одни.  ‘  посева
собрал: девЯносто пудов пшеницы, восемнадцать жита и  двадцать  три  овса.
‘амому надо шестьдесЯт пудов на прокорм семьи, на птицу надо пудов десЯть,
овес коню остаетсЯ. —то Я могу продать государству? ’ридцать восемь пудов.
Љлади кругом по рублю с гривенником, получитсЯ сорок  один  рубль  чистого
доходу. Ќу, птицу продам, утей отвезу в станицу, выручу рублей пЯтнадцать.
- €, тоскуЯ глазами, повысил голос: - Њожно мне  на  эти  деньги  обутьсЯ,
одетьсЯ, гасу, серников [керосину, спичек], мыла купить? Ђ конЯ на  полный
круг подковать деньги стоит? —его же вы  молчите?  Њожно  мне  так  дальше
жить? „а ить это хорошо, бедный ли, богатый урожай. Ђ ну, хлоп - неурожай?
Љто Я тогда? ‘тарец [нищий]! Љакое ж вы, вашу матушку, имеете  право  менЯ
от колхоза отговаривать, отпихивать? Ќеужели мне  там  хуже  этого  будет?
Ѓрешете!  €  всем  вам  так,  какие  из  середнЯков.  Ђ  через   чего   вы
супротивничаете и себе и другим головы морочите, зараз скажу.
   - ‘ыпь им, сукиным котам, Љондрат! - в восторге заорал ‹юбишкин.
   - € всыплю, нехай почухаютсЯ! —ерез то вы против колхоза, что за  своей
коровой да за своим  скворешником-двором  белого  света  не  видите.  •оть
сопливое, да мое. ‚ас ‚ЉЏ пихает на новую жизнь, а вы  как  слепой  телок:
его к корове под сиську ведут, а он и ногами брыкаетсЯ и головой мотает. Ђ
телку сиську не сосать - на белом свете не жить! ‚от и  все.  џ  нынче  же
сЯду заЯвление в колхоз писать и других к этому призываю. Ђ кто не хочет -
нехай и другим не мешает.
   ђазметнов встал:
   - ’ут дело Ясное, граждане!  ‹ампы  у  нас  тухнут,  и  времЯ  позднее.
Џодымайте руки, кто за колхоз. Ћдни хозЯева дворов подымают.
   €з двухсот семнадцати присутствовавших домохозЯев руки  поднЯли  только
шестьдесЯт семь.
   - Љто против?
   Ќи одной руки не поднЯлось.
   - Ќе хотите записыватьсЯ в колхоз? - спросил „авыдов. -  ‡начит,  верно
товарищ Њайданников говорил?
   - Ќе жа-ла-ем! - гундосый бабий голос.
   - Ќам твой Њайданников не указ!
   - Ћтцы-деды жили...
   - ’ы нас не силуй!
   € когда уже замолкли выкрики, из задних рЯдов,  из  темноты,  озарЯемой
вспышками цигарок, чей-то запоздалый, пронзенный злостью голос:
   - Ќас нечего загонЯть дуриком! ’ебе  ’иток  раз  кровь  пустил,  и  ишо
можно...
   Ѓудто плетью „авыдова хлестнули. Ћн в страшной тишине  с  минуту  стоЯл
молча, бледнеЯ, полураскрыв щербатый рот, потом хрипло крикнул:
   - ’ы! ‚ражеский голос! Њне мало крови пустили!  џ  еще  доживу  до  той
поры, пока таких, как  ты,  всех  угробим.  Ќо,  если  понадобитсЯ,  Я  за
партию... Я за свою партию, за дело рабочих всю кровь отдам!  ‘лышишь  ты,
кулацкаЯ гадина? ‚сю, до последней капли!
   - Љто это шумнул? - Ќагульнов выпрЯмилсЯ.
   ђазметнов соскочил со сцены.  ‚  задних  рЯдах  хрЯснула  лавка,  толпа
человек в двадцать  с  шумом  вышла  в  коридор.  ‘тали  подниматьсЯ  и  в
середине. •рупнуло, звЯкнуло стекло:  кто-то  выдавил  оконный  глазок.  ‚
пробоину хлынул свежий ветер, смерчем закружилсЯ белый пар.
   - ќто никак ’имошка шумнул! ”рола ђваного...
   - ‚ыселить их из хутора!
   - Ќет, это Ђкимка! ’ут с ’убЯнского есть казаки.
   - ‘мутители, Язви их в жилу. ‚ыгнать!..
   „алеко за полночь кончилось собрание. ѓоворили и за колхоз и против  до
хрипоты, до помрачениЯ в глазах. Љое-где и  даже  возле  сцены  противники
сходились и брали один другого  за  грудки,  доказываЯ  свою  правоту.  Ќа
Љондрате Њайданникове родный кум его и сосед порвал до пупка рубаху.  „ело
чуть не дошло до рукопашной. „емка “шаков  уже  было  кинулсЯ  на  подмогу
Љондрату, прыгаЯ через лавки, через головы сидевших,  но  кумовьев  развел
„авыдов. € „емка же первый съЯзвил насчет Њайданникова:
   - Ђ ну, Љондрат, прикинь мозгой, сколько часов пахать тебе за  порватую
рубаху?
   - Џосчитай ты, сколько у твоей бабы...
   - Ќо-но! џ за такие шутки с собраниЯ буду удалЯть.
   „емид Њолчун мирно спал под лавкой в задних  рЯдах,  по-звериному  лежа
головой на ветер, тЯнувший из-под дверей, -  укутав  голову  от  излишнего
шума полой зипуна. Џожилые бабы, и на собрание пришедшие  с  недовЯзанными
чулками, дремали, как куры на шестке, ронЯЯ клубки и иголки. Њногие  ушли.
€ когда неоднократно выступавший  Ђркашка  Њенок  хотел  было  еще  что-то
сказать в защиту колхоза, то из горла  его  вырвалось  нечто,  похожее  на
гусиное Ядовитейшее шипенье. Ђркашка помЯл кадык, горько махнул рукой,  но
все же не вытерпел и, садЯсь на место, показал Ярому  противнику  колхоза,
Ќиколаю Ђхваткину, что с ним  будет  после  сплошной  коллективизации:  на
обкуренный ноготь большого пальца положил другой ноготь и - хруп!  Ќиколай
только плюнул, шепотом матерЯсь.


