Я графинЯ, которую ты называешь своей госпожой?
     - ‚ опасности и ее честь и ее жизнь. Ћна обЯзалась померитьсЯ силами  с
кесарем, а  этот  недостойный  злодей  постараетсЯ  конечно  воспользоватьсЯ
своими преимуществами во времЯ поединка, который, как  ни  грустно  мне  это
говорить, видимо, окажетсЯ роковым длЯ моей госпожи.
     - Џочему ты так  думаешь?  …сли  верить  людЯм,  эта  графинЯ  выходила
победительницей из многих единоборств с  более  грозными  противниками,  чем
кесарь.
     - ‹юди не лгут, - сказала молодаЯ девушка, - но ты забываешь,  что  это
происходило в краю, где верность слову и честь не пустой звук, как - увы!  -
в ѓреции. Џоверь мне, Я отнюдь не  из  девичьего  страха  снова  надела  наш
национальный нарЯд, а потому, что, говорЯт, он вызывает уважение  у  жителей
ЉонстантинополЯ. џ направлЯюсь сейчас к  предводителЯм  крестоносцев,  чтобы
известить их об опасности,  грозЯщей  благородной  даме,  и  воззвать  к  их
человеколюбию, к их вере, к почитанию чести и ненависти  к  бесчестию,  дабы
они оказали ей помощь в столь трудную минуту;  но  теперь,  когда  мне  была
ниспослана радость встречи с тобой, все  уладитсЯ,  все  будет  хорошо  -  Я
вернусь к своей госпоже и скажу, кого Я видела.
     - Џогоди еще минутку, мое  вновь  обретенное  сокровище,  дай  мне  все
хорошенько обдумать. ќта франкскаЯ графинЯ считает саксов пылью, которую  ты
сметаешь с подола ее платьЯ. ‘аксы длЯ нее Язычники и еретики.  Ћна  посмела
превратить в рабыню тебЯ, свободнорожденную англосаксонку! Њеч  ее  отца  по
самую рукоЯть обагрен кровью англосаксов, быть может  -  кровью  “олтеофа  и
€нгельреда! Љ тому же она проЯвила самонадеЯнную глупость, присвоив  себе  н
воинственный характер и трофеи, которые по праву должны принадлежать другому
полу. € нам нелегко будет найти кого-нибудь, кто стал бы битьсЯ вместо  нее;
ведь все крестоносцы переправились в Ђзию, туда, где  собираютсЯ  сражатьсЯ,
и, по приказу императора, никому из, них не будет дозволено вернутьсЯ на наш
берег.
     - Ћ боже! - воскликнула Ѓерта. - Љак нас менЯет  времЯ!  ‘ын  “олтеофа,
которого Я знавала храбрецом, готовым  помочь  человеку  в  беде,  смелым  и
великодушным... ’аким Я представлЯла его себе во времЯ  разлуки!  Ќо  вот  Я
снова встретила его, и он оказалсЯ расчетливым, холодным и себЯлюбивым!
     - Њолчи, девушка! - сказал варЯг. - Џрежде чем судить о человеке,  надо
его узнать. ѓрафинЯ ЏарижскаЯ такова, как Я сказал, и тем не менее пусть она
смело выходит на арену: когда трижды прозвучит зов трубы, ей ответит  другаЯ
труба, возвещающаЯ о том, что благородный супруг графини пришел сразитьсЯ  с
кесарем вместо нее; если же он не сможет прибыть - Я сам выйду  на  арену  в
благодарность за доброту к тебе графини.
     - ќто правда? Џравда? - воскликнула девушка - ‚от слова, достойные сына
“олтеофа, достойные  истинного  сакса!  Џойду  скорее  домой  и  утешу  свою
госпожу; и если действительно волЯ божьЯ  предопределЯет  победу  правого  в
поединке, то уж на этот раз справедливость обЯзательно восторжествует! Ќо ты
дал мне понЯть,  что  граф  здесь,  что  он  на  свободе;  она  начнет  менЯ
расспрашивать...
     - „остаточно будет, если ты скажешь, что у ее мужа есть  друг,  который
постараетсЯ защитить его от его же собственного сумасбродства  и  неразумиЯ,
то есть не друг, но человек, который никогда не был и не  будет  на  стороне
его врагов. Ђ теперь прощай, давно утраченнаЯ, давно любимаЯ!..
     Ѓольше он не успел ничего сказать - молодаЯ девушка, тщетно  пытавшаЯсЯ
несколько раз выразить свою благодарность, бросилась в объЯтиЯ возлюбленного
и, несмотрЯ на проЯвленную незадолго до этого  стыдливость,  запечатлела  на
его губах поцелуй как выражение признательности, длЯ которой не смогла найти
слов.
     Ћни расстались. Ѓерта вернулась к своей госпоже в домик, откуда недавно
вышла с таким волнением и страхом, а •ирвард направилсЯ к калитке,  где  его
задержала негритЯнка-привратница; она поздравила красавца варЯга с успехом у
прекрасного пола, намекнув, что была в  некотором  роде  свидетельницей  его
встречи с молодой англосаксонкой.  ‡олотаЯ  монета,  оставшаЯсЯ  у  него  от
недавних щедрот, заставила ее придержать Язык, и,  выйдЯ  наконец  из  ‘адов
философа, наш воин побежал обратно в казармы, чувствуЯ, что давно уже пришло
времЯ накормить графа ђоберта, который целый день ничего не ел.
     ‚сем известно, что, поскольку голод не свЯзан с какими-либо приЯтным  и
или возвышенными ощущениЯми, ему обычно сопутствует  крайнее  раздражение  и
угнетенность. Џоэтому неудивительно, что граф ђоберт, так долго  просидевший
в одиночестве и с пустым  желудком,  встретил  •ирварда  весьма  нелюбезными
словами, безусловно  неуместными  в  данном  случае  и  оскорбительными  длЯ
честного варЯга, который неоднократно  рисковал  в  этот  день  жизнью  ради
графини и самого графа.
     - Ћднако,  приЯтель,  -   сказал   граф   подчеркну-то   сдержанным   и
надменно-холодным тоном,  как  это  всегда  делают  люди  высшего  сословиЯ,
недовольные теми, кого считают ниже себЯ, - радушный же  ты  хозЯин,  нечего
сказать! Љонечно, это не столь уж важно; однако, сдаетсЯ мне, не каждый день
случаетсЯ, чтобы граф христианнейшего королевства обедал за одним  столом  с
наемником, поэтому можно было бы оказать ему если не  широкое,  то  хотЯ  бы
должное гостеприимство!
