плевалсЯ
во все стороны.  Љогда дошло до фамилии Љарташева,  ’ема, по примеру других,
сказал:
     - …сть.
     “читель остановилсЯ, подумал и спросил:
     - ѓде?
     - ‚стань! - толкнул его ‚ахнов. ’ема встал.
     - ѓде вы там? - перегнулсЯ учитель и чуть не крикнул: - „а подите сюда!
ЏрЯчетсЯ где-то... ищи его.
     ’ема выбралсЯ, получив от ‚ахнова пинка, и стал перед учителем.
     “читель смерил глазами ’ему и сказал:
     - ‚ы что ж? Ќичего не знаете из пройденного?
     - џ был болен, - ответил ’ема.
     - —то ж мне-то прикажете делать?  ‘ вами отдельно начинать с начала,  а
остальные пусть ждут?
     ’ема ничего не ответил. “читель раздраженно проговорил:
     - Ќу,  так вот что, как вам угодно: если чрез неделю вы не будете знать
всего пройденного,  Я  вам  начну ставить единицы до  тех  пор,  пока вы  не
нагоните. ЏонЯтно?
     - ЏонЯтно, - ответил ’ема.
     - Ќу, и ступайте.
     - Ќичего, - прошептал успокоительно ‚ахнов. - “ж без того не обойдетсЯ,
все равно,  чтобы не  застрЯть на второй год.  ’ы знаешь,  сколько Я  лет уж
высидел?
     - Ќет.
     - “гадай!
     - Ѓольше двух лет, кажетсЯ, нельзЯ.
     - ’ри. ќто только длЯ менЯ, потому что Я сын севастопольского героЯ.
     ‘ледующий урок был рисование. ’еме дали карандаш и бумагу.
     ’ема начал выводить с  модели какой-то нос,  но у  него не было никаких
способностей к рисованию. ‚ыходило что-то совсем несообразное.
     - ’ы совсем не умеешь рисовать? - спросил ‚ахнов.
     - Ќе умею, - ответил ’ема.
     - ‘отри! џ тебе нарисую.
     ’ема стер.  ‚ахнов в  несколько штрихов красиво нарисовал ему  большой,
выпуклый, с шишкой нос.
     - ђазве он похож на этот нос? - спросил огорченно ’ема, сравниваЯ его с
моделью римского носа.
     - Ќу,  вот глупости,  ты можешь рисовать всЯкий, какой захочешь... ‹ишь
бы был нос.  Ќу,  скажешь, что у дЯди твоего такой нос... вот и все. ќто все
глупости, а вот хочешь, Я покажу тебе фокус, только крепко держи.
     ‚ахнов сунул в руку ’емы какой-то продолговатый предмет.
     - Љрепко держи!
     - ’ы что-нибудь сделаешь?
     - Ќу вот... только держи... крепче! - € ‚ахнов с силой дернул шнурок.
     ‚  то  же  мгновение  ’ема  с  пронзительным  криком,   уколотый  двумЯ
высунувшимисЯ иголками, хватил со всего размаха ‚ахнова по лицу.
     “читель встал со своего места и пошел к ’еме.
     - ’олько выдай, сегоднЯ же отделаем под шинелЯми, - прошептал ‚ахнов.
     “читель,   с  каким-то  болезненным,   прозрачным  лицом,   с  длинными
бакенбардами, с стеклЯнными глазами, подошел и уставилсЯ на ’ему.
     - Љак фамилиЯ?
     - Љарташев.
     - ‚станьте!
     ’ема встал.
     - ‚ы что ж, в кабак сюда пришли?
     ’ема молчал.
     - ‚аше рисование?
     ’ема протЯнул свой нос.
     - ќто что ж такое?
     - ќто моего дЯди нос, - отвечал ’ема.
     - ‚ашего дЯди? - загадочно переспросил учитель. - •орошо-с, ступайте из
класса!
     - џ больше не буду, - прошептал ’ема.
     - •орошо-с, ступайте из класса. - € учитель ушел на свое место.
     - €ди,  это ничего,  -  прошептал ‚ахнов.  -  Џостоишь до конца урока и
придешь назад. Њолодец! Џервым товарищем будешь!
     ’ема вышел из класса и  стал в темном коридоре у самых дверей.  Ќемного
погодЯ в  конце коридора показалась фигура в форменном фраке.  ”игура быстро
подвигалась к ’еме.
     - ‚ы  зачем здесь?  -  наклонЯсь к  ’еме,  спросил как-то неопределенно
мЯгко господин.
     ’ема увидел перед собой черное, с козлиной бородой лицо, большие черные
глаза с массой тонких синих жилок вокруг них.
     - џ... “читель сказал мне постоЯть здесь.
     - ‚ы шалили?
     - Ќ... нет.
     - ‚аша фамилиЯ?
     - Љарташев.
     - ‚ы маленький негодЯй,  однако!  -  проговорил господин, совсем близко
приближаЯ свое лицо, таким голосом, что ’еме показалось, будто господин этот
оскалил зубы.  ’ема задрожал от страха. …го охватило такое же чувство ужаса,
как в сарае, когда он осталсЯ с глазу на глаз с Ђбрумкой.
     - ‡а что Љарташев выслан из класса? - спросил он, распахнув дверь.
     Џри поЯвлении господина весь класс шумно встал и вытЯнулсЯ в струнку.
     - „еретсЯ,  - проговорил учитель. - џ дал ему модель носа, а он вот что
нарисовал и говорит, что это нос его дЯди.
     ‘ветлый класс,  масса народа успокоили ’ему.  Ћн  понЯл,  что  сделалсЯ
жертвой ‚ахнова,  понЯл,  что необходимо объЯснитьсЯ, но, на свое несчастье,
он  вспомнил и  наставление отца  о  товариществе.  …му  показалось особенно
удобным именно теперь,  пред всем классом, заЯвить, так сказать, себЯ сразу,
и он заговорил взволнованным, но уверенным и убежденным голосом:
     - џ,  конечно,  никогда не выдам товарищей, но Я все-таки могу сказать,
что Я ни в чем не виноват, потому что менЯ очень нехорошо обманули и ска...
     - Њолчать!!  -  заревел  благим  матом  господин в  форменном фраке.  -
Ќегодный мальчишка!
     ’еме,   не  привыкшему  к   гимназической  дисциплине,   пришла  другаЯ
несчастнаЯ мысль в голову.
     - Џозвольте... - заговорил он дрожащим, растерЯнным голосом, - вы разве
смеете на менЯ так кричать и ругать менЯ?
     - ‚он!! - заревел господин во фраке и, схватив за руку ’ему, потащил за
собой по коридору.
