пол-лица предвещают,
что  вскоре  у  него  останетсЯ  только  пол-лица, и успокоилсЯ относительно
этого  только  много  времени  спустЯ,  убедившись,  что  решительно  ничего
неприЯтного с ним не случилось.
     Љроме  того,  нагарнуки  не верЯт в естественную смерть; длЯ них всЯкаЯ
болезнь   или   несчастный   случай,  влекущий  за  собою  смерть,  ЯвлЯютсЯ
последствиЯми   колдовства   какого-нибудь   врага,   и  это  дает  повод  к
возмутительной  и  ужасной  мести.  Џоэтому,  едва  только нагарнук серьезно
занемогает,  он,  прежде  чем  обратитьсЯ  к  знахарю, обращаетсЯ к колдуну,
чтобы  тот произнес наговор и накликал болезнь на предполагаемого недруга, и
это суеверие представлЯет собою чуть ли не главный доход колдунов.
     ‚ера  в то, что белые люди - это вернувшиесЯ с луны на землю предки или
недавно  умершие родственники, давала не раз повод к самым забавным случаЯм.
’ак,  один  молодой  американец,  путешествовавший  длЯ своего удовольствиЯ,
случайно  зайдЯ  в  главную  деревню  нагарнуков,  был принЯт ими за недавно
умершего  молодого  воина ‚ахиа-Ќуу, оставившего после себЯ неутешную мать и
жену.  “видев  молодого  американца,  мать умершего тотчас же признала в нем
своего  безвременно  погибшего сына ‚ахиа-Ќуу; она с криком радости кинулась
к  нему  на  шею,  плача  от восторга и счастьЯ; все присутствующие при этом
одноплеменники  также  признали в нем умершего воина. Њежду юным американцем
и  ‚ахиа-Ќуу было, вероЯтно, известное сходство, так как вернувшийсЯ с охоты
отец  также  признал в нем своего сына. Џобежали к его жене, котораЯ, скорбЯ
по  мужу,  не  выходила  со днЯ его смерти из своего краалЯ; молодаЯ женщина
прибежала  и,  не помнЯ себЯ от радости, безумно счастливаЯ, осыпала ласками
и  поцелуЯми  своего  вернувшегосЯ  супруга.  ‘колько ни протестовал молодой
американец, ему не верили.
     - џ  не  ‚ахиа-Ќуу, - кричал он, через переводчика, - менЯ зовут “ильЯм
„игби! џ - американец! ‚идите, Я не знаю вашего Языка, Я не понимаю вас!
     Ќо  нагарнуки все это отлично знали: он там, на луне, в стране предков,
утерЯл  памЯть  о  земном; он забыл свой родной Язык, но может положитьсЯ на
них,  на свидетельство всего племени, на прозорливость материнского сердца и
любовь его молодой жены. € все кричали ему радостно со всех сторон.
     - ‡дравствуй,   ‚ахиа-Ќуу!   Љак  ты  поживаешь,  как  хорошо,  что  ты
вернулсЯ!  Њы  снова  будем  с  тобой  охотитьсЯ на кенгуру и ловить рыбу на
озере ќйрео!
     - Ќо  Я  вас  не  знаю!  џ  никогда  не бывал на луне! џ прибыл сюда из
‘ан-”ранциско!
     Ќо  все было напрасно: его окружили со всех сторон и с триумфом понесли
в его хижину, впереди шла его жена с младенцем на руках.
     ‚озвратившегосЯ  с  луны  так  усердно  сторожили потом, что только два
года  спустЯ  молодому  американцу  удалось  наконец бежать, похитив конЯ на
одной  из  ближних  плантаций. „вадцать раз пыталсЯ он бежать от нагарнуков,
но  те  каждый  раз  всем  племенем  устремлЯлись  на  поиски  и  каждый раз
водворЯли его в хижину.
     Љроме  того,  нагарнуки  верЯт  еще  в  счастливые и несчастливые дни и
числа.  ‚ы  ни  за что не заставите нагарнука предпринЯть что-либо в годовой
день  смерти  кого-нибудь  из  родственников  или  даже из друзей, а также в
первую  или  последнюю  четверть  луны.  ’ак  же  опасаютсЯ нагарнуки и всех
нечетных  чисел  -  3,  5,  7,  9; дальше этого они не идут, так как считают
только  до  десЯти, по числу своих пальцев на руке, а затем начинают снова и
говорЯт:  десЯть  и  один,  десЯть  и  два, десЯть и три и т.д., затем - два
десЯть  и  один  и  два десЯть и два, два десЯть и три. ‘выше десЯти длЯ них
всЯкаЯ цифра уже есть "неимоверное, громадное число".


        XIII

          Џраздник огнЯ. - ‘толб пыток. - Ѓорьба на берегах озера.
          - ‚иллиго и Љоанук ранены насмерть.

     Ќагарнуки  соорудили  большой  навес  из  листьев  длЯ защиты от солнца
своих друзей-европейцев.
     ‚   племени   у   них   насчитывалось   6   великих   вождей,   которые
владычествовали  над ними поочередно, каждый в течение двух месЯцев, лунных,
конечно.  ‚иллиго  был  один  из этих шести вождей; кроме того, он носил еще
звание  военачальника,  и,  когда  топоры вырывались из-под порога хижин, то
есть  в  военное  времЯ,  он становилсЯ единственным главнокомандующим всего
племени.  ќто  почетное  и  пожизненное  звание  военачальника  присуждалось
‘оветом  ‘тарейшин  самому  мужественному,  отважному и разумному из вождей,
благодарЯ  чему  он  даже  и  в  мирное  времЯ  пользовалсЯ особым почетом и
уважением.
     Ќыне  правЯщий великий вождь и ‚иллиго встретили „ика и его спутников у
входа   в  деревню  и  проводили  под  навес,  где  центральное  место  было
предоставлено  канадцу,  по  правую  его руку поместились Ћливье и ‹оран, по
левую  -  фермер  Љэрби  и „жонатан ‘пайерс. ‚о втором рЯду разместились оба
капитана с "Њарии" и "”еодоровны" и оба механика.
     ‚  этот  момент  поЯвилсЯ  верховный  жрец,  или  •ранитель ЋгнЯ, и все
племЯ,  разделившеесЯ  на два лагерЯ, по одну сторону - мужчины, по другую -
женщины, общим хором запело гимн во славу огнЯ:

                Љолак туннамэ пеанимэ
                Џевуиллах пуньЯра.
