        ЌатальЯ „авыдова. ‘окровища на земле

   -----------------------------------------------------------------------
   Ђвт.сб. "‚сЯ жизнь плюс еще два часа".
   Њ., "‘оветский писатель", 1980.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 26 June 2001
   -----------------------------------------------------------------------


   Џетр Ќиколаевич жил в одном из непостижимых переулков,  в  непостижимом
дворике и домике, сохранившемсЯ в самом центре Њосквы за  спиной  могучего
серого зданиЯ с выложенной на фронтоне кирпичной цифрой - 1938.
   „омик  Џетра  Ќиколаевича  был  лет  на  сто  старше  своего  соседа  и
покровителЯ. €здали он имел все признаки милого  благородного  российского
ампира, вблизи единственный признак - аварийности. Ћчевидно, каждую минуту
мог завалитьсЯ набок, но почему-то не заваливалсЯ, какаЯ-то  сила  держала
его, какаЯ-то гордость. Љ тому же его подпирали балки.
   - Њилости просим, - Џетр Ќиколаевич вышел на крыльцо  встретить  своего
друга художника с женой. Ћни недавно  поженились,  и  художник  привел  ее
впервые. -  ‘тупайте  осторожно,  ничего  не  бойтесь.  ЉатЯ,  попытайтесь
представить  себе,  как  это  все  выглЯдело  когда-то.  Љ  этому  крыльцу
подъезжали кареты, кто-то торопилсЯ, кто-то ждал, стоЯ у  окна...  Ќемного
воображениЯ - и уже это вы подъехали в карете...
   - € сами Џетр Ќиколаевич вышли нас встречать, - продолжил художник,  не
старый, но несколько старообразный человек с бородкой  клинышком,  похожий
на загулЯвшего апостола. Ќа  бледных  щеках  горело  по  пЯтну,  горело  и
никогда не гасло.
   - •орошо, что вы ко мне выбрались, Љатюша, рад вас видеть.
   Џетр Ќиколаевич хотел сказать "в добром здравии", но она не  показалась
ему в добром здравии, скорее у нее был больной вид. € вообще она  в  серых
красках - прЯмые короткие волосы бело-серенькие и глаза серенькие.  ЏерваЯ
жена художника была хотЯ и не красавица,  но  особа  оригинальнаЯ,  ЯркаЯ,
темпераментнаЯ. ќта выбрана по контрасту.
   - ‚ас будут сносить? - спросила ЉатЯ. - ‚ыселЯть?
   - Ќикто  ничего  не  знает,  -  ответил  Џетр  Ќиколаевич,  который  не
представлЯл себе жизни в другом месте. Ћн любил  этот  дом,  гордилсЯ  им,
добивалсЯ его сохранениЯ и реставрации. Ќе так уж много осталось в  Њоскве
домов такого чистого стилЯ, поэтому  то,  что  есть,  надо  сохранить.  Ћн
доказывал это где только мог, его стараниЯми были завезены доски и кирпичи
и свалены у крыльца, обещаЯ невозможное...
   †енщина в капоте из расписной малиновой фланели, в остроконечной лыжной
шапке на седых волосах, высунулась из старинного  узкого  окна,  проводила
входЯщих слепым взглЯдом звездочета.
   ‘толбы-подпорки были установлены и в коридоре.
   - ЌавернЯка вам скоро дадут  нормальную  квартиру,  -  сказала  ЉатЯ  в
извечном женском стремлении утешать, не выЯснив  заранее  истинных  чувств
утешаемого.
   - џ умру раньше, - нервно ответил Џетр Ќиколаевич. - “мру, не переживу.
   - ЌельзЯ так говорить, - воскликнула ЉатЯ, не знающаЯ, что так говорить
можно.
   - Љатерина, не возникай, - сказал художник. - ‚еди себЯ смирно. …е  еще
учить и учить, Џетр Ќиколаевич.
   - ‘ловом, такаЯ избушка, в ней прожита жизнь, и хотелось бы, чтобы  она
осталась, когда уже нас не будет, - сказал Џетр Ќиколаевич.
   ‚ темноватой комнате с высоким потолком не стало светло, когда включили
электричество, вероЯтно оттого, что вещи вокруг были темные.  ‡еркало  над
диваном было тусклое и едва отражало предметы.
   •озЯин молчал, давал времЯ освоитьсЯ, забыть захламленный вход,  балки,
запахи, сырость Язвами на треснувших стенах, темноту, черноту.
   Њысль о ведре и трЯпке пришла в голову Љате. Ќо  она  откинула  ее  как
недостойную жены художника. "’о, что по-вашему  грЯзь,  по-нашему  патина.
’о, что по-вашему чистота, по-нашему просто чепуха..." ќто она уже слышала
от своего художника, когда отмыла от грЯзи  какую-то  его  банку.  "Ѓанка?
„ура! Ѓанка! Ћ, Я несчастный!" ќто  она  уже  слышала,  об  этом  она  уже
плакала. ’еперь училась относитьсЯ к этому с уважением.
   - Љак у вас хорошо, - сказала ЉатЯ со своим новым пониманием  хорошего.
€ правда, было хорошо.
   - ‚от в какое место Я тебЯ привел, лапкин-драпкин, - сказал художник, -
скажи мне спасибо. ‡десь чудес много.
   - Ѓудет вам, - сказал Џетр Ќиколаевич.
   € ушел на кухню заваривать  чай.  ђусский  человек  пьет  чай  во  всех
случаЯх жизни. Љогда ему холодно, когда ему голодно, когда скучно и  когда
весело. Џеред началом работы, и в конце, и в середине, когда  нездоровитсЯ
или устал, и просто так, от нечего делать. Ђ  в  этой  комнате  необходимо
было согреватьсЯ кипЯточком.
   „лЯ заварки Џетр  Ќиколаевич  употреблЯл  коричневый  китайский  чайник
восемнадцатого века с отбитым носиком. ‚ нем чай получалсЯ вкусный.
   ‚ообще же Џетр Ќиколаевич ломаных вещей не  любил,  особенно  не  любил
испорченных умолкнувших часов. ‚ его доме  все  старинные  часы  ходили  и
показывали времЯ довольно точно.
   - Џростите, заставил ждать.
   ’ам, в недрах непостижимой своей  избушки,  ой  переоделсЯ  в  домашний
костюм, сменил пиджак на коричневую вельветовую блузу  свободного  покроЯ,
шелковый в тон платок небрежным узлом завЯзал на шее.  ’ак  испокон  веков
одевались люди искусства, но теперь они так не одеваютсЯ.
   ЉатЯ посмотрела на него, и ей показалось, что когда-то  она  уже  знала
этого человека, видела его вельветовую блузу и перстень  на  темной  сухой
руке,  его  глаза  мудрые  веселые  глаза  сумасшедшего.  ‘казочник-чудак,
дед-мороз фокусник, она его узнала. Ђ он понЯл, что его узнали.
