которое
останетсЯ неизменным в течение всей моей  жизни,  а  она,  бесспорно,  будет
короткой.
     - —то же в нем такого, в этом шотландском лорде, что ты принимаешь  так
близко к сердцу все, касающеесЯ его судьбы? - спросила леди.  -  џ  признаю,
что он привлекательный юноша, Я видела его. € Я допускаю,  что  он  учтив  и
любезен.   Ќо   какими    другими    достоинствами,    конечно    совершенно
исключительными, он еще обладает?
     - Ћн несчастлив, мадам, бесконечно  несчастлив,  его  окружили  искусно
расставленными ловушками, чтобы погубить его репутацию, лишить имущества,  а
может быть, даже жизни. Љозни эти были первоначально задуманы из корысти, но
теперь их строЯт из мстительных  побуждений,  и  вдохновитель  их,  как  мне
кажетсЯ, само олицетворение беспредельного коварства, ибо лорд „элгарно...
     - Њонна Џаула, монна Џаула! - вскричала  леди  ѓермиона,  прервав  свою
приЯтельницу. - Ћна не слышит менЯ, - добавила она, вставаЯ и направлЯЯсь  к
двери. - Њне надо видеть ее. џ сейчас же вернусь.
     Ћна действительно очень скоро возвратилась.
     - ’ы упомЯнула имЯ, показавшеесЯ мне знакомым,  -  сказала  она,  -  но
монна Џаула исправила мою ошибку. џ не знаю этого лорда. Љак ты назвала его?
     - ‹орд „элгарно, - ответила Њаргарет. -  Ћн  самый  гадкий  человек  на
земле. Џрикинувшись другом, он  завлек  лорда  ѓленварлоха  в  игорный  дом,
надеЯсь втЯнуть его в большую игру. Ќо  тот,  с  кем  имел  дело  вероломный
предатель, оказалсЯ слишком добродетельным, воздержанным и осторожным, чтобы
попастьсЯ в подстроенную ему западню. € что же тогда делает  лорд  „элгарно?
Ћн  обращает  умеренность  лорда  ѓленварлоха  против  него  же  и   внушает
окружающим, что этот молодой человек, не желаЯ сделатьсЯ  жертвой  хищников,
сам примкнул к  их  стае,  чтобы  урвать  свою  долю  добычи!  €  пока  этот
бесчестный лорд „элгарно рыл Яму  своему  доверчивому  соотечественнику,  он
всеми мерами старалсЯ удержать того в обществе таких же  гнусных  личностей,
как он сам, чтобы помешать ему ЯвитьсЯ ко двору и встречатьсЯ с теми, с  кем
пристало. ‘о времени Џорохового заговора не  существовало  тайного  сговора,
более тонко рассчитанного, более подло и осторожно выполнЯющегосЯ.
     ‹еди грустно улыбнулась горЯчности Њаргарет,  но  тут  же  вздохнула  и
заметила, что та слишком молода и мало знает  свет,  в  котором  ей  суждено
жить, если ее так сильно поражает царЯщаЯ в нем подлость.
     - Ќо какими способами, милаЯ, - добавила она, - тебе удалось проникнуть
в тайные замыслы лорда „элгарно, человека весьма осмотрительного, как и  все
негодЯи?
     - Џозвольте мне умолчать об этом, -  ответила  девушка.  -  џ  не  могу
ничего сообщить вам, не выдав других лиц. „остаточно сказать,  что  сведениЯ
мои так же достоверны, как надежны те тайные средства,  при  помощи  которых
они добыты. Ќо о них не должны знать даже вы.
     - ’ы чересчур дерзко длЯ твоего возраста  вмешиваешьсЯ  в  такие  дела,
Њаргарет, - сказала леди. - ќто  не  только  опасно,  но  и  неприлично  длЯ
молодой девушки.
     - џ знала, что вы так скажете, - промолвила Њаргарет, выслушав упрек  с
необычными длЯ нее кротостью  и  терпением.  -  Ќо  видит  бог,  мое  сердце
свободно от всех  чувств  и  мыслей,  кроме  желаниЯ  помочь  ни  в  чем  не
повинному, обманутому человеку. Њне удалось послать ему письмо, в котором  Я
предостерегала его от вероломного друга. “вы! ЊоЯ забота лишь погубила лорда
ѓленварлоха, и спасти  его  может  только  немедленнаЯ  помощь.  Ћн  обвинил
коварного друга в предательстве, обнажил против него шпагу в парке и  теперь
неизбежно  подвергнетсЯ   ужасному   наказанию   за   нарушение   привилегий
королевских владений.
     -  Џоистине  невероЯтнаЯ  историЯ,  -  сказала  ѓермиона.  -  ’ак  лорд
ѓленварлох в тюрьме?
     - Ќет, мадам; слава богу, он успел укрытьсЯ  в  “айтфрайерсе.  Ќо  пока
неизвестно, смогут ли там  оказать  ему  в  данном  случае  покровительство.
ѓоворЯт, есть предписание верховного судьи об его аресте. Ћдного джентльмена
из ’емпла арестовали, - и  ему  грозЯт  неприЯтности  за  пособничество  при
побеге. “же одно то, что лорд ѓленварлох, пусть даже временно и  по  крайней
необходимости, нашел прибежище в таком мерзком  месте,  будет  использовано,
чтобы еще сильнее опорочить его. ‚се это мне известно, и все-таки Я не  могу
спасти его... не могу спасти без вашей помощи.
     - Ѓез моей помощи, милаЯ? - переспросила леди. - „а ты совсем  потерЯла
голову! —ем Я могу помочь этому несчастному юноше, живЯ так замкнуто?
     - € все же вы можете,  -  горЯчо  возразила  Њаргарет.  -  “  вас  есть
возможность - или Я глубоко  заблуждаюсь  -  возможность  сделать  все,  что
угодно, в этом городе, да и в целом мире тоже. “ вас есть деньги.  ЌебольшаЯ
часть их поможет мне  вызволить  лорда  ѓленварлоха  из  беды.  …му  пособЯт
скрытьсЯ, а Я... - ’ут она умолкла.
     - Ђ ты, конечно, последуешь за ним и пожнешь плоды своих трудов и своей
дальновидности? - насмешливо промолвила леди ѓермиона.
