ие и твердые, тело, избитое ими,  ныло  и дергалось. Ћднако резкой боли
Ћтто  не чувствовал,  как будто не ранен.  Ћн  шевельнулсЯ, проверЯЯ это. Ќе
ранен! Ќо  двигатьсЯ было невыразимо  трудно,  и  он  лежал, соображаЯ,  что
делать  теперь. Џозвать  на помощь?  Њальчики-артиллеристы  недалеко,  могут
услышать.  Ќо если русский  снайпер все еще тут и услышит  тоже? Ќе он  ли и
навел  своих  минометчиков  на цель? ‚ероЯтно, разумнее полежать, не подаваЯ
признаков  жизни,  до  наступлениЯ  темноты,  прийти  в  себЯ и  лишь  тогда
попытатьсЯ выползти из окопа, если хватит сил, разумеетсЯ.
     „олго ли он пробыл в  таком положении? Ќаверное, часа два,  не  меньше,
потому  что, когда началсЯ  обстрел,  солнце  еще было относительно  высоко.
‘транно, однако,  что холода  Ћтто  не чувствовал.  Џеред самым обстрелом он
чертовски замерз. ќтот русский, вероЯтно, превосходно экипирован, у них ведь
чудесные меха, иначе  не объЯснить,  почему Ћтто  в  своем толстом  трико из
лебЯжьего пуха и альпинистском костюме  так  замерз, что в  отчаЯнии был уже
готов  на рискованный шаг, а русский снайпер даже не пошевелилсЯ,  продолжаЯ
испытывать его, Ћтто, выносливость.
     …сли  бы  русский  вел  себЯ  иначе,  Ћтто  справилсЯ  с  этой  задачей
самоуправлениЯ  легче.  Ќо поразительно --  русский  избрал  точно  такую же
тактику, как и он, Ћтто  Ѓабуке! …динственно возможную и поэтому правильную!
ђусский  выжидал.  ђусский  испытывал  его.  ќто  был  вызов.  €  это   было
невыносимо! ЌарочитаЯ бездеЯтельность  русского  постепенно превратилась длЯ
Ћтто в нестерпимое издевательство, в оскорбление. Ћтто понимал, конечно, что
неподвижность,   обманчиваЯ   безжизненность   противника   подобны   зарЯду
взрывчатки: тронешь -- погибнешь. Ќо его  тЯнуло сделать  это, потому что он
был не в силах терпеть это непостижимое равенство бесконечно! ’ак можно было
сойти с ума.
     ѓрохот русских  мин оборвал страшную  дуэль... „а, страшную,  призналсЯ
Ћтто. Ћднако, бог  мой,  времЯ  тЯнетсЯ и  тЯнетсЯ, а сколько  еще  придетсЯ
лежать, притворЯЯсь мертвым, чтобы остатьсЯ  в живых!  ‹ежать  вниз головой,
чувствуЯ, как приливает к ней кровь,  затуманиваЯ тЯжелеющий мозг...  ‹ежать
под  холодными  и рваными,  как куски  железа,  комьЯми  земли,  изнываЯ  бт
наполнившей тело боли.
     Ћберсту  •унду,  несомненно,  уже  доложили  о  случившемсЯ.  Ќаверное,
думает, что  Ћтто  погиб. Љак он  воспринЯл  это? ЏритворилсЯ  растроганным?
Ћтдал распорЯжение вытащить тело "славного  героЯ рейха"? Ђ сам  равнодушен,
как покойник...
     Ќаконец  закат погас.  ‚начале  Ћтто  сполз вниз  и, отдышавшись,  стал
медленно, превозмогаЯ боль, выкарабкиватьсЯ  из окопа.  ЋбсыпавшаЯсЯ мерзлаЯ
землЯ была  скользкой, он сорвалсЯ на дно окопа, едва удержавшись  от крика,
и, передохнув,  снова полез. Љак  он  ненавидел  в эти минуты всех! €  этого
русского,  который  мог  в  любое мгновение поЯвитьсЯ здесь и  добить его, и
этого •унда, и этих дрезденских мальчишек, которым не составлЯло бы никакого
труда уже прибежать к нему на помощь, и тех, других, кто  видел, как били по
нему русские, и  кто отсиживаетсЯ сейчас в своих норах, дрожа за свои шкуры.
Ћтто  ненавидел их  всех,  всех. € даже  свое  тело,  не  повинующеесЯ  ему,
ненавидел и презирал Ћтто Ѓабуке.
     € все-таки он поднЯлсЯ  наверх. € долго лежал, глотаЯ снег. €, дрожа от
холода и страха, прислушивалсЯ, не идет ли тот, русский...
     Ћтто  пополз. Џотом поднЯлсЯ и  пошел,  спотыкаЯсь и  припадаЯ на руки.
Џотом, тЯжко ступаЯ, приблизилсЯ к врытой в землю противотанковой пушке.
     -- Љто это? -- визгливым, дрожащим шепотом  спросили из  темноты, но он
все-таки  узнал  голос  мальчика,  подпевавшего ему бархатным  баритоном. _.
ЉажетсЯ,  Ћтто ответил ему, Ђ может быть, и промолчал. Ћднако вскоре  увидел
себЯ  в  их землЯнке,  и  они  одинаково испуганно и  до  удивлениЯ похожими
выпученными  глазами  смотрели на него,  ничего не говорЯ. ’ри  пары  пустых
круглых глаз...
     “видев, что Ћтто дрожит, кто-то из них поднес ему стакан. Ћн выпил. ќто
был шнапс. …му дали поесть. Ћн ел что-то напоминающее бумагу.
     Њальчик с бархатным баритоном положил перед ним футлЯр с флейтой.
     -- —тобы вы не забыли, госпедин капитан, --  сказал он. € спросил: -- Ђ
где ваша винтовка, господин капитан?
     „ействительно,  где?  ”лейта,  вот она, рЯдом. ‚ футлЯре  вместе  с нею
должен лежать его снайперский перископ. …го душа и его глаза. Ђ винтовка?
     -- Ћна там, -- вспомнил Ћтто, -- там, на "‚ольте", ‘ходите кто-нибудь.
     Ћни не ответили. €м не хотелось идти.  ’ак же, как им не хотелось  идти
туда до того, как он пришел к ним,
     -- ‚ы боитесь? -- спросил он.
     € тогда тот, с баритоном, сказал, как бы извинЯЯсь:
     -- Љаждый обЯзан думать и думает, господин ка-питан, о себе. ‚ы об этом
знаете, господин капитан.
     Ћтто Ѓабуке знал об этом. Ћн  не знал о  другом:  что это относитсЯ и к
нему в такой же мере, как и к  остальным. “  него закружилась голова,  и он,
слабеЯ, повалилсЯ на пол...
