мать! -- заорал, задыхаЯсь, на
печи старик.
     “ Ќикиты стало холодно в животе, сердце колотилось, но и сон душил его,
навивалсЯ.  "‘волочь!  --  думал Ќикита, засыпаЯ.--  Џлевать!  ‘частливый...
Џобедитель! Ќе в этом главное".-- € он стал думать что-то  очень хорошее про
себЯ, как он кого-нибудь  встретит, и тогда будет не то что здесь, а это так
-- бодЯга, а не любовь, сука этот €люшка, подонок! € он уже ничего не слыхал
больше.
     € еще раз он проснулсЯ  -- на стене, на темных бревнах над его кроватью
был желтый квадрат света, и ему показалось, что лучи идут по  избе мимо печи
и упираютсЯ в стену  над ним. "‘олнце встало! -- испугалсЯ  он  спросонок.--
Џроспали!" -- посмотрел на часы, но не мог разобрать: одна стрелка стоЯла на
четыре, другаЯ возле часу. Ћн поднЯл голову, поморгал  -- старик зажег лампу
на кухне, лампа  стоЯла  на  столе, а старик, вытЯнув руку, крЯхтЯ, двигалсЯ
куда-то. Ќикита  поднЯлсЯ, затопал босой к лампе, поглЯдел на  часы --  было
двенадцать минут второго. "Ђ!  ‘пать,  спать..." --  подумалось ему,  и  он,
качаЯсь, словно пьЯный, цеплЯЯсь за печь, добрел до кровати, опЯть повалилсЯ
и тут же, как ему показалось, проснулсЯ от грохота.
     Џосле грохота была тьма, хриплый стон из тьмы и потом голос старика...
     -- Њать! Ђ мать... €ди скореЯ! Ња-а-ать! -- вдруг заорал он отчаЯнно.
     -- —его, чего ты... €де ты? —его  там? -- забормотала старуха на  своей
кровати.
     -- €ди скореЯ... твою мать! -- злобно, визгливо кричал старик.-- €ди, Я
в тару упал, встать не могу...
     "‚ какую тару? ‚ какую тару? Ћ черт, ну и  ночлег досталсЯ!" -- подумал
Ќикита, окончательно проснувшись.
     ‘таруха уже шла ощупью к  печке. Ћна  дошла,  все времЯ спрашиваЯ: "€де
ты?"  -- и  старик каждый раз подавал ей голос в ответ. € началось там у них
какое-то сопенье, началсЯ громкий старческий говор, когда старикам нет дела,
что  кто-то  спит у них,  ни  до кого им,  до себЯ только, когда они  где-то
далеко-далеко, в своих годах.
     -- Ѓродило, бродило ты  старый,--  кричала во  тьме старуха.-- —удо  ты
ночное, и кто тебе велел слезать-то?
     -- ’ри кружки...-- говорил в  ответ старик с усилием,--  три кружки чаю
выпил... ‚ыпил, это-то менЯ и смутило...
     €  закрЯхтел,  застонал,  задышал,  а  старуха, видно,  подпихивала его
снизу, кричала:
     -- Ќогу-то,  ногу куда прешь!  ‘юды  вот  на приступку ставь, руками-то
цапайсЯ, цапайсЯ, ползи-и! Џолзешь?
     -- Џолзу-у!..
     Ђ  ночь  между тем  длилась. Ќикита не  мог уже спать, и  не  старик со
старухой растревожили  его, а то, что происходило за перегородкой, и как там
смеЯлись, прыскали, и он понимал, что они слушают стариков и им  смешно, что
старик -упал в "тару", но им  еще и  не потому смешно, а  так просто, потому
что  они  не спЯт, как  он, в душной темноте, а лежат вместе в ночном слабом
свете. ‚от, значит, как. €м весело! Љак это у Џушкина? Ax, да как же это? Ђ!
‚от как: "‚сЯ жизнь -- одна ли, две  ли ночи..."  ; ‚от она и пришла к нему,
уж он-то знает  свое  дело, и в клуб I  поэтому  пошел.  Џошел бы он в  клуб
просто так!  Ђ он пошел, и  все у него вышло,  а потом ждал, чай пил и ждал,
курил,  "спасибочки" говорил. "Ќикита,--  говорил,-- милый,  грандиозно",  и
разные слова, а сам знал и ждал, и она, наверно, ждала где-нибудь там,-- ну,
Я не знаю! -- где-нибудь на огородах,  за  баней,  когда же  погаснет  свет,
когда все заснут, чтобы прийти. “, шалашевка! Ђ он потом  говорит где-нибудь
в  компании,  ноги  свои длинные вытЯнет  и  говорит  о себе:  "џ не умею,--
говорит,-- Я просто  терЯюсь, Я робкий,  вот Ќиките  везет!" -- ах  ты сука,
гад!.. ЃеднаЯ старуха, бедный старик -- не дай бог дожить до такой старости,
о-о, не дай, не дай бог. Ђ они  прощаютсЯ? ‘пишетесь? •рен он  тебе напишет,
дура  ты  третичнаЯ! Ќаписал  один такой...  "‚сЯ  жизнь -- одна ли, две  ли
ночи"! -- вот так,  дура, это  не кто-нибудь  сказал -- Џушкин  сказал... Ќе
дали поспать, черти, уже на пристань идти надо".
     Ћн поднЯл голову и поглЯдел под занавеску на пол. Ѓыло совсем светло.
     -- €люша! -- позвал он. €люша молчал.
     -- ‘лушай, который час?
     -- Ђ? Ќикита? —то ты, милый? ’ы проснулсЯ?
     -- „авно уже! -- сердито сказал Ќикита и посопел: -- Љоторый час?
     -- Ѓез четверти три...
     -- Ќадо идти.
     -- „а, да...-- €люша зевнул.--  Ax, сейчас поспать  бы! Ќу --  идти так
идти... —ай не будем пить?
     —ерез десЯть  минут  они  подходили уже  к  пристани. Ќа  катере  давно
собралсЯ  народ  --  бабы  с бидонами, с  кошелками,  девчата  в  надвинутых
козырьком  платках,  два-три парнЯ. ‚се  сидели на корме,  молча смотрели на
озеро.  ‘еверо-восток  уже  горел,  уже  казалось, что  там  встают световые
дрожащие столбы, деревнЯ  была освещена, и стены и крыши были  бледны. ‚дали
по озеру двигались  лодки, люди в них там  наклонЯлись и наклонЯлись, играла
рыба... "“ыыыыыыыпппп!" -- вздохнуло опЯть неизвестно где,  и все посмотрели
на озеро,  но в разные стороны,  потому  что никто  не  понЯл, в каком месте
раздалсЯ этот загадочный звук.
     Љого-то  ждали, матрос заглЯнул в рубку, ему  что-то сказали там, и  он
побежал наверх  по берегу,  скрылсЯ и закричал, а ему  тоже отвечали  криком
издали.  Џотом  матрос  показалсЯ с  парнем  --  тащили  плоские  коробки  с
кинолентами. ‘коро загудел дизель, и за бортом зафыркала вода.
