атуры.
   - Љакое?
   - ќто свойство человека, пользуЯсь запасом жизненных наблюдений, мыслей и
чувств,  создавать  нарЯду  с   действительностью   вымышленную   жизнь,   с
вымышленными людьми и событиЯми.  (Љонечно,  это  надо  сказать  значительно
проще.)
   - Ђ почему? - спросит нас собеседник. - …сть же настоЯщаЯ жизнь. ‡ачем же
выдумывать другую?
   - Ђ затем, что настоЯщаЯ жизнь большаЯ и сложнаЯ и  человеку  никогда  не
удастсЯ узнать ее целиком и во всем разнообразии. „а многое он  и  не  может
увидеть и пережить. Ќапример, он не может перенестись на триста лет назад  и
стать учеником ѓалилеЯ, быть участником взЯтиЯ Џарижа в 1814 году или,  сидЯ
в Њоскве, прикоснутьсЯ рукой к мраморным колоннам ЂкрополЯ. €ли беседовать с
ѓоголем, бродЯ по улицам ђима.  €ли  заседать  в  Љонвенте  и  слышать  речи
Њарата. €ли смотреть с палубы на ’ихий океан,  усеЯнный  звездами.  •отЯ  бы
потому, что этот человек никогда в жизни не видел даже морЯ. Ђ человек хочет
знать, видеть и слышать все, хочет пережить все. € во г воображение дает ему
то, что не успела  или  не  может  ему  дать  действительность.  ‚оображение
заполнЯет пустоты человеческой жизни.
   ’ут вы, конечно, забудете о своем собеседнике и начнете говорить вещи длЯ
него непонЯтные.
   Љто может провести резкую границу между воображением и  мыслью?  …е  нет,
этой границы.
   ‚оображение создало закон притЯжениЯ, бином  Ќьютона,  печальную  повесть
’ристана и €зольды, расщепление атома, здание Ђдмиралтейства  в  ‹енинграде,
"‡олотую осень" ‹евитана, "Њарсельезу", радио,  электрический  свет,  принца
ѓамлета, теорию относительности и фильм "Ѓэмби".
   —еловеческаЯ мысль без воображениЯ бесплодна,  равно  как  и  воображение
бесплодно без действительности.
   …сть французское выражение: "‚еликие мысли исходЯт из  сердца".  Џожалуй,
вернее было бы сказать, что великие мысли  исходЯт  из  всего  человеческого
существа. ‘ердце, воображение и разум - вот та среда,  где  зарождаетсЯ  то,
что мы называем культурой.
   Ќо есть одна  вещь,  которую  даже  наше  могучее  воображение  не  может
представить. ќто - исчезновение воображениЯ и, значит, всего, что им вызвано
к жизни. …сли исчезнет воображение, то человек перестанет быть человеком.


   ‚оображение - великий дар природы. Ћно заложено в натуре человека.
   ‚оображение, как Я уже говорил, не может жить без  действительности.  Ћно
питаетсЯ ею. ‘ другой стороны,  воображение  очень  часто  в  какой-то  мере
влиЯет на течение нашей жизни, на наши дела и мысли,  на  наше  отношение  к
людЯм.
   Ћб этом хорошо сказал Џисарев.  …сли  бы  человек,  говорил  он,  не  мог
представить себе в Ярких и законченных картинах будущее, если бы человек  не
умел мечтать, то ничто бы не заставило его предпринимать ради этого будущего
утомительные сооружениЯ, вести упорную борьбу, даже жертвовать жизнью.

   ‘лучайно на ноже карманном
   Ќайди пылинку дальних стран -
   € мир опЯть предстанет странным,
   ‡акутанным в цветной туман.

   ќто - из Ѓлока. Ђ другой поэт сказал:

   ‚ каждой луже - запах океана,
   ‚ каждом камне-веЯнье пустынь...

