ове ‡юликий.
     Ќе  легко  было  Ѓренгильде  овладеть  собой  после   того,   как,   не
сдержавшись, она Явственно показала, что  природа,  которую  она  так  долго
обуздывала и подавлЯла, все же взЯла верх над ней. Ѓросив на супруга взглЯд,
полный невысказанной любви, она оторвалась от него и, все  еще  не  выпускаЯ
его руку, застенчиво и ласково улыбнулась Ђгеласту, хотЯ  слезы  ее  еще  не
высохли. Љогда она заговорила, в ее тоне звучало уважение к нему  и  желание
загладить нанесенную ему обиду.
     - Ћтец, - почтительно сказала она, - не сердись на менЯ за  то,  что  Я
попыталась  помешать  одному   из   лучших   рыцарей,   которые   когда-либо
пришпоривали конЯ, отправитьсЯ в замок твоей заколдованной принцессы, но, по
правде говорЯ, в нашей стране, где законы и рыцарства и религии гласЯт,  что
у благородного человека может быть только одна дама сердца и  одна  супруга,
мы стараемсЯ не подвергать наших  мужей  такого  рода  опасностЯм,  особенно
когда речь идет об освобождении одиноких дам, а выкупом.., а выкупом  служат
поцелуи. џ верю в преданность моего ђоберта, как только может верить дама  в
своего рыцарЯ, но все же...
     - ЏрекраснаЯ госпожа, -  сказал  Ђгеласт,  который,  несмотрЯ  на  свое
закоренелое лицемерие, все же был тронут простой и  искренней  любовью  этой
красивой молодой четы, - ты не сделала ничего дурного.
     Џоложение царевны не стало хуже, чем было до сих пор, и нет сомнениЯ  в
том, что рыцарь, которому суждено освободить ее, поЯвитсЯ в  предназначенное
времЯ.
     ѓрафинЯ печально улыбнулась и покачала головой.
     - ‚ы не знаете, - сказала она, - как могущественна  помощь,  которой  Я
столь бессердечно лишила эту бедную даму из ревности - чувства, Я это хорошо
понимаю, низменного и недостойного; раскаЯние мое так велико, что  Я  готова
дать согласие графу ђоберту на совершение этого подвига.
     Џри  этих  словах  она  посмотрела  на  своего  супруга   с   некоторым
беспокойством, как человек, который  предложил  сделать  что-то,  но  втайне
надеетсЯ, что его предложение не будет принЯто, и успокоилась только,  когда
он решительно сказал:
     - Ѓренгильда, этого не будет.
     - Ђ почему бы тогда  самой  Ѓренгильде  не  свершить  этого  деЯниЯ,  -
сказала графинЯ, - раз она не страшитсЯ ни красоты принцессы, ни  безобразиЯ
дракона?
     - ѓоспожа, - ответил Ђгеласт, - царевну может освободить только поцелуй
любви, а не дружбы.
     - ђазумеетсЯ, никакаЯ дама не захочет отпустить  своего  супруга,  если
длЯ свершениЯ подвига нужно выполнить такие  условиЯ,  -  улыбаЯсь,  сказала
графинЯ.
     - Ѓлагородный менестрель или герольд, уж не знаю, как  тебЯ  именуют  в
твоей стране, - сказал граф ђоберт, - прими наше небольшое вознаграждение за
то времЯ, которое мы провели с таким удовольствием, хотЯ, к  сожалению,  без
пользы. Џрости менЯ за  скромность  моего  подарка,  но  тебе,  быть  может,
известно, что французские рыцари гораздо богаче славой, нежели деньгами.
     - Ѓлагородный рыцарь, не  по  этой  причине  Я  отказываюсь  от  твоего
дара, - сказал Ђгеласт, - ибо золотой, полученный из  твоих  доблестных  рук
или из рук твоей несравненной дамы, становитсЯ во сто крат дороже  благодарЯ
высоким достоинствам тех, кто его дарит. џ носил бы его на жемчужной нити и,
оказавшись в обществе рыцарей и дам, объЯвлЯл бы во  всеуслышание,  что  сие
добавление к моему гербу пожаловано мне знаменитым графом ђобертом Џарижским
и его божественной супругой.
     ђыцарь обменЯлсЯ взглЯдом со своей женой,  и  графинЯ,  снЯв  с  пальца
перстень из чистого золота, попросила старца принЯть  его  в  знак  высокого
уважениЯ с ее стороны и со стороны ее супруга.
     - џ приму его, - ответил философ, -  но  при  одном  условии,  которое,
надеюсь, не покажетсЯ вам трудным. “ менЯ есть уединенный загородный  домик,
и стоит он почти у самой дороги - кстати,  очень  живописной,  -  ведущей  в
город. ’ам Я иногда принимаю друзей, которые, смею сказать, ЯвлЯютсЯ  весьма
уважаемыми людьми в империи. „вое или трое из  них,  вероЯтно,  соблаговолЯт
посетить менЯ сегоднЯ и разделЯт со мной нехитрую трапезу. …сли  бы  Я  имел
честь присоединить к этому обществу благородных графа и  графиню  Џарижских,
мое скромное жилище было бы осчастливлено навеки.
     - —то ты скажешь на это,  моЯ  благороднаЯ  жена?  -  спросил  граф.  -
Ћбщество менестрелЯ приличествует  самым  высокорожденным  особам,  подобает
людЯм самого высокого положениЯ и возвеличивает самые блестЯщие подвиги. ќто
приглашение слишком лестно длЯ нас, чтобы отказатьсЯ от него.
     - ‚ремЯ уже довольно позднее, - ответила графинЯ, - но мы приехали сюда
не длЯ того, чтобы остерегатьсЯ заходЯщего солнца или ночного неба; Я  почту
не только долгом, но и удовольствием сделать, если только это в моих  силах,
приЯтное достойному  отцу,  поскольку  Я  была  причиной  того,  что  ты  не
последовал его совету.
     - Ќам предстоит такой недолгий путь, что лучше всего пройти его пешком,
если, конечно, дама не возражает, - сказал Ђгеласт.
     - Ќисколько. “ моей прислужницы Ђгаты есть все необходимое длЯ менЯ,  а
что касаетсЯ моего суп руга, то так налегке еще  не  путешествовал  ни  один
рыцарь.
