 их пребывание в вагоне. Ќо немец не собиралсЯ его слушать. ‚начале
он молча  наблюдал за ребЯтами,  потом  его терпение  лопнуло - побагровел и
заорал во все горло:
     - Raus! Vervluchte Sсhweines! Raus!13
     Ћн  в  Ярости вскочил  в  тамбур  и, замахнувшись  прикладом  автомата,
вытолкнул  на  улицу ребЯт  вместе  с  вещами через  противоположную  дверь,
которую ребЯта успели вовремЯ приоткрыть.
     ‘олдат с грохотом, деловито  закрыл  тамбур и удалилсЯ.  Џоезд, пока он
стоЯл, отделЯл  их от опасного, людного перрона, и  это обстоЯтельство нужно
было немедленно использовать.  ђискнуть  и  сесть в другой  вагон  смысла не
было, так  как  тот же солдат,  который, возможно, обслуживал  весь  состав,
второй раз с ними церемонитьсЯ не станет.
     ђебЯта  быстрым  шагом  пересекли  несколько путей,  забитых  вагонами,
составами  и  вошли  в  лесопосадку,  котораЯ  тЯнулась  вдоль  дороги.  Ћни
примостились на штабелЯх шпал на расстоЯнии сотни метров от станции.
     „ождь  со  снегом  шел, не переставаЯ.  Ћни промокли  насквозь.  €скать
где-нибудь пристанище  было опасно.  •олод вызывал непрерывную дрожь. ‘идели
на  шпалах  и ждали  темноты.  ‚ременами вскакивали,  притоптывали на месте,
размахивали руками, чтобы как-то согретьсЯ.
     - Ќу, что будем делать? - спрашивает ЏинЯ. - ‚ижу, мы можем здесь долго
просидеть  и совсем  окоченеть. Ќужно узнать, что это  за станциЯ. Џосиди, Я
сейчас.
     Ќедалеко  от  станции к поселку подходила дорожка. ЏинЯ решил выйти  на
эту дорожку и  у кого-нибудь  спросить, на  какую они попали  станцию.  Џини
долго  не было,  и Њендл уже  серьезно забеспокоилсЯ. Ќеожиданно он  услышал
шаги совсем с другой стороны. ‚ первый момент он напрЯгсЯ,  но, увидев Џиню,
успокоилсЯ. ЏинЯ дождалсЯ на дорожке одинокой старушки и разузнал у нее все,
что мог.
     Џоложение  их оказалось неожиданно сложнее, чем можно было ожидать. ќто
была железнодорожнаЯ  станциЯ †аков,  последнЯЯ  на тупиковой  ветке. „альше
железной дороги  на восток не было, и длЯ того, чтобы осуществить свой план,
нужно  было вернутьсЯ  назад на  ближайшую узловую станцию, чтобы попасть на
другую ветку.
     „о наступлениЯ темноты  делать  было  нечего. Ќо оставатьсЯ у этих шпал
под открытым  небом нельзЯ было из-за  сильного ветра и обильного  дождЯ  со
снегом.
     -  „авай   попробуем   где-нибудь   переночевать.  ЏросушимсЯ,  поспим,
подумаем, а потом видно будет, - сказал Њендл.
     -  ‚идишь,  как снуют здесь полицейские.  ќто  рискованно. Џодождем  до
вечера. ’ерпи.
     ЏинЯ говорил  и внимательно смотрел  в  сторону  станции, куда подходил
состав  с  несколькими  пассажирскими  вагонами.  Ќекоторые  из  них  были с
разбитыми окнами и помЯтыми боками. Џохоже, они были пустые.
     - Њендл собирайсЯ, быстрее, надо возвращатьсЯ на узловую.
     - ’ы что, еще светло ведь!
     - ђискнем. Ќеизвестно, когда будет следующий. ‚ставай, пошли.
     Ѓыстрыми решительными шагами они приближаютсЯ к поезду и садЯтсЯ в один
из разбитых вагонов. ‡десь гулЯет ветер,  но есть все же крыша  над головой.
Џоезд шел обратно на запад медленно и часто останавливалсЯ.
     ‘ рассветом они  увидели через разбитые окна белые заснеженные полЯ. ‡а
одну ночь выпало столько снега, что землЯ почти  полностью скрылась под  его
покровом. Џорывы ветра заносили обновлЯющий, бодрЯщий запах зимы.
     -  ‘мотри, сколько  снега  навалило, -  заметил Њендл,  потом задумчиво
добавил: - ќх, сейчас бы погретьсЯ и поесть. ЏинЯ, скажи, много сала в твоей
сумке, или экономить надо?
     - „ней на пЯть хватит, а там видно будет.
     Њендл вспомнил, как года три тому назад, в один из Ярких морозных дней,
комсомольскаЯ организациЯ школы решила  организовать лыжный  12-километровый
поход из ђужина в ‚есиловку. ђуководителем этого похода  был молодой учитель
математики. Ќа подходе  к ‚есиловке все уже порЯдком устали и проголодались.
Њолча добрались до местной школы, где должны были  остановитьсЯ. ‡анЯли один
из  классов   и  стали   гретьсЯ  у  печки.  Џообедали,  стали  обмениватьсЯ
впечатлениЯми. Ћт усталости, сытости и тепла всех разморило. “читель пошел в
сельсовет,  чтобы,  как  было  ранее  договорено,  по  телефону  доложить  о
благополучном  прибытии  в  ‚есиловку. ‘пустЯ  некоторое  времЯ  вернулсЯ  и
сказал,  что райком  комсомола настаивает на  том, чтобы  вернулись сегоднЯ,
поскольку завтра, как  было известно,  обмен комсомольских  билетов. Ќикакие
разговоры о том, что похолодало и что времЯ уже около 2-х часов, не помогли.
ђебЯта поворчали немного и собрались в обратный путь.
     Ђ  мороз к вечеру  все  усиливалсЯ. ‚се двенадцать  километров маршрута
тЯнулись  по чистому полю, где не было ни одного  деревца, чтобы укрытьсЯ от
ветра.
     ‚ышли  на  дорогу  в поле. ‚стречный ветер гнал снежную  крупу, котораЯ
довольно ощутимо  била  в лицо.  ‚переди все заволокло.  „альше пЯти  метров
ничего не  видно было. Џервую  половину пути шли  молча  и  тЯжело,  но  без
происшествий.  Ќаступили  сумерки,  поЯвилась   опасность  потерЯть  дорогу,
заблудитьсЯ.
     ‚друг в голове колоны шум.  “читель  сам не выдержал такого напрЯжениЯ.
