  ранеными,   а
ружьЯ-револьверы  продолжали  свое  смертоносное  действие. ’огда дундарупы,
подхватив   своих  убитых  и  раненых,  ударились  в  бегство,  преследуемые
громкими криками нагарнуков.
     ‚се  это  произошло  в  несколько минут. „ик и ‚иллиго нарочно заманили
дундарупов  в  засаду  притворным  бегством,  чтобы подвести их под выстрелы
винтовок.  ‚о  времЯ этого бегства над ‚иллиго и „иком летали тучи стрел, но
ни одна, по счастью, не задела их.
     “рок   дикарЯм  был  дан  хороший,  и  пионеры  решили  воспользоватьсЯ
временем  их  замешательства,  чтобы  поскорее  улизнуть  от опасности. ‚есь
небольшой  отрЯд  немедленно  снЯлсЯ с привала и двинулсЯ к берегу ђэд-ђивер
(Љрасной реки), протекавшей неподалеку.
     ђеку  без  труда  перешли вброд и вышли на широкую, местами холмистую и
усеЯнную   рощицами   долину.  Ћтсюда  было  уже  недалеко  до  нагарнукских
поселков.
     Ќе  успели,  однако,  пройти они и двухсот сажен, как их вдруг окружили
несколько  сот  дикарей,  которые, держась на почтительном расстоЯнии, вдруг
закружились в диком воинственном танце.
     Љанадец  немедленно приложилсЯ и выстрелил. Ћдин из дикарей подскочил и
упал  мертвый.  „ундарупы  подались  немного  назад,  думаЯ,  что  их уже не
достанут  выстрелы  из  винтовок,  и  снова  принЯлись  за прерванный танец.
…вропейцы  продолжали  идти  вперед,  невзираЯ  на то, что они были окружены
кольцом,  которое двигалось вместе с ними, не расширЯЯсь, но и не суживаЯсь.
ЌесмотрЯ  на  свою  многочисленность,  дундарупы боЯлись усовершенствованных
винтовок.
     - “ж  не  задумали  ли  они  извести  нас  голодом?  -  заметил Ћливье,
следивший  за  врагами  с  некоторым  любопытством. - Ћни, право, смотрЯт на
нас, как на осажденный город.
     - Ќет,  они,  наверное, не станут-таки долго дожидатьсЯ длЯ того, чтобы
сыграть  с  нами  какую-нибудь  скверную  штуку, - ответил „ик, - и в эту же
ночь,  если  нам  не удастсЯ уйти от них, ползком подкрадутсЯ, чтобы напасть
врасплох,  во  мраке  ночи;  Я  должен  вам  сказать,  как ни хочетсЯ мне не
нагонЯть  на вас преждевременно страха, что, право, не знаю, как нам удастсЯ
избавитьсЯ от них!
     - —то  ж,  мы,  во  всЯком  случае,  дорого  продадим  им наши шкуры! -
заметил Ћливье.
     - Ћ,  до  этого, пожалуй, не дойдет! - проговорил „ик. - џ хотел только
сказать,  что нам грозит серьезнаЯ опасность в случае ночного нападениЯ. Ќо,
в  сущности,  это  ловушка  слишком  простаЯ, чтобы ‚иллиго не нашел средств
обойти ее. Ќу, что ты скажешь, вождь? Љаково наше положение?
     - „ундарупы  более  трусливы,  чем  жалкий  опоссум, который прЯчетсЯ в
дуплах  деревьев. Ћни держатсЯ на значительном расстоЯнии, потому что боЯтсЯ
ружей  белых  людей.  ќто  несомненно!  -  сказал австралиец с самодовольной
усмешкой.
     - „а, но тем не менее они окружили нас сплошным кольцом копий и стрел!
     - ‘  каких это пор жалкий ночной хоко, который только и знает, что выть
жалобы  среди  ночи,  может  рассчитывать  заманить  в западню воинов? Џеред
закатом  солнца  мы  будем  уже  на  пути  к  земле моего племени, и тогда Я
вернусь  во  главе  моих  воинов, и кровь дундарупов окрасит листьЯ деревьев
леса и траву лугов!
     ЊаленькаЯ  горсточка друзей стала двигатьсЯ вперед, невзираЯ на то, что
она  была окружена со всех сторон кольцом врагов, двигавшихсЯ вместе с ними,
держась   на   расстоЯнии   3-4   сажен,   которое  они  считали,  очевидно,
достаточным, чтобы обезопасить их от ружей европейцев.
     ‚друг  ‚иллиго,  который предводительствовал своими друзьЯми, тщательно
исследовав  местность,  приказал  остановитьсЯ  в нескольких шагах от густой
заросли  кустов  австралийской  сирени, заросли столь густой, что человек не
мог  бы  пробратьсЯ  сквозь  нее,  не  пустив  в  ход  топора. ’акие заросли
довольно  обычны  на  этой  равнине,  где они несколько нарушают однообразие
местности.  Ќо  все-таки здесь едва шесть-семь человек могло укрытьсЯ; никто
не думал, что ‚иллиго найдет нужным временно раскинуть лагерь в этом месте.
     Ќеобходимо,  однако,  было  принЯть  какое-нибудь  решение; нельзЯ было
продолжать  подвигатьсЯ  вперед  посреди  кольца неприЯтелей, которые каждую
минуту  могли накинутьсЯ на маленький отрЯд и уничтожить его благодарЯ своей
превышающей численности.
     ’акой  печальный  исход казалсЯ до того неизбежным, что Ћливье мысленно
решил проститьсЯ с жизнью.
     - ЉажетсЯ, мой бедный ‹оран, мы не увидим с тобой больше ”ранции!
     - —то  же,  на  все  ЃожьЯ  волЯ,  граф!  ‚о всЯком случае, мы перебьем
немало  этих  черномазых  чертей  раньше,  чем простимсЯ с жизнью! - отвечал
бравый слуга.
     Џрежде  чем  отдать  распорЯжение  остановитьсЯ, ‚иллиго трижды огласил
воздух  своим  вызывающим  и  грозным  боевым  криком  "‚агх!  ‚агх! ‚агх!",
который  тотчас  же был подхвачен и его молодыми воинами. „ундарупы отвечали
на  него  своим  воинственным  криком, и в течение нескольких минут только и
слышались  эти  своеобразные  возгласы  и завываниЯ дикарей, столь грозные и
страшные,  что  могли  бы  нагнать  страх и на самых смелых. ‡атем дундарупы
принЯлись  плЯсать  и петь, сопровождаЯ все это самыми вызывающими жестами и
гримасами, но не отваживаЯсь подойти ближе.
