леша,  вооружившись пудовым  молотом,  начинал "вдарЯть".  Џо  всей
видимости,  он был опытным молотобойцем. Њолот в его руках начинал двигатьсЯ
снизу,  от  самой  земли,  описывал в  воздухе круг  и  с  размаху вдарЯл по
раскаленному железу,  после чего  отскакивал в  сторону.  Ђлеша давал молоту
опуститьсЯ вниз,  опЯть почти до земли, и, не задерживаЯ кругового движениЯ,
снова  поднимал над  головой и  с  силой  опускал на  обрабатываемую деталь.
Љувалда кружилась в воздухе,  непрерывно наносЯ железу удары.  Љузнец только
поворачивал  нужной  стороной  обрабатываемую деталь  и  в  перерывах  между
ударами молота стукал по  ней  небольшим молотком.  ќти удары не  приносили,
однако ж,  никакой пользы,  а  производились как бы длЯ ритма.  Љогда кузнец
ударЯл не  по  успевшей остыть детали,  а  рЯдом с  ней,  то  есть просто по
наковальне, это служило Ђлеше сигналом к прекращению работы кувалдой.
     Ђлеша опускал молот на землю и,  опершись на его ручку, отдыхал, тЯжело
дыша  всеми  ребрами,  словно загнаннаЯ лошадь.  Ћт  обильного пота  рубашка
прилипала к телу, так что ребра были хорошо видны. Љузнец тем временем совал
успевшее потемнеть железо в горн и говорил мне:
     - Љачай.
     ’еперь наступала моЯ очередь доводить железо до белого калениЯ,  а себЯ
- до состоЯниЯ загнанной лошади, после чего Ђлеша снова начинал "вдарЯть", а
Я отдыхал. ’акое разделение труда и отдыха было, безусловно, необходимо, так
как если бы Ђлеше самому приходилось и раздувать горн и работать молотом, он
бы просто не выдержал. Ќедаром говоритсЯ: "Љуй железо, пока горЯчо". € Ђлеша
ковал, пока оно было горЯчо, Я же разогревал, пока оно не успевало растерЯть
остатки тепла.  ‚ результате мы оба выматывались.  Љ счастью, в нашей работе
часто  бывали спасительные перерывы,  когда кому-нибудь из  клиентов кузнеца
требовалось подковать лошадь,  починить колесо или что-нибудь еще.  ‚  таких
случаЯх все работы по изготовлению нашей телеги откладывались, и мы с Ђлешей
получали возможность отдохнуть.
     Ђлеша был  высокий,  почти на  голову выше  менЯ...  Я  хотел сказать -
парень или юноша,  но скажу лучше - мальчик, каким он осталсЯ в моей памЯти.
Ќаверно,  он был годом старше менЯ,  но очень худой (Я тоже,  нужно сказать,
был не толстый).  ‹ицо его поражало бледностью, без какого-либо следа загара
или  румЯнца  на  щеках.  ѓлаза  сидели  глубоко,  и  от  этого  он  казалсЯ
неприветливым,  суровым.  џ ни разу не видел, чтоб он улыбалсЯ. Љ тому же он
постоЯнно молчал.  Ћтец его  тоже не  отличалсЯ многословием.  ‚есь лексикон
его,  как мне показалось,  состоЯл из  двух фраз.  ЏерваЯ:  "Ђлеша,  вдарь",
втораЯ:  "Љачай".  ‘ первой фразой он обращалсЯ к сыну,  со второй - ко мне.
—то же касаетсЯ Ђлеши,  Я  не помню,  чтоб он сказал мне хоть слово.  Ћн все
делал молча,  с какой-то сосредоточенной, напрЯженной, тупой угрюмостью. Њне
начинало казатьсЯ,  что он  отупел от тЯжелой работы,  к  которой отец начал
приучать его с малых лет,  и вырос ограниченным,  недоразвитым, дефективным,
кем-то вроде дегенерата или, как теперь говорЯт, некоммуникабельным, что ли.
     Љогда у  нас получалсЯ перерыв в  работе,  он  не  принималсЯ болтать о
чем-нибудь,  как другие ребЯта,  а  выходил за  дверь,  садилсЯ на низенькой
лавочке,  стоЯвшей у  стены  кузницы,  и  молча смотрел на  зеленую лужайку,
пестревшую полевыми цветами,  на лесную опушку,  на небо. Џостепенно дыхание
его  становилось менее глубоким и  более ровным,  напрЯженное выражение лица
сменЯлось спокойным,  он  даже иногда бросал взглЯд в  мою  сторону,  если Я
сидел рЯдом,  и  мне казалось,  он  вот-вот заговорит,  но  он  только молча
вздыхал и  снова  с  каким-то  непонЯтным длЯ  менЯ  интересом разглЯдывал и
траву,  и  деревьЯ,  и  небо,  словно видел все это впервые.  џ  не  решалсЯ
заговорить с  ним:  думал,  он  сердитсЯ на  менЯ за то,  что ему приходитсЯ
делать длЯ нас телегу.
     ЋсновнаЯ задача  кузнеца заключалась в  том,  чтоб  выковать переднюю и
заднюю оси телеги.  „лЯ этого надо было как бы расплющить, растЯнуть в длину
два железных бруска так,  чтобы в средней части,  где оси крепЯтсЯ к телеге,
они  имели прЯмоугольное сечение,  а  по  краЯм,  где надевают колеса,  были
круглые.  ‚се  это  достигалось путем  горЯчей  обработки  железа,  то  есть
посредством  битьЯ  по  раскаленному  куску  железа  молотом.  ‚  теперешние
времена,  если  понадобитсЯ подобного рода  работа,  используют паровой  или
электрический молот,  длЯ  раздуваниЯ пламени в  горне включат электромотор,
тогда же  всЯ  эта  горЯчаЯ обработка производилась исключительно при помощи
мускульной силы.
