ерва Я думала вместе с ним, а потом не так, как он.
     - Ќе так, как ’олстой?
     - „а.  џ  думала,  что  ведь  теперь  уже  победило  новое воззрение на
историю.  Џравда?  ‚едь  теперь утверждают, что изучение истории согласовано
со  всеми  этими  науками,  о которых ’олстой говорит... ну, со статистикой,
естествознанием. ‚едь так?
     Ћна  опЯть  замолчала,  и  во взглЯде ее поЯвилось что-то двойственное,
как  будто она чувствовала себЯ виноватой, что затеЯла отвлеченный разговор,
и в то же времЯ считала его очень нужным и гордилась им.
     - Ќу? - снова поторопил он.
     - џ  подумала,  что  как  прежде  человек подчинЯлсЯ истории, толкуЯ ее
ложно,  так  и теперь подчинЯетсЯ ей, толкуЯ ее правильно. Ћна управлЯет им,
как  инструментом.  џ  не  права?  -  спросила  ЂсЯ с нарастающим выражением
двойственности на лице.
     Џастухов  отхлебнул  чаю,  взЯл  стул,  сел  против  жены. Ћн делал все
крайне медленно.
     - Ќе  права?  -  еще раз спросила она. - џ не переставаЯ думала о тебе,
‘аша,  думала  о  нас.  џ  не спала, читала больше от бессонницы. Ќо к этому
месту  возвращалась  несколько  раз.  €  у  менЯ создалось свое убеждение...
Њожет,  оно  и  не  противоречит  ’олстому,  Я не знаю. Ќо длЯ менЯ оно идет
дальше  его. џ решила, раз нами управлЯет историЯ и мы - ее жертва, то какой
же исход?
     Ћн  смотрел  ей прЯмо в глаза, и ему сдавалось, что странным выражением
вины  прикрываетсЯ  на  ее  лице хитрость. ‚идимаЯ слабость и скрытаЯ сила -
эти  противоречиЯ,  жившие в ее чертах, составлЯли так хорошо ему известное,
чуть  улыбающеесЯ и мгновеньЯми будто нерешительное лицо Ђси, казавшеесЯ ему
в эту минуту еще красивее, чем прежде.
     - Љакой   исход,  -  увлеченно  и  вкрадчиво  продолжала  она,  -  если
независимо  от того, ложно мы понимаем историю или правильно, мы остаемсЯ ее
жертвами? ЏокоритьсЯ - вот в чем исход. Џравда?
     - —ертовски  умнаЯ  баба,  -  сказал  он  серьезно, однако так, что она
могла  принЯть  похвалу  в  полушутку  и  предпочла это сделать, возбужденно
засмеЯвшись.
     Ќо  он  не  ответил  на  ее  смех  и  заговорил, придаваЯ каждому слову
особое, как бы решающее значение.
     - Ћставим  в стороне, что нельзЯ смешивать изучение истории с движением
событий,  в  котором  мы живем и которое только со временем станет предметом
изучениЯ.  џ  не  хочу  сейчас  разбиратьсЯ  в  ложных  или истинных научных
толкованиЯх  предмета  истории.  џ  живу  своим  ощущением.  Џонимаешь?  Ћно
обогащено  у  менЯ  жизнью  как  никогда.  ќто  -  историЯ,  в  которой  Я -
действующее  лицо.  Џонимаешь  менЯ?  € Я тебе должен сказать: у менЯ нет ни
малейшего  желаниЯ быть жертвой истории. џ не хочу быть жертвой! Љ черту! Љо
всем чертЯм!
     Џастухов поднЯлсЯ, отодвинул ногой стул, опЯть заходил.
     - “разуметь,  что происходЯщее в Џетербурге, в ‘аратове, в Љозлове и не
знаю  - где, с нами и с нашим Ђлешкой, есть движение истории - это не фокус.
”окус  в  том,  чтобы  внутри этого движениЯ найти поступательную силу. Ќадо
быть  там,  где заложено развитие истории вперед. Њамонтовцы - тоже историЯ.
Ќо  благодарю  покорно!  …сли  Я  при  всЯких  условиЯх  подчинЯюсь движению
событий  (в  чем,  Я  полагаю, ты совершенно права), то в моей воле выбрать,
каким  из  составных  сил  движениЯ Я хочу себЯ подчинить. †ертва? ‘мерть со
славой  и с честью - не жертва, а подвиг. ЏротЯнуть ноги во вшивой каталажке
неизвестно за что и почему - тоже не жертва, а идиотство!
     Ћн недовольно оборвал себЯ:
     - ‚от видишь, оказываетсЯ, Я умею произносить речи.
     Ћн  увидел Ђлешу, который прижалсЯ к косЯку и глЯдел на отца с гордым и
перепуганным выражением.
     - ’ы что?
     - џ думал - ты менЯ звал...
     - ‡вал?
     - ’ы крикнул: Ђлешка!
     - Ќе  подходи  ко  мне,  Я  должен  помытьсЯ,  ступай  играй,  - сказал
Џастухов немного растроганно.
     ‚зглЯд  Ђси  заволокла та вдохновеннаЯ слеза, котораЯ всегда размЯгчала
Џастухова,  и  он  старалсЯ поменьше глЯдеть на жену, чтобы сохранить разбег
своей решимости.
     - ’ы  помнишь  разговор  с  „ибичем  у  саратовского вокзала? ’ак вот Я
теперь  вижу,  что  „ибич  прав.  ’акие,  как  он,  если  и  погибнут, будут
принадлежать  €стории  с  большой  буквы (это его слово, помнишь?), а не так
называемым  обломкам истории. џ тоже не намерен валЯтьсЯ в обломках. ‘ какой
стати, черт возьми?
     Ћн  с  наслаждением  от  оживающей  в  нем  силы  распрЯмилсЯ, выставил
подбородок.
     - Ќичего себе обломочек! - задорно сказал он.
     ЂсЯ с одобрением, но слегка задумчиво покачала головой.
     - Ћн очень милый... этот „ибич, - проговорила она.
     Џастухов  остановилсЯ  и  помигал на нее, упустив свою мысль. ЏодойдЯ к
столу, залпом допил чай.
     - ’ы  любишь,  когда  тают  от  твоих  акварелей.  „ибич  созерцал тебЯ
умиленно... Ќа тебЯ и старик „орогомилов вздыхал...
     Ћна поправила мизинчиком волосы на виске.
     - ’ак приЯтно-приЯтно, когда тебЯ немножко приревнуют!
     Ћн опЯть подвинул стул, уселсЯ против нее.
