едьмом часу утра
накануне весеннего равноденствиЯ  уже почти светло. ‹одок,  идущих протоками
между островами ‡ачиннаЯ Љемь и …лисеево Џоле, немного, и ни одна не свернет
направо,  на юг, там в протоках сплошные бобриные плотины. Џлывут эти  лодки
налево, огибаЯ  Њиноеву землю, а дальше - сообразно надобности: к Ђрхонтовой
‘офии,  к ‡ачинной  Љеми и  малому  …ремитному острову, либо же дальше нужно
оставить по левую  руку  острова Ќеближний,  по  правую -  Њиноеву землю,  и
выходишь прЯмо  к  ‡емле ‘вЯтого  ќльма, а  к  юго-востоку  от  нее, заметно
правее, в ђифей впадает (из него  же выпадает) двуснастнаЯ ‘елезень.  €менно
такой  путь, похоже,  собиралась  избрать тЯжело  груженаЯ лодка, подошедшаЯ
темным и мокрым апрельским утром под мост …лисейскаЯ ‘волочь.  ’ут редко кто
задерживалсЯ,  -  рулевой  однако  же  пришвартовалсЯ   к  подобию  причала.
ЋсвещениЯ  не  было,  но  на корме самой лодки  болталсЯ солидный и  дорогой
фонарь, образца "дракулий глаз".
     ђулевой,  высокий  и  сухой  мужик  в  прорезиненном  балахоне,  как  и
положено, с места  не двинулсЯ. ‚место него из лодки вышел юный  богатырь  с
непокрытой головой, тихо свистнул сквозь зубы и сказал, что надо:
     - ‚ыдь, кто хотца. „ела есть ба-альшаЯ.
     Њост был …лисеев, северный, так что "дeла" тут была Явно не об выпивке.
‡начит, требовалсЯ "старшой", а он как раз хлебал тюрю  по-рифейски, горЯчий
квас с лучком, с крошеной кедровой галетой и влитым в последний миг стаканом
водки. Ћт  такого блюда  человека не отрывают, ибо градусность его  падает с
каждым  мигом,  так  что вместо  старшого  к  гостЯм  выполз  меньшой -  что
удивительно, не человек,  а бобер.  Џри  робости бобров-колошарей  это  было
весьма  странно,  но  богатырь несказанно обрадовалсЯ. ѓолос и Язык у бобров
собственный, человеку этот свист воспроизвести очень  трудно, но длЯ общениЯ
к услугам киммерийцев, независимо от расы, во все века имелсЯ Язык жестов.
     "‡аработать хочешь?" - спросил богатырь
     Ѓобер недоверчиво потер передние ладошки: кто ж не хочет, но своЯ шкура
каждому дорога, бобру особенно.
     Ѓогатырь  вынул   из-за   поЯса  серебрЯный   мебий,  равный   золотому
московскому  полуимпериалу,  семь  с полтиной  целковых.  „еньги  длЯ  бобра
хорошие,  но  старшой, кажетсЯ,  уже доел  свою  тюрю  и  спешил  к причалу.
ЋказалсЯ старшой дикого вида мужиком,  и ‚арфоломей  сразу подумал: не €льин
ли перед ним, однако вспомнил, что тот в городе не водитсЯ. ‚прочем, ложка в
руке старшого от завтрака оставалась.  Ћн хлопнул ею  бобра  по макушке, тот
обиженно пискнул и пропал в темноте.
     -  ѓр-р-рхм-мм? - спросил мужик. ‚ переводе фраза  не  нуждалась, мужик
Явно  интересовалсЯ: "—его надо?" ‚арфоломею был нужен  не  мужик, а как раз
бобер, но в обход гильдии киммериец действовать не станет никогда.
     - Ђрендуй помощника мне  на день. Ѓобра. Џусть  просто  сидит  на  носу
лодки,  а  вечером  назад  приедет. Ќичего больше. ќто,  - ‚арфоломей  вынул
второй мебий - мосту, это, - показал он первый, - работнику.
     Њужик молчал.  ’о  ли сломали ему кайф  от тюри,  то ли  слишком  много
‚арфоломей предлагал  за труд проезда  бобра,  то  ли - что тоже возможно  -
слишком мало. Ќынче  на  мебий можно было прокормить десЯток колошарей,  ну,
день,  не  больше: год  выдалсЯ дорогой.  ‚арфоломей  обернулсЯ к спутникам.
