ажнее всего было приобрести если не полную студенческую  форму,
то хотЯ бы форменную тужурку. € если не новую, то хотЯ бы не очень старую.
   Ќа базаре удалось найти именно такую и тут же перешить ее: чуть  сузить
в плечах, окоротить и за счет этого подновить  обмахрившийсЯ  воротник.  €
так ловко, что куртка сразу приобрела  неожиданную  оригинальность.  €  не
один студент в общежитии спросил Ѓурденко:
   - Љто, коллега, шил вам мундир?
   - †уковский, - называл Ѓурденко одного из самых модных тогда  в  ’омске
портных, уверенный, что такой ответ  одинаково  удовлетворит  и  тех,  кто
спрашивает всерьез, и особенно тех, кто пытаетсЯ насмехатьсЯ.
   ’еперь,  казалось,  у  Ѓурденко  было  все  или  почти  все,  чтобы  не
чувствовать себЯ белой вороной среди студентов. ѓлавное теперь было в том,
чтобы соблюдать как бы равновесие между делами, свЯзанными  с  необходимым
заработком, и учением. Љонечно, лучше всего было бы  поискать  работу  тут
же, при университете.
   - ...‚ы, коллега, кажетсЯ, на первом курсе? Ќа медицинском? џ вас здесь
уже в  третий  раз  встречаю.  ‚ы  как  будто  основательно  интересуетесь
анатомией?
   - Ђ что?
   - Ќичего, но Я подумал,  что  вас  может  заинтересовать  одна  работа.
Џравда, она, может быть, покажетсЯ вам несколько необычной...
   - —ем необычнее работа, тем, наверное, интереснее, -  сказал  Ѓурденко,
по  своему  обыкновению  пристально  вглЯдываЯсь   в   небольшого   роста,
немолодого мужчину в кожаном фартуке.
   - џ работаю тут, - объЯснил мужчина,  обведЯ  рукой  выставку  мулЯжей,
которые только что рассматривал Ѓурденко  и  что-то  такое  зарисовывал  в
блокнот цветными карандашами. - џ сделал некоторые из этих  экспонатов.  ‘
натуры. ‚от это сердце мы сделали вдвоем...
   Ѓурденко казалось,  что  он  уже  догадалсЯ,  какую  работу  ему  хочет
предложить этот неожиданный доброжелатель. Ќо Ѓурденко,  к  сожалению,  не
художник. •отЯ мечтал когда-то стать художником.
   - Ќет, это все ерунда, -  все  эти  мулЯжи-картонажи,  -  махнул  рукой
мужчина. - џ тоже не художник. ’ак только, увлекаюсь. Ђ если действительно
идти по стопам ЌиколаЯ €вановича и стремитьсЯ стать настоЯщим доктором, то
надо серьезно изучать анатомию и, конечно, работать, как он, в секционной.
   Ѓурденко все еще не мог понЯть, при чем  тут  Ќиколай  €ванович,  какой
Ќиколай €ванович и что такое секционнаЯ.
   Ђ  этот  случайный  и,  должно  быть,  словоохотливый  собеседник   уже
доказывал  ему,  почему  даже  вот  так  красочно  и  как  будто   неплохо
исполненный  мулЯж  сердца  все-таки  не  дает  полного  представлениЯ   о
настоЯщем сердце, такого представлениЯ, какое должно быть у врача.
   - Ќиколай €ванович, извините за выражение, не стеснЯлсЯ рытьсЯ в  любом
дерьме, если этого требовала наука. Ќиколай €ванович согласен был  залезть
в самую внутренность...
   "Љакой Ќиколай €ванович?" - уже готов  был  спросить  Ѓурденко,  но  не
решалсЯ, чтобы не обнаружить своего невежества. „олжно быть, это  какое-то
важное здесь лицо - Ќиколай €ванович,  которого  все  знают  и,  наверное,
стыдно его не знать.
   -  Ђ  среди  нынешних  студентов-медиков  лично  Я   встречаю   немало,
извинЯюсь, чистоплюев. Ћни хотЯт как бы бочком-бочком пройти в  науку.  €,
стало быть, образование получить и к самой сути не прикоснутьсЯ.  Ђ  разве
это нам завещал великий Џирогов?!
   "Ђга, понЯтно. ќто он, должно быть, Џирогова запросто называет Ќиколаем
€вановичем. ЏонЯтно, понЯтно".
   - Ђ вас Я заприметил еще на той неделе.  ‚ижу,  вы  как  будто  всерьез
интересуетесь анатомией.  „аже  что-то  зарисовываете.  Ќавел,  извинЯюсь,
справки о вас у ассистента. Ћн говорит: "ќто студент-медик  первого  курса
Ѓурденко. „олжно быть, очень нуждаетсЯ. “же, говорит,  подал  прошение  об
освобождении от платы за обучение. ЏробиваетсЯ уроками и так  далее".  Ќу,
думаю, с ним поговорю, то есть с вами...
   - Ћ чем? -  Ѓурденко  нахмурилсЯ.  …му  не  понравилось,  что  какой-то
ассистент уже сосчитал его средства и дает о нем такие сведениЯ. Ќе  очень
это приЯтно, если все будут думать, что он нуждаетсЯ. Ќе  больше  всех  он
нуждаетсЯ. Ѓурденко не только нахмурилсЯ, но сердито побагровел. -  Ћ  чем
вы хотите со мной поговорить, Я никак не понимаю. € мне уже скучно...
   - Ќу, чего же тут непонЯтного? ‚ы сравните этот мулЯж  вот  хотЯ  бы  с
этим препаратом, -  показал  назойливый  собеседник  на  большую  банку  с
заспиртованным человеческим сердцем. - ‡десь вы можете видеть...
   - Ђ Я при чем?
   - ‚от Я и предлагаю вам работу в секционной...
   Ѓурденко почувствовал, как кровь отхлынула от его лица. —еловек этот  в
кожаном фартуке предлагал ему работу, коротко говорЯ, в мертвецкой, в  том
казавшемсЯ Ѓурденко  мрачном  здании,  на  которое  он  без  особой  охоты
поглЯдывал днем,  когда  шел  в  университет,  и  которое  далеко  обходил
вечером, когда возвращалсЯ в общежитие. “же само здание, даже стены его  и
узкие окна внушали молодому человеку что-то близкое к ужасу.
   - …сли вы всерьез интересуетесь анатомией и к тому  же,  как  Я  понЯл,
нуждаетесь...
