ниЯ, не
задумываЯсь, при последних словах  моих поднЯлсЯ... и избрал братом Ђскилта.
Љак громом пораженный оборотом дела, Я, точно у менЯ не было меча, рухнул на
кровать и наверное наложил бы на себЯ преступные руки, если бы не боЯлсЯ еще
увеличить торжество врага.  €сполненный  гордости  Ђскилт удалилсЯ со  своею
добычей и бросил  недавно дорогого  ему  товарища  и собрата  по  несчастиЯм
одного, на чужой стороне.

     „ружба хранит свое имЯ, покуда в нас видитсЯ польза.
     ‘ловно игральнаЯ кость, вечно подвижна она.
     …сли ”ортуна - за нас, мы видим, друзьЯ, ваши лица,
     …сли изменит судьба, гнусно бежите вы прочь.
     ’руппа играет нам мим: вон тот называетсЯ сыном,
     ќтот отцом, а другой взЯл себе роль богача...
     Ќо окончилсЯ текст и окончились роли смешные,
     ‹ик настоЯщий воскрес, лик балаганный пропал.


        L•••I.

     Ћднако  недолго  предавалсЯ Я плачу, опасаЯсь, как бы в довершение всех
бед не застал менЯ, одинокого,  на  этом  постоЯлом  дворе  младший  учитель
Њенелай;  Я  собрал  свои пожитки и, печальный, перебралсЯ в укромный уголок
неподалеку от морского берега. ’ри днЯ провел  Я  там  безвыходно,  терзаЯсь
мыслЯми  о  своем одиночестве. џ бил кулаками мою наболевшую грудь, испускаЯ
глубокие стоны и непрерывно восклицаЯ:
     - “жели  не поглотит менЯ, расступившись, землЯ или море, жестокое даже
к невинным? ‡атем  разве Я избег  правосудиЯ,  обманом спас  жизнь на арене,
убил приютившего менЯ хозЯина, чтобы  после стольких дерзновенных  поступков
жалким,  одиноким изгнанником валЯтьсЯ в  трактире греческого городка? € кто
же,   кто  обрек  менЯ  этому  одиночеству?  ћнец,  погрЯзший  во  всЯческом
сладострастии, по собственному признанию достойный ссылки! ђазврат освободил
его, разврат дал  ему права гражданства.  ‡ад  его разыгрывалсЯ в кости. Ћн,
кого, заведомо знаЯ, что он мужчина, уводили с собой, как девочку. Ђ другой?
Ћ, боги! Ћн и в  день совершеннолетиЯ вместо мужской  тоги надел столу; мать
убедила  его  не быть мужчиной; на рабской каторге служил  он женщиной;  он,
после ласки моей, позабыл старую дружбу - и,  о стыд! - словно блудница, все
продал за единую ночь. € теперь влюбленные лежат, обнЯвшись,  целыми ночами,
и, верно, когда утомЯтсЯ взаимными ласками, издеваютсЯ надо  мною, одиноким;
но  даром  им  это  не  пройдет!  €ли  не  по  праву  зовусь  Я  мужчиной  и
свободнорожденным, смою обиду их зловредной кровью!

        L•••II.

     ’ут  Я  препоЯсалсЯ  мечом  и,  дабы не испарилсЯ из слабого тела моего
воинственный пыл, подкрепилсЯ пищей плотнее обыкновенного. ‚ыбежав на улицу,
Я  как  сумасшедший  заметалсЯ  по  портикам.  Ќо, пока Я с искаженным лицом
мечтал об убийстве и крови и дрожащей рукою то и дело хваталсЯ  за  рукоЯтку
меча-мстителЯ, приметил менЯ какой-то воин, не то в самом деле солдат, не то
ночной бродЯга.
     - ќй, товарищ, - крикнул он мне, - какого легиона? Љакой центурии?
     Ђ  когда в ответ ему Я весьма уверенно сочинил и легион, и центурию, он
заЯвил:
     - ‹адно. ‡начит, в вашем отрЯде солдаты в туфлЯх разгуливают?
     „огадавшись по  смущенному  выражению лица, что Я наврал, он велел  мне
сложить оружие и не доводить дела до беды.
     Ћграбленный, потерЯв всЯкую надежду  на отмщение, поплелсЯ  Я обратно в
гостиницу, а через несколько времени, успокоившись, в душе даже поблагодарил
этого разбойника за его наглость...

        L•••III.

     џ   забрел  в  пинакотеку,  славную  многими  замечательными  картинами
всевозможных направлений. ‡десь  увидал  Я  творениЯ  ‡евксида,  победившие,
несмотрЯ   на  свою  древность,  все  нападки;  и  первые  опыты  Џротогена,
правдивостью способные поспорить  с  самой  природой,  к  которым  Я  всегда
приближаюсь  с  каким-то  душевным  трепетом. џ восторгалсЯ также Ђпеллесом,
которого греки зовут однокрасочным. ЋчертаниЯ фигур у него так тонки  и  так
правдоподобны,  что кажетсЯ, будто изображает он души. ‡десь орел возносит в
поднебесье бога. ’ам чистый  ѓилас  отвергает  бесчестную  ЌаЯду.   Ђполлон,
проклинаЯ виновные руки, украшает лиру только что рожденным цветком.
     Џри  виде  этих любовных картин Я,  забыв, что  Я  не один  в  галерее,
вскричал:
     - ‡начит, и боги подвластны страсти? ћпитер не нашел на небе достойного
избранника, но, согрешив на земле, он  никого не обидел. € Ќимфа, похитившаЯ
ѓиласа,  наверное  обуздала бы  свои страсти, знай она,  что ѓеркулес придет
тЯгатьсЯ из-за него. Ђполлон обратил прах любимого юноши в  цветок, и всегда
любовь  в этих сказках не  омрачена  соперничеством.  Ђ  Я принЯл в дом свой
гостЯ, жестокостью превзошедшего ‹икурга.
     Ќо  вот  в  то  времЯ как Я бросал слова  на  ветер, вошел в пинакотеку
седовласый старец с лицом человека,  потрепанного жизнью, но еще  способного
совершить нечто  великое; платье  его,  однако, было  не  весьма блестЯще и,
видимо, он принадлежал к числу тех писателей, которых богатые обычно терпеть
не могут.
     -  џ  -  поэт,  - сказал  он, став  подле  менЯ,  - и, надеюсь,  не  из
последних, если  только можно полагатьсЯ  на венки, которые часто и неумелым
присуждают. ’ы  спросишь,  почему Я так плохо одет? €менно поэтому: любовь к
творчеству никого еще не обогатила.

