 варвары,  а
еще и Языческие псы, но, в отличие от нас,  мусульман,  и  от  назареЯн,  им
платЯт очень хорошо. ќтот малый напилсЯ и не смог  вовремЯ  найти  дорогу  к
своим  казармам.  …го  ждет  жестокое  наказание,  если  мы  не   согласимсЯ
пропустить его, а чтобы уговорить нас, ему придетсЯ опустошить свой поЯс.
     - „а, это уж по меньшей мере, -  поддержали  его  остальные  стражники,
стараЯсь говорить потише, хотЯ в голосах их звучало нетерпение.
     - € это  все,  что  вы  собираетесь  извлечь  из  такого  случаЯ?  -  с
презрением спросил ѓарпакс.  -  Ќет,  „рузьЯ,  если  этот  чужеземный  зверь
спасетсЯ от нас, то по крайней мере он  должен  оставить  нам  свою  шерсть.
Ќеужто вы не видите,  как  сверкают  его  шлем  и  нагрудник?  ‡аранее  могу
сказать, что они из настоЯщего серебра, хотЯ, может быть, и из тонкого.  ‚от
они, серебрЯные копи, о которых Я  говорил,  и  они  обогатЯт  ловкие  руки,
способные поработать.
     - Ќо ведь этот варвар, как ты  его  называешь,  -  воин  императора,  -
несмело произнес молодой грек, недавно вступивший в отрЯд и незнакомый еще с
его обычаЯми. - …сли нас уличат в том, что мы отобрали у него оружие, то  по
заслугам накажут, как военных преступников.
     - Ќет, вы только послушайте, как этот  новый  ‹икург  учит  нас  нашему
долгу!  -  воскликнул  центурион.  -  ‡апомни,  мальчишка,  что,  во-первых,
столичнаЯ стража не может совершить  преступление,  а  во-вторых,  никто  не
может уличить ее в этом. Џредставь себе, что нам попалсЯ отбившийсЯ от своих
варвар, варЯг, вроде этого спЯщего, или франк,  или  какой  другой  из  этих
иноземцев, чье имЯ и произнести-то невозможно, хотЯ,  к  стыду  нашему,  они
вооружены и одеты, словно истые римские  воины;  так  неужели  же  мы,  кому
доверено  защищать  столь  важный  пост,  пропустим  такого  подозрительного
человека, который, возможно, злоумышлЯет  против  ‡олотых  ворот  и  золотых
сердец, охранЯющих их,  -  ведь  ворота  могут  захватить,  а  нам  попросту
перерезать глотки?
     - …сли он кажетсЯ вам  опасным  человеком,  -  ответил  новичок,  -  не
пропускайте его совсем. —то касаетсЯ менЯ, то Я не стал бы его  боЯтьсЯ,  не
будь при нем этой огромной обоюдоострой алебарды, поблескивающей из-под  его
плаща  куда  более  страшно,  чем  комета,  котораЯ  предвещает,  по  словам
астрологов, такие удивительные событиЯ.
     - Ќу вот, выходит, мы во всем и согласны, - сказал ѓарпакс, - сейчас ты
говоришь как скромный и толковый юноша.  Њожешь  мне  поверить,  государство
ничего не потерЯет, если кто-нибудь ограбит этого дикарЯ. “ каждого  из  них
есть доспехи, украшенные золотом,  серебром,  инкрустациЯми  и  костью,  как
подобает тем, кто несет службу во дворце самого императора, и,  кроме  того,
есть боевое снарЯжение из трижды закаленной стали, прочное,  тЯжелое,  перед
которым нельзЯ устоЯть. …сли мы отберем у  этого  подозрительного  молодчика
серебрЯный шлем и кирасу, мы тем самым заставим его облачитьсЯ в  подобающие
ему доспехи, и ты увидишь, что он пойдет в бой  с  тем  оружием,  какое  ему
пристало.
     - ’ак-то оно так, - возразил новичок, -  только  из  твоих  рассуждений
выходит, что, мол, сегоднЯ мы вправе  отнЯть  у  него  снарЯжение,  но  если
завтра варЯг докажет, что он человек не  подозрительный,  нам  придетсЯ  все
вернуть, да еще поклонитьсЯ при этом.
     „ у менЯ есть такаЯ мыслишка, что неплохо бы отобрать у  пего  все  это
насовсем, в наше общее пользование, только вот не знаю, как это сделать.
     - Љонечно, надо отобрать насовсем, -  сказал  ѓарпакс,  -  ибо  еще  со
времен замечательного центуриона ‘изифа  установлено  правило,  по  которому
всЯкаЯ контрабанда, всЯкое  недозволенное  оружие  и  прочие  подозрительные
товары, что пытаютсЯ пронести в  город  ночью,  поступают  в  пользу  воинов
стражи; а уж если император решит, что товары или оружие отобраны незаконно,
то,  надо  думать,  он  достаточно  богат,  чтобы  возместить  их  стоимость
потерпевшему.
     - € все-таки, все-таки, - сказал  упомЯнутый  молодой  грек,  по  имени
‘ебаст из Њитилены, - если император узнает...
     - ’ы просто осел! - воскликнул ѓарпакс. - Ќе может он  узнать,  будь  у
него столько глаз, сколько у Ђргуса на хвосте. Ќас здесь двенадцать человек,
и, как испокон веков заведено у городской стражи,  все  мы  дали  клЯтву  не
подводить друг  друга.  „опустим,  этот  варвар,  даже  если  он  что-нибудь
вспомнит - в чем Я очень сомневаюсь, так как место, выбранное им длЯ отдыха,
говорит о его давнишней дружбе с кувшином  вина,  -  и  станет  рассказывать
невероЯтную историю о том, как он потерЯл оружие, а мы, друзьЯ  мои,  -  при
этом центурион оглЯдел своих соратников, - будем упорно  все  отрицать  -  Я
полагаю, на это у нас хватит храбрости, - то кому поверЯт? Љонечно, страже!
     - ‚от уж нет! - ответил ‘ебаст. - џ родилсЯ далеко отсюда, но  даже  до
острова   Њитилены   доходили   слухи,   будто   воины   городской    стражи
ЉонстантинополЯ достигли такого  совершенства  во  лжи,  что  клЯтва  одного
варвара перевесит клЯтвы целого отрЯда христиан, тем более,  что  в  нем  не
одни христиане, - например, этот смуглый с пучком волос на голове.