”едор  Љузьмич,  восседавший рЯдом с  Ђнтониной, согласно  кивнул.  Ѓогатырь
достал третий, по совету ѓаспара начищенный зубным порошком мебий.
     - …ще второй мосту, раз мостов два, - миролюбиво  сказал он,  и добавил
обычное на рынке: - –ена последнЯЯ.
     Љолошарь оглЯдел неподвижные  фигуры в лодке: две женских, две мужских,
высокого лодочника, на  голове которого торчала остроконечнаЯ шапка гильдии,
спЯщего ребенка на  руках у женщины. Џотом перевел взглЯд  на богатырЯ,  еще
почему-то  поглЯдел  вверх.  Џомедлил,  протЯнул  руку, общепонЯтным  жестом
неторопливо отогнул  сперва два пальца,  потом перевернул ладонь и  отдельно
отогнул мизинец.
     "ѓони два, с бобром сам договаривайсЯ, ему - один" - гласил жест.
     - Ђ говорить не  хочешь, брезгаешь? -  по-рыночному забрюзжал  любивший
поторговатьсЯ ‚арфоломей.
     "Ћн  глухонемой", - просигналил снова возникший рЯдом со старшим бобер,
- "Ћн даже слепой, когда выгодно. —его делать? Њне монету тоже вперед".
     Ѓобер был  большой, но старый, выцветшаЯ шкура висела на нем складками,
одного переднего резца  не  хватало. ђулевой тихо засвистел. ЏеребиваЯ  его,
засвистел  еще и один из мужчин, одновременно  освобождаЯ место длЯ бобра на
носу лодки. Њужчина свистел по-бобриному на октаву ниже лодочника,  долго  и
подробно поЯснЯЯ что-то. Ћшарашенный бобер плюхнулсЯ  в воду и  поплыл, куда
указали. ‘таршой удовлетворенно спрЯтал две серебрЯных монеты за щеку - даже
не как бобер, а как бурундук  скорее  -  и дал отмашку: вали. ђулевой сделал
чуть  заметное   движение  веслом,  и  лодка   понеслась  на  север,  огибаЯ
застроенную складами длинную и узкую оконечность острова Ђрхонтова ‘офиЯ.
     ђаньше восьми утра в ‘елезень войти не получалось, очень уж замешкались
с погрузкой, да еще ѓаспар в последнюю минуту убедительно  объЯснил, что без
бобра плыть никак нельзЯ в свете мрачных отношений, сложившихсЯ у ЂстериЯ  с
этой  расой: в  озере  несут  стражу  арбалетчики Ћ'Ѓрайены,  которые  могут
причинить множество неприЯтностей. Ќо  хорошо  свистеть умел только он  сам,
сам же  он  указал  и  место, где нужно искать  наемного бобра-ренегата: под
‘волочами.  Џока что  путешественникам везло, во всем, кроме погоды. ’ЯжелаЯ
сырость налипала  даже на  рулевое весло,  а пассажиров  лишала минимального
комфорта. ‚ыбора, впрочем, не было.
     ‘тарый,  почти  седой  бобер,  нахохленно устроившийсЯ на  носу  лодки,
замкнулсЯ в себе,  и ничего  хорошего не ожидал. ‚ысокий  и лысый  пассажир,
хорошо свистевший на родном Языке бобра, посулил возвращение под родной мост
нынче же, но знал бобер цену  таким обещаниЯм. ‹ысый спросил, как его зовут,
бобер честно ответил: "”и!"  и все прочие разговоры  счел лишними.  Ќикак не
прореагировал  он  и  на  то,  что лодка вышла  из города  и  устремилась  к
устью/истоку  ‘елезни.  Ќынче  на  переправе  из  ‹евой  Ќежности  в  Џравую
вкалывала  лодочница  с редким  даже длЯ Љиммерии  именем ЂнаньЯ Ђнановна, -
видать,  в  попытках  произнести  собственное  имЯ с детства ставшаЯ  тЯжкой
заикой.  “видев  плывущую в запретную реку  лодку  ЂстериЯ, она  заорала  от
ужаса.
     Ђстерий низким, речным басом возгласил:
     - Џропусти миром, ЂнаньЯ!
     -  ЉакаЯ Я  тебе  Ђ...  а-на-на-на...  -  ‘обственное  имЯ  застрЯло  у
лодочницы  в  горле,  оно  злобно ткнула  веслом в  воду  и  мигом  упустила
управление; лодка закрутилась. Ђстерий ехидно, никому незаметно ухмыльнулсЯ.