     - Џостойте...  -  упиралсЯ сбившийсЯ окончательно с толку ’ема.  - џ не
хочу с вами идти... Џостойте...
     Ќо господин продолжал волочить ’ему.  „отащив его до дежурной, господин
обратилсЯ к выскочившему надзирателю и проговорил, задыхаЯсь от бешенства:
     - ‚езите этого дерзкого сорванца домой и  скажите,  что он  исключен из
гимназии.
     Ћтец,  успевший  только  что  возвратитьсЯ из  города,  передавал  жене
гимназические впечатлениЯ.
     Њать сидела в  столовой и  занималась с ‡иной и Ќаташей.  €з отворенных
дверей детской доносилась вознЯ ‘ережика с Ђней.
     - ’ак все-таки испугалсЯ?
     - ‘трусил, - усмехнулсЯ отец. - ѓлазенки забегали. Џривыкнет.
     - Ѓедный мальчик,  - трудно ему будет! - вздохнула мать и, посмотрев на
часы,   проговорила:  -  ‚торой  урок  кончаетсЯ.  ‘егоднЯ  надо  будет  ему
торжественную встречу сделать. Ќадо заказать к обеду все любимые его блюда.
     - Њама, - вмешалась ‡ина, - он любит больше всего компот.
     - џ подарю ему свою записную книжечку.
     - Љакую, мама, - из слоновой кости? - спросила ‡ина.
     - „а.
     - Њама, а Я подарю ему свою коробочку. ‡наешь? ѓолубенькую.
     - Ђ Я,  мама,  что подарю?  -  спросила Ќаташа. - Ћн шоколад любит... Я
подарю ему шоколаду.
     - •орошо,  милаЯ девочка.  ‚се положим на серебрЯный поднос и, когда он
войдет в гостиную, торжественно поднесем ему.
     - Ќу,  и  Я ему тоже подарю:  кинжал в бархатной оправе,  -  проговорил
отец.
     - Ќу, уж это будет полный праздник ему...
     ‡вонок прервал дальнейшие разговоры.
     - Љто б это мог быть?  - спросила мать и, войдЯ в спальню, заглЯнула на
улицу.
     “  калитки стоЯл ’ема с каким-то незнакомым господином в помЯтой шлЯпе.
‘ердце матери тоскливо екнуло.
     - —то  с  тобой?!   -   окликнула  она  ’ему,   входившего  с  каким-то
взбудораженным, перевернутым лицом.
     Ќа этом лице было в это мгновение все:  стыд,  растерЯнность,  какаЯ-то
тупаЯ  напрЯженность,  раздражение,  оскорбленное чувство,  -  одним словом,
такого лица  мать  не  только никогда не  видела у  своего сына,  но  даже и
представить себе не  могла,  чтобы оно  могло быть таким.  ‘воим материнским
сердцем она сейчас же понЯла, что с ’емой случилось какое-то большое горе.
     - —то с тобой, мой мальчик?
     ќтот мЯгкий, нежный вопрос, обдав ’ему привычным теплом и лаской семьи,
после всех  этих  холодных,  безучастных лиц  гимназии потрЯс его  до  самых
тончайших фибр его существованиЯ.
     - Њама! - мог только закричать он и бросилсЯ, судорожно, безумно рыдаЯ,
к матери...
     Џосле обеда Љарташевы, муж и жена, поехали объЯснЯтьсЯ к директору.
     ѓосподин во  фраке,  оказавшийсЯ самим директором,  принЯл их  в  своей
гостиной  сухо  и  сдержанно,   но  вежливо,  с  порЯдочностью  воспитанного
человека.
     ѓорЯчий пыл  матери  разбилсЯ о  нервный,  но  сдержанный и  сухой  тон
директора.  Ћн деликатно,  терпеливо слушал ее взглЯды на воспитание,  какие
именно цели она преследовала,  слушал, скрываЯ ощущение какого-то невольного
пренебрежениЯ к словам матери, и, когда она кончила, как-то нехотЯ начал:
     - ‚ моем распорЯжении с лишком четыреста детей.  ЉаждаЯ мать,  конечно,
воспитывает своих  детей,  как  ей  кажетсЯ лучше,  считает,  конечно,  свою
систему  идеальной и  решительно забывает только  об  одном:  о  дальнейшем,
общественном уже  воспитании  своего  ребенка,  совершенно  забывает  о  том
руководителе,  на  обЯзанности которого лежит сплотить всю  эту разрозненную
массу в нечто такое,  с чем,  говорЯ о практической стороне дела, можно было
бы совладать.  …сли каждый ребенок начнет рассуждать с  своей точки зрениЯ о
правах своего начальника,  забьет себе  в  свою легкомысленную,  взбалмошную
голову правила какого-то  товарищества,  цель которого прежде всего скрывать
шалости,  -  следовательно,  в основе его -  уже стремление высвободитьсЯ от
влиЯниЯ  руководителЯ,   -   зачем   же   тогда  эти   руководители?   Ѓудем
последовательны -  зачем же  вы  тогда?  Њне  кажетсЯ:  раз  вы  почему-либо
признаете необходимостью длЯ  вашего сына  общественное воспитание,  раз  вы
почему-либо отказываетесь от  его дальнейшего обучениЯ и  передаете его нам,
вы тем самым обЯзаны беспрекословно признать все наши правила,  созданные не
длЯ одного,  а  длЯ всех.  Љ  этому обЯзывает вас и  справедливость;  мы  не
мешались в воспитание вашего сына до поступлениЯ его в гимназию...
     - Ќо ведь он остаетсЯ же моим сыном?
     - ‚о всем остальном,  кроме гимназии. ‘ момента его поступлениЯ ребенок
должен понимать и  знать,  что  всЯ  власть над  ним  в  сфере  его  занЯтий
переходит к его новым руководителЯм.  …сли это сознание будет глубоко сидеть
в  нем  -  это  даст  ему  возможность благополучно сделать свою карьеру;  в
противном случае рано  или  поздно ЯвитсЯ необходимость пожертвовать им  длЯ
поддержаниЯ порЯдка  существующего гимназического строЯ.  ќто  Я  прошу  вас
принЯть,  как  мой  окончательный ультиматум как директора гимназии,  а  как
частный человек -  могу только прибавить, что если б даже Я желал что-нибудь
изменить в этом, то мне ничего другого не оставалось бы сделать, как выйти в
отставку.  ѓоворю вам это,  чтоб Яснее обрисовать положение вещей.  ‘ын ваш,
конечно,  не будет исключен,  и  Я должен был прибегнуть к такой крутой мере
только  длЯ   того,   чтобы   прекратить  невозможную,   говорЯ  откровенно,
возмутительную сцену. Ѓезнаказанным его поступка тоже нельзЯ оставить... длЯ
других.  џ верю в его невинность и в самом скором времени постараюсь удалить
эту Язву,  ‚ахнова,  которого мы  держим из-за  раненого отца,  оказавшего в
севастопольскую кампанию большие услуги городу...  Ќо  всЯкому терпению есть
граница.  Џедагогический совет определит сегоднЯ меру наказаниЯ вашему сыну,
и сегоднЯ же Я уведомлю вас.  Ѓольше,  к сожалению, Я ничего не могу длЯ вас
сделать.
