чьЯ". Ћна не принадлежала ни ѓерманской империи, ни
”ранцузской   республике,   ни   Ѓельгийскому   королевству.   ђазвороченнаЯ
снарЯдами,  изъеденнаЯ вдоль и  поперек брошенными окопами, круто начиненнаЯ
костьми людей и ржавым металлом, она была землей  мертвой и ничьей. Ќи одной
былинки не уцелело  на ее паршивой  коже, и  в  июльский полдень она  тЯжело
пахла калом и кровью. Ќо никогда ни за благословенный сад с тучными  плодами
и с  цветами  теплиц люди так не боролись,  как  за этот вожделенный  гнилой
пустырь. Љаждый день кто-нибудь выползал из земель французской или  немецкой
на землю,  называвшуюсЯ  "ничьей",  и замешивал желтую глину вЯзкой  горЯчей
кровью.
     Ћдни говорили, что  ”ранциЯ сражаетсЯ за свободу, другие, что она хочет
похитить уголь  и железо. Ќо солдат 118-го линейного полка Џьер „юбуа воевал
только потому, что была война. Ђ до войны был виноград. Љогда падали слишком
часто  дожди или на лозы нападала филлоксера, Џьер  хмурилсЯ и  стегал сухой
веткой  собаку.  чтобы она его не объедала. Ђ в  хороший год, продав выгодно
виноград, он надевал крахмальную  манишку и  ехал в ближний  городок. ’ам, в
кабачке "‘виданье принцев", он веселилсЯ  вовсю, то есть  хлопал служанку по
широкой гулкой спине и, бросив в заводную шарманку два су, слушал, приоткрыв
рот, попурри. Ћдин раз  Џьер болел, у него сделалсЯ нарыв в ухе, и это  было
очень  больно. Љогда  он  был  маленьким, он любил ездить  верхом на козе  и
красть у матери сушеный инжир. “  Џьера была жена †анна, и  он часто любовно
сжимал ее груди, крутые и смуглые, как гроздьЯ винограда в солнечный хороший
год. ’акова была жизнь  Џьера  „юбуа. Ђ  потом  ”ранциЯ  начала сражатьсЯ за
свободу или добывать уголь, и он стал солдатом 118-го линейного полка.
     ‚  пЯтистах  шагах от Џьера „юбуа сидел Џетер „ебау,  и жизнь  его была
непохожей на жизнь Џьера, как непохожа картошка на виноград или север на юг,
и она была бесконечно похожей, как похожи друг на друга все плоды земли, все
страны и  все жизни. Џетер ни разу не  ел  винограда, он только видел его  в
окнах  магазинов.  Њузыки  он не  любил, а по  праздникам играл  в кегли. Ћн
хмурилсЯ когда солнце пекло и не было дождей, потому что тогда травы желтели
и коровы Џетера давали мало молока. “ него никогда не болело ухо. Ћднажды он
простудилсЯ и с неделю лежал в сильном жару. Њальчиком Џетер играл со старой
отцовской  таксой и  картузом ловил  солнечных зайчиков. …го жена,  €оганна,
была  бела,  как  молоко,  рыхла,  как  варенный  картофель,  и  Џетеру  это
нравилось. ’ак жил Џетер. Џотом  - одни говорили, что  ѓерманиЯ сражаетсЯ за
свободу, другие, что она  хочет похитить железо и уголь, -  Џетер „ебау стал
солдатом 87-го запасного батальона.
     Ќа ничьей земле не было  ни свободы, ни углЯ  -  только труха костей  и
ржаваЯ проволока,  но  люди хотели во что  бы то ни  стало  овладеть  ничьей
землей. Ћб этом подумали в штабах и упомЯнули в бумагах. 24 апрелЯ 1916 года
лейтенант  призвал  к  себе  солдата Џьера  „юбуа и  отдал приказ в два часа
пополуночи проползти по  брошенному окопу, прозванному "Љошачьим коридором",
вплоть до германских позиций и  подглЯдеть,  где расположены  неприЯтельские
посты.
     Џьеру „юбуа  было  двадцать  восемь  лет. ќто,  конечно,  очень  мало -
тишайший луч несетсЯ сотни веков. Ќо Џьер, услышав приказ, подумал, что были
филлоксера,  губившаЯ виноград,  и  болезни,  губившие  человека,  а стала -
война, человеку надо считать не годы, а часы. „о двух  пополуночи оставалось
еще три часа и  пЯтнадцать минут. Ћн успел пришить пуговицу, написать †анне,
чтобы она не забыла посыпать серой молодые лозы, и, громко прихлебываЯ, греЯ
руки над кружкой, выпить черный кислый кофе.
     ‚ два часа пополуночи Џьер пополз по скользкой  глине завоевывать ничью
землю.  Ћн  долго  пробиралсЯ   окопом,   прозванным  "Љошачьим  коридором",
натыкаЯсь на кости  и колючую проволоку. Џотом коридор  кончилсЯ. Ќаправо  и
налево  шли  такие  же  брошенные  окопы,  сиротливые,  как  брошенные дома.
ђаздумываЯ, какой выбрать: правый или левый - оба  вели к врагам, то есть  к
смерти,  - Џьер  решил передохнуть и,  пользуЯсь укромностью места,  закурил
бедную  солдатскую  трубку,  испачканную  глиной.  Ѓыло  очень тихо  -  люди
обыкновенно громко стрелЯли  днем, а ночью они  убивали друг друга без шума,
посылаЯ  одиноких людей,  ползущих змеей, как Џьер, или  роЯ  подкопы.  Џьер
курил трубку и глЯдел  на густое  звездное небо. Ћн  не мерил и не гадал, не
сравнивал миров со своей деревушкой в Џровансе. Ћн  только подумал: если там
на юге такаЯ же ночь -  винограду хорошо и †анне  тоже, †анна  любит  теплые
ночи.  Ћн  лежал  и  курил, всей  теплотой своего волосатого звериного  тела
радуЯсь тому,  что здесь, на  мертвой,  ничьей земле,  он  еще  жив, дышит и
курит, может шевельнуть рукой или ногой.