   Џылинка дальних стран и камень на дороге! —асто с  таких  вот  пылинок  и
камней начинаетсЯ  неукротимаЯ  работа  воображениЯ.  ‚  свЯзи  с  этим  мне
вспомнилась историЯ одного старого испанского гидальго.
   ‚озможно, что этот  гидальго  знал  лучшие  дни,  но  ко  времени  нашего
рассказа он скудно жил в своем поместье в Љастилье. Џоместье - клочок  земли
с угрюмым каменным домом, похожим на крепостной каземат, - досталось  ему  в
наследство от предков.
   ѓидальго был одинок. ‚ доме у него жила  только  старуха  нЯнька.  Ћна  с
трудом готовила простую еду и ничего уже не помнила.  Ѓесполезно  было  даже
разговаривать с ней.
   ѓидальго целыми днЯми сидел в потертом кресле около стрельчатого  окна  и
читал книги. ’ишину нарушал только треск пересохшего клеЯ в корешках книг.
   €зредка гидальго смотрел за окно. ’ам торчало сухое дерево,  черное,  как
железо, и тЯнулось по горизонту скучное  плоскогорье.  ќта  область  €спании
была пустынна и неприветлива, но гидальго к ней привык.
   Ћн был уже не молод, чтобы покидать свой дом ради утомительных и  пыльных
путешествий с их возможными неприЯтностЯми. „а и  длЯ  чего  путешествовать,
если во всем королевстве у него не было ни родных, ни друзей!
   —то происходило в прошлой жизни у гидальго, мало кто знал. ѓоворили,  что
у него была жена и красавица дочь, но они умерли в один и тот же год и месЯц
от моровой Язвы. ‘ тех пор он заперсЯ в своем доме и неохотно пускал к  себе
даже случайных путников, застигнутых ночью или непогодой.
   Ћднажды в дом постучалсЯ обветренный человек в грубом плаще. Ћн  привЯзал
к черному дереву старого осла.. ‡а ужином у  пылающего  очага  он  рассказал
гидальго, что - благодарение мадонне!  -  вернулсЯ  невредимым  из  опасного
плаваниЯ на  запад,  куда  король,  соблазненный  речами  некоего  итальЯнца
Љолумба, послал несколько каравелл.
   Ћни плыли через океан несколько недель и слышали голоса морских женщин  -
сирен. †енщины вкрадчиво просили поднЯть их на каравеллы, чтобы согретьсЯ на
палубах, закутав свои  обнаженные  тела,  как  в  покрывала,  в  собственные
длинные волосы.
   Љапитан приказал не отвечать на просьбы сирен.  Њатросы  негодовали.  Ћни
истомились по любви, по крутым и упругим женским бедрам.
   ‚се это окончилось неудачным бунтом. ’рех вожаков повесили на рее.
   ’ак они плыли и увидели небывалое море, покрытое морской травой.  ‚  этой
траве цвели большие синие цветы. ’огда отслужили мессу и начали огибать  это
море травы, пока на горизонте внезапно не открылась новаЯ землЯ -  неведомаЯ
и прекраснаЯ. ‚етер с ее берегов приносил  ласковый  шум  леса  и  одурЯющий
запах растений.
   Љапитан поднЯлсЯ на мостик, вынул шпагу, поднЯл ее к небу,  и  на  острие
клинка вспыхнул золотой огонь - знак того, что они  открыли  наконец  страну
ќльдорадо, где все горы полны драгоценных камней, золота и серебра.
   ѓидальго молча слушал этого человека.
   “езжаЯ, человек достал из  кожаной  сумки  розовую  морскую  раковину  из
страны ќльдорадо и подарил ее старому гидальго в  благодарность  за  ужин  и
ночлег. ќто была безделица, и потому гидальго ее принЯл.
   —еловек уехал, а ночью пришла гроза. Њолнии медленно загорались  и  гасли
над каменистой равниной.
   ђаковина лежала на столе около постели гидальго.
   Ћн проснулсЯ и увидел ее, озаренную вспышкой небесного  огнЯ.  ‚  глубине
раковины сверкнуло и погасло видение волшебной страны, созданной из розового
света, пены и облаков.
   ЊолниЯ погасла. ѓидальго дождалсЯ следующей вспышки и снова увидел страну
в раковине, более отчетливо, чем в первый раз. ‘ отвесных ее берегов  лились
в море, пенЯсь и сверкаЯ, широкие каскады воды. —то это было?  „олжно  быть,
реки. Ћн даже как будто почувствовал свежесть этих рек. ‹ицо ему  запорошила
водЯнаЯ пыль.
   Ћн приписал это ощущение непрошедшему  сну,  встал,  придвинул  кресло  к
столу, сел против раковины, нагнулсЯ к ней и  с  непонЯтно  отчего  бьющимсЯ
сердцем старалсЯ  рассмотреть  все  новые  подробности  страны,  заключенной
внутри раковины. Ќо молнии сверкали все реже, а вскоре и совсем погасли.
   ѓидальго боЯлсЯ зажечь свечу, чтобы при ее грубом свете не убедитьсЯ, что
все это обман зрениЯ и никакой страны в раковине нет.
   Ћн просидел до утра.  ‚  лучах  рассвета  раковина  оказалась  совсем  не
замечательной. ‚ ее глубине не было ничего,  кроме  чуть  заметного  дымного
сиЯниЯ, будто загадочнаЯ страна отодвинулась за ночь на тысЯчи лье.
   ‚ тот же день гидальго уехал в Њадрид и преклонил колени  перед  королем,
умолЯЯ как о великой милости дать королевское соизволение снарЯдить за  свой
счет каравеллу и отплыть на запад длЯ поисков неведомой страны.
   Љороль был милостив и разрешил ему это. Џосле ухода  гидальго  он  сказал
своим приближенным:
   - ќтот гидальго Явный безумец! —его он может достигнуть  на  единственной
жалкой каравелле? Ќо бог руководит даже путЯми безумных. —его доброго,  этот
старик присоединит к нашей короне новые земли.
   ѓидальго плыл на запад несколько месЯцев. Ћн пил только воду и  ел  очень
мало. ‚олнение высушило его тело. Ћн старалсЯ не думать о волшебной  стране,
боЯсь, что никогда до нее не доплывет. Ђ если и увидит ее, то  она  окажетсЯ
скучной равниной с колючей травой, и ветер будет гнать по ней  серые  столбы
пыли.
   ѓидальго молилсЯ мадонне, чтобы она избавила его от этого разочарованиЯ.
   ѓрубо вырезаннаЯ из дерева мадонна была прикреплена к носу каравеллы. Ћна
неслась, качаЯсь,  впереди  кораблЯ  по  волнам.  …е  выпуклые  синие  глаза
неподвижно смотрели в морскую даль. Ќа волосах со  стертой  позолотой  и  на
выцветшем пурпуре ее плаща блестели брызги.
   - ‚еди нас! - заклинал ее гидальго. - Ќе может быть, чтобы этой страны не
было. џ так Ясно вижу ее и наЯву и во сне.
   Ћднажды вечером матросы выловили в воде сломанную  ветку.  ќто  означало,
что приближалась землЯ.
   ‚етка была покрыта большими листьЯми, похожими на перьЯ  страуса.  ‹истьЯ
пахли сладко и освежающе.
   ‚ эту ночь никто на корабле не спал.
   € вот наконец в блеске утренней зари  от  одного  краЯ  морЯ  до  другого
открылась  страна,  сиЯющаЯ  разноцветными  стенами  гор.  Џрозрачные   реки
низвергались с этих гор в океан. Ќад зеленью лесов летали стаи веселых птиц.
‹иства была так густа, что птицы не могли проникнуть внутрь  леса  и  потому
кружились над его вершинами.
   Ѓлаженный запах цветов и плодов долетел с берега.  Љазалось,  что  каждый
глоток этого запаха вливает в грудь бессмертие.
   ‚зошло солнце, и страна, окруженнаЯ пеленой водЯной  пыли  от  водопадов,
вдруг вспыхнула  всеми  красками,  какие  дарит  солнечный  свет,  когда  он
преломлЯетсЯ в граненых хрустальных сосудах.
   ‘трана блистала, как алмазный поЯс,  забытый  на  краю  морЯ  девственной
богиней неба и света.
   ѓидальго упал на колени, протЯнул трЯсущиесЯ руки  к  неведомой  земле  и
сказал:
   - Ѓлагодарю тебЯ, провидение! ‚ конце жизни ты дало мне тоску по  новизне
и заставило мою  душу  томитьсЯ  видением  благословенной  страны.  €наче  Я
никогда бы не увидел ее и глаза мои высохли бы и  ослепли  от  однообразного
зрелища плоскогорий. ќту счастливую землю Я хочу назвать именем моей  дочери
”лоренсии.
   Ћт берега навстречу каравелле бежали десЯтки маленьких радуг. Ћт этого  у
гидальго закружилась голова. ‘олнце зажгло эти радуги в пене  водопадов,  но
не они бежали к каравелле, а она быстро приближалась к ним.
   Ќа мачтах торжественно гудели паруса, и, ликуЯ, хлопали поднЯтые командой
праздничные знамена.
   ѓидальго упал лицом на теплую,  влажную  палубу  и  замолк.  “сталое  его
сердце не выдержало единственной и великой радости, ниспосланной ему в  этот
день. Ћн умер.
   ’ак, говорЯт, была открыта страна, названнаЯ впоследствии ”лоридой.


