го
напрЯжениЯ.
     ‚от уже пЯть часов, как длитсЯ  поединок. Њедведь ползет все медленнее,
оставлЯЯ позади  себЯ широкую полосу  окровавленной  земли. €з его  открытой
пасти  свисает  красным лоскутом Язык.  Ћн все чаще  останавливаетсЯ,  дышит
торопливо и шумно. Љогда Я подхожу близко к нему, он фыркает, лЯзгает зубами
и беспомощно рычит.
     ‚от медведь видит  впереди маленькое болотце, ползет к нему,  наклонЯет
голову, и Я слышу, как торопливо он лакает  воду. џ  в изнеможении опускаюсь
на колоду. "Ќеужели он скоро не сдастсЯ? ’огда конец!"
     џ вскакиваю, охваченный недобрыми мыслЯми,  бросаюсь к медведю, угрожаю
ему   палкой,   гоню  дальше.  Ћн,  отползаЯ,  ворчит,  но  уже  с  каким-то
примирением.
     Њне хочетсЯ пить. Џодхожу к болотцу, наклонЯюсь. Љто-то чужой, страшный
смотрит на  менЯ  из глубины водоема.  Ќеужели это Я? ‹ицо стало  маленькое,
скуластое,  глаза и щеки  ввалились, губы  высохли. ’елогрейка на мне  висит
клочьЯми; от штанов почти ничего не осталось; руки в ранах.
     „огонЯю  медведЯ,  кричу  на него,  угрожаю палкой.  ‚от  он  подполз к
толстой колоде, перебрасывает через нее передние лапы, но не может двинутьсЯ
дальше.  Ћн  судорожно  вытЯгиваетсЯ,  могучий  хребет  гнетсЯ, и  протЯжный
предсмертный рев оповещает всех жителей тайги о смерти владыки.
     ...‘нова ночь. „ождь давно перестал. ѓлухо стонет лес, трещат, ломаютсЯ
старые деревьЯ, не в  силах  выдержать порывов налетевшего ветра. Ќи тумана,
ни  туч  не  осталось.  ‘полоснутое дождем  небо празднично  сиЯет  звездным
блеском.
     Џод лиственницей, на краю болотца, горит мой костер. Ќа двух деревЯнных
шомполах жаритсЯ мЯсо. ЋдинокаЯ  трапеза  продолжаетсЯ  всю ночь. џ стараюсь
есть  понемножку,  но   чаще  --   боюсь,   как  бы   не  перегрузить  давно
бездействующий  желудок.  ‡асыпаю на десЯть-двадцать  минут  и, проснувшись,
продолжаю  свое  пиршество.  Љакое неповторимое счастье  -- лежать у жаркого
костра  с  набитым до отказа желудком!  ‚о  мне, видимо,  пробудилсЯ далекий
предок, наибольшим счастьем которого было досыта наестьсЯ и хорошо поспать.
     —увствую, что организм набирает силы, что возвращаетсЯ ко мне бодрость,
но слабость еще прочно держитсЯ в мышцах. „умаю об  “лукиткане.  Ќет никакой
надежды найти его живым, и от этого непереносимой болью сжимаетсЯ сердце.
     ‚  звонких песнЯх  пернатых пробуждаетсЯ утро.  ’айга все  шире  и шире
распахивает полы необозримого пространства,  и горы величаво поднимают  свои
посеребренные  вершины  в  небо.  ‚етерок  ласково  дышит  в  лицо  желанной
свежестью.  € мне  вдруг снова  захотелось боротьсЯ, дышать  в ритм  со всем
миром,  ощущать биение жизни.  џ  встаю, неохотно покидаю отогретое место на
медвежьей шкуре,  костер, груды мЯса. ЌаправлЯюсь  к ближней  возвышенности,
надеюсь  осмотреть  с  нее местность  и,  может,  разглЯдеть где-нибудь  дым
костра.
     Џередо  мною открылось  освещенное  солнцем  пространство.  ‘права,  по
широкой долине,  текла на  юг  река „жегорма. ‘лева  темнела  глубокаЯ падь,
окруженнаЯ с  трех сторон знакомыми  горами.  Љилометрах в  трех на юг  была
марь, а левее, из-за леса,  торчала копной та  самаЯ сопка, возле которой мы
видели табор пастухов. "’олько благодарЯ туману можно было запутатьсЯ в этом
несложном рельефе!" -- с сожалением подумал Я.
     ’еперь  стало Ясно, что Я  отклонилсЯ от старика далеко на север и  два
днЯ топталсЯ на одном месте.
     „ыма нигде не видно.
     Џочти  бегом   спускаюсь  в   падь   и  неожиданно   выхожу  к  лабазу.
Ћсматриваюсь.  ’ихо  и мертво в  лесу. ‚друг  впереди слышитсЯ  крик ворона,
больно  кольнувший  менЯ  в  сердце.  Ѓегу на крик  и с огромным облегчением
убеждаюсь, что ошибсЯ -- вороны доедают убитого мною зайца.
     ‚от  и  просвет,  гарь,  табор...  Ќо на нем  никого нет.  ‚ьюки, седла
сложены  по-хозЯйски  под лиственницей, узды висЯт на сучке,  все  прибрано.
Ќебольшое огнище размыто дождем; видно, недолго грелсЯ возле него мой слепой
проводник.  “шел  он  отсюда  только  с ружьем  и  топором.  Ќа  лиственнице
“лукиткан оставил  загадочные приметы: стрелЯную гильзу, на которой повешено
сплетенное из ерниковых веток  кольцо и пЯть тоненьких прутиков с рогульками
на  конце, свЯзанных пучком. ‚  гильзе  Я  обнаружил  клочок черной  шерсти,
вложенный   стариком  внутрь  и,  вероЯтно,  свидетельствующий  о   каких-то
событиЯх,  происшедших с ним. „олго  и  тщетно мучаюсь  над  разгадкой  этих
замысловатых знаков, --  к  сожалению, Я плохо понимаю лесную письменность и
не могу прочесть оставленную  длЯ менЯ “лукитканом грамоту. Џытаюсь кричать:
знаю, что слепой старик не мог  уйти далеко отсюда. Ќикто не отвечает на мои
призывы.  •ожу  вокруг  табора --  нигде  ни  следа,  ни  примет, все  смыла
непогода.
     —то же заставило слепого человека вскоре после моего  исчезновениЯ уйти
от стоЯнки? Ќеужели он еще надеЯлсЯ выбратьсЯ из  этой чащи, погруженной длЯ
него в вечный мрак?
     „остаю из  потки свой рюкзак, в нем нахожу нетронутый кусочек лепешки и
крошечный  ломтик  сала -- старик до  последней  минуты осталсЯ верен  себе.
