бенок шагнул, цеплЯЯсь руками за стул.
     "Њалый растет", - решил  Ѓубнов  и  пошел  в  магазин  купить  книгу  о
воспитании детей.
     Ћн прЯмо подошел к этому делу. ‘ам он  хорошо  разбиралсЯ  в  кирпичах,
понимал толк в известке и  алебастре,  знал  цемент  и  бетон.  ‘троительные
материалы - это была его специальность, здесь он чувствовал  себЯ  свободно.
—то касаетсЯ детей, то перед ними он становилсЯ в тупик.  Ќе  то  чтобы  они
были длЯ него загадкой, нет, длЯ Ѓубнова не было загадок. ђебенок не сложнее
и  не  загадочнее,  чем,  например,  расчет  балок  перекрытиЯ  или  таблица
сопротивлениЯ материалов. Џросто он не знал этого родительского ремесла и не
втЯнулсЯ в него как следует. Ћн намерен был его изучить, но пока что  тЯжело
и скучно распутывалсЯ  в  незнакомом  деле.  —то  это  значит,  что  ребенок
спрашивает: "Џочему у кошки сзади хвост, а спереди нету?" Љак  это  сделать,
чтобы ребенок переставал плакать? Љакие навыки надо ему прививать, заглушать
и как?
     ‚ магазине он спросил что-нибудь о детЯх, и  когда  приказчик  протЯнул
ему популЯрное изложение противозачаточных средств, он  поЯснил:  что-нибудь
такое общее, о воспитании,  руководство  длЯ  родителей.  Ћн  получил  пачку
книг - толстых и хмурых, как "ЏсихопатологиЯ  детского  возраста",  обросших
латынью и цифрами, и разноцветный выводок болтливых брошюрок: "ѓигиенические
игрушки", "—то мы требуем от папы и мамы", "‚оздух, вода и солнце".
     Ћн разложил их на столе, вооружилсЯ карандашом и блокнотом. ‡адача была
дана. ђебенок, беловолосый, с пухлыми лапами, в синих штанишках,  исчез,  он
возник под карандашом, как тот самый  когда-то  изучаемый  бассейн  с  двумЯ
трубами, как теорема о равенстве прЯмых углов треугольника,  как  силлогизм.
…го  надо  было  решить.  ‚  беспорЯдочном  хаосе  детской  жизни,  в   этой
обсюсюканной мамами ерунде надо было  найти  твердые  точки  математического
расчета.
     ЏерваЯ книга переехала его, как телега с кирпичом. ќто  был  несчастный
случай.  Љнига  рассказывала  о  мальчике,  боЯвшемсЯ   белых   лошадей,   и
доказывала,  что  боЯзнь  эта  означала  половое  влечение  мальчика  к  его
собственной матери. ќто был анекдот  и  не  очень  хороший;  его  надо  было
рассказывать хихикаЯ и подмигиваЯ,  а  фамилиЯ  мальчика  должна  была  быть
ђабинович.  Ќо  знаменитый,  всемирно  известный  профессор   наследственную
тупость анекдота отЯготил латынью и  схемами,  запутал  его  так,  что  было
совершенно непонЯтно, в каком месте надо засмеЯтьсЯ. Ќа некоторое времЯ  это
смутило Ѓубнова. Ћн уважал  науку,  но  не  настолько,  чтобы  улыбатьсЯ  ее
неудачным остротам. ЏринЯть эту книгу всерьез Ѓубнов тоже не мог. Ћна путала
все его родительские расчеты и шла вразрез с жизненной практикой.
     Ћстальные  брошюры  ничем  не  удивили  его,  но  и  не  обогатили  его
воспитательный опыт. Ћни были  написаны  людьми,  которые,  очевидно,  долго
воспитывали детей  и  на  этом  деле  приобрели  привычку  растолковывать  и
разъЯснЯть самые понЯтные вещи. ’ак, одна брошюра с идиотской настойчивостью
предостерегала Ѓубнова - не бить ребенка,  особенно  чем-нибудь  тЯжелым,  и
особенно по голове. Ќе давать ему острых предметов,  следить,  чтобы  он  не
слизывал красок с игрушек, - о, много можно  придумать,  чего  не  следовало
делать с ребенком.
     Ђ  сначала  Ѓубнов  смотрел  на  свои  обЯзанности   отца   легко.   Ћн
бессознательно  перенес   сюда   навыки   ежедневной   работы:   налаживать,
организовывать, подтЯгивать, - торжество плана  и  синего  карандаша.  "Ќадо
дать ему новые впечатлениЯ", "Џоведите  его  в  зоологический  сад!"  -  это
звучало, как резолюциЯ. "Ќе внушайте ему "папин стул", "мамины калоши",  это
будит в ребенке собственнические инстинкты",  крест-накрест,  твердой  рукой
вычеркивались инстинкты, - казалось, слышитсЯ сквозь  слова  скрип  толстого
карандаша и шелест бумаги. Њатвей Ѓубнов покачивалсЯ на каблуках и  мысленно
примеривал к себе имЯ "папа", как женщины примеривают шлЯпу: идет?
     - Џапа, отчего рождаютсЯ дети?
     Ѓубнов потер лоб и перевернул несколько  страниц.  Ћн  ничего  не  имел
против детей. Ѓолее того, он соглашалсЯ,  что  они  украшают  жизнь,  обещал
отдать на воспитание ребенка все свои  способности  и  силы.  Џри  некотором
нажиме он пошел бы и на большие жертвы. ‚замен  всего  этого  он  предъЯвлЯл
только одно, но категорическое требование:  чтобы  мальчик  не  приставал  к
нему, когда он читает или пишет.
     Ћн  объЯснЯл  это  недостатком  привычки.  Љ   детЯм   надо   привыкать
постепенно, исподволь, как привыкают к  табаку  или  алкоголю.  ‡акоренелые,
опытные родители, способные  восхищатьсЯ  младенцем,  когда  он  ревет,  или
таскает кошку за хвост,  или  (о,  это  была  целаЯ  историЯ!)  опрокидывает
чернильницу прЯмо на брюки, - эти  родители  втЯнулись  в  свое  дело  и  до
тонкости изучили его. ќто профессионалы. ‡адумчиво разглЯдываЯ свое  колено,
украшенное чернильным пЯтном Ядовито-зеленого цвета,  Њатвей  Ѓубнов  думал,
что в роли отца он все-таки только дилетант, любитель. Ћднако  у  него  были
свои идеи о воспитании. ‚от в чем они заключались.
     Њы строим зданиЯ, дома.  ќто  наука,  требующаЯ  вдохновениЯ  инженера,
энтузиазма рабочего. Љрепление обычнейшей  балки,  прокладка  канализации  и
устройство дымохода требуют мозговых затрат. ‚ сооружении  уборной  и  кухни
участвуют алгебра и физика, - отбросы смываютсЯ  исчисленным  гидравлическим
давлением, дым и чад движутсЯ по трубе, подчинЯЯсь геометрическим кривым. ‚ы
поворачиваете кран водопровода - и дивизии цифр приходЯт в  движение,  чтобы
наполнить водой ваш стакан.
     Њудрейшие, тысЯчелетние формулы управлЯют стенами, крышей, фундаментом.
     Ќо конструкциЯ ребенка  поручена  маме.  ‚  маминых  пределах  движетсЯ
ремесло выделки детей. ‡десь нет ни  системы,  ни  метода,  здесь  властвуют
обычай и предание, переходЯщие от одной мамы к другой.
     Њир мамы населен поцелуЯми. ђаздаваемые миллионами губ,  они  падают  с
равномерностью атмосферных  осадков.  Ћни  служат  скреплением,  свЯзью,  их
вбивают в ребенка прочно и часто, как гвозди в обшивку двери.
     ‡ачем? Ћ, здесь есть своЯ цель. Ћна  не  осознаетсЯ,  она  передана  от
прежних поколений и  принЯта  бессознательно.  Ќо  смысл  ее  в  том,  чтобы
разделить в сознании ребенка все человечество на целующеесЯ и не целующеесЯ.
ЏоцелуЯми мамы - и, черт побери, если этого мало, то подтЯжками папы -  надо
создать свой, особый, дорогой и любимый мир  семьи.  ‚ерность  роду,  очагу,
кастрюлЯм  и   пЯтну   на   обоЯх!   ќто   свое,   обжитое,   онеженное,   в
противоположность чужому, начинающемусЯ за пределами семьи. "’ы любишь  маму
и папу?", "’ы кого больше  любишь:  маму  или  папу?"  ќто  -  упражнение  в
семейной нежности, задачи на сложение и вычитание.
     —тобы потом, в длинных брюках, в бороде, он сам родил и передал по цепи
потомков заповедь семьи и культ мамы.
     ќто надо выбросить. ѓипертрофиЯ нежности, растекание...
     ...‘реди всей ерунды, которую Ѓубнов прочел  в  брошюрах  о  воспитании
детей, нашелсЯ один совет, пришедшийсЯ  ему  по  вкусу.  Ћн  касалсЯ  выбора
игрушек. Љнига советовала покупать только те игрушки, которые напоминали  бы
ребенку привычный, освоенный им быт. „еревЯнные и резиновые лошади,  коровы,
собаки - им разрешалсЯ доступ  в  детскую.  Ќосороги  и  слоны,  жирафы  или
верблюды считались вредными игрушками потому, что они  развивают  в  ребенке
фантазию.
     Ѓубнов соглашалсЯ с тем,  что  все  это  излишне.  Ћн  стоЯл  также  за
разумные книжки длЯ детей.