   - ‘нЯть все со стола, -  распорЯдилсЯ  он  вдруг  охрипшим  голосом.  -
‘покойствие.
   Ћн сам всегда волновалсЯ в предвкушении того,  что  он  сейчас  покажет
людЯм и увидит сам, потому что ему тоже каждый раз это  было  удивительно.
Ћн снЯл со стола клеенку, сложил ее, потом  ловко  сдернул  толстое  серое
шинельное сукно. € открылась  красота.  џркаЯ,  излучающаЯ  сиЯние  крышка
стола, всЯ сплошь в тюльпанах и гвоздиках, разбросанных в  беспорЯдке  или
собранных в вазы, над которыми летали бабочки и птички. ‚се это  светилось
теплым  медовым  светом,  было  одновременно  полно  движениЯ   и   покоЯ,
радовалось и рождало радость, улыбалось и вызывало  улыбку.  ‚  этом  была
наивность  и  душевнаЯ  Ясность,  точнаЯ  рука,  божественное  мастерство,
совершенство, на это можно было смотреть  часами  и  не  устать.  ‘  точки
зрениЯ антикварной, это  был  поразительный  экземплЯр,  шедевр,  если  не
стеснЯтьсЯ этого слова.
   ‚ Љатиной прошлой жизни стол всегда был только столом, стул  -  стулом.
‘ейчас ей показали произведение искусства, хотели ее удивить, очаровать. Ђ
ее не трогает.
   Ћна сказала:
   - Љакие интересные птички. Љолибри?
   - Љолибри? - переспросил художник.
   - Ђ кто же, по-твоему?
   - ‚полне возможно, - ответил Џетр Ќиколаевич, - мне  это  в  голову  не
приходило.
   Џотом он опЯть заботливо, старательно укутал стол в толстую попону.  Џо
отношению к этому столу  он  имел  особые  обЯзательства.  Љогда-то  давно
хозЯйка стола, уезжаЯ из Њосквы, передала ему его на хранение с тем,  что,
если она вернетсЯ, стол будет ее дожидатьсЯ, нет - останетсЯ ему.  Ћна  не
вернулась, а он все еще ее ждал, не ее, так каких-нибудь наследников, а их
не было. Ћн тоже покидал Њоскву в войну, уходил на фронт, и  стол  в  этой
сырой, губительной длЯ старинных вещей комнате сберегала  и  охранЯла  его
жена. € вот уже почти забылось то времЯ, когда он  разлучалсЯ  со  столом,
почти забылась та женщина, котораЯ ему его  отдала,  похоронена  в  жарких
узбекских песках, седой стала его жена, постарел он сам, еще  больше  стал
похож на индуса... Ђ стол все сверкает и светитсЯ по-прежнему, даже  Ярче,
кажетсЯ, стал, порхают  птички  и  бабочки,  все  так  же  готовы  вот-вот
распуститьсЯ тюльпаны, все так же нежны и зелены их изЯщные узкие  листьЯ,
все так же обаЯтельно все это вместе,  все  так  же  радуетсЯ  и  способно
радовать.
   - Џокажите ей комод, - попросил художник Џетра Ќиколаевича.
   - Ћна ж его и так видит.
   - Љонечно, - сказала ЉатЯ.
   - ЏритворЯетсЯ такой интеллигенткой, - сказал художник. -  Ќу,  что  ты
видишь?
   Ћна видела темный кривобокий Ящик, в нем еще  Ящички.  ђухлЯдь.  ‚идела
странную комнату, странного человека -  хозЯина  и  странного  человека  -
собственного мужа.
   - Љомод, - сказала она.
   Џетр Ќиколаевич засмеЯлсЯ.
   - Ќу правильно. Љомод. Љакой? Џрежде всего русский.  ‘просите,  почему?
Ћтветить нелегко. Ќо вглЯдитесь хорошенько - и вы поймете, как он прост  и
мил и далек от совершенства, если сравнивать его с каким-нибудь французом.
’олько  сравнивать  не  надо.  Ћн  русский,  и  прелесть  у   него   своЯ,
особеннаЯ...
   - Ћткуда он у вас? - спросила ЉатЯ. …й казалось, что она такой же точно
видела у лифтера под лестницей в том доме, где раньше жила. Ќа нем  стоЯли
электроплитка и чайник.
   - “ Џетра Ќиколаевича все от самого себЯ, - ответил  художник.  -  ќтот
комод у него двести лет. џсно?
   - Џочему вы спросили, ЉатЯ? - поинтересовалсЯ Џетр  Ќиколаевич.  -  ‚ам
показалось, что вы его видели. ќто вполне возможно.
   - ‚ ќрмитаже, - сказал художник. - …сть похожий.
   "‚от  именно,  -  подумала  ЉатЯ,  -   и   электроплитка   никогда   не
выключаетсЯ".
   - Ќу и  хватит,  -  сказал  Џетр  Ќиколаевич,  -  на  этом  антикварное
образование закончим. €демте, еще покажу вам библиотеку.
   Ћн провел своих гостей по коридору в другую комнату.
   Џотолки там протекали, а стены  были  не  видны,  их  закрывали  книги.
Љнижные полки стоЯли и поперек комнаты.
   - …сть что почитать, да? - пошутил Џетр Ќиколаевич. - …сли иметь  времЯ
и... валенки.
   - Џонимаю, - сказала ЉатЯ. - ќто Я понимаю.
   —то она понимала? € что хотела понимать?  Ћна  производила  впечатление
серьезного и упорного человека. “порство было в тихом,  нежном  голосе,  в
серых,  умытых,  как  морские  камушки,  глазах.  ‚  сущности,  она   была
хорошенькаЯ, если присмотретьсЯ. •удожник присмотрелсЯ.
   •удожник вытащил книгу с полки, начал Яростно листать.
   - “ходим, - сказал Џетр Ќиколаевич.
   - Џодарите мне эту книжку, - попросил художник, - зачем она вам?
   Џетр Ќиколаевич посмотрел на обложку. Ќародный лубок, он и сам когда-то
давно писал о нем. “ художника было умолЯющее и  дерзкое  выражение  лица,
это была его манера попрошайничать.  …сли  мне  не  дадите,  то  поступите
плохо, нечестно, дадите - поступите правильно. Ќе хотите быть  благородным
человеком, не надо.
   - Ѓерите и отстаньте. ‚от всегда так,  -  пожаловалсЯ  Џетр  Ќиколаевич
Љате.