Ќеожиданно он остановилсЯ, присел и свалилсЯ на бок в сугроб. ‘вЯзали лыжи и
положили на них руководителЯ похода. Ќужно  было доставить учителЯ домой как
можно быстрее. Љто знает, что с ним? Љроме того, он может замерзнуть.
     ‘ трудом доставили учителЯ домой, потолкались там у его дома, пока жена
и соседи привели его в чувство, и стали расходитьсЯ по домам.
     Њендл вваливаетсЯ на порог своего дома - замерзший,  голодный,  руки  и
ноги  бесчувственны. Њать бросаетсЯ к нему  и не  знает, что  с  ним  раньше
делать:  то ли раздевать, то ли растирать руки и ноги, или накормить. ‘естры
радуютсЯ пропавшему брату. Њендл сразу  почувствовал  чудодейственный  запах
пухлых  оладьев  из гречневой  муки и  шкварок  из гусиного жира. Љак  же он
раньше  не видел, не ощущал этого  сказочного, домашнего раЯ,  в котором  он
постоЯнно  жил!?  ’епло, светло,  родные лица. ‘тол,  уставленный  солеными,
нежно-салатового цвета тонкими огурчиками,  аппетитно поблескивающими своими
пузырчиками в остро пахнущем рассоле и покрытыми стеблЯми укропа. Ђ рЯдом из
большой  фарфоровой  посудины  тонкой  струйкой вьетсЯ  пар. ’ам картошка  в
мундирах.  …сли разломать одну из  них пополам, то она дивно искритсЯ  своей
рассыпчатостью. Ќепременный спутник картошки - серебристаЯ селедка с толстой
жирной спинкой, искусно украшеннаЯ белыми кружочками репчатого лука. ‘вежаЯ,
недавно  приготовленнаЯ домашнЯЯ  колбаса  вызывала  своим тонким  чесночным
запахом  приступ сильного,  но вместе  с  тем здорового  голода, исходЯщего,
казалось, из самого источника нашего существованиЯ, расположенного глубоко в
чреве, за солнечным сплетением. € еще мамой выпеченный круглый,  с  румЯной,
хрустЯщей  корочкой,  пухлый  черный  хлеб,  который  (в этом  не могло быть
никакого сомнениЯ!) дышал, словно живое существо!
     Ќад всеми этими Яствами торжественно  возвышалсЯ размеренно шумЯщий под
раскаленными углЯми и нарЯдно  поблескивающий своими боками  самовар.  Ћн не
просто шумел,  он играл, перебираЯ свои высокие  и низкие ноты,  удлинЯЯ или
укорачиваЯ времЯ звучаниЯ каждой из них, а то  и накладываЯ  одну на другую.
€ногда  он  о  чем-то шептал в  глубокой вечерней тишине.  ќтот каждодневный
тихий  голос  скромно  и   ненавЯзчиво  о  чем-то  говорил.  …го  сдержаннаЯ
музыкальнаЯ речь при безграничной ночной темноте  за окном замедлЯла времЯ и
удлинЯла жизнь во вселенной...
     ‡а этими сладостными воспоминаниЯми Њендл ничего не замечал. Ћн  долго,
неподвижно лежал  на спине  и  смотрел в потолок.  Ќо наступил момент, когда
холоднаЯ,  голоднаЯ реальность взЯла верх, и Њендл несколько  раз  встрЯхнул
головой, чтобы смахнуть  воспоминаниЯ, которые  в этот  момент были длЯ него
довольно мучительны.
     Џоезд  заскрипел  тормозами,  застучал  по стрелкам. ‡а окном в  слабом
освещении  промелькнули  станционные  постройки.  Ќа путЯх стоЯли составы  с
шипЯщими под парами паровозами. ‚идимо, станциЯ крупнаЯ.
     - Њендл,  вставай!  —ерт возьми,  мы, кажетсЯ, проскочили Џогребище  до
самого Љазатина! - закричал вне себЯ ЏинЯ, когда поезд остановилсЯ.
     Ћни  быстро  собрались,  соскочили  на  землю и  скрылись  за ближайшим
пакгаузом.
     €х  поход  замкнулсЯ.  Ќочью  поезд  проскочил  без  остановки  узловую
станцию, где им нужно было сойти длЯ того, чтобы  двигатьсЯ  опЯть на восток
по другой, не тупиковой ветке. ‚место этого они оказались в Љазатине всего в
25  километрах  от  ђужина.  ‡амерзшие,  голодные,  разуверившиесЯ  в  своем
стремлении добратьсЯ к своим, они сидели на бревнах за пакгаузом и молчали.
     Џервым начал ЏинЯ.
     - Њендл, - взмолилсЯ он, - Я не  в силах начать сейчас все сначала. Ќаш
план оказалсЯ, пожалуй,  нереальным. Џошли  домой. Џопробуем найти партизан.
Џошли, прошу  тебЯ!  ’ы ведь сам убедилсЯ в том, что добратьсЯ к своим таким
образом почти невозможно.
     ЏинЯ долго что-то доказывал, но  Њендл не слушал его. Џеред ним, словно
благостный мираж, стоЯл тот самый стол - после комсомольского лыжного похода
-  посуда с  голубой  и  золотистой  каемочками и содержимым, которое,  если
представить  его  себе  во всех подробностЯх  цвета, вкуса  и  запаха, может
лишить рассудка любого человека в  их положении. Џравда, всего этого  теперь
не могло  быть. Ќо  есть,  надо  надеЯтьсЯ,  еще,  слава Ѓогу, мама,  ѓолда,
‹юсенька.

     ‡има в ђужине накануне Ќового года. Ѓолее  полумесЯца держитсЯ довольно
крепкий мороз без снега.  ‡а это времЯ река ђаставица успевает  замерзнуть и
покрытьсЯ  толстым  слоем  льда,  по  которому   можно  смело  проезжать  на
запрЯженных лошадьми санЯх.
     Ќо какой это  лед!?  Љак правило,  декабрь бывает бесснежный, и он весь
гладкий, блестЯщий, ровный, подобно огромному зеркалу.
     ЏерекрытаЯ высокой, длинной плотиной  река  в районе ђужина разливаетсЯ
на ширину  около километра, да и в длину не меньше. ЋгромнаЯ ледЯнаЯ гладь -
уникальный каток.  ѓде,  в  каком городе  мира,  даже  при самой совершенной
технике,  может  быть  построен такой великолепный  просторный каток на лоне
величественной  красоты  окружающей природы? —еловеку в  своей созидательной
деЯтельности никогда не превзойти этого загадочного зодчего!
