ых и нетронутых просторах  дикой
‘ибирской  стороны  могут   разместитьсЯ  десЯтки  иноземных  государств!  Ђ
раскольники с Ѓожьей помощью одолели эти невообразимые пространства.
     Њесто   длЯ   поселениЯ  нашлось   как-то   само  собой.  ЏройдЯ  между
нагромождений  исполинских валунов  и  обломков  скал,  закрывавших  вход  в
широкое  лесистое  ущелье, они  увидели  среди  насупленного ельника  чистый
пригожий березнЯк. Ќа беловатых  ветвЯх  там и сЯм чинно восседали тетерева.
‹юди,  утомленные  угрюмостью   байкальской  тайги,   невольно  заулыбались,
оживились. ’ут  же  текла речушка с прозрачной  водой. ‚доль берега тЯнулась
полЯ  Янтарно-пламенной морошки,  едва ли не самой вкусной и сочной,  просто
тающей во рту, Ягоды, совмещающей в себе вкус спелой дыни с тонким привкусом
землЯники.
     Ќовопоселенцам предстоЯла большаЯ и тЯжелаЯ работа по устройству скита,
но все понимали, что как на голом  камне трава  не растет, так  и  без труда
жизнь не налаживаетсЯ.
     ‚ыбрав  длЯ  строительства скита  пологий увал, неподалеку  от речушки,
Њаркел объЯвил, -  "Ќе  гоже нам, православным, ютитьсЯ  в сырых  землЯнках.
€збы будем  ставить добротные,  дабы потомство  наше вольное  крепчало. ‡имы
здешние суровей расейских, потому и готовитьсЯ  надобно основательно. ђыбы в
достатке  ловить,  мЯсо  вЯлить,  орехи колотить,  дрова  готовить,  кореньЯ
копать. •орошо потрудимсЯ - выживем, послабу себе дадим - пропадем!"
     ЋсвЯтили облюбованное место, отслужили молебен и споро взЯлись за дело.
‘  расчищенного  от леса  увала  с  утра  до  вечера нессЯ  дробный перестук
топоров,  звон  пил. —ерез  три  недели, когда мЯгкую густоту лиственниц уже
покропили рыжими пЯтнами первые утренники, поднЯлось несколько желтостенных,
слезЯщихсЯ Янтарной смолой построек.  ‘реди них и просторный, с  расчетом на
подрастающее пополнение, молельный  дом. ’еперь можно было  служить по чину.
Њесто длЯ дома выбирали  так - раскладывали на земле куски  толстой  коры  и
через три днЯ смотрели -  если под  корой  пауки да муравьи -  плохое место,
если дождевые черви - хорошее, подходЯщее.
     Ќо раньше всех у студеного ключа, впадавшего в речушку, выросла  курнаЯ
банЯ  с каменкой  длЯ  томлениЯ в  жарком пару  - первейшаЯ отрада  русского
человека. Џосле ее посещениЯ, исхлеставши  тело духмЯным березовым  веником,
всЯкий молодел, светлел: морщины разглаживались, хворь отступала. Ќедаром на
ђуси говорЯт: "Љто паритсЯ - тот не старитсЯ".
     Њожно  только удивлЯтьсЯ  тому, что, по  заветам византийских  монахов,
мытье с  обнажением тела считалось грехом. ‘лава  Ѓогу,  этот неразумный длЯ
северной страны посыл русским  православием не был принЯт,  и вековые обычаи
мытьсЯ в бане с  веником не только держатсЯ, но  и  укреплЯютсЯ, несмотрЯ на
греческие проклЯтиЯ.

        x x x

     ‚ремЯ  пролетало в  каждодневных  хлопотах:  труд до  седьмого  пота  и
молитвы,  молитвы  и  снова  труд.  Ќа  трапезу  уходили  считанные  минуты.
Ћтдохновение? Ћ нем и не думали - приближалась зима!
     ‘ Ѓожьей помощью успели насушить грибов, изрЯдно навЯлить рыбы, собрать
брусники,  клюквы,  набить орехов. Џотом,  уже по  снегу,  заготовили дрова,
построили длЯ трех лошадей  и  четырех  коров,  купленных  у  усть-ордынских
бурЯтов,  бревенчатый  сарай. €  даже соорудили из  врытых стоймЯ в землю  и
заостренных сверху бревен ограду. ЏолучилсЯ настоЯщий скит.
     Ћднако  наипервейшим  делом  поселЯн  всегда  было:  служить ѓосподу  и
угождать ѓосподу. ‘лужить и угождать  не  словами, а делами, ибо  в ‘оборном
Џослании свЯтого Ђпостола €акова сказано: "‚ера без дела мертва есть".
     ‡има Явилась в одну ночь. ‚чера еще было довольно тепло, сухо шелестели
опавшие листьЯ, и - на тебе! - за ночь тайга и горы покрылись белым глубоким
саваном, загнавшим в теплые норы и дупла все живое.
     —ерез  пару недель ударил лютый  мороз. ‹ед  на речушке от  вцепившейсЯ
стужи  трескалсЯ, а ненадолго  выглЯдывавшее солнце,  еле  пробиваЯсь сквозь
изморозь, не согревало.
     ЏерваЯ зимовка на новом месте протекала тЯжко. •леба не хватило даже на
просфоры. Њаловато заготовили и сена  длЯ скотины:  зима оказалась длиннее и
студенее, чем предполагали. Љ весне люди стали  страдать и от нехватки соли.
‘лава Ѓогу, хоть дров было с избытком.
     Џосле крещенских морозов  не  выпадало и пары  дней без пурги. „вери  в
домах пришлось перевесить  с тем, чтобы они отворЯлись внутрь избы. Ќе то за
ночь так наметало, что их заваливало почти до самого верха. ‚о времЯ метелей
ветер гнал снег с гор, заметаЯ сугробами  все, что еще возвышалось над белым
покровом. ‘китники,  попервости  пытавшиесЯ днем  прокапывать  между  домами
траншеи,  со временем бросили  это бессмысленное  занЯтие  и стали ходить за
дровами и к сараю покормить коров и лошадей чуть ли не по крышам.
     ‘пасла поселенцев  охота.  Ќа  лосей и зайцев в основном.  ‘вежатина  с
лихвой покрывала  нехватку  других продуктов.  ’ак, благодарЯ  терпеливости,
усердному  труду  и  приобретенному в  пути  опыту,  студеную  снежную  пору
пережили все же без потерь.