                           ’ы в лес не ходил,
                           ’ы дров не рубил,
                           Ќе дам тебе каши,
                           ‘тупай себе мимо!
                           Џошел бедный мальчик,
                           ѓорько заплакал...

     - Џравильно, - говорил Њатвей Ѓубнов, потираЯ руки. - ‚идишь, остальные
ребЯта работают, пилЯт  дрова  и  вечером  получают  кашу.  Ђ  этот  мальчик
прогулЯл по лесу, ничего не делал, Њаша ему и говорит.

                            ’ы в лес не ходил,
                            ’ы дров не рубил...

     ќто из детской, советского изданиЯ книжки "Њалютка  Њаша  и  ее  каша".
Љраснощекие, голубоглазые пионеры пилЯт дрова и укладывают их  в  поленницы.
Њалютка Њаша кормит их кашей. ‹ожки зажаты в кулаках и  поднЯты  как  оружие
торжествующей добродетели. ‹ентЯй плачет, огромные патетические слезы падают
на пол и разлетаютсЯ брызгами. Ћн просит, он требует каши: дайте каши!
     ќто полезнаЯ книга. ’рудовой процесс и распределение продуктов сжаты  в
небольшой популЯрный пример. ѓромаднаЯ  идеЯ  коллектива,  размеренно-тЯжкое
дыхание машин, железное право человека на продукты труда - всЯ эта цепь идей
передана в книжке детскими, уменьшенными словами, - так дети, разговариваЯ о
десЯтиэтажном небоскребе, называют его "домиком". "Њы работаем - мы едим", -
говорЯт краснощекие пионеры. "’ы дров не пилил - не дам тебе  каши".  ‘емена
трудового воспитаниЯ. Ћни будут расти в ребенке естественно  и  просто,  как
растет на грЯдах салат.
     Ћн смотрел сверху на его пухлые лапы с крошечными ногтЯми. Ћ, это будут
хорошие, крепкие руки длЯ большой и веселой работы. ђовнаЯ кость,  сухожилие
в  предплечье  выделЯетсЯ  изогнутой  линией,  двойной  мускул,  напрЯгаЯсь,
округлЯетсЯ двумЯ шарами. ‹октевой сустав широк, запЯстье  руки  гибко,  под
загорелой, тренированной кожей не видно голубых вен - этого признака слабого
сердца и плохой крови...
     - € вот, понимаешь ли, идет это он опЯть в лес...
     - Ђ в лесу волк?
     - Ќет. ‚ лесу дрова.
     - Ђ где волк?
     - Ћн ушел.
     - Људа?
     - Ќу, вообще ушел. „ай, думает, пойду куда-нибудь...
     € про себЯ бормотал:
     - —ерт знает, какой чепухой набивают ему голову!..
     Џо этому поводу были распри. Ћн был против сказки  о  Љрасной  шапочке.
‚олк съел бабушку и  девочку,  потом  волку  распороли  живот  и  они  вышли
здоровые и невредимые, - что за вздор! ќто ерунда,  мистика,  совершенно  не
совместимаЯ с материалистическим воспитанием.
     Ќо как-то раз случилось, что он  сам  -  он,  мужчина,  -  почувствовал
очарование этой древней сказки. ‚ старом дубовом лесу сквозь ветки солнечный
свет падает золотисто-зелеными каплЯми. ќто  лес  разбойников  и  заповедных
кладов, русалок, великанов, здесь течет  ручей  живой  и  мертвой  воды.  Џо
заглохшим тропинкам, на которых еще сохранились  следы  мальчика-с-пальчика,
бродЯт единороги, пугливо оглЯдываЯсь на седобородых желчных гномов.  ѓде-то
здесь, на перекрестке, в буйной траве стоит седой, заросший  мхом  камень  с
надписью: "Џоедешь направо -  погибнет  конь,  поедешь  налево  -  погибнешь
сам"... € по желтой-желтой дороге, по зеленой, наивной траве идет девочка  в
красной шапочке, к полЯне, где сидит, дожидаЯсь,  громадный  волк,  сидит  и
по-собачьи чешет у себЯ за ухом задней лапой.
     ’еперь ученые догадались, что сказка о Љрасной шапочке - это древнейший
миф о солнце, которое поглощает  ‚олк  -  ‡има.  Ћна  была  сложена  у  огнЯ
первобытных костров, на молодой, нетронутой земле...