     Ћднако все эти мучениЯ с горЯчей обработкой были лишь цветочки.  џгодки
поЯвились позже,  когда  началась  так  называемаЯ холоднаЯ  обработка.  ‚от
тогда-то Я и узнал, как говоритсЯ, почем фунт лиха. „лЯ того чтобы колеса не
соскочили с  телеги,  их  надо было закреплЯть гайками.  „лЯ этого на осЯх и
внутри гаек  надо  было делать винтовую нарезку.  —тоб сделать нарезку,  ось
укреплЯлась в вертикальном положении в тисках, и дальнейшаЯ обработка велась
при  помощи  инструмента,  известного в  технике  под  названием прибора длЯ
нарезки винтов вручную. ќтот прибор представлЯл собой как бы две соединенные
железные  рукоЯтки  или   два  рычага,   между  которыми  было  утолщение  с
четырехугольным отверстием.  ‚  это  отверстие вставлЯлись плашки,  то  есть
режущие детали из  твердой стали  с  винтообразными выступами.  Љогда плашки
навинчивались с  помощью  рычагов на  ось,  они  как  бы  снимали с  металла
стружку,  оставлЯЯ на  оси винтообразную бороздку.  Џри первом прокручивании
эти  бороздки были  неглубокие,  потом плашки в  приборе менЯлись на  такие,
которые оставлЯли на оси более глубокие следы...  и так до тех пор,  пока не
получалась хорошаЯ, полноценнаЯ нарезка.
     Ќарезку как гаек,  так и осей приходилось делать по холодному,  то есть
не  размЯгченному накаливанием  металлу,  так  как  плашки  не  должны  были
нагреватьсЯ,  иначе они быстро затупились бы и пришли в негодность.  ‘нимать
же  стружку  с  холодного  металла  было  чертовски  трудно.   Њы  с  Ђлешей
действовали в четыре руки. ‚ то времЯ как он толкал рычаг с одной стороны, Я
толкал другой рычаг с другой стороны, в результате чего плашки навинчивались
на ось.  Љогда всЯ эта планетарнаЯ система поворачивалась на сто восемьдесЯт
градусов,  Я перехватывал Ђлешин рычаг, а он мой, и вращение продолжалось до
тех пор,  пока мы  оба в  изнеможении не  падали грудью на рычаги (каждый со
своей стороны) и повисали в таком положении,  стараЯсь отдышатьсЯ. “сталость
по  временам была такаЯ,  что  дыхание перехватывало в  груди и  становилось
тошно.
     ЊенЯ удивлЯло,  что Ђлеша,  который так ловко орудовал пудовым молотом,
уставал на этой нарезке не меньше, чем Я. Џостепенно Я понЯл, что у него сил
было не больше,  чем у  менЯ,  с молотом же он управлЯлсЯ ловко лишь потому,
что приобрел сноровку, но и это, как видно, тоже доставалось ему нелегко.
     € вот однажды,  прокручиваЯ очередную плашку, мы оба, выбившись из сил,
в одно и тоже времЯ упали на рычаги и бессильно повисли на них, еле переводЯ
дух от усталости. € Я, взглЯнув мельком на Ђлешу, заметил, что и он в это же
времЯ взглЯнул на менЯ.  Ќаши глаза встретились.  € Ђлеша при этом как-то не
то утвердительно, не то отрицательно качнул головой, и в его глазах Я увидел
что-то  глубоко  осмысленное,  глубоко понимающее.  Ћн  как  бы  выразил мне
сочувствие и  в то же времЯ высказал жалобу,  просЯ сочувствиЯ у менЯ.  ќтот
взглЯд сказал мне больше, чем все слова, которые он мог бы произнести.
     € Я увидел, что он вовсе не отупел от тЯжелой работы, а мог чувствовать
все, как и Я, как и все остальные люди.
     ‚о мне росло неприЯзненное чувство к его отцу.  ‚се знали, что он давал
за проценты под заклад деньги,  то есть занималсЯ ростовщичеством.  …сли ему
вовремЯ не возвращали долг,  он продавал взЯтую в  заклад вещь с выгодой длЯ
себЯ.  ’аким образом,  деньги у него имелись, и он мог нанЯть себе помощника
или  молотобойца,  без  которого в  кузнечном деле не  обойтись.  Ќо  если в
царское времЯ он мог взЯть молотобойца в  качестве ученика,  который работал
бы  за харчи,  то есть за пропитание,  то теперь,  по советским законам,  он
должен был платить ему положенную зарплату. Ђ ему расставатьсЯ с деньгами не
хотелось, и он фактически эксплуатировал своего сына.
     ’ак Я  думал.  ‚  то времЯ Я читал книжки по политэкономии,  по истории
революционного  движениЯ.   ‚   моем   воображении   этот   кузнец-ростовщик
представлЯлсЯ мне в образе кулака-мироеда или капиталистической гидры,  а мы
с  Ђлешей были пролетариат и могли сделать революцию.  Ќо революциЯ уже была
сделана без нас,  так что нам оставалось помалкивать и  работать.  ‚  общем,
этот кузнец был  жадина и  эксплуататор.  Ћн,  наверно,  и  менЯ заставил бы
ковать железо,  если б не боЯлсЯ, что из-за неопытности Я трахну кувалдой не
по железу,  а ему по рукам,  так что он никогда в жизни уже больше ничего не
сможет ими хватать.
     Љроме  осей  и  шкворнЯ,  мы  наковали с  Ђлешей разных болтов и  гаек,
сделали на них нарезки,  наготовили скоб длЯ креплениЯ частей, разных дужек,
втулок,  крючьев,  колец -  и все это молча.  Ћднажды Я пришел в кузницу, но
Ђлеши там не  было.  Ћн  был во  дворе,  на  крыльце дома,  где они жили,  и
разговаривал с матерью.  Ћна посылала его не то в магазин, не то на рынок, а
он отвечал,  что все понЯл,  что пойдет и все сделает и все принесет.  ‚ его
голосе слышалась радость.  „олжно быть,  радовалсЯ, что можно куда-то пойти,
вместо того чтоб торчать в  этой осточертевшей кузне.  € он щебетал,  словно
вырвавшаЯсЯ на свободу птица.
     џ  впервые слышал,  как он  говорил!  €  Я  почему-то очень обрадовалсЯ
этому.  Ќезаметно длЯ самого себЯ Я  успел привЯзатьсЯ к  нему и чувствовал,
что мы с ним друзьЯ,  хотЯ так и не сказали друг другу ни слова.  Ќикогда не
слышал, чтоб где-нибудь на свете были еще двое таких вот друзей.


        ‡Ђ‚…‘Ђ Џђ€Ћ’Љђ›‚Ђ…’‘џ

     Ќе  было  железа  длЯ  изготовлениЯ шин,  и  постройку телеги  пришлось
приостановить.  Љстати,  уже  давно  нужно было  собрать урожай картошки,  о
которой Я  перестал думать  из-за  всех  этих  кузнечных дел.  ‚  первый  же
свободный день  мы  с  братом отправились на  огород с  лопатами и  мешками.
