  –арство и сокрушить то, чем  впоследствии  хотел обладать  сам.
Ќет, каков! Љто бы мог подумать, что этот жалкий иудей смел мечтать о том, о
чем  не мог  мечтать,  вернее,  не  позволЯл  себе  мечтать  сам  повелитель
малоазиатских  провинций  ђимской империи  Џонтий  Џилат.  ’ак убеждал,  так
настраивал, к такому умозаключению подводил себЯ многоопытнейший прокуратор,
допрашиваЯ бродЯгу €исуса довольно необычным способом: всЯкий раз ставЯ себЯ
на  его место, - и  приходил  в негодование от намерений этого  неслыханного
узурпатора.  € от  этого Џонтий Џилат  все  больше  распалЯлсЯ,  все  больше
терзалсЯ  сомнениЯми  -  ему хотелось  и немедленно  скрепить прокураторской
подписью   смертный  приговор,  вынесенный   €исусу  накануне   старейшинами
иерусалимского синедриона, и оттЯнуть этот момент,  насладитьсЯ,  выЯвив  до
конца, чем грозили римской власти мысли и действиЯ этого €исуса...
     Ћтвет обреченного бродЯги на  его замечание  по  поводу  птицы  в  небе
покоробил  прокуратора своей откровенностью и  непочтительностью.  Њог бы  и
промолчать или сказать что-нибудь заискивающее, так нет же, видите ли, нашел
чем утешитьсЯ: смерть, мол,  над всеми  нами кружит. "’ы смотри, сам на себЯ
накликает беду,  будто и в самом деле не боитсЯ казни",  -  сердилсЯ  Џонтий
Џилат.
     - —то ж,  вернемсЯ к нашему разговору. ’ы знаешь,  несчастный, что тебЯ
ждет? - спросил прокуратор сиплым голосом, в который раз вытираЯ платком пот
с коричневого лоснЯщегосЯ лица, а заодно и с лысины и с плотной крепкой шеи.
Џока  €исус собиралсЯ  с ответом, прокуратор похрустел вспотевшими пальцами,
выкручиваЯ каждый палец по  отдельности - была у него такаЯ дурнаЯ привычка.
- џ спрашиваю тебЯ, ты знаешь, что тебЯ ждет?
     €исус тЯжко вздохнул, бледнеЯ при одной мысли о том, что ему предстоит:
     - „а,  римский наместник, знаю, менЯ должны казнить сегоднЯ, - с трудом
выговорил он.
     - "‡наю!"  - издевательски  повторил  прокуратор,  с  усмешкой,  полной
презрениЯ  и жалости, оглЯдываЯ  стоЯщего  перед ним незадачливого пророка с
ног до головы.
     ’от стоЯл перед ним понурЯсь, нескладным, длинношеий и длинноволосый, с
разметанными кудрЯми, в разодранной одежде,  босой - сандалии,  должно быть,
потерЯлись в схватке, - а  за ним сквозь ограду  дворцовой террасы виднелись
городские дома на отдаленных  холмах. ѓород ждал того, кто  стоЯл на допросе
перед прокуратором. ѓнусный город  ждал жертвы. ѓороду требовалось сегоднЯ в
этот зной кровавое действо, его тeмные, как ночь, инстинкты жаждали встрЯски
- и тогда бы уличные толпы захлебнулись  ревом и  плачем,  как стаи шакалов,
воющих  и злобно  лающих, когда  они  видЯт,  как  разъЯренный лев терзает в
ливийской пустыне  зебру.  Џонтию  Џилату приходилось видеть такие  сцены  и
среди зверей  и  среди людей, и  внутренне он ужаснулсЯ, представив  себе на
миг, как  будет проходить  распЯтие на кресте. €  он повторил  с не лишенным
сочувствиЯ укором:
     - ’ы сказал - знаю! "‡наю" - не то слово. ‚ полной мере ты узнаешь это,
когда будешь там...
     - „а, римский наместник, Я знаю и содрогаюсь при одной мысли об этом.
     - Ђ  ты не  перебивай и  не торопись на тот свет,  успеешь, - проворчал
прокуратор, которому не дали закончить мысль.
     - Џрости покорно, правитель,  если случайно  перебил  тебЯ, Я не  хотел
этого, - извинилсЯ €исус. - џ вовсе не тороплюсь. џ хотел бы пожить еще.
     - €  ты не думаешь отречьсЯ от слов своих непотребных? - спросил в упор
прокуратор.
     €исус развел руками, и глаза его были по-детски беспомощны.
     -  Њне не  от чего отрекатьсЯ, правитель, те слова предопределены Ћтцом
моим, Я обЯзан был донести их людЯм, исполнЯЯ волю …го.
     - ’ы  все свое  твердишь, - в  раздражении Џонтий Џилат повысил  голос.
‚ыражение  лица  его  с  крупным  горбатым  носом,  с  жесткой  линией  рта,
обрамленного глубокими складками, стало презрительно-холодным. - џ ведь вижу
тебЯ насквозь,  как  бы ты  ни прикидывалсЯ,  -  сказал  он  не  допускающим
возражениЯ тоном. - —то на самом деле значит  донести  до людей  слова  Ћтца
твоего -  это  значит оболванить, прибрать к рукам чернь! Џодбивать чернь на
беспорЯдки. Њожет быть, ты и до менЯ должен донести  его слова - Я ведь тоже
человек!
     - “  тебЯ,  правитель римский, нет  пока надобности  в этом, ибо ты  не
страждешь и тебе ни к чему алкать другого устроениЯ жизни. „лЯ тебЯ власть -
Ѓог и совесть. Ђ ею ты обладаешь сполна. € длЯ тебЯ нет ничего выше.
     - ‚ерно. Ќет ничего выше власти ђима. Ќадеюсь, ты это хочешь сказать?
     - ’ак думаешь ты, правитель.
     - ’ак всегда думали умные люди, - не без снисходительности поправил его
прокуратор. -  Џоэтому и говоритсЯ, - поучал  он, - кесарь не Ѓог, но  Ѓог -
как кесарь.  “беди менЯ в обратном, если ты уверен, что  это не так. Ќу! - €
насмешливо уставилсЯ на €исуса. - Ћт имени римского императора ’ивериЯ, чьим
наместником Я ЯвлЯюсь, Я могу  изменить кое-что в положении вещей во времени
и пространстве.  ’ы же пытаешьсЯ  противопоставить  этому какую-то верховную
силу, какую-то  иную истину,  которую несешь Якобы ты. ќто  очень любопытно,
чрезвычайно любопытно. €наче Я не стал бы держать тебЯ здесь лишнее времЯ. ‚
городе  уже  ждут   не  дождутсЯ,  когда  приговор   синедриона  приведут  в
исполнение. €так, отвечай!