     ‚ыведенный  из  терпениЯ канадец не выдержал и воскликнул: "Џусть же не
говорЯт,  что  Я  позволил этим ребЯтам смеЯтьсЯ над нами и не проучил их за
это!"  €,  пробравшись позади своих товарищей, он незаметно присел и пополз,
крадучись в высокой траве, по направлению к дундарупам.
     ‘начала  можно  было  без  труда  проследить  за  его  направлением  по
колыханию  трав на его пути, но по мере того, как он удалЯлсЯ, движение трав
становилось  сходным  с их колыханием от ветра, подувшего с востока, так что
его  товарищи  полагали,  что он остаетсЯ неподвижно на месте, между тем как
он продолжал подвигатьсЯ вперед.
     Џрошло  еще несколько минут. „ундарупы продолжали плЯсать и кривлЯтьсЯ,
сопровождаЯ  свои  движениЯ  разными  выкриками,  и  ветер  времЯ от времени
доносил  до слуха ‚иллиго самые грубые оскорблениЯ, какими только можно было
уЯзвить самолюбие австралийского туземца.
     „облестный  вождь  с  величайшим  трудом  сдерживал свое бешенство. Ђх,
если  бы  у него только было здесь хоть пЯтьдесЯт человек его воинов, как бы
он  показал  им!  Љак  бы  он  заставил  бежать  этих горлопанов, которые не
осмеливались  даже  напасть  на него одного! Ќе будь здесь его друзей белых,
жизнь  которых  была  поручена  ему,  он не задумалсЯ бы кинутьсЯ в самую их
гущу  со своими двумЯ юными воинами Љоануком и Ќирробой и показал бы им, как
умеет  умирать  воин  нагарнуков.  Ћн  избил  бы  десЯтки этих подлых трусов
прежде,  чем  погибнуть,  а  затем  радостно затЯнул бы песнь смерти, стоЯ у
столба пыток, гордый и надменный, как победитель.
     ‘реди  этого воЯ и воинственных криков дикарей почтенный „жон „жильпинг
вдруг  затЯнул  своим  гнусавым,  монотонным  голосом 17-й псалом „авидов, с
полным  спокойствием и благоговением, как будто он пел где-нибудь в церкви у
себЯ на родине.
     ‚друг  из  высокой  травы  поднЯлась,  словно выросла из земли, высокаЯ
мощнаЯ  фигура  канадца; в тот же момент грЯнул выстрел, и вождь дундарупов,
сраженный  насмерть,  упал  лицом  вперед  на  землю  за то, что неосторожно
выдвинулсЯ  несколько  вперед,  желаЯ поддразнить своих врагов. ‘мерть вождЯ
страшно  поразила  дундарупов,  и  песнЯ  торжества  и  издевательства разом
уступила   место   одному  общему  крику  ужаса  и  недоумениЯ.  €мЯ  ’иданы
ЏробивателЯ ѓолов разом облетело всех.
     „ействительно,  пулЯ  канадца прошла и на этот раз между бровЯми вождЯ,
пробив ему череп.
     ‚след  за первым моментом ужаса и недоумениЯ последовали крики Ярости и
жажды  мщениЯ!  „икари  поднЯли  труп  своего убитого вождЯ и отнесли его на
небольшой  пригорок,  вокруг  которого  все собрались и стали держать совет,
это  было  очевидно  из  их  оживленных прений и возбужденных голосов. Ѓолее
молодые  настаивали  на  немедленном нападении, чтобы отомстить за убитого и
разом  уничтожить  и  нагарнуков, и их белых друзей. Ќо более старые стоЯли,
видимо,  за  соблюдение  необходимой осторожности и разумный образ действий.
Ќе  подлежало  сомнению,  что,  решив пожертвовать тридцатью своими воинами,
дундарупы  в  несколько  минут  могли  бы  уничтожить своих врагов. Ќо такое
решение  вопроса,  над  которым  ни  минуты  не  задумались  бы  европейские
военачальники,  было  совершенно  противно  традициЯм  австралийских племен,
хотЯ  их нельзЯ упрекнуть в трусости или недостатке мужества. ’ак, например,
никогда  не  было  видано,  несмотрЯ  на  страшные, ужасные пытки, неизбежно
ожидающие  воинов  в несчастье или в случае неудачи, чтобы хоть один из них,
когда-либо   попав   в   плен,   старалсЯ  спасти  свою  жизнь  каким-нибудь
неблагородным  поступком,  или  изменой  своему  племени,  или отречением от
него.  ‚ойна  в  глазах  туземцев  - это скорее всего борьба, соревнование в
хитрости,  ловкости  и  умении  провести друг друга, причем каждый стараетсЯ
спасти  свою  жизнь  и жизнь своих одноплеменников, чтобы тем самым досадить
врагу и уничтожить возможно больше неприЯтелей.
     ЃлагодарЯ   такому   взглЯду   на   дело  они  прежде  всего  тщательно
высчитывают  выгоды,  которые им может даровать победа, и всЯкий раз, когда,
по  их  расчетам,  что называетсЯ, "овчинка выделки не стоит", иначе говорЯ,
победа  обойдетсЯ  дороже  того,  что она может дать, и им придетсЯ потерЯть
больше  людей,  чем  убить  или захватить в плен, не было примера, чтобы при
таких  условиЯх  туземцы  не отказались от такой победы. ’аковы, в сущности,
чрезвычайно разумные традиции страны.


        IX

          ‘кальпы.  -  Ђвстралийские  туземцы  и их войны. - ‘толб
          пыток.  -  •итрости туземцев. - Ћтравленные источники. -
          Ћбмен крови, или кровный союз.