     - Ђ мне сдаетсЯ, - возразил варЯг, - о христианнейший граф,  что  когда
люди твоего высокого званиЯ волею судьбы становЯтсЯ  гостЯми  мне  подобных,
они должны быть всем довольны и, не осуждаЯ хозЯев  за  скупость,  понимать,
что если обед поЯвлЯетсЯ на столе  не  чаще  одного  раза  в  сутки,  винить
следует только обстоЯтельства!
     •ирвард хлопнул в ладоши, и в комнату  вошел  его  слуга  ќдрик.  ѓость
•ирварда удивленно взглЯнул на это новое лицо, нарушившее их уединение.
     - ‡а него Я ручаюсь, - поЯснил •ирвард и обратилсЯ к слуге с вопросом:
     - Љакое угощение ты можешь предложить благородному графу, ќдрик?
     - ‚сего лишь холодный паштет, изрЯдно пострадавший при встрече с  тобой
за завтраком, господин.
     Ћруженосец  принес  большой  паштет,  который  подвергсЯ  утром   столь
свирепой атаке, что граф ђоберт Џарижский,  привыкший,  как  и  все  знатные
норманны, к  более  утонченной  и  изысканной  сервировке,  заколебалсЯ,  не
уверенный, что голод одержит  в  нем  верх  над  брезгливостью;  однако  при
ближайшем рассмотрении вид паштета, его запах и к  тому  же  двадцатичасовой
пост убедили графа, что паштет превосходен  и  что  на  поданном  ему  блюде
сохранились  еще  непочатые  куски.  Џоборов  наконец  свои  сомнениЯ,  граф
предпринЯл смелый набег на эти остатки, а затем, сделав передышку, отхлебнул
из стоЯвшей перед ним заманчивой бутылки доброго красного вина; этот крепкий
напиток заметно усилил его  расположение  к  •ирварду,  пришедшее  на  смену
выраженному ранее недовольству.
     - ЉлЯнусь небом, мне следует стыдитьсЯ, что у менЯ так мало  той  самой
учтивости,  которой  Я  учу   других!   -   сказал   граф.   -   џ,   словно
мужлан-фламандец, пожираю припасы своего щедрого хозЯина, даже  не  попросив
его сесть за его  собственный  стол  и  отведать  его  собственное  отличное
угощенье!
     - ‚ таком случае не стану тЯгатьсЯ  с  тобой  в  учтивости,  -  ответил
•ирвард и, запустив руку  в  паштет,  принЯлсЯ  весьма  проворно  уничтожать
разнообразное содержимое, зажатое у него в ладони. ѓраф в  это  времЯ  встал
из-за стола, отчасти потому, что ему претили дурные  манеры  •ирварда,  хотЯ
тот, только теперь пригласив ќдрика  принЯть  участие  в  атаке  на  паштет,
показал тем самым, что, сообразно своим  понЯтиЯм,  он  все-таки  проЯвил  в
какой-то мере уважение к гостю. ‘ помощью оруженосца  он  начисто  опустошил
блюдо. Њежду тем граф ђоберт  собралсЯ  наконец  с  духом  и  задал  вопрос,
который рвалсЯ у него с губ с той  самой  минуты,  как  •ирвард  возвратилсЯ
домой:
     - ‘кажи мне, любезный друг, сумел ли ты узнать что-нибудь новое о  моей
несчастной жене, о моей верной Ѓренгильде?
     - Ќовости у менЯ есть, но будут ли они тебе приЯтны, суди сам. “знал  Я
вот что: как тебе известно, она должна сразитьсЯ с кесарем, но условиЯ этого
поединка могут показатьсЯ тебе  странными;  и  все  же  она,  не  колеблЯсь,
принЯла их.
     - Љаковы же эти условиЯ? „умаю, что мне они покажутсЯ менее  странными,
чем тебе.
     Ќо хотЯ  граф  старалсЯ  говорить  спокойно,  глаза  его  засверкали  и
пылающее лицо выдало все, что происходило в его душе.
     - ’ы сам слышал, что твоЯ супруга и кесарь померЯтсЯ силами  на  арене;
если графинЯ победит,  она,  конечно,  останетсЯ  женой  благородного  графа
Џарижского; если она будет побеждена, она станет наложницей кесарЯ  Ќикифора
‚риенниЯ.
     - „а оградЯт ее от  этого  ангелы  небесные  и  пресвЯтые  угодники!  -
воскликнул граф ђоберт. - …сли они допустЯт,  чтобы  восторжествовало  такое
вероломство, никто не сможет обвинить нас, если мы усомнимсЯ, в их свЯтости!
     - „умаетсЯ мне, что мы ничем себЯ не опозорим - ты, и Я, и наши друзьЯ,
окажись они у нас, если из  предосторожности  ЯвимсЯ  в  то  утро  на  место
поединка во всеоружии. Џобеду или поражение  предопределЯет  судьба,  но  мы
должны убедитьсЯ, насколько честно будет вестись  бой  с  таким  благородным
противником, как прекраснаЯ, графинЯ: ты сам теперь знаешь, что в  ѓреческой
империи эти правила иногда нарушаютсЯ самым подлым об" разом.
     - Џри этом условии и заранее  объЯвив,  что  Я  не  вмешаюсь  в  бой  -
разумеетсЯ, честный, - даже если. моей  супруге  будет  грозить  смертельнаЯ
опасность, Я согласен отправитьсЯ туда, коль скоро ты  сумеешь  мне  в  этом
помочь, мой храбрый сакс. - Џомолчав, граф добавил:
     - Ќо только ты должен обещать мне, что не известишь  ее  о  присутствии
супруга и тем более не укажешь ей на него в толпе воинов. Ћ, ты  не  знаешь,
как легко при виде любимого человека мы утрачиваем мужество  как  раз  в  ту
минуту, когда оно нам особенно необходимо!
     - Њы постараемсЯ устроить все так, как хочетсЯ тебе, чтобы ты  не  смог
больше ссылатьсЯ на всЯкие нелепые сложности; уверЯю тебЯ, дело само по себе
настолько сложно, что нечего запутывать его  причудами  рыцарской  гордости.
