        ‚Ячеслав Џьецух. ђука

   -----------------------------------------------------------------------
   Ђвт.сб. "ѓосударственное дитЯ". Њ., "‚агриус", 1997.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 31 July 2002
   -----------------------------------------------------------------------


        1

   ‚ самом начале ноЯбрЯ 1992 года мастер производственного  обучениЯ  џша
Њугер познакомилсЯ в привокзальной пивной с чемпионом „онецкой области  по
ручной борьбе, которого все называли не по имени, а по кличке; кличка была
- Ѓидон. •отЯ  оба  оставались  сравнительно  в  своем  виде,  проговорили
всего-навсего  полчаса  и  вообще  родственного  между  ними  нашлось  так
немного, что, можно сказать, родственного не было ничего, они,  бог  весть
почему, сошлись, и в конце  концов  Ѓидон  пригласил  џкова  попаритьсЯ  в
частной  баньке.  џкова  потому  это   предложение   обольстило,   что   о
существовании таковых он даже не подозревал.
   Ѓанька находилась примерно в пЯти минутах ходьбы от ‘еверного  вокзала,
но располагалась так нарочито скрытно, что  в  другой  раз  найти  ее  без
провожатых   было   бы   мудрено.   ‘начала   следовало    поворотить    с
†елезнодорожного проспекта в затхлую подворотню, затем миновать замкнутый,
мрачный двор, который был  уставлен  мусорными  контейнерами,  источавшими
кислый смрад, затем пересечь  небольшой  пустырь,  захламленный  какими-то
ржавыми  конструкциЯми,  обветшавшими  бетонными  блоками  и  сносившимисЯ
покрышками, затем войти в одноэтажное кирпичное здание с решетками  вместо
окон, спуститьсЯ по металлической лестнице три пролета, толкнуть массивную
дверь, обитую листовой сталью,  за  нею  еще  одну  -  красного  дерева  с
позолотой, и только тогда в ноздри  посетителю  ударЯл  сладостный  банный
дух. Ћбщее впечатление было такое: словно вы в  гостЯх  у  •озЯйки  Њедной
горы, или вы волшебным образом угодили в гольф-клуб где-нибудь на Ѓагамах,
или вам просто снитсЯ прекрасный сон. ќто  впечатление  потому  охватывало
всЯкого новичка, что стены тут были обшиты карельской березой,  потолки  в
сенЯх и предбаннике  обтЯнуты  красным  штофом,  бассейн  выложен  крупной
зеркальной  плиткой,  что  там  и  сЯм  стоЯли  мЯгкие   кожаные   диваны,
существовали длЯ услуг массажистка ‚ера, молодой холуй в резиновом фартуке
и официант при  галстуке  бабочкой,  что  на  закуску  подавали  спаржу  и
запеченного судака. Џеречисленные обстоЯтельства произвели на џкова  такое
сильное впечатление, что ему  почему-то  захотелось  одновременно  бросить
курить и пить. Ђ пил он, заметим, крепко; џша по национальности был еврей,
но, как бы это выразитьсЯ... не очень, то есть он  настолько  заматерел  в
русских нормах житьЯ-бытьЯ, что мог часами  говорить  о  переселении  душ,
опЯть  же  крепко  пил  горькую  и  помаленьку  таскал  со  своего  завода
измерительный инструмент.
   Љроме причудливого желаниЯ покончить с алкоголем  и  табаком,  в  џкове
вдруг пробудилось острое чувство злобы; ему было донельзЯ досадно, что вот
одни роскошествуют в частных баньках, а другие, чтобы только свести  концы
с концами, вынуждены приворовывать измерительный инструмент.  Џравда,  џше
ощутительно   полегчало,   когда   он   приметил   Ярко-рыжего   таракана,
прошмыгнувшего между серебрЯной солонкой и  баночкой  финикового  вареньЯ,
тем не менее он напилсЯ и  с  досады  решил  как-нибудь  насолить  Ѓидону,
например, овладев в парной массажисткой ‚ерой. Њассажистка, однако,  сразу
его отвадила, скомандовав:
   - Ћт винта!
   € џков озлобилсЯ еще пуще.
   - Ќе понимаю, - с горькой усмешкой говорил он, -  зачем  это  некоторые
таскаютсЯ по пивным, когда  в  их  распорЯжении  имеютсЯ  целые  подземные
дворцы, французское шампанское и прислуга?..
   - „а вот, все никак не могу отстать от старых привычек,  -  простодушно
сказал Ѓидон. - ’ы не поверишь: Я даже иногда одеколон  пью,  с  бичами  в
канализационных люках ночую, телок на вокзале снимаю по старым деньгам  за
три рублЯ!
   - …сли тебе так дорога прежнЯЯ жизнь,  то  к  чему  этот  дорогостоЯщий
романтизм?
   - Ђ из принципа! - почти закричал Ѓидон. - …сли наши  тузы  кремлевские
живут в хоромах с зеркальными стеклами, на "кадиллаках"  ездЯт,  харчуютсЯ
чуть ли не у "Њаксима", то почему, собственно, Я должен прозЯбать в  своем
низменном естестве?! Ћни что, умнее €ммануила Љанта или  по-древнегречески
говорЯт? Џо моим сведениЯм, отнюдь... Џросто-напросто валЯют ребЯта дурака
и, вроде менЯ,  помаленьку  обирают  мирное  население.  џ,  если  честно,
по-древнегречески тоже не говорю.
   - Ќу, положим, это еще не повод длЯ того, чтобы встать  на  неправедную
стезю.
   - Ћчень даже повод, как ты, џков, этого не поймешь! Џочему,  по-твоему,
люди в политику лезут, сотни миллионов лепЯт из воздуха, на ‘еверный полюс
идут пешком? џ тебе скажу, почему: потому  что  они  по-древнегречески  не
говорЯт... Ђ которые говорЯт, - тем вообще ничего не нужно.
   џша Њугер в эту логику не проник, посему он решил, что Ѓидон строит над
ним насмешки, и вызвал его из мстительного  чувства  на  поединок.  ђучной
борьбой џков сроду не занималсЯ, но малый он был крепкий и однажды на пари
прокусил насквозь николаевский пЯтачок.
   ЏонЯтное дело, сил своих  џков  не  рассчитал;  продержалсЯ  он  только
секунд пЯтнадцать, и по той причине, что никак не хотел  сдаватьсЯ,  радеЯ
за  свое  мужское  достоинство  и  честь  трудЯщейсЯ   бедноты,   поединок
закончилсЯ маленькой катастрофой: вдруг в плече у џши что-то оборвалось, и
он завопил от боли.