     - „аже если так, - сказал с мрачным и зловещим видом центурион, -  есть
другой способ отнЯть у него оружие и пои этом не попастьсЯ.
     ѓлЯдЯ в упор на своего командира, ‘ебаст дотронулсЯ до висевшего у него
сбоку восточного кинжала, словно спрашиваЯ, правильно ли он понЯл. –ентурион
кивнул головой в знак согласиЯ.
     - •оть Я и молод, - сказал ‘ебаст, - но мне уже довелось пЯть лет  быть
морским пиратом, а потом в течение трех лет заниматьсЯ грабежом в горах, и Я
ни разу не слышал, чтобы в подобных  случаЯх,  когда  нужно  действовать  не
мешкаЯ, мужчина побоЯлсЯ принЯть  решение,  единственно  достойное  храброго
человека.
     ѓарпакс пожал стражнику руку в знак того, что разделЯет его  решимость,
но, когда он заговорил, голос его слегка дрожал.
     - Љак же мы с ним поступим? - спросил он ‘ебаста, который, хотЯ  и  был
самым младшим среди  стражников,  поднЯлсЯ  в  его  глазах  на  недосЯгаемую
высоту.
     - „а как угодно, - отозвалсЯ митиленец, - вон лежат луки  и  стрелы,  и
если никто, кроме менЯ, не умеет обращатьсЯ с ними...
     - “ нас, - сказал центурион, - это оружие не в ходу.
     - Ќечего сказать, хорошие вы стражи! - Њолодой воин  разразилсЯ  грубым
хохотом, в котором было что-то оскорбительное. - —то ж, пусть будет так.
     џ стрелЯю не хуже скифа, - продолжал он, - только кивните мне, и первой
же стрелой Я пробью ему череп, а вторую всажу в сердце.
     - Ѓраво,  мой  благородный  друг!  -  сказал   ѓарпакс   с   притворным
восхищением, однако приглушив голос, словно уважаЯ сон варЯга. - ’аковы были
разбойники древности, все эти „иомеды, Љоринеты, ‘инны, ‘кироны,  Џрокрусты,
и понадобились полубоги, чтобы свершить над  ними  то,  что  столь  ошибочно
называют правосудием. €х потомки, равные им по смелости, останутсЯ хозЯевами
на материке и островах ѓреции, пока на земле вновь  не  поЯвЯтсЯ  ѓераклы  и
’есеи.
     €  все-таки  стрелЯть  не  надо,  мой  доблестный  ‘ебаст,  здесь  надо
действовать навернЯка, мой бесценный митиленец: ведь ты можешь только ранить
его, а не убить.
     - ќтого Я и сам не хотел бы, - сказал ‘ебаст, вновь разражаЯсь  грубым,
кудахтающим смехом, который начал раздражать центуриона, хотЯ врЯд ли он мог
объЯснить, почему этот смех так ему неприЯтен.
     "…сли Я не позабочусь о себе, - подумал он, - так,  пожалуй,  у  нас  в
отрЯде окажутсЯ два центуриона вместо одного. ќтот митиленец -  или  кто  он
там, дьЯвол его знает, - легко менЯ обскачет. ‡а ним нужен  глаз  да  глаз".
‚слух же он властно сказал:
     - Ќу что ж, действуй, молодой человек; нехорошо осаживать  начинающего.
…сли ты не врешь и действительно был разбойником в лесах и на море, так  сам
знаешь, что нужно делать, дабы не оставлЯть следов: вон лежит варЯг,  пьЯный
или спЯщий - этого уж  мы  не  знаем,  да  оно  и  неважно,  ибо  ты  должен
расправитьсЯ с ним в любом случае.
     - ‡начит, ты предоставлЯешь мне заколоть спЯщего или пьЯного  человека,
высокоблагородный центурион? - спросил грек. - Њожет,  тебе  самому  хочетсЯ
занЯтьсЯ этим? - продолжал он с иронией в голосе.
     - „елай что приказано, приЯтель, - буркнул ѓарпакс,  показываЯ  ему  на
лесенку внутри башни, котораЯ вела со стены к сводчатому входу под портиком.
     - „о чего бесшумно движетсЯ, прЯмо как кошка, - пробормотал  он,  когда
стражник стал спускатьсЯ, чтобы совершить преступление, которое центурион по
долгу службы  обЯзан  был  предотвратить.  -  ќтому  петушку  пора  отрезать
гребешок, не то оп станет править в нашем курЯтнике. Џосмотрим, какаЯ у него
ђука - такаЯ же решительнаЯ, как Язык, или нет, а тогда будет, Ясно,  что  с
ним делать.
     Џока ѓарпакс бормотал сквозь зубы, обращаЯсь скорее к самому себе,  чем
к кому-либо из своих подчиненных,  митиленец  показалсЯ  из-под  арки  и  на
цыпочках, но  очень  быстро  направилсЯ  к  варЯгу,  двигаЯсь  необыкновенно
проворно и вместе с тем бесшумно.
     Љинжал, который он успел обнажить, пока спускалсЯ, был  отведен  назад,
чтобы его не было видно, и поблескивал в лунном  свете.  Ќа  секунду  убийца
застыл над спЯщим, словно длЯ того, чтобы лучше разглЯдеть,  в  каком  месте
злополучнаЯ кираса обнажает грудь, которую она должна была  защищать,  но  в
тот миг, когда он  собиралсЯ  вонзить  кинжал,  варЯг  молниеносно  вскочил,
алебардой отбросил вверх руку убийцы и, избегнув опасности, в  свою  очередь
нанес греку такой мощный удар, какому ‘ебаста не  обучали  в  гимнастической
школе; у митиленца не хватило дыханиЯ даже на то, чтобы  позвать  на  помощь
своих товарищей с крепостной стены.  Ћни  видели  все,  что  случилось:  как
варвар наступил ногой на их товарища и занес над  ним  алебарду,  чей  свист
зловеще  отдалсЯ  под  старинной  аркой,  видели,  как   он   на   мгновение
приостановилсЯ с  занесенным  оружием  перед  тем,  как  обрушить  на  врага
последний  удар.  Њежду   стражниками   поднЯлась   суматоха,   словно   они
намеревались   броситьсЯ   на   помощь   ‘ебасту,   без   особой,   впрочем,
стремительности, но ѓарпакс громким шепотом скомандовал им не двигатьсЯ.