        x x x

     ‚есна! …е  живительный натиск разбудил  ручьи. ЋттаЯвшаЯ землЯ источала
густой дух прелых листьев.  Ќа ветвЯх набухали смолистые почки. ‚ербы у реки
покрылись  нежным,  желто-серым  пухом. ЊолодаЯ  травка,  с трудом  пробиваЯ
сплошную  коросту  прошлогодней листвы, торчала изумрудной щетиной, особенно
Яркой среди белых наледей. Ќад разлившейсЯ речкой  и старицах буйствовали на
утренней и вечерней  зорьках перелетные  птицы. ’реск крыльев, свистЯщий шум
прилетающих  и  улетающих стай, плеск  воды заполнЯли на  это времЯ  воздух.
Џосле  многомесЯчной тишины и спЯчки  это было подобно  извержению жизненной
страсти.
     Ќовоселы  радовались, как  дети, весне, первой травке и  сочным побегам
дикого  чеснока,  желтеньким  цветкам  мать-и-мачехи,  расцветшим  на  южных
склонах распадков, обилию птиц. …ще бы: только что закончилсЯ  строгий пост,
и  они все  основательно  исхудали.  Љ  счастью,  охотник  €гнатий  разыскал
глухариный  ток  и  наладилсЯ промышлЯть,  слетавшихсЯ  на  любовные  утехи,
грузных,  краснобровых таежных  красавцев. „лЯ  их поимки он соорудил  между
кустами невысокие загородки с воротцами и настораживал ловушки. Џри охоте же
на оленей и коз его выручала стараЯ добраЯ кремневка.
     ‡а лето внутри скитской ограды вырасло еще  с десЯток  крепко рубленных
изб, с широкими крылечками под навесом. ‚ каждой избе три окна на лицо и  по
одному  сбоку. ‹ицевые  окна и карнизы убраны резными узорами. €х рисунок ни
на  одной  избе  не повторЯлсЯ. Ќаученные горьким  опытом  прошедшей снежной
зимы, поселенцы соорудили между всеми постройками крепкие крытые переходы.
     ‘ами дома покоились на высоких подклетЯх. Ќеподалеку летники, амбары. “
крайних изб торчали смотровые вышки. Џосреди поселениЯ красовалась часовнЯ с
иконостасом  внутри и  деревЯнным  "билом"*, подвешенным над  крыльцом:  длЯ
призыва на службу или сход. Ќа задах устроили огородные  грЯдки под капусту,
лук да репу с редькой.
     Џриверженцы старых порЯдков обрели, наконец, желанное убежище.

     ‡а частоколом, опоЯсывавшим скит,  еще с  весны  начали валить деревьЯ,
корчевали, вырубали толстые ползучие корни: очищали под пашню первые лоскуты
"полЯ". Џотом  каждый год его всем миром расширЯли, защищаЯ от набегов диких
зверей лесными засеками.
     ‘амый возвышенный увал  сразу отделили от  пашни. Ќа нем содержались  в
загоне, под охраной собак, лошади и коровы. ‚озле дома Њаркела под приглЯдом
петуха рылись в земле три курицы.
     Љак только сходил снег и прогревалась землЯ, начиналась полеваЯ страда.
’рудились  в  эту  пору  все.  Ѓабы  на  огородах  сажали  овощи.  Њужики на
отвоеванных  у тайги делЯнах пахали, разваливаЯ сохой бурые, темные от влаги
комьЯ густо  пахнущей земли, потом  боронили и приступали к  севу. ’ут  уж и
подрастающей  детворе приходилось потрудитьсЯ  -  бегать  по  пашне и гонЯть
грачей, чтобы те  не успели склевать  зерна ржи, ЯчменЯ  и проса до того как
борона не прикроет их землей. ‡асеЯв, снова боронили, заваливаЯ семена. Ћдну
делЯну оставлЯли под драгоценную картошку. “давалась она здесь на славу.
     €з-за малости пашни,  в первые годы в  ржаную муку  длЯ  выпечки  хлеба
добавлЯли размолотые  в  ступе корневища высушенной белой кувшинки. Џитались
же в основном похлебкой из мЯса, Ячневой кашей, да Ягодами с орехами.
     ’рудно  давалсЯ хлеб в  этих  краЯх. Ћдна  только корчевка сколько  сил
отнимала! Ќо как  благостно  было  видеть  среди  хвойной  чащобы небольшую,
колышущуюсЯ волнами золотой ржи делЯну - летом или сложенные крестцами снопы
-  осенью.  ‚се  это  живо  напоминало  родные  краЯ.  “же  в  первую  жатву
новопоселенцы были  необычайно удивлены: хлеба здесь не только вызревали, но
и давали завидный, гораздо лучший, чем на ‚етлуге, урожай.
     Ѓоголюбивые скитники строго соблюдали посты,  учили и воспитывали детей
в  беспрекословном послушании,  без  своенравиЯ,  смиренной любви  ко  всему
живому. ‘вободное  от  молитв времЯ без  устали трудились:  кроме  заготовки
съестных припасов  занимались тем,  что  ладили  домашнюю утварь, выделывали
кожи, кроили  и  шили  из них  одежды, занимались рукоделием, кололи  дрова,
ремонтировали или достраивали скит.
     ‚  пору редких посещений уездного  городка, отстоЯвшего  от  них на две
сотни верст,  они  с грустью отмечали там пьЯнство,  слышали  речь,  обильно
испоганенную словами постыдными. ‚се увиденное  еще больше укреплЯло их веру
в  то,  что  обособленность  разумна,  а  соблюдаемое   ими  вероисповедание
единственно праведное.
     ’ак  прожили  они  без   малого  тринадцать  лет   и  полюбили  угрюмую
байкальскую  тайгу  и окружавшие их  горы, как отчий дом.  ™едро  поливаемаЯ
потом землЯ в ответ благодарно кормила их.
     Џравда,  однажды   случилось  несчастье,  наделавшее  немало  убытку  и
беспокойства. ‚  горах прошли обильные дожди, и до  скита  докатилсЯ паводок
невиданной  силы.  ђевущий поток,  несший на  себе корЯги, валежины,  камни,
подмывал,  цеплЯющиесЯ  изо всех сил плетЯми корней за берег, деревьЯ. Љорни
от натуги с треском лопались. ‡еленые великаны, склонЯЯсь все ниже и ниже, в
конце  концов, разрываЯ  сердца  предсмертным стоном,  с  плеском рушились в
ослепшую в необъЯснимом гневе воду.
     Ќаводнение унесло  баню, но больше всего  огорчило то, что  смыло часть
пашни с уже  налившимисЯ колосьЯми  ржи. Ћднако эти  потери, в  сравнении  с
последовавшими через два года событиЯми, показались пустЯчными...
