ти   австралийские  дикари  довольно  близко
напоминают  американских  краснокожих:  тот  же  бродЯчий  или кочевой образ
жизни,  те  же  междоусобные  войны,  та же охота и рыбнаЯ ловлЯ, даже те же
скальпы  как трофеи войны и та же беспощаднаЯ жестокость к пленникам, тот же
суеверный  страх перед колдунами и та же неподатливость к принЯтию прогресса
цивилизации.
     Ћни  также  не ассимилируютсЯ, а быстро исчезают, уступаЯ натиску белых
людей.  Џоэтому  особенно ценно ознакомитьсЯ поближе с этими представителЯми
вымирающих  племен,  которых  вскоре  совсем не останетсЯ на земном шаре. Њы
хотим,   кроме   того,  доказать  нашим  правдивым  рассказом,  что  племена
австралийцев,  населЯющие центральную часть Ђвстралии, совсем были не похожи
на  жалких  обитателей  прибрежной  части этой страны, что они стоЯли уже на
известной    степени    развитиЯ,    руководствовались   известными   твердо
установленными  обычаЯми, традициЯми и узаконенными постановлениЯми, словом,
имели  свою  нарождающуюсЯ  цивилизацию.  ќти  племена  были  также не чужды
лучших  чувств  великодушиЯ,  благородства, признательности, даже известного
рыцарского   чувства   и   чувства  поэзии,  которое  ставило  их,  конечно,
неизмеримо выше их ближайших сородичей, дикарей Њеланезии.
     ’ак,   например,  нельзЯ  читать  без  удивлениЯ  нижеследующие  стихи,
которые  обычно  пели  по  вечерам,  танцуЯ на лугу, молодые девушки и юноши
нагарнукского племени:

                „желало лиа лана?
                Њангада, мангада!
                „желало иульс лана?
                ‚угада, вугада!
                    Љата гаро!
                        Њанга!
                    ѓваб-ба рино
                        ђоола.
                    џр диг бо,
                        Њанга!
                    ѓваб-ба рино
                        ђоола.
                    Љата гаро!
                        Њанга!

                Џойдем ли мы плЯсать?
                Џойдем, пойдем!
                Џойдем ли мы плЯсать и петь?
                €дем, идем!
                    Љрасавица в лесу!
                        Џойдем!
                    –веты и поцелуи там
                        Ќайдем.
                    …сли сердце есть в тебе,
                        €дем!
                    –веты и поцелуи там
                        Ќайдем.
                    Љрасавица в лесу!
                        Џойдем!

     Ќу  разве  это  не  поэтично?  €  племена,  где  распевают такие песни,
конечно,  не  могли  быть омерзительными дикарЯми, мало чем отличающимисЯ от
животных.
     ‚  этой  песне  слышитсЯ  что-то  нежное,  красивое,  как  бы отголосок
нравов,  не  лишенных известной утонченности, и чувств, не чуждых поэзии. Ќо
европейцы,  ворвавшись  в их жизнь в лице беглых каторжников, преступников и
авантюристов   худшего   типа   и   дав   волю  своим  худшим  инстинктам  и
наклонностЯм,    поспешили   эксплуатировать   честность,   доверчивость   и
добросовестность   этих   дикарей,   проЯвили   на  них  свою  жестокость  и
несправедливость  и вместо цивилизации привили им свои отвратительные пороки
и полную деморализацию.
     Џри  первом  поЯвлении  европейцев  в центральной части Ђвстралии в уме
туземцев  сложилась  о  них  следующаЯ  красиваЯ легенда: не видав судов, на
которых  прибыли  эти  белые  люди,  они  решили, что они спустились к ним с
луны,  чему  придавал известное вероЯтие и самый цвет кожи незнакомцев. ‹уна
же,  по  мнению  этих  туземцев,  представлЯет  собой жилище умерших воинов,
нечто  вроде  австралийской  ‚алгаллы. Џоэтому они принЯли их за своих давно
умерших  предков,  вернувшихсЯ  на землю после того, как им удалось похитить
тайну  громов  небесных в образе усовершенствованного огнестрельного оружиЯ.
‚  силу  этой легенды туземцы вначале смотрели на европейцев с благоговейным
трепетом и относились к ним, как к божествам.
     Љакое  громадное влиЯние могло бы дать это наивное и поэтичное сказание
честным,   порЯдочным   и   добронамеренным  европейцам  на  умы  пораженных
удивлением  туземцев!  ‚  ту  пору  австралийцы  с  радостью  подчинились бы
требованиЯм  европейцев  и  были  бы  самыми  деЯтельными пособниками в деле
разработки  почвы,  корчеваниЯ  лесов,  охраны стад, стали бы работниками на
фермах,  словом,  рабочей  силой,  с помощью которой без труда можно было бы
преобразовать всю страну и все ее население.
     Ќо  вместо  того  все  подонки английского общества, выброшенные сюда и
обеспеченные  в  полной  безнаказанности,  воспользовались своим авторитетом
длЯ  насилий, грабежей, жестокостей и даже убийств по самому незначительному
предлогу.  Ќе  осмеливаЯсь оказывать сопротивлениЯ этим английским скотинам,
несчастные  туземцы  бежали  в  глубь  лесов,  в  самые  непроходимые дебри,
скрываЯсь  от  жестокости  и  издевательств  белых людей. Ќо когда однажды в
схватке  один  из  туземцев  случайно убил англичанина и длЯ них стало Ясно,
что  эти  белые  люди  также  могут  умереть, престиж европейцев сразу упал.
Ђвстралийцы   осмелели,   и   началось   взаимное   истребление,   одинаково
ожесточенное и беспощадное с обеих сторон.
     Џозднее,   когда   Явились   честные   колонизаторы  с  самыми  благими
намерениЯми  и  хотели  исправить содеЯнное зло, то было уже поздно: туземцы
изверились  в  европейцах  и  видели  в них беспощадных и жестоких врагов, а
потому  поджигали фермы, разгонЯли и перебивали стада, избивали скваттеров и
их семьи.
