сторону, хотЯ это  очень  трудно,  - поЯснил
сириец,  - лучше  нам ехать той же дорогой - наверное, куда-нибудь приедем и
спросим там. џ не местный житель. џ знаю только одну дорогу.
     Ќикодим согласилсЯ. Ћни тронулись дальше и  к вечеру  заметили у дороги
одинокое строение обыкновенного в тех местах типа, белое с плоскою кровлей.
     “ порога жилища находились двое: очень старый еврей, с седой бородою до
поЯса,  одетый в  черное  и  молодой  человек тоже  еврейского  типа,  но  в
клетчатом европейском костюме коричневого цвета.
     ‘тарый  еврей  сидел  на  пороге, закрыв глаза, и  нараспев  произносил
молитву, а  молодой  с  веселым  и приветливым  видом покуривал  папироску и
посматривал по сторонам.
     ‡а  домом, запираЯ  проход  между  двумЯ  скалами,  возвышались тЯжелые
железные  ворота,  утыканные  поверху зазубренными  железными  остриЯми.  Ќи
одного растениЯ не было видно около дома - голый камень и песок повсюду.
     ‘ириец, ехавший впереди, слез с мула и, ведЯ его в поводу, направилсЯ к
молодому еврею.
     - „аст ли господин путникам совет и ночлег? - спросил его сириец.
     …врей ответил утвердительным кивком головы и сказал:
     -  Џрошу пожаловать  к  нам.  -  ‡атем,  обратившись  к  старому еврею,
добавил: - ’ы  бы,  џнкель, прекратил на  времЯ свое пение:  не  всЯкому оно
понравитсЯ. Љ нам приехал просвещенный господин.
     ‘тарый еврей открыл  свои глаза,, посмотрел на Ќикодима одно мгновение,
снова закрыл их и продолжал петь.
     - ‚ойдите, господа! - сказал молодой еврей, отворЯЯ дверь в жилище.
     Ќикодим передал  повод  своего мула  сирийцу и вошел в дом.  Џосередине
первой комнаты стоЯл большой некрашеный стол, на нем  находились два высоких
глинЯных сосуда  с узкими горлами, лежал  нарезанный  белый хлеб,  а  кругом
стола стоЯли  скамейки.  ‚ углу  возвышалась  конторка  американского типа с
промокательной бумагой, густо закапанной  чернилами;  на ней были поставлены
письменные принадлежности.
     - ‚ы  из  ђоссии?  -  спросил  еврей,  пытливо глЯдЯ. на Ќикодима и уже
по-русски.
     - „а! - ответил Ќикодим радостно. - Ђ вы тоже из ђоссии?
     -  Ќет,  Я из Ѓерлина. џ раньше жил в ђоссии  и был русским  подданным.
’еперь уже нет. Ќо родители мои и сейчас живут в Ѓелостоке.
     - —то же вы здесь делаете?
     - џ состою на службе.
     - “ кого же?
     - Ќет, это не лицо. ќто акционернаЯ компаниЯ.
     - Љак же называетсЯ ваша компаниЯ?
     - Ћна  не  имеет  названиЯ. ќто аноним  в  полном  смысле слова. Ќо  мы
обслуживаем главным образом государственную власть почти всего мира. ’о есть
те правительства, разумеетсЯ, которые располагают деньгами.
     - Џочему же вы здесь?
     - ‡десь находитсЯ одно из наших учреждений.
     - Љакое?
     - џ  не  могу  сказать. Ќе имею, собственно, права.  Ќо Я вижу, что  вы
человек порЯдочный и можете дать мне слово никому не рассказывать об этом  в
течение двух лет.
     - •орошо. џ дам вам это слово.
     -  ‘лушайте.  џ  бедный еврей  ‹ейзер  меркович  ‚ексельман из  города
Ѓелостока, но Я делаю важное дело, потому что Я еврей. ’олько еврею компаниЯ
могла доверить такое дело.
     Ћн остановилсЯ на минуту, опЯть пытливо глЯдЯ на Ќикодима.
     - ‚ чем же дело?? - удивленно спросил Ќикодим.
     -  …сть  разные  женщины, - почти шепотом  заговорил снова еврей,  - но
только еврей может знать, что такое женщина. € вот мне поручили...
     Ћн, очевидно,  с трудом находил соответствующие  важности его положениЯ
слова. ѓлаза евреЯ бегали по сторонам.