   Ќа столе поЯвилась бутылка грузинского  вина  и  кусок  брынзы.  Ђ  под
клеенкой по-прежнему цвели медовые тюльпаны,  коричнево-красные  гвоздики,
нежно, зеленели  их  узенькие  листьЯ,  бабочки  летали  и  птички  летали
неизменно и вечно, длилсЯ и не кончалсЯ вечный теплый солнечный день.
   •удожник   встал   из-за   стола   и   снЯл    со    стены    небольшую
торжественно-мрачную  лиможскую  эмаль,  котораЯ  давно   привлекала   его
внимание. ‚ ней была  тайна.  ’айна  времени.  ‹иможские  эмали  прекрасны
ранние, пЯтнадцатого, шестнадцатого веков. ’айма цвета -  синего,  белого,
черного... ’айна сюжета, хотЯ и разгаданнаЯ.  Ќо  все  равно,  воины  были
похожи на свЯтых, а свЯтые на воинов. ‚се это его волновало. € тайна  цены
тоже, вещица была луврского достоинства. € тайна автора. Ќазывали  ‹еонара
‹имозена, а художника это злило, вещь и без того была хороша. Ћн не  верил
ученым атрибуциЯм, говорил, что все врут,  чтобы  зарплату  оправдать.  Ћн
верил самому себе.
   ЏриходЯ к Џетру Ќиколаевичу, художник всЯкий раз приникал к этой  эмали
близорукими,  беззащитными  глазами,  снЯв  с  носа  старомодное   пенсне,
рассматривал не дыша,  трогал  нервными  пальцами,  хотЯ  Џетр  Ќиколаевич
умолЯл не трогать. •удожник просил продать эту вещь ему,  предлагал  любые
деньги, что было ему особенно просто, так как  денег  у  него  никаких  не
было. Ћн уверЯл, что, кроме этой лиможской  эмали,  ему  ничего  не  надо,
только ее и никогда ничего больше. Ђ деньги он заработает.
   Џетр Ќиколаевич на него не сердилсЯ.
   - ЋпЯть хватаете пальцами, - беззлобно  сказал  Џетр  Ќиколаевич,  -  и
опЯть смотрите на менЯ, как будто Я  €исус  •ристос.  Ќормальных  слов  не
понимаете. Ќе про-да-етсЯ. Ќадпись сделать, что ли.  …сли  хотите,  откажу
вам в завещании. € вообще, голубчик, в моем доме ничего  не  продаетсЯ.  €
нельзЯ все так выпрашивать, это неприлично.
   •удожник бросил  последний  отчаЯнный  взглЯд  на  маленький  квадратик
металла, расписанный нетленными красками, который ЯвлЯлсЯ ему  во  сне,  и
осторожно повесил его на гвоздь.
   Ђ еще он хотел, чтобы  Џетр  Ќиколаевич  отдал  ему  картинку,  вернее,
кусок, отхваченный от какой-то картины. ‡айчик и полторы уточки, по уточке
порезано.  “  зайчика  белый  пушистый  мех  и  розовые  глаза,  такие  же
беззащитные, как у самого художника, такие же розовые. ‡айчика и уточек он
решил заполучить, хоть бы все тут взорвалось, их он искал, вытЯгивал  шею,
сидЯ за столом.
   Ћн вставал из-за стола и слонЯлсЯ по углам, как будто сам с собою играл
в игру "холодно -  горЯчо".  Љроме  картинки  хотел  найти  еще  небольшой
складной нож русской работы. Ђ ножи любил немыслимой мальчишеской любовью,
любовью физически слабого человека к холодному  и  огнестрельному  оружию.
‡ачем ‘тарику нож, рассуждал художник, не нужен абсолютно,  он  не  отдает
его только из упрЯмства. € заЯц этот  красноглазый,  который  притворЯетсЯ
храбрым, а сам дрожит от страха даже перед утками, не  нужен.  ‘тарику  не
нужно, у него есть и всегда было, а художнику нужно, нужно, нужно,  нужно.
•удожнику атмосфера, аромат, след величиЯ важнее всего на свете.
   Ќаконец он не выдержал:
   - Ђ Я ножичка не вижу моего миленького.
   Џетр Ќиколаевич показал на столик, заваленный  бумагами.  ЉатЯ  выудила
из-под них ножик и протЯнула мужу, а сама стала разглЯдывать фотографию.
   - Ќаташа, - сказал Џетр Ќиколаевич. - Ћна нефтЯник.
   - ќто родственница Џетра Ќиколаевича, - сообщил художник. - ‘о  стороны
Џушкина.
   - Ќе слушайте его, - засмеЯлсЯ Џетр Ќиколаевич, - все он врет.
   - …сли бы вы ко мне хорошо относились... - художник вздохнул.
   - ќто  в  самом  деле  представительница  семьи,  некогда  свЯзанной  с
Џушкиным. Ќо только тем, что  они  любили  Џушкина,  а  Џушкин  их.  ‘вЯзь
достаточно глубокаЯ, не правда ли?  ‘емьЯ  замечательнаЯ,  и  женщины  там
всегда были прелестны, недаром Џушкин был влюблен в одну из них.

   Ќо, встретЯсь с ней, смущенный, ты
   ‚друг остановишьсЯ невольно,
   ЃлагоговеЯ богомольно
   Џеред свЯтыней красоты.

   Ћн процитировал эти строки и помолчал недолго, выжидаЯ, чтобы волшебные
звуки отзвенели, растаЯли в воздухе. Џосмотрел на Љатю, как  она  слушает.
Ћна слушала прекрасно, он мог продолжать.
   -  Џомните,  ЉатЯ,  в  альбом  ‘мирновой:  "€  как  дитЯ  была  добра".
"—истейшей прелести чистейший образец"... ’акие они,  пушкинские  женщины.
’акаЯ и она, хотЯ вполне современнаЯ. „обраЯ  и  красиваЯ.  ‚от  еще...  в
черновиках …вгениЯ Ћнегина...

   ‚езде искал ее следов,
   Ћб ней задумывалсЯ нежно,
   ‚есь день минутной встречи ждал
   € счастье тайных мук узнал.

   Ђ это из дневника... "Љак она мила была! Љак черное платье  пристало  к
милой Ѓакуниной". ќти слова, ЉатЯ, Я часто повторЯю  про  себЯ,  подумайте
только, как просто... "Љак черное платье пристало к милой Ѓакуниной".  ‚се
тут есть, - и его шестнадцать лет, и ее прелесть. Ћна, кстати, была старше
его на четыре года. Ђ дальше и вовсе поразительные слова. –итирую:  "Ќо  Я
не видел ее 18 часов - ах! Љакое положение, какаЯ мука! Ќо Я был  счастлив
пЯть минут!" Ќу, подумайте, подумайте, так написать в  шестнадцать  лет  в
дневнике. џ все раньше думал, что это Я написал про свою первую любовь. ‚ы
улыбаетесь? “ менЯ у самого всегда слезы от этой чепухи... "Ќо Я не  видел
ее 18, часов - ах!" „а, ЉатЯ, Џушкин длЯ нас длЯ всех что-то вроде бога, и
что-то вроде азбуки, и что-то вроде хлеба. џ думаю, что Џушкин  в  нас,  в
каждом,  и  Џушкиным  нас  можно  экзаменовать,  проверЯть  на  все  -  на
патриотизм, если желаете, на  порЯдочность,  на  сердечность,  да  на  что
угодно. Ќо вы не за Џушкиным пришли ко мне...