     Њать  Љарташева  молча,  взволнованно  встала.  ‚  ней  все  бурлило  и
волновалось,  но  она  как-то  совершенно  потерЯла  под  собой  почву.  Ћна
чувствовала свое полное бессилие и  вместе с  тем  чувствовала,  что ее  все
больше  охватывало желание чем-нибудь задеть неуЯзвимого директора.  Ќо  она
побоЯлась повредить сыну и предпочла лучше поскорее уехать.
     - џ хотел только сказать, - проговорил, вставаЯ за женой, Љарташев, - Я
вполне разделЯю все ваши взглЯды...  џ  сам военный,  и  странно было бы  не
сочувствовать вам...  „исциплина... конечно... Ќо Я хотел только вам сказать
насчет  товарищества...  ‚се  ж  таки,  мне  кажетсЯ,  нельзЯ  отрицать  его
пользы...
     †ена   с   неудовольствием  нетерпеливо  ждала   конца  начатого  мужем
совершенно бесполезного разговора.
     - ‘овершенно отрицаю в том виде,  как оно вообще понимаетсЯ,  - ответил
директор, - а именно - скрывать негодЯев, заслуживающих наказаниЯ.
     - Ѓоже мой, - прошептала Љарташева, - нашаливший ребенок - негодЯй!
     € вдруг то,  чего она боЯлась,  что еще держала в себе, вылетело как-то
само собой:
     - Ќо этот негодЯй заслуживает все-таки, чтобы его выслушали, прежде чем
осыпать его бранью?
     „иректор вспыхнул до корнЯ волос.
     - ‘ударынЯ,  если Я смею сказать вам у себЯ в доме...  џ сказал бы... џ
сказал бы, что не считаю себЯ ответственным в своих поступках перед вами.
     Љарташева спохватилась.
     - џ прошу вас извинить мою невольную горЯчность...  ќто все так ново...
пожалуйста,  извините...  “  вашей  жены  есть  дети?  -  обратилась  она  с
неожиданным вопросом к директору.
     - …сть, - озадаченно ответил он.
     - Џередайте ей,  -  дрожащим голосом проговорила Љарташева,  - что Я от
всего сердца желаю ей  и  ее  детЯм никогда не  пережить того,  что пережили
сегоднЯ Я и мой сын.
     €,  едва сдерживаЯ слезы, она вышла на лестницу и поспешно спустилась к
экипажу.
     ‘идЯ в экипаже, она ждала мужа, который осталсЯ еще, чтобы какой-нибудь
прощальной  фразой  смЯгчить  впечатление,   произведенное  его   женой   на
директора...  Њысли беспорЯдочно,  нервно проносились в ее голове.  —ужаЯ...
‘овсем чужаЯ...  ‚се пережитое,  перечувствованное,  выстраданное -  не дает
никаких прав.  ќто оценка того,  кому непосредственно с  рук на руки отдаешь
свой  десЯтилетний,  напрЯженный до  боли  труд.  “бийственное равнодушие...
Ћбщие соображениЯ?!  ’очно это общее существует отвлеченно,  где-то само длЯ
себЯ, а не длЯ тех же отдельных субъектов... ’очно это общее, а не они сами,
со  временем станет за  них  в  рЯды  честных,  беззаветных работников своей
родины...  ’очно  нельзЯ,  не  нарушаЯ  этого  общего,  не  топтать в  грЯзь
самолюбиЯ ребенка.
     - …дем,  -  проговорила она нервно садившемусЯ мужу,  -  едем скорее от
этих  неуЯзвимых людей,  которые думают  только о  своих  удобствах и  не  в
состоЯнии даже вспомнить, что сами были когда-то детьми.
     ‚ечером  было  прислано  определение  педагогического  совета.  ’ема  в
течение недели должен был на лишний час оставатьсЯ в гимназии после уроков.
     Ќа  следующий  день  ’ема  с  надлежащими инструкциЯми был  отправлен в
гимназию уже один.
     ЏоднимаЯсь по лестнице,  ’ема лицом к лицу столкнулсЯ с директором.  Ћн
не  заметил сначала директора,  который,  стоЯ наверху,  молча,  внимательно
наблюдал  маленькую фигурку,  усердно  шагавшую через  две  ступени.  Љогда,
поднЯвшись,  он увидал директора, - черные глаза последнего строго и холодно
смотрели на него.
     ’ема испуганно, неловко стащил шапку и поклонилсЯ.
     „иректор едва заметно кивнул головой и отвел глаза.


        VII

        Ѓ“„Ќ€

     Њелкий ноЯбрьский дождь однообразно барабанил в окна.
     Ќа больших часах в столовой медленно-хрипло пробило семь часов утра.
     ‡ина,  поступившаЯ в  том же году в  гимназию,  в  форменном коричневом
платье,  в  белой пелеринке,  сидела за  чайным столом,  пила молоко и  тихо
бурчала себе под нос,  постоЯнно заглЯдываЯ в  открытую,  лежавшую перед ней
книгу.
     Љогда пробили часы,  ‡ина быстро встала и,  подойдЯ к  ’еминой комнате,
проговорила через дверь:
     - ’ема, уже четверть восьмого.
     €з ’еминой комнаты послышалось какое-то неопределенное мычание.
     ‡ина  возвратилась  к  книге,   и  снова  в  столовой  раздалсЯ  тихий,
равномерный гул ее голоса.
     ‚ комнате ’емы царила мертваЯ тишина.
     ‡ина опЯть подошла к двери и энергично произнесла:
     - ’ема, да вставай же!
     Ќа этот раз недовольным, сонным голосом ’ема ответил:
     - € без тебЯ встану!
     - Ћсталось всего  пЯтнадцать минут,  Я  тебЯ  ни  одной минуты не  буду
ждать. џ не желаю из-за тебЯ каждый раз опаздывать.
     ’ема нехотЯ поднЯлсЯ.
     Ќадев сапоги,  он подошел к  умывальнику,  раза два плеснул себе в лицо
водой,  кое-как обтерсЯ,  схватил гребешок,  сделал небрежный раздел сбоку -
кривой и  неровный,  несколько раз чеснул свои густые волосы;  не  докончив,
пригладил их  нетерпеливо руками  и,  одевшись,  застегиваЯ сюртук на  ходу,
вошел в столовую.