‘кладываю  в   рюкзак  дневник,   карту,  гильзу,  прутики,  жареное   мЯсо,
принесенное с собою, разную мелочь.
     Ќевыносимо тЯжело у менЯ на сердце... ‚ыхожу на тропу. Ћна ведет менЯ в
юго-восточном направлении. —асто останавливаюсь, кричу, прислушиваюсь.
     ‘коро тайга  кончилась.  ‚ижу  широкую  долину. Џошли  открытые  места,
затЯнутые ерником да зеленым мхом.
     Ќеожиданно  доноситсЯ  отдаленный  гул   самолета.  ‡вук  приближаетсЯ,
ширитсЯ, задерживаетсЯ и внезапно обрываетсЯ.  ‡начит,  где-то близко  устье
„жегормы, там и свои.
     Ќа краю перелеска останавливаюсь передохнуть и вижу: моим следом  бегут
два черных  зверЯ.  Ќеужели  медведи?  €нстинктивно хватаюсь за карабин,  но
вспоминаю, что в  нем нет патронов. Џрисматриваюсь --  нет,  это не медведи.
Љто же догонЯет менЯ так смело, большими и легкими прыжками? Ќеужели собаки?
     -- Ључум! Ѓойка! -- срываетсЯ с губ моих громкий крик.
     Љобель с разбегу  бьет менЯ  грудью, и мы  оба валимсЯ на землю. ‘обаки
лижут  менЯ,  роютсЯ мордами в  одежде, визжат,  а  Я обнимаю их и, кажетсЯ,
плачу...
     —ерез  полчаса на тропе  показываетсЯ  человек с  котомкой и  ружьем за
плечами. Ћн почти бежит к нам.
     ’олько тайга да собаки были свидетелЯми того, как два человека: один --
черный,  истощенный,  страшно обросший  бородой,  со  впалыми  глазами  и  в
лохмотьЯх, а  второй  --  румЯный, жизнерадостный,  чисто  выбритый, в новом
походном костюме, обнЯлись и долго трЯсли друг друга.
     -- Ќеужели это ты, ’рофим?
     -- Љонечно, Я. Ђ это Ључум и Ѓойка. ђазве не узнаете?
     -- џ потерЯл проводника. Ћн, наверно, погиб... Ќужно немедленно  искать
его...
     --  Џроводник  ваш  жив,  вчера  утром пришел  на табор...  -- отвечает
Љоролев.
     -- џ  говорю про слепого проводника, про “лукиткана. Ћн не мог идти без
менЯ.
     --  €  Я тоже  о нем, о  слепом старике.  ‚чера он пришел  на табор,  а
сейчас, слышали,  самолет  прилетел  за ним,  отправлЯем в  Ѓлаговещенск,  в
больницу.  „авайте  разведем костер,  и Я вам расскажу все подробно. Љстати,
‚асилий подойдет -- и чайку попьем, идти еще далеко...
     Њы  сидим у огнЯ. „ень  растЯнулсЯ, как дорога  в степи.  „ымок костра,
барашковые облака, дремлющий  лес  и  беззаботно парЯщие в  небе  хищники, и
какой незыблемый покой, какое Ясное ощущение бессмертиЯ жизни!..  џ не свожу
глаз  с лица  ’рофима,  а  на ресницах  копитсЯ  влага  и  крупными  каплЯми
скатываетсЯ по жестким щекам на землю.
     -- —етыре днЯ назад мы с ‚асилием  возвращались с пункта, да запоздали,
-- рассказывает  ’рофим.  -- ђешили заночевать. “же  спать ложились. ‘лышим,
где-то далеко-далеко два выстрела, затем один поближе.
     -- „ва выстрела были мои, а ответный, старика, Я не слышал...
     -- Ќикто из  нас даже  и не подумал, что  тут могут быть люди, и решили
мы, что то сухие  деревьЯ падают,  -- продолжал  ’рофим. -- “тром поднЯлись,
собак не оказалось на ночевке;  пришли на табор -- и там их  нет. Ќе Явились
они и на  следующий день. Џосле второй ночи  пришла одна Ѓойка,  без Ључума.
‚асилий решил идти искать, думал, что собака  держит  зверЯ.  ‘тоим мы возле
костра, разговариваем об  этом,  он уже собралсЯ, и вдруг видим -- из леса к
палатке идет человек. Ќа поводке у него Ључум, за плечами -- ружье, котомка,
глаза перевЯзаны  трЯпкой, в  правой руке  -- костыль,  им  он ощупывает под
собою землю. ‚асилий сразу узнал старика. Љак уж тот обрадовалсЯ! ‚ерите, ну
дитЯ, да и только! Џлачет, а слез-то нет... “богаЯ одежонка на нем изорвана,
голова и ноги в крови... Ћн-то и подсказал нам, где вас искать...
     -- Ђ как же слепой сам выбралсЯ? -- перебил Я ’рофима.
     -- Љ  нему на выстрел  прибежали наши собаки, но старик не пошел сразу.
Ћн  привЯзал  Ључума  и продержал его  сутки  без  корма,  рассчитываЯ,  что
голоднаЯ собака навернЯка отправитсЯ к лагерю. Ћна  действительно  и привела
его к  нам.  Њы сразу же свЯзались со штабом. Ќам пообещали в  первый летный
день выслать за слепым стариком самолет.
     --  ’ы  не  представлЯешь,  ’рофим,  как   мне  хочетсЯ,  чтобы  спасли
“лукиткана, увидеть его зрЯчим!
     -- Ѓудем надеЯтьсЯ, что все обойдетсЯ хорошо...
     ’рофим сказал это далеко не так уверенно,  как  мне хотелось. џ  понЯл,
что состоЯние “лукиткана вызывает большую тревогу и у него.
     €з леса по тропе, нашим следом, торопливо шел ‚асилий Ќиколаевич.
     Ќа  тайгу, на  марь, на тропу лилсЯ поток горЯчих  лучей расплавленного
солнца.  Њаревом  курились  перелески.  ѓоры  разбежались по  сторонам.  ‚се
кажетсЯ  легким  и  просторным.  ‚олна  радости  охватила  менЯ.  џ  верю  в
наступивший перелом, в голубую ласковость неба, в жизнь.

     III. ‘нова  среди  друзей.  ЉакаЯ  радость  --  с  нами Њайка! Ќеужели
“лукиткан будет зрЯчим? Ќаш караван ведет ‹иханов. ‘нова вместе.
     ‘ладостные минуты бывают в жизни исследователЯ!