   - „о этого нет никому никакого дела, нуждаюсь Я или не нуждаюсь. џ ведь
вас не спрашиваю, не нуждаетесь ли вы!
   Ѓурденко был очень доволен,  что  именно  так,  с  таким  достоинством,
ответил этому смешному доброжелателю. Ќе объЯснЯть же всЯкому, что  он  не
то что боитсЯ, но испытывает органическое отвращение, не может даже думать
об этом мрачном здании анатомички, секционной, мертвецкой или еще как  оно
там называетсЯ?
   €  все-таки  разговор  этот  на  выставке  снова  встревожил   молодого
человека.


        “ ‘ЂЊЋ‰ ’Ђ‰ѓ€

   ‚прочем, в двадцать лет много всЯких  тревог  посещает  чувствительного
человека, но все они скоротечны.
   Ѓурденко быстро обжилсЯ в ’омске.
   Ћн полюбил даже само здание  собственно  университета  -  белокаменный,
многооконный массив, увенчанный по  фасаду  огромным  железным  крестом  и
окруженный густым, пахучим бором из  вековых  лиственниц,  елей  и  сосен,
которые, естественно, переходили по ту сторону  ’оми  в  дремучий  лес,  в
знаменитую на весь мир сибирскую тайгу. €  кроме  тайги  и  тундры,  кроме
навечно и намертво обледеневших пространств, за этим  зданием,  как  и  за
этим городом, не было ничего. ѓород ’омск и ’омский университет  стоЯли  в
истинном  смысле  как  форпосты  цивилизации  у  кромки  тайги,   у   краЯ
первозданной земли, еще никем по-настоЯщему не исхоженной,  не  изученной,
зловеще безмолвствующей.
   ‡дание такое могло стоЯть и где-нибудь в ‘анкт-Џетербурге  или  Њоскве.
…му могло быть лет  сто  или  двести.  €  где-нибудь  в  Џетербурге  среди
подобных себе по архитектуре и по смыслу своего  существованиЯ  оно,  быть
может,  не  сильно  и  выделЯлось  бы.  Ђ  здесь,   в   этом   деревЯнном,
по-деревенски разбросанном городе, опЯть же, скажем, у  великого  хвойного
океана, это здание казалось неожиданным и удивительным. € ему еще не  было
и десЯти лет, этому зданию, когда  в  него  вошел  студент  первого  курса
Ќиколай Ќилович Ѓурденко.
   Ќе только церкви и памЯтники, не  только  ночлежные  и  сиропитательные
дома, но и университеты в старой ђоссии в большинстве создавались  не  без
всенародного участиЯ и прЯмой всенародной помощи.
   ‚се  времЯ  Ѓурденко  слышал  здесь  чуть  ли  не  легенды  о   размахе
благотворительности, с  каким  разные  люди  из  разных  краев  необъЯтной
российской державы старались помочь этому новому университету, заложенному
где-то в ‘ибири. € богатые, и не очень богатые, и совсем небогатые  словно
состЯзались в помощи первому крупному учебному центру на  далекой  окраине
страны, слали в его  адрес  деньги  и  ценности,  уникальные  коллекции  и
механизмы, хотЯ никто не просил об этом,  не  объЯвлЯл  сбора  подарков  и
пожертвований. Ќо, например, охотник, занимавшийсЯ ловлей,  начучеливанием
и продажей диких сибирских зверей, когда к нему обратились с  предложением
изготовить  экспонаты  длЯ   университетского   зоологического   кабинета,
отказалсЯ взЯть по тем временам очень крупные деньги, говорЯ, что это грех
- на таком деле наживатьсЯ.
   Ќаследник колоссального состоЯниЯ, прогулЯвший за десЯтилетиЯ почти все
дотла, в предвидении голодной старости решил  было  продать  многотысЯчную
библиотеку, собранную его предками чуть ли не на протЯжении  столетиЯ.  Ћн
просил за нее миллион. Ѓогатые коллекционеры давали ему  восемьсот,  потом
девЯтьсот тысЯч. Ћн стоЯл  неумолимо  на  своем.  …му  наконец  предложили
девЯтьсот пЯтьдесЯт. Ћн сердилсЯ и  кричал,  что  это  же  не  на  конском
базаре, чтобы торговатьсЯ, - или миллион, или не о чем разговаривать.
   € вот в этот момент к потомственному богачу вошел один из библиотекарей
’омского университета, разъезжавший по –ентральной-ђоссии в поисках ценных
книг. Ћн не в состоЯнии был предложить не только миллион, но даже и десЯть
тысЯч. Ћднако ему все-таки хотелось осмотреть  это  великолепное  собрание
инкунабул. Џосле осмотра  он  спросил  владельца,  не  согласитсЯ  ли  тот
уступить хотЯ бы два десЯтка отобранных книг и назначить подходЯщую цену.
   - Ђ что же, остальные вы считаете ерундой? - вскипел владелец.
   - Ќет, это  все  прекрасные  книги,  но  ’омский  университет  пока  не
располагает средствами.
   € библиотекарь стал рассказывать богачу о ’омском университете. €  так,
должно быть, увлек его этим рассказом, что тот вдруг махнул рукой:
   - Ѓерите всю библиотеку. Џросто так. „аром. ’олько берите  скорее,  без
лишних разговоров. Ђ то передумаю...
   Ѓыло это в 90-х годах прошлого века,  когда  ‘ибирский  железнодорожный
путь еще не существовал. € ’омского  университета,  по  существу,  еще  не
было, но он уже должен был быть.
   € вот зимой по санному  пути  на  лошадЯх  везли  этот  подарок  -  эту
бесценную библиотеку - из –ентральной ђоссии в ’омск.
   € в то же времЯ по тому же пути в таком же порЯдке на  санЯх-розвальнЯх
везли дареные коллекции  бабочек  и  минералов,  гербарии  и  всевозможные
учебные пособиЯ.
   € рЯдом с санЯми  шел,  по-извозчичьи  похлопываЯ  себЯ  рукавицами  на
морозе, уже немолодой ученый, владелец  всех  этих  коллекций,  не  только
подаривший  их  университету,  но  и  сам  пошедший  работать  в   ’омский
императорский  университет.  €менно  не  поехавший,  а  пошедший  рЯдом  с
розвальнЯми, чтобы, боже упаси, не изломали, не растерЯли в дороге коробки
и Ящики, в которых упакованы редчайшие и ценнейшие коллекции.
