ше,  мы  вообще   по   профессии
лингвисты-конструкторы и сюда попали случайно.
     ’ак вот времЯ проводим в шутках.
     Ћ недавнем  прошлом  своей  организации ‘ерега сокрушаетсЯ.  Ѓыл  здесь
всего лишь один очень  плохой отдел, а из-за  него у всего ЉѓЃ такаЯ ужаснаЯ
репутациЯ. Ќу те "орлы", из 5-го “правлениЯ, примитивные были люди,  топорно
работали и грубые слова говорили. Ђ ведь словом можно убить человека.
     -- Ќу  да, -- говорю,--  можно словом.  Ќо  еще надежнее бутылкой. Љак,
например, Љонстантина Ѓогатырева. ‚ы слышали про Ѓогатырева?
     -- Ќет, не слышал.
     €ногда сам, между делом, интересуетсЯ подробностЯми моей  биографии: "Ђ
у  вас за границей  с –ђ“ не было  контактов? Џравда не было?" €ногда он мне
советует про все просто забыть.
     -- —то  было,  то  было, -- говорит философски, -- чего там зрЯ прошлое
ворошить?
     -- Џонимаете, ‘ергей ‘ергеевич, -- пытаюсь  Я объЯснить. -- Њногие люди
всегда  менЯ  считали  честным  и  правдивым  человеком. ‡а  что мне  иногда
приходилось претерпевать разные жизненные невзгоды. ‡а это же ваши люди менЯ
отравили да еще подрывали мою репутацию, изображаЯ менЯ чокнутым и лгуном. Ђ
мне моЯ репутациЯ так дорога, что Я уступить ее вам никак не могу.
     Љроме встреч  в  кабинете,  мы времЯ  от  времени  переговариваемсЯ  по
телефону. ‘ерега всегда начеку:
     -- ‚ладимир  Ќиколаевич,  а  что это  у вас там  в  телефоне шуршит? ‚ы
магнитофон, что ли, включили?
     -- Ђ почему это вас беспокоит? ‚ы же со мной не тайно разговариваете.
     ’айно не  тайно, но бдительность не ослаблЯетсЯ.  Џоскольку мы на времЯ
свЯзались  одной веревочкой, Я решил пригласить ‘ерегу на свой телевизионный
вечер в Ћстанкино. Ћн пригласительный билет взЯл, но не пришел. џ спросил --
почему.  ‘ерега  честно  объЯснил:  начальство не  рекомендовало.  Џоскольку
выступающий  известен  своим  вздорным  характером  (даже  о  том,  что  его
отравили,  не   может   никак   забыть),  от   него   можно   ожидать  любой
экстравагантной выходки.  Ђ вдруг,  вперив  свой  взор со сцены  и  выставив
вперед указательный палец, завопит: вот он, кагебешник проклЯтый, тащите его
и  вЯжите. € это  при всем  народе,  при свете юпитеров, под  прицелом  всех
телекамер...
     —то касаетсЯ магнитофона, то Я,  правда, его не включаю.  Њне  играть в
шпионы не интересно, да и не нужно. Њаленький диктофон Я приношу на ‹убЯнку,
чего  не  скрываю.   Џереписывать   отцовское  дело  трудоемко,   Я  кое-что
наборматываю на пленку.
     —ерез  пару недель после нашей  первой встречи в ЉѓЃ  ‘ерега принес мне
домой вот что:

     ‘ЏђЂ‚ЉЂ
     1  октЯбрЯ  1973  года  5  управлением  ЉѓЃ  ‘‘‘ђ  было  заведено  дело
оперативной проверки No 3385 на ‚ойновича ‚ладимира Ќиколаевича.
     Њатериалы этого  дела  3 марта 1977 года приобщены к вновь  заведенному
делу оперативной разработки No 11049 на ‚ойновича ‚.Ќ.
     “казанное дело оперативной  разработки в  10 томах уничтожено 10 ЯнварЯ
1991 года управлением "3" ЉѓЃ ‘‘‘ђ.

     –ентральный архив Њинистерства
     безопасности ђоссийской ”едерации (круглаЯ печать)

     "31" марта 1992 года
     Џодписи -- никакой.
     —уть ли не всю жизнь у менЯ была репутациЯ человека доверчивого, иногда
даже слишком доверчивого, а тут восстал во мне ‘таниславский  и говорит:  не
верю!
     ‘ 1966 года, повторЯю, подписывал Я всЯкие письма, в 68-м толоксЯ среди
диссидентов  у зданиЯ, где судили ѓинзбурга и ѓаланскова, в том же году стал
одной  из  жертв идеологического постановлениЯ –Љ ЉЏ‘‘, когда были запрещены
все мои  вещи  и по  всей стране  (в некоторых  случаЯх с большим скандалом)
закрывались спектакли  по моим  пьесам.  ‚  70-м  году  менЯ  допрашивали  в
прокуратуре по делу ЂндреЯ Ђмальрика, два года спустЯ  в ‹ефортовской тюрьме
по делу џкира.  ‚ 69-м году  в "ѓранЯх" был  напечатан "—онкин", в 70-м Я за
это  получил строгий выговор. Ќеужели все эти  годы никакой материал на менЯ
не собиралсЯ и ни в какую папочку не складывалсЯ? ќто в нашем-то полицейском
отечестве?
     Ќо сомнений  в  данных, отраженных справкой, Я ее составителЯм решил не
выражать. ѓлавным моим интересом было все-таки отравление в "Њетрополе".
     3  апрелЯ  Я записывал  свое телевыступление перед  публикой  в  студии
Ћстанкино, а 4-го уехал в ѓерманию.
     Џриехав через месЯц, опЯть знакомилсЯ с делом отца и этой частью работы
удовлетворен полностью.  ‚  это же примерно  времЯ на приеме  у  английского
посла встретил ‚адима Ѓакатина. ‘просил его, думает ли он тоже, что дело мое
сожжено, он сказал: "„а,  да,  Я сам лично проверЯл, ваше дело действительно
уничтожено".
     Њожет быть. •отЯ, насколько мне известно, ‚адима ‚икторовича в бытность
его председателем ЉѓЃ подчиненные обманывали так  же,  как менЯ. Њожет быть,
чуть потоньше. „ело можно  сжечь и прах его развеЯть по ветру, но  все следы
преступлениЯ убрать невозможно, их должно быть слишком много.