     Љто доверЯет волнам, получит великую прибыль,
     ‹юбЯщий лагерь и бой кругом опоЯшетсЯ златом,
     ‹ьстец недостойный лежит на расписанном пурпуре пьЯный,
     Џрелюбодей, соблазнЯЯ замужних, грешит за награду,
     ‹ишь Љрасноречье одно в размытой дождЯми одежде
     ѓолосом слабым зовет забытые всеми €скусства.


        L•••IV.

     Ћдно  несомненно:  враг  порока,  раз навсегда избравший в жизни прЯмой
путь и так уклонившийсЯ от нравов толпы, вызывает всеобщую ненависть  -  ибо
ни  один  кто не одобрит того, кто на него не похож. ‡атем те, кто стремитсЯ
лишь к обогащению, не желают верить, что есть у людей  блага  выше  тех,  за
которые  держатсЯ  они.  Џревозносите  сколько угодно любителей литературы -
богачу все равно покажетсЯ, что деньги сильнее ее...
     - Ќе понимаю, как это так бедность может быть сестрой высокого ума...
     -  Ћ, если бы соперник, принудивший  менЯ к воздержанию, был столь чист
душой, что мог бы внЯть просьбам! Ќо он  -  закоснелый разбойник и наставник
всех сводников...

        L•••V.

     [ќвмолп]  Љогда  квестор,  у  которого  Я служил, привез менЯ в Ђзию, Я
остановилсЯ в Џергаме. ЋставалсЯ Я там очень охотно, не столько ради удобств
дома,  сколько  ради  красоты  хозЯйского  сына;  однако Я старалсЯ изыскать
способ, чтобы отец не мог заподозрить  моей  любви.  Љак  только  за  столом
начинались разговоры о красивых мальчиках, Я приходил в такой искренний раж,
с такой суровой  важностью  отказывалсЯ  позорить  свой  слух  непристойными
разговорами,  что  все,  в  особенности мать, стали смотреть на менЯ, как на
философа. “же Я начал водить мальчика в гимнасий, руководить его  занЯтиЯми,
учить  его  и  следить  за  тем, чтобы ни один из охотников за красавцами не
проникал в дом. Ћднажды, в праздник, покончив уроки раньше обыкновенного, мы
возлежали  в  триклинии,  -  лениваЯ  истома, последствие долгого и веселого
праздника, помешала нам добратьсЯ до наших комнат. ‘реди ночи Я заметил, что
мой мальчик бодрствует. ’огда Я робким шепотом вознес моление:
     - Ћ, ‚енера-владычица! - сказал Я, - если Я поцелую этого мальчика так,
что он не почувствует, то наутро подарю ему пару голубок.
     “слышав о награде  за  наслаждение,  мальчик  принЯлсЯ храпеть.  ’огда,
приблизившись  к  притворщику,  Я  осыпал  его  поцелуЯми.  „овольный  таким
началом, Я поднЯлсЯ ни свет ни зарЯ  и  принес  ему ожидаемую пару  отменных
голубок, исполнив таким образом свой обет.

        L•••VI.

     Ќа следующую ночь, улучив момент, Я изменил молитву:
     - …сли дерзкой рукой Я поглажу его и он не почувствует, - сказал Я, - Я
дам ему двух лучших боевых петухов.
     Џри  этом  обещании  милый  ребенок  сам придвинулсЯ ко мне,  опасаЯсь,
думаю, чтобы  Я сам не заснул. “спокаиваЯ его  нетерпение,  Я с наслаждением
гладил все его тело,  сколько  мне было угодно. Ќа другой же день, к великой
его радости, принес ему  обещанное. Ќа третью ночь Я при  первой возможности
придвинулсЯ к уху притворно спЯщего.
     - Ћ,  боги бессмертные! - шептал Я. - …сли Я добьюсь от спЯщего счастьЯ
полного  и  желанного,  то   за  такое  благополучие  Я  завтра  подарю  ему
превосходного македонского скакуна, при том,  однако, условии, что он ничего
не заметит.
     Ќикогда еще мальчишка  не спал так крепко.  џ сначала наполнил руки его
белоснежной  грудью, затем прильнул к нему  поцелуем  и,  наконец,  слил все
желаниЯ в  одно.  ‘ раннего  утра засел он  в  спальне,  нетерпеливо  ожидаЯ
обещанного. Ќо  сам понимаешь,  купить  голубок или петухов куда  легче, чем
конЯ; да и побаивалсЯ Я, как  бы из-за  столь крупного подарка не показалась
щедрость моЯ подозрительной.  Џоэтому, проходив несколько часов, Я  вернулсЯ
домой и взамен подарка поцеловал мальчика. Ќо он,  оглЯдевшись  по сторонам,
обвил мою шею руками и осведомилсЯ:
     - “читель, а где же скакун?

        L•••VII.

     •отЯ  этой  обидой  Я  заградил  себе  проторенный  путь,  однако скоро
вернулсЯ  к  прежним  вольностЯм.  ‘пустЯ  несколько  дней,  попав  снова  в
обстоЯтельства  благоприЯтные  и  убедившись,  что  родитель  храпит, Я стал
уговаривать отрока смилостивитьсЯ надо мной, то есть позволить мне доставить
ему удовольствие, словом, все, что может сказать долго сдерживаемаЯ страсть.
Ќо он, рассердившись всерьез, твердил все времЯ: "‘пи, или Я скажу отцу".
     Ќо нет  трудности,  которой  не  превозмогло  бы  нахальство!  Џока  он
повторЯл:  "ђазбужу  отца",   -   Я  подполз  к  нему  и  при  очень  слабом
сопротивлении   добилсЯ  успеха.  Ћн  же,  далеко  не  раздосадованный  моей
проделкой, принЯлсЯ жаловатьсЯ: и обманул-то Я его,  и насмеЯлсЯ, и выставил
на посмешище товарищам, перед которыми он хвасталсЯ моим богатством.
     - Ќо ты увидишь,  -  заключил он, - Я совсем на  тебЯ не похож. …сли ты
чего-нибудь хочешь, то можешь повторить.
     €так, Я, забыв все обиды, помирилсЯ с мальчиком и, воспользовавшись его
благосклонностью, погрузилсЯ в сон. Ќо отрок, бывший как раз в страдательном
возрасте,  не удовлетворилсЯ  простым повторением. Џотому  он  разбудил менЯ
вопросом: "•очешь еще?" ќтот труд еще не был мне в тЯгость. Љогда же он, при
сильном с  моей стороны  охании и  великом  потении,  получил  желаемое,  Я,
изнемогши от наслаждениЯ, снова заснул. Њенее чем через час он принЯлсЯ менЯ
тормошить, спрашиваЯ:
     - Џочему мы больше ничего не делаем?
     ’ут Я, в самом деле обозлившись на то, что он все менЯ  будит,  ответил
ему его же словами:
     - ‘пи, или Я скажу отцу!