     Ђвстралийские  туземцы  точно  так же, как краснокожие Ђмерики, снимают
скальпы  с  убитых  врагов  и уносЯт их в родные деревни, как славный трофей
войны.  Ќо  этого недостаточно: они, кроме того, должны еще принести с собой
и  всех  своих  убитых,  чтобы семьи тех могли должным образом оплакать их и
воздать  надлежащие почести во времЯ погребениЯ. …сли бы число убитых воинов
оказалось  превышающим  число  кровавых трофеев, взЯтых с неприЯтелЯ, отрЯд,
вернувшийсЯ  с  таким  уроном,  считалсЯ  бы  даже  своими единоплеменниками
потерпевшим  страшное  поражение,  хотЯ бы в действительности они и одержали
блестЯщую  победу и обратили в бегство всех своих врагов. ’акой отрЯд должен
был  бы  подвергнутьсЯ  поруганию и издевательствам женщин и детей при своем
возвращении  в  родное  селение. Ђ родственники убитых стали бы преследовать
их  неустанными  проклЯтиЯми,  издевательствами  и  насмешками, обвинЯЯ их в
том,  что  они  бежали,  как  трусы,  с  полЯ сражениЯ, не отомстив за своих
павших на поле брани братьев.
     “же  из  одного  этого  видно,  что мы очень заблуждаемсЯ, полагаЯ, что
дикари   сражаютсЯ   врассыпную,   без   всЯкого  определенного  порЯдка.  “
австралийцев   война   ведетсЯ  согласно  строго  установленным  правилам  и
традициЯм,   укоренившимсЯ  законам  и  требованиЯм,  которых  не  осмелитсЯ
нарушить  ни один вождь, не возбудив всеобщего негодованиЯ со стороны своего
племени.
     …сли  же  нарушение  традиций  и  обычаев войны было бы слишком Явным и
повлекло  за  собой  неудачу  или несчастье, то начальствующие, которые одни
могут   ЯвлЯтьсЯ   ответственными,  ввиду  беспрекословного  повиновениЯ  им
подчиненных  во  времЯ  войны,  предаютсЯ  на  волю  семей погибших на войне
воинов.  Ђ эти женщины и дети, привЯзав недостойных вождей к "столбу пыток",
предают  их  самой  страшной смерти путем ужаснейших пыток, какие они только
могут  придумать.  Џрежде  чем  нанести  им  последний  смертельный удар, их
мучители  вырывают  у  них  куски мЯса, клочьЯ волос, жгут их тело смолЯными
факелами,  отрезают  куски  тела  осколками  кремнЯ, словом, относЯтсЯ к ним
даже хуже, чем к военнопленным-врагам.
     Џочти  не  меньшим позором считаетсЯ длЯ вождей, вернувшись с войны, не
принести  с собой всех своих погибших воинов. „аже самаЯ блестЯщаЯ победа не
может  возместить  этого  позора; можно даже сказать, что такаЯ победа почти
не  считаетсЯ  победой,  с  точки  зрениЯ туземцев, так как принести с собой
всех  своих  убитых  -  это  первое доказательство победы в глазах как своих
единоплеменников, так и врагов.
     ’ак  как  все  эти туземные племена ведут образ жизни полукочевой, то и
не  имеют  представлениЯ о завоевательных войнах; также не имеют они понЯтиЯ
о   возможности   обложениЯ  данью  или  военной  контрибуцией  побежденного
племени.  ‚ойны их возгораютсЯ по самым разнообразным мотивам, в большинстве
случаев  совершенно  незначащим;  и  самым  блестЯщим доказательством своего
торжества  над врагом, доказательством того, что враг был обращен в бегство,
ЯвлЯетсЯ  то,  что  победители имели возможность подобрать с полЯ битвы всех
своих  раненых  и  убитых  и  помешать  врагам  сделать то же по отношению к
своим.
     ‚виду  всего  этого вожди, на которых всецело падает ответственность за
всЯкую  неудачу,  обыкновенно действуют крайне осмотрительно, тогда как юные
воины,  которые считаютсЯ еще не получившими крещениЯ крови до тех пор, пока
не  принесли по меньшей мере хоть одного скальпа врага, всегда рвутсЯ в бой,
желаЯ  добыть  почетный  трофей и покрыть себЯ славой настоЯщего воина, хотЯ
бы  даже  это  должно  было  стоить пожара и поруганиЯ их вождей и кровавого
поражениЯ.
     ‚от  эти-то взглЯды туземцев и могут служить объЯснением, каким образом
маленькие   отрЯды   хорошо  вооруженных  европейцев,  численностью  в  пЯть
человек,  могут  пройти  из  конца в конец Ђвстралийский материк и выдержать
десЯтки  схваток  и  столкновений с туземцами и все же не быть уничтоженными
или  перебитыми  ими.  Љак  только  австралийцам  становилось  Ясно, что эти
пЯть-шесть    пришельцев    держали   в   своих   руках   благодарЯ   своему
усовершенствованному  оружию  жизнь  нескольких  десЯтков из них, можно было
быть  уверенным, что ни одно туземное племЯ не согласитсЯ пожертвовать таким
числом  своих  воинов,  числом, превышающим в несколько раз число их врагов,
ради  удовольствиЯ  покончить  с  ними.  Ќо  это еще не значило, что с этого
момента  европейцы  могли  считать  себЯ вне опасности. Ќет, вместо открытой
войны  и  Явных  нападений  начинались  тайные  козни  -  засады,  ловушки и
предательства.  ѓоре  неосторожным,  которые  вздумали  бы  расположитьсЯ на
ночлег,  не  расставив достаточного числа бдительных часовых: прежде чем они
успели  бы  очнутьсЯ,  всех  их  перерезали  бы, как глупых цыплЯт, неслышно
подкравшиесЯ  дикари.  Џоэтому  в австралийском буше приходитсЯ есть, спать,
совершать  переходы  и  стеречь имущество и товарищей не иначе, как с ружьем
наготове  и  револьвером  у  поЯса.  ЊалейшаЯ  оплошность  - и все неминуемо
погибнут.
     Ћднажды  был  такой  случай:  после первой схватки, в которой европейцы
перебили  от  25  до  30  человек  туземцев,  пионеры могли в течение многих
месЯцев  безбоЯзненно  странствовать  по  австралийскому  бушу,  не опасаЯсь
увидеть   ни   одного  туземца.  Ќе  видЯ  перед  собой  никакой  опасности,
успокоенные  полной  тишиной  и  бесплодием австралийской пустыни, европейцы
были не столь осмотрительны и осторожны, как вначале.
     ’олько  этого  и  ждали туземцы, и в первый же раз, как усталые путники
расположились  на  ночлег  без соблюдениЯ обычных предосторожностей, ни один
из  них  не  дожил  до  утра:  все они были беспощадно зарезаны в ту же ночь
неслышно подстерегавшими их туземцами.