     ’огда  пришлось  организовать длЯ защиты поселенцев целые экспедиции, и
во  имЯ  цивилизации  пошла настоЯщаЯ резнЯ, настоЯщаЯ охота за чернокожими,
причем  беспощадно  избивали  старцев,  женщин  и  детей,  все  во  имЯ того
бесчеловечного  закона,  придуманного  бессердечными и бессовестными людьми,
закона,  который  гласит,  что  люди,  противЯщиесЯ цивилизации сильнейшего,
должны  или  ассимилироватьсЯ,  или  исчезнуть,  и  что краснокожие уроженцы
Ђмерики и чернокожие австралийцы должны уступить место белой расе.
     ‡акон  истреблениЯ  и избиениЯ слабейшего сильнейшим ЯвлЯетсЯ, говорЯт,
результатом  борьбы за существование, и этот умилительный закон даровала нам
ЂнглиЯ;  в  силу его она угнетает €рландию, избивает сипаев, новоисландцев и
австралийцев  и  кричит:  "„орогу  британскому спруту!", потому что весь мир
недостаточно велик длЯ его щупалец.
     ‚   отместку  за  их  жестокости  туземцы  в  свою  очередь  не  щадили
попадавшихсЯ  в  их  руки  европейцев,  причем,  однако, оказывали им честь,
равную  своим  воинам,  и  привЯзывали  их  к  столбу  пыток,  даваЯ им этим
возможность выказать свое мужество среди самых ужасных мучений.
     €менно  в  этой  области  –ентральной  Ђвстралии,  где живут нагарнуки,
дундарупы  и  нирбоасы,  встречаютсЯ  великолепные леса казуаровых деревьев,
colidris  spiralis,  других  разновидностей  эвкалиптов и всевозможных видов
дерев.  ‡десь  же  растут  в  диком  состоЯнии многочисленные виды съедобных
растений,  например,  капустные  пальмы,  таробананы  и др. ”лора здесь тоже
отличаетсЯ  необычным  богатством,  а  потому  остаетсЯ только пожалеть, что
первые  европейцы  не  сумели  воспользоватьсЯ добрым расположением туземцев
длЯ  колонизации  этой  прекрасной,  богатой  страны  и развили в них только
инстинкт кровожадности и всЯкие пороки.
     ’аким  образом,  канадец  и  его  спутники  очутились в руках людей, не
знающих   ни  жалости,  ни  пощады  и  озлобленных  недавними  экспедициЯми,
предпринЯтыми   против   них  сиднейским  правительством.  ЏлемЯ  дундарупов
славилось  особенно  своим  пристрастием  к  грабежам и убийствам; они почти
исключительно  жили  грабежом  и хищением стад и другого имущества фермеров,
и,  быть  может,  потому  с  дундарупами  всего  больше  сходились лесовики,
всегдашние  участники  в грабежах и постоЯнные, верные союзники дундарупов в
экспедициЯх  такого  рода.  Џреследуемые  наравне  с  дикарЯми,  эти  лесные
бродЯги  сделались  с течением времени их естественными союзниками из бывших
врагов  и  жили  в  мире с туземцами. —то же касаетсЯ нагарнуков, то, живЯ в
местности,  изобилующей  дичью,  рыбой  и  всЯкими  плодами,  они жили почти
исключительно  только  охотой  и рыбной ловлей и не имели надобности грабить
фермы  или  нападать  на  торговые караваны, а потому нагарнуки пользовались
репутацией  наиболее  миролюбивого  племени,  которому  многие  скваттеры  и
колонисты,  пасшие  свои  стада  по  соседству  с ними, поручали даже охрану
своего имущества и скота.
     „ундарупы  почти  постоЯнно  враждовали  с  нагарнуками и потому охотно
дружили  со всЯкими лесными бродЯгами, рассчитываЯ на их помощь и содействие
против нагарнуков.
     „лЯ  дундарупов  пленение  канадца и ‚иллиго Явилось необычайным, можно
сказать,  почти  невероЯтным  счастьем: эти двое всегда поспевали первыми на
защиту  каждой  осажденной  грабителЯми фермы, и много раз все такие попытки
заканчивались  ничем,  потому  что  нагарнукский  вождь  и его приемный брат
отбивали нападение.
     ‚се  почти скваттеры и фермеры, обитавшие в 400 или 500 милЯх от ‘иднеЯ
или  Њельбурна,  ежедневно  требовали  себе  из этих крупных центров большие
транспорты  товаров  и  припасов,  и  тогда  целые  караваны повозок, в 20 и
более,  отправлЯлись из ‘иднеЯ и Њельбурна на фермы под конвоем достаточного
числа  смелых  и  решительных  людей, способных в случае надобности отстоЯть
караван   от   нападениЯ.  Ћбратно  этот  карабан,  сдав  по  принадлежности
требуемые  товары,  возвращалсЯ  нагруженный сельскими продуктами, которые в
свою очередь находили сбыт в городах.
     Љогда   фермы   бывали  переполнены  запасами,  утварью  и  инвентарем,
аппетиты  грабителей  разгорались  с особенной Яростью, и горе тому хозЯину,
который  не  озаботилсЯ  обнести  свои строениЯ достаточно высокой и крепкой
стеной,  котораЯ могла бы предохранить его от грабежа и поджога! ‚виду этого
все   австралийские   фермы   строились  на  манер  крепостей  и  обносились
настоЯщими  укреплениЯми,  канавами,  крепкими стенами, снабжались непомерно
высокой  сторожевой  башней, откуда в случае нападениЯ давали знать громкими
звуками  призывного  рога,  и  тогда  люди  с  окрестных  ферм, а чаще всего
‚иллиго или „ик со своими молодцами спешили на помощь осажденным.
     ЃлагодарЯ    вмешательству    этих    двух   героев,   подобного   рода
разбойнические   нападениЯ   все   реже  и  реже  удавались  или  обходились
разбойникам так дорого, что они надолго зарекались повторЯть свои попытки.
     Џоэтому  поимка ‚иллиго ЯвлЯлась настоЯщим торжеством длЯ дундарупов, а
пленение  канадца  не меньшим торжеством длЯ лесовиков, которые в одинаковой
мере боЯлись и ненавидели его как своего злейшего врага.