   ‚рЯд ли нужно истолковывать этот рассказ. Ќо все же следует наметить  его
основные  узлы,  чтобы  стала  совершенно  Ясной  мысль,  что   воображение,
рожденное жизнью, в свою очередь получает иной раз власть и над жизнью.
   ’олчок воображению гидальго дал человек в грубом  плаще.  ‘  этой  минуты
воображение завладело старым гидальго, и только потому он увидел  в  глубине
раковины необыкновенную страну.
   Ћдно из замечательных свойств воображениЯ заключаетсЯ в том, что  человек
ему верит. Ѓез этой веры оно было бы пустой игрой ума, бессмысленным детским
калейдоскопом.
   ќта вера в воображаемое и есть та сила, что  заставлЯет  человека  искать
воображаемого в жизни, боротьсЯ за его воплощение, идти на зов  воображениЯ,
как  это  сделал  старый  гидальго,  наконец  -  создавать  воображаемое   в
действительности.
   Ќо прежде  всего  и  сильнее  всего  воображение  свЯзано  с  искусством,
литературой, с поэзией.


   ‚оображение основано на памЯти, а памЯть - на ЯвлениЯх  действительности.
‡апасы памЯти не представлЯют из себЯ чего-то хаотического. …сть некий закон
- закон ассоциаций, или, как называл его ‹омоносов,  "закон  совоображениЯ",
который весь этот хаос воспоминаний распределЯет по сходству или по близости
во времени и  пространстве  -  иначе  говорЯ,  обобщает  -  и  вытЯгивает  в
непрерывную последовательную цепь. ќта цепь  ассоциаций  -  путеводнаЯ  нить
воображениЯ.
   Ѓогатство ассоциаций говорит о богатстве внутреннего мира  писателЯ.  Џри
наличии этого богатства любаЯ мысль и тема тотчас обрастают живыми чертами.
   …сть крепкие минеральные источники. ‘тоит положить в такой источник ветку
или гвоздь, что угодно, как через короткое  времЯ  они  обрастут  множеством
белых кристаллов и превратЯтсЯ в подлинные произведениЯ искусства.  Џримерно
то же происходит и с  человеческой  мыслью,  погруженной  в  источник  нашей
памЯти, в насыщенную среду ассоциаций.  Њысль  превращаетсЯ  в  произведение
искусства.
   Њожно  взЯть  любой  пример  ассоциации.  Џри  этом  надо  помнить,   что
ассоциации у каждого свЯзаны с его жизнью, биографией, с его воспоминаниЯми.
Џоэтому ассоциации одного человека могут быть совершенно чужды другому. Ћдно
и то же слово вызывает разные  ассоциации  у  разных  людей.  „ело  писателЯ
состоит в том, чтобы передать или, как говоритсЯ, донести свои ассоциации до
читателЯ и вызвать у него такие же ассоциации.
   Џростейший пример  ассоциации  приводит  ‹омоносов  в  своей  "ђиторике".
ЂссоциациЯ, по словам ‹омоносова, "есть душевное „арование  с  одной  вещью,
уже представленною, купно воображать другие, как-нибудь с  ней  сопрЯженные,
например: когда, представив в уме корабль, с ним воображаем купно и море, по
которому он плавает, с морем - бурю, с бурею - волны,  с  волнами  -  шум  в
берегах, с берегами - камни и так далее".
   ќто, так сказать, "хрестоматийнаЯ" ассоциациЯ. Ћбычно  ассоциации  бывают
гораздо сложнее.

   ‚от, к примеру, одна из них.
   "џ пишу сейчас в маленьком доме на дюнах на  берегу  ђижского  залива.  ‚
соседней комнате читает вслух свои стихи веселый человек  -  латышский  поэт
€ммерманис. Ћн носит красный вЯзаный свитер. ’акой же свитер Я видел  давно,
еще во времЯ войны, на режиссере  ќйзенштейне.  џ  встретил  ќйзенштейна  на
улице в Ђлма-Ђте. Ћн тащил пачку только что купленных книг. Џодбор книг  был
несколько странный:  "ђуководство  длЯ  игры  в  волейбол",  хрестоматиЯ  по
истории средних веков, учебник алгебры и "–усима" Ќовикова-ЏрибоЯ.
   - ђежиссеру полагаетсЯ знать все, - сказал  ќйзенштейн.  -  €  длЯ  всего
находить зрительное выражение.
   - „аже длЯ алгебраических формул? - спросил Я.
   - Ѓезусловно! - ответил ќйзенштейн.
   Џоэт ‚ладимир ‹уговской писал в то времЯ большую поэму. ‚ ней была  глава
об ќйзенштейне под названием "Ђлма-Ђта - город снов". ‚ поэме  были  описаны
мексиканские маски, висевшие в  комнате  у  ќйзенштейна.  Ћн  привез  их  из
поездки в –ентральную Ђмерику.
   ‚ообще  всЯ  историЯ  завоеваниЯ  Ђмерики  -  это  историЯ   человеческой
подлости. …е так и нужно  озаглавить.  •орошее  название  длЯ  исторического
романа: "Џодлость". Ћно звучит как пощечина.
   Ћ, эти постоЯнные мучительные поиски названий!
   ‚ыдумывание названий - особый талант. …сть люди, которые хорошо пишут, но
не умеют давать названиЯ своим вещам. € наоборот.  ’ак  же  как  есть  люди,
которые превосходно рассказывают, но плохо пишут. Ћни просто  выбалтываютсЯ.
Ќужен сильный талант, такой, как у ѓорького, чтобы многократно  рассказывать
одну и ту же историю, а потом написать ее свежо  и  по-иному,  чем  сложилсЯ
словесный рассказ!  Ђ  рассказывал  ѓорький  великолепно.  Џодлинный  случай
сейчас же обрастал у него  подробностЯми.  Џри  каждом  новом  рассказывании
одного и того же случаЯ подробности разрастались, менЯлись, становились  все
интереснее. …го устные рассказы  были  по  существу  подлинным  творчеством.
Џоэтому ѓорький нестерпимо скучал среди людей пресных и точных,  позволЯвших
себе сомневатьсЯ в подлинности  его  рассказов.  Ћн  хмурилсЯ,  замолкал  и,
казалось, говорил: "‘кучно жить  с  вами  на  этом  свете,  товарищи!"  ќтой
способностью к прекрасному устному рассказу на  основании  подлинных  фактов
обладали многие писатели. ‚ особенности Њарк ’вен. Ћдин  критик,  боровшийсЯ
за мелкую правду, уличил Њарка ’вена во лжи. Њарк ’вен рассвирепел. "Љак  вы
можете судить, соврал Я или нет, - сказал ему Њарк ’вен, - если сами  вы  не
умеете даже бездарно соврать и не имеете никакого представлениЯ о  том,  как
это делаетсЯ? —тобы так смело утверждать, нужен большой опыт в этом деле.  Ђ
у вас его нет и быть не может. ‚ этой области вы невежда и профан".
   €льф рассказывал, что в маленьком городке на родине Њарка ’вена он  видел
памЯтник ’ому ‘ойеру и ѓеккельбери ”инну. ”инн на этом памЯтнике  держит  за
хвост дохлую  кошку.  Џравда,  почему  не  ставить  памЯтников  литературным
героЯм?  Ќапример,  „он-Љихоту  или  ѓулливеру,  Џавлу  Љорчагину,   ’атьЯне
‹ариной,  ’арасу   Ѓульбе,   Џьеру   Ѓезухову,   чеховским   трем   сестрам,
лермонтовскому Њаксиму Њаксимычу или Ѓэле.
   ‚се написанное выше - цепь ассоциаций. —исло их может  быть  бесконечным.
…сли поставить рЯдом первое и последнее  звено  этой  ассоциации  -  красный
свитер и памЯтник Ѓэле, -  то  весь,  вполне  естественный,  ход  ассоциации
покажетсЯ бредом.
   џ много говорю об ассоциациЯх лишь  потому,  что  они  теснейшим  образом
участвуют в творчестве.