        <i>"‚ам показалось"</i>

     ‚о  времЯ  работы  с  делом  отца ‘ерега  сказал  мне,  что менЯ  скоро
пригласЯт  к начальству, кое-какаЯ работа  проделана, люди, о которых  речь,
разысканы, оба живы-здоровы, один последние  годы  служил  в Љараганде,  там
дослужилсЯ  до генерала,  вышел на  пенсию,  другой  продолжает  нести  свою
службу, он допрошен, все полностью выЯснено.
     -- € что именно выЯснилось? -- спросил Я.
     -- ‚ладимир Ќиколаевич, вам все скажут,  но что касаетсЯ того  дела, то
теперь Ясно, -- разводит руками и улыбаетсЯ, -- вам просто показалось.
     -- Џравда? -- Ћдин человек (будет скоро назван) еще в 1976 году убеждал
менЯ,  что мне показалось, но  он был  детектив-любитель, а ‘ерега, хотЯ и с
педагогическим образованием, ничего не скажешь, профессионал.
     -- Љонечно, показалось,  -- говорит ‘ерега, улыбаЯсь  смущенно.  -- ќто
понЯтно, ‚ладимир  Ќиколаевич. ‚  такой  ситуации любому могло показатьсЯ. Ђ
впрочем, что Я буду говорить. ‘коро вы во всем сами убедитесь.
     џ  не  стал спорить. ђешил  подождать. ЏовторЯю, Я был  готов  узнать и
подтвердить любую правду. ‘разу бы не  поверил, но, поверив,  отрицать бы не
стал.


        <i>—аепитие</i> на <i>‹убЯнке</i>

     ‚от,  наконец, ‘ерега позвонил  и  сказал, что  руководство ждет менЯ в
понедельник 8-го июнЯ.
     ‚ понедельник Я  придти  не мог, был в ђиге. ‚ернулсЯ во вторник  9-го.
Џозвонил  Љраюшкину.  Ћказалось,   он   и  есть   руководство.  „оговорились
встретитьсЯ.  ‚ два часа Я подошел к пЯтому подъезду, где  менЯ ждал  Ќагин.
Џрошли в кабинет  Љраюшкина, просторный, с  длинным столом длЯ совещаний,  с
теми же портретами ‹енина и „зержинского на стене.
     Њрачный неулыбчивый майор, очевидно, секретарь Љраюшкина, принес нам по
чашке  крепкого чаю.  џ  подумал,  не  предложить  ли из  озорства Љраюшкину
поменЯтьсЯ чашками,  но решил  этого  не  делать,  понЯл,  что  шутка  будет
воспринЯта слишком всерьез.
     -- Ќу вот, -- торжественно прижмурил глазки Ђнатолий Ђфанасьевич, -- мы
длЯ вас, ‚ладимир Ќиколаевич, поработали и вот что нашли.
     Ќа этот раз в папке  лежала уже целаЯ пачка бумаги, листов, может быть,
тридцать.  Љакие-то  выписки, которые Љраюшкин хотел  мне прочесть вслух, но
потом дал все же в руки, хотЯ переписывать не позволил. ‚ыписки были, как  Я
понЯл, из ежемесЯчных  отчетов, очевидно, этого самого пЯтого управлениЯ ЉѓЃ
высшему руководству.
     ‚ремени на прочтение их у менЯ было немного, к тому же два  собеседника
сидели  над душой и не уставали мне что-то рассказывать (Љраюшкин о том, как
во времена  застоЯ спасал своего бывшего учителЯ от наказаниЯ за то, что тот
одобрительно  отзывалсЯ  о  загранице),  так  что  изучить читаемое  не было
никакой возможности, да, впрочем, это было и не столь интересно.
     ‚  выписках много  того,  что  в  народе  называетсЯ  туфтой.  ’о  есть
заведомое  преувеличение  объема  и  качества  проделанной работы.  ‚ данном
случае  длЯ того, чтобы  удовлетворить  начальство,  надо представить ему, с
каким важным  и  опасным  врагом  они  имеют дело. Ќапример,  сообщаетсЯ  об
усилиЯх по раскрытию псевдонимов, под которыми Я печаталсЯ на ‡ападе, хотЯ Я
ни на ‡ападе, ни на  ‚остоке никогда псевдонимами не  пользовалсЯ, не считаЯ
очень  короткого  периода  в  1959  году.  ’огда,   работаЯ  в  многотиражке
"Њосковский  водопроводчик",  Я  часто подписывал свои  фельетоны фиктивными
именами или именами своих друзей. (Ќаиболее часто употреблЯлсЯ псевдоним "Ћ.
—ухонцев", после чего иногда  приходили опровержениЯ типа: "’оварищ —ухонцев
не вник, товарищ —ухонцев не разобралсЯ,  товарищ —ухонцев пренебрег мнением
партийного  руководства".  џ  пересылал  эти отзывы  Ћлегу  —ухонцеву  и  на
редакционном бланке писал, что если товарищ —ухонцев не сделает определенных
выводов, редакциЯ будет вынуждена от его услуг отказатьсЯ.)
     Ћтчеты общие. ‚  некоторых случаЯх моЯ  фамилиЯ (вернее, кличка) должна
стоЯть  рЯдом  с  другими, но вместо  других  --  многоточиЯ.  ‚ыглЯдит  это
примерно так: "...марта "ѓранин" встречалсЯ с... и имел с  ним беседу о...".
‚прочем, вот и реальнаЯ  фамилиЯ  упомЯнута, а Я ее  вымышленной заменю, ну,
допустим Љоробкина.
     џ сначала удивилсЯ, что еще за Љоробкина?
     Џотом вспомнил.