     Џосле этих слов графини Ђгеласт повел своих новых друзей через довольно
густой лес, где их приЯтно освежал прохладный вечерний ветерок,

                                  ѓлава XI

     ђуинами казалсЯ дом снаружи,
     Ќо настоЯщим раем был внутри.
     ’ам первенцы искусства, изваЯньЯ,
     ‚осторженному взору представаЯ,
     Ѓезмолвно говорили: преклонись.
     Ќеизвестный автор

     ѓраф  ђоберт  Џарижский  и  его  супруга  следовали  за  старцем,   чьи
преклонные годы, отличное знание французского Языка, на котором  он  говорил
поистине безукоризненно, в особенности же мастерство, с каким он рассказывал
на этом Языке поэтические и романтические преданиЯ, - а  в  те  времена  оно
было  немаловажно  длЯ  предметов,  именуемых  историей  и  belles  lettres,
вызывали у его благородных слушателей бурное  одобрение:  даже  сам  Ђгеласт
редко претендовал на такие похвалы  -  точно  так  же,  впрочем,  как  редко
удостаивали ими кого бы то ни было граф ђоберт Џарижский и его супруга.
     Ќекоторое времЯ они шли по тропинке,  котораЯ  то  вела  их  по  рощам,
сбегавшим к самой Џропонтиде, то вдруг снова выводила  на  берег,  с  каждым
поворотом  открываЯ  удивительные   и   неожиданные   красоты.   Ќовизна   и
разнообразие ландшафта сообщали этой прогулке особую  прелесть.  Ќа  морском
берегу плЯсали нимфы, а пастухи в такт их движениЯм наигрывали  на  дудочках
или били в бубны - такие группы мы находим у античных скульпторов. „аже лица
встречных хранили необычайное сходство  с  лицами  древних.  ‘тарики  своими
длинными одеЯниЯми, осанкой, гордой посадкой головы  напоминали  пророков  и
свЯтых, а весь облик молодых невольно приводил на памЯть выразительные черты
античных героев и несравненную красоту женщин, вдохновлЯвших их на подвиги.
     Ћднако греки, сохранившие характерные  длЯ  них  черты  в  первозданной
чистоте, даже на своей родине встречались не часто: наши путники  видели  на
своем пути людей, лица которых говорили о происхождении совсем не греческом.
     ’ропинка привела к просторной песчаной  площадке,  окруженной  со  всех
сторон скалами. ‡десь расположилось  довольно  много  Язычников-скифов,  чьи
безобразные физиономии напоминали демонов, которым, если верить  молве,  они
поклонЯлись: приплюснутые носы с такими вывернутыми ноздрЯми, что, казалось,
заглЯнув туда, можно было увидеть мозги  их  обладателей;  широкие  скулы  и
странные, широко расставленные глаза, в которых не было ни проблеска  мысли;
приземистые, низкорослые фигуры; руки и ноги  необыкновенной  силы,  слишком
длинные длЯ этих тел. ‚ то времЯ когда наши друзьЯ  поравнЯлись  с  ними,  у
этих дикарей происходило нечто вроде турнира - так по  крайней  мере  назвал
это  граф.  Ћни  занимались  тем,  что  метали  друг  в   друга   специально
изготовленные длЯ этой цели стрелы или дротики, причем делали  это  с  такой
силой и Яростью,  что  часто  выбивали  друг  друга  из  седла  и  причинЯли
серьезные повреждениЯ. Ќесколько скифов, не принимавших в эту минуту участиЯ
в состЯзаниЯх, уставились на прекрасную графиню столь жадными  глазами,  что
она сказала графу ђоберту:
     - ‘упруг мой, Я никогда не знала, что такое страх, не испытываю  его  и
сейчас, но если отвращение - одна из его составных  частей,  то  эти  грубые
животные вполне могут внушить его.
     - ќй, рыцарь! - крикнул один из Язычников. - ’воЯ жена или возлюбленнаЯ
оскорбила скифов, состоЯщих на службе  императора,  и  она  понесет  за  это
немалое наказание. ’ебЯ мы не станем задерживать - убирайсЯ, да побыстрее, с
этой площадки, котораЯ служит нам сейчас ипподромом, или майданом, - называй
ее как хочешь по-гречески или на своем сарацинском Языке, но твоЯ жена, если
только церковь соединила вас, поверь  мне,  уйдет  отсюда  не  так  легко  и
просто.
     - ѓнусный  Язычник!  -  воскликнул  граф.  -  „а  как  ты  смеешь   так
разговаривать с пэром ”ранции?
     ’ут вмешалсЯ  Ђгеласт  и  на  изысканном  и  звонком  Языке  греческого
придворного напомнил скифам -  видимо,  наемным  воинам  императора,  -  что
всЯкое  насилие  над  европейскими  пилигримами  каралось,  по  приказу  его
величества, смертной казнью.
     - Њне лучше знать! - дерзко ответил дикарь, потрЯсаЯ в воздухе дротиком
с широким стальным наконечником  и  орлиными  перьЯми,  на  которых  еще  не
засохла кровь. - ‘проси у оперениЯ моего дротика, чье  сердце  окропило  его
своей кровью. Ћно  ответит  тебе,  что  Ђлексей  Љомнин  только  тогда  друг
европейских пилигримов, когда стоит лицом к лицу с ними, а  мы  -  примерные
воины и служим императору так, как он того желает.
     - ‡амолчи, ’оксартис! -  сказал  философ.  -  ’ы  клевещешь  на  своего
императора!
     - ‘ам ты молчи!  -  воскликнул  ’оксартис.  -  €наче  Я  совершу  дело,
неприличествующее воину, и освобожу мир от старого болтуна.
     ѓоворЯ это, он  протЯнул  руку  к  покрывалу  графини.  ‘  присущей  ей
ловкостью эта воинственнаЯ  женщина  увернулась  от  предводителЯ  скифов  и
острым мечом нанесла ему такой мощный удар,  что  он  замертво  свалилсЯ  на
землю. ѓраф ђоберт вскочил на его конЯ и со своим боевым кличем: "‘ын  Љарла
‚еликого, на помощь!"  -  бросилсЯ  в  гущу  Языческих  всадников;  выдернув
секиру,  притороченную  к  седлу  убитого  ’оксартиса,  и  ловко  наносЯ  ею
беспощадные удары, он перебил,  ранил  или  обратил  в  бегство  всех  своих
противников, даже не пытавшихсЯ привести в исполнение хвастливые угрозы.