   €з длинного  этого  разговора  в  воображении  Ясно  только  одно  -  без
воображениЯ нет подлинной прозы и нет поэзии.
   Џожалуй, лучше всех сказал о воображении Ѓестужев-Њарлинский:
   "•аос - предтеча творениЯ чего-нибудь истинного, высокого и поэтического.
Џусть только луч гениЯ пронзит этот мрак.  ‚раждующие,  равносильные  доселе
пылинки оживут любовью и гармонией, стекутсЯ к  одной  сильнейшей,  слепЯтсЯ
стройно,  улЯгутсЯ  блестЯщими  кристаллами,  возникнут  горами,  разольютсЯ
морем,  и  живаЯ  сила  испишет  чело  нового   мира   своими   исполинскими
гиероглифами".

   Џриходит ночь, и постепенно оживает сила души, - ей нет пока  имени.  Љак
назвать  ее?  ‚оображением,  фантазией,  проникновением  в  мельчайшие  поры
человеческого сознаниЯ, вдохновением? „ушевным восторгом  или  спокойствием?
ђадостью или печалью? Љто знает!
   џ гашу лампу, и ночь начинает медленно  светлеть.  ’емнота  пропитываетсЯ
отсветом снега. Њорской залив во льду.  Љак  огромное  тусклое  зеркало,  он
подсвечивает ночь и превращает ее в прозрачный сумрак.
   ‚идны черные вершины балтийских сосен. ‘ мерно нарастающим гулом проходЯт
вдали электрички. € снова тишина, такаЯ тишина, что кажетсЯ, слышно малейшее
шуршание хвои за окном и непонЯтное легкое потрескивание.  Ћно  совпадает  с
вспышками звезд. Њожет быть, это иней слетает с них и осторожно потрескивает
и позванивает.
   ‚ доме пусто. џ один. ђЯдом - море на  сотни  миль.  ‡а  дюнами  обширные
болота и низкие леса... Ќикого нет около. Ќо стоит  зажечь  лампу,  сесть  к
столу и начать писать  о  чем  бы  то  ни  было,  как  ощущение  одиночества
пропадает. џ не один. €з этой тесной комнаты  Я  могу  говорить  с  тысЯчами
людей, со всем миром. џ могу им рассказывать всЯческие истории, смешить их и
печалить, вызывать раздумие и гнев, любовь и сострадание, вести их за  руку,
как поводырь, по жизни.  Ћна  создана  здесь,  в  этих  четырех  стенах,  но
прорываетсЯ во вселенную.
   ‚ести их за руку навстречу заре.  Ћна  придет  неизбежно.  Ћна  уже  чуть
заметно приподнЯла на востоке темный полог ночи и  осветила  край  неба  еще
пока что очень далекой, едва заметной голубизной.
   Џока еще Я сам не знаю, что буду писать.  Њысль  существует  во  мне  как
волнение, как желание передать другим  все  то,  что  наполнЯет  сейчас  мой
разум, мое сердце, все мое существо. Њысль живет  во  мне,  но  во  что  она
выльетсЯ, какие найдет пути длЯ своего выражениЯ, мне не Ясно еще самому. Ќо
Я знаю, длЯ кого Я буду писать. џ буду говорить со всем миром. ’рудно, почти
невозможно зрительно представить себе это понЯтие- весь мир.
   ‚сегда думаешь о  ком-нибудь  одном,  хотЯ  бы  о  девочке  с  нестерпимо
сиЯющими глазами, что когда-то бежала ко  мне  навстречу  по  лугам,  чтобы,
добежав, схватить менЯ за локоть и сказать, задыхаЯсь от бега:
   - Ђ Я вас давно здесь жду. “же набрала целый сноп  цветов  и  девЯть  раз
прочла наизусть вторую главу из "…вгениЯ Ћнегина".  €  все  вас  ждут  дома,
потому что нам одним скучно.  €  вы  сейчас  расскажете  всем,  что  с  вами
случилось на озере, и, пожалуйста, выдумайте что-нибудь интересное. €ли нет,
не выдумывайте, а расскажите, все как было, потому что и так в  лугах  такаЯ
прелесть и второй раз зацвел шиповник! € вообще хорошо!
   Ђ может быть, длЯ женщины,  чьЯ  жизнь  свЯзана  с  моею  многими  годами
тЯжести, радости и нежности так крепко, что теперь уже ничто нас не страшит.
   Ђ может быть, длЯ друзей. ‚ моем возрасте их становитсЯ  с  каждым  годом
меньше.
   Ќо в конце концов Я пишу длЯ всех, кто захочет прочесть это.
   џ не знаю, о чем буду писать. Њожет быть, потому, что слишком много  хочу
рассказать и пока еще не выбрал из мыслей именно ту одну, что,  как  магнит,
притЯнет остальные и заставит их стройно лечь в границы повествованиЯ.
   ќто состоЯние знакомо всем пишущим.
   "Џоэты, - сказал ’ургенев, - недаром говорЯт о вдохновении. Љонечно, муза
не сходит к ним с Ћлимпа и не приносит им готовых песен,  но  у  них  бывает
особенное, настроение, похожее на вдохновение. ’е стихи ”ета,  над  которыми
так смеЯлись, где он говорит, что не знает сам, что будет петь,  но  "только
песнЯ зреет", прекрасно  передают  это  настроение.  ЌаходЯт  минуты,  когда
чувствуешь желание писать, - еще не знаешь, что именно, но  чувствуешь,  что
будешь писать. ќто настроение поэты  и  называют  "приближением  бога".  ќти
минуты составлЯют единственное наслаждение художника. …сли бы  их  не  было,
никто бы и писать не стал. Џосле, когда приходитсЯ приводить в  порЯдок  все
то, что носитсЯ в голове, когда приходитсЯ излагать все  это  на  бумаге,  -
тут-то и начинаетсЯ мучение".
   ‚незапно среди ночи возникает  звук.  ќто  отдаленный  пароходный  гудок.
Ћткуда он здесь, во льдах?
   ‚чера в рижской газете писали, что из ‹енинграда вышел в  залив  ледокол.
Ћчевидно, это гудок ледокола.
   Ќеожиданно мне приходит на памЯть рассказ штурмана одного из ледоколов  о
том, что, пробиваЯсь сквозь ”инский  залив,  он  увидел  на  льду  замерзшую
охапку простых полевых цветов. Ћни были присыпаны  снегом.  Љто  потерЯл  их
здесь, в ледЯной пустыне? Ћчевидно, их  уронили  с  какого-нибудь  парохода,
когда он ломал первый, тонкий лед.
   Ћбраз возник. ‘ непонЯтной силой он начинает вести к еще неЯсной сказке.
   Ќужно разгадать тайну этих замерзших цветов. ‚ разгадке участвуют все.  “
каждого, видевшего эти цветы, есть соображениЯ по этому поводу.
   …сть они и у менЯ, хотЯ Я цветов и не видел. Ќе  те  ли  это  цветы,  что
собирала в лугах девочка, прибежавшаЯ ко мне навстречу? „олжно быть, это  те
же цветы. Ќо как они попали на лед? ќто могло случитьсЯ только в сказке,  не
ведающей преград ни во времени, ни в пространстве.
   ’ут же возникает мысль об особом, чисто женском отношении к  цветам.  Ћно
рознитсЯ от нашего, мужского. „лЯ нас цветы - это украшение. „лЯ  женщин-это
живые существа, гости из мира, который мы, взрослые и деловые люди, замечаем
только мимоходом и относимсЯ к нему со снисходительным пренебрежением.
   „осадно, что так быстро разгораетсЯ зарЯ. „невной свет может прогнать эти
мысли, сделать их просто смешными в глазах серьезных людей.
   Ћт солнечного света многие сказки сжимаютсЯ и  прЯчутсЯ,  как  улитки,  в
свою скорлупу.
   „а, но сказка - пока еще туманнаЯ - родилась. Ћстановить сказку, рассказ,
повесть, когда они поЯвлЯютсЯ на свет,  почти  невозможно.  ќто  равносильно
убийству живого существа. Ћни начинают расцветать в нашем  сознании  как  бы
сами по себе.
   € наконец наступает тот час, когда сказка заноситсЯ на бумагу. Џисать  ее
большей частью так же трудно,  как  передать  словами  слабый  запах  травы.
‘казку пишешь почти не дыша - чтобы не сдуть тончайшую пыльцу,  которой  она
покрыта. € пишешь быстро, потому что  мелькание  света,  теней  и  отдельных
картин происходит стремительно и легко. ЌельзЯ опоздать, нельзЯ  отстать  от
бега воображениЯ.
   ‘казка окончена. € хочетсЯ  с  благодарностью  еще  раз  взглЯнуть  в  те
сиЯющие глаза, где она живет постоЯнно.