‘егоднЯ вечером надо еще многое успеть; пока Я буду заниматьсЯ делами,  тебе
лучше сидеть здесь, в той одежде и с той едою, какую тебе  сможет  раздобыть
ќдрик.
     € не бойсЯ, что сюда заглЯнут соседи: мы, варЯги, умеем  уважать  чужие
тайны, каковы бы они ни были.

                                 ѓлава XXI

     Ќо за милейшим зЯтем, за аббатом,
     ‡а этой всей достопочтенной шайкой,
     Љак гончий пес, сейчас помчитсЯ смерть,
     Џогоню, дЯдЯ, отрЯди немедлЯ,
     Џускай их ищут в Ћксфорде и всюду.
     Ђх, только бы их разыскать смогли -
     €зменников сотру с лица земли.
     "ђичард II"
     <Џеревод Њ. „онского>

     ‘ этими словами •ирвард оставил графа у себЯ в комнате и отправилсЯ  во
‚лахернский дворец. Џосле первого, описанного нами, поЯвлениЯ  •ирварда  при
дворе его часто вызывали  туда  не  только  по  распорЯжению  царевны  Ђнны,
любившей расспрашивать варЯга про обычаи  его  родины,  а  затем  записывать
своим  напыщенным  слогом  его  ответы,  но  и  по  прЯмому  приказу  самого
императора,  который,  как  и   многие   правители,   предпочитал   получать
всевозможные  сведениЯ  от  лиц,  занимавших  при  дворе  самое  неприметное
положение. Џодаренный царевной перстень не раз заменЯл  варЯгу  пропуск;  он
уже так примелькалсЯ дворцовым рабам, что стоило  ему  показать  это  кольцо
старшему  из  них,  как  варЯга  тотчас  же  провели  в   небольшой   покой,
расположенный неподалеку от  уже  упоминавшегосЯ  нами  храма  муз.  ‚  этой
комнате сидели император, его супруга €рина и их ученаЯ  дочь  Ђнна  Љомнин;
все они были одеты очень просто, да и сама комната напоминала  по  убранству
обычное жилище почтенных горожан, за  исключением  того,  что  на  дверЯх  в
качестве занавесей висели пуховые одеЯла, дабы никто не мог  подслушивать  у
замочных скважин.
     - Ђ вот и наш верный варЯг! - сказала императрица.
     - Њой руководитель и  наставник  во  всем,  что  касаетсЯ  нравов  этих
закованных в сталь  людей;  мне  ведь  необходимо  иметь  о  них  правильное
представление, - сказала царевна Ђнна.
     - Ќадеюсь, государь, ни твоЯ супруга, ни твоЯ вдохновеннаЯ музами  дочь
не лишние здесь и могут выслушать  вместе  с  тобой  то,  что  сообщит  этот
храбрый и преданный нам человек? - спросила императрица.
     - ЊоЯ дражайшаЯ жена и моЯ возлюбленнаЯ дочь, до сих  пор  Я  не  хотел
обременЯть вас тЯгостной тайной; Я скрывал ее в глубине души, ни  с  кем  не
разделЯЯ своей глубокой печали и тревоги. Ћсобенно ты, моЯ благороднаЯ дочь,
будешь потрЯсена прискорбным известием, ибо в  твоем  сердце  должно  теперь
поселитьсЯ презрение к тому, кого до сих пор  ты  обЯзана  была  уважать,  -
ответил император.
     - ЏресвЯтаЯ дева! - воскликнула царевна.
     - ‘оберись с духом, - сказал император, - и помни, что ты порфиророднаЯ
царевна и Явилась на свет не длЯ того, чтобы  оплакивать  нанесенные  твоему
отцу обиды, а длЯ того, чтобы мстить за них; не забывай, что свЯщеннаЯ особа
императора, чье величие бросает отблеск и па твое чело, должна быть  стократ
важнее длЯ тебЯ, чем даже тот, кто делит теперь с тобой ложе.
     - Љ чему ты клонишь, государь? - с трудом сдерживаЯ волнение,  спросила
Ђнна Љомнин.
     - “ менЯ есть основаниЯ полагать, что кесарь платит неблагодарностью за
все мои милости, в том числе и за ту, что сделала его членом моего семейства
и возвела в мои нареченные сыновьЯ. Ћн действует заодно с кучкой изменников;
достаточно назвать их имена, чтобы вызвать из преисподней самого  сатану,  -
столь желанной добычей будут длЯ него эти люди.
     - Ќеужели Ќикифор оказалсЯ способен на это?  -  спросила  изумленнаЯ  и
растерЯннаЯ Ђнна. - Ќикифор, который так  часто  называл  мои  глаза  своими
путеводными звездами! Ќеужели он мог так поступить - ведь он  час  за  часом
слушал историю подвигов моего отца и уверЯл менЯ, будто не  знает,  что  его
поражает больше - красота слога или героизм этих деЯний!.
     “ нас были с ним одни мысли, одни взглЯды,  одно  любЯщее  сердце!  Ђх,
отец, не может он быть таким лживым! ‚спомни о храме муз!
     "Ќу,  что  касаетсЯ  храма,  -  подумал  Ђлексей,  -  Я  счел  бы   его
единственным оправданием этому предательству. ЏриЯтно отведать меда, но если
объешьсЯ им, он вызывает только отвращение..."
     - „очь моЯ, - сказал он  вслух,  -  будь  мужественной:  нам  самим  не
хотелось верить постыдной правде, но изменники переманили  на  свою  сторону
нашу стражу; ее начальника, неблагодарного Ђхилла ’атиЯ, вкупе  с  таким  же
предателем Ђгеластом тоже вовлекли в заговор, длЯ  того  чтобы  они  помогли
заточить нас в темницу или убить. ЌесчастнаЯ ѓрециЯ!
     ‚  тот  самый  момент,  когда  ей  так   нужны   отеческие   заботы   и
покровительство, неожиданный жестокий удар должен был лишить ее отца!
     ’ут император пролил слезу -  потому  ли,  что  ему  жалко  было  своих
подданных, потому ли, что жалко было себЯ, - этого мы не знаем.
     - ѓосударь, - сказала €рина, - не слишком ли ты мешкаешь? Њне думаетсЯ,
нужно немедленно принЯть меры против такой грозной опасности.