Џрихватили с  собой  также  и  малышей и  конЯ  ‚аньку  в  качестве вьючного
животного длЯ  перевозки или,  может  быть,  вернее сказать,  длЯ  переноски
мешков с картошкой домой.
     Љогда мы пришли на огород,  то первое, что привлекло мое внимание, была
кучка  песка,  которую мы  с  братом выгребли из  колодца.  џ  заметил,  что
Џавлушка перехватил мой взглЯд и как-то внутренне,  про себЯ,  усмехнулсЯ. џ
сразу понЯл,  над  чем он  смеетсЯ.  ‘  тех пор как Я  заболел этой,  как он
называл,  золотой лихорадкой и  побродил с  тазиком длЯ промывки по  берегам
реки,  у менЯ выработалось что-то вроде условного рефлекса на песок.  …сли Я
видел белеющий где-нибудь песок,  то  ли на плЯже,  то ли на железнодорожной
насыпи,  или мне просто на глаза попадалась песчанаЯ куча, менЯ так и тЯнуло
взЯть  тазик  и  попробовать промывать этот  песок:  вдруг  там  обнаружатсЯ
золотые крупинки.
     џ увидел,  что брат угадал мою очередную дурацкую мысль.  Џосле этого Я
уже старалсЯ даже не глЯдеть больше в сторону колодца.
     –елый день мы провозились с уборкой картошки,  а вечером, когда все уже
легли спать,  Я дал волю своей фантазии, и мне вдруг стало казатьсЯ, что моЯ
дурацкаЯ мысль не такаЯ уж дурацкаЯ.  …сли Я  пробовал промывать песок вдоль
всех  берегов реки,  то  можно было промыть и  тот,  который мы  вытащили из
колодца. ЊенЯ охватила какаЯ-то непонЯтнаЯ уверенность, что там есть золото.
ќта  мысль  так  взволновала менЯ,  что  Я  долго не  мог  уснуть.  Љакое-то
нетерпение охватило менЯ.  •отелось тут  же  вскочить и  бежать к  колодцу с
тазиком длЯ промывки песка.
     Џостепенно Я,  однако же, успокоилсЯ. €ли сон менЯ одолел. ‘ейчас Я уже
в  точности не  могу  вспомнить.  Ђ  наутро  проснулсЯ поздно да  еще  решил
повалЯтьсЯ в постели,  поскольку,  к величайшему моему удовольствию, не надо
было идти к кузнецу.  Ћ своем намерении промыть песок Я даже забыл и, только
после того как позавтракал,  вспомнил,  подумав с какой-то самоиронией: "—то
за чушь может прийти в голову,  когда размечтаешьсЯ!" ‚скоре все же Я пришел
к  мысли,  что,  возможно,  это  не  такаЯ уж  чушь,  а  еще через небольшой
промежуток времени Я и вовсе забеспокоилсЯ. Њне начали лезть в голову мысли,
что, пока Я здесь прохлаждаюсь, кто-нибудь из соседей возьмет этот песок длЯ
какой-нибудь своей надобности:  ну,  хотЯ бы посыпать дорожки или употребить
длЯ приготовлениЯ штукатурки, чтобы обмазать стены.
     Ќе прошло и пЯти минут, как Я уже лихорадочно искал свой тазик, который
куда-то запропастилсЯ. Ѓрата не было дома, и Я подумал, что он, должно быть,
куда-нибудь ушел писать свои этюды.  џ  решил поискать в  сарае и,  выйдЯ во
двор,  неожиданно увидел брата бегущим из-за железнодорожной насыпи к  дому.
‹ицо его было встревоженно.  Ћт  быстрого бега он  ничего не мог сказать,  а
только молча протЯгивал мне тазик,  который держал в  руках.  ’олько теперь,
заметив у него свой тазик, Я понЯл, что произошло нечто непоправимое.
     - Ључу украли? - спросил Я испуганно.
     - Љакую кучу? - с недоумением спросил он.
     - Ќу, песок!
     - Ђ! - махнул он рукой. - џ золото нашел. Џо-моему...
     - Љакое золото?
     - Ќу, какое золото бывает, - пожал он плечами.
     - ѓде же оно?
     - Ђ вот! - € он протЯнул мне тазик, который держал в обеих руках.
     Ќа какой-то момент у менЯ мелькнула мысль, что он спЯтил с ума.
     - ѓде же золото?
     - Ќу, в тазу.
     - ’ак он же пустой!
     - Ђ ты хотел, чтоб был полный? ќто никакой дурак, Я думаю, не отказалсЯ
бы!
     џ  взЯл у  него тазик и  внимательно осмотрел.  Ќа  дне было с  десЯток
темных песчинок.
     Ѓрат сказал:
     - ’ы  химик.   ’ы  можешь  определить,  золото  это  или,  может  быть,
какаЯ-нибудь мура?
     ‚зЯв стеклЯнную пробирку,  Я осторожно собрал в нее песчинки и принЯлсЯ
разглЯдывать  их  в  увеличительное стекло.  Ћни  отсвечивали  металлическим
блеском.
     - ѓде ты это нашел? - спросил Я.
     - Ќу, в песке.
     - ‚ каком песке?
     - Ќу, в куче, которую мы из колодца вытащили.
     - ’ы всю кучу промыл?
     - Ќет, Я только попробовал. ’ам еще много, наверно.
     - ’огда надо бежать, - говорю.
     - Људа?
     - Џромывать песок. Људа же еще!
     - Ђ анализ не надо делать?
     - Ђнализ,  -  говорю,  -  потом.  ‘ейчас надо бежать, пока не растащили
кучу.
     - Љто же ее растащит?
     - Ќу,  мало ли  кто.  Њожет быть,  кто-нибудь видел,  как ты мчалсЯ как
сумасшедший.
     ’еперь мы уже как два сумасшедших побежали с тазиком обратно к колодцу.
Љ моей радости,  куча оказалась на месте. Ѓросив в тазик пригоршни две песку
и  наполнив его  до  половины водой,  Я  принЯлсЯ усиленно встрЯхивать тазик
круговым движением и, когда вода как следует замутилась, выплеснул ее вместе
с песком. Ќа дне тазика осталсЯ как бы мазок желтоватого цвета.
     ‡олото!   ќто  было,   безусловно,   золото.  ‚се  происходило,  как  в
прочитанных мной рассказах про золотоискателей.  ‘обрав со  дна таза золотые
песчинки,  образовавшие этот живописный мазок,  в пробирку, Я снова наполнил
его песком и  водой.  Ѓрат вырвал у  менЯ таз из рук.  ЏринЯлсЯ встрЯхивать.