     - —то мне ответить?
     - ’ы уверен, что кесарь менее Ѓога?
     - Ћн смертный человек.
     - џсно, что смертный. Ќо пока он здравствует - есть ли длЯ людей другой
Ѓог, выше кесарЯ?
     - …сть, правитель римский, если избрать другое измерение бытиЯ.
     - Ќе скажу, что ты менЯ рассмешил, - в наигранном оскорблении морща лоб
и приподнимаЯ жесткие брови, проронил Џонтий Џилат, - Ќо ты не можешь менЯ в
этом убедить по той простой  причине, что это  даже  не смешно. Ќе  знаю, не
пойму, кто и почему тебе верит.
     -  Њне  верЯт  те,  кого  толкают  ко  мне притеснениЯ,  вековаЯ  жажда
справедливости, - тогда семена моего учениЯ падают на удобренную страданиЯми
и омоченную слезами почву, - поЯснил €исус.
     -  •ватит! - безнадежно  махнул  рукой  прокуратор. - ЃесполезнаЯ трата
времени.
     € оба замолчали, думаЯ каждый о своем. Ќа бледном челе €исуса проступил
обильный пот. Ќо он не утирал его ни ладонью, ни оборванным рукавом хламиды,
ему было не до  того - от страха к горлу подкатила тошнота, и пот заструилсЯ
вниз по лицу, падаЯ каплЯми на мраморные плиты у худых жилистых ног.
     -  €  после этого ты  хотел  бы,  -  внезапно осипшим голосом продолжил
Џонтий Џилат, - чтобы Я, римский прокуратор, даровал тебе свободу?
     - „а, правитель добрый, отпусти менЯ.
     -- € что же ты станешь делать?
     - ‘о словом Ѓожьим пойду Я по землЯм.
     - Ќе ищи дураков! - вскричал  прокуратор и вскочил вне себЯ от гнева. -
‚от теперь Я окончательно убеждаюсь, что твое место только на кресте, только
смерть может унЯть тебЯ!
     - ’ы  ошибаешьсЯ, правитель  высокий,  смерть бессильна перед  духом, -
твердо и внЯтно произнес €исус.
     - —то? —то  ты  сказал?  - поразилсЯ  Џонтий  Џилат,  не  верЯ  себе  и
подступаЯ  к  €исусу; лицо  его,  искаженное  от  гнева и  удивлениЯ,  пошло
темно-коричневыми пЯтнами.
     - ’о, что ты слышал, правитель.
     Ќабрав  воздуха  в  легкие,  Џонтий Џилат  резко  вскинул  руки к небу,
собираЯсь что-то сказать, но в это времЯ послышались гулкие шаги подкованных
кавалерийских сапог.
     -  —его  тебе?  -  строго  спросил  прокуратор  вооруженного легионера,
идущего к нему с каким-то пергаментом.
     - ‚елено передать, - сказал тот коротко и удалилсЯ.
     ’о  была записка  Џонтию Џилату  от  жены: "Џрокуратор, супруг  мой, не
причинЯй, прошу тебЯ, непоправимого вреда этому скитальцу, прозываемому, как
сказывают,  •ристом.  ‚се  говорЯт, что  он безобидный  праведник,  чудесный
исцелитель всЯких недугов. Ђ то, что он Якобы сын Ѓожий, мессиЯ и чуть ли не
царь €удейский, так кто, может быть, на него наговорили. Ќе мне  судить, так
ли это. ‘ам знаешь,  что за скандальный и одержимый народ  эти иудеи. Ђ что,
если это правда? ‚едь очень  часто то, что на устах  презренной толпы, потом
подтверждаетсЯ. € если так окажетсЯ и на этот раз, тебЯ же  потом проклЯнут.
‘казывают, что служители синагог здешних да городские старейшины  испугались
и  возненавидели  этого  €исуса •риста из-за того, что народ  вроде  за  ним
подвинулсЯ,  и  из  зависти свЯщенники его  оклеветали и  натравили  на него
невежественную толпу.  ’е, что  вчера молились на него, сегоднЯ побивали его
камнЯми.  Њне кажетсЯ,  что если ты согласишьсЯ на казнь этого юродивого, то
всЯ худаЯ слава впоследствии падет на тебЯ,  супруг  мой. ‚едь  нам не вечно
сидеть в €удее. џ хочу,  чтобы ты вернулсЯ в  ђим с достойными тебЯ высокими
почестЯми. Ќе делай этого. „авеча, когда его вела стража, Я видела, какой он
красивый, ну  прЯмо молодой бог.  Љстати, мне сон привиделсЯ накануне. Џотом
расскажу. Ћчень важный. Ќе навлекай проклЯтиЯ на себЯ и на свое потомство!".
     -  Ћ боги, боги!  —ем Я  вас  прогневал? -  простонал Џонтий Џилат  и в
который раз пожалел, что  не отправил сразу же без лишних слов и  проволочек
этого  невменЯемого  и  неистового лжепророка со стражей к палачам туда,  за
городские сады,  где  на  взгорье  должна  была  совершитьсЯ  казнь, которой
требовало иерусалимское судилище.  € вот теперь и  жена  вмешиваетсЯ  в  его
прокураторские дела, в  чем ему виделась если не скрытаЯ работа сил, стоЯщих
за €исусом •ристом, то, во  всЯком случае,  сопротивление небесных сил этому
делу. Ќо  небожителей земные дела мало интересуют, а жена - что она понимает
своим женским умом в политике,  зачем ему пробуждать  вражду первосвЯщенника
Љаиафы  и  иерусалимской  верхушки,  преданной и  верной  ђиму,  ради  этого
сомнительного бродЯги €исуса, поносЯщего кесарей? Ћткуда она взЯла, что этот
тип красив, как молодой бог?  Ќу, молод.  ’олько  и всего. Ђ красоты никакой
особой в  нем нет. ‚от он стоит, побитый в  свалке, как собака. € что  в нем
нашла она? Џрокуратор задумчиво прошел несколько шагов, обдумываЯ содержание
записки, и снова со вздохом сел  в кресло. Ђ меж тем у него промелькнула еще
мысль, что уже не  раз приходила ему на ум: казалось бы, сколь ничтожны люди
- гадЯт,  мочатсЯ, совокуплЯютсЯ, рождаютсЯ, мрут, вновь  рождаютсЯ и  мрут,
сколько низостей и злодеЯний несут они в себе, и среди всего этого отврата и
мерзости откуда-то  вдруг - провидение, пророки, порывы духа.  ‚зЯть хотЯ бы
этого - он  так уверовал в свое предназначение, что точно во сне живет, а не
наЯву. Ќо хватит, придетсЯ его отрезвить! Џора кончать!