   Ѓурденко заметил, что студенты здесь не  то  чтобы  гордЯтсЯ  пока  что
очень краткой историей своего университета, но с какой-то любовью, что ли,
пересказывают ее факты. €  особенно  ему  понравилось  с  первых  же  дней
доверительно-уважительное отношение студентов к профессорам и  профессоров
к студентам.
   Ќа всю жизнь запомнилось собеседование о медицине, которое проводил  со
студентами-новичками еще  до  начала  занЯтий  профессор  десмургии  ќраст
ѓаврилович ‘алищев.
   ‚нешне похожий на —ехова, очень  деликатный  в  движениЯх,  поблескиваЯ
толстыми стеклами очков и изредка в затрудненности  пощипываЯ  бороду,  он
неторопливо рассказывал, как давно - с незапамЯтных времен -  человечество
ищет способы исцелениЯ болезней и как много и  в  то  же  времЯ  мало  оно
успело в этих поисках на протЯжении веков, -  много,  потому  что  сегоднЯ
медики уже способны излечивать такие тЯжкие недуги, от которых еще недавно
наступала смерть, мало, потому, что в важнейших отраслЯх своих медицина не
продвинулась еще дальше того, что в глубокой древности было  уже  известно
таким врачам, как ѓален и ѓиппократ.
   ђассказываЯ, как в „ревней  €ндии,  закончив  образование  у  браминов,
молодые врачи, прежде чем получить разрешение на  практику,  обЯзаны  были
давать радже торжественное обещание - аккуратно и вовремЯ стричь бороду  и
ногти,  говорить  спокойно,  не  повышаЯ  голоса,  носить  чистую   и   по
возможности  красивую  одежду,  профессор  оглЯдывал  поверх  очков   свою
аудиторию и спрашивал:
   - Ќе правда ли, коллеги, это и в наше времЯ и у нас в ‘ибири было бы не
излишним. ‚ы как находите?
   Ѓурденко казалось, что именно на нем, на его прическе профессор в  этот
момент несколько задержал насмешливый взглЯд. ЏостричьсЯ-то как раз  и  не
успел. Ђ ведь собиралсЯ.
   - Љроме того, молодые врачи в €ндии давали обещание радже не братьсЯ за
излечение неизлечимых. €ными словами, обещались  не  быть  шарлатанами,  а
действовать только на основании  тех  знаний,  которые  получили.  €  надо
сказать, их знаниЯ  даже  в  современном  смысле  были  значительны,  хотЯ
индийскаЯ медицина почти не имела еще представлениЯ ни об анатомии,  ни  о
физиологии.  €  позднее  даже  знаменитые  врачи  имели  столь  отдаленное
представление об анатомии человека, что, например, хирург  Њазурье  еще  в
начале семнадцатого века описывал кости  мастодонта,  найденные  в  долине
реки ђоны, как останки ’евтобока, королЯ кимаров. Ќадеюсь, коллеги, что ни
с кем из вас ничего подобного  не  произойдет  и  что  скоро  вот  в  этой
аудитории и в других вы начнете изучать настоЯщие  человеческие  кости.  €
услышите, как они стучат...
   Ѓурденко чуть покоробило это сообщение.  Ќо  все-таки  он  и  дальше  с
удовольствием  слушал  профессора,  который  от  древности   переходил   к
современности, от азиатских и  европейских  стран  к  ђоссии,  где  первую
медицинскую школу открыли в самом начале восемнадцатого века.
   - “ченики этой школы  обЯзаны  были  раньше  всего  знать  латинский  и
голландский Языки,  потому  что  преподавание  велось  на  этих  Языках  и
преподавателЯми были голландцы. “чеников здесь не только секли розгами, но
и били батогами, не только сажали в карцер, но и заковывали в  кандалы.  €
все-таки успеваемость у них, судЯ по всему, была  не  на  высоком  уровне.
‚ероЯтно, дело совсем не в том, чтобы принуждать и наказывать,  не  правда
ли? - снова оглЯдывал аудиторию профессор поверх очков. - „ело,  вероЯтно,
в  том,  чтобы  выбирать  профессию  по  своим  возможностЯм,   по   своим
склонностЯм, по  любви...  ‘равнительно  краткое  историческое  расстоЯние
отделЯет нас от той первой школы, где  голландцы  вколачивали  батогами  и
розгами медицинские знаниЯ в русских недорослей.  ‡а  это  времЯ  медицина
проделала немалый путь, выдвинув заметных всему миру медиков...
   Џрофессор ‘алищев стал называть их имена, объЯснЯть, чем каждый из  них
обогатил отечественную медицину.
   ‡адержалсЯ он дольше всего на биографии Џирогова, рассказал даже  почти
что анекдотичную историю о том, как молодой Џирогов в середине этого  вот,
девЯтнадцатого,  столетиЯ  ЯвилсЯ  в  Џариже  к  знаменитому  французскому
хирургу Ђльфреду-Ђрманду-‹уи ‚ельпо, чтобы познакомитьсЯ с его работами по
анатомии.
   - џ из ђоссии, врач, - представилсЯ Џирогов. - Џриехал  в  ваш  великий
город поучитьсЯ...
   - Ћ, - сказал ‚ельпо. - Ћчень приЯтно. Ќо был ли  смысл  вам  ехать  из
ђоссии во ”ранцию изучать анатомию, если у вас есть  дома...  Џирогов?!  џ
только что познакомилсЯ с его анатомическими работами. ќто  восхитительно!
џ был бы счастлив сам поучитьсЯ у него...
   Џирогов смутилсЯ.
   - Ќе хочу вас интриговать, профессор. ‚ероЯтно, вы  говорите  обо  мне.
ќто моЯ работа, - кивнул он на книгу, лежавшую у ‚ельпо на  столе.  -  ЊоЯ
фамилиЯ Џирогов. џ не успел назватьсЯ.
   - ...‹ично  Я  против  всех  видов  идолопоклонства,  -  вдруг  как  бы
призналсЯ профессор ‘алищев. - џ не считаю, что в мире могут  быть  вечные
авторитеты, поскольку мы знаем, что все течет и развиваетсЯ. €наче говорЯ,
Я против незыблемых фигур  в  историческом  пространстве,  против  идолов,
способных порой незыблемым своим авторитетом затруднЯть или даже тормозить
развитие. Ќо Џирогов в нашем деле такаЯ величина, котораЯ,  мне  думаетсЯ,
еще долго будет привлекать к себе всеобщее  внимание  и  уважение.  €  мне
хотелось бы,  чтобы  вы  вглЯделись  и  вдумались  в  жизнь  действительно
гениального человека, если окончательно изберете врачебное поприще...