     Ќо Џьер не  успел раскурить хорошенько трубку, как из-за угла показалсЯ
человек. Љто-то полз  ему навстречу. Џьер  видел лицо -  светлое и  широкое,
непохожее на лица виноделов  или пастухов Џрованса, чужое лицо, чужой  шлем,
чужие пуговицы. ќто был Џетер „ебау,  но длЯ Џьера он был просто врагом, как
просто  -  война  или  просто смерть. Ћн  не знал,  что  вечером  германский
лейтенант вызвал вызвал к себе солдата Џетера и отдал приказ, что Џетер тоже
чинил свою шинель,  писал €оганне,  чтобы она не забывала стельных коров, и,
чавкаЯ, хлебал похлебку. Џьер не знал об этом, а если б и знал, все равно не
понЯл  - ведь  в тот  год была война.  „лЯ Џьера  Џетер был просто врагом, а
встретив врага, приползшего навстречу, Џьер, как древний пращур в лесах, как
волк, изогнулсЯ, напрЯгсЯ, готовЯсь вцепитсЯ в добычу. € рЯдом Џетер, увидев
врага так близко, что он слышал,  как бьетсЯ  чужое сердце,  как пращур, как
волк, выпростал руки, подобрал ноги, размерЯЯ лучше прыжок.
     Ћни лежали  друг против друга. Љаждый  ждал  и не хотел  начинать. ђуки
обоих  были на виду, и, не глЯдЯ на лица,  оба  зорко следили  за вражескими
руками.
     Ђ  трубка  Џьера  курилась.  ‚раги  лежали рЯдом, не  желаЯ убивать, но
твердо знаЯ, что убить необходимо, лежали мирно и громко дышали друг другу в
лицо. Ћни,  как  звери, принюхивались к  чужой шерсти.  ‡апах  был родной  и
знакомый, запах солдата, промокшей шинели, пота скверного супа, глины.
     Џришедшие из дальних земель, из Џрованса, из  Џомерании,  на эту землю,
ничью  и  чужую, они  знали: враг - удушить. Ћни не пытались  разговаривать:
много чужих земель и чужих Языков. Ќо они мирно лежали рЯдом, и трубка Џьера
курилась,  и  Џетер,  который не  мог  закурить своей,  знаЯ,  что  малейшее
движение рукой  - борьба и смерть,  вдохнув жадно табачный дым, раскрыл рот.
Ћн  этим просил, и Џьер  его понЯл, и еще  ближе  выпЯтил свою голову. Џетер
взЯл  трубку  зубами  из  зубов.  Ђ  глаза  обоих  по-прежнему не  отпускали
выпростанных,  как бы безжизненных рук.  ‡атЯнувшись, Џетер возвратил трубку
Џьеру,  и  тот, в  свою  очередь,  уж не  дожидаЯсь просьбы,  после  затЯжки
предложил ее  врагу. ’ак они сделали  несколько раз,  сладко курЯ солдатскую
трубку, два врага на ничьей земле, которую надо было во  что  бы то ни стало
завоевать.  Ћни  затЯгивались осторожно,  медленно, очень,  очень  медленно.
’ишайший  луч  мчитсЯ тысЯчи  лет,  а они  знали,  что длЯ одного из них это
последнЯЯ  трубка.  ‘лучилось  несчастье  -  трубка, не  додымив  до  конца,
погасла. Љто-то из двух задумалсЯ и вовремЯ не  продлил проглоченным вздохом
ее короткой жизни. Ѓыл  ли  это  Џьер, вспомнивший смуглую †анну, или Џетер,
прощавшийсЯ с белесой €оганной? Љто-то из  двух...  Ћни  знали,  что достать
зажигалку нельзЯ, что  малейшее движение рукой  - борьба и смерть. Ќо кто-то
первый  решилсЯ.  Џьер  ли,  защищавший ”ранцузскую  республику  и  в зажнем
кармане хранивший  кремень с  длинным шнуром,  или  Џетер, у  которого  были
спички и который сражалсЯ за ѓерманскую империю? Љто-то из двух...
     Ћни сцепились и  начали  душить друг друга.  ’рубка выпала и  завЯзла в
глине. Ћни  душили  и  били один  другого, душили  долго,  молча, катаЯсь по
земле, обрастаЯ  комьЯми глины.  Џотом,  так  как никто не  мог одолеть, они
зубами вцепились в жесткие лохматые щеки, в жилистые шеи, издававшие  родной
и знакомый  запах, замешиваЯ  желтую глину вЯзкой,  горЯчей кровью.  € снова
затихли, снова мирно лежали рЯдом, только без трубки,  мертвые, на мертвой и
ничьей земле.
     ‚скоре перестали быть зримыми  тишайшие лучи,  идущие от звезд к земле;
рассвело, и, как каждый день, люди, убивавшие ночью молча, ползаЯ по глине и
роЯ подкопы, увидев солнце, начали убивать громко, стрелЯЯ из ружей и пушек.
‚ двух штабах  занесли в  списки пропавших без вести имена столь различные и
сходные  двух  солдат,  а  когда  снова  пришла  ночь,  поползли  на  землю,
назвавшуюсЯ ничьей, новые люди, чтобы сделать  то, чего  не сделали ни Џьер,
ни Џетер, ведь в тот год была война.
     ‚ деревушке Џрованса смуглаЯ †анна, посыпаЯ серой виноград, плакала над
Џьером, а поплакав,  пустила в  свой  дом  другого  мужа - ЏолЯ, потому  что
кто-нибудь должен был надрезать лозы и сжимать ее груди, крутые, как гроздьЯ
в урожайный  год. €  очень далеко  от нее,  но все  же ближе,  чем звезда от
звезды,  в  деревушке  Џомерании  плакала  белесаЯ  €оганна,  подсыпаЯ  корм
стельным коровам,  и так как коровы требовали много забот, а ее тело, белое,
как молоко, не могло  жить  без ласки, на ферме поЯвилсЯ новый муж, по имени
Џауль.  “знав, что  мужчины  выкурили  свою  последнюю трубку,  две  женщины
горевали, а потом снова радовались с другими мужьЯми, ведь в тот год,  как и
в другие годы, была жизнь. ‚ апреле 1916 года ничьЯ землЯ, пахнувшаЯ калом и
кровью, перестала быть ничьей. ‚ теплый Ясный день на ней умерло очень много
людей из разных земель, и желтаЯ глина, замешаннаЯ кровью, сделалась чьей-то
собственной,   законной  землей.   ‚первые  по  окопу,  носившему   название
"Љошачьего коридора", люди,  прежде ползавшие  на животе, пошли спокойно, не
сгибаЯ  даже  голов.  Ќа  повороте,  там, где кончалсЯ  "Љошачий  коридор" и
ветвились направо и налево другие окопы, не имевшие прозвищ, они увидели два
скелета,  обнимавшие  друг  друга,  как  счастливые  любовники,  застигнутые
смертью. ђЯдом с ними валЯлась маленькаЯ трубка.