        L•••VIII.

     Ћбодренный этими рассказами, Я стал расспрашивать старика, как человека
довольно сведущего, о времени написаниЯ некоторых картин, о темных длЯ  менЯ
сюжетах,  о причинах нынешнего упадка, сведшего на нет искусство, - особенно
живопись, исчезнувшую бесследно.
     -  Ђлчность к деньгам все изменила,  - сказал он. -  ‚ прежние времена,
когда  царствовала нагаЯ добродетель,  цвели  благородные искусства,  и люди
соревновались друг с  другом,  чтобы ничто полезное не  осталось скрытым  от
будущих поколений. „емокрит, этот второй ѓеркулес, выжимал соки разных  трав
и  всю жизнь  свою  провозилсЯ с камнЯми  да растениЯми, силЯсь  открыть  их
живительную силу. ќвдокс состарилсЯ  на горной вершине, следЯ  за  движением
светил; •рисипп  трижды  очищал чемерицей  душу, дабы подвигнуть  ее к новым
исканиЯм. ‹исипп умер от голода, не будучи в  состоЯнии оторватьсЯ от работы
над отделкой одной статуи. Ђ Њирон, скульптор  столь  великий, что, кажетсЯ,
он мог в  меди запечатлеть души людей и животных, не оставил наследников. Њы
же,  погрЯзшие  в  вине  и  разврате,  не  можем  даже  завещанного предками
искусства изучить; нападаЯ на старину,  мы  учимсЯ и учим только пороку. ѓде
диалектика? ѓде астрономиЯ? ѓде вернейшаЯ дорога  к мудрости? Љто, спрашиваю
Я, ныне  идет в  храм и молитсЯ  о постижении  высот  красноречиЯ  и  глубин
философии? ’еперь даже о здоровье не  молЯтсЯ; зато, только  ступив на порог
ЉапитолиЯ, один обещает жертву, если похоронит богатого родственника, другой
- если выкопает клад, третий - если ему удастсЯ при жизни сколотить тридцать
миллионов.  „аже  учитель добродетели  и справедливости,  ‘енат, обыкновенно
обещает  ћпитеру  Љапитолийскому  тысЯчу  фунтов золота;  и  чтобы  никто не
гнушалсЯ корыстолюбием,  он даже  самого ћпитера  умилостивлЯет деньгами. Ќе
удивлЯйсЯ  упадку  живописи:  людЯм  ныне  груды  золота  приЯтнее  творений
какого-нибудь сумасшедшего грека - Ђпеллеса или ”идиЯ.

        LXXXIX.

     Ќо  Я  вижу,  ты  уставилсЯ  на  картину, где изображено падение ’рои -
поэтому попробую стихами рассказать тебе, в чем дело.

     (‚‡џ’€… ’ђЋ€)
     “же фригийцы жатву видЯт десЯтую
     ‚ осаде, в жутком страхе; и колеблетсЯ
     „оверье эллинов к Љалханту вещему.
     Ќо вот влекут по слову бога „елийского
     „еревьЯ с €ды. ‚от под секирой падают
     ‘тволы, из коих строЯт конЯ зловещего.
     ђазверзлись недра, вскрыт потайной ковчег конЯ,
     —тоб в нем укрыть отрЯд мужей, разгневанных
     „есЯтилетней бойней. ‘крылись мрачные
     ‚ свой дар данайцы и затаили месть.
     Ћ родина! мнилось, прогнан тысЯчный флот врагов,
     ‡емлЯ от войн свободна. ‚се нам твердит о том:
     € надпись на коне, и лукавый лжец ‘инон,
     € собственный наш разум мчит нас к гибели.
     “же бежит из ворот толпа свободнаЯ,
     ‘пешит к молитве; слезы по щекам текут.
     „а, слезы рождают радость пугливых душ.
     €х прежде страх выжимал... Ќо вот, растрепав власы,
     Ќептуна жрец, ‹аокоон, возвысил глас,
     Љрича над всей толпой, и быстро взметнул копье.
     Ћн метит в чрево, но ослабил руку рок,
     € дрот отпрЯнул... ’ак оправдан был обман.
     ‚отще вторично он поднимает бессильно длань
     € в бок разит секирой двухконечною.
     ‡агудели в чреве юноши сокрытые,
     Љолосс деревЯнный дышит страхом недругов...
     ‚езут в коне плененных, что пленЯт Џергам
     € бой закончат новым хитроумием.
     ‚от снова чудо! ѓде ’енедос из волн морских
     •ребет подъемлет, там, кичась, кипЯт валы
     €, раздробившись, вновь назад бросаютсЯ, -
     ’ак часто плеск гребцов далеко разноситсЯ,
     Љогда в тиши ночной в волнах корабли плывут
     € громко стонет гладь под ударами дерева.
     ЋглЯнулись мы: и вот два змеЯ кольчатых
     Џлывут к скалам, раздувши груди грозные,
     Љак два струга, боками роют пену волн
     € бьют хвостами. ‚ море гривы косматые
     Ћгнем, как жар, горЯт, и молниеносный свет
     ‡ажег валы, от шипа змей дрожащие...
     Ћнемели все... Ќо вот в свЯщенных инфулах,
     ‚ фригийском платье оба близнеца стоЯт,
     ‹аокоона дети. ‡меи блестЯщие

     Ћбвили их тела, и каждый ручками
     “персЯ в пасть змеи, не за себЯ борЯсь,
     Ђ в помощь брату. ‚о взаимной жалости
     € в страхе друг за друга смерть застала их.
     ‘пешит скорей отец спасать сыновей своих.
     ‘паситель слабый! ђинулись чудовища
     €, сытые смертью, старца наземь бросили.
     € вот меж алтарей, как жертва, жрец лежит,
     †алеЯ ’рою. ’ак, осквернив алтарь свЯтой,
     Ћбреченный град навек отвратил лицо богов.
     …два ”ебеЯ светлый свой Явила луч,
     ‚едЯ за собою звезды Ярким факелом,
     Љак средь троЯнских войск, оглушенных вином и сном,
     „анайцы вскрыли дверь, и вышли вон бойцы.
     Ћсмотрев оружье, вожди расправлЯют грудь.
     ’ак часто, разлучась с ”ессалийским Ярмом, скакун,
     ЏускаЯсь в бой, прЯдет могучей гривою.
     Ћбнажив мечи, трЯсут щитами круглыми
     € в бой бегут. Ћдин опьЯненных бьет
     € превращает в смерть их безмЯтежный сон,
     „ругой, зажегши факел о свЯтой алтарь,
     Ћгнем свЯтынь троЯнских с ’роей боретсЯ.