ЏонимаЯ,  что человечьи советы  тут не помогут, ѓаспар тихо  засвистел из-за
спины бобра.  Ќежностевцы, которых в закрутившейсЯ лодке было человек шесть,
все как один малость кумекали по-бобриному, и понЯли, что сейчас произойдет.
Ћднако  Ђстерий пижонски  крутанул  лодку сперва в одном фарватере, потом  в
другом,  выровнЯлсЯ  и  победоносно вошел  в  ‘елезень по  правильной  левой
стороне. Ђнаньину лодку, к счастью, просто снесло  в ђифей, пассажиры что-то
кричали  вслед, и скорей восторженное, чем возмущенное.  ЏроснувшийсЯ Џавлик
тут  же потребовал  подарить  дЯде с веслом дорогую шубу, но тот  отказалсЯ.
Џрочие  в  лодке ЂстериЯ тоже  его искусство оценили, но по другой  причине,
педагогической: всЯ сцена прошла без единого ругательства.
     -  ‘лабo, матушка, слабo тебе на моем-то законном месте  -  пробормотал
Ђстерий. Ѓобер  глЯнул на него подозрительно, что-то понЯл, но  встревать не
стал.  ‡ахиревшие бобриные роды всегда были рады досадить  и Њак-ѓрегорам, и
Љармоди, и даже не особенно процветавшим озерным Ћ'Ѓрайенам. Ђ этот, наемный
к тому же, не без оснований ожидал чаевых.
     ”едор Љузьмич тем временем давал наставлениЯ Џавлику, преимущественно в
том предмете, как важно уважать родственников, даже дальних:
     - ‚от,  помню, Я молодой  был, и вдруг  получаю письмо: пишет мне дочка
троюродного  деда, что неладно что-то  совсем в  королевстве  „атском, хочет
назад, в ђоссию. Ђ Я, грех такой, все занЯт был, ответить все собиралсЯ  - и
не успел, померла тетка Љатерина... Ђ ведь своЯ кровь, роднаЯ!  ’ы, Џавлуша,
следи, чтоб никогда с тобой такой конфузии не случалось...
     "Џавлушей" мальчик разрешал называть себЯ лишь ”едору Љузьмичу.
     - Ћтец  - это отец,  дед -  дед,  дальше  прадед  и  прапрадед.  Ђ отец
прапрадеда -  это  по-нашему,  по-русски - пращур. ќто, помни,  самый важный
тебе, самый близкий родственник... из мужчин. Ќу, правда, кроме родного отца
у нас,  у православных,  есть еще  крестный  отец,  а кроме  родной матери -
крестнаЯ мать. ’ы, Џавлуша, помнишь, как зовут твою крестную матушку?
     -  ’етЯ  ‚асЯ! -  звонко,  на  всю  ‘елезень, крикнул  малыш,  которого
лодочнаЯ прогулка еще не утомила, а потому сильно увлекала.
     - Ќе ‚асЯ, а ‚асилиса. ’етЯ ‚асилиса. Ђ крестного батюшку...
     ‚арфоломей прЯтал руки  в рукава, не потому, что  мерз, а  потому,  что
никому  пока  не хотел демонстрировать маленький, зловещий  "Љумай  ‚торой",
тридцать  две  пули  в магазине,  тридцать  третьЯ в  стволе.  ѓаспар держал
раскрытой  записную книжку и времЯ  от  времени невероЯтно  быстро записывал
что-то бисерным почерком. Ќинель покачивалась из стороны в сторону и шептала
-  одними  губами.  ”едор  Љузьмич вовсю болтал  с  мальчиком. Ђстерий зорко
следил за  течением, держась довольно близко к левому  берегу. ‹ишь бобер по
имени  ”и из  захудалого рода ђавид-и-Њутон испытывал  тревогу, он-то видел,
сколько обалделых  морд соплеменников, а больше соплеменниц, высовываетсЯ из
воды и провожает их удивленными, опасно недобрыми взглЯдами.
     „авно перевалило за полдень, больше  двадцати верст лодка поднималась к
озеру,   подгонЯемаЯ  противоестественным   течением.  Љогда   горы   совсем
придвинулись, а гладь озера раскинулась в  сотне саженей  по курсу,  Ђстерий
резко притормозил.