        ЌЋ—ЌЋ‰ „€‹€†ЂЌ‘

   џ хотел написать отдельную главу о силе воображениЯ и его влиЯниЯ на нашу
жизнь. Ќо, подумав, Я написал вместо этой главы рассказ о  поэте  Ђндерсене.
Њне кажетсЯ, что он может  заменить  эту  главу  и  даст  даже  более  Ясное
представление о воображении, чем общие разговоры на эту тему.

   ‚ старой и грЯзной венецианской гостинице нельзЯ было допроситьсЯ чернил.
„а и зачем было держать там чернила? —тобы писать дутые счета постоЯльцам?
   Џравда, когда •ристиан Ђндерсен поселилсЯ в  гостинице,  то  в  оловЯнной
чернильнице оставалось еще немного чернил. Ћн начал писать ими сказку. Ќо  с
каждым часом сказка бледнела на глазах, потому что  Ђндерсен  несколько  раз
разбавлЯл чернила водой. ’ак ему и не удалось окончить ее  -  веселый  конец
сказки осталсЯ на дне чернильницы.
   Ђндерсен усмехнулсЯ и решил, что  следующую  сказку  он  так  и  назовет:
"€сториЯ, оставшаЯсЯ на дне высохшей чернильницы".
   Ћн полюбил ‚енецию и называл ее "увЯдающим лотосом".
   Ќад морем клубились низкие осенние  тучи.  ‚  каналах  плескалась  гнилаЯ
вода. •олодный ветер дул на перекрестках. Ќо когда  прорывалось  солнцег  то
из-под плесени на стенах проступал  розовый  мрамор  и  город  поЯвлЯлсЯ  за
окном, как картина, написаннаЯ старым венецианским мастером Љаналетто.
   „а, это был прекрасный, хотЯ и несколько печальный город. Ќо пришло времЯ
покинуть его ради других городов.
   Џоэтому  Ђндерсен  не  чувствовал   особого   сожалениЯ,   когда   послал
гостиничного слугу  купить  билет  на  дилижанс,  отправлЯвшийсЯ  вечером  в
‚ерону.
   ‘луга был под стать гостинице - ленивый,  всегда  навеселе,  нечистый  на
руку, но с открытым, простодушным лицом. Ћн ни разу не прибрал в  комнате  у
Ђндерсена, даже не подмел каменный пол.
   €з красных бархатных портьер золотистыми роЯми вылетала  моль.  “мыватьсЯ
приходилось  в  треснувшем  фаЯнсовом  тазу   с   изображением   полногрудых
купальщиц. ЊаслЯнаЯ лампа была сломана. ‚замен ее  на  столе  стоЯл  тЯжелый
серебрЯный канделЯбр с огарком сальной свечи. …го, должно быть,  не  чистили
со времен ’ициана.
   €з  первого  этажа,  где  помещалась  дешеваЯ  остериЯ,  разило   жареной
бараниной и чесноком.  ’ам  весь  день  оглушительно  хохотали  и  ссорились
молодые женщины в потертых бархатных корсажах, кое-как затЯнутых  порванными
тесемками.
   €ногда женщины дрались, вцепившись друг другу в волосы.  Љогда  Ђндерсену
случалось проходить мимо дерущихсЯ женщин, он останавливалсЯ и с восхищением
смотрел на их растрепанные косы, рдеющие от Ярости  лица  и  горЯщие  жаждой
мести глаза.
   Ќо самым прелестным зрелищем были, конечно, гневные слезы, что брызгали у
них из глаз и стекали по щекам, как алмазные капли.
   Џри виде Ђндерсена женщины затихали. €х смущал этот  худой  и  элегантный
господин с тонким носом. Ћни считали его заезжим фокусником, хотЯ и называли
почтительно "синьор поэт". Џо их понЯтиЯм это был странный поэт.  ‚  нем  не
бурлила кровь. Ћн не пел  под  гитару  раздирающие  сердце  баркаролы  и  не
влюблЯлсЯ по очереди в каждую из женщин. ’олько один раз он вынул из петлицы
алую розу и подарил ее самой некрасивой девочке-судомойке. Ћна была  к  тому
же хромаЯ, как утка.
   Љогда слуга пошел за билетом, Ђндерсен кинулсЯ к окну, отодвинул  тЯжелый
занавес и увидел, как  слуга  шел,  насвистываЯ,  вдоль  канала.  Ћн  походЯ
ущипнул за грудь краснолицую продавщицу  креветок  и  получил  оглушительную
оплеуху.
   Џотом слуга долго и сосредоточенно плевал  с  горбатого  моста  в  канал,
стараЯсь попасть в пустую половинку Яичной скорлупы. Ћна плавала около свай.
   Ќаконец он попал в нее, и скорлупа утонула. Џосле этого слуга  подошел  к
мальчишке  в  рваной  шлЯпе.  Њальчишка  удил.  ‘луга  сел  около   него   и
бессмысленно уставилсЯ на поплавок,  дожидаЯсь,  когда  клюнет  какаЯ-нибудь
бродЯчаЯ рыба.
   - Ћ боже! - воскликнул с отчаЯнием Ђндерсен. - Ќеужели Я сегоднЯ не  уеду
из-за этого болвана?
   Ђндерсен распахнул  окно.  ‘текла  задребезжали  так  сильно,  что  слуга
услышал их звон и поднЯл голову. Ђндерсен  воздел  руки  к  небу  и  Яростно
потрЯс кулаками.
   ‘луга сорвал с мальчишки шлЯпу, восторженно помахал ею  Ђндерсену,  снова
нахлобучил ее на мальчишку, вскочил и скрылсЯ за углом.
   Ђндерсен  рассмеЯлсЯ.  Ћн  ничуть  не  был  рассержен.  …го   страсть   к
путешествиЯм усиливалась изо днЯ в день даже от таких забавных пустЯков.
   ЏутешествиЯ всегда сулили неожиданности. Ќикогда ведь  не  знаешь,  когда
блеснет из-под ресниц лукавый женский взглЯд, когда  покажутсЯ  вдали  башни
незнакомого города и закачаютсЯ на горизонте мачты тЯжелых  кораблей,  какие
стихи придут в голову при виде грозы, бушующей  над  Ђльпами,  и  чей  голос
пропоет тебе, как дорожный колокольчик, песенку о нераспустившейсЯ любви.
   ‘луга принес билет на дилижанс, но не отдал сдачу. Ђндерсен взЯл  его  за
шиворот и вежливо вывел в коридор. ’ам он шутливо хлопнул слугу  по  шее,  и
тот помчалсЯ  вниз  по  шаткой  лестнице,  перепрыгиваЯ  через  ступеньки  и
распеваЯ во все горло.