     - € все же вот что Я хочу  знать, - обратилсЯ  прокуратор к €исусу, все
так  же молчаливо стоЯщему  на своем  месте, -  допустим, ты праведник, а не
злоумышленник,  сеющий  смуту среди  доверчивых  людей,  допустим,  говорЯ о
–арстве справедливости, ты оспариваешь право кесарЯ владеть миром, допустим,
Я поверю тебе, так вот скажи мне: что заставлЯет тебЯ идти на смерть? Ћткрой
мне,  что  тобою движет? …сли ты вознамерилсЯ таким способом  воцаритьсЯ над
народом израилевым,  Я тебЯ  не  одобрЯю, но Я тебЯ пойму.  Ќо  зачем же  ты
вначале  рубишь  сук,  на  котором собираешьсЯ  сидеть?  Љак  же  ты станешь
кесарем, если ты отрицаешь  власть кесарЯ? ‘ам понимаешь, сейчас в моей воле
оставить тебЯ в живых или послать на казнь. ’ак что же ты молчишь? Ћнемел от
страха?
     -  „а, наместник римский, Я страшусь свирепой казни. € кесарем Я  вовсе
не собираюсь быть.
     - ’огда покайсЯ на всех городских площадЯх, осуди себЯ. Џризнай, что ты
лжепрозорливец,  лжепророк, не  уверЯй, что ты  царь  €удейский, чтобы чернь
отхлынула от тебЯ, чтобы не соблазнЯть их  напрасным и преступным ожиданием.
Ќикакого –арства  справедливости  быть не может. ‘праведливо всегда то,  что
есть.  …сть  в  мире  император  ’иверий,  и  он  и  есть  незыблемый  оплот
мироустройства.  Ђ  –арство  справедливости, речами о котором ты  подбиваешь
легкомысленных роптать, - пустое дело! Џодумай! € не морочь голову  ни себе,
ни   другим.  Ђ  впрочем,  кто   ты  такой,  чтобы  римский  император  тебЯ
остерегалсЯ,  - какой-то безвестный скиталец,  сомнительный пророк, базарный
горлопан, каких полным-полно  на  земле €удеи. Ќо  ты  соблазн посеЯл  своим
учением, и  этим  сильно озабочен  ваш первосвЯщенник, поэтому  раскрой свой
обман. Ђ  сам удались  в  ‘ирию  или в  другие  страны,  и  Я,  как  римский
прокуратор, попробую тебе помочь.  ‘оглашайсЯ, пока  не поздно. —то ты опЯть
молчишь?
     - џ думаю о том, наместник римский, что оба мы столь различны, что врЯд
ли поймем друг  друга. ‡ачем  же Я буду кривить душой и отрекатьсЯ Ћт ученьЯ
ѓоспода таким образом, чтобы тебе и кесарю было выгодно, а истина страдала?
     - Ќе темни, что выгодно длЯ ђима - то превыше всего.
     - Џревыше всего истина, а истина одна. „вух истин не бывает.
     - ЋпЯть лукавишь, бродЯга?
     -  Ќе  лукавил  ни прежде,  ни теперь. Ђ ответ мой таков:  первое -  не
пристало  отрекатьсЯ  от  того,  что сказано  во имЯ истины, ибо ты сам того
хотел.  € второе  -  не пристало брать  на себЯ грех за не содеЯнное тобой и
бить себЯ в грудь, чтобы от молвы чернЯщей отбелитьсЯ. Љоли молва лжива, она
сама умрет.
     - Ќо прежде умрешь ты, царь €удейский! €так, ты  идешь на смерть, какой
бы ни был путь к спасению?
     - Љ спасению мне только этот путь оставлен.
     - Љ какому спасению? - не понЯл прокуратор.
     - Љ спасению мира.
     - „овольно юродствовать! - потерЯл терпение Џонтий Џилат.  - ‡начит, ты
добровольно идешь на гибель?
     - ‘тало быть, так, ибо другого пути у менЯ нет.
     -  Ћ боги, боги!  -  устало  пробормотал прокуратор,  проведЯ  рукой по
глубоким морщинам, избороздившим  его лоб. - †ара-то какаЯ, не к перемене ли
погоды? - буркнул он  себе под нос. € принЯл окончательное  решение:  "‡ачем
мне все это? Љ чему стараюсь выгородить того, кто не видит в том проку? ’оже
чудак Я!" € сказал: - ‚ таком случае Я умываю руки!
     - ‚олЯ твоЯ, наместник, - ответил €исус и опустил голову.
     Ћни вновь замолчали и, должно быть, оба почувствовали, как за пределами
дворцовой ограды, за пышными садами, где  изнывали в зное городские  улицы в
низинах  и на  всхолмлениЯх иерусалимских, точно бы набухала глухаЯ зловещаЯ
тишина,  готоваЯ  вот-вот разорватьсЯ. Џока  до  них оттуда  доносились лишь
неЯсные  звуки -  гул больших  базаров, где с утра  смешались  люди, товары,
тЯгловые и вьючные животные. Ќо между этими мирами было то, что разделЯло их
и охранЯло верхний от нижнего: за оградой прохаживались легионеры, а пониже,
в   рощице,   стоЯло  кавалерийское   оцепление.  ‚идно  было,   как  лошади
отмахивались хвостами от мух.
     ‡аЯвив,  что   он  умывает  руки,  прокуратор  почувствовал   некоторое
облегчение,  ибо теперь  он мог сказать себе:  "џ сделал  все,  что от  менЯ
зависело.  Ѓоги  свидетели, Я не подталкивал  его к тому, чтобы он  стоЯл на
своем, предпочтЯ учение собственной  жизни. Ќо  поскольку он не  отрекаетсЯ,
пусть  будет так.  „лЯ нас  это  даже лучше. Ћн  сам себе подписал  смертный
приговор..." „умаЯ  об этом, Џонтий  Џилат готовил тем самым и ответ жене. €
еще подумал  он, искоса  глЯнув на €исуса  ЌазарЯнина,  со  смутной  улыбкой
молчаливо ждущего своей заранее предопределенной  участи: "—то сейчас на уме
у этого человека? Ќебось теперь он сам же горько  сожалеет, понимает, во что
ему  обойдетсЯ его  премудрое учение, от которого  он  не смеет отступитьсЯ.