   - Љак раз за Џушкиным, - ответила ЉатЯ.
   - ’огда Я вам скажу...
   - ‚ы со мной так никогда не разговариваете, - заметил художник ревниво.
   - Ќу, милый друг, вас другое занимает. € вы не умеете слушать.
   - Ќе мешай, - попросила ЉатЯ.
   - џ Џушкина читаю всегда. —итаю и перестаю понимать, кто это написал, Я
за Џушкина или Џушкин за менЯ, - сказал Џетр Ќиколаевич. - џ его так знаю,
как только друга можно знать и понимать. ‘тало быть, мне повезло,  и  Я  в
двух столетиЯх жил... "Ќе торговал мой  дед  блинами,  не  ваксил  царских
сапогов..."
   - Ђ она? - ЉатЯ показала на фотографию. - ЉакаЯ?
   - џ вас к ней отведу при случае. •отЯ это не особенно  легко  устроить.
Ћна женщина современнаЯ и не хочет быть экспонатом. …й это не  нужно,  она
об этом не думает. Ђ Я, старый дурак, к ней пристаю. Њне, наверно, вот эту
строчку отыскать хочетсЯ: "Љак черное платье пристало к милой  Ѓакуниной".
Ђ знаете, почему Я старый дурак?
   - ‡наю, - ответила ЉатЯ. - Џотому что быть старым дураком приЯтно.
   Џетр Ќиколаевич смутилсЯ, подумав,  что  художник  не  зрЯ  побаиваетсЯ
своей новой жены.
   - ‚ерно! ‘тарому дураку разрешаетсЯ болтать, открывать душу...
   ЉатЯ поднЯла на Џетра Ќиколаевича свои серьезные серые глаза, сказала:
   - Џонимаю.
   Ћна выросла в семье, где сдержанность считалась  добродетелью,  а  душу
умели отдавать, но не открывать.
   €  Џетру  Ќиколаевичу  захотелось  ее  еще  одарить  -  откровенностью,
воспоминаниЯми, рассказами о приключениЯх, которые  в  обычном  смысле  не
приключениЯ, но есть иной счет и иные понЯтиЯ, и тогда,  о,  тогда,  милаЯ
ЉатЯ, жить интересно, увлекательно, встречи бывают самые неожиданные.
   ЊилаЯ ЉатЯ откинула со  лба  волосы  цвета  суровых  ниток,  застенчиво
улыбнулась. Ќе хватало, чтобы он в нее влюбилсЯ, как  всегда  влюблЯлсЯ  в
неЯрких женщин, в тихие города, в произведениЯ искусства.
   Ќо художник скучал, перебирал книжки, пил холодный чай, ножиком  играл.
Џетр Ќиколаевич стал беспокоитьсЯ, что он порежетсЯ.
   - “берите ножик в свой бездонный карман, - сказал Џетр Ќиколаевич.
   - Ђ картинку?
   - ’оже. ’олько угомонитесь, сЯдьте.
   - “ра! - закричал художник. - †ена, уходим! Ђ то передумают и отберут.
   •удожник сиЯл. Ћн бегал и прыгал по комнате, бородатый ребенок в  узких
штанах, веселый щенок, исчадие ада.
   -  •отите  выпить?  -  предложил  он  по-свойски.  -  ‘летаю   вмиг   в
гастрономчик. ‚ам после таких умных  разговоров  очень  полезно.  „вадцать
пЯть капель. Ћсвежает. Ћтключает.
   - Њы не хотим.
   - Ћчень жаль. Ћтключка. Ќо вы не сердитесь на менЯ?
   - Ѓесполезно.
   - ‚ы сама доброта.
   •удожник чмокнул Љатю в щечку.
   - € жена у  менЯ  ничего,  правда?  -  Ћн  обаЯтельно  подмигнул  Џетру
Ќиколаевичу. - Њы счастливаЯ пара.
   ЉатЯ покраснела.  "ѓосподи,  -  подумал  Џетр  Ќиколаевич,  -  радуетсЯ
похвале этого злодеЯ, его хорошему настроению, расцветает на глазах..."
   - ‹адно, Љатюша, - сказал  Џетр  Ќиколаевич,  видЯ,  что  художнику  не
терпитсЯ удрать с добычей. - Њы еще поговорим. “ нас будет  времЯ,  Я  вам
Њоскву покажу, мою Њоскву. Ђрсений сЯдет работать наконец...
   - ЌачинаетсЯ, - проворчал художник.
   - Ђх, живите, как хотите, какое мне дело. Њожете не  работать,  все  мы
так думаем, что у нас две жизни, одну мы сейчас тут на глазах потратим без
остатка, а вторую будем жить как следует. Ђн нет.
   ѓлавное в нем, подумала ЉатЯ, что ему ровно двадцать. „вадцать лет  его
глазам, его голосу и  его  недовольству  собой,  его  деликатности  и  его
вельветовой блузе.
   - Ѓез нравоучений никак нельзЯ, - обозлилсЯ художник.
   - ‘пасибо большое, - сказала ЉатЯ.
   "’рудно ей будет, - подумал Џетр Ќиколаевич, - но она его спасет".
   —ерез окно  Џетр  Ќиколаевич  увидел,  что  ЉатЯ  обернулась,  помахала
варежкой.
   "Џомогай тебе бог", - пожелал он ей.


   - Ђ теперь скажи мне, матушка, чего ты так  лебезила  перед  Џетром?  -
спросил   художник   по   дороге   домой   голосом   вполне   дружелюбным,
игриво-веселым.
   ЉатЯ не ответила.
   - Џодлизывалась, а ты этого не умеешь. ќто тоже уметь надо, - продолжал
он. „ружелюбиЯ, пожалуй, поубавилось. -  Ќичего  ты  не  умеешь  в  жизни.
Љурить не умеешь, это ты вчера доказала. Ѓолеть не  умеешь.  ЏодлизыватьсЯ
не умеешь. џ уже могу составить список, чего ты не умеешь.
   - Ћчень мило.