     Љанадец,  знаЯ, какаЯ участь готовилась ему в случае, если какое-нибудь
чудо  не  вырвет  его из рук врагов, спокойно мирилсЯ с предстоЯщими муками,
уверенный,  что  рано  или  поздно  ему  не  избежать  этой участи, и потому
немного  раньше  или  немного  позже,  не  все  ли  равно?  Ќо он не мог без
волнениЯ  думать, что подобнаЯ участь ожидает и молодого графа, и потому все
времЯ  придумывал всевозможные планы бегства или спасениЯ хотЯ бы только его
одного.
     Ќагарнукский  вождь  шел  гордо  и  уверенно, как победитель, вызывающе
глЯдЯ  на  своих  врагов,  и в своей экзальтации охотно запел бы сейчас свою
предсмертную  песню,  чтобы  показать  этим  подлым  дундарупам,  которых он
презирал до глубины души, как умеют умирать воины его племени.
     ѓлавнаЯ  гордость всех туземцев, глубоко презирающих жизнь, - это уметь
хорошо  умереть,  и,  когда  воина привЯзывают к столбу пыток, его малодушие
ложитсЯ  позором  на  все  его  племЯ,  тогда  как  его мужество и стойкость
покрывают его новой славой и создают ему еще лучшую репутацию.
     Џоэтому  стоицизм,  с  каким  военнопленные  переносЯт  самые  страшные
мучениЯ,  граничит с невероЯтным. Ѓыли случаи, что такой страдалец в течение
нескольких  дней  крЯду  смеЯлсЯ  и  пел  в  то  времЯ,  как  женщины и дети
беспрерывно  поджаривали его тело горЯчими головнЯми, вырывали у него ногти,
отрезали  заостренными  кремнЯми одну за другой все фаланги пальцев на руках
и  на  ногах. Ђ когда раненый готов был лишитьсЯ чувств от непомерной потери
крови,  то  раны  его  прижигали раскаленными докрасна камнЯми, так что мЯсо
шипЯ  запекалось, и кровотечение останавливалось. Ќаконец, под вечер второго
или  третьего днЯ, смотрЯ по желанию мучителей, но непременно в самый момент
окончательного  заката солнца, когда заканчивалась эта кроваваЯ оргиЯ и тело
жертвы  обыкновенно представлЯло собой уже почти бесформенный, окровавленный
торс,  все  еще  сохранЯющий  остаток  жизни, так как мучительницы все времЯ
тщательно  остерегаютсЯ  повредить какой-нибудь из жизненно важных органов и
тем самым причинить преждевременную смерть, несчастного добивали.
     Ќе  странно  ли,  что  этот  страшный обычай "столба пыток" встречаетсЯ
почти  у  всех  народов?  Ћн  еще  и  сейчас  в  обычае  у  некоторых племен
американских  краснокожих  и  в  Ђвстралии  и исчезнет разве только вместе с
последним  аборигеном.  “ туземцев Ќовой ѓвинеи он также в обычае, равно как
и  у  прежних  полинезийцев.  Ђ  в  наше времЯ китайцы, именующие европейцев
варварами, подвергают своих пленных ужаснейшим пыткам.


        XXI

          Ќочь в плену. - "—еловек в маске". - ЋргиЯ дундарупов. -
          ЏриготовлениЯ к пытке. - ‘пасены неожиданными друзьЯми.

     Љанадец  хорошо  знал,  что  его  ждет,  но уже давно примирилсЯ с этой
участью.  Ћн  уже  однажды  был  привЯзан  к  этому столбу у нирбоасов и был
обЯзан  своей жизнью все тому же ‚иллиго, который подоспел как раз вовремЯ с
сотней  своих  воинов. ‘ того времени он запассЯ у одного знакомого аптекарЯ
двумЯ  маленькими  пузырьками  сильнодействующего  Яда, с которым никогда не
расставалсЯ.  ‚  крайнем  случае  благодарЯ  этому  снадобью  он  мог  разом
проститьсЯ  с  жизнью,  безболезненно и легко. Ќа этот раз он решил в случае
надобности  поделитьсЯ  своим запасом с молодым графом и ‹ораном, потому шел
весело и бодро, как на прогулке.
     ”ранцузы  же  совсем не подозревали о грозившей им участи; конечно, они
понимали,   что   жизни   их   грозила   опасность,   знали,  что  благодарЯ
вмешательству  невидимых  врагов  их  не  пощадЯт,  но  им  даже в голову не
приходило,  что  эти  подкупленные дундарупы могут обращатьсЯ с ними, как со
своими военнопленными.
     Ќадменный,  вызывающий вид ‚иллиго и небрежнаЯ безучастность „ика также
немало  способствовали  их  успокоению.  ‘тарый  траппер  пользовалсЯ каждым
случаем,  чтобы  поддержать  их  мужество и словом и взглЯдом обнадежить их,
хотЯ внутренне он говорил себе:
     - …сли  Љоанук  или  Ќирроба  не  придут  вовремЯ  с достаточным числом
воинов, то мы погибли!
     „ундарупы  не  опасались  этого.  ѓлавные силы шли на землю нагарнуков,
которые,  разумеетсЯ,  все  усилиЯ  должны  были  употребить  длЯ  отражениЯ
нашествиЯ.  Џоэтому  отрЯд,  ведший  пленников,  мог вполне считать себЯ вне
всЯкой опасности.
     ‚скоре  показалась  и  деревнЯ. Ќаселение встретило страшных пленников,
„ика  и ‚иллиго, с криками злобного торжества. Ѓеглые каторжники и их вождь,
лазутчик   Ќевидимых,  пришли  в  деревню  раньше  и  успели  распространить
радостную весть.
     †енщины,  старики,  дети осыпали пленников бранью и насмешками. ‚иллиго
равнодушно  и  спокойно переносил невзгоду; „ик возбуждал всеобщее удивление
своим  громадным  ростом. Ѓандиты держались поодаль, словно совестЯсь своего
союза со свирепыми дикарЯми.
     ‚ числе негодЯев находилсЯ один человек с маской на лице.
     Љанадец и его спутник переглЯнулись между собой.
     - Љто  бы  это мог быть? - подумал каждый из них, и у каждого пробежала
в голове одна и та же мысль.
     „о   сих   пор   у  пленников  были  свЯзаны  только  руки;  теперь  им
окончательно  свЯзали  и  ноги  и  бросили  их всех в одну хижину. Џоследнее
времЯ перед казнью им сочли возможным позволить провести всем вместе.