     Ћтто был  уверен, что оберст придет. €  он  пришел! ‘анитар отступил на
шаг, пропускаЯ его  в палату, и •унд,  одетый в  застегнутый на все пуговицы
наглаженный  медицинский халат и поэтому изменившийсЯ,  непохожий на  самого
себЯ, подошел к кровати.
     ‘анитар, неслышно подставив оберсту табурет, прикрыл за собою дверь.
     --  „обрый день, --  прошептал оберст, косЯсь на  соседнюю кровать, где
лежал,  укрывшись с  головой, пехотный  лейтенант,  раненный,  как объЯснили
Ћтто,  в обе  ноги; весь вчерашний день он пролежал так, молча,  прЯчась под
одеЯлом;  только  ночью,  уснув,  застонал  однажды  коротко. ‹ейтенант был,
вероЯтно, небольшого роста, он занимал лишь половину кровати, и Ћтто подумал
с досадой о том, что уже приходитсЯ призы-
     47
     вать в армию таких коротышек, да к тому же и юнцов, наверное. Ћказалось
же, что у лейтенанта обе ноги были ампутированы.
     -- „обрый день, -- ответил Ћтто оберегу. -- Ѓлагодарю за посещение.
     -- —то вы, какаЯ благодарность?  -- Љончики губ у оберста дрогнули, это
означало улыбку. -- џ ваш должник.
     -- Ђх, оставьте, господин оберст! -- с усталостью в голосе сказал Ћтто.
-- Љакой долг?
     --  „олг  боевого  товарища,  мой  капитан,   --  послышались  в  ответ
торжественные звуки,  -- долг старшего офицера,  долг  человека, наконец! --
оберст  даже  слегка  приподнЯлсЯ, собираЯсь,  кажетсЯ,  встать  по  команде
"смирно". -- Љ тому же, -- вздохнул он, -- на душе у менЯ чувство вины...
     --  Љакой  вины?!  -- спросил  Ћтто, на этот  раз  постаравшись придать
голосу  не  только  расслабленность,  но  и удивление. --  Ћ какой  вине  вы
говорите, господин оберст?
     ’от  опЯть  покосилсЯ  на  соседнюю  кровать.  "ЃоишьсЯ свидетелей?  --
мысленно позлорадничал Ћтто. -- Ќичего, ничего, придетсЯ начать..."
     -- ‚о-первых, --  пожевав губами,  шепнул оберст, -- Я не могу простить
себе этого... -- он помедлил, подбираЯ выражение, -- этого безответственного
пари... …сли  бы не оно,  вам не пришлось бы...  ‚ы  больше  не должны из-за
этого подвергать свою  жизнь  опасности,  мой юноша!--твердо и, как  прежде,
торжественно  произнес оберст. -- •очу также обрадовать,  мой капитан,  ваша
винтовка в полной сохранности и ждет вас.
     --  Џередайте,  пожалуйста, моим  однополчанам --  моим!  --  сказал  с
чувством Ћтто, -- что  Я  не забуду этого.  ‘пасибо  вам за мое оружие.  Љак
только смогу, Я вернусь в ваши рЯды, чтобы вместе с вами продол-.жить борьбу
за победу идей фюрера, за честь великой ѓермании.  •айль ѓитлер! -- заключил
он.
     -- •айль  ѓитлер,  -- вставаЯ, как эхо,  повторил оберст.  -- „а, но  Я
хотел бы... -- промЯмлил он.
     -- —тобы Я убралсЯ отсюда к чертовой матери? -- рассм-еЯлсЯ Ћтто.
     --  Ќу не так  грубо...  --  улыбнулсЯ  оберст.  -- Ћднако... пожелание
господина генерала...
     -- ѓосподин оберст,-- с пафосом начал Ћтто, и,
     48
     прислушиваЯсь, •унд склонилсЯ над кроватью, --  уважаемые представители
медицины считают необходимым продолжить  мое  лечение вне расположениЯ вашей
доблестной  части,  с   которой  опасности  и  лишениЯ  свЯзали  менЯ  узами
искреннего братского чувства.
     --  „а, да!  -- с радостью подтвердил •унд, откровенно имеЯ  в виду  не
упомЯнутые Ћтто узы и чувства, а факт его эвакуации.
     -- Ќо  эти господа, -- Ћтто обвел презрительным взглЯдом палату, словно
видЯ  перед собой врачей, и сказал жестко: --  ќти  господа, как ни странно,
оставили без  вниманиЯ такие высокие понЯтиЯ, как долг солдата,  обЯзанности
национал-социалиста,  ответственность  патриота  великой  ѓермании,  которые
объединЯют и делают нас непобедимыми.
     -- џ слушаю вас, -- голос оберста дрогнул.
     --  џ требую  немедленного  возвращениЯ  в полк, ибо намерен продолжать
борьбу с врагами, не терЯЯ ни минуты!
     -- Ќо мнение врачей... Њы  обЯзаны...  --  растерЯнно пробормотал •унд.
Ћтто вскинул голову:
     -- ‘колько еще  не хватает русских, чтобы все убедились в моем выигрыше
пари?
     Ћберст неопределенно пожал плечами:
     -- ‘колько хотите, мой дорогой гауптман, теперь считайте сами...
     -- €звестные нам с вами печальные обстоЯтельства, -- сказал Ћтто, -- не
позволили мне своевременно представить вторую схему расположениЯ моих  новых
позиций. Ќо Я  уже  тогда присмотрел весьма неплохое местечко, и ваши саперы
смогут оборудовать его в течение одной ночи.
     -- ѓде, прошу вас? -- •унд расстегнул халат, достал карту.
     -- Ћбратите  внимание на ваш  просчет, господин оберст, -- сказал Ћтто.
-- ‚от здесь, -- он  ткнул пальцем в центр полковых позиций,  -- перед вашим
вторым  батальоном  тЯнетсЯ, почти по всему  фронту, как  видите, небольшаЯ,
но'очень коварнаЯ  возвышенность. ‡а нею -- "мертваЯ полоса". Љак можно было
допустить  это,   господин  оберст?  Ѓатальон   лишен   возможности   видеть
значительную часть незанЯтой зоны в непосредственной близости от себЯ!
     49
     4 ЏриключениЯ-76
     Ћберст с угрюмым согласием кивнул:
     -- ’ак сложилось  в  процессе оборонительных боев...  ќту возвышенность
удержать не удалось. Ћднако и рус-ские ее не взЯли.
     -- ‘лабое утешение, господин оберст! -- прищурилсЯ Ћтто.
     -- —то вы предлагаете? -- вздохнул оберст.
     ---- Ќа этой длинной  возвышенности -- назовем ее "‡меЯ" -- вот здесь и
здесь, -- Ћтто показал на кар" те, --  ваши  саперы оборудуют длЯ  менЯ  два
поста с траншейными выходами  ко второму батальону. џ прибуду  к вам  завтра
вечером, работать намерен послезавт ра, один день. Џозиции удобные: лишь сто
метров до противника. Ќадеюсь на большой успех.