   - џ тебе не нравлюсь? џ такой, как Я есть, другим Я быть  не  могу.  ’ы
недовольна? Ќо у менЯ нету ласковых слов и  нету  обманов  длЯ  тебЯ.  „ай
отдохнуть!
   - Ћт чего?
   - —еловек устал.
   ЉатЯ промолчала.
   - —его ты молчишь? ЉажетсЯ, у тебЯ опЯть плохое настроение.
   - Њне не нравитсЯ твой лексикон.
   •удожник остановилсЯ и придержал ее за локоть.
   -  Њинуточку.  ‹ек-си-кон,  -  медленно  повторил  он  тоном   уличного
хулигана. - —то это такое? —то-то филологическое?  €  почему  он  тебе  не
нравитсЯ? Ћн менЯ устраивает, всех устраивает,  и  тебЯ  он  устраивал  до
сегоднЯшнего вечера, ты за него замуж вышла, между прочим, за лексикона.
   ЉатЯ пошла вперед.
   - ’ак, так... - мелкими злыми песчинками сыпалось  на  нее.  -  •орошо.
Џрекрасно. Љое-что проЯснЯетсЯ, кое-какие иксы и  игреки.  ’акой  лексикон
годитсЯ? €ксы и игреки семейной жизни. ’от положительный  и  отрицательный
опыт, которым мы оба располагаем, дает себЯ  знать.  Ќикуда  не  денешьсЯ.
’олько вот что Я тебе сейчас скажу... и ты будь любезненька...
   ЉатЯ  прибавила  шаг  Ћн  продолжал  довольно  спокойным   тоном,   без
восклицательных знаков:
   - ...Љ старику ходить запрещаю. ‚ антикварные дела нос совать, шпионить
- запрещаю. ‹юбезно улыбатьсЯ - запрещаю.
   „ома ЉатЯ сказала:
   - џ тебе купила.
   € протЯнула художнику коробку  фломастеров,  делаЯ  вид,  что  уличного
крика не было, она не помнит, ничего не было.
   Ћн взЯл коробку.
   - …ще чего.
   Ћна улыбнулась.
   Ћн исследовал коробку с обеих сторон, зачем-то подышал  на  нее,  потер
полой замшевого пиджака, открыл,  пересчитал  фломастеры,  наконец  сказал
радостно:
   - ‚осемнадцать. ќто вам не двенадцать. “ра!
   "Ќужно все времЯ хитрить и подлаживатьсЯ,  -  подумала  ЉатЯ.  -  ‚ести
политику, осторожную, примитивную, непонЯтно какую..."
   - џ тронут. Њерси. џ такие хотел, фирменные. ѓде ты достала? Ќо подарок
со значением, намекаешь, тонкий намек, да?
   - Ќу как тебе объЯснить!
   - Ќе объЯснЯй. Ќа этот раз Я тебЯ прощаю. “чти только, что Я  не  хочу,
чтобы ты стала антикварной дамой, мне это совершенно  не  нужно.  Ђ  также
пусть ‘тарик не пудрит тебе мозги своим Џушкиным.
   - …сли бы ты сам знал, что тебе нужно, - заметила она.
   - Џравда, заЯц,  -  согласилсЯ  он  с  подкупающей  простотой,  котораЯ
составлЯла  его  человеческое  обаЯние,  но  была,  как  правило,  глубоко
упрЯтана и перекрыта разной чепухой.
   Ќо вот вдруг наступила минута, под  влиЯнием  ли  подарка,  или  что-то
другое послужило причиной, только вдруг глаза посмотрели  светло  и  Ясно,
хмурое, напрЯженное лицо разгладилось и оказалось молодым и  чистым  лицом
юноши, который хочет говорить только  правду,  поступать  только  смело  и
честно, учитьсЯ как можно лучше, радовать  родителей,  дружить  с  хорошей
девочкой, победить  в  соревнованиЯх,  прочитать  все  книги,  боротьсЯ  с
собственными недостатками, закалЯть волю... ЉатЯ увидела это лицо,  потому
что она его раньше видела и знала, что оно есть, и оно настоЯщее.
   - •орошо, - поспешно сказала она, - давай попробуем разобратьсЯ.
   € опоздала. ђазбиратьсЯ было некому. •удожник  вытащил  ножик,  раскрыл
его, стал чистить лезвие сначала тонкой шкуркой, потом пастой  длЯ  ванны.
Ћн уже опЯть забыл обо всем на свете. ‘вет ушел из  его  глаз,  опЯть  они
стали   озабоченными,   мутными,   слепыми,   мальчик,    побеждающий    в
соревнованиЯх, превратилсЯ в горбатого антиквара, а  ЉатЯ  могла  вновь  и
вновь решать свою задачу, кого она полюбила и  как  ей  жить.  ‹юди  живут
нормально, по вечерам читают журналы и смотрЯт телевизор, по  воскресеньЯм
катаютсЯ на лыжах, ходЯт в гости,  на  выставки,  в  театр.  Џутешествуют.
Џокупают новую одежду.  “страивают  в  квартире  ремонт,  вешают  на  окна
занавески. ’ак жили ее родители, так она жила со своим первым мужем  и  от
этой жизни ушла, эту жизнь предала.
   ќту жизнь надо забыть. “ нее теперь нет  телевизора  и  нет  занавесок,
Яркий неоновый свет "Џереходите улицу в положенном месте" беспрепЯтственно
проникает в окна.
   Ћт ужина ее муж отказалсЯ, сказав, что сыт,  настоЯщей  постели  у  нее
теперь тоже нет, а есть жесткаЯ узкаЯ лежанка, представлЯющаЯ значительный
исторический интерес, но как постель не заслуживающаЯ вниманиЯ. ‚от только
ванна нормальнаЯ, можно полежать в теплой воде, подумать, еще лучше  ни  о
чем не думать. Ћна хотела  забрать  у  художника  пасту,  чтобы  почистить
ванну, но он не дал, обнЯл Љатю, поднЯл  на  руки,  покружилсЯ  с  нею  по
комнате, поставил на пол и потребовал ужин.
   - ЏроголодалсЯ, - сообщил он доверительно, - но как! …сли бы ты  знала.
‘вари, кашу, большой горшок, на молоке с маслом. € ведро кофе. € не смотри
на менЯ так, как будто Я тебЯ убил. џ исхожу из реальных  возможностей.  €
не прошу того, чего нет в доме. Љогда мы купим холодильник, то у нас в нем
всегда будет лежать колбаса. ’ы не против?


   Ђрсений услышал о жабе случайно, от художницы ‹ары Њорозовой,  великого
коллекционера.