     - Њой  выбор  окончателен.  Џонимаешь?  џ  сделал  его  там,  в местном
филиале  „антова  ада.  ђешил,  что  если  останусь  в  живых, - первое, что
сделаю,  напишу  €звекову, что Я был олух. € „орогомилову тоже. —тобы знали,
что Я не белогвардеец...
     Ћн   сказал   это   твердо  и,  пожалуй,  торжественно.  ‚друг,  близко
наклонившись к Ђсе, он снизил голос.
     - “   менЯ  был  там  один  момент...  ужасный  и  отвратительный.  ‚от
послушай...
     Ћн  рассказал и даже наглЯдно изобразил, жестикулируЯ, как на него полз
сверчок   и   как   он  его  растоптал.  Ќа  лице  Ђси  повторЯлись  оттенки
брезгливости, с которыми он восстанавливал остро запомнившеесЯ впечатление.
     - ‘амым  отталкивающим в этом насекомом мне показалось то, что оно - не
таракан  и  не  саранча,  а  какой-то  межеумок. ‚добавок, в нем было что-то
самодовольно  важное,  точно  гнус  считал  себЯ  неотразимым красавцем. ќто
невозможно  видеть  без содроганиЯ! џ потом все вспоминал, и у менЯ по спине
мурашки бегали. Ѓр-р-р!
     Ћн  потер  руки  и,  вскочив, стал отрЯхиватьсЯ. Ќесколько листов книги
слетели на пол. Ћн поднЯл их.
     - Ќа  свете  нет ничего омерзительнее межеумков. € Я тогда подумал, что
мое положение, ко всему прочему, мерзко.
     - ‘аша! - неподдельно пугаЯсь, воскликнула ЂсЯ.
     Ћн  попробовал  сложить  ровнее  листы  книги. Ћни рассыпались у него в
руках.
     - џ  представил себЯ со стороны. Љаков Я в глазах разумного человека. €
сделал  выбор...  € когда остановилсЯ на своем выборе - можешь мне поверить?
-  в  этой  клоаке,  обреченный  и ждущий конца, Я почувствовал себЯ гораздо
свободнее.  Џонимаешь? ѓибнуть из-за недоразумениЯ, из-за анекдота - даже не
смешно.  ќто унизительно! џ решил и совсем Ясно представил себе: если уж все
равно  должен  пропасть - так Я им крикну: да, да, Я красный! Љрасный - черт
вас побери! - и ненавижу вас утробной ненавистью!
     Ћн опЯть заметил в дверЯх возбужденное лицо сына.
     - Џап, - сказал Ђлеша тихо, - а разве другие сверчки кусаютсЯ?
     - Ќет,  -  ответила  ЂнастасиЯ  ѓермановна,  чуть улыбнувшись, - другие
сверчки не кусаютсЯ. Ќе мешай нам с папой.
     Ћна  приподнЯлась  с  желанием успокоить мужа или, может быть, удержать
от  опасного  шага. Ћн отвел это движение, словно боЯсь, что она посЯгнет на
шаткое здание, которое он едва начал возводить, и оно разрушитсЯ.
     - €  никуда  Я  больше  не  побегу!  - нетерпимо обрезал он. - Љонец! џ
понимаю  „ибича,  что он бежал из плена. …му надо было домой. Ђ мне не надо.
џ  дома. Њы с тобой дома, понимаешь менЯ? € нам надо разделЯть судьбу нашего
дома.
     Ћна  все-таки  с  кроткой  настойчивостью  обхватила  его пальцы своими
мЯгкими ладонЯми, развела его руки, прижала себЯ к его груди.
     - Њилый, но Я ведь с тобой совсем, совсем согласна!
     Ћн  высвободилсЯ.  …му  хотелось  все  привести к окончательному строю,
положить  предел  угнетавшему спору души с телом, а главное - уверитьсЯ, что
его  выбор  не  зависит  от  подсказок  или  давлениЯ,  что  он свободен. Ћн
опасалсЯ   возражений  и  в  то  же  времЯ  не  хотел,  чтобы  ЂсЯ  поспешно
соглашалась  с  ним.  Ћн  не  мог  уступить ей первенство в решении, которое
должно было изменить всю жизнь.
     Ћн  сложил  наконец  листы  книги  и,  с уважением поглаживаЯ ее рваные
краЯ, проговорил:
     - ’ы  именно  придерживаешьсЯ  ’олстого,  если  считаешь,  что все дело
только  в  том,  чтобы покоритьсЯ движению. Ђ Я не согласен с ним. ђаз выбор
зависит  от  менЯ,  значит,  Я  участвую  в развитии событий своей свободной
волей.  ‘умма  таких  свободных воль прилагаетсЯ к равнодействующей всех сил
истории.  €,  значит,  историЯ,  в  какой-то части, становитсЯ произведением
свободной воли человека. Њоей свободной воли.
     - џ  только  и  хотела  тебе  это  сказать,  - шепнула ЂсЯ, обнимаЯ его
голову.  -  Љонечно,  конечно, ты волен во всем... Љак блудный сын, когда он
вернулсЯ  в отчий дом, мы с тобой тоже вольны вернутьсЯ. ‘ повинной головой.
Џовинную голову не рубЯт.
     Ћна  теребила  его  волосы,  он  хотел отвернутьсЯ, но вдруг рассмеЯлсЯ
своим  обычным  взрывом,  и  они  остановили  глаза друг на друге, довольные
собой и будто омоложенные.
     - ‚ыходит,  получилось  по-твоему?  -  спросил  Џастухов,  едва заметно
подмигиваЯ Ђсе.
     Ћльга   Ђдамовна  заглЯнула  к  ним  и  с  потерЯнным  видом,  с  каким
докладывают   о  нежданных  праздничных  визитерах,  сообщила,  что  Явились
хозЯева - директор театра с мамашей.
     - Њы  только поздравить, только поздравить! - возвестил директор, трЯсЯ
Џастухову  руки. - Љакое счастье! Љак вы себЯ чувствуете? …й-богу, мы за вас
перетрухнули!  ‚от  мамаша  скажет,  ей-богу!  ‚едь  это  же  все бесконечно
грустно, честное слово!
     - Љак  вам  сказать, - с тонкой улыбкой ответил Ђлександр ‚ладимирович.
-  Ќе  помню,  в каком романе ‘тендаль написал о своем горе: "ѓрусть сделала
его душу доступной восприЯтию искусства". ’ак что это на пользу...
     - Ќе били вас там, а? - спросила мамаша, выпростав из-под волос ухо.
     - Ѓог миловал! - крикнул он ей весело.
     Ћна перекрестилась.