Џопал в собственный капкан. Џопробуй теперь вывернись: один Ѓог на всех - на
все земли, на  весь род людской, на  все времена. Ћдна  вера.  Ћдно  –арство
справедливости  на  всех.  Људа  он  метит? —то  и говорить,  всем  бы этого
хотелось, на том он и  решил  сыграть! Ќо вот  так жизнь и учит нас, вот так
карает чрезмерную  хитроумность. ‚от так оборачиваетсЯ покушение на трон, не
предназначенный  от  роду. —его  захотел! ђешил смутить  чернь,  взбунтовать
против  кесарей  и  чтобы от толпы  к  толпе пошла та зараза  по  миру. ‚есь
исконный  порЯдок  мироустройства решил  опрокинуть  вверх  дном.  ЋтчаЯннаЯ
голова!  Ќичего не скажешь! Ќет, такого  никак нельзЯ  оставлЯть в  живых. ‘
виду вон какой избитый, смирный,  а что  в нем таитсЯ - ведь вон что затеЯл,
только великому уму такой план под силу. Љто бы мог это в нем предположить!"
     ‚  мыслЯх  этих  находил  прокуратор  Џонтий  Џилат  согласие  с собой.
“спокаивало его и то,  что  теперь не придетсЯ вести неприЯтного разговора с
первосвЯщенником Љаиафой,  открыто требующим  от имени синедриона  утвердить
решение суда по поводу €исуса ЌазарЯнина.
     - Ќе  сомневайсЯ,  мудрый  правитель,  ты достигнешь согласиЯ с собой и
будешь во всем прав, - проронил €исус, точно бы отгадываЯ мысли прокуратора.
     Џонтий Џилат возмутилсЯ.
     - ’ы обо мне не беспокойсЯ, - грубо накинулсЯ  он на €исуса, - длЯ менЯ
дело ђима превыше всего, ты о себе подумай, несчастный!
     - €звини, высокий правитель, не стоило мне вслух говорить эти слова.
     -  ‚от  именно.  € чтобы  тебе  не пришлось пожалеть,  когда уже  будет
поздно,  подумай  еще,  пока  Я  отлучусь,  и  если не  переменишь  к  моему
возвращению свое решение, Я произнесу последнее слово. € не мни, что ты царь
€удейский,  опора  мира,  что  без  тебЯ земле не  обойтись.  Ќапротив,  все
складываетсЯ не в твою пользу. € времЯ твое давно истекло. ’олько отречением
ты еще мог бы спасти себЯ. ’ы понЯл?
     - ЏонЯл, правитель...
     Џонтий  Џилат встал  с  места  и пошел  в  покои,  поправлЯЯ  на плечах
просторную тогу.  Љостистый, большеголовый, лысый, величественный, уверенный
в достоинстве своем и всесилии. Љогда он шел  вдоль  Ђрочной террасы, взглЯд
его  снова  упал на  ту  птицу, царски  парЯщую в  поднебесье.  Ћн  не  смог
определить, был ли то орел  или  кто другой из той же породы пернатых, но не
это  волновало  его,  а  то, что  птица  была  длЯ  него  недосЯгаема,  была
неподвластна  ему,  -  и  не  отпугнешь  ее, равно  как  не  призовешь и  не
прогонишь.  ђезко  вскинув  бровь,  прокуратор метнул  неприЯзненный  взглЯд
ввысь: ишь ты, кружит да  кружит, и  дела ей  ни  до  чего  нет.  €  все  же
подумалось ему, что эта птица словно император в небе.  Ќе случайно, видимо,
императорское величие символизирует  орел - голова с  мощным  клювом, хищный
глаз, прочные, как железо, крыльЯ. ’аким и должен быть  император! ‚ выси  -
на виду и  нe доступен никому... € с той высоты править миром  -  и никакого
равенства  ни в  чем и ни с кем, даже  боги должны  быть у  императора свои,
отдельные  от других,  безразличные к подданным, презирающие их. ‚от на  чем
стоит сила,  вот что заставлЯет  боЯтьсЯ  власти, вот на  чем стоит  порЯдок
вещей в мире. Ђ этот ЌазарЯнин, который упорствует  в своем учении и который
вознамерилсЯ уравнЯть всех от императора до раба, ибо Ѓог,  мол, един  и все
люди равны перед  Ѓогом, утверждает: мол,  –арство справедливости грЯдет длЯ
всех. Ћн смутил умы, взбудоражил низы, вознамерилсЯ переустроить мир на свой
лад. € что из этого получилось? ’а же толпа потом била его и плевала  в лицо
ему, лжепрозорливцу, лжепророку,  обманщику и прохиндею... €, однако, что же
это  за человек такой?  Џри всей безнадежности  своего положениЯ  ведет себЯ
так, будто не он терпит поражение, а те, кто его осуждает...
     ’ак думал прокуратор Џонтий Џилат, наместник римского императора, можно
сказать, сам полуимператор, во всЯком  случае в этой части  ‘редиземноморьЯ,
когда отлучилсЯ с допроса,  чтобы  оставить €исуса  ЌазарЯнина  на несколько
минут  наедине с собой, - пусть тот почувствует зиЯющую бездну,  над которой
висит.  Ќадо было сломить  его дух,  заставить униженно ползать, отречьсЯ от
Ѓога,  единого длЯ всех, от  всеобщего равенства,  чтобы потом, кaк  гада  с
переломленным  хребтом,  вышвырнуть  вон  из   израильских  земель  -  пусть
бродЯжничает  и сгинет без вести, недолго бы так протЯнул,  свои  ученики  и
прибили бы, изверившись в нем...
     ’ак  думал, борЯсь  со  своими  сомнениЯми,  многоопытнейший  правитель
Џонтий  Џилат,  изыскиваЯ  наиболее  верный, наиболее  выгодный  и  наиболее
показательный  путь  искоренениЯ  новоЯвленной   крамолы.  “ходЯ  с  Ђрочной
террасы, он  полагал, что осужденный  наедине с  собой прочувствует, что ему
грозит, и  к моменту  возвращениЯ  прокуратора падет  к его ногам.  …сли  бы
прокуратор знал, что в те короткие минуты этот странный человек думал совсем
не  об  этом  или,  вернее,  совсем  не  так,  а ушел  в  воспоминаниЯ,  ибо
воспоминаниЯ -  это тоже удел живых  и одно  из  последних  благ  на  пороге
прощаниЯ с жизнью.
     …два прокуратор  удалилсЯ, как из боковых ниш  немедленно вышли четверо
стражников и встали по краЯм Ђрочной террасы, точно бы осужденный мог отсюда
бежать. € он позволил себе обратитьсЯ к ближайшему легионеру:
     - Њогу ли Я сесть, добрый стражник?
     - ‘адись, - ответил тот, ударЯЯ копьем о каменный пол.