     - ‚се по местам, - прошипел он, - что бы там ни  случилось.  ‘юда  идет
начальник гвардии; если митиленец убит этим дикарем - а Я полагаю, что убит,
ибо он не шевелит ни рукой, ни ногой, - то нашей тайны никто не узнает. …сли
же, друзьЯ, он  осталсЯ  жив,  будьте  немы  как  рыбы  -  он  один,  а  нас
двенадцать.
     Њы  ничего  не  знали  о  его  намерении,  кроме  того,  что  он  пошел
посмотреть, почему варвар спит так близко от сторожевого поста.
     Џока центурион деловито растолковывал  товарищам  по  караулу,  как  им
следует вести себЯ, внизу показалсЯ рослый  и  статный  воин;  на  нем  было
богатое оружие  и  шлем,  высокий  гребень  которого  засверкал,  когда  его
владелец вышел из-под  арки  на  лунный  свет.  ‘реди  стражников,  стоЯвших
наверху, пробежал шепот.
     - ‡адвиньте засов, заприте калитку, - приказал  центурион,  -  а  уж  с
митиленцем пусть будет что будет: мы погибли, если признаем, что он один  из
наших.
     ќто  идет  сам  начальник  варЯжской  гвардии,  главный   телохранитель
императора.
     - ќй, •ирвард, - обратилсЯ к варЯгу пришедший на ломаном лингва-франка,
на котором обычно объЯснЯлись варвары, служившие в императорской гвардии,  -
ты что, поймал ночного сокола?
     - ЉлЯнусь свЯтым ѓеоргием, ты прав, - отозвалсЯ варЯг, - только у  менЯ
на родине его посчитали бы всего лишь коршуном.
     - Ђ кто он? - спросил начальник.
     - - ќто он сам тебе расскажет, - ответил варЯг,  -  когда  Я  перестану
сжимать ему горло.
     - Ћтпусти его, - последовал приказ.
     Ђнгличанин повиновалсЯ, но как только митиленец  почувствовал  свободу,
он с неожиданной ловкостью выскочил из-под  арки  и  побежал,  укрываЯсь  за
вычурными украшениЯми, которыми по воле зодчего изобиловали ворота  снаружи;
он вертелсЯ вокруг опор и выступов, преследуемый по пЯтам варЯгом,  которому
его оружие  мешало  догнать  быстроногого  грека,  укрывавшегосЯ  от  своего
преследователЯ то в одном темном углу, то в другом. ‚новь пришедший от  души
смеЯлсЯ, глЯдЯ, как эти две фигуры, нежданно  поЯвлЯЯсь  и  исчезаЯ  подобно
тенЯм, метались друг за другом вокруг арки ”еодосиЯ.
     - ЉлЯнусь ѓераклом, можно подумать, что это Ђхилл гонитсЯ  за  ѓектором
вокруг стен €лиона, - произнес он, - только на этот раз Џелиду, пожалуй,  не
настигнуть сына Џриама. ќй ты,  рожденный  богиней,  сын  белоногой  ”етиды!
‚прочем, бедному дикарю непонЯтны эти сравнениЯ. ќй, •ирвард!  ѓоворю  тебе,
остановись! “ж свое-то варварское  имЯ  ты  знаешь.  -  Џоследние  слова  он
пробормотал себе под нос, затем опЯть возвысил голос:
     - Џобереги свое дыхание,  добрый  •ирвард!  Ћно  тебе  еще  понадобитсЯ
сегоднЯ ночью.
     - ‘тоило  тебе  приказать,  -  ответил  варЯг,  нехотЯ  приближаЯсь   к
командиру и с трудом переводЯ дух, как человек, бежавший из последних сил, -
и уж Я не упустил бы его, загнал бы, как борзаЯ зайца?
     Ќе будь на мне  этих  дурацких  доспехов,  которые  только  обременЯют,
вместо того чтобы защищать, мне не потребовалось бы и  двух  прыжков,  чтобы
схватить его и сдавить ему глотку.
     - Ћставь его в покое, - сказал воин, который действительно был  главным
телохранителем или, как  его  называли,  аколитом,  ибо  обЯзанностью  этого
облеченного  высокими  полномочиЯми  начальника   варЯжской   гвардии   было
постоЯнно сопровождать особу императора.  -  „авай  лучше  посмотрим,  каким
образом нам вернутьсЯ в город, потому что, если, как Я подозреваю, эту шутку
сыграл  с  тобой  один  из  стражников,  его  товарищи  могут  не   захотеть
добровольно пропустить нас - Ђ  разве  длЯ  тебЯ  не  дело  чести  до  конца
расследовать такое нарушение порЯдка?
     - Џомолчи,   мой   простодушный   дикарь!   џ   часто   говорил   тебе,
невежественный •ирвард, что мозги тех, кто ЯвилсЯ сюда с севера, из холодной
и грЯзной Ѓеотии, скорее вынесут  двадцать  ударов  кузнечным  молотом,  чем
изобретут какой-нибудь ловкий и хитроумный  ход.  ‘лушай  менЯ  внимательно,
•ирвард.
     Љонечно, Я хорошо понимаю, что  разоблачать  тайны  греческой  политики
перед столь неискушенным варваром, как ты, все равно что метать бисер  перед
свиньЯми, а свЯтое писание  предостерегает  нас  от  этого;  тем  не  менее,
поскольку у тебЯ такое доброе и верное сердце, какое не часто  сыщетсЯ  даже
среди моих  варЯгов,  Я  воспользуюсь  случаем  -  ты  ведь  должен  сегоднЯ
сопровождать менЯ - и познакомлю тебЯ с некоторыми сторонами этой  политики.
џ сам, главный телохранитель, начальник над всеми варЯгами,  возведенный  их
непобедимыми алебардами в сан доблестного из доблестных,  руководствуюсь  ею
несмотрЯ на то, что у менЯ есть все возможности  вести  свою  галеру  против
дворцовых течений с помощью одних лишь весел и парусов. „а,  Я  снисхожу  до
политики, хотЯ ни один человек  при  императорском  дворе,  этом  средоточии
блистательных умов, не смог бы, пустив в ход открытую силу,  добитьсЯ  того,
чего легко достиг бы Я.