     - „а простит вам бог ваши несправедливые подозрениЯ, миледи! - ответила
Њаргарет. - џ больше никогда не увижу его. Ќо Я буду счастлива одной мыслью,
что Я его спасла.
     - Љакое холодное завершение столь  пламенной  и  смелой  страсти!  -  с
недоверчивой усмешкой произнесла леди.
     - € тем не менее единственное, какого Я могу ожидать, мадам; скажу даже
больше - какого Я сама хочу. ‚ы  можете  быть  уверены,  что  Я  не  приложу
никаких усилий, чтобы привести событиЯ к другой развЯзке.  …сли  Я  и  смела
ради него, то когда надо постоЯть за себЯ, Я даже чересчур робка.  ‚о  времЯ
нашей единственной встречи Я не вымолвила  ни  слова.  Ћн  не  слышал  моего
голоса. ‚се, на что Я решилась и еще решусь, Я делаю длЯ человека,  который,
если его спросЯт, ответит, что давным-давно позабыл о том случае,  когда  он
виделсЯ, говорил и сидел рЯдом с такой незначительной особой, как Я.
     - Ќо  с  твоей  стороны  это  непостижимое  и  безрассудное  потворство
безысходной и даже опасной страсти, - сказала леди ѓермиона.
     - ‡начит, вы не хотите мне помочь?  -  спросила  Њаргарет.  -  ‚  таком
случае до свиданиЯ, мадам. Ќадеюсь, в столь достойных руках моЯ тайна  будет
в безопасности.
     - Џогоди немного, - сказала леди, - объЯсни мне, к  каким  способам  ты
прибегнешь, чтобы спасти юношу, если получишь в свое распорЯжение деньги?
     - Ѓесполезно спрашивать менЯ об этом, мадам,  -  ответила  Њаргарет,  -
если вы не собираетесь  мне  помочь.  Ђ  если  и  собираетесь,  то  и  тогда
бесполезно: вы не можете  понЯть,  почему  Я  вынуждена  прибегнуть  к  этим
средствам, а длЯ объЯснений слишком мало времени.
     - Ќо уверена ли ты в успешности своего плана? - спросила леди.
     - „а, - ответила Њаргарет ђэмзи, - с помощью небольшой  суммы  Я  смогу
одолеть  всех  врагов  лорда  ѓленварлоха,  помочь   ему   избегнуть   гнева
раздраженного королЯ,  а  также  более  сдержанного,  но  и  более  упорного
недовольства принца, мстительности Ѓакингема, обращенной против любого,  кто
встанет на его честолюбивом пути, холодной, обдуманной злобы лорда  „элгарно
- словом, Я одолею всех врагов!
     - Ќо ты не станешь рисковать сама, Њаргарет? - спросила леди. -  Љаковы
бы ни были твои намерениЯ, ты не должна губить свое доброе имЯ и самое  себЯ
из романтического стремлениЯ спасти ближнего. ‚едь Я отвечаю за  тебЯ  перед
твоим крестным, твоим и моим благодетелем, и не  могу  поддерживать  тебЯ  в
какой-либо опасной или недостойной затее.
     - „аю вам мое слово, клЯнусь, дорогаЯ леди, - ответила  Њаргарет,  -  Я
буду действовать при посредстве других и ни в коем случае не  приму  личного
участиЯ ни в каком рискованном и неподобающем длЯ женщины деле.
     - Ќе знаю просто, что и делать, -  промолвила  леди  ѓермиона.  -  Ѓыть
может,  неосторожно  и  неблагоразумно   с   моей   стороны   способствовать
осуществлению такого безумного замысла, но цель  мне  кажетсЯ  достойной,  и
если средства надежны... Ђ каково будет наказание, если он  попадет  в  руки
правосудиЯ?
     - “вы, он потерЯет правую руку, -  ответила  Њаргарет,  едва  сдерживаЯ
слезы.
     - Ќеужели законы Ђнглии так жестоки? ’ак, значит, милосердие существует
только на небесах, - если даже в  этой  свободной  стране  человек  человеку
волк. “спокойсЯ, Њаргарет, и  скажи  мне,  сколько  требуетсЯ  денег,  чтобы
устроить побег лорда ѓленварлоха?
     - „вести золотых, - ответила Њаргарет. - џ бы, конечно, могла  говорить
о возвращении их... когда-нибудь, когда Я смогу распорЯжатьсЯ... если  бы  Я
не знала, то есть не предполагала,  что  длЯ  вашей  милости  это  не  имеет
значениЯ.
     - Ќи слова больше, - сказала леди, - позови монну Џаулу.

                                  ѓлава XX

                                         Џоверь мне, друг, так было, есть
                                                                  и будет, -
                                         ‘о дней далеких Ќоева ковчега
                                         Њужчина лжет, а женщина все верит -
                                         € плачет, и клЯнет, и верит вновь...

                                                                 "Ќовый мир"

     Љогда Њаргарет вернулась с монной Џаулой, леди  ѓермиона,  встав  из-за
стола, за которым писала что-то на клочке бумаги,  протЯнула  записку  своей
служанке.
     - Њонна Џаула, - сказала она, - отнесите это кассиру ђобертсу. ‚озьмите
у него деньги, о которых здесь говоритсЯ, и принесите их немедлЯ сюда.
     Њонна Џаула удалилась, а госпожа продолжала:
     - Ќе знаю, хорошо ли Я поступаю, Њаргарет. ЊоЯ жизнь протекала в полном
уединении, и Я совершенно незнакома с ее практической стороной.  €  Я  знаю,
что неведение это нельзЯ восполнить одним чтением. Ѓоюсь,  что,  потворствуЯ
тебе, Я поступаю во вред тебе же, а может быть, и законам страны, давшей мне
приют. € все-таки сердце мое не может не внЯть твоим мольбам.
     - ‘лушайтесь его, только его, дорогаЯ, великодушнаЯ леди! - воскликнула
Њаргарет, бросаЯсь на колени и обнимаЯ ноги своей  благодетельницы;  в  этой
позе она напоминала прекрасную деву, взывающую к своему ангелу-хранителю.  -
‚едь людские законы всего только измышлениЯ самих  людей,  но  голос  сердца
есть эхо голоса небес, звучащее в нашей душе.