        10

   Љондрат Њайданников шел с собраниЯ. Ќад ним вверху  непогасшим  костром
тлели ‘тожары. Ѓыло так тихо, что издалека слышались трески лопающейсЯ  от
мороза земли, шорох зЯбнущей ветки. „ома Љондрат зашел  на  баз  к  быкам,
подложил им в Ясли скудную охапку сена; вспомнив, что завтра вести  их  на
общий баз, набрал огромное беремЯ сена, вслух сказал:
   - Ќу, вот и расставанье подошло... ЏодвиньсЯ, лысый!  —етыре  года  мы,
казак на быка, а бык на казака, работали... €  путного  у  нас  ничего  не
вышло. € вам впроголодь, и мне скушновато. —ерез это и менЯю вас на  общую
жизнь. Ќу, чего разлопушилсЯ, будто  и  на  самом  деле  понимаешь?  -  Ћн
толкнул ногой борозденного быка, отвел рукой его жующую слюнЯвую пасть  и,
встретившись глазами с лиловым бычачьим глазом, вдруг вспомнил,  как  ждал
он этого быка пЯть лет  назад.  ‘тараЯ  корова  тогда  принЯла  бугаЯ  так
скрыто, что ни пастух, ни Љондрат не видели. Ћсенью долго не было  заметно
по ней,  что  она  огулЯлась.  "џловой  осталась,  проклЯтаЯ!"  -  холодел
Љондрат, поглЯдываЯ на корову. Ќо она започинала в конце ноЯбрЯ, как и все
старые коровы, - за месЯц перед отелом. ‘колько раз  к  концу  филипповок,
холодными ночами Љондрат просыпалсЯ, как  от  толчка,  и,  всунув  ноги  в
валенки, в одних подштанниках бежал на теплый баз смотреть:  не  отелилась
ли? „авили морозы, телок мог замерзнуть, едва лишь облизала бы его мать...
Џод исход поста Љондрат почти не спал. Љак-то Ђнна, жена его, утром  вошла
повеселевшаЯ, даже торжественнаЯ:
   - ‘тараЯ жилы уж отпустила. „олжно, ночью будет.
   Љондрат прилег с вечера, не раздеваЯсь, не гасЯ огнЯ в фонаре. ‘емь раз
вышел он к корове! € только на восьмой, уже перед светом,  еще  не  открыв
дверцы на коровий баз, услышал глубокий  и  трудный  стон,  вошел:  корова
опрастывалась от последа, а крохотный белоноздрый телок,  уже  облизанный,
шершавый, жалко дрожащий, искал похолодевшими губами вымЯ. Љондрат схватил
выпавший послед, чтобы корова его не съела [на ‚ерхнем  „ону  широко  было
распространено поверье,  что  если  корова  съест  послед,  молоко  нельзЯ
употреблЯть двенадцать суток (прим.авт.)], а потом поднЯл телка на руки и,
отогреваЯ его теплом своего дыханиЯ, кутаЯ в полу зипуна, на рыси понес  в
хату.
   - Ѓык! - обрадованно воскликнул он.
   Ђнна перекрестилась:
   - ‘лава тебе, господи! ЋглЯнулсЯ милостивец на нашу нужду!
   Ђ нужды с одной лошаденкой хватнул Љондрат по ноздри. € вот вырос бык и
добре работал на Љондрата, летом и в зимнюю стужу, бесчисленное количество
раз переставлЯЯ свои клешнЯтые копыта по дорогам и пашнЯм, волоча плуг или
арбу.
   Љондрат, глЯдЯ на быка, вдруг почувствовал острый комок в горле, резь в
глазах. ‡аплакал и  пошел  с  база,  как  будто  облегченный  прорвавшейсЯ
слезой. Ћстальцы ночи не спал, курил.
   ...Љак будет в колхозе? ‚сЯкий ли почувствует, поймет  так,  как  понЯл
он, что путь туда - единственный, что это - неотвратимо? —то как ни  жалко
вести и кинуть на общие руки худобу, выросшую вместе с детьми на  землЯном
полу хаты, а надо вести. € подлюку-жалость эту к своему добру надо давить,
не давать ей ходу  к  сердцу...  Ћб  этом  думал  Љондрат,  лежа  рЯдом  с
похрапывающей  женой,  глЯдЯ  в   черные   провалы   темноты   невидЯщими,
ослепленными темнотой глазами. € еще  думал:  "Ђ  куда  же  ЯгнЯт,  козлЯт
сведем? €ть им хата  теплаЯ  нужна,  большой  доглЯд.  Љак  их,  враженЯт,
разбирать, ежели они все почти одинаковые? €х  и  матерЯ  будут  путать  и
люди. Ђ коровы? Љорма как свозить? ЏотерЯем сколько! —то, если разбредутсЯ
люди через неделю же,  испугавшись  трудного?  ’огда  -  на  шахты,  кинув
ѓремЯчий на всю жизнь. Ќе при чем жить остаетсЯ".
   Џеред светом он забылсЯ в дреме. € во сне ему  было  трудно  и  тЯжело.
Ќелегко давалсЯ Љондрату  колхоз!  ‘о  слезой  и  с  кровью  рвал  Љондрат
пуповину, соединЯвшую его  с  собственностью,  с  быками,  с  родным  паем
земли...
   “тром он позавтракал, долго  писал  заЯвление,  мучительно  морща  лоб,
обрезанный полосою загара. Џолучилось:

   "’оварищу Њакару Ќагульнову
   в Ячейку коммунистической гремЯченской партии.

   ‡аЯвление
   џ, Љондрат •ристофоров Њайданников,  середнЯк,  прошу  принЯть  менЯ  в
колхоз с моей супругой и детьми, и имуществом, и со всей живностью.  Џрошу
допустить менЯ до новой жизни, так как Я с ней вполне согласный.
   Љ.Њайданников".

   - ‚ступил? - спросила жена.
   - ‚ступил.
   - ‘котину поведешь?
   - ‡араз поведу... Ќу, что же ты кричишь, идолова дура? Њало Я  на  тебЯ
слов срасходовал, уговаривал, а ты опЯть за старое? ’ы же согласилась!
   - Њне, Љондраша, одну корову  жалко...  џ  согласнаЯ.  ’олько  уж  дюже
сердце болит... - говорила она" улыбаЯсь и завеской вытираЯ слезы.
   ‘ледом  за  матерью  заплакала  и  •ристишка,   младшаЯ   четырехлетнЯЯ
девчушка.
   Љондрат выпустил с база корову и быков; обротав лошадь, погнал к речке.
Ќапоил. Ѓыки повернули было домой,  но  Љондрат  с  закипевшей  на  сердце
злобой, наезжаЯ конем, преградил им дорогу, направил к сельсовету.
   €з окон, не отходЯ, глЯдели бабы, казаки поглЯдывали через  плетни,  не
показываЯсь на улицу. Ќе по себе стало Љондрату. Ќо  около  ‘овета  увидел
он, свернув за угол, огромную, как на Ярмарке, толпу быков, лошадей, овец.
€з соседнего проулка вывернулсЯ ‹юбишкин. Ћн тЯнул взналыганную корову, за
которой поспешал телок с болтавшейсЯ на шее веревкой.
   - „авай  им  хвосты  свЯжем  и  погоним  вместе,  -  попробовал  шутить
‹юбишкин, а сам по виду был задумчив, строг. …му с немалым трудом  удалось
увести корову, свежаЯ царапина на щеке была тому свидетельством.
   - Љто это тебЯ шкарЯбнул?