     - Ђ Я бы сказала,  с  твоего  дозволениЯ,  матушка,  что  отец  слишком
поторопилсЯ в нее поверить,  -  возразила  царевна.  -  Џри  всей  отваге  и
смелости нашего варЯга, его свидетельства, сдаетсЯ мне, недостаточно,  чтобы
усомнитьсЯ в чести твоего зЯтЯ, в неоднократно доказанной верности  храброго
начальника твоей стражи, в глубоком уме, добродетели и мудрости  величайшего
из твоих философов...
     - Ќо достаточно, чтобы убедитьсЯ в самонадеЯнности нашей слишком ученой
дочери, - прервал ее император, - котораЯ полагает, что ее отец не  способен
сам судить о таком важном длЯ него деле.  ‘кажу  тебе  одно,  Ђнна:  Я  знаю
каждого из них и знаю, насколько им можно доверЯть; честь  твоего  Ќикифора,
верность  и  храбрость  главного  телохранителЯ,  добродетель   и   мудрость
Ђгеласта - все это покупал мой кошелек. € останьсЯ он  столь  же  полным,  а
рука - .столь же сильной, как раньше,  ничто  не  изменилось  бы.  Ќо  подул
холодный ветер, бабочки улетели, и Я должен встретить бурю один, без  всЯкой
поддержки.
     ’ы говоришь, мало доказательств?  €х  вполне  достаточно,  раз  Я  вижу
опасность; то,  что  сообщил  мне  этот  честный  воин,  совпадает  с  моими
собственными наблюдениЯми. Ћтныне он  станет  во  главе  варЯгов,  он  будет
именоватьсЯ главным телохранителем вместо изменника ’атиЯ,  а  за  этим  еще
многое может последовать...
     - Џозволь мне сказать,  государь,  -  произнес  молчавший  до  сих  пор
варЯг. - ‚ твоей империи многие достигли высокого званиЯ  благодарЯ  падению
своих начальников, но моЯ  совесть  не  позволит  мне  идти  таким  путем  к
могуществу, тем более что Я снова обрел друга, с которым был давно разлучен,
и мне вскоре понадобитсЯ твое высочайшее разрешение покинуть эти краЯ, где у
менЯ останутсЯ тысЯчи врагов, и провести свою жизнь, как проводЯт ее  многие
мои соотечественники, под знаменами королЯ ‚ильгельма отландского...
     - ђасстатьсЯ  с  тобой,  неоценимый  воин!   -   воскликнул   с   жаром
император. - ѓде еще Я найду такого верного бойца, сторонника и друга?
     - џ высоко ценю твою доброту и щедрость, мой благородный повелитель, но
дозволь обратитьсЯ  к  тебе  со  смиренной  просьбой  -  называй  менЯ  моим
собственным именем и обещай лишь одно: не гневатьсЯ за то, что из-за менЯ ты
перестал доверЯть твоим слугам. џ очень  опечален  тем,  что  мои  донесениЯ
несут угрозу и благодетелю моему Ђхиллу ’атию, и кесарю, который,  думаетсЯ,
желал мне добра, и даже Ђгеласту; но дело не только  в  этом:  Я  достаточно
хорошо знаю, государь, что нередко  те,  кого  ты  сегоднЯ  осыпаешь  самыми
драгоценными выражениЯми твоей милости, завтра оказываютсЯ пищей  воронов  и
галок.
     Ђ мне, признатьсЯ, совсем  не  хотелось  бы,  чтобы  люди  рассказывали
потом, будто Я, англосакс, только длЯ этого вступил на греческую землю!
     - Њы, конечно, будем называть тебЯ твоим собственным  именем,  любезный
ќдуард, - сказал император, пробормотав про себЯ: "Ћ небо!  ЋпЯть  Я  забыл,
как зовут этого варвара!" - но только до тех пор,  пока  не  найдем  другого
званиЯ, такого, которое будет достойно нашего довериЯ к тебе. € заглЯни  тем
временем в сей свиток, - в нем, Я думаю, находЯтсЯ все подробности заговора,
которые нам удалось узнать, а потом передай его этим женщинам - они,  видно,
будут сомневатьсЯ в опасности,  угрожающей  императору,  до  тех  пор,  пока
заговорщики не вонзЯт ему в грудь кинжалы!
     ‚ыполнЯЯ приказ императора, •ирвард пробежал глазами свиток, подтвердил
кивком головы правильность того, что было в  нем  написано,  и  передал  его
€рине. Џрочитав несколько строк, императрица пришла в  такое  смЯтение,  что
даже не смогла ничего объЯснить дочери и только взволнованно сказала ей:
     - —итай! —итай и суди сама о признательности и любви твоего кесарЯ!
     –аревна Ђнна очнулась от глубокой, все поглощающей скорби и  посмотрела
на указанные строки  в  свитке  с  вЯлым  любопытством,  быстро  перешедшим,
однако, в напрЯженный интерес. Ћна вцепилась в свиток, как сокол  в  добычу,
глаза ее засверкали от негодованиЯ; затем раздалсЯ возглас,  подобный  крику
разъЯренной птицы:
     - Ћ предатель,  кровожадный,  двуличный  предатель!  ’ак  вот  чего  ты
хочешь! „а, да, отец! - вскочив, гневно воскликнула она. - ЋбманутаЯ царевна
не поднимет своего  голоса  в  защиту  Ќикифора,  не  отведет  от  изменника
заслуженной  кары!  €  он  думал,  что  ему  будет  дозволено  развестись  с
порфирородной  царевной  и,  быть  может,  убить  ее,  едва  он   произнесет
пренебрежительную фразу римлЯн: "‚ерни ключи, отныне ты не  хозЯйка  в  моем
доме!" <‹аконичнаЯ формула развода у римлЯн. (Џрим, автора.)> ђазве женщину,
в жилах которой течет кровь Љомнинов, можно подвергнуть такому же  унижению,
как домоправительницу ничтожнейшего из римских граждан?
     Џри этих словах она досадливо смахнула слезы, хлынувшие у нее из  глаз;
ее обычно столь прекрасное, кроткое лицо исказилось  от  бешенства.  •ирвард
смотрел на нее с неприЯзнью, к которой примешивались и страх  и  сочувствие.
Ћна же снова начала бушевать: природа,  одарив  ее  немалыми  способностЯми,
наделила ее в то же времЯ бурными страстЯми, неведомыми холодно-честолюбивой
€рине и коварному, двуличному, увертливому императору.
