 не  приводит  ни   к   каким
катастрофическим  последствиЯм. &Џроблема становитсЯ  еще  более  сложной,
если  учесть,  что  лишение парадоксального сна у  больных  депрессией  не
только  не  приводит  к  отрицательным  результатам,  но  и  очень   часто
способствует  уменьшению  депрессии.  ђазумеетсЯ,  у  больных  никогда  не
проводЯт   столь  длительную  депривацию  парадоксального   сна,   как   в
экспериментах  на  животных,  но  в данном  случае  важна  противоположнаЯ
направленность  тенденций:  при  лишении  парадоксального  сна  по  методу
"водной  площадки"  есть  тенденциЯ к снижению  резистентности  и  гибели,
депривациЯ  по  методу  Љовальзона  оказываетсЯ  нейтральной,  а   лишение
парадоксального  сна  и  сновидений  у  депрессивных  больных  имеет  даже
лечебный эффект. ’ак нужен ли организму парадоксальный сон, всегда  ли  он
нужен одинаково и если все-таки нужен, то зачем? ‚ это противоречие вносЯт
свою   существенную  лепту  и  данные  по  фило-  и  онтогенезу.  ‘огласно
классическим исследованиЯм, зачатки парадоксального сна поЯвлЯютсЯ  только
у  птиц,  он  отсутствует у более примитивных видов животных  и  достигает
максимального  развитиЯ у высших млекопитающих и человека.  ‘ледовательно,
чем  более  высокое  место  занимает животное  на  иерархической  лестнице
интеллектуального развитиЯ, тем больше у него парадоксального  сна.  Ќо  и
здесь  не  обходитсЯ  без парадоксов. ’акое высокоразвитое  животное,  как
дельфин,  чей  мозг  по своим возможностЯм уступает только  человеческому,
либо   совсем  лишен  парадоксального  сна,  либо  имеет  его  в  мизерных
количествах.  ќто  данные доктора ‹. Њухаметова  -  еще  одного  участника
совещаниЯ.  …сли  дельфин обходитсЯ без парадоксального сна,  значит,  нет
соответствиЯ  между уровнем развитиЯ мозга и потребностью в парадоксальном
сне.   Љ  этому  же  выводу,  на  первый  взглЯд,  подталкивают  и  данные
онтогенеза:  парадоксального  сна особенно  много  вскоре  после  рождениЯ
ребенка,  когда он занимает 40-50% от всей длительности сна, а с возрастом
его   представленность   уменьшаетсЯ  вдвое.   ’аким   образом,   динамика
парадоксального сна в онтогенезе противоположна его динамике в филогенезе,
что также требует объЯснениЯ. &‚ обсуждении принЯли участие профессора  ђ.
Љартрайт  из —икаго и один из лидеров бостонской группы исследователей  ђ.
ѓринберг.  ‘  именами  этих  ученых свЯзаны пионерские  исследованиЯ  роли
парадоксального   сна  в  психической  жизни  человека.  Ћни   убедительно
показали,  что у здорового человека парадоксальный сон и свЯзанные  с  ним
сновидениЯ обеспечивают адаптацию к эмоциональному стрессу, играют  важную
роль   в   механизмах   психологической  защиты,   способствуют   усвоению
непривычной  и  травмирующей  информации, противоречащей  прошлому  опыту.
‘огласно  ђ.  ѓринбергу,  в сновидении происходит  как  бы  приспособление
"неудобной",   конфликтной   информации  к  привычным   представлениЯм   и
установкам  поведениЯ, к сформировавшимсЯ ранее механизмам психологической
защиты.  ќксперименты  с депривацией парадоксального  сна,  проведенные  в
лабораториЯх этих ученых, подтвердили, что лишение этой фазы сна  приводит
к изменению всей иерархии психологической защиты, к усилению вытеснениЯ, к
психологической дезадаптации. ’акое понимание функции парадоксального  сна
помогает  объЯснить повышенную потребность в этом типе сна при  депрессии,
проЯвлЯющуюсЯ  ранним  поЯвлением  первого  эпизода  парадоксального   сна
(иногда  - через несколько минут после засыпаниЯ вместо положенных  80-100
минут),  а в рЯде случаев - и увеличением его общего содержаниЯ  в  ночном
сне.  Ћднако  такое  представление о защитной функции парадоксального  сна
находитсЯ   в  очевидном  противоречии  с  приведенными  выше  данными   о
терапевтическом действии его депривации при депрессии: если этот  сон  так
важен  длЯ  психологической  адаптации и  его  потребность  при  депрессии
повышена,  то  каким  образом  его  подавление  помогает  освободитьсЯ  от
депрессии?   &Љроме   того,  из  представлений   об   адаптивной   функции
парадоксального сна и сновидений при эмоциональном стрессе,  казалось  бы,
однозначно  следует,  что  в  условиЯх стресса парадоксальный  сон  должен
увеличиватьсЯ   и   адаптациЯ   возможна  только   при   его   увеличении.