     Љатер  тронулсЯ, косо, боком  пошел от берега,  и ветерок  тронул  лица
холодом. ‘коро стал виден весь плоский берег и всЯ деревнЯ. €люша -- теплый,
усталый, ласковый -- положил руку на плечо Ќиките и с широкой улыбкой глЯдел
на деревню, будто  надеЯлсЯ увидеть что-то. € опЯть  улыбка  его была не длЯ
себЯ только, но и длЯ всех, будто все вместе с ним тоже глЯдели на деревню и
искали что-то. Ќо никто не глЯдел назад, наоборот, смотрели все на озеро, на
рассвет, на далеких рыбаков,  следили за утками.  Ђ утки  уже  летали вовсю,
присаживались стайками  на  воду,  а  вода  была  светла,  и  чем  дальше  к
горизонту, тем светлее и воздушнее,  и дальше стайки уток, казалось, плавают
по воздуху.
     --  Ђ?  Ќикита?  --  сказал   €люша,  восхищенно   глЯдЯ  на  Ќикиту.--
ѓрандиозно, а? џ тебЯ страшно люблю, Ќикита!
     ‚ лице  €люши  что-то  дрогнуло, он  подумал  секунду и вдруг поцеловал
Ќикиту, очень нежно, слабо и почему-то за ухо.
     Ќикита  освободилсЯ из-под  руки €люши,  подошел  к борту, поглЯдел  на
шипЯщую, вываливающуюсЯ  из-под носа  волну и  хмуро закурил.  Ћн  ненавидел
€люшу, но знал, что это потом пройдет, и  он опЯть будет его любить -- такой
тот был нежный, когда хотел. € он знал еще, что все это ему потом вспомнитсЯ
-- и клуб, и озеро, и эти северные девчата, и как он пил спирт за углом, как
ему  было хорошо, как  все-таки хорошо,--  вот старику плохо, бедный, бедный
старик,-- а ему хорошо.

     1963


        ѓЋ‹“ЃЋ… € ‡…‹…ЌЋ…

     1

     -- ‹илЯ,-- говорит она глубоким грудным голосом и
     подает мне горЯчую маленькую руку.
     џ осторожно беру ее руку, пожимаю и отпускаю.
     џ бормочу при этом свое имЯ. ЉажетсЯ, Я не сразу даже
     сообразил, что нужно назвать свое имЯ. ђука, которую
     Я только что отпустил, нежно белеет в темноте. "ЉакаЯ
     необыкновеннаЯ, нежнаЯ рука!" -- с восторгом думаю Я.
     Њы стоим на дне глубокого двора. Љак много окон
     в этом квадратном темном дворе: есть окна голубые,
     и зеленые, и розовые, и просто белые. €з голубого окна
     на втором этаже слышна музыка. ’ам включили приемник
     и Я слышу джаз. џ очень люблю джаз, нет, не танцевать --
     танцевать Я не умею,-- Я люблю слушать хороший джаз.
     Ќекоторые не любЯт, но Я люблю. Ќе знаю, может быть,
     это плохо. џ стою и слушаю джазовую музыку со второго
     этажа, из голубого окна. ‚идимо, там прекрасный
     приемник.
     Џосле того как она назвала свое имЯ, наступает долгое
     молчание. џ знаю, что она ждет от менЯ чего-то. Њожет
     быть, она думает, что Я заговорю, скажу что-нибудь
     веселое, может, она ждет первого моего слова, вопроса
     какого-нибудь, чтобы заговорить самой. Ќо Я молчу, Я весь
     во власти необыкновенного ритма и серебрЯного звука
     трубы. Љак хорошо, что играет музыка и Я могу молчать!

     Ќаконец  мы трогаемсЯ. Њы выходим  на  светлую улицу. Ќас  четверо: мой
приЯтель с девушкой, ‹илЯ и Я. Њы  идем в кино. ‚  первый раз Я иду в кино с
девушкой, в первый  раз  менЯ  познакомили с ней, и  она  подала мне  руку и
сказала свое имЯ. —удесное имЯ, произнесенное грудным голосом! € вот мы идем
рЯдом, совсем чужие друг другу и  в  то  ж? времЯ  странно знакомые.  Њузыки
больше  нет, и  мне  не за что  спрЯтатьсЯ.  Њой  приЯтель отстает со  своей
девушкой. ‚ страхе Я замедлЯю  шаги,  но те идут  еще медленней.  џ знаю, он
делает это нарочно. ќто очень плохо с его  стороны -- оставить  нас наедине.
Ќикогда не ожидал от него такого предательства!
     —то бы такое сказать ей? —то она любит? Ћсторожно, сбоку смотрю на нее:
блестЯщие глаза, в которых отражаютсЯ огни, темные,  наверное, очень жесткие
волосы, сдвинутые густые  брови,  придающие ей  самый решительный вид...  Ќо
щеки у  нее почему-то напрЯжены, как будто она сдерживает  смех. —то  бы  ей
все-таки сказать?
     -- ‚ы любите Њоскву? -- вдруг  спрашивает  она  и смотрит на менЯ очень
строго. џ вздрагиваю от ее глубокого голоса: …сть ли еще у кого-нибудь такой
голос!
     Ќекоторое времЯ Я молчу, переводЯ дух. Ќаконец  собираюсь с силами. „а,
конечно, Я люблю Њоскву. Ћсобенно Я люблю  арбатские переулки и бульвары. Ќо
и другие улицы Я тоже люблю... Џотом Я снова умолкаю.
     Њы выходим на Ђрбатскую площадь. џ принимаюсь насвистывать и сую руки в
карманы.  Џусть  думает,  что  знакомство  с  ней мне не  так уж  интересно.
Џодумаешь! ‚ конце концов,  Я могу уйти домой, Я тут рЯдом живу,  и вовсе не
обЯзательно мне идти в кино и мучитьсЯ, видЯ, как дрожат ее щеки".
     Ќо мы  все-таки приходим в кино. „о начала сеанса еще минут пЯтнадцать.
Њы стоим посреди  фойе и слушаем певицу, но ее плохо слышно: возле нас много
народу, и все потихоньку разговаривают. џ давно заметил, что те, кто стоит в
фойе, плохо слушают оркестр.  ‘лушают  и аплодируют только передние, а сзади
едЯт мороженое и  конфеты  и тихо переговариваютсЯ.  ђешив,  что  певицу все
равно не  услышишь как следует, Я принимаюсь разглЯдывать картины. џ никогда
раньше не обращал вниманиЯ на них, но теперь Я очень заинтересован.  џ думаю
о художниках, которые  их нарисовали. ‚идимо, не  зрЯ повесили эти картины в
фойе. Ћчень хорошо, что они висЯт тут.
     ‹илЯ  смотрит  на менЯ блестЯщими серыми  глазами. ЉакаЯ  она красиваЯ!
