дома. Ќе буквально, конечно, но  все-таки... ђаиса
Њаксимовна  вставала засветло и, опасаЯсь обилиЯ кухонной техники,  поначалу
поднимала  и  ђозочку.  Ќо  потом  настолько  освоилась,  что даже  включала
микроволновую   печь,  то  есть   сама   набирала   программу.   Џосудомойку
использовала  только  раз, считала  деньги  на  ее  приобретение  понапрасну
выброшенными. ‡ато стиральнаЯ машина сразу понравилась:  и качеством стирки,
и   сушкой,   и   даже  барабаном  из   нержавейки,  который  ни  при  каких
обстоЯтельствах не рвал белье. Ћсобенно ее умилЯло прозрачное окошко,  через
которое  можно  было  наблюдать  смену  режимов  стирки.  ‘ловом,  "„женерал
электрик"  настолько  пришлась  по  душе  ђаисе  Њаксимовне,  что  она  даже
обиделась на наших русских инженеров:
     - € как только им не стыдно, ракеты и спутники изобретают, а длЯ родной
бабы - ничего путевого! Ќе поверю,  что  ума  не  хватает,  пьют  с утра  до
ночи!..
     ђаиса  Њаксимовна  осеклась  и умолкла, очевидно,  вспомнила  про  свою
темно-коричневую бутылочку. Љак бы  там ни  было,  а кухонной  техникой  она
овладела сполна  и  нахваливала  менЯ по  всЯкому  поводу. Ћна  была  твердо
убеждена,  что нашей  обыкновенной  рЯдовой бабе  еще очень  даже  не  скоро
представитсЯ возможность похозЯйничать на подобной кухне.
     - Ќаши начальники - кто был наверху,  тот там и  осталсЯ,  - рассуждала
она. - Џосле гэкачепистов маленько вспугнули  их, как грачей, они покружили,
покружили  и  еще лучше  сверху уселись,  потому что  сверху  всего  удобней
усаживатьсЯ повыше и поближе к макушке.
     џ никогда  и  ни в чем не перечил ђаисе Њаксимовне.  …сли в —ерноморске
мои разговоры касались квартиры, то есть материального, то по возвращении из
Љрыма Я  всЯчески избегал  подобных  тем. € не потому, что следовал какой-то
хитроумной   тактике  -  это  происходило  по  велению  сердца.  „а-да,  "по
велению...", и  это  не  высокопарнаЯ  фраза!..  Ќу посудите  сами, в зале -
раздвижной итальЯнский диван. ‚ спальной  - широченнаЯ американскаЯ кровать.
Ђ мы с ђозочкой днюем и ночуем  в моем кабинете,  на полу. Ћтчего, почему мы
валЯемсЯ на общежитской  постели, весело укрываемсЯ крылатками и нам хорошо,
поистине хорошо?!
     ђаисе Њаксимовне, напротив, присутствие  материального весьма  льстило.
Ћднажды Я сказал ђозочке, что нам пора наведатьсЯ к художнику.  Ћна,  как  и
прежде, стала отнекиватьсЯ, но тут вмешалась ђаиса Њаксимовна:
     -  „авай  сходим.  €  Я прогулЯюсь  с вами, а  то  уж надоели  дворовые
сплетни.
     ќто она намекнула на посиделки возле дома. Ќадо сказать, что дворничиха
и  определенный круг  пенсионерок  (в  основном  заработавших  свои пенсии в
‡аполЯрье) принЯли ее за свою.
     - Ђ что вы хотите?! ‘ Љрыма и ђыма Ягодки, считай, с одного полЯ.

     Њы шли по парку вдоль кремлевской стены, и ђаиса Њаксимовна удивлЯлась,
что уже двадцатые числа,  а снегу кругом почти  по  колено. ‚озле  молчащего
фонтана  мы по ее просьбе сели на лавочку, и она опЯть заговорила о том, что
в Љрыму уже давно пора сажать картошку.
     -  „а  ладно  тебе,  ма,  -  сказала  ђозочка;   они  потихоньку  стали
препиратьсЯ, но не зло, а в удовольствие, как это свойственно близким людЯм.
     Њне было хорошо,  Я улыбалсЯ  и думал  о  великой родственности  душ. ‚
самом деле, влажный  асфальт парит,  ручейки звенЯт, чешуйчато серебрЯтсЯ, и
мне кажетсЯ, Я слышу шорох  ноздреватого снега, проседающего  под  деревьЯми
другого парка и другой весны.

     ‚есна еще лежит под снегом,
     такаЯ тонкаЯ, с подснежник,
     но все же слышно иногда,
     как ощутимо оживает
     по капле перваЯ вода.

     Ћна, как маленькое сердце,
     стучит по корке изо льда.
     Ћна хотела бы погретьсЯ,
     но холод ходит у пруда!

     Ћ, как его звон капель бесит!
     Ќа крышах, ставнЯх и в саду
     он их сосульками повесил
     длЯ устрашеньЯ на виду.

     Ќо чем сильнее холодило,
     чем жестче капли стужа жгла,
     тем больше те в себе копили
     победоносного тепла.

     € час пробил. €
     наступленье!
     ‹ед тронулсЯ - и в бурунах
     вода несла освобожденье.
     Ђ проще - к нам пришла весна.
     Њы, члены  школьного литературного  кружка, сидим на лавочке и прилежно
слушаем нашего в  прошлом  старшеклассника,  а ныне студента  третьего курса
факультета  журналистики „‚ѓ“  ‚алериЯ  ѓубкина.  Њы читаем ему  свои  новые
стихи, и он тут же подвергает их разбору. …го оценки строги и нелицеприЯтны;
вот он внимательно прослушал мое  стихотворение "Џришла  весна" и потребовал
тетрадку - так легче обнаруживать недочеты.
     - Ќекоторые... привносЯт  такое своим красивым  голосом, чего сроду  не
было  и  нет в их  слабеньких  стихах,  -  поЯснил  он, взЯв тетрадку с моим
стихотворением.
     Ќамек  был  слишком прозрачным,  Я  приготовилсЯ  к  самому худшему, но
‚алерий неожиданно похвалил стихотворение и тут же посоветовал писать прозу.
     -  ’воЯ образнаЯ система  хороша  длЯ  романа, -  сказал  он.  -  ‡има,
воплощеннаЯ во льду. ‚есна - в тепле и воде. ќто слишком общо, поэзиЯ всегда
кратка и конкретна. •олод -  палач, и точка. "Ћ, как  его звон капель бесит!
Ќа  крышах,  ставнЯх и  в саду он  их сосульками  повесил длЯ  устрашеньЯ на
виду". € так далее...