     Ћберст, конечно, отлично понЯл Ѓабуке,
     --  €  все-таки вечером,  перед тем, как Я выйду  на позицию, -- сказал
Ћтто, -- необходимо неожиданно обстрелЯть прилегающий к ней участок. …сли не
артиллерией, то из пулеметов хотЯ бы.
     -- Ќа всЯкий случай? -- поднЯл глаза оберст.
     -- Ќет,  господин оберст,  -- улыбнулсЯ  Ћтто. --  „лЯ того,  чтобы мне
пристрелЯтьсЯ, выЯвить русские позиции...
     ‚о  времЯ  перестрелки  прежний блиндаж бронебойщиков  был  разрушен, и
Њамеда  перевели на правый  фланг роты Џетрухина,  где  высвободилсЯ большой
блиндаж пулеметного  расчета; пулеметчикам  нашли место  с  широким сектором
обстрела.
     Њорозюк, весь день и к случаю и без того  вспоминавший своего дружка, к
вечеру   уговорил  €гнатьева  посетить   "сердешного  хлопца".  Ћни  шли  то
извилистыми  и  мелкими  -- по  поЯс,  а иногда  и  по  колено, то ровными и
глубокими,  похожими  на  темные коридоры,  только без потолка, траншеЯми  и
ходами. ‚друг послышалсЯ тЯжелый топот ног.
     -- ќй, осторожней на поворотах! -- негромко окликнул €гнатьев.
     -- Љто идет? -- спросил неуверенный тенорок, --
     ‘той!
     -- Њы стоим, а ты  бежишь... -- ‚  голосе €гнатьева угадывалась улыбка,
-- ‚здремнул, что ли, по нехватке лет?
     50
     ЋбменЯвшись паролЯми, сошлись. ќто  был командир  здешнего  стрелкового
взвода,  молодой,  узкий  в  плечах старшина.  ‡а  ним  темно  маЯчил рослый
солдат-автоматчик.
     --  ѓде у вас тут бронебойщик, черный такой? Џроведите,  Њамедом зовут,
-- сказал €гнатьев.
     -- Ђ, новый! ‘тупай, -- оказал старшина бойцу-автоматчику, -- покажи.
     Ћни вылезли из траншеи и пошли бугром, спускаЯсь.
     -- Ђ хода к нему  нет? -- спросил €гнатьев.  Ѓоец не ответил,  да и без
того было Ясн—), что  нет, и это был просчет: если немцы обнаружат  блиндаж,
уходить придетсЯ вверх по бугру, на виду.
     Ќаконец  боец  остановилсЯ.  €гнатьев приглЯделсЯ:  за большим  валуном
чернела узкаЯ канава.
     -- ‡десь, -- сказал боец.  -- ђазрешите идти?  -- ѓолос его был тонкий,
по-мальчишески  срывающийсЯ,  не  устоЯвшийсЯ. ђоста  боец был  огромного, а
голос -- такой вот.
     -- €дите, -- сказал €гнатьев, и тот неслышно пропал во тьме.
     -- Њамед! -- шепотом позвал Њорозюк.
     -- ‚от Њамед, чего кричишь! -- тотчас и тоже шепотом отозвалсЯ знакомый
голос.
     €гнатьев решил и заночевать тут, на новой позиции Њамеда: расположеннаЯ
близко  от  вражеских окопов, она могла оказатьсЯ кстати как запаснаЯ.  „а и
блиндаж был большой, обитый тесом, теплый, с хорошей  площадкой длЯ стрельбы
у амбразуры: на ней еще оставались канавки от колес "максима".
     €гнатьев и Њамед вздремнули, бодрствовать вызвалсЯ Њорозюк.
     „олог ли, короток ли был сон €гнатьева, но проснул
     сЯ он как по заказу. ЏриподнЯвшись, €гнатьев понЯл,
     что светает: он привык пробуждатьсЯ в эту пору -- за
     гадает с вечера и встает, будто по сигналу, -- часы
     проверЯй. ''"-
     Њорозюк предостерегающе приложил палец к усам:
     -- Џослухайте, Њикола џкыч...
     Џохрапывал Њамед, мешаЯ слушать, однако до €гнатьева с немецкой стороны
донессЯ отчетливый свист флейты.
     451
     м
     liiiJIi
     --  Џомните?..  --  прошептал  Њорозюк.  ”лейта,  не закончив  мелодии,
стихла.
     --  Џомню,  --  шепнул €гнатьев,  и  по  спине  его пробежали  мурашки.
—ертовщина -- опЯть эта флейта!
     -- „аже интересно, -- сказал Њорозюк.
     --  „а, --  сказал €гнатьев и почему-то подумал об Ћтто Ѓабуке: флейта,
что ли, виновата?.. Ћн  посмотрел  вверх: сквозь узкую  щель  амбразуры чуть
брезжил смутный свет.
     Њорозюк растолкал Њамеда.
     -- ‚ставай, воЯк'а, всех немцев проспишь!
     €гнатьев  оправил   капюшон  маскировочного  халата,  опустил  марлевую
"паранджу" на лицо, взЯл винтовку, протиснулсЯ к амбразуре.
     ‘ветало  быстро.  ’еперь  €гнатьев  мог  уже  осмотреть  лежащую  перед
блиндажом  местность.  Ѓлиндаж был  отрыт так, что огромный  валун,  который
вечером  показалсЯ  €гнатьеву  не  таким  уж  и  большим,  закрывал  убежище
наполовину.  ќто  делало  блиндаж,  укрепленный  еще и  шпалами,  достаточно
безопасным. Ђмбразура была под изгибом камнЯ и днем навернЯка терЯлась в его
тени. "•итро", -- отметил
     €гнатьев.
     -- —то видно, товарищ старшина? -- спросил снизу
     Њамед. -- ‘мотри в оба.
     -- Џока ничего, -- успокоил €гнатьев.
     Ћднако замечание Њамеда напомнило €гнатьеву, что глЯдеть надо, и верно,
в  оба. Џеред собой он увидел длинную под снегом грЯду. —тобы узнать, что по
сторонам,  он немного  подвинулсЯ вперед.  ѓрЯда далеко тЯнулась и  влево, и
вправо,  скрываЯ  собою немецкие окопы.  Ќо  ведь  их-то и  хотелось  видеть
€гнатьеву,  и блиндаж должен быть  приспособлен  длЯ этого. Ћднако,  как  ни
тщилсЯ €гнатьев -- и становилсЯ  на  цыпочки, рискованно вытЯгиваЯ голову  в
амбразуру, и заглЯдываЯ сбоку, -- вражеские позиции не просматривались.  Љак
же   так?    Ќеужто   блиндаж    пулеметчиков,   отлично   оборудованный   и
замаскированный,  --  пустое  дело?  Ћбзор  отсюда  был  никудышный,  сектор
обстрела -- бесполезный: какой  от  него толк -- грЯда! Ѓлиндаж находилсЯ во
впадине на  скате  холма, и  хотЯ  сам  скат  господствовал над низиной, где
располагались вражеские траншеи, и они должны были неплохо просматриватьсЯ с
него, впадина была настолько глубокой, что лишала на-
     52
     I блюдателЯ этой возможности. ‘ловом, блиндаж был в "мертвой" зоне.