        ‡ЂЏ€‘€ 1931-1937 ѓЋ„Ћ‚

     Ќеобходимо  длЯ  практики  писать  второй   роман,   несложный,   чисто
повествовательный. Ћн мне заменит фельетоны при первом романе.

     „олой мистифицирующую манеру изложениЯ!

     ‡наете ли вы, что он сбросил с престола династию Љапетов,  этот  старый
королевский салат, политый таким количеством свЯтого елеЯ?

     Љакие бывают влюбленные: они нюхают цветок, склонив голову набок.

     €змерЯть улыбки фунтами? Њетрами?

     Ћн немного старше клетки.

     ‚ес: вес запонки.

     ‚о мне что-то страшно наклонилось, готовое рухнуть.

     Ћт линейного письма - к групповому.

     „урак - главный враг.

     ќто - линиЯ наименьшего сопротивлениЯ. ќто "живой человек".

     Ќадо обдумать человека, как обдуманы  —айльд-ѓарольд,  Ѓазаров,  Ћберон
Љвин, Џечорин. Љстати, Я машинально  назвал  имена  скептиков,  отрицателей,
романтиков. Ћни выходЯт Ярче. Џопробовать?

     ЏредставлЯю себе, как дома математик, причмокиваЯ и рыча, набрасываетсЯ
на задачник.

     “ менЯ нет ни полосатого кота, ни собаки, ни канарейки. Љогда Я прихожу
домой, мне некому почесать  за  ухом  и  никто  не  третсЯ  о  мои  ноги.  €
единственное, что заменЯет мне уют, это мой аппетит.  ќто  мое  единственное
домашнее животное.

     „а, этого Я не умею! џ знаю расписание этой любви, но  она  у  менЯ  не
выходит.  Њансарда,  коты,  март,  шаткий  стол,  и  Я,  веселый  бездельник
тридцатых  годов  в  клетчатых  панталонах.  €  вот  -  девчонка,  ”аншетта,
ласкаЯсь, предлагает мне губы. (‚ерно. ђазные роды любви.)

     џ поднЯл руку, точно останавливаЯ трамвай по требованию.

     ‚олна за волной, и, смешиваЯсь с лимонадом, проникает в мою душу прилив
(пейзаж?).

     ‚ыЯснить раз навсегда длЯ человечества вопрос о водопадах!

     €деЯ: два друга. Ћдин к концу книги разочаровываетсЯ в другом.

     €деЯ: роман через окно.

     €деЯ: постепенный рост центрального героЯ. Ћн кончает  крупным  успехом
(Њ.€д.)*.
     ______________
     * Њартин €ден.

     Ћб такого человека Я не согласилсЯ бы вытереть ноги.

     …сли б все люди опаздывали только на пЯть минут, жизнь  была  бы  много
легче.

     €сториЯ  редактора,  напечатавшего  доклад   ђаковского,   который   не
состоЯлсЯ.

     ‡авод-отец.

     Ќесколько человек пишут романы...

     - ‘келет проклЯтый!

     ‘амый глупый еврей в Њоскве.

     Љвартира была шикарнаЯ, как буфет первого класса.

     Ђмериканизм - работа без пиджаков.

     ЏильнЯка Я читать не мог - это выше отпущенных человеку природой сил. џ
пробовал несколько раз. џ подготавливал себЯ исподволь, постепенно к  мысли,
что придетсЯ все-таки прочесть, как готовЯт себЯ к операции.

     ЏильнЯк - мудреный русский писатель.

     ”ранцузские ЏильнЯки.

     Ђ то Я тебЯ в ЏильнЯки отдам!

     —еловек средних способностей может делать все.

     ‚се это ерунда. Ќадо писать легче, смелей, без психологизмов. …сли  это
не принЯто в русской литературе, то тем хуже длЯ нее.


     ‚от идеЯ романа:

     € нам не страшен дьЯвол сам,
     Љогда пред черным днем
     Ћн молча бродит по лесам
     ‘ коптЯщим фонарем.
     € графство задрожит, когда,
     Ќочной вздымаЯ прах,
     €з леса вылетит беда
     Ќа взмыленных конЯх.
     . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
     Њолчат дома и храмы, задохшись тишиной,
     ђаз город полон мертвых, кому ж идти домой?
     Ќо мертвые услышат и мертвые поймут,
     ЏоднимутсЯ как туча, пойдут, пойдут, пойдут...
     . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .


     Ѓальзак - вот школа!

     “жасно! Ќеобходимо читать плохие книги. џ почти ничего  не  читал  этот
год. ќто вредно.

     "Џобедитель" џковлева очень помог мне понЯть  свои  слабые  места.  …го
книга всЯ состоит из ненужных подробностей: как герой смутилсЯ, обрадовалсЯ,
испугалсЯ. џ заметил уже, что  описание  этой  ерунды  самаЯ  скучнаЯ  часть
работы автора. Љаково же читателю?

     Љорзина - добрый гений российской литературы.

     ‚ласть ничтожных занЯтий!

     Ђнекдоты  прошлого  века,  словечки  времен  —ернышевского  и...  имена
скандальных банкротов... сидели в нем, как орехи в кедровой шишке.

     Ћн добр, потому что не в состоЯнии рассердитьсЯ, откровенен, потому что
ему нечего скрывать... и т.д.

     ‘обаки лают, а караван идет.

     Ћсобое внимание обратить  на  то,  каким  способом  Ќежданов  напивалсЯ
пьЯным...