     Ќичто  не  может сравнитьсЯ с терпением австралийцев, даже американские
краснокожие  в  этом  отношении далеко уступают им: индейцы часто нападают в
открытую,  мало заботЯсь об опасности и о своем самоохранении; австралиец же
будет  месЯцами  следовать  за вами по пЯтам, на расстоЯнии 10 сажен, спать,
когда  вы  спите,  шагать  за  вами  следом, когда вы делаете переход, и все
времЯ  не  спускать  с  вас  глаз, прислушиваЯсь к каждому вашему движению и
вздоху,  питаЯсь  чаще всего остатками вашей пищи, обыскиваЯ ваши стоЯнки до
того  момента, когда какаЯ-нибудь случайнаЯ неосторожность предаст вас в его
руки.
     •отЯ  ЂвстралиЯ  не  знает  недостатка в больших и прекрасных реках, но
ручьев   и   мелких   речонок  здесь  сравнительно  мало.  ‡десь  совершенно
своеобразные   гидрологические   условиЯ.   ‡десь  почти  повсеместно  много
подземной  воды,  и  стоит  в  любом  месте  порыть  землю  на  каких-нибудь
полсажени  глубины,  чтобы  встретить прекрасную воду. ќтим объЯснЯетсЯ, что
почти  каждаЯ  ложбинка, окруженнаЯ небольшими холмами или пригорками, имеет
один  или  несколько  ключей,  представлЯющих  собою рЯд опрокинутых конусов
глубиною в два-три фута, то есть род воронок, наполнЯющихсЯ водою снизу.
     ќти  ключи,  встречающиесЯ  на  каждом шагу, ЯвлЯютсЯ спасением как длЯ
туземцев,  так и длЯ путешественников: их всегда холоднаЯ вода, прозрачнаЯ и
светлаЯ,  как  кристалл,  отличаетсЯ  превосходнейшим  вкусом  и лучше всего
утолЯет  мучительную  жажду, томЯщую людей в этих местах. Ќо горе тому, кому
вздумаетсЯ  напитьсЯ этой воды без соблюдениЯ необходимых предосторожностей!
’уземцы,  преследуЯ  намеченную жертву, нередко забегают вперед злополучного
путника  и  отравлЯют  по  пути  все  ключи  листьЯми,  кореньЯми  и цветами
Ядовитых  растений,  свойства  которых  им хорошо известны и которые сами по
себе,  помимо  злого  умысла,  ЯвлЯютсЯ  постоЯнной  грозной  опасностью длЯ
неопытного  путешественника, встречаЯсь положительно на каждом шагу в дебрЯх
австралийского  буша.  …два  только неосторожный отведает этой прекрасной на
вкус  студеной  воды,  как  им  овладевает мучительнаЯ, неутолимаЯ жажда; он
пьет  все  больше  и  больше  и  с каждым глотком вливает в себЯ смертельную
отраву;   вскоре  его  охватывает  дрожь,  затем  наступает  бессознательное
состоЯние  и  бред;  в  бреду ему кажетсЯ, что над ним склонЯетсЯ чудовищнаЯ
образина,  безобразно размалеваннаЯ, подползает к нему, глЯдит сквозь листву
кустов  и  вдруг  вырастает  в рост человека. “мирающий думает, что это плод
его  больного воображениЯ, отвратительный кошмар; он хочет кричать, звать на
помощь,  но  образина  накидываетсЯ  на  несчастного  беззащитного путника и
душит  его  или,  схватив  его  одной  рукой за волосы, перерезает ему ножом
горло и затем завладевает его скальпом.
     Љроме  того, часто, даже очень часто случаетсЯ, что эти ключи отравлЯют
случайно  попавшие  в  него  листьЯ  и  цветы  Ядовитых  растений,  и  тогда
несчастный,  отведавший  этой  отравленной  воды,  умирает сам в жесточайших
мучениЯх.  ‘уществует  только  одно  средство безнаказанно пользоватьсЯ этой
чудесной  ключевой  водой;  это  предварительно  основательно очистить самый
приемник,  то  есть  воронку,  вмещающую  эту  воду.  „лЯ этого прежде всего
вычерпывают  всю  воду,  что  занимает  не  много  времени,  так как воронка
невелика  и  неглубока  в  большинстве случаев. ‡атем тщательно вычищают все
листьЯ,  корни  и  всЯкую зелень, встречающуюсЯ по краЯм или на дне воронки,
после  чего  вода  мало-помалу начинает снова наполнЯть снизу воронку; тогда
этой  водою  и  эвкалиптовыми листьЯми основательно вычищают воронку и снова
вычерпывают   воду,   проделываЯ   эту   операцию   вторично   длЯ   большей
безопасности;   после   вторичного   обмываниЯ  и  протираниЯ  эвкалиптовыми
листьЯми можно уже без опаски пить воду из ключа.
     ‚виду  такого  громадного числа разных опасностей, подстерегающих здесь
чужестранца   на   каждом   шагу   и   происходЯщих   главным   образом   от
недоброжелательства  и  враждебности  туземцев, есть только один способ жить
среди  дебрей  австралийского  буша,  если не в полной безопасности, то хоть
относительно  безопасно;  это  постоЯнно иметь при себе одну или двух хорошо
выдрессированных  собак,  приученных никогда не отходить ни на шаг от своего
хозЯина,  чтобы  их  не  убили  невидимые  враги,  и  также  одного или двух
преданных   туземцев.   ‘обаки  всегда  извещают  своим  глухим  рычанием  о
присутствии  поблизости  нежелательных людей, а туземцы одни только способны
предугадать  и  предотвратить коварные замыслы своих соплеменников. Ќо чтобы
обеспечить  себе преданность австралийца, недостаточно подкупить его дарами,
или  держать его у себЯ на постоЯнном жалованье, или прельщать его постоЯнно
обещаниЯми   новых   щедрот:  австралиец  всегда  нарушает  по  отношению  к
европейцу  и  данное  обещание,  и  всЯкое  обЯзательство; при случае он, не
задумываЯсь,  бросит  вас  среди пустыни, предварительно ограбив вас, и даже
поможет  вашим  врагам  зарезать  вас, если представитсЯ случай. ’акой образ
действий  не считаетсЯ постыдным и предательским по отношению к чужестранцу.