     -- ЊенЯть позицию надо, -- сказал €гнатьев с досадой солдатам.
     “знав, в чем дело, Њамед вспылил:
     -- џ еще вчера сказал: зачем пэтээр сюда, зачем? ‘иди, говорЯт, пойдут,
говорЯт, танки -- стрелЯть будешь. ѓде танки? Људа стрелЯть?
     -- ‡араз, Њикола џкыч, не вылезаемо: свитло, -- заметил Њорозюк.
     -- Ѓудем до вечера загорать, -- зло отозвалсЯ €гнатьев. Ћн вновь обежал
биноклем по-прежнему пустынную грЯду ("Ђ  какой ей быть  еще, черт возьми?")
и,  заметив слева на гребне приземистый  корЯвый куст, решил пристрелЯть его
длЯ ориентировки.
     “слышав выстрел, Њорозюк и Њамед кинулись к €гнатьеву:
     -- —его там?
     -- „лЯ порЯдка, -- объЯснил €гнатьев.
     Ќемцы  обстреливали правый  фланг  батальона, как по часам,  ровно пЯть
минут. ќто  был  упорный,  непрерывный налет, по  одному небольшому участку.
Љазалось, немцы  засекли очень  важную цель  и решили  разнести ее в клочьЯ.
Ќесколько многоствольных  минометов, перекликаЯсь  и соперничаЯ в скорости и
вое, обрушили на  этот участок из-за  темнеющего  на  горизонте леса столько
металла, огнЯ и грохота, что  ’ай-мицкий переполошилсЯ, подумав, не вздумают
ли немцы после такой подготовки атаковать.
     --  —то у вас?! ќй,  Џетрухин! —то вы там?! -- стараЯсь перекричать шум
взрывов,  неистово  и  недовольно орал ’айницкий в трубку, будто  виновником
случившегосЯ  был  не  противник,  а  командир  третьей  роты,  подвергшейсЯ
обстрелу. Џетрухин  отвечал, но ’айницко-му не  было  слышно, и он продолжал
спрашивать, при-I крываЯ трубку ладонью: -- —его? —его?
     ѓрохот  оборвалсЯ  так же неожиданно,  как началсЯ,  и в тишине одиноко
повис громкий возглас ’айницкого:
     -- —его?!
     Џораженный тишиной, комбат чертыхнулсЯ, недоуменно оглЯдываЯсь, -- что,
мол,  стрЯслось?  --  и снова  прилип  к  трубке. ’еперь  он  молчал, слушаЯ
объЯснениЯ! Џетрухина, и ‡ина  заметила, как затрепетала  огромнаЯ его рука.
‹ицо комбата побагровело.
     -- ‘ейчас приду сам... -- прохрипел он.
     -- Ќу что, товарищ майор? -- забеспокоилась ‡ина..
     ’айницкий, опустив голову, стоЯл над телефоном, не отвечал.
     -- ’оварищ майор! -- окликнула ‡ина.
     --  ‘обирайтесь со  мной, --  глухо откликнулсЯ ’айницкий. -- ‘найперов
наших накрыли...
     -- Љаких снайперов?.. ’айницкий дернулсЯ нервно:
     --  Љричать зачем?  €гнатьева нашего.  ‘обирайтесь, -- кратко  приказал
’айницкий. -- Ѓыстрее! -- нахмурилсЯ он, видЯ, что ‡ина не двигаетсЯ.
     -- џ сейчас.
     ’айницкий поднЯл с полу ее сумку.
     --  €дем! -- прикрикнул он, нахлобучиваЯ шапку. -- Ѓинтов здесь  много?
-- он потрЯс сумкой.
     -- „а, а что?.. -- взЯла у него сумку ‡ина.
     -- Ђ то! -- отрубил ’айницкий и пошел к выходу.
     -- Њожет быть, не накрыли? Ђ, товарищ майор? -- бросилась за ним ‡ина.
     ’айницкий шел  быстро, в траншеЯх ему, большому и широкому, было  узко,
он протискивалсЯ боком, обдираЯ полушубок об острые выступы  и камни, видно,
не замечаЯ этого. Љогда кто-нибудь встречалсЯ на  пути и приветствовал  его,
’айницкий буркал  "да,  да",  продолжаЯ  идти  напролом,  и  тому  ничего не
оставалось, как либо  вжиматьсЯ  в стенку  траншеи, уступаЯ дорогу свирепому
комбату,  либо  семенить  впереди,  чтобы   юркнуть   в   первое  попавшеесЯ
ответвление.
     -- ’оварищ майор, -- взмолилась ‡ина, -- что
     было-то?
     -- Џетрухин говорит: били по его третьему взводу, только с недолетом. Ђ
там блиндаж этот с ребЯтами...
     -- €...  попали? --  задохнулась ‡ина. ’айницкий встал,  развернулсЯ  в
траншее, будто раздвигаЯ ее плечами.
     --  Џослушайте,  ‡ина, --  сказал он  с  укоризной,  ---вы  медицинскаЯ
сестра. ЊедицинскаЯ!
     ‘мущенный и  растерЯнный, Џетрухин  сбивчиво  объЯснЯл  ’айницкому, что
произошло. „окладываЯ, он надоедливо переспрашивал: "џсно? ЏонЯтно?"
     ’айницкий  слушал,  осторожно  приподнЯвшись  над  бруствером  окопа  и
рассматриваЯ  в  бинокль скат холма  перед  собою,  темные,  неровные  пЯтна
воронок  от немецких  мин,  залЯпавших неглубокий снег, и молчал.  ’айницкий
видел:  блиндажу  досталось  крепко,  и если  ребЯта живы  еще, то  долго ли
продержатсЯ, придавленные шпалами и землей, а может, и раненые? Ћн посмотрел
на часы, сплюнул, негодуЯ и на то, что светит солнце, и что нельзЯ ни собой,
ни  кем  другим рискнуть,  отправив сию  минуту к блиндажу,  и что  Џетрухин
ничего  не  может подсказать  толкового  и  вообще все  получилось  скверно,
безобразно, ужасно.
     -- ‘той, стой! Људа? -- вдруг закричал Џетрухин, испуганно показываЯ за
спину ’айницкого. ЋглЯнувшись, комбат увидел ‡ину. Ќе рЯдом, не с застывшими
огромными глазами. Ћна была уже там, там, внизу, на скате холма, на открытом
скате, виднаЯ не только ему и Џетрухину, но и всем, со всех сторон.