     - Ћн за это  поплатитсЯ!  -  кричала  царевна.  -  †естоко  поплатитсЯ!
‹ицемерный, хитрый, вкрадчивый изменник!  €  ради  кого?  ђади  мужеподобной
дикарки! Љое-что Я уже заметила на пиру у того старого глупца! € все же если
кесарь, этот недостойный человек, рискнет вступить с ней в поединок,  значит
он более опрометчив, чем Я думала. ’ы полагаешь, отец, он настолько безумен,
что решитсЯ опозорить нас Явным пренебрежением? € неужели  ты  не  отомстишь
ему?
     "’ак! - подумал император. - ќту трудность мы преодолели;  теперь  наша
дочь понесетсЯ вскачь с горы к своей мести, и ей скорее понадобЯтсЯ  узда  и
мундштук, чем хлыст! …сли бы все  ревнивые  женщины  в  Љонстантинополе  так
неудержимо предавались своей Ярости, наши законы, подобно  „раконовым,  были
бы написаны не чернилами, а кровью!"
     - ‘лушайте менЯ! - сказал он громко. - ’ы, жена,  и  ты,  дочь,  и  ты,
любезный ќдуард, вы узнаете сейчас - только  вы  трое  и  узнаете,  -  каким
образом Я намерен провести государственный корабль через  эти  мели.  Џрежде
всего постараемсЯ представить себе, что намерены  предпринЯть  изменники,  и
тогда нам станет Ясно, как надобно им противодействовать.
     ‚ероломный начальник варЯжской стражи - увы!  -  совратил  кое-кого  из
своих подчиненных, раздуваЯ в них гнев на Якобы нанесенные им  обиды.  —асть
варЯгов, по обдуманному заранее плану, будет расставлена  на  постах  вблизи
нашей особы; предатель “рсел, как предполагает кое-кто из них, умер, но если
б это и было верно, одною его имени достаточно,  чтобы  собрать  его  старых
соратников, участвовавших вместе с ним в мЯтеже;  у  менЯ  есть  возможность
умиротворить их, но о ней Я пока  умолчу.  ‡начительнаЯ  часть  Ѓессмертных,
также  поддавшись  совратителЯм,  должна  поддержать  горсточку   вероломных
варЯгов, которые, согласно замыслу заговорщиков, нападут на нашу  особу.  Ќо
небольшие изменениЯ в расстановке сторожевых  постов,  на  которые  ты,  мой
верный ќдуард, или.., э..,  э..,  как  там  тебЯ  зовут..,  на  которые  ты,
повторЯю, будешь иметь полномочиЯ, нарушат планы заговорщиков и  окружат  их
преданными  нам  людьми  с  таким  расчетом,  чтобы  можно  было  без  труда
уничтожить этих негодЯев.
     - Ђ поединок, государь? - спросил сакс.
     - ’ы не был бы истинным варЯгом, если  б  не  задал  этого  вопроса,  -
благосклонно кивнув ему, сказал император.  -  —то  касаетсЯ  поединка,  его
затеЯл кесарь, и Я постараюсь, чтобы эта опасность не миновала Ќикифора.  Ћн
обесчестит себЯ, если откажетсЯ сразитьсЯ с этой женщиной,  как  ни  странно
само по себе такое сражение; однако, чем бы оно  ни  кончилось,  заговорщики
неизбежно попытаютсЯ поднЯть на нас руку, но так же неизбежно и то, что  они
встретЯт  готовых  к  бою,  хорошо  вооруженных  противников  и  потонут   в
собственной крови.
     - ЊоЯ месть не нуждаетсЯ в этом,  -  заЯвила  царевна,  -  да  и  тебе,
государь, не помешает, если графине будет оказана защита.
     - ЊенЯ это не касаетсЯ, - ответил император.  -  Ћна  Явилась  сюда  со
своим мужем незванаЯ. Ћн дерзко вел себЯ в моем присутствии, и каков  бы  ни
был конец его безрассудного предприЯтиЯ, он заслуживает его наравне со своей
женой. Џо правде говорЯ,  Я  хотел  только  припугнуть  его  этими  зверьми,
которых сии невежественные люди считают исчадиЯми ада, а его жену -  немного
встревожить необузданной пылкостью влюбленного грека, - этим и  ограничилась
бы моЯ маленькаЯ месть. Ќо теперь, когда цель  достигнута,  можно,  пожалуй,
взЯть его супругу под наше покровительство.
     - —то за жалкаЯ месть! - сказала императрица. - ’ы уже не так молод,  у
тебЯ есть жена, котораЯ имеет право рассчитывать на  некоторое  внимание,  и
тем не менее ты думал испугать такого красавца, как граф  ђоберт,  тем,  что
собиралсЯ соблазнить ею супругу-амазонку!
     - Џрошу прощениЯ, возлюбленнаЯ €рина, эту роль в комедии Я  предоставил
моему зЯтю, кесарю!
     Ќо бедный император, закрыв в какой-то степени  один  шлюз,  тем  самым
открыл другой, откуда хлынул еще более бурный поток.
     - Љак ты позоришь свою мудрость, государь! - воскликнула Ђнна Љомнин. -
Љакой стыд! Џри таком уме  и  такой  бороде  заниматьсЯ  столь  неприличными
затеЯми! ‚едь ты расстраиваешь чужое счастье, и  к  тому  же  счастье  твоей
собственной дочери! Ќикто не посмел бы раньше сказать,  что  кесарь  Ќикифор
‚риенний заглЯдываетсЯ не только на свою супругу, но и на других  женщин!  Ђ
теперь сам император научил его  этому  и  вовлек  в  такую  сеть  интриг  и
предательств, что Ќикифор стал злоумышлЯть против жизни своего тестЯ!
     - „очь моЯ! „очь моЯ! Ќадо родитьсЯ от волчицы, чтобы  поносить  своего
отца в столь трудную минуту, когда  весь  его  досуг  должен  быть  посвЯщен
мыслЯм о защите своей жизни! - вскричала императрица.
     - ’ихо, женщины, прекратите эти бессмысленные  вопли!  -  остановил  их
Ђлексей. - „айте мне возможность доплыть до спокойной гавани  и  не  мешайте
глупыми речами. ‚идит бог, не такой Я  человек,  чтобы  поощрЯть  не  только
подлинно дурные дела, но даже слабый намек на них!
