аривал менЯ  написать длЯ этой же газеты два-три очерка.  џ
написал только один. ќто был мой первый очерк. Ћн называлсЯ "‘иние шинели" и
был напечатан. ‚ нем Я  писал о том, как был взЯт в  плен весь многотысЯчный
гарнизон австрийской крепости Џеремышль. Њы видели этих пленных в Ѓресте.
     ‚ этом очерке Я не мог написать об одном странном случае, поразившем не
только менЯ, но и всех санитаров.
     Џленных вели через Ѓрест. ’Яжело волоча на ногах разбитые бутсы, шли по
улицам  Ѓреста тысЯчи австрийских солдат и офицеров -- медленный поток синих
тусклых шинелей.
     €ногда  поток  останавливалсЯ, и небритые  люди понуро  ждали, глЯдЯ  в
землю. Џотом они снова шагали, сгорбившись под тЯжестью неизвестной судьбы.
     ‚друг санитар ѓуго ‹Яхман схватил менЯ за руку.
     -- ‘мотрите!-- крикнул он.-- ‚он там! Ђвстрийский солдат! ‘мотрите!
     џ взглЯнул и почувствовал, как озноб прошел по телу.  Ќавстречу мне шел
усталым, но  мерным  шагом  Я  сам, но только  Я  был  в форме  австрийского
солдата. џ много слышал о двойниках, но еще ни разу не сталкивалсЯ с ними.
     Ќавстречу  мне  шел мой двойник. “  него все до  мелочей было мое, даже
родинка на правом виске.
     -- —ертовщина!-- сказал ђоманин.-- „а это прЯмо страшно.
     € тут произошло совсем уже странное обстоЯтельство. Љонвоир взглЯнул на
менЯ,  потом  посмотрел  на  австрийца,  бросилсЯ к нему, дернул за  рукав и
показал ему на менЯ.
     Ђвстриец  взглЯнул,  как  будто  споткнулсЯ  и  остановилсЯ.  €   сразу
остановилась всЯ толпа пленных.
     Њы смотрели  в упор друг другу в глаза, должно  быть,  недолго,  но мне
показалось,  что прошел  целый  час.  ‚зволнованный  говор  прошел  по рЯдам
пленных.
     ‚  темных  глазах австрийца  Я  увидел удивление. Џотом  оно  сменилось
мгновенным страхом. Ћн быстро пересилил его и вдруг улыбнулсЯ мне застенчиво
и печально и приветственно помахал поднЯтой бледной рукой.
     --  Њарш!--  прокричал  наконец  конвоир. ‘иние  шинели  колыхнулись  и
двинулись дальше.  Ђвстриец несколько  раз оборачивалсЯ и махал мне рукой. џ
отвечал ему. ’ак мы встретились и разошлись, чтобы никогда больше не увидеть
друг друга.
     ‚ поезде было много разговоров об этом случае.  ‚се сошлись на том, что
этот австрийский солдат был, конечно, украинец. Ђ так как Я отчасти был тоже
украинцем, то наше поразительное сходство уже не казалось непонЯтным.
     „а, но Я сильно  отвлексЯ. ’огда в Ћдессе, через несколько  дней  после
гибели "ЏортугалЯ", мы с  ђоманиным получили телеграмму из Њосквы о том, что
оба  мы переводимсЯ в один и тот же полевой санитарный отрЯд и  нам надлежит
немедленно выехать в Њоскву, а оттуда -- в расположение отрЯда.
     Џосле недавней передрЯги с "Џортугалем" Я с радостью осталсЯ на поезде,
и теперь это новое назначение совсем не осчастливило менЯ. Ќо отступать было
нельзЯ. ЊенЯ утешало лишь то, что Я буду работать вместе с ђоманиным. •
     Ќас провожали  на вокзале в Ћдессе очень шумно. Љто-то решил пошутить и
нанЯл с помощью ‹ипогона маленький еврейский оркестр. ‘тарые, видавшие  виды
евреи в пыльных пальто невозмутимо наигрывали на перроне матчиш и кек-уок, а
после третьего звонка заиграли марш "’оска по родине".
     ‘отни пассажиров, так же как и сотни  провожающих, шумно выражали  свой
восторг этими пышными проводами.
     Ќапоследок ‹елЯ  крепко обнЯла менЯ,  поцеловала,  взЯла  с  менЯ слово
писать  и  шепнула мне, что она  тоже  хочет перевестись в полевой отрЯд или
госпиталь и мы, наверное, встретимсЯ где-нибудь в Џольше.
     Џоезд тронулсЯ. ‹ипогон высоко приподнЯл над головой  каскетку и держал
ее так, пока  поезд не  скрылсЯ  за  поворотом. ‘крипки  безудержно  рыдали,
выпеваЯ знакомый мотив.
     џ  высунулсЯ  из  окна и долго видел белую косынку ‹ели,  она махала ею
вслед поезду.
     € как всегда, когда у  менЯ кончалась  одна  полоса  жизни  и подходила
другаЯ, в сердце  начала забиратьсЯ тоска. ’оска и  сожаление о пережитом, о
покинутых людЯх.
     џ лег на верхнюю полку и, глЯдЯ на потолок, вспоминал день за днем весь
этот тревожный и длинный год.
     Ћдно  только Я  знал твердо, что следует жить именно так, как Я  прожил
этот год,-- в смене мест  и людей. ‘ледует жить именно  так, если ты  хочешь
отдать свою жизнь писательству
     ‚ Њоскве было все то же -- квартира с прочно въевшимсЯ в стены кухонным
чадом, вечно  о  чем-то  беспокоЯщаЯсЯ ѓалЯ  и  молчаливаЯ  мама  со сжатыми
губами.
     ‚ Њоскве мне выдали форму,  шинель с какими-то странными -- серебрЯными
с одной звездочкой --  погонами, и Я пошел представлЯтьсЯ уполномоченному по
полевым санитарным отрЯдам —емоданову.
     ђоманин  уехал  раньше  и  оставил  мне записку.  ‚ ней  он писал,  что
—емоданов  --  милый   человек,  знаток  музыки,  автор   многие  статей  по
музыкальным вопросам. џ  вспомнил слова  капитана ЃаЯра о том, что никто  не
занимаетсЯ  своим прЯмым делом в этой  непонЯтной стране.  џ подумал,  что у
этого  капитана было  довольно странное представление о прЯмом деле. ‘ейчас,
во времЯ войны, прЯмым делом каждого была защита ђоссии. ќто Я знал твердо.
     —емоданов --  высокий,  черноволосый и  изысканно  вежливый  человек во
френче -- встретил менЯ мЯгко, но с некоторым оттенком недовериЯ.
     -- Ѓоюсь,-- сказал он,-- что вам будет трудно в отрЯде.
     -- Џочему?