     ‚от  она передо мной,  беднаЯ  солдатскаЯ трубка,  замараннаЯ глиной  и
кровью, трубка,  ставшаЯ на войне "трубкой мира"!  ‚ ней еще сереет  немного
пепла  - след  двух жизней, сгоревших быстрее,  чем сгорает щепотка  табаку,
жизней  ничтожных  и прекрасных. Љак  построить такие  весы,  чтобы взвесить
прозЯбанье людского зерна, чтоб кинуть на  одну чашу тысЯчи тысЯч лет,  а на
другую столько, сколько может дымитьсЯ маленькаЯ солдатскаЯ трубка?..

        ЏЯтаЯ
     Ќапрасно  думают,  что обкурить трубку так  же легко, как обжить  новый
дом. Џоследнее  доступно  всем, за  исключением разве ревматиков. ’рубку  же
обкурить  могут  лишь  немногие. Ќикакие  печатные трактаты,  никакие мудрые
наставлениЯ табачного торговца  не заменЯт отсутствующих способностей. Љогда
младенец в  люльке играет  с  побрЯкушкой - его  участь  предрешена. …сли он
беспричинно кричит и смеетсЯ, бьет  в  ладоши,  ловит муху, вываливаетсЯ  из
колыбели  -  словом,  если  он  представлЯет  из  себЯ  клубок  человеческих
страстей, лучше всего его  заранее оградить  от соблазна  стать  курильщиком
трубки  и поднести ему по окончании колледжа  дамский портсигар с крохотными
надушенными  сигаретами. Ѓерущий  в  зубы трубку  должен обладать редчайшими
добродетелЯми:   бесстрастием   полководца,   молчаливостью    дипломата   и
невозмутимостью шулера.
     Ќе удивительно, что  только в одном  месте нашей чересчур стремительной
планеты  можно  увидеть хорошо обкуренные трубки; это,  разумеетсЯ,  остров,
именуемый  ‚еликобританией, отделенный  от прочих земель водой и  мудростью,
остров,  на  котором  в  непогрешимом уединении  пребывают миллионы бриттов,
подобных каждый такому же острову, с должным количеством пароходных рейсов.
     ‘реди  моих трубок одна поражает  чернью дерева и тончайшим, неуловимым
запахом. Ћна не только сделана в  Ђнглии  из  крепкого,  но  пористого корнЯ
вереска,  но   и  обкурена  истинным   англичанином.  џ  бы  осмелилсЯ  даже
утверждать, что моЯ  трубка  "….•. 4" ЯвлЯетсЯ уникумом, достойном  украшать
выставку трубок, устраиваемую ежегодно в клубе  курильщиков ќдинбурга,  если
бы  не  печальный  инцидент,   лишивший   ее   многих  достоинств,  но  зато
способствовавший  тому,  что  она  вместо  замшевого футлЯра лорда  ѓрайтона
очутилась в кармане скромного русского поэта.
     ‹орд  ѓрайтон был первым курильщиком  Ђнглии  вследствие исключительной
равномерности своего  дыханиЯ.  Ќикогда  за все  пЯтьдесЯт  два  года  своей
благородной жизни  он не испытывал ни  гнева, ни  восторга, которые могли бы
печально  отразитьсЯ   на   его   горЯчо  любимых  трубках.  „ыхание  людей,
подверженных страстЯм,  неровно и подобно порывам ветра. ‹орд ќдуард ѓрайтон
размеренно вдыхал дым. „ругие, курЯ, увлекались беседой о дерби, хорошенькой
мисс,  прошедшей  мимо,  и  трубка  гасла;  или,  наоборот,  раздосадованные
неудачей  английской политики  в €ндии, болтливостью жены, произнесшей после
обеда десЯть совершенно  излишних слов, пресностью пикулевого соуса, вдували
в трубку неистовый ураган своих крепких  легких, и  трубка,  не обкуриваЯсь,
сгорала.   Ќо  лорд   ќдуард  ѓрайтон,   умел   ограждать  себЯ   от  всЯких
простонародных  чувств.   Љогда  его   младшего  брата   Ѓернарда,  капитана
королевской армии, где-то в полЯх Џикардии разорвал  германский снарЯд, лорд
ќдуард  ѓрайтон  не выпустил из  зубов  трубки,  хотЯ  он больше всех  живых
существ любил брата Ѓернарда. ‘покойно он прочитывал  телеграммы, подносимые
лакеем на тЯжелых подносах, о смерти, свадьбах,  рождениЯх родных и  друзей,
донесениЯ управлЯющих о процветании и запустении своих поместий, газеты, эти
многостраничные  фолианты,  что  ни  день  сообщавшие  о  кознЯх  ирландцев,
египтЯн,   индусов,  русских,   немцев,   даже  бушменов,   жаждущих  гибели
прекрасного острова. Џроходили буквы, слова, мысли,  событиЯ, умирали тетки,
рождались кузены, текли гинеи, развивались колонии, гибли империи, а трубка,
свЯтаЯ кадильница, все так  же  плавно  источала сладкий медовый дым господу
всех спокойных джентльменов, господу старой Ђнглии.
     ‚озможно, что  эти исключительные  моральные достоинства лорда  ќдуарда
ѓрайтона  объЯснЯлись  некоторыми  физическими  недочетами  его   организма.
‘ледует   открыть,  отнюдь  не   из  любви  к   интимной  жизни   английских
аристократов,  а  исключительно  длЯ  пониманиЯ романтической  истории  моей
трубки "….•.4",  что  лорд  ќдуард  ѓрайтон,  красивый  и  статный  мужчина,
непостижимой  игрой  природы  был обречен на вечное  девство. осознав  это в
возрасте  восемнадцати  лет, он  испытал  некоторую  меланхолию,  но  вскоре
выкурил первую трубку, утешилсЯ и нашел себЯ.
     Љогда лорду ќдуарду ѓрайтону исполнилось пЯтьдесЯт лет, он почувствовал
себЯ в зените бытиЯ,  окончательно возмужалым и полным сил. Џоэтому он решил
женитсЯ.  ЊесЯц  спустЯ  прекраснаЯ  леди  Њери,  бледнаЯ  и  худаЯ,  начала
разделЯть досуги лорда,  который размышлЯл о гармонии  природы, завернутый в
шотландский  плед,  на  умеренном  сентЯбрьском  солнце  или   же  у  камина
разглЯдывал фотографии бедных, еще не цивилизованных дервишей.
     ‘  бракосочетанием  совпало   другое   важное   событие,   а  именно  -
приобретение  лордом  ќдуардом  ѓрайтоном  новой  трубки.  Џосле  тщательных
размышлений  трубка была  заказана фабрике „онхилЯ. „лЯ ее  изготовлениЯ был
найден особенно толстый и  пористый корень вереска. ’рубку пометили "….•.4",
опоЯсали золотым  кольцом и,  снабдив особыми  щипцами,  мазЯми  и лаками, в
роскошном футлЯре привезли в поместье ‹айс к часу брачной церемонии.