     - „а,  -  продолжал он, - здесь за  воротами  находЯтсЯ  на полном моем
попечении (не думайте, что тот старый џикель мне начальник; он должен только
за  определенную сумму справлЯть за менЯ все необходимые обрЯды; мне  самому
некогда тем заниматьсЯ; у менЯ по горло работы), - так вот несколько женщин,
которых нельзЯ было посадить в тюрьму, но и нельзЯ было оставить на свободе.
Ћни мужеубийцы...
     …врей запнулсЯ, будто сожалеЯ, что он рассказал Ќикодиму так скоро все.
     Ќикодим на  его слова  ответил, желаЯ помочь ему  выйти  из  неудобного
положениЯ.
     -  Њне же это неинтересно - пусть  акционернаЯ компаниЯ. Њы ищем только
отдыха и ночлега.
     -  Ђх, нет, вовсе нет! - засуетилсЯ еврей. - ‚ы менЯ  не понимаете, это
очень важно: ведь здесь находитсЯ также и ваша жена.
     - „ействительно не  могу понЯть, -  сказал  Ќикодим,  широко  раскрываЯ
глаза, - Я не женат, а, кроме того, если здесь мужеубийцы, то почему Я жив?
     -  Ђх да! - сказал еврей, почесываЯ подбородок. - џ забыл вам  сказать:
ваша жена особеннаЯ. Ћна тоже мужеубийца, как остальные, но по-другому.
     - ‚се же, Я решительно ничего не понимаю, - возразил Ќикодим, - но если
моЯ  жена  особеннаЯ, как вы  говорите,  то нельзЯ  ли,  во внимание к  этой
особенности,  позволить мне взглЯнуть на нее хотЯ  раз? ѓде же она, в другой
комнате, что ли?
     - Ќет, она  вместе со всеми остальными  за воротами. ’ам долина, и  они
живут.
     - ЉакаЯ же долина?
     - •орошаЯ  долина. ‚се, что осталось от  ‘одомской.  ђастениЯ,  фрукты,
плодороднаЯ землЯ …е нельзЯ и сравнить с тем,  что у нас. џ  думаю,  женщины
там хорошо устроились - вы знаете, как умеют устраиватьсЯ женщины.
     -  „а, Я знаю, - ответил Ќикодим, - но, голубчик, нельзЯ ли мне попасть
туда к ним? …врей заколебалсЯ.
     - Ќу, прошу вас, - повторил Ќикодим.
     -  ѓосподин €патьев, -  сказал еврей, называЯ Ќикодима по фамилии, хотЯ
до  того  в его присутствии Ќикодим еще не  называл себЯ, -  вы понЯли менЯ,
вероЯтно? Њне очень хотелось передать вам все,  что Я знаю, ведь так  трудно
знать  и  не  иметь права кому-либо рассказать  об этом. џ рассказал,  но не
сочтите, что  Я болтлив. џнкель не должен знать ничего; слугу  вашего Я вижу
первый раз, но кто он? Љак же Я могу?
     - ‚ы боитесь,  что  Я расскажу. Ќо ведь  вы же  просили менЯ никому  не
говорить? € Я дал слово. Џожалуйста, успокойтесь.
     - џ уже успокоилсЯ. Ќо душа моЯ будет больна, если Я вас пущу туда. …ще
третьего днЯ один  из нас,  местный житель, из любопытства,  а  может,  и по
другому чему, прошел  к  ним  (Я  не заметил  как) и больше не  возвращалсЯ.
Ђй-ай, что с ним?
     - —то же с ним могло случитьсЯ?
     -  Ђх, вы не  знаете этих  женщин.  Ћни  так  ненавидЯт  мужчин. ’олько
дурного и жди от них. Ћни его замучили до смерти, наверное, а потом съедЯт.
     - Џолно вам! ђазве эти женщины - людоедки?
     - Ћ, вы не знаете их!
     -  Ќо все  же пустите менЯ к ним, - просительно повторил Ќикодим.  - Ќе
беспокойтесь, Я вернусь к утру. ‘кажите, есть у вас бритва? џ оставил свою в
€ерусалиме.
     - џ вас понЯл! - воскликнул еврей, радуЯсь, что он действительно постиг
намерение Ќикодима, - но, ведь если вы пробудете дольше, чем до утра, борода
отрастет. Ќо не подумали вы и о другом - где же мы достанем платье?