     - Џрезренные негодЯи! - воскликнула графинЯ, обращаЯсь к Ђгеласту. -  “
менЯ душа горит примысли, что хоть каплЯ этой трусливой крови обагрила  руки
благородного рыцарЯ! Ћни смеют называть свое  состЯзание  турниром,  а  сами
норовЯт нанести друг другу удар в спину, и никто из них не решаетсЯ  метнуть
дротик в противника, если тот целитсЯ в него!
     - ’аков их обычай, - заметил Ђгеласт, - и дело тут, пожалуй, не столько
в трусости, сколько  в  привычке,  ибо,  проделываЯ  свои  упражнениЯ  перед
императором, они всегда стоЯт к нему  лицом.  џ  сам  видел,  как  ’оксартис
буквально повернулсЯ спиной к цели, на полном скаку натЯнул лук  и  с  очень
большого расстоЯниЯ всадил длинную стрелу в самый центр мишени.
     - Њне думаетсЯ, - сказал граф ђоберт, подъехав к ним, - что такие воины
не могут дать настоЯщий отпор, если встретЯт  противника,  обладающего  хоть
малой долей подлинного мужества.
     - Ђ теперь направим наш путь ко  мне,  -  предложил  Ђгеласт.  -  Њожет
случитьсЯ, что эти беглецы встретЯт приЯтелей, которые начнут  подбивать  их
отомстить вам.
     - Џо-моему, - сказал граф ђоберт, - у этих наглых Язычников  не  должно
было бы быть приЯтелей ни в одной стране, называющей себЯ христианской.
     …сли Я не сложу головы, отвоевываЯ  гроб  ѓосподень,  то  первым  делом
потребую, чтобы ваш император ответил мне, по какому праву он держит на свой
службе шайку поганых Язычников, занимающихсЯ разбоем на большой  дороге,  по
которой, во имЯ бога и королЯ,  должны  спокойно  и  в  полной  безопасности
шествовать благородные дамы и мирные пилигримы.
     ќто только один из многих вопросов, какие Я,  выполнив  свой  обет,  не
забуду задать ему. € Я потребую у него  ответа,  как  говоритсЯ,  прЯмого  и
точного.
     "Ќу, от менЯ тебе такого ответа не  дождатьсЯ,  -  подумал  Ђгеласт.  -
‘лишком прЯмы и требовательны твои вопросы, господин рыцарь,  чтобы  на  них
стал отвечать тот, кто может избегнуть этого".
     ”илософ с привычной ловкостью переменил тему  разговора;  беседуЯ,  они
вскоре дошли  до  места,  нетронутаЯ  красота  которого  вызвала  восхищение
чужеземных спутников Ђгеласта. „овольно глубокий ручей, вытекавший из  рощи,
с шумом впадал в море; словно пренебрегаЯ другим,  более  спокойным  руслом,
лежавшим чуть правее, ручей бросалсЯ в море напрЯмик, низвергаЯсь с высокого
голого обрыва, нависшего над морским берегом, и посылаЯ  свои  немноговодные
струи в воды ѓеллеспонта с таким грохотом, словно был мощным потоком.
     ‘ам обрыв, как мы уже сказали, был совершенно голый, не считаЯ  одеЯниЯ
из пенистых брызг, но по обеим его сторонам росли платаны, орешник, кипарисы
и другие могучие деревьЯ ‚остока. ‚одопад всегда приЯтен в  жарком  климате;
обычно его устраивают искусственно, но здесь он был создан рукой природы,  и
люди воздвигли над ним храм, подобно тому как они воздвигли храм  ‘ивиллы  в
’иволи длЯ поклонениЯ богине, которой суеверие Язычников приписывало  власть
над всей округой. •рам был невелик,  круглой  формы,  как  множество  других
маленьких храмов в честь сельских божеств, и со всех сторон обнесен  стеной.
Ћн подвергсЯ  в  свое  времЯ  осквернению,  а  в  дальнейшем  был,  по  всей
видимости, превращен Ђгеластом или каким-нибудь иным философом-эпикурейцем в
роскошный летний дом. ‘ветлое, воздушное, как бы  нереальное  здание  смутно
виднелось сквозь зелень деревьев на вершине утеса, да и дорожка  к  нему  не
сразу  бросалась  в  глаза  за  водЯной  пылью  водопада.   ‘крытаЯ   буйной
растительностью, она полого шла вверх, а  затем,  по  оригинальному  замыслу
архитектора, завершалась широкими  и  тоже  пологими  мраморными  ступенЯми,
которые вели к прелестной, заросшей бархатистой травой полЯнке перед  входом
в башенку, или храм, уже описанный  нами  и  нависавший  задней  стеной  над
водопадом.

                                 ѓлава XII

     ‘ошлись две стороны: грек-златоуст,
     Љоварный, хитроумный, осторожный,
     € прЯмодушный, мужественный франк,
     ‘ледЯщий за весами и готовый
     Ќа них свой меч двуручный положить,
     Љак только перевесит чаша грека.
     "Џалестина"

     Ђгеласт  подал  знак,  и  дверь  этого  романтического  убежища  открыл
известный уже читателЯм невольник-негр „иоген, чьЯ  внешность  и  цвет  кожи
порази ли графа и его супругу, ибо,  вероЯтно,  он  был  первым  африканцем,
которого они увидели так близко. •итрый философ заметил  это  и  не  упустил
возможности произвести  на  гостей  впечатление,  выказав  перед  ними  свою
ученость.
     - ќто жалкое создание, - сказал он,  -  принадлежит  к  потомкам  •ама,
непочтительного сына ЌоЯ; он оскорбил своего  отца  и  был  изгнан  в  пески
Ђфрики, где, волею провидениЯ, стал родоначальником расы, осужденной быть  в
рабстве у потомков его более почтительных братьев.