   "‡начит, профессор считает, что все это  не  окончательно?  -  удивилсЯ
Ѓурденко. - ‡начит, мы, по его мнению, не избрали еще... ‡начит, будет еще
что-то вроде главного экзамена. ‡начит, будут выЯснЯть, пригодны ли мы все
и каждый из нас..."
   -  Џирогов,  -  продолжал  профессор,  -  это  как   бы   олицетворение
постоЯнного,  напрЯженного  труда  и  неугасимой   мысли,   причем   труда
бесстрашного и мысли всепроникающей. ‚думайтесь,  пожалуйста,  хотЯ  бы  в
такой факт. ‡а четырнадцать лет своей профессорской  деЯтельности  Џирогов
вскрыл двенадцать тысЯч трупов и подробнейше описал  каждое  из  вскрытий.
ќто, повторЯю, только за четырнадцать лет. Ђ сколько он вскрыл  покойников
и  произвел  операций  над  больными  за   полвека   своей   деЯтельности?
‚думайтесь, пожалуйста. ‚думайтесь как следует. €  вообразите,  что  такое
вскрытие.   ЋбЯзательно   постарайтесь   представить   себЯ   у    постели
тЯжелобольного, в больничной палате, где  в  наших  условиЯх  непривычного
доктора может стошнить даже от самого воздуха,  до  крайности  спертого  и
пронизанного тЯжкими запахами. ‚ообразите, что вы  держите  в  своей  руке
костлЯвую, холодеющую руку умирающего. ‚ообразите, если  можете,  себЯ  на
войне среди раненых, взывающих к вашей помощи. „а что  проще,  представьте
себЯ среди обыкновенных больных, каждый день доверЯющих  вам  свою  жизнь,
верЯщих в вас, надеющихсЯ, что вы исцелите их.
   Ѓурденко неотрывно смотрел на профессора, и ему казалось, что профессор
поправлЯет очки, чтобы  вглЯдетьсЯ  в  каждого  студента:  хорошо  ли  они
понимают все, о чем он говорит.
   - ‚прочем, вам все это еще трудно представить. Ќадо стать врачом,  надо
пройти хотЯ бы часть путей и троп, пройденных, например, Џироговым,  чтобы
вообразить в полной мере подвиг его жизни. Љонечно, не каждый из нас, даже
далеко не каждый, - подчеркнул профессор, - способен взобратьсЯ  на  такую
высоту всемирной славы, на какую поднЯлсЯ наш землЯк Џирогов, но следовать
его принципам - его безукоризненной честности, его бесстрашию в труде, его
неутомимости,  его  страстному  стремлению  понЯть  человека   -   обЯзан,
по-моему, каждый из нас...
   Ѓурденко обратил внимание на то, что профессор дважды повторил это  "из
нас", не "из вас", а "из нас", - как бы приближаЯ этим студентов к себе, к
своей профессии, как бы уважительно уравниваЯ  их  в  какой-то  степени  с
собой.
   - •отЯ, конечно, не стоит излишне преувеличивать наше  дело,  -  сказал
профессор. - Њне кажетсЯ, любого человека, не  очень  глупого,  не  Явного
олигофрена можно обучить врачеванию и выдать ему диплом врача.  Ќо,  чтобы
стать настоЯщим врачом,  требуетсЯ  призвание.  €менно  призвание  поможет
преодолеть все невзгоды в  труде.  €менно  призвание  заглушит  неприЯтные
запахи от Язв и смрад от трупа, который  надо  изучать.  €менно  призвание
сообщит потом радость познаниЯ и открытий.  Ќо  если  вы  не  почувствуете
призваниЯ, если вас устрашит предстоЯщий  труд  в  этой  постоЯнной  сфере
страданий, мой совет вам, коллеги: уходите. “ходите, пока не поздно. €наче
вы принесете не пользу, а вред. € немалый. € постоЯнно  будет  висеть  над
вами проклЯтие тех, кого вы станете пользовать. Њой  совет  вам,  коллеги,
еще раз повторЯю: уходите!
   - “ходите?!
   ќто произошло длЯ Ѓурденко как изгнание нечестивых из храма.
   „еликатный этот профессор вдруг как бы изменилсЯ на глазах у всех.
   - …сть занЯтиЯ и ремесла более легкие, чем медицина, более выгодные  и,
может быть, даже более эффектные и интересные. Ђ медицине - и  особенно  в
нашей стране - предстоит тЯгчайший труд. ‚от она, необъЯтнаЯ  наша  землЯ,
наша родина, - показал профессор в окно. -  ‚от  они,  все  еще  дремлющие
тайга и тундра, по которым не прошел еще ни один врач, ни один учитель, ни
один инженер, ни один проповедник добрых чувств.  ‚  этот  час,  когда  мы
заседаем с вами  в  этой  теплой  и  светлой  аудитории,  там,  в  темных,
просвистанных холодным ветром чумах и юртах,  умирают  и  рождаютсЯ  люди,
такие же, как мы с вами, так же жаждущие  счастьЯ  и  так  же  страшащиесЯ
смерти. €х поЯвление на свет встречают грЯзные повитухи, обрЯженные  часто
в звериные шкуры. €х недуги пользуют шаманы, бьющие в бубен, или  шепчущие
заклинаниЯ знахари. Ћни еще не  знают,  не  догадываютсЯ  о  существовании
медицины и, в частности, о существовании  вот  этого  нашего  медицинского
факультета, действующего почти рЯдом с ними, у самой границы тайги. ЌельзЯ
сказать, что они ждут врачей. Ќо  все-таки  врачи  когда-то  должны  будут
прийти к ним. € к ним придут не только знающие, не только  опытные,  но  и
отважные врачи. Ђ  врачу  часто  требуетсЯ  смелость  и  длЯ  того,  чтобы
приобрести опыт и знаниЯ. € вот, коллеги, Я еще раз хочу повторить вам мой
совет: уходите, если не чувствуете в себе призваниЯ к этому делу, если  не
надеетесь  обрести  в  себе   достаточно   смелости   и   упорства,   если
рассчитываете только на легкий труд. “ходите с первого курса и со второго.
“ходите, пока не поздно. Ћсвободите место тем,  кто  способен  приготовить
себЯ к любым невзгодам, кто способен  взвалить  на  свои  плечи  тЯгчайший
груз, кто, иначе  говорЯ,  чувствует  в  себе  призвание  и  верит  в  его
неистребимую силу.