ќкспериментальные исследованиЯ выЯвлЯют, однако, значительно более сложную
картину:  в  некоторых случаЯх и у людей, и у животных стресс  приводит  к
увеличению  парадоксального  сна,  но  в  других  случаЯх  происходит  его
уменьшение,  и притом с очень хорошим эффектом -благополучным преодолением
стрессовой  ситуации.  “величение или уменьшение  парадоксального  сна  не
зависит от характера стресса - один и тот же стресс может вызвать у  одних
субъектов    увеличение,   а   у   других   -уменьшение   представленности
парадоксального  сна,  и  в результате в целом  длЯ  группы  эффект  может
выглЯдеть как нулевой. Љакие же факторы определЯют изменение сна в стрессе
и  как  это  изменение  свЯзано  с функцией  парадоксального  сна?  ‚опрос
остаетсЯ  открытым.  &‚есьма сложна роль парадоксального  сна  в  усвоении
новой информации, в обучении и запоминании. ‘ одной стороны, показано, что
длЯ запоминаниЯ материала, не находЯщегосЯ в противоречии с прошлым опытом
и   не  требующего  творческого  подхода,  парадоксальный  сон  не  играет
существенной  роли:  он  не  увеличиваетсЯ в процессе  такого  обучениЯ  и
усвоение  такой информации не страдает при его депривации. „лЯ запоминаниЯ
непривычной  информации,  к  усвоению которой субъект  исходно  не  готов,
парадоксальный   сон   нужен:  только  после  его   увеличениЯ   наступает
критический перелом в процессе обучениЯ, а депривациЯ не позволЯет достичь
существенных  успехов.  Ќо,  с  другой стороны,  известно,  что  состоЯние
творческого  подъема  в процессе решениЯ задач, значимых  длЯ  человека  и
требующих   небанального   подхода,  нередко  сопровождаетсЯ   уменьшением
потребности  в  сне, его укорочением - и прежде всего за  счет  уменьшениЯ
длительности парадоксального сна. ‘тимулЯторы центральной нервной системы,
такие, как амфетамин, улучшают запоминание, способствуют обучению - и в то
же  времЯ  подавлЯют  парадоксальный  сон.  Ќаконец,  один  из  участников
обсуждениЯ, канадский психолог профессор Љ. ‘мит показал во многочисленных
исследованиЯх, что увеличение парадоксального сна происходит не  только  в
процессе  обучениЯ, до закреплениЯ в памЯти нового материала, но  и  через
некоторое времЯ после такого закреплениЯ. ‘мысл этого увеличениЯ  остаетсЯ
не   вполне  понЯтным:  если  парадоксальный  сон  нужен  длЯ  закреплениЯ
материала  в  памЯти,  то  после завершениЯ этого процесса  потребность  в
парадоксальном  сне должна снижатьсЯ. &Ќаконец, еще один  очень  серьезный
вопрос, обсуждавшийсЯ на этом увлекательном заседании, - можно ли считать,
что  парадоксальный сон всегда выполнЯет одну и ту же  фукцию?  ЌельзЯ  ли
говорить  о  качественных  отличиЯх  между  функционально  полноценным   и
функционально неполноценным парадоксальным сном? џ выдвинул  эту  гипотезу
много лет назад на основании результатов моих исследований: оказалось, что
у эмоционально высоко чувствительных, но здоровых людей парадоксальный сон
насыщен Яркими сновидениЯми; в стрессовой ситуации их становитсЯ больше  и
они   становЯтсЯ  более  Яркими  и  необычными,  и  при  этом  сохранЯетсЯ
психическое   здоровье.   ‚  то  же  времЯ  у   больных   психическими   и
психосоматическими заболеваниЯми, несмотрЯ на их еще более выраженную, чем
у   здоровых,  эмоциональную  чувствительность  и  уЯзвимость,  сновидений
меньше,  они  менее  красочны  и подробны,  бедны  образами  и  событиЯми.
Ћбеднению    сновидений    сопутствуют   и    физиологические    изменениЯ
парадоксального  сна:  пульс во времЯ этой стадии сна  претерпевает  менее
выраженное   учащение   по   сравнению  со  здоровыми,   а   электрическое
сопротивление  кожи  снижаетсЯ. ќти данные  были  подтверждены  позднее  в
других  лабораториЯх  мира и, в частности, одним из участников  обсуждениЯ
профессором  Њендельсоном.  Ћн показал также,  что  в  процессе  успешного
лечениЯ психически больных число отчетов о сновидениЯх увеличиваетсЯ,  что
может   свидетельствовать  о  восстановлении  функциональных  возможностей
парадоксального сна.
     ‚  процессе обсуждениЯ Я высказал предположение, что представление  о
функционально полноценном и функционально неполноценном парадоксальном сне
в  сочетании  с  концепцией поисковой активности  может  помочь  устранить
многие  из перечисленных противоречий. џ много писал о концепции поисковой
активности  в  этой  книге,  поэтому  лишь  кратко  повторю  ее   основные
положениЯ:
     1.  ЏоисковаЯ активность - это активность, направленнаЯ на  изменение
ситуации  (или  изменение  отношениЯ к  ней)  без  определенного  прогноза
результатов, но при постоЯнном их учете. ‘ам процесс поисковой  активности
независимо  от  результата повышает резистентность  и  стрессоустойчивость
организма.
     2.    Ћтказ    от    поиска   создает   предпосылки   длЯ    снижениЯ
стрессоустойчивости и развитиЯ заболеваний.
     3. Ѓыстрый (парадоксальный) сон способствует восстановлению поисковой
активности   (по  крайней  мере  на  уровне  психической  деЯтельности   в
сновидениЯх) и компенсирует состоЯние отказа от поиска.
     4.   Џоведение  в  бодрствовании,  включающее  выраженную   поисковую
активность, снижает потребность организма в быстром сне, тогда  как  отказ
от поиска повышает потребность организма в этой фазе сна.
     Ћдним  из  очень  сильных  аргументов  в  пользу  концепции  ЯвлЯютсЯ
результаты   эксперимента  видного  американского   физиолога,   участника
обсуждениЯ,  профессора  Ђ.  Њоррисона. Ћн  показал,  что  когда  в  мозгу
животного разрушают нейроны, ответственные за падение мышечного  тонуса  в
парадоксальном  сне, и в результате тонус не падает, то  животное  как  бы
участвует  в своих сновидениЯх и совершает сложное поведение, которое,  по
мнению, Њоррисона, точнее всего можно квалифицировать как исследовательско-
поисковое.  ђассмотрим,  как  вышеуказаннаЯ  концепциЯ  может   помочь   в
разрешении парадоксов.
     I.   Џри   депривации  парадоксального  сна  на  маленькой  площадке,
окруженной  водой, создаютсЯ условиЯ, препЯтствующие активному  поисковому
поведению   в   бодрствовании,  и  одновременно  животному  нс   позволЯют
скомпенсировать  это состоЯние в парадоксальном сне. „ействуют  сразу  два
фактора:  формируетсЯ состоЯние, повышающее потребность  в  парадоксальном
сне,  и  не  позволЯют эту потребность удовлетворить. •ронический  дефицит
поисковой активности приводит к гибели животного.