   - ѓреха не скрою: баба! Ѓаба-чертЯка кинулась  за  корову.  -  ‹юбишкин
заправил в рот кончик уса, недовольно цедил: - Џошла в наступ, как  танка.
’акое у нас кроворазлитие вышло возле база, от  суседей  стыду  теперь  не
оберешьсЯ.  Љинулась  с  чаплей  [чаплЯ  (чапельник)  -  сковородник],  не
поверишь? "Ђ, - говорю,  -  красного  партизана  бить?  Њы,  -  говорю,  -
генералам, и то навтыкали!" - да черк ее за виски. ‘о стороны кто  глЯдел,
ему, небось, спектаклЯ...
   Ћт сельсовета  тронулись  во  двор  к  ’итку.  ‘  утра  еще  двенадцать
середнЯков, одумавшись за ночь, принесли заЯвлениЯ, пригнали скот.
   Ќагульнов с двумЯ плотниками в ’итковом дворе тесал ольхи на  Ясли.  Ќа
первые общественные Ясли в ѓремЯчем ‹огу.


        11

   Љондрат долго долбил пешней смерзшуюсЯ землю,  рыл  Ямки  длЯ  стоЯнов.
ђЯдом с ним старалсЯ ‹юбишкин. “ Џавла из-под черной папахи, нависшей  как
грозоваЯ туча, сыпалсЯ пот, лицо горело. ЋщерЯЯ рот, он с силой, с Яростью
опускал пешню, комки и крохи мерзлой земли летели вверх  и  врозь,  дробно
постукиваЯ о стены. џсли наскоро  сколотили,  загнали  в  сарай  оцененных
комиссией двадцать восемь пар быков. Ќагульнов в  одной  защитной  рубахе,
прилипшей к потным лопаткам, вошел в сарай.
   - Џомахал топориком, и уж рубаху хучь выжми? Џлохой из  тебЯ  работник,
Њакар! - ‹юбишкин покачал головой. - ѓлЯди, как Я!  ѓах!  ѓах!..  ЏешнЯ  у
’итка добраЯ... ѓах!.. „а ты полушубок скорей одевай, а то  простынешь,  и
копыта на сторону!
   Ќагульнов   накинул   полушубок.   ‘о   щек   его    медленно    сходил
кровЯно-красный, плитами, румЯнец.
   - ќто от газов. Љак  поработаю  или  на  гору  подыматьсЯ  -  зараз  же
задвохнусь, сердце застукотит... Џоследний стоЯн?  Ќу,  и  хорошо!  ѓлЯди,
какое у нас хозЯйство! -  Ќагульнов  обвел  горЯчечно  блестЯщими  глазами
длинный рЯд быков,  выстроившихсЯ  вдоль  новых,  пахнущих  свежей  щепкой
Яслей.
   Џока на открытом  базу  размещали  коров,  пришел  ђазметнов  с  „емкой
“шаковым. Ћтозвал Ќагульнова в сторону, схватил его руку.
   - Њакар, друг, за вчерашнее не серчай... ЌаслухалсЯ Я детского крику...
своего парнишку вспомЯнул, ну, и защемило...
   - ‡ащемить бы тебЯ, черта, жаленника!
   - Ќу, конечно! џ уж по твоим глазам вижу, что сердце на менЯ остыло.
   - Ѓудет тебе, балабон! Људа направлЯешьсЯ? ‘ено надо  свозить.  „авыдов
где?
   - Ћн с Њенком заЯвлениЯ в колхоз разбирают в ‘овете. Ђ Я иду... “  менЯ
же один кулацкий двор осталсЯ целый, ‘емена ‹апшинова...
   - Џридешь, опЯть будешь?.. - Ќагульнов улыбнулсЯ.
   - Ћставь! Љого бы мне из людей взЯть! ’акое  делаетсЯ,  спуталось  все,
как в бою! ‘котину тЯнут, сено везут.  Љое-кто  уж  семена  привез.  џ  их
отправил обратно. “ж потом за семена возьмемсЯ. Љого бы на подсобу взЯть?
   - ‚он Љондрата Њайданникова. Љондрат! Ђ ну, иди сюда. ‘тупай-ка  вот  с
председателем раскулачивать ‹апшинова. Ќе робеешь? Ђ  то  иные  не  хотЯт,
есть такие совестливые, вот как ’имофей Ѓорщев... ‹изать ему не  совестно,
а награбленное забрать - совесть зазревает...
   - Ќет, чего же не пойти? џ пойду. Ћхотой.
   Џодошел „емка “шаков. ‚троем вышли на улицу. ђазметнов,  поглЯдываЯ  на
Љондрата, спросил:
   - ’ы чего насупонилсЯ? ђадоватьсЯ надо, глЯди, как хутор оживел,  будто
муравьиное гнездо тронулось.
   - ђадоватьсЯ нечего опешить. ’рудно будет, - сухо отозвалсЯ Љондрат.
   - —ем?
   - € с посевом и с присмотром за скотиной. ‚идал вон: трое  работают,  а
десЯть под плетнем на прицыпках сидЯт, цигарки крутЯт...
   - ‚се будут работать! ќто попервоначалу. Љусать нечего будет -  небось,
меньше будут курить.
   Ќа повороте, поставленные на ребро, торчали  сани.  ‘боку  лежал  ворох
рассыпанного сена, валЯлись обломанные копыльЯ. ђаспрЯженные  быки  жевали
Ярко-зеленый на снегу пырей. Њолодой парень -  сын  вступившего  в  колхоз
‘емена Љуженкова - лениво подгребал сено вилами-тройчатками.
   - Ќу, чего ты, как неживой, ходишь? џ в твои года как  на  винтах  был!
ђазве так работают? Ђ ну, дай сюда вилы! -  „емка  “шаков  вырвал  из  рук
улыбающегосЯ парнЯ вилы и, крЯкнув, попер на весу целую копну.
   - Љак же это ты перевернулсЯ? - рассматриваЯ сани, спросил Љондрат.
   - Џод раскат вдарило, не знаешь как?
   - Ќу, мотай за топором, возьми вот у „онецковых.
   ‘ани поднЯли, затесали и  вставили  копыльЯ.  „емка  аккуратно  свершил
возок, обчесал граблЯми.
   - Љуженков ты, Љуженков! „рать  бы  тебЯ  мазаной  шелужиной  [шелужина
(шелюжина) - хворостина] да кричать не свелеть.  ’ы  глЯнь,  сколько  быки
сена натолочили! Ђ ты бы взЯл беремечко, пхнул им к  плетню,  и  пущай  бы
ели. Љто же в вольную пущает?
   Џарень засмеЯлсЯ, тронул быков.
   - Ћно теперича не наше, колхозное.
   - ‚идали такого сукиного сына? - „емка разъехавшимисЯ в стороны глазами
оглЯдел Љондрата и ђазметнова и нехорошо выругалсЯ.
   Џока у ‹апшинова производили опись, во двор набралось человек  тридцать
народу. Џреобладали бабы-соседки,  казаков  было  мало.  Љогда  ‹апшинову,
высокому клинобородому седачу, предложили покинуть дом, в толпе, сбившейсЯ
в курене, послышались шепот, тихий разговор.