     Џредставьте  себе  человека  с котомкой  за  плечами, пробирающегосЯ по
горам  или захламленной  тайге. …го  немилосердно поливает  дождь,  холодный
ветер пронизывает  тело, ноги  с трудом  передвигаютсЯ,  но ему  нужно идти,
идти,  идти  --  этого  требуют  обстоЯтельства... €  вот  наконец-то  после
длительного пути  он, едва  не падаЯ от  усталости и  голода, добираетсЯ  до
приюта. ‘обрав  остатки  сил, человек разжигает костер,  высушивает  одежду,
пьет  горЯчий  чай. ‚се это  очень  хорошо. Ќо настоЯщаЯ награда  впереди. ‘
какой радостью  он свернетсЯ  в комочек  возле огнЯ,  прикроет расслабленное
тело полами  поношенной фуфайки и с величайшим  наслаждением уснет. €  тогда
вой бури, право же,  покажетсЯ ему на  миг колыбельной песней. Ђ в следующий
миг  ему...  уже  ничего  не  будет казатьсЯ: полностью  выключаютсЯ  нервы,
памЯть,  слух.  Ќикаких  сновидений.  Ќи  холоду,  ни грозовым  разрЯдам  не
разбудить его. ђазве только от костра  загоритсЯ одежда, и огонь, добравшись
до тела, заставит проснутьсЯ.
     ’акой  вот неодолимый сон свалил менЯ, когда Я  наконец-то после долгих
скитаний по тайге в поисках “лукиткана  попал в долину „жегормы и был найден
там  своими  друзьЯми  ’рофимом  Љоролевым  и  ‚асилием  Њищенко  в  ужасном
состоЯнии. џ уснул у костра.
     Љогда Я открыл глаза, из  глубины темного неба на менЯ смотрели неЯркие
звезды.  Ќо  тело и мозг еще были скованы  забытьем.  џ не мог  понЯть,  где
нахожусь, забыл, кто Я, совсем не чувствовал себЯ.
     €  вдруг,  будто  видение,  воскресла  передо  мною  недавно  пережитаЯ
картина...  џ  увидел  берег Ѓольшого  —айдаха,  где  несколько  дней  назад
располагалсЯ наш лагерь. “ затухшего костра сидел “лукиткан, горбЯ спину под
старенькой латаной  дошкой.  ‚ его  позе, в молчании  --  непоправимое  горе
слепца.
     …ще  какаЯ-то долЯ напрЯжениЯ  -- и ко мне  стала возвращатьсЯ  памЯть,
несвЯзными  отрывками   проплывали  печальные  событиЯ  последних  дней.  ’о
вздымались  волны  Љупуринского  переката,  заглушаЯ  ревом крик  утопающего
“лукиткана; то Я видел себЯ ползущим на четвереньках  через  кочковатую марь
со слепым стариком, привЯзанным ремнем к моей спине.
     ЉакаЯ-то надоедливаЯ  птичка без устали повторЯла один и тот же  мотив.
Ќо  Я  все  еще  не  мог  понЯть,  где  нахожусь,  что  случилось  со слепым
проводником, жив ли он. Њедленно выпускал менЯ сон из своего плена.
     Љогда же  Я окончательно пришел в себЯ, то  прежде всего изумилсЯ: была
не  ночь,  а светлый вечер! Ќа стоЯнке  по-праздничному пылал костер. ѓде-то
кричали  кулики.  ‹егкий  ветерок гнал  по долине  редеющий  туман.  ‚асилий
Ќиколаевич,  согнувшись  у огнЯ,  чинил  мою телогрейку. ’рофим помешивал  в
котле какое-то варево.  Љто-то теплый прижималсЯ к моей спине...  Ључум! Ћн,
видимо, соскучилсЯ -- ведь мы  никогда с  ним так надолго не расставались  в
походе.  џ  повернулсЯ,  обнЯл  пса и поймал  на  себе его умный  и ласковый
взглЯд. ‚друг словно  приподнЯлась завеса, и  Я очень Ясно  представил себе,
как Ључум вел несчастного  “лукиткана своей собачьей дорогой сквозь чащу, по
ухабам, через топкие мари. € Я еще крепче прижал его к  себе. ’о, что мудрый
старик осталсЯ  жив, было длЯ менЯ лучшей  наградой за  все испытаниЯ. Њожет
быть,  судьба слепца сулит ему много горЯ и страданий, но  Я убежден: утрата
зрениЯ не  лишит зоркости его ум. Њне же достаточно будет трех-четырех дней,
чтобы привести себЯ в порЯдок.
     Ѓойка,  ревниво  наблюдаЯ за  мной и Ључумом,  не выдержала, подошла  и
легла рЯдом, пристально всматриваЯсь в мое худое, обросшее лицо.
     --  Ќе  узнаешь или  хочешь  что-то  рассказать? -- спрашиваю Я, но обе
собаки вдруг вскакивают  и,  пружинЯ спины, всматриваютсЯ в густой, холодный
сумрак вечера.
     ЏоднЯлсЯ ’рофим. ‡аслонЯЯ ладонью свет костра, он тоже смотрит на марь.
‘лышно, как там хлюпает вода под чьими-то ногами.  Ќо собаки не бросаютсЯ на
шорох, они приседают на задние лапы, успокаиваютсЯ. Љто же это может быть?
     -- Ђ-а, это -- вон кто! -- кричит ’рофим.
     џ встаю.  —то  это? Џо тропе  к  нам торопливо  идет Њайка, за нею  еле
поспевают  мать  и   еще  один  олень.  †ивотные,  видимо,  обнаружили  наше
присутствие в долине  и, может  быть, как-то  по-своему, по-звериному,  тоже
обрадовались.
     ‚асилий  Ќиколаевич  угощает  гостей  солью,  -- слышно, как  сочно они
чмокают губами.  Њайка по-прежнему дичитсЯ нас, но ее мучает любопытство: ей
хочетсЯ заглЯнуть в рюкзак,  ее  интересует, что  в котелке, не спрЯталсЯ ли
кто под колодой.  Ћна  шарит  по стоЯнке,  но вдруг замечает  собак, и на ее
мордочке  отражаетсЯ  не  то страх, не  то удивление.  Ћна Явно робеет перед
поднЯвшимсЯ на ноги Ључумом, протестующе кричит и бежит к матери...
     Њы  садимсЯ  ужинать.  “же ночь.  Џерестала куритьсЯ  чернаЯ кочковатаЯ
марь.  ’емную синь  неба  пронизали  лучи  бледных звезд. ‘держанный шепоток
бежит по лесному  простору. „ремлют  уставшие собаки, свернувшись клубочком.
‹ежат  олени, лениво пережевываЯ корм. Њайка спит, беспечно откинув голову и
разбросав по-детски ноги.
     "Ќоворожденный  всегда  приносит  счастье",  --  вспомнились мне  слова
“лукиткана, сказанные им еще на Љунь-Њанье, когда родилась Њайка. ќту веру в
счастье  слепой пронес через все  испытаниЯ.  Љак  он обрадуетсЯ, узнав, что
Њайка с нами.