     ‚ то же времЯ депривациЯ парадоксального сна методом стимулЯции мозга
в  условиЯх свободного поведениЯ не сопровождаетсЯ повышенной потребностью
в этой стадии сна (нет отказа от поиска) и поэтому нет фатального исхода.
     II.  “ больных депрессией есть отказ от поиска и повышена потребность
в  парадоксальном  сне.  Ќо даже в тех случаЯх, когда  парадоксальный  сон
увеличен,  эта  потребность не удовлетворЯетсЯ, потому что  парадоксальный
сон  качественно  неполноценен.  Ѓолее того,  в  сновидениЯх  депрессивных
больных  часто  господствуют сюжеты и настроениЯ, соответствующие  реакции
капитулЯции  в бодрствовании, и это усиливает отказ от поиска.  “странение
таких  сновидений  депривацией парадоксального сна  или  всего  сна  может
оказать   положительный  эффект.  ‡десь  надо  учесть   также   еще   одно
обстоЯтельство:   лишение  сна  -  нелегкаЯ   и   необычнаЯ   задача   длЯ
депрессивного больного, требующаЯ от него значительной мобилизации. €  сам
факт того, что ему с этой задачей справитьсЯ удаетсЯ (а перед большинством
других  жизненных задач он пасует), повышает его самооценку, его  ощущение
контролЯ над ситуацией и имеет положительный эффект.
     III.   „анные  по  фило-  и  онтогенезу  не  только  не  противоречат
концепции,  но  и  хорошо  с  ней согласуютсЯ. Џарадоксальный  сон  должен
впервые   поЯвлЯтьсЯ   на  достаточно  высокой  ступени   филогенетической
лестницы, когда уже созрели мозговые механизмы поискового поведениЯ и  оно
стало  возможным. ‘ другой стороны, ранние этапы онтогенеза высокоразвитых
животных характеризуютсЯ беспомощностью, зависимостью от родителЯ, на этих
этапах  легко формируетсЯ и закреплЯетсЯ отказ от поиска, так что особенно
необходим механизм, компенсирующий это состоЯние. Љрайне интересны в  этой
свЯзи  данные  об отсутствии парадоксального сна у дельфина. ќто  животное
постоЯнно  находитсЯ  в  активном движении, активно  следит  за  средой  и
взаимодействует  с  ней. „аже спит он всегда только  одним  полушарием,  а
другое   бодрствует   и   руководит   активным   поведением.   Џри   такой
круглосуточной  поисковой активности просто нет  необходимости  в  быстром
сне.   …сли   же  дельфин  лишаетсЯ  возможности  активной  жизни   и   не
устанавливаетсЯ  активнаЯ дружба с экспериментатором, он быстро  погибает,
ибо лишен защитных механизмов, компенсирующих отказ от поиска.
     IV.   €зменение  сна  в  условиЯх  стресса  определЯетсЯ   характером
поведениЯ   субъекта   в   стрессовой   ситуации.   …сли   это   поведение
характеризуетсЯ  доминированием  поисковой  активности,  даже   если   она
сопровождаетсЯ  неприЯтными  эмоциональными переживаниЯми,  потребность  в
парадоксальном  сне  снижаетсЯ, его долЯ в  ночном  сне  уменьшаетсЯ  безо
всЯкого  ущерба длЯ здоровьЯ. …сли же поведение отражает отказ от  поиска,
потребность  в  парадоксальном сне растет, но в зависимости от  адаптивных
возможностей  субъекта эта потребность может удовлетворЯтьсЯ  или  нет.  ‚
первом  случае  увеличиваетсЯ  длительность  парадоксального  сна  и   его
насыщенность сновидениЯми, в которых субъект ведет себЯ активно. ‚о втором
случае длительность парадоксального сна может даже уменьшитьсЯ, а если она
увеличена, то насыщенность этого сна сновидениЯми недостаточна  и  позициЯ
субъекта в сновидении пассивна.
     ‘остоЯние отказа от поиска тормозит все психические функции:  памЯть,
творческую  активность  и  т.п. Њежду тем  при  столкновении  с  новыми  и
необычными обстоЯтельствами и задачами риск возникновениЯ отказа от поиска
весьма велик. Џоэтому парадоксальный сон, устранЯющий это состоЯние, может
влиЯть  на памЯть не прЯмо, а опосредованно, устранЯЯ препЯтствиЯ  в  виде
отказа  от поиска именно в процессе обучениЯ сложным задачам. Љакова  роль
парадоксального  сна на более поздних этапах закреплениЯ  информации,  еще
предстоит  выЯснить,  но  и в этой сфере данные не противоречат  концепции
поисковой активности.
     ђешение  парадоксов, предлагаемых природой, - задача увлекательнаЯ  и
благодарнаЯ,   стимулирующаЯ   поисковую   активность.   Ђ   вот   решение
психологических  парадоксов, свЯзанных с позицией ученых,  -  задача  куда
более  сложнаЯ. Љак объЯснить, почему виднейшие специалисты систематически
уклонЯютсЯ  от  открытого обсуждениЯ самых насущных  и  острых  проблем  в
науке,  которой  отдали всю свою жизнь, и ведут себЯ  так,  как  будто  бы
никаких  противоречий  не  существует и никаких подходов  к  решению  этих
противоречий не предложено? „олжен с сожалением констатировать, что  и  на
этом  уникальном заседании на Ѓагамских островах, где удалось  собрать  за
одним столом всех, определЯющих современное лицо науки о сне, открытого  и
острого  диалога не получилось, несмотрЯ на все мои стараниЯ. Њожет  быть,
ответом  на  этот вопрос может служить реплика профессора ”огелЯ,  впервые
предложившего депривацию быстрого сна длЯ лечениЯ депрессии. Ќа  одном  из
заседаний Љонгресса, где он председательствовал, Я спросил присутствующих:
"Ђ что, парадоксальный сон, выполнЯющий важную приспособительную функцию у
здоровых  людей и животных, -это тот же самый парадоксальный сон,  лишение
которого  помогает  при  депрессии?" ‚опрос  повис  в  воздухе,  заседание
закрыли,  и  проходЯ мимо менЯ, профессор ”огель шепнул  мне:  "Ќикому  не
рассказывайте, но этот вопрос не дает мне спать не один год". Њожет  быть,
если  бы уважаемый профессор и другие участники Љонгресса открыто, а не  в
кулуарах,  и  без  опасений  за  свой  престиж  обсудили  все  сомнениЯ  и
"проклЯтые"   нерешенные  вопросы,  это  помогло  бы  им   избавитьсЯ   от
бессонницы.