     Љонфликт: цель и ее осуществление.
     - ‹егкомыслие, беспечность, ставшие серьезными факторами жизни.

     ‘кромность нужна женщинам, а не галстукам.

     џ уважаю старость (по поводу остроты или анекдота).

     —еловек длЯ выдержки делает на ногте отметку ножом, - не встречатьсЯ  с
девицей, прежде чем отметка не сойдет.

     Ћ  сложном  образе.  —еловек,  подыскивающий  слово   (или   тему   длЯ
разговора), - человеку, лихорадочно ищущему ключ по всем карманам.

     •очу размножатьсЯ!

     ‹ысые математические формулы мудро сочетаютсЯ с...

     ’иповое восклицание: а может быть... (Я гений?)...  Я  хочу  коснеть  в
своем жалком невежестве?

     Љак большинство преуспевающих людей, он был недалек.

     ...‘ дрожью в голосе: будьте любезны, не откажите в любезности  позвать
к телефону такого-то.

     Ќужен, как собаке боковой карман.

     Љак фокусник обещал съесть человека.

     - ‹юблю роскошную жизнь! (человек вставил себе золотой зуб).

     ‚ы, тире, мерзавец!

     Ќу, ты, отчаЯнной жизни еврей!

     Ћт этих обоев она поглупеет.

     Ѓумажные цветы вымысла.


        Ћ ѓЂ‡…’ЌЋЊ „Ќ…

     € продал ее за что-то тридцать - не то тысЯч, не то миллионов...

     Ћстригли и смазали голову эликсиром, который убивает все живое.

     Џервое, что бросаетсЯ  в  глаза,  это  то,  что  “.  дурак.  Џотом  уже
замечаешь, что он брюнет и т.д.

     ќто носЯщее брюки благоразумие.

     „еталь: ‚.Љручинин развешал в уборной объЯвлениЯ, раскрашенные цветными
карандашами.

     ћмор продаетсЯ как ситец, на аршин.

     ...Ќо Я внештатный и в социализм верить не обЯзан.

     ‡аботитьсЯ о своем хоботе.

     Љ лету, к отпускам обнаруживались болезни, о которых никто и никогда не
слышал. “ одного был тромбофлебит.

     ќто червеобразный отросток (о человеке).

     “ человека, которого ведут на расстрел, вдруг начинаетсЯ икота.

     €зобрел трактор, который делает все, - даже нЯнчит грудных детей.

     Њысль:  в  период  безденежьЯ  друг-изобретатель  снабжает  нуждающихсЯ
патентованной кашей - "Љлеит все - кожи и стекло, фаЯнс  и  фарфор!"  (после
того, как его сварили).

     ‡акончить главу о первом опыте репортера:
     - Ќичего нового тут нет. ‚се это старое.

     ’рамвай назвать "Љаллиопа".

     ‹ысый человек скрипел на фисгармонии.

     Ћ том, как цыганское пение специально приспособлено к психологии пьЯных
людей.

     Ћн такой оригинал, что может и в морду дать.

     ‚ырезать пробку, как аппендицит.

     „опилсЯ до правого уклона.

     ‚ Џизе есть падающаЯ башнЯ. ‚се смотрЯт, и никто не поможет.

     Ћ женщине, в теле которой блуждала иголка.

     Љнига менЯ укачала.

     ќто не фельетон, а аппендицит.

     Ћбращали ли вы внимание, что у раков под мышками растут волосы?..

     Љомплимент, тЯжелый как кирпич, долго ходил по  комнате,  споткнулсЯ  и
упал к ней в кровать.

     Љак муха мешает человеку спать.

     ‚ареные котлеты (аудиториЯ поправлЯет: жареные!).

     ...‘казал лорд, снова всплываЯ на поверхность.

     ...начал он болтливо.

     —еловек столь пьЯный, что окружающие хмелели в его присутствии.

     “ пролетарской литературы есть не только лицо, но и задница.

     (Љ книге о путешествии на лодке: "при таких обстоЯтельствах должен быть
благоразумный, неуЯзвимый  длЯ  впечатлений  человек.  “  нас  олицетворение
благоразумиЯ - Љ.".)

     ‡десь мы вынуждены пошутить.  Ѓывают  вещи,  против  которых  бессильны
логические аргументы и надо прибегать к иронии.

     Џредрассудки живучи, как попугаи...

     ‘пособности можно развить,  приемы  и  правила  творчества  -  выучить,
славу - приобрести, но молодость можно только потерЯть.

     Ќа одни угрызениЯ совести у менЯ уходЯт два днЯ в неделю.

     Њебель в ужасе убегает из комнаты...

     €счезал в таинственном мраке своего существованиЯ.

     ‘порили, как два тарантула.

     ЃуржуазнаЯ чернь.

     ЊеднаЯ труба обвивает своими кольцами музыканта, как удав.  Ћн  силитсЯ
вырватьсЯ. Ћна душит его.

     ѓолые люди у Џ.Њорана.

     Џлод его изнуренного остроумиЯ.

     …е плавные движениЯ были похожи на движениЯ  пара,  поднимающегосЯ  над
водой...

     Ћн рассказывает страшный вздор. ‚сЯкий раз, когда что-нибудь случалось,
он говорил:  "€шь  ты,  это  мне  напоминает  одну  штуку".  €  рассказывает
что-нибудь.

     Ћн происходил из Љалуги. џ не знаю, наверно, это  место  битком  набито
скучнейшими, тусклыми и глупыми историЯми. Ћни так на него налипли...

     Љак человек почувствовал себЯ диабетиком в руках мужеподобной женщины.

     Ћн так обленилсЯ, что у него перестали даже расти ногти.

     "Њилый друг":
     ’оварищ устраивает Њ. на работу. Ћн умирает. Њ. женитсЯ  на  его  жене,
чтобы использовать ее свЯзи  и  талант.  Ћн  вымогает  половину  наследства,
оставленного любовником жены. Ћн ловит жену с министром и использует это длЯ
газетной сенсации.  (ЉакаЯ  замечательнаЯ  сплетнЯ!  …сли  это  случилось  в
действительности - с каким удовольствием это рассказывали!)

     ”ильм "’рус".
     Ѓ. беретсЯ за дела, которым все предрекали неудачу, и, тем не менее,  у
него все выходит.

     (Ћ манере ѓорького. Ћн  начинает  с  непосредственно  ощущаемых  вещей.
‘обака кусаетсЯ; ее убивают; загораетсЯ конура; приходит Џушкарев. Џотом уже
выЯснЯютсЯ взаимоотношениЯ, занЯтиЯ и т.д.)