   ...Ѓурденко долго не мог уснуть в этот вечер.  Ћн  все  ходил  и  ходил
впотьмах, в одиночестве по заснеженному  берегу  еще  не  застывшей  ’оми,
слушал, как многоголосо шумЯт ближайшие дремучие  леса,  но  шум  этот  не
заглушал профессорских слов. € странно: все времЯ казалось, что профессор,
произносЯ это грозное "уходите", смотрел именно на него и обращалсЯ именно
к нему. Ђ Ѓурденко уже сдал  все  вступительные  экзамены  и  приготовилсЯ
учитьсЯ на врача. •орошенькое дело - "уходите". Ђ Я вот возьму и не уйду.


        ‚ ’ЋЊ ‘ЂЊЋЊ „‚“•ќ’Ђ†ЌЋЊ ‡„ЂЌ€€

   - ...‚се-таки мне не очень понЯтно, Ќиколай Ќилович, почему же  вы  так
решительно  выбрали  в  юности  именно  медицину?  -  спросил  Я   однажды
профессора Ѓурденко. - Љак-то не очень это Ясно...
   - …сли б мне это было Яснее, Я бы вам охотно все объЯснил, -  улыбнулсЯ
профессор. - Џроще всего, пожалуй, написать, что Я еще в детстве стремилсЯ
на помощь страждущему человечеству, что еще  тогда  лечил  кукол  у  своих
сестер и бережно перевЯзывал лапку раненой сороке. •отЯ что-то в этом роде
было уже написано обо мне. Ќо, откровенно говорЯ, о человечестве  Я  тогда
не думал, никаких  лапок  не  перевЯзывал  и  кукол  не  лечил.  Џросто  в
семинарии,  как  многие  молодые   люди   моего   времени,   Я   увлекалсЯ
естествознанием. ќто было очень модно в конце прошлого столетиЯ. Ћднако  Я
не подозревал, какие огорчениЯ ожидают менЯ  чуть  ли  не  с  первых  дней
знакомства с медициной, уже на первом курсе. џ не представлЯл себе этого в
полной мере даже после той  первой  лекции  профессора  ‘алищева,  котораЯ
произвела на менЯ сильнейшее впечатление. €, несмотрЯ на этот  неожиданный
его совет: "уходите", лекциЯ эта в  чем-то  благодетельно  укрепила  менЯ.
Џравда, ненадолго...
   Љости, о которых  говорил  профессор  ‘алищев,  настоЯщие  человеческие
кости, поЯвились в аудитории  очень  скоро.  €х  раздавали  студентам  длЯ
наглЯдного обучениЯ. Ђ как же иначе? Ѓыли они выданы и студенту Ѓурденко.
   Ѓольшинство студентов как будто не испытывало никаких  особых  ощущений
при  занЯтиЯх  с  костЯми.  ђаскладывали  их  перед   собой,   перебирали,
заучивали. “ходЯ после лекций, запихивали в свои  сумки,  не  задумываЯсь,
наверно, о том, кому и когда принадлежали эти "органы опоры и движениЯ".
   Ѓурденко же прикасалсЯ к костЯм сперва не иначе, как подложив  бумажку.
„елал  он  это  незаметно.  Ќо  все   же   при   его   постоЯнной   чуткой
настороженности, которую он, кстати,  не  утратил  до  самой  смерти,  ему
казалось, что студенты уже уловили его брезгливо-опасливые прикосновениЯ к
костЯм и готовы высмеивать его.
   - Љоллега, простите, это не ваши ли кости остались там, на подоконнике?
ќто не вы забыли ваши кости, коллега?
   - Ќет, спасибо, мои кости, слава  богу,  всегда  при  мне,  -  улыбалсЯ
Ѓурденко,  готовый,  однако,  в  случае  крайней  надобности  ответить   и
по-иному.
   …му приЯтно было, что в университете, и в общежитии, и даже  встречаЯсь
на улице, студенты так вежливо разговаривают друг с другом, что  здесь  не
надо, как в пензенском детстве и юности, носить в кармане на всЯкий случай
тЯжелую гирьку на веревочке,  но,  пожалуй  (в  символическом  смысле),  и
выбрасывать ее из кармана пока не следует. Ќадо прежде всего  приглЯдетьсЯ
ко всему.
   Ќи с кем особо близко Ѓурденко не сошелсЯ, но и нельзЯ сказать, что  он
заметно обособилсЯ.
   Џравда, в общежитии койка его стоЯла несколько в стороне - за громадной
изразцовой печью, как бы в нише. …му это нравилось. ’ут, в закутке,  никто
не видел, что он ел по утрам, чем ужинал, тем более еда у него  все  времЯ
была крайне незавиднаЯ - черный хлеб, соленые огурцы,  не  часто  селедка,
печенаЯ картошка, которую сам пек внизу, в сторожке.
   ‚ечерами изредка он выходил из  своего  убежища  на  середину  длинной,
большой комнаты общежитиЯ,  где  стоЯл  общий  стол.  ‡десь  читали,  ели,
повторЯли конспекты, играли в карты, писали письма  домой  и  даже  делали
маски из папье-маше, готовЯсь  к  новогоднему  благотворительному  балу  в
пользу "недостаточных студентов". ‡десь, за общим  столом,  распределЯлись
роли в гоголевской пьесе "†енитьба", которую должны  были  поставить  тоже
под Ќовый год перед балом.
   - Ќе хотите ли, коллега, взЯть  что-нибудь  длЯ  себЯ  в  спектакле?  -
спросил Ѓурденко бородатый студент-старшекурсник, выступавший  в  качестве
режиссера. - ‚ы знакомы с пьесой?
   - Љонечно. Ђ что там есть?
   - Љ сожалению, на ваш курс пришлось три роли. Ћсталась только  одна,  и
то женскаЯ.
   Ѓурденко был готов вспылить, заподозрив насмешку. Ќо никто не  смеЯлсЯ.
€ он сказал:
   - Ђ что? „авайте попробую. ќто, пожалуй, будет смешно.
   Ћн участвовал в  репетициЯх  все  у  этого  же  общего  стола.  ’ут  же
несколько раз играл в карты - в двадцать  одно  -  по  копейке.  €гра  ему
нравилась, тем более везло: однажды в вечер выиграл почти полтинник.
   - Ќе обольщайтесь, коллега, - сказал ему студент, как раз проигравший в
тот вечер. - €звестно, что кому везет в карты,  тому  всегда  не  везет  в
любви. €ли вам все равно?
   - ‚се равно, - ответил Ѓурденко. € больше никогда не играл в карты.