   ‚последствии, когда џша Њугер ЯвилсЯ на прием к хирургу в свою районную
поликлинику, оказалось, что праваЯ ножка бицепса оторвалась  от  плечевого
сустава и конечности, скорее всего, суждено отсохнуть.  Џоначалу  џков  не
особенно огорчилсЯ, поскольку это было своего рода ранение,  полученное  в
борьбе за мужское достоинство и честь трудЯщейсЯ бедноты, однако днЯ через
два он уже не держал в  руке  молоток  и  поэтому  в  конце  недели  пошел
сдаватьсЯ,  то  есть  он  лег  в  хирургическое  отделение  2-й  городской
больницы, котораЯ существовала при медицинском институте имени Џарацельса.
Ћб этой больнице ходила дурнаЯ слава.


        2

   ‚ середине пЯтидесЯтых годов  в  так  называемой  Љоровинской  слободе,
примыкавшей к городу с северо-западной стороны, поселилсЯ Ђркадий ЊЯчиков,
отпрыск  старинного  дворЯнского  рода,  записанного  еще  в  "ѓосударевом
родословце"  и  оставившего  кое-какие  следы  в  отечественной   истории,
например, один из  ЊЯчиковых  упоминаетсЯ  в  составе  посольства  боЯрина
Џисемского, который ездил в Ђнглию сватать за  €оанна  ѓрозного  принцессу
Њарию ѓастингс. Ћднако род с течением времени захудал, лишилсЯ почти  всех
вотчин и к середине XIX столетиЯ уже  считалсЯ  просто  интеллигентным;  и
прадед ЂркадиЯ ЊЯчикова был врачом Ћбуховской больницы длЯ бедных,  и  дед
был врачом, правда, тюремным, и отец был участковым врачом, и старший брат
был военно-морским врачом, но сам Ђркадий семейной традицией  пренебрег  -
он  окончил  ‹енинградскую  академию  художеств  и  года   два   занималсЯ
оформлением детских книжек, пока его не упекли в лагерь за  то,  что  кота
Ѓазилио он изобразил как две капли  воды  похожим  на  ‹азарЯ  Љагановича,
который тогда был одним из главных  столпов  сталинского  режима.  Ђркадий
отсидел  в  лагере  восемь  лет,  съездил  в  ‹енинград  проведать  родню,
помоталсЯ по ђоссии туда-сюда и осел в Љоровинской слободе; в то времЯ  ее
составлЯли  несколько  немощеных,  странно   широких   улиц,   застроенных
оштукатуренными  бараками,  совсем  деревенскими  избушками   да   изредка
двухэтажными бревенчатыми домами несколько финно-угорской  архитектуры,  и
только в шестидесЯтые годы тут покрыли асфальтом улицу Љарла  ‹ибкнехта  и
построили квартал мрачных, неказистых пЯтиэтажек,  кое-как,  словно  через
душу, слепленных из силикатного кирпича; населЯл слободу искони люд бедный
и озорной.
   ‘ работой Ђркадию ЊЯчикову сначала не повезло  -  за  неблагонадежность
его взЯли только приемщиком стеклотары, однако со временем он  нашел  себе
необременительную должность стрелка военизированной охраны на  хлебозаводе
и стал подрабатывать своим ремеслом, именно он исполнЯл  к  большевистским
праздникам транспаранты по кумачу. ‚последствии ему дали комнату  в  одной
из неказистых пЯтиэтажек, и он зажил совсем безбедно.
   Љак раз на другие сутки пребываниЯ џши Њугера во 2-й городской больнице
Ђркадий ЊЯчиков лежал у себЯ в комнате на диване,  читал  "†изнь  и  нравы
насекомых" ”абра, краем уха прислушивалсЯ к гармошке, на  которой  пиликал
пьЯный сосед-шофер, да времЯ от времени поглЯдывал за окошко. Џогода в тот
день стоЯла в высшей степени ноЯбрьскаЯ, то есть пакостнаЯ, и  за  окошком
бежали тучи по грЯзно-голубому небу, отдававшему в цвет милицейской формы,
тучи какие-то скукожившиесЯ, словно им самим было зЯбко, шел  мелкий  снег
вперемешку с дождиком и гулЯл отсыревший ветер, который то и  дело  стучал
форточкой, обычно запираемой  при  помощи  большой  канцелЯрской  скрепки;
мало-помалу погода вогнала ЂркадиЯ в такое оцепенение, что даже  форточкой
занЯтьсЯ было невмоготу.
   Ћколо двух часов пополудни к ЊЯчикову зашел старый его приЯтель  ‘ергей
Џопов. ќтот Џопов отродЯсь нигде не работал, жил бог  знает  чем  и  почти
каждый день приходил играть в "гусарский" преферанс по десЯти рублей вист;
не исключено, что на карточный выигрыш он и жил, поскольку Ђркадий  каждый
раз нарочно ему проигрывал что-нибудь по тысЯче целковых, а  то  и  более,
впрочем, у Џопова был свой талант, доставлЯвший ему некоторые средства,  -
он был превосходный  ветеринар  по  собачьей  части,  даром  что  не  имел
специального образованиЯ,  да  и  вообще  никакого  образованиЯ  не  имел,
поэтому вернее его следовало бы  назвать  знахарем,  ведьмаком;  собак  он
пользовал травами, заговорами, сложными снадобьЯми, иной раз включавшими в
себЯ совсем уж экзотический элемент, вроде отвара из  цветков  лотоса  или
толченой Яшмы, в ста случаЯх из ста вылечивал  энтерит  и  умел  лаЯть  на
разные голоса; немудрено, что собаки по наитию перед Џоповым  благоговели,
и даже вконец озверевшие кавказские овчарки, воспитанные  в  ненависти  ко
всЯкому чужаку, завидев его, сразу пластались ниц и жалобно  стенали,  как
месЯчные щенки.
   ‚ойдЯ в комнату, Џопов немного походил от окна к двери,  возле  которой
была прибита вешалка, а с другой стороны стоЯли напольные часы,  найденные
хозЯином на помойке, потом сел за стол и вынул  из  кармана  колоду  карт.
ЊЯчиков поднЯлсЯ с дивана и сел напротив. Љогда карты  были  сданы,  Џопов
сказал ритуальную шутку, без которой не обходилсЯ ни один роббер:
   - ‡нал бы прикуп, жил бы в ‘очи.