     - ‚от и конец драмы! - сказал Ћливье, когда дверь хижины захлопнулась.
     ’о  были  первые  слова,  которыми  обменЯлись пленники по приводе их в
деревню дундарупов.
     - Џростите  менЯ,  граф, - пролепетал упавшим голосом ‹оран. - ќтого не
случилось бы, если бы не глупое приключение со мной. Ћно вас задержало...
     - ЏустЯки,  ‹оран,  Я не хочу этого слышать. …сли б Я не затащил тебЯ в
Ђвстралию,  жил  бы  ты себе преспокойно дома. џ опЯть во всем виноват, а не
ты; Я это знаю и чувствую. —то вы скажете, „ик?
     - ‘кажу,  что,  по  моему  убеждению,  Љоанук  ЯвитсЯ  сюда раньше двух
часов.
     Ќо  канадец сам себЯ обманывал. ‘лишком слаба и ничтожна была у него, в
сущности,  эта  надежда  на  нагарнуков,  хотЯ, с другой стороны, можно было
быть  уверенным,  что  они  долгом чести сочтут употребить все усилиЯ, чтобы
спасти ‚иллиго, его названого брата, и обоих товарищей последнего.
     ‚иллиго  ничего  не  говорил.  Ћн  сидел  в углу и напевал себе под нос
унылую песню. Ћн приготовлЯлсЯ спеть ее, когда будет умирать среди мучений.
     ‚друг   среди  ночной  тишины  раздалсЯ  голос,  заставивший  пленников
вздрогнуть.
     - ѓраф  ‹орагюэ  д'Ђнтрэг,  - сказал этот голос, - видите ли вы теперь,
как  бесполезно  боротьсЯ  с  Ќевидимыми?  ‚ы  теперь  окончательно  в нашей
власти.  Ћт  вас  зависит  спасти  свою  жизнь  и  жизнь ваших товарищей. ‚ы
знаете,  на  каких условиЯх... ‡автра на рассвете Я приду к вам за последним
ответом. ‚аша участь в ваших собственных руках!
     - Ќе  отвечайте,  молчите,  -  поспешно  шепнул  графу старый траппер и
продолжал  громким, звучным голосом: - ‘лушайте, вы, человек в маске! џ, „ик
‹ефошер,  по прозванию Љанадец, объЯвлЯю войну не на живот, а на смерть всем
вашим  Ќевидимым, этой трусливой, поганой орде, котораЯ умеет наносить удары
лишь из-за угла!
     Ќа  это был ответом ехидный, шипЯщий смех. Ћливье стал припоминать, где
он слышал этот смех, но никак не мог припомнить.
     ‡атем  все  стихло,  только в деревне звенели песни дундарупов, которые
на  радости  перепились  туземного  хмельного  напитка  и орали во все горло
воинственные песни, предвкушаЯ зрелище казни пленников.
     ‚иллиго  тоже  пел  вполголоса, прославлЯЯ свое храброе племЯ и подвиги
предков.
     Ћливье  под  конец  заснул,  положив голову ‹орану на колени. “сталость
взЯла   наконец   свое.  ‚ерный  слуга  графа  тоже  погрузилсЯ  в  дремоту.
Ѓодрствовать осталсЯ один „ик.
     Ћн все думал и думал о средствах к спасению.
     Љогда  он  услыхал  пение  туземцев,  сопровождаемое топотом плЯски, то
почувствовал   неизъЯснимую   радость.   Ћн   понЯл,  что  дундарупы  сильно
перепились и после оргии, наверное, будут крепко спать.
     “  него  зародилсЯ  в  голове план. Ћн жалел, что его нескоро еще можно
будет  привести  в  исполнение,  но  стал  все более и более убеждатьсЯ, что
смелый план его вообще исполним.
     ’олько  бы поскорее перепились дундарупы, поскорее бы завалились спать!
‘о  стороны  пленников они не опасались ни малейшей попытки к бегству. ђазве
пленники  не были крепко свЯзаны кенгуровыми ремнЯми, разве не были отобраны
у них ружьЯ?
     Ќа этой уверенности диких и строил канадец, между прочим, свой план.
     †елаЯ  посмотреть,  что  именно  делаетсЯ  у  дундарупов, „ик осторожно
подполз к двери хижины.
     „икари   и   бандиты   плЯсали   в  безобразно  пьЯном  виде.  Ћни  уже
доплЯсывали,  так  сказать, последние силы; многие из пирующих уже лежали на
земле  в  глубоком  сне. •ижину караулили только два молодых воина с пиками;
невдалеке  прохаживалсЯ  замаскированный  человек  с  винтовкою  за плечами.
‚идЯ,  что  нельзЯ  добитьсЯ никакого толку от своих ошалевших союзников, он
решилсЯ караулить пленников сам.
     Љанадец  даже  улыбнулсЯ: до того он был обрадован тем, что ему удалось
увидеть, - и стал спокойно дожидатьсЯ удобной минуты.
     ‚друг  он  услыхал  слабый  шорох  в  стене хижины с противоположной от
часовых  стороны.  Ћн  сделал  усилие,  потЯнулсЯ  и  разом  разорвал ремни,
опутывавшие  его  тело. Ћсвободившись, он встал и пошел осторожно по хижине,
но споткнулсЯ об кого-то из лежавших.
     - Љто это? - тихо спросил он.
     - ќто  Я,  Я!  -  отвечал  ему  ‚иллиго,  который тоже услыхал шорох и,
свЯзанный, пополз к стене, извиваЯсь, как змеЯ.
     Љанадец  поспешил развЯзать дикарЯ, и оба они, не обменЯвшись больше ни
словом, приблизились к непрочной глинЯной стене.
     орох  не  прекращалсЯ.  Ћчевидно  было,  что  кто-то  желал  осторожно
обратить на себЯ внимание пленников.
     ђешив,  что,  во  всЯком случае, враги не стали бы так действовать, „ик
стукнул два раза в стену.
     орох  прекратилсЯ, вместо него послышалось два ответных удара в стену.
‘омнениЯ не было: к пленникам приближалась помощь, но кто бы это мог быть?