     - Њама приказала, чтоб ты непременно стакан молока выпил, - проговорила
‡ина.
     ’ема только сдвинул молча брови.
     - џ  не  буду такой бурды пить...  Џей  сама!  -  ответил ’ема,  толкаЯ
поданный ’аней стакан чаю.
     - Ђртемий Ќиколаевич, мама крепкий же не позволЯют.
     ’ема посидел несколько мгновений, затем решительно вскочил, взЯл чайник
и подлил себе в стакан крепкого чаю.
     ’анЯ посмотрела на ‡ину,  ‡ина на ’ему;  а ’ема, довольный, что добилсЯ
своего, макал в чай хлеб и ел его, ни на кого не глЯдЯ.
     - Њолоко будете пить? - спросила ’анЯ.
     - Џолстакана!
     Џосле молока ‡ина встала и,  решительно проговорив: "џ больше ни минуты
не жду", - начала поспешно собирать свои тетради и книги.
     ’ема не спеша последовал ее примеру.
     Ѓрат и  сестра вышли на  подъезд,  где давно уже ждал их со всех сторон
закрытый,  точно облитый водой,  экипаж,  мокраЯ Ѓуланка и  такой же мокрый,
сгорбившийсЯ, одноглазый …ремей.
     ‚ экипаже исчезли сперва ‡ина, а за ней ’ема.
     …ремей застегнул фартук и поехал.
     „ождь уныло барабанил по крыше экипажа. ’еме вдруг показалось, что ‡ина
занЯла больше половины сиденьЯ, и потому он начал полегоньку теснить ‡ину.
     - ’ема, что тебе надо? - спросила будто ничего не понимавшаЯ ‡ина.
     - Ќу, да ты расселась так, что мне тесно!
     € ’ема еще сильнее нажал на ‡ину.
     - ’ема, если ты сейчас не перестанешь, - проговорила ‡ина, упираЯсь изо
всех сил ногами, - Я назад поеду, к папе!..
     ’ема молча продолжал свое дело. ‘ила была на его стороне.
     - …ремей, поезжай назад! - потерЯв терпение, крикнула ‡ина.
     - …ремей, пошел вперед! - закричал в то же времЯ ’ема.
     - …ремей - назад!
     - …ремей - вперед!
     Ћкончательно растерЯвшийсЯ …ремей остановилсЯ и,  заглЯдываЯ через щель
единственным глазом к своим неуживчивым седокам, проговорил:
     - Ќу ей-же-богу,  Я слизу с козел,  и идьте, Як хотыте, бо вже не знаю,
кого и слухаты!
     ‚нутри  экипажа все  стихло.  …ремей  поехал  дальше.  Ћн  благополучно
добралсЯ до женской гимназии, где сошла ‡ина. ’ема поехал дальше один.
     ”антазиЯ  незаметно  унесла   его   далеко  от   действительности,   на
необитаемый  остров,   где  он,   всласть  навоевавшись  с   дикарЯми  и  со
всевозможными чудовищами мира, надумалсЯ наконец умирать.
     “мирать  ’ема  любил.  ‚се  будут  жалеть  его,  плакать;  и  он  будет
плакать... € слезы вот-вот уж готовы брызнуть из глаз ’емы... Ђ …ремей давно
уже  стоит  у  ворот  гимназии и  удивленным глазом  смотрит в  щелку.  ’ема
испуганно  приходит  в  себЯ,  оглЯдываетсЯ,  по  царЯщей  тишине  во  дворе
соображает, что опоздал, и сердце его тоскливо замирает. Ћн быстро пробегает
двор,   лестницу,   проворно  снимает   пальто   и   стараетсЯ  незамеченным
проскользнуть по коридору.
     Ќо высокий €ван €ванович,  размахиваЯ своими длинными руками,  уже идет
навстречу. Ћн как-то мимоходом ловит за плечо ’ему, заглЯдывает ему в лицо и
лениво спрашивает:
     - Љарташев?
     - €ван €ванович, - не записывайте, - просит ’ема.
     - “читель же все равно запишет, - отвечает флегматично €ван €ванович, у
которого не хватает духу прЯмо отказать.
     - “ нас батюшка... Я попрошу...
     €ван €ванович нерешительно, нехотЯ говорит:
     - •орошо...
     ’ема отворЯет большую дверь и  как-то  боком входит в  свой класс.  …го
обдает спертым,  теплым воздухом,  он  торопливо кланЯетсЯ батюшке и  спешит
озабоченно на свое место.
     Џо окончании урока маленькаЯ фигурка бежит за свЯщенником:
     - Ѓатюшка, сотрите мне abs*.
     ______________
     * Abs - отсутствует (от лат. absens).

     Ѓатюшка идет,  переваливаЯсь с  боку  на  бок,  не  спеша откидает свою
шелковую рЯсу, достает платок, сморкаетсЯ и спрашивает ’ему:
     - Ђ зачем же вы опаздываете?
     ‡а ’емой и батюшкой,  толкаЯсь,  бежит целый хвост любопытных учеников.
‚сЯкому интересно хоть одним ухом послушать, в чем дело.
     - “ нас часы отстают,  - отвечает ’ема, понижаЯ голос так, чтобы другие
не слышали. - џ теперь их поставлю на четверть часа вперед.
     - ‚ы часов не портите,  а лучше сами вставайте на четверть часа раньше,
- говорит батюшка и исчезает в дверЯх учительской.
     •вост фыркает.
     ’ема подавлЯет недоумение, делает беспечную физиономию перед насмешливо
смотрЯщими на него учениками и спешит в класс. ’ам он садитсЯ на свое место,
поднимает  оба  колена,   упираетсЯ  ими  в  скамью  и,   стараЯсь  смотреть
равнодушно, вдумываетсЯ в смысл батюшкиных слов.
     ‚ахнов свернул бумажку и,  помочив ее  слюнЯми,  водит ею  вокруг шеи и
лица ’емы. ’ема досадливо говорит:
     - Ќу, отстань же!
     Ќо ‚ахнов не отстает.
     - Ќу, что ты за свиньЯ! - говорит ’ема.
     ‚  ответ ‚ахнов хватает ’ему за руку и  выкручивает ее ему за спину.  “
’емы  закипает  бессильнаЯ  злоба,  ему  хочетсЯ  "треснуть" ‚ахнова,  и  он
пускаетсЯ на хитрость.
     - Ќу, оставь же, - повторЯет уже ласково ’ема.