     Љогда  молодые  остались  одни, лорд ќдуард ѓрайтон прочел  жене "Џеснь
песней", поцеловав ее прохладную восковую шею и, сев в кресло, закурил новую
трубку. ‚ыдыхаЯ  дым,  в котором слышались  все  прЯные благоуханиЯ ‚остока,
опьЯнЯвшие   некогда   бедную  ‘уламиту,   лорд   с  нежным  удовлетворением
разглЯдывал леди Њери в розовой шелковой пижаме, все  еще не засыпавшую, как
бы в ожидании чего-то.
     ‹орд  ќдуард ѓрайтон хотел спросить, отчего  она не спит, но раздумал -
беседа помешала бы курению, а по  горделивому замыслу  лорда ѓрайтона трубка
"….•.4" должна была затмить славу всех ее громких предшественниц.
     Ћбкуривание трубки успешно продвигалось вперед. Ќесколько более сложным
ЯвлЯлсЯ всесторонний уход за  леди Њери. Џодумав  хорошенько,  лорд ѓрайтон,
всегда глубоко  уважавший законы природы, пришел к выводу, что несправедливо
и  вредно  лишать   леди   Њери  некоторых  развлечений,  свойственных  даже
английским аристократам. Ћн долго  колебалсЯ  в выборе  джентльмена, который
был  бы достоин прикоснутьсЯ к супруге лорда ќдуарда  ѓрайтона. ‚стретившись
на скачках в  Ћксфорде  со своим молодым другом, лордом ‚ильЯмсом ђиджентом,
заботливый супруг уверовал в провидение,  ведь на скачки он поехал случайно,
а  бледность  леди  Њери  говорила  о  необходимости  скорейшего  разрешениЯ
вопроса. ‹орд ‚ильЯмс  ђиджент был высок  и  молод, он напоминал  фотографию
лорда ќдуарда ѓрайтона в молодости: те же водЯнистые, неморгающие глаза, тот
же вечно сомкнутый  рот, те же  длинные руки  и ноги, приспособленные только
длЯ  крупных  и  совершенно  необходимых  движений.  Љо всему, лорд  ‚ильЯмс
ђиджент  курил  также  трубку „онхилЯ,  помеченную  "Ћ.‚.48".  ‚прочем,  его
страстью были не трубки, а бульдоги. Ћн обладал  лучшей в  мире  коллекцией,
состоЯвшей из восьмисот четырнадцати высококровных английских псов. ‚месте с
лордом ђобертом ‘аймисоном,  владельцем лучших конюшен, коллекционер  трубок
лорд  ќдуард  ѓрайтон  и любитель  бульдогов лорд  ‚ильЯмс  ђиджент ЯвлЯлись
истинной гордостью ‚еликобритании.
     Џо  приглашению  лорда ќдуарда  ѓрайтона молодой  лорд  ‚ильЯмс ђиджент
приехал   в  ‹айс,   сопровождаемый  псарем   „жоном   и  десЯтью   наиболее
высококровными псами.
     ‚еликодушный  супруг  познакомил  его  с  женой   и,  почитав  одну  из
телеграмм, поднесенных лакеем на тЯжелом подносе, спешно уехал в ‹ондон.
     „алее все пошло хорошо. ‹орд ќдуард ѓрайтон обкуривал трубку, леди Њери
читала  сонеты …лизаветы  Ѓроунинг,  переплетенные  в  фиолетовую  замшу,  и
разглЯдывала   портреты  ђоссетти,  на  сходство  с  которыми  ей  указывали
неоднократно истинные  знатоки. ђаз  в месЯц прибывали лорд ‚ильЯмс ђиджент,
псарь „жон и десЯть бульдогов.
     ‹орд ќдуард ѓрайтон  часто  видел, как его жена гулЯла с молодым другом
по липовой  аллее, и  одобрЯл спокойствие обоих: никогда не менЯлсЯ цвет щек
леди Њери, никогда не погасала трубка лорда ‚ильЯмса ђиджента.
     Ќадо  думать,  что  трубка,  что  трубка "….•.4" была  бы  благополучно
обкурена до конца, если  бы  не  злополучнаЯ прогулка в одно апрельское утро
лорда ќдуарда ѓрайтона по старинному парку ‹айса. Џроснувшись рано, проделав
несколько  простых  гимнастических  упражнений  и  откушав  жидкой кашицы  с
молоком, лорд ќдуард ѓрайтон, в ожидании часа, когда  выйдут к завтраку леди
Њери  и гостивший в  ‹айсе  лорд ‚ильЯмс ђиджент,  отправилсЯ  к охотничьему
павильону. “тро было теплое, и, глЯдЯ на  легчайшее оперение  каштанов, лорд
думал  о величии  творца,  установившего ход времен года, строй  и  гармонию
миров.
     Ќа большой полЯне ожидало его несколько неделикатное зрелище, а именно:
высококровные  бульдоги лорда ‚ильЯмса ђиджента предавались любовным утехам,
причем девЯть кобелей, высунув Языки, с выкатившимсЯ наружу рачьими глазами,
огрызаЯсь,  скулЯ,  лаЯ,  гонЯлись  за  одной  сукой,  котораЯ  после долгих
колебаний и тЯвканий, наконец отдалась одному, с виду ничем не отличавшемусЯ
от других. ‚первые  лорд ќдуард ѓрайтон присутствовал при подобной  сцене, и
хотЯ он неоднократно читал о  способах  размножениЯ животных, все  увиденное
поразило,  даже возмутило  его  невинную  душу.  Ќо  вскоре, оправившись  от
первого впечатлениЯ, он благословил торжество цивилизации - перед ним воочию
была пропасть, отделЯвшаЯ  пса, хотЯ  бы  и высококровного,  от  английского
джентльмена. Ћн даже подумал, глЯдЯ на свесившиесЯ до земли  песьи Языки,  -
как  хорошо, что бульдоги не курЯт трубок, иначе  они только портили бы  эти
деликатные и прекрасные вещи!
     ‘ подобными мыслЯми  лорд ќдуард ѓрайтон  направилсЯ дальше по тенистой
липовой просеке. „ойдЯ  до охотничьего павильона,  он почувствовал некоторую
усталость от новых переживаний, а также от апрельского воздуха и решил зайти
внутрь, чтобы немного передохнуть.  Ќо, приоткрыв дверь, лорд ќдуард ѓрайтон
не  переступил  через  порог.   ’о,  что  он  увидел,   было   действительно
неправдоподобно и во много  раз ужасней времЯпровождениЯ невоспитанных псов.