     ‘лева,  из-за высоты, оголтело и быстро затарахтел  немецкий пулемет, и
всем  сразу  стало Ясно, что немцы  стрелЯют по ‡ине,  и все  рванулись в ту
сторону,  прижавшись  к  передним  стенкам окопов,  и, вытЯнув шеи, прилипли
глазами к маленькой фигурке, мелькающей среди камней.
     Џулемет тарахтел долго, и пули то взбивали фонтанчики снега перед ‡иной
или позади нее, то ударЯлись в камни и с визгом разлетались в беспорЯдке.
     -- Џетрухин! -- дернулсЯ ’айницкий. -- —то же это?.. Љак ты допустил?
     Џетрухин  закричал  ближнему   пулеметному  расчету,   чтобы  открывали
ответный огонь, и оттуда вынеслась лихорадочнаЯ очередь, но немецкий пулемет
продолжал  грохотать,  потому  что  был  скрыт  высотой,  и  снежный   вихрь
закружилсЯ вокруг ‡ины.
     -- Ђ, черт! -- заорал ’айницкий.
     Ќо тут случилось то, чего  ожидали  и  чего все  боЯлись.  ‚ нескольких
шагах  от  разрушенного  блиндажа с  последним выстрелом, прилетевшим  из-за
высоты, ‡и-па упала. ‘ловно ударилась о невидимую преграду.
     ‚  куче земли, завалившей вход  в блиндаж, Џетрухин увидел вдруг черное
отверстие, его раньше не было.
     ‚  глубине  блиндажа  чувствовалось движение. € еще!  увидел  Џетрухин,
вздрогнув, что ‡ина боком, не поднимаЯ головы,  медленно  подползает к серой
каменной глыбине.
     Ћберст вызвал майора ‚ульфа и приказал обеспечить  гауптмана минометной
поддержкой -- по  его  указаниЯм и по мере  надобности.  •унд был  настолько
предупреди  телен и любезен,  что предоставил Ћтто длЯ отдыха свою землЯнку,
переселившись после обеда к ‚ульфу, сам разбудил гауптмана в пЯть часов утра
и,  несЯ  его  саквоЯж,  прошествовал,  сгибаЯсь в три погибели,  впереди по
траншее до места, откуда саперы проложили ход к позиции снайпера.
     Љогда  они  подошли,   солдаты  заканчивали  работу.  Ћберст  осторожно
скользнул по ним узким  лучом электрофонарЯ. ‘текло было  зеленоватое, и луч
был  зеленоватый,  призрачный.  Ћдин  солдат,  коренастый,  широкоплечий,  с
длинными,  как у  гориллы, до  колен, руками ловко  и сильно вырубал лопатой
мерзлую землю, аккуратно сгребал ее в Ящик.
     -- ‘разу видно сапера, -- похвалил Ћтто. -- Њолодец, отлично работаешь!
     ‘олдат  выпрЯмилсЯ,  оберст  осветил   его  лицо  --  оно  было  худое,
землистое,  как в тине. Ќа  Ћтто  из-под косматых  седых  бровей  уставились
неестественно большие, продолговатые, зеленые глаза.
     -- џ не сапер, -- тихо и глухо, как из-под земли,  сказал  солдат, -- Я
могильщик.
     Ћтто передернуло, оберст в смущении погасил фонарь.
     -- џ в Љотбусе на кладбище двадцать лет  работал, а сейчас в похоронной
команде, -- добавил солдат.
     -- Њолчать! -- зашипел оберст.
     ...Љак ни мимолетна была эта встреча, она испортила настроение Ћтто, он
долго  не  мог  отделатьсЯ  от   неприЯтного  ощущениЯ  тревоги,  вызванного
придавленным голосом солдата. Ћн холодно пожал  •унду руку и, сопровождаемый
каким-то  лейтенантом,  отправилсЯ  в  свой блиндаж.  ‘ветало,  и надо  было
торопитьсЯ.  Љогда лейтенант, шепотом  пожелав  ему успеха,  ушел,  Ћтто  по
глубокому лазу  пробралсЯ  на огневую  позицию. Ћна выглЯдела точной  копией
той, котораЯ была  на  "‚ольте", и  Ћтто,  смЯгчаЯсь, похвалил •унда: старый
индюк  постаралсЯ.  Ќабросив на  голову  белый капюшон и  приподнЯвшись  над
бруствером, Ћтто проверил, нет  ли вокруг  каких-либо огрехов, которые могут
демаскировать  его.  ‚се  было сделано идеально.  Ћкоп  находилсЯ  на  самой
вершине и  был выкопан так аккуратно, что  снег, словно нетронутый, свисал с
краев; на  его поверхности не было видно ни горсти земли; несколько торчащих
из-под  снега  толстых  сучков  впереди  окопа  были весьма  кстати -- пусть
кто-нибудь попробует отличить похожий на палку перископ от сучка!
     “тро обещало  быть солнечным, восточнаЯ сторона совершенно безоблачного
неба быстро светлела, и  Ћтто вернулсЯ в блиндаж:  вести из окопа наблюдение
ранним утром опасно. ЂзбучнаЯ истина:  низкое солнце дает густую, длинную --
заметную тень. Љ тому же Ћтто вообще не должен был подвергать  себЯ какой бы
то ни было опасности. "Љак 'глупы люди  в своих привычках и обЯзанностЯх! --
усмехнулсЯ Ћтто про себЯ. -- ‘тоило заползти сюда, и  Я  начинаю подчинЯтьсЯ
обстоЯтельствам!"
     ‚ блиндаже, когда он плотно прикрыл дверь, стало совсем  темно,  и Ћтто
торопливо включил фонарь: тьма ему сегоднЯ не нравилась. Ѓлиндаж был тесный,
продолговатый, с  отвесными  гладкими стенками  и перекрыт  белесой бетонной
плитой.  ЋглЯдываЯ  убежище,  Ћтто  нашел  его  прочным,  можно было  только
радоватьсЯ,  но вид блиндажа  и  особенно холоднаЯ плита наверху, похожаЯ на
могильную, раздражали.
     Ћтто распахнул дверь. ‘олнце, слава богу, уже всходило. ‚ углу блиндажа
на двух кирпичах стоЯл телефонный аппарат. Ћтто  приподнЯл трубку,  и в  ней
сразу послышалсЯ торопливый голос:
     -- ѓосподин капитан?
     --  ‚се  хорошо,  --  сказал  Ћтто  и  положил  трубку.  •унд  все-таки
обЯзательный  человек: свЯзь с минометной батареей установлена  прЯмаЯ. Ћтто
достал из  саквоЯжа  флейту,  задумчиво  прошелсЯ по  ее податливым клапанам
пальцами. Џочему  он стал  не флейтистом, а стрелком? ‚едь у  него  находили
отличный  слух,  недюжинные  способности...  ‘обственно,  он и в цирк  попал
благодарЯ увлечению музыкой.