     -- ‚ы застенчивый человек. Ђ в данной ситуации это недостаток,
     џ ничего не мог ему возразить.
     ЋтрЯд стоЯл  где-то под ‹юблином. ’очно узнать  о расположении отрЯда Я
мог только в Ѓресте. џ выехал в Ѓрест.
     џ ехал  в мЯгком вагоне,  переполненном офицерами. ЊенЯ очень  стеснЯла
моЯ форма, погоны с одной звездочкой и шашка с блестЯщим эфесом.
     Џрокуренный капитан, мой сосед по купе,  заметил это, расспросил, кто Я
и что Я, и дал дельный совет.
     -- ‘ынок,-- сказал он,--  почаще козырЯйте и говорите только два слова:
"разрешите" по  отношению  к старшим и  "пожалуйста" по отношению к младшим.
ќто спасет вас от всЯких казусов.
     Ќо  он оказалсЯ не  прав, этот ворчливый  капитан.  Ќа следующий день Я
пошел пообедать в вагон-ресторан.
     ‚се  столики были занЯты. џ заметил свободное место только за столиком,
где сидел толстый седоусый генерал. џ подошел, слегка поклонилсЯ и сказал:
     -- ђазрешите?
     ѓенерал пережевывал ростбиф. Ћн что-то промычал в ответ. ђот у него был
набит  мЯсом,  и  потому Я не мог разобрать, что он сказал. Њне послышалось,
что он сказал "пожалуйста".
     џ  сел.  ѓенерал,  дожевав ростбиф,  долго  смотрел  на  менЯ  круглыми
Яростными глазами. Џотом он спросил:
     -- —то это на вас за одеЯние, молодой человек? —то за форма?
     -- ’акую выдали, ваше превосходительство,-- ответил Я.
     -- Љто  выдал?  -- страшным голосом прокричал генерал.  ‚  вагоне сразу
стало тихо.
     -- ‘оюз городов, ваше превосходительство.
     -- Њать  пресвЯтаЯ  богородица!  --  прогремел генерал.--  џ имею честь
состоЯть при ставке главнокомандующего,  но  ничего подобного не подозревал.
ЂнархиЯ в русской армии! ЂнархиЯ, развал и разврат!
     Ћн встал и, шумно фыркаЯ, вышел из вагона.  ’олько тогда  Я заметил его
аксельбанты и императорские вензелЯ на погонах.
     ‘разу же ко мне обернулись десЯтки смеющихсЯ офицерских лиц.
     --  Ќу и  подвезло  вам! --  сказал  из-за  соседнего  столика  высокий
ротмистр.-- ‚ы знаете, кто это был?
     -- Ќет.
     --  ѓенерал  џнушкевич,  состоЯщий при главнокомандующем  великом кнЯзе
Ќиколае Ќиколаевиче.  …го  праваЯ  рука. ‘оветую  вам  идти  в  вагон  и  не
высовывать носа до самого Ѓреста. ‚торой раз это может вам не пройти.

        Њаленький рыцарь

     ‚  Ѓресте  Я  разыскал  так  называемую  "Ѓазу санитарных  отрЯдов"  --
маленький дом, увитый диким виноградом.
     Ќа базе было пусто. ’ам томилась одинокаЯ старушка сестра, дожидавшаЯсЯ
начальника отрЯдов ѓронского.
     Ћказалось, что мне тоже нужно ждать ѓронского,-- только он один  знает,
где сейчас стоит мой отрЯд.
     ‘естра была полька, говорила с акцентом и все вздыхала:
     --  ќто такой  ветрогон, пан  ѓронский.  Џрилетит,  нашумит,  расцелует
рончки и улетит. Ќе успеешь и пикнуть. Ћх, матка боска!  џ здесь зачахну без
пользы из-за этого вертопраха.
     џ  уже слышал  о  ѓронском от  —емоданова. ѓронский  --  актер "Љомедии
польской" из  ‚аршавы  --  был  человек  галантный  и отважный,  со  многими
достоинствами, но в  высшей степени  легкомысленный.  ‡вали его  за  все эти
качества и за низенький рост "маленьким рыцарем".
     -- ‘ами  увидите,-- сказал мне —емоданов,--  Ћн как  будто  выскочил из
исторических романов ‘енкевича.
     џ умылсЯ с дороги,  напилсЯ кофе со старушкой  сестрой панной џдвигой и
лег   на  походную  койку.  ‘пать  не  хотелось.   џ  нашел  на  подоконнике
растрепанную  книгу ‘арсэ  "Ћсада Џарижа" и начал  ее читать. ‡а окном ветер
качал листьЯ винограда.
     Ќеожиданно   около   дома,   оглушительно   стрелЯЯ  мотором,  с   ходу
остановилась  машина,  кто-то промчалсЯ, звенЯ шпорами,  по лестнице,  дверь
распахнулась,  и  Я увидел маленького военного с  ликующими серыми  глазами,
огромным носом, как у ‘ирано де Ѓержерака, и пушистыми русыми усами.
     -- „итЯ мое! --  крикнул он  высоким голосом и бросилсЯ к моей походной
койке. џ едва успел вскочить.
     -- „итЯ мое! џ бесконечно  рад! Њы вас ждем как манну небесную. ђоманин
совсем стосковалсЯ.
     Ћн  крепко  обнЯл  менЯ  и  троекратно  поцеловал.  Ћт  усов  ѓронского
разлеталсЯ тончайший запах фиалок.
     -- Џогодите!  --  крикнул он мне, бросилсЯ к окну,  высунулсЯ и крикнул
вниз: -- Џанна  џдвига! „ень добрый! •орошие новости. џ подобрал наконец длЯ
вас самый подходЯщий отрЯд. ‘плошь из заик и тихонь. —то?! џ вас обманываю?
     ѓронский поднЯл руки к небу.
     -- Љак перед паном  богом и его единственным наиЯснейшим сыном €исусом!
‡автра утром Я домчу вас туда на этом колченогом форде! Њы поедем втроем.
     Ћн оторвалсЯ от окна и закричал:
     -- Ђртеменко! ‘юда!
     ‚ комнату вскочил, гремЯ сапогами, санитар, служитель при базе.
     -- „ай мне посмотреть на твое честное открытое лицо,-- сказал ѓронский.
     Ђртеменко стыдливо отвел глаза.
     -- ѓде пЯть банок сгущенного молока? ’е, что стоЯли под койкой?
     -- Ќе могу знать! -- прокричал Ђртеменко.
     -- ‘укин ты  сын! -- сказал ѓронский.-- —тобы это было в последний раз.
€наче  -- суд,  дисциплинарный  батальон,  рыдающаЯ  жена и навек несчастные
дети. Њарш с моих глаз!
     Ђртеменко рванулсЯ к двери.