     ђыцарь и его супруга смотрели во все глаза на  эту  диковинную  фигуру,
разумеетсЯ и не  подумав  усомнитьсЯ  в  точности  сведений,  сообщенных  им
Ђгеластом, ибо эти сведениЯ вполне соответствовали их предрассудкам. ‘тарик,
проЯвивший такую ученость, еще больше вырос в их мнении.
     - —еловеку  утонченных  нравов,  -  продолжал  Ђгеласт,  -   достигшему
преклонных лет или недужному приЯтно пользоватьсЯ чужими  услугами,  хотЯ  в
других случаЯх это врЯд ли справедливо. €збираЯ  себе  помощников  из  числа
людей, умеющих только рубить лес и подносить воду и с рождениЯ обреченных на
рабство, мы не только не причинЯем им обиды, обращаЯ их в  невольников,  но,
напротив  того,  в  какой-то  мере   способствуем   намерениЯм   всевышнего,
создавшего всех нас.
     - €   многочисленно   это   племЯ,   которое   ведет    столь    жалкое
существование? - спросила графинЯ. - „о сих пор Я считала,  что  рассказы  о
черных людЯх - такие же пустые выдумки, как истории  менестрелей  о  феЯх  и
привидениЯх.
     - ’ы ошибалась, - ответил философ. - ќто племЯ не менее  многочисленно,
чем песчинки на морском берегу,  и  вовсе  не  все  они  так  уж  несчастны,
подчинЯЯсь своей судьбе. ’е из них, у кого дурной нрав, наказаны за это  при
жизни, ибо становЯтсЯ рабами жестоких, безжалостных людей, которые бьют  их,
морЯт голодом и  калечат.  ’е,  у  кого  нрав  получше,  попадают  к  лучшим
хозЯевам, делЯщим со своими невольниками, как с детьми, пищу, одежду  и  все
остальное, чем они пользуютсЯ. Ќекоторым небо дарует благосклонность  владык
и завоевателей, и только  немногих  избранных  счастливцев  оно  поселЯет  в
жилище философии, где, приобщившись к знаниЯм  своих  хозЯев,  они  обретают
надежду проникнуть в тот мир, где обитает подлинное счастье.
     - Њне кажетсЯ, Я понЯла тебЯ, - сказала графинЯ, - и  если  так,  то  Я
должна скорее завидовать нашему чернокожему другу, чем жалеть его:  ведь  по
воле судьбы ему досталсЯ такой хозЯин, который, без сомнениЯ,  преподал  ему
эти науки.
     - Ћн, во всЯком случае, знает многое из того, чему Я  могу  научить,  -
скромно ответил Ђгеласт, - а учу Я главным  образом  умению  быть  довольным
своей участью. „иоген, сын мой, - обратилсЯ он к рабу, - ты видишь,  у  менЯ
гости. Џоищи, нет ли в кладовой бедного отшельника чего-нибудь, чем  он  мог
бы угостить своих дорогих друзей.
     „о сих пор они находились во внешнем  покое  -  своего  рода  прихожей,
убранной довольно скромно, как если бы хозЯин хотел без особых затрат, но со
вкусом приспособить древнее строение длЯ уединенного частного жильЯ.  Љресла
и диваны, покрытые восточными циновками, были самой простой формы. Ќо  когда
хозЯин нажал пружину, открылсЯ внутренний покой, отделанный уже с претензией
на пышность и великолепие.
     Ћбивка мебели и драпировки  в  этом  покое  были  из  соломенно-желтого
персидского шелка, затканного узорами, что производило впечатление роскоши и
в то же времЯ простоты. Џотолок украшала затейливаЯ резьба,  а  по  углам  в
нишах стоЯли четыре статуи,  изваЯнные  в  эпоху,  более  благоприЯтную  длЯ
искусства, нежели та, о которой мы рассказываем. ‚  одной  из  ниш  укрылась
статуЯ пастуха, который словно стыдилсЯ своего полуобнаженного тела и  в  то
же времЯ жаждал усладить собравшихсЯ напевом свирели.
     ‚ остальных нишах притаились три статуи, прекрасными пропорциЯми  своих
тел и легкостью одеЯний напоминавшие граций;  застыв  в  разных  позах,  они
точно ожидали первых звуков музыки, чтобы сойтись в  веселом  танце.  ‘татуи
были прекрасны, но все же несколько  легкомысленны  длЯ  уединенного  жилища
такого мудреца, каким изображал себЯ Ђгеласт.
     Ћн, видимо, понЯл, что это противоречие может привлечь к себе внимание,
и поэтому сказал:
     - ќти статуи изваЯны в эпоху наивысшего расцвета греческого  искусства;
они изображают нимф, которые собрались длЯ поклонениЯ  богине  этих  мест  и
лишь ожидают музыки, чтобы, закружившись в  хороводе,  прославить  ее.  „аже
мудрейший из мудрых не может остатьсЯ  равнодушным  перед  этими  созданиЯми
гениЯ, который так приблизил бездушный  мрамор  к  живой  природе.  ЉажетсЯ,
достаточно одного божественного дуновениЯ, одного вздоха, чтобы  повторилось
чудо,  содеЯнное  Џрометеем.  ’ак,  по   крайней   мере,   должно   казатьсЯ
невежественному Язычнику. Ќо мы,  -  добавил  он,  возводЯ  очи  к  небу,  -
достаточно образованны и отличаем сделанное руками человека от  сотворенного
всевышним.
     Ќа стенах были  нарисованы  животные  и  растениЯ,  и  философ  обратил
внимание своих гостей на изображение  слона,  об  уме  которого  он  тут  же
рассказал несколько занЯтных историй, вызвавших живой интерес у слушателей.
     ‚ это времЯ послышалась приглушеннаЯ  мелодиЯ,  словно  где-то  в  лесу
играла музыка; она пробивалась сквозь рокот водопада,  который  шумел  прЯмо
под окнами, наполнЯЯ зал глухим ревом.
     - ‚идимо, - сказал Ђгеласт, - друзьЯ, которых Я ожидаю, приближаютсЯ  и
несут с собой возможность усладить другие  наши  чувства.  ќто  хорошо,  ибо
мудрость учит, что, наслаждаЯсь дарами, которыми оделило  нас  божество,  мы
тем самым приносим ему нашу самую благоговейную молитву.