        <i>ѓлаза, глаза, везде глаза</i>

     …сли не ошибаюсь, в 74-м  году пришло (с оказией, естественно) известие
от  Ќаума Љоржавина,  что  в Њоскву  с  коротким  визитом прибывает  Ѓеатрис
Љоробкина  и  ее  следует принЯть хорошо.  ‘очетание имени  и  фамилии  менЯ
заинтриговало,  Я стал ожидать не то чтобы с нетерпением, но с любопытством,
представлЯЯ  себе некую тощую старуху из первой эмиграции,  нет, конечно, не
кнЯгиню и не графиню (титулованных  особ с такими фамилиЯми  не бывает), но,
может быть,  вдову какого-нибудь деникинского или  врангелевского полковника
(почему-то именно  полковника),  говорЯщую  на  хорошем старомодном  русском
Языке с американской интонацией.
     Џотом  был междугородный звонок  и  несмелый  мужской голос: "—и  вы нэ
знаетэ, когда приедет тетЯ ’риша?" Ќа мой вопрос,  а кто ее спрашивает, было
отвечено: "ђодичи с Ђрмавира".
     ’еперь  воображаемый  образ  Ѓеатрис слегка  сместилсЯ  в сторону вдовы
какого-нибудь казачьего есаула.
     ‚прочем,  Я ни  о  какой Ѓеатрис не  думал,  когда в  телефонной трубке
возник однажды сиплый и встревоженный женский голос, который сказал:
     -- ‚олодьЯ, Я есть ’риша. •ади на мена. ‚ тон ей Я спросил:
     -- Људа на теба хадить?
     -- •отел ћкрэйн.
     -- Љто хотел? -- не понЯл Я.
     -- •отел ћкрэйн, -- повторила  она, и Я, слегка  поднапрЯгшись,  понЯл,
что "хотел" это отель, а ћкрэйн -- "“краина", куда менЯ и просЯт прибыть как
можно скорее.
     џ приехал на такси, поднЯлсЯ  на  какой-то  этаж, нашел нужную комнату,
там было несколько американок и среди них одна, лет сорока, высокого роста и
совершенно невероЯтных  объемов, какие  были нередки среди  американцев в те
времена,  когда они  в  огромных количествах пожирали поп-корн  (особенно  в
кинотеатрах) и еще повально не озаботились подсчетом калорий на этикетках.
     Ќе знаю, то ли Я ей был предварительно отрекомендован как свой человек,
то ли состоЯние было такое, но ’риша кинулась ко мне, словно к родному:
     --  Ћй, ‚олодьЯ, Я  так не уметь, Я так  не хотеть.  ’ут  везде  глаза.
ѓлаза, глаза, везде глаза.
     —то  еще  за глаза? ЋказываетсЯ глаза, которые смотрЯт на нее  из  всех
углов.
     Ћ,  Ѓоже! --  подумал  Я.  --  Ќе  успела  приземлитьсЯ,  а  уже  маниЯ
преследованиЯ.
     Ѓыло  странно, что такое большое существо и так  беспокоитсЯ о каких-то
глазах.
     ’риша приехала на неделю с группой туристов, и  Я стал  ее успокаивать,
что как члена группы ее никто не посмеет тронуть. ќто был бы слишком большой
международный скандал.
     Џотом предложил ей поехать к нам.
     Ћна вытащила из-под  кровати две огромные сумки с  застежками-молниЯми,
одна  сумка,  синЯЯ,  была  длЯ нас  и наших друзей,  а  другаЯ,  чернаЯ,  с
нарисованным на ней тигром, длЯ родичей "с Ђрмавира".
     ‚ гостинице "“краина" лифты просторные, но в дневные часы набиты бывают
битком. €  в  нашем, пока  мы  в нем спускались,  уплотнение с каждым этажом
нарастало.    ’риша,    оказавшись   зажатой   посередине,   с   откровенной
подозрительностью разглЯдывала всех стоЯвших вокруг нее.
     Ќе  оставила  своим подозрением и шофера  такси,  который  нам  тут  же
попалсЯ, как  только мы вышли наружу.  Ћн оказалсЯ лихач, каких за пределами
нашей страны  Я потом ни  разу не встречал. Ћн так нессЯ по всей Њоскве и  с
таким   визгом   лысых   шин   поворачивал,   что   ’риша  принЯла   его  за
коммунистического  камикадзе,  который  решил   сам  погибнуть,   но  и  эту
представительницу американского империализма угробить  (Я  в  этом  раскладе
вообще был не в счет). Ќе  желаЯ  смирЯтьсЯ с уготованной участью, ’риша всю
дорогу визжала и хватала менЯ за руку.
     „ома  из содержимого  синей  сумки,  вываленного на  пол  посреди  моей
комнаты, образовалась  целаЯ гора всЯкого барахла,  где, кроме прочего, было
несколько  норковых  шкурок.  Љто-то  из  новых  эмигрантов,  желаЯ помогать
материально своим невыехавшим родственникам или друзьЯм, открыл, что шкурки,
которые стоЯт  в  Ђмерике  три  доллара  штука, можно  с  большим  прибытком
продавать  здесь.  Ќаум  Љоржавин значительную часть  своих скромных доходов
тратил  тоже на эти шкурки,  посылал  детЯм  и  друзьЯм, в их  числе и  нам,
которые по  его представлению нуждались в материальной  поддержке. Џринимать
это барахло  было  неловко, а  что  делать, если власть обрезала все пути  к
легальным заработкам и костлЯвую руку  голода избрала одним из главных своих
помощников в борьбе с инакомыслием?
     Џисатели,  художники  или ученые (иногда выдающиесЯ),  отстраненные  от
всех возможностей  заработать  на кусок хлеба,  принимали подарки, а порой и
собственные гонорары  (которые официально не проходили)  разными вещами, как
то:  приемники,  магнитофоны,  часы,  калькулЯторы,  ну,  и носильные  вещи,
стыдЯсь   своего   униженного   состоЯниЯ   и   становЯсь   потом   жертвами
фельетонистов, измывавшихсЯ  над отщепенцами, что  продают родину за джинсы,
дубленки и даже (как было написано про ћриЯ Ћрлова) за кальсоны.
     Ѓыл период  (к счастью, короткий), когда  мы тоже получали  подарки длЯ
продажи  через  комиссионку,  но  потом  у  менЯ  оказались  какие-то  (даже
приличные) гонорары в долларах, которые Я обменивал на  рубли по  тогдашнему
(казавшемусЯ очень  выгодным) "черному" курсу один к  четырем, так что потом
все диссидентские годы мы нужды не знали и за чужой счет не жили.
     ’риша рассказала, что в аэропорту содержимое  ее  сумок  было осмотрено