     ...Ќочь  погасила  свет, усмирила звуки. Ќо еще  кто-то  шевелитсЯ  под
прошлогодним листом, сонно плещетсЯ в каменистых берегах притомившаЯсЯ река,
да где-то внизу за густым тальником шепчутсЯ дикие гуси.
     Ќе  спим и мы,  а  с  нами  -- костер.  ‚се еще не  могу насладитьсЯ ни
близостью друзей,  ни  куполом звездного неба,  ни покоем.  Љакое счастье --
жить!  ‚едь  мир  сотворен  длЯ  человека,  и  блага,   созданные  природой,
принадлежат ему. €наче длЯ кого  все эти прелести  северной ночи, полЯ живых
цветов,  студеные  ключи,  бескрайние  леса,  подземные  склады  драгоценных
металлов? Ђ разве не  длЯ  того, чтобы разнообразить жизнь человека,  бывают
лютые морозы, штормы, осенний  листопад,  зима, весна... Љак жаль,  что сама
жизнь человека микроскопически коротка по сравнению с вечностью.
     --  ђазве еще чайку попьем?  -- говорит  ’рофим,  подбрасываЯ в  костер
головешку.
     --  “  менЯ,  ’рофим,  какое-то  странное состоЯние,  --  отвечаю Я. --
Ќичего, понимаешь, не хочетсЯ, кроме абсолютного  покоЯ. ЉажетсЯ, вот так бы
вечно сидел у костра со своими тихими думами.
     -- ’акое и  мне знакомо, --  неторопливо, разливаЯ по  кружкам кипЯток,
отзываетсЯ ’рофим.  -- Џомните, когда  менЯ принесли с Ђлгычанского  пика  в
палатку? ‚от так же ничего не хотелось. ќто реакциЯ после нервной встрЯски и
голода. ‘частьЯ без горЯ не бывает...
     -- ‡ачем такой крепкий чай налил?
     -- Џейте, пейте, скорее поправитесь, а то ведь на вас смотреть страшно,
--  ответил он, шарЯ  по своим карманам. --  ‚от, взглЯните...  --  €  подал
затасканный обломок зеркала.
     Ѓоже,  какое страшное  зрелище! Ќеужели  это Я?  Џрисматриваюсь  --  ни
единой приметы, но что-то знакомое в этом ужасном лице со впалыми глазами, с
птичьим носом, со свежими шрамами на щеках.  € вдруг вспомнилось болотце, из
которого  хлебал воду раненый  медведь. €менно  там, в  зеркальном отражении
воды, Я видел себЯ таким. ’олько теперь на левой стороне подбородка поЯвилсЯ
пучок седых  волос. Ќаверное, еще долго менЯ будут преследовать воспоминаниЯ
последних дней...
     Њы  молча  пьем  чай. Ќад нами купол неба --  синий  в  вышине и  почти
фиолетовый к горизонту.
     Ќочь  умиротворила земные страсти. ’рофим раскинул на земле телогрейку,
в изголовье бросил рюкзак, затем долго укрывалсЯ плащом, стаскиваЯ его то на
спину, то на грудь. Ќад забытым  костром сомкнулась тьма.  “же за полночь. ‘
неба, сквозь густую пелену, смотрЯт на стоЯнку сонные звезды...
     Ќас будит  зорька. ‚етер бьет  в лицо,  гонит туман. ‘разу  открываетсЯ
хребет и чистое полотно неба,  нежное,  голубое. Ќикогда не  уйти  из памЯти
этому чистому  утру вернувшейсЯ жизни. Ћно идет несмело, как заблудившийсЯ в
лесу  ребенок. џ  встаю, накидываю на плечи телогрейку. ђаздуваю огонь.  †ду
восхода. Љак дороги мне и этот слабо возникающий и замирающий шелест листвы,
и крик взметнувшихсЯ  над рекою матерых крохалей, и дрожащие  в первых лучах
солнца  капли росы, и  голубеющаЯ,  зовущаЯ к себе даль.  ‘частливого  пути,
наступающий день!
     Џосле  чаЯ ловим оленей  и уходим на  устье  „жегормы,  к своим. ‚ моих
мышцах слабость, иду тЯжело, силы  возвращаютсЯ медленно, но  Я не огорчаюсь
-- всему свое времЯ.
     ‘обаки  по привычке  бегут где-то стороною, обшариваЯ  тайгу. Њайка  то
забегает  вперед, упражнЯЯсь в прыжках, то далеко отстает, и тогда мы слышим
ее тревожный крик. Љак хорошо, что с нами это беззаботное, молодое существо,
дар весны!
     “же был полдень, когда наш маленький караван подходил к устью „жегормы.
‚ завесе тумана открывалсЯ один просвет за другим. ѓоры вдруг расступились и
потерЯли  высоту. ‚зору открылсЯ  залитый солнцем  пейзаж.  ‘права  и  слева
береговые отроги обрывались скалами, упираЯсь  в широкую долину ‡еи. Ђ между
ними вдали  виднелась всхолмленнаЯ даль,  прикрытаЯ холодной просинью черных
лесов.  ‡а ближней стеной  тальника тонкаЯ струйка дыма  сверлила просторное
небо.
     Ќас   встречают  все   жители  лагерЯ,  мы  жмем  друг  другу   руки  и
по-настоЯщему радуемсЯ, смеемсЯ. •орошо оттого,  что мы  снова вместе. Ќет с
нами только “лукиткана.
     Њысли опЯть возвращаютсЯ  к старику. ‚едь он впервые за восемьдесЯт лет
своей жизни покинул тайгу. Љакую страшную горечь, какие тЯжелые думы увез он
с собою, оставлЯЯ, может  быть,  навсегда  ружье,  посох,  котомку, знакомые
хребты,  пади, реки, лесные тропы, лесной простор -- да что там, и солнечный
свет,  озарЯвший их. Ќо “лукиткан не мог уехать, не поведав другу ‹иханову о
своих последних желаниЯх.
     —ерез час, когда жизнь в лагере  вошла в свое русло,  Я зашел в палатку
‹иханова, достал из своего рюкзака гильзу от  берданы, клочок черной шерсти,
кольцо,  сплетенное  из  веточек  ерника,  и  пЯть  прутиков  с  рогульками,
свЯзанные вместе.
     --  ќто  “лукиткан  оставил мне  на последней стоЯнке,  но  Я  не сумел
прочесть. Њожет, ты, Ќиколай, объЯснишь, что они обозначают?
     ‹иханов не торопЯсь покуривал трубку, посматривал на  разложенные перед
ним предметы.
     -- ерсть лежала  в гильзе, а прутики висели вниз  рожками? Џравильно Я
говорю? -- спросил он.
     -- Џравильно! Ђ как ты угадал?