‚ыплеснул.  —то-то неудачно у  него получилось.  Њазка не было.  ‘ трудом мы
нашли на дне три-четыре песчинки.
     - Ќа,  болтай лучше ты, у тебЯ больше опыта, - сказал брат, отдаваЯ мне
таз.
     џ  принЯлсЯ промывать песок.  „ело  шло  с  переменным успехом.  €ногда
получалсЯ вполне заметный мазок, как и в первый раз. ‚ другой раз всЯ добыча
ограничивалась одной  или  двумЯ песчинками.  ‘лучалось и  так,  что  совсем
ничего не  было.  ‚идно,  распределение золота в  песке  имело неравномерный
характер.  € все же,  когда весь песок был промыт,  пробирка оказалась почти
наполовину  наполнена  темным,   непросвечивающимсЯ  песком.   Ћна  казалась
тЯжелой, словно в нее насыпали свинцовой дроби.
     - ќто,  несомненно,  металл, - сказал брат, - но какой? Њожет быть, это
вовсе и не золото?
     - ‚от придем домой и установим точно, - ответил Я.
     - Ђ как мы установим?
     - “видишь.
     „ома Я занЯлсЯ химическими опытами впервые с тех пор,  как мы вернулись
в €рпень из Љиева. “крепив на специальной деревЯнной подставке три пробирки,
Я бросил в каждую из них по нескольку крупинок добытого нами металла,  после
чего  в  одну пробирку налил крепкой солЯной кислоты,  во  вторую пробирку -
серной, в третью - азотной.
     Ѓрат впервые с интересом отнессЯ к химии.
     - ќто что ты туда за вонючие жидкости льешь? - спросил он.
     - ќто не вонючие жидкости, - авторитетно ответил Я, - а сернаЯ, солЯнаЯ
и азотнаЯ кислоты. …сли крупинки хоть в одной из этих кислот растворЯтсЯ, то
это не золото.
     - Ђ если не растворЯтсЯ?
     - Ќу, тогда золото, - развел Я руками.
     - Ђ  если,  допустим,  в  серной растворЯтсЯ,  а в солЯной и азотной не
растворЯтсЯ? - продолжал спрашивать брат.
     - ’огда не золото,  - объЯснил Я. - ‡олото не растворЯетсЯ ни в серной,
ни в солЯной, ни в азотной кислотах.
     - Ђ долго надо ждать?
     - Ќу,  Я  не знаю.  џ ведь с золотом никогда не имел дела.  Џодождем до
завтра.
     - ќто до завтра ждать! - ужаснулсЯ брат.
     - ‡ато уж навернЯка будет, - утешил Я его.
     - Ћтцу ничего говорить не надо.  …му не понравитсЯ, что мы раскрыли его
тайну, - предупредил брат.
     - Ђ он, думаешь, знает, что в колодце золото?
     - Џочему же он,  по-твоему, про какую-то колодезную тайну болтал? џсно,
знает,  -  сказал брат.  -  „олжно быть, когда колодец копали, он попробовал
промывать песок и  нашел золото.  Ћн  ведь  видел,  как  промывают в  ‘ибири
золото, когда на Японскую войну ходил.
     - „а,  -  вспомнил Я.  -  Ћн  ведь и  сам там нашел золото,  которое во
флаконе.
     - ‚ерь ты ему!  -  с презрением сказал брат.  -  ќто он не там нашел, а
здесь.
     - ѓде здесь?
     - ‚ колодце. ѓде же еще?
     - Џочему же он говорит, что в ‘ибири?
     - Ђ что он, дурак, чтоб говорить, что не в ‘ибири? ‘танет говорить, что
у  него  в  колодце золото,  чтоб  каждый дурак лазил к  нему  в  колодец за
золотом! Ћн не дурак!
     - ‡начит,  то золото,  которое у него во флаконе, вовсе не из ‘ибири, а
из нашего же колодца?
     - џсно.
     Љрупинки между  тем  без  всЯкого  изменениЯ лежали  на  дне  пробирок.
Љислоты,  по всей видимости,  на них совершенно не действовали. “ менЯ почти
не оставалось сомнениЯ, что наша находка - золото.
     - Ђ почему тебе пришло в голову там искать? - спросил Я брата.
     - Љогда ты вчера посмотрел на песок,  Я сразу подумал,  что ты подумал,
что там золото.  Ђ  вечером Я лег спать да и думаю:  вдруг там на самом деле
золото?  ’ы уже везде искал,  а там не искал. „олжно же оно где-нибудь быть,
думаю.
     - Џочему же ты мне не сказал?
     - џ думал, ты спишь.
     - Ђ утром?
     - “тром не хотел тебЯ будить. Ќу, и думал, вдруг там никакого золота не
окажетсЯ и ты будешь надо мной смеЯтьсЯ, скажешь: заболел золотой горЯчкой.
     Ћн стал спрашивать,  почему золото могло оказатьсЯ на такой глубине.  џ
объЯснил,  что  золото находит по  берегам рек,  потому что  вода  размывает
природные месторождениЯ и уносит крупинки золота, которые оседают по берегам
и на дне.  ђеки часто менЯют русла.  ‘тарое русло может засыпать песком,  на
его   месте  может  образоватьсЯ  дюна,   поэтому  золотоносный  слой  может
обнаружитьсЯ на глубине.
     - ’огда надо поискать золото на участке там,  где пониже.  Љолодец - на
возвышенности,  а мы пороемсЯ в более низких местах. ’ам, может быть, только
копни - тут же золото, - высказал предположение брат.
     Џоскольку  исследуемые частички  в  пробирках  не  подверглись за  ночь
воздействию кислот,  мы  со  следующего же  днЯ  принЯлись за  геологические
изысканиЯ.  „елалось это так.  ‘нималсЯ слой чернозема толщиной около метра,
то есть,  говорЯ проще,  копалась Яма глубиной с  метр.  Џод слоем чернозема
обнаруживалсЯ слой песка.  ќтот песок мы пробовали промывать и, не обнаружив
в нем ни крупинки золота, начинали рыть Яму в другом месте.
     —ерез несколько дней у  брата уже начались занЯтиЯ в  профшколе,  и  он
сказал:
     - Њы  с  тобой тут как дураки роемсЯ,  а  может быть,  это и  не золото
вовсе. ’ы ведь не ювелир. ‹учше Я отнесу пробирку Ђпельцыну и узнаю точно.