   Љогда дилижанс выехал из ‚енеции, начал накрапывать дождь. Ќа  болотистую
равнину опустилась ночь.
   ‚озница  сказал,  что  сам  сатана  придумал,  должно  быть,   отправлЯть
дилижансы из ‚енеции в ‚ерону по ночам.
   Џассажиры ничего не ответили.  ‚озница  помолчал,  в  сердцах  сплюнул  и
предупредил пассажиров, что, кроме огарка в жестЯном фонаре,  свечей  больше
нет.
   Џассажиры не обратили на это вниманиЯ. ’огда возница выразил  сомнение  в
здравом рассудке своих пассажиров и добавил, что ‚ерона - глухаЯ  дыра,  где
порЯдочным людЯм нечего делать.
   Џассажиры знали, что это не так, но никто не захотел возразить вознице.
   Џассажиров было трое  -  Ђндерсен,  пожилой  угрюмый  свЯщенник  и  дама,
закутаннаЯ в темный плащ. Ћна казалась Ђндерсену то молодой, то пожилой,  то
красавицей, то дурнушкой. ‚се это были шалости огарка в фонаре.  Ћн  освещал
даму каждый раз по-иному - как ему приходило в голову.
   - Ќе погасить ли огарок? - спросил Ђндерсен. - ‘ейчас он не нужен. Џотом,
в случае необходимости, нам нечего будет зажечь.
   - ‚от  мысль,  котораЯ  никогда  бы  не  пришла  в  голову  итальЯнцу!  -
воскликнул свЯщенник.
   - Џочему?
   - €тальЯнцы не способны что-либо предвидеть. Ћни спохватываютсЯ и  вопЯт,
когда уже ничего нельзЯ исправить.
   - Ћчевидно, - спросил Ђндерсен, - ваше преподобие не принадлежит  к  этой
легкомысленной нации?
   - џ австриец! - сердито ответил свЯщенник. ђазговор  оборвалсЯ.  Ђндерсен
задул огарок. Џосле некоторого молчаниЯ дама сказала:
   - ‚ этой части €талии лучше ездить ночью без света.
   - Ќас все равно выдает шум колес, - возразил ей  свЯщенник  и  недовольно
добавил: -  Џутешествующим  дамам  следует  брать  с  собой  кого-нибудь  из
родственников. ‚ качестве провожатого.
   - Њой провожатый, - ответила дама и лукаво засмеЯлась, - сидит  рЯдом  со
мной.
   Ћна говорила об Ђндерсене. Ћн снЯл шлЯпу и поблагодарил свою спутницу  за
эти слова.
   Љак только  огарок  погас,  звуки  и  запахи  усилились,  как  будто  они
обрадовались исчезновению соперника. ѓромче стал топот копыт, шорох колес по
гравию, дребезжание рессор и постукивание дождЯ по крыше дилижанса.  €  гуще
потЯнуло в окна запахом сырой травы и болота.
   - “дивительно! - промолвил Ђндерсен. - ‚ €талии Я ожидал  услышать  запах
померанцевых рощ, а узнаю воздух своей северной родины.
   - ‘ейчас все переменитсЯ, - сказала дама. - Њы подымаемсЯ на  холмы.  ’ам
воздух теплее.
   ‹ошади шли шагом. „илижанс действительно подымалсЯ на отлогий холм.
   Ќо ночь от этого не посветлела. Ќаоборот, по сторонам  дороги  потЯнулись
старые вЯзы. Џод их раскидистыми ветвЯми темнота стоЯла плотно и тихо,  чуть
слышно перешептываЯсь с листьЯми и дождевыми каплЯми.
   Ђндерсен опустил окно. ‚етка вЯза заглЯнула в дилижанс. Ђндерсен сорвал с
нее на памЯть несколько листьев.
   Љак у многих людей с живым воображением, у него была страсть собирать  во
времЯ поездок всЯкие пустЯки. Ќо у этих пустЯков было одно  свойство  -  они
воскрешали прошлое, возобновлЯли то состоЯние, какое было у него, Ђндерсена,
именно в ту минуту, когда он подбирал  какой-нибудь  осколок  мозаики,  лист
вЯза или маленькую ослиную подкову.
   "Ќочь!" - сказал про себЯ Ђндерсен.
   ‘ейчас ее мрак  был  приЯтнее,  чем  солнечный  свет.  ’емнота  позволЯла
спокойно размышлЯть обо всем.  Ђ  когда  Ђндерсену  это  надоедало,  то  она
помогала выдумывать разные истории, где он был главным героем.
   ‚ этих историЯх  Ђндерсен  представлЯл  себЯ  неизменно  красивым,  юным,
оживленным. Ћн щедро разбрасывал вокруг себЯ те  опьЯнЯющие  слова,  которые
сентиментальные критики называют "цветами поэзии".
   Ќа самом же деле Ђндерсен был очень некрасив и хорошо это  знал.  Ћн  был
долговЯз и застенчив. ђуки и  ноги  болтались  у  него,  как  у  игрушечного
человечка на веревочке.  ’аких  человечков  у  него  на  родине  дети  зовут
"хампельманами".
   ‘ этим" качествами нечего было надеЯтьсЯ на внимание женщин.  Ќо  все  же
каждый раз сердце отзывалось обидой, когда юные женщины проходили мимо него,
как около фонарного столба.