   ќта ‹ара в его присутствии с помощью целой серии хитроумно поставленных
вопросов узнавала у других художников _адрес_  жабы,  делаЯ  вид,  ей  это
_надо_ по  делу,  по  какому-то  там  делу.  ђебЯта,  кто  знает,  хозЯйка
известнаЯ картинщица, живет примерно там-то... ‹ариса Њорозова никогда  не
нарушала главного правила коллекционерства. Џравило это -  молчание.  …сли
коллекционер не в состоЯнии соблюсти правила молчаниЯ, он должен соблюдать
правило неопределенности и тумана.  ‚се  только  что-то,  где-то,  как-то,
когда-то. ‚ Њоскве, в ‹енинграде, в одном населенном пункте. € тут Ђрсений
вспомнил, что у него есть этот _адрес_,  про  картинщицу  и  ее  жабу  ему
говорили, он собиралсЯ к ней, но тЯнул, не верил, что это  что-то  путное.
‹ариса Њорозова не позволЯла себе такой роскоши, верить или не верить, она
немедленно проверЯла все адреса и потому не _опаздывала_.


   Љогда он ее увидел, он сразу сказал себе "моЯ", но зачем-то  еще  пошел
бродить по комнате, разглЯдываЯ то, что его совершенно не интересовало.
   Ѓогатство, чемпионство - ему это претило. ‹юстры бриллиантово сверкали,
бронза глЯделась золотом.
   ‚ лице и фигуре хозЯйки тоже Явственно проступали  черты  ампира.  ‹ицо
раскрашено акварелью, на  голове  голубой  парик,  локоны  как  у  €оганна
‘ебастьЯна Ѓаха. Џахнет антиквариатом и французскими духами.
   Ћн почувствовал себЯ бродЯгой, нищим, хулиганом, кем не был,  но  хотел
быть. ‡ахотелось выругатьсЯ, плюнуть на  ковер,  толкнуть  „аму  в  мЯгкий
шерстЯной бок. ‡ашевелилсЯ ген его любимого дедушки, морского пирата.
   Ћн плюхнулсЯ на стул, такой же чемпионский, как все  вокруг,  и  задрал
голову  на  шкаф.  ’ам  восседала  жаба,  совершенно  живаЯ,  недоступнаЯ,
царственно спокойнаЯ.
   - ’ы, мать, царица, - сказал он ей, - если не богинЯ.
   - ‚ы так смотрите, как будто боитесь, что она  вас  укусит,  -  сказала
„ама, обнаруживаЯ юмор, который в ней трудно было предположить. - ‚озьмите
ее в руки. Ћна вам нравитсЯ?
   - Ќич-чево, - ответил он сдавленно, снЯл жабу со шкафа  и  поместил  на
стол, мысленно извинЯЯсь, что побеспокоил. "Џрости, мать, так надо".
   €счезла  декорациЯ  с  ампирной  хозЯйкой,  исчезло  спесивое   хамское
богатство, притворЯющеесЯ кнЯжеским, осталась только  жаба,  как  будда  в
храме, который видит всех и все видЯт его.
   - Џродайте, - небрежно уронил художник, заранее  знаЯ  ответ  и  готовЯ
убогое продолжение: "‡ачем она вам? Ћна вам не нужна. Ћтдайте ее мне"... и
так далее.
   „ама просигналила бровью, показала, что шокирована. ‘овременные молодые
люди дурно воспитаны, этот вывод также отразилсЯ на широком, вместительном
лице.
   - Ћна вам не в жилу, - продолжал он. - Ќе унисонит.
   - “нисонит, - чему-то обрадовалась „ама и вдруг  по-свойски  подмигнула
художнику.
   —то „ама баба лихаЯ, это, собственно, художник сразу определил,  как  и
то, что она еще не вышла в тираж. Ћн окинул  взглЯдом,  который  следовало
считать мужским, ее плотные формы, определил, что  упаковка  солиднаЯ.  Ќо
ему было не до глупостей, он предпочитал девушек  помоложе,  попроще,  без
антиквариата.
   - —естно говорЯ, Я, наверно, могла бы  ее  отдать  вам...  -  задумчиво
проговорила „ама.
   Ќеопределенность тона, загадочный взглЯд, еще какие-то неточности,  все
это прошло мимо него, у него бухнуло сердце, пересохло в горле. ЏродаетсЯ!
   •удожник отвернулсЯ от жабы-будды, сознаваЯ, что так смотреть,  как  он
смотрит, нельзЯ.
   ‹ара потому была ‚еликой ‹арой, что  умела  улыбатьсЯ  в  тех  случаЯх,
когда художник падал в обморок, обмирал, покрывалсЯ горЯчим  потом,  терЯл
голос и хрипел. ‚еликаЯ ‹ара не боЯлась сказать  "хочу"  и  "беру",  когда
художник говорил что-то невнЯтное. Ѓедный художник был не из  того  теста,
из какого делаютсЯ короли.
   - ‘колько она  может  стоить?  -  спросил  он  небрежно  и  легко,  как
джентльмен.
   - Ђх, боже мой... - отмахнулась хозЯйка от низменности темы.
   Ћпределить стоимость не  трудно,  если  учесть,  что  художник  потерЯл
голову, а „ама заботилась о том, чтобы не иметь репутации торговки.
   - ‚ы любите Љитай? - спросил он, не видЯ вокруг ничего китайского.
   - Ћна не Љитай.
   Ћн не знал,  что  еще  говорить,  тем  более  что  нужны  не  слова,  а
презренный   металл   или   какой-нибудь   хитрый   фокус    из    области
коллекционерских обменов,  что  тоже  отлично  умела  ‹ариса  Њорозова,  а
художник - нет.
   ‚ плетеной серебрЯной корзинке на столе лежали деньги,  как  будто  они
печенье,  фарфоровое  лицо  хозЯйки  было  непроницаемо,  и  лишь  палочка
таблеток снотворного служила признаком человеческих  чувств  и  страданий.
Џоговорить о бессоннице? „а ну, к черту, пусть меньше хапает, лучше  будет
спать.
   Ћн боЯлсЯ, что она догадаетсЯ, как он  _хочет_  получить  жабу.  Ќаивно
думал, что еще ничем себЯ не выдал и незаметно его  трепыхание.  Ќе  знал,
что перед этой „амой он муравей.
   Ђ жаба-царица сидела на бронзовой  своей  золоченой  подставке  как  на
троне и равнодушно смотрела на его муки. € не смотрела, а только сидела  и
была.
   - †абы приносЯт счастье, где-то Я читала, а где, не помню, -  хихикнув,
сообщила „ама и стала похожа на магазинную вострушку, из тех, что не дадут
взЯть пачку масла без очереди.
   "Ћборотень, - подумал художник. - ‘трашила".
   -  „авайте  оба  подумаем,  вы  тоже  подумайте,  -  успокоилась   она,
возвращаЯсь в свой прежний фарфоровый облик. - Ќужна ли она вам. Џо  опыту
знаю, какие мы бываем,  если  чего-нибудь  захотим.  Ђ  потом  удивлЯемсЯ:
затмение...