     Ќалетела  беда  на  скит  нежданно-негаданно.  “далой  люд  разведал  в
окрестных горах на галечных косах студеных речушек богатые россыпи золота, и
тихий, благодатный край в однолетье охватила золотаЯ лихорадка*.
     ЏотЯнулсЯ сюда разношерстный  лихой люд. Љто  мыть золото, кто скупать,
кто, собравшись в ватаги, грабить и тех и других. Џо ручьЯм росли, как грибы
после  дождЯ,  стихийные  поселениЯ.  ‘ледом  длЯ  проведениЯ описи и  сбора
налогов  пришли  и государевы чины.  Ќеспокойно  стало  в  дремавшей  прежде
округе.
     „обрались казаки  в  начале апрелЯ, по прелому снегу перед Џасхой и  до
скита.
     -  ЋтворЯй  ворота, ревизиЯ,  по  приказу генерал-губернатора, -  зычно
проревел подъехавший на  санЯх в новехоньком мундире, перетЯнутом скрипучими
ремнЯми, молодой есаул.
     ‡а ограду вышли Њаркел, Ќикодим и трое из братии.
     - ’ы уж прости, чуж-человек. Љ нам в  скит не можно. Њы  с миром дел не
имеем. Ќад нами одна власть - ЃожьЯ! - степенно и твердо заЯвил Њаркел.
     - џ тебе  покажу,  чертова образина, "не можно"! - заорал разъЯрившийсЯ
чин и приставил остро заточенную саблю к шее ослушника. - Ѓунтовать вздумал?
Џрочь с дороги! Ќа каторгу захотел?
     ‘тоЯвший  сбоку  Љолода,  детина медвежьей силы, не стерпев  прилюдного
оскорблениЯ наставника, так хватил увесистым кулаком обидчика по голове, что
свернул  тому  шею.  …саул рухнул  на  снег  замертво.  Џерепуганные  казаки
подхватили тело начальника и повернули обратно.
     - …ще пожалеете, двоеперстцы треклЯтые, отродье недобитое, -  прокричал
один из них, удалЯЯсь.
     Њаркел, осознав  весь  ужас и нелепость  происшедшего, наградил  Љолоду
полновесным  подзатыльником.  ‚ерзила  воспринЯл  внушение как  должное,  не
посмев даже рта открыть.
     Ќикто не  заметил, как  во  времЯ этой стычки  с дальних грузовых саней
скатилсЯ на снег и заполз под разлапистую ель свЯзанный мужик.  Љогда ржание
коней и гиканье казаков стихли, беглец несмело подал голос:
     - ќй! Џочтенные!
     ‚се еще топтавшиесЯ у ворот скитники невольно вздрогнули:
     - ‘паси €сусе* и помилуй! Љто здесь? - прогудел Љолода.
     - ‹ешак Я - казачий пленник. ђазвЯжите, благодетели!
     Љолода с Ќикодимом опасливо приблизились и, перекрестившись, снЯли путы
с рук лежащего.
     ‘о снега  поднЯлсЯ крепкотелый,  простоватый  с виду мужик,  в  вонючем
коричневом  зипуне, в грЯзных чунЯх и онучах**. ‚есь квадратный с короткими,
словно  обрубленными,  руками,  с  торчащими,  черными  от  въевшейсЯ  грЯзи
пальцами.  Ќа  загорелый лоб из-под плотно надетой шапки  выбивались немытые
вихры густых темно-рыжих волос. ‚зъерошеннаЯ бородища, медно  поблескиваЯ  в
лучах  заходЯщего солнца,  укрывала  широкую  грудь. €з-под мохнатых  бровей
хитровато бурили скитников  прищуренные глазенки. ‘удЯ по  повадкам, человек
бывалый и ухватистый.
     - ‚оистину лешак! Љто таков и откель будешь?
     - ‚ольный Я человек, без роду и племени. ‚ старателЯх счастьЯ пытаю.
     - € давно промышлЯешь?
     - „а где уж - мне от роду-то всего двадцать три.
     Њужики удивленно переглЯнулись: на вид бродЯге было за тридцать.
     - ‡а что ж повЯзали?
     -  „а золотишка чуток намыл. •озЯин питейного заведениЯ прознал про то,
не погнушалсЯ, пройдоха, и по бражному делу обобрал, а утром, шельма, сам же
и указал  на менЯ, Яко  на беглого  колодника с Ђнгары  реки,  холера  ему в
дышло. Џравды-то в  этих чащобах не сыщешь  - поди дЯтлу жалуйсЯ. Ќо ѓосподь
милостив - вас, спасителей, послал. Ѓлагодарствую  вам, люди добрые! - ‹ешак
отвесил обступившей  его  братии низкий земной поклон, - Ђ есаула  ты, дЯдЯ,
крепко огрел! ‘илен! - уважительно добавил он,  обращаЯсь к Љолоде, - ’олько
вот  что Я скажу:  теперича оне  от вас не отвЯжутсЯ. Ћдно слово - бунт! Љак
пить дать вышлют  карательную команду. €ха власть велика! Ќадоть уходить вам
отсель, покуда не поздно. €наче не миновать смертной казни зачинщикам, да  и
остальных в кандалы и на каторгу. Ђ скит в разор пустЯт.
     -  ‘пору нет,  грех свершен великий,  да ведь ненароком,  не  по  злому
умыслу -  не  впускать же шепотников в  скит. Њолитвами и покаЯнием  искупим
его. Ђ казаки врЯд ли  скоро ЯвЯтсЯ: через пЯть- шесть дней пути не станет -
распутица,  до  уезда же только в один конец неделЯ ходу.  Ќо что верно,  то
верно: оставатьсЯ нам  здесь не след - житьЯ проклЯтые кукишники  теперь тем
паче не дадут, - рассудил Њаркел.
     Џосле совета  на  сходе решено  было  по  речке  выйти на  ‹ену и  там,
забравшись подальше, искать своих.
     Џо распорЯжению наставника братиЯ не  мешкаЯ  отправилась готовить  лес
длЯ  лодок. Ќикодим,  выбираЯ  подходЯщие  длЯ  роспуска  на  доски деревьЯ,
заметил ‹ешака, кружившего неподалеку.
     -  „озволь, почтенный, слово  молвить,  -  вместо  приветствиЯ  выпалил
старатель, поспешно стЯнув  с головы шапку.  - Њожет, негоже мне в ваши дела
соватьсЯ, да  помочь ведь могу. ЏрибилсЯ  к  нашему прииску  схимник, вашего
староверческого роду-племени, человек  души ангельской. ’ак вот, сказывал он
мне однажды, что ведом  ему на севере скит потаенный, ѓосподом хранимый... џ
что подумал: ежели хотите, могу доставить того схимника к вам длЯ расспроса,
тока с условием, что коли столкуетесь, то и менЯ в те краЯ прихватите. Ђвось
золота самородного  там сыщу.  Њне тамошние места слегка знакомы: с казаками
из Ђлдана в острог ходил, а скит тот сокровенный где-то в тех краЯх.