Ќа полу лежала  леди Њери, в  неистовстве сжимаЯ  небритую низменную  голову
псарЯ „жона.  Ќа ее щеки, обычно бледные,  как севернаЯ летнЯЯ  ночь,  сошла
дикаЯ тропическаЯ  зарЯ.  Ќеудержимый гнев овладел лордом  ѓрайтоном, крепко
вцепившись зубами в  трубку, он вдувал в нее вихрь возмущениЯ и отчаЯниЯ. Ќо
счастливые  любовники  не  замечали  страшной тени  на  пороге,  выпускавшей
грозовые тучи дыма, они продолжали шептать нечеловекоподобные слова нежности
и страсти.
     ‹орд  ќдуард  ѓрайтон собралсЯ  с силами  и,  резко повернувшись, пошел
вновь  по  липовой  просеке.  первой  его   мыслью   было:  случилось  нечто
непоправимое,  два  года  высокого  творчества  погибли,  трубка, лучшаЯ  из
трубок, единственнаЯ "….•.4" - испорчена навеки!
     Џосле второго завтрака, за которым лорд ќдуард ѓрайтон был, как всегда,
ровен и благодушен, а леди Њери, как всегда, тиха и бледна, супруги вышли на
веранду. ‚зЯв леди под руку, лорд нежно промолвил:
     - „орогаЯ, сегоднЯ вечером мы уезжаем в Љаир. ќто совершенно необходимо
длЯ вашего здоровьЯ.
     - ‹еди Њери  ничего  не ответила, она только еще более  побледнела, что
при ее обычной бледности было делом далеко не легким. €з ее другой свободной
руки  выпал  на  землю  томик  стихов …лизаветы  Ѓроунинг,  переплетенный  в
фиолетовую замшу.
     ђовно в  восемь  часов вечера  автомобиль увез лорда  и леди на вокзал.
Џосле их отбытиЯ лакей разыскал псарЯ  „жона, мирно спавшего рЯдом с десЯтью
бульдогами  у  крыльца  охотничьего  павильона,  и  протЯнул  ему на тЯжелом
подносе трубку "….•.4".
     - ‹орд, уезжаЯ,  приказал  передать вам  эту трубку  в награду  за ваше
отменное поведение и редкие способности.
     ЏротираЯ спросонок глаза, тупо поглЯдываЯ на  лакеЯ, державшего  поднос
со странным и ненужным  подарком, „жон вдруг что-то понЯл и, не сдерживаЯсь,
крикнул:
     - Ђ леди?
     ‹акей недоуменно скосил свои глаза, давно лишившиесЯ права недоумевать,
и процедил:
     -  ђазумеетсЯ,  леди  сопровождает  лорда. -  ‹акей ушел, оставив „жону
обкуренную трубку.
     Ќо  „жон не был лордом,  он был лишь простым  псарем. Џоэтому, рассеЯно
сунув трубку в  карман, он начал  петь какую-то весьма прискорбную песенку о
бедной девушке,  насильно выданной замуж. Ћн так жалобно пел, что все десЯть
высококровных бульдогов не выдержали и, задрав вверх умиленные  жабьи морды,
принЯлись выть.
     Љогда  три  недели  спустЯ,  направлЯЯсь  в Ћбердин,  Я познакомилсЯ  с
„жоном, он  все еще продолжал  вздыхать о  бедной  леди.  Ћн  рассказал  мне
короткую и печальную повесть любви и  подарил мне трубку "….•.4".  ‡ачем ему
трубка? ђазве псарь, который полюбил,  сможет когда-нибудь ровно, размеренно
дышать?
     “  него  осталась  памЯть  о леди Њери, а  у  менЯ  превосходнаЯ трубка
„онхилЯ. Ќо, каюсь,  -  Я люблю ее не только за приЯтный вкус и  благородную
внешность.  Ќет, курЯ  ее, Я как бы вижу  щеки леди, озаренные  великолепным
пожаром, и  грозную тень лорда,  в Ярости  сжимающего зубами  черный твердый
мундштук. џ  люблю ее  за то,  что  она  испорчена,  за то, что человеческое
дыхание не поддаетсЯ учету, за то,  что чувства любви  и гнева  сильнее всех
лордов  и всех леди, сильнее  гармонии миров,  картин  ђоссетти,  сонетов  в
замше, конюшен, дерби, сильнее разума и сильнее воли.

        естаЯ
     ‚опреки  общепринЯтому мнению, чудеса  происходЯт  даже в такой деловой
стране, как Ђмерика. Ѓезусловно  чудом ЯвлЯлось подписание „жорджем  ђэнди и
его женой  Њери, этими захудалыми актерами  мюзик-холла,  никогда  прежде не
игравшими длЯ кинематографа, контракта с фирмой "Ђ“‘" на участие  в  большом
фильме "‹юди  и  волки".  —удо это  объЯснЯетсЯ (если  чудеса  вообще  могут
объЯснЯтсЯ)  рассеЯнностью администратора фирмы  "Ђ“‘", огорченного  изменой
своей  супруги  и  принЯвшего  „жорджа ђэнди за „жона  ђэнджа,  неоднократно
выступавшего в больших фильмах.
     ‚прочем,  ни  „жордж, ни  Њэри  не  терЯли  времени над размышлениЯми о
причинах своего успеха. “словиЯ  более чем посредственные, а именно - уплата
одной тысЯчи  долларов,  совершенно  ошеломили  их,  и, получив  аванс,  они
приступили к  покупкам, свЯзанном с путешествием, так как значительнаЯ часть
фильма  "‹юди и  волки"  должна  была  сниматьсЯ  в  далекой Љанаде.  „рузьЯ
предупредили  Њери,  что в  Љанаде  очень холодно, и  она  приобрела  теплые
вЯзанные штаны  длЯ себЯ, набрюшники длЯ мужа. —то  касаетсЯ „жорджа, то  он
искал трубку, достойную  попасть в картину,  котораЯ будет демонстрироватьсЯ
перед  миллионами людей в Ќью-‰орке  и  в  ђиме, в ’окио и  в  Њоскве. Џосле
долгих  поисков   он  набрел  на  трубку  совершенно   особого   устройства,
представлЯвшую собой закрытый шар  с маленькими дырочками, дабы  на  сильном
ветру из чашечки не вылетали искры. Џриказчик, показываЯ трубку, сказал, что
она предназначаетсЯ длЯ  шоферов,  летчиков и  морЯков. „жордж подумал,  что
киноактер,  как солдат,  должен быть готов ежеминутно кинутьсЯ  в пучину вод
или взлететь в воздух, и приобрел сложную трубку.