     €исус  присел на  мраморную  приступку  у стены, согбенный,  с бледным,
заострившимсЯ лицом в окаймлении  длинных, ниспадающих волнами темных волос.
€, прикрыв глаза ладонью, ушел в  себЯ, забылсЯ. "ЌапитьсЯ бы, - думал он, -
искупатьсЯ бы  где-нибудь в реке". Ћн живо представил себе проточную  воду у
берегов - вода струитсЯ,  лобзаЯ  землю и прибрежные травы, и ему  почудилсЯ
плеск  воды,  как  будто  работали весла,  приближаЯ лодку к тому месту, где
сидел  он, как  будто кто-то хотел взЯть его  в лодку и увезти, уплыть с ним
отсюда. ’о была мать, это она подплывала к нему в тревоге и страхе. "Њама! -
прошептал  он неслышно. - Њама, если бы ты знала, как мне тЯжко! …ще прошлой
ночью  в  ѓефсимании  на  Њасличной  горе  Я  изнывал,  ужасалсЯ  от  тоски,
навалившейсЯ,  как  чернаЯ  ночь,  не  находил себе  места  и,  бодрствуЯ  с
учениками,  все  не  мог  успокоитьсЯ и  в  предчувствии  страшном дошел  до
кровавого пота. € тогда  Я обратилсЯ к ѓосподу, Ћтцу моему Ќебесному. "Ћтче,
- сказал Я. - Ћ если бы ты благословил пронести чашу сию мимо менЯ! ‚прочем,
не  моЯ волЯ, но ’воЯ да будет". €  вот она - чаша сиЯ, до  краев полнаЯ, не
обходит,  не минет,  приближаетсЯ  неотвратимо,  и  свершитсЯ  то,  что и ты
наверное предвидишь. € если это так, значит, ты знала, что будет со мною,  и
тогда,  о  боже, как  же  ты жила все эти  годы,  мама роднаЯ, родительница,
давшаЯ  дыхание, с  какой  мыслью  и  с  какой  надеждой  ты  растила  менЯ,
предназначенного замыслом Ѓожьим длЯ этого  великого и ужасного днЯ,  самого
несчастного из всех  дней, ибо нет больше горЯ длЯ человека, чем собственнаЯ
смерть, но длЯ матери, когда на глазах у нее погибает плод чрева ее, род ее,
-  горе двойное. Џрости менЯ, мать,  не Я определил судьбу твою, а Ћтец  мой
‚севышний, так обратим к Ќему свои взоры без ропота, и да будет волЯ …го!"
     ‚спомнив мать  свою Њарию, припомнил он в тот час, как  в младенчестве,
когда было ему лет  пЯть, приключилсЯ с ним один случай. ‚ ту  пору семьЯ их
пребывала  в  …гипте,  куда  бежала  от  царЯ  €рода,  посЯгавшего  на жизнь
новорожденного дитЯти -  будущего €исуса •риста, ибо сказано  было волхвами,
что  то  царь  €удейский народилсЯ.  Љ тому времени  мальчик  уже подрос,  и
протекала там  неподалеку  большаЯ полноводнаЯ река, возможно, то был Ќил  -
велика была река, широка. ЊариЯ ходила туда с малышом полоскать белье, как и
многие женщины  той местности. Ђ в тот день, когда они были у реки, причалил
один старец лодку к берегу и подошел к ним, поздоровалсЯ ласково  с Њарией и
ее малышом.  "Ћтец! -  окликнула его  ЊариЯ. -  Ќе  позволишь ли покатать на
твоей  лодочке сыночка моего?  ’ак он хочет этого,  плачет, несмышленыш".  -
"„а, ЊариЯ, -  отвечал старец, - Я длЯ этого  и  привел  эту лодку, чтобы ты
покатала на ней маленького €исуса". Њарию не удивило,  что он знал их имена,
она подумала, что  это кто-нибудь из  окрестных жителей.  Ќо  когда решилась
попросить,  чтобы старец  сел на весла, тот вдруг  исчез,  точно  в  воздухе
растворилсЯ.  Ќо  и  это  не  смутило  Њарию,  уж  очень  хотелось  мальчику
покататьсЯ  на  лодке,  уж очень он  радовалсЯ  и  бегал  вокруг, прыгаЯ  от
возбуждениЯ, очень  торопил мать свою. € тогда она  бросила белье  на камнЯх
прибрежных,  взЯла  сыночка, усадила  его в  лодку,  а  сама отвЯзала лодку,
столкнула ее с мели, вскочила в нее, усадила малыша на колени, и они поплыли
по  течению.  Љак  чудесно было тихо скользить  по  сверкающей воде почти  у
самого берега - на  прибрежных отмелЯх колыхались тростники, пестрели цветы,
Яркие птицы шумно порхали в кустах, напевали и посвистывали, в теплом парном
воздухе гудели, роились,  стрекотали  насекомые. Љак чудесно  им было! ЊариЯ
запела негромкую песню и была счастлива, а сынку ее так интересно было плыть
на лодке. € это еще больше радовало Њарию. ’ем временем - и не так уж далеко
они отплыли от места и не  так  уж далеко были от  берега  - большаЯ корЯга,
лежавшаЯ на мелководье,  ожила и,  взбурлив  волны,  грозно  и  стремительно
поплыла  к  ним.  ’о  был громадный  крокодил -  его выпученные  глаза алчно
устремились  на них.  Њальчик  испугалсЯ и закричал.  ЊариЯ оцепенела  и  не
знала, что предпринЯть. “даром хвоста крокодил чуть было не опрокинул лодку.
Ѓросив весла, ЊариЯ крепко прижала  к себе дитЯ. "ѓосподи! - взмолилась она.
- ќто он!  ’вой  сын  €исус! „анный  тобой!  Ќе оставлЯй его, ѓосподи! ‘паси
его!"
     †енщина  настолько  перепугалась,  что могла  лишь зажмурить  глаза  да
заклинать того, кто  был  ‚сем во ‚селенной и Ћтцом Ќебесным ее ребенка. "Ќе
оставлЯй нас, он еще нужен будет тебе!" - вскричала она. ‹одка же, оставшись
без  управлениЯ,  поплыла,  подталкиваемаЯ снизу  крокодилом. Љогда  наконец
ЊариЯ  осмелилась  открыть глаза, крик радости вырвалсЯ из ее груди  - лодка
причалила  к берегу,  точно  бы ее кто-то привел туда,  и крокодил, повернув
назад, уплывал вдаль.  Ќе помнЯ себЯ ЊариЯ выскочила из лодки и  побежала по
берегу, плача от потрЯсениЯ и смеЯсь от счастьЯ. Ћна бежала, прижимаЯ к себе
малыша,  и  все  твердила,  целуЯ его  и  обливаЯ  слезами:  "€исус!  €исус!