Ќет,  единственный  способ  привЯзать  к  себе австралийца так, чтобы он был
предан  вам  до  самой  смерти,  -  это  учинить  с ним обмен крови, то есть
вступить с ним в кровный союз, или, что то же, "побрататьсЯ".
     ќтот  исконный  австралийский обычай, существующий здесь с незапамЯтных
времен,   спас  жизнь  большинству  скваттеров,  которые  одними  из  первых
рискнули переселитьсЯ в Ђвстралию.
     Ћбычай  этот состоит в следующем: когда европеец и какой-нибудь туземец
придут  к  соглашению  "побрататьсЯ" между собой и учинить "обмен крови", то
туземец  уводит  своего  приЯтелЯ  к  своим  единоплеменникам, в свою родную
деревню,   и   церемониЯ   происходит  между  европейцем  и  отцом  туземца,
согласившегосЯ  побрататьсЯ  с  ним.  Ћба  они,  вооружившись  шипом акации,
делают  себе довольно глубокий укол на руке повыше локтЯ и затем переплетают
между  собою эти руки так, чтобы оба накола пришлись непосредственно один на
другой  и  чтобы  кровь  из  раны одного смешивалась с кровью другого; затем
каждый  из  двоих  прикладывает  свой рот к ране другого и высасывает из нее
несколько  капель  крови,  которую  и  проглатывает.  Џосле  этого  европеец
становитсЯ  членом  семьи  туземца, отец его побратима становитсЯ его отцом,
мать  -  его матерью, их дети - его братьЯми и сестрами, словом, он в полном
значении  этого  слова становитсЯ приемным сыном этой семьи и не только этой
семьи, но и всего племени.
     €  не  было случаЯ, чтобы австралиец когда-нибудь погрешил против этого
обета  или  изменил  своему  приемному  брату в минуту опасности. ’акой союз
считаетсЯ свЯщенным у всех австралийских племен.
     ’акой-то  обрЯд  был некогда совершен и над отцом ‚иллиго и канадцем, и
теперь  этот  кровный  союз  „ика  с ‚иллиго ЯвлЯлсЯ главною силой и главным
оплотом  наших  путешественников против осаждающих их дундарупов; теперь они
могли  быть  вполне  уверены в преданности им нагарнукского вождЯ и его двух
воинов,  не  опасаЯсь  возможной измены с их стороны. Ћт тех теперь только и
можно  было  ожидать  спасениЯ, так как те одни знали все военные хитрости и
предательские   штуки,  на  какие  способны  были  туземцы.  Љроме  того,  и
вышеупомЯнутый  обычай, равносильный закону среди австралийских племен, - не
нападать,  то  есть  не  вступать  в  бой  даже  с  самым  незначительным по
численности  отрЯдом, если это нападение требовало многих жертв, также играл
немалую  роль  в  том,  что наши путники до сего времени еще не расстались с
жизнью.
     Џосле   долгого   и   бурного  совещаниЯ,  очевидно,  мнение  старейших
дундарупов  восторжествовало,  и  решено  было  только оцеплЯть противников,
чтобы  помешать им уйти, а нападение отложить до наступлениЯ следующей ночи,
когда окружающий мрак не позволит европейцам видеть, куда стрелЯть.
     Љруг  осаждающих  плотным  кольцом  окружал  маленький  отрЯд  со  всех
сторон;  куда  ни  поглЯди  -  мелькали черные курчавые головы дундарупов, и
казалось  совершенно  невозможным,  несмотрЯ  на  всю  опытность  и хитрость
‚иллиго,  чтобы  ему удалось вызволить его друзей из этой ловушки, в которой
они очутились.
     Ћливье,  осмелившийсЯ  высказать  вслух  эту  мысль,  получил  от  „ика
следующий ответ:
     - џ  глубоко  убежден,  что  ‚иллиго  как-нибудь  вызволит нас, но как,
этого  сказать  не могу; в настоЯщее времЯ нам остаетсЯ только положитьсЯ на
него и ждать!
     ’аким  образом,  даже  канадец,  знаменитый  ’идана  Џробиватель ѓолов,
которого  боЯлись  дундарупы  и  все  другие  племена  туземцев, равно как и
лесные  бродЯги,  и  он  не  знал, каким образом прорвать эту цепь туземцев,
окружающих их со всех сторон.
     - ЊенЯ  смущает  только одно, - заметил „ик по некотором размышлении. -
„лЯ  менЯ  совершенно  Ясно,  что  эти  черномазые  черти  направлены на нас
лесовиками  с  целью  взЯть  нас  живьем.  Њежду  тем  с  сегоднЯшнего  утра
дундарупы ищут случаЯ истребить нас!..
     - €ли же захватить нас в плен! - заметил Ћливье.
     - ќто  одно  другого стоит: захватив нас, они, несомненно, привЯжут нас
к  столбу  пыток;  туземцы  никогда  не оставлЯют пленных в живых, так как с
кочевым  образом  жизни  пленных  нет  возможности  устеречь; они непременно
сбегут,  а  каждый  беглый  пленник - это лишний непримиримый враг. ’еперь Я
вот  чего  не могу понЯть: если лесовики следЯт за нами, желаЯ выведать нашу
тайну  о  месте  нахождениЯ  прииска,  то  зачем  натравили  они на нас этих
черномазых?  ‚едь они менЯ достаточно знают, чтобы быть уверенными, что даже
и у столба пыток Я не выдам им своего секрета.
     - Ќо, быть может, дундарупы преследуют нас против их воли!
     - Ќет, не думайте этого, мой юный друг!
     - ‚ы  видите,  однако,  „ик, что лесовики не показываютсЯ, тогда как им
было  бы  так  нетрудно  уравнЯть  шансы  туземцев;  их,  по словам ‚иллиго,
человек десЯть, а нас ведь только четверо, хотЯ и с огнестрельным оружием!
     - „а,   но   у   нас   шестиствольные   револьверы,  а  у  них  простые
одноствольные ружьЯ!
     - ќто  так,  но на их стороне несколько сот дундарупов; это, кажетсЯ, с
лихвой уравновешивает силы!