     ђаскинут каток на огромном просторе. Ѓери разгон насколько хватит сил и
мчись  далеко в туманную изморозь и  вволю наслаждайсЯ свободой  и  радостью
быстрого движениЯ.  ‡ахотел  к другу,  в соседнюю  деревню - направление  на
запад. Љ лесу, на противоположный берег, - на юг. ‘ восточной стороны - путь
к  плотине, котораЯ  особенно  привлекает  мальчишек.  ’ам,  у  регулируемых
заслонок, шумит, бурлит и беснуетсЯ большой  водопад. Ћн  не  утихает даже в
сильнейший  мороз. Ђ дальше,  по  течению,  вода успокаиваетсЯ  под  завесой
растилающейсЯ над ней легкой морозной испарины и уходит опЯть под лед.
     „лЯ любознательного мальчишеского глаза на плотине есть еще мельница  и
электростанциЯ, движимые потоком воды.
     Љрасив лес,  возвышающийсЯ террасами  над рекой.  ‘начала  вдоль берега
идет полоса лиственного, а выше - хвойного леса. € каждаЯ  из них имеет свой
оттенок, свой рисунок. Ќо  берег у  леса опасен.  ‚  прибрежных тростниковых
зарослЯх ключи размывают лед и кто этого не знает, может с коньками на ногах
провалитьсЯ в воду.
     ‘  малых лет  дети  катаютсЯ на  коньках-снегурочках с загнутыми  вверх
носами.  Ћни  крепЯтсЯ к  валенкам при помощи веревок,  закрученных  палкой,
конец  которой упираетсЯ в холЯву. Ќа таких коньках можно кататьсЯ не только
на льду, но и на снежной дороге, плотно укатанной полозьЯми саней. Ћднако на
замершей, бесснежной реке бесспорно лучше.
     Ќа зимней ђаставице много интересного.
     ‚ те времена электрических холодильников не было  и  в помине. Ќо  надо
было  хранить  мЯсо,  рыбу,  масло  и  другие  продукты,  делать  мороженое.
†естЯнщики изготавливали специальные цилиндрические  сосуды  из оцинкованной
жести,  которые  вставлЯлись  в бочонок  со  льдом  и  вручную приводились в
движение до тех пор, пока содержимое сосуда не превращалось в мороженое.
     „лЯ этой  цели недалеко от  плотины, прЯмо на реке, действовал промысел
по  добыче  льда  длЯ  складов-холодильников.  Њужчины  в  овчиных  шубах  и
брезентовых   накидках  кололи,  ломами  лед   на  квадраты  и  здоровенными
специальными захватами вытаскивали его из воды. Џотом погружали его в сани и
увозили в  хранилища.  ’ам  его аккуратно укладывали  и каждый рЯд присыпали
соломой. „аже при жаркой тридцатиградусной летней жаре лед там сохранЯлсЯ до
глубокой осени.
     €нтересно было  смотреть, как мужчины в  сильный  мороз стоЯт  на  краю
широкой  проруби  и вытаскивают  из воды  полуметровые квадратные  кристаллы
льда. ‘ ледЯной глыбы стекала вода, и по количеству слоев на его торце можно
было судить о том, сколько раз  мороз сковывал реку. €скусственно обнаженнаЯ
часть реки за несколько дней вновь замерзала.
     ’руд  по добыванию льда, конечно, был тЯжелый - весь день на холоде и в
сырости.
     ‘амым удивительным  чудом  на  этом сказочном катке ЯвлЯетсЯ  умеренный
непрерывный гул в  воздухе, временами сопровождающийсЯ  отрывистым  треском.
—то  это? ЋказываетсЯ,  лед под влиЯнием изменЯющейсЯ минусовой  температуры
трескаетсЯ.  ‚озникающаЯ в каком-либо месте трещина молнией  пересекает реку
вдоль  или поперек, может  быть  даже со скоростью звука. Џоскольку  трещины
возникают непрерывно  в различных местах, то над этим огромным ледЯным полем
в  воздухе стоит сплошной гул.  ќтот гул  немного  напоминает приближающуюсЯ
грозу.  €  только та  из  трещин, что проскакивает у  самых  ног, создает  в
воздухе глухой треск.
     ‘тарожилы  знают, что  санный  путь через  замерзшую  реку  лишь  тогда
становитсЯ надежным, когда лед начинает трескатьсЯ от мороза.
     ‡има приносит  свою, особую  радость, свое очарование. Ќо  суроваЯ зима
41-го года не радовала. Џолгода, более полутора сотен дней, на планете ‡емлЯ
идет  невиданное за  всю ее историю  самоуничтожение  человечества.  —еловек
построил  цивилизацию,  при  помощи которой  создано сверхмощное  оружие длЯ
повального уничтожениЯ его самого вместе со своим детищем.
     ‚рЯд ли  далекие потомки, если им суждено  быть и добитьсЯ вечного  длЯ
себЯ мира, в состоЯнии будут понЯть эту чудовищность.
     Њаленький, затерЯвшийсЯ в мировых просторах ђужин не был  исключением в
этом диком безумии.
     Ќо  жизнь  неистребима.  „аже на краю  пропасти она стремитсЯ сохранить
свое лицо. € так до последнего своего мгновениЯ. ‚се то, что ей свойственно,
-  любовь,  труд, радость, надежда, страсть -  не  может  быть  перечеркнуто
страхом смерти.
     31  декабрЯ в гетто,  у тети ‹еи, собрались соседи  отмечать Ќовый год.
Љакими  путЯми было  добыто все то, что  украсило стол  - самому только Ѓогу
известно. Ѓыл самогон  и закуска - пусть примитивнаЯ, но  закуска: картошка,
соленые  огурцы,  лук  и  даже  сладкие  блюда  --  пышный,  румЯный  пирог,
испеченный накануне женщинами.
     ‘оседи  по столу  о  чем-то  переговаривались, и  чувствовалось, что  у
каждого  в душе  столько горЯ, что преодолеть  его, хотЯ  бы частично,  ради
такого днЯ стоит немалых усилий.
     ’етЯ ‹еЯ сидела рЯдом  с дЯдей Њеером. Ћн стал вспоминать, как в  былые
времена  встречали Ќовый год, и что  еврейский  новый год выпадает на осень.
Џотом пошла речь о том, какие обрЯды соблюдали в синагоге и дома.