     -- џ знаю, что случилось с “лукитканом, поэтому догадываюсь, как должны
были лежать шерсть и прутики, -- ‹иханов почесал пальцем  бровь. --  ‡начит,
так:  пустаЯ гильза  --  это  выстрел, ты  знаешь; шерсть в середине  гильзы
означает,  что  на  выстрел  прибежала собака, --  разве  ты не узнал шерсть
Ључума?  ’еперь  внимательно  рассмотри это  кольцо.  Ћно  сделано  из  двух
веточек, заплетенных в  разные  стороны. € тут же  есть маленько шерсти. ќто
надо понимать так: ушел с  собакой, не знаю куда. Џрутиками с рожками эвенки
всегда обозначают  оленей,  а если  висели  прутики вниз  рожками -- значит,
потерЯлись олени! ‘читай, сколько?
     -- ЏЯть. ’еперь и мне Ясно, -- вздохнул Я. -- ѓде бердана старика?
     -- ’ут недалеко. ‚ дупле. Ћн сам положил ее  туда. ’ам еще дошка, лыжи,
нож,  сумочка с патронами  и  спички.  ‘лепой еще  хочет  вернутьсЯ в тайгу.
Ѓедный старик...
     € надтреснутый голос ‹иханова дрогнул...
     Ђ  день сегоднЯ  по-настоЯщему  весенний!  Џрирода  доверилась  объЯтию
тепла. ‹ес стоит опьЯненный первой зеленью. Џод ногами обнаженнаЯ землЯ, всЯ
в  свежем  запахе  прели. Љое-где  сквозь слой слежавшейсЯ  листвы пробились
пучочки нежной травы. € какие-то букашки ползут неведомо откуда по этому еще
не устроенному миру.
     Ќа другой день  вечером все  жители лагерЯ собрались  в палатке радиста
ѓеннадиЯ.  ‡десь  душно,   накурено.   †дем  очередной  передачи   из  штаба
экспедиции. €  один  из  самых важных  длЯ нас  вопросов: что с “лукитканом.
†дем...
     ѓеннадий  посылает в  эфир позывные,  дает настройку и, наклонившись  к
журналу, начинает молча записывать радиограмму. ‘лышно, как тикают у кого-то
на руке часы да как по бумаге бежит карандаш. ѓеннадий вдруг не выдерживает,
начинает принимать вслух:
     --  ‡аключение  врачей: у  “лукиткана  кровоизлиЯние  на  дне  глазного
Яблока,  травматического  происхождениЯ.  Ћкулист  говорит,  что  к  старику
вернетсЯ зрение.
     Њоей радости нет предела. ‚ерю -- врачи вернут старику зрение!
     ѓеннадий осталсЯ в палатке принимать радиограммы, а остальные собрались
у  костра.  Ќочь,  звезднаЯ,  теплаЯ,  прикрыла  лагерь.  ‚оздух  переполнен
бодрЯщими запахами весны. ‚се вокруг  уже  уснуло. ’олько  неугомоннаЯ река,
взлохматив гребни мутных  волн,  без устали грызет берега и, отступаЯ, шумно
злобитсЯ  на перекате.  ‚асилий  Ќиколаевич,  присев  на  корточки,  ласково
треплет Ључума,  тот визжит, бьетсЯ, как в капкане, а Ѓойка, не понЯв, в чем
дело, убираетсЯ в лес.
     -- „урень, чего не радуешьсЯ?!  -- тЯнет  нараспев ‚асилий  Ќиколаевич,
прижимаЯ кобелЯ. -- “лукиткан скоро вернетсЯ зрЯчим! Џойдем на ‘тановой.
     Ќо пес не  понимал, рванулсЯ, сбил  его с ног и удрал к Ѓойке. €з  чащи
долго смотрели на нас две пары Ярких маленьких фар-глаз.
     ‘коро лагерь опустел. ‹юди разошлись по  палаткам. “ затухающего костра
остались лишь  каюры-эвенки, молча  наблюдаЯ, как в фиолетовых вспышках огнЯ
плавЯтсЯ угли. €х трое. ‚се сидЯт  неподвижно, сложив калачиком ноги. Ќа  их
плоских задумчивых лицах покой.  ‘уроваЯ жизнь  среди лесов и болот приучила
их пользоватьсЯ  малым. Ћни не умеют, как мы, восторгатьсЯ и равнодушнее нас
к горю. Љак ни странно,  весть об “лукиткане  не удивила их. Љогда Я  сказал
его  близкому  другу  ‹иханову, что к  старику  вернетсЯ  зрение, он  только
утвердительно качнул головой.
     -- Џочему же ты не радуешьсЯ за “лукиткана? -- спросил Я его, знаЯ, что
Ќиколай ничего не таил от менЯ.
     --  …му всегда  везло.  Ћн никогда не  отпугивал  от  себЯ  счастье, --
спокойно ответил каюр.
     Ќа  закутанный  прозрачной  вуалью лес  легла  ночнаЯ  прохлада.  ‡атух
костер.  €зредка в безмолвие ночи  врывались  живые всплески переката. Љаюры
продолжали сидеть молча. €  только внимательно  присматриваЯсь,  можно  было
заметить,  как у  них сдвигались брови, как  в маленьких глазах вспыхивал  и
затухал  огонек, как беззвучно  шевелились  губы, --  значит,  в их  упрЯмом
молчании билось глубокое раздумье над жизнью.
     Њы   послали  подробную  радиограмму   председателю  колхоза  "“дарник"
Љолесову и просили его выслать оленей взамен погибших и утерЯнных, а также и
нового проводника на тот  случай, если “лукиткан не сможет  путешествовать с
нами дальше или вообще к нему не вернетсЯ зрение.
     Љогда  Я  проснулсЯ, в  береговых  кустах пели пеночки.  Ќад  отогретой
землей колыхалсЯ прозрачный пар, и необычно сильно тЯнуло горЯчей прелью.
     ’рофим уже ушел со своей бригадой и оленЯми вверх  по „жегорме. ’ам, на
одной из вершин левобережного  отрога,  они  построЯт геодезический знак. €з
леса  доносилсЯ  удалЯющийсЯ крик погонщиков. Ќа стоЯнке остались только мои
спутники.  ’рудно представить,  какаЯ  невыносимаЯ  мука  --  безделье!  Ќам
предстоит испытать на себе эту "прелесть", пока не восстановЯтсЯ мои силы.
     Ќаутро перваЯ мысль была об “лукиткане. ‡наю, он беспокоитсЯ за менЯ, а
может быть... может  быть,  с горечью  считает,  что  Я бросил  его. ‘тарику
трудно поверить, что  в тайге, где  ему все  так понЯтно, можно заблудитьсЯ.
‚едь длЯ него тут что ни  дерево  -- то ориентир.  „а  разве  только дерево?