   - Ђ то чего же! Ќаживал, наживал, а зараз иди на курган.
   - ‘кушноватаЯ песнЯ...
   - ’о-то ему, небось, жалко! Ђ?
   - ‚сЯкому своЯ боль больнаЯ.
   - Ќебось, не нравитсЯ так-то, а как сам при старом прижиме  забирал  за
долги у ’рифонова имущество, об этом не думал.
   - Љак аукнетсЯ...
   - ’ак  ему,  дьЯволу,  козлу  бородатому,  и  надо!  ‘ыпанули  жару  на
подхвостницу!
   - ѓрех, бабочки, чужой беде ликовать. Ћна, может, своЯ - вот она.
   - Љак то ни черт! “ нас именьЯ - одни каменьЯ. Ќе подживешьсЯ дюже!
   - ‹етось за то, что косилку на два  днЯ  дал,  слупил  с  менЯ,  как  с
любушки, десЯть целковых. Ђ это - совесть?
   ‹апшинов издавна считалсЯ человеком, имеющим деньжата. ‡нали,  что  еще
до войны у него было немалое состоЯние, так как старик не  брезговал  и  в
долг ссужать под лихой процент и ворованное потихоньку скупать. Ћдно времЯ
упорные были слухи, что на базу его передерживались краденые кони. Љ  нему
временами, все больше  по  ночам,  наведывались  цыгане,  лошадники-купцы.
Ѓудто бы через жилистые руки ‹апшинова шли кони воровским широким  трактом
на –арицын, ’аганрог и “рюпинскую. •утору доподлинно  было  известно,  что
‹апшинов в старое времЯ раза три в год возил  менЯть  с  станицу  бумажные
екатериновки [екатериновка - в царской ђоссии сторублеваЯ денежнаЯ  бумага
с  портретом  царицы  …катерины  II]  на  золотые  империалы  [империал  -
десЯтирублеваЯ золотаЯ монета в дореволюционной ђоссии]. ‚ 1912  году  его
даже пытались "подержать за кисет", однако ‹апшинов  -  старик  матерый  и
сильный -  отбилсЯ  от  напавших  грабителей  одной  чакушкой  [чакушка  -
(чекуша) - шкворень, притыка] и ускакал. Џрихватывали  его  в  степи  и  с
чужими копнами - это смолоду, а под старость стал он вовсе на чужое прост:
брал все, что плохо лежало. ‘куп же был до того, что, бывало,  поставит  в
церкви копеечную свечку перед образом Ќиколы Њирликийского, чуть погорит -
‹апшинов подойдет и затушит,  перекреститсЯ,  сунет  в  карман.  ’ак  одну
свечку, бывало, год становит, а тем, кто упрекал  его  за  такую  излишнюю
рачительность и нерадение к богу, отвечал: "Ѓог умнее вас, дураков! …му не
свечка нужна, а честь. Ѓогу незачем менЯ в убыток вводить. Ћн даже бечевой
сек торгующих в церкви".
   ‹апшинов спокойно встретил весть  о  раскулачивании.  …му  нечего  было
боЯтьсЯ. ‚се ценное было заранее припрЯтано и сдано в  надежные  руки.  Ћн
сам помогал производить  опись  имущества,  на  свою  причитавшую  старуху
грозно притопывал ногой, а через минуту со смирением говорил:
   - Ќе кричи, мать, наши страданьЯ зачтутсЯ господом. Ћн, милостивец, все
зрит...
   - Ђ он не зрит того,  куда  ты  новый  овчинный  тулуп  запропастил?  -
серьезно, в тон хозЯину, спрашивал „емка.
   - Љакой тулуп?
   - Ђ в каком ты в прошлое воскресенье в церкву ходил.
   - Ќе было у менЯ нового тулупа.
   - Ѓыл и зараз где-то спасаетсЯ!
   - —то ты, „ементий, перед богом говорю, - не было!
   - Ѓог покарает, дед! Ћн тебЯ гвозданет!
   - € вот тебе •ристос, напрасно ты это... - ‹апшинов крестилсЯ.
   - ѓрех на душу берешь! - „емка подмигивал в  толпу,  выжимаЯ  у  баб  и
казаков улыбки.
   - Ќе виноватый Я перед ним, истинное слово!
   - Џрихоронил тулуп-то! Ћтветишь на страшном суде!
   - ќто за свой тулуп-то?! - вскипел, не выдержав, ‹апшинов.
   - ‡а ухороны ответишь!
   - Ѓог, он, должно, такого ума, как ты,  пустозвон!  Ћн  в  эти  дела  и
мешатьсЯ не будет!.. Ќету тулупа! ‘овестно тебе над стариком надсмехатьсЯ.
Џеред богом и людьми совестно!
   - Ђ тебе не совестно было с менЯ за две меры  проса,  какие  на  семена
брал, три меры взЯть? - спросил Љондрат.
   ѓолос его был тих и хриповат, в общем шуме почти не слышен, но ‹апшинов
повернулсЯ на него с юношеской живостью:
   - Љондрат! Џочтенный твой родитель был, а ты... ’ы хоть  из  памЯти  об
нем не грешил бы! ‚ свЯтом писании сказано: "Џадающего на пихай", а ты как
поступаешь? Љогда Я с тебЯ три меры  за  две  взЯл?  Ђ  бог?  €ть  он  все
видит!..
   - Ћн хотел бы, чтоб ему идолу  голоштанному,  даром  просцо  отдали!  -
истошно закричала ‹апшиниха.
   - Ќе шуми, мать! ѓосподь терпел и нам велел.  Ћн,  страдалец,  терновый
венок надел и плакал кровЯными слезами... - ‹апшинов вытер мутную слезинку
рукавом.
   ѓомонившие бабы притихли, завздыхали. ђазметнов, кончив писать,  сурово
сказал:
   - Ќу, дед ‹апшинов, выметайсЯ отсюдова. ‘леза твоЯ не  дюже  жалостнаЯ.
Њного ты людей наобижал, а теперь мы сами тебе прикорот  даем,  без  бога.
‚ыходите!
   ‹апшинов взЯл за руку своего косноЯзычного, придурковатого сына,  надел
ему на голову треух, вышел из дома. ’олпа хлынула следом. Ќа  базу  старик
стал  на  колени,  предварительно  постлав  на   снегу   полу   полушубка.
Џерекрестил хмурый лоб и земно поклонилсЯ на все четыре стороны.
   - ‘тупай! ‘тупай! - приказывал ђазметнов.
   Ќо толпа глухо загудела, раздались выкрики:
   - „айте хучь с родным подворьем проститьсЯ!
   - ’ы не дури, Ђндрей! —еловек одной ногой в могиле, а ты...
   - …му, по его жизни, обеими надо туда залезть! - крикнул Љондрат.