     ‚  то   времЯ   любое  отлучение  от   стихотворчества   воспринималось
болезненно,  Я  чувствовал  себЯ  оскорбленным.  Ќо  сейчас  Я  ощущал  свою
родственность и  с ‚алерием ѓубкиным, и с теми членами литературного кружка,
с которыми  тогда сидел плечом  к плечу  на лавочке. Ќаверное,  генетическаЯ
родственность душ бывает не только физической, но и духовной. ‚едь отразилсЯ
же тот весенний день в этом дне  и обогатил  его. € почему  именно тот, а не
другой и не третий?  —то-то такое есть в человеке,  что делает его, несмотрЯ
ни  на  что,  отзывчивым  к совершенно удаленному, скажем так,  индивидууму,
порой даже в  ущерб себе. Ќе мной замечено, что зачастую  какаЯ-нибудь нациЯ
гораздо ближе  по взаимопониманию к другой нации, нередко враждующей с  нею,
нежели к самой себе, скажем, столетней давности. ‚се-таки  Я думаю, в каждом
из  нас  присутствует какаЯ-то генетическаЯ клетка духовности и она обладает
избирательной памЯтью - на первое  и  второе  отзываетсЯ, а на третье,  увы,
нет.  џ  предполагаю,  что духовные генетические  клетки растворены в  самом
воздухе,  которым  мы дышим, но они доступны нам лишь в моменты вдохновениЯ.
€ли  когда мы внимаем  поэзии, музыке -  словом, созерцаем  красоту.  „а-да,
когда мы созерцаем  красоту, духовные гены группируютсЯ  так, что мы, внимаЯ
им, просветлЯемсЯ. € здесь, как в невиданном калейдоскопе, столько вариантов
и вариаций, что о клонировании духовного гена не может быть и речи.
     €з глубины парка повеЯло тонким запахом  хвои и талого  снега. ђозочка,
хохотнув, толкнула в бок:
     - Ћ чем задумалсЯ, детина?
     ‚ ответ Я прочел "Џришла весна".
     Њы некоторое времЯ  помолчали, а  потом ђаиса  Њаксимовна сказала,  что
после стихотворениЯ как будто даже солнце повеселело.
     ђесторан,  а  точнее,  литературный  клуб  "ЌечаЯннаЯ  радость"  словно
выпрыгнул  из-за  деревьев. Ђжурные  резные  наличники,  стрельчатаЯ  крыша,
деревЯнные  колонны, обрамлЯющие веранду, и итальЯнские  арочные  окна - все
было в  гармонии и  действительно  Явилось взору  как нечаЯннаЯ радость, как
сказка.
     ‚нутри  кипела работа.  ‚ залах и  на  лестничных площадках набирали  и
шлифовали  мозаичный  паркет.  Ќа  кухонных  стенах  трепетали  иссинЯ-белые
всполохи,  шла сварка какого-то крепежа. ‚ туалетных  комнатах устанавливали
фаЯнс  и  клали плитку. „аже длЯ менЯ, довольно  часто наведывающегосЯ сюда,
темпы строительства казались потрЯсающими -  все здесь менЯлось буквально на
глазах.
     ‚ отсутствие „вуносого главный прораб стройки  стал длЯ  нас и  главным
гидом. Ћсобенно долго он  распространЯлсЯ на  кухне: показывал, где проходЯт
вентилЯционные колодцы, где поставЯт электропечи и принудительные вытЯжки, а
где - разделочные столы. Џри этом  всЯкий раз поглЯдывал на ђаису Њаксимовну
так, что мне показалось, он принЯл ее за шеф-повара.
     ‚ актовом зале, похожем на кают-компанию, главный прораб оставил нас на
попечение  художника,  того  самого  гривастого  цыпленка, который  пообещал
написать  ђозочкин портрет.  •удожник сразу стал  кричать,  то  есть  в  его
понимании  - говорить. ‚ручил  огромную  папку эскизов по оформлению зала на
антресолЯх, а сам, не даваЯ  никому опомнитьсЯ,  усадил ђозочку на невысоком
подиуме и, пока мы с ђаисой Њаксимовной рассматривали эскизы,  нарисовал  ее
на фоне занавеса из Ярко-красного бархата -  бархата, водопадом  упавшего на
роскошную  крышку  роЯлЯ.  ‘амое  удивительное,  что  он  ухватил  сходство,
какую-то утонченную  горечь  и отстраненность  ђозочки.  ‹ьвастый  цыпленок,
очевидно,  и сам почувствовал, что ухватил что-то, что вне портрета,  но без
чего портрет  не  бывает полным. Ѓыстренько спрЯтал рисунок  - потом,  когда
портрет будет готов, он все покажет.
     ‚озвращались  домой  опЯть  через  парк,  какое-то  времЯ  шли   молча,
неожиданно ђаиса Њаксимовна остановилась и взволнованно спросила:
     - ЊитЯ, неужто весь ресторан - твой?!
     џ кивнул.
     - Ђ деньги,  за  которые строители работают?.. Ќу вот главный прораб...
на свою зарплату твои деньги получает?
     - „а, мои, - опЯть кивнул Я.
     Њне  показалось   неуместным  говорить  ђаисе  Њаксимовне   о  каком-то
контрольном  пакете, о каких-то теневых деньгах и  тем  более о своей  новой
должности третейского судьи. Ћна прЯмо, без обинЯков, спросила и имела право
на такой  же  прЯмой,  без обинЯков, ответ. ‚сЯкие ссылки  на ‹имоныча, ’олю
Љреза или „вуносого могли только запутать и даже напугать ђаису Њаксимовну.
     - ќто же море денег! - воскликнула она и оглЯделась по сторонам.
     - „а ты не бойсЯ, ма, никто нас не арестует... ЊитЯ начинал с  торговли
своими стихами, а теперь он - спонсор-золотодобытчик!
     Њы с  ђозочкой весело переглЯнулись - до чего  же она умна, до чего  же
читает менЯ, как раскрытую книгу!
     -  џ  не боюсь,  менЯ ноги  не держат  - это же  море  денег!  -  опЯть
потрЯсенно  повторила  ђаиса  Њаксимовна  и  вдруг  сказала  взволнованно  и
торжественно: -  „ети,  берегите  себЯ,  при ваших  деньгах много  охотников
объЯвитсЯ, чтобы втесатьсЯ к вам в семью и - поживитьсЯ!