     -  †енщины с мальчиком - лечь  на  дно.  ’ут  озернаЯ стража. -  ‘ледом
что-то просвистел бобру и тот недовольно встал во весь рост, на задние лапы,
-  первым  лодочник  подставлЯл под  арбалеты  их кровного родича.  ‘ одного
взглЯда фамилию не распознаешь,  а обычай  кровной  мести у  бобров никакому
архонту не отменить, нет у людей такой власти.
     Ђрбалетчики,  годами   дремавшие   на   входе-выходе  Њyрла,   все-таки
проснулись.  €х было только двое, арбалетам  у них тоже  полагалось  бы быть
поновей,  да и самим бы им не вредно уйти  на покой. Љармоди  и Њак-ѓрегоров
они  не любили, но туго помнили две  из своих  обЯзанностей:  в озеро нельзЯ
никому, потому что граф в него прыгать иногда изволит, зашибить может, и тем
более  никому  не  положено  пробиратьсЯ  к хатке  подскальной узницы,  дуры
…вропы. ‘трелЯть, что ли, не стрелЯть, что ли? Ќе сговариваЯсь, бобры решили
стрелЯть, но - промазать.
     Ћдна  стрела в  воздухе все-таки  пропела  слишком близко от лодки,  на
излете  попавши  в  весло  ЂстериЯ. ’от  мельком  глЯнул:  не  человеческаЯ,
наконечник деревЯнный, обгрызен бобриными зубами, и сделал знак, по которому
‚арфоломей  встал во весь  рост и прицелилсЯ из "ЉумаЯ" в затылок  своему же
впередсмотрЯщему,  -   в   одно   мгновение   бобер-спутник  превратилсЯ   в
бобра-заложника, что дальнейшую стрельбу напрочь исключало, Ђстерий знал про
обычай кровной мести не хуже арбалетчиков.
     - € бобру шубу! ‘оболью...- восторженно заорал мальчик со дна лодки. Ќо
дедушка  ”едор уговорил  повременить:  все-таки  одна шуба у  дЯди бобра уже
есть, не так разве?
     Љруглое  озеро  Њyрло  не  имело  в поперечнике  и двух  верст.  ‘ледуЯ
правилам,  Ђстерий  плыл  вдоль  берега,  по  часовой  стрелке,  не  слишком
приближаЯсь к  отвесной скале,  под  которой,  в  довольно  глубоком  гроте,
доживала бесконечные свои дни старуха …вропа. Љ счастью,  старуха  спала,  и
телефон на груди ѓаспара молчал. Ќаконец, лодка достигла  настоЯщего причала
возле  будки с единственным  окном. Ќад причалом бледной позолотой светилась
надпись "’ђ€…„". „аже всеведущий киммерийский академик  прибыл в сектантский
город впервые.
     - Ђ тут  правда змеи? - боЯзливо  прижимаЯ  мальчика к  груди, спросила
’онЯ академика.
     -  Џравда, - ответил ѓаспар,  перелистнув несколько страниц в  записной
книжке, - ‚от: амфисбена уральскаЯ, фарей мурластый, ехидна рифейскаЯ, кенхр
киммерийский жирный... ’олько вы не бойтесь их, вы же огурцов не опасаетесь,
если в  теплицу  заходите.  ‡мей  тут берегут,  разводЯт, особенно этого  их
жирного -  кенхра. ‚от, еще у них какой-то Якул деликатесный есть, но  это Я
уж и не знаю,  что такое, боюсь, его уже и съели подчистую. ’ак что если где
вы тут змей встретите, то только на рынке или на обеденном столе.
     Ќа берег сошли все, кроме бобра и ЂстериЯ. ѓородком и немногочисленными
окрестными фермами,  без помощи воды, на  голом камне  выращивающими морскую
капусту, управлЯл  некий  ’арах  Ћсьмой, сын Ћнисифора и  Њанефы, знаменитой
змееедицы, -  ересиарх, полновластный  хозЯин более чем тысЯчи  человеческих
душ, съевший на  своем  веку  столько змей, сколько  обычный  человек  ни  в
страшном  сне, ни в серпентарии Њосковского  зоопарка не  увидит.  ‚ ведении
’араха  находилсЯ  и  гелиограф  - аппарат, без которого  общение  с  замком
Џалинского, - а до  того  было несколько верст  по вертикальной прЯмой, - не
представлЯлось  осуществимым.  ѓелиограф   был  виден  с  пристани:  большое
вогнутое  металлическое   зеркало  глЯдело  на  восточные  скалы   с   крыши
двухэтажного строениЯ.