     ‚ вагоне  „жордж начал изучать сценарий, и вскоре из тика дивана выполз
охотник ’ом. Њери же оставалась по-прежнему его  женой. ќто очень растрогало
„жорджа, и он поцеловал прЯдь ее  волос над чуть розовеющим  ухом.  Ќо  Њери
покидала ’ома, и „жордж, растерЯнный шептал:
     - Њери, ты менЯ покинешь? ђади голубой лисицы?
     Њысль об этом была невыносима, и „жордж не мог понЯть,  почему люди так
злы, почему они обрекли  „жорджа за  одну  тысЯчу долларов на подобные муки.
Ѓудучи добрым, „жордж с отвращением чистил новое охотничье ружье.
     Ќегр-проводник, который  хотел поваксить ботинки, долго не мог прийти в
себЯ. Ћн три ночи подрЯд видел во сне господина в палевых перчатках, который
сжимал ружье и  кричал, что убьет похитителЯ, хотЯ в вагоне не было  никого,
кроме дамы, спокойно кушавшей консервы из жестЯнки. Ќегр  не знал, что такое
кинематограф, и, просыпаЯсь среди ночи, не мог понЯть, почему люди так злы.
     Љогда артисты приехали в маленький городок Ђйбек, Њери убедилась, что в
Љанаде  действительно  очень  холодно.  Ќа  вокзале  их  встретил  режиссер,
радостно объЯвивший, что все уже в сборе, даже волки, привезенные с утренним
поездом. „жордж познакомилсЯ со своим соперником, коварным „жо. Ќа сопернике
был  бежевый жилет  из шерсти  ламы, и он  с  достоинством  протЯнул „жорджу
карточку, гласившую:
     ‚€‹њџЊ‘ ЏЋЉќђ
     Љиноактер
     Ќью-‰орк - ‹ос-Ђнджелес
     ‡атем  артисты  поехали на  санках, и  „жордж наконец,  почуЯв  дыхание
ветра,  закурил  свою  трубку.  …е качества  вполне  соответствовали  словам
приказчика, и ни одна искра не выскользнула из шара. ‚ заезжем дворе комнаты
были  жарко  натоплены.  ‡асыпаЯ,  „жордж,  решив,  что  не  все  написанное
исполнЯетсЯ, ласково шепнул Њери:
     - ђади тебЯ Я готов убить волка. ‚едь ты менЯ не покинешь?
     Ќа следующее утро исчезли и палевые перчатки, и бежевый жилет из шерсти
ламы. ’ом с  трудом  ворочалсЯ в меховых штанах, твердых, как шкура мамонта.
‹ицо его  закрывали  огромные  свисающие  наушники.  Њех  был,  конечно,  не
мамонтов, а заЯчий, но „жордж  помнил, что если  заЯц  - трус, то ’ом должен
быть храбрым. ’ом и Њери пришли в маленькую  хижину  среди леса.  ‚округ был
только снег, он на солнце зеленел, от этого болели глаза, а надеть очки было
невозможно, очки  носЯт профессора,  а  не  охотники. ‚округ хижины  таились
враги - индейцы и волки, но самым опасным врагом ЯвлЯлсЯ белый - „жо. Џротив
него были бессильны даже милые друзьЯ - ковбои. „жордж, осмотревшись, решил,
что  все  же в хижине очень уютно. Њери варила ’ому суп, и  это было гораздо
приЯтнее  закусочных Ќью-‰орка:  можно было, отрываЯсь от похлебки, целовать
прЯдь  волос  над  чуть  розовеющим  ухом,  и  после  обеда  не  приходилось
расплачиватьсЯ  с алчными официантами. „жордж  прежде  видел Њери  в  разных
Ярких платьЯх, с тысЯчами блесток. Ќо никогда она не была столь  прекрасной,
как теперь, в простеньком ситцевом платьице, гладко причесаннаЯ и похожаЯ на
школьницу.
     ’ом, восхищенный шептал:
     - Њери, Я тебЯ люблю!
     € Њери искренне радовались ’ому.  Ќо  Њери была женщиной, и, как всЯкаЯ
женщина,  в небоскребах  Ќью-‰орка или в лесах Љанады,  она хотела  быть еще
прекрасней. Ђ длЯ этого ей не хватало Яркого платка, нитки  бус и маленького
зеркальца. „жордж ђэнди подумал, что все эти вещицы можно купить в Ќью-‰орке
за два  доллара;  простой статист получает  пЯть  долларов за выход, а он за
фильм  "‹юди и волки" получит  тысЯчу,  но  все  эти  соображениЯ  не носили
реального характера, ведь с Њери  находилсЯ не „жордж, а ’ом, и  в канадском
лесу  не  было  нью-йоркских  магазинов.  Ђ  Њери  все грустнее  и  грустнее
улыбалась: ей очень хотелось получить зеркальце, чтобы узнать, действительно
ли она так хороша, как уверЯет ’ом.
     € ’ом решил во  что бы то ни  стало порадовать маленькую Њери.  ‚  пЯти
часах  езды от хижины находилась  лавка скупщика мехов, известного мошенника
„журса. ’ом запрЯг цугом  шесть собак  и поехал. ‘нег скрипел,  дул ветер, и
трубка работала исправно. “ „журса оказалось все, что надо, - и Ярко-зеленый
платок, и зеркальце, и  крупные бусы. Ќо мошенник „журс хотел за свои товары
шкуру голубой лисицы, а так как у ’ома не было никаких шкур, то „журс не дал
’ому  ни  платка, ни  зеркальца, ни  крупных бус. ’ом  поехал  обратно; снег
скрипел, собаки лаЯли, дымила трубка,  и бедный артист „жордж ђэнди, который
часто отходил  от  витрин нью-йоркских  магазинов, не  имеЯ  доллара,  чтобы
купить жене дешевую обновку, грустно думал, почему  же люди так злы  и „журс
не подарил ’ому хотЯ бы зеркальца длЯ грустной Њери?
     ‚ернувшись  в хижину,  ’ом поцеловал  прЯдь волос жены  над  розовеющим
ухом, взЯл ружье и на  лыжах ушел в  лес. ‚ лесу было очень  страшно, но ’ом
храбро курил трубку. Ћн долго шел,  пока  наконец не увидел желанного зверЯ.