‚прочем,  она  вовсе не красиваЯ,  просто  у  нее  блестЯщие глаза и розовые
крепкие  щеки.  Љогда она улыбаетсЯ, на  щеках  поЯвлЯютсЯ Ямочки,  а  брови
расходЯтсЯ и  не  кажутсЯ уже  такими строгими.  “ нее высокий  чистый  лоб.
’олько иногда на нем поЯвлЯетсЯ морщинка. Ќаверное, она думает в это времЯ.
     Ќет, Я больше не могу стоЯть с ней! Џочему она так менЯ рассматривает?
     -- Џойду покурю,-- говорю Я отрывисто и небрежно и ухожу в курительную.
’ам Я сажусь  и  вздыхаю  с облегчением. ‘транно, но когда в  комнате  много
дыма,  когда воздух  совсем темный от дыма, почему-то не  хочетсЯ  курить. џ
осматриваюсь: стоЯт и сидЯт много людей.  Ќекоторые  спокойно разговаривают,
другие  молча  торопливо  курЯт, жадно  затЯгиваютсЯ,  бросают  недокуренные
папиросы и быстро выходЯт. Људа они торопЯтсЯ? €нтересно, если жадно курить,
папироса делаетсЯ кислой и горькой. ‹учше всего курить не спеша, понемножку.
џ смотрю на часы: до сеанса еще пЯть минут. Ќет, Я, наверное, все-таки глуп.
„ругие   так  легко  знакомЯтсЯ,  разговаривают,  смеютсЯ.   „ругие   ужасно
остроумны,  говорЯт о футболе и о чем угодно. ‘порЯт  о кибернетике. џ бы ни
за что  не  заговорил с девушкой о кибернетике. Ђ ‹илЯ жестокаЯ,  решаю Я, у
нее  жесткие волосы. “ менЯ волосы мЯгкие. Ќаверное, поэтому Я сижу и  курю,
хотЯ мне совсем не хочетсЯ курить. Ќо  Я все-таки посижу еще. —то мне делать
в фойе? ЋпЯть смотреть на картины? Ќо ведь это плохие картины, и неизвестно,
длЯ чего их повесили. Ћчень хорошо, что Я их раньше никогда не замечал.
     Ќаконец звонок.  џ очень  медленно выхожу  из курительной, разыскиваю в
толпе ‹илю.  Ќе глЯдЯ друг  на  друга,  мы идем в зрительный зал и  садимсЯ.
Џотом гаснет свет и начинаетсЯ кинокартина.
     Љогда мы  выходим из  кино,  приЯтель  мой  совсем  исчезает.  ќто  так
действует на менЯ, что Я  перестаю вообще  о чем-либо думать. Џросто  иду  и
молчу. Ќа  улицах  нет почти никого. Ѓыстро проносЯтсЯ автомашины. Ќаши шаги
гулко отдаютсЯ от стен и далеко слышны.
     ’ак мы доходим до ее дома. ЋстанавливаемсЯ опЯть во  дворе. Џоздно, уже
не все окна горЯт, и во дворе темнее, чем было два часа назад. Њного белых и
розовых  окон  погасло,  но  зеленые еще  горЯт. ‘ветитсЯ и голубое окно  на
втором  этаже,  только музыки  больше не слышно  оттуда. Ќекоторое  времЯ мы
стоим совершенно молча.  ‹илЯ странно ведет себЯ: поднимает лицо, смотрит на
окна, будто  считает  их; она почти  отворачиваетсЯ от менЯ,  потом начинает
поправлЯть  волосы... Ќаконец Я очень небрежно, как  бы между прочим говорю,
что  нам нужно еще встретитьсЯ завтра. џ очень рад, что во дворе темно и она
не видит моих пылающих ушей.
     Ћна  согласна встретитьсЯ. џ  могу прийти  к ней,  ее  окна выходЯт  на
улицу. “ нее каникулы, родные  уехали  на дачу,  и ей немного скучно. Ћна  с
удовольствием погулЯет.
     џ  размышлЯю, прилично ли будет  пожать ей руку  на  прощанье. Ћна сама
протЯгивает мне  узкую  руку, белеющую  в  темноте,  и  Я снова  чувствую ее
теплоту и доверчивость.

     2

     Ќа другой  день Я прихожу к ней засветло.  ‚о  дворе на этот  раз много
ребЯт. „вое из  них  с велосипедами: они собираютсЯ куда-то ехать; но, может
быть,  они уже приехали? Ћстальные стоЯт  просто  так. Њне  кажетсЯ, все они
смотрЯт  на менЯ и  отлично знают, зачем Я пришел. € Я никак не могу  пройти
двором, Я подхожу к ее окнам на улицу. џ заглЯдываю в окно и откашливаюсь.
     -- ‹илЯ, вы  дома? -- громко  спрашиваю  Я. џ спрашиваю очень громко, и
голос мой не дрожит. ќто прЯмо замечательно, что у менЯ не прервалсЯ голос.
     „а, она дома. “ нее подруга. Ћни спорЯт о чем-то интересном, и Я должен
разрешить этот спор.
     -- €дите скорей! -- зовет менЯ ‹илЯ. Ќо  мне невыносимо идти двором,  Я
никак не могу идти двором...
     -- џк вам  влезу через  окно! -- решительно говорю Я  и  вспрыгиваю  на
окно. џ очень  легко  и красиво вспрыгиваю  на окно,  перебрасываю одну ногу
через  подоконник  и  тут  только  замечаю  насмешливое  удивление подруги и
замешательство ‹или. џ сразу догадываюсь, что  сделал какую-то неловкость, и
застываю верхом на окне: одна нога  на улице,  другаЯ  в  комнате.  џ сижу и
смотрю на ‹илю.
     -- Ќу, лезьте же! -- нетерпеливо говорит ‹илЯ. Ѓрови ее сходЯтсЯ и щеки
все больше краснеют.
     -- Ќе люблю летом торчать в комнатах...-- бормочу Я, делаЯ высокомерное
лицо.-- ‹учше Я подожду вас на улице.
     џ  спрыгиваю  с окна  и отхожу  к воротам. Љак они смеютсЯ теперь  надо
мной! џ знаю,  девчонки все  жестокие и  никогда  нас не понимают.  ‡ачем  Я
пришел  сюда?  ‡ачем  мне служить посмешищем!  ‹учше  всего  мне  уйти. …сли
побежать сейчас, то можно добежать до конца улицы и свернуть за угол, прежде
чем она выйдет. “бежать или нет? ‘екунду Я  раздумываю: будет ли это удобно?
Џотом Я поворачиваюсь и вдруг вижу ‹илю. Ћна с  подругой  выходит из  ворот,
смотрит на менЯ, в глазах ее еще не погас смех, а на щеках играют Ямочки.
     Ќа подругу Я не смотрю. ‡ачем она идет с нами? —то Я буду с ними обеими
делать? џ молчу, и ‹илЯ начинает говорить с подругой. Ћни разговаривают, а Я
молчу.  Љогда  мы проходим  мимо афиш, Я внимательно читаю  их. Ђфиши  можно
иногда читать с конца, тогда выходЯт  смешные  гортанные  слова.  „оходим до
угла, и тут подруга начинает прощатьсЯ. ‘ признательностью  Я смотрю на нее.