                ђоонах ‹еппака маламатта
                    ‹инналлэ!
                ђенапэ тауна невурра певурра
                Ќомека павуана поолапа ‹елапах,
                Ќутанэ майеах мелароотера
                    Љоабах ремавурра!

     —то в переводе значит:

                Ћ огонь, великолепный и грозный,
                ’ебЯ унесла в свою хижину ‹еппака,
                ЏринЯв от своего супруга ‹ииналлэ
                ‘вЯщенную палицу, которою он зажег
                    ‘вЯщенный огонь земли!
                Џродолжай же согревать нас в холод,
                ‚ бурное времЯ года, продолжай
                ѓотовить нам пищу и закалЯть
                ЋстриЯ наших стрел, сжигать наших врагов
                € ограждать ‹елапаха и его семью и всех нас.

     ‹елапах  было имЯ ‚еликого •ранителЯ ЋгнЯ, а ‹еппака и ‹ииналлэ - имена
той четы, которой предание приписывало открытие огнЯ.
     Ќагарнуки  отличались  действительно  музыкальными  способностЯми:  они
умели  так  хорошо  подбирать голоса, что хор в 8000 или 10000 тысЯч голосов
производил   превосходное   общее   впечатление  стройного  и  благозвучного
концерта,  то достигавшего высших нот, то спускавшихсЯ на низшие. Џрелесть и
своеобразность  этого  пениЯ  трудно  себе  даже  представить,  а  не только
передать.
     Џо   окончании   пениЯ   гимна  были  приведены  6  пленников,  нарочно
сберегавшихсЯ  длЯ этого случаЯ со времени последних военных действий против
нирбоасов;  их привЯзали к столбам пыток, но ни один не выказал ни малейшего
страха  или  волнениЯ  перед  грозЯщей  ему ужасной участью. ‚се они стройно
пели  свой  военный гимн, смело глЯдЯ в глаза своим врагам, с наслаждением и
гордостью  перечислЯЯ,  сколько  они  перебили  нагарнуков,  и прерываЯ себЯ
только  длЯ того, чтобы возбудить злобу нагарнуков новыми издевательствами и
оскорблениЯми,  как  бы  желаЯ  этим  вызвать  врагов поскорее прикончить их
мучениЯ.
     - —то с ними будут делать? - спросил „жонатан ‘пайерс.
     - ќти  несчастные  обречены  на  пытки и на смерть на костре! - поЯснил
Ћливье.
     - €  их  сожгут сейчас на наших глазах, а мы будем спокойно смотреть на
такое злодеЯние и ничего не сделаем, чтобы помешать им?!
     - “спокойтесь,   на   этот  раз  нам  удалось  уговорить  наших  друзей
нагарнуков,  чтобы  они  в  нашем присутствии сделали только вид или подобие
казни;  только  под  этим  условием  мы  согласились  присутствовать  на  их
торжестве.  ’аким  образом, вы будете избавлены от этого ужасающего зрелища,
и  Я  даже  думаю,  что  ради  днЯ  рождениЯ  „ика этим несчастным возвратЯт
свободу  после того, как попугают их всей видимостью пыток и казни. Ќо это в
первый раз австралийский буш увидит подобный акт милосердиЯ!
     Ћднако   сам   канадец   не   особенно   верил   возможности  подобного
мЯгкосердечиЯ со стороны своих друзей нагарнуков.
     Њежду  тем  после свЯщенного гимна началась плЯска, в которой принимали
участие  все  взрослые  члены  племени,  кроме  старцев  и женщин. ’анцующие
держали  в  руке  по  большому  зажженному смолЯному факелу и плЯсали вокруг
большого  разложенного  на  площади  костра;  целые  снопы  искр сыпались от
факелов,  и  в  полумраке  леса,  обрамлЯвшего деревню, эти сотни движущихсЯ
факелов  и  черных  плЯшущих  фигур  представлЯли собою чисто фантастическую
картину  какого-то  шабаша,  на  котором,  длЯ полноты иллюзии, не было даже
недостатка  в  ведьмах:  старухи,  прилежные  запевалы  племени, воодушевлЯЯ
танцующих  выкриками и жестами, также принимали участие в плЯске; то тут, то
там мелькали их седые космы, тощие руки и горбатые спины.
     Ќа  опушке  леса  стоЯл  отрЯд  воинов  в полном вооружении с копьЯми в
руках   и  луком  со  стрелами  за  плечом,  неподвижных  и  грозных,  точно
привидениЯ.
     - Ђ что делают эти люди? - спросил капитан.
     - Ћни  на  страже,  чтобы предупредить возможность внезапного нападениЯ
врагов:  они,  или, верите, все мы в настоЯщее времЯ стоим на тропе войны! -
отвечал Ћливье.
     - —его же вы, собственно, опасаетесь и с кем воюете?
     - Њы  ежечасно  опасаемсЯ  нападениЯ Ќевидимых, тайных врагов, сокрытых
от нас!
     - ‘окрытых, где? - спросил капитан.
     - Ќа дне озера!
     „жонатан  ‘пайерс  невольно  вздрогнул,  но  тотчас  же, овладев собой,
громко рассмеЯлсЯ.
     - €звините менЯ, но вы, конечно, шутите, граф! - проговорил он.
     - Ќисколько,  но  так  как  этот  вопрос находитсЯ в тесной свЯзи с тем
разговором, который Я хотел иметь с вами завтра, то...
     - ’о вы хотите, чтобы Я подождал разъЯснениЯ до завтра?
     - ’олько  потому,  что  в  настоЯщее  времЯ  у  менЯ нет ни времени, ни
возможности   приступить   к   этому   серьезному   разговору;  но  если  вы
предпочитаете, чтобы это было сегоднЯ...
     - Ћ  нет,  весьма  возможно,  что  и  мне  придетсЯ  поделитьсЯ  с вами
кое-какими  важными  сообщениЯми, и потому лучше будет, если мы отложим этот
разговор до завтра!
     - Ќа этот раз вы задеваете мое любопытство, капитан, - пошутил Ћливье.
     - ’ем  не  менее  подождем  до  завтра,  мне  что-то  говорит, что этот
разговор  будет  иметь  серьезное значение длЯ нас обоих и решающее влиЯние,
быть может, на всю нашу дальнейшую жизнь!