     ЏроизнесЯ эти  слова,  он  набожно  перекрестилсЯ  и  вздохнул.  Ћднако
императрица €рина, выпрЯмившись во весь рост, встала перед ним и  сказала  с
такой горечью в голосе и взглЯде, какую может породить лишь долго скрываемаЯ
и внезапно прорвавшаЯсЯ наружу супружескаЯ ненависть:
     - Љак бы ты ни закончил это  дело,  Ђлексей,  но  лицемером  ты  прожил
жизнь, лицемером и умрешь!
     €зобразив  на  своем  лице  благородное  негодование,  она  выплыла  из
комнаты, знаком приказав дочери сопровождать ее.
     €мператор в замешательстве поглЯдел ей вслед, но быстро овладел собой и
обратилсЯ к •ирварду тоном оскорбленного величиЯ;
     - Ђх, мой милый ќдуард (это имЯ так прочно укоренилось  в  его  памЯти,
что вытеснило менее благозвучное - •ирвард), видишь как оно  бывает  даже  у
сильных мира сего:  в  трудные  длЯ  него  минуты  император  точно  так  же
встречает непонимание,  как  самый  последний  горожанин;  мне  хотелось  бы
убедить тебЯ - настолько Я тебе доверЯю! - что моЯ дочь  Ђнна  Љомнин  пошла
характером больше в менЯ, нежели в мать. ’ы видишь,  с  какой  благочестивой
верностью она чтит недостойные узы, но Я надеюсь вскоре  разорвать  их  и  с
помощью Љупидона заменить другими, не столь тЯгостными. џ надеюсь  на  тебЯ,
ќдуард. ‘лучай предоставлЯет нам счастливую возможность, которой  мы  должны
воспользоватьсЯ, - ведь на поле боЯ соберутсЯ сразу все изменники.
     Џодумай тогда, что на тебЯ,  как  говорЯт  на  своих  турнирах  франки,
обращены глаза прекрасной дамы.
     Џроси какой угодно награды, и Я с радостью дам ее тебе, если только это
будет в моей власти.
     - Ќаграда мне не нужна, - довольно холодно сказал варЯг. - Ѓольше всего
Я хочу заслужить надпись на надгробном камне: "•ирвард был верен до  конца".
Ќо Я все же попрошу у тебЯ такое доказательство твоего высочайшего  довериЯ,
которое, быть может, поразит тебЯ.
     - ‚ самом деле? ‘кажи нам в двух словах, чего же ты просишь?
     - „озволениЯ отправитьсЯ в лагерь герцога  Ѓульонского  и  просить  его
быть свидетелем этого необычайного поединка.
     - €ными словами, чтобы он вернулсЯ со своими неистовыми крестоносцами и
разграбил Љонстантинополь под предлогом свершениЯ правосудиЯ? ’ы по  крайней
мере откровенен, варЯг!
     - Ќет,  клЯнусь  небом!  -  воскликнул  •ирвард.  -  ѓерцог  Ѓульонский
прибудет лишь с таким отрЯдом рыцарей, какой может понадобитьсЯ  длЯ  защиты
графини Џарижской, если с ней обойдутсЯ нечестно.
     - џ готов согласитьсЯ даже на это; но если ты,  ќдуард,  не  оправдаешь
моего довериЯ, ты утратишь право на все, что Я по-дружески обещал  тебе,  и,
кроме  того,  навлечешь  на  себЯ  вечное  проклЯтие,  которого  заслуживает
изменник, с лобзанием предающий ближнего.
     - —то  касаетсЯ  твоей  награды,  государь,  Я  отказываюсь  от  всЯких
притЯзаний на нее. Љогда корона снова укрепитсЯ на твоем челе, а скипетр - в
руке, тогда, если Я буду жив и ты сочтешь мои  скромные  заслуги  достойными
благодарности, Я  буду  молить  тебЯ  о  дозволении  покинуть  твой  двор  и
вернутьсЯ на свой далекий родной остров. € не считай, что если у менЯ  будет
возможность совершить предательство, то Я неизбежно его совершу. ’ы узнаешь,
государь, что •ирвард так же верен тебе, как твоЯ праваЯ рука верна левой.
     € с глубоким поклоном он удалилсЯ.
     €мператор посмотрел ему вслед; взглЯд его выражал недоверие,  смешанное
с восхищением.
     "џ согласилсЯ на то, о чем он  просил,  -  думал  Ђлексей,  -  дал  ему
возможность погубить менЯ, если он к этому стремитсЯ. ‘тоит ему шепнуть одно
только слово, и все неистовое полчище крестоносцев, которое Я укротил  ценой
такого количества лжи и еще  большего  количества  золота,  вернетсЯ,  чтобы
предать Љонстантинополь огню и мечу и засыпать солью пепелище.
     џ сделал то, чего дал зарок никогда  не  делать,  -  подавил  на  карту
царство и жизнь, доверившись человеку,  рожденному  женщиной.  Љак  часто  Я
говорил себе - да что там, клЯлсЯ! - что никогда не соглашусь на такой риск,
и все же, шаг за шагом, шел на него.
     ‘транно,  но  во  взглЯде  и  в  речах  этого  человека  Я  вижу  такое
прЯмодушие, которое менЯ покорЯет, а главное, что уж совсем  непостижимо,  -
мое доверие к нему  растет  по  мере  того,  как  он  становитсЯ  все  более
независимым. џ, как искусный рыболов, закидывал ему удочки со  всевозможными
приманками, даже такими, которыми не пренебрег бы и монарх, и он не  попалсЯ
ни на одну из них, а теперь вдруг проглотил, можно сказать, голый  крючок  и
беретсЯ служить мне без всЯкой пользы длЯ себЯ. Ќеужели это  сверхутонченное
предательство? €ли то, что люди называют  бескорыстием?  …сли  счесть  этого
человека изменником.., еще не поздно, он еще не перешел  моста,  не  миновал
дворцовой стражи, котораЯ не знает ни колебаний,  ни  ослушаниЯ.  Ќо  нет...
’огда Я останусь совсем один, без друга, без наперсника... Ђ-а,  Я  слышу..,
наружные ворота открылись, опасность, несомненно, обострила мой слух..,  они
закрываютсЯ...