     - „а, не подумал, - сказал Ќикодим, разочаровываЯсь в своем плане.
     - Ќе горюйте, - с  самодовольной улыбкой  ответил еврей,  - у менЯ есть
платьЯ, Я кое-что припас:  этим  женщинам присылают их много, а Я припрЯтал,
будто знал, что вы приедете сюда. Ћ,  недаром бедного ‹ейзера всегда считали
проницательным  человеком. …ще  папаша, когда Я жил в Ѓелостоке, говорил мне
каждый  день:  "’ы,  ‹ейзер, будешь  у менЯ самый умный и полезный ребенок".
‘адитесь, господин €патьев, Я вас побрею. џ люблю помЯнуть старое - когда-то
в Ѓелостоке,  там  папаша  имеет две  собственных парикмахерских, мне  часто
приходилось бривать.
     —ерез короткое времЯ  Ќикодим преобразилсЯ совершенно.  ‚ексельман  его
начисто выбрил, подзавил ему прЯди волос, перерЯдил в женскую одежду, выбрал
очень шедшую  к Ќикодиму шлЯпу - повертел его,  повертел  и, удовлетворенный
результатами своей работы, сказал: "ѓотово!"
     -  ’еперь пойдемте, - попросил он, вывел Ќикодима другою  дверью  через
вторую  комнату  наружу,  провел  узким  каменным  коридорчиком  к  калитке,
проделанной в скале рЯдом с воротами, и остановилсЯ около нее.
     -  џ... Я  боюсь  за вас, - сказал он, глЯдЯ  Ќикодиму в  лицо,  причем
нижнЯЯ губа у него задрожала, - вы не вернетесь.
     - ‚ернусь, - уверенно ответил Ќикодим.
     - ‚сю ночь Я не буду спать и буду стеречь у калитки. Љогда вам придетсЯ
вернутьсЯ, вы стукните два раза - Я открою сейчас же. Ќо пусть женщины этого
не видЯт. …сли встретите там нашего слугу -  молчите, чтобы он не выдал вас.
Ѓерегите себЯ. џ открываю.
     Ћн щелкнул, замком калитки с таким видом, ,будто показывал замысловатый
фокус.  Љалитка отошла  небольшою щелью.  Ќикодим ухватил калитку  за  край,
потЯнул  к  себе  и прошел  туда, в  сумрак; дальше нужно  было  идти ходом,
прорубленным в сплошном камне, ход заворачивал влево.
     Љалитка  за   Ќикодимом   защелкнулась.   Џервые  шаги  Ќикодим  шагнул
неуверенно, весьма колеблЯсь, но потом оправилсЯ и смело пошел вперед.
     Љоридор кончилсЯ. “ самого выхода росли большими кустами розы. Ћни были
в полном цвету. Ќад ними колыхались пальмы, и тут же легкою струйкою  падала
из утеса холоднаЯ вода, убегаЯ по каменному  желобку  вдоль дорожки. Ќикодим
набрал воды в горсти и напилсЯ ею, она весьма освежила его.
     ‘олнца Ќикодим за скалами не видел  -  оно, вероЯтно, было уже недалеко
от  горизонта.  Ќо  в  воздухе  не чувствовалось  приближениЯ холода.  Ђ  за
кустами, у  дорожки,  невдалеке, склонЯЯсь  над  куртинами  и срываЯ  цветы,
стоЯла женщина в белом и  пела песенку. …ще дальше  Ќикодим увидел другую, в
голубом.  „олина  же,  расширЯЯсь,  постепенно уходила  к  смутно различимым
гранЯм.

        ѓ‹Ђ‚Ђ •••
     Ќочь в долине. - Њертвый город и деревЯннаЯ башнЯ.

     Ќикодим подошел к первой женщине и поклонилсЯ. …го поклон выдавал в нем
мужчину,  но   женщина,  должно   быть,  этого   не  заметила.  Ќикодим   же
почувствовал, что сделал неловкость,  стал извинЯтьсЯ, еще больше смутилсЯ и
замолчал.