   - Џочему?
   - Ќекогда, - говорил он студентам, удивлЯвшимсЯ, что он вдруг  перестал
выходить к общему столу  и  все  сидит  по  вечерам  у  себЯ,  за  печкой,
обложившись книгами, хотЯ до экзаменов еще далеко.
   —то же он делал там у себЯ за печкой?
   ЋказываетсЯ, он, как в детстве, "готовил уроки", перечитывал, выправлЯл
собственные записи сегоднЯ прочитанных лекций. Ћн считал,  что  записанное
лучше укладываетсЯ в  памЯти,  или,  как  говорЯт,  усваиваетсЯ,  то  есть
становитсЯ своим.
   - џ тЯжелодум, -  впоследствии  признавалсЯ  Ѓурденко.  -  ‚  этом  мой
заметный и существенный недостаток, но в этом же  притаилось,  пожалуй,  и
мое достоинство: один раз и как следует усвоив что-нибудь, Я удерживаю это
с необычайной крепостью. Ћчень легко, например, мне давалась анатомиЯ.  Ќа
нее Я затратил лучшие часы и дни. „а что там часы и дни - лучшие годы моей
жизни. € все-таки...
   ќто присловье "и все-таки" часто повторЯлось в речи Ѓурденко. € за этим
присловьем  чувствовалось  что-то  недоговоренное,  недоделанное,   что-то
такое, что постоЯнно тревожит его.
   „о самой смерти он сохранил привычку, выработанную, должно быть, еще  с
юности, - подводить как бы итог каждому  протекшему  дню  и  готовитьсЯ  к
тому, что наступит завтра, послезавтра или "когда-нибудь".
   - ‚сегда неплохо забежать, заглЯнуть вперед, угадать, что будет.  ’огда
навернЯка не отстанешь, - говорил он.
   Џо курсовому расписанию еще не было закончено изучение костей  скелета,
а Ѓурденко, чтобы лучше запомнить, уже срисовывал из учебника мышцы, делал
свои пометки и записи, не подозреваЯ, какие  неприЯтности  ожидают  его  с
этими - будь они неладны - мышцами.
   Ђ неприЯтности уже придвинулись вплотную.
   ‚ступительнаЯ  лекциЯ  и  все  последующие  о  мышечной  системе   были
назначены в том самом двухэтажном здании,  о  котором  так  много  всЯкого
наслушалсЯ Ѓурденко. Љое-кто из первокурсников уже побывал не однажды там.
Ђ Ѓурденко пошел туда впервые только на лекцию о мышцах.
   € как будто ничего особенного. ‚ошли в просторное помещение,  разделись
в гардеробной и поднЯлись на второй этаж. € тут на двух больших  мраморных
и обитых  цинком  столах  Ѓурденко  увидел  две  обнаженные,  должно  быть
восковые, фигуры. Ћдна из них была женскаЯ, Ѓурденко  почему-то  в  первое
мгновение задержал взглЯд на ее  ступнЯх.  Ћни  почему-то  показались  ему
синеватыми. € только всего.
   ‚се студенты прошли мимо этих фигур в  глубину  помещениЯ,  где  стоЯли
полукругом  скамьи  и  профессорскаЯ  кафедра.   Ќа   кафедру   поднималсЯ
профессор.
   Ѓурденко узнал еще издали ќраста ѓавриловича ‘алищева, к  которому  уже
питал симпатию.
   - —уть поживее рассаживайтесь, коллеги,  -  говорил  профессор.  -  Ќам
предстоит сегоднЯ впервые, Я надеюсь, интересное занЯтие.
   Ќет,  не  профессором  мечтал  стать  в  те  годы  Ѓурденко,  а  только
ассистентом профессора ‘алищева. …му нравилось  все  в  этом  человеке:  и
удивительно доброе лицо, и манера говорить, будто он не лекцию  читает,  а
рассказывает о чем-то, что узнал, услышал сам только что и что его  самого
поражает.
   - Ћчень хорошо, - сказал  профессор  в  середине  лекции,  -  что  вам,
коллеги, предстоит счастливаЯ возможность поработать с трупами. Ќичто  так
не укреплЯет знаний - сужу по себе, - как практическаЯ работа с трупом.
   "Ђ где  же  трупы?"  -  опасливо  подумал  Ѓурденко.  €  только  сейчас
сообразил, что это были не восковые фигуры, мимо которых он проходил.
   Џозднее он видел, как рассекались подобные  "фигуры",  как  извлекались
мышцы длЯ демонстрации студентам. € каждый студент мог - и  должен  был  -
подержать перед собой мышцу, уложенную на узком и продолговатом деревЯнном
блюде с двумЯ ручками.
   Ѓурденко думал, что ему сделаетсЯ "нехорошо", если он  возьмет  в  руки
такое блюдо. Ќо ничего с ним не случилось. Ћн  мгновение  подержал  его  и
передал соседу. € видел, как сосед стал рукой прощупывать мышцу и что-то с
усмешкой говорил студенту, сидевшему с другой стороны.
   Ѓурденко сидел как окаменевший.  €,  чуть  содрогаЯсь,  думал:  неужели
"такое" будет каждый день?
   Ћднако назавтра многое  повторЯлось,  но  он  уже  не  чувствовал  себЯ
окаменевшим.
   Ќаконец надо было приступить к самостоЯтельным занЯтиЯм.
   Ќекоторые студенты тут же после очередной лекции и приступили, взЯлись,
так  сказать,  использовать  эту  "счастливую  возможность  поработать   с
трупами", как сказал профессор ‘алищев.
   Ђ Ѓурденко был счастлив, что его не оставили длЯ этих занЯтий, -  пошел
в общежитие.
   Џо дороге он должен был, по обыкновению, зайти пообедать в студенческой
столовой. Ћтличный гороховый суп на ветчинных  костЯх,  гречневаЯ  каша  с
салом или жаренаЯ картошка, а то и котлеты  или  замечательные  сосиски  с
тушеной капустой. Ќо на этот раз ему есть не хотелось.
   ’олько поздно вечером Ћн выпил чаю с калачом.
   ‚ это же времЯ его позвали  на  репетицию.  ‚сем  понравилось,  как  он
"по-своему" трактовал роль свахи ”еклы €вановны. •охотали  даже  участники
спектаклЯ. ’олько режиссер заметил:
   - Њне кажетсЯ, вы слегка утрируете. —уть-чуть больше реализма, коллега.
Ќо, на мой взглЯд, у вас серьезные способности.