Ћна очень красиваЯ и умнаЯ.
     Џодруга уходит,  а мы  идем на  ’верской  бульвар.  ‘колько  влюбленных
ходило по  ’верскому бульвару! ’еперь по  нему идем  мы.  Џравда,  мы еще не
влюбленные.  ‚прочем, может быть,  мы тоже влюбленные,  Я  не  знаю. Њы идем
довольно далеко друг от друга.  Џримерно  в метре  друг  от друга. ‹ипы  уже
отцвели.  ‡ато  очень  много  цветов на клумбах.  Ћни совсем  не  пахнут,  и
названий их никто, наверное, не знает.
     Њы  очень много говорим.  Ќикак нельзЯ установить последовательности  в
нашем разговоре и в наших мыслЯх. Њы  говорим о себе  и о наших знакомых, мы
перескакиваем  с предмета  на  предмет  и забываем то, о чем говорили минуту
назад. Ќо  нас это не  смущает,  у нас еще  много времени,  впереди длинный,
длинный  вечер,  и можно еще вспомнить  забытое. Ђ еще  лучше вспоминать все
потом, ночью.
     ‚друг Я замечаю, что у нее расстегнулось платье. “ нее чудное платье, Я
таких  ни  у кого  не видел -- от ворота  до  поЯса мелкие кнопочки.  €  вот
несколько кнопок теперь расстегнулись, а она этого не замечает. Ќо  не может
же она  ходить  по  улицам в расстегнутом  платье! Љак бы мне сказать  ей об
этом? Њожет  быть, взЯть и застегнуть самому? ‘казать  что-нибудь смешное  и
застегнуть,  как будто это  самое обыкновенное дело. Љак было бы хорошо!  Ќо
нет,   этого  никак  нельзЯ   сделать,  это  просто   невозможно.   ’огда  Я
отворачиваюсь,   выжидаю   паузу  в   ее  разговоре  и   говорю,  чтобы  она
застегнулась. Ћна сразу  замолкает. Ђ  Я смотрю на большую надпись, торчащую
на   крыше.   Ќаписано,  что  каждый   может  выиграть   сто  тысЯч.   Ћчень
оптимистическаЯ надпись. ‚от бы нам выиграть когда-нибудь!
     Џотом Я  закуриваю. џ  очень долго закуриваю.  ‚ообще  во  всех трудных
минутах лучше всего закурить. ќто очень помогает. Џотом Я несмело взглЯдываю
на нее. Џлатье  застегнуто, щеки  у нее пламенеют, глаза делаютсЯ темными  и
строгими. Ћна тоже смотрит на менЯ, смотрит так, будто Я очень изменилсЯ или
узнал про нее что-то важное. ’еперь мы идем уже немного ближе друг к другу.
     —ас проходит за часом, а мы все ходим, говорим и ходим. Џо Њоскве можно
ходить без конца. Њы  выходим к Џушкинской площади, от Џушкинской спускаемсЯ
к  ’рубной, оттуда по  Ќеглинке  идем  к  Ѓольшому театру, потом к Љаменному
мосту... џ готов ходить бесконечно.  џ только спрашиваю у  нее, не устала ли
она. Ќет, она не устала, ей  очень интересно. ѓаснут фонари на улицах. Ќебо,
дождавшись  темноты,  опускаетсЯ   ниже,   звезд  становитсЯ  больше.  Џотом
начинаетсЯ тихий рассвет. Ќа бульварах, тесно прижавшись, сидЯт  влюбленные.
Ќа каждой скамейке по одной паре. џ смотрю на них с завистью  и думаю, будем
ли и мы с ‹илей сидеть когда-нибудь так.
     Ќа улицах совсем нет людей, только милиционеры. Ћни все смотрЯт на нас.
Ќекоторые выразительно покашливают,  когда мы проходим. Ќаверное, им хочетсЯ
что-нибудь сказать нам, но они не  говорЯт. ‹илЯ наклонЯет голову и ускорЯет
шаг. Ђ мне  почему-то  смешно.  ’еперь мы с ней идем почти  рЯдом.  …е  рука
иногда касаетсЯ моей. ќто совсем незаметные прикосновениЯ, но Я их чувствую.
     Ќаконец  мы  расстаемсЯ в ее тихом гулком дворе. ‚се спЯт, не  горит ни
одно окно.  Њы  понижаем  наши голоса почти до  шепота, но  слова все  равно
звучат громко, и мне кажетсЯ, нас кто-то подслушивает.
     „омой Я прихожу в три часа. ’олько  сейчас Я чувствую, как  гудЯт ноги.
Љак  же тогда  устала она! џ  зажигаю настольную  лампу и  начинаю читать. џ
читаю  "‡амок  Ѓроуди", который  дала мне ‹илЯ.  ќто замечательнаЯ книга,  Я
читаю ее, и все  времЯ вижу почему-то лицо  ‹или. €ногда  Я закрываю глаза и
слышу ее нежный  грудной голос. Њежду страниц  мне попадаетсЯ длинный темный
волос. ќто ее волос -- ведь она читала "‡амок Ѓроуди". Џочему Я решил, что у
нее  жесткие  волосы?  ќто  очень мЯгкий,  шелковистый  волос.  џ  осторожно
сворачиваю его и кладу в том ќнциклопедии. Џотом Я спрЯчу его получше.
     ‘овсем рассвело, и Я не могу больше  читать. џ  ложусь и смотрю в окно.
Њы живем очень высоко, на седьмом этаже. €з наших окон  видны  крыши  многих
домов. Ђ вдали, там,  откуда летом встает  солнце,  видна звезда Љремлевской
башни. Ћдна  только звезда видна.  џ  люблю подолгу смотреть на  эту звезду.
Ќочью, когда  в  Њоскве  тихо, Я слышу бой курантов. Ќочью все очень  хорошо
слышно. џ лежу, смотрю на звезду и думаю о ‹иле.

     3

     Ђ через неделю  мы с  матерью уезжаем на ‘евер. џ давно  мечтал об этой
поездке  --  с  самой  весны.  Ќо  теперь  жизнь  в  деревне  длЯ менЯ полна
особенного значениЯ и смысла.
     џ  впервые  попадаю  в леса, в настоЯщие  дикие леса, и весь переполнен
радостью первооткрывателЯ.  “ менЯ  есть  ружье,-- мне купили его,  когда  Я
окончил девЯть классов,-- и  Я  охочусь. џ  брожу совсем один и  не  скучаю.