     ќти слова заставили франкских  гостей  философа  обратить  внимание  на
стол, накрытый в этом изЯщном покое. ‹ожа вокруг стола говорили о  том,  что
мужчины по образцу древних римлЯн примут участие  в  пиршестве  полулежа,  а
сиденьЯ, расставленные между  ними,  указывали,  что  ожидались  и  женщины,
которые, по греческому обычаю, будут есть сидЯ.
     џств на столе было не очень много, но по своей изысканности  они  могли
соперничать и с роскошными блюдами, которыми некогда славились,  легендарные
пиры ’римальхиона, и с  утонченными  произведениЯми  греческой  кухни,  и  с
излюбленными  на  ‚остоке  прЯными  кушаньЯми.  Ђгеласт  не  без   тщеславиЯ
пригласил своих гостей разделить с ним скромную трапезу бедного пустынника.
     - Њы равнодушны к лакомствам, - сказал граф, - а  наша  нынешнЯЯ  жизнь
пилигримов, свЯзанных свЯщенным обетом, еще менее располагает к чревоугодию.
—то едЯт простые воины, то годитсЯ и длЯ нас с графиней, ибо мы дали  клЯтву
в любой час быть готовыми к бою, и чем меньше дорогих минут уйдет у  нас  на
приготовление к нему, тем лучше. Ћднако  раз  этот  добрый  человек  просит,
сЯдь, Ѓренгильда, и не будем тратить слишком много времени на еду, поскольку
мы можем употребить его на что-нибудь другое.
     - “молЯю о прощении, - сказал Ђгеласт, - но повремените  немного,  пока
не подойдут мои друзьЯ, которые, как вы можете судить по музыке, уже  совсем
близко и, если и отсрочат вашу трапезу, то ненадолго.
     - ђади нас торопитьсЯ не нужно,  -  сказал  граф,  -  и,  поскольку  ты
считаешь это вопросом приличиЯ, Ѓренгильда и Я - мы вполне можем подождать с
едой, но Я бы предпочел, чтобы ты разрешил нам теперь  же  съесть  по  куску
хлеба и запить его  чашкой  воды,  дабы,  подкрепившись  таким  образом,  мы
уступили место твоим более занимательным и близким тебе гостЯм.
     - „а спасут менЯ от этого свЯтые  угодники!  -  воскликнул  Ђгеласт.  -
Ќикогда еще более высокочтимые гости не садились и не  сЯдут  за  мой  стол,
даже если бы само свЯтейшее семейство императора ЂлексеЯ вошло сейчас в  эти
ворота.
     Ќе успел он договорить, как  раздалсЯ  мощный  зов  трубы,  куда  более
громкий, чем звучавшаЯ до сих пор музыка. ќти трубные звуки гремели у самого
входа в храм, заглушаЯ рокот водопада, и  проникали  в  дом,  как  дамасскаЯ
сталь в броню, как меч в тело, облаченное в доспехи.
     - ’ы удивлен? €ли встревожен? - спросил  граф  ђоберт.  -  Њожет  быть,
близка опасность и ты не доверЯешь нашей защите?
     - Ќет, - ответил Ђгеласт, - на вашу помощь Я  положилсЯ  бы  при  любой
опасности, но эти звуки вызывают во мне не страх,  а  благоговейный  трепет.
Ћни  говорЯт  о  том,  что  менЯ  собираетсЯ  посетить  кто-то   из   членов
императорской семьи. ‚ам, мои благородные друзьЯ, боЯтьсЯ  нечего,  ибо  те,
чей взглЯд дарует жизнь, готовы щедро излить свою милость на столь достойных
чужестранцев, каких  они  увидЯт  здесь.  Ћднако,  чтобы  приветствовать  их
подобающим образом, Я должен коснутьсЯ лбом своего порога.
     ‘ этими словами он поспешил к выходу.
     - ‚ каждой стране свои обычаи, - сказал граф,  следуЯ  за  философом  и
держа  под  руку  супругу,  -  и  они  столь   различны,   Ѓренгильда,   что
неудивительно, если другим они кажутсЯ недостойными. Ћднако  из  уважениЯ  к
нашему хозЯину на этот раз Я склоню свой шлем так, как того требует  здешний
обычай.
     € он последовал за Ђгеластом в прихожую, где их ожидало новое  длЯ  них
зрелище.

                                 ѓлава XIII

     Ђгеласт оказалсЯ на пороге своего дома раньше графа ђоберта  Џарижского
и его супруги, и у него  хватило  времени  на  то,  чтобы  пасть  ниц  перед
огромным животным, неведомым в те времена западному миру, а теперь известным
всем под названием слона.
     Ќа спине у  него  был  паланкин,  где  восседали  августейшие  особы  -
императрица €рине и ее дочь Ђнна.
     €х сопровождал Ќикифор ‚риенний во главе блестЯщего  отрЯда  всадников,
чье великолепное вооружение понравилось бы крестоносцу больше, если  бы  оно
не отличалось столь утонченной и бесполезной роскошью. Ќо, невзираЯ на  это,
всадники производили ошеломлЯющее впечатление. Ќикифор  взошел  на  площадку
перед храмом; за ним последовали  только  командиры  охранной  стражи.  Џока
царственные дамы слезали со слона,  воины  лежали,  распростершись  ниц,  но
вскочили на ноги в  облаке  развевающихсЯ  плюмажей,  сверкаЯ  саблЯми,  как
только супруга и дочь императора благополучно поднЯлись на площадку.
     ‚ этом окружении несколько постаревшаЯ, но величественнаЯ императрица и
все еще молодаЯ и прекраснаЯ писательница весьма выигрывали. Ќа скале  перед
строем копьеносцев,  чьи  султаны  колыхались  на  ветру,  стоЯл  трубач  со
свЯщенной трубой, поражавший своим огромным ростом и  богатым  одеЯнием.  Ћн
подал сигнал отрЯдам внизу, означавший, что они должны остановитьсЯ,  ожидаЯ
повелений императрицы и супруги кесарЯ.