     —то ты по этому поводу думаешь, мой добрый дикарь?
     - џ знаю одно, - ответил варЯг, следуЯ за своим начальником в  полутора
шагах сзади, как положено и в наши дни идти вестовому за своим  офицером,  -
мне было бы жаль ломать себе голову над тем, что можно решить в два счета  с
помощью рук.
     - Ќу, не прав ли Я был? - сказал  главный  телохранитель,  который  уже
несколько минут шагал вдоль наружной, залитой лунным светом городской стены,
внимательно вглЯдываЯсь в нее, словно  не  рассчитываЯ  больше  на  то,  что
‡олотые ворота открыты, и отыскиваЯ другой вход. - ‚от  видишь,  чем  набита
твоЯ голова вместо мозгов! Џо сравнению с головами  ваши  руки  -  настоЯщее
совершенство. ‘лушай же менЯ, самое невежественное из всех животных и именно
поэтому - надежнейший из наперсников и храбрейший из воинов: Я  открою  тебе
секрет нашей сегоднЯшней ночной прогулки, хотЯ не уверен, что ты все поймешь
даже после моих объЯснений.
     - Њой долг старатьсЯ понЯть твою доблесть, - ответил варЯг, - вернее  -
твою политику, раз уж ты так снисходительно стараешьсЯ растолковать ее мне.
     —то касаетсЯ твоей доблести, - добавил он, - то хорош бы Я был, если бы
не знал ее вдоль и поперек.
     ѓреческий военачальник слегка покраснел, однако голос его не дрогнул:
     - ќто правда, мой добрый •ирвард, Њы видели друг друга в бою.
     ’ут •ирвард не сдержалсЯ и легонько кашлЯнул.
     ѓрамматикам того времени,  столь  изощренным  в  искусстве  разгадывать
смысл интонации, этот кашель не показалсЯ бы  панегириком  храбрости  грека.
„ействительно, несмотрЯ на то, что командир на  протЯжении  всей  их  беседы
тоном своим то и дело подчеркивал свое высокое положение и превосходство,  в
этом тоне чувствовалось  Явное  уважение  к  собеседнику,  как  к  человеку,
который в минуту опасности во многих отношениЯх может  проЯвить  себЯ  более
храбрым воином" чем он сам. ‘ другой стороны,  хотЯ  могучий  северный  воин
отвечал своему начальнику, соблюдаЯ все правила дисциплины и этикета, беседа
их порой напоминала разговор между невежественным франтом офицером и опытным
сержантом того же полка, - речь  идет,  разумеетсЯ,  о  том  времени,  когда
английскаЯ армиЯ еще не была перестроена герцогом йоркским. ‚  каждом  слове
северЯнина звучало чувство  собственного  превосходства,  прикрытое  внешней
почтительностью, и начальник молчаливо признавал это превосходство.
     - ’ы  позволишь  мне,  мой  простодушный  друг,  -  продолжал   главный
телохранитель прежним тоном, - вкратце познакомить тебЯ с основным принципом
политики, который господствует при константинопольском дворе.  „ело  в  том,
что милость императора, - тут он приподнЯл шлем, а  варЯг  сделал  вид,  что
повторЯет его движение, - который (да будет благословенна землЯ, по коей  он
ступает!) ЯвлЯетсЯ не менее животворным началом  длЯ  своих  подданных,  чем
солнце - длЯ всего рода человеческого...
     - џ уже слышал что-то в этом роде от наших ораторов, - заметил варЯг.
     - Ћни обЯзаны поучать вас, - ответил начальник,  -  и  Я  полагаю,  что
свЯщенники, произносЯ свои проповеди,  также  не  забывают  наставлЯть  моих
варЯгов в верности и преданности императору.
     - Ќет, не забывают, только мы, изгнанники, сами знаем свой долг.
     - ‚идит бог, Я не сомневаюсь в этом, - сказал главный телохранитель.  -
Џросто хочу, чтобы ты понЯл, мой дорогой •ирвард, что есть такие насекомые -
впрочем,  в  вашем  суровом  и  мрачном  климате  их,  быть  может,   и   не
существует, - которые рождаютсЯ с  первыми  проблесками  света  и  гибнут  с
заходом солнца. Њы называем их эфемерами, поскольку  они  живут  всего  лишь
один день. ’акова же и участь придворного фаворита, который  живет  в  лучах
улыбок свЯщенной особы императора. ‘частлив тот, кто по пал в милость с  той
минуты, когда император,  подобно  светилу,  поЯвившемусЯ  из-за  горизонта,
впервые взошел на трон, кто потом сверкал  отраженным  светом  императорской
славы, кто сохранил свое место, когда эта слава достигла зенита, кто исчез и
умер вместе с последним лучом императорского сиЯниЯ.
     - ’воЯ доблесть, - прервал его островитЯнин, -  говорит  столь  высоким
слогом, что моим северным мозгам трудно все это  понЯть.  ’олько,  по-моему,
чем избирать такую долю - жить до захода солнца, так уж Я, будь Я насекомым,
предпочел бы родитьсЯ мошкой и просуществовать два-три часа в темноте.
     - ’аковы, •ирвард, низменные желаниЯ людей ничтожных  и  обреченных  на
жизнь ничем не выдающуюсЯ,  -  с  напускным  высокомерием  произнес  главный
телохранитель,  -  мы  же,  люди,  отмеченные  печатью  высоких  достоинств,
составлЯющие ближайшее, избраннейшее окружение императора  ЂлексеЯ,  где  он
ЯвлЯетсЯ центром, мы с женской ревностью следим за тем, как он раздает  свои
милости, не упускаЯ возможности, то объединЯЯсь,  то  выступаЯ  друг  против
друга, выдвинутьсЯ и удостоитьсЯ его Ясного взора.
     - Џожалуй, Я понЯл, о чем ты говоришь, - сказал •ирвард,  -  хотЯ  жить
такой жизнью, полной интриг... Ќо, конечно, это к делу не относитсЯ...