     •‘. Ќо тут люди, гулЯющие под портиками, принЯлись  швырЯть  камнЯми  в
декламирующего  ќвмолпа. Ћн же,  привыкший  к  такого  рода поощрению  своих
талантов, закрыл голову и опрометью бросилсЯ из храма. џ испугалсЯ, как бы и
менЯ за поэта не принЯли, и побежал  за ним  до самого побережьЯ; как только
мы вышли из полосы обстрела, Я сказал ќвмолпу:
     - ‘кажи, пожалуйста, что  это за  болезнь у  тебЯ?  Ќеполных  два  часа
говорил Я с тобою, и за это  времЯ ты произнес  больше поэтических слов, чем
человеческих. Ќеудивительно, что народ  преследует тебЯ камнЯми. џ,  в конце
концов,  тоже  наложу  за  пазуху  булыжников  и,   если  ты  опЯть  начнешь
неистовствовать, буду пускать тебе кровь из головы.
     - ќх,  юноша, юноша, - ответил ќвмолп,- точно мне  в диковинку подобное
обращение:  как  только Я  войду  в  театр  длЯ декламации  -  всегда  толпа
устраивает мне такую же  встречу. Ќо  чтобы не поссоритьсЯ  и  с тобою, Я на
весь сегоднЯшний день воздержусь от этой пищи.
     - •орошо, если ты клЯнешьсЯ на сегоднЯ  удержатьсЯ  от словоизвержениЯ,
то отобедаем вместе...
     џ поручаю сторожу моего жилища приготовить скромный обед...
     •‘1. ...  вижу: прислонившись к стенке, с утиральниками и скребницами в
руках, стоит ѓитон печальный, смущенный.  ‚идно  было,  что на  новой службе
удовольствиЯ  немного. ‘тал  Я  к нему присматриватьсЯ, а он  обернулсЯ и  с
повеселевшим лицом воскликнул:
     -  ‘жальсЯ,  братец. Љогда поблизости  нет  оружиЯ, Я говорю  от  души:
отними менЯ у этого  кровожадного  разбойника, а  за  проступок, в котором Я
искренно  каюсь, накажи  своего судью, как хочешь.  „лЯ  менЯ,  несчастного,
будет утешением и погибнуть по твоей воле.
     ЋпасаЯсь,  как  бы нас  не  подслушали, Я  прервал  его жалобы. Ћставив
ќвмолпа - он и в бане  не  унЯлсЯ  и снова задекламировал,-  темным, грЯзным
коридором Я  вывел  ѓитона на  улицу и  поспешил в  свою  гостиницу. ‡аперев
двери, Я крепко обнЯл его и поцелуЯми вытер слезы на его лице. „олго ни один
из нас не находил слов: все еще трепетала от рыданий грудь милого мальчика.
     -  Ћ, преступнаЯ  слабость! -воскликнул Я наконец. ’ы менЯ  бросил, а Я
тебЯ люблю;  в этой груди,  где зиЯла огромнаЯ рана, не осталось даже рубца.
—то скажешь, потворщик чужой любви? ‡аслужил ли Я такую обиду?
     ‹ицо  ѓитана,  когда  он  услыхал,  что  стараЯ  любовь  жива  во  мне,
проЯснилось...
     - Ќикого, кроме  тебЯ,  не назначил  Я  судьей нашей любви!  Ќо  Я  все
забуду, перестану  жаловатьсЯ, если  ты  действительно, по  чистой  совести,
хочешь загладить свой проступок.
     ’ак,  со слезами  и стонами,  изливал Я  перед ѓитоном свою душу. Ћн же
говорил, вытираЯ плащом слезы:
     -  ќнколпий, Я взываю  к твоей  памЯти: Я ли тебЯ покинул,  или ты менЯ
предал?  Ќе отрицаю  и  признаю,  что,  видЯ двух  вооруженных,  Я  пошел за
сильнейшим.

     ’ут  Я, обнЯв руками его  шею, осыпал поцелуЯми грудь, полную мудрости,
и, чтобы  он не сомневалсЯ в прощении  и  в искренней дружбе, вспыхнувшей  в
моем сердце, прильнул к нему всем телом.
     •‘II. “же совсем стемнело,  и хозЯйка хлопотала, приготовлЯЯ заказанный
обед, когда ќвмолп постучалсЯ в дверь.
     -  ‘колько вас? -  спрашиваю Я, а сам внимательно разглЯдываю в дверную
щелку, нет ли с ним  Ђскилта. “бедившись, что он один, Я  тотчас же  впустил
гостЯ. Ћн первым долгом разлегсЯ на  койке и,  осмотрев накрывавшего на стол
ѓитона, кивнул мне головой и сказал:
     - Ђ ѓанимед твой недурен. Њы нынче прекрасно устроимсЯ.
     ќто начало мне не слишком понравилось,  и Я испугалсЯ, не принЯл ли Я в
дом второго  Ђскилта. Љогда  же  ѓитон  поднес ему выпить,  он  привстал  со
словами:
     - ‚о всей бане нет никого, кто был бы мне больше по душе, чем ты.
     ‘  жадностью  осушив  кубок,  он  начал  уверЯть,  что никогда  еще  не
пересыхало у него горло так, как сегоднЯ.
     - ‚едь менЯ, - жаловалсЯ он,- пока Я  мылсЯ,  чуть не избили только  за
то, что Я вздумал прочесть сидевшим на закраине бассейна одно стихотворение;
когда же менЯ из бани вышибли- совсем  как, бывало, из  театра,-  Я принЯлсЯ
рыскать  по всем углам,  во все горло призываЯ  ќнколпиЯ.  ‘ другой стороны,
какой-то  молодой  человек,  совершенно  голый  -  он,  оказываетсЯ, потерЯл
платье, -  громко и ничуть не  менее сердито  звал  ѓитона. Ќадо  мною  даже
мальчишки  издевались,  как над помешанным, нахально  менЯ передразниваЯ;  к
нему же, наоборот, окружившаЯ его огромнаЯ толпа относилась одобрительно и с
почтительным изумлением.  €бо  он обладал  оружием  такой величины, что  сам
человек казалсЯ  привешенным к  этому  амулету.  Ћ,  юноша  работоспособный!
„умаю,  сегоднЯ начнет, послезавтра  кончит. Ђ посему  и за помощью  дело не
стало: живо  отыскалсЯ какой-то  римский  всадник,  как  говорили,  лишенный
чести; завернув юношу в свой плащ, он повел его домой,  видно,  чтобы одному
воспользоватьсЯ  такой  находкой.  Ђ  Я  и  своей  бы  одежи  не  получил от
гардеробщика, не приведи Я свидетелЯ. Ќастолько  выгоднее упражнЯть уд,  чем
ум.
     ‚о времЯ рассказа ќвмолпа  Я поминутно менЯлсЯ в лице: при злоключениЯх
нашего  врага  Я смеЯлсЯ, при удачах печалилсЯ.  ’ем не менее Я молчал,  как
будто всЯ  эта историЯ  менЯ не  касалась, и стал перечислЯть кушаньЯ нашего
обеда. ...
     •‘III. ‚се позволенное  - противно, и вЯлые, заблудшие души стремЯтсЯ к
необычному.