     - Ѓегу  в  театр,  извините!  -  сказал директор. - Њы готовим апофеоз.
’акой подъем, знаете ли, ей-богу!
     - —то готовите?
     - Ђпофеоз.
     - —ей же это? —то такое?
     - Ќичей.  ‘илами самой труппы. Љак-нибудь, знаете, с музыкой, с пением,
все такое.
     - Џогодите,  -  строго сказал Џастухов, прихватываЯ директора за рукав.
- Џогодите... Я длЯ вас напишу апофеоз. Ћн будет называтьсЯ "Ћсвобождение".
     Ћн медленно обвел всех великодушным взором.
     - Ђлександр  ‚ладимирович!  „а  мы...  мы на руках вас... ей-богу, всей
труппой на руках вас носить будем!
     „иректор бросилсЯ к выходу, что-то еще восклицаЯ на бегу.
     - —его это он, а? - не понЯла мамаша.
     - Ќа руках менЯ хочет носить, - нагнулсЯ к ней Џастухов.
     - Ђ-а!  €  верно.  Њы  ведь  совсем  вас  похоронили...  Ђ Я вам баньку
затопила.
     Ђлександр ‚ладимирович обнЯл ее за плечи.
     - ‚еник-то есть ли, веник-то, а? - крикнул он.
     - …сть, да больно облезлый. Љак помело.
     - ‘пасибо и на том! ‘пасибо на помеле, мамаша!
     - Џарьтесь, батюшка, на здоровье...
     - ‘мыть  все  с  себЯ  к  черту!  - громко вздохнул Џастухов, оставшись
опЯть наедине с женой.
     Ћни вышли на балкон. Ћн посмотрел из конца в конец безлюдной площади.
     - —то  за  день!  €  как  чудесно,  кисленько  пахнет  уличной пыльцой,
правда? Ђх, ЂсЯ, ЂсЯ!
     Ћн еще раз полно вздохнул большой своей емкой грудью.


        30

     ‚нешнЯЯ  неизменность  ђагозина,  выделЯЯ  его среди экипажа "ЋктЯбрЯ",
всем  казалась совершенно обыкновенной, и сам он не придавал значениЯ своему
отличию   от  морЯков.  Џо-старому  он  носил  косоворотку,  пиджак,  слегка
нахлобученную  кепку  блинком,  которою  иногда  прихватывал с виска завиток
волос.  ‡ато ступал ђагозин даже больше морЯков по-морски - прежнЯЯ развалка
его  стала опЯть заметнее, может потому, что он будто помолодел, кончив свою
безнадежную битву с финансовой цифирью и выйдЯ на певучий волжский ветер.
     Љ  высокому  сутуловатому  его  сложенью скоро привыкли в дивизионе. Ћн
поЯвлЯлсЯ  на  виду  команды  часто,  хотЯ  первое времЯ подолгу приходилось
сидеть  в  штабных  каютах:  надо  было вникать в военно-морское хозЯйство и
продолжать  перестройку  политической  работы  сообразно  менЯющимсЯ на ходу
условиЯм.
     ђагозин  попал  во  флотилию  за несколько дней до начала августовского
наступлениЯ  советских армий к юго-западу от ‘аратова. Ћн не был ни военным,
ни  морЯком, он владел лишь одним оружием, довольно хорошо знакомым рабочему
люду  ђоссии:  браунингом.  “бежденный,  что всегда находитсЯ на месте, если
поставлен   на   это  место  своей  партией,  он  приступил  к  обЯзанностЯм
дивизионного  комиссара,  не  сомневаЯсь, что они ему под силу и он овладеет
ими - дали бы срок.
     ‚  составе  судовых  команд  были  морЯки-балтийцы,  встречалсЯ судовой
народ  с  ЉаспиЯ  и  ЏриазовьЯ,  волжане,  коренные поморы с ‘евера. ‚се это
водное  племЯ  обладало  навыками долголетних плаваний, в большинстве прошло
войну и самой природой было словно выделано длЯ пребываниЯ на судах.
     Џестрота   народа  сглаживалась  военно-морским  порЯдком  и  тем,  что
примером  длЯ  команд  служили  балтийцы,  принесшие  на ‚олгу двойную славу
своей  беззаветности  -  в  борьбе  на  Ѓалтике  с  германским  флотом  и на
революционных  фронтах  Џетрограда,  откуда  послала по ђоссии первый раскат
ЋктЯбрЯ  легендарнаЯ  "Ђврора". Љаждый считал за правило подражать балтийцам
-  их  самозабвенной  Ярости в бою, их прибауткам на роздыхе, даже их манере
носить  бескозырку  -  не  набекрень,  а  прЯмо,  в  линию  к надбровью, что
придавало морЯку облик не столько лихой, сколько непреклонный.
     Љроме  дивизионов  канонерок, в ‘еверный отрЯд ‚олжско-Љамской флотилии
вошли  плавучие форты с батареЯми морской артиллерии, вспомогательные суда -
ремонтных   мастерских   и   госпиталей,   дивизионы   катеров,   воздушный,
воздухоплавательный,  отрЯды  десантные  и  минные.  Љогда  эта  вооруженнаЯ
разномастнаЯ  армада  судов  и  суденышек,  пЯтнаЯ  берега  и  небо черными,
рыжими,  свинцовыми  дымами  труб,  пыхтЯ  и стуча машинами, лЯзгаЯ в клюзах
Якорными  цепЯми,  мигаЯ на мостиках быстрыми флажками сигнальщиков, - когда
эта   многочисленнаЯ   плавучаЯ  крепость  занЯла  протЯнувшуюсЯ  на  версты
исходную  позицию  и  ђагозин,  на моторном боте, по дороге в штаб флотилии,
прошел  только  мимо  передовых  дивизионов, у него захватило дух. ‚первые с
такой   властью  очевидности  развернулось  перед  ним  могущество  красного
фронта,  и  он  как  бы  предметно,  на  грозных  вещах,  обнаружил  величие
двинувшегосЯ за своим правом народа.
     ђагозин  зачерпнул  через  борт  горсть прогретой солнцем воды, хлебнул
глоток,  вытер  лоб  ничуть не остуженной ладонью и, не знаЯ - как бы излить
волнение, крикнул мотористу:
     - ‡акурим, что ли? - хотЯ давным-давно отвык от табака...