     - Ђ если Ђпельцын спросит, где ты взЯл этот песок?
     - ‘кажу, отец из ‘ибири привез.
     Ќа другой день,  уезжаЯ в Љиев,  брат захватил с собой пробирку с нашей
добычей,  а вечером вернулсЯ в таком виде,  что Я сразу и не узнал: в модном
однобортном  коверкотовом пиджаке,  в  таких  же  брюках-дудочках,  то  есть
суживающихсЯ книзу,  по тогдашней моде; из-под брюк выглЯдывали наимоднейшие
пестрые носки,  на ногах -  остроносые штиблеты из желтой кожи,  на голове -
моднаЯ фетроваЯ шлЯпа,  и  еще на  шее у  него был узенький галстук-гудочек,
какие только входили в  моду.  Љроме того,  в  руках у него было два больших
свертка.
     “видев,  что Я  на него воззрилсЯ,  он подмигнул мне и приложил палец к
губам,  чтоб  Я  помалкивал.  Њать,  конечно же,  сразу обратила внимание на
перемену в его костюме и спросила:
     - ѓде это ты все взЯл?
     - Љупил.
     - Ђ деньги откуда?
     - Љартину продал.
     - Љакую картину?
     - Ќу,  свою картину "‡имний пейзаж", - не моргнув глазом, ответил брат.
- “  нас в профшколе устроили выставку прошлогодних работ.  џ еще весной дал
длЯ выставки этот пейзаж, и вот теперь его купил кто-то.
     Њать только головой покачала. џ между тем развернул один из принесенных
братом свертков,  надеЯсь,  что  там  костюм длЯ  менЯ.  Ќо  в  свертке была
аккуратно сложеннаЯ стараЯ  одежда  брата.  ‡ато  в  другом свертке оказалсЯ
новенький модный непромокаемый плащ.
     - —то же ты мне только плащ купил? - с обидой спросил Я.
     - ќто не тебе.  ќто тоже мне,  - сказал брат. - Ќа тебЯ этот плащ велик
будет.
     ЌапЯлив на  себЯ еще и  этот плащ,  он  принЯлсЯ вертетьсЯ в  нем перед
зеркалом, выпЯчиваЯ грудь, как индийский петух.
     - ‘колько же тебе Ђпельцын заплатил за золото? - спросил Я.
     Ѓрат назвал какую-то сумму.
     - Ђ сколько ты истратил?
     - ‚се и истратил.
     - ‡начит, тебе все, а мне ничего! - говорю.
     - ‡а что же тебе? ‡олото ведь Я нашел. ’ы вон сколько искал и ничего не
нашел, а Я взЯл пошел и сразу нашел.
     - ‚от  что  это  проклЯтое  золото  с  людьми  делает!   -   сказал  Я,
саркастически усмехаЯсь.  -  ‚месте работали,  вместе копали,  а  как только
золото попало в руки, сейчас же - мое!
     - Ќу чего ты ерепенишьсЯ?  -  сказал брат.  -  ‚ следующий раз найдем -
твое будет.
     - Ђ где его найдешь? Њы уже весь участок обыскали.
     - —удак! €з колодца достанем. ’ам много.
     - Џод каким же  предлогом ты  сейчас в  колодец полезешь?  ’огда огород
поливать нужно было.
     - Џредлог найдем.  …сли  в  это  времЯ кто-нибудь из  соседей придет за
водой, скажем, что Я часы уронил в колодец.
     - Ђ ты что, еще и часы купил? - удивилсЯ Я.
     - Ќет,  на часы не хватило денег.  ‚  следующий раз и  часы можно будет
купить.
     - Ќет  уж,  -  говорю.  -  ‘начала мне  купим одежду.  џ  тоже не  хочу
оборванцем ходить.
     Љогда пришел отец, мать сказала:
     - ѓлЯнь-ка,  наш  Џавлушка как  отличилсЯ.  Љартину с  выставки у  него
купили.
     - „а что ты?  -  удивилсЯ отец. - Ќу-ка, ну-ка! „а ты только поглЯди на
него!  Љрасавец!  ќкипировалсЯ,  значит! ќто какую картину? "‡имний пейзаж",
говоришь?  ‘лушай, да ты везучий, Я вижу! ’алант! „еньгу зашиб своим трудом.
’еперь Я  за  тебЯ спокоен!  ’ы  свою дорогу нашел в  жизни.  џ  же  говорю:
искусство должно приносить пользу...  художнику!  •а-ха-ха! Ќу-ка, покажись,
покажись! „ай Я тебЯ поцелую, сыночек!
     Ѓрат вертелсЯ перед ним в  своем новом костюме,  то  надевал шлЯпу,  то
снимал,  то  плащ  на  себЯ  напЯливал,  одним словом,  выпендривалсЯ,  если
говорить на  теперешнем Языке,  а  отец все  нахваливал его и  повторЯл свою
шуточку насчет того, что искусство должно приносить пользу художнику.
     ‘  тех  пор  отец  при  каждом  подходЯщем случае не  отказывал себе  в
удовольствии погордитьсЯ своим  удачливым сыном и  произносил уже  известные
монологи:
     "ѓлЯди-ка! ’алант! "‡имний пейзаж"! ‚езучий! „еньгу зашиб! лЯпу надел!
Ћбеспеченный кусок хлеба с маслом!.."
     € так далее в этом же роде.
     Љогда же  он  ЯвлЯлсЯ домой в  особенно боевом настроении,  он опЯть же
затевал разговор на эту тему, но уже в другом тоне.
     "’ы  что думаешь,  картину продал,  так умнее батьки стал?  ’вой батька
езде себЯ покажет! лЯпу надел! Џлевал Я на твою шлЯпу!.."
     ‘ловом, разговоров на эту тему хватило на целый год и даже больше.
     Ќа  другой  день  мы  с  братом  отправились к  колодцу со  всем  своим
золотопромышленным снарЯжением и  принЯлись вычерпывать воду в быстром темпе
в  два ведра.  Ќа этот раз уже не брат,  а  Я опустилсЯ в колодец и наполнЯл
ведра песком.  ‚  общем,  мы и на этот раз натаскали песка не меньше,  чем в
предыдущий,  а  когда стали промывать,  не обнаружили в нем ни одной золотой
крупинки...  Ќи  одной!  ђастерЯвшись,  мы  подумали было,  что это какое-то
"ошибочное Явление",  как  выразилсЯ брат,  и  промыли весь  песок еще  раз,
однако с тем же отрицательным результатом.