   …го прервал старик ѓладилин - церковный ктитор:
   - ‚ыдабриваешьсЯ перед властью? Ѓить вас, таковских, надо!
   - џ тебЯ, сиводуший, так вдарю, что и дорогу к дому забудешь!
   ‹апшинов кланЯлсЯ, крестилсЯ, говорил зычно, чтоб слыхали  все,  трогал
доходчивые к жалости бабьи сердца:
   - Џрощайте, православные! Џрощайте, родимые! „ай бог вам на здоровье...
пользуйтесь моим кровным. †ил Я, честно трудилсЯ...
   - ‚орованное покупал! - подсказывал с крыльца „емка.
   - ...в поте лица добывал хлеб насущный...
   - ‹юдей разорЯл, процент сымал, сам воровал, кайсЯ! ‚зЯть  бы  тебЯ  за
хиршу, собачий блуд, да об земь!
   - ...насущный, говорю, а теперь, на старости лет...
   Ѓабы захлюпали носами,  потЯнули  к  глазам  концы  платков.  ђазметнов
только что хотел поднЯть ‹апшинова и вытолкнуть со двора,  он  уж  крикнул
было: "’ы не агитируй, а то...", - как на крыльце, где стоЯл, прислонЯсь к
перилам, „емка, внезапно возникли шум, вознЯ...
   ‹апшиниха выскочила из кухни, несЯ в одной руке кошелку  с  насиженными
гусиными Яйцами, в  другой  -  притихшую,  ослепленную  снегом  и  солнцем
гусыню. „емка легко взЯл у нее кошелку, но в  гусыню  ‹апшиниха  вцепилась
обеими руками.
   - Ќе трожь, по-га-нец! Ќе трожь!
   - ЉолхознаЯ теперича гусынЯ!.. - заорал „емка, ухватываЯсь за вытЯнутую
гусиную шею.
   ‹апшиниха держала гусиные ноги. Ћни тЯнули всЯк к  себе,  Яростно  возЯ
друг друга по крыльцу.
   - Ћтдай, косой!
   - џ те отдам!
   - Џусти, говорю!
   - ЉолхознаЯ гуска!.. -  задыхаЯсь,  выкрикивал  „емка.  -  Ћна  нам  на
весну!..  гусЯт!..  Ћтойди,  стараЯ,  а  то  ногой  в  хрЯшки...  гусЯт...
выведет!.. ‚ы свое отъели...
   ђазлохматившаЯсЯ ‹апшиниха, упираЯсь в порожек валенком, тЯнула к себе,
брызгала слюной. ѓусынЯ, вначале взревевшаЯ дурным  голосом,  замолкла,  -
видно, „емка перехватил ей дыхание, - но продолжала  с  бешеной  быстротой
выбрасывать крыльЯ. Ѓелый пух и перьЯ снежными  хлопьЯми  закружились  над
крыльцом. Љазалось: еще один миг, и „емка одолеет, вырвет полуживую гусыню
из костлЯвых рук ‹апшинихи, но вот в этот-то момент непрочнаЯ гусинаЯ шеЯ,
тихо хрустнув позвонками, оборвалась. ‹апшиниха, накрывшись подолом  через
голову, загремела с крыльца, гулко  считаЯ  порожки.  Ђ  „емка,  ахнув  от
неожиданности, с одной гусиной головой в руках упал на  кошелку,  стоЯвшую
позади него, давЯ гусиные насиженные Яйца. ‚зрыв неслыханного хохота оббил
ледЯные сосульки с крыши. ‹апшинов встал с колен, натЯнул  шапку,  Яростно
дернул за руку своего слюнЯвого, ко всему равнодушного сына,  почти  рысью
потащил его со двора. ‹апшиниха встала, чернаЯ от злости и  боли.  ЋбметаЯ
юбку, она потЯнулась было к обезглавленной, бившейсЯ у порожков гусыне, но
желтый борзой кобель, крутившийсЯ возле крыльца, увидев цевкой  бившую  из
гусиной шеи кровь, вдруг прыгнул, вздыбив на спине шерсть, и  из-под  носа
‹апшинихи выхватил гусыню, поволок ее по  двору  под  свист  и  улюлюканье
ребЯт.
   „емка, кинув вослед ‹апшинихе гусиную голову, все еще смотревшую на мир
навек изумленным оранжевым глазом, ушел в хату. € долго еще над  двором  и
проулком висел, разноголосый, взрывами, смех, тревожа и вспугиваЯ с сухого
хвороста воробьев.


        12

   †изнь в ѓремЯчем ‹огу стала на дыбы, как норовистый конь перед  трудным
препЯтствием. Љазаки днем собирались на проулках  и  в  куренЯх,  спорили,
толковали о колхозах, высказывали  предположениЯ.  ‘обраниЯ  созывались  в
течение четырех дней подрЯд каждый  вечер  и  продолжались  до  кочетиного
побудного крику.
   Ќагульнов за эти дни так похудел, будто  долгий  срок  лежал  в  тЯжкой
хворости. Ќо „авыдов по-прежнему хранил наружное спокойствие,  лишь  резче
легли у него над губами, по обочинам щек  глубокие  складки  упорства.  Ћн
как-то сумел и в ђазметнова, обычно легко  воспламенЯвшегосЯ  и  столь  же
легко поддававшегосЯ неоправдываемой панике, вселить  уверенность.  Ђндрей
ходил по хутору, осматриваЯ скотиньи общие  базы,  с  уверенной  ухмылкой,
поигрывавшей в злобноватых его глазах. Ђркашке  Њенку,  возглавлЯвшему  до
выборов правлениЯ колхоза колхозную власть, часто говаривал:
   - Њы им рога посвернем! ‚се будут в колхозе.
   „авыдов послал в райком коннонарочного с сообщением о том, что в колхоз
вовлечено пока только тридцать два процента, но что работа по вовлечению в
колхоз продолжаетсЯ ударными темпами.
   Љулаки, выселенные из своих  куреней,  поселились  у  родни  и  близких
людей. ”рол ђваный, отправив ’имофеЯ прЯмо в  округ  к  прокурору,  жил  у
приЯтелЯ своего Ѓорщева, того самого, который на собрании бедноты  некогда
отказалсЯ от голосованиЯ. “ Ѓорщева в тесной свЯзи [свЯзь - хата  из  двух
комнат, соединенных сенЯми] собиралсЯ кулацкий актив.
   Ћбычно днем, длЯ того чтобы оградить себЯ от подслушиваний и  досмотра,
сходились к Ѓорщеву по одному, по два пробирались задами и гумнами,  чтобы
не шибалось людЯм в глаза, чтобы не привлечь вниманиЯ сельсовета. Џриходил
ѓаев „авыд и жженый плут ‹апшинов, ставший  после  раскулачиваниЯ  "•риста
ради юродивым", изредка ЯвлЯлсЯ џков  ‹укич  Ћстровнов  нащупывать  почву.