     € опЯть Я не стал объЯснЯть, что как поэт более всего признан не просто
в  криминальной  среде,   а  в  среде...  или,  скажем  так,  среди  теневой
номенклатуры, а  это длЯ денег самаЯ надежнаЯ страховка уже  потому хотЯ бы,
что  ходить против  признанных поэтов  там много опасней,  чем  здесь,  хотЯ
официальные  критики  тоже хорошие  головорезы.  ‘ловом, на ее страхи  мы  с
ђозочкой  только  переглЯнулись  и  как-то  неуместно,  но  весьма  от  души
рассмеЯлись.
     Њы слишком беспечно отнеслись к ее потрЯсенности, именно потрЯсенности,
а  не  страхам.  Џосле  этого случаЯ ђаиса Њаксимовна  замкнулась, перестала
выходить даже к своим товаркам. ‚ последующие дни мне стоило больших  усилий
удерживать ее от общениЯ с бутылочкой, пока однажды Я не сказал:
     - —его вы волнуетесь?! „еньги в Џромстройбанке, и, чтобы ограбить менЯ,
прежде надо ограбить банк. „ругое  дело,  что самые опасные грабители сейчас
сами банкиры.  Ќо  им,  чтобы  вывернуть ваши  карманы,  не надо приставлЯть
пистолет к виску или нож к горлу, длЯ этого  вполне  достаточно какой-нибудь
миролюбивой галочки на полЯх вашего финансового отчета.
     Љак  ни  странно,  мои  слова,  что  ныне можно  грабить  без  ножей  и
пистолетов,  успокоили ее.  ђаиса  Њаксимовна  пришла  в себЯ,  вновь  стала
спускатьсЯ во двор на посиделки. Њне бы тут  и умерить свой  пыл, но  нет...
“видев,  что автодороги почти очистились и снег лежит  только  на обочине, Я
предложил ђозочке выехать за город покататьсЯ, благо у менЯ три автомобилЯ.
     Џришли  мы с  ђозочкой на  автостоЯнку  и,  как в  сказке, одну  машину
посмотрели  - волшебство,  шестерка кофейного  цвета - как игрушечка. ‚торую
глЯнули  - лучше первой, семерка белого цвета:  солнце на никелевой  рамочке
играет, ни за что не скажешь, что машине шесть лет. Ђ уж к третьей подошли -
и вовсе заглЯдение, ни в  сказке сказать, ни пером описать - "Њерседес-Ѓенц"
модели 190  "…" рубинового  цвета.  ђозочка как стоЯла,  так  и оцепенела. џ
нажал кнопочку сигнализации,  "мерс" мигнул фарами, Я открыл правую дверцу -
прошу, ђоза ”едоровна!
     Ћна  привстала  на  цыпочки,  посмотрела  на  менЯ  каким-то  особенным
взглЯдом, подошла и, упав в мои объЯтиЯ, сказала:
     - Ќу, ЊитЯ, мне даже страшно, ты - сразу за ’вардовским, а потом уже за
тобой все другие современные поэты!
     Џочему она так сказала? ‘ие не знаю и не ведаю. Ђ потом еще  повинилась
за куртку, за джинсы, за шарф мой мохеровый...
     - „а ладно тебе!.. - остановил Я ее.
     Њне  пришло на ум, что мы с  нею два сапога - пара.  ѓрубо, конечно, но
именно эта пословица привела в восторг. „ва сапога - пара!.. Ќе  назови  она
’вардовского и не повинись передо мной - Я бы не потерЯл контролЯ, предложил
бы  ђозочке как-нибудь в  другой раз взЯть с собою ђаису Њаксимовну, но, как
говоритсЯ,  в зобу дыханье сперло, в  своих фантазиЯх Я уже представлЯл себЯ
вторым  после ’вардовского,  а потому  на  ее  предложение,  недолго  думаЯ,
повернул  направо, домой. “ж очень мне хотелось угодить ђозочке, ведь в душе
моей играл оркестр серебрЯных струн.
     Љогда мы с ђозочкой въехали во двор, ђаиса Њаксимовна сидела на лавочке
среди товарок. “видев "мерс",  они примолкли, а  потом  дружно засмеЯлись  -
ђаиса Њаксимовна  отпустила  шуточку,  Явно в наш адрес. ђазумеетсЯ,  она  и
думать не думала, что это мы подъехали.
     Ђ между тем ђозочка  вышла  из  машины и, слегка  опершись о  раскрытую
дверцу, громко позвала:
     - Ња, скорее иди сюда, поедем!
     ђаиса Њаксимовна  опешила, как сидела, так и  продолжала сидеть.  Џотом
очнулась, повела плечами:
     - ’ы, что ли, доню?! Ђ в машине кто?..
     ђаиса  Њаксимовна   быстро   приблизилась,   но  в   последний   момент
стушевалась, стала опасливо заглЯдывать  в салон, стараЯсь углЯдеть  менЯ за
затемненными  стеклами.  ’огда Я  открыл  дверцу  и  пригласил ее  садитьсЯ.
“видев, что за рулем  действительно зЯть,  она неуклюже,  точно ‚инни-Џух  в
норку кролика, влезла  в машину и,  тЯжело отдуваЯсь, плюхнулась на сиденье.
"Њерседес"  мЯгко присел и чувствительно, словно шлюпка, качнулсЯ с борта на
борт.
     Љогда успела сесть ђозочка, Я не заметил, даже хлопка двери не услышал.
Ћткуда-то набежала пацанва, стали заглЯдывать в салон, корчить рожи:
     - Њил-ли-арде-ры, мил-ли-арде-ры!..
     ‚ ответ мы  с ђозочкой  засмеЯлись, и Я не торопЯсь  выкатил на главную
улицу.  Њиновал  телеграф, мост  через  ‚олхов, гостиницу  "‘адко", а  затем
свернул  в  аллею  вековых вётел,  уходЯщих за город. ‚спомнилось бунинское:
"Љругом шиповник  алый цвел,  стоЯли темных лип  аллеи..." Ќет-нет, шиповник
никогда здесь не цвел. ‘квозь стройные рЯды деревьев, стоЯщих по обе стороны
дорожной  насыпи,  по  которой мы  ехали,  всегда просматривались  пустынные
пойменные луга,  в  эту  зиму  как-то  по-особенному заснеженные.  ‚о всЯком
случае, когда Я  бросал беглый  взглЯд на обочину,  мелькание  снежных белых
пЯтен между деревьЯми казалось мельтешением, а мельтешение - кромешной белой
вьюгой, стеной, вставшей у насыпи.
     - Ѓоже! ‘ловно на лодке - сквозь белый ливень, - воскликнула ђозочка  и
повернулась к матери.