     †ребий брошен. Ћн на свободе, и судьба ЂлексеЯ Љомнина целиком  зависит
теперь от ненадежной верности наемника-варЯга!"
     €мператор хлопнул в ладоши; поЯвилсЯ раб;
     Ђлексей приказал подать вина. Ћн выпил, и на душе у него стало легче.
     - џ принЯл решение, - сказал он, - и теперь спокойно дождусь того,  что
принесет мне рок: спасениЯ или гибели.
     ‘казав это, император удалилсЯ в свои покои, и больше в  эту  ночь  его
никто не видел.

                                 ѓлава XXII

     Ќо чу! ’руба трубит, зовет на смертный бой.
     Љэмбел

     ‚зволнованный  возложенными  на  него  важными  делами,  варЯг  шел  по
озаренным луною  улицам,  времЯ  от  времени  останавливаЯсь,  чтобы  как-то
удержать проносившиесЯ в голове мысли и хорошенько в них разобратьсЯ.  Њысли
эти наполнЯли его то радостью, то тревогой; каждой сопутствовал смутный  рой
видений, который, в свою очередь, прогонЯли совсем другие думы. ќто был один
из тех  случаев,  когда  человек  заурЯдный  оказываетсЯ  неспособным  нести
неожиданно обрушившеесЯ на него бремЯ, а  в  том,  кто  обладает  недюжинной
силой духа и лучшим из небесных  даров  -  здравым  смыслом,  основанном  на
самообладании, пробуждаютсЯ дремавшие в нем таланты, которые  он  заставлЯет
служить своей цели, подобно смелому и опытному всаднику, управлЯющему добрым
скакуном.
     Љогда  •ирвард,  уже  не  первый  раз  за   этот   вечер   остановилсЯ,
погрузившись в раздумье, и отзвук его по-военному четких  шагов  умолк,  ему
послышалось, будто где-то вдали заиграла труба. ‚арЯг удивилсЯ; эти звуки на
улицах ЉонстантинополЯ в такой поздний час возвещали  о  каком-то  необычном
событии, так как все передвижениЯ войск производились по особому  приказу  и
ночной распорЯдок врЯд ли мог быть нарушен без важной  причины.  ‚опрос  был
только в том, какова эта причина.
     Ќеужели восстание началось неожиданно и совсем не так, как рассчитывали
заговорщики? …сли эта догадка верна, значит его встреча с  нареченной  после
стольких лет разлуки была лишь обманчивым вступлением к новой,  на  сей  раз
вечной разлуке. €ли же крестоносцы, люди, чьи поступки  трудно  предугадать,
внезапно взЯлись за оружие и возвратились с того берега,  чтобы  напасть  на
город  врасплох?  ’акое  предположение  казалось   наиболее   вероЯтным:   у
крестоносцев скопилось так много поводов длЯ недовольства, что теперь, когда
они впервые собрались все вместе  и  получили  возможность  рассказать  друг
другу о вероломстве греков, у них родилась мысль об  отмщении,  -  это  было
вполне правдоподобно, естественно и, может быть, даже справедливо.
     Ћднако услышанные варЯгом звуки  больше  походили  на  обычный  военный
сигнал к сбору, чем на нестройный рев рогов и труб, непрерывно возвещающий о
взЯтии города, где ужасы  штурма  еще  не  уступили  места  суровой  тишине,
подаренной наконец несчастным горожанам победителЯми, уставшими от  резни  и
грабежа. Ђ так как •ирварду в любом случае надобно было знать, что  все  это
означает, он свернул на широкую улицу, проходившую  вблизи  казарм,  откуда,
казалось, шли эти звуки; впрочем, •ирвард все равно направлЯлсЯ туда, только
по другому поводу.
     ‚оенный сигнал, видимо, не очень поразил жителей этой части  города.  ‚
лунном свете спокойно спала улица,  пересеченнаЯ  гигантскими  тенЯми  башен
собора свЯтой ‘офии, превращенного неверными, после того как  они  завладели
Љонстантинополем, в свое главное свЯтилище. ‚округ не было  ни  души,  а  те
обитатели, которые выглЯдывали на секунду из  дверей  или  решетчатых  окон,
быстро удовлетворив свое любопытство, снова исчезали в доме,  закрывшись  на
все засовы и задвижки.
     •ирварду невольно вспомнились преданиЯ, которые рассказывали старейшины
его   клана   в   дремучих   лесах   •эмпшира;   в   них    говорилось    об
охотниках-невидимках, с шумом мчавшихсЯ  на  незримых  лошадЯх  с  незримыми
собаками по лесным чащам ѓермании в погоне за неведомой добычей.  ‚от  такие
же звуки, вероЯтно, и разносились во времЯ этой дикой скачки  по  населенным
призраками лесам, внушаЯ ужас тем, кто их слышал.
     - ‘тыдись! - подавлЯЯ в себе суеверный  страх,  сказал  •ирвард.  -  ’ы
мужчина, тебе так много доверено, на тебЯ возлагают  столько  надежд,  а  ты
предаешьсЯ ребЯческим фантазиЯм!
     € он пошел дальше, вскинув алебарду на  плечо;  подойдЯ  к  первому  же
человеку, отважившемусЯ  выглЯнуть  из  дверей,  он  осведомилсЯ  у  него  о
причине, заставившей военные трубы зазвучать в столь необычный час.
     - Ќе обессудь, господин, право, Я ничего не знаю, -  сказал  горожанин;
ему, видно, не очень-то хотелось оставатьсЯ на улице и, вступив в  разговор,
отвечать на дальнейшие расспросы. ќто был тот самый склонный к  рассуждениЯм
о политике житель ЉонстантинополЯ,  с  которым  мы  познакомились  в  начале
нашего повествованиЯ; поспешив войти в дом, он покончил тем самым с беседой.
     ‘ледующим, кого увидел •ирвард, был борец ‘тефан, вышедший  из  дверей,
украшенных листьЯми дуба и плюща в честь недавно одержанной им победы.
     Ћн стоЯл не двигаЯсь, отчасти потому, что был уверен в своей физической
силе, отчасти повинуЯсь своему грубому,  мрачному  нраву,  который  у  людей
подобного  рода  часто  принимают  за  подлинную  храбрость.  …го   льстивый
почитатель ‹исимах прЯталсЯ за широкими плечами борца. ЏроходЯ мимо ‘тефана,
•ирвард задал ему тот же вопрос:
     - ’ы не знаешь, почему сегоднЯ так поздно трубЯт?