     -  ЏотерЯли  мы, ‹еЯ, все свое родное,  еврейское,  за  годы  советской
власти, - говорил Њеер с печалью в  голосе, подводЯ  итог прошедшей жизни. -
Ќезаметно длЯ себЯ потерЯли. Ќе сопротивлЯЯсь, не протестуЯ, нередко даже по
собственному  желанию. ’олько лишь единицы,  которых  считали  чудаками,  не
сдавались, соблюдали обычаи, обрЯды  наши, верили в Ѓога нашего. Ђ остальные
смотрели  сквозь  пальцы на  то, как их дети и внуки перестают быть евреЯми.
„аже, наоборот,  считали,  что  это  откроет  им  дорогу в будущее.  ђоковаЯ
ошибка, за которую мы сейчас расплачиваемсЯ.
     - Џонимаешь, Њеер, это как посмотреть, - слабо возражала тетЯ ‹еЯ.
     - Љак ни посмотреть - это действительно так.
     - …сть  вещи, которые происходЯт помимо нашей воли и нам не подвластны,
- многие годы до войны тетЯ  ‹еЯ  была учительницей в  ‚еселовской  школе. -
‚спомни, дорогой Њеер,  что было  нашим  уделом при царе, - черта оседлости,
ремесло, торговлЯ. Ђ дети наши? Љакие у них были перспективы? €х образование
-  не более  местечкового  хедера.  Ѓыл, конечно, какой-то  выход.  Ќо ценою
отказа от иудаизма. ’ы это прекрасно знаешь.
     - Ђ чего ты вдруг вспомнила царские времена?
     -  Ђ то, что с падением  царского режима евреи смогли наравне с другими
жить  где угодно и  заниматьсЯ  чем  угодно.  Ђ  их дети? ’ут,  наверное, ты
спорить со мной не будешь. ‚се было длЯ них.
     - € все-таки грех, великий грех мы допустили. Љак  и в древние времена,
когда забывали  Ѓога нашего, еврейского, мы были наказаны, так  и сейчас.  ‚
танахе есть такое место, когда во времЯ исхода евреи начали роптать на Ѓога,
предавались   разврату,  стали  преклонЯтьсЯ   кумирам  и  вообще  перестали
выполнЯть  божьи заветы.  Ѓог решил тогда уничтожить еврейский народ. Ќо его
отговорил  Њоисей.  ‚от и  сейчас  Ѓог не  зрЯ  обрушил  на нас  свой  гнев.
Џоддались  мы  множеству  соблазнов,  которые   нам  незаметно  подсовывали,
потерЯли  веру.  —то там говорить,  дело дошло даже  до  того, что  мы стали
стеснЯтьсЯ своих имен,  имен  наших  отцов, наших  дедов. Џодделываем  их на
украинский, русский  или  там польский манер.  ЊоЯ...  - Њеер  поднЯл полные
глубокой   тоски  глаза  в  сторону   своих  дочерей,   которые  сидели   на
противоположной стороне  стола, -  мать их покойнаЯ,  бывало,  говорила, что
дело  не  только  в потере  родного  Языка.  Ќеужели,  - сокрушалась она,  -
исчезнут, и никто, никогда не будет вспоминать наши праздники пейсах, пурим,
ханука, как  торжественно  и  красиво  проходили  свадьбы? €  действительно,
сколько радости  и гордости это  приносило  нам! •отЯ  жили  в полунищенских
местечках, но у нас было свое лицо, а потом мы его потерЯли. Ђ потерЯв Язык,
обычаи, культуру, - этим самым вызываешь  к себе осознанное или неосознанное
неуважение и даже презрение  со стороны других народов.  Ђ дальше уже не так
сложно  палачу раздуть в своих интересах  ненависть к нам.  Љак только мы об
этом забываем, так все это и повторЯетсЯ.
     ”анечка  запела,  и этот разговор  прекратилсЯ. ‘начала она пела  тихо,
робко, задумчиво,  а  потом  все громче  и  настойчивее,  пытаЯсь  раскачать
присутствующих  и заставить их  присоединитьсЯ. Џела она о любви -  горЯчей,
преданной,  о  жертвах, которые  приходитсЯ  ради нее  приносить.  ‚се  это,
конечно же, плохо  вЯзалось  с общим настроением, но ”анЯ  не сдавалась. Ћна
спела песню до конца. Ћстальные молча слушали ее.
     -  •орошаЯ песнЯ,  - Њендл прервал  наступившую  тишину, -  и  спела ее
здорово.
     - ‚место того, чтобы хвалить, поддержал бы.
     - ‘ удовольствием, но слов не знаю.
     - Џроводим старый год, - предложил Њотл. - Њожно тост?
     - „авай.
     - ‚ыпьем за то, чтобы... - ‘тало тихо. ‚се ждали, что  скажет Њотл. ’от
встрЯхнул своей пышной шевелюрой, посмотрел на каждого, кто сидел за столом,
махнул рукой и продолжал.
     - Љ черту все наши несчастьЯ! ‘егоднЯ Ќовый год, и мы пьем за жизнь, за
прекрасных наших девушек, ”аню и ‘оню, за неотразимую тетю ‹ею, за всех нас,
за дружбу, любовь, душевность. € давайте сегоднЯ не печалитьсЯ, не грустить,
а веселитьсЯ.
     ‘начала  разговор  не шел.  ’рещали дрова в печке,  но  в комнате  было
прохладно.  ‘идели  с  накинутым на плечи пальто или  платком.  ‘онЯ глубоко
вздохнула и тихо, мечтательно повела речь:
     - Ђ  ведь украшеннаЯ игрушками елка на Ќовый год -  это  должно  быть в
радость.  Џомню, была удивлена, когда Я прочитала, кажетсЯ, у ’олстого,  как
красиво до революции встречали Ќовый год. Ќам ведь, пионерам и комсомольцам,
внушали, что это пережитки прошлого. ЏредставлЯете, притащили с мороза елку.
Ќа ней  - не растаЯвший еще,  загадочно мигающий звездочками иней,  а сама -
зеленаЯ-зеленаЯ! ‘овсем не увЯла после лета. Ќе прервала свою жизнь зимой. Ђ
запах  какой!? Ћна  ведь говорить  не может,  но  вот тонким ароматом  своих
свежезеленых иголок  напоминает  о  том, что  жизнь  может  продолжатьсЯ и в
суровую  пору. - ‘онЯ заложила руки за спину, горделиво выпрЯмилась и игриво
поводила  плечами: - ќх, как  хочетсЯ, чтобы  мне  сейчас, в  этот трескучий
мороз,  подарили  цветы!  ‡наю, зимой их у  нас никогда  не бывает,  но  вот
хочетсЯ и все! —тобы как в сказке.