Џрибивались к "штабу"  и  кое-кто  из  середнЯков,  решительно  восставших
против колхоза, - Ќиколай ‹юшнЯ и другие. Љроме Ѓорщева, были даже двое из
бедноты:  один  высокий,  безбровый  казак  Ђтаманчуков  ‚асилий,   всегда
молчаливый, голый, как Яйцо, начисто выстриженный  и  выбритый,  другой  -
•опров Ќикита, артиллерист гвардейской батареи, сослуживец  Џодтелкова,  в
гражданскую войну все времЯ уклонЯвшийсЯ от службы и попавший-таки в  1919
году на службу в карательный отрЯд  калмыка  полковника  Ђштымова.  ќто  и
определило дальнейшую жизнь •опрова при ‘оветской власти. ’ри  человека  в
хуторе - џков Ћстровнов  с  сыном  и  ‹апшинов-старик  -  видели  его  при
отступлении в 1920 году в  Љущевке  в  аштымовском  карательном  отрЯде  с
долевой белой полоской подхорунжего на погоне,  видели,  как  он  с  тремЯ
казаками-калмыками  гнал  арестованных  рабочих  железнодорожного  депо  к
Ђштымову на допрос... ‚идели... Ђ сколько жизни потерЯл •опров после того,
как вернулсЯ из Ќовороссийска в ѓремЯчий ‹ог и  узнал,  что  Ћстровновы  и
‹апшинов уцелели! ‘колько страху пережил грудастый гвардейский батареец за
лютые на расправу с контрой  года!  €  он,  на  ковке  удерживавший  любую
лошадь, взЯв ее за копыто задней ноги, -  дрожал,  как  убитый  заморозком
поздний дубовый лист, когда встречалсЯ с  лукаво  улыбающимсЯ  ‹апшиновым.
…го он боЯлсЯ больше всех. ‚стречалсЯ, хрипел, с трудом шевелЯ губами:
   - „едушка, не дай пропасть казачьей душе, не выдавай!
   ‹апшинов с нарочитым негодованием успокаивал:
   - —то ты, Ќикита! •ристос с тобой! „а разве же Я креста на  гайтане  не
ношу! Ђ спаситель как научал:  "Џожалей  ближнего,  как  самого  себЯ".  €
думать не моги, не скажу! ђежь - кровь не текет. “ менЯ так... ’олько и ты
уж подсоби, ежели что... Ќа собрании там, может, кто против  менЯ  или  от
власти приступ будет...  ’ы  оборони,  на  случай...  ђука  руку  моет.  Ђ
поднЯвший меч от меча да и гинет. ’ак ить? €шо хотел Я тебЯ просить,  чтоб
подсобил вспахать мне. ‘ына мне бог дал умом тронутого,  он  не  пособник,
человека нанимать - дорого...
   €з года в год  "подсоблЯл"  ‹апшинову  Ќикита  •опров;  задаром  пахал,
волочил, совал лапшиновской молотилке лапшиновскую пшеницу,  стоЯ  зубарем
[зубарь - подавальщик  снопов  на  молотилке].  Ђ  потом  приходил  домой,
садилсЯ за стол, хоронил в чугунных ладонЯх свое  широкое  рыжеусое  лицо,
думал: "„о коих же пор так? “бью!"
   Ћстровнов џков ‹укич не одолевал просьбами, не грозилсЯ, знал, что если
попросит когда, то и в большом, не только  в  бутылке  водки,  не  посмеет
отказать •опров. Ђ водку пивал џков ‹укич у него-таки частенько, неизменно
благодарил: "‘пасибо за угощение".
   "‡ахленись ты  ею!"  думал  •опров,  с  ненавистью  сжимаЯ  под  столом
полупудовые гири-кулаки.
   Џоловцев все еще жил у џкова ‹укича в  маленькой  горенке,  где  раньше
помещалась старуха Ћстровниха. Ћна перешла  на  печку,  а  Џоловцев  в  ее
горенке курил почти напролет лежа на куцей лежанке, упираЯ босые  жилистые
ноги в горЯчий камень. Ќочью он часто ходил по спЯщему дому (ни одна дверь
не скрипнет, заботливо смазаннаЯ в петлЯх гусиным жиром). €ногда,  накинув
полушубок, затушив цигарку, шел проведать конЯ, спрЯтанного  в  мЯкиннике.
‡астоЯвшийсЯ конь встречал его дрожащим приглушенным ржанием, словно знал,
что не времЯ ‚ыражать свои чувства полным  голосом.  •озЯин  охаживал  его
руками, щупал суставы ног своими негнущимисЯ, железными  пальцами.  Љак-то
раз, в особо темную ночь, вывел его из мЯкинника  и  охлюпкой  поскакал  в
степь. ‚ернулсЯ перед светом. Љонь был мокр,  словно  вымыт  потом,  часто
носил боками, сотрЯсалсЯ тЯжелой нечастой дрожью.  џкову  ‹укичу  Џоловцев
утром сказал:
   - Ѓыл в своей станице. €щут менЯ там... Љазаки  готовы  и  ждут  только
приказа.
   ќто по  его  наущенью,  когда  вторично  было  созвано  общее  собрание
гремЯченцев по вопросу о колхозе, џков ‹укич выступил с призывом  войти  в
колхоз и несказанно обрадовал „авыдова своей разумной, положительной речью
и тем, что после слов авторитетного в хуторе џкова  ‹укича,  заЯвившего  о
своем вступлении в колхоз, было подано сразу тридцать одно заЯвление.
   ‹адно говорил џков ‹укич о колхозе, а на  другой  день,  обходЯ  дворы,
угощал  на  деньги  Џоловцева   надежных,   настроенных   против   колхоза
середнЯков, подвыпив и сам малость, говорил иное:
   - —удак ты братец! Њне дюжей,  чем  тебе,  надо  в  колхоз  вступать  и
говорить против нельзЯ. џ жил справно,  могут  обкулачить,  а  тебе  какаЯ
нужда  туда  перетьсЯ?  џрма  не  видал?  ‚  колхозе  тебе,  братец,   так
взналыгают, света не взвидишь!  -  и  тихонько  начинал  рассказывать  уже
заученное наизусть о предстоЯщем восстании, про обобществление жен и, если
собеседник оказывалсЯ податливым, злобно готовым  на  все,  -  уговаривал,
упрашивал, грозил расправой, когда из-за  границы  придут  "наши",  и  под
конец добивалсЯ своего: уходил,  заручившись  согласием  на  вступление  в
"союз".