очень тщательно,  каждую трЯпку таможенники подробно прощупывали, но бывшего
при ней письма от Љоржавина не нашли.  ’еперь оно было вручено адресату,  то
есть мне,  и из него Я узнал, что ’риша  -- жена  ‚ани  Љоробкина,  простого
русского мужика, который в свое времЯ сапожничал в Ђрмавире, а теперь тем же
самым  занимаетсЯ  в  Ѓостоне. Ђ в  промежутке были  война, плен, власовскаЯ
армиЯ, лагерь  перемещенных лиц и перемещение в Ђмерику, полное приключений.
(’огда,  между прочим,  прочтЯ коржавинское письмо,  Я и подумал:  вот  она,
возможнаЯ судьба —онкина.)
     ‚анино  власовское прошлое,  наверное,  и  было причиной  внимательного
наблюдениЯ за ’ришей.
     ’риша  была  учительницей в средней школе и  получала зарплату  по  тем
временам хорошую -- семьсот долларов в месЯц. ‚анЯ тоже зарабатывал неплохо.
“ них был свой дом, две машины и... она охотно перечислЯла свое имущество, в
котором очень важное место занимала почему-то софа.
     ‚се  русские  сумасшедшие.  ‚анЯ  говорит:  хочу  на  родину.  Џрогоним
коммунистов, сразу вернусь домой.
     Ћна говорит: куда ты вернешьсЯ, куда поедешь? ‡десь у тебЯ дом, машина,
софа, а там что?
     “ менЯ  к тому  времени  была  описаннаЯ  в  "€ванькиаде" двухкомнатнаЯ
квартира,  хорошаЯ, некоторые американцы  говорили, что такаЯ на  Њанхеттене
стоила бы (тогда) сто тысЯч долларов.
     --  ‘колко  комнатов?  --  спросила   ’риша.   --  „ва?  --  €  сделала
презрительную  мину.  --  “  менЯ  восемь.  „ва  левела<sup>1</sup><i>,</i>  восемь
комнатов.
     Ћна никак не могла понЯть этих русских и менЯ спрашивала:
     -- ‚олодьЯ, почему вы не захочешь иди на Ђмерика?
     џ ей объЯснЯл (не очень  серьезно): родина, роднаЯ  речь, березки.  Ћна
фыркала: "„умаешь, в Ђмерика нет березка. ‚ Ђмерика есть все. ‚ Ђмерика есть
дуб, есть секвойЯ, палма, береза, все есть".
     …й  не нравилась  группа,  с  которой она приехала,  ее не интересовала
программа,   предложеннаЯ  €нтуристом:  Љремль,   ‚„Ќ•,  …лоховский   собор,
Ђрхангельское, ‡агорск и  что-то  еще. Љроме того, каждый выход  за  пределы
нашей квартиры давал новую вспышку  мании преследованиЯ.  Ќо,  проведЯ у нас
целый день, она успокаивалась и мЯгчела. Ќа ночь Я отвозил ее в гостиницу, а
утром,  когда  приезжал,  она  выскакивала  из  номера  в  ужасе.  ЋпЯть  ей
мерещились "глаза, глаза, везде глаза".
     Ќа третий день после ее приезда поЯвилась  и представительница "родичей
с Ђрмавира", дочь ‚аниного брата Ќина, молодаЯ блондинка в лыжном костюме, с
комсомольским значком на плоской груди.
     ‘умку с тигром ’риша Ќине почему-то сразу не отдала. Ќо днем они вместе
ходили в магазин "Ѓерезка", где  длЯ  Ќины и ее семьи  была  закуплена  уйма
разных подарков, в том числе и книга "Њастер и Њаргарита", в то  времЯ  мало
кому доступнаЯ. Џотом уже у нас дома Ќина с вожделением  перебирала покупки,
а "Њастера и Њаргариту" протЯнула мне: "‚озьмите, это нам не нужно".
     ЌедооцениваЯ тетины  познаниЯ  в русском, Ќина говорила  прЯмо при ней:
"Ћна некультурнаЯ. Ќичем не интересуетсЯ. Ќа выставку достижений не хочет, в
метро не идет..."
     ’риша  смотрела куда-то в  сторону, словно не слушала и не  слышала, но
вдруг вставлЯла: "‘абвей из сабвей"...
     Ќину эти  вставки не смущали, она продолжала обсуждать недостатки ’риши
при ней, словно она глухаЯ.
     --  Ќичего  не хочет.  Ћна ж  училка,  ей предлагают  школу  образцовую
осмотреть, шо вы думаете? -- отказалась...
     -- ‘кул из скул, -- пробурчала ’риша.
     -- Ћни  вообще отсталые,  -- продолжала Ќина. -- „ЯдЯ ‚анЯ тоже  совсем
чеканулсЯ. ‚ Ѓога верует, вы представлЯете?
     ’риша  вдруг  заволновалась,  вызвала  менЯ в  коридор  и  возбужденным
шепотом вопросила:
     -- ‚олодьЯ, шьто, Ќина тоже есть камьюнист?
     џ сказал, что да, это вполне возможно. Ћна в ужасе всплеснула руками. џ
спросил:  "Ђ что  вас удивлЯет? ђазве  вы не  знали,  что в этой стране есть
коммунисты?"  "Ђй-ЯЯй! -- ’риша схватилась  за  голову.  -- •очу  летай дом,
Ђмерика, Ѓостон".
     ‚ечером Ќина уезжала назад в  Ђрмавир. Љогда пришло вызванное такси, Я,
собравшись помочь Ќине, взЯлсЯ  за две сумки, но  ’риша вдруг подскочила  ко
мне и сумку с тигром вырвала.
     -- ђазве это не длЯ Ќины? -- спросил Я.
     -- Ќет, нет, -- сердито сказала ’риша, --  это не длЯ Ќина, это Я знаю,
длЯ кто.
     ‚озникло некоторое  замешательство. “садив Ќину  в такси, Я поднЯлсЯ  к
себе  и  услышал от  ’риши,  что она не хочет таскать через  океан вещи  длЯ
коммунистов и просит менЯ отдать их кому-нибудь из диссидентов.
     ‚ ту  же ночь  в гостинице у нее  разыгралсЯ  тЯжелейший приступ астмы.
„олжно быть, на нервной  почве.  €ра  по ее звонку приехала  к  ней, вызвала
врача, тот  ЯвилсЯ  с  огромным шприцем.  ’риша следила за  его действиЯми с
ужасом, предполагаЯ, что сейчас ей вкатЯт цианистый  калий или проколют этим
шприцем насквозь.
     “колы (их было несколько) давали только временную  передышку, состоЯние
больной  ухудшалось. Ћна  уже  не  могла  к нам  ездить, но  и  в  гостинице
оставатьсЯ  боЯлась. Џоэтому €ра, оставлЯЯ  ребенка  со мной или с бабушкой,
приезжала к ’рише,  дежурила у нее в номере. Ќакануне отлета Я пришел к ней,
она, лежа на спине, задыхалась, закатывала глаза и вообще была синЯЯ. џ
     спросил, может  быть, попробовать  переменить билет  на  более  позднюю
дату. "Ќоу! -- просипела
     _____________________________________________________________________________________
     <sup>1</sup> Level -- уровень (англ.)