     - Ќадо с братией обсудить, - сдержанно ответствовал Ќикодим.
     ‚ечером скитники долго ломали головы над предложением ‹ешака, взвешиваЯ
все "за" и "против". ‘ошлись на том, что все же не лишним  будет встретитьсЯ
с тем монахом: вдруг он и вправду скажет что дельное.
     Џоутру вышли к уже стоЯвшему у ворот ‹ешаку.
     - ‚ези своего  знакомца, послушаем  его  самого. ’олько  вот как ты его
доставишь? ‘нег-то поплыл, того и глЯди вода верхом хлынет!
     - ЏустЯчное дело! „о нашего  прииска напрЯмки не так уж  и далеко. Љоли
дадите конЯ и хлеба, то мигом обернусь.
     —ерез   день  ‹ешак  действительно  привез  худого  высокого   человека
неопределенного   возраста  с  голубыми,  прЯмо-таки   лучащимисЯ  добром  и
любопытством  глазами  на  прозрачном, кротком,  точно у  херувима,  лице, в
драной рЯсе из мешковины и длиннополой домотканой сибирке.
     Џосле обмена приветствиЯми  "‡дорово  живешь!", принЯтого у староверов,
мужики зашли к Њаркелу и долго, дотошно пытали монаха:
     - Џравда ли, что есть на севере потаенный староверческий скит? Ѓывал ли
ты  сам в  нем? „алеко ли до него?  Љрепко  ли то  место? €  верно  ли,  что
беспоповцы там живут?
     - ‘вЯтаЯ  правда, есть такой беспоповский скит. †ивал там - Я ведь тоже
беспоповец,  только бегунского толка*. ‘торона та гожаЯ. ЋтселЯ верст, поди,
девЯтьсот  до  скита  будет. „орогу Я вам обскажу в подробностЯх,  но прежде
хотел  бы потолковать очи на  очи. -  Џри этом схимник указал на  Ќикодима и
вышел из избы.
     Ћтсутствовали  они  не  очень  долго.  Ћ  чем  беседовали  -  неведомо.
‚ернувшись,  схимник  принЯлсЯ  рисовать  карту,  даваЯ  по  ходу  подробные
поЯснениЯ к ней.
     - Ђ сам скит-то где будет?
     - ‚от  здесь,  во  впадине...  ’олько  нет к  нему  иного пути,  акромЯ
водного. Џоторапливайтесь. „аже до прииска слух дошел,  что как вода спадет,
к вам карательный отрЯд из уезда вышлют.
     Њонах  отвесил поЯсной  поклон  и со словами "•рани вас Ѓог,  братушки"
уехал обратно на Ќикодимовой лошади.
     Џокамест  мужики  мастерили  лодки-дощанки,  конопатили,  смолили бока,
крепили мачты, женщины паковали скарб,  сшивали длЯ парусов  куски  полотна,
собирали  провиант в  дорогу. ‹ошадей и коров пустили под нож, а  нарезанное
тонкими ремнЯми мЯсо прокоптили, навЯлили в дорогу.
     Љак только  проплыли  крупные  льдины,  снесли  приготовленное  к реке.
„ружно волоком подтЯнули к ней и суденышки.
     Ќаконец все  было  готово  к  отплытию. “же  и  бабы,  с  тепло  одетой
ребЯтней, собрались на покрытом галькой берегу.
     Ќикодим  с  Њаркелом  покидали  скит последними. Ћни окинули прощальным
взором скит, горестно переглЯнулись: ќх, жаль предавать огню такое ухоженное
хозЯйство, но  не оставлЯть же его христопродавцам! ‡апалили избы и скрылись
в лесной чаще...


     „орога.

     Љараван  плоскодонок,  подхваченный   весенним  половодьем,   нессЯ  по
стремнине реки. ‚олны, разбиваЯсь  о  дощаные борта,  то и дело захлестывали
лодки,  орошали  беглецов ледЯными  брызгами. †енщины и детвора от них зЯбко
ежились,  а  мужики  не  обращали вниманиЯ: они едва успевали  отталкиватьсЯ
шестами от покатых глыб, норовЯщих своими  мокрыми плешами  опрокинуть утлые
суденышки.
     Џозади постепенно разрасталось жуткое зарево  с  клубами черного  дыма,
поднимавшегосЯ высоко в небо. ЋглЯдываЯсь, времЯ от времени на него, суровые
скитники  смущенно сморкались, иные  не скрывали своих слез, а  бабы и вовсе
ревели   как  белуги:  великих  трудов   и  обильных  потов   стоило  общине
укоренитьсЯ, обстроитьсЯ в этих диких местах.
     Џоутру,  обгонЯЯ  караван,  вдоль  берега пронеслась  белой  метелицей,
оглашаЯ округу трубными криками,  стаЯ  лебедей. ‚след ей  ринулсЯ  холодный
ветер:  предвестник ненастьЯ.  Џо воде побежала  кольчужнаЯ рЯбь.  ЋтражениЯ
берегов покоробились, закачались. ‚скоре зашептал частый, мелкий дождь. ђека
потемнела,  нахмурилась.   Њохнатые  тучи,  слившись  в   сплошную   череду,
беспрерывно  сыпали  студеную влагу  на унылую пойму,  рассеченную  извивами
реки.  ‚ременами  дождь,  словно  очнувшись,  начинал  хлестать  напропалую,
ниспадаЯ колышущимисЯ завесами.
     ‚се   промокли  и  замерзли.  ЋпасаЯсь  за  здоровье   ребЯтни,  Њаркел
распорЯдилсЯ  причаливать  к  берегу  и  разбить  на  взгорке лагерь. ‘пешно
соорудили из  жердей шалаши,  покрыли  лапником и залегли в  них  в ожидании
лучшей погоды. Џрошло два днЯ, а дождь все лил и лил.
     Љ вечеру третьего вода в реке стала прибывать особенно резко, на глазах
раздвигаЯ  берега. ‡дешние  реки  в паводок  представлЯют собой  неукротимую
стихию  с бешенным,  не предсказуемым  норовом: вышедший из берегов поток  в
слепой  Ярости  смывает  на своем  пути  все подрЯд,  громоздЯ  на излучинах
огромные  завалы, перекрывающие основному  стрежню прежнюю  дорогу.  Ѓольшой
воде  приходитьсЯ пробивать  новое русло прЯмо через  вековой лес,  оставлЯЯ
старому,  забитому   стволами  ложу  удел   тихой  и   мелководной  протоки,
зарастающей со временем.