   ‚се шло хорошо и ладно. Ќавербовал џков ‹укич около  тридцати  казаков,
строжайше предупреждаЯ, чтобы ни с кем не говорили о вступлении в  "союз",
о разговоре с ним. Ќо как-то отправилсЯ доканчивать дело в  кулацкий  штаб
(на раскулаченных и группировавшихсЯ около них была у него и  у  Џоловцева
нерушимаЯ надежда, потому-то вовлечение их, как  дело  нетрудное,  и  было
оставлено напоследок), и тут-то впервые вышла у него осечка... џков ‹укич,
закутавшись в зипун, пришел к Ѓорщеву перед  вечером.  ‚  нежилой  горнице
топилась подземка [низенькаЯ печурка]. ‚се были в сборе. •озЯин -  ’имофей
Ѓорщев, стоЯ  на  коленЯх,  совал  в  творило  подземки  мелко  наломанный
хворост, на лавках, на сваленных в углу едовых тыквах, расписанных, словно
георгиевские ленты, оранжевыми и черными полосами, - сидели  ”рол  ђваный,
‹апшинов, ѓаев, Ќиколай ‹юшнЯ,  Ђтаманчуков  ‚асилий  и  батареец  •опров.
‘пиной к окну стоЯл только что в этот день вернувшийсЯ из округа ’имофей -
сын ”рола ђваного. Ћн рассказывал о том, как сурово встретил его прокурор,
как хотел вместо рассмотрениЯ жалобы арестовать его и отправить обратно  в
район. џков ‹укич вошел, и ’имофей умолк, но отец одобрил его:
   - ќто наш человек, ’имоша. ’ы его не пужайсЯ.
   ’имофей докончил рассказ; поблескиваЯ глазами, сказал:
   - †изнЯ такаЯ, что, если б банда зараз была, сел бы  на  конЯ  и  начал
коммунистам кровЯ пущать!
   - ’еснаЯ жизнЯ, стала, теснаЯ... - подтвердил и џков ‹укич. -  „а  оно,
кабы на этом кончилось, еще слава богу...
   - Ђ какого ж  еще  лихо  ждать?  -  озлилсЯ  ”рол  ђваный.  -  ’ебЯ  не
коснулось, вот тебе и сладко, а менЯ уж хлеб зачинает исть. †или  с  тобой
почти одинаково при царе, а  вот  зараз  ты  как  обдутенький,  а  с  менЯ
последние валенки снЯли.
   - џ не про то боюсь, как бы чего не получилось...
   - —его же?
   - ‚ойна как бы...
   - Џодай-то господи! “подобь,  свЯтой  …горий  Џобедоносец!  •оть  бы  и
зараз! € сказано в писании апостола...
   - ‘ кольЯми бы пошли, как вешенцы в девЯтнадцатом году!
   - †илы из живых бы тЯнул, эх, гм-м-м!..
   Ђтаманчуков, раненный в горло под станицей ”илоновской, говорил, как  в
пастушью дудку играл, - невнЯтно и тонко:
   - Ќарод осатанел, зубами будут грызть!..
   џков ‹укич осторожно намекнул, что в соседних станицах неспокойно,  что
будто бы даже кое-где коммунистов уже учат уму-разуму, по-казачьему, как в
старину учили нежеланных, прибивавшихсЯ к  Њоскве  атаманов,  а  учили  их
просто - в мешок головой да в воду. ѓоворил  тихо,  размеренно,  обдумываЯ
каждое слово. ‚скользь заметил, что неспокойно везде по ‘еверо-Љавказскому
краю, что в низовых станицах уже обобществлены жены, и  коммунисты  первые
спЯт с чужими бабами в открытую, и что к весне  ждетсЯ  десант.  Ћб  этом,
мол, сказал ему знакомый офицер,  полчанин,  проезжавший  с  неделю  назад
через ѓремЯчий. “таил только одно џков ‹укич, что этот офицер до  сих  пор
скрываетсЯ у него.
   „о этого все времЯ молчавший Ќикита •опров спросил:
   - џков ‹укич, ты скажи вот об чем: ну, ладно,  восстанем  мы,  перебьем
своих коммунистов, а потом? ‘ милицией-то мы управимсЯ, а как  со  станицы
сунут на нас армейские части, тогда что? Љто же нас супротив  их  поведет?
Ћфицеров нету, мы - темные, по звездам дорогу угадываем... Ђ ить  в  войне
части не наобум ходют, они на плантах дороги ищут, карты в штабах  рисуют.
ђуки-то у нас будут, а головы нет.
   - € голова будет! - с жаром уверЯл џков ‹укич.  -  ЋфицерьЯ  объЯвютсЯ.
Ћни поученей красных командиров. €з старых юнкерей выходили в  начальство,
благородные науки превзошли. Ђ у красных  какие  командиры?  ‚от  хотЯ  бы
нашего Њакара Ќагульнова взЯть? ѓолову отрубить - это он  может,  а  сотню
разве ему водить? Ќи в жизню! Ћн-то в картах дюже разбираетсЯ?
   - Ђ откуда же офицерьЯ объЯвютсЯ?
   - Ѓабы их народют! -  озлилсЯ  џков  ‹укич.  -  Ќу,  чего  ты,  Ќикита,
привЯзалсЯ ко мне, как орепей к овечьему курдюку?
   "Ћткуда, откуда!"... Ђ Я-то знаю, откуда?
   - €з-за границы приедут. Ќепременно приедут! - обнадеживал ”рол  ђваный
и, предвкушаЯ переворот, кровЯную сладость мести, от удовольствиЯ раздуваЯ
одну уцелевшую ноздрю, с хлюпом всасывал ею прокуренный воздух.
   •опров встал, пихнул  тыкву  ногой  и,  оглаживаЯ  рыжие  широкие  усы,
внушительно сказал:
   - ’ак-то оно так... Ќо только казаки стали теперича ученые.  €х  бивали
смертно за восстаниЯ. Ќе пойдут они. Љубань не поддержит...
   џков ‹укич посмеивалсЯ в седеющие усы, твердил:
   - Џойдут, как одна душа! € Љубань всЯ огнем схватитсЯ... Ђ в драке так:
зараз Я под низом, лопатками землю вдавливаю, а глЯдь, через какой-то срок
уж Я сверху на враге лежу, выпинаю его.
   - Ќет, братцы, как хотите, а Я  на  это  не  согласный!  -  холодеЯ  от
прилива решимости, заговорил •опров. - џ  против  власти  не  подымаюсь  и
другим не посоветую. € ты, џков  ‹укич,  занапрасну  народ  подбиваешь  на
такие шутки... Ћфицер, какой у тебЯ ночевал, он чужой, темный человек.  Ћн
намутит воду - и в сторону, а нам опЯть расхлебывать. ‚ эту войну они  нас
пихнули супротив ‘оветской  власти,  казакам  понашили  лычки  на  погоны,
понапекли из них скороспелых офицеров, а сами в тылы подались, в штабы,  с
тонконогими барышнЯми гулЯть... Џомнишь, дело коснулось расплаты,  кто  за
общие грехи платил? ‚ Ќовороссийском красные на пристанЯх калмыкам  головы
срубали, а офицерьЯ и другие благородные на пароходах тем  часом  плыли  в
чужие теплые страны. ‚сЯ  „онскаЯ  армиЯ,  как  гурт  овец,  табунилась  в
Ќовороссийском, а генералы?.. ќх! „а Я и то хотел  кстати  спросить:  этот
"ваше благородие", какой ночевал, зараз не у  тебЯ  спасаетсЯ?  ђазка  два
примечал Я, что ты в мЯкинник воду в цебарке носишь... Љ чему  бы,  думаю,
‹укичу воду туда носить, какого он черта там поит? Ђ потом как-то слышу  -
конь заиржал.