     ‚стреча  с  человеком, о котором он с умилением и благодарной нежностью
так  часто  думал  в  течение  десЯти  лет,  совершенно изменила все планы и
намерениЯ  Љрасного  Љапитана, даже, так сказать, совершенно переродила его,
„жонатан  ‘пайерс по природе своей был человек пылкий и страстный, способный
любить  так же безмерно, как и безмерно ненавидеть. ’еперь ему казалось, что
он  нашел наконец брата, друга, и он ощущал в своем сердце такие не тронутые
еще  сокровища  любви  и  нежности,  которые теперь только хотел применить к
этому  благородному, прЯмому и добросердечному юноше, которого он едва знал,
но  уже давно любил, не знаЯ. Ћтныне всЯкий, кто только осмелитсЯ покуситьсЯ
на  счастье  или спокойствие Ћливье, должен будет считатьсЯ с ним, с Љрасным
Љапитаном;  отныне  он  имел  в  этом  молодом друге человека, который будет
делить  с  ним  его  успехи,  заставит  его забыть его прежнее горе и обиды;
отныне  он  не  будет  более  одинок.  Ћн  не  допускал даже мысли, чтобы со
временем  Ћливье  не  полюбил  его: разве не он, не этот добрый юноша сделал
его  тем,  чем  он  теперь  стал?  Ћ,  с каким нетерпением дожидалсЯ капитан
‘пайерс  теперь  ночи,  чтобы  скорее  переговорить  с €вановичем! Ћн твердо
решил,   чем  бы  ни  окончилсЯ  этот  разговор,  передать  все  дословно  и
рассказать  всю  правду  молодому  графу  и в случае надобности окончательно
порвать  всЯкие  сношениЯ  с  Ќевидимыми.  Џо  счастливой случайности забыли
упомЯнуть  в  договоре срок его обЯзательств, а также не было никакой статьи
в  договоре,  оговаривающей  невозможность  выхода  из  членов этого тайного
общества.  ‘ловом,  он теперь решил не только ничего не предпринимать против
Ћливье,  но  даже,  напротив, выступить на его защиту против всего мира, и в
том числе против Ќевидимых.
     Њежду  тем  праздник шел своим чередом; после плЯски вокруг костра было
разыграно  подобие  схватки  между  двумЯ  лагерЯми нагарнуков, или, вернее,
даже  подобие  грандиозного  боЯ,  так  как  в нем принимало участие до 6000
воинов.  ’олько  благодарЯ  тому,  что  участники  этого примерного боЯ были
вооружены   мЯгкими   тростниковыми   копьЯми,   стрелами   с  закругленными
наконечниками   и  топориками  из  легкой  дранки,  не  произошло  страшного
кровопролитиЯ  - и то некоторые участники в азарте схватывались врукопашную,
- и только вмешательство вождей во времЯ приостанавливало кровавый исход.
     ‡а  этим  примерным  боем  глазам  присутствующих  представилось  новое
зрелище,  более  ужасное, а главное, более отвратительное. Ћколо пЯтисот или
шестисот  женщин,  окружив  громадный  костер  в  форме  пирамиды, исполнили
вокруг   него  танец  огнЯ,  затем,  вооружившись  горЯщими  головнЯми,  как
настоЯщие  мегеры,  устремились  к  привЯзанным  к столбам пыток несчастным,
продолжавшим  петь  свой  родной  гимн  в  ожидании  пыток и смерти. †енщины
заплЯсали  теперь  вокруг  них  с горЯщими головнЯми в руках, возбуждаЯ себЯ
громкими  дикими  криками и неистовыми телодвижениЯми. ‚озбуждение их, можно
даже  сказать,  дикий  экстаз  стал  доходить  до того, что длЯ Ћливье стало
Ясно,  что  врЯд  ли они будут считатьсЯ с условиЯми, заключенными с вождЯми
племени.  Џодозвав  ‚иллиго,  он  попросил  его  положить конец неистовствам
освирепевших мегер.
     ‚иллиго сомнительно покачал головой.
     - џ  сильно  опасаюсь,  -  проговорил  он,  -  чтобы  обещание,  скорее
вырванное   вами,  чем  данное  вам  нашими  старейшинами  и  вождЯми,  было
исполнимо!
     - ‚иллиго,  -  воскликнул Ћливье тоном неоспоримой энергии, - Я требую,
чтобы  было  исполнено то, что твои одноплеменники торжественно обещали нам!
„ик,  помогите мне, - обратилсЯ он к канадцу, - не можем мы допустить, чтобы
эти люди, жизнь которых нам обещана, были замучены на наших глазах!
     Љанадец  бросил  умолЯющий взглЯд на ‚иллиго, но тот не дал ему времени
раскрыть рот.
     - Њолодой  Њэннах  говорит  неправду,  - с беспощадной настойчивостью и
упорством  сказал  —ерный  Ћрел.  - Ќаше племЯ ничего ему не обещало; только
одни  вожди  обещали пощадить жизнь пленников, и, конечно, ни один из вождей
не  тронет  их.  Ќо  вожди  не могут проЯвлЯть свою волю ни на воинах, ни на
женщинах,   не   могут  ничего  предписывать  или  воспрещать  им,  особенно
женщинам.  ‚ожди  повелевают,  и  им  повинуютсЯ потому только, что сами они
повинуютсЯ  нашим  законам,  нравам и обычаЯм. Ђ если они вздумают приказать
что-либо,  несогласное  с  нашими  законами  и  обычаЯми, унаследованными от
предков,  то никто не послушает их: вождь, не ЯвлЯющийсЯ блюстителем закона,
ниже последнего из воинов.
     - ’ак,  значит,  мы  были  обмануты?! - воскликнул Ћливье, побледнев от
бешенства.
     - Ќет,  Њэннах,  но  вожди  не могли предполагать, что ты потребуешь от
них  того,  что  не  в  их  власти  сделать.  ’о,  что они обещали тебе, они
сдержат, но больше этого ничего сделать не могут!
     - Џрекрасно!  -  воскликнул  Ћливье, совершенно выведенный из себЯ этим
препирательством.  - ‘кажи своим вождЯм, что они нарушают данное слово и что
Я ухожу. „ик, идем!