     ‘  того  момента,  как  в штабе дивизиона вскрыт был пакет с приказом о
переходе   в  наступление  и  сигнальщик  передал  узорчатой  игрой  флажков
приказание  командира дивизиона - "следовать за мной кильватерной колонной",
ђагозин  больше  не  заглЯдывал к себе в каюту. Џребывание на палубе, или на
командном  мостике с биноклем перед глазами, или у орудий, среди молчаливых,
серьезных  матросов,  делало его чувство торжественным и напрЯженным. Ћн был
уверен,  что  первый  же  предстоЯщий  бой  будет  решительным,  и  странным
казались   ему   невозмутимое  спокойствие  берегов,  нежнаЯ,  как  оперенье
снегирЯ,   краска   восхода,   одиноко   возносЯщийсЯ   над  деревней  дымок
затопленной  печки.  Џолным кругом выкатилось над луговой стороной солнце, и
другой   высокий   берег   оживилсЯ.   ‚збиваЯ  пыль,  тЯнулись  по  нагорью
бесконечными  цепочками  гурты  овец  и  волов: команды армейского снабжениЯ
погнали  скот.  ќто  был знак, что наступление на суше началось в один час с
флотилией.  Љлубы  береговой  пыли  будто  переговаривались с редкими дымами
канонерок: локоть к локтю, отважнее вперед!
     Ќо  эти  клубы  пыли  навлекли на себЯ противника. „ве тройки самолетов
быстро  близились  навстречу дивизиону, вырастаЯ на безоблачном небе из едва
приметных  воробьиного  размера  пЯтнышек  в  парЯщих воронов и накатываЯ на
окрестность  свирепый  гул.  ЏереднЯЯ тройка пронеслась вдоль берега, заднЯЯ
шла  над руслом. ‚зорвались одна за другой первые бомбы, вскинув веера земли
в  воздух.  Ќад  гуртами  выше  поднЯлась  непроницаемаЯ  туча  пыли  - скот
бросилсЯ врассыпную.
     ‡астукали  зенитные  трехдюймовки дивизиона. ‘уда начали маневрировать.
Њногосаженными  стеклЯнными  бокалами  взвились  над  ‚олгой  и  ливнем пали
водЯные  столбы  от  разорвавшихсЯ  бомб,  Љанонерки  закачались на неровных
волнах.
     Љое-кто  из  нижней команды "ЋктЯбрЯ" поднЯлсЯ на палубу. ‚се смотрели,
как  разворачиваютсЯ  и  заходЯт  с  тыла самолеты. Ќа этот раз всЯ шестерка
взЯла  курс  вдоль русла. Ѓомбы легли на воду кучнее, но суда успели к этому
моменту   отойти  друг  от  друга  на  большое  расстоЯние.  ‡енитный  огонь
усилилсЯ,  легкие, будто пуховые звезды разрывов в небе стали чаще, самолеты
должны   были  поднЯтьсЯ  выше.  Ќо  они  вновь  описали  полукруг  и  вновь
вернулись.
     Ћдна  бомба,  со  свистом  раздираЯ  воздух,  низринулась поблизости от
"ЋктЯбрЯ".  Ѓелый  шквал  пены  окатил  палубу  канонерки, борта ее ответили
взрыву   утробным  воем,  со  звоном  вылетели  в  крохи  размолотые  стекла
штурвальной будки.
     Њолодой  матрос  был сброшен с носовой части в воду. …му кинули с кормы
конец.  Ћн  кошкой вскарабкалсЯ на борт. ‘ него струилась вода, фланелевка и
штаны  облепили  его  резиновое  тело.  Ћн поглЯдел вслед ушедшим самолетам,
поднЯл кулак, крикнул:
     - џ  вам  попомню!  -  и  ругнулсЯ так звонко, что услышала всЯ верхнЯЯ
палуба.
     ‘трашнов,  вылезший  из  машинного  отделениЯ,  стоЯл  во  времЯ взрыва
позади  ђагозина.  Ћн утер от воды выпачканное маслом желтое лицо и прогудел
недобрым басом, с особым упором на свое "о".
     - ѓорЯчий привет дорогой Ђнтанты...
     ђагозин,   тоже   вытираЯ  платком  загривок  (его  обдало  со  спины),
проговорил спокойно:
     - ‘оюзнички.
     - ”ранцузского изготовлениЯ птички-то?
     - —ерчи-илль   стараетсЯ,   -   протЯжно   ответил   ђагозин  и  вдруг,
повернувшись  к ‘трашнову, быстро спросил: - Ђ твое место боевого расписаниЯ
здесь?
     - “ нас на месте обе смены, - отозвалсЯ ‘трашнов куда-то вбок.
     ђагозин промолчал.
     ‚се  времЯ  налета он пробыл около зениток, присматриваЯсь к незнакомой
работе  артиллеристов.  Ћн  боЯлсЯ упустить какой-то важный миг, который мог
потребовать  его  вмешательства,  и  внимание  его,  отточенное до небывалой
остроты,  подавило  в  нем  все  другие  способности. Ћн только потом, когда
самолеты  скрылись,  словно  бы  с  головы  до  пЯт  ощутил,  что момент был
жестокий:  если  бы  хоть одна бомба угодила в судно, урон был бы велик. …го
поразило,  что зенитки не причинили никакого вреда самолетам - они удалились
пренебрежительно-спокойно,  -  и  он  не знал, как ответить себе - хорошо ли
велсЯ  огонь и можно ли назвать происшедшее боем? Ќо команда молча приводила
в  порЯдок  корабль,  и ђагозин тоже многозначительно помалкивал, делаЯ вид,
что грохот таких схваток с противником ему вполне привычен.
     ‚ысланнаЯ    вперед    канонерка   "ђискованный"   подошла   близко   к
неприЯтельскому  берегу  и  высадила на лодке разведчиков. Њатросы забрались
на крышу разрушенной дачи.
     ‘тепь   простиралась  в  однотонном  покое  сожженного  солнцем  быльЯ.
ЏологаЯ  возвышенность тЯнулась под углом к берегу. ‘права от нее видна была
цепь  залегшей  лицом  к  югу  пехоты,  слева далекой грЯдою вздулись холмы,
похожие  на  курганы.  ‘ильно маревело, и нельзЯ было тотчас уверитьсЯ - где
призрак,  где  настоЯщее  окаймление курганов. Џотом стало угадыватьсЯ через
бинокль суетливое движение людей вокруг раскинутых по грЯде точек.
     €  вот,  будто  проступаЯ  из  земли,  выплыли  открытые артиллерийские
позиции белых.
     ђазведчики  попрыгали  с  крыши,  бросились  назад,  на  канонерку. Џод
прикрытием  береговых  обрывов она пошла полным ходом, но не успела передать
штабу добытых сведений, как белые открыли по кораблЯм огонь.
     Љанонерки  начали  спускатьсЯ  по течению, в расчете зайти белым в тыл.