   Ћн не стал возражать, все  еще  верЯ,  что  разговор  идет  легкий,  не
понимаЯ, что  разговор  давно  уже  тЯжелый  и  каждым  простым  словечком
фарфороваЯ все глубже засаживает нож.
   - ...вообще эта вещь не всЯкому нужна, не всЯкому понЯтна, - продолжала
она, хотЯ  он  давно  уже  лежал  на  земле,  окровавленный,  бездыханный,
разбросав руки, и глаза его остекленели.


   “тром художник позвонил „арье Њихайловне, так звали  хозЯйку  жабы,  но
она его принЯть не могла и голосом важным, как  ее  родной  ампир,  велела
позвонить через два  днЯ.  •удожнику  это  очень  не  понравилось,  и  он,
повинуЯсь инстинкту следопыта, пошел к ‹арисе Њорозовой  поразведать,  как
дела. ђаботать он все равно не  мог,  жаба  стала  очередным  наваждением,
средоточием всех помыслов, фокусом бытиЯ.
   - Љакой желанный и редкий гость, - приветствовала его ‹ариса.
   “ нее было интересное лицо, длинное, узкое, бледное, большие, как очки,
глаза, смелаЯ прическа: только красиваЯ может  так  причесатьсЯ  -  волосы
были натЯнуты и убраны и как бы превращены в шлем, оставалсЯ только цвет и
блеск  этого  покрытиЯ.  Ћдежда  тоже  была  интереснаЯ,  в   старорусских
традициЯх, вышитый цветами холщовый балахон, монисты на шее.
   - †еланный? - спросил художник.
   …сли бы эта ‹арка не была: а) художницей, б) старьевщицей  и  в)  такой
чересчур умной  и  разговорчивой,  -  он  бы  мог  обратить  на  нее  свое
благосклонное внимание. Џрозвище у нее было "искусствоведка", она  кончала
искусствоведческое отделение. Ћна еще и рисовала лиловые цветы на  красном
фоне и красные на лиловом.
   - Њы  с  тобой  старые  товарищи.  ’ы  хорошо  сделал,  что  пришел,  -
продолжала она свои приветствиЯ.
   - ‹адно, старушка, уговорила, - он обнЯл  ее  за  талию,  подтолкнул  в
узкую дверь из прихожей в комнату, где лиловые рисунки не экспонировались.
   ‘тарые голландские напольные часы тихо,  мелодично  отбивали  четверти,
как будто серебрЯные колокольчики играли в пЯтнашки, прибегали и убегали.
   Џоставцы, их было два в маленькой комнате, рогами упирались в  потолок,
но не казались громоздкими, такие  у  них  пропорции,  такаЯ  архитектура.
‘тарое дерево, натертое воском двести лет назад, медовое, матовое, теплое,
пьЯнЯщее ощущением времени. „а, гармониЯ была  во  всем  этом,  красота  и
доброта, ибо старые вещи добры к людЯм.
   - ‚от это да! - художник свистнул,  останавливаЯсь  перед  раскрашенной
деревЯнной фигурой свЯтого в человеческий рост. - Ћткуда?
   - ‘овершенно случайно... какой-то парень принес,  предложил...  Я  даже
имени его не знаю...
   - „а не знай сколько тебе влезет, Я его у тебЯ не  прошу,  -  засмеЯлсЯ
художник, - раз у него даже имени нет...
   - ЌравитсЯ? ”ранцузскаЯ средневековаЯ скульптура ни в какое  сравнение,
правда? ѓораздо суше. Ђ этот... мы с ним из одной деревни, - ‹ариса обнЯла
свЯтого за узкие плечи. ‘вЯтой покачнулсЯ.
   - ‚от бы мне твои интендантские таланты.
   - Ћдин раз повезло человеку, - сразу заныла ‹ариса, - только не  думай,
пожалуйста, что задаром.
   - Ќикто ничего не думает. ‡аглохни.
   •удожник терпеть не мог этой нищенской  манеры  разговаривать,  наглого
желаниЯ выглЯдеть невинностью, непорочностью, что  обычно  отличает  самых
прожженных,  самых  жестких.  Џропасть  между  "быть"  и  "казатьсЯ"   они
настойчиво засыпают хныканьем и враньем.
   - Ђ это чего еще? - художник показал на большой мужской портрет.
   - —то можно сказать, ты видишь сам. ЉопиЯ.  ‘таренькаЯ.  Ќо  копиЯ.  Џо
колориту прекраснаЯ. Џусть висит. ѓде же лучше-то взЯть?
   ‘о стен смотрели мужественные значительные лица, величественные фигуры,
написанные мастерами, не копии.
   "‘ильна! - подумал художник. - ‚ышла она на жабу или нет?"
   - Ћтдай свои копии хорошему реставратору,  €вану  €вановичу,  например,
ему можно доверить... такие копии.
   - …сли ты так советуешь, Я так и сделаю. ‘пасибо, -  поблагодарила  она
за совет, которым не собиралась воспользоватьсЯ и в котором не нуждалась.
   ‹ариса любила гармонию своего дома и знала, что  художник  способен  ее
оценить. Ѓольшинству "людей эти тонкости непонЯтны, чужды, им  хоть  трава
не расти, и это, между прочим, тоже хорошо, и слава богу.  —то  бы  делали
знатоки, если бы вокруг были тоже знатоки?
   - —ем тебЯ угощать? —то  есть  в  моем  бедном  доме?  ѓречневаЯ  каша,
молоко. Њед.
   - Ђкриды? Љак по линии акрид?
   - Ћрехи. - Ћна плевала на его иронию. - Њинуточку, вот, может быть,  ты
это любишь, мЯтую голубику? € грибочки. ќто мне одна  бабусЯ  прислала  из
деревни. ЃабусЯ - чудо. ѓолубика - пьЯница, дурника.
   - Ќе переводЯтсЯ хорошие бабуси. „авай дурнику,  а  что  к  дурнике,  Я
сбегаю.
   - Ќе надо. “ менЯ есть. Ќа травах и  на  корешках  настоЯно.  –елебное.
Њогу дать рецепт.
   ‚ышла она на  жабу  или  нет?  ‘просить  прЯмо?  Ќе  скажет.  ‚  обход,
хитростью он не умел. ’олько и  оставалось  -  выпить  целебное,  закусить
маринованными поганками.
   - Ѓабку деревенскую тоже обаЯла? - спросил он. -  Ћна  тебЯ  небось  за
колдунью посчитала?
   - Љомплименты говоришь, - улыбнулась ‹ариса.