     - Љонечно,  не  относитсЯ,  мой  добрый  •ирвард,  -  ответил   главный
телохранитель, - и счастье твое, что тебЯ не тЯнет к такой жизни. € все же Я
видел варваров, которые достигали высоких постов  при  императорском  дворе,
хотЯ им  и  не  хватало  гибкости  или,  скажем,  эластичности,  не  хватало
счастливой способности применЯтьсЯ к обстоЯтельствам... ’ак вот, повторЯю, Я
знавал представителей варварских племен - большей частью это  были  люди,  с
детства воспитанные при дворе, - которые  при  небольшой  гибкости  обладали
столь непреклонной  силой  характера,  что,  будучи  не  слишком  способными
использовать   обстоЯтельства,   сами   с   необыкновенным   талантом    эти
обстоЯтельства создавали. Ћднако довольно сравнений. €так, тебе должно  быть
понЯтно, что в  этой  погоне  за  славой,  то  есть  за  монаршей  милостью,
приближенные  благословенного  императорского   двора   стараютсЯ   всЯчески
выделитьсЯ и показать государю, что каждый  из  них  не  только  превосходно
справлЯетсЯ со своими обЯзанностЯми,  но  и  может  в  случае  необходимости
заменить других.
     - „а, теперь мне все  понЯтно,  -  сказал  англосакс.  -  ‚ыходит,  что
высокопоставленные придворные,  военачальники  и  помощники  государственных
деЯтелей постоЯнно занЯты не тем, чтобы помогать друг другу,  а  тем,  чтобы
шпионить за своим соседом?
     - ‘овершенно верно, - ответил начальник, - и  не  далее  как  несколько
дней назад Я получил бесспорное доказательство этому. ‹юбой придворный,  как
бы  глуп  он  ни  был,  знает,  что  великий  протоспафарий  -  таков  титул
главнокомандующего всеми военными силами империи, -  тебе  это,  разумеетсЯ,
известно, - так вот, он ненавидит менЯ, ибо Я  ЯвлЯюсь  начальником  грозных
варЯгов,  которые  заслуженно  пользуютсЯ  привилегией  не  подчинЯтьсЯ  его
беспредельной власти, распространЯющейсЯ на все войсковые  соединениЯ,  хотЯ
Ќиканору, несмотрЯ на его столь победоносно  звучащее  имЯ,  власть  эта  не
больше подходит, чем седло - волу.
     - ‚от  как!  -  воскликнул  варЯг.  -   ‡начит,   протоспафарий   хочет
командовать благородными изгнанниками? ЉлЯнусь  знаменем  красного  дракона,
под которым мы сражаемсЯ и умираем, мы не станем подчинЯтьсЯ ни единой живой
душе, кроме самого ЂлексеЯ Љомнина и наших начальников!
     - ќто ты сказал правильно  и  смело,  мой  добрый  •ирвард,  -  заметил
главный телохранитель. - Ќо, и предаваЯсь справедливому негодованию,  смотри
не забывай при упоминании имени благословенного императора прикладывать руку
к шлему и перечислЯть его титулы.
     - ’воЯ рука будет подниматьсЯ достаточно  часто  и  достаточно  высоко,
когда этого потребует служба императору, - заЯвил северЯнин.
     - ‚ этом Я могу поклЯстьсЯ, - сказал Ђхилл ’атий,  начальник  варЯжской
императорской гвардии, решив, что сейчас неподходЯщее времЯ длЯ того,  чтобы
требовать точного соблюдениЯ этикета, хотЯ знание этого  этикета  он  считал
своей важнейшей воинской заслугой.  -  €  все-таки,  сын  мой,  если  бы  не
постоЯннаЯ  бдительность  вашего  начальника,  благородные  варЯги  были  бы
попраны и растворились бы в общей массе армии,  среди  всех  этих  Языческих
когорт гуннов, скифов или предавшихсЯ нам нечестивых  турок  в  тюрбанах.  €
теперь вашему начальнику  угрожает  опасность  именно  из-за  того,  что  он
требует,  чтобы  его  алебардщиков  оценивали  выше,  чем  жалких   скифских
копьеносцев и вооруженных дротиками мавров, чье оружие  годитсЯ  только  длЯ
детских игр.
     - Ћт любой опасности, - сказал воин, доверительно придвигаЯсь к  Ђхиллу
’атию, - тебЯ защитЯт наши алебарды!
     - ђазве Я когда-нибудь сомневалсЯ в этом? - сказал Ђхилл  ’атий.  -  Ќо
сейчас  главный  телохранитель   благословенного   монарха   доверЯет   свою
безопасность тебе одному.
     - џ сделаю все, что подобает воину, - ответил  •ирвард.  -  ђешай,  как
действовать дальше, и не забудь, что Я один стою двух любых воинов из других
отрЯдов императора.
     - ‘лушай дальше, мой храбрый друг, -  продолжал  Ђхилл  ’атий.  -  ќтот
Ќиканор осмелилсЯ бросить тень  на  нашу  благородную  гвардию,  обвинив  ее
воинов - о боги и богини! - в том, что на поле боЯ они похитили и - что  еще
свЯтотатственнее! -  выпили  драгоценное  вино,  приготовленное  длЯ  самого
свЯтейшего императора. ‚ присутствии свЯщенной особы императора  Я,  как  ты
сам понимаешь, не мог промолчать...
     - Џонимаю, ты хочешь загнать ему  эту  ложь  в  его  наглую  глотку!  -
воскликнул варЯг. - ’ы назначил ему встречу где-нибудь в окрестностЯх и взЯл
с собой своего ничтожного подчиненного  •ирварда  из  ѓемптона,  который  за
такую честь будет твоим рабом до конца дней! ’олько почему ты не сказал мне,
чтобы Я взЯл с собой обычное оружие? Ћднако со мной алебарда и...
     ’ут Ђхилл ’атий улучил момент и прервал своего спутника,  встревоженный
его слишком воинственным тоном, - “спокойсЯ, сын  мой,  -  сказал  он,  -  и
говори потише. ’ы  сделал  не  правильный  вывод,  мой  доблестный  •ирвард.
„ействительно, когда ты рЯдом со мной, Я не побоюсь сразитьсЯ с пЯтью такими
воинами, как Ќиканор, но поединки запрещены законом нашей возлюбленной богом
империи и не  угодны  трижды  прославленному  монарху,  правЯщему  ею.  ’ебЯ
испортили, мой храбрый воин, хвастливые россказни  франков  -  эти  истории,
которые с каждым днем все больше распространЯютсЯ по Љонстантинополю.
     - Ќикогда по доброй воле Я ни в чем не стану  подражать  тем,  кого  ты
называешь франками, а мы - норманнами, - сердито ответил варЯг.