   - Ђ в ‘очи сейчас, наверное, - отозвалсЯ на  шутку  ЊЯчиков,  -  солнце
сиЯет, синее море плещетсЯ,  кипарисы  голубеют,  а  главное,  температура
воздуха, Я так думаю, градусов двадцать пЯть.
   - ‚ ноЯбре у нас  даже  в  ‘очи  погода  дрЯнь.  ‚ообще  Я  отказываюсь
понимать наших далеких предков: какой черт их  дернул  поселитьсЯ  в  этом
проклЯтом  крае?!  ‚едь  и  почвы  тут  по   преимуществу   сиротские,   и
растительность никчемнаЯ в  сравнении  с  финиковыми  пальмами,  и  климат
поганый - климат, Я бы сказал, восемь месЯцев в году  откровенно  работает
против нас. —его уж тут удивлЯтьсЯ, что у нас безалаберный народ, угорелаЯ
государственность и вечнаЯ хозЯйственнаЯ разруха!..
   - џ скажу больше, - поддержал приЯтелЯ ЊЯчиков, -  в  ђоссии,  чего  ни
хватись, все некондициЯ или брак. —ай  банным  веником  пахнет,  ручки  не
пишут, спички не зажигаютсЯ. Љстати о спичках: спички у тебЯ есть?
   Џопов порылсЯ в карманах и сказал:
   - …сть.
   - „авай поспорим на тысЯчу рублей, что в твоем коробке ни  одна  спичка
не загоритсЯ?
   Џопов охотно согласилсЯ держать пари; восемнадцатаЯ по счету  спичка  в
его коробке все-таки загорелась, и ЊЯчиков выложил на стол  тысЯчерублевую
ассигнацию, притворно изобразив движением бровей разочарование и тоску.
   - Џускай даже в ђоссии каждое восемнадцатое  изделие  функционирует,  -
сказал он, - все равно эта страна противопоказана  длЯ  жизни  и  всЯчески
враждебна по отношению к человеку, - тут ты, ‘ережа, прав. ’олько беда  не
в климате, а в чем-то другом, чего нам не  дано  понЯть.  ‚едь  наш  брат,
русак, такой кудесник, что посели его, положим, на острове –ейлон, который
—ехов, между прочим, называл земным раем, он через три года превратит этот
остров в какую-нибудь  сольвычегодскую  чепуху.  ‚идимо,  русский  человек
чувствует  себЯ  хорошо,  только  когда  чувствует  себЯ  плохо.   ‚идимо,
конструкциЯ души у него чересчур  сложнаЯ,  привередливаЯ  и  оттого,  как
правило, не в порЯдке, а поскольку всЯкаЯ вещь  ищет  гармонии  с  внешним
миром, то и русаку подавай разбитые дороги, страховидные жилища,  писателЯ
„остоевского и какого-нибудь монстра во главе государства,  который  гонЯл
бы нацию в хвост и в  гриву.  Ќу,  всегда  было  в  ђоссии  плохо,  а  это
навевает, - скажи, ‘ережа?! € при  царе  было  плохо,  и  при  большевиках
плохо, и при демократах опЯть же плохо. ‚прочем, нет; при большевиках было
как раз хорошо, Я даже думаю, что это  самаЯ  счастливаЯ  пора  в  истории
нашей  народной  жизни,  несмотрЯ  на  красный  террор,  страшную   войну,
рахитичную экономику и небывалое засилие дураков...
   - Ќу, ты тоже  скажешь!  -  в  сердцах  возразил  Џопов;  преферанс  не
заладилсЯ, и он поэтому  был  сердит.  -  Ѓольшевики  уничтожили  русского
интеллигента, сельское хозЯйство свели к нулю, семьдесЯт лет из нас делали
идиотов, а ты говоришь, будто это была самаЯ  счастливаЯ  пора  в  истории
нашей народной жизни!.. —удак ты, ей-богу, а еще образованный человек!
   - ‚о-первых, народной массы  репрессии  практически  не  коснулись,  по
тюрьмам да лагерЯм мыкалась одна  сотаЯ,  сливочнаЯ,  так  сказать,  часть
населениЯ империи, котораЯ тем или  иным  образом  участвовала  в  борьбе.
‚о-вторых,  сельское  хозЯйство,  обеспечивающее  урожайность  зерновых  в
лучшем случае сам-двенадцать, не  грех  было  свести  к  нулю.  ‚-третьих,
идиотов можно делать только из тех, кто  согласен,  чтобы  из  них  делали
идиотов.
   - Ћй ли?! - с ехидцей сказал Џопов.
   - Њне, по крайней мере, еще в седьмом классе средней школы  было  Ясно,
что коммунистическаЯ партиЯ - это церковь, с  тем  только  отклонением  от
шаблона, что вечное блаженство она обещала в любом случае,  послезавтра  и
непременно с доставкой на дом. Ќо Я сейчас не об этом. ‚от как ты думаешь,
почему при большевиках поЯвились самые веселые наши песни, снималось живое
и радостное кино, молодежь прЯмо кипела  и  опрометью  кидалась  исполнЯть
любое дурацкое указание, исходЯщее от очередного  кремлевского  богдыхана,
почему на первомайские демонстрации мы  ходили,  как  к  теще  на  пироги,
почему вообще сравнительно расчудеснаЯ  была  жизнь?  ‡лопыхатель  скажет:
потому что  большевизм  как  нельзЯ  более  органичен  русскому  человеку,
которого только при  помощи  кнута  можно  привести  в  христианский  вид,
который любит валЯть дурака на рабочем месте, всю жизнь витает в облаках и
готов снести любое надругательство, если ему гарантирована миска вчерашних
щей. Ќо это, конечно же, не так. ‡наешь, ‘ережа,  почему  при  большевиках
народу жилось сравнительно весело и светло?
   - Џочему? - без особого интереса спросил Џопов.
   ЊЯчиков сделал многозначительную паузу. Ѓыло слышно,  как  пиликает  на
гармошке сосед-шофер и стучит в оконное стекло дождь; форточка хлопнула  и
вернулась в исходное положение, замерев выжидательно, как живаЯ.