     ‚ахнов  смЯгчаетсЯ,  снисходительно дает  ’еме  щелчок и  выпускает его
руку.  ’ема быстро вскакивает на скамью и, "треснув" ‚ахнова, мчитсЯ от него
по скамьЯм. ‚ерзила ‚ахнов несетсЯ за ним. ’ема прыгает на пол и бросаетсЯ к
двери.  ‚ахнов  настигает его,  мнет  и  со  всего  размаха бьет  ладонью по
лопаткам.
     - Ќу, что ты за свиньЯ?! - говорит тоскливо ’ема.
     ‚ахнов отвечает увесистыми шлепками.
     - Ћставь же, - уже жалобно молит ’ема. - Ќу, что ты менЯ мучишь?
     ‚ голосе ’емы слышатсЯ ‚ахнову слезы. …му делаетсЯ жаль ’ему.
     - Њу-мочка!  -  говорит ‚ахнов и опЯть,  уже от избытка чувств, тискает
’ему.
     Џо коридору идет молодой, в очках, учитель латинского Языка •лопов. Џри
входе  учителЯ все  уже  по  местам.  •лопов  внимательно осматривает класс,
быстро  делает перекличку,  затем  сходит с  своего возвышениЯ и  весь  урок
гулЯет по  классу,  не упускаЯ ни на мгновение никого из виду.  ЏроходЯ мимо
скамьи,   где  сидит  маленький  с   кудрЯвой  головой  и  потешной  птичьей
физиономией ѓерберг, учитель останавливаетсЯ, нюхает воздух и говорит:
     - ЋпЯть чесноком вонЯет?!
     ѓерберг краснеет,  так  как  аромат несетсЯ из  его  Ящика,  где  лежит
аппетитный кусок принесенной им длЯ завтрака фаршированной щуки.
     - џ  вас  в  класс не  буду пускать!  —то  это за  гадость?!  ‘ейчас же
вынесите  вон!  -  €,  помолчав,  говорит  вслед  уносЯщему  свое  лакомство
ѓербергу:
     - Њожете себе наслаждатьсЯ, когда уж так нравитсЯ, дома.
     “ченики фыркают,  смотрЯт на  ѓерберга,  но  на лице последнего,  кроме
непониманиЯ:  как может не  нравитьсЯ такаЯ вкуснаЯ вещь,  как фаршированнаЯ
щука,  -  ничего  другого  не  отражаетсЯ.  ’ема  с  любопытством смотрит на
ѓерберга,  потому что  он  сын ‹ейбы,  и  ’ема,  постоЯнно видевший Њошку за
прилавком отца,  никак  не  может освоитьсЯ с  фигурой его  в  гимназическом
сюртуке.
     - Љорнев, склонЯйте, - говорит учитель.
     Љорнев встает,  перекашивает свое и без того некрасивое, вздутое лицо и
кисло начинает хриплым, низким голосом.
     “читель слушает и раздраженно морщитсЯ.
     - „а что вы скрипите,  как немазанаЯ телега? ‚едь, наверно же, во времЯ
рекреации* умеете говорить другим голосом.
     ______________
     * Џеремена (от лат. recreatio).

     Љорнев прокашливаетсЯ и начинает с более высокой ноты.
     - €ванов, продолжайте...
     ‘осед ’емы,  €ванов, встает, смотрит своими косыми глазами на учителЯ и
продолжает.
     - Ќеверно! ‚ахнов, поправить!
     ‚ахнов встрепанно вскакивает и молчит.
     - Љарташев!
     ’ема вскакивает и поправлЯет.
     - Ќу? „альше!
     - џ не знаю, - угрюмо отвечает €ванов.
     - ‚ахнов!
     - џ вчера болен был.
     - Ѓолен, - кивает головой учитель. - Љарташев!
     ’ема встает и вздыхает:  недаром он хотел повторить перед уроком -  все
выскочило из головы.
     - Ќу, не знаете, говорите прЯмо!
     - џ вчера учил.
     - Ќу, так говорите же!
     ’ема сдвигает брови и усиленно смотрит вперед.
     - ‘адитесь!
     “читель в упор осматривает ‚ахнова, Љарташева и €ванова.
     ‚ахнов самодовольно водит глазами из стороны в сторону. €ванов, сдвинув
брови,  угрюмо смотрит в скамью.  ‡атЯнутый, бледный ’ема огорченно, пытливо
всматриваетсЯ своими испуганными голубыми глазами в учителЯ и говорит:
     - џ вчера знал. џ испугалсЯ...
     “читель пренебрежительно фыркает и отворачиваетсЯ.
     - џковлев, фразы!
     ‚стает первый ученик џковлев и уверенно и спокойно говорит:
     - Asinus excitatur baculo.
     - вандер! Џереводите.
     ‚стает ненормально толстый,  упитанный,  чистенький мальчик.  Ћн корчит
болезненные рожи и облизываетсЯ.
     - Џошел облизыватьсЯ! „а что вы менЯ есть собираетесь, что ли?!
     “ченики смеютсЯ.
     вандер судорожно нажимает большой палец  на  скамью,  делает  усилие и
говорит:
     - Ћсел...
     - Ќу?
     - ЏогонЯетсЯ...
     вандер делает еще одну болезненную гримасу и кончает:
     - Џалкою.
     - ‘лава богу, родил.
     ‚тораЯ половина урока посвЯщаетсЯ письменному ответу.
     “читель ходит  и  внимательно следит,  чтобы  не  списывали.  ѓлаза его
встречаютсЯ  с   глазами  „анилова,   в   которых  вдруг   что-то   подметил
проницательный учитель.
     - „анилов, дайте вашу книжку.
     - “ менЯ нет книжки,  - говорит, краснеЯ, „анилов и неловко поднимаетсЯ
с места, зажимаЯ в то же времЯ коленЯми латинскую грамматику.
     “читель заглЯдывает и собственноручно вытаскивает злополучную книгу.
     „анилов сконфуженно смотрит в скамью.
     - ’ихонЯ,  тихонЯ,  а  мошенничать уже  научилсЯ.  ‘тыдно!  ‘таньте без
места!
     ‘импатичнаЯ  сутуловатаЯ  фигура  „анилова  как-то  решительно  идет  к
учительскому месту и  становитсЯ лицом к  классу.  …го сконфуженные красивые
глаза смотрЯт добродушно и открыто прЯмо в глаза учителю.
     ђаздаетсЯ давно ожидаемый, отрадный длЯ ученического слуха звонок.
     - Љ следующему классу...
     “читель задает по  грамматике,  потом  фразы с  латинского на  русский,
затем  сам  диктует с  русского на  латинский и,  отнЯв  еще  пЯть  минут из
рекреационных, наконец уходит.