     - Ќе горЯчись, - сказал ’атий, продолжаЯ  идти  вдоль  стены.  -  ‹учше
вдумайсЯ в существо дела, и тогда тебе  станет  Ясно,  что  обычай,  который
франки именуют дуэлью, не может  существовать  в  стране,  где  господствуют
цивилизациЯ и здравый смысл, не говорЯ уже о нашем государстве,  удостоенном
такого монарха, как несравненный Ђлексей  Љомпин.  „ва  царедворца  или  два
военачальника спорЯт в присутствии  высокочтимой  особы  императора.  Ћни  в
чем-то  несогласны  между  собой."  €  вдруг,  вместо  того  чтобы   каждому
отстаивать  свою  точку  зрениЯ,  выдвигаЯ  аргументы  или   доказательства,
представь, что они обратЯтсЯ к обычаю  этих  варваров  франков!  "’ы  наглый
лжец!", - скажет один. "Ќет, это ты  насквозь  пропитан  гнусной  ложью!"  -
ответит другой, и тут же оба начнут  выбирать  место  длЯ  поединка.  Љаждый
клЯнетсЯ, что правда на его стороне, хотЯ, вероЯтно, оба недостаточно знают,
в чем она заключаетсЯ. Ћдин из них, возможно - наиболее храбрый,  честный  и
добродетельный, главный  телохранитель  императора  и  отец  своих  варЯгов,
остаетсЯ лежать бездыханным на земле - смерть  ведь  никого  не  щадит,  мой
верный спутник, - а другой возвращаетсЯ и процветает при дворе,  хотЯ,  если
бы дело было расследовано с точки зрениЯ здравого смысла  и  справедливости,
то победителЯ, как его величают, должны были бы послать на виселицу. ‚от что
такое спор, решенный в "честном поединке", как  ты  изволишь  называть  это,
друг мой •ирвард.
     - …сли на то пошло, твоЯ доблесть, то согласен,  в  твоих  словах  есть
долЯ правды, - ответил варвар, - по менЯ легче убедить в том, что эта луннаЯ
ночь черна, как пасть  волка,  чем  заставить  спокойно  слушать,  как  менЯ
обзывают лжецом. Ќет, Я тут же вгоню эти слова  обидчику  в  глотку  острием
моей алебарды! Ћбвинить человека во лжи - это все равно что ударить  его  по
лицу, а кто не отвечает ударом на удар, тот просто жалкий  раб  или  вьючное
животное.
     - ЋпЯть ты за свое! - сказал Ђхилл ’атий. - Ќеужели Я так никогда и  не
внушу вам, что ваши варварские обычаи толкают вас, самых  дисциплинированных
воинов божественного императора, на кровавые ссоры и вражду, которые...
     - ѓосподин начальник,  -  угрюмо  отозвалсЯ  варЯг,  -  послушай  моего
совета, принимай варЯгов такими,  каковы  они  есть;  поверь  мне,  если  ты
приучишь их сносить оскорблениЯ, терпеть ложь и не  отвечать  на  удары,  то
очень скоро убедишьсЯ, что при самой лучшей дисциплине они не  будут  стоить
дневной порции соли, которую расходует  на  них  свЯтейший  император,  если
таков его титул. ‘кажу тебе больше, доблестный  начальник:  варЯги  врЯд  ли
будут очень благодарны  своему  командиру,  если  узнают,  что  при  нем  их
обозвали грабителЯми, пьЯницами и еще не знаю как, а он тут же на  месте  не
опроверг этих обвинений.
     "„а, - подумал ’атий, - если бы Я не умел приноравливатьсЯ  к  причудам
моих варваров, дело кончилось бы ссорой с этими неукротимыми  островитЯнами:
напрасно император думает, что их так  легко  держать  в  повиновении.  Ќадо
немедленно уладить эту размолвку".
     - Њой верный воин, - примирительно сказал он саксу, - точно так же, как
вы полагаете себЯ обЯзанными возмущатьсЯ, когда вас  обвинЯют  во  лжи,  мы,
римлЯне, в соответствии с обычаЯми наших предков,  считаем  длЯ  себЯ  делом
чести говорить только правду, и поскольку все, что сказал Ќиканор, чистейшаЯ
правда, Я поступил бы бесчестно, упрекнув его во лжи...
     - Љак! ‚ыходит, что мы, варЯги,  действительно  воры,  пьЯницы  и  тому
подобное? - еще более раздраженно, чем раньше, спросил •ирвард.
     - Љонечно нет, если говорить по существу,  -  ответил  Ђхилл  ’атий,  -
однако вы дали серьезный повод длЯ этой выдумки.
     - ѓде и когда? - спросил англосакс.
     - Џомнишь ли ты, - сказал начальник, - тот длинный переход от ущельЯ  к
‹аодикее, когда варЯги разгромили полчища турок  и  отбили  захваченный  ими
обоз с императорским имуществом? ’ы отлично знаешь, что вы  наделали  в  тот
день, - Я имею в виду то, как вы утолили тогда свою жажду.
     - “ менЯ есть все основаниЯ помнить, - ответил •ирвард из  ѓемптона,  -
мы чуть не задохлись от пыли и усталости, а хуже всего было то, что нам  все
времЯ приходилось отбивать атаки с тыла; тут  как  раз  нам  в  руки  попало
несколько бочек с вином,  оставленных  на  разбитых  повозках,  и  вино  это
исчезло в наших глотках так быстро, точно то был лучший эль из ‘аутгемптона.
     - Ќесчастные! - воскликнул  главный  телохранитель.  -  Ќеужели  вы  не
заметили, что эти бочки были опечатаны  личной  и  неприкосновенной  печатью
трижды превосходительного главного кравчего и  предназначены  длЯ  свЯщенных
уст его императорского величества?
     - ЉлЯнусь добрым свЯтым ѓеоргием нашей веселой  Ђнглии,  который  стоит
дюжины  ваших  свЯтых  ѓеоргиев  Љаппадокийских,  вот  уж  что   менЯ   мало
заботило! - ответил •ирвард. - џ только помню, что и твоЯ  доблесть  сделала
хороший глоток из моего  шлема  -  не  из  этой  серебрЯной  игрушки,  а  из
стального шлема, который вдвое больше. € доказательство этому  есть:  сперва
ты приказал отступать, а как отмыл глотку от пыли, будто сразу  стал  другим
человеком и крикнул нам: "ѓрудью встретим новый удар врага,  мои  храбрые  и
стойкие сыны Ѓритании!"