     - —ерный  Ћрел,  -  возразил  ‚иллиго  с  невозмутимым  спокойствием  и
величавой  гордостью,  -  не передаст вождЯм тех слов, какие сейчас произнес
молодой  Њэннах,  а  если  молодой  Њэннах уйдет, то —ерный Ћрел сотрет свои
военные  татуировки; его примеру последуют и все остальные! Џусть же молодой
опоссум   прежде,  чем  поступить  подобно  неразумному  детенышу  опоссума,
выбирающемусЯ  из  гнезда  раньше  времени и ломающему себе спину, послушает
совета ’иданы!
     ‘  этими  словами старый воин повернул спину к графу и удалилсЯ, гордый
и спокойный, как всегда.
     - €дете  вы,  „ик?  -  почти повелительно спросил граф. - џ не останусь
здесь ни минуты более!
     Љапитан встал, готовый следовать за Ћливье.
     - Ѓлагодарю!  -  воскликнул  молодой  человек, найдЯ в нем поддержку. -
Ѓлагодарю! - € он с чувством пожал ему руку.
     - „орогой  Ћливье, - сокрушенным тоном заговорил траппер, - вы этого не
сделаете... ‚о имЯ нашей старой дружбы, прошу вас, выслушайте менЯ!
     - •орошо, говорите, но только покороче, „ик!
     - Џоверьте  моей  опытности,  вы  не  должны  так  вести себЯ здесь. ‚ы
смертельно  оскорбили  —ерного  Ћрла, который десЯть раз спасал вам жизнь! џ
готов  поклЯстьсЯ,  что  вожди понЯли ваше требование именно так, как он вам
говорит:  иначе  они не дали бы вам никакого обещаниЯ. €з снисхождениЯ к вам
они  согласились  сами  не вмешиватьсЯ в это страшное дело, которое Я считаю
столь  же  возмутительным,  как  и вы, но на которое Я смотрю с другой точки
зрениЯ,  чем вы! ЏривЯзывать пленников к столбу пыток - исконный обычай всех
племен  Ђвстралии,  от  которого  вы никогда не заставите их отказатьсЯ, так
как  они  считают  это  своим  неотъемлемым  правом!  …ще на прошлой неделе,
несмотрЯ  на то что до настоЯщего времени нагарнуки и нирбоасы не состоЯли в
войне   между   собой,  нирбоасы  привЯзали  к  столбу  пыток  пЯть  молодых
нагарнуков,  которых они также сохранЯли длЯ какого-то своего празднества, и
нагарнуки  не  сделали  ничего,  чтобы  спасти этих несчастных от их ужасной
участи!  Ђ  теперь вы требуете, чтобы нагарнуки, знаЯ об этом, отказались от
наслаждениЯ   мести!  ќти  пЯть  замученных  нирбоасами  на  прошлой  неделе
нагарнуков  были  молодые  и  еще неопытные в военном деле воины, которые по
неопытности  своей  дали  себЯ  захватить  в плен на аванпостах, и их матери
теперь  в  числе  этих женщин. Ђ вы хотите, чтобы они оказались милосердными
по  отношению к пленникам! …сли бы даже они согласились пощадить их, никто в
целом  буше  не  мог бы объЯснить себе их странного поведениЯ: это было бы в
глазах  всех  туземцев  постыдной  слабостью,  неуважением  к своим погибшим
единоплеменникам,   за   которых  не  захотели  отомстить;  мало  того,  все
взглЯнули  бы  на  это  как  на  доказательство  того,  что нагарнуки боЯтсЯ
нирбоасов!  ‚ы должны знать, что длЯ туземцев не существует прощениЯ врагам.
“  них  в Языке нет даже слова, соответствующего этому понЯтию! Љак же можно
требовать  от  них того, чего они даже понЯть не могут, когда у них пощадить
врага  считаетсЯ  постыдным  как  длЯ  отдельного  лица,  так  и  длЯ целого
племени?!  Љроме того, милый Ћливье, вы смотрите на вождей нагарнуков как на
каких-то  европейских  начальников  или губернаторов. Ђвстралийский вождь не
властен  подчинЯть  своей  воле  никого из своих одноплеменников; его власть
начинаетсЯ  только  с того момента, когда начинаютсЯ военные действиЯ. Ђ вне
этого  он  не может отдать даже самого пустЯчного приказаниЯ самому младшему
из  воинов.  „аже  ‘овет  ‘тарейшин только улаживает распри и недоразумениЯ,
наказывает  за  преступлениЯ  и  объЯвлЯет  войну,  вне  этого его власть не
простираетсЯ.  џ  говорю  это к тому, чтобы вы правильно взглЯнули на вещи и
не  стали  упорствовать  в  своем  намерении  демонстративно  удалитьсЯ с их
празднества,  так  как,  в случае если вы это сделаете, мне останетсЯ только
посоветовать   вам  немедленно  покинуть  буш  и  переселитьсЯ  в  Њельбурн.
Џомните,  ваш  уход  ЯвитсЯ  смертельной  обидой людЯм, которые двадцать раз
ставили  свою  жизнь  на  карту  ради  вас; они все до единого станут вашими
врагами,  так  как  в  их представлении ваше поведение будет значить, что вы
предались  на сторону нирбоасов и заплатили им, за их самоотверженную любовь
к  вам, самой черной неблагодарностью! …два вы уйдете, как ‚иллиго, а за ним
и  все  воины  смоют  военную  татуировку  с лица, и тогда ничто на свете не
заставит  их  снова взЯтьсЯ за оружие ради защиты ваших интересов! Џодумайте
только  обо  всем,  что  эти  нагарнуки  делали  длЯ  вас  за  эти два года;
подумайте,  что  с  минуты на минуту их услуги могут снова понадобитьсЯ вам!
Љроме  того,  Я  должен  вам сказать, Ћливье, что Я, ваш испытанный друг, не
последую  за  вами,  если  вы  уйдете  теперь  отсюда:  Я  не хочу оказатьсЯ
изменником в глазах этих людей.
     - —то  вы  на  это  скажете,  капитан?  -  обратилсЯ Ћливье к „жонатану
‘пайерсу.
     - џ  согласен с вашим другом, - отвечал Љрасный Љапитан, - по-моему, он
прав. Ќо если вы все-таки сочтете нужным удалитьсЯ, то Я последую за вами!
     - Ѓлагодарю! - сказал граф, пожимаЯ его руку. - џ решил остатьсЯ!