     Џривыкший  к  прЯмым  и  простым  линиЯм архитектуры  Љиммериона,  глаз
приезжего  несколько  терЯлсЯ:  каждый  карниз  и  наличник  был  прихотливо
выделан, причем единственной темой орнаментов были два переплетенных змеиных
тела.  ’ут  царил культ змей, в остальной Љиммерии презираемый. Ћднако здесь
был тот самый монастырь со своим уставом, полезши в который приходилось оный
учитывать. „аже тройнаЯ  буква "…"  над каждой дверью  свивалась из трех пар
змей. „орога между домами тоже змеилась.
     ‹одка,  покинутаЯ пассажирами,  едва покачивалась на темной воде озера,
но  то там, то здесь  ту  же  воду  скоро  стали  тревожить  бугорки:  бобры
O'Ѓрайены  были встревожены. ЋтношениЯ между сектантами и метрополией всегда
были далеки  от  безмЯтежного  спокойствиЯ.  Ђ про то,  что  Ђстерий с почти
незапамЯтных длЯ  не очень  долго,  в сравнении с человеком,  живущих бобров
изгнан  с  акватории "‘елезень-Њyрло", все местное водное население знало от
младых  резцов. Џокрутившись поблизости, стараЯ бобриха с мехом цвета  почти
что  чернобурой,  седой  лисы, высунулась и тонко что-то просвистела  тощему
ренегату, чье присутствие сейчас  служило длЯ лодки ЂстериЯ охраной.  ’ощий,
хоть и был неполнозубым, ответил длинной  руладой, в которой вовсе ни свиста
не понимаЯ  на  бобрином  наречии, можно  было опознать высокохудожественный
семиэтажный  матюг.  —ернобураЯ  фыркнула и ушла  под воду, в ближайшие  дни
прогуливатьсЯ  по реке ей  не стоило: про  немолодых  вдов  такое,  конечно,
говорЯт иногда, но чтобы при всех!.. € неправда это - никогда она ни с какой
щукой... ’ьфу-ты, расстройство одно.
     Ђкадемик и  старец между тем благополучно отыскали  дом ’араха, на чьей
крыше сверкал гелиограф, дружно взЯлись  за дверной  молоток в форме змеиной
головы  и  тремЯ  двойными ударами в  бронзовую  доску  попросили разрешениЯ
войти.  €з открытой в  темноту двери тЯжело и подозрительно пахнуло помоЯми.
Ћднако же в трапезную проводили без лишних вопросов. ‚опросы, видимо, должны
были  возникнуть у  гостей  при  виде хозЯина -  самого ’араха,  пучеглазого
мужика  с  бритой  головой  и   длинными,  вислыми,  в  форме  двойных  змей
закрученными усами. “сы змеились ручьЯми возле уголков рта и уползали назад,
за плечи, под уши, а на затылке были собраны в причудливый клубок.
     ’арах обедал, он сидел во главе извилистого, как змеЯ, стола, посредине
которого  высилась колоссальнаЯ посудина с  прозрачной  крышкой;  сквозь нее
было  видно шевеление множества скользких и жирных тел - как  и все  богатые
змеееды, ересиарх  предпочитал  свежую здоровую пищу, а  может ли быть  пища
более  свежей,  нежели  та,  котораЯ  живаЯ?  Џеред  каждым  из  тараховских
нахлебников - сидело таковых  за столом не  менее десЯтка - лежал длинный  и
тонкий нож  длЯ вспарываниЯ змеиного брюха,  а также перчатка из асбеста длЯ
левой  руки и  стоЯл особый бокал,  об который, по древней  традиции, змееед
ударЯл змею передними Ядовитыми зубами,  высекаЯ Яд прежде, нежели отсечь ей
голову,  вспороть брюхо, выпотрошить и съесть,  в  Яд  обмакиваЯ и на гарнир
закусываЯ сухорастущей  морской  капустой. ’рапеза, судЯ по  еще не  слишком
загаженному полу и по шевелению в главном блюде, началась недавно.
     -  џд-капуста,  хозЯин-батюшка!  -  возгласил  просвещенный   академик,
кланЯЯсь ’араху в поЯс. ’арах выпучил и без того невпалые глаза, но также по
обычаю  повернул свой нож ручкой к  гостю,  приглашаЯ присоединЯтьсЯ, сказал
ехидно:
     - Љапуста-Яд, мистр-невеглас!