     Џосле этого мы  уже  даже не  знали,  что думать,  а  так как оба очень
устали, то уселись на край колодца, чтоб передохнуть. Ћт этого, должно быть,
колодец и "ухнул" (тоже выражение брата), то есть он не развалилсЯ, что тоже
могло произойти,  а  как-то сразу опустилсЯ под нами и в одно мгновение стал
вдвое ниже,  чем был.  Ћт толчка мы оба чуть не полетели в  колодец и скорей
отскочили в сторону.  џ почему-то вообразил,  что началось землетрЯсение,  и
только  потом  догадалсЯ,  что,  поскольку мы  подрыли основание колодезного
сруба, он под действием собственной тЯжести опустилсЯ вниз.
     “же  вечерело.  ‘обрав  свой  золотопромышленный  инвентарь,  мы  ушли,
опасаЯсь,  как бы нас кто-нибудь не обвинил в том,  что мы укоротили колодец
чуть ли не на целый метр против нормы. Џо дороге домой брат сказал:
     - —то за оказиЯ!  Џочему в  тот раз вон сколько золота оказалось,  а на
этот раз - шиш?
     - „олжно быть, золотоносный слой кончилсЯ, - высказал предположение Я.
     - ‡ачем же ему понадобилось так вдруг кончатьсЯ?  џ понимаю, если бы мы
в первый раз побольше добыли,  во второй -  поменьше, а там и совсем ничего,
это было бы понЯтно. Ђ так непонЯтно что-то выходит!
     - ќто легко объЯснить,  -  сказал Я. - …сли бы мы в первый раз вытащили
одно ведро песка и сразу промыли, то было бы побольше, потом вытащили бы еще
ведро -  стало бы поменьше;  в  третьем ведре оказалось бы еще меньше,  а  в
четвертом -  совсем бы уж ни крупинки золота.  Ђ  у  нас как получилось?  Њы
вытащили  сразу  несколько ведер  вместе  со  всем  золотом,  а  теперь  там
навернЯка ничего нет, хоть до центра земли копай.
     - Њы не дураки,  чтоб до центра земли,  - сказал брат. - ’еперь каждому
дураку Ясно, что надо в другом месте копать.


        ‘ …„€ЌЋ‹€—Ќ€ЉЂЊ€

     Ѓрат, однако ж, не стал в тот раз продолжать свои поиски, так как уехал
в  Љиев.  Њне  же  вскоре снова пришлось отправитьсЯ к  кузнецу,  так как он
раздобыл где-то железо и  нужно было кончать дело с телегой.  „ело это снова
потЯнулось  в  том  же  темпе,   то  есть  не  спеша,   поскольку  постоЯнно
перемежалось какой-нибудь посторонней работой.
     Ќаконец телега была все же сделана.  “прЯжь у нас была заранее куплена.
џ  запрЯг ‚аньку (до  этого Я  достаточно насмотрелсЯ,  как  нужно запрЯгать
лошадей) и впервые приехал домой на своей,  на собственной или,  как теперь,
наверно, сказали бы, на личной телеге.
     ‚от!..  Ђ  на  следующий день выпал снег.  Ќачалась зима.  Њы поставили
телегу под навес и стали думать, где раздобыть сани. џсно было, что до конца
зимы телега нам не понадобитсЯ.
     Љак  доставали сани,  кому их  заказывали или купили готовыми,  этого Я
почему-то  не  помню.  Ћдно только помню:  что  в  тот период у  нас в  доме
усиленно склонЯлась пословица:  "ѓотовь сани летом,  а телегу зимой".  †дать
все же лета,  чтоб начать готовить сани по правилам, предписываемым народной
мудростью,  отец почему-то  не захотел.  ‚  один прекрасный день сани (самые
простые деревенские деревЯнные сани с деревЯнными полозьЯми) поЯвились у нас
во  дворе.  Ћт  этого,  однако,  течение нашей жизни никак не  переменилось.
‚анька по-прежнему стоЯл в  сарае и  жевал запасенное мною  сено или  хрупал
овес, который отец ежевечерне привозил длЯ него в мешке из города. …сли отец
привозил не овес, а отруби, он и от отрубей не отказывалсЯ. ‚се это он делал
с   таким   сосредоточенным,   серьезным  видом,   точно  выполнЯл  какую-то
наинужнейшую, ответственнейшую работу.
     ‚ыезжать работать на  лошади отец  никак не  мог  собратьсЯ,  поскольку
возчикам,  возившим бревна  из  леса  на  станцию,  деньги  выплачивались не
ежедневно, а раз в две недели. Ћтцу же ежедневно нужно было давать матери на
расходы, а тут еще прибавились траты на корм длЯ конЯ. „вухнедельного запаса
денег у  отца  никогда не  было,  зато не  было и  недостатка в  пословицах,
оправдывавших  создавшеесЯ  противоречие  между  имевшимисЯ  возможностЯми и
препЯтствиЯми к их использованию.
     “бедившись,  что отец не может взЯтьсЯ за эту работу, Я задумал взЯтьсЯ
за нее сам.  „ело, в общем-то, казалось мне, было нехитрое. Џрисмотрюсь, что
делают другие возчики,  и сам буду делать то же,  решил Я. Ћдевшись утречком
потеплей,  Я  запрЯг ‚аньку в  сани и поехал в лес.  „орога была накатаннаЯ,
сани скользили по  ней  хорошо.  ‚  лесу навстречу мне  попадались возчики с
бревнами. ќти возчики служили мне ориентирами, по которым Я добралсЯ в конце
концов до делЯнки,  где,  по всей видимости, происходили недавно порубки. Ќа
занесенной снегом полЯнке чернели в  разных местах штабелЯ бревен.  “ одного
из штабелей кто-то из возчиков нагружал свои сани.  џ тоже подрулил (на этот
раз уже, однако ж, не по дороге, а по снежной целине) к штабелю, который был
поближе,  и стал накладывать на сани бревна, выбираЯ не самые тЯжелые, а те,
что были мне под силу поднЯть. Ќагрузив сани так, чтоб не получилось слишком
много, но и не так, чтоб уж слишком мало, Я уселсЯ на бревна и стал погонЯть
конЯ.  ‚анька дернулсЯ,  по привычке,  вперед, но, почувствовав, что на этот
раз ему придетсЯ тащить уже не пустые сани, остановилсЯ и больше не двигалсЯ
с  места.  —тоб облегчить тЯжесть,  Я  слез с  саней,  но  этим не  пробудил
сознательности конЯ.  Ќе  помогло также и  то,  что Я  сбросил часть бревен,
уменьшив поклажу чуть ли не наполовину.  Џостепенно Я убедилсЯ,  что толстаЯ
шерсть, словно слой войлока, защищала конЯ от ударов и ему, в сущности, было
безразлично,  стегают его кнутом или не стегают. ‚ ответ на сыпавшиесЯ удары
он, как говоритсЯ, даже ухом не вел.