     она в ужасе. -- Њэйби Я умрай, но Я умрай ин американскаЯ аироплэйн".
     Џотом  Я  часто  рассказывал о  смешной толстой<sup>1</sup> американке,
которой по приезде в Њоскву всюду мерещились "глаза, глаза", а теперь, читаЯ
гебистские отчеты, узнал  (но  не удивилсЯ), что мерещенье  это  было прЯмым
отражением Яви.


        <i>‹ицо †ар-Џтицы</i>

     ‚ тех же, кажетсЯ, выписках мелькнуло  один  раз имЯ другой  американки
‚иктории андор,  Я и в этом  случае не сразу сообразил, о ком речь. Ђ когда
сообразил, вспомнил, как  вскоре после метропольского приключениЯ кто-то  из
знакомых  передал салатного цвета и не нашего производства тонкую книгу,  на
обложке  которой  была  фамилиЯ автора  --  Ђлла Љторова  и  название  "‹ицо
†ар-Џтицы".  џ  тоже  думал, стараЯ эмигрантка, а прочтЯ, увидел, что  это о
нашей если  не сегоднЯшней, то вчерашней московской жизни, тонко, со вкусом,
с деталЯми, нюансами и с ностальгией по улице ‘оломенной сторожки.
     џ прочел книгу, написал несколько одобрительных  строк  автору, получил
радостный ответ,  а вскоре  объЯвилась и сама  Ђлла  Љторова (настоЯщее  имЯ
‚икториЯ  Љачурова),  женщина  по  тем  временам  необычной и  романтической
судьбы.
     ‚  пЯтидесЯтых  годах, будучи переводчицей  €нтуриста,  она  встретила,
полюбила и была полюблена известным  американским летчиком, героем войны,  с
большими трудностЯми оформила брак и  с огромным  скандалом покинула родину,
по  которой  всегда  скучала. ’еперь Явилась с подарками,  с  письмом  Љосте
Ѓогатыреву от ђомана џкобсона (который  знал адресата с момента его рождениЯ
в Џраге пЯтьдесЯт лет назад), с желанием общатьсЯ со всеми  моими друзьЯми и
с просьбой пригласить в гости друга ее детства уру Њежирова.
     Џо случаю приезда столь именитой гостьи был, конечно, закачен пир горой
с присутствием  постоЯнных  участников наших застолий ‘арновых,  Љорниловых,
Ѓогатыревых, моего нового друга ‚али  Џетрухина  и -- по  желанию  гостьи --
поэта Ђлександра Њежирова.
     Ћ ‚ике все уже были  весьма наслышаны и теперь расспрашивали наперебой,
как и где она нашла этого летчика, сколько в ее квартире комнат, какой длины
у нее машина и неужели правда, название ее улицы состоит из одной буквы "Ћ"?
     ЉостЯ  радовалсЯ  письму не забывшего его џкобсона (которого между тем,
как  и  всех  прочих   структуралистов,  называл  говноедом),  был  восхищен
знакомством  со столь необыкновенной иностранкой, выражал желание продолжать
общение  путем переписки и, будучи в ударе,  рассказывал  свои "швейковские"
истории, которые с ним случались не реже, чем с ѓришкой Ђгеевым.
     Ћдна  случилась сравнительно  недавно:  ему вдруг пришла  из военкомата
повестка:  ЯвитьсЯ  длЯ  прохождениЯ  медицинской  комиссии.  ЉостЯ,  будучи
пуганой  (и сильно) вороной,  от властей  ничего хорошего  не  ожидал, а  от
военкомата тем более. Ћбычно  он волновалсЯ, что его рано или поздно посадЯт
досиживать  неотбытый  двадцатипЯтилетний  срок,  а  тут забеспокоилсЯ,  что
забреют  в армию. € поехал держать совет к своему  другу ѓеннадию ‘негиреву.
’от уловил проблему с полуслова и посоветовал "косить под психа":
     -- Џойдешь  в военкомат, возьми с собой большое  блюдо. ’ы придешь, они
тебЯ спросЯт:  "‡ачем  блюдо?" ’ы скажи:  "Ђ  просто так".  џ,  например,  в
военкомате всегда перед стенгазетой, как перед зеркалом, причесываюсь.
     Ѓлюдо Ѓогатырев  не  взЯл и  причесыватьсЯ  перед  газетой постеснЯлсЯ.
Џрошел  терапевта,  хирурга  и  рентгенолога  и  наконец  ЯвилсЯ  в  кабинет
психиатра:
     -- ‡ахожу, сидит такаЯ пышнаЯ дама, Я еще дверь не успел открыть, а она
уже кричит: -- ’олько не вздумайте строить из себЯ  психа. -- Ђ Я, говорю, и
не думаю. --  Ћна смЯгчилась: -- ‘адитесь, на что жалуетесь? -- Ќи на что не
жалуюсь. --  Ђ  почему  у вас руки дрожат?  -- Ђ руки, говорю, у менЯ потому
дрожат,  что менЯ однажды приговорили  к смертной казни.  -- ‚ас? Љ смертной
казни?  ‡а  что? --  ‡а террор,  говорю.  -- —то  вы выдумываете?  Љакой еще
террор? --  ’еррор, объЯснЯю, это когда кто-нибудь кого-нибудь убивает. -- €
вы кого-то  убили? -- Ќет, Я только  собиралсЯ убить  ‘талина.  --  Ћна, как
услышала слово "‘талин", сразу притихла и что-то
     _____________________________________________________________________________________
     <sup>1</sup>  Ќесколько лет  спустЯ,  оказавшись  в Ѓостоне, Я встретил
’ришу и  не узнал. Ћна долго держала диету, что  ей пошло на  пользу во всех
отношениЯх, даже и в отношении астмы.
     стала писать. Ќаписала, поднЯла голову и спрашивает:  -- ‡начит, вы  не
хотите ехать на терсборы? -- ’ерсборы? -- переспросил Я в ужасе. --  ќто что
же? ‘боры  террористов? -- Ћна посмотрела на менЯ,  вздохнула  и говорит: --
€дите, вы свободны.-- ’ак Я на терсборы и не попал и только потом узнал, что
это территориальные сборы.
     Џосле Љостиного рассказа началсЯ всеобщий галдеж, а  Њежиров вполголоса
стал  мне рассказывать о  своей поездке в €ндию и о том, как, будучи в „ели,
купил журнал "Љонтинент" и в гостинице прочел, не отрываЯсь, мой  рассказ об
отравлении в "Њетрополе".
     -- џ, -- сказал он, как всегда  заикаЯсь, -- б-был просто п-п-потрЯсен.
‡амечательно написано, удивительнаЯ ты-ыочность  деталей. € вы знаете, что Я
п-понЯл?
     --  —то?  --  спросил  Я  нетерпеливо,  готовый услышать  ослепительную
догадку.
     -- џ п-п-понЯл, что ничего этого не было.
     -- Љак не было? --  удивилсЯ Я. Џосле всех высказанных похвал вывод был
слишком уж неожиданный.
     -- Ђ вот так, не было.
     -- ‚ы хотите сказать, что Я все это выдумал?
     --  Ќи в  коем случае. ‚ы ничего  не выдумали, но у  вас о-чень развито
х-художественное воображение.
     ’ем временем общий разговор уже свернул на популЯрную и тогда тему, что
в этой стране жить попросту невозможно, и гостье были заданы вопросы, еще не
подразумевавшие  никаких   серьезных   намерений,   но  и  не  из  праздного
любопытства: а можно ли там жить на  гонорары и трудно ли выучить английский
Язык,  и  действительно  ли в  Ќью-‰орке  большаЯ  преступность,  и  сколько
приблизительно стоит подержанный кадиллак.
     ѓостьЯ разволновалась и стала страстно всех убеждать:
     -- Ќе надо никуда  ехать. ‚ы что? ‘ ума сошли? “  вас так хорошо! “ вас
такое глубокое  эмоциональное, интеллектуальное  общение! ‚ы этого  нигде не
найдете. Ќигде, нигде. Ќу, будет у вас там дом, машина, большой холодильник,
но такого уровнЯ общениЯ вы не найдете никогда и нигде.
     Ѓогатырев был потрЯсен речью  ‚ики и  во многом  с ней согласилсЯ,  но,
забежав ко мне  на  другой  день,  чтобы уточнить  ее  вашингтонский  адрес,
сказал:
     -- ‚ чем-то  она, конечно, права, и мне  туда ехать не обЯзательно,  но
тебе об этом стоит подумать, потому что они тебЯ здесь убьют.
     Ќедели  через три после этого  разговора его череп был проломлен  тупым
предметом, завернутым в ткань.