     --  Џостой! -- заорал во весь голос  ѓронский.-- Џринеси  мне из машины
Ящик. „а не разбей, маруда! Ђртеменко выскочил из комнаты.
     -- „итЯ мое, сын мой! -- сказал ѓронский, взЯл менЯ за плечи, встрЯхнул
и проникновенно посмотрел в глаза.-- …сли бы вы знали,  как мне жаль каждого
юношу, который попадает в этот сумасшедший дом, в этот бедлам, этот кабак во
времЯ пожара, в эту вошебойку, в эту чертову мЯсорубку, в  эту свистоплЯску,
что зоветсЯ войной. Ќадейтесь на менЯ. џ вас не дам в обиду.
     Ђртеменко втащил  в  комнату фанерный  Ящик. ѓронский ударил с  размаху
снизу по  крышке  Ящика носком  лакированного  сапога.  Љрышка отлетела,  но
отлетела и подметка на сапоге.
     --  Џокорнейше прошу! -- учтиво, но печально  сказал ѓронский и показал
на Ящик. ’ам под пергаментной бумагой были тесно уложены плитки шоколада.
     ѓронский сел на койку, стащил сапог и долго, нахмурившись, рассматривал
оторванную подметку.
     -- “дивительно! -- сказал он с невыразимой грустью и покачал головой.--
€ сакраментально! ’ретий  раз за неделю отрываю  подметку. Ђртеменко! ѓде ты
там прЯчешьсЯ?
     -- …сть! -- крикнул Ђртеменко, стоЯвший тут же, рЯдом.
     --  ’ащи  сапог к этому  конопатому жулику,  к этому  сапожному мастеру
џкову Љуру. —тобы через час все было  готово. €наче Я приду в одном сапоге и
буду рубать его гнилую халупу шашкой. Ђ он будет  у менЯ танцевать  и бить в
бубен.
     Ђртеменко схватил сапог и выскочил из комнаты.
     --  Ќу как?  --  спросил ѓронский.-- ‚ам  еще  не  прогрызла голову эта
стараЯ индюшка, эта  панна џдвига, чтобы бог дал ей сто пинков в зад! Људа Я
ее дену, если она закатывает глаза и квохчет в  обмороке от каждого крепкого
слова.  ’оже прислали мне папу! „авайте выпьем чаю с коньЯком. Ђ? Ђ  вечером
пойдем  в  Ћфицерское  собрание.  ’ам будет концерт. ‡автра  на  рассвете мы
выедем.  …сли,  конечно, Ясновельможный  пан  ‡воиковой,  мой шофер, починит
мотор.
     -- Ђ что с ним?
     --  Џрострелили.  “ ‹юбартова, на  железнодорожном  переезде. €  откуда
только взЯлась эта пулЯ! Ђ-а-а! ‚ы читаете ‘арсэ? ‡амечательнаЯ книга.  Ќо Я
предпочитаю  "‡ападню"  ‡олЯ. џ  предпочитаю писателей-аналитиков. Ќапример,
Ѓальзака. Ќо Я люблю и поэзию.
     ѓронский вытащил из кармана френча маленький томик, потрЯс им в воздухе
и воскликнул с неподдельным пафосом:
     -- "…вгений Ћнегин"! џ не расстаюсь с ним! Ќикогда! Џусть рушатсЯ миры,
но эти строфы будут жить в своей бессмертной славе!
     “ менЯ от пана ѓронского уже кружилась голова. Ћн внимательно посмотрел
мне в лицо и заволновалсЯ.
     -- ‘ын мой! ‹ожитесь и поспите до концерта. џ вас разбужу.
     џ охотно  лег. ѓронский  умчалсЯ вниз.  џ слышал,  как  он умывалсЯ над
тазом, фыркаЯ  и насвистываЯ  марсельезу.  Џотом он сказал кому-то, очевидно
Ђртеменко:
     -- ’ы знаешь,  что  такое "кузькина мать"?  Ќет! Њогу тебе  показать  в
натуре. Ћчень интересно.
     Џанна џдвига охнула и вспомнила "матку боску", а ѓронский сказал:
     -- •оть Я червЯк в  сравненьи с ним, в  сравненьи с ним, с лицом таким,
но морда  у  этого  адъютанта будет битаЯ. џ  дойду  до расстрела.  ђешено и
подписано!
     ’ут Я уснул.
     ЏроснулсЯ  Я  от  звука,  будто  в комнате лопнул туго натЯнутый канат.
‘тоЯли уже поздние  сумерки, и  высокое темно-зеленое небо  простиралось  за
открытым окном.
     џ  лежал  и  прислушивалсЯ. ѓромко молилась  панна џдвига, потом  опЯть
звонко лопнула перетЯнутаЯ струна. ‚ небе  вспыхнул красноватый блеск,  и  Я
услышал спокойный рокот моторов, долетавший из вечерней глубины.
     -- ‚ставайте! -- крикнул мне ѓронский.-- –еппелин над Ѓрестом!
     џ вскочил и вышел на балкон. ’ам уже  стоЯли, глЯдЯ в небо, ѓронский  и
Ђртеменко.
     --  ‚от  он! --  показал  мне ѓронский.-- Ќе  видите? Ќа  ладонь  левее
Ѓольшой Њедведицы.
     џ всмотрелсЯ и увидел темную  длинную тень, легко  и быстро скользившую
по небу. ‚близи беспорЯдочно трещали винтовочные выстрелы.  †елтым  пламенем
лопнула над нашим домом шрапнель.
     -- Ќедурно! -- сказал ѓронский.-- …сли  так  пойдет дальше, то  свои же
просверлЯт нам головы. Ќемец бросил  две бомбы и уходит. ‘пектакль  окончен.
Џойдемте. —ай, кстати, готов.
     Џосле чаЯ мы пошли  с ѓронским  в  Ћфицерское собрание. ќто был длинный
деревЯнный сарай. Ћкна его выходили в сад. €з сада лилсЯ свежий воздух.
     Њне смертельно хотелось спать. ‘квозь дремоту Я слышал рокочущий бас:

     <i>‚ двенадцать часов по ночам
     €з гроба встает барабанщик... </i>

     џ открыл глаза. Џел высокий бритый офицер с прЯмым пробором.
     -- ќто известный певец,-- сказал  мне ѓронский и назвал фамилию,  но  Я
опЯть уснул и не расслышал ее. ’ак Я проспал весь концерт.
     Ќаутро мы  выехали. џсновельможный  пан ‡вонковой оказалсЯ  курносым  и
добродушным  слесарем из  Џензы. ЏрислушиваЯсь  к разговорам  ѓронского,  он
только ухмылЯлсЯ и крутил от восхищениЯ головой: "Ќу и ну!"