     - Ќу что ж, раз уж как в сказке, то остаетсЯ, видимо, махнуть волшебной
палочкой, и цветы тут же поЯвЯтсЯ. - ќто выступил Њендл.
     - Ќу да? - усомнилсЯ кто-то нерадостно  и добавил: -  Ћ,  если бы мы на
самом деле оказались сейчас в прекрасной сказке!?
     Ђ Њендл продолжал.
     -  Џусть наши женщины нас простЯт. Њы сегоднЯ  не  сможем  подарить  им
цветы. Ќо зато  за нас  постаралсЯ  дед  Њороз. ‘мотрите! - и Њендл  показал
рукой в  сторону окна. -  Ћн преподносит вам этот букет вместе с пожеланиЯми
счастливого Ќового ѓода. ‘пасибо, дедушка, что выручил нас, мужчин.
     ‚се повернулись  к  окну  и  увидели удивительную  морозную роспись  на
стекле -- стремЯщиесЯ ввысь побеги, увенчанные пышными бутонами.
     ‘онечка оживилась и стала аплодировать.
     -  Ќу, знаете, оказываетсЯ, наши мужчины  неотразимы! - воскликнула она
восторженно.
     Џрошла, наконец,  последнЯЯ минута  страшного, погромного старого года,
встали  навстречу Ќовому, сомкнули  граненые стаканы, и каждый в  меру своих
душевных сил постаралсЯ улыбнутьсЯ ему с надеждой на лучшее...
     Ћни продолжали  вспоминать  случаи из прошлой  жизни, боЯсь переступить
порог войны, чтобы не испортить праздник.
     - …сли бы вы знали, как Я пьЯна! - заЯвила тетЯ ‹еЯ. -  Ќо ведь сегоднЯ
праздник. Ќикогда  не  забуду,  -  стала она вспоминать  случай  из школьной
жизни.  - „аю урок  по ботанике в  седьмом классе -  ”анЯ уже  большаЯ была.
„овольно  часто  она  забрасывала  менЯ  самыми  неожиданными  вопросами  и,
признатьсЯ, каждый  раз, когда в  воздух  подымалась  ее  рука,  Я внутренне
слегка робела.
     - ‚от уж никогда не сказала бы, - вставила ”анЯ.
     -  Ќапример, - продолжала тетЯ  ‹еЯ,  - такой тебе вопрос: почему  соки
внутри  ствола дерева текут вверх, а снаружи эти  же соки  льютсЯ вниз, как,
например, березовый из коры. €, конечно, Я старалась как-то объЯснить. Џочти
всегда ученики довольствуютсЯ первым объЯснением, даже если они его до конца
не понЯли. Ђ ”анечка добивала менЯ до конца своими встречными вопросами.
     - ќто что!? ‘ейчас Я раскрою один секрет, - озорнаЯ улыбка озарила лицо
”ани. - €ду  утром  в  школу,  погода прекраснаЯ, солнышко  Яркое,  роса  на
зеленой травке. Ќастроение -  петь хочетсЯ. € вдруг в кустах жалобный  писк.
…ле нашла -  цыпленочек с перебитой ножкой. Ќу как же мне было его оставить?
џ, конечно, взЯла его с собой. ‘ижу на уроке, глажу его, чтобы молчал,  а он
вдруг начинает пищать. Ђ …лена Њоисеевна, тетЯ ‹еЯ, прервала урок и: "—то за
безобразие, кто смеет пищать на уроке?" Џодруга моЯ, котораЯ сидела рЯдом со
мной, выхватила его у менЯ, и он пошел по рукам по всему классу.
     - Ђх ты, негодница, - воскликнула с улыбкой на лице тетЯ ‹еЯ, - так это
была  твоЯ работа? ђассказываю  урок, и каждый  раз  очередной писк  молнией
поражает менЯ,  и Я буквально  каменею. ’олько  начну говорить  и опЯть... џ
совсем тогда сбилась с ног. ‘лышу писк то в одном,  то в другом  месте  и не
пойму, кто из учеников может допустить такое хулиганство.
     ЏосмеЯлись все над этой историей и перешли к другой.
     -  Ђ  помнишь,  -  начал  было Њотл, обращаЯсь  к  Њенделю, - историю с
летучей мышью?
     - „а ладно тебе, ничего интересного.
     - Ќе скажи.
     - ‘тоит  Њендл в длинной очереди у кассы кинотеатра за билетом с медной
пЯтикопеечной монетой в  руках.  „ошла почти  его  очередь  -  два  человека
впереди осталось и наш  герой, а ему лет восемь и читать он еще как  следует
не научилсЯ...
     - Џрекрати, Њотл, а то Я о тебе еще не то расскажу.
     ‘оню и ”аню начало разбирать любопытство.
     -  „авай, Њотл, говори! Ђ ты, Њендл, не бойсЯ - не разлюбим, - заверила
его ‘онЯ.
     -  —итает еще не  совсем хорошо, но при каждом удобном случае стараетсЯ
на людЯх показать, что у него уже есть немалые успехи. € вот он громко начал
читать одно из непристойных слов, написанных на фанерном окошке кассы. ‘лово
самое что ни на есть нецензурное. Ќепорочный еще Њенделе и  не знал, что это
означает, поэтому читал  как можно  громче - глЯдишь, кто-нибудь да заметит,
как он здорово читает, и похвалит его.
     - € что же это за слово, - рискнула спросить ”анЯ.
     - Ќу, нет! ’акое Я сказать при женщинах не могу.
     Њендл решил перехватить рассказ.
     -  „авай  лучше Я расскажу, а  то  от  тебЯ все  можно ожидать  - такое
наговоришь, что потом  не  отмоешьсЯ.  ’ак вот, вместо похвалы почувствовал,
что тащат менЯ за ухо и при  этом  еще назидательно приговаривают  - что ты,
дескать,  некультурный  мальчик,  а  может просто хулиган и  должен  поэтому
понести наказание.  ќто оказалсЯ Ќюнчик - главный атаман  ружинских пацанов.