     ‘ русской  стороны послышалсЯ  винтовочный выстрел.  Ћтто насторожилсЯ:
стрелдди слишком близко.
     ‘хватив  винтовку, сумку  с  патронами, перископ,  Ћтто  снова полез  в
боевой окоп. Џрильнув к окулЯру перископа, он медленно,  не спеша,  осмотрел
близлежащие  холмы, по их вершинам проходили  вражеские позиции. ‘олнце едва
вылезло оттуда, и  сбегающие под гору синие полоски теней четко указывали на
неровности  почвы.  Ќапротив себЯ вверху Ћтто увидел несколько свежих минных
воронок, это был след вечерней пристрелки участка тЯжелыми минометами. ‘каты
холма правее были усыпаны камнЯми -- они торчали из-под снега, словно головы
убитых.  Ћдин  камень метрах в пЯтидесЯти от  окопа,  огромный серый  валун,
похожий  на  согнувшегосЯ  медведЯ, мог  вполне быть  укрытием  стрелЯвшего.
ЏоворачиваЯ  перископ то  в  одну, то в  другую сторону, Ћтто  снова и снова
возвращалсЯ к "серому  медведю".  Љогда  солнце поднЯлось немного и тень  от
камнЯ сместилась,  он увидел в  снегу  у основаниЯ камнЯ  темное углубление.
"Џохоже на амбразуру", -- встревожилсЯ Ћтто.
     Ћтто опустил  перископ и пополз  в блиндаж, к телефону.  € не  успел он
возвратитьсЯ в окоп, как минометчики уже обрушились на указанную цель.
     ’еперь,  когда дело  было сделано, следовало уйти  в блиндаж и спокойно
отсиживатьсЯ  до вечера. ЏодозрениЯ Ћтто оправдались:  за  серым  валуном  у
русских  был блиндаж. Ѓыл. ’еперь  его  нет: прЯмое попадание мины вывернуло
из-под снега черные бревна перекрытиЯ, и уже более  получаса наблюдает Ћтто,
не обнаруживаЯ  там  никаких  признаков  жизни. •орошее  оружие  --  тЯжелый
миномет!  ЋказываетсЯ,  иногда  убивать противника таким  образом  отнюдь не
менее приЯтно, чем собственной рукой...
     ЋпускаЯ  перископ, Ћтто  услышал  справа частую очередь  пулемета.  —то
такое?
     Џо  склону холма к  разрушенному  русскому блиндажу бежала женщина.  Ќа
левую руку ее был намотан ремень от брезентовой сумки, женщина перепрыгивала
через камни, и  сумка раскачивалась. Ћтто  заметил на сумке блеклый  красный
крест. "‘анитарка!" -- догадалсЯ он. Џулеметчики, стрелЯвшие из-за "‚ольты",
пытались  взЯть ее на прицел, но, вероЯтно,  торопились,  потому что пули то
опаздывали, то падали впереди бегущей.
     —то-то знакомое было в  этой женщине, Ћтто  словно уже видел именно эту
небольшую русскую  в  неуклюжем  стеганом  пиджаке  и лохматой серой  шапке.
Љонечно, все они одеваютсЯ так и похожи друг на  друга... Љогда же санитарка
сбежала со  склона  и остановилась, оглЯдываЯсь, Ћтто вспомнил: он стрелЯл в
нее  несколько  дней  назад  с   "‚ольты"  и  прибавил  к  счету  убитых  за
полчеловека! ‡начит, промахнулсЯ? €  согласно примете этой русской предстоит
прожить  еще  сто  лет?  Ќет, на  сей  раз  промаха не  будет.  …сли  ее  не
раскромсают сейчас  пулеметчики, это  сделает он. „о разрушенного  блиндажа,
куда спешила санитарка,  -- и надо отдать должное ее фанатической храбрости,
--  оставалось шагов тридцать -- слишком большое расстоЯние, чтобы  уцелеть,
попав под прицел Ћтто Ѓабуке.
     ‚ перископ хорошо было видно ее лицо. "Њой бог, она удивительно хороша,
эта большевичка!"  -- поразилсЯ Ћтто. Ћн отбросил перископ, вскинул винтовку
и  выстрелил. ‚ оптический прицел Ћтто успел  заметить, как исказилось  лицо
девушки. € ему показалось, что глаза их встретились.
     -- Њыкола џкыч, а  Њыкола  џкыч,  -- послышалсЯ  из-под нар жалостливый
голос Њорозюка.
     -- –ел? -- встрепенулсЯ €гнатьев. ‚зрывнаЯ волна отбросила его в угол к
стене, рухнувшие шпалы уперлись в нее, и это спасло €гнатьева.
     €гнатьев, стараЯсь  не  задеть балки  --'..как бы  не рухнули, --  стал
вылеаать  из своего угла. Ћт контузии  в ушах звенело, голова  была тЯжелаЯ,
ватнаЯ. Ћн напрЯгсЯ, выпростал тело из-под, комьев земли и щебнЯ, оглЯделсЯ.
Џерекрытие обвалилось только у одной стены, и в  образовавшуюсЯ дыру светило
солнце. €гнатьев сообразил: сторона блиндажа, обращеннаЯ к немцам,  уцелела,
значит, можно двигатьсЯ, не  опасаЯсь, что заметЯт. Ћн подобралсЯ к Њорозюку
с Њамедом, Џрижатые упавшими под тЯжестью нескольких шпал нарами, они лежали
друг на друге. Њамед лицом к стене, Њорозюк -- к €гнатьеву.
     --  Џотерпите,  --  сказал  €гнатьев. Ћн нашел среди  балок  поломанную
слегу, осторожно вытащил ее, всу&lt; пул перед головой Њорозюка под нары. --
џ поднимать буду, вы тоже толкайте, -- сказал он.
     ‚став на четвереньки, €гнатьев подлез под слегу, натужилсЯ и, дрожа  от
напрЯжениЯ, стал подниматьсЯ. “пираЯсь руками, ему помогали Њорозюк и Њамед.
Ќары  затрещали,  балки на  них  подались  наконец,  и вначале  Њамед, потом
Њорозюк  выскользнули из западни. ‚троем они тихо, чтобы не поднимать  пыли,
опустили  обломки  и потом долго  сидели на  полу, обессиленные: шпалы  были
тЯжелые.
     -- о робить будемо, Њыкола џкыч? -- первым пришел в себЯ Њорозюк.
     --  ’ы, брат, -- сказал €гнатьев, -- откапывай  вход. ђуками,  сверху и
укромно, тишком. Ќам надо наших видеть, знак им подать, что живы.
     Њорозюк сразу полез к выходу, заворочалсЯ там.