        <i>Џод влиЯнием мнительности</i>

     —итаЯ  выписки, Я нашел  в  них  несколько  докладов  о принЯтии мер по
недопущению моего общениЯ с  иностранцами и к воспрепЯтствованию передачи на
‡апад изготовлЯемых мною клеветнических материалов.
     Ќасчет второго  скажу  чуть ниже, а общение с  иностранцами  они иногда
предотвращали, и  героем  самого  знаменательного случаЯ  был опЯть  …вгений
Ђлександрович  …втушенко.  џ  не виноват, что  это  имЯ упоминаетсЯ  в  моих
записках  столь  часто, поэт  наш  сам  в  свое времЯ постаралсЯ (и  очень!)
остатьсЯ в моей памЯти таким, каким предстает на этих страницах.
     ’ак вот. ‚ 1979, если  не  ошибаюсь,  году,  летом,  приехали  в Њоскву
именитые  американские писатели ‚ильЯм  ‘тайрон,  ќдвард Ћлби, кажетсЯ, „жон
Ђпдайк и кто-то еще -- не помню. џ ими  особенно не интересовалсЯ, поскольку
знал, что они приехали не ко мне. €ра, ЋлЯ и Я жили в это времЯ на даче, они
безвыездно, а  Я моталсЯ туда-сюда. € однажды  в Њоскве ЯвилсЯ ко мне первый
секретарь  американского посольства €горь Ѓелоусович<sup>1</sup>  и спросил,
не могу  ли Я принЯть  эту делегацию  у себЯ  дома. Љонечно, Я мог. „лЯ менЯ
такаЯ  встреча  была не  просто  интересной, но  и  важной  с  точки  зрениЯ
безопасности: признание иностранными знаменитостЯми как-то все-таки защищало
менЯ от слишком уж грубых действий ЉѓЃ.
     џ  поехал  на дачу, привез домой  дочь и  жену,  был приготовлен  ужин,
назначенный  на  семь  часов  вечера,  с  нашей  стороны  Явились все те  же
Љорниловы, ‘арновы, Џетрухин. Њы сидели, как
     говоритсЯ,  с мытыми шеЯми, а заокеанские гости  запаздывали. ‚  девЯть
часов мы сели ужинать
     _____________________________________________________________________________________
     <sup>1</sup> …го  вскоре обвинили в том, что он  агент  –ђ“, и объЯвили
персоной нон грата.


     сами, а  в одиннадцатом часу ввалилась большаЯ компаниЯ  американцев, Я
пыталсЯ понЯть, кто из них ‘тайрон, кто Ћлби, оказалось -- никто. “знаваемым
оказалось  только  одно лицо --  €горЯ Ѓелоусовича, а все остальные были его
коллеги  из посольства. Ќа  мой вопрос, а  где  же  писатели, €горь смущенно
объЯснил,  что  всех  их  увел  …втушенко.  Ћн  сказал  им, что Я  бездарный
писатель, плохой человек, вообще не заслуживаю  никакого вниманиЯ, увез их в
Џеределкино и ночью на могиле Џастернака при свете луны поил гостей водкой и
читал, завываЯ, стихи, свои, а не Џастернака.
     Ѓывали и другие случаи отваживаниЯ от менЯ иностранцев. ‘ незнаменитыми
обращались  попроще:  одному  прокололи  шины,   другому,  встретив  его   в
подворотне,  обещали  переломать  ноги,  одну итальЯнку  (о  ней  ниже),  не
разобравшись, в чем дело, стукнули чем-то тЯжелым по голове.
     Ђ вот доклады  насчет передачи мною на ‡апад  клеветнических материалов
-- это уж чистаЯ  туфта. …сли  они действительно старались воспрепЯтствовать
передаче  мною чего-то на ‡апад, им эту задачу за  все  годы ни единого раза
выполнить не удалось и трудно понЯть почему. €зо днЯ в  день они не спускали
с менЯ глаз, днем и ночью за мной ездили по крайней мере  в двух автомобилЯх
с  четырьмЯ пассажирами  в  каждом, следили  за мной  и  за всеми, кто  менЯ
посещал. ’ем не менее, Я, будучи  не  очень-то ловким конспиратором, передал
на ‡апад сотни разных материалов,  своих и чужих, и всегда беспрепЯтственно,
сам удивлЯЯсь тому, что так все выходит. Ћдин только роман ‚асилиЯ ѓроссмана
(больше  тысЯчи страниц) Я переправлЯл за границу трижды. Џочему они ни разу
не  предотвратили подобную  переправку,  представить себе не могу,  при всем
моем низком мнении о них мне не казалась такаЯ задача длЯ них непосильной.
     Ћтчеты о том,  как <b>они</b> со мною боролись, напомнили  мне давнюю историю,
которую Я, может  быть, где-то уже пересказывал. ‘то с лишним лет тому назад
революционер-народник Џетр Ђлексеев  после  десЯтилетней каторги  отбывал  в
џкутии ссылку.  Ћднажды  в тайге, на  пути из  одной  деревни в  другую,  он
встретил  двух  Якутов,  которые  убили  его с  целью  грабежа. Џреступление
оказалось  бессмысленным:  в заплечном мешке Ђлексеева не было ничего, кроме
краюхи хлеба. ’огда,  чтобы извлечь из  совершенного дела хотЯ  бы косвенную
выгоду, убийцы (они  были, конечно, поэтами) сочинили песню,  как в дремучем
лесу встретили страшного русского богатырЯ, вооруженного до зубов и, подобно
дракону, изрыгающего огонь. Љак вступили с ним в неравную  схватку и в конце
концов одолели. Ћни исполнЯли свое сочинение, переходЯ из деревни в деревню.
‚ одной из деревень полицейский исправник, послушав песню, тут  же арестовал
сочинителей по подозрению в убийстве. ‚ котором они вскоре признались  уже в
прозаической форме.
     Џодобным же сочинительством всегда занимались чекисты,  и в моем случае
тоже.
     Ќо вот, наконец, дошел Я до самого главного. ‚ отчете за май 75-го года
сообщаетсЯ,  что  "ѓранин" был вызван  длЯ бесед  (множественное число),  во
времЯ   которых  обещал  изменить  свое  поведение  и  даже  принЯл  меры  к
приостановке   какой-то  своей  публикации.  Ђ  дальше  цитата  (Я  позвонил
специально Ќагану и попросил продиктовать мне дословно самый длЯ менЯ важный
абзац): "ѓранин" под влиЯнием своей мнительности, под воздействием  ‘ахарова
сделал  заЯвление  западным  корреспондентам, в  котором  искаженно  изложил
содержание  бесед с ним оперработников. Њатериалы доложены руководству ЉѓЃ и
управлениЯ".
     Ќе знаю, возлагали  ли мои собеседники на этот абзац какие-то  надежды,
если возлагали, то зрЯ. Џотому что абзац  ничего не  опровергает. ‚о-первых,
никакого  воздействиЯ ‘ахарова на менЯ не было, наоборот, в  данном случае Я
на него  и на …лену  Ѓоннэр воздействовал, попросив  на  их квартире собрать
пресс-конференцию. Ђ что касаетсЯ  моей мнительности, то даже здесь сказано,
что Я  всего лишь исказил  содержание проведенных со мною бесед. Џусть будет
так. џ стенограммы не вел, записывал все  по памЯти, был, допускаю, не везде
и  не  совсем точен.  Ќо  ведь речь  идет не о  точности  передачи  бесед, а
совсем-совсем о другом. џ  этих людей называю преступниками, Я их подозреваю
в покушении на  убийство или по  крайней мере  в  попытке  превратить менЯ в
калеку. Ќо об этом нигде ни единого слова нет.
     Љогда Я  высказал  свое отношение к этому  тексту,  Љраюшкин  почему-то
занервничал и даже попробовал менЯ немножко пошантажировать.
     -- ‚ы,  конечно,  можете держатьсЯ  своей версии,  Я вас  ни в  чем  не
пытаюсь  переубедить.  Њожете печатать, что  угодно, но ведь и  мы могли  бы
кое-что напечатать.
     -- —то именно?
     -- Ђ вот, например, то, что вы обещали изменить свое поведение.
     -- Ђх, это! --  сказал Я. -- Ќу, во-первых, это ложь. џ обещал изменить
свое поведение, но только при  условии, что власти изменЯт свое. Љроме того,
если бы и обещал, было б не стыдно. ‘тыдно было б сдержать обещание.
     ќто нервничанье и попытка шантажа доказывают, по крайней мере косвенно,
что старые секреты нынешним чекистам все-таки раскрывать очень не хочетсЯ.
     Ќа  этом   маленьком  столкновении  наш   спор  обессмыслилсЯ.  Ќикаких
достойных довериЯ доказательств моей неправоты мне представлено  не было,  а
без них о чем же спорить?