„ержит менЯ  за ухо и говорит: - "‘лушай,  грамотей великий, ты что-нибудь о
летучих  мышах  знаешь?"  -  "‡наю, - отвечаю, почти  плача от боли, - ночью
летают, а  днем  спЯт".  -  "€шь ты какой  умник! Ђ вот мы не знаем, как она
ночью в темноте видит. Ђ нам надо, обЯзательно надо это знать. ’ак вот, если
достанешь из гнезда мышонка, примем  тебЯ в свою команду. Џосле кино пойдешь
с нами к костелу,  там  они  гнездЯтсЯ." Љостел... „лЯ  менЯ он  был  другим
миром,  пугающий своей  таинственностью,  -  мощь  органной  музыки, красиво
одетые полЯки  и страшный-престрашный сторож - высоченного  роста, с корЯвым
после оспы лицом  и толстущими губами. Ѓыло страшно, но очень хотелось  быть
принЯтым в  команду Ќюнчика. ќто как признание мужской смелости.  € вот  все
спрЯтались недалеко в кустах  у высокого забора, а Я полез в сад через  этот
самый забор с колючей проволокой. ’олько  Я перекинул ногу, как на менЯ, как
страшное привидение, надвинулось уродливое лицо сторожа. ђугаЯсь по-польски,
он схватил менЯ за шиворот и бросил, как пушинку, через забор. Љогда Я, лежа
на траве, очнулсЯ, то увидел самое страшное, что могло быть длЯ  менЯ. Ќовые
нарЯдные штанишки,  которые мать мне накануне сшила и которые Я очень любил,
были разорваны колючей  проволокой так, что лучше  было вернутьсЯ домой  без
них. ‚от такое первое мужское испытание на храбрость Я прошел.
     Љогда все  вдоволь посмеЯлись над  этой историей,  ‘онечка  вскочила. ‚
больших черных глазах мелькали озорные огоньки.
     - Џредлагаю в Ќовом году  пройтись по морозу, по  нашей реке. Џриглашаю
на  лед! Њендл,  ЏинЯ,  Њотл, кавалеры,  приглашайте дам  на каток!  Џравда,
коньков у нас нет, но постараемсЯ обойтись без них. Ќу, так как?
     Ѓыло уже около часа ночи, когда ЏинЯ, Њотл, Њендл,  ”анЯ, ‘онЯ вывалили
на улицу.
     џркаЯ холоднаЯ луна висела над противоположным берегом реки в окружении
бесчисленного  множества мерцающих звезд.  ‘вет от  нее отражалсЯ  в ледЯном
зеркале  извилистой дорожкой,  сотканной  из множества Ярких  нитей.  Ќочное
светило  как  бы  торжественно  приглашало  дорогих  гостей  в  удивительное
серебристое царство льда, инеЯ и  поблескивающих в морозном воздухе звездных
снежинок.
     Њендл первым спрыгнул с высокого берега на лед и предложил:
     - Њотл, спускай потихоньку дам вниз, а Я подхвачу.
     ‘онЯ   величаво   подала  руку   и   начала   спускатьсЯ.  Ћна   слегка
поскользнулась и по-девичьи завизжала, но Њендл тут же подхватил ее и  мЯгко
опустил на лед. ‚след за ‘оней спустилась ”анЯ.
     ѓде-то  раздавались одиночные выстрелы, однако они уже не  могли никого
насторожить.  ‡ажженнаЯ  окружающей  зимней  сказкой  игривость  все  больше
разгоралась, не оставлЯЯ места длЯ благоразумиЯ.
     ЏинЯ  и  Њотл  подхватили  ‘оню с обеих сторон. Ћна скользила  по льду,
откинувшись  назад так,  что ноги ее опережали туловище,  и  она готова была
вот-вот упасть.
     -  ‘онька, присЯдь! ЏрисЯдь,  тебе говорЯт, иначе упадешь, - кричал  ей
разгорЯченный Њотл,  выдыхаЯ  густые  клубы морозного воздуха. апка на  его
голове сдвинулась назад, а из-под воротника низко свисал развЯзавшийсЯ конец
шарфа.
     ‡апрокинув  голову назад и протЯнув руки к звездному небу, ”анЯ  бежала
навстречу лунному свету. …е гибкаЯ,  тонкаЯ  фигура неуверенно балансировала
на скользком ледЯном зеркале.
     ‡а   ней   вдогонку   мчалсЯ  Њендл,   пытаЯсь  ее   догнать.   ”анечка
поскользнулась  и  упала.  Њендл не успел остановитьсЯ, свалилсЯ рЯдом.  Ћни
вместе по инерции  под общий хохот  проскользнули  вперед и оказались совсем
близко  друг от  друга.  „остаточно  было  одного  мгновениЯ,  чтобы  зажечь
молодое, измученное сердце юноши морозной свежестью  румЯных щек, обжигающей
упругостью девичьей груди, безумством неожиданного мгновенного поцелуЯ.
     ‘онЯ продолжала заливисто хохотать, пока не свалилась, наконец, на лед.
     ђебЯта еще долго резвились на льду. „аже угрюмый ЏинЯ вел себЯ весело и
подвижно.
     Љогда они  вышли  на  берег,  ‘онЯ  поравнЯлась  с  Њенделем. ЏродолжаЯ
учащенно дышать, она задала ему вопрос.
     - “едешь ты в свой Љиев после войны, а  потом, наверное, и не вспомнишь
о нас. Ђ что - не так?
     Њендл смолчал.  —то  ему было говорить? ‘начала нужно остатьсЯ  всем  в
живых.

     Џроходили дни  за днЯми. Џоселок  жил  жизнью военного  времени. ѓде-то
далеко на востоке шли бои. Ћ том, что происходило  на фронте и по ту сторону
его,  на  советской  стороне,  знали лишь те,  кто имел возможность  слушать
советское  радио. ќто приходилось делать тайно, так  как по закону  военного
времени все приемники должны были быть сданы в комендатуру. ЌесмотрЯ на это,
крупные событиЯ, так или иначе, становились достоЯнием многих.
     ‘начала  стало известно о битве под Њосквой, о  том, что ЉраснаЯ  армиЯ
перешла в  наступление  и  освободила много  городов и сел. Џотом  о  взЯтии
‘евастополЯ. ќти известиЯ вселЯли надежду.
     Ќо прошло  некоторое  времЯ, и немцы начали  говорить о крупной  победе
своих войск, наступающих на ‘талинград.
     Љто покрепче духом, продолжали верить в неизбежность поражениЯ фашизма.
„ругих же это известие окончательно  придавило к земле и отнЯло остатки веры
в возможность изгнаниЯ ненавистного врага из страны.
     Џо-прежнему  распространЯлись  слухи об отважном  предводителе партизан
Љалашникове, рейды  которого будто бы отличались  исключительной дерзостью и
отвагой. Ќемцы развесили обращение к жителЯм, в котором за поимку  и  выдачу
властЯм бандита Љалашникова обещано было крупное вознаграждение.
     Ћднажды, рано утром, в воскресный день, накануне пасхи, Њендл находилсЯ
в доме один и чинил полуразвалившуюсЯ  старую  кушетку.  †енщины в это времЯ
стирали белье во дворе около дома.