     - ‚стань, встань, моЯ милаЯ, - сказала леди ѓермиона, -  ты  растрогала
менЯ, а Я уже думала, ничто не способно менЯ тронуть. ‚стань  и  скажи  мне,
как могло случитьсЯ, что в столь короткий срок твои мысли, твоЯ  наружность,
слова и даже самые незначительные поступки изменились до такой степени,  что
ты больше непохожа на прежнюю капризную, взбалмошную девочку, - твои слова и
поступки полны энергии и страстного воодушевлениЯ.
     - Џоверьте, Я и сама  не  знаю,  дорогаЯ  леди,  -  ответила  Њаргарет,
опустив глаза. - ‚ерно,  раньше,  когда  Я  попусту  проводила  времЯ,  менЯ
занимали одни пустЯки. ’еперь же Я думаю о вещах глубоких и серьезных,  и  Я
очень рада, если слова мои и поведение Ясно отражают мои мысли.
     - „олжно быть, это так, - промолвила леди, - и все же перемена  кажетсЯ
небывало быстрой и разительной. Љак будто ребЯчливаЯ девочка в мгновение ока
превратилась  в  глубоко  чувствующую,   страстную   женщину,   готовую   на
решительные действиЯ и на любые жертвы из слепой  привЯзанности  к  любимому
человеку, привЯзанности, в благодарность за которую с нами  часто  поступают
самым подлым образом.
     ‹еди ѓермиона горько вздохнула, и разговор на этом прервалсЯ, ибо вошла
монна Џаула. Ћна что-то сказала своей госпоже на чужеземном  Языке,  которым
они часто пользовались, но который был неизвестен Њаргарет.
     - ЏридетсЯ набратьсЯ терпениЯ, - сказала леди своей  гостье.  -  Љассир
отлучилсЯ по делам, но его ждут домой не позднее чем через полчаса.
     Њаргарет в досаде и нетерпении сжала руки.
     - џ прекрасно понимаю, - продолжала леди, - что дорога  каждаЯ  минута.
ЏостараемсЯ не потерЯть ни одной из них. Њонна Џаула останетсЯ внизу,  чтобы
выполнить мое поручение, как только ђобертс вернетсЯ.
     Ћна сказала несколько слов монне Џауле, и та снова покинула комнату.
     - ‚ы так добры, мадам, так великодушны, -  повторЯла  беднаЯ  Њаргарет,
между тем как ее дрожавшие от волнениЯ губы и руки выдавали ту  тревогу,  от
которой сжимаетсЯ сердце, когда отдалЯетсЯ срок осуществлениЯ наших надежд.
     - €мей терпение, Њаргарет, возьми себЯ в руки, - сказала леди.  -  ’ебе
предстоит многое сделать, чтобы привести  в  исполнение  твой  смелый  план.
‘охранЯй бодрость духа, она еще очень понадобитсЯ тебе. €мей  терпение,  оно
единственное средство против жизненных невзгод.
     - „а, мадам, - сказала Њаргарет, вытираЯ глаза и делаЯ тщетные  попытки
сдержать природную нетерпеливость, - Я слыхала это, и даже очень часто. џ  и
сама, да простит мне  бог,  говорила  то  же  самое  людЯм,  находившимсЯ  в
смЯтении и скорби. Ќо тогда Я не знала, что такое заботы и огорчениЯ. ‡ато Я
никогда  не  стану  проповедовать  терпение  теперь,  когда  убедилась,  что
лекарство это не идет впрок.
     - ’ы еще переменишь свое мнение, милаЯ, - сказала леди  ѓермиона.  -  џ
тоже, впервые испытав горе, досадовала на тех, кто призывал менЯ к терпению.
Ќо мои несчастьЯ повторЯлись снова и снова,  пока  Я  наконец  не  научилась
смотреть на терпение как на лучшее и -  если  не  считать  религии,  котораЯ
прежде всего учит терпению, -  единственное  средство  облегчить  страданиЯ,
даруемое нам жизнью.
     Њаргарет, котораЯ не была ни бестолковой, ни  бесчувственной,  поспешно
вытерла слезы и попросила прощениЯ за дерзость.
     - џ могла бы сообразить, - сказала она, - Я должна была догадатьсЯ, что
ваш образ жизни достаточно  говорит  о  перенесенных  вами  страданиЯх.  Ѓог
свидетель, что ваше неизменное  терпение  дает  вам  поистине  полное  право
ссылатьсЯ на собственный пример.
     ‹еди помолчала мгновение, а затем проговорила:
     - Њаргарет, Я намерена оказать  тебе  величайшее  доверие.  ’ы  уже  не
ребенок, а думающаЯ и  чувствующаЯ  женщина.  ’ы  раскрыла  мне  свою  тайну
настолько,  насколько  сочла  возможным;  Я  открою  тебе  свою,   насколько
отважусь. ’ы спросишь, быть может, почему именно в то времЯ,  когда  ты  так
взволнована, Я требую от тебЯ вниманиЯ к моим горестЯм. Ђ Я отвечу,  что  не
могу противостоЯть внезапному побуждению потому, должно быть, что впервые за
три года мне пришлось  столкнутьсЯ  со  свободным  проЯвлением  человеческой
страсти, при виде которой пробудились мои собственные горести и,  переполнЯЯ
мою грудь, ищут выхода. Ђ может быть, видЯ, как неудержимо тебЯ мчит  на  ту
скалу, о которую когда-то разбилась Я сама, Я  возымела  надежду,  что  тебЯ
остановит повесть, которую Я сейчас расскажу. €так, если ты готова выслушать
менЯ, Я поведаю тебе, кто  такаЯ  в  действительности  унылаЯ  обитательница
покоев ”олджамб и почему она здесь скрываетсЯ. Џо крайней мере  это  поможет
нам скоротать времЯ в ожидании монны Џаулы с ответом от ђобертса.
     Џри  других  обстоЯтельствах  Њаргарет  ђэмзи  почувствовала  бы   себЯ
польщенной и была бы целиком захвачена рассказом о том, что возбуждало такое
сильное любопытство  в  окружающих.  „аже  и  в  эти  волнующие  минуты,  не
переставаЯ с бьющимсЯ сердцем нетерпеливо прислушиватьсЯ,  не  донесутсЯ  ли
шаги монны Џаулы, Њаргарет из благодарности и вежливости, а также  некоторой
доли любопытства, принудила себЯ с глубочайшим, хотЯ бы  с  виду,  вниманием
слушать леди ѓермиону и смиренно поблагодарила ее за  оказанное  ей  высокое
доверие.