     ‹агерь  находилсЯ на мысу, окаймленном длинным извивом  реки и поросшим
сплоченными рЯдами лиственниц. Љроме них на мысу, вдоль берега росли береза,
рЯбина, шиповник. Љазалось бы, здесь, на таком  лесистом возвышении ничто не
могло угрожать путникам.  Љаково  же  было  их удивление, когда, проснувшись
утром,  обнаружили, что  находЯтсЯ  на  острове, со  всех  сторон окруженные
водой: своенравнаЯ река  за ночь промыла перешеек излучины  и, укоротив свой
путь  к  морю  на пару  верст, отрезала  людей от  берега  новым полноводным
руслом.
     Љ счастью, дождь, медленно ослабеваЯ, отшумел и удалилсЯ. ‘квозь вороха
туч ударили  истомившиесЯ  в заточении лучистые столбы. ‹ес,  залитый желтым
светом, загорелсЯ празднично, весело.
     Љараван,  не мешкаЯ,  покинул  "свежеиспеченный"  остров.  ‡амутившаЯсЯ
вода, грозно поблескиваЯ золотистой  чешуей,  увлекла,  понесла дощанки мимо
вздрагивающих под напором воды  подтопленных  деревьев.  €скусство  кормчего
теперь состоЯло лишь в том, чтобы не сойти с основной струи.
     Ѓеспрестанно собираЯ  притоки, река  раздавалась  вширь. „а и местность
изменилась.   ѓоры  расступились,   смЯгчились   их   очертаниЯ.   ЏоЯвилась
возможность поднЯть паруса. •лебнув попутного ветра, они повлекли  суденышки
на север, мимо  крупноствольных лесов, чередующихсЯ разводьЯми унылых марей,
покрытых  пружинистыми  мхами,  куртинами  низкорослой  голубики  и  чахлыми
лиственницами.
     ‘коль жалко выглЯдели эти  сутулые  деревца,  вступившие  в  схватку  с
безжизненной  заболоченной почвой: вершины засохшие, стволики хилые. ђастут,
бедные,  заваливаЯсь  в  разные стороны, с трудом держась корнЯми  за мЯгкую
моховую  подушку.  Ќекоторые,  словно собираЯсь  купатьсЯ, вошли  в  воду  и
остановились.   €ные  уже   упали,   и  только  растопыренные  веером  корни
высовываютсЯ из воды, как руки тонущих.
     ‚стречались  и  обрывистые берега с льдистыми выходами вечной мерзлоты.
Љое-где огромные куски дерна лохмотьЯми свисали прЯмо в воду .
     Ѓерега безлюдны.  ’олько однажды раскольники  увидели три коптЯщих небо
остроконечных берестЯных чума  коренных  обитателей ЏрибайкальЯ  -  эвенков.
—уткие глазастые собаки кочевников первыми  высыпали на  берег разношерстной
стаей и дружным  лаем поднЯли переполох  в стойбище. €з  чумов  вышли пестро
одетые  круглолицые эвенкийки и детвора. “видев белоснежный  караван, они от
изумлениЯ застыли, будто припаЯнные морозом.
     —тобы не заполучить лишних свидетелей, осторожные старообрЯдцы не стали
останавливатьсЯ.   Ќа  ночевку  пристали  далеко  за  полночь   верст  через
семнадцать.
     ел  двадцать  третий  день  сплава,  когда  в  речном  просвете  вновь
замаЯчили  острозубые гребни хребтов.  ‹юди  сразу  оживились:  из  дорожных
наставлений  схимника следовало,  что  скоро  сворачивать  вправо в  приток,
вливающийсЯ  в  основное  русло  сквозь  узкое,  словно  прорубленное мечом,
ущелье.
     ‚се  сошлось. Љ  полудню следующего днЯ  подплыли к островерхому камню,
одиноко  торчащему посреди  реки. ‘разу за  ним завернули вправо  и зашли  в
каменную теснину, начинающуюсЯ "воротами" из громадных скал, похожих на лица
каменных  богатырей, грозно  и угрюмо взирающих на незваных гостей.  ‘аженей
через  семьсот  стены  теснины  расступились,  по  берегам поЯвились косы  и
отмели, но вскоре межгорнаЯ долина, сжимаемаЯ горами, вновь сузилась.
     Ћтсюда вверх по течению только на шестах можно было подниматьсЯ. ‚от уж
где  попотеть   пришлось!  Њужиков   выручала   отработаннаЯ  слаженность  в
движениЯх:  все,  кто стоЯл  с  шестом, одновременно  и  как  можно  сильней
отталкивались  от  галечного  дна. ‹одка рывком, под надсадный  крик  людей,
уходила  вперед  и  за  этот миг  мужикам  следовало  без  промедлениЯ вновь
перебросить шесты вперед, почти  под себЯ,  и опЯть  дружно, что  есть мочи,
отталкиватьсЯ.
     “тром  четвертого днЯ, с  начала  подъема, обогнули отвесный  отрог, за
которым речка  разделЯлась  на  два рукава. Ќеукоснительно  следуЯ  дорожным
наставлениЯм,  "флотилиЯ"  дощанок  вошла  в  более  полноводный  рукав,   с
прозрачной, изумрудистого отлива, водой.
     Џо  берегу, вдоль  самой  кромки воды,  давЯ  пеструю  цветную  гальку,
навстречу  им  брел  медведь. ‡аметив караван,  подслеповатый зверь встал на
задние лапы и, приложив переднюю козырьком к глазам, пыталсЯ разобрать,  кто
же вторгсЯ в его владениЯ. ‘ослепу принЯв лодки,  по- видимому,  за плывущие
корЯги,  он  успокоилсЯ и продолжил  прерванное  занЯтие  - ворочать валуны,
слизываЯ с их  влажных боков  любимое лакомство -  личинки ручейника. ‘ледом
показалсЯ  второй  косолапый.  ’оже  уставилсЯ  на  караван и  длЯ острастки
заревел, объЯвлЯЯ: Я, мол, тут хозЯин.
     „альше на отмели стоЯла,  нахохлившись и нацелив вниз  клюв, цаплЯ. Ћна
подозрительно покосила желтым  глазом и  на  всЯкий случай  отлетела в глубь
заводи, обрамленной деревьЯми с городищем гнезд, по три-четыре на каждом.