     ѓаспар    не   смутилсЯ,   среди   его   званий    были   почище,   чем
"магистр-Язычник". Ћн  снЯл плащ  и шапку, отыскал на лавке свободное место,
после чего  неуловимо  быстрым  движением  левой руки  без  помощи  перчатки
выловил из-под  крышки жирную черную гадину в две ладони длиной,  шарахнул о
бокал, рассек, содрал  шкуру,  выпотрошил,  откусил кусок,  с  удовольствием
захрустел.
     - ЋтменнаЯ кенхр-медЯнка, отменнаЯ - рассеЯнно приговаривал академик, с
подчеркнутым удовольствием доедаЯ первую  змею  и  вытаскиваЯ  вторую. ’арах
почти  одобрительно  смотрел  на  свой исчезающий  обед;  роста  ѓаспар  был
киммерийского  и аппетита -  тоже.  ‚торую  змею академик, припомнив этикет,
правильно,  фигурным движением вспорол и  внутренности бросил на пол.  Џосле
сдираниЯ шкуры и отсечениЯ головы осталось  не так уж много  - на два укуса.
ѓаспар потЯнулсЯ  за третьей змеей и сразу же - за четвертой. Џо незаметному
приказанию  хозЯина с кухни принесли второе блюдо змей, ересиарх был доволен
соблюдением обычаев и расщедрилсЯ.
     -  ‡натно  щапление!  ‹еть,  чада!  -  поспешно  сказал  ’арах,  и  его
нахлебники,  точней,  как  говорили  сектанты,  образуЯ  слово  от  названиЯ
змеи-медЯнки, "намедники",  взЯлись за ножи. ’рапеза окончилась на удивление
быстро.  ’арах, проглотив хвост очередной змеи, утерсЯ рукавом и обратилсЯ к
академику:
     - Ђ что, гостюшка, неотравлЯем еси, или вовсе како?
     -  Ќикако,  -  равнодушно  ответил  ѓаспар, -  „а  вкусишь, хозЯин,  от
коньЯчища, что  нам  из ‚нешней ђуси тащат, вкус един  бысть со Ядом  сим, а
Ядение  не в пример плотней  за трапeзою твоею. „онележе клубец желвецов сих
не поедох, не киммериец еси! Ќесть аспида аще не длЯ прохарчениЯ...
     ’арах  еще  больше  успокоилсЯ:   гость  говорил  на  почти  правильном
диалекте,  вставлЯЯ  городские слова лишь там, где  им действительно не было
аналогов. ѓаспар жмурилсЯ от удовольствиЯ в сердце своем: знакомые  ему лишь
по описаниЯм из третьих рук обычаи триедцев он, кажетсЯ, не нарушил. ’еперь,
по  законам триедцев,  он считалсЯ вполне  своим, ибо  съел за столом ’араха
больше чем три змеи.  —ерез плечо, мельком,  он глЯнул на мальчика, которого
держали за руки  Ђнтонина и  ”едор Љузьмич: Џавлик тоже хотел за стол, вовсе
не  боЯсь происходЯщего,  но  его,  к счастью,  не  пускали. ѓаспар мысленно
перекрестилсЯ и перешел к главному, деловому разговору.
     - ЏотщимсЯ! Ћбаче неленостию сподвигнемсЯ! ЏрепоЯсахсЯ, взем  гелиограф
у руци, да сподобисЯ сиЯтельный граф новостех, еже емеЯху! „а грЯдет сретати
семо!  Џонеже вем  невемо, да их милости издалеча несех, от труда городского
да  деревеньского внидох,  чадо велие, чадо  благостние  приведох, да нужден
милости его во потребах велих!
     ’арах засомневалсЯ:  гость  вел  себЯ  как настоЯщий змееед, но  просил
что-то уж  больно много. ‘ помощью гелиографа призвать Џалинского,  конечно,
было возможно,  иначе  на черта  бы вообще вручать змееедам гелиограф, но на
памЯти  живущих  использован  длЯ  этой  цели,  да  и вообще ни  длЯ  какой,
отражатель  не был ни разу.  Ќо по размышлении решил,  что  свои  же  обычаи
нарушать нельзЯ.
     - Ќу, возыдем... - сказал он, вставаЯ. ‹естница, ведущаЯ на крышу, была
приставнаЯ,  первым по  ней  полез змееед,  напоминавший  помолодевшую копию
’араха, -  похоже,  сын.  ‘ледом полез  ѓаспар,  за  ним  -  ”едор  Љузьмич,
сделавший знак ‚арфоломею и Ђнтонине далее не двигатьсЯ. ‚прочем, не полезли
на крышу и прочие змеееды.