     Ѓольше всего огорчают учеников эти лишние пЯть минут.
     Џосле урока •лопова как-то мало оживлениЯ.  Ѓольшинство сидит в любимой
позе - с коленками, упертыми в скамью, и устало, бесцельно смотрит.
     Ќа учительском возвышении неожиданно поЯвлЯетсЯ старый, толстый учитель
русского Языка.
     - “  попугаЯ на  шесте было весело!  -  монотонно,  нараспев тЯнет он и
чешет свою лысину о приставленную к ней линейку.
     ’еме с ‚ахновым тоже весело,  и никакого дела им нет ни до попугаЯ,  ни
до  учителЯ,  ни до его системы,  в  силу которой учитель считал необходимым
прежде всего ознакомить детей с синтаксисом.
     - ѓерберг, где подлежащее?
     - Ќа шесте,  - вскакивает ѓерберг и впиваетсЯ своей птичьей физиономией
в учителЯ.
     - „урак,  -  тем  же  тоном  говорит учитель,  -  ты  сам  на  шесте...
Љарташев!..
     ’ема, только что получивший в самый нос щелчок, встрепанно вскакивает и
в то же мгновение совсем исчезает,  потому что ‚ахнов ловким движением своей
ноги сталкивает его на пол.
     - Љарташев, ты куда девалсЯ? - кричит учитель.
     ’ема, красный, поЯвлЯетсЯ и объЯснЯет, что он провалилсЯ.
     - Љак ты мог провалитьсЯ, когда под тобою твердый пол?
     - џ поскользнулсЯ...
     - Љак ты мог поскользнутьсЯ, когда ты стоЯл?
     ‚место ответа ’ема  опЯть едет  под  скамью.  Ћн  снова поЯвлЯетсЯ и  с
ожесточенным отчаЯнием смотрит украдкой на ‚ахнова.  ‚ахнов,  положив локоть
на скамью,  прижимает ладонью рот,  чтобы не прыснуть, и не смотрит на ’ему.
’ема срывает сердце незаметным пинком ‚ахнову в плечо, но учитель увидел это
и обиделсЯ.
     - Љарташеву единицу за поведение.
     ‹ысаЯ, как колено, голова учителЯ наклонЯетсЯ и ищет фамилию Љарташева.
’ема,  пока учитель не видит, еще раз срывает свой гнев и теребит ‚ахнова за
волосы.
     - Љарташев, где подлежащее?
     ’ема мгновенно бросает ‚ахнова и ищет глазами подлежащее.
     џковлев,  отвалившись вполуоборот с  передней скамьи,  смотрит на ’ему.
"Џодскажи!" - молЯт глаза ’емы.
     - “ попугаЯ, - шепчет џковлев, и ноздри его раздуваютсЯ от предстоЯщего
наслаждениЯ.
     - “ попугаЯ, - подхватывает радостно ’ема.
     Ћбщий хохот.
     - „урак,  ты сам попугай.  ‘ этих пор Љарташев не Љарташев,  а попугай.
ѓерберг не ѓерберг, а шест. Џопугай на шесте - Љарташев на ѓерберге.
     Љласс хохочет. џковлев стонет от восторга.
     ’олстаЯ,   громаднаЯ  фигура   учителЯ   начинает  слегка   колыхатьсЯ.
„обродушные  маленькие  серые   глаза  прищуриваютсЯ,   и   некоторое  времЯ
старческое "хе-хе-хе" несетсЯ по классу.
     Ќо вдруг лицо учителЯ опЯть делаетсЯ серьезным, класс стихает, и тот же
монотонный голос нараспев продолжает:
     - ‚ классе - где подлежащее?
     ѓробовое молчание.
     - „урачье,  -  добродушно,  нараспев говорит учитель.  -  ‚се попугаи и
шесты. ‘идЯт попугаи на шестах.
     Њежду тем ’ема не спускает глаз с џковлева.
     - ђазве  он  смеет подсказать глупости?  -  не  то  советуетсЯ,  не  то
протестует ’ема, обращаЯсь к ‚ахнову.
     Љак только раздаетсЯ звонок, он бросаетсЯ к џковлеву:
     - ’ы смеешь глупости подсказывать?!
     - Ђ тебе вольно повторЯть, - пренебрежительно фыркает џковлев.
     - ’ак вот же тебе!  -  говорит ’ема и со всего размаха бьет его кулаком
по лицу. - ’еперь подсказывай!
     џковлев  первое  мгновенье растерЯнно смотрит  и  затем  порывисто,  не
удостоиваЯ  никого  взглЯдом,   быстро  уходит  из  класса.  Ќемного  погодЯ
поЯвлЯетсЯ в дверЯх бритое,  широкое лицо инспектора, а за ним весь в слезах
џковлев.
     - Љарташев, подите сюда! - сухо и резко раздаетсЯ в классе.
     ’ема поднимаетсЯ,  идет и  испуганно смотрит в выпученные голубые глаза
инспектора.
     - ‚ы ударили џковлева?
     - Ћн...
     - џ вас спрашиваю: ударили вы џковлева?
     € голос инспектора переходит в сухой треск.
     - “дарил, - тихо отвечает ’ема.
     - ‡автра на два часа без обеда.
     €нспектор  уходит.   ’ема,   воспрЯнувший  от   милостивого  наказаниЯ,
победоносно обращаетсЯ к џковлеву и говорит:
     - џбеда!
     - Ђ по-твоему, ты будешь по морде бить, а тебе ручки за это целовать? -
грызЯ ногти и  впиваЯсь своими маленькими глазами в  ’ему,  Ядовито-спокойно
спросил Љорнев.
     ‚ошел новый учитель -  немецкого Языка,  Ѓорис Ѓорисович Љноп. ќто была
маленькаЯ,   тщедушнаЯ  фигурка.   ’акие   фигурки  часто  попадаютсЯ  между
фарфоровыми статуэтками:  в  клетчатых штанах  и  синем,  с  длинными узкими
рукавами,  фраке.  Ћн шел тихо, медленною походкой, которую ученики называли
"раскорЯкой".
     ‚ Ѓорисе Ѓорисовиче ничего не было учительского. ‚стретив его на улице,
можно было бы принЯть его за портного,  садовника,  мелкого чиновника, но не
за учителЯ.
     “ченики ни про одного учителЯ ничего не знали из его домашней жизни, но
про Ѓориса Ѓорисовича знали все.  ‡нали,  что у него жена злаЯ,  две дочки -
старые  девы,  мать  -  слепаЯ старуха,  горбатаЯ тетка.  ‡нали,  что  Ѓорис
Ѓорисович бедный,  что он  трепещет перед начальством не хуже любого из них.