     ‚незапно с улицы донеслись громкие рыданиЯ. Њендл тут же бросил молоток
и выскочил  во двор.  ’ам ќтл  обнимала  какую-то  стройную  женщину,  около
которой, уткнувшись  в ее подол, стоЯла  белокураЯ девочка лет шести. ‹юсЯ и
ѓолда стоЯли тут же, смотрели, как женщины обнимаютсЯ, и тоже плакали. Њендл
сразу  не  узнал эту  женщину, но,  когда она повернулась  лицом  к нему, он
похолодел. ќто была •ава, младшаЯ сестра мамы.
     Њендл хорошо помнил ее. Ћн был еще совсем мальчишкой, когда •ава уехала
из  ђужина  в  „онбасс  на заработки. Ќа “краине свирепствовал голод. ‘пустЯ
некоторое времЯ после того, как •ава уехала, ќтл получила письмо от нее. Ћна
сообщала, что устроились на работу в ‹уганске, вышла замуж за русского парнЯ
ЌиколаЯ и родила от него дочь. € вот теперь она здесь.
     -  •ава,  •авочка, моЯ дорогаЯ, - причитала  сквозь  слезы ќтл, - как Я
рада тебЯ видеть, но лучше бы ты не приезжала сюда. …сли бы ты знала, что мы
тут пережили! Ѓоже мой, как  же ты и зачем вернулась  сюда  в такое страшное
времЯ?
     -  Ќе плачь, ќтл, не плачьте дети.  ‚идимо,  судьбе  угодно, чтобы было
именно так, а не иначе, - •ава говорила это  с видом человека, который давно
уже  смирилсЯ со  своей  судьбой.  -  Ќиколай ушел на фронт, мы  с  ‹еночкой
остались одни, - продолжала •ава. - Ќемцы  продвинулись далеко  на восток, и
все  наши  надежды  на то,  что их  прогонЯт,  растаЯли.  ‚ ‹уганске  начали
раздаватьсЯ угрозы в адрес евреев. Њногие  бывшие друзьЯ отвернулись от нас.
Џо  всему  видно  было,  что  назревает  погром.  Ќо,  слава   Ѓогу,  вскоре
подвернулсЯ   случай,  когда  один  знакомый  шофер,   друг   ЌиколаЯ,   был
командирован  новыми  властЯми  за  каким-то  грузом  в ‚инницу, и он  нас с
‹еночкой  привез в Љазатин. € вот мы  здесь. џ уже многое из того, что здесь
произошло,  знаю. Њы пришли в  ђужин поздно вечером  и  спросили,  где живет
‚инничук Ђнна …фимовна. Ћна нас оставила ночевать у себЯ и все рассказала.
     - ќтЯ, дорогаЯ, у менЯ не было другого выбора. ’ут мы хоть все вместе.
     •ава закрыла свои большие под густыми черными бровЯми голубые глаза.
     ‹еночка посмотрела снизу вверх на маму и стала ее успокаивать.
     - Њама, мамочка,  не надо плакать. Џомнишь, когда папа уходил на войну,
он сказал, что если будешь плакать, он не вернетсЯ. Ќе плачь, мамочка!
     - —то ты, ‹еночка, Я не плачу.
     Њендл  вспомнил  мЯгкие,  привлекательные, крупные черты этой  красивой
женщины  и  ужаснулсЯ,  обнаружив вместо  этого  измученное  горем, суровое,
потемневшее лицо своей тети.
     ‚есь  день был потрачен  на то, чтобы приютить  пришельцев. ‚ небольшой
комнате нужно было  разместить еще двоих. Њендл стал  сооружать что-то вроде
двухэтажных нар. Њама, ‹юсЯ, ѓолда чинили какое-то старое белье и полурваное
одеЯло.
     Љогда  наступила  ночь и все кое-как  разместились на ночлег,  начались
длинные  разговоры о том, что у каждого произошло с тех пор, как •ава уехала
в „онбасс.
     Џока женщины вели беседу, ‹еночка, котораЯ спала рЯдом  со своей мамой,
беспокойно  ворочалась  и  говорила что-то  бессвЯзное сквозь сон,  называла
папу, дЯдю ’олю, который их привез, и повторЯла одну  и  ту же фразу:  "Ђ  Я
плакать не буду, никогда не буду."

     ‹еночка оказалась милейшим существом. Ћна говорила по-русски и при этом
по-южному "акала". Ћчень подружилась она с ‹юсей.
     ‹еночка  быстро приспособилась  к новым условиЯм. €грушек  настоЯщих не
было, и  нужно  было их придумать. ‹юсЯ дала  ей много  всЯких трЯпок, самих
различных расцветок.  ‘  ее  помощью ‹еночка свернула их так, что получилось
нечто, подобное кукле. Ђ дальше все уже зависело от детской фантазии.
     -  „ома  в ‹уганске  у  менЯ много  игрушек,  -  похвасталась  ‹еночка,
подчеркнуто протЯжно произносЯ слово "много". - Ђ у Њаши закрываютсЯ глазки.
Љогда Я уезжала, Я положила ее спать, а  рЯдом собачку ’Япку, чтобы охранЯла
ее. Љогда папа  приедет с фронта,  мы с мамой вернемсЯ, Я их  разбужу,  и мы
будем играть.
     ‹еночка, не прекращаЯ игры, все времЯ что-то говорила,  рассуждала сама
с собой.
     - Ђ еще у менЯ Њишка плюшевый - большой-пребольшой, очень страшный. …го
Я спрЯтала в шкафу, чтобы Њаше не было страшно.
     ‹юсЯ  налила  в тазик воды, поставила во  дворе, и ‹еночка  там стирала
трЯпки длЯ своей куклы.
     - Ђ как мы назовем твою новую куклу? - спросила ‹юсЯ.
     - џ не знаю, - ответила ‹еночка. - Џусть она будет машиной сестричкой.
     - Ќо все равно у нее должно быть имЯ.
     - Ћна еще маленькаЯ и ее еще никак не зовут, - решила ‹еночка.
     ‹еночка собирала во дворе сухие ветки  и  пыталась втыкать их в  землю,
делаЯ что-то вроде ограды вокруг своей куклы, которую положила на траву. ‚от
она  вдруг выпрЯмилась,  расставила  ножки,  развела  в  сторону  ручонки  с
Ямочками в локтЯх, растопырила пальчики и  устремила свой оценивающий взглЯд
на свое сооружение.  Љопна нежных как шелк светло-пшеничных волос свисала на
лоб и мешала ей смотреть. ‹еночка все времЯ смахивала  их со лба. …е голубые
глазки все времЯ были в движении и ни на минуту не останавливались. Џри этом
она постоЯнно о чем-то тихо беседовала сама с собой, словно заучиваЯ все то,
что видела, заучивала надолго, на всю свою предназначенную  ей Ѓогом длинную
жизнь.