Ћтветный  огонь  их  нарастал.  ЏодтЯгивались  к  месту дуэли корабли других
дивизионов.  Ћткрыла стрельбу плавучаЯ батареЯ. ѓулкие вздохи морских орудий
Љанэ  ворвались  в  рокот  канонады.  Љак  пузыри  в  воде, всплыли в воздух
змейковые  аэростаты. ‘ветЯщимисЯ облачками они повисли в прозрачной высоте,
сигналами корректируЯ стрельбу.
     Љогда  "ЋктЯбрь"  обогнул  протЯженную  береговую  излучину, перед ним,
словно  ущелье  в  горах,  раздвинулсЯ  глубокий  буерак, жерловина которого
выходила  к  реке,  а  другой  конец,  далеко  в  степи,  упиралсЯ в подошву
курганов.  ‘квозь  это  ущелье с борта стали видны непрерывно бившие батареи
деникинцев.
     Џеред  глазами  ђагозина  выросла  та  живаЯ,  замкнутаЯ в своей жгучей
Ясности  цель,  которую  должно  было  уничтожить.  ‚  желтом,  позолоченном
солнцем  чаду над степью он остро различал вспышки орудий, пыль, завихрЯемую
выстрелами,  взлеты  земли  от  разрывавшихсЯ  корабельных  снарЯдов - будто
кто-то вскапывал почву огромными заступами и кидал в воздух.
     "ЋктЯбрь"  навел  четырехдюймовку вдоль буерака, коридором открывавшего
путь  длЯ  удара  с  тыла. ђаздалась команда - и последовал выстрел. Љорабль
дрогнул.
     ђагозин,  установив  локти  на палубном поручне, глЯдел в бинокль. …сли
бы  он  мог  в  эту минуту наблюдать самого себЯ, он изумилсЯ бы скованности
своего  тела.  ироко  расставив  ноги,  пригнувшись,  он  прогибал тЯжестью
корпуса  металлический  прут, на который упирались локти. €наче, нежели этой
натугой  всех  мышц,  нельзЯ  было  удержать в повиновении прежде никогда не
ведомое  чувство.  ќто  была окрыленнаЯ злоба, звавшаЯ его туда, где рвалась
на  комки  и  развевалась  в  золотую  пудру  землЯ.  Ћн смотрел и смотрел в
далекий  светЯщийсЯ чад, напутствуЯ этой злобой снарЯд за снарЯдом, летевшие
с кораблЯ на вражеские батареи.
     ‚друг  огонь  флотилии  начал  утихать.  "ЋктЯбрь"  прекратил стрельбу.
ђагозин оторвалсЯ от биноклЯ, подскочил ближе к мостику.
     - —то такое? Џочему замолчали?
     ѓолос его после гула орудиЯ прозвенел по-птичьи.
     - Џехота с десантом пошли в атаку! - крикнул сверху командир.
     ђагозин глЯнул на берег.
     Џо  полосе  между  водой  и  подножьем  берегового  обрыва бежали узкой
тесьмою  матросы десантного отрЯда. Ћдин за другим исчезали они в крутобокой
жерловине  буерака.  Ќесколько тесных кучек людей катили пулеметы, впрЯгшись
в них спереди и подталкиваЯ сзади.
     ђагозин  опЯть  прижал  к  переносью  бинокль. Џыль медленно оседала на
курганы.  ђеже и реже вспыхивали огни выстрелов. ‚озник на бугре дымный шар,
стремительно  разбухаЯ,  и  спустЯ  секунду волной разлилсЯ по степи тЯгучий
удар взрыва. Љто-то закричал на палубе:
     - ЋрудиЯ рвут!
     ђагозин   увидел,  как  совсем  близко  от  позиций  белых  десантники,
цеплЯЯсь  друг  за  друга  и скатываЯсь по оползающим откосам, выбирались из
буерака  наверх.  ‚от  передовые  выпрЯмились  в рост на равнине. ‚от со дна
оврага  потЯнули  кверху  пулеметы.  ‚се больше поЯвлЯлось на кромке буерака
матросов,  длиннее  растЯгивались  по  степи  их  рЯды. Џрострекотала перваЯ
строка пулемета. ‚оздух словно задрожал от далекой ружейной пальбы.
     - Џошли, пошли! - с нетерпением раздалсЯ новый выкрик.
     ‘разу   в   дюжину  голосов  со  всех  концов  кораблЯ  начали  кричать
столпившиесЯ на палубе морЯки:
     - Ѓей их! Ѓей, в душу так...
     ђагозин  перевел  бинокль  на курганы. Џо степной целине полные упрЯжки
коней  галопом  уводили  орудиЯ.  Џочти  в  тот  же момент на окоемку холмов
россыпью  вымахнула  краснаЯ  пехота.  –епь  ее  просвечивала,  как частокол
против  солнца.  „есантный отрЯд матросов прЯнул наперерез бросавшим позицию
белым.
     ђагозин поднЯл голову на мостик.
     - ‘били!  ‘били!  -  кричал  ему  командир,  непонЯтно взмахиваЯ обеими
руками.
     ђагозин  быстро  оглЯдел  морЯков.  ‘о  смехом  крича  и  бранЯсь,  они
смотрели  на  берег  и  тоже махали руками. ‹ица их сиЯли тем высокомерным и
наивным счастьем, какое приносит успех.
     ‚друг  прЯмо  против  себЯ  ђагозин  опЯть  увидел  ‘трашнова.  ‡алитый
солнцем и потому еще больше лоснившийсЯ от масла, помор довольно улыбалсЯ.
     - ‹иха беда начало, - сказал он.
     ђагозин нахмурилсЯ.
     - ’ы что за мной ходишь?
     - џ тут... в случае чего исправить на палубе...
     - ’ы  что  мне  - нЯнька, за мной смотришь? џ за тобой буду смотреть, а
не ты за мной!
     - џ что ж? џ как все...
     - Ќет,  не  как  все,  -  с  неожиданной угрозой оборвал ђагозин. - Њне
опахала не требуетсЯ. џ не генерал - ходить за мной...
     Ћн  круто  повернул  плечо  и ушел. “ него Явилась раздражающаЯ мысль -
будто  он  что-то  задолжал.  ‚от  сбили  артиллерию  деникинцев,  матросы с
пехотой  бросились  преследовать  ее,  а он только поглЯдывал в бинокль. ќто
был  уже  настоЯщий  бой,  и  кончилсЯ  он  удачей. Ђ что ђагозин сделал длЯ
удачи? € что ему надо делать в боЯх? ѓлЯдеть в бинокль?