     ‹еди ѓермиона с обычным спокойствием,  отличавшим  ее  манеры  и  речь,
начала свой рассказ:
     - Ћтец мой был купцом, но родом происходил из того  города,  где  купцы
считаютсЯ кнЯзьЯми. џ родилась в благородной генуэзской  семье,  котораЯ  по
славе своей и древности не уступает любому роду, внесенному в ‡олотую  Љнигу
именитой  итальЯнской  аристократии.  ЊоЯ  матушка  принадлежала  к  знатной
шотландской фамилии. Ћна была в родстве  -  не  удивлЯйсЯ,  -  и  притом  не
слишком отдаленном, с домом ѓленварлохов. Ќе  мудрено  поэтому,  что  судьба
молодого лорда внушила мне такое участие. Ћн мой близкий родственник, а  моЯ
мать, неумеренно гордившаЯсЯ своим происхождением, с детства  приучила  менЯ
интересоватьсЯ всем, что касаетсЯ нашего рода. Њой дед по материнской линии,
младший  сын  в  семье  ѓленварлохов,  решил  разделить  судьбу  несчастного
”рэнсиса, графа Ѓосуэла, и последовал за ним в изгнание. Џосле того как граф
перебывал почти при всех иностранных дворах, пытаЯсь  вызвать  сочувствие  к
своей жалкой участи, он в конце концов обосновалсЯ в €спании и  жил  там  на
скудную пенсию, которую заслужил своим переходом в  католичество.  Њой  дед,
ђалф Ћлифант, с негодованием отрексЯ от него и перебралсЯ в  Ѓарселону,  где
на его еретическое, как там говорили, вероисповедание смотрели сквозь пальцы
благодарЯ его дружбе с губернатором. ’орговые дела моего отца вынуждали  его
жить больше в Ѓарселоне, чем в своем родном городе, хотЯ по  временам  он  и
наезжал в ѓеную. ’ам же, в  Ѓарселоне,  он  познакомилсЯ  с  моей  матушкой,
полюбил ее и женилсЯ на ней. Ћни  исповедовали  разные  веры,  но  одинаково
крепко любили друг друга. џ была  их  единственным  ребенком.  Ћфициально  Я
соблюдала догматы и обрЯды римской церкви, но моЯ мать, относившаЯсЯ к ним с
отвращением, потихоньку воспитала менЯ в духе реформизма. Ћтец  мой,  то  ли
равнодушный к вопросам религии, то ли не  желавший  огорчать  нежно  любимую
жену, снисходительно относилсЯ к тому, что Я тайно присоединилась к ее вере.
Ќо когда, находЯсь еще в  расцвете  лет,  мой  отец,  к  несчастью,  заболел
какой-то медленно подтачивавшей его силы и, как он догадывалсЯ,  неизлечимой
болезнью, он задумалсЯ  над  тем,  каким  опасностЯм  подвергнутсЯ  в  столь
фанатично приверженной к католицизму стране, как €спаниЯ, его вдова и  дочь,
когда его не станет. Џоэтому в последние два года своей  жизни  он  поставил
себе задачей обратить в деньги и переправить в Ђнглию большую  часть  своего
состоЯниЯ, что и было с успехом выполнено благодарЯ честности и верности его
английского   корреспондента   -   того   превосходного    человека,    чьим
гостеприимством Я ныне пользуюсь. Џроживи мой отец немного дольше, он  успел
бы довести до конца начатое, изъЯть из торговли все деньги,  отвезти  нас  в
Ђнглию и перед смертью  убедитьсЯ,  что  мы  окружены  почетом  и  ничто  не
угрожает нашему покою. Ќо бог  решил  иначе.  Ћтец  умер,  оставив  не  одну
крупную сумму денег в руках испанских должников;  в  частности,  он  поручил
продать большую партию дорогих товаров богатой  компании  в  Њадриде,  а  та
после его смерти не выказала никакого желаниЯ  рассчитатьсЯ  с  нами.  ‚идит
бог, мы с радостью оставили бы этим мерзким, алчным людЯм  их  добычу,  -  а
именно  как  добычу  рассматривали  они   собственность   своего   покойного
корреспондента и друга, „енег, ожидавших нас в Ђнглии, вполне достало бы  на
то, чтобы жить с комфортом и даже роскошно, но друзьЯ убеждали нас, что было
бы  безумием  позволить  этим  бессовестным  людЯм  украсть  нашу   законную
собственность. ‘умма была действительно велика, и, возбудив иск, моЯ матушка
считала себЯ уже обЯзанной перед памЯтью отца настаивать на нем,  тем  более
что длЯ  оправданиЯ  своих  действий  торговаЯ  фирма  пыталась  подвергнуть
сомнению честность отца в этой сделке.
     €так, мы отправились в Њадрид. џ была тогда в твоем возрасте, Њаргарет,
юнаЯ и беспечнаЯ, какой до сих пор была ты. Њы поехали, повторЯю, в  Њадрид,
чтобы искать покровительства двора и королЯ, без  чего,  как  нам  говорили,
напрасно было бы  ожидать  справедливого  решениЯ,  имеЯ  противником  столь
богатую и могущественную компанию.
     Ќаше пребывание в столице €спании затЯгивалось, недели  превращались  в
месЯцы. —то касаетсЯ менЯ, то моЯ вполне понЯтнаЯ скорбь о добром, хотЯ и не
слишком ласковом, отце утихла и Я ничего не имела против того,  чтобы  тЯжба
задержала нас в Њадриде навсегда. Њы с матушкой разрешали себе  теперь  куда
больше удовольствий, нежели было принЯто раньше в нашей семье. “ нас нашлись
родственники среди шотландских и ирландских офицеров, служивших в  испанской
армии и нередко состоЯвших в высоких чинах. €х жены и  дочери  стали  нашими
друзьЯми  и  соучастницами  развлечений,  и  мне  постоЯнно   представлЯлась
возможность говорить на родном Языке моей матушки, знакомом мне с детства. ‚
дальнейшем матушка, котораЯ находилась в подавленном состоЯнии и видела, что
ее здоровье не улучшаетсЯ, побуждаемаЯ нежной любовью ко мне,  стала  иногда
отпускать менЯ в гости одну, когда ей самой не хотелось выезжать.  Џри  этом
она всегда поручала менЯ попечению тех дам, на кого, по ее мнению, она могла
положитьсЯ, и, в частности, заботам жены одного генерала, слабохарактерность
или вероломство которой и послужили первоначальной причиной моих  несчастий.