’ом выстрелил и побежал, чтобы схватить добычу, но нашел  лишь красное пЯтно
на снегу. Ќе унываЯ, ’ом пошел по  следам раненного зверЯ, и через несколько
минут набрел на коварного  „жо,  державшего в руке голубую лисицу,  а  с ним
улыбку грустной Њери. ’ом  знал, что „жо похитил его добычу,  но, нахмурЯсь,
он отвернулсЯ и прошел мимо. ’ом не мог убить человека из-за лисицы, хотЯ бы
и  голубой. Ћн  подумал, что Њери  прекрасна и  без  бус, и, заглЯнув  в его
глаза, она убедитсЯ в этом. Ќо,  возвращаЯсь  в хижину, ’ом сбилсЯ с пути, и
на  него напали волки.  ‘начала  престарелые  звери, привезенные из зверинца
Љвебека,  не хотели нападать,  и режиссер злилсЯ. Џотом они все же  напали и
даже  загрызли одну из собак. „жордж слегка трусил,  но ’ом должен  был быть
храбрым, и, закурив  трубку, он  деловито  развел  костер, бросаЯ  в  волков
пылающими головнЯми. Џоджав хвосты, волки выли, как  провинившиесЯ собаки. Љ
утру, когда рассвело, ’ом  нашел наконец  дорогу, но, подойдЯ  к  хижине, он
сразу заметил, что случилось что-то недоброе, - дверь была раскрыта настежь.
Њери  не  было в хижине, и первое, что пришло в голову бедного ’ома, было  -
"индейцы".
     Ќо „жордж ђэнди учил когда-то в школе географию; он твердо  помнил, что
в  этих местах  никаких  индейцев  нет. Љонечно,  Њери похитил коварный „жо,
впрочем,  обманно  называвший  себЯ  „жо,  ведь  „жордж  знал,  что  наглого
соперника зовут ‚ильЯмсом Џокэром. “видав пустую хижину, „жордж подумал, что
теперь  он, наверно,  застрелит артиста ‚ильЯмса  Џокэра: Њери  не лисица, и
даром он ее не отдаст.
     ‘нова  ’ом мчалсЯ на  шести собаках,  запрЯженных цугом.  Ќо  случилось
несчастье, столь частое при подобном способе передвижениЯ, - собаки вывалили
’ома в снег.  Ћн долго лежал и отморозил ноги, пока его случайно не подобрал
мошенник „журс. „журс угостил ’ома виски, лукаво усмехаЯсь, и ’ом понЯл, что
„журс знает, где  теперь находитсЯ  коварный  „жо. Ћн попыталсЯ  расспросить
„журса, но мошенник отнекивалсЯ, подливаЯ ’ому виски. Ќеизвестно, чем бы все
кончилось, если бы ’ом не заметил на прилавке шкуру голубой лисицы. ’огда он
так грозно ударил по столу кулаком,  что бутылка виски и стаканы полетели на
пол,  а „журс, умевший лукаво  улыбатьсЯ,  показал,  что он умеет  не  менее
выразительно дрожать.  Њошенник  призналсЯ, что „жо продал ему шкуру голубой
лисицы и, получив деньги, уехал с какой-то женщиной в город Љвебек.
     ’ом, даже не отогревшись, помчалсЯ  вдогонку за коварным „жо. —ерез час
он был уже на станции Ђйбек и там увидел всех артистов в сборе. „жо, сбросив
меховую  куртку, снова щеголЯл  в жилете из  шерсти ламы. Ћн  ехал  с Њери в
отдельном  купе, и „жордж видел,  как они  ласково  перемигивались. ‚ других
купе разместились режиссер,  мелкие  артисты,  статисты и даже собаки, кроме
одной, которую загрызли волки. ’олько  „жордж долен был залезть  под вагон и
висеть на  перекладине,  потому что ’ом был беден и у ’ома не было денег  на
билет.  „жордж крепилсЯ  - ради Њери  он  готов  был  висеть на перекладине,
крепилсЯ и дымил  своей усовершенствованной трубкой.  Ђ  над ним в отдельном
купе веселаЯ Њери кокетничала с коварным „жо.
     Ѓедный артист „жордж ђэнди с грустью покидал снежный лес, где он мог бы
спокойно жить  в хижине  с  милой Њери, если  бы не коварный  „жо,  который,
пользуЯсь  тем, что у него шкура голубой лисицы и контракт с фирмой "Ђ‘“" на
пЯть фильмов,  похитил  Њери. „жордж  с  грустью покидал  лес,  где остались
только бутафорский дом да четыре  волка,  с  рубцами  прутьев,  с  опаленной
головнЯми  шерстью, четыре престарелых волка,  брошенных среди снега, воющих
как провинившиесЯ псы.
     Ћн ехал один в  ночном  экспрессе. Њери и коварный „жо в  это времЯ уже
отдыхали в салоне гостиницы "ЂлександриЯ". Љогда охотник ’ом в своих меховых
штанах завертелсЯ в зеркальной двери гостиницы, посетители, прохожие и  даже
швейцар, видавший  в жизни много английских лордов и разбогатевших бродЯг из
Љалифорнии,  -  все  рассмеЯлись.  ‘мЯлись  тощие  пружинистые  коммерсанты,
смеЯлись  расфранченные  дамы  с платьЯми от Џакэна на обветренной, рабочей,
гусиной  коже  Ќового  света,   смеЯлсЯ  негритенок-грум,  показываЯ  кончик
малинового  Языка,  смЯлись  все: уж  очень был смешон бедный ’ом в  заЯчьем
меху, сжимавший ружье, среди зеркальных дверей, бронзы курительного салона и
плакатов  пароходных  компаний. ‘меЯлись  все,  понимаЯ  хорошо,  что  Њери,
отдыхающаЯ в  салоне шестьдесЯт восемь с коварным „жо, никогда не вернетсЯ к
’ому в жалкую лачугу  среди  леса, где нет грумов, ни музыкантов, но  только
снег и волки. € „жорджу  было очень  больно от того, что злые люди  смеЯлись
над его простой любовью.
     ’ом хотел  пройти наверх,  чуЯ, что Њери в одной  из комнат, в одной из
трехсот комнат  с одинаковыми дверьми, помеченными разными цифрами, но лакеи
не хотели пустить ’ома наверх. ’огда ’ом отшвырнул одного, особенно наглого,
и  с  удовольствием отметил,  что  этот  наглый  лакей  был  никем иным, как
известным мошенником „журсом. €з трехсот дверей ’ом нашел одну, потому что у
него  было  сердце, которое  вывело его из чащи канадского  леса,  когда  он
заблудилсЯ, убив  голубую лисицу,  - за этой дверью коварный „жо веселилсЯ с
Њери, и на ней стоЯли цифры: 68. ’ом увидел, что дверь заперта, но он умел в
лесу упиратьсЯ плечом в надрубленное дерево, и через минуту дверь завизжала.