        <i>‚ свЯзи с тем, что скатилсЯ</i>

     џ  уже собралсЯ  уходить, несолоно  хлебавши, уносЯ с  собой лишь некие
новые соображениЯ, когда Љраюшкин менЯ остановил:
     -- Ђ все-таки мы вам кое-что дадим.
     Ћн опЯть раскрыл ту же папку и вручил мне вот это письмо.

     ЉопиЯ:
     ‘екретно
     экз. No 2
     –Љ ЉЏ‘‘
     5 апрелЯ 1975 No 784-Ђ

     Ћ   намерении  писателЯ  ‚.  ‚ойновича   создать   в  Њоскве  отделение
Њеждународного Џ…Ќ-клуба

     ‚ результате проведенных Љомитетом госбезопасности при ‘овете Њинистров
‘‘‘ђ специальных мероприЯтий  получены материалы, свидетельствующие  о  том,
что  в  последние  годы  международнаЯ  писательскаЯ  организациЯ   Џ…Ќ-клуб
систематически  осуществлЯет  тактику поддержки  отдельных проЯвивших себЯ в
антиобщественном  плане  литераторов,   проживающих  в  ‘‘‘ђ.  ‚   частности
французским Џ…Ќ-центром были принЯты в число  членов  ѓЂ‹€—, ЊЂЉ‘€ЊЋ‚ (до их
выезда из  ‘‘‘ђ),  ЉЋЏ…‹…‚, ЉЋђЌ€‹Ћ‚, ‚Ћ‰ЌЋ‚€—  (исключен из ‘оюза писателей
‘‘‘ђ), литературный переводчик ЉЋ‡Ћ‚Ћ‰.
     Љак  свидетельствуют оперативные материалы,  писатель  ‚Ћ‰ЌЋ‚€—,  автор
опубликованных на ‡ападе идейно ущербных литературных произведений и разного
рода политически вредных "обращений", в начале октЯбрЯ 1974 года обсуждал  с
‘ахаровым идею созданиЯ в ‘‘‘ђ "отделениЯ  Џ…Ќ-клуба". Ћн намерен обратитьсЯ
в  Њеждународный  Џ…Ќ-клуб  с  запросом,  как  и  на  каких  условиЯх  можно
организовать  "отделение" Џ…Ќ-клуба  в ‘‘‘ђ  с правом  приема  в  него новых
членов на  месте.  ‚ качестве  возможных участников  "отделениЯ" обсуждались
кандидатуры  литераторов  —“ЉЋ‚‘ЉЋ‰,   ЉЋЏ…‹…‚Ђ,  ЉЋђЌ€‹Ћ‚Ђ,  а  также  лиц,
осужденных  в  разное   времЯ  за  антисоветскую  деЯтельность  --  „ЂЌ€ќ‹џ,
ЊЂђ—…ЌЉЋ,  Љ“‡Ќ…–Ћ‚Ђ,  ЊЋђЋ‡Ђ. ‚Ћ‰ЌЋ‚€—  считает также, что принимать  можно
будет  "не  обЯзательно  диссидентов",  но  и  "молодых  писателей,  которые
заслуживают этого".
     ’аким образом ‚Ћ‰ЌЋ‚€—  намерен противопоставить  "отделение Џ…Ќ-клуба"
‘оюзу писателей ‘‘‘ђ.
     •арактерно,  что  в   плакате  под  названием  "Џисатели   в   тюрьме",
рассылаемом  американским  Џ…Ќ-центром, значитсЯ  в  числе прочих и  фамилиЯ
‚Ћ‰ЌЋ‚€—Ђ, о  котором в провокационных целЯх сообщаетсЯ, что он "заключен  в
психиатрическую лечебницу", что не соответствует действительности.
     ‚  настоЯщее времЯ  ‚Ћ‰ЌЋ‚€—  встал  на путь активной  свЯзи с ‡ападом,
имеет  своего адвоката, гражданина ‘Ђ ‹. ђЋ’…ђЂ,  ранее выдворЯвшегосЯ  из
‘‘‘ђ за сионистскую  деЯтельность. ‚Ћ‰ЌЋ‚€— поддерживает контакт  с неким €.
…Ќ”…‹њ„ЋЊ, одним из функционеров польского эмигрантского центра "Љультура",
и  с  другими антисоветски  настроенными представителЯми  эмиграции (‘’ђ“‚…,
ЊЂЉ‘€ЊЋ‚,  Ќ…ЉђЂ‘Ћ‚,  ЉЋђ†Ђ‚€Ќ-ЊЂЌ„…‹њ), через которых стремитсЯ публиковать
свои   произведениЯ   на   ‡ападе,   а   также   постоЯнно   встречаетсЯ   с
аккредитованными в Њоскве и временно приезжающими в страну иностранцами.
     Џарижское издательство "€ЊЉЂ-пресс" в  феврале 1975  года  выпустило  в
свет  на  русском  Языке  "роман-анекдот"  ‚Ћ‰ЌЋ‚€—Ђ  "†изнь  и  необычайные
приключениЯ солдата €вана  —ЋЌЉ€ЌЂ",  в аннотации к которому сообщаетсЯ, что
это "роман о простых русских  людЯх накануне и в  первые  дни второй мировой
войны", что  автор  передает  "трагедию  русского  народа,  обездоленного  и
обманутого своим "великим отцом". ђоман издан в  переводе  в веции  и будет
издаватьсЯ в ”ђѓ.
     Љроме  того, ‚Ћ‰ЌЋ‚€— вступил  в члены так  называемой "русской секции"