     Љрасота графини Ѓренгильды и ее удивительный, наполовину мужской  нарЯд
сразу же привлекли внимание дам из семейства ЂлексеЯ, но вид ее был  слишком
необычен, чтобы вызвать их восхищение, Ђгеласт почувствовал, что  необходимо
сразу  же  представить   гостей   друг   другу,   иначе   могут   возникнуть
недоразумениЯ.
     - „озволено ли мне будет говорить, не расставаЯсь  с  жизнью?  -  начал
он. - ќти вооруженные чужестранцы, которых вы видите  у  менЯ,  -  достойные
участники той бесчисленной армии, которую привело  сюда  с  западных  окраин
…вропы благочестивое желание облегчить участь страждущим жителЯм  Џалестины,
а также насладитьсЯ лицезрением ЂлексеЯ Љомнина, получить его поддержку и, в
свою очередь, помочь ему, если он того пожелает, то есть  изгнать  мусульман
из пределов ‘вЯщенной империи, а  потом  охранЯть  эти  области  в  качестве
вассалов его величества.
     - Њы довольны, достойный Ђгеласт, - сказала императрица, - что ты  добр
к тем,  кто  так  почтителен  к  императору.  €  мы  тем  более  расположены
побеседовать с ними, что  наша  дочь,  получившаЯ  от  Ђполлона  редкий  дар
описывать то, что она  узрела,  познакомитсЯ,  таким  образом,  с  одной  из
женщин-воительниц ‡апада, о которых мы много наслышаны, но ничего не знаем с
достоверностью.
     - ѓосударынЯ, - сказал граф, - придетсЯ  мне  без  церемоний  объЯснить
тебе, в чем ошибсЯ этот старец, когда он объЯснЯл цель нашего прибытиЯ сюда.
     Џрежде всего мы не были вассалами ЂлексеЯ и не  собирались  стать  ими,
когда дали обет, который привел нас в  Ђзию.  Њы  пришли  сюда  потому,  что
свЯтаЯ  землЯ  была  отторгнута  у  греческого  императора  мусульманами   -
сарацинами, турками и другими неверными, - и хотим отвоевать ее у них. ‘амые
мудрые и предусмотрительные из  нас  сочли  необходимым  признать  верховную
власть императора, так  как  только  клЯтва  на  верность  ему  откроет  нам
единственный безопасный путь в страну, где мы должны выполнить наш  обет,  а
кроме того, она предотвратит ссору между христианскими государствами. € хотЯ
мы независимы от любого земного владыки, все же мы  не  собираемсЯ  вознести
себЯ над нашими вождЯми и поэтому согласились принести вместе с ними присЯгу
императору.
     €мператрица несколько раз покрывалась краской негодованиЯ во времЯ этой
речи, котораЯ противоречила принЯтому  при  греческом  дворе  этикету,  была
исполнена высоким чувством  собственного  достоинства  и  всем  своим  тоном
подчеркивала пренебрежение к власти императора. Ќо  она  получила  наказ  от
своего царственного супруга не только не  давать,  но  и  всЯчески  избегать
повода, могущего привести к ссоре с крестоносцами, которые хотЯ формально  и
принесли ленную присЯгу, тем не менее были столь щекотливы в вопросах  чести
и исполнены готовности  в  любую  минуту  начать  враждебные  действиЯ,  что
спорные вопросы следовало обсуждать с ними возможно осторожнее. Џоэтому  она
милостиво кивнула головой, словно ничего не понЯла из того,  что  так  резко
изложил граф Џарижский.
     Љ этому моменту главные участники описанной сцены уже  вызвали  друг  у
друга немалый интерес и желание познакомитьсЯ поближе, хотЯ все они Явно  не
знали, как это желание выразить.
     Ђгеласт - если начать с хозЯина дома - уже  поднЯлсЯ  с  земли,  но  не
осмеливалсЯ выпрЯмитьсЯ; он  стоЯл,  низко  склонившись  перед  царственными
дамами, и прикрывал лицо рукой, словно человек, защищающий  глаза  от  лучей
солнца, молча ожидаЯ, чтобы те, кому он  почитал  за  неуважение  предлагать
что-либо, сами отдали ему приказ, и в то же времЯ всем видом выражаЯ, что  и
он и все его рабы находЯтсЯ в их полном и неограниченном  распорЯжении.  —то
касаетсЯ графини Џарижской  и  ее  заносчивого  супруга,  то  они  возбудили
живейшее любопытство в €рине и в ее утонченной дочери; обе царственные  дамы
думали о том, что никогда еще  они  не  видели  столь  совершенных  образцов
человеческой  силы  и  красоты,  однако,  повинуЯсь  инстинкту,  заложенному
природой, отдавали предпочтение воинственному графу: его супруга казалась им
слишком высокомерной и мужеподобной и поэтому недостаточно привлекательной.
     ѓраф ђоберт и его жена тоже были очень заинтересованы  неким  существом
среди вновь прибывших.
     ѓоворЯ по правде, это был впервые увиденный  ими  в  качестве  вьючного
животного огромный, удивительный зверь, на котором приехали прекраснаЯ €рина
и ее дочь. Ќи величаваЯ осанка и благородство императрицы,  ни  изЯщество  и
живость Ђнны не произвели на Ѓренгильду никакого впечатлениЯ, так  она  была
поглощена расспросами о том, откуда происходит слон и длЯ  чего  ему  служат
хобот, бивни и такие огромные уши.
     Ѓыл среди присутствовавших человек, который хотЯ и не столь откровенно,
но тем не менее очень внимательно рассматривал  самое  Ѓренгильду.  ќто  был
кесарь Ќикифор. …сли он и отрывал глаза от франкской графини,  то  лишь  длЯ
того, чтобы не привлечь вниманиЯ и не возбудить подозрений своей  супруги  и
ее матери. Ћн-то и постаралсЯ возобновить  разговор,  так  как  затЯнувшеесЯ
молчание становилось уже тЯгостным.
     - ‚ероЯтно,  прекраснаЯ  графинЯ,  -  сказал  он,  -  это  твое  первое
посещение –арицы мира, и ты до  сих  пор  никогда  не  видела  поразительное
животное, именуемое слоном?
     - Џрости менЯ, - ответила графинЯ, - но наш ученый хозЯин уже показывал
мне изображение этого чудесного существа и кое-что рассказал о нем.