     - ’ебе это лучше знать,  -  угрюмо  ответил  борец,  -  судЯ  по  твоей
алебарде и шлему: ведь это ваши трубы, а не наши нарушают первый сон честных
людей.
     - ЌегодЯй! - бросил ему варЯг  таким  тоном,  что  борец  вздрогнул  от
неожиданности. -  Ќо  когда  звучит  эта  труба,  воину  некогда  наказывать
дерзость по заслугам.
     ѓрек так стремительно бросилсЯ обратно в дом и  начал  запирать  двери,
что в своем отступлении едва не сбил с ног художника  ‹исимаха,  внимательно
прислушивавшегосЯ к разговору.
     Љогда •ирвард  подошел  к  казармам,  доносившиесЯ  оттуда  звуки  труб
умолкли, но не успел он войти в ворота обширного двора, как эта музыка снова
обрушилась на него с ужасающей силой, почти оглушив своей  пронзительностью,
несмотрЯ на то, что он давно к ней привык.
     - —то это все означает, €нгельбрехт? - спросил он  у  варЯга-дозорного,
который расхаживал у входа с алебардой в руках.
     - ЋбъЯвление о вызове и  поединке.  ‘транные  дела  происходЯт  у  нас,
приЯтель.  Ќеистовые  крестоносцы  покусали  греков  и  заразили  их   своим
пристрастием к турнирам, словно собаки, которые, как Я слышал, заражают друг
друга бешенством!
     •ирвард ничего  ему  не  ответил  и  поспешил  подойти  к  толпе  своих
соратников, собравшихсЯ во  дворе  и  кое-как  вооруженных,  а  то  и  вовсе
безоружных, ибо они выскочили прЯмо из постелей и  теперь  теснились  вокруг
своих трубачей, ЯвившихсЯ в полном параде.
     ’от,  кто  возвещал  своим   гигантским   инструментом   особые   указы
императора, тоже  был  на  месте;  музыкантов  сопровождал  небольшой  отрЯд
вооруженных варЯгов во главе  с  самим  Ђхиллом  ’атием.  ’оварищи  •ирварда
расступились, даваЯ ему дорогу; подойдЯ ближе,  он  увидел,  что  в  казармы
Явилось  шестеро  императорских  глашатаев;   четверо   из   них   (по   два
одновременно) уже оповестили всех о воле императора; теперь  последние  двое
должны были сделать это в третий раз, как было  заведено  в  Љонстантинополе
при объЯвлении указов государственной важности.  ‡авидЯ  своего  наперсника,
Ђхилл ’атий  тотчас  же  подал  ему  знак  -  по-видимому,  начальник  хотел
поговорить с варЯгом после оповещениЯ. ’рубы отгремели, и глашатай начал:
     - €менем светлейшего, божественного монарха ЂлексеЯ Љомнина, императора
‘вЯщенной ђимской империи! ‚ыслушайте волю августейшего государЯ, которую он
доводит до сведениЯ своих подданных, всех вместе и  каждого  в  отдельности,
какого бы рода и племени они ни были, какую  бы  веру  ни  исповедовали.  „а
будет всем известно, что на второй день от сего числа наш возлюбленный зЯть,
высокочтимый кесарь, намерен сразитьсЯ с  нашим  заклЯтым  врагом  ђобертом,
графом Џарижским, по случаю дерзости, учиненной названным графом,  посмевшим
на глазах у всех сесть на  императорский  трон,  а  также  сломать  в  нашем
высочайшем присутствии редкостные образцы искусства, украшающие наш  трон  и
называемые издревле львами царЯ ‘оломона. € дабы ни один человек в …вропе не
осмелилсЯ сказать, что греки отстали от жителей других стран в каком-либо из
воинственных  упражнений,  принЯтых   христианскими   народами,   упомЯнутые
благородные противники, отказавшись прибегать к  помощи  обмана,  волшебства
или магических чар, вступЯт  в  поединок,  трижды  сразЯтсЯ  друг  с  другом
острыми копьЯми и трижды -  отточенными  мечами;  судьей  будет  августейший
император, который и решит спор по своей милостивой и непогрешимой  воле.  €
да покажет бог, на чьей стороне правда!
     ’рубы снова оглушительно заревели,  возвещаЯ  конец  церемонии.  ‡атем,
отпустив своих  воинов,  глашатаев  и  музыкантов,  Ђхилл  подозвал  к  себе
•ирварда и негромко осведомилсЯ, не  слыхал  ли  тот  чего-нибудь  нового  о
пленнике, графе ђоберте Џарижском?
     - Ќичего, кроме того, что сказано в вашем оповещении, - ответил варЯг.
     - ‡начит, ты думаешь, что оно сделано с ведома графа?
     - ‚идимо, так. ’олько он сам и может дать согласие на поединок.
     - “вы, мой любезный •ирвард, ты очень  простодушен,  -  сказал  главный
телохранитель. - Ќаш кесарь возымел дикую мысль померитьсЯ своим слабым умом
с умом Ђхилла ’атиЯ. ќтот неслыханный глупец тревожитсЯ за свою честь  и  не
желает, чтобы люди подумали, будто он вызвал на поединок женщину или получил
вызов от нее. Џоэтому вместо ее имени он поставил имЯ ее супруга.  …сли  тот
не ЯвитсЯ на место поединка, кесарь, Якобы бросивший вызов графу, купит себе
победу дешевой ценой, поскольку некому будет  померитьсЯ  с  ним  силами,  и
потребует графиню в качестве пленницы,  добытой  его  грозным  оружием.  ќто
послужит сигналом к всеобщей свалке; император будет либо убит, либо схвачен
и отправлен в темницу при его собственном ‚лахернском дворце, где  его  ждет
участь, которую в своем жестокосердии он уготовил стольким людЯм...
     - Ќо... - начал было варЯг.
     - Ќо.., но.., но... - прервал его военачальник. - Ќо ты дурак, вот что!
ђазве ты не понимаешь, что сей доблестный кесарь хочет избежать рискованного
сражениЯ с графиней, надеЯсь, в то же времЯ, что  все  вообразЯт,  будто  он
жаждет схватитьсЯ на арене с ее мужем? Ќаше  дело  устроить  т