ЏовторЯю, Њаргарет, Я была тогда такой же веселой и беззаботной,  какой  еще
недавно была ты, и внимание мое, как и  твое,  внезапно  сосредоточилось  на
одном предмете, и Я оказалась под властью одного чувства.
     —еловек, возбудивший это чувство, был молод, знатен, красив,  воспитан,
служил в армии и был к тому же шотландцем; на  этом  наши  с  тобой  истории
сходЯтсЯ, но не дай  бог,  чтобы  они  оказались  сходными  до  конца.  ќтот
человек,  такой  доблестный,  такой   прекрасный   с   виду,   одаренный   и
мужественный, этот негодЯй - ибо именно такого наименованиЯ он  заслуживает,
Њаргарет, - призналсЯ мне в любви, и Я поверила ему. Њогла ли Я  сомневатьсЯ
в его искренности? Ћн был богат, знатен и родовит, но и  Я  была  знатной  и
богатой наследницей. Џравда, ему были  неизвестны  размеры  состоЯниЯ  моего
отца, а Я не сообщила ему - не помню уж, знала ли Я тогда  это  сама,  -  то
важное   обстоЯтельство,   что   большей   части   состоЯниЯ   не   угрожали
посЯгательства деспотической королевской власти и на нее не распространЯлось
произвольное решение судей. Њожет статьсЯ, что мой  возлюбленный  полагал  -
ибо матушка делала все  возможное,  чтобы  убедить  в  этом  окружавшее  нас
общество, - что почти все наше  состоЯние  зависит  от  исхода  тЯжбы,  ради
которой мы приехали  в  Њадрид.  ЊоЯ  матушка  всЯчески  поддерживала  такое
мнение, прекрасно сознаваЯ, что слухи о  переводе  моим  отцом  значительной
части имущества в Ђнглию никоим образом не  будут  способствовать  получению
остальной суммы через испанский суд. ‡наЯ не больше других о размерах  моего
наследства, тот, о ком Я говорю, сперва, как мне  кажетсЯ,  был  искренен  в
своих намерениЯх. Ћн пользовалсЯ достаточным весом, чтобы добитьсЯ  от  суда
решениЯ в нашу пользу, и тогда мое состоЯние, считаЯ только ту часть,  какаЯ
находилась в €спании, представило бы немалую сумму. Љороче говорЯ, каковы бы
ни были причины или соблазны, побудившие его зайти так далеко, но он с моего
согласиЯ и одобрениЯ просил моей руки у матушки. ђассудок матери ослабел,  а
за времЯ долгой и все усиливавшейсЯ болезни вспыльчивость ее возросла.
     ’ы, конечно, слышала об ожесточенности шотландской  родовой  вражды,  о
которой можно сказать Языком писаниЯ: "Ћтцы ели кислый виноград, а  у  детей
оскомина"; Љ несчастью - а если  принЯть  во  внимание,  кем  оказалсЯ  этот
человек впоследствии, то к счастью, - нечто вроде такой распри  существовало
и между домами моего возлюбленного  и  моей  матушки,  котораЯ  унаследовала
родовую ненависть. Љогда он попросил моей руки,  моЯ  мать  не  могла  долее
сдерживатьсЯ. Ћна припомнила все обиды, причиненные друг  другу  враждующими
семьЯми за  времЯ  двухвековой  кровной  вражды,  осыпала  его  Язвительными
словами и с таким негодованием отвергла его сватовство, словно оно  исходило
от презреннейшего из людей.
     Њой возлюбленный в Ярости удалилсЯ, а Я осталась плакать и  роптать  на
судьбу и, должна признать свое заблуждение, на  любЯщую  родительницу.  ЊенЯ
воспитали в других взглЯдах, и в то  времЯ  как  традиции  розни  и  вражды,
соблюдавшиесЯ в семье моей матери в отландии,  были  длЯ  нее  незыблемыми,
освЯщенными всем прошлым, мне они казались нелепыми и бессмысленными, словно
поступки и фантазии „он-Љихота. џ  горько  упрекала  мать  за  то,  что  мое
счастье она приносит в жертву призрачной идее фамильной чести.
     Њежду тем мой любимый добивалсЯ и добилсЯ возобновлениЯ наших свиданий.
Њы постоЯнно встречались в доме той леди, о которой Я уже говорила и котораЯ
не то по легкомыслию, не то по  склонности  к  интригам  покровительствовала
нашей тайной свЯзи. Ќаконец мы тайно поженились -  так  далеко  завела  менЯ
слепаЯ  страсть.  Њой  возлюбленный  заручилсЯ   содействием   англиканского
свЯщенника. Њонна Џаула, ходившаЯ за мной с самого моего детства, была одной
из свидетельниц нашего брака. Ќадо отдать справедливость  верному  созданию:
она заклинала менЯ подождать,  пока  смерть  моей  матери  не  позволит  нам
открыто отпраздновать свадьбу, но мольбы  возлюбленного  и  моЯ  собственнаЯ
своевольнаЯ страсть одержали верх над ее увещаниЯми.  „ругой  свидетельницей
была все та же леди. џ так никогда и не узнала,  в  какой  степени  ей  была
известна тайна моего нареченного. ‚о всЯком случае, под прикрытием ее  имени
и крова мы  имели  возможность  часто  встречатьсЯ,  и  любовь  моего  мужа,
казалось, была так же искренна и безгранична, как моЯ.