     ‚се, услышавшие эти слова, решили, что Ѓренгильда  Язвительно  намекает
на самого философа, которого при императорском дворе обычно называли ‘лоном.
     - Ќикто не может описать его точнее, чем Ђгеласт, - сказала принцесса с
тонкой улыбкой, котораЯ тут же отразилась на лицах ее приближенных.
     - „а, мне известно, как он послушен,  понЯтлив  и  предан,  -  смиренно
заметил философ.
     - Џравильно, добрый Ђгеласт, - сказала принцесса, - мы не должны  плохо
говорить о животном, которое преклонЯет колени, чтобы мы могли взобратьсЯ на
его спину. Џрошу вас, дама из дальней страны, и ты, ее доблестный супруг,  -
обратилась она к франкскому графу и особенно к графине. - Љогда вы вернетесь
на свою родину, вы сможете рассказать, что видели, как  вкушают  пищу  члены
императорской семьи, признающие тем самым, что, подобно остальным  смертным,
они слеплены из простой глины, испытывают низменные желаниЯ и  удовлетворЯют
их низменным способом.
     - ‚ этом, благороднаЯ дама, Я не сомневаюсь, - сказал  граф  ђоберт.  -
Њое любопытство было бы куда более удовлетворено, если бы Я увидел, как  ест
это странное животное.
     - ’ебе будет гораздо проще посмотреть, как ест ‘лон в своем собственном
доме, - ответила принцесса, глЯнув в сторону Ђгеласта.
     - ѓоспожа, -  обратилась  к  ней  Ѓренгильда,  -  мне  бы  не  хотелось
отказыватьсЯ от приглашениЯ, сделанного столь любезно, но мы и не  заметили,
что солнце уже почти село; нам пора возвращатьсЯ в город.
     - Џусть  вас  это  не  страшит,  -  сказала  принцесса,  -  вам   будет
предоставлена  возможность  возвращатьсЯ  под  охраной  нашей  императорской
гвардии, котораЯ защитит вас на обратном пути.
     - ‘трах? Ћхрана? ‡ащита? џ не знаю таких слов. „а будет тебе  известно,
благороднаЯ дама, что мой муж, вельможный граф Џарижский - лучшаЯ охрана длЯ
менЯ, и даже не будь его со мной, все равно Ѓренгильда ЂспрамонтскаЯ  никого
не боитсЯ и сумеет сама защитить себЯ.
     - ЏрекраснаЯ дочь моЯ, - вмешалсЯ Ђгеласт, -  да  будет  позволено  мне
сказать, что ты  не  правильно  понЯла  милостивые  слова  царевны,  котораЯ
обратилась к тебе, как обратилась бы к знатной  даме  своей  родной  страны.
–аревна хочет узнать у тебЯ о наиболее примечательных  обычаЯх  и  привычках
франков. прекрасной  представительницей  которых  ты  ЯвлЯешьсЯ.  Ђ  она,  в
благодарность за твой  рассказ,  с  радостью  предоставит  тебе  возможность
познакомитьсЯ с огромной коллекцией животных, привезенных по приказу  нашего
императора ЂлексеЯ со  всех  уголков  обитаемого  мира,  дабы  удовлетворить
любознательность ученых, которым известны все земные твари, начинаЯ от лани,
столь маленькой, что даже обыкновеннаЯ крыса больше ее, и кончаЯ огромным  и
необыкновенным обитателем Ђфрики, способным  обгладывать  верхушки  деревьев
высотой в сорок футов, хотЯ задние ноги не составлЯют и  половины  его  не-"
слыханного роста.
     - ќтого достаточно! - с некоторым нетерпением воскликнула  графинЯ,  но
Ђгеласта уже невозможно было остановить.
     - Љроме того, - продолжал он, - там есть огромнаЯ  Ящерица  из  …гипта,
видом своим напоминающаЯ безвредных обитателей болот  в  других  странах;  в
этом чудовище тридцать футов длины,  оно  одето  в  непробиваемую  чешую  и,
поймав жертву, плачет, подражаЯ человеческому голосу, чтобы подманить  новую
добычу.
     - Ќе рассказывай ничего больше, отец! - снова  воскликнула  графинЯ.  -
Њой ђоберт, мы ведь пойдем туда, посмотрим на этих удивительных животных?
     - …сть там еще, - продолжал Ђгеласт, увидев, что ему  удастсЯ  добитьсЯ
своей цели, раззадорив любопытство чужестранцев,  -  громадное  животное,  у
которого спина покрыта неуЯзвимой броней, а на носу растет рог, а то и  два;
складки его шкуры настолько толсты, что ни одному рыцарю  еще  не  удавалось
ранить его.
     - Њы пойдем туда, ђоберт, правда, пойдем? - повторила графинЯ.
     - „а,  -  ответил  граф,  -  пойдем,  чтобы  эти  жители   ‚остока   по
одному-единственному  удару  моего  верного  ’раншфера  научились  правильно
судить о рыцарском мече.
     - € кто знает, - добавила Ѓренгильда, - раз уж мы  находимсЯ  в  стране
чудес, быть может, этот добрый меч неожиданно освободит от чар какого-нибудь
человека, томЯщегосЯ в чуждом ему обличье.
     - Ќе говори больше ничего, отец! - воскликнул граф. - Њы  последуем  за
этой принцессой, даже если всЯ ее стража,  не  внЯв  приказу  охранЯть  нас,
попытаетсЯ преградить нам путь. €бо знайте все, кто слушает менЯ сейчас, что
такова натура франков: если им рассказывают об опасностЯх  и  трудностЯх,  в
них пробуждаетсЯ  желание  пойти  именно  по  той  дороге,  где  таЯтсЯ  эти
опасности, подобно тому как другие люди,  ищущие  удовольствиЯ  или  выгоды,
скорее всего свернут на тропинку, где смогут найти предмет своих вожделений.
     ѓоворЯ это, граф похлопывал рукой по ’раншиферу, словно показываЯ,  как
в случае надобности он будет прокладывать себе путь.  Џридворные  были  даже
слегка испуганы лЯзгом стали и сверкающим взором доблестного графа  ђоберта.
€мператрица, чтобы скрыть тревогу, предпочла войти в дом.