     ЏерваЯ женщина  была  очень молода,  стройна  и высока  ростом, одета в
белое  легкое  платье  с  нежно-голубым воротником,  такими  же обшлагами  и
поЯсом; она испуганно взглЯнула на Ќикодима светлыми большими глазами. ђот у
нее  был  маленький,  красивый,  щеки  покрыты  слабым  румЯнцем,  белокурые
букольки выбивались из-под  соломенной  шлЯпы,  а чулки  и  туфли были  тоже
белые.
     -  ‚ы...  сегоднЯ  только попали сюда? - спросила  она по-французски  и
запинаЯсь от неожиданности.
     - „а, только сегоднЯ... приехала, - ответил Ќикодим, тоже запинаЯсь. Ћн
положительно не  знал,  куда девать руки,  и, право, никогда не предполагал,
что так трудно будет держатьсЯ в женском одеЯнии.
     ‘обеседница оживилась.
     - Ђ здесь найдетсЯ  длЯ вас  очень  хорошаЯ комната.  ‚ы англичанка?  -
защебетала она.
     -  „а,  англичанка,  -  ответил  Ќикодим,  пользуЯсь тем, что он сносно
изъЯснЯлсЯ по-английски.
     - Џойдемте же, пойдемте, - сказала она, берЯ его за руку, и потащила за
собою. - џ познакомлю вас со всеми.
     € она  побежала. Ќикодим побежал  рЯдом  с нею. Ћна вывела Ќикодима  на
обширную площадку,  обсаженную разнообразнейшими,  но  искусно  подобранными
цветами. Џосередине многими струЯми, загорающимисЯ в последних лучах солнца,
бил  фонтан, далеко  разбрасываЯ  брызги  и освежаЯ ими  воздух. Ќа скамьЯх,
расставленных  повсюду, сидели женщины. €х было до тридцати, они или читали,
или занимались рукоделием. Џри поЯвлении Ќикодима и его спутницы головы всех
повернулись в сторону пришедших не без любопытства.
     - Ќаша цветочница привела кого-то, - сказала одна дама,  уже почтеннаЯ,
вставаЯ и направлЯЯсь к пришедшим.
     ѓлаза всех сидевших при этих словах загорелись, и  все заговорили разом
свои  приветствиЯ.  Ќо взор Ќикодима был привлечен  только глазами  одной из
них, сидевшей у фонтана  и глЯдевшей  на него молча.  ќто была  госпожа  NN.
Ќикодим понЯл, что она узнала его, и со страхом ждал, что будет дальше.
     ѓоспожа NN вдруг воскликнула веселым голосом:
     - Ђх,  Я  знаю,  кто  это.  ќто госпожа €патьева,  из ђоссии.  ‚едь  мы
встречались, Ќина Њихайловна, - обратилась она к Ќикодиму.
     Ќикодим только тогда вспомнил, что он  не подумал найти себе новое имЯ.
Ќо к восклицанию госпожи  NN отнессЯ недоверчиво. Ѓог знает, может быть, она
хочет посмеЯтьсЯ над ним сначала и потом выдаст его, подумал он.
     Ќо  она  совсем  не  собиралась  поступить  так.  Ќапротив,  подошла  к
Ќикодиму, принЯла  его из  рук той, которую  называли цветочницей, и, крепко
пожав ему руку, быстро сказала, но так, чтобы другие не заметили:
     - Џожалуйста, твердо ведите вашу роль.
     - „а, мы встречались, - ответил он ей.
     - Њы скоро будем ужинать.  ‚ы  разделите  с  нами первый ужин, а  потом
устроитесь  здесь,  - сказала  она  и  начала  знакомить  Ќикодима  со всеми
остальными.
     Ќикодим не мог запомнить  их имен и через  минуту уже  всех  спутал.  ‚
голове у него осталось только, что здесь были и француженки, и американки, и
англичанки, две или три испанки, две итальЯнки, одна индуска и одна Японка.
     „елаЯ реверансы,  Ќикодим  все же  не, переставал думать о том, что его
ждет дальше.
     „амы,  сидевшие на  площадке, вскоре  стали  собиратьсЯ, чтобы  идти  к
ужину.
     Ћни  еще  не  успели  привыкнуть  к  Ќикодиму  и  не  знали,  как лучше
обходитьсЯ с ним.
     ѓоспожа  NN.  уже не  оставлЯвшаЯ  Ќикодима, подхватила его  под руку и
повела в столовую. „ом, куда они вошли,  оказалсЯ очень  обширным. ‘толоваЯ,
убраннаЯ цветами,  была  в  два  света,  с  расписным потолком. ѓул  шагов и
голосов терЯлсЯ в комнате где-то вверху и в углах.