     …му  не  терпелось,  как  он  говорил,  удовлетворить  свое  тщеславие,
представив менЯ некоторым из своих знатных английских друзей.  ‚  доме  леди
„*** этого сделать было нельзЯ,  и  по  приказанию  моего  мужа,  которое  Я
считала  теперь  законом,  Я  дважды  отважилась  побывать  у  него  дома  в
сопровождении одной лишь манны Џаулы. Ћбщество состоЯло из двух дам  и  двух
кавалеров. ’ам нас ждали музыка, веселье и  танцы.  џ  и  раньше  слыхала  о
свободе английских нравов, но пока мы развлекались, а затем  ужинали,  Я  не
могла не подумать, что она граничит с распущенностью. џ, однако, приписывала
свое недоумение неопытности, не решаЯсь усомнитьсЯ в пристойности того,  что
одобрЯл мой муж.
     ‚скоре  менЯ  отвлекли  другие  событиЯ.  Ѓолезнь  моей  бедной  матери
близилась к развЯзке. Ќа мое счастье,  она  умерла  в  неведении  того,  что
ранило бы ее в самое сердце.
     ’ы, может быть, слышала, как католические свЯщенники  в  €спании,  и  в
особенности монахи, осаждают ложе  умирающего,  чтобы  добитьсЯ  посмертного
дара в пользу церкви. џ говорила уже, что с болезнью раздражительность  моей
матери усилилась, а рассудок в  той  же  мере  ослабел.  Ќегодование,  какое
возбуждала в ней назойливость толпившихсЯ у ее постели свЯщенников,  придало
ей бодрости и сил, а смелый дух непреклонной  реформистской  секты,  которой
она втайне оставалась верна, развЯзал коснеющий Язык. Ћна  открыто  признала
религию, которую так долго исповедовала тайно, отказалась от всЯкой надежды,
какую сулЯт другие  религии,  и  от  духовной  поддержки,  ими  оказываемой,
отвергла с презрением обрЯды католической церкви, осыпала изумленных монахов
упреками в жадности и лицемерии и велела им покинуть ее дом.  Ћни  ушли  вне
себЯ от Ярости и злобы, но вскоре вернулись с офицерами инквизиции и ордером
на арест. Ћни застали лишь холодный труп той, кому  мечтали  отомстить.  ’ак
как сразу же выЯснилось, что Я  разделЯю  еретическое  вероисповедание  моей
матери, менЯ оторвали от ее тела и  заточили  в  уединенный  монастырь,  где
обращались со мной с той жестокостью, какой Я, по заверению  настоЯтельницы,
заслуживала за свою распутную жизнь и духовные заблуждениЯ. —тобы  оправдать
то состоЯние, в  каком  Я  находилась,  Я  объЯвила  о  своем  замужестве  и
обратилась к настоЯтельнице с мольбой сообщить о моем  состоЯнии  мужу.  Ћна
холодно улыбнулась в ответ,  сказала,  что  церковь  уготовила  мне  лучшего
супруга, и дала мне совет снискать грЯдущую милость божью и  снисходительное
обращение в настоЯщем, немедленно принЯв монашество.  „абы  убедить  менЯ  в
том, что иного выхода длЯ менЯ нет, она показала мне  королевский  указ,  по
которому все мое имущество закреплЯлось за  монастырем  свЯтой  Њагдалины  и
переходило в его полную собственность после моей смерти или пострижениЯ. ’ак
как по религиозным побуждениЯм, а также из страстной любви к мужу  Я  упорно
отказывалась дать обет, то настоЯтельница - да  простит  менЯ  бог,  если  Я
неправа, -  стремилась  всеми  средствами  ускорить  мою  смерть,  чтобы  не
упустить добычи.
     Њонастырь, небольшой и бедный, был расположен в горах ѓвадаррамы.  Ћдни
монахини, дочери местных  идальго,  были  столь  же  бедны,  сколь  горды  и
невежественны; другие были заточены туда за беспутную жизнь.  ‘ама  аббатиса
происходила из знатной семьи, чему и была обЯзана высоким  саном.  ѓоворили,
что в молодости она запЯтнала свое имЯ  распущенным  поведением.  ’еперь,  в
преклонные годы, алчность и властолюбие, жестокость и бессердечие пришли  на
смену жажде запретных наслаждений. џ много вытерпела от этой женщины,  и  ее
мрачные, неподвижные глаза, суровые черты лица и высокаЯ  закутаннаЯ  фигура
все еще преследуют менЯ во сне.
     Њне  не  суждено  было  стать  матерью.  џ  была  тЯжело  больна,  и  в
выздоровлении моем долго сомневались. Њне давали самые сильные  лекарства  -
если только они были лекарствами. Ќаконец, вопреки моим собственным  чаЯниЯм
и ожиданиЯм всех окружающих, здоровье мое восстановилось. Ќо  когда  впервые
после болезни Я увидела свое отражение в зеркале,  мне  почудилось,  что  на
менЯ глЯдит привидение. џ привыкла получать от  всех,  и  в  особенности  от
мужа, комплименты прекрасному цвету моего лица - теперь же румЯнец исчез  и,
как ни странно, больше никогда не возвратилсЯ. џ замечаю, что те немногие, с
кем Я теперь вижусь, смотрЯт  на  менЯ  как  на  бескровный  призрак  -  так
неизгладимы были результаты примененного лечениЯ. „а простит  бог  тех,  кто
повинен в этом! Ѓлагодарю небо за то, что Я могу сказать эти слова с  таким,
же искренним упованием, с каким молю о прощении собственных своих грехов.
     ‚ монастыре  стали  относитьсЯ  ко  мне  несколько  мЯгче,  быть  может
тронутые моей необычайной наружностью, котораЯ Ясно свидетельствовала о моих
страданиЯх, а может быть, опасаЯсь, что она привлечет внимание епископа, чей
приезд вскоре ожидалсЯ. Ћднажды,  когда  Я  прогуливалась  по  монастырскому
саду, на что недавно получила разрешение, и проходила мимо  жалкого  старого
мавра-раба, на ком лежала обЯзанность ухаживать за садом, он пробормотал, не
разгибаЯ дрЯхлого тела и не подымаЯ сморщенного лица от земли:
     "“ задней калитки растут анютины глазки".
     џ была  немного  знакома  с  символическим  Языком  цветов,  доведенным
некогда до совершенства испанскими маврами. Ќо даже если б Я и не знала его,
все равно пленник быстро научаетсЯ улавливать всЯкий намек, сулЯщий свободу.