     —то  сделаешь?  џ  выломал из  орешника прут или,  если сказать точнее,
палку и,  понукаЯ конЯ,  треснул его хорошенечко этой палкой.  Џочувствовав,
что  тут  уже что-то  новое,  ‚анька задвигал ушами.  Џосле второго удара он
вдобавок еще  завертел глазами  и,  уловив  боковым  зрением,  что  Я  снова
замахнулсЯ палкой,  рванулсЯ вперед,  словно стараЯсь убежать от удара. ‘ани
двинулись.  ђазмахиваЯ палкой, Я ухватилсЯ рукой за оглоблю, стараЯсь помочь
‚аньке вытащить сани из снежной целины на дорогу.
     ‡десь  мы  остановились,  чтоб  отдохнуть,  перед тем  как  тронутьсЯ в
дальний путь.  Љогда же Я решил,  что пора трогатьсЯ, опЯть возник конфликт,
длЯ  разрешениЯ  которого,   в   конце  концов,   снова  потребовалсЯ  такой
убедительный аргумент,  как  палка.  Љ  этой веской аргументации приходилось
прибегать каждый раз после остановки,  а  останавливатьсЯ приходилось часто,
чтоб дать коню передохнуть.
     Љак-никак  мы  все  же  добрались  до  железнодорожной  станции.  ‡десь
приемщик указал мне место,  ограниченное двумЯ парами вбитых в землю шестов,
где Я  должен был выложить в  штабель привозимые мной из леса дрова с  таким
расчетом,  чтоб получалась кубическаЯ сажень. „лЯ большей наглЯдности скажу,
что штабель должен был получитьсЯ девЯть аршин в длину, три аршина в высоту,
ширина же  его  определЯлась длиной бревна (аршин -  это  стараЯ мера длины,
равнаЯ  семидесЯти одному  сантиметру).  Љогда  Я  сгрузил  привезенные мной
бревна,   то  увидел,  как  много  понадобитсЯ  еще  труда,  чтоб  заполнить
отпущенное мне пространство.  Џодумать только:  девЯть аршин, то есть больше
шести метров в длину и больше двух метров в высоту!
     џ  утешил себЯ тем,  что начало все же положено,  и  отправилсЯ налегке
домой. „ень зимний короток, больше одной ездки все равно совершить нельзЯ. Љ
тому же надо было обдумать все,  с чем Я встретилсЯ за день.  џ заметил, что
все  возчики  одеты  в  овчинные тулупы,  шапки-ушанки,  меховые  рукавицы и
сапоги.  Ќа  мне же вместо тулупа было довольно легкое пальтецо,  хотЯ и  на
вате,  но  вполне доступное длЯ  всех ветров.  апка такаЯ,  что при среднем
морозце  уже  приходилось  хвататьсЯ  за   уши.   ‚место  рукавиц  на  руках
интеллигентские перчатки,  не имевшие привычки водить знакомство с какими-то
там лесными бревнами.  ѓлавное же,  на ногах не сапоги,  а ботинки.  ‘нега в
лесу  по  колено.  Љак  только сойдешь с  дороги,  снег попадает под  брюки,
залезает в ботинки, в носки, а ногам и без того холодно.
     Ћбдумав все,  Я  решил объЯвить войну неблагоприЯтным метеорологическим
условиЯм и внести некоторые коррективы в свою амуницию.  Џопросил мать сшить
мне самые примитивные,  но  теплые рукавицы на  вате.  ‚зЯл старую отцовскую
мохнатую  папаху,  сохранившуюсЯ у  него  со  времен  русско-Японской войны.
ђазорвал на  части мешок и  полученной мешковиной обмотал на  следующее утро
ноги поверх ботинок.  —тоб мешковина не  размоталась,  Я  привЯзал ее крепко
веревками и брюки снизу завЯзал тоже веревочками,  чтоб под них не забиралсЯ
снег.  ‚ такой обувке,  в мохнатой бараньей шапке и огромных ватных варежках
на  руках  Я  имел  вид,  представлЯвший собой  нечто среднее между турецким
башибузуком и Њикки-Њаусом.
     ‘воим  нарЯдом  Я   поставил  было  в  тупик  не  избалованных  обилием
развлечений возчиков,  которые сразу не могли даже решить, что лучше избрать
объектом длЯ своих шуток:  мой вид или моего конЯгу.  ‚се же лошадинаЯ тема,
видимо,  была им  ближе по  духу,  поэтому они  оставили в  покое мой  вид и
продолжали отпускать шуточки по адресу бедного ‚аньки.  ‘  этими шуточками Я
познакомилсЯ в  первый же  день,  и  они повторЯлись в  дальнейшем почти без
вариаций.  Ћбычно кто-нибудь из возчиков спрашивал,  кормлю ли Я  чем-нибудь
своего конЯ или он  живет на  пище свЯтого ЂнтониЯ;  или кто-нибудь с  самым
серьезным видом делал мне внушение, что конЯ ежедневно надо кормить, потому,
ежели его не  кормить,  он может подохнуть;  или кто-нибудь начинал убеждать
менЯ, что конь мой благородных кровей и его надо кормить не сеном или овсом,
а кашей, лучше всего манной, а поить надо "какавой".
     Ћсобенно донимал менЯ  своими  насмешками один  кичливый и  Язвительный
возчик,  которого звали Ћниськой.  “  него  был  тоненький,  ехидно загнутый
крючком,  Ястребиный нос и скуднаЯ бороденка,  котораЯ никак не хотела расти
на   щеках,   а   пробивалась  только  на   подбородке,   представлЯЯ  собой
просвечивающуюсЯ насквозь поросль чего-то  среднего между  свиной  щетиной и
собачьей шерстью рыжеватого цвета. Ћн, по-видимому, дорожил своей "бородой",
то и дело поглаживал ее рукой,  словно желаЯ проверить, не разрослась ли она
погуще,  о  чем,  надо  полагать,  втайне мечтал.  Џомимо этой  смехотворной
псевдорастительности на  лице и  Ястребиного носа,  он  был обладателем пары
лошадок,   небольших,   но  очень  ладненьких,  гладеньких,  старательных  и
смышленых.  Ћни  делали все  без всЯкого понуканиЯ,  сами знали,  когда надо
тронутьсЯ,  когда остановитьсЯ и  куда  свернуть.  ‘ловно сговорившись между
собой, они дружно поднапрЯгались, когда нужно было вытащить тЯжело груженные
сани из снежного завала или преодолеть крутой подъем. •озЯин только суетилсЯ
около них  и  начинал подбадривать,  когда дело  и  без  него  было сделано.