     Њежду  тем  женщины продолжали истЯзать пленников. ‚ооружившись острыми
кремневыми  ножами,  они  срезали тонкими пластами мЯсо с разных частей тела
несчастных  и  тотчас  же  прижигали рану горЯщей головней, чтобы остановить
кровь.  ‚ремЯ  от  времени  мегеры  прерывали свое ужасное занЯтие ликующими
песнЯми  и  плЯской  вокруг  своих  жертв,  которые  с  геройским  мужеством
воспевали не переставаЯ подвиги своего родного племени.
     - ‚ах!  ‚ах!  -  пели  они хором. - Ќагарнуки не дети Њоту-“и, ‚еликого
„уха;  они  рождены  из грЯзи! Ћни не смеют глЯдеть в глаза воинам! Џокажите
нам  ваши  раны,  трусливые  опоссумы,  вонючие коршуны, вас ранили только в
спину! ‚ах! ‚ах! Ќирбоасы - славные воины, нагарнуки - женщины!
     €  так  продолжали  они  петь  часами,  днЯми.  …сли  смерть  долго  не
приходила,  они  все-таки  должны  были  петь при самых невыразимых пытках и
смеЯтьсЯ,  когда  обнажали  их кости, когда им отсекали член за членом; петь
до  последнего  издыханиЯ,  до последнего проблеска жизни, чтобы не прослыть
малодушными  трусами.  Ћливье  отворачивалсЯ,  чтобы  не  видеть  всех  этих
ужасов.   Љанадец   стоЯл   неподвижно,   с   удивительным   равнодушием   к
происходившему:  он уже не впервые видел все это, и сам был некогда привЯзан
нирбоасами к столбу пыток.
     Џри  каждом  новом стихе их военного гимна, при каждом их военном кличе
женщины  придумывали  новые  пытки длЯ несчастных. Љогда же муки становились
непосильными,  страдальцы выли свой военный клич и в этом вое заглушали крик
невыносимой  муки.  Ќо  сколько  ни  крепилсЯ Ћливье, нервы его не выдержали
наконец,  и,  слабо  вскрикнув,  он  лишилсЯ  чувств.  Љ счастью, перед этим
гостЯм  были  предложены  освежительные  напитки,  в  том  числе  и  вода, и
несколько  капель  воды  помогли  привести  графа  в чувство, так что случай
этот, среди общего возбуждениЯ и шума, прошел незамеченным.
     - Ђх,  „ик,  „ик!  ‡ачем  вы принудили менЯ присутствовать при подобном
зрелище!  - воскликнул он, и старый траппер был растроган этой почти детской
жалобой до слез.
     Њежду  тем  страшнаЯ  сцена подходила к концу. „ень начинал клонитьсЯ к
вечеру;  солнце  спускалось  к  горизонту.  Њатери  пЯти молодых нагарнуков,
замученных  нирбоасами  на  прошлой  неделе,  стали  просить,  чтобы им было
предоставлено  удовольствие  нанести несчастным смертельный удар, что и было
исполнено:  это  было их законное право. ’огда каждаЯ из них избрала то, что
она  могла только придумать самого ужасного; перо отказываетсЯ описывать все
эти  ужасы;  достаточно  будет  сказать,  что  когда  эти  изуродованные  до
неузнаваемости  останки  человеческих тел были наконец брошены на костер, то
они  уже  не  имели  ни  рук, ни ног, ни глаз, ни носа, ни ушей, ни губ; это
были просто окровавленные торсы, не имеющие даже подобиЯ человеческого.
     ЋстальнаЯ   часть   праздничной   программы   была   более  отрадной  и
представлЯла  собою не столь кровавое зрелище. Ќа громадную площадь, то есть
целую  полЯну,  окруженную  сплошным  кольцом  воинов,  вооруженных длинными
копьЯми,  были  выпущены с десЯток живых кенгуру, и молодые нагарнуки должны
были,  состЯзаЯсь с ними в быстроте ног, затравить их, то есть загонЯть так,
чтобы  в  конце  концов  изловить  их  руками;  воины же с копьЯми не давали
затравленным  животным прорватьсЯ через их цепь. Њенее чем в полчаса времени
все   десЯть   животных  были  изловлены  и  затем  торжественно  доставлены
‚ерховному  †рецу. Џосле этого молодые воины упражнЯлись еще в разных играх,
проЯвлЯЯ необычайную ловкость, меткость и проворство.
     Џоследний,  и  важнейший,  акт  торжества,  то  есть  самое  посвЯщение
преемника  •ранителЯ  ‘вЯщенного  ЋгнЯ,  произвело  громадное впечатление на
нагарнуков,  еще  не  видавших  этого  обрЯда.  ‚  тот  момент, когда солнце
скрылось  за  горизонтом,  громадный хор, состоЯщий из мужчин и женщин всего
племени,  запел  еще  раз  гимн  ‘вЯщенному  Ћгню,  и ‚еликий •ранитель, или
‚ерховный   †рец,  держа  за  руку  своего  старшего  сына  и  преемника  по
должности,  медленно, не торопЯсь прошли через громадный костер, достигавший
свыше  10  сажен длины и сооруженный наподобие двух толстых стен, сходЯщихсЯ
между  собой  в  вершине,  то  есть  наподобие  туннелЯ в пирамиде. Џод этою
горЯщею   пирамидой,   сквозь   этот   узкий   проход  должны  были  пройти,
торжественно  и  плавно,  отец  и  сын - хранители ‘вЯщенного ЋгнЯ. ’ри раза
повторили  они  этот  акробатический  фокус,  приведший  всех в восторженное
недоумение, кроме графа и Љрасного Љапитана.
     - џ  готов сейчас же проделать то же самое, - сказал американец, - всем
изучавшим  физику  давно  известно,  что человек безнаказанно может провести
две  или  две с половиной минуты в раскаленной хлебной печи при условии быть
совершенно  нагим,  как  эти  жрецы: происходЯщее при этом сильное испарение
тела   образует   вокруг   него  пар  значительно  низшей  температуры,  чем
окружающаЯ  среда,  и этого достаточно, чтобы на короткое времЯ предохранить
человека  даже  от  ожогов. ’аким образом плавильщики безнаказанно погружают
свои руки в котлы с расплавленным оловом! - объЯснил Љрасный Љапитан „ику.
     - „а... великое дело наука! - протЯнул канадец задумчиво.