€ногда Я устаю. ’огда Я сажусь и смотрю на  широкую  реку, на низкое осеннее
небо. Ђвгуст.  €  на ‘евере очень часто стоит плохаЯ  погода. Ќо и в  плохую
погоду и в солнце Я выхожу рано  утром из дому и иду в лес.  ’ам Я охочусь и
собираю  грибы  или просто  перехожу с  полЯны на  полЯну и смотрю на  белые
ромашки,  которых  здесь  множество. Њало ли  что можно делать в лесу! Њожно
сесть  на  берегу  озера  и  сидеть неподвижно.  ЏрилетЯт утки,  с  шипением
опустЯтсЯ  совсем рЯдом. ‘начала они будут сидеть,  прЯмо вытЯнув шеи, потом
начнут нырЯть, плескатьсЯ, сплыватьсЯ и расплыватьсЯ. џ слежу за ними одними
глазами, не поворачиваЯ головы.
     Џотом выйдет солнце  из-за туч, прорветсЯ через листьЯ над моей головой
и запустит золотые дрожащие пальцы глубоко в воду. ’огда становЯтсЯ  видными
длинные ржавые стебли кувшинок. ‚озле стеблей показываютсЯ большие рыбы. Ћни
застывают в солнечном луче, не шевелЯ ни одним плавником, будто греютсЯ  или
спЯт. € мне очень странно следить за  ними.  ѓлЯдЯ на  них, сам  цепенеешь и
воспринимаешь все как сквозь сон.
     Њало ли что можно делать в лесу. Њожно просто лежать, слушать гул сосен
и  думать о ‹иле. Њожно  даже говорить с ней. џ рассказываю ей об  охоте, об
озерах  и лесах, о прекрасном  запахе ружейного дыма, и  она понимает  менЯ,
хотЯ женщины вообще не любЯт и не понимают охоты.
     €ногда Я возвращаюсь домой ночью. џ  иду полем, и мне  немного страшно.
‘о мной зарЯженное  ружье,  но все-таки Я  часто оглЯдываюсь.  Ћчень  темно.
’олько в небе, если  долго смотреть, можно заметить слабый свет. Ќо на земле
очень темно. Ќадо мной кругами беззвучно летают совы. џ вижу их, но, сколько
бы Я ни прислушивалсЯ, мне не удаетсЯ услышать взмахов их крыльев. Ћднажды Я
выстрелил.  ‘ова  глухо  ударилась  о  межу  и долго потом  щелкала  во тьме
клювом...
     —ерез месЯц Я возвращаюсь в Њоскву. ЏрЯмо с вокзала, едва поставив дома
чемоданы, Я иду  к  ‹иле. ‚ечер,  ее окна светЯтсЯ  -- значит, она  дома.  џ
подхожу к окну, пробираЯсь через леса -- ее дом ремонтируют,-- и смотрю
     сквозь занавеску.
     Ћна  сидит  за  столом  одна  у  настольной  лампы и  читает.  ‹ицо  ее
задумчиво. Ћна перевертывает  страницу,  облокачиваетсЯ, поднимает  глаза  и
смотрит  на лампу, наматываЯ на палец прЯдь волос. Љакие у нее темные глаза.
Џочему Я раньше думал, что  они  серые? Ћни совсем  темные,  почти черные. џ
стою под  лесами, пахнет штукатуркой и сосной. ќтот сосновый запах доноситсЯ
ко мне, как  далекий  отзвук моих  охот, как  воспоминание  обо всем,  что Я
оставил на ‘евере. ‡а моей спиной  слышны шаги прохожих.  ‹юди идут куда-то,
спешат, четко шагаЯ  по асфальту,  у них свои мысли  и свои любви, они живут
каждый своей  жизнью. Њосква оглушила  менЯ  своим  шумом, огнЯми,  запахом,
многолюдством, от которых Я отвык за месЯц. € Я с робкой радостью думаю, как
хорошо, что в этом огромном городе у менЯ есть любимаЯ.
     -- ‹илЯ! -- зову Я негромко.
     Ћна  вздрагивает,  брови ее поднимаютсЯ.  Џотом она  встает, подходит к
окну, отодвигает  занавеску, наклонЯетсЯ ко  мне,  и Я близко вижу ее темные
радостные глаза.
     -- Ђлеша! -- говорит она медленно. Ќа щеках ее поЯвлЯютсЯ едва заметные
Ямочки.-- Ђлеша! ќто  ты? ќто правда ты? џ сейчас выйду. ’ы хочешь гулЯть? џ
очень хочу гулЯть с тобой. џ сейчас выйду.
     џ выбираюсь из лесов, перехожу на  другую  сторону и смотрю на ее окна.
‚от  гаснет   свет,   проходит  короткаЯ  минута,  и  в  черной  дыре  ворот
показываетсЯ  фигура ‹или.  Ћна  сразу замечает менЯ  и бежит ко  мне  через
улицу.  Ћна хватает мои руки и долго  держит их в своих руках. Њне  кажетсЯ,
она загорела и немного  похудела. ѓлаза ее стали еще больше.  џ  слышу,  как
колотитсЯ ее сердце и прерываетсЯ дыхание.
     -- Џойдем гулЯть! -- говорит наконец она. € тут Я обращаю внимание, что
она говорит мне "ты". Њне очень хочетсЯ сесть или прислонитьсЯ к чему-нибудь
-- так вдруг ослабли мои ноги. „аже после самых утомительных охот они так не
дрожали.
     Ќо  мне неудобно идти с ней. џ  только  на минутку зашел повидать ее. џ
так плохо одет.  џ прЯмо с дороги,  на мне  лыжный  костюм,  сбитые ботинки.
Љостюм прожжен  в нескольких местах. ќто Я  ночевал на охоте.  Љогда спишь у
костра, очень часто прожигаешь куртку и  брюки. Ќет, Я никак не  могу идти с
ней.
     -- ЉакаЯ чепуха! -- беспечно говорит она и тЯнет менЯ за руку. …й нужно
со мной  поговорить.  Ћна совсем одна, подруги  еще не приехали, родители на
даче, она страшно скучает  и все времЯ ждала менЯ. Џри чем здесь  костюм?  €
потом, почему Я не писал? Њне, наверное, было приЯтно, что другие мучаютсЯ?
     € вот  мы  опЯть идем по Њоскве. Ћчень странный,  сумасшедший  какой-то
вечер. ЌачинаетсЯ  дождь, мы  прЯчемсЯ  в  гулкий подъезд  и,  задыхаЯсь  от
быстрого бега, смотрим на  улицу. ‘ шумом падает вода  по водосточной трубе,
тротуары блестЯт, автомашины проезжают совсем  мокрые, и от них к нам ползут
красные и белые змейки света, отражающегосЯ на  мокром асфальте. Џотом дождь
перестает,  мы   выходим,  смеемсЯ,   перепрыгиваем  через  лужи.  Ќо  дождь
начинаетсЯ с новой  силой, и мы снова прЯчемсЯ. Ќа  ее волосах блестЯт капли
дождЯ. Ќо еще сильней блестЯт ее глаза, когда она смотрит на менЯ.
     -- ’ы вспоминал обо мне? -- спрашивает она.-- џ почти все времЯ о  тебе
думала, хоть  и не хотела. ‘ама не знаю почему.  ‚едь мы знакомы  так  мало.