     Ќасчет Њартина ќрроусмита, - прекрасно описана неврастениЯ.

     (- џ люблю вас, - проревел он.)

     —ерт знает что! Џочему с моей шлЯпой обращаютсЯ как с собакой?

     Ћставил свою тень за порогом. Ћн боЯлсЯ простудить свою тень.

     ‡десь  возникает  разговор,  который  Я,  ввиду   его   исключительного
идиотизма, привожу только в отрывках.

     Џлан главы: дать архимирную, семейственную, сытую,  в  духе  ѓаргантюа,
вечеринку, с тем, чтобы столкнуть ее с беспокойным,  абстрактным  и  военным
настроением героЯ.

     ’ак над столом блещет новый ‡одиак. ‡десь есть ђыбы,  есть  ’елец  (вот
он, в соусе из томатов и посыпанный петрушкой), есть  ђак  (даже  несколько,
они куплены к пиву), есть „евы и есть ‘трелок.
     Ђ стрелок - это Я сам.
     ‘трелок 67-го стрелкового полка.

     ‚етер относит несколько метров рассказа.

     “лица - морское дно. ”онари - водоросли. ђыбы, плавающие над головой.

     Ќас двенадцать человек. Ђссоциации:
     †или двенадцать разбойников.
     „венадцать часов.
     ѓод: двенадцать месЯцев.
     „венадцать апостолов.
     –иферблат (что-то) движетсЯ между нами, как стрелка часов...
     ‡одиак.

     †елание есть движетсЯ от первого к двенадцатому, как стрелка, обходЯщаЯ
циферблат.

     €деЯ еды, проникающаЯ главу и различно относЯщаЯсЯ к действующим лицам.

     ‡атем, впоследствии, сравнение с часами. Њожно ли этим столом  измерЯть
времЯ?

     ‚еселье, как особое блюдо стола.

     ђефрен: "Ђ ты все толстеешь, „овгаль".

     —ерез стул от менЯ сидит человек, похожий на леденцы от кашлЯ.

     “ него круглаЯ голова и уши, торчащие,  как  ручки  на  суповой  миске.
‘ейчас  он  наматывает  на  девушку  в  лиловом  платье   свою   учтивую   и
незначительную речь.
     - „ревние народы, - слышу Я,  -  имели  обыкновение  наблюдать  течение
звезд и смену фаз небесных светил...

     Ћбъединенные едой, мы вырабатываем обычаи стола, законы и суевериЯ.

     „овольно,  остальные  семь  не  получат  описаний,  -  это   длинно   и
неинтересно. Ќа месте их лиц Я очерчу овалы, лишенные глаз, носа и губ.

     Ќота бене: мои люди и сюжеты слишком прЯмолинейны.

     ‚торой был бухгалтер. …му не полагалось внешности.

     ‘екретарь иностранного отдела - анахронизм, миф. ђаботал в рЯде  старых
газет (в "Љопейке" и т.д.). “томлЯет разговорами.
     ‚нешность: роскошнаЯ седаЯ борода, декоративные волосы и лохматые седые
брови.

     Ћн сроссЯ с редакцией, вырос в ней, как кактус вырастает  в  банке.  Ћт
редакционного шкафа он отличаетсЯ главным образом цветом - ‹ифшиц  седой.  €
вот Я наблюдаю молекулЯрный процесс. ђазжижение. ‹ифшиц разжижаетсЯ.

     ‹ифшиц предлагает латинские заголовки.

     Њысли об иллюстрации: иллюстрировать сравнение, метафору.
     ‹ифшиц, обведенный траурной рамкой. ‹ифшиц набрасывает сеть на  птиц  и
т.д.

     ‘вежие, трепещущие под ножницами телеграммы.

     ќхо целого столетиЯ.

     Њолодость, влюбленнаЯ в абстракцию.

     Ћ железе смеха.

     Ћн наполнЯет свой отдел проклЯтиЯми и воплЯми. ‘обственно, это понЯтно.
Њожно красиво и прилично грустить над  мертвой  птичкой  или  над  сломанной
лилией. Ќо опечатка, изуродовавшаЯ всю страницу, или тупые  ножницы  требуют
крепких выражений.

     Џовторил Ѓезайс с деревЯнной настойчивостью...

     "Ќадо было держать хвост трубой..." - "џ  держал,  -  грустно  возразил
Ѓезайс, - не помогло".

     Ѓезайс насмешливо и пародийно подчинЯетсЯ экзаменатору.

     ‘делать Ѓезайса ироническим - сознательно.

     Њногое казалось Ѓезайсу смешным, это была его особенность.
     Њир был покрыт пЯтнами смешного, как веснушками, и он видел  эти  пЯтна
легко, не напрЯгаЯ зрениЯ. —еловек, усевшийсЯ на лист липкой бумаги длЯ мух,
покажетсЯ смешным всем. Ќу, а нащупать острие смешного...

     Ћ ’олстом у Ѓезайса было особое мнение.

     Џорывшись в памЯти, в  пыльном  хламе  школьных  знаний,  где  рЯдом  с
обломками математики были нагромождены географические, исторические и другие
пустЯки, Ѓезайс извлек наконец еще одну теорему. Ћн вытаскивал ее по частЯм,
складывал, напрЯгаЯ памЯть, и когда наконец теорема была восстановлена,  она
ужаснула его. “ нее был странный, бредовый, даже угрожающий вид; по какой-то
смутной ассоциации она показалась Ѓезайсу похожей на скарлатину.

     Ѓезайс разоружаетсЯ - выбрасывает перочинный нож.

     Ћн покосилсЯ, Ѓезайсу показалось даже - пошевелил  правым  ухом  в  его
сторону.


        ѓ…ђЋ‰ ЏђЋ’€‚ Ѓ›’Ђ

     ‘начала приходЯт линии. Џотом краски (м.б. звуки?).

     Ћн грустит шумно, с жестикулЯцией и азартом.

     ’огда Я остановилсЯ, охваченный стремлением говорить.

     „ыхание эпохи шевелило мне волосы.

     ‚о всей главе нет цвета.

     ЉажетсЯ, все это надо будет порезать и дать через действие и диалог.

     ‚се, что здесь написано, не похоже на  будущую  книгу,  как  желудь  не
похож на дуб.

     €нформациЯ  целиком  приезжает  в  провинцию.  €сториЯ   провинциальной
газеты.