     ’ем  временем  совершенно  стемнело,  и  нагарнуки направились вслед за
хозЯевами  ”ранс-‘тэшена  к  усадьбе,  где  был  приготовлен  длЯ  них  пир.
Ћбильные  Яства  и  питье  красовались  на  длинных  низких  столах, скорее,
мостках,  под  открытым небом длЯ туземцев, а в столовой был накрыт стол длЯ
европейцев и избранных гостей.
     Љакое  громадное  количество  Яств требовалось на 8000 человек, аппетит
которых  был  возбужден  всеми  разнообразными  переживаниЯми  этого  днЯ  и
всЯческими  телесными  упражнениЯми,  трудно себе представить, тем более что
австралийцы  имеют обыкновение есть до полного изнеможениЯ, до потери Ясного
сознаниЯ!  Љогда после трапезы гости успели немного соснуть и прийти в себЯ,
были  пущены  фейерверки,  которые  своим  эффектом  превзошли все ожиданиЯ.
Ќагарнуки,  никогда  не  видавшие  ничего  подобного, в неописуемом восторге
огласили  воздух  громкими  криками; европейцы в свою очередь приветствовали
виновника  торжества  единодушными "ура", как вдруг, ровно в 8 часов вечера,
громадный  сноп  серебристо-белого  света  вырвалсЯ  из  середины  озера  и,
охватив  весь  небесный  свод,  заставил  поблекнуть ракеты фейерверка. ‘вет
этот  озарил  все  озеро,  как солнце освещает всю окрестность; кругом стало
светло,  как  днем,  и  фейерверк  утерЯл  всЯкую прелесть и красоту. Ћливье
тотчас  же  распорЯдилсЯ  прекратить его, да и никто уже не интересовалсЯ им
более.  ’уземцы  кинулись  на  животы  и  лежали,  уткнувшись лицом в землю,
полагаЯ,  что  это проЯвление Њоту-“и, по случаю Џраздника огнЯ, а европейцы
полагали,  что  это  сюрприз,  приготовленный графом длЯ них и длЯ всеобщего
увеселениЯ.
     ’олько  „жонатан  ‘пайерс  в  тот  момент, когда сноп света вырвалсЯ из
середины озера, спокойно взглЯнул на свои часы и прошептал:
     - Џрекрасно, этот „эвис точен, как хронометр!
     Ћливье,  бледный  как  смерть,  не в состоЯнии был вымолвить ни единого
слова  в  ответ  на  приветствиЯ  и поздравлениЯ своих гостей, отлично знаЯ,
кому и чему следует приписать это удивительное Явление.
     - —то вы на это скажете? - обратилсЯ он к „жонатану ‘пайерсу.
     - ЏоздравлЯю  вас  с успехом; вам длЯ этого понадобилсЯ рефлектор очень
большой силы, конечно!
     Ћливье   не  стал  разуверЯть  его  и  решил  отложить  до  завтра  все
разъЯснениЯ  своих  отношений  с  Ќевидимыми  и все то, что ему уже пришлось
пережить  благодарЯ  этому.  „жонатан  же только и ждал этого сигнала, чтобы
знать,  что  на  "ђимэмбере"  все  благополучно  и  все в готовности длЯ его
возвращениЯ.  Ћн  как  раз  избрал  это времЯ, чтобы под предлогом усталости
попросить  у  любезных  хозЯев разрешениЯ удалитьсЯ. Ћливье нашел это весьма
естественным,   и,   извинившись,   что  не  может  лично  проводить  его  в
предназначенное  длЯ него помещение, так как не может оставить своих гостей,
нагарнукских   вождей,  одних  за  трапезой,  на  которой  он,  как  хозЯин,
непременно   должен   председательствовать,   если   не  желает  нанести  им
оскорбление,  он  приказал  одному  из  своих  слуг проводить капитана в его
комнату, затем простилсЯ с ним дружеским рукопожатием со словами:
     - „о завтра!
     - Ќепременно, Я буду ждать!
     Љак  только Љрасный Љапитан осталсЯ один в той части дома, котораЯ была
предоставлена  ему,  он  вздохнул  с облегчением: наконец-то он может начать
действовать!  Ќе  терЯЯ  ни  минуты  времени,  он  осмотрел  свой револьвер,
изготовленный  по  его  специальному  заказу,  12-миллиметрового  калибра, с
коническими  разрывными  пулЯми,  начиненными  фульминатом, бьющий на двести
шагов.  ђужье  свое  он  оставил на столе, так как оно могло только стеснить
его  на  ходу,  и  с  револьвером  в руке крадучись выбралсЯ задним ходом из
дома.
     Ќо  в  тот  момент,  когда  он  готов  был перешагнуть через порог, ему
показалось,  что какаЯ-то темнаЯ тень скользнула в кусты. Ћн тотчас отступил
назад  и,  выждав  некоторое времЯ, напрЯженно присматривалсЯ. Џрошло десЯть
минут.  Ќичто  нигде не шелохнулось; тогда он тихонько пробралсЯ в ближайшие
кусты  и  по ним, обходом, выбралсЯ к озеру много дальше того места, где все
еще  пировала  вблизи  дома  чернокожаЯ  толпа. ’еперь он пустилсЯ бежать со
всех  ног  к  тому месту, где оставил утром "‹ебедЯ". Ћн рассчитывал застать
своих  людей  наготове,  так  как  знаком,  сделанным им негру, извещал, что
вернетсЯ  на  судно  через  несколько  часов  после  заката.  Њенее чем в 50
саженЯх  позади  него  две  черные  тени неслись, как на крыльЯх ветра, едва
касаЯсь  ногами  земли,  словно  призраки. ’о были ‚иллиго и Љоанук, который
сегоднЯ более, чем когда-либо, оправдывал свое прозвище ‘ына Ќочи.
     ‘ухощавый  и  мускулистый, „жонатан ‘пайерс был чрезвычайно проворен, и
нагнать  его  было  тем  труднее  длЯ  ‚иллиго и Љоанука, что те должны были
остерегатьсЯ  быть  замеченными.  Љроме  того, ночью они не могли так твердо
рассчитывать на меткость своих бумерангов.
     ‚  Љрасном  Љапитане  ‚иллиго  чувствовал  незаурЯдного  противника,  и
захватить  его  врасплох  было не так-то просто. Џравда, им казалось, что он
был  безоружен,  но  тем  не  менее обоих нагарнуков томило какое-то мрачное
предчувствие  и  невольное  уважение к личности этого человека, построившего
такое удивительное судно, как то, которым они завладели сегоднЯ утром.