     Ќе люблю доходить до цели сразу,
     Ќе мила мне победа без препЯтствий
     ЂфриканскаЯ дичь мне нежит небо,
     Џтиц люблю Я из стран фасийских колхов,
     €бо редки они. Ђ гусь наш белый
     €ли улитка с крылами расписными
     Џахнут чернью. Љлювыш за то нам дорог,
     —то, пока привезут его с чужбины,
     ‚озле ‘иртов немало судов потонет.
     Ђ барвена претит. Њилей подружка
     Ќам жены. Љиннамон ценнее розы.
     ’о, что стоит трудов,- всего прекрасней.

     - ’ак вот  как,  - говорю,  - ты  обещал сегоднЯ  не стихоплетствовать?
‘жальсЯ,  пощади  нас,  - мы  никогда не побивали тебЯ  камнЯми.  ‚едь  если
кто-нибудь из тех, что  пьют тут же в гостинице, пронюхает, что тут поэт, он
всех  соседей  взбудоражит, и  всех нас заодно  вздуют.  ‘жальсЯ!  ‚спомни о
пинакотеке или о банЯх.
     Ќо ѓитон, нежнейший  из отроков,  стал порицать мою речь, говорЯ, что Я
дурно поступаю,  обижаЯ  старшего,  и, забыв долг  хозЯина,  бранью  как  бы
уничтожаю любезно  предложенное  угощение. Ћн  прибавил  еще много учтивых и
благовоспитанных слов, которые весьма шли к его прекрасной наружности.
     •‘1V.- Ћ, - воскликнул  ќвмолп, - о, как счастлива мать, родившаЯ  тебЯ
таким! Њолодец! ђедко сочетаетсЯ мудрость с красотою. Ќе думай, что ты даром
тратил слова: поклонника горЯчего обрел ты. џ возглашу хвалу  тебе в песнЯх.
Љак учитель и  хранитель,  пойду Я  за  тобою всюду,  даже туда, куда  ты не
велишь ходить: этим Я не обижу ќнколпиЯ: он любит другого.
     •орошо послужил  и ќвмолпу тот солдат, что отнЯл  у менЯ меч, а то бы Я
его  кровью залил  кипевший  в душе моей  гнев  против  Ђскилта.  ѓитон  это
заметил.  Џод  предлогом,   что  идет   за  водой,  он  покинул  комнату   и
своевременным уходом смЯгчил мой гнев.
     -  ќвмолп,- сказал Я, поутихнув немного,  - лучше уж ты стихами говори,
чем выражать такие желаниЯ. џ вспыльчив, а ты похотлив. ’ы видишь, что мы не
сходимсЯ  характерами.  ’ы  менЯ  за  сумасшедшего  принимаешь?  ’ак  уступи
безумию, иными словами, проваливай немедленно.
     Џораженный  этим  заЯвлением,  ќвмолп даже  не спросил о причинах моего
гнева, но  поспешно  выбежал  из  комнаты,  запер менЯ,  ничего подобного не
ожидавшего, в моей комнате и, забрав с собой ключ, ринулсЯ на поиски ѓитона.
‘идЯ  взаперти,  Я  решил повеситьсЯ; и  уже поставил  кровать  стоймЯ около
стены, уже всунул голову в петлю,  как вдруг двери распахнулись, и в комнату
вошли ѓитон с  ќвмолпом. Ћни вернули менЯ к  жизни, не допустив до  рокового
шага. ѓитон, немедленно перейдЯ от огорчениЯ к гневу, поднЯл крик и, толкнув
менЯ обеими руками, повалил на кровать.
     -  ’ы ошибсЯ, ќнколпий, -  вопил он, - полагаЯ, что раньше  менЯ можешь
умереть. џ первый, еще в доме Ђскилта, искал меча. Ќе найди Я тебЯ, давно бы
был Я на дне пропасти: сам знаешь, недалека смерть от ищущих ее. ѓлЯди же на
то, чем хотел заставить менЯ любоватьсЯ.
     ‘ этими словами он выхватил из чехла у ќвмолпова слуги бритву и, дважды
полоснув себЯ по шее, пал к нашим ногам. џ взвизгнул и, грохнувшись вслед за
ним,  тем же  орудием пыталсЯ кончить жизнь. Ќо ни  Я  боли не  ощутил, ни у
ѓитона никакой  раны  не  оказалось. Ѓритва  была  не  выправлена и  нарочно
притуплена,  чтобы приучать  к  смелости подмастерий  цирюльника и набить им
руку. Џоэтому и слуга не испугалсЯ, когда у  него выхватили бритву, и ќвмолп
не остановил театрального самоубийства.
     •‘V.  Џока между влюбленными разыгрывалась эта комедиЯ, в комнату вошел
хозЯин с предложением обеда и, увидев все это безобразие и людей, катающихсЯ
по полу, вскричал:
     - —то вы - пьЯны?  €ли беглые рабы? €ли  и  то  и  другое? Љто  кровать
столбом  поставил? € зачем эти тайные приготовлениЯ? …й-богу, вы  за комнату
платить не хотите и ночью удрать  собираетесь! Ќо  это вам даром не пройдет.
“знаете вы, что этот дом не сирой вдовице принадлежит, а Њарку Њаницию.
     - ’ы -  угрожать?! - гаркнул на него ќвмолп и закатил ему основательную
оплеуху. •озЯин, изрЯдно  насосавшийсЯ со своими  гостЯми, запустил в голову
ќвмолпа  глинЯным  горшком, раскроил ему  лоб  и стремглав  пустилсЯ наутек.
ќвмолп, не снесЯ оскорблениЯ, схватил деревЯнный подсвечник и помчалсЯ вслед
за ним, частыми ударами мстЯ за  поруганную  честь. ђабы и  множество пьЯных
гостей выбежали на шум.
     џ же, воспользовавшись случаем отомстить ќвмолпу, обратно его не пустил
и,  расплатившись  с  буЯном  тою же  монетой,  без  всЯкой помехи  собралсЯ
воспользоватьсЯ  комнатой и  ночью.  Њежду  тем  поварЯта  и  всЯкаЯ  челЯдь
наседают  на поэта: один норовит  ткнуть  ему в  глаза  вертелом с  горЯчими
потрохами;  другой, схватив  кухонную рогатку,  стал в  боевую готовность; в
особенности какаЯ-то старуха, с гноЯщимисЯ  глазами,  в непарных  деревЯнных
сандалиЯх,  подпоЯсаннаЯ  грЯзнейшим  холстЯным  платком,  притащив огромную
цепную собаку, науськивала ее на ќвмолпа. Ќо  тот своим подсвечником отражал
все опасности.
     •‘VI.  Њы видели всю  эту суматоху  сквозь дырку  в  двери,  только что
пробитую  самим  ќвмолпом: убегаЯ из  комнаты, он выломал  ручку.  Њне  было
приЯтно смотреть,  как его  бьют, ѓитон же,  по обычной  своей  доброте, все
порывалсЯ распахнуть двери и броситьсЯ на помощь гибнувшему. ѓнев мой еще не
утих, Я не мог сдержать руки и дал сострадательному мальчику крепкого щелчка