                             „ействующие лица:

     ђедактор.
     ”ельетонист.
     ‘екретарь иностранного отдела.
     ”изкультура.
     ‘правочный человек.
     ‘аша ‚олжинов.
     ђепортеры.
     тейн - неунывающий оптимист.
     ‡ав. хроникой.
     —еловек, предлагающий шарады, загадки и пр.
     ђубаха-парень.


     ”ельетонист - убежденный и принципиальный лентЯй  (не  потому,  что  он
ничего не делал, а потому, что ему ничего не хотелось делать).

     ’ип  рубахи-парнЯ.  „етали  -  нерЯшливость,  ортодоксальность.  Џросит
взаймы. Џросит закурить. ђассказывает историю своей первой  любви.  ‘цена  с
займом.

     Ќеправдоподобные истории (рубаха-парень) -  собака,  у  которой  лопнул
живот... „ве туристки, больные сапом.

     ’рафаретные выражениЯ: почем сегоднЯ рыба на  базаре?..  Љак  та  самаЯ
птичка, как  тот  самый  цветочек...  —то  такое  жизнь?..  Њестком,  обрати
внимание!

     €сториЯ мудреца и евреЯ, который не знал счастьЯ в жизни.

     ђедактор  (строго):  —то  это  такое?   Џортрет   ‹ьва   ’олстого   или
демонстрациЯ в Џраге? Ѓой негров в туннеле?

     „еталь:  фельетониста  осаждают  с  фельетонами.  ”ельетон  без  знаков
препинаниЯ.

     ‘мерть репортера во времЯ наводнениЯ.

     ...‚аши репортеры болтают массу лишнего. "Ћн схватилсЯ руками за  ручку
двери". ‡ачем  здесь  лишнее  слово  "руками"?  ЏонЯтно,  что  за  дверь  не
хватаютсЯ ногами. Ќадо экономить слова. Ћни как будто сидЯт у мамы за  чаем,
болтают... и т.д.
     ЏридЯ к себе, зав. хроникой дословно повторЯет это хроникерам.

     Ќадо ставить себе большие цели.

     ‘идЯт крепко, как коренные зубы.

     Џарень, который  пишет  роман,  рассказывает,  как  это  трудно.  (Ќадо
постоЯнно отмечать, кто встал, кто говорит и т.д.)
     ‘пасение девицы, - когда он ее спас, то захотелось утопить ее снова.

     ‚ыпускающий: когда кто-нибудь подходит и говорит,  что  надо  перебрать
заголовок, и поставить жирную линейку сверху, и отбить заметку концовкой,  и
выбросить рисунок, и взЯть передовую на шпоны, и переверстать фельетон, -  Я
готов убить его на месте. € поверьте, если  бы  судьЯ  был  выпускающим,  он
оправдал бы менЯ...

     ‘пирали выкидывает...

     Ђ редактор смотрит на него  одним  глазом  и  говорит:  -  ‡наете  что,
старина? „авайте его сократим.

     - Џойдем обедать.
     - Џогоди. ‘ейчас Я покурю, потом прикончу старика —арова и т.д.

     Ћн относилсЯ к фельетону, как к Ядовитому животному.

     ђазве вы газетчики? ‚ы куры.
     Љогда Я верстаю, - Я бог.

     Љлюет всЯкаЯ пролетнаЯ, прожорливаЯ птица.

     ќто длЯ слонов, и то вредно (слушать).

     Џисание фельетона (семафоры - бедствие).
     ќто колебание воздуха. ‚се равно, что писать на заборе.

     - ‹ифшиц! Љак пишетсЯ слово "кожаный"? Ћдно "н" или два?
     - Ћдно.
     - Ђ почему в других словах два? Њне это кажетсЯ несправедливым.
     - ‡а последнее времЯ Я порываюсь  писать  слово  "двадцать"  с  "д"  на
конце.

     Љак человек пишет фельетон. ѓрадациЯ настроений. Љокетство  с  темой  -
снимает волоски с пера и т.д. ”ельетон не кусаетсЯ. ‚ когтЯх у  фразы.  ’ема
была как персик.

     ќто не фельетон, а какой-то сироп из ошибок и запЯтых, жеванаЯ бумага.

     ќто не компот. € фельетон весь в шрамах.

     ”ельетон пишут, как шьют сапоги... Љак поет птица.

     ‹утковский - издатель "Љиевской мысли" - картежник, которого убедили  в
том, что он социалист.

     ђепортер под столом.

     ђепортер, передававший библию при взЯтии Џлевны.

     „ебют начинающего репортера. ‘кандал с представителем. ‚се ждут.  “тром
находит три строчки.

     - ‹адно, Я сломаю пополам, но добьюсь...

     ќта ветхаЯ ложь.

     Љак человек покупает шлЯпу к приезду делегации.

     ‡емлЯ тихо поскрипывает на своей оси.

     ‚ ее лице чего-то не хватало до полного безобразиЯ.

     —еловек  рассказывает  потрЯсающую  редакционную  новость.  …го   жадно
слушают, он растЯгивает: "ЉакаЯ это птичка села? ‘орока, должно быть?"

     Ћт них на сердце заводЯтсЯ мокрицы.

     Џридать характеру Њихайлова больше  вспыльчивости.  (–езарь  в  "ђанней
весне", €рландец в "Џерелетном кабаке".)

     “гробить разве Њихайлова?

     ‘цену  со  стариком  выкинуть.   Џусть   Њихайлов   притащит   старого,
прожженного мошенника.

     ...Ќочь стоЯла тиха, свежа, ночь любовников и романсов. Џоцелуи и рифмы
носились в воздухе. ѓолубаЯ стеклЯннаЯ луна застыла на небе,  годнаЯ  только
длЯ рифмы к слову "она". –веты пахли, тени чернели, звезды ожидали, чтобы их
сравнили с чьими-то глазами. Ќочь знала свое дело - недаром  ее  тренировали
поколениЯ влюбленных: вот с заученной добросовестностью защелкал соловей.
     џ и город обменЯлись взглЯдами взаимной ненависти...
     € вот  это:  голубое,  томное,  пахнущее  парфюмерией  роз  и  тополей,
осмеливаетсЯ называтьсЯ природой! Љаждый сантиметр этого ветра, качание этих
лип и угасание закатов обыграны гитарой  и  опеты  стихами.  Ћни  вобраны  в
обиход, они стали бытом - и эта луна блестит  длЯ  влюбленных  так  же,  как
позже  заблестЯт  длЯ  них  никелированные  шары  на  двуспальной   кровати.
Ћбогретым, отстоЯвшимсЯ уютом  веет  от  этой  природы.  €  мне  кажетсЯ,  -
подойду, толкну эту ночь плечом, и она закачаетсЯ, как кулиса на сцене...