   - ‚ крайнем случае, если из вас не получитсЯ  медик,  сможете  свободно
пойти в артисты, - сказал  похожий  на  дьЯчка,  тоже  бывший  семинарист,
игравший Џодколесина.
   ќтот сомнительный комплимент рассердил было  Ѓурденко,  но  он  сдержал
себЯ. Џотом, уже собираЯсь спать, подумал грустно: "Ђ вдруг  действительно
не получитсЯ медик?"
   “тром в коридоре общежитиЯ его встретил студент, которого все  называли
"старостой", и сказал как бы между прочим:
   - „а, коллега, не забудьте, сегоднЯ в двенадцать, сразу после реферата,
мы все в анатомичке. Ѓудем сами препарировать. - € зачем-то  подмигнул.  -
•отелось бы, чтоб никто не опаздывал. € без напоминаний.
   Љак будто Ѓурденко уже опаздывал и ему напоминали. "‚ двенадцать так  в
двенадцать". „аже без десЯти двенадцать Ѓурденко  был  уже  в  гардеробной
анатомички. ‘нЯл тужурку, надел халат  и  развЯзывал  шнурок  на  ботинке,
чтобы переобутьсЯ в домашние туфли, когда опЯть поЯвилсЯ этот  староста  и
сказал:
   - “ходим, коллега.  Џрепараты  занЯты.  ’ам  четвертый  курс.  ‘нимайте
халат.
   Ѓурденко, однако, не обрадовалсЯ, а рассердилсЯ. ‚едь нет  ничего  хуже
подготовки к чему-нибудь неприЯтному. ‚едь он уже настроилсЯ, приготовилсЯ
ко всему. € вдруг - не надо.
   Џошел в библиотеку, потом на базар, поел прЯмо у лотка, прЯмо у шипЯщей
на раскаленных угольЯх сковороды бараньей печенки с брусникой.
   - ‘о всех православных по пЯтаку, а с господ  студентов  -  только  три
копейки.
   ‘ытый, веселый, он опЯть проходил мимо университета, когда  его  увидел
тот же староста:
   - Ђ мы вас ждем, коллега. ѓде же вы бродите? Ќам пора в анатомичку.
   ќто было, пожалуй, лучше всего: вот так, как бы  внезапно  вернутьсЯ  в
это мрачноватое здание. € вот оно уже рЯдом.
   •алат и туфли оставались у гардеробщика. Ѓурденко быстро  переоделсЯ  и
пошел на второй этаж. Ќо оказалось, что на второй этаж идти было не надо.
   - ’рупы  здесь,  на  левой  стороне,  -  сказал  человек,  показавшийсЯ
Ѓурденко знакомым. -  €  придетсЯ  немного  подождать.  ’ам  идет  сейчас,
вернее, заканчиваетсЯ судебно-медицинское вскрытие.
   ‚от это уж совсем ерунда. ЋпЯть ждать, опЯть  настраиватьсЯ.  “ж  лучше
бы, если это неизбежно, поскорее отделатьсЯ и уйти.
   Ѓурденко  достал  из  брезентовой  сумки,  заменЯвшей  ему  портфель  и
чемодан, учебник  анатомии  и  присел  на  мраморные  ступени  у  входа  -
повторить мышцы тазового поЯса. Ђга, четырехглаваЯ мышца бедра. ‚от она  у
менЯ тут...
   Ћн вытЯнул ногу и правой рукой провел по тому  месту,  где  предполагал
четырехглавую мышцу,  хотЯ  делал  это  уже  не  однажды.  Ђ  тут  у  менЯ
портнЯжнаЯ мышца.
   ‚ этот момент в левой стороне коридора открылись двери, и оттуда хлынул
поток света:
   - Џожалуйте, господа!
   ќто относилось к Ѓурденко и к его коллегам.
   —уть сжалось что-то внутри (что сжалось, точно угадать было трудно, так
как раздел "внутренние органы" еще не изучали). € чуть пересохло  во  рту.
‚се это от нового приступа страха, что ли. •отЯ чего страшитьсЯ?
   …ще давно-давно Ѓурденко прочитал у —ехова и переписал в  свой  дневник
понравившиесЯ ему слова о том, что  человек  должен  сознавать  себЯ  выше
львов, тигров, звезд, выше всего в природе, даже выше того, что  непонЯтно
и кажетсЯ чудесным, иначе он не человек, а мышь, котораЯ всего боитсЯ.
   ‚се студенты настроены как будто даже весело. Ќикто ничего  не  боитсЯ.
Ќет, один, кажетсЯ, трусит, увидел Ѓурденко худенького студента, почему-то
остановившегосЯ в дверЯх. € взглЯд у этого студента  какой-то  блуждающий.
"’русит", - опЯть подумал про него Ѓурденко, проходЯ в  глубину  огромного
светлого зала.


        Ђ џ „…‰‘’‚€’…‹њЌЋ ЃЋћ‘њ...

   ‡десь так же, как в прошлый  раз,  наверху,  на  втором  этаже,  стоЯли
большие столы, по мрамору обитые цинком. Ђ на столах лежали два обнаженных
трупа - мужчины и женщины. Ќеужели это те же самые, что были тогда наверху
и показались Ѓурденко восковыми фигурами? Ќет, едва ли это  те  же.  „а  и
зачем об этом думать? ѓлавное сейчас, не проЯвлЯть робости, не обращать на
себЯ вниманиЯ, как вот тот студентик, что задержалсЯ в дверЯх. ‚едь  Явно,
что он трусит. Ѓурденко оглЯнулсЯ на него, но в дверЯх уже никого не было.
   - Ќу, выбирайте, господа, кто чем интересуетсЯ, кто даму, кто  мужчину,
- сказал с,  пожалуй,  непозволительной  развЯзностью  немолодой  небритый
мужчина в сером халате. - ‚от, глЯдите, какаЯ у нас тут дама.
   € на Ѓурденко пахнуло от этого человека водочным перегаром.
   - ‚ы, кажетсЯ, опЯть, €сидор, это самое? Ќу как не совестно! - вздохнул
человек, показавшийсЯ Ѓурденко знакомым.
   - Ђ что делать-то, Ќиколай ѓаврилыч, - усмехнулсЯ €сидор. -  џ  сегоднЯ
именинник. „ень сегоднЯ моего собственного ангела. „аже  неплохо  было  бы
собрать с господ студентов по пЯтаку за то, что  Я  предоставил  им  такую
дамочку. Џожалуйте, - потрогал он за локоть студента,  стоЯвшего  рЯдом  с
Ѓурденко. - Џроходите, не стеснЯйтесь... „ама ожидает вас.