     џ тоже  посмотрел  на  нее через зеркальце.  ‘цепив  руки  на  груди  и
изумленно приподнЯв брови, она отрешенно смотрела в одну точку.
     - Ња, ты чего? - обеспокоилась ђозочка.
     -  Ќичего,  -  ответила  ђаиса   Њаксимовна,  не  отрываЯ   взглЯда.  €
усмехнулась: - Њиллиардеры!
     - Ђ, ты вот о чем, - с напускным равнодушием проговорила ђозочка.
     - Ќе  обращайте вниманиЯ, посмотрите - весна, весна кругом! - сказал Я,
прибавлЯЯ газу.
     Њы, можно  сказать, шагом проехали  по "‘инему  мосту"  и теперь  сломЯ
голову  неслись в  сторону автострады Њосква-Џитер. џ слегка опустил стекло,
шины шипели по  асфальту, как глазуньи на  сковородке. ‘олнце сиЯло, солнце,
подпрыгиваЯ,  скользило  над  макушками деревьев,  словно чьЯ-то бесшабашнаЯ
голова.
     - „а, весна, - задумчиво согласилась ђаиса Њаксимовна и впервые глЯнула
в окно. - ’вой отец тоже шоферил, и мы не миллиардеры, а тоже поездили.
     ‚ поисках своей  темно-коричневой бутылочки она машинально похлопала по
карманам,  но   достать  не  успела  -  Я  притормозил  у  огромного  панно,
предварЯющего и объЯснЯющего дорожную развилку.
     - „альше - на Њоскву или на Џитер, выбирайте!
     Њы вылезли  из машины, и нашему взору предстал  темный ельник. Ћт  него
тЯнуло хвойной свежестью и даже  холодом.  ‹ес стоЯл много ниже  насыпи, так
что  глазам  предстали  тЯжелые  разлапистые  ветви, на которых кое-где  еще
сохранЯлись наплывы снега. Ќаверное, подтаиваЯ, он сваливалсЯ и крошилсЯ, во
всЯком  случае, от  снежной слюдЯнистой  пыли воздух вокруг казалсЯ каким-то
сладостно-мерцающим.   Ѓыло   совершенно   тихо,  но  со  стороны   деревни,
растЯнувшейсЯ вдоль дороги, за ельником, доносилось веселое теньканье синиц.
Ћно почему-то только усиливало ощущение тишины и сладостного мерцаниЯ.
     - Ђх ты, благодать какаЯ, прЯмо живаЯ вода  вокруг.  - ђаиса Њаксимовна
глубоко, полной грудью  вздохнула. -  “  нас в Љрыму такое бывает в середине
июлЯ.  Љ ночи дневнаЯ жара  спадет, зажгутсЯ звезды, встанет луна, войдешь в
воду, а море  светитсЯ стоЯчим огнем, и звонкаЯ-звонкаЯ  вокруг  тишина,  до
чего ни дотронешьсЯ - звенит, аж поет!
     Ћна умолкла  и, очевидно, в мгновение ока перенеслась туда, в полночный
июль  светЯщегосЯ морЯ. Џожалуй, только машинальное похлопывание по карманам
выдавало, что тело ее каким-то непонЯтным образом еще здесь.
     -  „а  ладно тебе, ма,  - остановила ее ђозочка. - ‹учше  подыши, ты же
мечтала посмотреть на лес, подышать хвойным воздухом.
     ђаиса  Њаксимовна согласилась, что да, мечтала, но сейчас ей надо ехать
домой, пора сажать картошку. Њы с ђозочкой в один голос  стали разубеждать -
ну  на  что  ей   картошка,  на  базаре  купит.  ‚  ответ  ђаиса  Њаксимовна
многозначительно ухмыльнулась - она не миллиардерша. ЌасладЯсь впечатлением,
вдруг хохотнула и не хуже ђозочки враз погрустнела - картошка картошкой, а к
двадцать  седьмому  марта,  к   дню  поминовениЯ,   или,  как  она  сказала,
поминальной субботе, ей край как надо быть дома.
     ‚  общем,  катание  по  автостраде Њосква-Џитер  пришлось  отложить  до
другого раза и вернутьсЯ в город за билетами: железнодорожным - до Њосквы, и
авиа - до ‘имферополЯ.
     Ќа следующий день, не простившись с товарками, ђаиса Њаксимовна уехала.

        ѓ‹Ђ‚Ђ 44
     Џосле  отъезда матери ђозочка впала  в  депрессию,  днЯми  валЯлась  на
постели, и это было хуже всего. •уже потому, что она захватила мой кабинет и
не  подпускала к себе, закрывалась. ‚се  мои  уговоры пойти поесть  или,  на
крайний случай, валЯтьсЯ не на  полу,  а на  тахте вызывали у нее прЯмо-таки
приступы  истерии.  Ћна  кричала,  чтобы  Я  убиралсЯ  подальше,  чтобы  сам
объедалсЯ  и  валЯлсЯ,  миллиардер  несчастный.  Џотом плакала  в подушку, и
сердце мое  разрывалось - Я не знал, что делать, к тому же Я ни на минуту не
забывал о ее болезни.  ’ерЯЯсь в  сомнениЯх,  то ли вызывать "скорую", то ли
ломать  дверь в кабинет, и  вполне сознаваЯ,  что и то  и  другое длЯ  наших
отношений смерти подобно, Я действительно шел в зал и как бы по ее настоЯнию
падал на тахту. "‘милуйсЯ,  Ѓоже!" -  шептал  Я  в своих молитвах  и  горько
сетовал,  что ђаиса Њаксимовна уехала,  -  как хорошо, как замечательно было
при  ней!  Ћдним  своим  присутствием  она  привносила  в  наш дом  покой  и
миролюбие.
     € вот однажды, в воскресенье, как раз на другой день после  поминальной
субботы, зазвонил телефон. Џосле очередной ђозочкиной истерии Я бессмысленно
лежал, ни о чем не думаЯ, и, естественно, трубку поднЯл машинально:
     - „а, слушаю. “ аппарата поэт ‘лезкин.
     ‚идит Ѓог, никогда Я не представлЯлсЯ подобным образом, никогда всуе не
поминал своей фамилии, а тут еще и поэтом назвалсЯ.
     ‚ ответ  раздалсЯ  голос  -  зычный, с  хрипотцой,  который  ни с  чьим
невозможно было спутать.
     - Џоэт-то по-эт, но мой зЯтек - милли-ардер, а ты-то кто-о?!
     Ќекоторые слова поскальзывались - плыли, как на заезженной пластинке.
     - ђаиса Њаксимовна - вы!.. - џ обрадовалсЯ, стал расспрашивать, как она
добралась и вообще как у них там... картошка, погода и так далее?..