        Ђ‚’ЋЃ€ЋѓђЂ”€џ

                                 (Ћтрывок)

     —тобы разом покончить с анкетными  вопросами,  сообщу  коротко,  что  Я
родилсЯ в 1903 году, в семье рабочего-железнодорожника. Њои родители  решили
дать мне тщательное воспитание, - с этой целью менЯ секли не реже 3-4 раз  в
год. „овольно о детстве, - все это не интересно не  только  длЯ  большинства
читателей, но и длЯ менЯ лично.
     €нтересное в моей жизни начинаетсЯ с  1918  года,  когда  Я  с  группой
товарищей организовал в  г.Ѓорисоглебске  Ячейку  комсомола.  Њы  устраивали
митинги, бегали по собраниЯм, писали статьи в  местную  газету,  котораЯ  их
упорно не печатала; Я имел даже наглость выступить с публичным  докладом  на
тему "есть ли бог" и около часа испытывал терпение взрослых людей, туманно и
высокопарно доказываЯ, что его нет. ќто было Ясно само собой: если б он был,
он не вынес бы болтовни пЯтнадцатилетнего мальчишки и испепелил  бы  его  на
месте.
     ‚ город пришли казаки и искрошили 300 человек наших.  Љазаков  выгнали.
Ќаступил голод, менЯ послали  в  уезд  собирать  хлеб.  ‹етом  опЯть  пришли
казаки, и Я вступил в отрЯд Љрасной молодежи. —ерез две недели мы с  треском
выставили казаков из города, а еще через месЯц они опЯть нас  выставили.  Ќа
этот раз Я осталсЯ в городе и попробовал вести среди белых пропаганду. Ќо  в
красноречии мне не везло никогда:  комендант  города  отдал  приказ  о  моем
аресте, пришлось скрыватьсЯ и прЯтатьсЯ.
     Џотом их выгнали опЯть.
     ‚есной 1920 года Я отправилсЯ добровольцем  на  польский  фронт  и  был
назначен политруком роты. ‡десь Я увидел настоЯщую  войну,  по  сравнению  с
которой наши домашние делишки с казаками  показались  мне  детской  забавой.
Ќекоторое времЯ Я пыталсЯ разобратьсЯ в своих  впечатлениЯх  и  решить,  что
ужаснее:  сидеть  в  окопах  под  артиллерийским  обстрелом,   или   бежать,
согнувшись, по голому полю навстречу пулеметному огню, или отстреливатьсЯ от
кавалерийской  атаки.  џ   отдал   предпочтение   пулемету.   ќта   холоднаЯ
расчетливаЯ,   методически   жестокаЯ   машина   осталась   самым    сильным
воспоминанием моей семнадцатилетней жизни.
     Џосле фронта Я вернулсЯ в свой город. ’ам был новый фронт - бандиты.
     „о 24 года Я был на партийно-комсомольской работе, побывал  на  „альнем
‚остоке, на “рале. ‚ 24 году Я приехал в Њоскву и  поступил  в  одно  высшее
учебное заведение, называть которое Я не буду.
     ‚еселое это было место - мое учебное заведение. ‚ нем нас обучали люди,
которые никогда не были профессорами, наукам, которых  никогда  не  было  на
свете. Ћни выходили на кафедру и импровизировали свою науку.  Њы,  студенты,
относились к ним добродушно и не мешали их игре. ‚се знаниЯ, которые Я вынес
из этого вуза, сводЯтсЯ к следующему:
     1. —то ѓерцен в своих произведениЯх прибегал к анафоре.
     2. —то к ней прибегал также и Џлеханов.
     3. Ћна встречаетсЯ и у Њаркса.
     4. …ю пользовалсЯ и ‹енин.
     Ђ  что  такое  анафора  -   Я   забыл.   —то-то   вроде   запЯтой   или
восклицательного знака. “бейте, не помню...
     џ бы так и осталсЯ неучем, если бы не занималсЯ сам.
     Ќас торжественно, с речами и музыкой, выпустили из этого вуза...


                        ЊЋ‰ Ћ’љ…‡„ ЌЂ ЏЋ‹њ‘Љ€‰ ”ђЋЌ’

                                 (Ћтрывок)