   •опров с наслаждением наблюдал, как под цвет седоватым усам  становитсЯ
лицо џкова ‹укича.  Ѓыли  общее  замешательство  и  испуг.  ‹ютаЯ  радость
распирала грудь •опрова, он кидал слова, - словно со  стороны,  как  чужую
речь, слышал свой голос.
   - Ќикакого офицера у менЯ нету, - глухо сказал џков ‹укич. - €ржала моЯ
кобылка, а воду в мЯкинник Я не носил,  помои  иной  раз...  Љабан  у  нас
там...
   - ѓолос твоей кобыленки Я знаю, менЯ не обманешь! „а мне-то  что?  Ђ  в
вашем деле Я не участник, а вы угадывайте...
   •опров надел папаху, - глЯдЯ по сторонам, пошел к двери. …му  загородил
дорогу ‹апшинов. ‘едаЯ борода его трЯслась, он, как-то  странно  приседаЯ,
разводЯ руками, спросил:
   -  „оносить  идешь,  €юда?  Џроданный?  Ђ  ежели  сказать,  что  ты   в
карательном, с калмыками...
   - ’ы, дед, не сепети! - с холодным бешенством заговорил •опров, подымаЯ
на уровень лапшиновской бороды свой литой кулак. - џ сам  спервоначалу  на
себЯ донесу, так и скажу: был  в  карателЯх,  был  подхорунжий,  судите...
Ќо-о-о и вы глЯдите! € ты,  стараЯ  петлЯ  кобыльЯ...  €  ты...  -  •опров
задыхалсЯ, в широкой груди его хрипело, как в кузнечном мехе. - ’ы из менЯ
кровЯ все высосал! •оть раз над тобой поликовать!
   Ќе размахиваЯсь, тычком он ударил ‹апшинова в  лицо  и  вышел,  хлопнув
дверью, не глЯнув на упавшего у притолоки старика. ’имофей  Ѓорщев  принес
порожнее ведро. ‹апшинов встал над ведром на колени. —ернаЯ кровь  ударила
из его ноздрей, словно из вскрытой вены. ‚ потерЯнной тишине  слышно  было
лишь, как всхлипывает, скрежещет зубами ‹апшинов  да  цедЯтсЯ,  звенЯт  по
стенке ведра, стекаЯ с лапшиновской бороды, струйки крови.
   - ‚от теперь мы пропали вовзЯт [совсем, вовсе]! - сказал  многосемейный
раскулаченный ѓаев.
   € тотчас же вскочил Ќиколай ‹юшнЯ, не попрощавшись,  не  покрыв  головы
шапкой, кинулсЯ из хаты. ‡а ним степенно  вышел  Ђтаманчуков,  тоненько  и
хриповато сказав на прощанье:
   - Ќадо расходитьсЯ, а то добра не дождешьсЯ.
   Ќесколько минут џков  ‹укич  сидел  молча.  ‘ердце  у  него,  казалось,
распухло и подкатило к глотке.  ’рудно  стало  дышать.  Ќапористо  била  в
голову кровь, а на лбу выступила холоднаЯ испарина. Ћн  встал,  когда  уже
многие ушли; брезгливо обходЯ склонившегосЯ  над  ведром  ‹апшинова,  тихо
сказал ’имофею ђваному:
   - Џойдем со мной, ’имофей!
   ’от молча надел пиджак, шапку. ‚ышли. Џо хутору гасли последние огни.
   - Људа пойдем-то? - спросил ’имофей.
   - Љо мне.
   - ‡ачем?
   - Џотом узнаешь, давай поспешать.
   џков ‹укич нарочно прошел мимо сельсовета, там не было  огнЯ,  темнотой
зиЯли окна. ‚ошли на баз к џкову ‹укичу.  ‚озле  крыльца  он  остановилсЯ,
тронув рукав ’имофеева пиджака.
   - Џогоди трошки тут. џ тебЯ тогда покличу.
   - ‹ады.
   џков ‹укич постучалсЯ, сноха вынула из пробоЯ засов.
   - ’ы, батЯ?
   - џ. - Ћн плотно притворил за собой  дверь;  не  заходЯ,  постучалсЯ  в
дверь горенки. •риповатый басок спросил:
   - Љто?
   - ќто Я, Ђлександр Ђнисимович. Њожно?
   - ‚ходи.
   Џоловцев сидел за столиком  против  занавешенного  черной  шалью  окна,
что-то писал. €списанный  лист  покрыл  своей  крупной  жилистой  ладонью,
повернул лобастую голову.
   - Ќу, что? Љак дело?..
   - Џлохо... Ѓеда!..
   - —то? ѓовори живее!.. - Џоловцев  вскочил,  сунул  исписанный  лист  в
карман, торопливо застегнул ворот толстовки и, наливаЯсь кровью, багровеЯ,
нагнулсЯ, весь собранный, готовый, как крупный хищный зверь перед прыжком.
   џков ‹укич сбивчиво рассказал ему о случившемсЯ.  Џоловцев  слушал,  не
проронив слова. €з глубоких впадин тЯжко в упор смотрели на  џкова  ‹укича
его голубоватые  глазки.  Ћн  медленно  распрЯмлЯлсЯ,  сжимал  и  разжимал
кулаки, под конец страшно скривил выбритые губы, шагнул к џкову ‹укичу.
   - Џа-а-адлец! —то же ты, образина седаЯ,  погубить  менЯ  хочешь?  „ело
хочешь  погубить?   ’ы   его   уже   наполовину   погубил   своей   дурьей
неосмотрительностью. џ как тебе приказывал?  Љак  Я  те-бе  при-ка-зы-вал?
Ќадо было по одному прощупать настроение всех предварительно! Ђ ты  -  как
бык с Яру!.. - …го приглушенный,  басовитый,  булькающий  шепот  заставлЯл
џкова ‹укича бледнеть, повергал в еще больший  страх  и  смЯтение.  -  —то
теперь делать? Ћн уже сообщил, этот •опров? Ђ? Ќет? „а  говори  же,  пенек
гремЯченский! Ќет? Људа он пошел, ты проследил?
   - Ќикак нет... Ђлександр Ђнисимович, благодетель, мы пропали  теперича!
- џков ‹укич схватилсЯ за голову. Џо коричневой щеке его на седоватый  ус,
щекоча, скатилась слезинка.
   Ќо Џоловцев только зубами скрипнул.
   - ’ы! ЃабьЯ... Ќадо делать, а не... ‘ын твой дома?
   - Ќе знаю... Я захватил с собой человека.
   - Љакого?
   - ‘ын ”рола ђваного.
   - Ђга. ‡ачем привел его?
   Ћни встретились глазами, понЯли друг друга без слов. џков ‹укич  первый
отвел глаза, на вопрос Џ