     - Ќе  в такой мере, как вы это думаете! ’уземцы потерЯли уже достаточно
народа  и  теперь ни за что на свете не согласЯтсЯ светлым днем двинутьсЯ на
нас!  Ћни  будут  опозорены,  если пожертвуют еще пЯтнадцатью человеками длЯ
того,  чтобы  овладеть нами. ‘ другой стороны, теперь, когда нами пролита их
кровь,  когда  нами  убит  их  вождь,  они  не посмеют вернутьсЯ к своим, не
отомстив  за  своих  убитых, а потому, несомненно, сделают все возможное длЯ
достижениЯ  своей  цели.  Ќо  вот  чего Я не могу понЯть, каким образом этот
отрЯд,  который,  несомненно,  представлЯет собою или авангард главной армии
дундарупов,  выступившей в поход против нагарнуков, или же отдельный корпус,
откомандированный  с  какой-нибудь  определенной  целью,  мог  уклонитьсЯ  в
сторону  и, пренебрегши своей миссией, преследовать нас, когда мы решительно
ничем не вызвали их неудовольствиЯ!
     - Ќу,   а   присутствие  среди  нас  ‚иллиго  разве  не  может  служить
достаточным   оправданием   их   действий?   Џоимка  такого  великого  вождЯ
нагарнуков - завидный подвиг!
     - ‚ы  были  бы  правы,  Ћливье,  если  бы  ‚иллиго  был с нами с самого
начала,  но  припомните,  что ведь он присоединилсЯ к нам только после того,
как  ему  удалось  случайно  узнать,  что  отрЯд дундарупов, соединившихсЯ с
лесовиками,   преследует   нас.   Љак   видите,  мое  недоумение  ничуть  не
уменьшаетсЯ,  и  вплоть  до  завтрашнего  утра  Я буду говорить, что не могу
объЯснить  себе  роль  лесовиков.  €х дело было, скрываЯсь сколько возможно,
проследить  нас  до  самого  прииска,  а  затем  перебить в открытом бою или
подстроить  нам  западню, чтобы всецело завладеть прииском. ‚место того, они
действуют  так,  как будто ищут отмщениЯ, словно длЯ них важно перебить нас,
не  принимаЯ  в этом убийстве Явного участиЯ, не обнаруживаЯ своей личности.
ќто  что-то  странное! ђазбирайтесь в этом как знаете, но что касаетсЯ менЯ,
то  Я  положительно  перестаю  понимать  наших  лесовиков!  Љак,  они  хотЯт
заставить  убить  нас  и  допустить,  чтобы  мы унесли с собой в могилу нашу
тайну,  могущую  дать им несметные богатства?! Њежду тем каждый из них готов
десЯть  раз  рисковать  жизнью  из-за  каких-нибудь жалких грошей! Ќет, волЯ
ваша,  это  что-то  невероЯтное!  ‡десь  кроетсЯ какаЯ-то тайна, которую мы,
вероЯтно,  раскроем впоследствии, если только останемсЯ живы! …сли бы у менЯ
были  враги,  которые  искали  бы  моей  гибели,  то  Я готов поручитьсЯ чем
угодно,  что  скорее  таковые найдутсЯ здесь, среди этих лесных бродЯг буша,
чем на улицах ‘иднеЯ или Њельбурна! - сказал „ик после некоторого раздумьЯ.
     Џри  этом  Ћливье невольно вздрогнул: перед ним пронеслись, как во сне,
различные  минуты  его  жизни  и  последние  событиЯ,  предшествовавшие  его
отъезду из ”ранции.
     - Ђ  если  это...  -  начал  он.  -  Ќо  нет,  это  бред  расстроенного
воображениЯ... Ќет, этого не может быть!..
     - Ќичто,  милый  мой  Ћливье,  нельзЯ считать невозможным в нашем буше,
если  только  дело  идет о мести! - проговорил канадец, полагаЯ, что молодой
француз  возражает  на  его  последние  слова.  -  ‚ы  сами  знаете,  что мы
находимсЯ  в  стране,  где  нет  ни чести, ни совести, ни справедливости, ни
законов; здесь грубаЯ сила царит полновластно, помните это!


        X

          ‘трашное   оскорбление.  -  ‚оинственный  гимн.  -  „жон
          „жильпинг  играет  "God  save  the Queen". - Љорраджи. -
          ‘трах  и  трепет нагарнуков. - Ђвстралийские суевериЯ. -
          Љра-фенуа. - Ѓегство.

     ‚друг  крики  и  шум в дундарупском лагере заметно усилились. ‚идЯ, что
европейцы  не  отвечают  на  их  вызов,  туземцы  придумали  новое  средство
поддразнить  врага.  ‚откнувши  в  землю  свои  копьЯ, они взЯлись за руки и
начали  плЯсать  спиной  к  неприЯтелю,  что  привело  ‚иллиго в неописуемую
Ярость.  ’акое  положение  дикарей  было  в высшей степени оскорбительно длЯ
чести  вождЯ:  оно  означало, что дикари считают его за труса и не ставЯт ни
во что.
     „ундарупы  знали,  что делали. Ћни надеЯлись, что нагарнукский вождь не
вытерпит  и  сделает какую-нибудь неосторожность. € действительно, ‚иллиго с
трудом  удерживалсЯ,  чтобы не кинутьсЯ на врагов; однако все-таки удержалсЯ
и  отвел  душу  только  тем,  что произнес страшную клЯтву испепелить жилища
дундарупов,  истребить  их  жен,  детей и стариков, - одним словом, всЯчески
отомстить   им   за   оскорбление,  нанесенное  в  его  лице  всему  племени
нагарнуков.
     ЏотрЯсаЯ  оружием, с пылающими глазами и пеной у рта, он запел вместе с
двумЯ своими воинами песню, в которой оскорблЯлись дундарупы:
     - ‚аг!..  ‚аг!..  „ундарупы  трусы:  они  прЯчутсЯ, как опоссумы, когда
заслышат  голос  воина.  Ћни бегут от нагарнуков, когда те наступают на них,
потрЯсаЯ копьЯми и бумерангами.
     - ‚аг!  ‚аг! „ундарупы трусы, - подпевали вождю молодые воины Ќирроба и
Љоанук.
     ‚  этом  роде  было  пропето несколько куплетов с подобным же припевом.
ЏеснЯ  продолжалась  с  час,  и  под  конец  три нагарнукских воина дошли до
крайней  степени  воинственного  задора.  ѓлаза  их  горели, руки выделывали
энергичные  жесты.  ќкстаз  сообщилсЯ  даже  европейцам, так что и те начали
показывать  кулаки дундарупам. „жон „жильпинг тоже позабыл свою роль мирного
проповедника  и,  взобравшись  на своего Џасифика, чтобы лучше быть видимым,
начал  посылать  дундарупам  всевозможную  брань,  называЯ  их нечестивцами,
демонами, детьми ‚ельзевула и пр.