     Ћна  рассказывала  какими-то  парЯщими  восклицаниЯми  и  междометиЯми,
дескать, все хорошо и дома, и на работе, а как у нас, чем занимаемсЯ. Њне не
хотелось  вешать лапшу,  сказал, что после ее отъезда мы  никак  не придем в
себЯ: грустим, скучаем, места не находим. ‡рЯ она  так поспешно уехала, надо
было ей погостить подольше. € еще сказал, что в тот приезд оставил подарок в
стеклЯнной банке из-под кофе - надо  отодвинуть подоконник окна, третьего от
входной двери. ’ам за коробкой с морфием Я  действительно оставил стеклЯнную
банку,  присыпанную камгой - высушенными водорослЯми, в  которую  положил ни
много ни мало три тысЯчи американских "джорджиков".
     Џро  подарок она,  наверное, не  понЯла.  Ђ  вот что скучаем,  места не
находим, жалеем, что она так скоро уехала, - понЯла! ђасчувствовалась, стала
говорить мне грубоватые комплименты,  слушаЯ которые Я и сам расчувствовалсЯ
и  не заметил, как из-за  спины у менЯ выскочила ђозочка и выхватила трубку.
’рубку-то выхватила, но прерывать матушку не стала, дала ей высказатьсЯ.
     ѓосподи, как  Я  был благодарен ђаисе  Њаксимовне за комплименты  в мой
адрес!   Џусть   грубоватые,   пусть  косноЯзычные,  но  искренние  и  такие
необходимые мне именно сейчас, именно в эту минуту, когда благодарЯ зычности
голоса они отчетливо слышны и ђозочка просто принуждена их слушать. Ќет-нет,
лучшего  адвоката длЯ  защиты моих пошатнувшихсЯ прав просто невозможно было
придумать... ќто, конечно, сам Ѓог...
     ‚начале ђозочка смотрела на трубку (она держала ее, слегка отстранЯсь).
Џоскольку ђаиса  Њаксимовна не  унималась и комплименты сыпались  из  трубки
действительно как из рога  изобилиЯ, ђозочка посмотрела на  менЯ. Џосмотрела
строго, даже как-то насупившись, и  вдруг  - улыбнулась.  “лыбнулась широко,
откровенно,  словно сорвалась с  ледЯной  горы.  ‘орвалась  и  покатилась на
санках, покатилась залихватски, с удалью, не ведающей о тормозах. ‚се во мне
так и  отозвалось, так и зазвенело колокольчиками ‚алдаЯ.  Ќе  знаю, что  ее
развеселило,  но,  чтобы унЯть  поток  хвалебных  слов, она  накрыла  трубку
подушкой.
     - €шь ты, соловей, заслушалсЯ!
     ’ут уж Я не стерпел, бросилсЯ к подушке:
     - Џусть говорит!
     - ’ак тебе и разрешила!
     ђозочка преградила дорогу, мы сцепились, упали  на тахту,  но борьбы не
прекратили. ЃарахтаЯсь, Я декламировал:

     € мы, сплетЯсь, как пара змей,
     ЋбнЯвшись крепче двух друзей,
     “пали разом, и во мгле...
     Љонечно, Я  декламировал, насколько это было  возможным. Џорой она  так
крепко сдавливала мою грудь, что у менЯ перехватывало дыхание. Ќо это только
усиливало  восторг. ‘тараЯсь вызволить трубку, Я всеми силами тЯнулсЯ к ней,
а  ђозочка всеми  силами противостоЯла.  Њы, хохоча,  катались по  тахте как
сумасшедшие. Љогда же мне  все-таки удавалось ухватитьсЯ  за  подушку  и мой
перевес представлЯлсЯ неоспоримым, ђозочка  вдруг подбородком, словно острым
локтем,  утыкалась между ребер так, что Я не выдерживал, взбрыкиваЯ,  бросал
подушку -  мне было щекотно. ‘колько времени  мы боролись? ‘удить не берусь,
но точно  знаю, когда,  обессиленные,  мы  лежали, переводЯ дух,  и  ђозочка
внезапно огрела менЯ подушкой, первое, что услышал, - голос из трубки:
     - Ќикогда никем не гордилась, а  тобою, зЯтек, горжусь. „а-да, горжусь!
’ак что вы там, донюшка, уступайте друг другу и берегите, берегите себЯ. Ђ у
менЯ всегда все хорошо!
     ‚  трубке так  громко  треснуло и  затрещало,  словно  на другом  конце
провода  ее уронили. €  сразу  такой плотный сипЯщий  стон, будто  шквальный
ветер влетел в трубку, и только потом все покрыл местный короткий зуммер.
     Њы с  ђозочкой потЯнулись друг к другу, обнЯлись и  как  бы  поплыли на
воздушном шаре.  € времЯ остановилось или мы выпали из корзины времени?!  “ж
давно как  сказано  - счастливые часов  не наблюдают. Ђ мы  были счастливы и
даже более,  потому что плыли  не на воздушном шаре, а - на ‡емном, вместе с
‘олнцем, вместе  с другими планетами, через звездные полЯ, через туманности.
Њы  плыли  как  одно тело,  потому  что были единым миром,  в котором начало
одного служило продолжением другого.
     Ќет  нужды  говорить,  что мы  помирились  и  решили  устроить  себе  в
некотором смысле медовый месЯц - съездить в гости к моей матушке, а уж потом
куда-нибудь за границу.

        ѓ‹Ђ‚Ђ 45
     Ќесколько дней  мы  готовились к отъезду  - это были прекрасные  дни. ‘
утра Я пригонЯл машину, мы объезжали магазины,  рынки (искали подарки маме и
ее товаркам), а  потом уносились за город - катались. €ли останавливались на
высоком  берегу ‚олхова  и  наблюдали ледоход.  Ќе знаю, есть  ли  в  словах
"‚олхов"   и   "волхвы"   какаЯ-то   родственнаЯ   свЯзь,   но  мне   всегда
представлЯлось,  что  есть. џ  чувствовал эту свЯзь как бы на вкус, кончиком
Языка. ‚  самом  понЯтии "седой  ‚олхов" мне  открывались  белые-белые дали,
холмы берегов, церквушки - открывалась вековаЯ мудрость ‘вЯтой ђуси. Ђ когда
набегал ветерок и приносил  со стороны ‚олхова запах талого снега и студеной
воды, а закатное солнце возжигало золотой купол храма Џремудрости, у менЯ не
оставалось никаких сомнений, что в словах "‚олхов" и  "волхвы" корень един и
он в  свЯтых  дарах Ѓогу. “бежден, что во второе …го пришествие, которое уже
"близ при дверех",  именно с берегов ‚олхова понесут …му волхвы свои  свЯтые
дары: надежду, веру, любовь, которые и станут  длЯ  мира новых дней золотом,
ладаном и смирной.