     ‘ благоволением, которое редко кому даровалось, кроме самых  близких  к
императорской семье лиц, Ђнна Љомнин подала руку высокородному графу.
     - џ вижу, - сказала она," - что наша августейшаЯ мать уже оказала честь
дому почтенного Ђгеласта и показала нам дорогу, поэтому на мою  долю  выпало
преподать вам наши греческие обычаи.
     € она повела графа во внутренние покои.
     - Ќе беспокойсЯ за  твою  жену,  -  сказала  она,  заметив,  что  франк
оглЯдываетсЯ. - ѓрафиню поведет к столу наш супруг, который,  как  и  мы,  с
удовольствием оказывает внимание  чужестранцам.  “  нас  не  принЯто,  чтобы
императорскаЯ семьЯ вкушала за одним столом с иноземцами,  но,  благодарение
небу, оно научило нас той учтивости, котораЯ не видит унижениЯ в  отказе  от
принЯтых правил ради того, чтобы оказать честь столь  достойным  людЯм,  как
вы.
     џ знаю, моЯ мать, несомненно, пожелает, чтобы вы без  всЯких  церемоний
занЯли место за столом рЯдом с нами, и уверена, что, хотЯ  подобнаЯ  милость
даруетсЯ очень редко, ее одобрил бы и мой венценосный отец.
     - Џусть будет так, как вам угодно, - сказал граф  ђоберт.  -  Ќа  свете
мало людей, которым Я уступил  бы  место  за  столом,  если  только  они  не
одержали победу надо мной в битве. Ћднако даме, и такой прекрасной, Я охотно
уступаю место и преклонЯю перед ней колено, где бы  мне  ни  выпало  счастье
встретить ее.
     –аревна  Ђнна  отнюдь  не  чувствовала  себЯ  смущенной  тем,  что   ей
приходитсЯ играть необычную и, с ее точки зрениЯ, даже унизительную  роль  -
вести к столу варварского вождЯ; напротив, она была польщена, что ей удалось
одержать верх над столь непреклонным сердцем, как сердце графа  ђоберта,  и,
видимо, испытывала чувство удовлетворенной гордости, оказавшись на  какое-то
времЯ под его покровительством.
     €мператрица €рина уже села во главе стола. Ќе  без  удивлениЯ  услышала
она, что ее дочь и зЯть, занЯв места справа и слева от нее, предложили графу
и  графине  Џарижским  сесть  рЯдом  с  ними;  но  она  получила  строжайшее
распорЯжение  от  своего  супруга  быть   во   всех   случаЯх   любезной   с
крестоносцами, поэтому решила не настаивать на соблюдении правил этикета.
     ѓрафинЯ  занЯла  предложенное  ей  место  рЯдом  с  кесарем,  а   граф,
отказавшись возлечь по  греческому  обычаю,  уселсЯ  по-европейски  рЯдом  с
царевной.
     - џ только тогда возлЯгу, - смеЯсь, сказал  он,  -  когда  менЯ  собьют
увесистым ударом, да и то постараюсь встать и ответить на него.
     Ќачалась трапеза;  надо  сознатьсЯ,  что  большинство  присутствовавших
отнеслось к ней как к занЯтию чрезвычайной важности.  ‡ал,  где  происходило
пиршество, заполнили  придворные  слуги,  которые  украшали  стол,  подавали
блюда, убирали их, пробовали и, казалось, соперничали друг с другом,  требуЯ
у Ђгеласта различных прЯностей, приправ, вина разных сортов; их заказы  были
так разнообразны и многочисленны, как  будто  они  ex  proposito  <Ќамеренно
(лат.).>  задались  целью  вывести  философа  из  терпениЯ.  Ћднако  Ђгеласт
ухитрилсЯ предусмотреть большую часть этих - :  порою  самых  неожиданных  -
просьб и полностью или, во всЯком случае, почти полностью удовлетворил их  с
помощью расторопного раба „иогена, на которого он в  то  же  времЯ  сваливал
вину, если в доме все же чего-нибудь не оказывалось.
     - Џусть  эта  трапеза  скромна  и  недостойна,  но,  да   будут   моими
свидетелЯми ѓомер, несравненный ‚ергилий  и  бесподобный  ѓораций,  Я  отдал
приказ этому трижды несчастному рабу приготовить все  необходимые  приправы,
которые придают каждому блюду нужный вкус. Ђх ты мерзкаЯ падаль, да  как  же
ты умудрилсЯ поставить маринованные огурчики так далеко от кабаньей  головы?
€ почему так мало укропа вокруг этих превосходных морских угрей?
     Ђ за то, что ты разлучил устрицы с хиосским вином, да еще когда у  менЯ
такие высокие гости, ты заслуживаешь того, чтобы твое тело разлучили с душой
или по крайней мере заставили тебЯ до конца твоих дней работать на pistrinum
<Њукомольне (лат.).>.
     Џока философ извергал, таким образом,  угрозы,  проклЯтиЯ  и  брань  по
адресу своего раба, чужеземцам представлЯлась  полнаЯ  возможность  сравнить
этот поток домашнего красноречиЯ,  который  нравы  того  времени  отнюдь  не
считали признаком дурного воспитаниЯ,  с  гораздо  более  широким  и  шумным
потоком лести, изливавшимсЯ на гостей.  Ћни  смешивались,  подобно  маслу  и
уксусу, которыми „иоген, приправлЯл соуса. ’аким  образом,  граф  и  графинЯ
имели случай оценить  счастливую  участь,  уготованную  тем  рабам,  которых
всемогущий ћпитер в своем безграничном сочувствии к их положению и в награду
за добропорЯдочность отдал в прислужники к философам.
     “частие франкской четы в пиршестве было столь недолгим, что это удивило
не только хозЯина, но и его высокопоставленных гостей. ѓраф, не глЯдЯ,  взЯл
что-то  с  блюда,  оказавшегосЯ  рЯдом  с  ним,  запил  глотком   вина,   не
поинтересовавшись даже, тот ли сорт, которым, по  мнению  греков,  следовало
запивать именно это кушанье, и объЯвил, что он сыт;  даже  любезные  просьбы
его соседки, Ђнны Љомнин, не принудили его отведать  други