ѓнезда  белок, мох, свисающий с веток, рубцы снежных надувов, оттенки скал и
многое другое не дают ему сбитьсЯ с нужного направлениЯ. “лукиткан лучше нас
всех понимает,  но не умеет выразить словами, что на земле все существует во
взаимной  свЯзи и  что нужно только знать  природу  окружающих  вещей, чтобы
многое было понЯтно.
     Џрошу ѓеннадиЯ  свЯзатьсЯ  со  штабом и, пока тот посылает  в эфир свои
позывные, пишу радиограмму.
     "Џлоткину.  „лЯ  “лукиткана:  вчера  благополучно добралсЯ до  своих на
устье „жегормы. ‡наю, виноват перед тобой. ‡а  марью, куда  Я  последний раз
пошел от  тебЯ, действительно нашел старый лабаз.  Ќо возвращалсЯ обратно не
своим  следом, как  нужно  было  бы, а напрЯмик и по туману,  сбилсЯ с пути.
Џоздно вспомнил твой совет: не тЯни след,  если не  знаешь, куда идешь. Ќадо
было сразу остановитьсЯ, осмотретьсЯ,  дождатьсЯ утра, а Я побоЯлсЯ оставить
тебЯ  одного, продолжал  блуждать  по  тайге, стрелЯл, кричал  и  ушел очень
далеко.  Ќа третий  день убил  медведЯ, и это  выручило  менЯ.  Љогда  туман
рассеЯлсЯ, Я нашел нашу стоЯнку, но тебЯ уже не было.
     ‚чера на табор пришла Њайка с матерью, как видишь,  счастье  от тебЯ не
хочет уходить! Њы уже знаем от доктора, что ты скоро  будешь  опЯть  видеть.
†дем с нетерпением тебЯ на „жегорме.  Њы еще пройдем с тобой через ‘тановой.
‚се шлем тебе привет".
     Љогда через день Џлоткин прочел ее “лукиткану в больнице,  тот  страшно
обрадовалсЯ.  Ћн считал менЯ погибшим. ќтому  у слепого было доказательство,
хотЯ о нем он никому не обмолвилсЯ ни словом. „аже Ќиколаю не сказал...
     Ђ получилось так. ‘тарик слышал два моих выстрела  по зайцу спустЯ пЯть
минут после того, как Я оставил его на краю бурелома. Џозже, как известно, Я
не  вернулсЯ  к нему.  Ђ через день,  примерно на том  месте, откуда донессЯ
выстрел,  вороны  с криком  делили добычу. ‚от  он и решил,  что  Я  стрелЯл
медведЯ,  но  неудачно:  ранил его и был растерзан зверем. ‚ороны нашли  мой
труп, спрЯтанный медведем, и устроили пир.
     Ќаконец-то  развЯзались  все  узелки  моего  необычного  путешествиЯ со
слепым проводником через „жугджурский хребет. ’еперь можно будет  подумать о
предстоЯщем маршруте через ‘тановой.
     Њне прежде  всего  нужно  было  свЯзатьсЯ  с  полевыми  подразделениЯми
экспедиции.  ќкспедициЯ  --  не завод, где событиЯ  узнают  через  несколько
минут.  "–ехи"  экспедиции разбросаны на обширной территории, в глуши лесов,
по диким  ущельЯм, среди бескрайних “динских болот. Ќа сотни километров ушли
и затерЯлись наши люди  от баз партии,  от жилых зимовий, радио. ’олько  дым
костров  в  вечерних и  утренних сумерках выдает их одинокие  стоЯнки  среди
безымЯнных вершин гор да неприветливых марей. ‚ ежедневной борьбе с  суровой
природой  люди  стали   нетребовательными:  научились  останавливатьсЯ,  где
застигнет ночь,  спать  у  костра, довольствоватьсЯ,  как  кочевники,  очень
малым.  ‚  своих  сообщениЯх  они  предельно  скупы,   ни  жалоб,  ни  обид.
Џодробности об их жизни узнаешь только  при встрече с ними  или по донесению
руководЯщего состава, инспектирующего  подразделениЯ.  ‚от  и  болит  всегда
сердце об этих людЯх, все думаешь: не случилось ли с  кем беды, не затерЯлсЯ
ли кто. „а мало ли  что может произойти с человеком  в тайге, так далеко  от
населенного места.
     “же десЯть дней, как Я не в курсе событий, не знаю, что делаетсЯ у них,
где  стоЯт их  палатки  и  какие маршруты намечены на  июль.  Џо  полученным
сегоднЯ  из штаба сводкам, июньский план  работ выполнен. Ќо ведь это только
цифры, за которыми не видно ни жизни, ни подробностей борьбы людей.
     Њы с ѓеннадием почти  весь день  провели в палатке за  радиограммами. Љ
сожалению,  была  очень  плохаЯ  слышимость.  ‚ эфире  происходила  какаЯ-то
свалка, и звуки передатчиков глушились разрЯдами. Ќо из отрывочных фраз, что
удалось радисту принЯть, можно было  приблизительно представить  положение в
партиЯх.
     ‘амое радостное сообщение  мы принЯли с антарских островов. „ве недели
назад   туда  была  направлена   партиЯ  Ќагорных  с  людьми,   снарЯжением,
продовольствием с заданием  приступить к съемке  всей группы  островов.  Ћни
покинули  устье  Ђмура на  морском судне в  хорошую  погоду.  Ќо через сутки
штабнаЯ радиостанциЯ принЯла от них тревожную весть. Ћхотское море встретило
судно страшным штормом,  густым туманом,  и  непривычные к качке люди лежали
вповалку. Џосле этого  сообщениЯ свЯзь с  судном  прекратилась. Њного дней и
ночей дежурили наши радисты,  посылали в эфир  свои позывные, слушали, ждали
ответов.  ‚  поиски  были  включены  ведомственные береговые  станции.  ќфир
молчал...
     Љаких  только  предположений не было  высказано! ђешили,  что стрЯслась
беда  и  надо  организовать поиски.  €  вот  сегоднЯ  перваЯ  радиограмма  с
Ћхотского  морЯ: "‚ыгрузились  Ѓольшом антарском  острове. ‚се живы.  „нЯми
приступаем работе. Ќагорных".
     ‚   остальных   подразделениЯх   относительно   благополучно.  Ќо   это
благополучие   держитсЯ   па   какой-то  очень  скользкой  опоре,  постоЯнно
подверженной  внезапным  бурЯм. •орошо,  что  люди  за  много  лет работы  в
экспедиции  научились  противостоЯть   опасностЯм,   но  не   всегда   этого
достаточно, чтобы миновать беду.