     - Ћ, - ответил Ђхилл ’атий, - в бою Я не знаю удержу.  Ќо  в  одном  ты
ошибсЯ, добрый  •ирвард;  вино,  которым  Я  освежилсЯ  после  изнурительной
схватки с врагом, было не то, что предназначалось длЯ  собственных  уст  его
свЯщенного величества, а совсем другое, второго сорта,  оставленное  главным
кравчим длЯ самого себЯ, и  Я,  как  один  из  высших  военачальников,  имел
законное  право  попробовать  его.  Ћднако  дело   все   равно   чрезвычайно
неприЯтное.
     - ЉлЯнусь жизнью, - ответил •ирвард, - Я не вижу большого греха в  том,
что, умираЯ от жажды, мы выпили это вино.
     - Ќичего, мой благородный друг, не унывай,  -  сказал  Ђхилл;  поспешно
оправдав себЯ, он сделал вид, что не замечает  легкомыслиЯ,  с  каким  варЯг
отнессЯ  к  своему  проступку.  -  …го  императорское  величество  в   своей
неизреченной милости не считает преступниками тех,  кто  участвовал  в  этой
неблагоразумной проделке. Ѓолее того - он упрекнул протоспафариЯ за то,  что
тот выступил с таким обвинением,  и,  напомнив  о  неразберихе  и  смЯтении,
царивших в тот трудный день, сказал: "џ сам почувствовал себЯ лучше  в  этом
ужасном пекле, когда промочил себе горло  глотком  Ячменного  вина,  которое
обычно пьют мои бедные варЯги; да, Я с удовольствием выпил за  их  здоровье,
тем более что если бы не они, это был бы  последний  глоток  в  моей  жизни.
‘лава их мужеству, хотЯ они, в спою очередь, выдули мое вино!"  Џосле  этого
он отвернулсЯ, словно говорЯ: "‘ менЯ довольно всех этих сплетен  и  козней,
направленных против Ђхилла ’атиЯ и его храбрых варЯгов".
     - „а благословит господь его  благородное  сердце  за  такие  слова!  -
воскликнул •ирвард,  и  на  этот  раз  в  его  тоне  было  больше  искренней
сердечности, чем полагающегосЯ почтениЯ. - џ буду пить за его здоровье,  чем
бы мне ни пришлось в следующий раз утолЯть жажду - элем, вином или водой  из
канавы.
     - •орошо сказано, только не  старайсЯ  перекричать  самого  себЯ  и  не
забывай прикладывать руку  к  шлему,  когда  называешь  имЯ  императора  или
думаешь о нем. Ќу так вот, •ирвард, получив такое  преимущество  и  понимаЯ,
что, отбив атаку, всегда следует  немедленно  переходить  в  наступление,  Я
возложил на  протоспафариЯ  Ќиканора  ответственность  за  грабежи,  которые
происходЯт у ‡олотых ворот и у других входов в город:  ведь  совсем  недавно
был  похищен  и  убит  купец,  который  вез  драгоценности,   принадлежавшие
патриарху.
     - ‚ самом деле? - воскликнул варЯг. - € что же сказал Ђлек..,  то  есть
свЯтейший император, когда он услышал о  таких  подвигах  городской  стражи?
•отЯ ведь он сам, как говорЯт у менЯ на родине, поставил лису стеречь гусей.
     - Њожет, так оно и есть, - ответил Ђхилл, - но наш  государь  -  тонкий
политик и не станет преследовать этих вероломных стражей или  их  начальника
протоспафариЯ, не имеЯ решающих доказательств.
     Џоэтому его свЯтейшее величество поручил мне  добыть  с  твоей  помощью
обстоЯтельные улики.
     - џ добыл бы их в две минуты, не прикажи ты мне  прекратить  погоню  за
этим гнусным головорезом.
     Ќо его величество знает, чего стоит слово варЯга,  и  Я  могу  заверить
его, что желание завладеть этой серебрЯной  штукой,  которую  они,  точно  в
насмешку, называют кирасой, и ненависть к нашему отрЯду - вполне достаточный
повод длЯ любого из этих негодЯев, чтобы перерезать горло уснувшему  варЯгу.
Ќадо думать, мы с тобой пойдем сейчас к императору и расскажем ему  об  этом
ночном разбое?
     - Ќет, мой нетерпеливый варЯг, даже  если  бы  ты  поймал  мерзавца,  Я
немедленно отпустил бы его, и Я требую от тебЯ,  чтобы  ты  забыл  обо  всем
происшедшем.
     - ‚от так поворот в политике! - воскликнул варЯг.
     - ’ы прав, мой храбрый •ирвард. Џеред тем как Я ушел сегоднЯ из дворца,
патриарх  постаралсЯ  восстановить  мир  между  мной  и  протоспафарием,   и
поскольку наше доброе согласие очень важно длЯ государства,  Я  как  хороший
воин  и  хороший  христианин  не  мог  отказатьсЯ  от  примирениЯ.  Џатриарх
поручилсЯ, что все  оскорблениЯ,  нанесенные  моей  чести,  будут  полностью
искуплены. €мператор, который предпочитает ничего не знать о  наших  ссорах,
очень хочет, чтобы эта историЯ заглохла.
     - Ђ обвинениЯ, возведенные на варЯгов... - начал •ирвард.
     - Ѓудут взЯты обратно  и  заглажены,  -  прервал  его  Ђхилл  ’атий,  -
увесистым подарком в  виде  золотых  монет,  которые  раздадут  всем  воинам
англо-датского отрЯда. …сли хочешь, мой •ирвард, Я назначу тебЯ раздатчиком,
и ты позолотишь свою алебарду, только сумей ловко провести этот дележ.
     - Њне моЯ алебарда больше нравитсЯ такой, какова  она  есть,  -  сказал
варЯг. - Њой отец разил ею воров норманнов  при  ѓастингсе.  ќта  сталь  мне
дороже золота.
     - „ело твое, •ирвард, - ответил начальник. - ’олько пенЯй на себЯ, если
ты так и останешьсЯ беднЯком.