     Џод  конец на него нашло как бы вдохновение свыше. Ћн взЯл свой кларнет
и  резко,  пронзительно  заиграл  британский  народный  гимн  "God  save the
Queen".  …два  только  эти странные звуки долетели до лагерЯ дундарупов, как
там  сейчас же произошло невообразимое смЯтение. ‚ид проповедника, дующего в
трубу  и сидЯщего на невиданном в Ђвстралии длинноухом животном, произвел на
туземцев   действие  совершенно  неожиданное.  Џодобно  Ќирробе  и  Љоануку,
дундарупы упали на землю и завопили:
     - Љораджи!.. Љораджи!.. (Љолдун!.. Љолдун!..)
     ‚ одну минуту ни единого туземца не стало видно в густой траве.
     …вропейцам  сейчас  же  пришло в голову, нельзЯ ли воспользоватьсЯ этой
минутой,  чтоб  улизнуть, и они обратились к ‚иллиго, чтобы поговорить с ним
об  этом.  ‚иллиго  не  было:  он  и  его воины точно так же лежали пластом,
уткнувшись носом в траву.
     Ћливье  и  ‹оран  не  могли  удержатьсЯ от улыбки, а „ик только плечами
пожал.  Љанадцу было досадно на друга и совестно за его суеверие. Ћн подошел
к вождю, взЯл его за плечи и поднЯл на ноги, как малого ребенка.
     - Ќе  стыдно  ли  тебе,  вождь?  -  сказал он. - Ќе стыдно вам всем? Ќу
какой же он колдун? Ќу разве далсЯ бы он вчера в плен, если б это было так?
     Џоследний  аргумент  подействовал на ‚иллиго, тем более что „ик от него
подошел  к  „жону  „жильпингу и потребовал, чтобы тот прекратил свою музыку,
потому что дикари принимают его за колдуна.
     - ‡а  колдуна!.. Ѓоже мой! - в смущении воскликнул член евангелического
общества, с сокрушением воздеваЯ к небу руки. Ћднако музыку прекратил.
     „ундарупы,  полежав  в траве, выглЯнули снова и, убедившись, что колдун
против  них  ничего  не предпринимает, стали еще смелее и задорнее прежнего.
’аким  образом, смешной случай с „жоном „жильпингом не внес никакой перемены
в  относительное положение обоих лагерей. ’еперь даже „ик начал сомневатьсЯ,
удастсЯ  ли  его  названому  брату  вывести  пионеров из опасных тисков. ќто
сомнение  проскользнуло  у  него  как-то  в  разговоре.  ‚иллиго улыбнулсЯ и
сказал:
     - Ѓрат мой, отчего ты мне не доверЯешь?
     - џ  доверЯю,  но  мои  товарищи  беспокоЯтсЯ,  и  Я  не  знаю,  чем их
успокоить!
     - ’ак скажи им, что мы будем далеко отсюда прежде захода солнца.
     - Љак, несмотрЯ на дундарупов?
     - ЌесмотрЯ на них. Њы уйдем тихонько, и они не успеют нас хватитьсЯ.
     - Ќе понимаю. ’ы сам, должно быть, кораджи.
     - „ундарупы  - глупые воины... ‡десь неподалеку есть кра-фенуа (трещина
в земле), прикрытаЯ ползучими растениЯми. •очешь, взглЯни сам!
     ‘лово "кра-фенуа" требует объЯснениЯ.
     ‚   Ђвстралии  сохранилось  множество  следов  различных  геологических
переворотов  и,  между  прочим,  много  трещин  и  расселин  в  земной коре,
происшедших,  вероЯтно,  от  взрыва  газов. ќти трещины на поверхности земли
имеют  обыкновенно  очень небольшие отверстиЯ, но по мере углублениЯ в землю
расширЯютсЯ  и  образуют  иногда довольно удобные подземные ходы. ѓлубина их
достигает  иногда  15-20  метров, ширина 8-10 метров, а длина доходит иногда
до нескольких миль.
     Ќо  мы  не  советуем  неопытному  углублЯтьсЯ  в подобные ходы, не знаЯ
хорошо  свойств  каждого  из  них  в  отдельности.  Њожет случитьсЯ так, что
человек,   вступивший  в  кра-фенуа  через  узкое  отверстие,  сначала  идет
благополучно,  но  потом  вдруг  нога его обрываетсЯ, и он стремглав летит в
неведомую  бездну.  Ќужно  спускатьсЯ в глубину трещин осторожно по веревке,
привЯзанной  к  дереву на земле, и быть каждую минуту наготове схватитьсЯ за
нее при малейшем неверном шаге.
     —ерез  такую  кра-фенуа  ‚иллиго  и  собиралсЯ  вывести  европейцев  из
отчаЯнного положениЯ.
     „лЯ  исполнениЯ  своего плана нагарнукский вождь выбрал то времЯ, когда
дундарупы  станут  обедать,  потому  что  тогда  внимание  их  будет  сильно
развлечено гастрономическим наслаждением.
     Љанадец   отправилсЯ  с  ‚иллиго  смотреть  трещину  и  вернулсЯ  назад
сиЯющий,  довольный. Џлан действиЯ был живо разработан и сообщен европейцам.
„аже  осла  проповедника  и  мула  „ика  ЯвлЯлась возможность взЯть с собою,
отправив  их  предварительно  в  кра-фенуа  с  Љоануком  и Ќирробой. Њолодые
воины,  сведЯ  животных  в трещину и привЯзав их там где-нибудь, должны были
вернутьсЯ назад и снова присоединитьсЯ к остальной компании.
     Њистер  „жон  „жильпинг  не  без  колебаниЯ  рассталсЯ  со своим ослом.
‘лезши  с него, он нежно обнЯл его за шею и долго ласкал, как будто прощалсЯ
с  ним  навсегда,  а  потом,  когда  осла  повели, долго глЯдел ему вслед со
слезами на глазах.
     —ерез  несколько  минут  оба  воина скрылись вместе с ослом и мулом, не
замеченные дундарупами.
     Љанадец  высек  огонь и зажег большой костер из сухих листьев и ветвей.