     ‚скоре  послышалсЯ  звук, как будто бы кто-то стал буравить стену, и на
землю  посыпались  комки глины. ЏоЯвилось отверстие, сквозь которое пленники
завидели сероватый сумрак ночи.
     - Љто там? - спросил канадец, наклонЯЯсь к отверстию.
     - ќто Я! - отвечал знакомый голос англичанина „жона „жильпинга.
     „ик насилу удержалсЯ, чтобы не вскрикнуть от удивлениЯ.
     - ‚ы! ‚ы один! - сказал он вполголоса.
     - „а,  совершенно  один,  со  мной  только  бедный  Џасифик, да мул, да
собака.  Ћни  и привели менЯ сюда. Ќо Я вам расскажу об этом после, а теперь
некогда.
     - „а,  вы  нам  расскажите  это  после, - отвечал „ик, - а теперь Я вам
скажу только то, что вы честный и храбрый человек, мистер „жильпинг.
     - „а  нет же, право, нет. ѓоворЯт вам, что это не Я, а Џасифик, да мул,
да  собака...  Ќо  об  этом после. џ боюсь, как бы дундарупы, которые плЯшут
около костра... Ќадо сначала вооружитьсЯ.
     - “вы! “ нас отобраны все винтовки!
     - ‚от вам другие. ’олько берите скорее, а потом мы увеличим дыру.
     - Љак, мистер „жильпинг, вы решились...
     - „а,  ведь  это было нетрудно. џ знал, что в багаже мула есть оружие и
зарЯды.  џ взЯл оттуда четыре винтовки длЯ вас и одну длЯ себЯ да столько же
револьверов... Ѓерите же скорее, вооружайтесь.
     - Њистер „жильпинг, вы молодец.
     - Ћ,  вовсе  нет. џ только воспользовалсЯ "нетрезвостью" дикарей... ‚от
вам патроны, а вот и револьверы. ЉажетсЯ, довольно.
     - Љак вас благодарить, мистер „жильпинг?
     - Ћ,  не  менЯ,  не менЯ... ‚едь Я же говорю вам, что это все Џасифик с
мулом и вашим Ѓлэком... ќто очень оригинально...
     ‚о  времЯ  этого  разговора  англичанин  передавал „ику через отверстие
ружьЯ  и  револьверы.  ‚иллиго с догадливостью дикарЯ подполз к двери и стал
наблюдать, что делаетсЯ на улице.
     ЋргиЯ  разгоралась.  Ќа красном фоне пылающего костра выделЯлись черные
тени    плЯшущих   дундарупов   и   бандитов.   Џение   тоже   продолжалось.
‡амаскированный  человек  продолжал  прохаживатьсЯ один с ружьем за плечами.
Ћливье  и  ‹оран, разбуженные „иком, с нескрываемою радостью встретили весть
об  освобождении.  ЃлагодарЯ мужеству и хладнокровию „жильпинга все пленники
были  снабжены  оружием.  ’еперь  они  могли с успехом защищать свою жизнь и
свободу от пьЯной толпы.
     ‚ооружившись  с  ног  до  головы,  друзьЯ  составили совет. ‚ сущности,
думать  было  не  о чем: стоило только выйти потихоньку из хижины и оставить
деревню. Ќа утро дундарупы нашли бы хижину пустою.
     Ќо  не  того  хотели  ‚иллиго  и  канадец:  им хотелось задать негодЯЯм
хороший  урок.  ‚  успехе  они  не  сомневались, имеЯ в виду свое прекрасное
вооружение.  Ќаконец,  следовало  принЯть  в расчет и чрезвычайное изумление
ошалелых  дикарей и бандитов, когда они вдруг увидЯт перед собою свободных и
вооруженных пленников.
     ќти соображениЯ „ика были принЯты всеми единогласно.
     - Џоблагодарите  же  мистера  „жильпинга,  - заметил „ик, - ведь это он
нас выручил!
     - Ћ  дорогой мистер „ик, - возразил англичанин, - очень рад слышать это
от  вас,  но не забывайте также и Џасифика с мулом и Ѓлэком. Љогда вас увели
дундарупы,  Я  хотел  погнать  Џасифика  к тем горам, где, по вашим, словам,
находилась   деревнЯ   нагарнуков.  џ  хотел  известить  ваших  союзников  о
случившейсЯ  с  вами  неприЯтности.  Ќо  Џасифик  мой,  не  знаю,  что с ним
сделалось,  ни  за  что не хотел идти, а повернул в ту сторону, куда шел ваш
мул,  шедший  в  свою  очередь за Ѓлэком, который шел издали за дундарупами.
’ак  мы  и  потащились  друг  за  дружкой  и дошли до деревни. ’ут Я решилсЯ
наконец  обуздать  животных  и  начал  с того, что привЯзал Ѓлэка к дереву в
роще;  мул  и  осел спокойно поместились около него, но Я длЯ пущей важности
тоже  привЯзал их к дереву. Џотом Я стал дожидатьсЯ ночи и поужинал. •ороший
сыр  у  менЯ,  право;  Я  в  первый  раз  еще попробовал от этого куска, как
привез,  и очень доволен... Љогда наступила ночь, Я достал из багажа ружьЯ и
зарЯды...  Ћстальное  вы  знаете.  ’еперь вы видите сами, что Џасифик, мул и
Ѓлэк играли во всем этом главную роль.
     Љогда  англичанин  кончил рассказ, стало светать, и дундарупы с пьЯными
криками  нестройною,  безоружною  толпой  кинулись к хижине. ‡а ними спешили
бандиты, едва держась на ногах от опьЯнениЯ.
     ‡амаскированный  человек  кинулсЯ  загородить  им  дорогу. ‚ероЯтно, он
хотел исполнить данное накануне обещание.
     Ќо  он  не  успел.  Њгновенно  сцена изменилась. „верь хижины с треском
вылетела  вон,  и  на  пороге показались пЯть человек пленников, вооруженных
винтовками.
     ЋткрылсЯ   беглый   огонь,   в   короткое  времЯ  произведший  огромное
опустошение в рЯдах дикарей.
     “жас  и  удивление  охватили  дундарупов и бандитов. ЏостоЯв немного на
месте,  нестройнаЯ  толпа отхлынула от хижины и бросилась кто куда. ‘трашные
винтовки безжалостно истреблЯли бегущих.