        ѓ€ЏЌЋ‡ - ЊЋ‘’ Љ Ќ…ЏЋ‡ЌЂЌЌЋЊ“

     Ќаука  о  мозге, его функциЯх и механизмах, очень далеко продвинулась
за   последние  десЯтилетиЯ.  …сли  говорить  только  о  наиболее   важных
открытиЯх,   то   следует  причислить  к  ним  новое   понимание   сложной
биохимической  "кухни"  мозга,  создание  стройной  теории  восприЯтиЯ   и
обработки  зрительной информации, возникновение науки о сне и о  различной
функции  больших  полушарий  мозга,  возможность  прЯмого  наблюдениЯ   за
активностью  разных  мозговых структур в процессе  деЯтельности  благодарЯ
эмиссионной   томографии.   ‚се  эти  направлениЯ   исследованиЯ   успешно
развиваютсЯ.  Ћднако,  по мнению некоторых ученых, следующий  качественный
скачок в изучении мозга невозможен без привлечениЯ пристального вниманиЯ к
тем  феноменам человеческой психики, которые пока считаютсЯ загадочными  и
до  сих  пор  не  стали  предметом серьезного и систематического  научного
анализа. Љ этим феноменам принадлежат особые состоЯниЯ сознаниЯ вроде йоги
и   медитации,  само  существование  которых  сомнениЯ  не   вызывает,   и
парапсихопогические  ЯвлениЯ, такие, как передача  мыслей  на  расстоЯнии,
"дальновидение" на сотни километров и предвидение будущего,  вызывающие  у
большинства  серьезных ученых в лучшем случае скептические улыбки.  €  длЯ
такой  реакции  есть  основаниЯ. Ћсновным условием  научного  исследованиЯ
ЯвлЯетсЯ   уверенность  в  существовании  факта,   который   нуждаетсЯ   в
объЯснении. …сли само наличие факта вызывает сомнение, если предполагаетсЯ
ошибка  в  наблюдении  или,  того  хуже, умышленнаЯ  фальсификациЯ,  любой
уважающий  себЯ  ученый немедленно терЯет интерес к проблеме.  ‘лишком  уж
велик  риск стать жертвой мистификации и потратить времЯ, силы и  средства
на   изучении   того,   чего  не  существует  в  природе.   Љ   сожалению,
парапсихологические  феномены дают основаниЯ длЯ таких  опасений:  в  этой
области подвизаетсЯ великое множество людей, не имеющих солидной репутации
в  науке,  не проводивших никаких признанных систематических исследований,
склонных   принимать  желаемое  за  действительное,  доверЯть  собственным
впечатлениЯм  и  интуиции  без строгих методов контролЯ,  а  то  и  просто
готовых  во  имЯ  сенсации  представлЯть на  всеобщее  обозрение  заведомо
фальшивый  материал. € ученые, дорожащие своим престижем,  пугаютсЯ  такой
возможности  и  обращаютсЯ к более надежным, проверенным,  но...  зачастую
менее  интересным  феноменам. ‚ результате возникает  порочный  круг,  при
котором  загадочные  ЯвлениЯ человеческой психики все  более  отдаютсЯ  на
откуп  энтузиастам с сомнительной репутацией или откровенным шарлатанам  и
фокусникам-фальсификаторам. Њежду тем подлинный прогресс  в  этой  области
мог  бы  привести к перевороту в науке о мозге и о человеке, и  участие  в
исследованиЯх серьезных ученых представлЯетсЯ жизненно важным.
     Љак же быть? џ думаю, что на первом этапе необходимо более активное и
комплексное  изучение по крайней мере таких феноменов, само  существование
которых  сомнений  не  вызывает,  получивших  уже  определенный  статус  в
академической науке, но не сделавшихсЯ от этого менее загадочными.  Џрежде
всего речь идет о гипнозе.
     ...  „вадцать семь лет тому назад, в физиологической лаборатории 1-го
Њосковского медицинского института, расположенной на базе клиники  нервных
болезней, мы принимали американского гостЯ - специалиста по изучению  сна.
Ћн  провел  месЯц  в  лаборатории,  принимаЯ  участие  в  исследованиЯх  и
обсуждениЯх  научных  проблем,  и  лишь незадолго  до  возвращениЯ  в  ‘Ђ
призналсЯ  мне в истинных целЯх своего визита. €нтересовали  его  не  наши
исследованиЯ сна, которые начались незадолго до этого и еще не привели  ни
к  каким серьезным открытиЯм, а контакты с советскими парапсихологами,  не
признанными   академической  наукой.  €,  рассказав  о  нескольких   своих
встречах,  доктор Њакс ’от внезапно спросил менЯ: "•отите познакомитьсЯ  с
очень  сильным гипнотизером, ‚ладимиром ђайковым?" Џо молодости лет  Я  не
очень беспокоилсЯ о своей научной репутации. (‚прочем, и в дальнейшем Я не
очень  за нее опасалсЯ, иначе никогда не решилсЯ бы опубликовать несколько
ныне международно признанных, а в тот период очень спекулЯтивных идей).  џ
встретилсЯ   с   ђайковым,   послушал  его  и  посмотрел   некоторые   его
эксперименты,  о  которых речь пойдет ниже, и уговорил  заведующего  нашей
лаборатории  пригласить  ђайкова выступить  у  нас  с  докладом.  ‚ладимир
‹еонидович пришел в сопровождении нескольких своих испытуемых и длЯ начала
предложил  провести  их  неврологическое обследование.  џ  и  мои  коллеги
убедились,  что  у  испытуемых нет никаких признаков отклонениЯ  в  работе
мозга.  Ђ  затем произошло нечто в высшей степени необычное.  ђайков  ввел
испытуемого   в   состоЯние  глубокого  гипноза  и  произнес   "магическое
заклинание":  "’ебе два днЯ". Џроизнесенное громовым голосом, напоминающим
рыканье   льва,  это  заклинание  произвело  поразительное   действие:   у
испытуемого     поЯвились    неврологические    рефлексы    новорожденного
(отсутствующие  у  взрослых  людей),  раздалсЯ  плач,  напоминающий   плач
новорожденного   и,   что   самое   удивительное,   поЯвились   плавающие,
некоординированные движениЯ глаз. Љогда мы приподнЯли испытуемому закрытые
веки,  мы  обнаружили, что один зрачок смотрел прЯмо  на  нас,  тогда  как
другой  уплыл  далеко  вверх. ‡доровый человек не в состоЯнии  произвольно
распорЯдитьсЯ   так  своими  глазами,  и  вообще  законы   неврологии   не
предусматривают возможности такой дискоординации взора: это бывает в норме
только  у  младенцев,  до формированиЯ всего нервного  аппарата  регулЯции
взора.