     Њое воображение часто рисует  этот  огромный,  еще совсем не устроенный
край,  будто  созданный длЯ защиты  материка от беспощадных ветров Ћхотского
морЯ. Љрай  холодный,  пустынный, прикрытый  просинью чахлых  лесов, линиЯми
безжизненных гор  и  пЯтнами топких марей. Њы пришли  сюда,  чтобы  положить
начало  его плановому  освоению. ‚от  и думаем с  гордостью о людЯх, которые
ценою  лишений,  порой  невероЯтных физических усилий прокладывают сюда путь
культуре. ќти скромные труженики карты даже и не подозревают, какую поистине
огромную задачу они  решают, отправлЯЯсь в далекие  маршруты,  поднимаЯсь на
безымЯнные вершины гор, пробираЯсь сквозь лесные завалы!
     —ерез день ѓеннадий принЯл ответную радиограмму от председателЯ колхоза
Љолесова  с запросом:  куда посылать  оленей  взамен  погибших и утерЯнных в
нашем последнем  походе. „ействительно, где же  нам назначить место встречи?
Ћжидать оленей на устье „жегормы, то есть прожить  здесь еще по меньшей мере
дней  десЯть,  было свыше наших  сил. ‚ натуре у каждого  из  нас, вероЯтно,
живет  бродЯга,  длЯ   которого  сидЯчаЯ  жизнь  --  мука.  •орошо  было  бы
продвинутьсЯ вперед, побывать у астрономов, работающих где-то выше, и, таким
образом, мы  с пользой скоротали бы дни ожиданий. Ќо в этом случае мы должны
будем смиритьсЯ с мыслью, что “лукиткана с нами уже больше не будет. „ело  в
том, что близ устьЯ „жегормы у нас самаЯ верхнЯЯ площадка на ‡ее длЯ посадки
самолетов. ’олько сюда его  и  могут доставить  после выздоровлениЯ,  и  был
смысл  ожидать  его,  но  прилетит  ли  он,  сможет  ли  старик  после всего
пережитого путешествовать с нами?
     Џрежде чем  ответить  Љолесову, нужно  было  узнать  состоЯние здоровьЯ
“лукиткана,  намерен ли он после больницы вернутьсЯ к нам, в тайгу. џ вызвал
к  аппарату  Џлоткина и поручил ему свЯзатьсЯ по  телефону с лечащим врачом.
—ерез три часа мы получили ответ.
     "‘ообщению  врача  “лукиткану вернулось десЯть  процентов  зрениЯ,  уже
различает  предметы,  через несколько дней, возможно, будет зрЯчим.  Ќо врач
категорически возражает против отправки старика в тайгу, он  сильно истощен,
поЯвились желудочные боли, вероЯтно, надолго задержат его в больнице..."
     ‚от  когда  Я  окончательно понЯл,  что “лукиткан уже больше не будет с
нами. ‘лишком  привЯзались мы к нему, слишком баловал он нас своей заботой и
вниманием, чтобы без горького сожалениЯ смиритьсЯ с его отсутствием.
     ѓлушу  в себе вдруг  выплеснувшийсЯ эгоизм, даю  распорЯжение  Џлоткину
отправить “лукиткана после выздоровлениЯ домой, в колхоз.
     Ќеужели мы больше с ним никогда не встретимсЯ?
     ‘обрались  у костра.  ’еперь,  когда вопрос об “лукиткане  окончательно
решен, нужно было подумать,  что делать дальше. џ уже чувствовал себЯ хорошо
и  мог вынести небольшой поход.  Џосле недолгих  разговоров принЯли решение:
ѓеннадий останетсЯ на  устье „жегормы  до прихода  Љоролева, возьмет у  него
свЯзку оленей и с каюром отправитсЯ нашим следом, мы же, на оставшихсЯ у нас
пЯтнадцати оленЯх, отправимсЯ к устью Њутюков -- левому притоку ‡еи -- и там
дождемсЯ его и оленей из колхоза. Ђ  дальше  пойдем  через ‘тановой  к озеру
’око.  Џо  пути,  на  одной  из  сопок,  посетим  астрономов  и  побываем  у
нивелировщиков, уже штурмующих €вакский перевал.
     ‘  болью  в  душе  пришлось   написать   Љолесову:   "“лукиткан   после
выздоровлениЯ вернетсЯ домой. “бедительно прошу направить с оленЯми опытного
проводника, бывавшего у истоков ‡еи. †дем его на устье Ѓольших Њутюков, выше
Ћконона".
     Ќа второй день  мы покинули  гостеприимный табор.  ’еперь  наш  караван
ведет Ќиколай ‹иханов. …ще долго не можем примиритьсЯ с тем, что впереди нет
“лукиткана и не слышно его голоса, подбадривающего оленей.
     Ќаш путь  вначале  шел по  „жегорме,  затем  левобережным  притоком  мы
переваливаем в ‡ейскую покать. Џобывали в топографическом подразделении и на
восьмой  день  вечером   добрались  до  Њутюков,  вливающихсЯ  в  ‡ею  двумЯ
протоками. ’ут мы  должны были  дождатьсЯ своих. ‚ыбираем место длЯ стоЯнки,
разжигаем  костер.  ‚ысоко в  небе тЯнетсЯ столбом дым,  выдаваЯ присутствие
человека.
     ‘коро на  окружающий пейзаж лег меркнущий свет  долгого летнего вечера.
ђечнаЯ прохлада  отпугнула  комаров, замерли ненадолго пробудившиесЯ дневные
звуки.  ‘нова  стало  свободно  в  тайге.  Ќе  осталось  на  душе   ощущениЯ
одиночества.  ‚едь  в  такие  вечерние  часы  всеобщего успокоениЯ,  как  ни
странно,  сильнее ощущаешь окружающую тебЯ жизнь,  ее  дыхание. Њир  кажетсЯ
необыкновенно  ласковым, довольным. € твои  мысли спокойно плывут по тишине,
как парусник, гонимый легким ветерком по морской бегучей зыби.
     Њы с  ‚асилием Ќиколаевичем сидим на крутом берегу, молча наблюдаЯ, как
под хребтом дотлевает закат и как  темнеет небо. ‚ крутых каменистых берегах
бьетсЯ стремительнаЯ ‡еЯ, как бы спеша покинуть край вечного безмолвиЯ. € не
знаешь,  то ли позавидовать ей, то ли пожелать счастливого пути. € почему-то
в эти  минуты  Я  почувствовал, что мне не  безразлично будет  покинуть этот
пустынный  край. "Ќеужели можно полюбить  этот  убогий  пейзаж,  руины скал,
сжитьсЯ с гнетущим безмолвием?"
     ‚друг позади,  из-за черной стены листвЯгов, донессЯ  странный звук, не
то человеческий крик, не то рев  зверЯ. Њы оглЯнулись. ‘обаки, видно,  давно
настороже, прЯдут ушами, всматриваютсЯ в сумрак леса.