‘оздавалось впечатление,  что  не  лошадки при нем,  а  он  при лошадках,  и
лошадки это хорошо понимали, только помалкивали.
     Ћн,  однако, очень гордилсЯ тем, что у него такие добрые кони, тем, что
на нем такой ладный,  теплый тулуп,  и  меховые рукавицы,  и крепкие юфтевые
сапоги.  Ћн  самодовольно похлопывал кнутовищем по голенищам своих сапог,  с
превосходством поглЯдывал на  моего  Ѓуцефала,  и  справедливости ради  надо
сказать,  что,  с  его точки зрениЯ,  ему было чем гордитьсЯ:  он  был,  что
называетсЯ,  справный мужик...  но  вредный.  ‚о  вредности его  характера Я
убедилсЯ при обстоЯтельствах, о которых сейчас расскажу.
     “же в  первый или во  второй день своей работы Я  сделал открытие,  что
полозьЯ груженых саней при остановках примерзают к накатанной дороге и, чтоб
отодрать их  в  таких  случаЯх,  коню  приходитсЯ затрачивать слишком  много
усилий.  Џоразмыслив как следует,  Я придумал хороший метод. ‚ сани Я обычно
клал  на  всЯкий  случай запасную оглоблю.  Џеред  тем  как  трогатьсЯ после
остановки в путь,  Я подсовывал конец оглобли под сани и,  действуЯ оглоблей
как рычагом,  встрЯхивал сани, чтоб примерзшие полозьЯ отодрались от дороги,
после  чего  тут  же  начинал  погонЯть  конЯ.   ‚   результате  проведенной
рационализации коню легче было сдвинуть груженые сани, и дело обходилось без
излишней затраты сил.
     Ћднажды,  встрЯхиваЯ при  помощи  своего  оглобельного метода  сани,  Я
заметил,  что находившийсЯ неподалеку Ћнисько с Явно выраженным любопытством
наблюдает за моими действиЯми. Џроследив за всей этой оглобельной процедурой
до  конца,  он только головой покрутил,  прЯча ехидную ухмылку в  рукавицу и
делаЯ вид, что приглаживает свою несчастную бороденку.
     ‚последствии Я приметил,  что возчики,  трогаЯ с места,  обычно дергают
правую  или  левую  вожжу,  заставлЯЯ  конЯ  немножечко повернуть сани.  Џри
повороте примерзшие полозьЯ  легко  отдираютсЯ от  дороги,  и  коню  уже  не
составлЯет особенного труда стронуть сани с  места.  џ  тут  же  освоил этот
прием,  и  мне вдруг стало понЯтно,  над чем смеЯлсЯ в  тот раз Ћнисько.  Ћн
догадалсЯ, длЯ чего мне понадобились все эти сложные манипулЯции с оглоблей,
да  не  захотел сказать,  что  есть более простой способ,  о  котором каждый
деревенский  мальчишка   знает.   ‚   общем,   вредненький  мужичонка   был!
…диноличник,  если  сказать одним словом.  ’огда колхозов и  колхозников еще
нигде не было. Ђ с тех пор как поЯвились колхозы, таких мужичков с подобного
рода  ехидной  единоличностной психологией значительно поубавилось.  ђаботаЯ
сообща, люди как-то приучились и более сочувственно относитьсЯ друг к другу.
’еперь  небось  кто-нибудь и  не  поверит в  возможность существованиЯ таких
людей. Ќо они все же существовали. „аю честное слово! ‘ам видел.
     Џостепенно Я кое-чему училсЯ,  да всЯ беда заключалась в том,  что конь
мой был старый,  изъездившийсЯ.  …сли такой справный мужик, как Ћнисько, мог
увезти на  своей паре добрых коньков за  один раз чуть ли  не целую четверть
сажени  бревен,  то  Я  никак  не  мог  прихватить больше  восьмушки.  „а  и
восьмушки,  видно,  не выходило,  потому что Я  возил да возил уж и не помню
сколько дней,  а  никак не  мог  выложить полную сажень.  Џриемщик приходил,
приставлЯл свою мерку и  каждый раз говорил,  что все еще не хватает.  џ  не
сразу  и   сообразил,   что  мой  злосчастный,   медленно  растущий  штабель
представлЯл собой  то,  что  теперь принЯто называть "бесхозный объект",  то
есть  нечто  вроде  кормушки длЯ  любителей попользоватьсЯ тем,  что  "плохо
лежит".  Љаждый  возчик  спешил  поскорей  выложить свою  сажень,  сдать  ее
приемщику и  уже  больше не  думать,  что  кто-нибудь может  стащить из  его
штабелЯ  хоть  бревно.  …сли  какому-нибудь  возчику  недоставало нескольких
бревен, чтоб закончить свою сажень, он без всЯких церемоний брал недостающие
бревна  из  моего  штабелЯ,  перекладывал в  свой,  сдавал  приемщику и  шел
получать денежки.
     Њамочка,  как говоритсЯ,  роднаЯ (с ударением на первом слоге),  что со
мной было,  когда Я установил эту истину! Џодумать только, что это делали не
какие-нибудь  голодранцы,   не   человеческое  отребье,   не   расшалившиесЯ
мальчишки,  таскающие Яблоки из чужого сада,  а вполне взрослые,  серьезные,
рассудительные,  справные мужики, каждый из которых годилсЯ мне в отцы и мог
чему-нибудь поучить.  „а,  черта с  два они научили бы чему-нибудь хорошему!
Џервой моей мыслью было -  натаскать из  их  штабелей бревен,  да  Я  тут же
оставил эту  затею,  так как совсем недавно слышал,  как один такой справный
мужичок говорил другому справному мужичку:
     "…сли кто возьмет у  менЯ хоть бревно,  то  так хрЯсну по  черепу,  что
мозги вон.  €  ничего мне за это не будет,  потому как -  моЯ собственность.
€мею полную праву".
     Ћни  и  на  самом деле были убеждены,  что