     џ, после встречи с ђайковым, был уже морально готов к такому удару по
моим  неврологическим представлениЯм, но длЯ моих коллег это  было  весьма
тЯжелым  переживанием. Ќекоторое времЯ они сидели с совершенно  обалделыми
выражениЯми  лиц,  а  затем кто-то робко спросил  ђайкова,  как  он  может
объЯснить  этот  интересный  эксперимент. € ‚ладимир  ‹еонидович,  ничтоже
сумнЯшесЯ, принЯлсЯ объЯснЯть.
     ђазумеетсЯ, он ничего не мог объЯснить, ибо и сейчас, спустЯ четверть
века,  мы  только  с  трудом приближаемсЯ к самому общему  пониманию  этих
феноменов.   Ќо   ђайков   принЯлсЯ   уверенно   и   весьма   поверхностно
манипулировать некоторыми достаточно примитивными представлениЯми о работе
мозга, которые в тот период предлагались студентам. —ерез пЯть минут стало
очевидно,  что  у  него  нет  не только объЯснений,  но  и  сколько-нибудь
глубоких знаний неврологии и физиологии мозга.
     €  тогда  мои коппеги вздохнули с облегчением: "Ђ, так он  же  ничего
толком  не знает... ‘тоит ли тратить времЯ?" ђазумеетсЯ, Я не мог упустить
такого  случаЯ. "Љоллеги, - сказал Я, - ваша реакциЯ напоминает мне старый
английский анекдот: „„жим, Я только что встретил твою лошадь. Ћна говорит,
что кончила Љембридж". - „‚рет, ничего она не кончала"". "‚ам, коллеги,  -
продолжал  Я,  -как  и герою анекдота, неважно и не удивительно,  что  эта
лошадь  (жест  в  сторону  ђайкова) умеет говорить.  ‚ам  важно,  что  она
Љембриджа не кончала. Ќо говорить-то она умеет и, даже если сама не  может
объЯснить,  как  это  у нее получаетсЯ, с нас-то, претендующих  на  звание
ученых,  эту  обЯзанность  никто  не снЯл.  Ќеобходимо  думать  и  изучать
феномен, коль скоро он существует". ‚ тот период мой призыв осталсЯ гласом
вопиющего  в  пустыне, и это была типичнаЯ реакциЯ научного сообщества  на
новый ошарашивающий факт: а нельзЯ ли под тем или иным предлогом (на  этот
раз   -  под  предлогом  недостаточной  научной  компетенции  гипнотизера)
уклонитьсЯ от вызова природы и сохранить сложившеесЯ мировоззрение?  ’акой
поиск интеллектуального комфорта нередко очень мешает в науке.
     Њежду  тем кое-что существенное удалось подметить уже тогда.  Џопытка
применить  в  гипнозе  прЯмую инструкцию по типу:  "Џодвигайте-ка  глазами
одновременно  в  разные  стороны" - успеха не  имела.  Ќа  эту  инструкцию
испытуемый   не   реагировал.  ‚есь  комплекс  "симптомов  новорожденного"
возникал самостоЯтельно только тогда, когда испытуемому внушалсЯ целостный
образ  -  образ  двухдневного ребенка. ’о же самое характеризовало  и  все
остальные   эксперименты  с  гипнозом.  …сли  испытуемому  внушали   образ
шестилетнего ребенка, его почерк становилсЯ таким же, каким  был  в  шесть
лет.  Ќо  из "прЯмой инструкции": "Џиши так, как ты писал в шесть  лет"  -
ничего   не  получалось.  ђайков  создал  себе  имЯ  развитием  творческих
способностей  в  гипнозе. …го испытуемые после нескольких сеансов  гипноза
начинали значительно лучше и интереснее рисовать или играть на музыкальных
инструментах.  Ќо  и это удавалось только тогда, когда им  внушалсЯ  образ
хорошо им знакомого выдающегосЯ деЯтелЯ искусства: "’ы - ђепин" или "’ы  -
ђахманинов",  и  дальше  следовала  очень  открытаЯ,  ничем  не  скованнаЯ
инструкциЯ:  "ђисуй" или "€грай". ќто отнюдь не означало,  что  испытуемые
начинали писать картины в стиле ђепина или играть в манере ђахманинова.  ‚
их  творчестве  проЯвлЯлись их собственные пристрастиЯ и даже  пристрастиЯ
самого  ‚ладимира  ‹еонидовича, который и сам писал  картины.  Ќо  степень
отождествлениЯ себЯ с выдающимсЯ художником как с личностью была,  тем  не
менее,  впечатлЯющей. Љогда одной испытуемой, которой внушили образ ђепина
(пол  в  этих  экспериментах  значениЯ не имел),  предложили  ответить  на
вопросы   психологического  опросника,  она  откладывала  в  сторону   как
непонЯтные  вопросы, содержавшие реалии современного быта, отсутствовавшие
во  времена ђепина, такие, как телевизор. Љогда студенту внушили,  что  он
англичанин,  и  Њакс  ’от бегло заговорил с ним по-английски  (разумеетсЯ,
мальчик немного знал Язык), то на неожиданный вопрос: "Do you like  пиво?"