     - Ћпахало!  -  негодующе  буркнул  он,  взбираЯсь  на  мостик  и  резко
откидываЯ вбок болтавшийсЯ на ремешке тЯжелый бинокль.
     Љомандир   дивизиона   -  уже  немолодой  и  рыхлый  морской  офицер  -
проговорил  навстречу  ђагозину,  когда комиссарскаЯ кепка только показалась
над последней ступенькой к мостику:
     - Џошло, Џетр Џетрович, теперь пошло!
     Ћн  не приподнЯл, а лишь дотронулсЯ левой рукой до козырька, делаЯ вид,
что  приподнимает  фуражку,  и не перекрестилсЯ, а лишь наметил правой рукой
перед лицом своим мановение, похожее на крестик.
     - ѓосподи благослови.
     Ћн  как-то  официально и в то же времЯ пытливо смотрел в лицо ђагозину.
Џетр  Џетрович  подвил  растрепанные  колечки  усов.  Ћн  не возражал против
обычаЯ: отчего не перекреститьсЯ, если дело пошло на лад?
     - ЏринЯли  с  флагмана радио, - как бы докладывал и вместе с тем просто
делилсЯ  новостью  командир.  -  Ќаступление  развиваетсЯ  по  всему фронту.
„ивизиону идти полным вперед, очищаЯ берега от противника.
     - Ќе  оторватьсЯ  бы  от  пехоты,  - с видом стрелЯного воробьЯ заметил
ђагозин.
     - Ђ зачем у нас глаза, Џетр Џетрович? ѓлаза прежде всего.
     Ћфицер  уважительно постучал ногтем по биноклю ђагозина. …му нравилось,
что  комиссар  не  говорит  лишнего  и  не  мешает ему держатьсЯ так, как он
привык, то есть слегка отечески.
     - ‡начит, полный вперед?
     - ‚перед, Џетр Џетрович. Ћтдаю приказание.
     ...ќтот  день  открыл  собою  обширные  наступательные  операции особой
ударной  группы  советских армий ћжного фронта по плану главкома, начавшиесЯ
с успехов, но приведшие затем к отступлению.
     Џровал  удара  ћжного  фронта  по  казачьим армиЯм белых обнаружил себЯ
через  две недели длЯ вспомогательной группировки, действовавшей на ЉупЯнск,
и  через  три  недели  -  длЯ  армий,  наступавших в основном направлении на
–арицын.  ‚спомогательнаЯ группа, вклинившись центром глубоко в расположение
белых  и  занЯв  ‚алуйки  и  ЉупЯнск, оставила свои ослабевшие в боЯх фланги
далеко   позади  и  оказалась  под  опасностью  полного  окружениЯ.  Џопытки
ликвидировать  угрозу флангам, созданную кубанской конницей куро и донцами,
не  дали  положительных  результатов,  и  всЯ  группировка  вынуждена была с
тЯжелыми  потерЯми  отойти в исходное положение, а потом и за его пределы. ‚
направлении  на  –арицын упорные бои сначала принесли красным войскам немало
успехов,  но  группа в целом быстро разбросала свои силы на широком фронте и
не  могла  выполнить  своих  задач.  ЂрмиЯ,  продвинувшаЯсЯ  до  подступов к
–арицыну,  попала  под  удар  маневренной  кавалерийской группы ‚рангелЯ, не
выдержала ее сосредоточенных атак и отступила к северу от города.
     Ћднако   пока   наступление  развивалось,  оно  дало  примеры  из  рЯда
выходЯщей боеспособности солдат, сплоченных знаменами революции.
     Ћсобенный  порыв проЯвилсЯ на главном направлении, где советскаЯ пехота
действовала   совместно   с   кавалерией  и  при  поддержке  ‚олжско-Љамской
флотилии.
     ’ут  объединенные  в конный корпус под командованием Ѓуденного дивизии,
не  прекращаЯ  формированиЯ  частей  и  черпаЯ  конский  состав  в окрестных
селениЯх  и  станицах, вышли победителЯми в больших боЯх с казачьими массами
белых.  Љорпус  разгромил  под  Љаменночерновской  донскую  конницу генерала
‘утулова,   а   спустЯ   три   днЯ  нанес  сильнейший  удар  противнику  под
‘еребрЯковым.  Ѓыстро  перебрасываЯ свои лавины с участка на участок, корпус
как  будто  предвосхищал  в  краткодневных  боЯх  разительные  походы Џервой
Љонной армии недалекого будущего.
     ‹евый  фланг  наступавшей  на  –арицын  армии  опиралсЯ  на  ‚олгу, где
действовала,   продвигаЯсь   к   югу,  речнаЯ  военнаЯ  флотилиЯ,  созданнаЯ
‘оветами.  ‚  этом  походе  она  прогремела бесстрашием и самоотверженностью
русских матросов...
     “  ђагозина  очень  скоро  исчезло  ощущение неполноты своего участиЯ в
боЯх.  Ќаоборот, ему стало очевидно, что он нужен дивизиону, требовавшему от
него  все  больше  усилий,  чтобы  соединить  волю  людей  и  бросить  ее на
определенное  дело.  ‘ложнее  и длительнее становились операции: то обходный
маневр  десанта  на  берегу,  то заградительный огонь с кораблей в поддержку
атакующей  пехоте,  то  отчаЯннаЯ  разведка в неприЯтельском тылу. Ђ в то же
времЯ  на  ходу  велись  ремонты  повреждений,  множилось  число  раненых  в
госпитале, истощались запасы снарЯдов, безвозвратно выходили из строЯ люди.
     ђагозин  в какой-то час уловил сознанием самое существо своей задачи на
судах,  которую  он  выполнЯл  сначала  безотчетно,  в  силу  течениЯ вещей.
‘ущество  этой  задачи  состоЯло  в  том,  чтобы  любаЯ  необходимаЯ  работа
исполнЯлась командами в полную силу воодушевлениЯ.
     “  него  был  странный  случай  при  взЯтии  Ќиколаевской  слободы.  Ќа
"ЋктЯбре",  который  бил  по  отступавшим  белым,  когда  десант морЯков уже
влетел   на   улицу   слободы,   от  некалиброванного  шрапнельного  снарЯда
взорвалось носовое орудие.
     Ѓыл  убит  наповал комендор - молодой морЯк, державший орудие всегда на
"товсь!",  так  и  прозванный  товарищами - "’овсь" и любимый ими за веселый
нрав.  ‚зрывом  опалило  лица  двум патронным и сбросило с мостика командира
дивизиона - он оказалсЯ легко контуженным.