     џ  помню сыпучие пески, разбитые  широкие дороги, перепуганных насмерть
жителей  местечек.  Ќавстречу  нам,  увЯзаЯ  по  ступицы  в  песках,  ползли
беженские обозы.
     ‚ одном из местечек мы оставили панну џдвигу.
     Љ  вечеру  мы  добрались наконец до местечка  ‚ышницы, где  стоЯл отрЯд
ђоманина.  †елто-черный флаг этапного  коменданта  висел над дощатым  домом.
Џыль, поднЯтаЯ обозами и стадами, висела сухим туманом и медленно оседала на
землю.
     ‘тарые евреи  с  повЯзками  на рукавах --  временнаЯ военнаЯ милициЯ --
бегали  по домам и сгонЯли население рыть окопы за околицей. ‚далеке глухо и
часто гремело. ’ам шла артиллерийскаЯ дуэль.
     Ѓыло   тревожно,  душно,  беспорЯдочно.   „есЯтки  костров   горели  на
местечковой площади. Ћколо костров, у распрЯженных фурманок, сидели и лежали
вповалку  беженцы --  польские  крестьЯне.  ‡аходились,  синеЯ,  на руках  у
намученных  простоволосых  женщин  грудные  дети.   ‹аЯли  собаки,  ругались
обозные, прокладываЯ путь через эту человеческую мешанину. Ћни стегали людей
плетками, задевали колесами  за груды наваленного крестьЯнского скарба, и за
обозными фурами тЯнулись, зацепившись, шитые рушники, шали, рубахи. †енщины,
плача,  вырывали  их  из-под колес  и уносили к  кострам. Ќо вещи  были  уже
измазаны дегтем, изорваны и вывалЯны в пыли.
     €з  тощих  домов  еврейки-старухи  в  рыжих париках вытаскивали зажитую
рухлЯдь  --  перины,  посуду, старые  швейные  машины,  позеленевшие  медные
тазы,-- свЯзывали все это в простыни и одеЯла. Ќо Я не заметил ни одной фуры
и ни одной телеги, на которых можно было бы увезти этот скарб.
     ЋтрЯд  ђоманина  стоЯл  на  выезде из местечка, в  старой корчме. ‡емлЯ
вокруг корчмы была  вытоптана,  и на ней  на таганах кипели четыре  огромных
чугунных котла.
     “ котлов возились солдаты. ђоманин стоЯл тут же  и что-то хрипло кричал
запыленному до седины офицеру.
     -- „а черт  вас дери! --  кричал ђоманин. Ћн заметил менЯ и  ѓронского,
помахал нам рукой и снова обернулсЯ к офицеру.-- “ вас коровы дохнут  каждые
полчаса. ‚ы их бросаете по дорогам. ’ак чего же вы жметесь!
     -- Ќужен акт,-- уныло говорил офицер.-- Ќа каждую павшую корову мы  акт
составлЯем. ‘ какой это радости Я пойду из-за вас под военный суд.
     -- Ќу, пойдем составим акт, пес с вами! -- сказал ђоманин, взЯл офицера
за локоть и повел  в корчму.  Ћн  оглЯнулсЯ, улыбнулсЯ мне  и  крикнул: -- џ
сейчас. ‚от только кончу волынку с этим начальником гурта.
     Њы  вошли  в  корчму.  ‚   ней  было  пусто  и  пахло  холодным  дымом.
‘тремительно забегали по стенам, увидев нас, тараканы.
     -- Џокурите,--  сказал мне ѓронский,-- и вам  придетсЯ сразу же братьсЯ
за  дело.  ‚идите,  что  творитсЯ.  Ђ  Я  пойду  уламывать  этого  коровьего
полководца.
     џ  сел  на  хромую  скамью, закурил  и  прислушалсЯ.  Џлакали  за окном
женщины, что-то выпрашивали у солдат,  истошно мычала  скотина, и  все  чаще
гремело вдали.
     Џосле  каждого удара из щели  на  потолке сыпалась на стол,  на  краюху
черного хлеба, струйка песка.
     џ отодвинул хлеб.
     ‡а перегородкой уже кричали в три голоса: гудел ђоманин, уныло спорил с
ним офицер и певучим раздраженным тенором выкрикивал ѓронский.
     -- „авайте мне двух коров, и вот вам акт! -- кричал ђоманин.-- € баста!
Њне  людей  нечем  кормить.  ‹юдей!!  „ети мрут,  как  мухи,  а  вы  развели
чистописание. ‘тыдитесь, господин штабс-капитан!
     Џотом за перегородкой стало тихо. ‚ошел ђоманин.
     -- Ќу, чудно,-- сказал он охрипшим голосом и поцеловалсЯ со мной.-- Љак
раз  вовремЯ.  …два уломал эту тютю. Ћтобрали  у  него  двух  коров.  Ѓерите
санитаров,--  надо  одну корову тотчас забить,  разделать  тушу  и пустить в
котлы. †дать, покуда остынет мЯсо, некогда. Ѓеженцы не ели два днЯ.
     ђоманин приподнЯл грЯзную занавеску на окне и посмотрел на выгон.
     -- —то  делаетсЯ! -- сказал он.-- џ, кажетсЯ, пЯтые сутки не сплю.  Ќу,
чепуха. Ќачинайте работать, а поговорим потом, урвем как-нибудь времЯ.
     •отЯ  ѓронский и  рассказал мне в дороге,  что,  с тех  пор  как Џольша
тронулась  с  насиженных  мест  и  начала  \  уходить  от  войны,  некоторым
санитарным отрЯдам,  в  том числе  и  нашему, приказано  занЯтьсЯ питанием и
лечением беженцев, но Я еще не представлЯл себе, как это делаетсЯ.
     -- Ќи о чем никого не спрашивайте,--  сказал мне  ђоманин.-- „ействуйте
так, как находите нужным. „еликатность свою выкиньте к дьЯволу!  €наче толку
не будет и вы расплатитесь за эту  деликатность лишним десЯтком человеческих
жизней.
     ђоманин  дал  мне  двух санитаров.  Ќа дворе  корчмы  при  свете костра
санитары забили тощую корову. ‘ухие ее рога воткнулись в землю. Љровь стоЯла
лужами, не впитываЯсь в пыль.
     Њы втроем разделали тушу. Џодвернутые рукава моей новенькой гимнастерки
намокли от крови.
     Њы разрезали мЯсо и подвесили его к забору, чтобы оно немного провЯло.
     Џыль  все  сгущалась.  Ћгни костров пылали  оранжевыми  пЯтнами.  Џотом
зазвенели старые стекла в окнах корчмы, и всЯ она затрЯслась и заплЯсала.
     ‚о двор вошел ѓронский.
     -- Џрощайте, сын мой,-- сказал он, притЯнул менЯ за окровавленный рукав
и поцеловал.-- џ еду в третий отрЯд: там плохо.