     ‹одки  меж  тем  упрЯмо  продвигались  к  громадам  пепельных  хребтов,
изрезанных лабиринтами ущелий. ‚  глубоких разломах и  нишах виднелись белые
отметины снега. ѓорнаЯ, неприступнаЯ страна! ‚се здесь было необычно.  „ико,
очень дико и голо кругом. Ќа скалах выживали одни желто-серые лишайники.
     ’ам,  где русло  прорезало нагорье,  берега  вздымались  ввысь  на  сто
пЯтьдесЯт-двести  сажен и  были так  близки друг к другу,  что солнце в  эти
каменные теснины заглЯдывало лишь в полдень. ‚ эти часы на  речных  бурунах,
высоко  подпрыгиваЯ,  метались  слепЯщие блики.  Ѓереговые стены  изрисованы
ломаными  слоЯми пород:  то  светлых,  то темно-желтых,  то  красных.  Џеред
путниками как бы раскрывалась своеобразнаЯ летопись, запечатлевшаЯ несчетное
число  лет  жизни на земле, но люди не  задумывались об этом и видели просто
теснину, через которую надо побыстрее пройти.
     Џопав  в  столь  мрачное,  неприютное  царство,  они  даже  оробели  от
обступившего их холодного, неприступного величиЯ.
     Ќа каждой стоЯнке  шебутной ‹ешак бегал по ключам мыть в поисках знаков
золота  песок.  Ќо  ничего  путного в  пробах  не  находил: в  лучшем случае
выпадали один-два знака.
     ‘жимаемаЯ хребтами, река становилась все напористей и  бурунистее. ЉипЯ
и пенЯсь, без устали мчала  она свои воды по каменистому ложу. ‘ила  течениЯ
местами была  столь велика,  что сквозь шум  потока доносились  глухие удары
перекатываемых водой валунов.
     ‘ утра шлось  полегче. Љ полудню же оживал дремавший  в верховьЯх речки
ветер, который,  разгонЯЯсь  по  узкой  трубе  ущельЯ, в  союзе  с течением,
старалсЯ  повернуть лодки вспЯть. ‚ероЯтно, другие впали бы от  навалившихсЯ
преград в отчаЯние, но непреклонные старообрЯдцы, невзираЯ ни на что, упорно
продвигались вперед. Ѓыло в этих людЯх  нечто превосходЯщее  силу мускулов -
это сила  „“•Ђ,  позволЯющаЯ совершать  невозможное. ђазом,  наваливаЯсь  на
шесты, они рывками, толкали  лодки вперед. ‘оленый пот заливал глаза, рубахи
липли к спинам, а груженные дощанки вершок за вершком ползли к цели.
     ‚  местах,  где течение было особенно стремительным, за шесты брались и
бабы. ‹овко орудовала им даже супружница Љирилла - толстушка Њарфа. ЌесмотрЯ
на солидный вес и неповоротливость, она не  уступала иным мужикам. Љогда все
изнемогали от усталости, делали остановки длЯ отдыха.
     Ќа одном  из  порогов  лодку с Ќикодимом  развернуло  поперек русла  и,
подхваченную мощным течением, разбило о  скалистый прижим. ‘лава Ѓогу, никто
не утоп. Ћднако водой унесло немало полезной утвари. Ѓольше всего расстроила
утрата двух топоров и пилы.
     —ем  выше  поднимались, тем  строптивее, норовистее  становилась речка.
‚скоре  она  превратилась  в череду  водопадов.  “пругие, лоснЯщиесЯ потоки,
низвергаЯсь со  ступенчатых уступов,  ударЯлись о  скальное дно и  иступлено
бушевали  в  выбитых за  многие века каменных котлах, сотрЯсаЯ  своим  ревом
округу.
     Ќад  всем  этим  многоголосием  висело  белесое  облако  водЯной  пыли,
орошавшее скалистые склоны  гор.  Џутникам повезло. ‚ыпал как раз тот редкий
час,  когда  солнце  заглЯнуло в  теснину  и  над каждым водопадом  зажглась
лучезарнаЯ радуга - ворота в сказочный, но недоступный мир, из которого то и
дело  выпрыгивали  хариусы,  с  цветистыми,  словно  отражениЯ  этих  радуг,
спинными плавниками. Ђ вокруг со всех сторон отвесные стены, контуры которых
терЯютсЯ во влажной дымке. ‘верху беззвучно ниспадают бело искристым бисером
водопадики.
     - Ќеужели все, дальше не пройти?!
     ЃратиЯ пригорюнилась. „ергаЯсь, подползла последнЯЯ, восьмаЯ,  лодка, с
Њаркелом. Ћсмотревшись, он, стараЯсь пересилить шум воды, прокричал:
     - Ѓудем искать волок. џ и Љолода  пойдем вон к той расщелине, а Ќикодим
с ’ихоном переплывайте речку и осмотрите противоположный берег. Џотом решим,
где сподручней обходить. Ћстальным пока отдыхать.
     ђазведчики  вернулись  только  к  вечеру.  Џо правому  берегу,  который
обследовали Ќикодим с ’ихоном, обход оказалсЯ  неудобным - расщелины слишком
крутые.  ђешили  пробиватьсЯ  волоком  по левому. €з  стволов, застрЯвших во
времЯ паводков  на береговых уступах, изготовили катки.  Љ  днищам лодок длЯ
большей сохранности  подвЯзали полозьЯ  -  обтесанные плахи. Џодъем начали с
утра.
     —тобы выбратьсЯ на пологий волок,  пришлось часов семь затЯгивать лодки
в верховьЯ ключа,  а потом уже покатили их по каменному  плато  до обширного
снежника,  образовавшегосЯ в котловине между скальными грЯдами. Ћдна скала в
этой грЯде напоминала циклопическую голову  плосколицего идола. Ћн уставилсЯ
на людей, кривЯ рот в злорадной ухмылке.
     Ќа макушке скалы стоЯли грациозные бараны-крутороги. ‡алюбовавшись ими,
путники  невольно остановились. ’абунок насторожилсЯ и бросилсЯ вниз.  ‘амый
лихой  баран, забежав на наледь,  покрывавшую одну из "щек" идола, вдруг сел
на  круп и  лихо  покатилсЯ в  низ. ‹юди  были  уверены,  что  он непременно
разобьетсЯ о  камни у подножьЯ наледи, но  в самый последний момент животное
ловко вскочило на  ноги  и, оказавшись уже впереди всех,  как  ни в  чем  не
бывало скрылось за грЯдой.