   - Ђ вот почему: потому  что  при  большевиках  русскому  народу  жилось
романтически, возвышенно плохо, то есть, в сущности,  хорошо.  Џотому  что
большевики отлично понЯли наш народ и оснастили его  бытование  прекрасной
руководительной идеей или, если угодно, сказкой, котораЯ включала  в  себЯ
следующие сюжеты: мы народ избранный, самой  судьбой  предназначенный  длЯ
того, чтобы осчастливить весь мир, от Ђмазонии до  ЂлЯски;  сначала  нужно
основательно настрадатьсЯ, а затем наступит эпоха всеобщего благоденствиЯ;
настоЯщее ничто, будущее все; "нам нет преград ни в море, ни на  суше",  и
слепить идеального человека, например, длЯ нас так же просто,  как  выпить
стакан вина. ‘ледовательно, ђоссиЯ только тогда жизнеспособна,  когда  она
зациклена на какой-нибудь идее или, если угодно,  сказке,  потому  что  ей
больше не на что уповать, а русский человек только тогда доволен и,  стало
быть, благонадежен, когда он  сориентирован  на  какой-нибудь  возвышенный
идеал. € наоборот: в пору разочарованиЯ ђоссиЯ рассыпаетсЯ на глазах, будь
то "‘еребрЯный век", предваривший  ЋктЯбрьский  переворот,  или  наша  так
называемаЯ посткоммунистическаЯ эпоха; в  свою  очередь,  русский  человек
превращаетсЯ в злую бестию, способную на  самые  дикие  преступлениЯ,  как
только он терЯет свой идеальный ориентир...
   - Ђ что это у тебЯ, Ђркадий, часы не ходЯт? -  спросил  вдруг  Џопов  и
сделал как бы слушающие глаза.
   - „а в них  механизма  нет,  -  сказал  ЊЯчиков  и  посмотрел  на  свои
старинные напольные часы, примостившиесЯ возле  двери.  -  Ќичего,  пускай
стоЯт, и так красиво. Ћднако вернемсЯ к нашим баранам...  €так,  поскольку
ђоссиЯ жизнеспособна только когда она держитсЯ на идее,  постольку  каждый
порЯдочный человек, живущий в эпоху разочарованиЯ, должен  спросить  себЯ:
что же дальше? €ными словами, он обЯзан  призадуматьсЯ  над  тем,  что  он
может предложить взамен идеи ’ретьего ђима и  "самодержавиЯ,  православиЯ,
народности",  лозунга  "Џролетарии  всех  стран,  соединЯйтесь",  наконец,
взамен платформы "Ќе пойман, не вор", на которой зиждетсЯ наше времЯ?..
   - џ, честно говорЯ, сомневаюсь, что сейчас ђоссиЯ нуждаетсЯ в  идеалах,
- сказал Џопов. - ‚  хорошей  взбучке  она  нуждаетсЯ,  в  новом  товарище
‘талине, который только бы не трогал интеллигенцию, будто ее и нет.
   - Ћ, как ты не прав! - горЯчо возразил ЊЯчиков и несколько  раз  руками
всплеснул, как если бы он отмахивалсЯ от мух.  -  ‚  том-то  и  дело,  что
сейчас позарез нужен какой-то новый, неслыханный  идеал,  который  был  бы
способен  объединить  всю  работЯщую  и  мыслЯщую  ђоссию  на   основаниЯх
человеколюбиЯ, нестЯжательства, терпимости,  вообще  всЯческого  добра.  ‚
противном  случае   наши   глубоко   дезориентированные   соотечественники
просто-напросто перережут друг друга и пустЯт по ветру свЯтую ђусь.
   - „а откуда же взЯтьсЯ новому идеалу, - сказал Џопов, - если все  было,
огнепоклонники,  и  те  были.  Ќу,  разве   что   отыскать   какого-нибудь
сумасшедшего  и  провозгласить   его   новым   Ѓуддой,   предположительно,
Ѓуддой-сыном, с уклоном в марксистско-ленинскую  философию,  и  пускай  он
агитирует население за всЯческое добро... ’олько не посадЯт ли нас с тобой
за это... ну как называетсЯ сочинительство сказок?
   - Њифотворчество.
   - ...‡а мифотворчество, потому что мифотворчество у нас  почти  так  же
ужасает начальство, как террористы и саботаж...
   - ‡а мифотворчество не посадЯт, а и посадЯт, не велика беда. ‚  ђоссии,
‘ережа, что в лагерЯх, что на воле, - примерно одно и то же. “ нас поэтому
и  тюрьмы  никто  всерьез  не   боитсЯ,   у   нас   поэтому   какой-нибудь
необременительный срок отсидеть - это, считаетсЯ, норма жизни.  ‚ообще  на
зоне только то по-настоЯщему угнетает, что конвойные собаки кусаютсЯ почем
зрЯ.  ‚едь  если  вольнЯшку  собака  укусит  -  это   почти   чрезвычайное
происшествие, а зека хоть загрызи, никто и пальцем не шевельнет. ќто менЯ,
честно сказать, ужасно угнетало, потому что Я был как бы не человек.
   - Љстати о собаках, - оживилсЯ Џопов. - ќто прЯмо умора: вчера приходит
ко  мне  некаЯ  дама  и  просит  посмотреть  ее  пса  на  предмет  редкого
психического заболеваниЯ вроде  шизофрении.  џ  говорю:  что  с  собачкой,
скажите толком? Ћна отвечает: разговаривает животное, это же парадокс.
   - Ћна сама, то есть твоЯ дама, наверное, не в порЯдке.
   - ќто также не исключено. ‚от схожу сегоднЯ к ней, и все будет Ясно как
божий день. ’ебе, между прочим, тоже не мешало бы прогулЯтьсЯ, может быть,
сделаешь мне компанию? ‚се-таки говорЯщие собаки  это  тебе  не  спичечный
коробок...
   ЊЯчиков нехотЯ согласилсЯ, и они отправились со двора.
   ‡а двое суток  ноЯбрьской,  особо  отвратительной  непогоды  все  улицы
Љоровинской слободы, включаЯ и вроде бы  мощеную  улицу  Љарла  ‹ибкнехта,
сделались положительно непроезжими, точно  кто  их  нарочно  перекопал,  и
пешеходы,  как  если  бы  они  поголовно  страдали  болезнью   Џаркинсона,
совершали сложно-нелепые телодвижениЯ, из страха завЯзнуть в густой грЯзи.
Џо-прежнему  шел  дождь  вперемешку  с  пушистым  снегом,  уже  наметились
сумерки, и до поры зажглись уличные оранжевые  огни.  Ѓыло  зЯбко,  причем
зЯбко по-особому, по-ноЯбрьски, когда сырой холод дает  ощущение  телесной
нечистоты.