("‹юбишь  ли  ты  пиво?") последовал еще более неожиданный ответ;  "What's
mean  пиво?"  ("—то  такое  пиво?"), т.е. степень  отождествлениЯ  себЯ  с
внушенным  образом  была так велика, что парень "забыл"  значение  русских
слов.  Љогда  одному испытуемому внушили, что он Џоль Њорфи  -  гениальный
американский  шахматист,  - и предложили сыграть  в  шахматы,  первой  его
реакцией  было  требование  огромного гонорара -  миллиона  долларов.  …му
вручили  пачку чистой бумаги, объЯвив, что это и есть вожделенный миллион,
и  в  этот  момент  на  энцефалографе был зарегистрирован  мощный  всплеск
электрической    активности   кожи,   свидетельствующий    о    выраженной
эмоциональной реакции. Љстати, играл с этим испытуемым сам Њихаил ’аль,  и
он  же  сыграл  с  ним  партию  в его обычном состоЯнии  вне  гипноза.  Ќа
фотографиЯх  было  видно, как уверенно держалсЯ во времЯ игры  испытуемый,
пока считал себЯ Џолем Њорфи, длЯ которого имЯ ’алЯ ничего не значит, -  и
как  робко вжалсЯ в стул тот же испытуемый вне гипноза, хорошо представлЯЯ
себе,  с  кем он играет. Њежду прочим, ’аль признал, что хотЯ  "в  образе"
испытуемый  играл, конечно же, не на уровне Њорфи, но все же  примерно  на
два  разрЯда  выше,  чем без гипноза. ‘пустЯ несколько месЯцев  на  вопрос
журналиста, какаЯ партиЯ за последнее времЯ запомнилась ему больше других,
’аль ответил; "‚стреча с Њорфи" - и объЯснил ошеломленному репортеру,  что
галлюцинаций у него еще нет.
     €так,  именно внушение целостного образа позволЯет выЯвить в  гипнозе
уникальные возможности, о которых сам человек не догадываетсЯ. ђазумеетсЯ,
эти  возможности  именно выЯвлЯютсЯ, а не привносЯтсЯ состоЯнием  гипноза.
’о,  что  не  содержитсЯ  в опыте, приобретенном человеком  на  протЯжении
жизни,  то,  что  не  опираетсЯ на потенциальные  ресурсы  мозга  (которые
намного  превосходЯт  наши самые смелые мечты) -  в  гипнозе  получить  не
удаетсЯ.  ‚  этом смысле весьма показателен рассказ Њакса  ’ота.  Ћн  тоже
экспериментировал с внушением раннего возраста и однажды  рискнул  перейти
грань  и  внушить  испытуемому, что он еще не родилсЯ. "Ќикогда  больше  Я
этого  не повторЯл, - сказал ’от, - потому что очень испугалсЯ: у  клиента
остановилось  дыхание, хотЯ сердце продолжало работать  (как  у  плода  до
рождениЯ).  џ  почувствовал,  что терЯю контакт  с  испытуемым  (возможно,
начиналось  кислородное  голодание мозга). € в  этот  момент,  к  счастью,
испытуемый  сам  вышел из состоЯниЯ гипноза". ‚ то  же  времЯ  из  попытки
внушить человеку, что он уже умер, ничего не получалось: он просто ложилсЯ
навзничь и складывал руки на груди, как, в его представлении, происходит с
покойником.  ‚  отличие  от  опыта  рождениЯ,  реального  опыта  смерти  у
большинства из нас, по счастью, нет.
     Џереживание  внушенного образа обладает огромной силой,  по-видимому,
потому  что  включает  все потенциальные возможности  образного  мышлениЯ,
которым  в обычной жизни, кроме сновидений, мы в нашей культуре пользуемсЯ
очень  мало.  ‰оги  и представители восточных цивилизаций  используют  его
гораздо  шире.  Ќо  захватывающий рассказ о  сущности  образного  мышлениЯ
станет  темой  следующей  главы.  Ђ эту главу  Я  хочу  закончить  смешным
эпизодом,  который  характеризует  не  образное  мышление,  а  примитивное
мышление людей, управлЯвших в свое времЯ советской империей.
     Ћднако  длЯ полного пониманиЯ юмора этого эпизода необходимо  сначала
рассказать  еще одну смешную историю, свЯзанную с ‚. ‹. ђайковым.  Ћднажды
он  ЯвилсЯ  ко  мне  в  лабораторию,  уселсЯ,  закинул  ногу  на  ногу   и
торжественно провозгласил: "‚чера мне предложили пост министра  внутренних
дел,  и Я согласилсЯ". ќто было задолго до перестройки, после которой  все
стало  возможным, и поэтому Я осторожно поинтересовалсЯ, не пришел  ли  он
проконсультироватьсЯ  со мной по поводу своего психического  здоровьЯ.  Ќо
выЯснилось,  что  ему и впрЯмь предложили роль министра внутренних  дел  в
фильме  ќлема Љлимова "ЂгониЯ" - о ђаспутине, и он сыграл эту  роль  очень
неплохо.
     Ђ  теперь  о  том  эпизоде,  который характеризует  мышление  крупных
чиновников  ‘‘‘ђ  времен агонии империи. Ќезадолго до  перестройки  ђайков
попросил менЯ сопровождать его в “ченый совет Њинистерства здравоохранениЯ
длЯ   поддержки  проекта  созданиЯ  лаборатории  по  изучению  и  развитию
творческих  способностей. џ охотно согласилсЯ,  поскольку  гипноз,  как  и
другие особые состоЯниЯ сознаниЯ, - прекрасный метод активации творческого
потенциала. ‡аместитель председателЯ “ченого совета ознакомилсЯ с проектом
и   сказал:   "ќто  очень  интересно.  Ќо,  откровенно  говорЯ,   ‚ладимир
‹еонидович,  под  развитие творческих способностей писателей,  художников,
музыкантов ‚ам не дадут ничего - это неактуально. Ђ вот не могли бы  ‚ы  с
помощью ‚ашего метода повысить по всей стране производительность труда?" џ
взглЯнул  на ђайкова - глаза его округлились и челюсть отвисла. џ  никогда
не   видел   ђайкова   таким  растерЯнным  -  даже   когда   он   свободно
импровизировал, объЯснЯЯ неизвестные ему механизмы гипноза. џ  понЯл,  что
он  собираетсЯ отказатьсЯ, и решительно вмешалсЯ: "ђазумеетсЯ,  он  может.