ЏламЯ   весело   разгорелось,   даваЯ   знать   осаждающим,  что  осажденные
преспокойно собираютсЯ обедать, не заботЯсь о своем опасном положении.
     Њежду  обоими  лагерЯми  состоЯлось  как  бы  безмолвное  перемирие длЯ
обеда.  „лЯ  дикарЯ  нет выше наслаждениЯ, как еда. Ћбжорство его доходит до
невероЯтности.  …му мало утолить голод, он должен так наестьсЯ, чтобы дышать
было  трудно,  не  только  что  двигатьсЯ  или  говорить.  Џо этому поводу у
австралийских    дикарей    существует    весьма    характернаЯ   поговорка:
на-кра-гура-пена,  то  есть  счастлив  тот,  у  кого живот расперло от пищи.
Ѓуквально:  на  - желудок, кра - распоротый, расколотый, гура - деепричастие
от глагола "есть", пена - счастливый.
     ’акое  перемирие  между  двумЯ  враждующими  армиЯми очень обыкновенно.
‚оюют-воюют,  а  потом  вдруг  сЯдут обедать друг против друга, и никогда не
случаетсЯ, чтобы военные действиЯ возобновились ранее обоюдного насыщениЯ.
     Џоэтому  ‚иллиго  знал,  что  делал, когда выбрал длЯ бегства обеденное
времЯ.  „ундарупы  совершенно  погрузились  в  приготовление пищи и оставили
лишь   несколько  часовых  длЯ  наблюдениЯ  за  осажденными.  Ћни  настолько
увлеклись,  что  даже  и  не  заметили  ухода  молодых нагарнуков. Џоследние
вскоре  вернулись  и  доложили  вождю,  что  мул  и осел спрЯтаны в надежном
месте.
     „о   сих   пор  против  европейцев  и  их  союзников  действовали  одни
дундарупы.  ‹есовиков не было видно. ’е не показывались, предпочитаЯ, должно
быть,  действовать тайно, и это чрезвычайно заботило и тревожило канадца. Ћн
знал,  что тайный враг еще хуже и опаснее Явного, от которого все-таки можно
уберечьсЯ.
     Ќо  ему  и  невдомек  было, что не он служит предметом их злобы, что не
его  они  преследуют,  что,  одним  словом,  не  его  гибель  ими  решена  и
подписана.


        XI

           Љра-фенуа (расселина в земной коре). - ‚ недрах земли.

     ‘олнце  стоЯло  в  зените.  ’о  был  час, когда все на суше спит: самые
цветы  устало  склонЯют  свои  чашечки  на  ослабевших  стебельках, перестав
издавать  свой  нежный,  одурЯющий  аромат; крикливые попугайчики смолкают и
стараютсЯ  укрытьсЯ  в  прохладной  тени широколистых папоротников. Џушистые
кенгуру  тоже  отдыхают  в  самой  глухой  чаще  леса,  а  робкие, трусливые
опоссумы  еще  раньше  успели  укрытьсЯ  в  этих  укромных местечках; только
панцирные  Ящерицы  виднеютсЯ  кое-где. „ундарупы расположились вокруг своих
костров,  и  из-за высокой травы их совсем не видно, да и сами они перестали
видеть  осажденных.  ‹ишь  по временам кто-нибудь из воинов выставлЯл голову
и, убедившись, что в лагере пионеров тихо, снова скрывалсЯ в траве.
     ‚иллиго  подал  знак.  …вропейцам предстоЯло идти вперед, а австралийцы
хотели идти после, когда выЯснитсЯ, заметили что-нибудь дундарупы или нет.
     „о  рощицы,  где  находилось  отверстие кра-фенуа, было не более десЯти
метров,   но  добиратьсЯ  до  нее  приходилось  ползком,  чтобы  не  слишком
колыхалась трава.
     ’раппер  пополз  с  ловкостью  дикарЯ,  за  ним  поползли тоже довольно
удачно  европейцы, но бедный „жон „жильпинг никак не мог справитьсЯ со своей
задачей  благодарЯ  своему  обширному  брюшку.  Ћн беспомощно ерзал руками и
ногами,  почти  не  двигаЯсь  с  места, точно несчастнаЯ черепаха. ‚идЯ это,
‚иллиго  подкралсЯ к англичанину, лег рЯдом с ним в траву и знаком предложил
ему  взобратьсЯ к нему на спину. Ѓедный проповедник, не понимаЯ, что от него
требуетсЯ,  положительно  обмер  от  страха;  но, к счастью, „ик в это времЯ
обернулсЯ  назад  и увидел всю сцену. Ћн успокоил англичанина, объЯснив ему,
что  нужно  делать, и ‚иллиго быстро пополз по траве, таща на себе дородного
эсквайра...  ‚скоре всЯ компаниЯ дотащилась до рощи, где ‚иллиго собралсЯ их
на времЯ покинуть.
     - ‘пускайтесь поскорее в кра-фенуа! - сказал он.
     - Љак? ђазве тебЯ ждать не нужно? - спросил „ик.
     - Ќет,  Я  вас  догоню!  Ќужно  сделать  так, чтобы дундарупы как можно
дольше не замечали нашего отсутствиЯ.
     ’огда  „ик  раздвинул  кусты  и обнаружил отверстие, все поросшее мхом.
Ћливье  и ‹оран спустились первые, за ними, бормоча приличные случаю тексты,
боЯзливо  спустилсЯ  англичанин,  подхваченный  в низу трубы сильными руками
‹орана,  и,  наконец,  „ик,  в  несколько  прыжков  догнавший ушедших вперед
товарищей.  ‘делав несколько шагов по траншее, путешественники наткнулись на
осла  и  мула,  мирно  лежавших  рЯдышком  поперек  дороги. „но траншеи было
ровное,  гладкое,  точно  хорошаЯ  грунтоваЯ  дорога.  ‘верху  над  головами
путников  в  достаточном  количестве  проникали  в  трещину  солнечные лучи,
пронизываЯ  густую  зелень,  закрывавшую  верхнее  отверстие. Ѓеглецы быстро
подвигались вперед, убегаЯ от опасности.
     ‘пустЯ  минут  десЯть  после спуска в трещину сзади европейцев раздалсЯ
легкий шорох листьев; они обернулись назад и увидали перед собою Љоанука.
     - ’ак скоро? - сказал „