   Ђндерсен задремал.
   Љогда он очнулсЯ, то прежде всего  увидел  большую  зеленую  звезду.  Ћна
пылала над самой землей. Ћчевидно, был поздний час ночи.
   „илижанс стоЯл. ‘наружи доносились голоса. Ђндерсен прислушалсЯ.  ‚озница
торговалсЯ с несколькими женщинами, остановившими дилижанс в пути.
   ѓолоса этих женщин были такими вкрадчивыми  и  звонкими,  что  весь  этот
мелодический торг напоминал речитатив из старой оперы.
   ‚озница не соглашалсЯ подвезти женщин до какого-то, очевидно,  совершенно
ничтожного, городка за ту плату,  какую  они  предлагали  †енщины  наперебой
говорили, что они сложились втроем и больше денег у них нет.
   - „овольно! - сказал Ђндерсен вознице. - џ приплачу  вам  до  той  суммы,
которую вы нагло требуете. €  прибавлю  еще,  если  вы  перестанете  грубить
пассажирам и болтать вздор.
   - ‹адно, красавицы, - сказал возница  женщинам,  -  садитесь  Ѓлагодарите
мадонну, что вам попалсЯ этот иностранный принц, который сорит деньгами.  Ћн
просто не хочет задерживать из-за вас дилижанс. Ђ вы-то сами ему нужны,  как
прошлогодние макароны.
   - Ћ €исусе! - простонал свЯщенник.
   - ‘адитесь рЯдом со мной, девушки,  -  сказала  дама.  -  ’ак  нам  будет
теплее.
   „евушки, тихо переговариваЯсь и  передаваЯ  друг  другу  вещи,  влезли  в
дилижанс, поздоровались, робко поблагодарили Ђндерсена, сели и затихли.
   ‘разу же запахло овечьим сыром и мЯтой.  Ђндерсен  смутно  различал,  как
поблескивали стеклЯшки в дешевых серьгах девушек.
   „илижанс тронулсЯ. ‘нова затрещал гравий  под  колесами.  „евушки  начали
шептатьсЯ.
   - Ћни хотЯт  знать,  -  сказала  дама,  и  Ђндерсен  догадалсЯ,  что  она
усмехаетсЯ в темноте, - кто вы такой. „ействительно ли вы иностранный принц?
€ли обыкновенный путешественник-форестьер?
   - џ  предсказатель,  -  ответил,  не  задумываЯсь.  Ђндерсен.  -  џ  умею
угадывать будущее и видеть в темноте. Ќо Я не шарлатан. €, пожалуй, Я своего
рода бедный принц из той страны, где некогда жил ѓамлет.
   - „а что же вы можете увидеть в эдакой темноте? - удивленно спросила одна
из девушек.
   - •отЯ бы вас, - ответил Ђндерсен. - џ вижу вас так Ясно, что мое  сердце
наполнЯетсЯ восхищением перед вашей прелестью.
   Ћн сказал это и почувствовал, как у него холодеет лицо.  Џриближалось  то
состоЯние, какое он всЯкий раз испытывал, выдумываЯ свои поэмы и сказки.
   ‚ этом состоЯнии соединЯлись легкаЯ тревога, неизвестно откуда  берущиесЯ
потоки  слов,  внезапное  ощущение  поэтической  силы,  своей   власти   над
человеческим сердцем.
   Љак будто в одной из  его  историй  отлетела  со  звоном  крышка  старого
волшебного сундука, где хранились невысказанные мысли и  дремлющие  чувства,
где было спрЯтано все очарование земли, - все  ее  цветы,  краски  и  звуки,
душистые ветры, просторы морей, шум леса, муки любви и детский лепет.
   Ђндерсен  не  знал,  как  называетсЯ  это  состоЯние.  Ћдни  считали  его
вдохновением, другие - восторгом, третьи - даром импровизации.
   - џ проснулсЯ и услышал  среди  ночи  ваши  голоса,  -  спокойно  сказал,
помолчав, Ђндерсен. - „лЯ менЯ этого было  довольно,  милые  девушки,  чтобы
узнать вас и даже больше того - полюбить, как  своих  мимолетных  сестер.  џ
хорошо вас вижу. ‚от вы, девушка с легкими светлыми волосами. ‚ы хохотушка и
так любите все живое, что даже дикие дрозды садЯтсЯ вам на плечи,  когда  вы
работаете на огороде.
   - Ћй, Ќиколина! ќто же он говорит про тебЯ!  -  громким  шепотом  сказала
одна из девушек.
   - “ вас, Ќиколина, горЯчее сердце, - так же спокойно продолжал  Ђндерсен.
- …сли бы случилось несчастье с вашим любимым, вы бы пошли не задумываЯсь за
тысЯчи лье через снежные горы и сухие пустыни, чтобы увидеть его  и  спасти.
Џравду Я говорю?
   - „а уж пошла бы... -  смущенно  пробормотала  Ќиколина.  -  ђаз  вы  так
думаете.
   - Љак вас зовут, девушки? - спросил Ђндерсен.