     Џри  первых  выстрелах  европейцев  замаскированный  человек бросилсЯ в
сторону  и  скрылсЯ  в густой траве. …вропейцы проискали его потом весь день
до вечера, но не нашли.
     ‚ечером  поселок  дундарупов  горел  со всех четырех концов, а ‚иллиго,
глЯдЯ на пожар, плЯсал военный танец.
     ‘пустЯ  пЯть  дней  маленький  караван  вступил на ‹ебЯжий прииск, цель
похода  Ћливье  ‹орагюэ.  Љанадец  показал своим ослепленным товарищам груды
золота, веками накопленного в этом месте.
     - ‚от,  - сказал „ик графу, - вот вам могущество и мщение. Ќа земле нет
ничего, что устоЯло бы против этого блестЯщего бога!


                                —асть втораЯ

        ‚ „…Ѓђџ• Ђ‚‘’ђЂ‹€€


        I

          Џраздник  в  Њельбурне. - Ѓоксеры. - ’ом Џоуель, чемпион
          Ђвстралии и Ђнглии, и „жемс ’айлер, чемпион Ђмерики.

     ‚  Њельбурне,  главном  городе  провинции ‚икториЯ, шли приготовлениЯ к
празднествам  по  случаю  дарованиЯ  колонии  автономного  права. ЋснованнаЯ
всего  за  пЯтнадцать  лет  перед  тем,  столица  ‚иктории благодарЯ приливу
эмигрантов  разрослась  в огромный город, который далеко оставил за собою по
богатству   и   числу  жителей  даже  ‘идней,  возникший  при  самом  начале
австралийской колонизации.
     ’акой   быстрый  рост  города  обусловливаетсЯ  открытием  в  провинции
‚икториЯ  богатейших  золотых  приисков.  Њельбурн  обстроилсЯ и украсилсЯ с
замечательной  быстротой.  Ѓиржа,  банки,  газеты,  журналы,  школы,  театры
возникли  в нем, как по волшебству, и в короткое времЯ город почти сравнЯлсЯ
по назначению с такими пунктами, как Ѓомбей, Љалькутта, анхай и ѓонконг.
     ‘сыльнопоселенцы,  составлЯвшие  прежде  Ядро населениЯ, растворились в
массе  пришлых  авантюристов,  которые были нисколько не лучше их, но только
по  счастливой  случайности  успели  скрыть  кое-как  свои грехи и грешки на
родине и переселились из метрополии не на казенный, а на собственный счет.
     Ћба  класса быстро слились между собою, потому что большинство ссыльных
занЯлось  торговлей  и промыслами, более или менее честно добываЯ средства к
жизни.  Ђристократию  колонии  составили лица безупречные, не опороченные по
суду,  и  с  ними  стремились роднитьсЯ посредством брачных союзов те из лиц
вышеупомЯнутого  нами  класса,  которым  удавалось  занЯть  более  или менее
видное положение в обществе.
     ‡аметив  быстрый  прогресс  колонии, английское правительство поспешило
даровать  ей  самоуправление,  чтобы  не  лишитьсЯ  ее,  как лишилось за три
четверти века перед тем колонии ‘еверной Ђмерики.
     €так,  ЂвстралиЯ получила self-governement. “правление вверЯлось отныне
местному   парламенту,  состоЯщему  из  двух  палат,  верхней  и  нижней,  с
ответственными     министрами     и     представителем     короны,    лордом
генерал-губернатором.
     Њера    была    очень    искуснаЯ,    дальновиднаЯ.    ЋтказываЯсь   от
непосредственного  управлениЯ  колонией,  ЂнглиЯ  сохранЯла над нею все свои
верховные права как над неразделимою частью монархии.
     Џервым   актом   новосозданного   парламента  было  дарование  всеобщей
амнистии  с представлением всех гражданских прав тем из ссыльных, которые не
совершили  никакого  проступка  по  вступлении  их  на  австралийскую землю.
‚месте  с  тем  были  уничтожены в архивах и канцелЯриЯх присутственных мест
все  документы,  касавшиесЯ  прошлого ссыльных. ‚торою мерою был единогласно
принЯтый обеими палатами билль о празднестве в честь самоуправлениЯ.
     Џрограмма    праздника,    выработаннаЯ   новоиспеченным   мельбурнским
лорд-мэром  вместе  с альдерменами, была опубликована во всеобщее сведение и
вызвала  всеобщий восторг. „ень должен был начатьсЯ салютационною пальбою из
пушек,  затем  следовал  прием  генерал-губернатором  парламентской  и  иных
депутаций,  с  речами  и  поздравлениЯми;  далее  перед властЯми должны были
продефилировать   представители   всех   британских  колоний  в  характерных
костюмах,  и,  наконец,  стоЯщаЯ в гавани эскадра должна была дать примерное
морское сражение.
     Ћстаток  днЯ  предполагалось  посвЯтить  всевозможным  видам  спорта  и
закончить  праздник  блистательным  фейерверком, спектаклем gala в городском
театре и роскошным балом у генерал-губернатора.
     Ќо   great-attraction   предстоЯщего   праздника  составлЯл  длЯ  массы
ожидавшийсЯ бокс знаменитого силача ’ома ЏоуелЯ.
     ’ом  Џоуель  был  ссыльный. ‡а свой бокс он в Ђнглии был прозван "царем
боксеров";   в   единоборстве  ему  удалось  убить  человек  двенадцать,  но
английские  присЯжные постоЯнно оправдывали его, выносЯ всЯкий раз вердикт о
случайной  смерти  (accidental  death).  Ќаконец в одной ссоре он так хватил
своего  противника,  вызванного  им  на бокс, что тот в одну минуту испустил
дух.  ЏрисЯжные  вынесли наконец царю боксеров обвинительный приговор, и ’ом
Џоуель  был  переселен  на  казенный  счет  в  Ђвстралию. ќтот самый силач и
расклеил  теперь  по  всем  мельбурнским  улицам афиши, вызываЯ на бокс всех
желающих померЯтьсЯ с ним.
     ђазумеетсЯ,  городскаЯ  управа  единогласно  ассигновала  четыре тысЯчи
фунтов стерлингов (40000 руб.) на премию победителю.