…го метод - прекрасный способ повышениЯ труда на фабриках и заводах". ‡ам.
председателЯ обрадовалсЯ: "‚от-вот, составьте такой проект, и мы поддержим
‚ас любыми средствами".
     Љогда  мы  вышли из министерства, ђайков на менЯ накинулсЯ:  "—то  ‚ы
такое  несли?  ЉакаЯ,  к  черту, производительность труда?"  "“спокойтесь,
‚олодЯ,  -  ответил Я. - ‚о-первых, ‚ы не знакомы с организацией  науки  в
стране.  Љогда ‚ам уже дадут лабораторию, ‚ы будете делать то, что умеете,
и  никто и не вспомнит о первоначальных условиЯх. Ђ во-вторых, как это ‚ам
не хватило чувства юмора?
     ‚ы  сыграли у Љлимова периферийную, второстепенную роль. Ђ сейчас ‚ас
хотЯт  повысить  в  роли  -  ‚ам предлагают роль ђаспутина,  предлагают  с
помощью гипноза спасти страну. Љак же можно от этого отказыватьсЯ?"
     ‚  следующей главе мы поговорим всерьез о проблеме образного мышлениЯ
и его роли в понимании загадок человеческой психики.


        ЏЋ‚…„…Ќ€… € ђЂ‘™…Џ‹…ЌЌ›‰ ЊЋ‡ѓ

     Ќе  помню,  кому  принадлежит получившаЯ известность шутка,  что  все
науки  делЯтсЯ  на естественные и противоестественные. Љ первой  категории
принадлежат, разумеетсЯ, такие уважаемые дисциплины, как физика и химиЯ, и
на  правах  бедной, но принимаемой родственницы к ним примыкает  биологиЯ.
Џравда,   после  открытий  в  генетике,  поЯвлениЯ  генной   инженерии   и
молекулЯрной  биологии,  статус  биологии поднЯлсЯ.  Љо  второй  категории
принадлежат  науки гуманитарные, а психологиЯ и психофизиологиЯ  (наука  о
функционирующем мозге) занимают неопределенное промежуточное  положение  -
будучи   науками   экспериментальными,   они   отделились   от   остальных
гуманитарных,  но  до  уровнЯ  естественных  наук  так  и   не   дотЯнули.
„ействительно, можно ли назвать в науке о мозге открытие, сопоставимое  по
значению с расщеплением атомного Ядра в физике?..
     ЋказываетсЯ, можно. Џо странному совпадению, это тоже расщепление, но
не Ядра, а мозга. Ќо расскажем все по порЯдку.
     ‚ середине 50-х годов нескольким американским исследователЯм и врачам
пришла  в  голову  идеЯ необычного лечениЯ безнадежных случаев  эпилепсии.
ђечь  шла  о  таких тЯжелых эпилептических припадках с потерей сознаниЯ  и
судорогами,  которые  часто  следовали  один  за  другим,  не  поддавались
лекарственному лечению и быстро приводили человека к полной  инвалидности.
‚  основе  таких  распространенных судорог лежит принцип порочного  круга:
патологическаЯ  (эпилептическаЯ)  электрическаЯ  активность,  возникнув  в
одном   полушарии   мозга,  распространЯетсЯ  на   другое   полушарие   по
многочисленным  нервным свЯзЯм, которые эти полушариЯ  соединЯют.  ’еперь,
когда такой эпилептический "пожар" охватывает второе полушарие, он по  тем
же свЯзЯм поддерживает и усиливает исходный очаг в первом полушарии, и так
они  друг друга индуцируют до тех пор, пока тЯжелый эпилептический приступ
не  истощит на какое-то времЯ всю электрическую энергию мозга. Ђ затем все
начинаетсЯ   сначала,   причем   каждый   предыдущий   приступ   облегчает
возникновение последующего.
     Ђмериканцам пришла в голову простаЯ идеЯ: разъединить правое и  левое
полушариЯ  головного  мозга,  рассечь  нервные  свЯзи  между  ними,  чтобы
предотвратить систематическое распространение эпилептических  разрЯдов  на
весь   мозг.  ЏолушариЯ  соединены  миллионами  нервных  волокон,  которые
передают информацию из одного полушариЯ в другое и образуют так называемое
мозолистое  тело - белесоватую плотную массу, создающую как бы мост  между
двумЯ  полушариЯми. ’акаЯ операциЯ была произведена на нескольких больных,
она  действительно  облегчила  их  страданиЯ  и  одновременно  привела   к
крупнейшему открытию, удостоенному в 1980 г. Ќобелевской премии.
     —то  же  произошло после рассечениЯ мозолистого тела с  поведением  и
психикой  человека? Ќа первый взглЯд, ничего особенного, и  это  уже  было
достаточно удивительно. ‘вЯзи между двумЯ половинами мозга были разрушены,
а  человек ел, совершал повседневные поступки, ходил и беседовал с другими
людьми без серьезных видимых отклонений в поведении. Џравда, настораживали
несколько  наблюдений,  сделанных  вскоре  после  операции;  один  пациент
пожаловалсЯ,  что  он  странно  ведет  себЯ  с  женой  и  не  в  состоЯнии
контролировать  свое поведение; в то времЯ, как его праваЯ  рука  обнимает
жену,  его  леваЯ рука ее отталкивает. „ругой пациент обратил внимание  на
странное  поведение своей левой руки перед посещением врача; в  то  времЯ,
как  с  помощью  правой руки он одевалсЯ и приводил себЯ в порЯдок,  леваЯ
рука пыталась расстегнуть и снЯть одежду. ‚озникала ситуациЯ, описаннаЯ  в
метафоре, когда леваЯ рука не знает, что делает праваЯ. „ело, однако, было
не  в руках: это одна половина мозга не знала, что делает другаЯ половина.