     ђЯдом  с  ’омом стоЯл режиссер, и он все  времЯ  просил артиста „жорджа
ђэнди сохранЯть спокойствие, чтобы не  испортить главных  кадров  фильма. Ќо
„жордж  не нуждалсЯ в подобных наставлениЯх, он был тверд как камень и, дымЯ
своей трубкой,  знал, что  ему делать. Ћн хорошо помнил, что Њери не голубаЯ
лисица. ‚зломав  дверь, „жордж увидел нечто ужасное, много ужаснее того, что
мог предположить.  Њери  сидела на  коленЯх ‚ильЯмса Џокэра, и  наглый актер
целовал прЯдь волос над чуть розовеющим ухом.
     „жордж,  на  себе  испытавший  всю  храбрость  охотника  ’ома,  не  мог
поколебатьсЯ. Ћн только крепче  сжал зубами  трубку и,  хорошо прицелившись,
чтобы не  было промаха,  выстрелил.  ђаздалсЯ  сильный шум, ‚ильЯмс  упал, и
удовлетворенный „жордж  осклабилсЯ. Ќо сейчас же он увидел, что наглец, косЯ
своими  желтыми  гнусными глазищами, продолжает  кокетничать  с  Њери. ’огда
„жордж отбросил  негодное  ружье  и, как истый лесной человек,  стал  душить
‚ильЯмса. Ќо режиссер  и другие злые люди оттащили  его, они кричали, что он
сошел с ума и что на него наденут смирительную рубашку. ќтого  „жордж  ђэнди
постичь  не мог, - почему злые  люди  позволили актеру  Џокэру  похитить его
жену, даже смеЯлись при этом,  а когда  он захотел взЯть свою  жену обратно,
ведь Њери не лисица, схватили его за руки и начали ругать.
     ‚ильЯмс  Џокэр  лежал  на  диване.  …го  голова  была  обвЯзана  мокрым
полотенцем. ‘низойдЯ к просьбам очаровательной Њери, он простил „жордж ђэнди
- ревнивого мужа и плохого актера. Ќо режиссер,  крайне раздраженный, сказал
„жорджу, что он переиграл, что, кроме всего прочего, дым от трубки скрыл его
лицо в  самые  патетические  минуты и  что фирма "Ђ‘“" не возобновит  с  ним
контракта.
     Љогда  „жордж и Њери возвращались в экспрессе домой, больше  не было ни
’ома,  ни  охотничьего  ружьЯ,  и  негр-проводник  мог  спать  без  страшных
сновидений. Њери  злилась  на бездарного мужа и не  позволЯла  ему  целовать
прЯдь волос над чуть розовеющим ухом.
     - ’ы идиот! "Ђ‘“" большаЯ фирма. —то мы будем делать?
     Ќо вместо прЯмого ответа „жордж предпочитал нежно шептать:
     - Њери, ты менЯ не любишь?
     € он сравнивал любовь Њери, не выдержавшего одного неудавшегосЯ фильма,
со своей, ради которой он  боролсЯ с волками, висел на  перекладине  вагона,
падал в снег  возле  лавки  „журса  и  терпел насмешки  челЯди  в  гостинице
"ЂлександриЯ".
     ‚скоре показались отвесные скалы нью-йоркских  небоскребов, и ничего не
напоминало о забытых волках, завывавших где-то в лесах Љанады.  „аже остатки
долларов,  до  некоторой  степени свЯзанных  с  их  воем, исчезли.  Ќачались
обыкновенные дни безработного актера.
     —асто „жордж, проходЯ мимо недоступных ресторанов, с  вожделением думал
о вкусной похлебке, которую в милой хижине прелестнаЯ  Њери варила  охотнику
’ому.  Ђ  Њери становилась все  злее  и  злее:  она хотела получить  платье,
ожерелье  и  зеркальное трюмо. Џоследнее было совершенно  необходимым, чтобы
Њери могла увидеть, насколько она прекрасна даже без  нового платьЯ. ‚се эти
вещи можно было купить в магазине, и магазинов в Ќью-‰орке было очень много,
но в любом из них злые люди требовали взамен  доллары  так же,  как мошенник
„журс  требовал за зеркальце и бусы шкуру  голубой лисицы,  и  „жордж не мог
подарить трюмо  раздосадованной Њери.  —асто теперь Њери  плакала  и  корила
„жорджа за то, что он плохой актер, не умеет отличить кинематографа от жизни
и подходит к свЯтому искусству с жалкими замашками ревнивца. „жордж понимал,
что он виноват, и давал клЯтвы  быть впредь умнее. ‚ долгие дни безработного
актера он много думал и, думаЯ, дошел до того, что все происходЯщее вокруг -
различные фильмы хороших или плохих фирм. „жордж основательно подготовилсЯ к
новой  съемке, и теперь даже  лучшаЯ фирма  "‚‚" могла  бы  подписать с  ним
контракт.
     Ќо историЯ  фильма "‹юди  и волки"  обошла все американские  газеты,  и
когда „жордж  предлагал свои  услуги, над ним смеЯлись так  же, как смеЯлись
лакеи  "Ђлександрии" над бедным  ’омом, никто не понимал, что грустнаЯ  Њери
хочет зеркальное трюмо.
     Љак-то утром Њери сказала мужу, что она идет к актеру ‚ильЯмсу  Џокэру,
который работает  в  фирме  "‚‚", чтобы  попросить его  устроить ее  на роль
героини, а бездарного „жорджа  в  качестве статиста. Њери ушла утром и долго
не возвращалась. Џод вечер обеспокоенный „жордж отправилсЯ за ней. Џокэр жил
на семнадцатом этаже, и,  глЯдЯ из окон приемной на  отвесные  скалы  домов,
„жордж подумал, что режиссер фирмы "‚‚"  знает различные трюки и умеет ловко
подделывать город.
     “слышав шум,  похожий на треск  аппарата,  „жордж решил, что происходит
съемка,  и  прошел из  передней  в соседнюю комнату.  „ействительно,  он  не
ошибсЯ. Њери сидела на коленЯх ‚ильЯмса.  Ћни целовались  крайне натурально,
обнаруживаЯ  при этом хорошую школу. ‚сЯкий профан решил бы,  что они делают
это взаправду, но „жордж знал все тонкости кинематографа. ‹юбовнаЯ сцена так
ему понравилась, что он не сдержалсЯ и крикнул:
     - Ѓраво! „остойно "‚‚"!
     ’огда Њери,  испуганно  застегиваЯ платье  спрЯталась з