     Ћднажды мы с  ђозочкой  стоЯли на крутом берегу - движущаЯсЯ  равнина и
крошево льда, звенЯщий  шелест и мириады пузырьков воздуха, поднимающихсЯ из
темных глубин, вдруг окатывали нас, создаваЯ иллюзию полета. ‚одЯнистаЯ пыль
вздымалась волнами,  и так же волнами вздымалась  ЯрчайшаЯ  радуга,  котораЯ
накрывала нас,  - мы превращались в какие-то  светЯщиесЯ  тени, тени парЯщих
птиц.  џ  предложил  ђозочке  сесть  в  машину,  но   она  неожиданно  резко
повернулась ко мне:
     - •очешь знать, почему Я не стала новой матерью ђозарией ђоссийской?!
     ЋказываетсЯ, ђозочка немало сил  положила,  чтобы приблизитьсЯ к  своей
сверхвысокой цели. Ћна побывала  во всех женских монастырЯх Њосквы, но, увы,
всюду длЯ пострига требовались какие-то непонЯтные рекомендации духовника  и
обЯзательно его благословение. Ђ когда по примеру матери ’ерезы она вышла на
улицы, чтобы помогать  всем  сестрам,  нуждающимсЯ  в помощи,  которых,  как
оказалось,  хоть пруд  пруди на любой станции  метро,  и начала с  того, что
подобрала пьЯную женщину, - ее, ђозочку, тут же арестовали и посадили в ‘€‡Ћ
"по  подозрению в  грабеже  пьЯных лиц".  €  что ужасно -  ту женщину, из-за
которой разгорелсЯ  сыр-бор,  несмотрЯ на  все уговоры,  милиционеры  так  и
оставили  на автобусной остановке.  Џривалили  к грЯзной металлической урне,
словно неодушевленный предмет, и  - уехали. Ђ уж как над ђозочкой издевались
-  не  верили,  что по  бескорыстию  пыталась помочь. ’огда  в  ‘€‡Ћ  она  и
познакомилась с Љатрин.
     ‚оспоминаниЯ о  Љатрин и  вообще о той  московской  квартире  были  еще
достаточно свежими, болезненными, но ђозочка все же решила  поведать о своих
похождениЯх.  Ћднако неожиданно  даже длЯ себЯ Я взмолилсЯ не  делать этого,
пощадить  нас обоих. ‚  самом  деле,  если у менЯ  не  было сил  слушать  ее
откровениЯ, то каково же было бы ей рассказывать о них?!
     ‹юбовь  -  это не только ты  и  Я...  ќто еще желание  прощать  и  быть
прощенным. €менно тогда, выйдЯ из радуги,  Я  впервые почувствовал, что мы с
ђозочкой - одна семьЯ, одно целое, неразделимое...
     Џотом  мы  ехали  в машине, Я держал руки на руле, а  она сидела рЯдом.
€ногда Я взглЯдывал на нее, и тогда она клала свою руку на мою и сжимала что
было сил. —увствовать вместе  одну скорость,  одну  дорогу, одну судьбу... џ
всей  душой  был  благодарен  Ѓогу,  что  наконец-то  Ћн просветил нас,  что
наконец-то дал почувствовать, что мы с ђозочкой - одно целое. € это было тем
более радостным, что мы собирались в гости к моей маме.
     Ќо  с поездкой  ничего  не  вышло, то  есть с  поездкой на Ђлтай. “тром
двадцать третьего апрелЯ внезапно зазвонил телефон - ђозочка опередила менЯ.
     - ‚ызывает  —ерноморск...  Ќу  и  ма, в  тот  раз забыла  сказать,  что
картошка уже взошла, - весело сообщила ђозочка (Я тоже улыбнулсЯ).
     Џотом она побледнела и испуганно отдала трубку.
     ‡вонил главный врач  районной больницы. Ћн сказал, что  сегоднЯ, где-то
во втором  часу ночи,  умерла ђаиса Њаксимовна Џурпурик. ‘мерть наступила во
сне в результате обширного инфаркта.
     ‚незапность звонка, официальность тона не оставлЯли сомнений.
     - Љак же так, ей всего сорок?..
     ѓлавврач  какое-то времЯ напрЯженно молчал, а потом, сменив официальный
тон на сочувствующий,  поинтересовалсЯ, знаю ли Я о ее слабости к спиртному.
џ ничего не ответил. ’огда он сказал, что начинаЯ  с Џасхи ђаиса Њаксимовна,
грубо говорЯ, не просыхала.
     Ќикогда прежде Я не видел ђозочку столь  испуганной. Ћна стала убеждать
менЯ, что ехать на похороны не надо.
     - Њы скажем  главврачу,  что это он  не  с  нами  разговаривал, и никто
ничего не узнает...
     - Џри  чем тут главврач, при чем тут "никто не узнает"?  Њать умерла! -
вскричал Я потрЯсенно.
     ђозочка  упала  на  диван  и  зарыдала  в  голос.  ЉажетсЯ,  она понЯла
нелепость и жестокосердость  своих слов. џ не упрекал, Я вдруг почувствовал,
как глубоко она несчастна. Ђ когда вернулсЯ с билетами, ђозочка уже спала. џ
прошел в кабинет,  чтобы не  разбудить ее, и по какой-то случайности откинул
матрас, лежавший  на полу, -и тоже почувствовал себЯ глубоко несчастным. Џод
матрасом валЯлись использованные шприцы и ампулы из-под морфиЯ.
     џ тихо лег на  пол и  стал смотреть в потолок. Ќо потолка не  видел, он
растворилсЯ и исчез как бы в тумане, как бы за далекой линией горизонта.
     ђозочка! Ћна опЯть стала колотьсЯ. ‚се эти дни, что пробыла в кабинете,
она держалась на морфии. Ђ как искусно  маскировалась! Њне было жаль ђозочку
и умершую ђаису Њаксимовну, но больше всего мне было  жаль себЯ. џ  не знал,
что предпринЯть, что делать, как жить дальше?! ‚едь если ђозочка опЯть стала
колотьсЯ, значит, ее опЯть стали одолевать невыносимые боли, а это уже Явный
факт обострившейсЯ болезни. Ђ обострение миелолейкоза  (Я  теперь  это  знал
навернЯка) всегда смерти подобно.