ЌенаглЯдный мой сыночек! ’ебЯ Ћтец узнал! Ћн тебЯ спас! ќто Ћн тебЯ спас! Ћн
тебЯ возлюбил, ты …го возлюбленный сын, €исус! ’ы станешь  премудрым, €исус!
’ы будешь “чителем, €исус! € ты откроешь глаза людЯм, €исус! € они пойдут за
тобой, €исус, и  ты не отступишьсЯ от людей никогда, никогда, никогда!" ’ак,
причитаЯ, ликовала "благословеннаЯ между женами".
     ’ак причитала и  ликовала она от радости, что чудом спассЯ ‘ын Ѓожий, и
невдомек ей  было, что то было знамение ѓосподне, чтобы люди знали, кто  он,
подрастающий  €исус, сын плотника €осифа, скрывшегосЯ ради спасениЯ младенца
от €рода в  …гипет. €бо, как только ЊариЯ  с  дитЯтею выскочила из  лодки на
берег  и  побежала, лодка  куда-то  исчезла,  уплыла  по  реке,  а  женщины,
стиравшие белье в реке, сбежавшиесЯ на ее крик, уверЯли потом, кто когда она
бежала с малышом на руках, вокруг его головы виднелось золотистое сиЯние.  €
все обрадовались этому.  €  тронуты  были  до слез,  когда  маленький €исус,
прильнув к матери, крепко обнЯл ее за шею и, вдыхаЯ материнский дух, сказал:
"Њама, когда Я вырасту, Я поймаю того крокодила за хвост, чтобы он больше не
пугал нас!" ‚се посмеЯлись словам детским, а потом стали припоминать, кто же
мог быть хозЯином лодки. ’ут открылось, что никто в  округе того человека не
знал и никто его  больше никогда не видел. Џлотник  €осиф многие дни пыталсЯ
разыскать загадочного лодочника, чтобы извинитьсЯ перед ним и возместить ему
убыток, но так и не нашел его...
     ‚от какаЯ приключилась однажды историЯ с младенцем €исусом в  …гипте, и
теперь он припомнил ее на Ђрочной террасе, когда просил прощениЯ у матери за
причинЯемое ей горе и страданиЯ. "џ с тобой прощаюсь сейчас, мать, - говорил
он  ей, - не обижайсЯ, если не успею или  не  смогу обратитьсЯ к тебе, когда
менЯ будут казнить. ‘трашусь Я смерти, и ноги мои холодеют, хотЯ сегоднЯ так
невыносимо жарко. Џрости менЯ, мать,  и не ропщи  в мой тЯжкий  час  на долю
свою. Џрости. Ђ у менЯ иного пути к истине в человеках, которые самое тЯжкое
бремЯ ’ворца,  нет,  кроме  как утвердить ее через собственную смерть. €ного
пути к  человекам не дано. € Я иду к ним. Џрости и прощай, мама! Ђ жаль, что
крокодила того Я так и  не схватил за хвост. ѓоворЯт, они очень долго живут,
два-три человеческих века, эти крокодилы. Ђ если бы и  поймал, отпустил бы с
миром... Џусть себе...  €  еще вот подумалось,  мама,  если тот лодочник был
ангел  в  облике старца, может  быть, мне  суждено  свидетьсЯ с  ним в  мире
ином...  Џрипомнит ли он тот случай? ‘лышу шаги,  идет мой палач поневоле  -
Џонтий Џилат. Џрощай, мать, заранее прощай".
     Џонтий Џилат вернулсЯ на Ђрочную террасу тем же твердым  шагом, каким и
покидал  ее. ‘тража тут же удалилась, и опЯть  эти двое остались на  террасе
один на  один. ‚ыразительно  глЯнув на  €исуса,  вставшего  с места  при его
поЯвлении,  прокуратор понЯл,  что все идет так, как ему хотелось,  - жертва
сама неуклонно приближалась к  последней черте. Ћднако и в этот раз он решил
не рубить сплеча - дело и без того развивалось в нужном направлении.
     -  Ќу что ж, как Я поглЯжу, разговор окончен,  - сказал Џонтий  Џилат с
ходу. - ’ы не передумал? .
     - Ќет.
     - Ќапрасно! Џодумай еще!
     - Ќет! - покачал тот головой. - Џусть будет так, кaк должно быть.
     - Ќапрасно!  - повторил Џонтий Џилат,  хотЯ и не совсем  уверенно. Ќо в
душе  дрогнул  - его поколебала решительность €исуса ЌазарЯнина.  € в то  же
времЯ  он  не хотел,  чтобы тот отрексЯ от себЯ  и  стал бы искать спасениЯ,
просить пощады. € €исус все понЯл.
     - Ќе  сокрушайсЯ,  -  улыбнулсЯ он  смиренно.  -  џ  верю,  слова  твои
чистосердечны.  € понимаю тебЯ. Њне тоже  очень хочетсЯ жить. ‹ишь на пороге
небытиЯ человек понимает, как дорога ему жизнь. € мать свою мне жаль - Я так
люблю ее, всегда любил, с самого детства, хотЯ и не  выказывал того.  Ќо как
бы то ни было, наместник  римский, запомни: ты  мог бы,  скажем, спасти одну
душу, и на том было бы великое тебе спасибо, а Я обЯзан спасти многих и даже
тех, которые ЯвЯтсЯ на свет после нас.
     - ‘пасти? Љогда тебЯ уже не будет на земле?
     - „а, когда менЯ не будет среди людей.
     - ЏенЯй  на себЯ, больше мы к этому разговору не вернемсЯ, - решительно
заЯвил Џонтий Џилат, не желаЯ более рисковать. - Ќо ответь  мне на последний
мой вопрос...  - сказал  он, задерживаЯсь  возле  своего  кресла,  и замолк,
задумавшись,  нахмурив мохнатые брови.  - ‘кажи  мне, ты в  состоЯнии сейчас
вести разговор? - добавил вдруг доверительно.  - …сли тебе  не до этого,  не
утруждай себЯ, Я не буду тебЯ задерживать. ’ебЯ ждут на горе.
     -  Љак  тебе  угодно, правитель,  Я  в  твоем  распорЯжении, -  ответил
собеседник и  поднЯл на  прокуратора прозрачно-синие глаза, поразившие  того
силой  и сосредоточенностью  мысли  -  будто €исуса и  не ждало на  горе  то
неминуемое.
     - ‘пасибо,  - так же  неожиданно поблагодарил  вдруг  Џонтий Џилат. - ‚
таком случае, ответь  мне на последний вопрос, теперь уж  любопытства  ради.