     --  Њамед, -- сказал  €гнатьев,  -- Я винтовки откопаю, ты патроны ищи.
’олько с балками осторожно, не нарушь, увидЯт немцы...
     Ћптический прицел  игнатьевской  винтовки  был  раздавлен,  у  винтовки
Њорозюка перебило ложу. €гнатьев снЯл с нее прицел длЯ своей.
     Ћт входа вывалилсЯ Њорозюк, в глазах его было смЯтение.
     --  ’амочки, тамочки! -- шептал он,  показывал назад. „о них  донеслись
выстрелы, крики. €гнатьев  сунулсЯ  к выходу  и  в  узкой  щели, проделанной
Њорозюком, увидел сбегающую с  холма ‡ину и снежный вихрь  от пуль у ее ног,
между камней...
     ‡ина  сама  вползла  в  лаз,  который они втроем, срываЯ ногти и сдираЯ
пальцы, успели  откопать. Џравое плечо ее телогрейки было разорвано в клочьЯ
и почернело от крови.
     -- ѓосподи, живой! -- прошептала она, увидев €гнатьева, и затихла.
     €гнатьев рванул, не расстегиваЯ, крышку ‡ининой сумки, она отлетела, он
выхватил вату, бинты и, едва Њорозюк, разорвав  на ‡ине гимнастерку, обнажил
ее плечо, стал плотно перевЯзывать рваную синевато-красную рану.
     ‡ина поднЯла веки, глаза были сухие, подернутые сизой пленкой.
     -- ‡ачем вы так? Џод пулемет? -- тихо сказал €гнатьев.
     -- Љакой пулемет?.. -- повела она глазами. -- ќто не пулемет. ќто он...
џ видела... ЋпЯть он.
     -- Љто?
     -- Ќемец,  снайпер... Ћн вылез из снега, тут,  на горке,  -- ресницы ее
дрогнули.-- џ видела его...
     -- Њорозюк,  -- сказал €гнатьев, --  Я посмотрю, а ты шапку на винтовку
надень, в дыру ему покажи, понЯл?
     -- џсно, -- подтвердил Њорозюк. €гнатьев полез по балкам к люку.
     --  „авай,  -- кивнул  он Њорозюку, подтЯнулсЯ, собираЯсь выглЯнуть, но
доска, в которую €гнатьев вцепилсЯ, вывернулась, и он полетел вниз.
     Њорозюк, однако,  успел  приподнЯть над блиндажом винтовку с шапкой. €,
едва сделал это, все  услышали недалекий  выстрел. ‚ шапку  ударила пулЯ,  и
она, сорвавшись со ствола винтовки, отлетела.
     -- Ѓула  у солдата добра  шапка, -- сказал Њорозток.  ‡ине  становилось
хуже. Ћна шептала бессвЯзно и жарко.
     -- •лопчики, -- разобрал €гнатьев, -- умру Я...
     Њысль   €гнатьева  работала  теперь  четко.   ђассчитывать  на   помощь
’айницкого  пока  не  приходитсЯ,   идти  на  жертвы  было  бы  длЯ  комбата
преступлением. ‘а"йое большее, что  мог предпринЯть сейчас ’айницкий, -- это
вызвать  огонь  артиллерии  по немецким  пулеметам,  чтобы  безопаснее  было
выбиратьсЯ из блиндажа. Ќо разве знает ’айницкий, кто уцелел в блиндаже?
     Ќе окажись ‡ины в блиндаже, они  сидели  бы тут и до вечера, и хоть  до
следующего утра. ’еперь ожидание становилось недопустимым. ‚ соперничество с
€гнатьевым вступила сама смерть, она неумолимо и непрерывно подкрадывалась к
раненой, и  он обЯзан, он должен если  и  не  опередить, то сделать все, что
может и даже не может длЯ этого. Ќо что? —то?
     ‚незапно  €гнатьеву живо  и Ясно,  как  в  озарении, представилась  всЯ
картина происходЯщего -- и ближайшие окрестности со всеми перепадами высот и
ни-.чнн,  и  позиции  противников с их  дзотами и дотами, хо-дами сообщений,
Ячейками,  окопами,  и  сами немцы, прильнувшие  к  оружию,  стереотрубам  и
биноклЯм  длЯ того,  чтобы не оказатьсЯ застигнутыми врасплох и  остатьсЯ  в
живых.
     Љак он мог,  как  он посмел  забыть о  длинной грЯде,  закрывающей этот
блиндаж  от  немцев?  ЌедавнЯЯ   слабость  и  бессмысленность  этой  позиции
обернулись  вдруг  совсем иной -- сильной, разумной, спасительной  стороною,
сот он, выход из положениЯ! ‘оломинка, за которую  надо цеплЯтьсЯ, последний
шанс, единственнаЯ надежда!
     €гнатьев  мысленно  обежал взглЯдом  эту  грЯду  --, так же, как  и  на
рассвете: слева  направо и справа налево, и раз, и два,  и еще  раз. „а, она
достаточно высока, и  можно, если только быстро, уйти. ‚от кинутьсЯ направо,
и  она укроет,  спрЯчет,  защитит,  она выведет  к  соседнему  полку, к  его
ближайшей траншее!
     ЋстаетсЯ этот снайпер... Ћн, конечно,  тут, на грЯде. € его не сбросишь
со счетов:  два  выстрела  со  вскидки и два попаданиЯ,  это  не Њорозюк,  у
которого из двух два не  всегда получаютсЯ. ‚идно, снайпер что  надо Ќеужели
опЯть qtto Ѓабуке?
     Ђ если он там не один?.. ‘оломинка...
     --  Њорозюк, -- сказал €гнатьев, вытЯгиваЯ  из-под капюшона свою шапку,
-- повтори, теперь от входа и когда Я сигнал дам.
     -- џсно, -- сказал Њорозюк. €гнатьев снова полез к амбразуре.
     ђыскать^биноклем  по длинной, с километр, глубоко  заснеженной грЯде --
пустое дело, быстрей на иголку в стоге^ сена наткнешьсЯ,  чем тут хоть малый
подозрительный  след обнаружишь. €гнатьев решил начать с  середины грЯды.  ‚
момент выстрела ‡ина заметила  снайпера перед блиндажом, на  гребне, и, упав
за  камень, потерЯла его из  виду. Џока что задачка простаЯ:  осмотреть  как
следует этот участок.
     €гнатьев  подтЯнул к себе винтовку, сунул патрон в патронник, установил
прицел  на  дальность,  благо  утром  пристрелЯв  это  проклЯтое  место,  и,
устроившись по удобнее  чтобы  сызнова  не грохнутьсЯ  ненароком вниз,  стал
наблюдать. ѓлавное -- не медлить, но и не спешить.  Ќе спешить и не медлить.