     џ лежал и смотрел... но ничего не видел, все растворЯлось и исчезало...
     - Њитенька! ’ы плачешь? Џочему?..
     џ не заметил, когда подошла  ђозочка. Ќу  что Я мог ответить?!  џ вынул
из-под матраса руку с использованными шприцами и ампулами.
     - Ђх, это! - с грустью сказала ђозочка и тихо легла рЯдом со мною.
     ‘колько мы  лежали  - бог весть... Ќеожиданно  она прикоснулась к  моим
глазам и погладила их. Џотом и Я прикоснулсЯ к ее  глазам - и тоже погладил,
потому  что это очень тЯжело -  смотреть за линию горизонта, за  которой все
растворЯетсЯ и исчезает как бы в тумане.
     -  ‡наешь, Њитенька, даю тебе  слово,  что брошу ширЯтьсЯ. ’олько вот в
эти дни... Я предчувствовала насчет мам?ан...  Ќо Я выкарабкаюсь и брошу, ты
мне,  Њитенька,  верь, верь! Ђ  сейчас  Я  очень  боюсь,  что не  справлюсь,
как-нибудь опозорю мамку, а этого нельзЯ... надо, чтобы все  было по-людски,
мама,  может, из-за менЯ стала алкоголичкой,  из-за моей  треклЯтой болезни.
Ђх, ЊитЯ, ЊитЯ!..
     Ћна заплакала, и Я почувствовал, что сейчас и сам разрыдаюсь.
     Њы приехали в —ерноморск без приключений. ѓлавврач выразил нам глубокое
соболезнование,   а  потом  сказал,  что  всЯ  трудоваЯ  деЯтельность  ђаисы
Њаксимовны была  свЯзана  с больницей, поэтому трудовой коллектив постановил
помочь ее родным в организации и проведении похорон.
     - ’ем более что ее дочь, ђоза ”едоровна, - наша медсестра.
     Ћн  посмотрел  на ђозочку очень внимательно и очень продолжительно. Њне
показалось,  что  он  хотел  еще  что-то сказать,  но  не  сказал.  ‚ общем,
оказалось, что все вопросы, свЯзанные с  погребением,  решены. „аже Яма  уже
вырыта рЯдом с могилой мужа, то есть на закрытом кладбище.
     Љак ни плакала ђозочка, как ни  убивалась, а  исподволь  следила, чтобы
все прошло по-людски, с учетом воли  матери. ’ак  что,  ничего  не  объЯснЯЯ
главврачу (верному коммунисту-ленинцу), мы уже на следующий  день  перевезли
тело  ђаисы  Њаксимовны  домой,  а  в  пЯть часов  утра, в  понедельник  (по
договоренности с батюшкой) - в  церковь.  ’уда же подогнали  и  два автобуса
‹Ђ‡. ‚  восемь, после отпеваниЯ, остановились у райбольницы, чтобы все,  кто
пожелает, проводили ђаису Њаксимовну в последний путь.
     ’еперь  трудно  объЯснить, почему  Я заказал два  автобуса, а  не один.
ђозочка была уверена, что  провожающих  и на один  автобус не наберетсЯ. ’ем
более что родственники по отцу уже давно растерЯны, да и по матери никого не
осталось. Ћднако ђозочка ошиблась. Ћдин автобус люди заполнили возле церкви.
Ђ  уж от больницы за машиной с  гробом ехали четыре переполненных  автобуса.
ЏосмертнаЯ  популЯрность   ђаисы  Њаксимовны  разъЯснилась  на   гражданской
панихиде, на которой с прощальной речью выступили  два председателЯ колхозов
из соседних сел. Ћни указали на великое человеколюбие усопшей, котораЯ умела
находить не только  доброе  слово  длЯ  сельчан, попавших  в больницу, но  и
свободные  койко-места, что длЯ них, как неместных, всегда было немаловажным
обстоЯтельством. ѓлавврач тоже сказал прощальное слово, но он больше говорил
о ђаисе Њаксимовне как о незаменимой нЯнечке. ‚ целом все  прошло по-людски,
и многие старушки,  побывавшие  на кутье  и раскрасневшиесЯ  от  вина, прЯмо
говорили ђозочке,  что и  они были  бы не прочь,  чтобы и их так же отпели и
похоронили.
     Ќакануне  ЏервомаЯ  Я  позвонил   ”еофилактовичу  и  попросил  открытие
ресторана провести без нас: на второе выпадало  девЯть дней, и  мы, конечно,
никак  не  могли  приехать. Љроме  того, смерть  матери  надорвала  ђозочку.
ѓлавврач  потребовал,  чтобы  она  немедленно легла на обследование, но  уже
через  три днЯ,  ничего  не объЯснЯЯ, ее выписали. ‚начале Я не придал этому
значениЯ и даже обрадовалсЯ, но потом, когда большую часть суток из-за болей
во всем теле, а  особенно  в  суставах, ђозочка  вынуждена была  проводить в
постели,  Я обеспокоилсЯ. ‚прочем, не из-за ее болей и  не из-за постельного
режима  (после  похорон Я сам отлеживалсЯ несколько дней) - менЯ обеспокоили
молчаливость и отчуждение, с какими она вернулась из больницы.
     Љогда Я заговаривал с нею, ђозочка отвечала не сразу, а чаще  вообще не
отвечала.  Ќет,  она  не  игнорировала  менЯ, она  просто  не  слышала  моих
вопросов.  ђозочка словно бы  отсутствовала, точнее,  пребывала  в  каких-то
таких далЯх,  куда  Я  не имел доступа.  Ђ однажды, вздохнув и с  удивлением
оглЯдевшись,  словно  вот  только  что  впервые  попала в горницу, она вдруг
сообщила с тихой грустью и нараспев:
     - Ња-а с отцом уже та-ам, в райских кущах!
     …е  удивление и  грусть напугали менЯ,  Я  почувствовал  в  них кроткую
зависть утомленного сердца.
     - ђоз-зочка, мы сегоднЯ  же поедем в Њоскву, к  лу-учшим до-ок-торам, -
незнамо почему и Я стал говорить нараспев.
     ђозочка  жалостливо  посмотрела на  менЯ  и,  сжав  мою руку,  покачала
головой:  девЯть  дней  матери...  она  никуда  не  поедет... Џотом  на  нее
нахлынула  волна словоохотливости - стала  рассказывать, как  они  втроем, с
отцом  и  матерью,  ездили в  заповедник  ЂсканиЯ-Ќова. Ћтец тогда  возил на
"уазике"  председателЯ райпотребсоюза, и  у него  вышла  какаЯ-то  оказиЯ  с
заездом в заповедник.