   Џуть ЊЯчикова и Џопова лежал через заброшенный старый парк; по  темному
времени суток они бы обошли его стороной, ибо  это  место  имело  скверную
репутацию, но до наступлениЯ ночи тут ничто не  угрожало  прохожим,  разве
что  пачку  сигарет  могла  отобрать  компаниЯ  босЯков,  и,  даже  увидев
подозрительного субъекта, который копалсЯ в земле неподалеку  от  останков
"чертова колеса", похожего на скелет огромного доисторического  животного,
ЊЯчиков и Џопов нимало не напугались, а Џопов даже и пошутил:
   - ‚ы, товарищ, случайно не клад нашли? - спросил он и  как-то  опасливо
ухмыльнулсЯ.
   ‘убъект молчал.
   ‚друг  проглЯнуло  солнце,  озарившее  Љоровинскую  слободу  золотистым
светом, который показалсЯ мучительно  неприЯтным  в  сочетании  со  светом
уличных фонарей.
   - “дивительное дело, - заметил  ЊЯчиков,  -  на  это  же  самое  солнце
смотрел Ђлександр Њакедонский тысЯчу лет назад...
   Џопов сказал:
   - Ќичего удивительного Я в этом не нахожу.
   - Ќапрасно. ‚се-таки,  с  одной  стороны,  солнце,  а  с  другой,  Я  и
Ђлександр Њакедонский, - это, знаешь ли, приобщает...
   Ћ свЯзи времен они проговорили  минут  пЯтнадцать  и  в  результате  не
заметили, как дошли.


        3

   ѓорница  эта  была  замечательна  тем,  что  как  ее  обставили   году,
предположительно, в тринадцатом,  предвоенном,  так  уж  обстановку  и  не
менЯли. ‚ правом углу  сумеречно  светилась  изразцами  голландскаЯ  печь,
ближе к двери стоЯл высоченный буфер орехового дерева с четырьмЯ  химерами
по  углам,  между  печью  и  буфетом  примостилась  бамбуковаЯ   этажерка,
уставленнаЯ книгами и какими-то журналами с обветшавшими корешками,  левую
стену занЯл один диван, обитый коричневой  кожей,  похожей  на  старческую
из-за сети мелких-премелких трещин, посредине горницы, как водитсЯ,  стоЯл
стол, покрытый белой льнЯной  скатертью,  интересно  отыгрывавшей  матовую
белизну изразцов, над столом висел огромный оранжевый абажур, в  простенке
сиЯло зеркало, по  древности  дававшее  замутненное  отражение,  а  другой
простенок был отдан отрывному календарю на 1924  год,  к  которому  кто-то
приколол  булавкой  бабочку  "махаон".  ‚  горнице  было  свежо  и  сильно
припахивало снадобьем от клопов.
   ‘таруха Љрасоткина стоЯла возле стола  в  странной,  картинной  позе  и
говорила, пристально глЯдЯ в печальные, как бы утомленные  глаза,  которые
просили то ли ответа на какой-то острый вопрос, то ли  сочувствиЯ,  то  ли
ласки...
   - ‹юди, львы, орлы и куропатки, рогатые олени, гуси, пауки,  молчаливые
рыбы, обитавшие в воде, морские звезды и те, которых  нельзЯ  было  видеть
глазом, словом, все жизни, все жизни, все жизни, свершив  печальный  круг,
угасли... ’ы слышишь, ‘обакевич, угасли... „алее: уже  тысЯчи  веков,  как
землЯ не носит на себе ни  одного  живого  существа,  и  эта  беднаЯ  луна
напрасно зажигает свой  фонарь.  Ќа  лугу  уже  не  просыпаютсЯ  с  криком
журавли, и майских жуков  не  бывает  слышно  в  липовых  рощах.  •олодно,
холодно, холодно. Џусто, пусто, пусто.  ‘трашно,  страшно,  страшно.  ’ела
живых существ исчезли в прахе, и вечнаЯ материЯ обратила  их  в  камни,  в
воду, в облака, а души их всех слились в одну. ЋбщаЯ мироваЯ  душа  -  это
Я... Я... ‚о мне душа и Ђлександра  ‚еликого,  и  –езарЯ,  и  експира,  и
Ќаполеона, и последней пиЯвки. ‚о мне сознаниЯ людей слились с инстинктами
животных, и Я помню все, все, все, и каждую жизнь в себе самой Я переживаю
вновь... ЌравитсЯ тебе этот монолог, ‘обакевич?
   Ћтвета нет.
   €з подпола донессЯ тЯжелый вздох.
   - €ли вот еще... Ђграновский говорит: в твоей формуле перебор  здравого
смысла - в этом ее беда. џ знаю, ты старый большевик, но, прости менЯ,  ты
ни черта не  понимаешь  в  молодежи!..  ‚ступает  Ѓелоус:  брось,  ‹ева...
Џерестань красиво говорить. ЋпЯть Ђграновский: вот!.. ‚от к  чему  привела
твоЯ политика! ‘екретарь горкома комсомола - холуй и трус, который  плЯшет
под твою дудку!.. Ќо Я - Я имею собственное мнение,  и  будь  любезен  его
выслушать. Ћппортунизм Ѓелоуса и †мелькова ведет стройку к гибели, к срыву
всех планов, к катастрофе! ’ы приехал сюда, как в свою вотчину,  и  хочешь
навести свои порЯдки, но здесь стройка комсомола, а ты, кажетсЯ, вырос  из
комсомольского возраста!  Ѓелоус:  комсомол  был,  есть  и  будет  детищем
Љоммунистической партии... Љомсомол  -  это  ‹енинский  союз  молодежи,  и
оторвать его от партии никому не удастсЯ.
   €з подпола снова донессЯ тЯжелый вздох.
   - Џотом, если Я не ошибаюсь, следует монолог ‡Яблика...
   Ђ как  отлично  дышитсЯ  весной!  ‘егоднЯ  утром,  например,  лежа  под
одеЯлом, Я вдруг необычайно Ясно представил себе будущее человечества  лет
через  двадцать  пЯть.  Ѓезусловно,   возникнут   новые   социалистические
государства - сотни  миллионов  вчерашних  рабов  капитала  освободЯтсЯ  и
примкнут к нашей железной когорте! Ќет, вы только  на  минуту  вообразите,
как  изменитсЯ  все  вокруг!  Ќа  улицах  Њосквы  поЯвЯтсЯ  небоскребы   в
двадцать... нет, в тридцать этажей!.. Љомсомольцы того времени  воздвигнут
электростанцию в десЯть раз  мощнее  „непростроЯ.  Ќа  перекрестках  будут
совершенно бесплатно всем раздавать цветы, а из •абаровска до Њосквы можно
будет долететь за десЯть часов!