Џравда? џ читала книгу и вдруг думала, понравилась  бы она тебе.  “ тебЯ уши
не  краснели? ѓоворЯт, если  думаешь долго о ком-нибудь, у него начинают уши
краснеть. џ даже в Ѓольшой не пошла. Њне мама дала один билет, а Я не пошла.
’ы любишь оперу?
     --  …ще  бы! џ, может,  скоро стану  певцом. Њне  сказали,  что  у менЯ
хороший бас.
     --  Ђлеша! “ тебЯ бас? ‘пой, пожалуйста! ’ы потихоньку спой, и никто не
услышит, одна Я.
     ‘начала  Я отказываюсь. Џотом Я все-таки пою. џ пою романсы и арии и не
замечаю, что дождь уже кончилсЯ, по тротуару идут прохожие и оглЯдываютсЯ на
нас. ‹илЯ тоже  не  замечает  ничего. Ћна  смотрит  мне  в  лицо, и глаза ее
блестЯт.

     4

     Њолодым быть очень плохо. †изнь проходит быстро, тебе уж семнадцать или
восемнадцать лет, а ты еще ничего не сделал. Ќеизвестно даже, есть ли у тебЯ
какие-нибудь таланты. Ђ хочетсЯ большой, бурной жизни! •очетсЯ писать стихи,
чтобы всЯ  страна знала  их наизусть. €ли  сочинить  героическую  симфонию и
выйти  потом к оркестру  --  бледному, во фраке,  с волосами,  падающими  на
лоб...  €  чтобы  в  ложе  непременно сидела  ‹илЯ! —то  же мне  делать? —то
сделать,  чтобы жизнь не прошла даром, чтобы каждый день был  днем борьбы  и
побед! џ живу  в тоске, менЯ мучит мысль, что  Я не герой,  не  открыватель.
‘пособен ли Я на подвиг? Ќе знаю. ‘пособен ли Я на тЯжелый труд, хватит ли у
менЯ сил на свершение великих дел? •уже всего то, что никто не понимает моей
муки. ‚се смотрЯт на менЯ как на мальчишку, даже иной раз ерошат мне волосы,
будто мне еще  десЯть лет! €  только ‹илЯ, одна ‹илЯ понимает менЯ, только с
ней Я могу быть до конца откровенным.
     Њы давно уже занимаемсЯ в школе: она в девЯтом, Я -- в десЯтом. џ решил
занЯтьсЯ плаванием  и  стать чемпионом ‘‘‘ђ, а потом и мира. “же три  месЯца
хожу в бассейн. Љроль --  самый лучший стиль. ќто самый стремительный стиль.
Ћн мне очень нравитсЯ. Ќо по вечерам Я люблю мечтать.
     …сть  зимой  короткаЯ минута, когда снег  на  крышах  и  небо  делаютсЯ
темно-голубыми в сумерках, даже лиловыми. џ стою у  окна, смотрю в  открытую
форточку  на  лиловый снег, дышу  нежным  морозным воздухом, и мне почему-то
грезЯтсЯ  далекие  путешествиЯ,  неизвестные  страны,  горы...  џ   голодаю,
обрастаю рыжей бородой, менЯ печет солнце или до костей прохватывает  мороз,
Я  даже гибну, но открываю еще одну  тайну природы. ‚от  жизнь! …сли  бы мне
попасть в экспедицию!
     џ начинаю ходить по трестам и  главкам. €х много в Њоскве, и все они со
звучными  загадочными  названиЯми.  „а,  экспедиции  отправлЯютсЯ. ‚ ‘реднюю
Ђзию,  и  на  “рал,  и  на  ‘евер.   „а,  работники  нужны.   ЉакаЯ  у  менЯ
специальность? Ђх, у менЯ нет специальности...  Ћчень жаль, но мне ничем  не
могут  помочь.  Њне  необходимо  учитьсЯ.  ђабочим? ђабочих они нанимают  на
месте. ‚сего доброго!
     € Я  снова хожу в  школу, готовлю уроки... —то ж,  придетсЯ  покоритьсЯ
обстоЯтельствам. •орошо, Я окончу десЯть классов и даже поступлю в институт.
Њне теперь  все безразлично. џ поступлю в институт  и стану  потом инженером
или учителем. Ќо в моем лице люди потерЯют великого путешественника.
     Ќаступил декабрь. ‚се свободное времЯ Я провожу с ‹илей. џ люблю ее еще
больше. џ не знал, что любовь  может  быть бесконечной. Ќо это так. ‘ каждым
месЯцем ‹илЯ делаетсЯ мне все дороже,  и уже нет жертвы, на которую Я  бы не
пошел ради нее. Ћна часто звонит мне по телефону. Њы  долго разговариваем, а
после разговора Я никак не могу взЯтьсЯ за учебники. Ќачались сильные морозы
с метелЯми. Њать собираетсЯ  ехать в деревню, но у нее  нет теплого  платка.
‘тариннаЯ  теплаЯ  шаль  есть  у тети, котораЯ живет за  городом.  Њне нужно
поехать и привезти эту шаль.
     ‚ воскресенье утром  Я выхожу  из дому. Ќо вместо того, чтобы  ехать на
вокзал, Я  захожу  к  ‹иле.  Њы идем с  ней  на  каток,  потом -- гретьсЯ  в
’ретьЯковку. ‚ ’ретьЯковке зимой очень тепло, там есть стульЯ, и  на стульЯх
можно посидеть и потихоньку поговорить. Њы бродим по залам, смотрим картины.
Ћсобенно Я  люблю  "„евочку с персиками" ‘ерова. ќта девочка очень похожа на
‹илю.  ‹илЯ краснеет и смеетсЯ, когда Я говорю  ей об этом. €ногда мы совсем
забываем  о  картинах,  разговариваем шепотом и смотрим друг на друга. Њежду
тем  быстро темнеет. ’ретьЯковка скоро закрываетсЯ, мы выходим  на мороз,  и
тут Я вспоминаю, что мне нужно было съездить за шалью. џ с испугом говорю об
этом ‹иле. Ќу что ж, очень хорошо, мы сейчас же поедем за город.
     € мы едем, радостные оттого, что нам  не  нужно расставатьсЯ. Њы сходим
на платформе, засыпанной снегом, и идем  дорогой через поле. ‚переди и сзади
темнеют фигуры людей, идущих вместе с нами с электрички. ‘лышны разговоры  и
смех, вспыхивают  огоньки папирос. €ногда  кто-нибудь впереди бросает окурок
на дорогу.  Њы  подходим, он  все еще  светитсЯ. ‚округ огонька -- маленькое
розовое пЯтнышко на снегу. Њы не наступаем на него. Џусть еще  посветитсЯ во
тьме.  Џотом мы переходим через  замерзшую  реку, и под нами  гулко  скрипит
деревЯнный мост. Ћчень сильный  мороз. Њы идем темной просекой.  Џо сторонам
совсем черные  ели  и сосны. ’ут гораздо темнее, чем в поле. ’олько из  окон
некоторых дач падают на снег желтые полосы  света. Њногие дачи стоЯт  совсем
глухие, темные: в  них, наверное,  зимой  не живут. ‘ильно пахнет березовыми
почками и чистым снегом, в Њоскве так никогда не пахнет.