   Ћна выдернула на  затылке  какое-то  кольцо  и  выпустила  волосы,  как
парашют; стиль  колдуньи  был  у  нее  основной.  Џо  деревнЯм  она  давно
металась, искала одежду и прЯлки. ЏрЯлки у нее на кухне  висЯт.  Ќесколько
новых он сегоднЯ  увидел,  их  раньше  не  было,  где  она  их  раздобыла,
выморжила, непостижимо.
   …го она угощала, сама не ела, только воду  пила,  монистами  звенела  и
описывала красоты северной  природы  и  причуды  той  бабки,  называла  ее
почтительно, по имени-отчеству, употреблЯла ее деревенские выражениЯ. Ѓыло
в этом  что-то  совершенно  непереносимое,  неприличное.  •удожник  двинул
тарелкой, поднЯлсЯ, сказал:
   - Ќу, расти большой.
   € пошел.
   ...Ћбложка, которую он сделал, мало отличалась от предыдущей,  на  что,
не постеснЯвшись, ему указали.  ‡амечаниЯ  были  даны  в  виде  дружеского
совета, предупреждениЯ, сделаны по-приЯтельски: "‘тарик, это что-то не то.
‘тарик, это напоминает ты  знаешь  кого?  ’ебЯ.  ’ак  не  годитсЯ...  свои
рекорды повторЯть, вместо того чтобы двигатьсЯ вперед, при твоем  таланте.
’ы бы нас потом не простил, если бы мы тебЯ  не  предупредили.  €  был  бы
прав".
   Ќевысказанное слово "халтура" повисло в папиросном, синем дыму  тесного
помещениЯ, чтобы быть высказанным, как только он закроет дверь за собой. Ђ
потом думай, как ты будешь  крутитьсЯ.  „ругие  художники  будут  получать
заказы, те творческие  личности,  про  которых  принЯто  говорить  "хорошо
работают", "думают", а  если  кто-то  работает  в  своей  манере,  это  не
нравитсЯ, это значит - повторЯетсЯ, думать не хочет.
   - Ћни менЯют вкусы, как юбки, это бабское  начальство...  -  внушал  он
жене.
   - Ќо позволь, с каких пор "Љирилл -  баба?  -  заметила  ЉатЯ,  котораЯ
знала это начальство, даже была с ним дружна.
   - „ай мне сказать мысль! - сразу заорал он.
   - Џожалуйста.
   - ’еперь ты менЯ сбила, лапулЯ.
   —то с ним? - думала ЉатЯ.  —то  происходит?  ‡рЯ  он  ушел  со  штатной
работы, и зрЯ она его  в  этом  поддержала.  Љак  сказал  Џетр  Ќиколаевич
словами старой солдатской песни: "‚се бы это ничаво, только очень чижало".
   …го слабые, беззащитные глаза стали совсем беззащитными, потерЯнными, и
через секунду в них кипела Ярость.
   - —-ччерт, надоело, к чертовой матери все.
   - ’ы на менЯ сердишьсЯ?
   - ’ы при чем? ’ы же из этих, как их, свЯтых.
   - Џоезжай в „ом творчества.
   - Ќа какие шиши?
   - Ќаберем.
   - Ђ долги? ’ы хочешь, чтобы человека посадили в долговую Яму? €ди ты со
своей свЯтостью!
   Ћн знал, что плохо  сделал  книжку,  наспех,  повторил  то,  что  делал
раньше. € ЉатЯ знала.  Ћна  не  понимала  в  антиквариате,  но  в  графике
разбиралась неплохо.
   "Џродай что-нибудь, раздай долги,  отдохни  -  и  сЯдешь  работать",  -
хотела сказать она, но знала,  какой  подниметсЯ  шум.  Џолитика  здравого
смысла с ним не годилась.
   - ЊенЯ посадЯт в долговую Яму, Я буду там сидеть и лаЯть на луну!
   - Љакой бред! - ЉатЯ не выдержала и засмеЯлась, он тоже  засмеЯлсЯ,  но
спохватилсЯ и опЯть напустил на себЯ вид жертвы.
   - Џоказать тебе мои долги, хочешь?
   Ћна уже видела этот листочек, где долги были  записаны  тремЯ  длинными
столбиками. Џервый под заголовком "Љатастрофа и  конец  света",  второй  -
"‘рочно", третий - "‘покойно". ‹исток  был  богато  иллюстрирован.  ‚округ
первого столбца взрывались самолеты,  горели  поезда,  летели  в  пропасть
автомобили, рушились дома и беззащитный человек, русский интеллигент конца
века, стоЯл безоружный перед направленными в его грудь пистолетами. ‚тораЯ
очередь долгов также была оформлена в стиле ужасов, только под  заголовком
"‘покойно" торчали острые пики сиЯющего  солнца,  распускались  капустными
листьЯми красные розы и в зеркальном пруду плавали белые лебеди и русалки.
   - џ вижу, тебе мои долги вот где, - художник постучал себЯ по горлу,  -
но раз ты вышла за менЯ замуж, ты вышла и за мои долги. ќто теперь и  твои
долги. Џо Ѓиблии.
   Ћн поминал  Ѓиблию  часто  и  весьма  приблизительно.  Ќо  нельзЯ  было
спрашивать, что он имеет в виду.
   - ’очно, - бодро признала ЉатЯ. - ’ам все сказано.
   - ’ы хочешь деньги копить? - спросил он почти ласково.
   - ’олько чтобы разделатьсЯ с нашими долгами.
   - Ќа автомобильчик, би-би-ду-ду. Ќа магнитофончик, на  телевизорчик,  -
включил, а там двадцать серий какой-нибудь лабуды. ’ак славно.
   - ‘овсем? - она дотронулась до виска.
   - ’елевизора не будет, - сообщил он.
   Ћна улыбнулась, проЯвлЯЯ чужацкую, озадачивающую его воспитанность. ќто
была не расслаблЯющаЯ, нежнаЯ  славЯнскаЯ  улыбка,  ласковаЯ,  московскаЯ,
какие  он  хорошо  знал,  но  провинциальнаЯ  улыбка  стойкости,  сильного
характера. …му от этой улыбки становилось не по себе.
   - ЏридетсЯ жить без  денег,  -  объЯвил  он.  -  Њы  вступаем  в  эпоху
грандиозного безденежьЯ.
   - ‘ деньгами каждый дурак умеет. ѓде наша не пропадала.
   ќто была своеобразнаЯ пытка оптимизмом, самообладанием и поговорками.
   - Ќа рубль в день, - он все еще не мог успокоитьсЯ.
   - Џусть это тебЯ не тревожит, Я умею экономить и люблю стрЯпать. ‘уп из
круп и селедка с картошкой у нас все равно будут. Ќу хоть селедкин  хвост,
ха-ха.
   „ержатьсЯ она у