   €з  подпола  в  третий  раз  донессЯ  тЯжелый  вздох.  Љак  только   он
растворилсЯ в темном, пахучем воздухе, послышалсЯ звук отпираемого замка и
в горницу друг за другом вошли: Ѓидон в  романтическом  пиджаке,  два  его
телохранителЯ, один из которых держал  в  руках  букет  роз,  а  другой  -
пластиковый  пакет,  и  милицейский  лейтенант   ‘еливерстов,   участковый
инспектор из Љоровинской слободы. ‘таруха Љрасоткина сделала как бы фрунт.
   - Ќу, как поживает наш „аниил-заточник?  -  спросил  Ѓидон  у  старухи,
глЯдЯ куда-то вбок.
   ‘таруха в ответ:
   - ‚здыхает.
   - Ћч-чень хорошо.
   Ѓидон прошелсЯ по горнице взад-вперед.
   - ‚от что, мадам: со днЯ на день, а может быть, и с часу на  час,  сюда
прибудет новый хозЯин дома. Џрошу любить, жаловать и  оказывать  всЯческую
обслугу. Џро нашего пассажира - молчок, это само собой.  ’еперь  с  тобой,
‘еливерстов... ‘адись за стол и пиши дарственную бумагу.
   ‹ейтенант сказал:
   - ќто дело надо проводить через нотариуса и жилотдел; милициЯ тут,  как
говоритсЯ, ни сном, ни духом...
   - „авно ты, ‘еливерстов, в ногах у менЯ не валЯлсЯ, - сказал Ѓидон.
   Њилиционер покорно уселсЯ за стол, достал из  планшетки  ручку,  листок
бумаги и застрочил. Љогда дарственнаЯ была составлена по всей форме, Ѓидон
выудил из кармана своего романтического пиджака печать под  плексигласовым
колпачком, хорошо на  нее  дыхнул  и  заверил  бумагу  глухим  ударом,  от
которого зазвенело в буфете какое-то Яственное стекло.
   ‚друг из подпола донессЯ протЯжный, как бы очень далекий голос:
   - ќй, гражданин начальник!  ‘кажи  ты  этой  старой  карге,  чтобы  она
сворачивала свою самодеЯтельность; мочи  нет  с  утра  до  вечера  слушать
белиберду!
   - Њолчи, Љулибин, - громко сказал Ѓидон.
   ‘ тем все четверо и ушли. Љогда за  ними  со  звуком  закрылась  дверь,
старуха Љрасоткина отыскала под диваном печальные, точно утомленные глаза,
принЯла давешнюю картинную позу и завела:
   - Ќаташа говорит... ‚спомни, когда вы шли сражатьсЯ,  вас  не  страшила
смерть. Џочему же нас ты хочешь  заставить  быть  трусами?  ђазве  страшно
отдать  жизнь  за  счастье  родины?  „обров  говорит...  Ћтдать   жизнь...
Џо-твоему, только в этом смысл героизма?  Ђграновский.  “важаемый  старший
товарищ, - иногда побеждают и мертвые. „обров в ответ... „а, но мне больше
по душе, когда побеждают живые!..
   €з подпола донессЯ тЯжелый вздох.


        4

   ‚ десЯтиместной палате длЯ простонародьЯ, где џше Њугеру отвели  койку,
лежала интереснаЯ  компаниЯ  мужиков.  €менно  тут  обретались:  Ђлександр
Њаленький,  приЯтный  толстЯчок  с  какой-то,  призадумавшейсЯ,  что   ли,
физиономией, грузин ђобинзон Џапава, который без малейшего акцента говорил
по-русски, и придурковатый молодой человек ‚анЯ ‘орокин, имевший  странное
обыкновение то и дело заводить какой-нибудь  фантастический  монолог.  ‚се
трое работали на строительстве целлюлозного комбината и попали в  больницу
по  той  причине,  что  в  преддверии  ЋктЯбрьских  праздников  отравились
этиловым спиртом, который  в  палатке  на  улице  Љоммунаров  выдавали  за
питьевой. „ело было в  обеденный  перерыв,  однако  начальство  отказалось
расценить как производственную травму этот  несчастный  случай,  и,  таким
образом, беднЯги  хворали  без  сохранениЯ  содержаниЯ;  разговор  теперь,
естественно, шел о том, что над рабочим людом по-прежнему измываютсЯ,  как
хотЯт.
   Љогда џша Њугер вошел в палату, держа под  мышкой  пакет  с  туалетными
принадлежностЯми, Ђлександр Њаленький говорил:
   - ...€ вот Я спрашиваю: когда же наступит конец долготерпенью  русского
человека?! Ќачальство его на каждом  шагу  обдирает  как  липку,  а  он  -
молчок...
   џша Њугер оглЯделсЯ по сторонам, кашлЯнул и зачем-то сказал:
   - ђот фронт!
   Ќикто ему не ответил; Њаленький продолжал:
   - Џодоходный  налог  Я  плати,  за  бездетность  с  менЯ  берут,  водка
продаетсЯ с бешеной наценкой, на медвытрезвитель денег не напасешьсЯ,  да!
Ђ попробуй Я унести со стройки несчастные  десЯть  метров  кабелЯ,  так  Я
сразу  последний  расхититель  и  негодЯй!  €  вот  Я  спрашиваю:  где  же
справедливость, почему им воровать можно, а нам нельзЯ?!
   - ‚оровать все можно, только осторожно, - сказал ђобинзон Џапава, -  по
принципу: не пойман, не вор. …сли этой пословице хотЯ бы триста лет, а  ей
как минимум триста лет, то презумпцию невиновности выдумали в ђоссии.
   - ќто что-то отдельное! - вступил в разговор ‘орокин. - ‚от послушайте,
мужики... ‚ Ђфрике водитсЯ племЯ догонов, которые  выдают  себЯ  за  сынов
тройного   ‘ириуса.   ‚о-первых,   ‘ириус    двойной,    как    утверждает
астрономическаЯ наука.  ‚о-вторых,  откуда  бы  взЯтьсЯ  у  догонов  такой
космической легенде, если у них даже письменности нет, если они даже  пищу
едЯт сырой? ќто прЯмо какое-то отдельное Явление, феномен!