     Ќо  обитательницы   этого  радующего,  богатого  дома  стали  почему-то
невеселы и мало разговорчивы. Њолча сели они за стол, уставленный различными
Яствами и напитками  в  красивой  и  невиданной  Ќикодимом  посуде, и  молча
принЯлись кушать.
     - ‡десь всегда так... тихо и скучно? - робко спросил Ќикодим.
     - Ќет, - сказала госпожа NN. стараЯсь предупредить чей-либо ответ.
     ЏожилаЯ дама,  назвавшаЯ первую женщину, увиденную  Ќикодимом в долине,
цветочницей, играла за столом роль хозЯйки: угощала, напоминала то одной, то
другой из сидевших о различных кушаньЯх, хвалила их.
     Љогда подали какое-то мЯсное блюдо, она сказала, обращаЯсь к Ќикодиму:
     - ’ак как  вы только  сегоднЯ  прибыли и, вероЯтно, никогда не имели, в
противоположность нам,  возможности  отведать  этого  редчайшего кушаньЯ,  Я
положу первый кусок вам. —ерез него вы войдете в нашу дружную семью.
     - Ќу, не очень-то дружную, - заметила госпожа NN вполголоса.
     -  Ђ... что же это за блюдо?..  ќто не человеческое мЯсо? - опЯть очень
робко  спросил  Ќикодим, вспомнив, что ему  говорил ‚ексельман  о  пропавшем
слуге. ‚ ту минуту он слова ‚ексельмана принимал всерьез.
     - ‡ачем вам знать? - сердито ответила ему  почтеннаЯ госпожа. -  €ли вы
хотите заводить здесь новые порЯдки?
     ѓоспожа NN  дернула  Ќикодима  за рукав,  но он  почувствовал, что если
возьмет кусок в рот, кусок этот непременно станет ему поперек горла.
     - џ,  право, не знаю... Я не  могу,  -  трЯсЯсь, как  лист, пробормотал
Ќикодим.
     -  ‚ы, должно быть, страдаете  вегетарианством?  -  гневно спросила его
почтеннаЯ госпожа.
     - Ќет... нет... Я не страдаю вегетарианством,  - попробовал оправдатьсЯ
Ќикодим, но куска все-таки не решилсЯ взЯть.
     …го выручила госпожа NN.
     -  Њааате, прошу вас, - сказала она,  обращаЯсь к почтенной даме, - моЯ
знакомаЯ вовсе не вегетарианка, но  она очень устала с дороги  и  не  совсем
здорова.
     - Љак хотите, -  отвечала почтеннаЯ госпожа,  - можете  не есть; только
знайте, что завтра этого блюда Я уже не могу вам дать.
     € положила приготовленный кусок на другую тарелку.
     - џ налью вам вина лучше, - сказала госпожа NN и налила ему красного.
     Ќикодим, отпиваЯ глоток за глотком, успел шепнуть своей собеседнице:
     - Џосле ужина мы поговорим?
     - „а! - ответила она, но так громко, что многие на нее посмотрели.
     Љогда ужин кончилсЯ и застучали  отодвигаемые стульЯ, госпожа NN отвела
Ќикодима в темный угол.
     - ђазве  можно вам  здесь с вашей бородой, -  воскликнула она шепотом и
провела по его  подбородку  рукой,  как  бы  желаЯ  знать, насколько  борода
отросла и  не  представлЯет  ли она  уже теперь  опасности. -  …ще ничего, -
сказала госпожа NN,  -  но ждать  безумно.  Њилый  мой, бегите, если  знаете
дорогу, - €, сжав страстно его руку, добавила: - €  менЯ возьмите с собой, -
вкладываЯ в последние слова все свое очарование.
     -  „а,  Я  не  могу  здесь  оставатьсЯ, -  сказал Ќикодим,  - Я  обещал
вернутьсЯ к утру. ‚ексельман и слуга ждут менЯ. џ должен торопитьсЯ. € здесь
страшно.
     - ’оропитесь,  торопитесь, - повторила  госпожа NN, - если вы не хотите
разделить печальную участь попавшего сюда на днЯх слуги.
     - €дем, - сказал Ќикодим, - Я знаю дорогу.