     ‘командовали  развернутьсЯ  кормой  и  стрелЯть  из  кормовой пушки. Ќо
комендоры,  напуганные  смертью  товарища и опасаЯсь, что негодна всЯ партиЯ
снарЯдов, не решались продолжать огонь.
     ‡а  истекшую  неделю  боев  ђагозин успел приглЯдетьсЯ к работе судовых
артиллеристов.  Ћн  пошел  на  корму,  приказал  команде  отойти на бак, сам
зарЯдил  орудие  и выстрелил. Ћн выпустил три снарЯда и обернулсЯ. ЋрудийнаЯ
прислуга виновато стоЯла позади него. Ћн сказал:
     - Ќу, теперь валЯйте, ребЯта, не страшно. ‘нарЯды вполне приличные.
     Њатросы  кинулись  к  пушке,  мигом  взЯли  прицел и открыли стрельбу с
таким неистовым старанием, что раскалилсЯ орудийный ствол.
     ђагозин,  только  отойдЯ  в  сторону, почувствовал, что прилипла к телу
рубашка,  и  ему  показалось,  это  не  сам  он орудовал у пушки, а какой-то
особый   в   нем   человек,   и  этому  человеку  он  должен  без  колебаний
повиноватьсЯ.
     ‚се  пережитое  за  эти  недели  ђагозиным  он  позже отнес к тому роду
напрЯжениЯ  человеческих возможностей, которое длЯ своей разрЯдки словно уже
не  нуждаетсЯ  в  отдыхе,  а  может  быть  выдержано только с помощью нового
напрЯжениЯ, еще большей силы.
     Ќо   случилось   в   то   же   времЯ   два  обстоЯтельства,  как  будто
незначительных,  тем  не  менее  запомнившихсЯ  ђагозину  и  выведших его из
напрЯжениЯ  действительности  в какой-то особый мир прихотливого или даже не
совсем  реального  беспокойства. Ѓыло похоже, будто ђагозин долго обретаетсЯ
в  доме  с  занавешенными  окнами,  и  - от привычки - дом мнилсЯ большим. €
вдруг  раскрылась  одна занавеска, и в окне он увидел неожиданную синюю даль
с  деревьЯми над водой. ‘вет там за окном был совсем иным, чем в доме. Џотом
занавеска  закрылась,  глаз снова привык к дому, и дом стал мнитьсЯ большим,
как  прежде.  Ќо  памЯть  удержала  представление о другом расстоЯнии, о той
дали с деревьЯми, о том свете, который был иным.
     …ще  в  ночь  после  первого  боЯ комиссар "ђискованного", докладываЯ о
положении  на  канонерке, сказал, между прочим, что матросы взЯли с собой на
судно  одного парнишку и что теперь надо бы этого парнишку списать на берег,
потому что жалко, если его покалечит: суетсЯ куда не надо.
     - Ћткуда взЯли? - будто тоже между прочим спросил ђагозин.
     - …ще из ‘аратова.
     - Ѓольшой?
     - „а нет, так, малец. ‹ет, самое большее, двенадцати.
     - Љак зовут?
     - ’ак все и зовут - малец и малец!
     ђагозин  взЯлсЯ  руками  за  край скамьи, точно собравшись сесть, но не
сел, а быстро выпрЯмилсЯ и, глЯдЯ прочь от комиссара, сказал черство:
     - Ќе знаешь поименно личного состава своего экипажа?
     Љомиссар засмеЯлсЯ:
     - ќто приблудный мальчишка-то - состав?
     - Ђ что у тебЯ на борту? ЏостоЯлый двор?
     - ’ак Я спишу, - как о нестоЯщем деле, кончил разговор комиссар.
     ђагозин сурово помолчал.
     - Џарню  на  берегу  с  голоду  умирать?  Ђзиатчина,  брат. ђазвели вот
так...  беспризорников.  ‘пиши  его  на  госпиталь.  ’ам  хоть  сыт будет. €
безопаснее.
     Њысль  о  мальчике  отвлекла  ђагозина  ненадолго,  но резко, будто его
кто-то  взЯл  за  плечи  и  повернул  назад.  ЃродЯчий парнишка объЯвилсЯ на
"ђискованном",  с  которым  были  свЯзаны в памЯти розыски ‚ани, и это ожгло
возобновленной  тревогой  за  судьбу  найденного и потерЯнного сына. ђагозин
вовсе  не  хотел  внушать  себе,  что  опЯть  напал на след ‚ани. Ќо в самом
уЯзвимом  углу сердца затаилось чувство иной жизни, отдельной ото всего, чем
был  поглощен  ђагозин,  и существование этой вымышленной жизни было больно,
как неутоленнаЯ обида.
     ‘обытиЯ  заглушили  отвлекающий зов сердца. Ћни потребовали от ђагозина
той  брони,  котораЯ вырабатываетсЯ нервами длЯ самозащиты в условиЯх, когда
все  времЯ  стоишь  лицом  к  лицу  с опасностью и должен ее не замечать. Ћн
ощущал  в  себе  такую  броню,  и  она была нетЯжела ему. €, однако, в очень
сильный  момент  этой  гордой  и  уже  нравившейсЯ ему неуЯзвимости, как раз
после   случаЯ   с   пушкой  -  когда  он  стрелЯл  и  ждал,  что  попадетсЯ
некалиброванный  снарЯд  и  пушку  взорвет,  -  как  раз  после этого случаЯ
ђагозина новым ожогом резнуло воспоминание о сыне.
     „ивизион  спускалсЯ  к  Ѓыковым •уторам, прославленным по всему низовью
"арбузной  столицей".  ‘тоЯло  удивительно  тихое  утро,  либо  оно чудилось
удивительным  после грома боев за Ќиколаевскую слободу и Љамышин. ‡десь было
очень  высоко длЯ левого берега, и заросшие травой обрывы с недвижными ивами
зелено  повторЯлись  в воде. ЋжидаЯ сведений от высланной к Ѓыкову разведки,
суда задержались против разбросанных на берегу бахчей.
     „ощаники,  груженные  арбузами,  с  деревенскими  мальчиками на веслах,
подошли  вплотную к канонеркам. Џо воде далеко на стороны разносились тонкие
голоса  бахчевиков  в  перекличку  с  матросским смехом на судах. ла бойкаЯ
торговлЯ.  Ђрбузы,  подбрасываемые  с  лодок,  взлетали  вверх,  а  с бортов
канонерок  падали  в лодки бумажные свертки с солью и спичками, ломти хлеба,
папиросы.   Џоплыли   по  воде,  приплЯсываЯ,  обглоданные  арбузные  корки,
которыми с веселым озорством кидались матросы.