     Ќаконец мы  подходим к дому  моей тети.  Џочему-то  мне  представлЯетсЯ
невозможным заходить к ней вместе с ‹илей.
     -- ‹илЯ, ты подождешь  менЯ немного? -- нерешительно прошу Я.-- џ очень
скоро.
     --  •орошо,-- соглашаетсЯ она.-- ’олько недолго.  џ  совсем замерзла. “
менЯ  замерзли  ноги. € лицо. Ќет, ты не думай, Я рада, что поехала с тобой!
’олько ты недолго, правда?
     џ  ухожу, оставлЯЯ  ее на  темной  просеке совсем  одну.  “ менЯ  очень
нехорошо на сердце.
     ’етЯ и двоюроднаЯ  сестра удивлены  и обрадованы. Џочему Я  так поздно?
Љак Я вырос! ‘овсем мужчина. Ќаверное, Я останусь ночевать?
     -- Љак здоровье мамы?
     -- ‘пасибо, очень хорошо.
     -- Џапа работает?
     -- „а, папа работает.
     -- ‚се там же? Ђ как здоровье дЯди?
     ѓосподи,  тысЯчи вопросов! ‘естра смотрит расписание поездов. Ѓлижайший
обратный поезд идет в одиннадцать часов.  џ должен раздетьсЯ и напитьсЯ чаю.
€ потом Я должен дать им посмотреть на себЯ и рассказать обо всем. ‚едь Я не
был у них целый год. ѓод -- это очень много.
     ЊенЯ насильно  раздевают.  ’опитсЯ печка,  Ярко  горит  лампа в розовом
абажуре, стучат  старинные  часы. Ћчень тепло, и  очень  хочетсЯ чаю. Ќо  на
темной просеке менЯ ждет ‹илЯ!
     Ќаконец Я говорю:
     -- Џростите,  но Я очень спешу... „ело в том,  что  Я не  один. ЊенЯ на
улице ждет... один приЯтель.
     Љак менЯ ругают! џ совсем невоспитанный человек. ђазве  можно оставлЯть
человека на  улице в такой  холод! ‘естра выбегает в сад,  Я слышу под окном
хруст ее шагов. Ќемного погодЯ опЯть хрустит снег, и сестра вводит в комнату
‹илю. Ћна совсем белаЯ.  …е раздевают и сажают к печке.  Ќа ноги ей надевают
теплые валенки.
     Џонемногу мы отогреваемсЯ.  Џотом садимсЯ пить чай. ‹илЯ стала пунцовой
от  тепла и смущениЯ.  Ћна почти не поднимает глаз от  чашки, только изредка
страшно серьезно взглЯдывает на  менЯ. Ќо щеки ее напрЯжены, и на них дрожат
Ямочки. џ  уже знаю, что  это  значит, и очень  счастлив!  џ выпил уже  пЯть
стаканов чаю.
     Џотом мы встаем из-за стола.  Џора ехать. Њы одеваемсЯ,  мне дают шаль.
Ќо вдруг  раздумывают, велЯт ‹иле раздетьсЯ,  укутывают  ее шалью  и  сверху
натЯгивают  пальто.  Ћна очень толстаЯ теперь, лицо  ее  почти  все  закрыто
шалью, только блестЯт глаза.
     Њы  выходим  на  улицу  и  первое  времЯ ничего не  видим.  ‹илЯ крепко
держитсЯ  за  менЯ. ЋтойдЯ от дома, мы начинаем немного  различать тропинку.
‹илЯ вдруг начинает хохотать.  Ћна  даже падает два раза,  и  мне приходитсЯ
поднимать ее и вытрЯхивать снег из рукавов.
     -- Љакой у тебЯ был вид! -- еле выговаривает она.-- ’ы смотрел на менЯ,
как страус, когда менЯ привели! џ тоже хохочу во все горло.
     --  Ђлеша!  -- вдруг со сладким ужасом говорит она.-- Ђ  ведь нас могут
остановить!
     -- Љто?
     -- Ќу, мало ли кто! Ѓандиты... Ћни могут нас убить.
     -- …рунда! -- говорю Я громко.
     ЉажетсЯ,  Я  говорю  это слишком  громко.  €  почему-то  вдруг  начинаю
чувствовать, что на улице  мороз. Ћн даже как  будто покрепчал, пока мы пили
чай и разговаривали.
     -- …рунда! -- опЯть повторЯю Я.-- Ќикого здесь нет!
     -- Ђ  вдруг есть?  -- быстро  спрашивает ‹илЯ  и  оглЯдываетсЯ. џ  тоже
оглЯдываюсь.
     -- ’ы боишьсЯ? -- звонко спрашивает она.
     Ќет! •отЯ... Ђ ты боишьсЯ?
     -- Ђх, Я страшно боюсь! Ќас определенно разденут. “ менЯ предчувствие.
     -- ’ы веришь предчувствиЯм?
     -- ‚ерю. ‡ачем Я поехала? ‚прочем, Я рада все равно, что поехала.
     -- „а?
     -- „а! …сли даже нас разденут и убьют, Я все равно не пожалею. Ђ ты? ’ы
согласилсЯ бы умереть ради менЯ?
     џ молчу и только крепче сжимаю ее руку. …сли бы мне только представилсЯ
случай, чтобы доказать ей свою любовь!
     -- Ђлеша...
     -- „а?
     --  џ  у тебЯ хочу  спросить... ’олько ты не  смотри на  менЯ. Ќе  смей
заглЯдывать мне в лицо! „а... о чем Я хотела? Ћтвернись!
     --  Ќу  вот,  Я  отвернулсЯ.  ’олько  ты  смотри  на дорогу.  Ђ  то  мы
споткнемсЯ.
     -- ќто ничего, Я в платке, мне не больно падать.
     -- „а?
     -- Ђлеша... ’ы целовалсЯ когда-нибудь?
     -- Ќет. Ќикогда не целовалсЯ. Ђ что?
     -- ‘овсем никогда?
     -- џ  целовалсЯ один  раз... Ќо это  было в первом классе.  џ поцеловал
одну девочку. џ даже не помню, как ее звать.
     -- Џравда? ’ы не помнишь ее имени?
     -- Ќет, не помню.
     -- ’огда это не считаетсЯ. ’ы был еще мальчик.
     -- „а, Я был мальчик.
     -- Ђлеша... ’ы хочешь менЯ  поцеловать? џ все-таки спотыкаюсь. ’еперь Я
не отворачиваюсь больше, Я внимательно смотрю на дорогу.
     -- Љогда? ‘ейчас? -- спрашиваю Я.
     --  Ќет, нет...  …сли мы  дойдем  до станции  и нас не  убьют, тогда на
станции Я тебЯ поцелую.
     џ молчу.  Њороз, кажетсЯ,  послабел.  џ  совсем его не  чувствую. Ћчень
горЯт щеки. € жарко. €ли мы так быстро идем?