Џоговорим как свободные люди - Я от тебЯ ни в чем не завишу, да и ты теперь,
как  сам понимаешь,  на пороге полной свободы, так  что будем откровенны,  -
предложил он, усаживаЯсь на свое место. - ‘кажи мне, говорил ли ты ученикам,
приверженцам своим, причем, как  ты сам понимаешь, Я  в твое ученье не верю,
так  вот, говорил  ли  ты приверженцам своим, уверЯл ли  их,  что коли  тебЯ
распнут,  ты  на  третий день воскреснешь, а  воскреснув,  вернешьсЯ в  один
прекрасный  день на землю  и  учинишь  ‘трашный суд и над теми,  кто  сейчас
живет, и над теми, кто  еще ЯвитсЯ на  свет, над  всеми  душами,  над  всеми
поколениЯми от сотворениЯ? € что  это будет  Якобы второе  твое пришествие в
этот мир. ’ак ли это?
     €исус странно усмехнулсЯ, как бы говорЯ себе: вон  оно, мол, что,  - и,
переступаЯ босыми ногами  по мрамору, помолчал,  точно  бы  решаЯ длЯ  себЯ,
стоит ему отвечать или нет.
     - ќто все  €уда €скариот наговорил? -  спросил он насмешливо. -  € тебЯ
это очень беспокоит, римский наместник?
     -  џ не  знаю, кто такой €уда, но  так  мне передавали  уважаемые люди,
старейшины. ’ак что ж, все это, выходит, пустые слова?
     - „умай  как  хочешь, правитель, -  холодно ответил  €исус. - Ќикто  не
навЯзывает тебе того, что чуждо твоему уму.
     - ‚едь Я всерьез, Я не смеюсь, - поспешил заверить прокуратор. - Џросто
Я думаю,  что другой такой возможности  побеседовать у  нас с  тобой  уже не
будет. Љак только  тебЯ  отсюда уведут,  обратной дороги у тебЯ не будет. Ќо
длЯ себЯ Я хочу выЯснить, как можно после смерти  вновь ЯвитьсЯ на  землю не
рождаЯсь и учинЯть суды над всеми  душами? €  где этот суд будет - в небесах
или еще  где? € как долго должны ждать  доверившиесЯ  тебе люди  этого  днЯ,
чтобы удостоитьсЯ вечного покоЯ? Џозволь мне высказать вначале, как Я на это
смотрю. ђасчет твой прост, ты рассчитываешь на то, что каждый хочет и на том
свете  удобной жизни.  Ђх,  этот  смертный  человек,  и вечно-то он  чего-то
вожделеет, вечно-то  он чего-то жаждет. ’ак просто заманить его посулами - и
он  даже там, в загробной жизни, побежит за тобой, как собака. Ќо, допустим,
пусть будет так, как учишь, ты пророк, но твоЯ жизнь уже на исходе, продлить
ее ты можешь только беседой...
     - џ мог бы и вовсе ее не продлевать.
     - Ќо ты же не  пойдешь на гору,  оставив мой  вопрос без ответа? ‚ моем
понЯтии такой уход хуже смерти.
     - Џродолжай.
     - ’ак вот, допустим, твое учение верно, тогда скажи: когда наступит тот
день второго  твоего  пришествиЯ?  €  если  ожидание  будет  длитьсЯ  долго,
невообразимо  долго, то зачем это  человеку? ‚едь в том, что не исполнитсЯ в
течение жизни, длЯ него мало проку. Ђ потом, по правде говорЯ, и представить
нельзЯ, чтобы можно было дождатьсЯ такого невероЯтного событиЯ. €ли же ждать
надо, слепо верЯ? € что это даст? ЉакаЯ в том польза?
     -   ‘омнениЯ  твои  понЯтны,   правитель  римский,  ты  мыслишь  грубо,
по-земному, как учителЯ твои, греки. Ќе обижайсЯ на замечание мое. Џока стою
Я пред тобой, как бренный человек,  ты вправе спорить.  Љ тому же мы с тобой
уж очень разные  - как  вода  и  огонь. € суждениЯ наши  разнЯтсЯ,  с разных
концов  мы с  тобой ко  всему подходим.  ’ак  вот, о том, что тебЯ  волнует,
правитель... ’о, что второго пришествиЯ ждать придетсЯ бесконечно долго, это
верно. ‚  этом ты прав. Љогда наступит тот день, никто не может предсказать,
ибо  это  начертано  в  замыслах  ’ого, кем мир  сотворен.  ’о, что  длЯ нас
продлитсЯ тысЯчелетиЯ, длЯ него, возможно, одно мгновение. Ќо суть в другом.
‘оздатель наделил нас высшим в мире благом - разумом. € дал нам волю жить по
разумению.  Љак  распорЯдимсЯ мы небесным  даром, в  этом  и  будет  историЯ
истории людей. ‚едь  ты не станешь  отрицать, наместник  римский,  что смысл
существованиЯ человека в самосовершенствовании духа своего, - выше этого нет
цели в мире. ‚  этом красота разумного  бытиЯ -  изо  днЯ  в  день  все выше
восходить  по  нескончаемым ступенЯм к сиЯющему  совершенству  духа. ’Яжелее
всего человеку быть человеком изо  днЯ в день. Ђ  посему -  как долго  ждать
придетсЯ  того  днЯ,  в  который ты не веришь,  правитель, зависеть будет от
самих людей.
     -  ‚от как! -  Џонтий Џилат  возбужденно  вскочил,  схватилсЯ за спинку
кресла. - Џостой, постой, чтобы такое от людей зависело - это же неслыханно!
џ, не верующий в твое учение, постичь этого не могу. …сли  бы люди  могли по
воле своей удалЯть или приближать подобное Явление, уж не уподобились бы они
богам?
     - ’ы в чем-то прав, правитель римский, но прежде Я  хотел  бы  отделить
молву  от истины. Њолва об истине - великаЯ беда. Њолва - как ил в воде, что
со временем  превращает глубокую воду  в мелкую лужу. ‚  жизни всегда так  -
любую великую мысль, родившуюсЯ на  благо людЯм, достигнутую в  прозрениЯх и
страданиЯх, молва, передаваЯ из уст в уста, вечно искажает во  зло и себе  и
истине.  ‚от  к чему Я речь веду,  наместник, -  к  тому, что  те  небылицы,
которым ты веришь, есть молва, а истина в другом.
     - Ќе хочешь ли открыть ту истину?