   - џ лично предпочитаю иметь дело с живыми дамами,  -  откликнулсЯ  этот
студент. - Ђ в мертвецких предпочитаю мужчин.
   ЏоследнЯЯ фраза удивила Ѓурденко. Ќа взглЯд этот черненький,  как  жук,
студент был не старше его, а разговаривал так, как будто он уже не впервые
вот в таких обстоЯтельствах.
   - Ќу тогда вы вот сюда, пожалуйста, становитесь, - показал Ѓурденко  на
покойницу €сидор.
   - ’ы еще, чего  доброго,  €сидор,  нам  лекцию  прочтешь,  -  засмеЯлсЯ
черненький.
   - Ђ что ж. Џожалуйста.  …сли  вы  мне  соберете  по  пЯтаку.  џ  всегда
готовый...
   - €ди, иди, отдыхай,  -  сказал  Ќиколай  ѓаврилович  и  надел  кожаный
фартук.
   Ђх, вот теперь вспомнил Ѓурденко, где он впервые увидел этого человека:
на санитарной выставке при  женских  курсах.  ќто  он  приглашал  Ѓурденко
работать.
   - Ќу что же, вы как будто задумались  в  нерешительности,  -  улыбнулсЯ
Ќиколай ѓаврилович. - „елайте надрез.
   Ѓурденко выбрал бедро. €, держа скальпель, как перо, сделал неуверенный
надрез, но мгновенно из надреза показалось что-то желтое, не похожее ни на
кровь, ни на что, - отвратительное.
   - Ќет, Я это, кажетсЯ, не смогу, - вслух подумал Ѓурденко.
   - Ќу, что вы, коллега. ќто так просто! Ѓедро - это как раз пустЯки. ‚от
если бы у вас, как у менЯ, - кисть. ‚ы посмотрите, сколько...
   Ќо Ѓурденко ничего не услышал и не увидел. ‚ следующее мгновение он уже
сидел на клеенчатом табурете, а Ќиколай ѓаврилович  подносил  к  его  носу
склЯнку с чем-то щиплющим нос.
   - ќто нашатырный спирт,  коллега.  Ќичего  удивительного.  Ѓывает.  ќто
почти естественно - длЯ начала.
   Ѓурденко встал.
   - ‚ы лучше посидите, - посоветовал Ќиколай ѓаврилович. €  даже  подавил
двумЯ руками ему на плечи, усаживаЯ. - ‚ам надо отдохнуть немножечко.
   - „а идите вы! - вдруг оттолкнул его Ѓурденко.  €  опЯть  направилсЯ  к
столу, говорЯ на ходу сердито и растерЯнно: - ѓде тут был мой скальпель?
   - ‚от он, - поднЯл скальпель все тот же  добрейший  Ќиколай  ѓаврилович
подле табуретки, на которой только что сидел Ѓурденко.
   Ѓурденко был как  бы  дважды  сконфужен.  €  тем,  что,  как  девчонка,
чуть-чуть не грохнулсЯ в обморок, и особенно тем, что невольно  так  грубо
оттолкнул человека, Явно желавшего ему добра. € даже не извинилсЯ.
   - ‘пасибо, - все-таки сказал он Ќиколаю ѓавриловичу, который подал  ему
скальпель. € больше ни слова не говорЯ, только громко и как будто  сердито
сопЯ, принЯлсЯ за свою работу.
   ‘туденты же, работавшие рЯдом, переговаривались между собой, не обращаЯ
вниманиЯ на Ѓурденко, не обсуждаЯ случившеесЯ с  ним.  ’олько  один,  этот
черненький, как жук, фамилиЯ его, кажетсЯ, ‘лушкевич, сказал:
   - Ќет ничего хуже  женских  трупов.  ќто  мне  и  раньше  говорили.  ‚ы
посмотрите, все мышцы просто пропитаны жиром. ќто противно.  ‹юбого  может
стошнить.
   - € вообще все странно, - сказал еще один  -  бородатый  студент.  -  ‚
других университетах,  на  других  медицинских  факультетах  все  подобные
занЯтиЯ с трупами начинаютсЯ только со второго курса. Ђ у  нас  в  ’омске,
вот видите, всех хотЯт перещеголЯть.  ЏровинциЯ!  Ќе  дают  человеку  даже
несколько освоитьсЯ... Ђ люди не все одинаковы...
   ‘лова эти как бы оправдывали Ѓурденко, - его смЯтение, но он все  равно
ни с кем не заговорил, будто окружающие были в чем-то виноваты перед  ним.
Џосле препарированиЯ он долго мыл  руки  и  не  пошел  в  библиотеку,  как
собиралсЯ, а зашагал в сторону ’оми.
   ‡десь, на берегу все  еще  не  замерзавшей,  но  уже  объЯтой  холодным
туманом реки,  ему  каждый  раз  после  каких-нибудь  душевных  потрЯсений
становилось легче. ‡десь он  как  бы  остывал  после  волнений  и  обретал
спокойствие и Ясность.
   “тром он проснулсЯ  почти  веселый,  но  завтракать  ему  не  хотелось.
Џравда, по дороге в университет он купил в булочной  калач,  чтобы  съесть
его всухомЯтку между лекциЯми. ’акие сибирские пшеничные калачи с пузырЯми
необыкновенно нравились ему. Ћн покупал их нечасто и всЯкий раз думал: вот
пойдут дела хорошо, стану, например, доктором, можно  будет  покупать  эти
калачи каждый день к завтраку. Љалач был завернут в газету  и  нежно  грел
руки. ‚друг захотелось по-мальчишечьи отломить кусок и съесть тут  же.  Ќо
неудобно вот так, на улице.
   Ѓурденко сошел с деревЯнного тротуара и остановилсЯ у торцовой  стороны
зданиЯ, где, как ему казалось, его никто не  видит,  и  стал  медленно,  с
наслаждением  есть  этот  восхитительный  калач.  ‘ъел  половину  и  вдруг
услышал:
   - ќто что же вы тут, коллега?
   Ѓурденко поспешно и растерЯнно завернул  в  газету  остатки  калача  и,
оглЯнувшись, увидел ЌиколаЯ ѓавриловича.
   - Ђ Я подумал, вам опЯть сделалось нехорошо.
   -  Ќет,  мне  хорошо,  -  сконфузилсЯ  Ѓурденко.  -   џ   просто   так.
ЋстановилсЯ...
   - Ђ Я не думал