     Ћт  оледеневшего  снега,  годами  копившегосЯ и прессовавшегосЯ  здесь,
веЯло  холодом  и  сыростью.  ‹юди  из лета  как  бы  попали  в  зиму.  ‡ато
плоскодонки скользили  по природному  "катку",  длинным Языком сползавшему к
берегу в двух верстах от водопадного места, как по маслу.
     ђечка принЯла  их  приветливо, кипучаЯ толчеЯ  волн  здесь угомонилась.
‹ешак,  не мешкаЯ, промыл в  лотке песок. ‚ шлихе собралось около семидесЯти
крупных  зерен пластинчатой  формы. ‘грудившись в  головку,  они,  как  угли
угасающего костра, испускали тускло-желтый свет. ѓлаза старателЯ лихорадочно
заблестели. Ђ когда он нашел  среди гальки  угловатый  самородок  размером с
картофелину,  то  он  и  вовсе  в  раж  вошел:  принЯлсЯ плЯсать,  поднЯв  в
невообразимом восторге руки, запрокинув голову и вопЯ на все ущелье. Ќаконец
‹ешак угомонилсЯ и, шмыгаЯ мЯсистым носом, объЯвил:
     -  Ѓлагодарствую братушки, что уговор соблюли. џ здесь  останусь. Њесто
баское. Ќе на один сезон хватит. ‚ам же желаю обрести то, чего ищете!
     - Ќу что ж, вольному  - волЯ, а спасенному -  рай. -  „ивЯсь, и в то же
времЯ тайно радуЯсь, ответствовал  Њаркел. - Њожет, еще и  свидимсЯ когда...
Ћтдели ему, Њарфа, снеди без обиды.
     Ќа  следующий  день  на шестах  отмахали сразу  четырнадцать  верст. Ќо
радость была  недолгой:  речка вошла  в очередной горный узел.  ѓоры! Љругом
горы!  € справа и  слева горы, горы, горы, вершины которых терЯютсЯ в клубах
тумана.   Џо  мрачным  склонам  угрожающе  торчат  зубьЯ  скал.  ‘  неровных
каменистых  уступов  низвергаютсЯ  жемчужными ступенЯми  ручьи. Ђ  в  тесном
ущелье мчит, беснуетсЯ обезумевший поток,  супротив которого медленно ползут
лодки.
     ‚скоре  речку   перегородили  пороги:  грЯды   базальтовых  "сундуков",
выставивших  из воды мокрые,  отполированные крышки. —истаЯ,  студенаЯ  вода
неслась между них так быстро, словно торопилась согретьсЯ.
     Њужики, одолевшие уже столько препЯтствий, зароптали:
     - Њожет, тот схимник со злым умыслом нас сюда спровадил?
     - „а и ‹ешак, похоже, неспроста отстал!
     “ловив перемену в настрое общины, Њаркел воскликнул:
     - ’ерпите, братцы, ѓосподь  нас испытует.  Ќе гневайте нашего ‚ладыку и
ЃлагодетелЯ.  Ѓудем  веровать в  …го милость.  Џрежде  здесь люди проходили?
Џроходили. ’ак неужто мы не сдюжим, отступимсЯ? Њы ведь почти у цели!
     “веренность наставника благотворно подействовала на путников. ‚се сразу
приободрились, усталые лица посветлели, в глазах вновь загорелась надежда.
     Ќа  шестах  по  порогам  подниматьсЯ немыслимо. Џоэтому  потЯнули лодки
по-бурлацки, на веревках, привЯзанных к носу и корме. Ѓородачей выручало то,
что речка за лето обмелела, и вдоль одного из берегов всегда можно было идти
вброд. Ќо  продвигались медленно, так  как  приходилось то и дело  проводить
лодки меж камней, одолеваЯ мощные сливы.


     ‘кит "ЉедроваЯ падь".


     Ќаконец  на третий день бичеваниЯ* речка неожиданно круто повернула,  и
истерзанные   путники   увидели   перед  собой  обширную  лесистую  впадину,
защищенную с  севера  и  юга  мощными  острозубыми  хребтами. Ѓолее высокий,
северный,  венчалсЯ цепью  снежных шапок,  вокруг  которых разбрелись  отары
кучерЯвых облаков. Ќад самой же падью небо было чистое, нежно-синее.
     €х  норовистаЯ речка, берущаЯ начало с  ледника  на дальнем,  невидимом
отсюда  стыке  хребтов,  сбегаЯ  по  уступам  предгорий,  здесь  во  впадине
успокаивалась  и  дальше пошли по ней  на шестах  играючи. Ќе  заметили, как
отмахали  несколько  верст.  Џеред  двугорбым холмом спохватились  и зашли в
длинную заводь, окаймленную на всем протЯжении полосой белого песка.  ‘ него
нехотЯ взлетел жирный, лоснЯщийсЯ глухарь, клевавший мелкие камушки.
     Ќа  светлом,  как  русскаЯ горница,  склоне  холма,  покрытом  могучими
кедрами, подступавшими прЯмо к широкой  речной  косе, было покойно  и уютно.
‚округ разлита такаЯ вселенскаЯ тишина, что  у  изнуренных путников невольно
возникло  ощущение, будто  мир сотворен  здесь  только что,  перед  самым их
поЯвлением.
     -  Ѓратушки,  лепота-то какаЯ! ЏрЯмо землЯ обетованнаЯ,  -  восторженно
выдохнул ѓлеб. - ‘даетсЯ мне, что это та  самаЯ  впадина, о которой сказывал
схимник!
     - Џо всему выходит, что так оно и есть. Џередохнем, а там обсудим,  как
далее быть, - распорЯдилсЯ Њаркел, вынимаЯ топор, заткнутый за поЯс.
     ЌадорваннаЯ небывало тЯжелым переходом, братиЯ с нескрываемой  радостью
повалилась на теплый, крупнозернистый песок. †енщины принЯлись кто разжигать
огонь, кто готовить стрЯпню  из остатков ржаной  муки  и проса.  Ђ  детвора,
истомившаЯсЯ  в тесных лодках, натаскав  кучу хвороста длЯ костра, пустилась
играть в догонЯлки.
     ‘амые нетерпеливые мужики, не мешкаЯ, отправились обследовать окрестные
леса. Њеста им  открылись богатые. €зумлЯло обилие следов  и  помета  дикого
зверЯ. Љак выразилсЯ охотник €гнат:
     - „ичи тута - что мошкары!
     - ‚сех пород звери есть - не оголодаем! - согласилсЯ Љирилл.
     ‘ деревьев  то и  дело слетали стаи непуганной дичи: спесивые тетерева,
грузные глухари, бестолковые рЯбчики. ’аранЯ кусты, шумно разбегались олени.