     -- Ђлеша...
     -- „а?
     -- џ совсем ни с кем не целовалась. џ молча взглЯдываю на звезды. Џотом
Я смотрю вперед, на желтоватое зарево огней над  Њосквой. „о Њосквы тридцать
километров, но зарево ее огней видно. Љак все-таки чудесна жизнь!
     -- ќто, наверное, стыдно -- целоватьсЯ? ’ебе было стыдно?
     -- џ не помню, это было так давно... Џо-моему, это не особенно стыдно.
     -- „а, это было давно. Ќо все-таки это, наверное, стыдно.
     Њы идем уже полем. Ќа этот раз мы совсем одни в пустом поле. Ќи души не
видно  ни впереди, ни  сзади. Ќикто  не бросает  на дорогу горЯщих  окурков.
’олько звонко скрипЯт наши шаги. ‚друг впереди вспыхивает светлЯчок, бледный
светлЯчок,  похожий на  далекую  свечку.  Ћн  вспыхивает, качаетсЯ некоторое
времЯ  и гаснет. Џотом опЯть зажигаетсЯ,  но уже  ближе. Њы смотрим на  этот
огонек  и наконец догадываемсЯ: это электрический фонарик. Џотом мы замечаем
маленькие черные фигуры. Ћни идут нам  навстречу от станции. Њожет быть, это
приехавшие на  электричке?  Ќет, электричка  не  проходила,  мы  не  слыхали
никакого шума.
     -- Ќу вот...-- говорит ‹илЯ  и крепче прижимаетсЯ  ко  мне.--  џ  так и
знала. ‘ейчас нас убьют. ќто бандиты.
     —то Я могу  ей сказать? џ ничего  не говорю. Њы  идем  навстречу черным
фигурам,  мы  очень медленно  идем. џ  вглЯдываюсь, считаю:  шесть  человек.
Ќащупываю  в  кармане ключ  и  вдруг  испытываю  прилив горЯчего восторга  и
отваги. Љак Я буду дратьсЯ с ними! џ задыхаюсь от волнениЯ, сердце мое бурно
колотитсЯ.  Ћни  громко  говорЯт  о  чем-то,  но  шагах в  двадцати  от  нас
замолкают.
     --  ‹учше бы  Я тебЯ  поцеловала,--  печально  говорит ‹илЯ.--  џ очень
жалею...
     €  вот  мы  встречаемсЯ  на  дороге  среди  пустынного  полЯ.   естеро
останавливаютсЯ, зажигают фонарик, его  слабый красноватый луч, скользнув по
снегу,  падает  на нас.  Њы  щуримсЯ.  Ќас  оглЯдывают  и  молчат.  “  двоих
распахнуты пальто. Ћдин торопливо докуривает папиросу, сплевывает в  снег. џ
жду оклика или удара. Ќо нас не окликают. Њы проходим.
     -- Ђ девочка ничего,-- сожалеюще замечает кто-то сзади.-- ќй, малый, не
робей! Ђ то отобьем!
     -- ’ы испугалсЯ, да? -- спрашивает ‹илЯ немного погодЯ.
     -- Ќет! џ только за тебЯ боЯлсЯ...
     --  ‡а менЯ? -- Ћна сбоку странно смотрит на менЯ и замедлЯет шаги.-- Ђ
Я ни капельки не боЯлась! Њне только платка жалко было.
     Ѓольше  до самой станции мы  не говорим. “  станции  ‹илЯ, становЯсь на
цыпочки и обсыпаЯсь снегом, срывает веточку сосны и сует в карман. Џотом  мы
поднимаемсЯ на платформу. Ќикого нет. “ кассы горит одна лампочка, и снег на
платформе блестит, как  соль. Њы начинаем топать: очень  холодно. ‹илЯ вдруг
отходит  от менЯ и  прислонЯетсЯ  к перилам.  џ стою на краю платформы,  над
рельсами, и вытЯгиваю шею, стараюсь увидеть огонек электрички.
     -- Ђлеша...-- зовет  менЯ  ‹илЯ. “ нее странный голос. џ  подхожу. Ќоги
мои дрожат, мне делаетсЯ вдруг чего-то страшно.
     -- Џрижмись ко мне, Ђлеша,-- просит ‹илЯ.-- џ совсем замерзла.
     џ обнимаю ее и прижимаюсь к  ней, и  мое лицо почти касаетсЯ ее лица. џ
близко вижу ее глаза. џ впервые так близко вижу ее глаза. Ќа ресницах  у нее
густой иней,  волосы выбились из-под  шали, и  на них тоже иней. Љакие у нее
большие глаза и  какой испуганный взглЯд! ‘нег скрипит  у нас под ногами. Њы
стоим неподвижно, но он  скрипит.  ‘зади раздаетсЯ вдруг звонкий щелчок.  Ћн
сухо  катитсЯ  по  доскам,  как по льду на реке, и затихает  где-то  на краю
платформы. Џочему мы молчим? ‚прочем, совсем не хочетсЯ говорить.
     ‹илЯ шевелит губами. ѓлаза ее делаютсЯ совсем черными.
     -- —то  же  ты  не целуешь  менЯ? -- слабо  шепчет она. Џар  от  нашего
дыханиЯ   смешиваетсЯ.  џ  смотрю  на  ее  губы.   Ћни  опЯть  шевелЯтсЯ   и
приоткрываютсЯ. џ  нагибаюсь и долго целую их,  и весь мир начинает бесшумно
кружитьсЯ.  Ћни  теплые. ‚о  времЯ  поцелуЯ  ‹илЯ  смотрит  на менЯ, прикрыв
пушистые ресницы. Ћна целуетсЯ  и смотрит на менЯ, и  теперь Я вижу, как она
менЯ любит.
     ’ак мы целуемсЯ в первый раз. Џотом  она прижимаетсЯ  холодной щекой  к
моему  лицу, и мы  стоим  не шевелЯсь. џ  смотрю  поверх ее плеча, в  темный
зимний  лес  за  платформой. џ чувствую на лице ее теплое  детское дыхание и
слышу торопливый стук ее  сердца, а она, наверное, слышит стук моего сердца.
Џотом она  шевелитсЯ  и  затаивает  дыхание. џ отклонЯюсь, нахожу ее  губы и
опЯть целую. Ќа этот раз она закрывает глаза.
     ‚дали слышен низкий  гудок,  сверкает ослепительнаЯ звездочка. Џодходит
электричка. —ерез  минуту мы  входим в  светлый и  теплый вагон,  со  стуком
захлопываем за собой дверь и садимсЯ на теплую лавочку. ‹юдей в вагоне мало.
Ћдни читают, шуршат газетами, другие дремлют, покачиваЯсь вместе  с вагоном.
‹илЯ молчит и всю дорогу смотрит в окно, хоть стекла замерзли, на дворе ночь
и решительно ничего нельзЯ увидеть.

     5

     Ќаверное, никогда невозможно с точностью указа