     Ќачинало  темнеть;  снег так  и  не  пошел. ѓаспар оглЯделсЯ.  ‚огнутый
металлический  щит на  крыше  был  шириною  в  сажень.  “правлЯлсЯ  он двумЯ
ручками,  подведенным  к  шарнирам  опускаемого  на  него чехла.  “дивленный
академик   констатировал,  что   зеркало,   вопреки  нормальному  устройству
гелиографа, закреплено неподвижно и направлено только вверх, туда,  где  над
облаками размещалось  "орлиное гнездо"  старого  графа.  ‚прочем, только  ли
графа?   ”едор   Љузьмич  уже   дважды   ненароком   называл   его   "старым
фельдмаршалом". Ђ ненароком ли?
     Ќа  возвышение перед гелиографом взгромоздилсЯ ’арах,  за  ручки взЯлсЯ
его сын, некоторое времЯ больше не происходило ничего. ‡атем началось такое,
что  академик  чуть  не   полез  за  записной  книжкой:  неказистый   ’арах,
торжественно  поднЯв  бритую голову  прЯмо к  небу,  огладил усы  и...  стал
светитьсЯ, - не иначе как  сказывалась капустно-змеинаЯ диета. ‘вет ересиарх
испускал всей фигурой, он был изжелта-лиловый, довольно противный, но весьма
Яркий,  и стекал  в  зеркало,  где  собиралсЯ  в фокус,  чтобы тонким  лучом
вонзитьсЯ в облака.  ’рижды  сиЯние ’араха  гасло,  трижды возникало  вновь:
змеееды вызывали Џалинского на свЯзь.
     - ѓлас  прост: мило деЯти, москолудство не  лепо имети!  -  продиктовал
академик  сообщение,  надеЯсь,  что  его  не  слишком  отредактируют:  кода,
используемого змееедами он не знал, хотЯ теперь - ишь! - сделалсЯ ѓаспар еще
и змееедом, впрочем, кто его знает, почетным ли, - …лико силою превыше всех,
тольма узда коневи правитель есть! ‘ретай, сретай! Ќе обижю тебе. - Ђкадемик
вопросительно глЯнул на  старца  - не  надо  ли чего добавить. ”едор Љузьмич
благодарно кивнул, помедлил и сказал:
     - Џодпись: Ђлександр.
     Ђкадемик слегка дрогнул, ибо понЯл, но подпись под  текстом гелиограммы
подтвердил, - с чужим, не съевшим с ним  за столом ни одной гадюки,  сектант
говорить  не стал, а  ѓаспар  не затем съел  гадюк  двойную  порцию.  †ивот,
кстати, от этой закуски уже болел основательно. ’арах все светилсЯ, помощник
все  двигал  заслонкой,  сообщение  раз  за  разом уходило  за  облака,  луч
вычерчивал в них вензелЯ без видимого результата. ‘мотреть вокруг было почти
не на  что:  выстроившиесЯ  в  две  улицы  вдоль  берега  домишки  триедских
обывателей,  свинцоваЯ  гладь озера, нижнЯЯ часть скального обрыва, а выше -
сплошной  туман.  ’ак  что   невероЯтен  во  всей   этой  сцене  был  только
лилово-желтый, испускаемый пучеглазым ’арахом свет.
     Џрошло с  четверть  часа, и  ѓаспар  уже  начал  сомневатьсЯ  в  успехе
предприЯтиЯ,  когда  в  воздухе  поЯвилсЯ  новый  звук:  нечто  со  страшной
скоростью   падало  с  неба  чуть  ли  не  прЯмо  на   ’риед;  впрочем,   по
невозмутимости   ’араха   ѓаспар  понЯл,  что  им  непосредственно  едва  ли
что-нибудь  угрожает. ‘иЯЯ  в сгущающихсЯ сумерках серебром,  предмет рухнул
прЯмо в центр озера, поднЯв фонтаны пены, вылетел из  воды, вновь плюхнулсЯ,
на  третий  же  раз осталсЯ  на  поверхности неподвижной точкой.  ‚оды озера
ходили ходуном. Ђкадемик видел, как влезает в лодку ЂстериЯ выброшенный  при
сотрЯсении бобер. ‘ам лодочник, кажетсЯ, ухом не повел.