   - Ќиколина, ЊариЯ и Ђнна, - охотно ответила за всех одна из них.
   - —то ж, ЊариЯ, Я бы не хотел говорить о вашей красоте.  џ  плохо  говорю
по-итальЯнски. Ќо еще в юности Я поклЯлсЯ  перед  богом  поэзии  прославлЯть
красоту повсюду, где бы Я ее ни увидел.
   - €исусе! - тихо сказал свЯщенник. - …го укусил тарантул. Ћн обезумел.
   - …сть женщины,  обладающие  поистине  потрЯсающей  красотой.  ќто  почти
всегда замкнутые натуры.
   Ћни переживают наедине сжигающую их страсть. Ћна как бы  изнутри  опалЯет
их  лица.  ‚от  вы  такаЯ,  ЊариЯ.  ‘удьба   таких   женщин   часто   бывает
необыкновенной. €ли очень печальной, или очень счастливой.
   - Ђ вы встречали когда-нибудь таких женщин? - спросила дама.
   - Ќе далее, как сейчас, - ответил Ђндерсен.  -  Њои  слова  относЯтсЯ  не
только к Њарии, но и к вам, сударынЯ.
   - џ думаю, что вы говорите так не длЯ того, чтобы скоротать длинную ночь,
- сказала дрогнувшим голосом дама. -ќто было бы слишком жестоко по отношению
к этой прелестной девушке. € ко мне, -добавила она вполголоса.
   - Ќикогда Я еще не был так серьезен, сударынЯ, как в эту минуту.
   -- ’ак как же? - спросила ЊариЯ. - Ѓуду Я счастлива? €ли нет?
   - ‚ы очень много хотите получить от жизни, хотЯ вы и простаЯ крестьЯнскаЯ
девушка. Џоэтому вам нелегко быть счастливой. Ќо вы встретите в своей  жизни
человека, достойного вашего требовательного  сердца.  ‚аш  избранник  должен
быть, конечно, человеком замечательным. Њожет  быть,  это  будет  живописец,
поэт, борец за свободу €талии... Ђ может быть, это будет простой пастух  или
матрос, но с большой душой. ќто в конце концов все равно.
   - ‘ударь, - застенчиво сказала ЊариЯ, - Я вас не вижу, и  потому  мне  не
стыдно спросить. Ђ что делать, если такой человек уже завладел моим сердцем?
џ его видела всего несколько раз и даже не знаю, где он сейчас.
   - €щите его! - воскликнул Ђндерсен. - Ќайдите его, и он вас полюбит.
   - ЊариЯ! - радостно сказала Ђнна. - ’ак это же тот  молодой  художник  из
‚ероны...
   - ‡амолчи! - прикрикнула на нее ЊариЯ.
   - ‚ерона не такой большой город, чтобы человека нельзЯ было  отыскать,  -
сказала дама. - ‡апомните мое имЯ. ЊенЯ зовут  …лена  ѓвиччиоли.  џ  живу  в
‚ероне. Љаждый веронец укажет вам мой дом. ‚ы, ЊариЯ, приедете в  ‚ерону.  €
вы будете жить у менЯ, пока  не  произойдет  тот  счастливый  случай,  какой
предсказал наш милый попутчик.
   ЊариЯ нашла в темноте руку …лены ѓвиччиоли  и  прижала  к  своей  горЯчей
щеке.
   ‚се молчали. Ђндерсен заметил, что зеленаЯ звезда погасла. Ћна  зашла  за
край земли. ‡начит, ночь перевалила за половину.
   - Ќу, а что же  вы  мне  ничего  не  посулили?  -  спросила  Ђнна,  самаЯ
разговорчиваЯ из девушек.
   - “ вас будет много детей, -  уверенно  ответил  Ђндерсен.  -  Ћни  будут
выстраиватьсЯ гуськом за кружкой молока. ‚ам придетсЯ терЯть много  времени,
чтобы каждое утро их всех умывать и причесывать.  ‚  этом  вам  поможет  ваш
будущий муж.
   - “ж не Џьетро ли? - спросила Ђнна. - Ћчень он  мне  нужен,  этот  пентюх
Џьетро!
   - ‚ам еще придетсЯ потратить много времени, чтобы несколько раз  за  день
перецеловать  всех  этих  крошечных  мальчиков  и  девочек  в   их   сиЯющие
любопытством глаза.
   - ‚ папских владениЯх были бы немыслимы все эти безумные речи!  -  сказал
раздраженно свЯщенник, но никто не обратил вниманиЯ на его слова.
   „евушки опЯть о чем-то пошептались. епот их все времЯ прерывалсЯ смехом.
Ќаконец ЊариЯ сказала:
   - Ђ теперь мы хотим знать, что вы за  человек,  сударь.  Њы-то  не  умеем
видеть в темноте.
   - џ бродЯчий поэт,  -  ответил  Ђндерсен.  -  џ  молод.  “  менЯ  густые,
волнистые волосы и темный загар на лице. Њои синие  глаза  почти  все  времЯ
смеютсЯ,  потому  что  Я  беззаботен  и  пока  еще  никого  не  люблю.   Њое
единственное  занЯтие  -  делать  людЯм  маленькие   подарки   и   совершать
легкомысленные поступки, лишь бы они радовали моих ближних.