     Ќо тут они подошли к калитке, или, лучше сказать, к  вылазным  воротам,
которые вели внутрь большого и массивного укреплениЯ, прикрывавшего  вход  в
город. Ќачальник остановилсЯ и склонил голову с видом свЯтоши,  готовЯщегосЯ
войти в особо почитаемую часовню.

                                 ѓлава III

     ‡десь дерзость - не подмога:
     ѓлаву ты обнажи
     € меч свой у порога
     ‘миренно положи.
     Ћпасностей здесь много:
     Ѓудь словно лань, что вдруг
     Ћхотничьего рога
     ‡аслышит дальний звук.
     "„вор"

     Џеред тем как  войти  в  калитку,  Ђхилл  ’атий  проделал  рЯд  сложных
поклонов, а непривычный к этому варЯг неловко и смущенно  повторЯл  все  его
движениЯ. Џочти всЯ служба •ирварда до этого проходила в боевых  походах,  и
только совсем недавно его перевели в константинопольский  гарнизон.  Џоэтому
он не был еще знаком с разработанным до мелочей этикетом,  который  греки  -
самые церемонные и чопорные воины и придворные в мире - соблюдали не  только
по отношению к самому императору, но и вообще  ко  всему,  что  было  с  ним
свЯзано.
     Ђхилл, особым образом отвесив полагающиесЯ поклоны, постучал наконец  в
ворота, отчетливо и в  то  же  времЯ  негромко.  ’рижды  повторив  стук,  он
прошептал своему сопровождающему:
     - ‘ейчас откроют! …сли тебе дорога жизнь, повторЯй за мной все,  что  Я
буду делать.
     ‚ тот же момент он подалсЯ назад, низко опустил голову,  прикрыл  глаза
рукой, словно защищаЯ их от Яркого света, который вот-вот должен  вспыхнуть,
и стал ждать ответа. Ђнгло-датчанин, повинуЯсь приказу командира и  повторЯЯ
все его движениЯ,  застыл  рЯдом  в  позе,  на  восточный  лад  изображавшей
смирение. Њаленькие воротца открылись внутрь;  из  полной  темноты  возникли
фигуры четырех варЯгов с алебардами, занесенными так, словно они  собирались
повергнуть наземь пришельцев, нарушивших покой их сторожевого поста.
     - Ђколит, - произнес начальник вместо паролЯ.
     - Ђколит ’атий, - пробормотали стражи и опустили алебарды.
     Ђхилл горделиво  вскинул  голову,  украшенную  высоким  шлемом,  весьма
довольный, что воины знают,  как  велико  его  влиЯние  при  дворе.  •ирвард
осталсЯ невозмутимым к полному недоумению главного телохранителЯ,  удивленно
вопрошавшего себЯ, как это можно быть столь невежественным,  чтобы  спокойно
наблюдать такую сцену, котораЯ, по его личному мнению, должна  была  внушать
благоговейный страх. ‘покойствие своего спутника он отнес за счет его  тупой
бесчувственности.
     Ћни прошли между стражами,  которые,  расступившись,  пропустили  их  к
длинной и узкой доске,  перекинутой  через  городской  ров,  прорытый  между
укреплением и городской стеной"
     - ќту доску, - шепнул начальник •ирварду, - называют Њостом  Ћпасности:
говорЯт, иногда она оказывалась  смазанной  маслом  или  посыпанной  сушеным
горохом,  и  тела  людей,  приближенных  к   свЯщенной   особе   императора,
обнаруживали в бухте ‡олотой ђог, куда стекают воды из рва.
     - Ќикогда бы не  подумал,  -  сказал  островитЯнин,  повысив  голос  до
обычного, - что Ђлексей Љомнин...
     - Њолчи, безумец, или  не  сносить  тебе  головы!  -  воскликнул  Ђхилл
’атий. - ’от, кто будит дочь императорских сводов <„очь еводов -  выражение,
бывшее в ходу при дворе и означающее эхо, как это объЯснЯет  сам  придворный
военачальник. (Џрим., автора.)>, всегда навлекает на себЯ  тЯжкую  кару;  но
если преступный безумец нарушает ее покой словами, затрагивающими  свЯщенную
особу его величества императора, смерть - и та покажетсЯ благом по сравнению
с наказанием, которое ждет наглеца, прервавшего  ее  праведный  сон!  ‘удьба
лишила менЯ милостей, иначе Я не получил  бы  прЯмого  приказа  доставить  в
свЯщенные покои существо, стоЯщее на столь низкой ступени  цивилизации,  что
оно способно думать только о безопасности своего бренного тела  и  не  знает
духовных радостей. Џосмотри на себЯ,  •ирвард,  и  подумай,  кто  ты  такой?
Ћбыкновенный варвар, и похвалитьсЯ ты можешь лишь тем, что на войне, которую
ведет твой государь, ты убил нескольких мусульман и  что  тебЯ  допустили  в
запретные покои ‚лахернского дворца, где твой голос может услышать не только
царственнаЯ  дочь  императорских  сводов,  или,  иначе  говорЯ,   эхо   этих
великолепных залов, - продолжал красноречивый аколит, - но  и,  помилуй  нас
небо, само свЯщенное ухо!
     - ‹адно, начальник, - ответил варЯг, - Я, конечно, не умею сказать  все
так, как положено в этом месте, и сам понимаю, что не гожусь длЯ  придворных
бесед.
     Џоэтому Я не вымолвлю ни слова, пока ко мне не обратЯтсЯ,  если  только
не увижу там людей вроде менЯ самого. Њне трудно  приглушать  свой  голос  и
изменЯть его: каким его создала природа, такой он и есть.
     Ђ поэтому, мой храбрый начальник, Я буду нем, пока ты не дашь мне знака
говорить.
     - ‚от это мудро с твоей стороны, -  сказал  начальник.  -  ‡десь  будут
особы весьма высокого ранга, более того - порфирородные, так  что,  •ирвард,
приготовьсЯ соразмерЯть свое пустое варварское самодовольство с  их  высоким
разумением и не вздумай отвечать на изЯщные улыбки взрывами  дикого  хохота,
которыми ты привык разражатьсЯ в компании своих приЯтелей.
     - џ ведь уже сказал тебе, что буду молчать, -  возразил  задетый  этими
словами варЯг. - …сли ты веришь моему слову - хорошо, а есл