     џ пришивал к ремню большую железную прЯжку. Џередо мной на столе  лежал
список вещей, которые надо было взЯть с собой в  дорогу.  €х  было  немного:
нож, иголка с нитками, махорка, карандаш и бумага.
     Ќа столе горел ночник из подсолнечного масла - крошечнаЯ точка пламени.
Ќапротив, за столом, сидел отец. ‚идны были ухо, нос и немного бороды.
     Ћн сидел и выдумывал, что бы ему сказать. ќто было нелегкое дело,  если
принЯть во внимание обстоЯтельства. Ћн уже второй день,  приходЯ  с  работы,
слонЯлсЯ по комнатам, барабанил пальцами по  столу,  насвистывал,  испытываЯ
потребность что-то сделать, сказать, быть у места. ‘овершалось важное  дело:
сын уезжал на фронт, и он хотел достойным образом  вести  себЯ.  Њать  знала
свое  материнское  ремесло  и  плакала,  собираЯ  белье  в  дорогу.  Ђ  что,
собственно, должен  говорить  и  делать  отец,  когда  старший  сын  уезжает
добровольцем на фронт, чтобы нести польским рабочим и крестьЯнам свободу  на
конце штыка?
     Њой отец был средний человек - жертва и материал статистики. ’аких, как
он, в стране жило несколько миллионов, и он ничем от них не  отличалсЯ.  ќто
была статистическаЯ судьба среднего рабочего. Ќа его долю приходилось  сорок
лет работы, шесть лет безработицы и три года фронта -  все  это  он  получил
сполна. Џотребление мыла и бумаги, заработнаЯ плата, заболеваемость, детскаЯ
смертность - все это в нашей семье соответствовало средней норме.
     ‘удьбы средних людей - массовое производство, они одинаковы, как  банки
консервов. Њой отец не имел самостоЯтельной судьбы. Ќа производстве  он  был
рабочим, на фронте -  солдатом,  в  стране  он  существовал  как  плательщик
налогов. Ќад ним  возвышалась  иерархиЯ  начальников,  командиров,  властей,
которые следили, чтобы отец не выходил из среднего процента.
     †изнь моего отца - жизнь средней продолжительности - была обречена течь
по кривому руслу уездной улицы. ќта улица, как проказой, была заражена своим
названием: она называлась …ременихинской. ђазумеетсЯ, на ней росла  трава  и
паслись козы. Ћна ничем не отличалась от других таких  же  улиц.  Ѓыло,  все
было: и лужа, и скворечни, и  кирпичнаЯ  церковь,  и  дурак  €она,  которого
дразнили мальчишки.
     …сли вы проживете  сорок  пЯть  лет  на  такой  улице,  вы  не  сможете
похвастатьсЯ воображением. “ моего старика  его  и  не  было.  Џока  что  он
обходилсЯ без него, человеку статистики его и не полагалось. —то бы он  стал
с ним делать здесь? ‚зглЯните на комнату: стены оклеены  розовыми  обоЯми  с
цветами, каждый величиной с блюдце. есть истощенных стульев  и  кушетка,  в
которой стонут пружины, как грешники в аду, когда  на  кушетку  садЯтсЯ.  Ќа
стене висит картина. Ћна называетсЯ "€стома" и изображает женщину в  красном
платье с закинутыми за голову руками - это наше представление об  искусстве.
Ќа окнах растут кактусы и герани.
     € вот - перемена.
     џ уезжал на фронт добровольцем. Ќичего подобного раньше не  было:  весь
семейный опыт оказывалсЯ бесполезным. ‚  этой  комнате,  среди  ее  гераней,
разыгрывалась распрЯ с Џольшей. Њы посЯгали  на  мировую  историю.  Џольские
корпуса взЯли †итомир и Љиев, форсировали „непр - ах, так?  ‚  таком  случае
штопайте мне  носки,  укорачивайте  казенную  солдатскую  шинель,  собирайте
белье!
     ‚первые в этой обстановке возникла необходимость  новых  слов,  жестов,
поступков. ќто было вторжение пафоса на …ременихинскую улицу. Ћна со  своими
лужами и заборами вдруг превратилась в отечество, ее намерены были  защищать
с оружием в руках. Ђ эта мебель - эта продавленнаЯ кушетка,  эти  рахитичные
стульЯ, исцарапанный буфет, если их  свалить  посередине  улицы  и  посадить
сзади бородатых отцов и младших братьев с ружьЯми, - пожалуй, она  покажетсЯ
даже красивой.
     џ видел, Я ощущал, как отец бродит от одной фразы  к  другой,  выбираЯ,
оцениваЯ. †елание сказать прощальные, заключающие слова  родилось  в  нем  и
искало выхода. Ћн шевелил руками - может быть, он хотел положить левую  руку
на грудь, а другую торжественно поднЯть вверх?
     Ћн должен был сказать мне:
     "‘лушай! џ кормил и сек тебЯ. џ делал это, как умел,  чтобы  дать  тебе
приличное воспитание. ’еперь тебе семнадцать лет,  и  Я  говорю:  пора!  Ћни
хотЯт дратьсЯ? ‹адно, покажи им, как это делаетсЯ.
     “ нашей семьи есть свои счеты с  буржуазией.  ђаньше  Я  надеЯлсЯ,  что
господь бог вмешаетсЯ сам. Ќо у него, очевидно, столько своих дел,  что  ему
некогда обратить внимание на ћго-‚осточную дорогу.
     ‘орок лет Я гонЯл паровоз по этой дороге. ћго-‚осточнаЯ дорога поручила
мне бросать уголь в топку. Џаровоз потреблЯет в час двенадцать  пудов  углЯ;
за сорок лет работы мне предстоЯло перебросить миллион двести  тысЯч  пудов.
‘жечь эту гору углЯ - вот был мой долг, мое призвание и смысл жизни.  џ  был
обречен жить с лопатой в руках и умереть, радуЯсь, что Я не обманул  довериЯ
ћго-‚осточной дороги. ‘орок лет дороги! ‚от, вероЯтно, разнообразнаЯ  жизнь!
Ќо за эти годы все, что Я видел, - это кусок рельсов, от станции Џоворино до
–арицына. „умаю, если бы менЯ посадили в тюрьму, разница была бы небольшаЯ.
     Ђ Я был свободен, совершенно свободен! ЊенЯ  никто  не  заставлЯл  быть
кочегаром, наоборот,  мне  говорили:  если  тебе  это  не  нравитсЯ,  можешь
убиратьсЯ к черту. џ по собственной воле и выбору  взЯлсЯ  бросать  уголь  в
топку. џ был свободным человеком, и мои права охранЯлись законом. ќтот закон
гласил: нехорошо принуждать  человека  играть  на  скачках  или  сажать  его
директором банка, если он хочет быть кочегаром.
     ’очно так же  Я  свободно  устраивал  свою  жизнь.  Љолбасные  магазины
предлагали мне окорока. ђестораны  звали  менЯ  отведать  омаров,  трюфелей,
устриц, на их стойках мерцали самые дорогие  вина.  ђекламы  убеждали  менЯ:
"Ћдумайтесь! Ќеужели вы не понимаете, что английское сукно прочнее,  удобнее
и красивее вашего  трЯпьЯ?"  Ќо  Я  оставалсЯ  глух  к  этим  убеждениЯм.  џ
продолжал есть свою селедку с картофелем и носить куртку.
     Ћна росла, она прЯмо-таки пухла у менЯ на глазах, ћго-‚осточнаЯ дорога.
…й везло. Ћна построила новую ветку на “рюпино в 1894 году. џ запомнил  этот
год потому, что тогда умер твой брат пЯти месЯцев от  роду.  ‚торой  умер  в
1897-м, когда дорога заново перестраивала все вокзалы на своей линии. ‚ 1904
году ћго-‚осточнаЯ ввела новые мощные паровозы серии "‘-19". “ менЯ осталась
метка на памЯть - оторвало палец бесконечным винтом, который у "‘-19" сделан
не так, как у старых.
     Ђ   она   росла,   паровозы   “атсона   сменЯлись   „екаподами,   затем
сверхсильными,  курьерскими.  ђосло  атмосферное  давление,  число  вагонов,
километры рельсов. џ наблюдал эти перемены с паровоза  -  они  неслись  мимо
менЯ со скоростью от сорока до шестидесЯти километров в час. ‚  голой  степи
поднимались телеграфные столбы, из  земли  возникали  водокачки,  поЯвлЯлись
разъезды и полустанки. ќ