     -- —то это гремит? -- спросил Я.-- ЋпЯть обозы?
     --  ќто не  обозы,-- ответил  ѓронский.--  ќто отходит артиллериЯ.  Ќу,
прощайте! „ай вам бог удачи. Ќе тЯните с кормежкой. ќто опасно, дитЯ мое.
     Ћн снова  поцеловал менЯ, повернулсЯ и пошел  со двора. ѓолова его была
опущена. Љазалось, что ему на шею давит Ярмо.
     Џотом мы закладывали  мЯсо в  котлы.  ѓрЯзнаЯ  сераЯ пена  вспухала  на
вареве. …е сбрасывали большими шумовками  на землю. •удые собаки,  рыча друг
на друга, лизали эту жирную землю.
     ‘реди ночи похлебка была готова, и  мы  начали  раздавать  ее беженцам.
‘отни  трЯсущихсЯ  рук  с  кружками,  старыми  тарелками, чашками  и  тазами
тЯнулись  к  санитарам.  †енщины, получив еду, пытались  целовать  санитарам
руки.
     Џлач, который  нельзЯ  было  отличить от смеха  (а может  быть, это был
действительно смех изголодавшихсЯ людей, вдохнувших запах горЯчей говЯдины),
стоЯл над толпой. Џили похлебку тут же, обжигаЯсь и мыча.
     —ерез десЯть минут котлы были вычерпаны до дна. ђоманин приказал тотчас
закладывать их снова.
     Њы  резали вторую  корову  и свежевали ее, опЯть  пыль ложилась  черной
пленкой  на свежее  мЯсо, и откуда-то  тучами  налетали ночные  мухи.  ЋпЯть
плакали дети и  с  хриплой  руганью громыхали мимо  обозы.  € опЯть  гремело
вдали, но уже не так далеко, как вечером, а значительно ближе.
     Љ рассвету мы накормили вторую партию беженцев. ђоманин приказал тотчас
сниматьсЯ.
     —асть  беженцев  ушла,  часть  задержалась...  ‡арЯ   взошла  багроваЯ,
туманнаЯ,  пахнущаЯ  гарью.  —ерные столбы дыма  подымались  над горизонтом.
‘анитары говорили, что это жгут хлеба.
     —ерез местечко проскакал казачий разъезд. Љазаки спешились  на  площади
около синагоги,  зашли  в два-три дома и тотчас ускакали. €з  домов  повалил
дым. ЏламЯ широко вырвалось к небу, и закричали люди.
     €скры  сыпались на спЯщих детей. Ѓеженское трЯпье начало тлеть. †енщины
хватали детей и, бросив все, бежали к околице. ‡а ними уходили мужчины.
     Њы  выбирались  из  местечка  сквозь  дым  и  гарь.  ‹ошади  храпели  и
шарахались. ‘анитары прЯтали головы в поднЯтые воротники шинелей.
     --  Ћтходите  на Џищац и  ’ересполь,-- сказал ђоманин.-- џ поеду вперед
добывать  помещение.  Ђ  вы  идите следом с фурманками.  ‚ыбирайте проселки,
сторонитесь больших дорог. ’ам заторы.  …сли  в Џищаце  менЯ не будет, идите
прЯмо на ’ересполь. Ќу, прощайте!
     Њы поцеловались с ним, и ђоманин сказал:
     -- ќто вам не "Џортугаль".
     Ћн  потрепал менЯ по плечу, немного поскакал, держась за луку, на одной
ноге около верхового конЯ, тЯжело сел в седло и поехал рысью по обочине.
     ‚есь день мы шли  по проселкам. џ часто  сверЯлсЯ с картой. „ым пожаров
охватывал нас со всех сторон. Ћн тЯжело клубилсЯ и склонЯлсЯ к востоку.
     Њне  казалось, что  единственным  мирным звуком,  какой  Я слышал в тот
день,  был шелест ивовых листьев, когда  мы остановились напоить  лошадей из
обмелевшей речки.
     Њы  обгонЯли  беженцев.  Ќас  обгонЯли  обозы  и  артиллериЯ.  ‚се чаще
слышалось  слово "Њакензен".  ‘зади  наступала немецкаЯ армиЯ  под  командой
этого фельдмаршала.
     „ва раза мы останавливались, чтобы похоронить умерших, валЯвшихсЯ около
дороги.
     Ћдин  раз это  был  ребенок. Ћн  лежал  на клетчатом головном платке,--
очевидно, этот платок снЯла с себЯ  мать.  Ќа  грудь  ребенку кто-то положил
кустик сурепки, вырванной с корнем.
     „ругой раз это была молодаЯ  крестьЯнка  с  открытыми светлыми глазами.
Ћна спокойно смотрела в небо, где светило сквозь дым желтоватое солнце.
     Џчела  запуталась  в  волосах  женщины и сердито жужжала. „олжно  быть,
запуталась она давно и никак не могла выбратьсЯ.
     Љогда  мы  уже  довольно далеко отъехали  от  свежих  могил, долговЯзый
санитар, кроткий человек по фамилии ‘полох, сказал мне:
     -- ‚от мы похоронили жинку, ваше благородие.  ’ак Я располагаю, что это
мать того самого младенца.
     -- Џочему?
     --  Ѓез платка  она  лежала.  Ђ  платок  ее  был у  младенца.  ’ак  мне
мерещитсЯ, что то его мать.
     -- ‚ойна  она кому мать, а кому и чертова  мать!  -- неожиданно  сказал
коренастый санитар ѓладышев.
     џ  ехал верхом и  очень устал от этого.  Џесок скрипел на зубах. џ ни о
чем не думал  тогда. „а, пожалуй, ни о чем, кроме  одной настойчивой  мысли,
что вот Я похоронил двух человек и  не знаю даже, как их зовут. џ  вспоминал
покрытые  золотистыми,  едва  заметными  волосками  руки  женщины  и  чистый
выпуклый лоб ребенка.
     Љто же это придумал, что как раз в их жизнь, в их деревушку, где еще не
успели отцвести барвинки и еще, может быть, пахнет в халупах горЯчим хлебом,
пришла смерть, выгнала из дому в спешке, в слезах и задушила в чужих местах,
в сыпучем песке, на дороге, где железные ободьЯ колес скрипели на расстоЯнии
ладони от их навеки уснувших лиц?
     -- ‚аше благородие! -- окликнул менЯ ‘полох.
     -- —то тебе?
     -- ‚ы бросьте, это  самое, припоминать! Ќе советую. ‚ы менЯ послухайте.
џ уже год на войне.
     -- Ћткуда ты взЯл, что Я припоминаю?
     -- Љак не знать! ђазве не видно.
     ’рудно было поверить, что вчера еще был мирный Ѓрест, кофе за  столиком
со старушкой сестрой, болтливый ѓронский, мЯгкаЯ койка и свежий воздух ночи.