ђазберись-ка! €гнатьев  старалсЯ настроить себЯ на спокойный лад,  психоз --
плохой  помощник.  Љогда  действуешь  легко,  непринужденно,   вроде   бы  с
настроением -- все лучше по лучаетсЯ.
     ‚низу опЯть застонала ‡ина,
     €гнатьев  старалсЯ  отвлечьсЯ,  чтобы  не  слышать  ее  стоны,  но  они
всплывали оттуда, снизу, отдаваЯсь в нем состраданием и жалостью.
     Ќа  грЯде  росли кусты  --  редкие, жидкие,  за  такими не  спрЯчешьсЯ,
конечно.   ЌичеинаЯ.  Љак-никак,  а  зацепка.  Ћриентиры.  €гнатьев  поделил
взглЯдом  избранный  отрезок грЯды  на  узкие вертикальные полосы,  сосчитал
кусты: может, пригодитсЯ... ‚ одной полосе одиннадцать, в другой тринадцать,
рЯдом -- шесть... „вадцать  четыре и шесть, итого ровно  тридцать, вишь  ты:
ровно!
     „онессЯ стон, и €гнатьев  стал торопливо  гадать,  что за кусты там, на
грЯде? ‚олчьЯ Ягода? ђакитник? Ѓузина? ќка хватил, €гнатьев:  кусты корЯвые,
будто старушечьи пальцы,  искореженные ревматизмом, -- где  ты видывал такой
ракитник?
     ‡ина   застонала,  €гнатьев  зажмурилсЯ,   начал  честить  батальонного
старшину:  ведь просил, черта,  достань защитные очки,  на снегу и на солнце
смотреть больно! Ќе достал...
     Џеред закрытыми глазами €гнатьева плыла грЯда,  только снег был, как на
фотонегативе, черный, а  кусты  -- белые.  ‚ишь,  какие  они все  узловатые,
кривые...  ќ, все, да не все!. Ћдин вон как палка обструганнаЯ торчит...  --
засек €гнатьев и... и от внезапной догадки широко открыл глаза.
     Ѓинокль побежал  от  куста к  куету. ѓде эта палка,  черт ее побери? Ќе
видно...  €гнатьев пересчитал  кусты.  —то  такое?  ’еперь  их  было  только
двадцать девЯть. Ћн пересчитал  вновь, по полосам:  одиннадцать, тринадцать,
пЯть... Ќо ведь тут  было шесть! €ли  он ошибсЯ? Ќет, пЯть.  Њожет, ошибсЯ в
тот раз?
     Ћн опЯть  сосчитал и  замер: в последней полосе было по-прежнему  шесть
кустов. € этот, шестой, похожий  на ровную  палку, находилсЯ на самом гребне
грЯды. Џерископ!  —то  это  со мной  сегоднЯ? Ћтупел,  факт! Љак  Я  мог  не
сообразить,  что  немец,  стрелЯющий  навскидку,  должен  пользоватьсЯ   или
стереотрубой, или перископом!
     -- Џетрович, -- нетерпеливо позвал он Њорозю-ка, -- давай, Џетрович...
     -- „обре, -- отозвалсЯ тот.
     €гнатьев  увидел,  как  шевельнулась  трубка перископа,  поворачиваЯсь,
потом  вздрогнула,  остановилась и медленно поползла  вниз, €гнатьев схватил
винтовку,  прицелилсЯ. Ќа  перекрестии  оптического  прибора  был Ярко виден
опускающийсЯ стержень перископа.
     Ќо  снайпер  не показывалсЯ.  €гнатьев,  готовый выстрелить, ждал  пЯть
минут, десЯть -- никого.
     -- Ћтставить, Џетрович, -- сказал  €гнатьев и спрыгнул к ‡ине. Ћна была
без сознаниЯ. ‹ицо потемнело. Њамед до шеи укутал ‡ину своей шинелью и стоЯл
возле на коленЯх в расстегнутом ватнике.
     --  ђебЯта,  --  сказал €гнатьев,  --  Я нашел его.  Ћн --  один. Ћдин!
ЏорЯдок.  Љладите  ее на шинель.  ‚ас укроет  грЯда! ‚ы  только быстро! ЏЯть
шагов -- и точка! ’ам траншеи у соседей...
     -- Ђ немец? -- прошептал Њамед, не поднимаЯ от ‡ины глаз. -- Ќам успеть
надо. Ђ ей жить надо...
     -- џ нашел его, ребЯта, -- сказал €гнатьев. -- Ћн не успеет. Ћна  будет
жить, ребЯта.
     -- Њыкола џкыч, мы пийшлы, -- донеслось до €гнатьева.
     -- „авайте.
     €гнатьев слышал, как, крЯхтЯ и чертыхаЯсь, выполз из блиндажа  Њорозюк.
Џотом  они,  слышал  €гнатьев,  вытащили  на   шинели  ‡ину.  ‚идно,  Њамед,
выбиравшийсЯ  последним,  замешкалсЯ,  потому  что  €гнатьев  услышал  голос
Њорозюка: "‘корийше!"
     Ѓольше €гнатьев уже ничего  слышать не  мог. Ќа  гребне грЯды поЯвилась
черточка перископа.  "Ќу..." --  вздохнул  €гнатьев. € в  этом вздохе он был
весь.


     <!--
     Ѓорис ђ…ЋЉЋ‚, Љонстантин ’…ЌџЉ…‚
     Ќо кромке огнЯ
     Џеред   вами   повесть  о   мужественном   и  находчивом   человеке.  ‚
напрЯженнейший  период  истории, накануне второй мировой войны, действует он
по заданию советского командованиЯ в одной  из сопредельных с нами восточных
страл, ведет невидимое,  полное опасностей сражение с резидентом  фашистской
ѓермании, котораЯ всЯчески стремилась создать дополнительный плацдарм против
‘‘‘ђ с юга, прибегаЯ длЯ этого к провокациЯм у границы.
     „верь в караульное помещение с треском распахнулась, и  перед сержантом
‘елимом  Њавджуди предстал солдат-первогодок  Њехти.  Ћн поморгал серыми  от
пыли  ресницами,  неуклюже переступил тонкими ногами  в больших  ботинках  и
сказал:
     -- Ћн все еще идет, сержант-эффенди...
     --  •вала аллаху! -- откликнулсЯ сержант. Ќе вставаЯ  с супы, он достал
из нагрудного кармана круглое зеркальце и глЯнул  в  него, щелчками распушил
кончики  великолепных   усов.  --  ’от,  кто  идет,  непременно  куда-нибудь
прибудет. Љакой мудрец сказал это? а", Њехти-батыр?
     -- Ћн правда идет,  сержант-эффенди, -- растерЯнно повторил солдат и на
всЯкий случай вытер рукавом нос.
     Ѓережным прикосновением сержант  привел усы в горизонтальное положение,
облизал полные губы и лениво произнес;
     -- €ди!
     ‘ол