     “дивительно,  что  и  „жонатан  ‘пайерс  чувствовал  какую-то  страшную
тревогу.  "—то, если Я не захвачу на месте "‹ебедЯ"?" - спрашивал он себЯ, и
холодный  пот  выступал  у  него  на  лбу.  Ќо  разве подобнаЯ мысль не была
безумием?  Љто  мог  узнать  секрет  управлениЯ этим судном? ђазве он не был
уверен  в  своих  людЯх,  как  в  самом  себе?  Џусть  так! Ќо все же он был
неосторожен,  оставив  верхний  люк  "‹ебедЯ" открытым, благодарЯ чему можно
было  отодвинуть медную планку, скрывавшую хрустальные кнопки, чего при иных
условиЯх  невозможно  было  бы  сделать.  € капитан внутренне дал себе слово
никогда больше этого не делать.
     …ще  несколько  минут,  и  он  уже  на  месте;  вот  и  большаЯ полЯна,
представлЯвшаЯ  собой  продолжение  того  леса,  который  начинаетсЯ  у того
самого  места,  где  схоронен  "‹ебедь".  …ще минута, и он уже на отмели; он
подает условный знак, но ответа нет.
     „рожащей  рукой он раздвигает прибрежные кусты, мешающие ему видеть эту
часть  озера,  и  жадно  впиваетсЯ глазами в его хрустальную поверхность, но
"‹ебедь"  исчез.  Ќигде,  куда  ни  кинешь взглЯд, на всем громадном водЯном
пространстве  ни  малейшего признака исчезнувшего судна. Њежду тем на озере,
залитом луной, светло, как днем!
     ѓорло  у  него  пересохло;  он пытаетсЯ крикнуть, но что-то сдавило ему
горло,  и, не успей он вовремЯ ухватитьсЯ за ствол корЯвой ивы, он упал бы в
воду.
     - “ж  не  с  ума ли Я схожу! - пролепетал он вне себЯ от страха. - Ќет,
Я,  вероЯтно,  ошибсЯ:  это  невозможно... "‹ебедь" стоит на Якоре несколько
выше!  -  Ћн  делает  еще  несколько шагов вперед, опЯть смотрит. Ќет, он не
ошибсЯ: это то самое место, где он поутру оставил свой корабль!
     Ћдну  минуту  его отчаЯние было столь велико, что машинально блуждавшие
по  револьверу пальцы его руки внушили ему мысль покончить с собой. Ќо в тот
же  момент  в  нем  вспыхнула такаЯ жажда мщениЯ, что он вновь захотел жить,
хотЯ  бы  только  ради  этого.  ’еперь  его  мучило  уже  не  столько  самое
исчезновение  "‹ебедЯ",  сколько та тайна, котораЯ окружала все происшедшее.
Ћдин  момент у него мелькнула мысль, уж не завладел ли €ванович одним из его
рукописных   мемуаров,   относЯщихсЯ   к   управлению   "ђимэмбером",  и  не
воспользовалсЯ  ли он почерпнутыми из него сведениЯми, чтобы, соответственно
маневрируЯ  "ђимэмбером", захватить "‹ебедЯ", но ему тотчас стало невероЯтно
это  предположение.  ђазве  бы  его верный „эвис и весь преданный ему экипаж
допустили  бы  что-либо  подобное?!  Љого  же в таком случае обвинЯть?! ‚есь
персонал  ”ранс-‘тэшена  был все времЯ там налицо; на туземцев подозрение ни
на одну секунду не пало: до того это казалось немыслимым.
     €,  не  знаЯ виновника, капитан поклЯлсЯ отомстить ему хуже, чем мстили
сегоднЯ  утром  своим  пленникам нагарнукские женщины за своих сыновей. …сли
ему  не  удастсЯ найти "‹ебедЯ", то ведь все его десЯть лет каторжного труда
пропали  тогда  даром!  Ђ  что  станетсЯ  с  его несчастными друзьЯми там, в
"ђимэмбере",  на  дне  озера? Љак может он добратьсЯ до них на глубину свыше
100  сажен?!  „лЯ  этого  необходимо  вернутьсЯ  в ‘ан-”ранциско и приказать
построить  специальный  аппарат,  так  как  обычного  подводного  колокола в
данном  случае  было  бы  недостаточно. Ќо на это потребовалсЯ бы год, а как
знать,   что   за  это  времЯ  могло  произойти  на  "ђимэмбере"!  Ќарушение
дисциплины  могло породить ужасные вещи... Њожет ли „эвис удержать механиков
от  какой-нибудь  безумной  попытки  с  целью  вырватьсЯ  из  этой подводной
тюрьмы!  Њалейший  пустЯк  мог  приостановить нормальное и беспрепЯтственное
выделение  электричества  из  аккумулЯторов,  и  тогда  машина, продолжающаЯ
вырабатывать   электричество,   настолько   насытит  им  все  аппараты,  что
"ђимэмбер" разорвет, как паровой котел без предохранительных клапанов.
     ‚се  эти  мысли  с  быстротой молнии пронеслись в голове капитана, и он
решил  дождатьсЯ  днЯ,  чтобы  предпринЯть  дознание,  так  как  не могли же
бесследно  исчезнуть судно и три человека. Ћставалось еще одно предположение
-  что  "‹ебедь"  унесло одним из подводных течений, и так как экипаж не мог
ничем  воспротивитьсЯ  этому,  то  оно  и  пошло  ко  дну  вместе с ним. ќта
страшнаЯ мысль почти утешила его!
     ’еперь  он  удалилсЯ  на  несколько  шагов  от  берега, чтобы при свете
ослепительно  Яркой  луны  посмотреть,  нет  ли  каких следов, оставшихсЯ от
пропавшего  судна,  как  вдруг ему показалось, что вдали, шагах в пЯтидесЯти
от  него,  мелькнула  какаЯ-то  темнаЯ  тень! ’о же самое впечатление было у
него  и  тогда,  когда он выходил из дома ”ранс-‘тэшена, и это заставило его
призадуматьсЯ.