     Ћни вышли из  столовой, никем  не замеченные.  Ќикодим отыскал знакомую
дорожку и быстро, быстро пошел. ѓоспожа NN едва поспевала за ним. Ћна сильно
волновалась.
     ‚  наступившей  темноте  по  звуку падающей воды и сильному запаху  роз
Ќикодим отыскал  вход в  каменный  темный, коридор  и  ощупью нашел калитку.
Ћтыскав ее, он стукнул два раза.
     Љалитка раскрылась и выпустила их на площадку. Ќо ничего не было в этой
площадке схожего с тою, на которой Ќикодим вечером оставил ‚ексельмана.
     ќта  площадка находилась в конце широкой  городской улицы, обставленной
белыми домами  и освещенной большими фонарЯми с молочным светом.  Љалитку за
Ќикодимом и  госпожою  NN  запер  молодой  человек -  негр в  высоком  белом
тюрбане, вооруженный холодным богатым оружием.
     - Њы не туда  вышли, - с досадой сказал Ќикодим, отступаЯ к калитке, но
негр  загородил ему  дорогу  с красноречивым  жестом,  который говорил одно:
нельзЯ.
     - Њы пропали, - сказала госпожа NN упавшим голосом. - Ќаверное, войдЯ в
долину, вы  напились воды  из источника у  розовых  кустов?  ‡ачем вы мне не
сказали? ’еперь нам нет выхода.
     -  Ќе  волнуйтесь, Я  знаю, как спастись,  -  ответил  Ќикодим  твердо,
уверенный в  ту минуту,  что он непременно  найдет выход и длЯ себЯ,  и  длЯ
своей спутницы.
     Ћни  пошли  вдоль улицы, совершенно  пустынной, не  встретив  ни одного
живого существа, и на пути заметили дом, освещенный  особенно Ярко, и доску,
прибитую  на нем у подъезда, где золотыми буквами  по черному было написано:
"Hotel".
     - „о утра  нам лучше обождать в городе. џ устал, и вы тоже. ЋстановимсЯ
здесь, - сказал Ќикодим госпоже NN.
     Ћна кивнула головой, соглашаЯсь.  Ћн раскрыл дверь и, пропустив госпожу
NN в вестибюль, прошел за нею следом.
     Ћба они боЯлись погони и уговорились, откинув излишнюю стеснительность,
ради  безопасности переночевать в одной комнате, но  Ќикодим  так и  не  мог
заснуть до утра, а госпожа NN немного поспала.
     Љак только стало вполне светло, Ќикодим разбудил свою спутницу и сказал
ей усталым от бессонной ночи голосом:
     - Ѓольше  нельзЯ спать. Ћдевайтесь. “ менЯ дурные предчувствиЯ: Я боюсь
опоздать.
     ѓоспожа NN быстро оделась.  Џозвав слугу, Ќикодим, уже переодевшийсЯ  в
мужское платье, которое он ночью достал от слуги, расплатилсЯ и через минуту
был с госпожой NN опЯть на улице. Ћни пошли дальше от отелЯ, надеЯсь выйти к
городским  воротам. “лица  была так же пуста,  как  и  ночью,  и очень скоро
кончилась;  конец ее  как  раз  пришелсЯ  у ворот. ’ам  стоЯли двое стражей.
Џутники весело поспешили  к ним в  уверенности, что те сейчас  же откроют им
ворота.
     Ќо,  подойдЯ  к  воротам,  и  госпожа NN. и Ќикодим вскрикнули разом от
неожиданности  и ужаса: оба  сторожа были изуродованы проказой до  последней
степени безобразиЯ.  ѓнусавыми голосами закричали  они,  двинувшись путникам
навстречу  и  размахиваЯ  алебардами.  ЌамерениЯ их  были  Ясны: они  хотели
отогнать путников прочь или схватить их.
     ѓоспожа NN и Ќикодим побежали от них вдоль городской стены.
     -  џ  не  могу.  џ упаду! - задыхаЯсь на бегу, повторЯла госпожа  NN. -
Ћтсюда нет выхода,  Я слыхала про этот город... в нем  только одни ворота, а
за  стеною  еще  стена. Ћстановись...  Њилый...  милый... Я  больше  не могу
бежать.
     €, заливаЯсь  слезами, прижалась  к стене. Ќикодим остановилсЯ, но в ту
же  минуту  услышал