     ђозочка внезапно засмеЯлась - а ведь тогда ее не было, потому что тогда
была  середина  апрелЯ,  а  она  родилась  в  июне.  ќто  очень   странно  и
неправдоподобно,  чтобы с чьих-то слов можно  было столь отчетливо помнить и
синеву неба, и бескрайний простор земли, и запах весеннего ливнЯ, прошедшего
стороной.
     Ћни  съехали  с  главной  дороги  на  какую-то  проселочную, совершенно
пустынную и темно-фиолетовую, словно  пашнЯ. „орога не спускалась,  а как бы
падала, и казалось, что они не съезжают с холма,  а проваливаютсЯ в  бездну.
‚етровое стекло потемнело, и первые капли ударили по нему с утробным рокотом
землетрЯсениЯ. Ћтцовские руки упруго  налились, и уже  в  следующую  секунду
"уазик", точно  самолет, стал подниматьсЯ вверх. Џодволок  неба сдвинулсЯ, и
на фоне светлеющих туч она отчетливо увидела стаю голубей,  взмывших  ввысь.
Ћна опЯть посмотрела на руки отца - волоски искрились  красными золотинками,
и она знала, что отец улыбаетсЯ.
     - ‚сё-всё,  проскочили,  - сказал  он,  и  где-то за спиной, но совсем,
совсем рЯдом прогромыхала железнаЯ колесница.
     Ћна  вновь посмотрела  на ветровое  стекло  и только тогда понЯла,  что
никаких голубей  не было - были редкие капли, которые сбоку накладывались на
синий  прогал  в  облаках.  Ђ  еще  через  секунду  крутизна  выровнЯлась  и
необъЯтнаЯ степь легла перед ними буйствующим пламенем тюльпанов.
     Њатушка говорила, что отец остановил машину,  постелил клеенку и бросил
на нее распахнутый тулуп. Џотом он вернулсЯ к машине, а она, ђозочка, хорошо
помнит,  как  из-за  туч  брызнуло  солнце и  в  пожухлой прошлогодней траве
вспыхнули  бриллианты...  Ћсобенно  ее  удивил  изумруд,  покачивающийсЯ  на
лодочке  листа.  Ћн  горел,  он полыхал таким искрЯщимсЯ  голубовато-зеленым
огнем,  что даже  на  красном пламени цветка ощущалось его как бы  мерцающее
дуновение...
     џ наклонилсЯ к ђозочке, глаза ее были открыты, но по взору, обращенному
внутрь,  Я  понЯл,  что она  не  видит менЯ,  то есть видит в каком-то  ином
пространстве. џ сжал  ее  руку,  и она сразу приподнЯлась на локтЯх. ‹об был
усеЯн мелкой сыпью -  холодный пот. џ отер его полотенцем, и мне показалось,
что шеЯ и  плечи тоже покрыты мелкими бисеринками пота.  Ќо Я ошибсЯ.  Ќи на
минуту не  прерываЯ своего рассказа  (теперь она рассказывала, как они плыли
на теплоходе  в …впаторию),  ђозочка невольно сбросила простыню, и Я увидел,
что это никакие не капельки пота, а волдыри, кое-где взЯвшиесЯ гнойничковыми
корочками. Ћт прилива воспаленной крови выступила сыпь, кожа на теле местами
была Ярко-красной и потрескавшейсЯ. ’еперь во всем, да-да, во всем Я видел и
чувствовал воспаление,  да-да,  даже в  том, как она  дышала и -  говорила и
говорила:
     - Ња-а, смотри,  какаЯ радуга! Џомоги, помоги  мне,  а то руки  дрожат,
будто кур воровала...
     џ так отчетливо услышал плач, прерываемый тонким безутешным причитанием
ђаисы  Њаксимовны:  "—то  ж  ты  делаешь,  донюшка, родную  мать заставлЯешь
изничтожать  тебЯ?!" - что,  не  колеблЯсь ни  минуты,  достал шприц и  ввел
ђозочке  морфий.  ќто  удивительно,  но  под   иглой  вена  вздулась,  точно
перетЯнутаЯ жгутом.
     Њорфий подействовал быстро. —ерез минуту ђозочка уже спала.

        ѓ‹Ђ‚Ђ 46
     Љонечно, Я побывал  у главврача. Љонечно, он кружил вокруг да  около...
Љонечно, обнадеживал, что кризис минет и болезнь отступит. € тем не менее на
мое требование  немедленно дать направление в какую-нибудь московскую или на
крайний случай симферопольскую клинику вдруг удивленно пожал плечами:
     - Ђ какой смысл?
     Џосле всех  его увещеваний это было  так  неожиданно  и так жестоко.  џ
растерЯлсЯ:
     - Љак это - какой?!
     € тогда он сказал:
     - Љрепитесь!
     ѓлавврач  пообещал,  что  каждый  день  к  ђозочке  будет  наведыватьсЯ
медсестра,  чтобы делать какие-то очень сложные  уколы.  €  действительно, в
течение  недели она наведывалась, но с каждым днем, а точнее, часом приступы
словоохотливости, сменЯемые  молчаливостью  и  отчуждением, становились  все
продолжительней  и продолжительней.  Ќаконец наступило времЯ, когда приступы
стали  как  бы  естественным  состоЯнием  ђозочки. ‚прочем, она  и  сама уже
понимала, что с каждым часом  ее силы  тают и болезнь отнимает все большее и
большее  пространство.  ’еперь все  свои силы и помыслы она сосредоточила на
девЯтом дне поминовениЯ  ђаисы Њаксимовны, которое  выпадало на второе  маЯ.
‚сЯкий раз, приходЯ в себЯ после сна, ђозочка спрашивала:
     - Љакое число?
     Љак сейчас помню,  был  тихий  полдень  первого  маЯ, во всем ощущалось
весеннее умиротворение. џ  включил "брызгалки",  и  в  тени развесистой айвы
какое-то  времЯ  смотрел, как бабочки,  "дыша крыльЯми", пьют  воду. Џотом Я
вошел  в  прохладу  горницы  и тихо  остановилсЯ у настенного календарЯ. Њне
казалось, что ђозочка спит, - и вдруг:
     - Љогда? - спросила ђозочка.
     џ невольно вздрогнул, но совладал с собой.
     - ‡автра.
     -  ‡автра, -  повторила  ђозочка  и  закашлЯлась. Ќет-нет,  это не  был
обыкновенный кашель.  ќто было  вздувшее  вены желание  наконец-то  вдохнуть
полной грудью, но в груди что-то рвалось и срывалось, ограничи