     Ќа  этот  раз  он решил убедитьсЯ, ошибалсЯ он или нет. ‘ этою целью он
вышел  на  дорогу  и, постоЯв с минуту как бы в нерешительности, затем вдруг
бросилсЯ  в сторону, обратную той, с какой пришел, а спустЯ несколько минут,
воспользовавшись  поворотом  дороги,  одним прыжком очутилсЯ в кустах, где и
притаилсЯ,  держа  наготове  револьвер.  ‚скоре  двое австралийцев, очевидно
преследовавших  его,  показались  на  дороге. Ћни миновали его, но, пробежав
шагов  тридцать  или  сорок,  остановились, почуЯв своим инстинктом дикарей,
что  сбились  со  следа.  Љрасный  Љапитан  видел,  как  они, жестикулируЯ о
чем-то,  затем  расстались  и  принЯлись  исследовать  кусты  по обе стороны
дороги.
     ‘пайерс  все это видел, не будучи труслив; он все еще хотел сомневатьсЯ
в  намерениЯх  туземцев  и  ничего не предпринимал против них. Ќо, не желаЯ,
чтобы  они  напали  на  него  в  кустах, сам решительно выскочил на дорогу и
встал в полосе лунного света прЯмо лицом к ним.
     Џри  виде его оба австралийца радостно вскрикнули от удивлениЯ и, точно
сговорившись,  отскочили  назад  и  пустили  свои  бумеранги  с уверенностью
людей,  никогда  не  промахивавшихсЯ. Ќо капитан предвидел их движение и как
раз   вовремЯ   бросилсЯ   на  землю  пластом,  и  бумеранги  обоих  дикарей
просвистали  над  его головой. Ћпоздай он на две секунды - и страшное оружие
раскроило бы ему череп.
     Ђвстралийцы  же были так уверены в меткости своего удара, что внезапное
падение  на  землю  капитана  объЯснили делом рук своих и с криком торжества
устремились   к   нему,   чтобы   снЯть   скальп.   Ќо   радость   их   была
непродолжительна;  капитан  дал  им  приблизитьсЯ  на  половину расстоЯниЯ и
прежде,  чем  нагарнуки успели прийти в себЯ от изумлениЯ, вскочил и, наведЯ
на  них  револьвер,  спустил  курок.  ‚иллиго упал, как сноп, без стона, без
крика.  Љоанук  кинулсЯ  к  нему,  вероЯтно  желаЯ  поднЯть  его  на плечи и
скрытьсЯ  вместе  с  ним  в буше, но едва он склонилсЯ к вождю, как раздалсЯ
еще выстрел - и молодой воин пал мертвым подле своего друга.
     - Ђга,   друзьЯ  мои,  чтобы  справитьсЯ  с  Љрасным  Љапитаном,  нужно
побольше  двух  человек!  -  воскликнул „жонатан ‘пайерс. - ’еперь-то Я знаю
хоть первое слово загадки!
     ‘нова   зарЯдив  свой  револьвер,  он  подошел  к  австралийцам,  держа
наготове  оружие, но оба нагарнука лежали на траве, окрашенной их кровью, со
сжатыми  кулаками; оба они были ранены в грудь. „жонатан склонилсЯ к Љоануку
и  осторожно  приподнЯл  его руку, котораЯ тотчас же безжизненно упала вдоль
тела юноши.
     - „а...  этот  готов!  -  прошептал  капитан  и стал вглЯдыватьсЯ в его
лицо.   Ќо  оно  не  было  ему  знакомо.  ’огда  он  наклонилсЯ  над  другим
нагарнуком,  и при первом же взглЯде у него вырвалсЯ невольный крик: это был
‚иллиго, друг молодого графа.
     "Ђ...  так,  значит,  граф  подослал их убить менЯ, менЯ, который готов
был  посвЯтить  ему  всю  свою  жизнь! ’ак стань же вновь Љрасным Љапитаном,
живи  лишь  ненавистью и мщением! - мысленно вскрикнул он. - ѓостеприимство,
честь  и  дружба - все это глупые слова, которые люди играют, чтобы обмануть
себе подобных!"
     Ќо вскоре его мысли принЯли другой оборот.
     "Ќет,  Я безумец! Љак Я мог заподозрить графа? ђазве это такой человек?
Ћн  единственный  человек,  который  подал мне руку помощи, он, рискуЯ своей
жизнью,  хотел  сегоднЯ спасти несчастных пленников. Ќет! Ќет!.. ђазве он не
говорил,  что  рассчитывает на мое содействие, разве он не готовилсЯ открыть
мне  через несколько часов свою душу, свои опасениЯ и надежды?! Ќет, нет, он
здесь  ни  при  чем!  ‚  таком случае дело еще больше осложнЯетсЯ... значит,
здесь,   во   ”ранс-‘тэшене,   должен   быть  удивительно  сильный  человек,
удивительно  умный,  которому  рабски повинуютсЯ туземцы, который всех здесь
проводит  и  который какими-то судьбами добралсЯ до моей тайны! —ем же иначе
объЯснить  исчезновение  "‹ебедЯ" и безумное покушение на мою жизнь?! Ќо кто
может  быть  этот человек? Љакую цель он преследует? џ во что бы то ни стало
должен найти его, и молодой граф поможет мне в этом!"
     ‚  этот момент, взглЯнув на труп ‚иллиго, капитан невольно содрогнулсЯ:
ему  казалось,  что  австралиец  смотрит  на  него  грозно и свирепо. ироко
раскрытый  глаз  нагарнука  смотрел  неподвижно,  как глаз мертвеца, который
забыли  закрыть  после  смерти; казалось, действительно он смотрел с упорной
настойчивостью  на  капитана.  Џоследнему  стало  жутко  под  этим  упорным,
неподвижным  взглЯдом,  и он машинально вытЯнул вооруженную револьвером руку
и  хотел  было  спустить  курок,  чтобы  уничтожить эти назойливые глаза, но
раздумал.  "Ђ  что, если он не мертв, - подумал капитан, - какую невероЯтную
силу  воли  должен  он  иметь,  чтобы оставатьсЯ таким неподвижным под дулом
моего  револьвера?!  Ќет,  не  следует  обезображивать  труп  врага!" - и он
опустил свой револьвер.
     ’еперь  он  подумал  о  том,  что  надо  избавитьсЯ  от  трупов;  в его
интересах,  чтобы  никто  до  поры  до  времени  не узнал о смерти этих двух
туземцев.  Џодозрение  в  их  смерти  легко  могло пасть на него, и тогда их
единомышленники  непременно  отомстЯт