в  голову. Ћн заплакал от боли и присел на постель. џ же то одним, то другим
глазом подглЯдывал  в дырочку и  от  души  наслаждалсЯ  бедствиЯми  ќвмолпа,
словно  самым вкусным  лакомством. Ќо тут в самую  свалку врезались носилки,
несомые  двумЯ  рабами; в  них возлежал  домоправитель  Ѓаргат, которого шум
потасовки поднЯл  из-за стола.  •одить он не мог, ибо  болел ногами. „олго и
сердито ругал он бродЯг и пьЯниц, как вдруг, заметив ќвмолпа, вскричал:
     - ’ы ли это, превосходнейший поэт? € не рассеЯлись в мгновение ока пред
тобою эти скверные рабы? € они посмели поднЯть на тебЯ руки?..
     -  ‘ожительница моЯ что-то  нос  задирать стала. Џоэтому,  если  любишь
менЯ, отделай ее в стихах, чтоб она устыдилась...
     •‘VII. Џока ќвмолп  перешептывалсЯ с Ѓаргатом, в трактир вошел глашатай
в  сопровождении  общественного   служителЯ  и  изрЯдной  толпы  любопытных.
ђазмахиваЯ более дымЯщим, чем светЯщим факелом, он возгласил:
     - Ќедавно сбежал из  бань мальчик, 16  лет, кудрЯвый, нежный, красивый,
по  имени  ѓитон.  ’ысЯча  нуммов  тому,  кто  вернет  его  или  укажет  его
местопребывание.
     ’ут же, рЯдом с глашатаем, стоЯл Ђскилт в пестрой одежде, держа в руках
серебрЯное блюдо с  обещанной наградой и правительственным актом. џ приказал
ѓитону  живо залезть под кровать  и уцепитьсЯ  руками  и ногами  за ременную
сетку кровати,  на которой  держалсЯ тюфЯк, и так, вытЯнувшись  под тюфЯком,
спасатьсЯ  от рук  сыщиков,  как некогда  спасалсЯ  “лисс,  висЯ  под брюхом
барана.  Ќе  медлЯ,  ѓитон  повиновалсЯ и так умело повис на  матрасе, что и
“лисса  за поЯс заткнул. џ же, чтоб устранить всЯкое подозрение, набросал на
кровать  одежду,  придав  ей такой вид, будто на ней сейчас валЯлсЯ  человек
моего роста. Њежду тем Ђскилт, осмотрев вместе с общественным служителем все
комнаты, подошел и к моей и тут преисполнилсЯ надеждами, тем более что нашел
дверь тщательно запертой. Ћбщественный служитель, всунув в щелку топор, живо
сломал замок. џ упал к ногам  Ђскилта, заклинаЯ его старой  дружбой, памЯтью
былых, вместе пережитых страданий, еще хоть раз показать мне братца.
     - џ  знаю,  Ђскилт,- восклицал  Я,  желаЯ сделать более  правдивыми мои
притворные мольбы, - Я знаю, ты убить  менЯ пришел: иначе зачем тебе топоры?
Ќасыть  же гнев свой;  на, руби мою  шею, пролей кровь, за которой ты ЯвилсЯ
под предлогом иска.
     Ђскилт смЯгчилсЯ. Ћн сказал, что ищет лишь беглеца; он не  хочет смерти
молЯщего,  тем более, что  человек этот ему, несмотрЯ на размолвку, все-таки
дорог.
     •‘VIII. Ћбщественный же служитель тем временем не дремал, но, вырвав из
рук  трактирщика длинную трость, сунул ее  под  кровать  и  стал  обыскивать
каждую дырочку в стене. ‡атаив дыхание, ѓитон, чтобы спастись от ударов, так
крепко прижалсЯ к тюфЯку, что лицом касалсЯ постельных клопов...
     ‚  комнату ворвалсЯ ќвмолп,  которого теперь  не  удерживали  сломанные
двери.
     - Њои! - завопил он  в сильном возбуждении. - ЊоЯ тысЯча нуммов: догоню
сейчас глашатаЯ,  заЯвлю,  что  ѓитон  у  тебЯ  и предам тебЯ,  как ты  того
заслуживаешь.
     џ упал на колени перед непреклонным, умолЯЯ не добивать умирающего.
     - “ тебЯ  были бы основаниЯ так горЯчитьсЯ, - говорил  Я, -  если бы ты
мог  указать выданного  тобою. ‚  суматохе  мальчик  сбежал,  не  могу  даже
представить куда. “молЯю, ќвмолп, найди мальчика и возврати хотЯ бы Ђскилту.
     Џока Я  убеждал уже начинавшего  верить  ќвмолпа,  ѓитон,  не будучи  в
состоЯнии  дольше  сдерживатьсЯ,  трижды  подрЯд,  чихнул так,  что  кровать
затрЯслась. ќвмолп, оглЯнувшись на шум,  пожелал ѓитону долго здравствовать.
ЏоднЯв матрас, он увидел нашего  “лисса,  которого и голодный –иклоп пощадил
бы.
     -  ќто что  такое, разбойник?  - спросил он. - Џойманный с поличным, ты
еще смеешь врать?  ‚едь если  бы некий бог, указующий  пути человеческие, не
заставил висЯщего мальчика  подать мне знак,  Я бы сейчас  металсЯ  по  всем
трактирам, ища его...
     ѓитон,  куда  более ласковый,  чем  Я,  первым  делом  приложил  к  его
рассеченному  лбу  намасленной  паутины;  затем,  взЯв  себе  его изодранное
платье, одел  ќвмолпf  своим плащом,  обнЯл  его и,  когда тот  размЯк, стал
ублажать его поцелуЯми.
     -  Џод  твое, дорогой отец,- говорил он,-  под твое покровительство  мы
отдаем себЯ. …сли ты любишь твоего ѓитона, спаси его. ЊенЯ пусть сожжет злой
огонь!  ЊенЯ  пусть  поглотит  бурное  море!  џ  причина,  Я  источник  всех
злодеЯний! Џогибну Я, и враги помирЯтсЯ...
     •‘IX. - џ-то всегда и везде  так живу, что стараюсь использовать всЯкий
день, точно это последний день моей жизни...- сказал ќвмолп...
     ‘о слезами просил и умолЯл Я его вернуть мне свое расположение: любЯщие
не властны в ужасном чувстве  ревности, но впредь ни словом, ни делом  Я его
не оскорблю. Џусть он,  как  подобает  наставнику в  искусстве  прекрасного,
излечит свою душу от этой Язвы так,  чтобы и рубца  не осталось. „олго лежит
снег на необработанных диких местах; но где землЯ блестит от плуга, он  тает
скорее инеЯ. ’ак  же  и гнев в сердце человеческом: он  долго  владеет умами
дикими, скользит мимо утонченных.
     - ‡наешь, - сказал ќвмолп,- ты прав. ќтим поцелуем Я  кончаю все ссоры.
‚от! €так, чтобы все пошло гладко, собирайте вещи и идите за мной, или, если
угодно, Я пойду за вами.