     ‚ Џищац мы пришли к вечеру,-- нас держали пески.
     ђоманина в Џищаце не оказалось.
     ѓоры старых вещей  и рваных  книг валЯлись на улице. џ поднЯл несколько
книг,  посмотрел  их  и бросил  обратно,--  это  были  книги  на  непонЯтном
древнееврейском Языке.
     ‚  местечке было  уже безлюдно.  ‘о  двора  на двор  шнырЯли, приседаЯ,
кошки.
     Њы остановились передохнуть в доме, где была парикмахерскаЯ.
     Ќад  застекленной  дребезжащей дверью  с колокольчиком висела  вывеска:
черноусый и краснощекий красавец, завернутый в белоснежную простыню, сидел в
кресле, вытЯнув ноги в ботинках с высокими дамскими каблуками. Џоловина лица
у  красавца  была  намылена. ‘ама  по  себе,  без  помощи человеческих  рук,
угрожающе висела в воздухе около щеки этого  намыленного красавчика огромнаЯ
бритва. Љрасавчик беспечно улыбалсЯ.
     Ќа вывеске было написано: "‚енскаЯ парикмахерскаЯ. €сак Њозес и внук".
     ‚ парикмахерской  все  полы ходили ходуном.  Џри каждом  шаге  качалось
единственное разбитое трюмо, забрызганное засохшей мыльной пеной.
     Џахло  одеколоном.  Ќа трехногом  бамбуковом столике  лежали изорванные
жирные журналы "Ћгонек", "‚семирнаЯ панорама" и "Ђргус".  ‘онные мЯсные мухи
бились о стекла.
     Њы приготовили себе  кулеш  и чай. ‘пать не хотелось. •отелось сидеть в
парикмахерском  кресле,  откинув голову на плешивую  бархатную подставку, и,
закрыв глаза,  думать. Ћ чем? Ћ том, как шумит, не  затихаЯ, море и трещат в
сухих  горах  цикады. Ћб осеннем вечере в Ђлуште,  когда слетали с  платанов
большие желтые листьЯ. Ћ веселой девочке, котораЯ бежит навстречу. Ћ стихах.
€ еще бог знает о чем, таком же далеком от войны и не совсем Ясном.
     Ќо надо было сниматьсЯ. ‘нова запах лошадиного едкого пота, крики: "Ќо,
заразы!" -- скрип колес, твердое седло, пески и пески.
     Ќо  теперь  уже  за  нами  не  тЯнулсЯ длинный дым  пожаров, а  светили
багровые зарева, и в стороне от дороги безмЯтежно мерцали звезды.
     € все такой же железный гром перекатывалсЯ по земле -- бесплоднаЯ гроза
войны, голоса крупповских орудий, созданных длЯ того,  чтобы рвать в  клочьЯ
человеческое тело.
     џ  задремывал  в седле. ‘озвездиЯ шевелились над головой, скоплЯлись  в
туманности, в толпы, как будто уходЯ вместе с людьми от войны.
     џ снова засыпал, и мне казалось, что сквозь дремоту Я вижу, как то тут,
то там прорезают темный  небосвод падучие звезды. Љак будто небо посылало на
землю своих  гонцов,  чтобы  узнать, чем  занимаютсЯ  там потомки  ‹ейбница,
ѓумбольдта, ѓершелЯ,-- потомки этих великих немцев.
     „нем мы пришли наконец в ’ересполь.

        „ве тысЯчи томов

     ‚ ’ересполе Я отыскал ђоманина в доме сельского ксендза.
     „еревЯнный темный  костельный дом  стоЯл  в  саду,  в гуще чистотела  и
крапивы. Љое-где сквозь бурьЯн выглЯдывали пунцовые мальвы.
     Љсендз не ушел из ’ересполЯ с беженцами. Ћн вместе с ђоманиным встретил
менЯ на крыльце.
     ќто был высокий худой человек с живыми глазами. €з-под  потертой сутаны
виднелись порыжелые сапоги.
     Љсендз, по тогдашнему обыкновению, благословил менЯ и сказал по-русски:
     --  Њой  дом  открыт  длЯ  всех.  Љак  дом  божий.  ‚ходите,  сын  мой.
“страивайтесь, как вам будет удобно.
     ѓолос у ксендза был высокий, как у мальчика.
     Њы вошли в дом. Ћт наших шагов звЯкали стекла. Љсендз распахнул дверь в
низкую  сумрачную  комнату. ‚доль ее стен стоЯли на деревЯнных  полках сотни
книг.
     -- џ не  хочу видеть немцев!-- неожиданно сказал  ксендз, остановившись
на   пороге.  Ћн  поднЯл  над  головой  большие   ладони,   как  бы  отгонЯЯ
привидение.-- „а избавит менЯ от них дева ЊариЯ!  џ не хочу видеть ни одного
пруссака.  Џусть  будет проклЯта  та  мерзкаЯ ночь,  когда он  был  зачат на
грЯзном ложе под портретом канцлера Ѓисмарка.
     ђоманин толкнул менЯ, но Я не понЯл, о чем он хотел менЯ предупредить.
     -- Љанцлер  смотрел  своими выпученными глазами  на  каждое  зачатие,--
сказал с  отвращением ксендз,-- и думал: "Ђх, майн  готт!  …ще  один  бравый
солдатик  длЯ фатерланда.  Ђх,  майн  готт,  как хорошо,  что  ты  посылаешь
ѓермании так много этих рыжих парней".
     Љсендз медленно пошел вдоль полок, проводЯ рукой по переплетам книг. Ћн
как будто пересчитывал их. Џотом быстро обернулсЯ.
     --  ‚есь свой век,-- сказал он  по-польски,-- Я  собирал эти книги. „ве
тысЯчи томов по истории. џ хотел их спасти, но где взЯть столько фурманок! €
вот, видите, Я с ними осталсЯ. Њожете брать каждую книгу и смотреть ее. Ќо Я
вижу, вы очень устали. Ћтдыхайте.
     Љсендз потрепал менЯ по плечу сухощавой рукой и вышел, шурша сутаной.
     --  •орош? -- спросил ђоманин.-- Њы  с ним  сдружились. ’ут у него чего
только  нет! ‚от эта полка  --  сплошь  о ‘уворове. Ђ эта  -- о Ќаполеоне. Ђ
сверху -- средние века и творениЯ отцов церкви.
     џ взЯл наугад толстую книгу в потрескавшемсЯ черном переплете. ќто была
"€сториЯ французской революции" ЉарлейлЯ.
     -- ‡автра на рассвете двинем на Ѓрест,-- сказал ђоманин.-- ‚се пойдет к
чертовой  матери! ‚се эти  книги  вместе с  их  чудаковатым хозЯином.  €дите
умойтесь,  вы,  негр  Ѓамбула!  ‚  саду  есть  маленькаЯ  банЯ.  …е  недавно
протопили.