     ђагозин  долго  смотрел  на  воду,  испытываЯ то счастливое недоумение,
какое  бывает  у  горожанина,  если он, поднЯв голову, нечаЯнно увидит легко
наслоенные  друг на дружку перистые облака в приволье неба. „а, существовала
извечнаЯ  счастливаЯ  тишина  воды и неба, и дерзость мальчишеских дискантов
населЯла  эту  тишину  молодостью,  и берега звали к себе ласково, как может
звать  человека  только землЯ. € вот все вместе - ‚олга с арбузными корками,
перезвон  голосов  в  тишине,  погожее  утро  -  опЯть свЯзало ђагозина, как
путами,  мыслью  о  сыне,  о  жизни  с  сыном,  непохожей  на  все прежнее и
безраздельно  отвлеченной  от  настоЯщего.  ЃронЯ,  защищавшаЯ  ђагозина  от
грома,  до  непонЯтности  легко пробивалась тишиной, и боль опЯть проникла в
сердце.
     „алекий  орудийный  выстрел  разбудил  пространства,  за  ним - другой.
Џерепуганные  мальчики  на  дощаниках,  прыгаЯ  и  переваливаЯсь  через горы
арбузов,  бросились  на  весла.  Ѓаграми  матросы  помогали отвалить грузные
лодки  от  бортов  кораблей.  ‡апели скрипучие уключины, забулькала вода под
веслами,  окунаемыми  по-волжски  часто  и  глубоко.  € тут над самой речной
гладью разорвалсЯ шрапнельный снарЯд.
     ђагозин  видел, как притаились на секунду маленькие гребцы и как потом,
сбившись с удара, беспомощно забрызгали водой тЯжелые весла.
     Ћн  побежал  к  мостику, чертыхаЯсь. Ќет, нельзЯ было даже долькой души
отдаватьсЯ  раздумью!  ‚се  было призраком - тишина, сонное утро, заманчиваЯ
ласка  берегов.  Ќи  смех,  ни  детские  голоса  не  могли звенеть на земле,
находившейсЯ  во  власти  порохового  грома.  Ђртиллеристы  занЯли  места  у
орудий,  плицы  колес  шумно  вспенили воду, сигнальщик начал свое тревожное
письмо в воздухе...
     Џоход  на –арицын одни морЯки называли церемониальным маршем, другим он
казалсЯ  непрерывной  цепью горЯчих боев. Љак во всЯком сражении, одни части
армии  наносЯт  и  принимают  на себЯ решающие удары, а другим выпадают либо
схватки,  либо готовые результаты успеха, - так и в походе ‚олжской флотилии
тысЯчи  матросов,  выйдЯ  из  тЯжелого  боЯ, вступали в еще более тЯжелый, а
тысЯчи  других шли от легкого боЯ к легкому либо совсем не вступали в дело и
радовались, что противник бежит, уклонЯЯсь от встречи.
     ’ак  десантный  отрЯд и партизаны, нанесшие деникинцам удар под посадом
„убовкой,  знали  настоЯщую  цену  своему стремительному успеху. €х путь был
прегражден  кинжальным огнем батарей белых. „есантники с хода выбросились на
берег  в  тылу  у  артиллерии,  опрокинули  защищавшую ее пехоту, разгромили
батареи  и,  обернувшись  на  „убовку,  ворвались  в  посад. ‚ представлении
участников  этой  десантной  операции  бой  за  „убовку  был  лихим обходным
маневром,  потребовавшим  исключительной  отваги и жертв. ‚ представлении же
тех  экипажей,  которые  не  участвовали  в  бою, взЯтие „убовки было только
одним из других таких же успехов десантных отрЯдов.
     Ќо  никто из команд флотилии не мог разойтись во взглЯде на –арицынский
бой,  в  котором  принЯла участие всЯ матросскаЯ масса и которым несчастливо
оборвалось наступление.
     ќтот  трехсуточный  бой за –арицын началсЯ штурмом города при поддержке
ураганного   огнЯ  кораблей.  ђЯд  поражений  и  глубокий  отход,  казалось,
расшатали  силы  деникинских  войск.  …ще  на дальних подступах к –арицыну с
судов  видны  были  пожарища: белые сжигали все, что не могли взЯть с собой,
подготовлЯЯ  эвакуацию  города. Ћпыт сопрЯженных действий военной флотилии с
пехотой,  оправдавший  себЯ  за  времЯ  похода, должен был быть применен под
–арицыном  в  невиданном  на  ‚олге  масштабе.  ‚се как будто сулило смелому
предприЯтию удачу. €, однако, событиЯ принЯли иной оборот.
     Џрибрежный   участок   белых   был  сбит  огнем  судовой  артиллерии  и
сухопутным  отрЯдом  морЯков.  Њатросы  атаковали  и  захватили  ”ранцузский
завод.
     ‘права,  на  внешнем  поЯсе  окопов,  действовала  одна из отличившихсЯ
пехотных  дивизий  Љрасной Ђрмии. ‚рангель, готовЯсь к обороне, стЯнул около
трех  кавалерийских  корпусов  в  маневренную  группу.  „ивизиЯ  попала  под
фланговый   контрудар   превосходЯщих   конных  сил.  ’ем  временем  морЯки,
увлекаемые  своим  успехом, обособленно продвигались с ”ранцузского завода к
городу  и  ворвались  в –арицын. „ивизиЯ принуждена была отойти. ’огда белые
перебросили  силы  против  морЯков  и  отрезали  им отступление из города. ‚
отчаЯнном сопротивлении большаЯ часть матросов погибла.
     Џреобладание  белых  становилось  очевидным.  Ћни  располагали  крупным
узлом  железных  дорог, быстро маневрирующей конницей, хорошей разведкой. Ќо
борьба не утихала.
     ”лотилиЯ  применила  заградительный огонь и остановила белых. …ще и еще
раз  красные части переходили в атаки. „еникинцы обратили против наступающих
все  свои  силы.  Ћни  ввели в бой танки и авиацию. Ђнглийское и французское
оружие,  присланное  на  помощь  „еникину,  нашло  здесь  поле  длЯ широкого
употреблениЯ:   самолеты   делали  по  двенадцати  групповых  атак  в  день,
сбрасываЯ сотни бомб, особенно - на воду.
     ‘тоЯл  общий  гул.  ’олько  залпы плавучих фортов да отдельные выстрелы
орудий  более  крупного  калибра  выделЯлись  из  канонады.  Љорабли подошли
вплотную к поЯсу окопов белых, навлекаЯ на себЯ ожесточенный огонь.
     ‘  борта "ЋктЯбрЯ" ђагозин видел, как вышел из