в запасе кроме растаЯвшего чародейного  зеркала?
—то он еще приготовил, чтобы всеми правдами и неправдами да  урвать  кусок
твоей  души  и  еще  тысЯчу  лет  копить  в  душном   подвале   злобу   на
человечество?"
   - …дешь?
   - Ќет, - сказал  ѓаранин,  и  ему  показалось,  что  в  глазах  ‚торого
мелькнула живаЯ теплота одобрениЯ.
   - ‚ышвырнуть за порог!
   ‹ешие без особого энтузиазма тесной кучкой засеменили к  ѓаранину.  ‚от
это  как  раз  труда  не  представлЯло,   о   современных   разновидностЯх
рукопашного  боЯ  они  и  понЯтиЯ  не  имели.   "Њельница"   -   и   один,
раскорЯчившись, заскользил на спине по полу, вмазалсЯ в стену. Њелькнул  в
воздухе допотопный кистень-гасило:  захват,  подсечка,  коленом  -  второй
отлетел и шустро уполз за колонну. ђазлетелись по углам, сшибаЯ  статуи  и
золотые кувшины еще двое. ‡мей исходил криком, но лешие не горели желанием
продолжать кампанию - и с места не сдвинулись.
   ѓаранин прыгнул  к  стене,  рванул  за  рукоЯть  длинный  широкий  меч,
показавшийсЯ самым подходЯщим. Њеч неожиданно легко выскочил из  державок,
он был тЯжелый и обнадеживающе  острый.  ѓаранин  махнул  им,  примерЯЯсь,
широкое лезвие косым крестом рассекло густой воздух подземельЯ.  Џо  углам
поскуливали от страха лешие.
   - Ђх вот как? - сказал Џервый. - Ќу, это дело знакомое, чего уж  там...
Ќе понЯл своей выгоды - пропадай, дурак. ’оже мне, цветочки под окном...
   Ћн прЯнул со своего возвышениЯ, раскинув крыльЯ, чертЯ концами  борозды
в грудах золота. ѓорели холодным светом глаза, затейливый шип пронессЯ под
сводами, злой мощью тела управлЯл один Џервый, другие головы не имели  уже
своей воли, и ѓаранин видел, что, несмотрЯ  на  дрЯхлость,  змей  остаетсЯ
опасным  противником.  "ѓде  же  пламЯ?"  -  подумал  он  с   отстраненным
любопытством.
   ЋгнЯ не было, но  в  лицо  ударила  волна  жаркого  воздуха  -  как  на
аэродроме, когда  свистит  направленное  в  твою  сторону  сопло  стоЯщего
поблизости лайнера.
   ‡мей надвигалсЯ, щерились пасти, громко брЯкали по полу когти.  ѓаранин
ждал, стиснув червленую рукоЯть меча. ‘траха не было.


   ‚се, кто жил в квартирах, выходЯщих на восточную,  рассветную  сторону,
прилипли  к  окнам.  ‡накомого  надоевшего   асфальта,   тусклого,   вечно
припорошенного пылью, не было, был ковер -  из  цветов.  ’еплым  оранжевым
цветом пламенели жарки, таежные тюльпаны, упруго мохнатились георгины, над
улицей вставало розово-золотое  солнце,  разноцветно  подмигивали  анютины
глазки. ‚ета смотрела с балкона и не верила:  солидно  белели  гладиолусы,
голубели колокольчики. Џурпурные кисти кипреЯ, огоньки, сирень, альпийские
маки, какие-то Яркие и диковинные неизвестные цветы...
   Ќикто ничего не понимал, утро было Ясное и чистое, а  цветы,  нежные  и
гордые, полыхали небывалой радугой, и их не осмеливались тронуть,  задеть.
„аже лихие водители "Њагирусов" тормозили и вспоминали ближайший объезд.