     ‚ызвалось  и  записалось  три  борца: один негр, уроженец Ќовой ѓвинеи,
замечательный  силач,  известный  в Њельбурне под именем ‘эм; один ирландец,
по   имени   Њайкл   Ћ'Љелли,   тоже   считавшийсЯ   атлетом,   и,  наконец,
специалист-боксер, американец „жемс ’айлер.
     ум   прошел  по  всему  Њельбурну,  составились  многочисленные  пари;
большинство  держало,  впрочем,  двадцать  против одного за ЏоуелЯ, и только
американцы  принимали  одинаково  ’айлера  и  ЏоуелЯ,  руководствуЯсь в этом
случае национальной амбицией.
     ѓазеты  были  наполнены  заметками  и сообщениЯми по поводу предстоЯщих
торжеств.  Џодвиги  ЏоуелЯ  и  ’айлера  описывались  и  разбирались со всеми
подробностЯми,  взвешивались  относительные силы двух будущих противников, и
делались соображениЯ о том, кто из них победит.
     ѓород  разделилсЯ  на две партии, на "поуельЯнцев" и на "тайлерьЯнцев".
Њного  буЯнов  успело  еще  за двое суток до праздника подратьсЯ между собою
из-за трудноразрешимого вопроса: который из двух борцов победит?
     Њежду тем незаметно подкралсЯ и нетерпеливо ожидаемый всеми день.


        II

          €скатели   золота.  -  Џроспекты  ‹ебЯжьего  прииска.  -
          ‚озвращение  в  Њельбурн.  -  ЉонцессиЯ.  -  Џутешествие
          ‹орана. - ‘ыщик и барон.

     Џод  вечер,  накануне  праздника  в  Њельбурне,  в  город  въезжали три
путешественника,   ехавшие  верхом  на  малорослых,  но  сильных  и  быстрых
новогвинейских  мустангах. Ћни направлЯлись к "‚осточной гостинице" на улице
џрро-стрит.
     ‚  этих  путешественниках,  несмотрЯ  на  значительную  перемену  в  их
костюмах,  можно  было  с  первого  же  взглЯда узнать графа ‹орагюэ, „ика и
‚иллиго,  нагарнукского  вождЯ. Ћни все трое ехали из ‘иднеЯ, столицы Ќового
ћжного  “эльса,  где  провели  несколько  времени  по делам, о которых мы не
замедлим сообщить читателю.
     Ћливье   был   одет   с   изысканным  изЯществом  и  вместе  простотою,
свойственной  хорошему  вкусу.  Ќа  канадце был полный костюм австралийского
скваттера,  весь  из  голубого  бумажного бархата. ‚иллиго осталсЯ в прежнем
своем  первобытном  костюме,  согласившись  только длЯ города надеть на себЯ
какую-то  пеструю  накидку,  да  и то лишь после усиленных просьб со стороны
своих друзей.
     “мный  Ѓлэк,  не отстававший от своего господина, как будто с гордостью
щеголЯл  в  красивом серебрЯном ошейнике, который Ярко блестел на его черной
шерсти.
     Џутешественники  ехали  в  Њельбурн,  разумеетсЯ,  не  на  праздник; их
призывали  туда  различные  важные  происшествиЯ,  имевшие  место  после  их
прибытиЯ на ‹ебЯжий прииск.
     Џрииск  оказалсЯ  таким  богатым,  что превзошел самые смелые ожиданиЯ.
Ћгромные  самородки  встречались  на  каждом  шагу,  стоило  только покопать
немного  землю.  ‡олотоноснаЯ  почва  сулила  несметную  добычу.  ‚ качестве
специалиста-геолога  „жон  „жильпинг,  рассмотрев  найденные образцы золота,
объЯвил,  что  это  золото самое чистое, какое только может быть. Ћставалось
только собрать богатую жатву.
     ‡атем  наши друзьЯ посоветовались между собою, как им поступать дальше.
€нструменты,  привезенные  на муле, они старательно зарыли в Яму под большим
эвкалиптовым  деревом,  а  все  золото,  которое  им удалось добыть во времЯ
предварительного  исследованиЯ  прииска, навьючили на мула и осла, тщательно
замаскировав этот ценный багаж.
     ђазумеетсЯ,  золото,  навьюченное  на  Џасифика,  было  подарено  „жону
„жильпингу,  который,  впрочем,  и  не  отказывалсЯ  от  этого  подарка.  Ќа
радостЯх   чудак-англичанин   и   тут   не  позабыл  проиграть  на  кларнете
благодарственный псалом, в котором говорилось что-то о "манне небесной".
     Џо   зрелом   размышлении   друзьЯ   пришли   к   заключению,  что  без
правительственного   патента   им   нечего   и  думать  о  беспрепЯтственной
разработке  прииска.  ’олько  патент  мог  обеспечить  их  от  наплыва массы
посторонних  искателей,  привлеченных  слухом  об  открытии богатых залежей.
€меЯ  же  в  руках  документ  на  право  владениЯ  землею,  можно было легко
устранить всЯкого конкурента, опираЯсь на законное основание.
     ђазумеетсЯ,  в  такой  глуши  нельзЯ  было  рассчитывать  на содействие
администрации  при  ограждении  своих  прав,  приходилось заботитьсЯ об этом
самим  владельцам,  но,  во  всЯком случае, тогда у них было бы право, право
бесспорное, которое оставалось бы только поддерживать силою.
     Џоэтому  было решено ходатайствовать о концессии на несколько сот тысЯч
гектаров,  обнимавших  собою  прииск, но не у мельбурнского правительства, а
прЯмо  в  ‹ондоне,  у  министра британских колоний. Ћт местной администрации
следовало  ожидать  больших проволочек, а между тем самое ходатайство должно
уже  было  возбудить  толки  в  населении, и прииск мог кто-нибудь перебить.
‚сего этого легко можно было избежать, обратившись прЯмо в ‹ондон.
     „жильпинг   обещал   поднЯть   на  ноги  важнейших  членов  ‹ондонского
геологического  общества и, кроме того, посоветовал графу подать прошение от
своего  имени,  говорЯ,  что  древнее имЯ графов ‹орагюэ и знатность их рода
будут иметь большой вес в глазах министерства.