"Њеждународной амнистии", организованной в Њоскве ’“ђ—€Ќ›Њ и ’‚…ђ„Ћ•‹…ЃЋ‚›Њ,
ЯвлЯющимисЯ активными участниками антиобщественных акций.
     ‚ конце ЯнварЯ 1975 года ‚Ћ‰ЌЋ‚€— заЯвил рЯду западных корреспондентов,
что  он  не  имеет  возможности  печататьсЯ  в ‘‘‘ђ, в свЯзи  с чем не может
обеспечить свою семью  с помощью литературного  труда,  допустил рЯд  грубых
выпадов   против  ‘оюза  писателей,  сказал,  что  событиЯ,   происшедшие  в
творческой жизни  в ‘‘‘ђ, обусловили его  "коллизию с  официальной советской
доктриной  социалистического  реализма".  ‚Ћ‰ЌЋ‚€—  подчеркнул,  что  он  не
признает полномочиЯ ‚сесоюзного агентства по авторским правам  и сознательно
публикует свои произведениЯ на ‡ападе.
     ‘  учетом того,  что ‚Ћ‰ЌЋ‚€—  скатилсЯ,  по  существу,  на  враждебные
позиции, готовит свои произведениЯ только длЯ публикации на ‡ападе, передает
их по нелегальным каналам и допускает различные клеветнические заЯвлениЯ, мы
имеем  в виду  вызвать ‚Ћ‰ЌЋ‚€—Ђ в  ЉѓЃ при  ‘Њ ‘‘‘ђ и провести с ним беседу
предупредительного характера.  „альнейшие меры относительно ‚Ћ‰ЌЋ‚€—Ђ  будут
принЯты в зависимости от его реагированиЯ на беседу в ЉѓЃ.

     Џђ…„‘…„Ђ’…‹њ ЉЋЊ€’…’Ђ ѓЋ‘Ѓ…‡ЋЏЂ‘ЌЋ‘’€
     ЂЌ„ђЋЏЋ‚

     Ќе  знаю, что думали они, готовЯ мне этот подарок, но  он, мне кажетсЯ,
стал  достойным  украшением нашей  оперативной  подборки.  ‚о-первых, он мне
напомнил о  некоторых  моих потугах насчет  созданиЯ Џ…Ќ-клуба, не пошедших,
впрочем,  дальше  разговоров.   ‚о-вторых,  он  показывает,  насколько   все
советские  инстанции  снизу  доверху  занимались,  не только  дезинформацией
противника, но и друг друга.
     џ помню  уважительные  слухи, что  ЉѓЃ  поставлЯет в  –Љ так называемые
"объективки", то  есть беспристрастную информацию. џ в это никогда не верил.
џ всегда  знал, что феномен советской системы в том и состоит, что низы лгут
верхам, верхи низам и сами от низов требуют лжи. Ћб этом можно судить даже и
по  приведенному  письму  Ђндропова.  ЏытаЯсь  истолковать  мои  действиЯ  в
наиболее выгодном длЯ себЯ  свете, он  злонамеренность  и  серьезность  моих
действий сильно преувеличивает.
     •отЯ Я в те времена говорил с разными людьми (не только с ‘ахаровым, но
и с ѓенрихом Ѓеллем) о создании Џ…Ќ-клуба, мы все  пришли к выводу, что дело
это нереальное, и на том остановились.
     “ менЯ был приЯтель €гнаций енфельд, польский литератор, просидевший в
советских лагерЯх  семнадцать лет. „о  68  года мы во времЯ приездов  его из
Џольши встречались несколько раз в Њоскве, а  потом он эмигрировал на ‡апад,
и  Я  о  нем долго  ничего не  слышал.  Ќо в  74-м  один-единственный раз он
позвонил  мне  по  телефону  из  ѓермании  с  советом  печатать  "—онкина" в
издательстве  не ‹юхтерханд, а  ерц, которое  больше  платит. Ђ Ђндропов из
этого звонка сплел преступную свЯзь с польским эмигрантским центром.
     Ќо заглЯнем в конец письма.
     "‘  учетом того,  что ‚ойнович  скатилсЯ...  мы  имеем  в виду  вызвать
‚ойновича в ЉѓЃ  при ‘Њ  ‘‘‘ђ и провести  с  ним  беседу  предупредительного
характера".
     …сли  бы  имелась  в  виду  только  беседа  (пусть  даже  с  угрозами),
председатель  ЉѓЃ  и  член  Џолитбюро  врЯд ли  должен  был об этом  кому-то
докладывать.  ’ут важна заключительнаЯ строка: "„альнейшие меры относительно
‚Ћ‰ЌЋ‚€—Ђ будут принЯты в зависимости от его реагированиЯ на беседу в ЉѓЃ".
     ‚от это оно и есть!
     Ђндропов предупреждает  –Љ, что  меры против  менЯ будут принЯты. —тобы
потом  не  было лишних  недоумений. ђешать  вопрос  о  вызове  в ЉѓЃ мог  бы
кто-ни