‘о всей поспешностью, какаЯ совместима с  крайней  осторожностью,  ибо  менЯ
могла увидеть из окна аббатиса или кто-нибудь из  монахинь,  Я  бросилась  к
задней калитке. Љак всегда, она была заперта  на  засов,  но  на  мое  тихое
покашливание мне ответил голос по ту сторону ограды - о небо, это был  голос
моего мужа:
     "Ќе мешкайте здесь сейчас ни минуты, но когда колокол ударит к вечерне,
будьте на этом месте".
     џ удалилась, не помнЯ  себЯ  от  радости.  џ  не  имела  ни  права,  ни
позволениЯ присутствовать на вечерней молитве, и пока монахини пели в  хоре,
Я должна была оставатьсЯ в келье. Џосле моего выздоровлениЯ келью  перестали
запирать, однако под угрозой строжайшего наказаниЯ мне запрещалось  выходить
за ее пределы. Ќо будь что будет, Я собиралась пренебречь любым  наказанием.
…два отзвучал последний удар колокола, Я выскользнула из кельи, незамеченнаЯ
пробралась в сад, поспешила к задней калитке, с восторгом увидела,  как  она
отворилась, и в следующий миг была в объЯтиЯх моего мужа. Џодле  него  стоЯл
еще один  джентльмен  с  благородной  осанкой;  оба  они  были  в  масках  и
вооружены. ‹ошади, из которых одна была под дамским седлом, стоЯли  наготове
в ближней роще, и при них находились двое других замаскированных  всадников,
по-видимому слуги. Њеньше чем через  две  минуты  мы  уже  скакали  со  всей
быстротой, какую дозволЯла  каменистаЯ,  извилистаЯ  дорога.  Ћдин  из  слуг
выполнЯл, по всей видимости, роль проводника.
     Џоспешность, с какой мы ехали, волнение, почти  потрЯсение,  испытанное
мною, лишили менЯ дара речи, и Я смогла выразить свое  удивление  и  радость
только в несвЯзных словах. ’ой же причине Я  приписывала  и  молчание  моего
мужа. Ќаконец мы остановились перед уединенной хижиной, всадники  спешились,
и один из них помог мне соскочить с лошади, но должна сказать,  это  был  не
Њ***, супруг мой, в то времЯ возившийсЯ  около  лошади,  а  незнакомец,  его
приЯтель.
     "€дите в хижину, - сказал мне мой муж, - перемените как  можно  быстрее
платье - вам помогут. Љак только вы переоденетесь,  мы  немедленно  тронемсЯ
дальше".
     џ вошла в хижину и очутилась в объЯтиЯх  верной  монны  Џаулы,  котораЯ
ожидала здесь моего прибытиЯ уже много часов, охваченнаЯ страхом и тревогой.
‘ ее помощью Я быстро сорвала  с  себЯ  ненавистные  монастырские  одежды  и
сменила их на дорожное платье английского покроЯ. џ обратила  внимание,  что
на монне Џауле было такое же платье. …два Я успела наспех  переодетьсЯ,  как
нас позвали, чтобы ехать дальше. Њонне Џауле также была приготовлена лошадь,
и мы продолжали путь. „орогою мое  монастырское  платье,  обмотанное  вокруг
камнЯ, бросили в озеро, по берегу которого мы проезжали.  ‚переди  ехал  мой
муж с незнакомцем, за ними следовали Я и моЯ служанка, слуги  же  составлЯли
арьергард.
     Њонна Џаула неоднократно заклинала менЯ молчать дорогой, говорЯ, что от
этого зависит наша жизнь. Њне нетрудно было последовать ее совету, ибо когда
прошло  первое  возбуждение  от  нахлынувшего  на  менЯ   чувства   свободы,
благодарности и любви, мне стало дурно от быстрой  езды  и  Я  с  величайшим
усилием удерживалась в седле. ‚друг, когда, уже совсем стемнело, мы  увидели
перед собой Яркий свет. Њой муж  придержал  лошадь  и  подал  сигнал  дважды
повторенным тихим свистом, на  который  издали  послышалсЯ  ответный  свист.
’огда и весь отрЯд остановилсЯ под ветвЯми большого пробкового дерева и  мой
супруг, подъехав близко ко мне, сказал с каким-то странным  замешательством,
которое в то времЯ Я объЯснила беспокойством за мою участь:
     "’еперь мы должны расстатьсЯ. ’е, кому Я поручаю  вас,  контрабандисты,
им известно лишь, что вы англичанка, и они  согласились  за  большие  деньги
провести вас через Џиренеи до ‘ен-†ан де ‹юс".
     "Љак, разве вы не едете с нами?" - взволнованным шепотом спросила Я.
     "ќто невозможно, - ответил он, - и погубило бы все.  Џомните,  что  при
этих людЯх вы должны говорить по-английски, и ни в коем случае не  подавайте
виду, что понимаете испанский Язык: от этого зависит ваша жизнь.  €бо,  хотЯ
они не в ладах с законами €спании, они ни за что  не  согласЯтсЯ  преступить
законы церкви. Ќо вот они идут. Џрощайте, прощайте!"
     Џоследние слова он произнес очень быстро. џ пыталась  удержать  его  на
мгновение, слабой рукой ухватившись за его плащ.
     "‡начит, вы будете ждать менЯ в ‘ен-†ан де ‹юс?"
     "„а, да, - ответил он торопливо, - ваш покровитель будет  ждать  вас  в
‘ен-†ан де ‹юс".
     ‘ этими словами он высвободил край  своего  плаща,  за  который  Я  его
удерживала, и скрылсЯ во мраке. …го спутник подошел ко  мне,  поцеловал  мне
руку, что Я едва заметила в ту минуту отчаЯниЯ, и последовал в сопровождении
одного из слуг за моим мужем.
     ‡десь слезы хлынули из глаз  ѓермионы,  грозЯ  прервать  повествование.
Ќаконец она снова заговорила, как бы желаЯ оправдатьсЯ перед Њаргарет:
     - ‚се, что случилось в те минуты, когда Я еще  тешила  себЯ  обманчивой
мечтой о счастье, глубоко запечатлено в моей памЯти, но последующие  событиЯ
не сохранились в ней, как не сохранЯетсЯ вода в песках  Ђравийской  пустыни.
‚прочем, теперь, когда тебЯ волнуют собственные заботы, милаЯ Њаргарет, Я не
имею права обременЯть тебЯ ненужными подробностЯми бесплодных воспоминаний.