     -- Љто это мог быть? -- шепчет ‚асилий Ќиколаевич, поднимаЯсь на ноги.
     ‘нова тишина. Ќо собаки Явно  улавливают  какие-то звуки,  недосЯгаемые
длЯ нашего слуха, нюхают воздух и посматривают друг на друга, видимо, подают
какие-то знаки, понЯтные только им.
     -- …сли это был зверь,  то почему собаки не берут? -- говорю Я, путаЯсь
в догадках.
     „о слуха долетел треск сучка, и слышитсЯ шорох тихих, крадущихсЯ шагов.
„аже теперь,  когда нам Ясно,  что  кто-то ходит  поблизости лагерЯ, Ѓойка и
Ључум  продолжают  сидеть на задних лапах,  будто прилипнув  к  земле,  но в
доносЯщихсЯ   звуках,   кажетсЯ,  и  длЯ  них  есть  что-то  еще  не  совсем
разгаданное.
     Ђ шаги приближаютсЯ. ‚от недалеко качнулась  веточка, другаЯ, все ближе
к нам...
     -- ѓеннадий!
     Ћбрадованные Ѓойка и Ључум бросаютсЯ навстречу. Њы  здороваемсЯ. “ него
за плечами бердана “лукиткана, и мне вдруг становитсЯ больно:  зачем он взЯл
ее?
     -- Ђ где каюр?
     --  €дет с оленЯми по Њутюкам. •отели заночевать,  да увидели дым, ну и
решили, что это вы. „авно пришли?
     -- —аса полтора.
     -- „а ведь  вы же не знаете последних новостей... “лукиткан выздоровел!
‘ глазами все в порЯдке.
     -- —-черт! ‡дорово! -- воскликнул ‚асилий Ќиколаевич.
     -- “лукиткан снова зрЯчий, какое  это счастье длЯ него! ‚от спасибо  за
новость, друг! -- € Я на радостЯх крепко обнЯл и поцеловал ѓеннадиЯ.
     -- Ќу вот, слушайте. …здил к нему кто-то из штаба, и старик заЯвил: "Ќе
поеду  домой, вези в экспедицию.  Љак  начальник  без менЯ  ходить по  тайге
будет? Ђ не повезешь -- пешком  пойду..." ‚от  Я и решил прихватить  с собой
его бердану и вещи. „а... -- ѓеннадий на секунду умолк, а потом, взглЯнув на
менЯ, добавил:  -- Ќо еще не радуйтесь.  ‚чера утром из штаба передали,  что
“лукиткан исчез из больницы и что Џлоткин вылетел в Ѓлаговещенск на розыски.
     Љак так?  Ќеужели  старик  рискнул идти пешком искать нас в тайге более
чем за тысЯчу  километров? …му же никогда нас не найти! ‚едь к тому времени,
когда  он доберетсЯ до верховьев ‡еи,  мы сами  не  знаем, где  будем. „а  и
доберетсЯ он сюда разве что зимою.
     -- ЌельзЯ ли сегоднЯ свЯзатьсЯ со штабом?
     -- “же поздно. „а вы не беспокойтесь, пешком он не пойдет, сумасшедший,
что ли?
     -- ’огда куда же он мог деватьсЯ?
     -- “тром узнаем, что-то Џлоткин должен сообщить.
     ‘коро  подошел  и караван.  Њы  помогли  развьючить  оленей,  поставить
палатку. ЏроголодавшиесЯ животные набросились на Ягель и незаметно исчезли в
темноте   наступившей  ночи.   €зредка  в  тиши  слышалсЯ  отрывистый   крик
заблудившейсЯ Њайки. € она с нами!
     Њы долго сидели  за чаем. Ћсталось дождатьсЯ  оленей, посланных  нам из
колхоза, тогда можно будет продолжать путь. Ќо  как же теперь с “лукитканом?
ђазговор все времЯ возвращаетсЯ к нему. —то могло случитьсЯ со стариком?
     Ќочью  Я  долго не мог уснуть, не на шутку встревоженный за “лукиткана.
Ќеужели   старик   рискнул  отправитьсЯ  пешком   в  свою  тайгу,  не   имеЯ
представлениЯ о  расстоЯнии,  разделЯющем  его с  нею, и  не  имеЯ ни одного
ориентира, кроме инстинкта? ‘корее бы рассвело!
     ђано утром менЯ разбудил ѓеннадий.
     -- ‚ставайте, Џлоткин ждет у микрофона. Љакое-то важное сообщение.
     џ  быстро  одеваюсь,  вылезаю  из  палатки.  “тро тихое,  пасмурное.  ‚
отЯжелевшем воздухе комариный гул.
     ‚ палатке, где установили рацию, сумрачно и душно.
     -- „олго же вы спите, уже с полчаса мы все зовем вас, --  узнаю Я голос
Џлоткина.
     -- ‚чера  добрались до Њутюков, новоселье справлЯли, засиделись.  —то с
“лукитканом? -- вырываетсЯ у менЯ.
     --  “лукиткан шибко хорош, как новый стал, --  отвечает  мне уже другой
голос, тихий, вкрадчивый и страшно знакомый.
     -- “лукиткан? ќто ты?!
     --  Њы “лукиткан.  Џожалуйста, скажи  начальнику,  пускай везет  менЯ к
тебе, домой ходить не могу, -- говорит  старик, и Я чувствую, как дрожит его
голос от волнениЯ, как тЯжело он дышит, подолгу подбираЯ слова.
     -- Ђ как твое здоровье?
     --  ‚се равно, что раньше: ходить могу, стрелЯть могу,  следы разбирать
могу. Џожалуйста, не брось “лукиткана.
     -- Ђ куда же ты пропал из больницы?
     -- Ћб этом Я вам  после  расскажу, -- ответил  Џлоткин. -- —то же будем
делать  со стариком? ‘трашно  скучает.  Ќочевать  ходил  в  тайгу,  вернулсЯ
расстроенный.  „ержать  его здесь  долго  нельзЯ,  уйдет. …сли площадку  длЯ
посадки самолета не найдете, тогда разрешите отправить его на устье „жегормы
и дальше на оленЯх. Љогда ждать ответа?
     --  џвитесь  сегоднЯ  в двадцать  местного. Ђ  все  же, что случилось с
“лукитканом?
     -- ќто  и забавно и трогательно. Љак  только он стал  зрЯчим, ему сразу
надоела  больничнаЯ обстановка.  ‚ тайге  он привык подчинЯтьсЯ только своим
желаниЯм, и, понимаете,  не выдержал старик  и, не  спросЯ никого,  ушел  из
больницы, захватив одеЯло. Људа, зачем -- никто не знал. ‘похватились ночью.
Ћбшарили  весь город, пристань,  вокзал,  нигде его не оказалось.  „али  нам
телеграмму, и Я выех