     ѓде-то ‹еночка  нашла согнутую в  кольцо  деревЯшку.  ‚идимо,  она была
когда-то частью стула или табуретки. Ћна катила ее по дорожке, бежала рЯдом,
а потом спросила ‹юсю.
     - Ђ велосипед у вас есть?
     - Ќет, ‹еночка, велосипеда у нас нет.
     -  Ђ  мы  с  папой  и мамой  ходили  в цирк  и видели велосипед с одним
колесом. Џапа  мне  купил новенький трехколесный  велосипед. Ћн сказал,  что
научит менЯ кататьсЯ, а сам ушел на войну.

     ‘тоЯли пасхальные дни.
     Њама пришла с улицы и сказала:
     - ‘ынок,  там џнкель-рыжий, староста наш,  собирает всех  мужчин. Џоешь
картошки и сходи, пожалуйста.
     ‘реди собравшихсЯ был дЯдЯ ‚елвл. Ћни молча обнЯлись с Њенделем. Џришел
сапожник ‚олодЯ Љапельман. ќто был клишеногий  средних лет  человек, который
передвигалсЯ медленно и тЯжело, переваливаЯсь с  ноги на ногу. ‚идимо,  этот
тЯжелый  недуг  был  профессиональным.  Љаждодневное  просиживание на низком
стульчике  по  12  и более  часов в  сутки, конечно,  не  может  пройти  без
последствий.  џвилсЯ  Ђркадий. Ћн выглЯдел, как загнанный  зверь,  потухший,
нервный.
     џнкель был  очень  энергичным, изворотливым  от  природы человеком. ќти
качества оттачивались  на протЯжении  всей  его жизни, когда постоЯнно нужно
было   ценой   тЯжелого   труда  штрыкдреера  (так  звали   по-еврейски  тех
ремесленников,  которые изготавливали веревки) накормить, одеть  многодетную
семью.  ќтого  невзрачного,  низкорослого,  рыжего  человека,  общительного,
склонного к острой  шутке,  многие знали как  в ђужине, так  и  в  окрестных
селах, где он сбывал свои веревки и покупал сырье.
     †ители гетто избегали откровенных разговоров с  џнкелем,  полагаЯ,  что
человек, который бывает в полиции и даже в жандармерии, может  так или иначе
проболтатьсЯ.
     Љогда  все  собрались,  џнкель сообщил  неприЯтную новость.  ‚чера  его
вызвали  в  комендатуру и  сказали,  что  отныне  всем, кто  живет в  гетто,
надлежит приходить на регистрацию  в  немецкую жандармерию  каждый вторник к
9-ти  часам  утра. Џриходить  всем  -  будь то здоровым, больным,  старикам,
детЯм, женщинам.
     Ќаступила гробоваЯ  тишина.  Ќе  нужно  было  объЯснЯть, что это  могло
означать - все понимали. Ќабравшись сил, џнкель тихо продолжал:
     - џ  думаю, у некоторых из  нас, возможно,  сохранились  драгоценности.
Ќужно их собрать, и пусть несколько человек, самых старых, уважаемых отнесут
их гебит-комиссару. Њожет быть, он все-таки сжалитсЯ над нами.
     Џоследние слова џнкелЯ были сказаны с дрожью в голосе.
     - Ћн ведь тоже человек, как  и мы с вами. Ќе  может быть, чтобы  сердце
его  не дрогнуло. Њы  ему  все  расскажем  о  своем горе. Њы  пообещаем  ему
работать  хорошо и  выполнЯть  все,  что нам будет приказано,  но  чтобы  он
сохранил нам всем жизнь.
     Њендл смотрел на этого маленького  мужчину с красной бородой и думал  о
том,  что  всЯ  его  жизнь  проходила  в беспросветной  бедности,  жестокой,
постоЯнной  нужде,  в  работе от зари до зари. „аже  такую  незавидную жизнь
господь Ѓог хочет отобрать. € спрашиваетсЯ, за что?
     ‚ ђужине таких ремесленников, которые изготавливали веревки, было около
десЯтка.  Ћни жили  на одной улице в домах, вросших в землю, с перекошенными
маленькими  окнами. ќтим строениЯм навернЯка перевалило за сто, а может быть
и больше.  трыкдрееры вили веревки из  коноплЯной пакли прЯмо на тупиковой,
пыльной улице.  ’ам стоЯли нехитрые станочки с ножным приводом. Ћдин человек
приводил  станок в движение, а другой,  опоЯсавшись клубком  пакли и зацепив
сначала несколько  ее нитей за вращающийсЯ  крючок, удалЯлсЯ от  него задом.
Џри  этом  он  подавал  двумЯ руками  все  новые  порции пакли  и закручивал
одинарную  веревку. Џотом эти одинарные веревки свивали по две-три и больше,
достигаЯ  нужной  толщины.  ‚ этой работе  были занЯты  подростки - грЯзные,
оборванные, босые, голодные.  Њаленькие дети играли  тут  же на этой пыльной
улице. „етей было много - чем беднее семьЯ, тем их было больше.
     Џредложение   џнкелЯ   было  безнадежным.  Ќо  обреченным   свойственно
хвататьсЯ за последнюю возможность.
     Њендл представил себе делегацию пожилых и  бородатых евреев с подносом,
на котором  лежат  золотые кольца, сережки, брошки, царские монеты, а  перед
ними, как ни в чем не бывало, с  надменным видом это человекоподобное зверье
-  гебит-комиссар, начальник полиции ђудЯк,  его заместитель •алюк, которые,
не успев еще смыть невинную кровь с рук своих, рвутсЯ, словно стервЯтники, к
новым жертвам.  Ћн с горечью подумал о том, что врагам удалось сломать самый
стержень их  существованиЯ - подавить дух, непримиримость, ненависть. € это,
может быть, можно  в какой-то степени  понЯть. Љогда на карту ставитсЯ жизнь
детей, внуков, близких, мужчины оказываютсЯ безоружными потому, что любые их
действиЯ могут прЯмо сказатьсЯ на судьбе их семей.
     -  Ќет,  џнкель, - сказал  Ђркадий,  -  кроме унижениЯ и издевательских
насмешек, это ничего не даст.
     - Џока мы живы, - возразил џнкель, - м