   - Ђ Я вот окончательно обозлюсь, - сказал Ђлександр Њаленький, - и тоже
начну в открытую воровать! ќто все чистоплюи, разные профессора  выдумали,
будто красть аморально, нехорошо, а на  самом-то  деле,  может  быть,  что
красть, что не красть, - примерно одно и то же.
   - џ пойду дальше, - поддержал эту линию ђобинзон, - у такого нахального
государства не  украсть  -  непростительное  слюнтЯйство,  можно  сказать,
позор. Џро коммерсантов Я даже не упоминаю, этих  сукиных  детей  сам  бог
велел привести к нулю. € все-таки удивительно: такое  было  ‘‘‘ђ  по  идее
гуманистическое государство, а наплодило неимоверное количество жуликов  и
воров! Ќу скажите, пожалуйста, кто у нас не крадет хотЯ бы по  мелочам?  “
кого обеих рук нет, и тот крадет!
   џкову тоже захотелось принЯть участие в разговоре,  чтобы  его  наконец
заметили, и, улучив мгновение, он сказал:
   - ‚ ђоссии воруют по той причине, что у народа  никакого  имущества  не
было никогда. Џоэтому у него ко всЯкой собственности развилось такое, Я бы
сказал, отвлеченное отношение.
   ‘оседи внимательно на него посмотрели.
   - Ђ вот ‹енин пишет в работе "ѓосударство и революциЯ"... - начал  было
Њаленький, но в эту минуту в палату вошла  медицинскаЯ  сестра  ‚ера;  она
уперла руки в боки, деланно нахмурилась и сказала:
   - ЋпЯть у вас конференциЯ по проблемам мира и социализма!  ‚ы,  ребЯта,
точно  до  ‹ефортова  договоритесь,  прЯмо  из  больницы  вас   по   нарам
распределЯт.
   - Ќу, это  они  умоютсЯ,  -  возразил  Ђлександр  Њаленький,  -  сейчас
все-таки не тридцать седьмой год и даже не шестьдесЯт третий, да.
   - Ђ что такое ‹ефортово? - спросил ‚анЯ ‘орокин.
   ђобинзон в ответ:
   - ќто есть такаЯ тюрьма в Њоскве. ќх, коротка ты, памЯть народнаЯ:  про
двойной ‘ириус ‚анЯ все знает, а про ‹ефортово ничего.
   - ‚от именно! - поддакнула ему ‚ера. - …сли  вы,  граждане,  надеетесь,
что больше не будет ни €вана ѓрозного, ни ‹аврентиЯ Ѓерии, то мне  вас  от
сердца жаль.
   ‘ этими словами медицинскаЯ сестра ‚ера подошла к койке  џкова  Њугера,
держа в левой руке проспиртованную ватку, а в правой  шприц.  џша  немного
сдрейфил; он не боЯлсЯ  смерти,  хулиганов,  несчастий  и  даже  внезапных
звонков в ночи, но уколов он с детства не переносил, и от вида шприца  ему
стало сильно не по себе.
   - ќто еще зачем? - спросил он, подозрительно сдвинув брови.
   - ‡атем! - строго сказала ‚ера. - €  вообще  мое  дело  маленькое,  что
‘трункин назначит, то Я вам, антисоветчикам, и ввожу.
   Џосле того как сестра сделала инъекцию и ушла, џков справилсЯ у Џапавы,
кто таков этот всевластный ‘трункин; ђобинзон в ответ:
   - Џервый алкаш восточного полушариЯ. ‚ообще он заведующий хирургическим
отделением, но прежде всего - алкаш. ‘ ним надо  ухо  держать  востро,  он
пьЯным делом голову оттЯпает, а потом напишет в истории болезни, что так и
было.
   Ќа беду, совет держать ухо востро, по  всем  вероЯтиЯм,  запоздал:  џша
стал как бы удалЯтьсЯ мало-помалу, впадаЯ в  истому  приближающегосЯ  сна;
уже приЯтно смешались мысли, уже голоса соседей долетали до  него,  словно
из-за стены, уже тело набухло дополнительным,  нервным  весом,  неудержимо
влекущим куда-то вбок и по кончикам пальцев забегали крошечные  иголки,  -
короче говорЯ, у џкова не было никакой возможности держать ухо востро, как
советовал ему ђобинзон Џапава.
   ЋчнулсЯ он в той же палате, на  той  же  койке,  тем  же  самым  џковом
Њугером, но - без одной руки.  ‚  том  месте,  где  прежде  была  десница,
которой џков писал  объЯснительные  записки,  искусно  владел  "бархатным"
напильником, открывал и закрывал двери, голосовал  на  открытых  партийных
собраниЯх, ласкал девушек,  женщин  и  даже,  было  дело,  одну  старушку,
впрочем,  еще   вполне   годную,   занозистую   старушку,   торчал   щедро
забинтованный обрубок длиной сантиметров в двадцать,  казавшийсЯ  нелепым,
как ноготь на кончике носа, и  одновременно  похожим  на  какой-то  новый,
экзотический член, какого еще никогда не было у людей.
   џша довольно долго соображал, что же такое стрЯслось с его правой рукой
и куда она, собственно, подевалась, пока ему не пришло на ум, что,  верно,
это ‘трункин пьЯным делом ампутировал пораненную конечность,  в  то  времЯ
как он пребывал в бессознательном состоЯнии и  не  имел  возможности  дать
отпор. Џоначалу џкову не  так  было  жалко  руки,  как  разбирало  зло  на
коварного алкоголика ‘трункина, которому, видимо, было  лень  приладить  к
суставу оторванную мышцу бицепса, но потом злость как-то сама по себе ушла
и стало непереносимо жалко своей руки. џша Њугер безмолвно лежал на койке,
смотрел в потолок и сердечно печаловалсЯ по ней, пока ничего не слыша, так
как у него почему-то еще не включилсЯ слух. Ћн вспоминал свою руку во всех
подробностЯх:  родимое  пЯтно  возле  локтЯ,  глубокий  порез  предплечьЯ,
запечатлевшийсЯ в шраме неестественно белого  цвета,  как  будто  кто  тут
мелком прошелсЯ, армейскую татуировку в виде  литеры  "Я"  с  крыльЯми  по
бокам  и  сломанный  ноготь  на  среднем  пальце.  ќти  воспоминаниЯ  были
печальны,  трогательны,  нежны,  то  есть  они  до  того  были   печальны,
трогательны и  нежны,  что  у  џкова  возникло  такое  чувство,  точно  он
соседского ребенка похоронил. •отелось разрыдатьсЯ или хотЯ бы всплакнуть,
но что-то ни плакалось, ни рыдалось.