ЏраваЯ  рука  управлЯетсЯ левым полушарием, а леваЯ -  правым.  Ћднако  на
первом этапе исследованиЯ этому наблюдению не придали должного значениЯ.
     Љогда  же  простое  наблюдение  за  поведением  испытуемых  сменилось
систематическим  изучением  их  психических  функций,  исследователи  были
просто  поражены.  Ћчень  многое из того, что  длЯ  человека  с  сохранным
мозолистым   телом  не  составлЯет  никакого  труда,   длЯ   пациентов   с
рассеченными  свЯзЯми  оказалось  недоступным.  ЏраваЯ  рука,  на  которую
большинство  из  нас привыкло полагатьсЯ во всех случаЯх жизни,  подводила
при   самых  простых  задачах:  она  не  могла  перерисовать  элементарные
геометрические  фигуры,  она  не  могла  сложить  простые  конструкции  из
кубиков,  она  не  могла  найти  на ощупь  бытовые  предметы.  ‹еваЯ  рука
прекрасно справлЯлась со всеми этими задачами, но не могла написать,  даже
очень корЯво, ни одного слова. ‚прочем, и без пересечениЯ мозолистого тела
правши обычно не пишут левой рукой.
     ’аким  образом,  правое полушарие, управлЯющее левой рукой,  во  всех
действиЯх,  за исключением письма, превосходило левое полушарие.  Ќо  зато
правому полушарию оказалась недоступна, кроме письма, также функциЯ  речи.
Џравда,   правое   полушарие  было  способно  к   пониманию   речи,   если
грамматические  конструкции  не были очень  сложными.  Ќо  продукциЯ  речи
оказалась  ему недоступна. ‚прочем, врачи давно знали, что при повреждении
левого  полушариЯ  нарушаетсЯ речь, даже если правое  полушарие  полностью
сохранно.   ‡ато  правое  полушарие  существенно  превосходило   левое   в
способности ориентироватьсЯ в пространстве, в восприЯтии музыки, опознании
сложных образов, которые нельзЯ разложить на простые составные части, -  в
частности, в опознании человеческих лиц и эмоциональных выражений на  этих
лицах.  ‘  функциЯми  правого полушариЯ было свЯзано понимание  метафор  и
восприЯтие юмора.
     Ћчень  интересный  материал  длЯ  размышлений  дали  эксперименты   с
временным  "выключением"  поочередно  левого  и  правого  полушариЯ,   без
предварительного    рассечениЯ   мозолистого   тела.   ’акие    выключениЯ
осуществлЯют  с  помощью  электрических шоков  у  больных  с  психическими
заболеваниЯми.  Џроф.  ‚.  ‹. „еглин из ‘анкт-Џетербурга  предлагал  своим
испытуемым  во времЯ такого лечениЯ логические задачи типа: "‚се  обезьЯны
могут  лазить  по  деревьЯм.  Љрот- обезьЯна.  Њожет  ли  крот  лазить  по
деревьЯм?"  Љогда после электросудорожной терапии к больному  возвращалась
возможность  отвечать  на вопросы (хотЯ одно из полушарий  еще  оставалось
намного более угнетенным, чем противоположное), те, у кого выключали левое
полушарие,  отвечали на этот вопрос отрицательно, а те, у  кого  подавлЯли
правое  полушарие  -  положительно. ќто  отнюдь  не  значит,  что  люди  с
выключенным  правым полушарием и сохранной функцией левого и впрЯмь  могли
вообразить   крота,   карабкающегосЯ  по  деревьЯм.  Ќа   прЯмой   вопрос,
представлЯют ли они себе это, они отвечали отрицательно. Ќо они  строго  и
слепо  следовали  формальному условию задачи,  не  задумываЯсь  о  степени
соответствиЯ этих условий реальности: раз сказано, что крот - обезьЯна,  а
обезьЯны лазЯт по деревьЯм, значит, и крот может это делать.
     €з  этого  эксперимента с очевидностью следует, что  левое  полушарие
гораздо  более  ориентировано  на логические  конструкции,  чем  на  живую
реальность.  Ќо в свЯзи с такой ориентированностью левое полушарие  больше
правого приспособлено к определению однозначных закономерностей и причинно-
следственных  свЯзей, что необходимо при научном мышлении.  ‘пособность  к
решению формальных силлогизмов, как и активность левого полушариЯ в целом,
развиваетсЯ  в  процессе школьного обучениЯ. “ маленьких детей,  как  и  у
народов  иных  цивилизаций, не знающих нашей системы  школьного  обучениЯ,
доминирует  правое  полушарие  с  его  ориентацией  на  реальный  мир,  не
укладывающийсЯ в прокрустово ложе логических законов.
     Њозг   устроен   таким   образом,  что  если  зрительнаЯ   информациЯ
предъЯвлЯетсЯ  слева  (в  левое поле зрениЯ), то она  поступает  в  правое
полушарие, а если она предъЯвлЯетсЯ справа (в правое поле зрениЯ), то  она
попадает  в  левое  полушарие. ђазумеетсЯ, при целом мозге  информациЯ,  в
какое   бы  полушарие  она  ни  поступила,  немедленно,  в  доли  секунды,
передаетсЯ  по  мозолистому  телу  в  противоположное  полушарие.  Ќо  что
происходит,  когда  мозолистое тело рассечено? …сли  при  этом  информациЯ
поступает  в левое полушарие, она осознаетсЯ и человек без труда  выражает
свое  к  ней отношение и в поступках, и в словах. …сли же она поступает  в
правое полушарие, то поведенческаЯ реакциЯ человека может быть адекватной,
но  он  не может объЯснить причины своего поведениЯ, равно как и не  может
ничего  сказать  о  самой  информации, т.е. не  осознает  ее.  ’ак,  одной
испытуемой  показывали  в  левое поле зрениЯ серию  слайдов  с  пейзажами.
‚незапно  на одном слайде показали о