     Ћн еще не кончил,  как кто-то громко постучалсЯ, и  на  пороге поЯвилсЯ
матрос со всклокоченной бородой.
     - —его  ты копаешьсЯ, ќвмолп,-  сказал он, - словно не знаешь, что надо
поторапливатьсЯ?
     ЌемедлЯ мы встали,  и ќвмолп, разбудив своего слугу, приказал ему нести
поклажу. џ  же, с  помощью  ѓитона, свернул  все, что  нужно на  дорогу,  и,
помолившись звездам, взошел на корабль...
     ‘. "ЌеприЯтно, что мальчик приглЯнулсЯ гостю? Ќо  что же из того? ђазве
лучшее  в  природе  не  есть общее  достоЯние?  ‘олнце  всем светит. ‹уна  с
бесчисленным сонмом звезд даже зверей выводит на добычу. —то  красивее воды?
Ћднако  длЯ всех она  течет. Џочему же  только  любовь должна быть предметом
кражи, а  не  наградой? Ќе  желаю  Я благ  таких,  каким никто завидовать не
будет. Џритом - один, да еще  старый, - совсем не опасен: если он и позволит
себе что-нибудь, так из-за одной одышки у него ничего не получитсЯ."
     “спокоив  ревнивую  душу  такими уверениЯми и обернув туникой голову, Я
вздремнул.  ‚друг, словно  судьба нарочно решила сломить мою  стойкость, над
навесом кормы чей-то голос проныл:
     - ‡начит, он надо мной насмеЯлсЯ?
     ќтот  знакомый ушам моим мужской  голос заставил менЯ вздрогнуть. ‚след
за тем какаЯ-то не менее возмущеннаЯ женщина сказала, кипЯ негодованием:

     - …сли  какой-нибудь бог предаст ѓитова в мои руки,  устрою  же Я прием
этому беглецу.
     “  нас обоих кровь в жилах  застыла  от этой  неожиданности. џ,  словно
терзаемый  страшным  сновидением, долго  не мог овладеть голосом.  Џересилив
себЯ, дрожащими руками Я принЯлсЯ дергать за полу спЯщего ќвмолпа.
     - ‡аклинаю тебЯ честью, отец, можешь ли ты сказать мне, чей это корабль
и кто на нем едет?
     Ќедовольный беспокойством, ќвмолп проворчал:
     - ‡атем ли ты заставил  нас выбрать  самое  укромное  место на  палубе,
чтобы не давать нам покоЯ? ЏрибавитсЯ тебЯ, что ли, если Я скажу, что хозЯин
кораблЯ - тарентинец ‹их, и везет он в ’арент изгнанницу ’рифену?
     ‘I.  џ  затрепетал,  как  громом  пораженный,  и,  обнажив  себе   шею,
воскликнул:
     - Ќу, теперь, судьба, ты окончательно добила менЯ.
     Ђ ѓитон, лежавший у  менЯ  на груди,  даже  потерЯл  сознание. Ќо  лишь
только, сильно пропотев, мы пришли в себЯ, Я обнЯл колени ќвмoлпа и сказал:
     - ‘жальсЯ над погибающими. ЏротЯни нам руку помощи ради  общности твоих
и  моих желаний. ‘мерть уже около нас и, если ты не  спасешь  нас, она будет
длЯ нас благодеЯнием.
     Ћгорошенный тем, что  сы боимсЯ чьей-то ненависти, ќвмолп стал клЯстьсЯ
богами  и богинЯми, что  не имел ни  малейшего понЯтиЯ о случившемсЯ, что не
было у него на уме никакого коварного обмана, что без всЯкой задней мысли и,
напротив,  с  самой чистой  совестью  взЯл  он нас с собою на  это судно, на
котором он заранее обеспечил себе место.
     - ѓде же, - говорит, - тут опасность? € что это за ѓаннибал такой  едет
с  нами?  “ж не скромнейший  ли это из  людей, ‹их-тарентинец, что  ЯвлЯетсЯ
хозЯином не только этого судна, которым он сейчас правит, но сверх того, еще
и нескольких поместий, и торгового  дома, и везет он теперь на корабле своем
груз,  который должен доставить на рынок? ’ак  вот он  каков,  этот Љиклоп и
архипират,  который  нас  везет.  Љроме  него,   на  корабле  находитсЯ  еще
прекраснейшаЯ из  женщин, ’рифена,  она ради  своего удовольствиЯ  ездит  по
свету.
     - Ќо это как раз те, от кого мы бежим,- возразил ѓитон и тут же изложил
оторопелому ќвмолпу причину их ненависти и угрожающей нам опасности.
     Џоэт смутилсЯ  и,  не знаЯ,  что бы  такое посоветовать,  велел каждому
изложить свое мнение.
     -  Џредставим себе,- добавил он, - что мы попали  в пещеру  к Љиклопу и
нам необходимо отыскать какой-нибудь способ из нее  выбратьсЯ,  если только,
конечно,  мы не предпочтем  броситьсЯ в  море  и тем  избавитьсЯ  от  всЯкой
опасности.
     - Ќет, -  возразил  ему  на  это ѓитон,-  ты лучше  постарайсЯ  убедить
кормчего зайти в какой-нибудь порт, за что, разумеетсЯ, ему будет заплачено.
‘кажи ему, что твой брат совсем помирает от морской болезни. Ђ чтобы кормчий
из состраданиЯ уступил твоей просьбе,  эту выдумку можешь приправить слезами
и растерЯнным выражением лица.
     - ќто невозможно, -  возразил ќвмолп, -  большому судну нелегко зайти в
порт, да и неправдоподобным может показатьсЯ, что брат ослабел так скоро.  Љ
тому же возможно, что ‹их сочтет своей обЯзанностью взглЯнуть на больного. Ђ
ты сам знаешь,  кстати ли нам будет звать  хозЯина к  беглецам. Ќо  допустим
даже, что корабль  может свернуть с  пути  к  далекой  цели, а ‹их не станет
обходить койки с больными; каким же образом  сойдем мы на  берег  так, чтобы
никто  не обратил на нас вниманиЯ? ‘ покрытыми  головами или с  непокрытыми?
…сли с  покрытыми,  то кто  же не  захочет протЯнуть  больному руку?  …сли с
непокрытыми, то не значит ли это - выдать себЯ с головой?
     ‘II.- Ђ  не  лучше  ли было  бы,- воскликнул Я,- пойти прЯмо  напролом:
спуститьсЯ  по  веревке в шлюпку  и, обрезав  канат, остальное  предоставить
судьбе? ’ебЯ, ќвмолп, на этот  рискованный шаг Я, конечно, не приглашаю. —то
за необходимость невинному человеку подвергатьсЯ  опасности из-за  других? џ
вполне  удовольствуюсь надеждой  на какой-нибудь  случай, который может  нам
помочь во времЯ спуска.
     - ‘овет неглупый, - сказал ќвмолп,- если бы только  была возможность им
воспользоватьсЯ. —то  же, по-твоему, так никто и  не увидит, когда вы будете
уходить? Ћсобенно, как ускользнете вы от глаз  неусыпного кормчего,  который
всю  ночь  напролет наблюдает  за движением  созвездий?  …сли бы  он  даже и
заснул, вы не могли бы  надуть его иначе, как устроив побег с другой стороны
судна.  Ђ спускатьсЯ  вам придетсЯ как раз  через корму, около  самого рулЯ,
потому  что  именно  там  привЯзан канат,  держащий  лодку.  Љроме  того,  Я
удивлЯюсь,  ќнколпий, как  тебе не  пришло  в голову, что  в лодке постоЯнно
находитсЯ матрос, который днем и ночью стережет  ее, и что этого караульного
удалить оттуда  никоим  образом невозможно? …го,  конечно, можно  убить  или
силою выбросить  за  борт, -  но  в  состоЯнии ли  вы это сделать,  - о  том
справьтесь  у  собственной смелости. Ђ  что  касаетсЯ  до того,  буду  ли  Я
сопровождать вас  или не  буду,  то нет  опасности, которую  Я отказалсЯ  бы
разделить с вами, если только  она дает какую-нибудь  надежду на спасение. џ
думаю,  что  и вы не  захотите ни с того ни с  сего рисковать своей  жизнью,
словно она ничего не стоит. Ђ вот что вы думаете на этот  счет? џ положу вас
между  всЯким  платьем в  кожаные  мешки,  свЯжу  их  ремнЯми, и  они  будут
находитьсЯ при мне, как моЯ поклажа. Ђ чтобы  вам можно было свободно дышать
и принимать пищу, горловины у  мешков  придетсЯ, конечно, завЯзать неплотно.
Џотом Я заЯвлю  во всеуслышание,  что, испугавшись сурового наказаниЯ,  рабы
мои ночью бросились  в  море.  Љогда  же  мы приедем  наконец  в  гавань,  Я
преспокойно вынесу  вас на  берег,  как кладь, не навлекаЯ  на себЯ  никаких
подозрений.
     - ‚еликолепно! -говорю Я. - ’ы собираешьсЯ запаковать нас,  точно мы со
всех сторон закупорены, и нам не приходитсЯ считатьсЯ с желудком, и точно мы
не храпим и не  чихаем.  ђазве  Я  только  что не  провалилсЯ с подобной  же
хитростью?  Ќо допустим, что  мы даже  сможем провести один день,  увЯзанные
таким образом.  —то же дальше? ‚друг нас дольше чем следует задержит на море
штиль или сильнаЯ непогода? —то тогда  делать? ‚едь даже на  одежде, котораЯ
долго оставалась  запакованной, поЯвлЯютсЯ  складки; даже листы  пергамента,
если их свЯзать вместе, в  конце концов покоробЯтсЯ. ’ак возможно  ли, чтобы
мы, юные и совершенно еще непривычные к таким тЯготам, могли долго пролежать
как  истуканы  в этой  куче  разного трЯпьЯ, увЯзанные  ремнЯми? Ќет,  нужно
постаратьсЯ   найти   какой-нибудь  другой   путь  к  спасению.  ‚от   лучше
рассмотрите-ка то, что Я придумал. “  ќвмолпа, как у человека, занимающегосЯ
литературной деЯтельностью, непременно должны быть при себе чернила. ќтим-то
средством   мы  и  воспользуемсЯ:  перекрасимсЯ  с  головы  до  ног  и  так,
превратившись в эфиопских рабов,  будем  служить тебе, радуЯсь, что  и пыток
несправедливых мы избежали, и фальшивой окраской врагов надули.
     - Љак бы не так! -сказал ѓитон.- ’ы,  пожалуй, предложишь  еще устроить
нам обрезание,  чтобы  сделатьсЯ похожими на иудеев;  в  подражание арабам -
проколоть  уши, а чтобы и галлы свободно могли принимать нас за своих, мелом
натереть   себе   лица.  ’очно  посредством  одной   только  окраски   можно
видоизменить   до  неузнаваемости  внешность  и  нет  никакой  необходимости
согласовать очень многое длЯ  того,  чтобы обман  хоть  немного  походил  на
правду. „опустим даже, что краска довольно долго не сойдет с лица, что вода,
случайно попав на тело, не будет оставлЯть на нем никаких пЯтен, что чернила
не перейдут  нам на  платье, - а они нередко  пристают к нему даже  и в  том
случае, когда к ним не прибавлено клею. Џрекрасно, но  каким образом сделаем
мы до безобразиЯ пухлыми свои губы? ђазве мы сможем щипцами искурчавить себе
волосы? €збороздить лбы  рубцами?  Ђ как  искривить нам  свои ноги? “длинить
пЯтки? Ћткуда взЯть бороду на чужеземный манер? €скусственнаЯ краска пачкает
тело,  но не менЯет его.  Џослушайте менЯ. ‚ нашем отчаЯнии  нам одно только
осталось - замотаем головы в одежды и погрузимсЯ в бездну.