   ‚друг возвратилсЯ слух.
   -  ...в  городе  ѓомеле,  -  говорил  ‚анЯ  ‘орокин,   -   в   каком-то
научно-исследовательском институте, вывели такие бациллы, которые вызывают
разные массовые настроениЯ. ‚  одной  пробирке,  положим,  сидит  бацилла,
котораЯ может взбунтовать целый областной центр, в другой бацилла отвечает
за небывалый подъем во всех слоЯх населениЯ,  в  третьей  бацилла  внушает
доверие к руководству. € вот Я думаю: а здорово было бы обзавестись  такой
отдельной пробирочкой и навести  в  нашей  больнице  шмон.  ЏредставлЯете:
ЯвлЯюсь  это  Я  в  приемный  покой  и  командую  медицинскому  персоналу:
"‘тановись! Ќа первый-второй рассчитайсь! ѓде у вас тут  можно  начальству
опохмелитьсЯ?" ‘ понтом Я генерал в отставке...
   - ‚ы как хотите, мужики, -  сказал  Ђлександр  Њаленький,  -  а  Я  вот
выпишусь из больницы и сразу пойду в  бандиты.  Џопрошусь  в  какую-нибудь
шайку, скажу "надоело мне, ребЯта, ишачить на это поганое государство",  -
по-моему, должны взЯть...
   - Ђ не проще ли свою банду организовать? - предположил ђобинзон Џапава.
   - ’ы чего ехидничаешь-то?! - обиделсЯ Ђлександр.
   - џ не ехидничаю, Я положительно говорю.
   - Њужики, - произнес џша Њугер голосом на слезе, - а ведь мне этот сука
‘трункин отрезал руку!..
   - Њы тебЯ предупреждали, - сказал Њаленький. -  Ќу  ничего,  не  горюй,
дело, если не наживное, то, по крайности, не табак. …ще скажи спасибо, что
он тебе, действительно, голову не ампутировал, с  этого  алкаша  станетсЯ,
потому что он спьЯну уже не понимает разницы между скальпелем и  ножовкой.
Џотом у людей, слава Ѓогу, две руки, это все же не голова...
   - џ теперь из-за этого ‘трункина так озлилсЯ, -  с  чувством  продолжал
џша, - что тоже желаю пойти в бандиты.
   ‚анЯ ‘орокин его спросил:
   - „а как же ты без руки собираешьсЯ воровать? €ли тебе  надо  придумать
какой-нибудь сенсорный протез на полупроводниках, или это будет  отдельный
случай в истории воровства.
   - Ќичего,  -  сказал  ђобинзон  Џапава,  -  адмирал  Ќельсон  тоже  был
однорукий,  а  разгромил  первоклассный  французский  флот.   €   писатель
‘ервантес де ‘ааведра был однорукий, а написал такую  великую  книгу,  как
"„он Љихот". Љороче, парень, мы  тебЯ  берем,  будешь  воровать  на  общих
основаниЯх, хоть ты, по всей видимости, и еврей.
   - —тобы еврей да воровал, - засомневалсЯ Њаленький, - это, Я извинЯюсь,
то же самое, что непьющий русский: восьмое чудо света.
   џша сказал:
   - Ќужда заставит калачи есть. ’олько Я предвижу  серьезные  технические
затруднениЯ. Џоддельные документы потребуютсЯ - это раз,  оружие  нужно  -
это два, а в-третьих, необходимо найти "малину".
   -  Ђ  что  такое  "малина"?  -  поинтересовалсЯ  ‚анЯ  ‘орокин,  сделав
заинтригованное лицо.
   -  Ќу,  это  что-то  вроде  штаб-квартиры,  где  разрабатываютсЯ  планы
ограблений, делитсЯ добыча и устраиваютсЯ безобразные кутежи.
   - ‘ "малиной" дело плохо, - сообщил ђобинзон Џапава. - Њы ведь, парень,
живем в стройгородке, где все на виду, даже трахаютсЯ люди под столом,  на
котором мужики в домино играют. Џравда, с наступлением темноты...
   ђазговор на эту разбойную тему продолжалсЯ в палате еще часа полтора. ‚
конце  концов  бесповоротно  решили  образовать  банду  налетчиков   и   с
ближайшего понедельника начать воровскую жизнь, правда, при  том  условии,
что их криминальнаЯ деЯтельность  будет  направлена  исключительно  против
бывших партийных и советских  работников,  а  также  публики  из  дельцов.
„етали, вообще техническую сторону дела, решено было обсудить  по  выписке
из больницы, чтобы их воровские разговоры часом не подслушала  медицинскаЯ
сестра ‚ера, котораЯ и без того сулит  им  отсидку  в  далеком  московском
узилище длЯ борцов.
   ‚анЯ  ‘орокин  не  утерпел  до  понедельника  и   потихоньку   вывернул
электрическую лампочку на посту.


        5

   ЊЯчиков и Џопов без затруднений нашли на  улице  Ѓрута  дом  N_17,  где
обитала разговаривающаЯ собака; дом был старый, деревЯнный, одноэтажный, с
затейным крыльцом, несколько  подавшимсЯ  от  ветхости  вбок,  и  четырьмЯ
русскими окнами по фасаду. „верь, как ни странно, была открыта.
   ‘начала приЯтели вошли в сени, где стоЯла огромнаЯ  бочка,  испускавшаЯ
кисло-капустный дух, затем миновали коридорчик со  скрипучими  половицами,
освещенный  маленьким  окошком,  выходЯщим   на   двор,   и   уперлись   в
двустворчатую дверь с матово сиЯющей медной ручкой. ‡а дверью  был  слышен
голос:
   - Њальволио говорит... ‚ы с ума сошли, господа, или что  вы  такое?  Ќе
знаете вы, что ли, ни стыда, ни приличиЯ,  когда  в  такое  позднее  времЯ
горланите, словно медники? €ли вы  хотите  обратить  дом  моей  госпожи  в
кабак, когда выкрикиваете свои оглушительные песни, нисколько не  жалеЯ  и
не сдерживаЯ голосов? ‡начит, у вас нет никакого уважениЯ ни к месту,  где
вы находитесь, ни к лицам, - нет никакого такта... ‘эр ’оби ему в ответ...
Ќет, сударь, мы все трое пели в такт. ЋтправлЯйтесь  к  черту!  Њальв