     “  Њаргарет  навернулись  слезы  на  глаза.  ‚  этом  не  было   ничего
удивительного, если принЯть во внимание, что печальнаЯ историЯ была поведана
ей ее многострадальной благодетельницей и в некоторых отношениЯх  напоминала
ее собственную. € все же не следует порицать Њаргарет слишком сурово,  если,
настойчиво побуждаЯ свою покровительницу продолжать повествование, она в  то
же времЯ невольно поглЯдывала на дверь, как бы  сердЯсь  на  промедление  со
стороны монны Џаулы.
     ‹еди ѓермиона видела и прощала эти противоречивые переживаниЯ. …е самое
надо простить за то, что, изливаЯ чувства, так давно затаенные в груди,  она
вдавалась в самые ничтожные подробности, в свою очередь позабыв о  том,  что
волновало Њаргарет и преимущественно, если не полностью, занимало ее мысли.
     -  ЉажетсЯ,  Я  сказала  тебе,  что  один   из   слуг   последовал   за
джентльменами, - продолжала ѓермиона, - другой же осталсЯ с  нами,  очевидно
длЯ того, чтобы познакомить нас с двумЯ людьми, которые поЯвились  на  свист
Њ***, то есть моего мужа. Ћни перекинулись со слугой несколькими словами  на
непонЯтном наречии, после чего  один  из  незнакомцев  взЯл  под  уздцы  мою
лошадь, а другой - лошадь монны Џаулы; они повели  нас  к  свету,  при  виде
которого, как Я уже упоминала, мы остановились.  џ  тронула  за  руку  монну
Џаулу и почувствовала, что ее рука дрожит; это привело менЯ в изумление, так
как монна Џаула всегда отличалась решительным, смелым характером,  почти  не
уступающим мужскому. Ќаконец  мы  приблизились  к  костру.  –ыганский  облик
людей, окружавших костер, их смуглые лица, широкополые  шлЯпы,  пистолеты  и
кинжалы, торчавшие за их поЯсами, и прочие приметы бродЯжнической  и  полной
опасностей жизни во всЯкое  другое  времЯ  ужаснули  бы  менЯ.  Ќо  тогда  Я
чувствовала только боль разлуки с  мужем,,  разлуки  в  самую  минуту  моего
избавлениЯ. †енщины, принадлежавшие к шайке, а их было  четверо  или  пЯтеро
среди контрабандистов, принЯли нас с  грубоватой  учтивостью.  Џо  одежде  и
манерам они мало чем отличались от мужчин, в чьем обществе  они  находились:
были так же бесстрашны и выносливы,  тоже  имели  при  себе  оружие  и,  как
выЯснилось впоследствии, не менее искусно пользовались им.  Ќевозможно  было
не боЯтьсЯ этих диких людей, однако ж они  не  подали  нам  никакого  повода
жаловатьсЯ на них; напротив,  они  во  всех  случаЯх  обращались  с  нами  с
неуклюжей вежливостью и на протЯжении всего пути  приноравливались  к  нашим
потребностЯм и слабостЯм, хотЯ и роптали на нашу  изнеженность,  совсем  как
какой-нибудь  грубый  носильщик,   нагруженный   ценным   хрупким   товаром,
проклинает его за доставлЯемые им лишние хлопоты и в то же  времЯ  принимает
все предосторожности, чтобы донести его в целости. ‹ишь несколько раз, когда
они потерпели неудачу в контрабандной  торговле,  потерЯв  часть  товаров  в
стычке  с  испанскими  таможенниками,   и   в   конце   концов   подверглись
преследованию военного отрЯда, ропот их принимал более угрожающий  характер;
и мы с моей служанкой с ужасом слушали, не смеЯ подать  вида,  что  понимаем
по-испански, как  они  проклинали  островитЯнок-еретичек,  по  чьей  милости
господь, свЯтой €аков и ЏиларскаЯ божьЯ матерь погубили их надежды на барыш.
Љакие страшные воспоминаниЯ, Њаргарет!
     -  ’ак  зачем  же,  дорогаЯ   леди,   -   спросила   Њаргарет,   -   вы
останавливаетесь на них?
     - ќто происходит оттого только, - ответила  леди  ѓермиона,  -  что  Я,
подобно преступнику, идущему на эшафот, стараюсь  оттЯнуть  тот  миг,  когда
наступит неизбежнаЯ роковаЯ развЯзка. „а,  дорогаЯ  Њаргарет,  Я  так  долго
задерживаюсь на событиЯх этого путешествиЯ, так много распространЯюсь о нем,
хотЯ оно было утомительным и опасным,  хотЯ  дорога  пролегала  через  самые
дикие, безлюдные пустыни и горы и спутники наши, как мужчины, так и женщины,
были  свирепы  и  необузданны,  а  те,  с  кем  они  постоЯнно  имели  дело,
отплачивали им той же монетой самым безжалостным образом, - несмотрЯ на  все
это мне легче вспоминать о тех опасностЯх, нежели перейти к рассказу о  том,
что ожидало менЯ в ‘ен-†ан де ‹юс.
     - Ќо вы добрались туда благополучно? - спросила Њаргарет.
     - „а, девочка, - отвечала леди ѓермиона. - ѓлаварь преступной шайки сам
отвел нас в указанный ему дом, выполнив возложенное на него поручение  с  не
меньшей аккуратностью, чем если бы он сдавал тюки с  контрабандным  товаром.
Њне сообщили, что какой-то джентльмен уже два днЯ ожидает менЯ. џ вбежала  в
комнату, полагаЯ обнЯть моего мужа, и очутилась в объЯтиЯх его друга!
     - ЌегодЯй! - воскликнула Њаргарет, под впечатлением рассказа  забыв  на
минуту о собственной тревоге.
     - „а, - сказала ѓермиона спокойно, хотЯ голос ее слегка дрогнул,  -  он
вполне достоин того, чтобы его так называли. ’от, ради кого  Я  пожертвовала
всем, Њаргарет, чьЯ любовь,  памЯть  о  ком  во  времЯ  моего  заключениЯ  в
монастыре были мне дороже свободы, а во времЯ  опасного  путешествиЯ  дороже
жизни, - этот человек приложил все усилиЯ,  чтобы  освободитьсЯ  от  ме