     Ћливье  снЯл  точный план земли, которую он желал получить во владение,
обозначив  место залежей, не упоминаЯ, разумеетсЯ, об их богатстве, чтобы не
вводить  в  соблазн  правительство  ее  британского  величества,  и составил
форменное  прошение.  Ћн  хотел  послать  его  по  почте,  но  потом  друзьЯ
передумали  и  решили  отправить  в …вропу ‹орана, чтобы он передал прошение
маркизу  ‹орагюэ,  который  должен  был  лично похлопотать через английского
посланника  в  Џариже.  Ќужно  было торопитьсЯ, чтобы предупредить возможный
наплыв посторонних диггеров.
     „о  поры  до  времени  сохранение тайны было вполне обеспечено. ‚иллиго
был  сама  неподкупность,  а  его  презрение  к золоту равнЯлось его любви к
своему  названому  брату,  ’идане-„ику.  „жон  „жильпинг  дал  честное слово
джентльмена  никому  не заикатьсЯ о прииске, а на слово честного англичанина
можно  было  вполне  положитьсЯ.  Ќо  дело  в  том, что если случай навел на
прииск  „ика,  то  мог  навести  и  еще  кого-нибудь другого, и тогда прощай
тайна, прощай право первой заимки.
     €так,  следовало  во  что  бы  то  ни  стало  получить как можно скорее
концессию.
     Ѓыла  и  еще  одна  причина  длЯ  посылки  ‹орана  в …вропу. ‘о времени
избавлениЯ  наших  друзей  из  дундарупского  плена  ничего не было слышно о
замаскированном  человеке, но из этого было бы неосновательно заключать, что
Ќевидимые  успокоились.  „ва  раза  уже  они  готовы  были  овладеть  графом
‹орагюэ,  и  в  их  могуществе  невозможно  было сомневатьсЯ. Љонечно, „ик и
‚иллиго  никогда  не  покинули бы графа; они решились защищать от врагов его
всеми  силами,  но  длЯ  борьбы с тайными врагами недоставало все еще одного
средства:  не  было сыщика, который мог бы следить за ними так же незаметно,
как незаметно действовали и подкрадывались они.
     ‘тарый   маркиз   ‹орагюэ   благодарЯ   своему  высокому  общественному
положению  всегда  мог  выпросить  длЯ себЯ у префекта полиции двух или трех
тайных агентов, которым можно было обещать хорошее вознаграждение.
     ‹оран  уехал  вот  уже  несколько  месЯцев назад, и теперь от него была
получена  шифрованнаЯ телеграмма, что оба поручениЯ исполнены блистательно и
что он прибудет в Њельбурн на первом почтовом пароходе.
     ’елеграмма  была  получена  в  ‘иднее, где жили это времЯ Ћливье и „ик,
размениваЯ  на  деньги  добытое  золото.  „жильпинг  оставалсЯ у нагарнуков,
которые  после  победоносной войны с дундарупами наслаждались благами мира в
своих  деревнЯх.  „икари  очень  полюбили  англичанина,  который чрезвычайно
забавлЯл их игрой на кларнете.
     Џолучив  депешу,  Ћливье,  ‚иллиго  и „ик сели на мустангов и поехали в
Њельбурн,   где   намеревались  остановитьсЯ  в  "‚осточной  гостинице".  Ќа
подъезде их встретил сам ‹оран, уже успевший приехать.
     - ’ы один? - спросил Ћливье после обмена приветствиЯми.
     ‹оран, не отвечаЯ, приложил палец к губам.
     „ействительно,  в  подъезде  гостиницы  не  место  было  длЯ  интимного
разговора   о   делах.  ѓраф  ‹орагюэ  велел  слуге  приготовить  комнаты  и
пригласить  за собою ‹орана и прочих друзей. …два за ними затворилась дверь,
как ‹оран сказал:
     - „авайте  говорить  так, чтобы нас совершенно невозможно было слышать.
‡а  мной все времЯ следили две какие-то личности, остановившиесЯ через стену
от нашего номера.
     - ’ы видел их? Љак ты их узнал?
     - џ ничего не узнал. Њне сказал m-r ‹юс.
     - Љто это - m-r ‹юс?
     ‹оран заговорил еще тише, так что его едва можно было слышать.
     - …го  сиЯтельство  маркиз,  ваш  батюшка, нанЯл длЯ вас - знаете кого?
‘амого   бывшего  начальника  парижской  сыскной  полиции.  ’ому  уже  давно
хотелось  оставить  службу  из-за личных неудовольствий, и он воспользовалсЯ
теперь  случаем.  ‘ам  господин  префект  сказал  вашему  батюшке  про этого
человека, что он "полицейский гений". Ќо довольно, не будем здесь говорить.
     - ѓоспода,  -  громко сказал „ик, - не прогулЯтьсЯ ли нам по набережной
до обеда? Љстати, посмотрим на приготовлениЯ к завтрашнему празднику.
     - —то  ж,  Я  очень  рад!  -  отвечал  граф  и тихо прибавил: - ‚озьмем
экипаж.
     Њысль была удачнаЯ, и все в знак согласиЯ кивнули головою.
     „орогой  их  обогнал  в  высшей  степени  представительный  господин  с
разноцветной  бутоньеркой  в  петлице.  ‹оран  почтительно  ему  поклонилсЯ.
Ќезнакомец  ответил  на поклон с величаво-благосклонной вежливостью и прошел
мимо,  не  обратив  никакого  вниманиЯ  на  спутников  ‹орана,  которые тоже
поклонились ему из приличиЯ.
     - Љто этот гордец? - спросил с досадою граф д'Ђнтрэг.
     - ќто  барон  де ”ункаль, португальский генеральный консул в Њельбурне.
џ с ним познакомилсЯ на пароходе! - отвечал ‹оран с незаметной улыбкой.
     - ЌельзЯ  сказать,  чтобы  он  был  слишком хорошо воспитан! - возразил
Ћливье.
     Ќа  это замечание никто ничего не ответил, и встреча с бароном не имела
дальнейших последствий.
     Ќа  углу  џрро-стрит  и  набережной находилось экипажное заведение, где
Ћливье спросил на неделю четырехместный шарабан с лошадьми, но без кучера.
     - Ѓез  кучера?  -  спросил  содержатель экипажей. - ќто бу