     џ пошел в баню. …е покосившийсЯ сруб зарос крапивой по самую крышу.
     Љотел был  полон теплой мутноватой  воды.  џ  подкинул  под  него куски
трухлЯвых досок от забора  и разжег их.  ‚ разбитое окно  тЯнуло сыростью,--
приближалсЯ вечер.
     џ разделсЯ и удивилсЯ тЯжести своей пропыленной одежды и сапог. Џотом Я
долго сидел на скамье, ждал, пока согреетсЯ вода, курил и ни о чем не думал.
Њне  просто  было  хорошо в этом коротком  одиночестве,  хорошо  от  свежего
воздуха, лившегосЯ из сада.
     ‚ бледных лучах  солнца толклась мошкара.  ‡а окнами  выше  подоконника
стоЯли белые зонтичные цветы.
     Ѓыло  так тихо, что Я  слышал, как фыркают  наши лошади, привЯзанные  к
деревьЯм в саду. Џотом издалека дошел, прокатилсЯ над банькой и затих где-то
на западе медленный гул.
     ‘ерый кот вскочил  на подоконник, взглЯнул на менЯ и удивленно мЯукнул.
Џосле  этого он обошел вдоль стен  всю  баньку и заглЯнул  в мои сапоги. ’ам
было пусто и темно. Љот снова  мЯукнул, но теперь уже вопросительно, и начал
теретьсЯ о мои ноги. ЏушистаЯ его шкурка чуть слышно потрескивала.
     џ погладил его. Љот заурчал от наслаждениЯ.
     -- ’ы, окопавшийсЯ в тылу! -- сказал Я коту.-- ’ебЯ никто не тронет. ‡а
тобой не  будут охотитьсЯ  люди в  стальных касках,  чтобы  неизвестно зачем
непременно убить. „авай поменЯемсЯ?
     Љот сделал вид, что не слышит моих слов. Ћн неторопливо вышел из баньки
и даже не оглЯнулсЯ.
     --  ‘виньЯ! --  сказал Я  ему  вслед.--  ‘виньЯ  и  эгоист.  Њне  очень
хотелось,  чтобы  он  вернулсЯ.  Њне  нужно  было  хоть  какое-нибудь  живое
существо, которое не понимает, что такое война, и думает,  будто  мир так же
хорош, каким был месЯц или  год  назад. ‚се так же летают в саду крапивницы,
все так же закатываетсЯ прозрачное сельское солнце, все так же можно дремать
в потертом  кресле  и поводить ушами, когда  что-то загадочно потрескивает в
рассохшихсЯ переплетах.
     Ћт усталости путались мысли. Њне хотелось остановить их, чтобы подумать
наконец  о том, что давно уже саднило на сердце. Ћ ласке, о теплом плече.  Љ
нему можно было бы крепко прижатьсЯ.
     -- Њама! -- сказал Я вполголоса, но тут же вспомнил сухие сжатые мамины
губы и ее растерЯнное лицо. Ќет, не она может  мне помочь. Ќо кто же? Ќикого
не было.  Њожет  быть, только  в  будущем,  если  оно  действительно  будет,
встретитсЯ человек с большой нежной  душой... € ‹елю Я тоже потерЯл и уже не
увижу.
     ‘нова над банькой прокатилсЯ тЯгучий гром. ‘ костельных вЯзов  взлетели
с беспорЯдочным криком галки. Љ окну подошел ђоманин.
     -- ‚ы что, уснули?  --  спросил  он.-- “ пана  ксендза нашлось вишневое
варенье.
     -- Љак будто уснул,-- созналсЯ Я.
     --  Њолодой человек,-- сказал ђоманин,--  вы мне не нравитесь. Ћ чем вы
тут размышлЯете? Њойтесь скорей, и пойдемте пить чай.
     ‘тарик в грубой свитке  -- костельный причетник -- накрыл чай в комнате
с  книгами. Ћн  постелил на  круглый стол серую  скатерть и поставил  на нее
стаканы  и сахарницу  из  тусклого  серого  стекла. ’олько вишневое  варенье
выделЯлось гранатовым Ярким сиропом.
     Њы  достали  свои  запасы: мЯсные консервы, галеты  и  клюквенный  сок.
Ѓольше у нас ничего не было.
     Џришел серый кот. ‡вали его ‚ельзевул.
     Њы  пригласили  к столу  ксендза. Џеред  тем как  сесть, он пробормотал
коротенькую молитву. Њы стоЯ выслушали ее.
     -- ‚ежливые молодые люди,-- заметил ксендз, усмехнулсЯ и помолчал.
     -- „а будет благословенье божье над вами,-- сказал он,  садЯсь.-- Џусть
каждый  ваш  шаг охранЯет  свЯтаЯ дева.  ‚  нее вы, конечно,  не верите.  Ќо
вшистко одно! Џусть она следит своим взором за вами и отводит руку врага.
     Љсендз  отодвинул  чашку  и повернулсЯ к  причетнику,  пившему  чай  на
краешке стола.
     -- џнош,-- сказал он,-- ты откроешь костел, и мы будем служить всю ночь
и весь завтрашний день.
     -- ’ак, пане ксендз,--  вполголоса  согласилсЯ причетник  и привстал.--
‚сю ночь и весь завтрашний день.
     -- Њы отслужим великую литанию по убитым.
     -- ’ак, пане ксендз,-- снова вполголоса ответил причетник.-- ‹итанию по
всем убитым.
     --  Ђ  потом мы  отслужим  мессу  пану  богу,  чтобы  он  помог  Џольше
воскреснуть, как ”еникс из пепла.
     -- ’ак,  пане  ксендз,--  глухо  согласилсЯ  причетник.-- џк  ”еникс  с
попелу.
     -- Ђмен! -- сказал ксендз.
     -- Ђмен! -- пробормотал причетник и опустил седую косматую голову.
     Ќам  с  ђоманиным  стало  не  по  себе  от  этих  заклинаний  ксендза и
бормотании причетника. Љсендз как будто догадалсЯ об этом. Ћн молча встал  и
вышел. ‡а ним вышел, прихрамываЯ, причетник.
     џ лег на  клеенчатый  черный  диван,  укрылсЯ  шинелью  и  провалилсЯ в
гудЯщую темноту.
     ЏроснулсЯ Я внезапно, без причины. Ћчевидно, была уже позднЯЯ ночь.
     ‡а  открытым окном то начинал  тихонько шуметь, то затихал в  кромешном
мраке сад. џ посмотрел за окно:
     не было ни луны, ни звезд,-- должно быть, небо заволокло облаками.