‡нали и то,  что Ѓорису Ѓорисовичу можно перо смазывать салом, в чернильницу
сыпать песок, а в потолок, нажевав бумаги, пускать бумажных чертей.
     ‚ последнее времЯ Ѓорис Ѓорисович стал заметно подаватьсЯ.
     ‘делав перекличку, он с трудом сошел с возвышениЯ, на котором стоЯл его
стол,  и расслабленно, по-стариковски, остановившись перед классом, начал не
спеша вынимать из заднего кармана фрака носовой платок.
     ‚ысморкавшись,  Ѓорис Ѓорисович поднЯл голову и  обратилсЯ к ученикам с
благодушной речью, в которой предложил им не шуметь, слушать спокойно урок и
быть хорошими, добрыми детьми.
     - Џожалуйста,  -  кончил Ѓорис  Ѓорисович,  и  в  голосе его  зазвучала
просьба усталого, больного человека.
     Ќо Ѓорис Ѓорисович сейчас же спохватилсЯ и уже более строго прибавил:
     - Ђ кто не захочет смирно сидеть, того Я без жалости буду совсем строго
наказывать.
     Ќесколько  минут  все  шло  хорошо.   Ѓолезненный  вид  учителЯ  смирил
учеников.  Ќо  ‚ахнов,  уже  наладив опытной рукой  перо,  издал им  тонкий,
тревожный, хорошо знакомый учителю звук.
     Ѓорис Ѓорисович вскипел.
     - ‚ы свиньи, и с вами нельзЯ по-человечески говорить... ‚ы тогда только
чувствуете уважение к человеку, когда он вас вот как душить будет.
     €,  дрожа от бешенства,  Ѓорис Ѓорисович поднЯл свой кулачок и показал,
как будет душить.
     - Ђх  ты,  немецкаЯ селедка!  -  прошептал кто-то  и,  разжевав бумагу,
искусно влепил ее в борт фрака Ѓориса Ѓорисовича.
     “читель опешил. Ќесколько секунд длилось молчание.
     - •орошо, - наконец как-то подавленно проговорил он. - џ вот так с этим
и  пойду к  директору.  џ  покажу ему это.  џ  расскажу ему,  что вы со мной
делаете,  как вы менЯ мучаете. џ приведу его в класс, и пусть он сам смотрит
на  всех  этих  чертей (учитель показал на  висевших по  потолку на  ниточке
чертей),  на это перо и на эту чернильницу,  и Я скажу,  что самый главный и
злой, самый грубый, бессмысленный скот - это ‚ахнов.
     - ‡а  что  вы  ругаетесь?!  -  вскочил ‚ахнов.  -  ‚ы  всегда надо мной
издеваетесь. џ ничего не делаю, а вы ругаетесь.
     € ‚ахнов вдруг завыл благим матом.
     “читель растерЯлсЯ и полез в карман за табакеркой. Ћн медленно вынул ее
из кармана, постучал по ней пальцем, открыл крышку, достал щепотку табаку и,
не  сводЯ глаз с  ‚ахнова,  начал потихоньку нюхать.  ‚ахнов продолжал выть,
внимательно наблюдаЯ сквозь пальцы учителЯ.
     - џ пойду жаловатьсЯ инспектору,  -  проговорил ‚ахнов,  перестав вдруг
завывать, и порывисто направилсЯ к двери.
     - ‚ахнов, назад! - остановил его нерешительно учитель.
     - Ђ за что вы ругаетесь? ‚ы менЯ поймали? Љогда поймаете...
     - Ђ не пойман, так не вор? ќхе-хе... ‚ахнов... Ќехорошо...
     ‚ ответ ‚ахнов, садЯсь на место, дернул за перо.
     - ’ы и теперь скажешь, что не ты.
     - ’еперь Я со злости.
     - ‘о  злости?  -  огорченно переспросил учитель  и  покачал головой.  -
‚ахнов, ‚ахнов...
     “читель глубоко вздохнул и задумалсЯ.
     ‚ахнов начал пищать так, как пищат маленькие, еще слепые щенки.
     - ‚а-а-хнов!.. - уныло проговорил учитель.
     - џ давно знаю, что Я ‚ахнов.
     - ’ы  знаешь...  ’ы много знаешь...  “  тебЯ хорошее сердце,  ‚ахнов...
‘ердце лошади... иди жалуйсЯ.
     Ѓорис Ѓорисович закрыл глаза и  опустил голову на  руку.  Ћн чувствовал
какой-то особенный упадок сил.
     - €ди жалуйсЯ на менЯ,  - повторил он снова, с трудом открываЯ глаза. -
€ди скажи,  что тебе надоел старый, больной Ѓорис Ѓорисович, у которого пЯть
человек на плечах...
     ‚ахнов опЯть задергал перо.
     “читель бессильно опустил голову.
     - „а брось, - обратилсЯ к ‚ахнову Љасицкий, - ведь болен же человек!
     Ќо на ‚ахнова нашло. Ћн, спрЯтав голову под скамью, начал хрюкать.
     Ѓорис Ѓорисович беспомощно оглЯнулсЯ.
     - Џослушай ты, идиот! - вскочил Љорнев, обращаЯсь к ‚ахнову. - ѓоспода,
да уймите же его! - обратилсЯ он к ближайшим товарищам ‚ахнова.
     ‘ерб Ђвгустич,  сорвавшись с места, каким-то клубком подлетел к ‚ахнову
и, как зверь, скалЯ зубы, с налитыми кровью глазами, прохрипел своим твердым
наречием:
     - ‘котына! “бью!
     ‚ахнов так и обмер.
     - „рЯнь!
     - џ больной,  -  прошептал тихо Ѓорис Ѓорисович,  -  пожалуйста, скорее
позовите надзирателЯ.
     Ђвгустич бросилсЯ в коридор. „ети испуганно стихли.
     - Ќичего,  ничего,  это  пройдет,  -  тоскливо шептали  побелевшие губы
учителЯ.
     ‚ классе воцарилась мертваЯ тишина.  “читель точно застыл, наклонившись
и едва держась рукой за край стола.  ‚есь класс замер в неподвижных позах, и
только  бумажные  черти,  подвешенные к  потолку  и  приводимые  в  движение
сквознЯком,  тЯнувшим из отворенной в  коридор двери,  медленно и  беззвучно
раскачивались над головой больного.
     - Џожалуйста...   -   тоскливо  обратилсЯ  учитель  к  вошедшему  €вану
€вановичу. - џ немножко болен. Џожалуйста, помогайте мне.
     € учитель с помощью надзирателЯ,  грузно опершись на его руку, медленно
и тихо потащилсЯ из класса.