‘пасаЯсь от их копыт, из травы стремительно выпархивали куропатки. Џо ветвЯм
кедров сновали жизнерадостные белки. ‚ремЯ от времени порывы верхового ветра
срывали   увесистые,   смолистые  шишки.  Ћни   глухо  шлепались   о  землю,
расцвеченную солнечными  пЯтнами. Ќоги мЯгко пружинили  на толстом ковре  из
хвои. ‡а холмом, в низинке, на  прогалинах, окруженных елЯми, взор  радовали
заросли   голубики,   усыпанной  матово-синими  Ягодами,   красные   россыпи
поспевающей клюквы, брусники.
     ЏонимаЯ,  что искомый  скит  где-то  поблизости,  очарованный не  менее
других, Њаркел обратилсЯ к Ќикодиму:
     - Љаково благолепие!  ‡десь бы и обосноватьсЯ, да своих братьев сначала
найти надобно.
     Ќесколько растерЯвшийсЯ Ќикодим напрЯгсЯ, помрачнел. ‘обираЯсь с духом,
он тЯжело вздыхал, мЯл пальцами пучок кедровой хвои.
     -  Ќе  гневайсЯ  Њаркел. ‚зЯл  Я  на  себЯ грех, утаил, по  уговору  со
схимником,  что  община  та  поголовно  вымерла... ‘  Ярмарки  к ним  холеру
занесли, а тут, как на грех - пурга. ‹юди, в пещерах безвылазно сидемши, так
и перемерли один за другим. ’олько монаха того Ѓог и уберег: он в ту пору на
месЯчное  моление  удалЯлсЯ, а когда вернулсЯ,  узрел ужасную картину. ‹адно
сообразил  - сразу утек... Ћбители их вон на той горе были, - Ќикодим указал
рукой на  каменистую плешину, видневшуюсЯ на склоне северного хребта верстах
в шести-семи.  Ќа ней легко можно было различить рЯд  черных  точек, - ќто и
есть  их  пещерный скит. ‚падина велика и зело скрыта, а пещеры, сам видишь,
далеко, не  опасны.  ’олько ходить нам туда не след  - потому как  зараза та
шибко живуча.
     ‚ этот момент с небес полились торжественные, трубные, берущие за самое
сердце звуки. Ћни заполнили собой  все пространство. ‘обеседники запрокинули
головы и увидели журавлиный клин.
     - ‚севидЯщий ѓосподь благословлЯет! - взволнованно произнес Њаркел.

     ‘обравшись у  костра, братиЯ, с надеждой глЯдЯ на  наставника,  взахлеб
восхвалЯла прелести и достоинства Љедрового урочища.
     - Љраше и скрытней пристанища не сыскать, - поддержал Ќикодим.
     - Ќу  что ж други мои, решено:  скит здесь  будем ставить, -  подытожил
Њаркел.
     - Ђ как же искомый скит?
     - —ужой скит - он и есть чужой.
     -Ќичего,  и   здесь  обживемсЯ,   нам   не  привыкать,   -  согласилсЯ,
колебавшийсЯ до того, Џахом.
     -  „а  что  братушки  обсуждать  -  место-то  и впрЯмь  отменное,  одно
блаженство жить здесь, - поддержал бодро Ќикодим.
     -  ‘лава  Ѓогу!  Ќаконец-то. Ђ то ведь, того и глЯди, по  земле  ходить
разучимсЯ  - все по воде, да по воде, - встрЯла повЯзаннаЯ до  бровей черным
платком словоохотливаЯ ЂгафьЯ, жена ѓлеба.
     ‡а ужином съели все без остатка, облизав, как всегда, чашки и ложки.
     ‘идевший на валежине Њаркел поднЯлсЯ:
     - ЃратьЯ и сестры, помолимсЯ и спать. ‘ утра  за  дело.  „а благословит
нас ѓосподь. Ђминь.
     Џутники  наконец   уразумели,   что  ставшаЯ  привычной  бесконечнаЯ  и
изнурительнаЯ дорога закончилась, и даже несколько растерЯлись от мысли, что
утром никуда  не надо  будет плыть. Џостепенно сердца староверов наполнЯлись
радостью от сознаниЯ, что  они  достигли цели  и  в  этой тЯжелой  дороге не
потерЯли ни единого человека. ‡начит, и вправду шли Ѓогом ведомые.
     €стомленнаЯ  продолжительным  переходом община быстро  угомонилась. Ќад
становищем воцарилась тишина, прерываемаЯ лишь  всхрапыванием мужиков. ‹уна,
разворошив тучи,  осветила стан. ’олько два человека, охранЯЯ  покой спЯщих,
не сомкнули глаз: Њаркел и Ќикодим.

     ‹етом ночи коротки.  Љак не устали новопоселенцы, а привычка вставать с
первыми лучами солнца взЯла верх. Ћтслужили благодарственный молебен ѓосподу
за милостивое соизволение на обживание земли новой. ЏродолжалсЯ он несколько
часов.  Њужики  стоЯли  на  коленЯх   отдельно  от  женщин.   Џо  завершении
благодарений, дружно принЯлись за работу.
     ЏодходЯщее длЯ скита место выбрали саженЯх в ста от берега, на взгорке,
где кедры росли довольно редко. Џоскольку до  снега оставалось всего полтора
месЯца,   а  путники  были  измотаны  тЯжелым  переходом,  новоселы   решили
ограничитьсЯ  пока  устройством  курных  землЯнок  со стенами  из сухостоин,
сосредоточившись в первую очередь на заготовке припасов длЯ зимовки.
     Ѓабы и дети разбрелись по лесу  собирать в берестЯные кузова  и лукошки
Ягоды, грибы, орехи. ђебЯта постарше ловили рыбу.  Љогда  завершилсЯ  Џетров
пост,  Њаркел  дозволил охотникам  заклать диких зверей.  €з  кишков оленей,
заполненных молотым орехом и залитых кровью,  делали колбасы. Њужики, кто по
здоровее, рыли землЯнки, вмуровывали в печи котлы длЯ варки пищи.
     Ќа счастье  поселенцев  урожай в тот  год выдалсЯ  редкостным. Ћсобенно
уродилась  любимаЯ всеми  брусена. …е  красные,  глЯнцевые, кисловатые Ягоды
обладают замечательным свойством: моченые,  они не  портЯтсЯ годами. Џоэтому
хранЯт их прЯмо в кадках с водой, подслащенной медом.
     ЃелаЯ  кувшинка, с крахмалистыми корневищами,  здесь не  росла,  и  длЯ
выпечки  хлеба копали рогоз,  заросли  которого опоЯсывали все заводи: около
двадца