     ѓлубокаЯ  тишина стоЯла вокруг. Ќо мне показалось, что Я  проснулсЯ  от
какого-то  звука. џ  лежал  и ждал.  џ был уверен, что звук  повторитсЯ. Њне
хотелось курить,  но Я медлил зажечь  спичку,  чтобы не  спугнуть безопасную
темноту ночи.
     џ ждал. Њне стало страшно от ожиданиЯ неизвестного звука.
     ’ак Я пролежал несколько минут, но вдруг стремительно рванулсЯ и сел на
диване. инель с тЯжелым шорохом свалилась на пол.
     ‡вук пришел  --  страшный,  протЯжный,  дребезжащий,  томительный,  как
старческий плач.
     —то это было?  ‡вук долго  затихал,  но тотчас же повторилсЯ, и Я узнал
медленный  звон костельного  колокола.  ќто ксендз  служил среди  ночи  свою
великую литанию по убитым.
     џ протЯнул руку к  коробке папирос на стуле, но в это времЯ нарастающий
свист промчалсЯ над крышей дома,  блеснуло багровое  пламЯ, грохнул взрыв, и
потом долго был  слышен  странный гул, будто  сыпались на булыжную  мостовую
мелкие камни.
     ђоманин вскочил, зажег  свечу. ‘нова  свист  пронессЯ  над нами.  ‘нова
взрыв блеснул за окном и осветил сад.
     -- Ћбстреливают! --  крикнул ђоманин.-- Ћдевайтесь. ‘едлайте лошадей. Ђ
Я прикажу запрЯгать фурманки.
     џ  был  одет. џ  вышел в сад с электрическим фонариком. ‹ошади  стоЯли,
прижав  уши,  натЯнув  поводьЯ,--  ими  они  были  привЯзаны   к   деревьЯм.
Џерекрикивались разбуженные санитары.  Ќа краю местечка занЯлось зарево. Ћно
помогло нам быстро собратьсЯ.
     Њы торопились. —ерез местечко уже вразброд отходила пехота.
     Љогда  мы проезжали  мимо  костела, двери  его  были отворены  настежь.
‚нутри жарко пылали свечи.  Ћчевидно,  причетник зажег все запасы костельных
свечей.  џ   увидел   над  алтарем  большое  распЯтие,  окруженное  вышитыми
полотенцами.
     Љсендз стоЯл на паперти в кружевной пелерине, высоко поднЯв над головой
черный  крест.  €з-под одеЯниЯ в  свете зарева  были видны порыжелые сапоги.
Џозади ксендза стоЯл причетник.
     Љогда  мы  поравнЯлись с костельной папертью, ксендз издали перекрестил
нас в воздухе черным крестом и громко сказал:
     -- „а хранит вас свЯтаЯ дева над девами, лилиЯ небес, мать страждущих!
     ‡арево падало на кружевное одеЯние ксендза  и на его лицо. Ћгонь мигал,
и от этого казалось, что ксендз улыбаетсЯ.
     Њы  выехали за околицу.  Ћбстрел стих.  Џахло  пылью, поднЯтой копытами
лошадей, и  болотной водой.  Џозади  мы  снова  услышали  надтреснутый  звон
костельного колокола.
     -- Џохоже, что он немножко свихнулсЯ,-- сказал ђоманин.
     џ ничего не ответил, поднЯл воротник шинели и закурил. ЊенЯ трЯс озноб.
џ думал только о том, чтобы согретьсЯ.

        Њестечко Љобрин

     €з Ѓреста мы вышли  в местечко Љобрин. ‘ нами  ехал на  своем помЯтом и
исцарапанном форде пан ѓронский.
     Ѓрест  горел.  ‚зрывали  крепостные форты.  Ќебо  вздымалось позади нас
розовым дымом.
     Ћколо  Ѓреста мы подобрали двух детей, потерЯвших мать.  Ћни  стоЯли на
краю  дороги,  прижавшись  друг  к  другу,--  маленький  мальчик   в  рваной
гимназической шинели и. худенькаЯ девочка лет двенадцати.
     Њальчик натЯгивал на глаза козырек фуражки, чтобы скрыть слезы. „евочка
крепко держала мальчика обеими руками за плечи.
     Њы посадили их  на  фурманку и накрыли  старыми  шинелЯми.  ел  частый
колючий дождь.
     Љ вечеру мы вошли в местечко Љобрин. ‡емлЯ, чернаЯ, как каменный уголь,
была  размешана  в  жижу  отступающей армией.  Љосые  дома с  нахлобученными
гнилыми крышами уходили в грЯзь по самые пороги.
     ђжали  в  темноте  лошади,  мутно светили  фонари, лЯзгали  расшатанные
колеса, и дождь стекал с крыш шумными ручьЯми.
     ‚ Љобрине мы  видели, как увозили из  местечка еврейского свЯтого,  так
называемого "цадика".
     ѓронский  рассказал  нам, что в ‡ападном  крае и  Џольше есть несколько
таких цадиков. †ивут они всегда по маленьким местечкам.
     Љ цадикам  приезжают со всей страны сотни людей  за  всЯкими житейскими
советами. ‡а счет этих приезжих кормитсЯ население местечек.
     Ћколо  деревЯнного   приплюснутого  дома  вздыхала  толпа  растрепанных
женщин. “ дверей стоЯл закрытый возок,  запрЯженный четверкой тощих лошадей.
џ  никогда еще  не видел  таких  древних  возков. ’ут же, спешившись, курили
драгуны. ќто, оказываетсЯ, был конвой длЯ охраны цадика в дороге.
     ‚незапно  толпа закричала,  бросилась  к  дверЯм. „вери распахнулись, и
огромный высокий еврей с заросшим
     черной щетиной лицом вынес на руках, как младенца, совершенно высохшего
белобородого старичка, закутанного в синее ватное одеЯло.
     ‡а  цадиком поспешали старухи в тальмах и бледные юноши в картузиках  и
длинных сюртуках.
     –адика  уложили  в  возок,  туда  же  сели  старухи  и  юноши, вахмистр
скомандовал: "‚ седло!"--  драгуны сели на коней, и возок тронулсЯ по грЯзи,
качаЯсь и поскрипываЯ. ’олпа женщин побежала за ним.
     --  ‚ы знаете,--  сказал ѓронский,-- что цадик всю жизнь не выходит  из
дома? € его кормЯт с ложечки. —естное слово! џк бога кохам!
     ‚  Љобрине  мы  занЯли под  постой  старую сырую  синагогу. Ћдин только
человек сидел в ней  в темноте и бормотал не то молитвы, не то проклЯтиЯ. Њы
зажгли фонари и увидели пожилого евреЯ с печальными насмешливыми глазами.
     -- Ћй-ой-ой! -- сказал он нам.-- Љакое веселье  вы с собой привезли длЯ
бедных