     Џоследний урок был ’омылина - учителЯ естественной истории.
     “ченики  свободно  и  непринужденно встретили  входившего средних  лет,
представительного, полного учителЯ.
     Ћн шел и легко, красиво нес в своих руках фигуры разных зверей. Џоложив
их на стол, он вынул чистый, белый платок, смахнул им пыль с рукавов своего,
безукоризненно сидевшего на  нем,  синего фрака и  вытер руки.  …ще на ходу,
окинув весело класс, он бросил свое обычное, как будто небрежное:
     - ‡дравствуйте, дети!
     Ќо  это  "здравствуйте,  дети!"  током  пробежало по  детским сердцам и
заставило их весело встрепенутьсЯ.
     ‘делав перекличку, учитель поднЯл голову и проговорил:
     - џ принес вам, дети, прекрасный экземплЯр чучела очковой змеи.
     “читель взЯл коробку и осторожно вынул змею.  Ћн высоко поднЯл руку,  и
ученики приподнЯлись,  с напрЯжением всматриваЯсь в страшную змею с большими
желтыми, точно в очках, глазами.
     - ЋчковаЯ змеЯ,  - проговорил учитель, - Ядовита. “кус ее смертелен. џд
помещаетсЯ, так же как и у других Ядовитых змей, в голове, возле зубов.
     ’омылин нажал пружинку, и змеЯ открыла рот.
     - Џросунь осторожно палец,  -  сказал ’омылин, обращаЯсь к Ђвгустичу. -
Ќе бойсЯ...
     Љогда Ђвгустич просунул палец,  ’омылин отпустил пружину,  и змеЯ снова
закрыла рот.
     Ђвгустич нервно отдернул палец. ‚се и ’омылин рассмеЯлись.
     - ’ы  видишь на  своем пальце черные полоски:  это безвреднаЯ,  простаЯ
жидкость, заменЯющаЯ собою Яд. ’еперь смотри, как этот Яд из головы проходит
в зубы змеи.
     “читель поднЯл часть кожи на голове змеи,  и  Ђвгустич через стеклЯнный
череп  увидел возле зубов маленькое черное пЯтнышко с  тоненькими ниточками,
исчезавшими в зубах.
     “ченики вскочили с своих мест и наперебой спешили заглЯнуть в аппарат.
     - Ќе теснитесь, всем покажу, - произнес ’омылин.
     Љогда  осмотр  кончилсЯ  и  класс  снова  пришел  в  порЯдок,   ’омылин
заговорил:
     - „ети,  сегоднЯ эта дверь затворилась,  и,  может быть,  навсегда,  за
вашим  учителем,  потому что  Ѓорис Ѓорисович страдает тЯжелой,  неизлечимой
болезнью.   ’ам,  за  этой  дверью,  ждут  его  пЯть  бедных,  не  способных
зарабатывать себе хлеб женщин, которые без него останутсЯ без куска хлеба...
     “читель замолчал, прошелсЯ по классу и проговорил:
     - Ќу, начнем. ’ема, отвечай!
     ’ема, всегда добросовестно учивший естественную историю, но этот раз не
знал  урока,  потому что,  по  расписанию,  ’омылин должен был  в  этот урок
рассказывать.
     ’ема сгорел со стыда, прежде чем открыл рот. Љогда он окончил, ’омылин,
огорченный, не то спросил, не то сказал:
     - Ќе выучил?
     ’ема сел и расплакалсЯ.
     ’омылин вызвал другого, третьего и, казалось, забыл о ’еме.
     ’ема  перестал  плакать  и  угрюмо-сконфуженно сидел,  облокотившись на
локоть.  ‚  нем  шевелилось злое  чувство и  на  себЯ,  и  на  весь  класс -
свидетелей его слез, - и на ’омылина. € он еще угрюмее сдвигал брови.
     - Љ  следующему  классу  выучишь  урок?  -  спросил  вдруг,  мимоходом,
’омылин,  по  обыкновению положив руку на волосы ’емы и  слегка поднимаЯ его
голову.
     ’ема  нехотЯ  поднЯл глаза,  но  встретил такой  приветливый,  ласковый
взглЯд учителЯ,  взглЯд,  проникший в самую глубь его души,  что сердце ’емы
екнуло, и он быстро ответил:
     - ‚ыучу.
     - Ћтчего ты на сегоднЯ не выучил?
     - џ думал, что вы будете рассказывать.
     - Ќу, выучи, Я еще раз спрошу.
     Џоследний урок кончилсЯ. “ченики толпами валЯт на улицу.
     ’ема заходит за ‡иной, и они оба идут пешком домой.
     ‡ина  весела.  Ћна  получила пЯть  и  вдобавок несет матери целый ворох
самых интересных, самых свежих новостей.
     - ‘прашивали? - обращаетсЯ она к ’еме. - ‘колько?
     - ’ебе какое дело?
     - Ђ мне пЯть, - говорит ‡ина.
     - ‚аша пЯтерка меньше нашей тройки, - отвечает ’ема презрительно.
     - Џоче-е-му?
     - Ђ потому,  что вы девочки,  а учителЯ больше любЯт девочек, - говорит
авторитетно ’ема.
     - Љакие глупости!
     - ‚от тебе и глупости.
     ‡а обедом ‡ина ест с  аппетитом и  говорит,  говорит.  ’ема ест лениво,
молчит и  равнодушно-устало слушает ‡ину.  Љ  общему обеду они  опоздали.  ‚
столовой тем не менее,  кроме отца, все налицо. Њать сидит, облокотившись на
стол,  и любуетсЯ своей смуглой,  раскрасневшейсЯ дочкой.  ЏереведЯ глаза на
сына, мать тоскливо говорит:
     - ’ы совсем зеленый стал... Ћтчего ты ничего не ешь?
     - Њама, оттого, что он всегда на свои деньги сласти покупает.
     - Ќеправда, - отвечает ’ема, пораженный сообразительностью ‡ины.
     - Ќу да, неправда.
     - џ поеду и попрошу директора, чтоб он устроил длЯ желающих завтраки, -
говорит мать.
     ’еме представлЯетсЯ фигура матери с  ее странным проектом и сдержаннаЯ,
стройнаЯ фигура директора. Ћт одной мысли ему делаетсЯ неловко за мать, и он
торопитсЯ предупредить ее, говорЯ совершенно естественно:
     - Ћдна мать уже приезжала, и директор не согласилсЯ.
     Џосле обеда ’ема идет в сад, где ветер уныло качает обнаженные деревьЯ,
сквозь которые видны все заборы сада,  и кажетсЯ ’еме,  что меньше как будто
стал сад.  €з сада ’ема ид