     - „а, попробую.  Ќе буду избегать разговора. Љ тому же Я говорю об этом
в последний  раз.  ’ак знай, правитель римский, промысел Ѓожий не в том, что
однажды,  как гром  в Ясную погоду,  грЯнет  день, когда  ‘ын  —еловеческий,
воскреснув, спуститсЯ  с  небес  править суд  над народами,  а все  наоборот
будет, хоть цель и останетсЯ та же. Ќе Я, кому  осталось  жить на расстоЯнии
перехода  через   город  к  ‹ысой  горе,  приду,  воскреснув,  а  вы,  люди,
пришествуете жить во •ристе,  в  высокой  праведности, вы ко  мне  придете в
неузнаваемых грЯдущих поколениЯх.  €  это будет мое второе пришествие. €наче
говорЯ,  Я в людЯх вернусь к  себе через страданиЯ  мои, в  людЯх вернусь  к
людЯм.  ‚от о  чем  речь.  џ  буду вашим будущим,  во времени  оставшись  на
тысЯчелетиЯ  позади,  в том Џромысел ‚севышнего, в том, чтобы таким способом
возвести человека на престол призваниЯ его -  призваниЯ к добру и красоте. ‚
том смысл моих  проповедей,  в том  истина,  а не в  молве  ходЯчей и  не  в
небылицах всЯких, опошлЯющих  высокие  идеи. Ќо путь тот  будет наитЯгчайшим
средь  всех длЯ рода людского  и  бесконечно  долгим, и этого  ты, наместник
римский,  справедливо  опасаешьсЯ. Џуть этот  начнетсЯ  с  рокового  днЯ,  с
убиениЯ ‘ына ЃожиЯ, и в вечном  покаЯнии  да пребудут  поколениЯ, всЯкий раз
заново  содрогаЯсь  цене  той,  которую  Я  сегоднЯ  заплачу  во  искупление
греховности  людей, во их прозрение и пробуждение в них  божественных начал.
Ќа то и родилсЯ Я  на свет, чтоб послужить людЯм  немеркнущим примером. —тоб
люди уповали на мое имЯ и шли ко мне через страданиЯ, через борьбу со злом в
себе  изо днЯ в день, через отвращение к порокам, к насилию и кровожадности,
столь  пагубно поражающим души, не заполненные любовью к Ѓогу, а стало быть,
к подобным себе, к людЯм!
     - Џостой, €исус ЌазарЯнин, ты отождествлЯешь Ѓога и людей?
     -  ‚  каком-то смысле да.  €  более того, все люди, вместе взЯтые, есть
подобие  Ѓога  на  земле.  € имЯ есть  той ипостаси Ѓога  -  Ѓог-‡автра, Ѓог
бесконечности, дарованной  миру  от сотворениЯ его. Ќаверное, ты,  правитель
римский, не  раз ловил себЯ на мысли, что желаниЯ твои всегда к  завтрашнему
дню обращены.  ‘егоднЯ  ты жизнь  приемлешь такой, какаЯ есть, но непременно
хочешь, чтоб завтра было иным,  и если даже тебе сегоднЯ и хорошо, все равно
желаешь,  чтобы  завтра было  еще  лучше.  €  потому живут  надежды  в  нас,
неугасимые, как свет Ѓожий. Ѓог-‡автра и есть дух бесконечности, а в целом -
в  нем  всЯ  суть,  всЯ  совокупность  деЯний и устремлений  человеческих, а
потому, каким  быть  Ѓогу-‡автра - прекрасным или дурным, добросердечным или
карающим, - зависит от самих  людей. ’ак думать  позволительно и необходимо,
того желает от мыслЯщих существ  сам Ѓог-’ворец, и потому о завтрашней жизни
на  земле  пусть  заботЯтсЯ сами люди, ведь каждый из  них  какаЯ-то частица
Ѓога-‡автра. —еловек сам судьЯ и сам творец каждого днЯ нашего...
     - Џостой, а как же ‘трашный суд, столь грозно провозглашаемый тобою?
     - ‘трашный суд...  Ђ  ты не думал, правитель  римский, что он давно уже
свершаетсЯ над нами?
     - Ќе хочешь ли ты сейчас сказать, что всЯ наша жизнь - ‘трашный суд?
     - ’ы  не далек  от  истины, правитель  римский,  пройти тем путем,  что
начиналсЯ в муках и терзаниЯх с проклЯтиЯ Ђдаму, через злодеЯниЯ, чинимые из
века  в  век одними людьми  над  другими  людьми,  порождающими зло от  зла,
неправду от неправды, - это, наверно, что-то значило длЯ тех, кто пребывал и
пребывает на  белом  свете. ‘ тех  пор как  изгнаны  родоначальники людей из
ќдема,  какаЯ  бездна  зла  разверзлась,  каких  только  войн,  жестокостей,
убийств,  гонений, несправедливостей,  обид  не узнали люди!  Ђ все страшные
прегрешениЯ земные против добра, против естества, совершенные от  сотворениЯ
мира,  - что  все  это,  как не  наказание  почище  ‘трашного  суда?  ‚  чем
изначальное назначение  истории - приблизить разумных к божественным высотам
любви и  состраданиЯ?  Ќо сколько  ужасных испытаний было в истории людей, а
впереди  не  видно конца злодеЯниЯм, бурлЯщим,  как волны в океане.  †изнь в
таком аду не хуже ли ‘трашного суда?
     - € ты, €исус ЌазарЯнин, намерен остановить историю во зле?
     - €сторию? …е  никто не остановит,  а Я хочу искоренить зло в деЯниЯх и
умах людей - вот о чем моЯ печаль.
     - ’огда не будет и истории.
     -  Љакой истории? ’ой,  о  которой ты  печешьсЯ,  наместник римский? ’у
историю, к сожалению, не  вычеркнешь из памЯти, но  если бы  ее не было,  мы
оказались бы гораздо ближе к Ѓогу. џ  тебЯ понимаю,  наместник. Ќо подлиннаЯ
историЯ, историЯ расцвета человечности, еще не начиналась на земле.
     - Џостой, €исус  ЌазарЯнин, оставим менЯ пока в стороне. Ќо как же  ты,
€исус, намерен привести к такой цели людей и народы?
     - Џровозглашением –арства справедливости без власти кесарей, вот как!
     - € этого достаточно?
     - „а, если бы этого захотели все...
     - ‡анЯтно. Ќу что  ж,  Я выслушал тебЯ внимательно, €исус ЌазарЯнин. ’ы
прозреваешь далеко,  но не  слишком  ли ты  самонадеЯн,  не  слишком  ли  ты
уповаешь на  людскую  веру, забываЯ о низменной природе площадей?  ’ы в этом
очень  скоро убедишьсЯ за городской стеной, однако истории тебе не