     Њежду  тем  было  Ясно,  что его  высокопревосходительство  граф  ‘увор
‚асильевич Џалинский вновь  совершил свой коронный прыжок в озеро с похабным
названием  Њyрло, и  может  быть  поздравлен  с успешным приводнением.  ѓраф
быстро,  по-собачьи плыл  к  триедской  пристани.  ‘еребром  на  его  голове
отливала не  седина, как поначалу  решил  академик, а треуголка. ”ельдмаршал
ухитрилсЯ спрыгнуть с обрыва, не потерЯв боевой шлЯпы.  Љраем глаза академик
заметил, что ”едор Љузьмич при виде шлЯпы этой сплюнул.
     Џалинский выбралсЯ  на берег на четвереньках,  обстоЯтельно встрЯхнулсЯ
и, придерживаЯ возле бедра - о ѓосподи! - шпагу, мелкими шажками заспешил  к
дому  ’араха.  ’арах  между  тем ничего  не замечал,  продолжаЯ  купатьсЯ  в
собственном сиЯнии, а сын его все посылал и посылал в облака сигнальный луч.
ѓаспар  тронул ересиарха за локоть, лоснившийсЯ от змеиного масла: пора было
идти встречать гостЯ.
     - Џомилуй Ѓог! - долетело с берега, куда быстрыми шагами удалилсЯ ”едор
Љузьмич.  ‚сего  мгновение  вглЯдывалсЯ  Џалинский  в  лицо  старца,   потом
повалилсЯ ему в ноги. ‘тарец что-то властно произнес, но ветер дул в сторону
озера,  и  расслышать  не  удавалось  ничего.  ѓраф  медленно  встал,  отбил
несколько  поклонов,  потом  почему-то  обежал  вокруг старца,  снова  отбил
поклон-другой,  ограничась, впрочем,  поЯсными,  и  лишь после  этого, держа
треуголку под мышкой, встал перед старцем во фрунт.
     Џалинский был без парика, седые прЯди волос липли к темени и вискам, но
более  всего  академик поразилсЯ обуви: видимо,  по  каким-то своим причинам
граф  прыгнул с обрыва прЯмо  в кавалерийских  сапогах,  вместе со  шпорами.
"•орошо, что не  вместе с лошадью", подумал ѓаспар, и тут же понЯл:  никакаЯ
лошадь такого прыжка не выдержала бы. Ѓезо всЯкого сомнениЯ два старика были
хорошо  и очень давно  знакомы, и по какой-то причине Џалинский слушал слова
старца  так,  как  слушает  офицер   мудрого,  опытного  генерала,   дающего
инструкции, как с большей пользой погибнуть во славу Ѓога, –арЯ и Ћтечества.
ѓраф не доставал  старцу и до плеча, однако маленьким не казалсЯ, было в его
фигуре свое величие. Џальцы академика теребили записную книжку, он уже почти
решилсЯ достать ее - но в  этот торжественный миг в нагрудном кармане громко
зазвонил телефон: стараЯ  дура …вропа пробудилась и желала  поведать ѓаспару
очередной бессвЯзный сон. ѓаспар раздраженно включил автоответчик, но что-то
из сцены на берегу  пропустил: закончив  беседу, граф и  старец  шли прЯмо к
дому ’араха. ’онЯ судорожно вцепилась в плечи  сына, который рвалсЯ общатьсЯ
с незнакомым дЯдей, прилетевшим с неба.
     -  ...Ѓуду  вдвое  лутче!  - наконец послышалсЯ  резкий, высокий  голос
Џалинского. - €стинно радуюсь тому, всюду  приспособлЯл,  приспособлю и тут.
Џолновластие  ваше в избенке моей, отрока приЯти рад и спорить не смею.  Љак
сказано, так сделано. Џомилуй Ѓог!..
     ”едор  Љузьмич   произнес  быструю   фразу   по-французски.   Џалинский
преувеличенно  низко  кивнул и ответил  на  том  же  Языке,  прибавив что-то
по-немецки.  ѓаспар  расслышал и  понЯл,  что  нынешний английский Язык граф
преподать не  беретсЯ,  вот разве что  латынь, но камердинер у него именно в
аглицком наречии натаскан  что твоЯ кроваваЯ гончаЯ. ”едор Љузьмич подошел к
’оне и мЯгко, но властно взЯл мальчика за плечи.
     - ‚от, Џавлик. „авай прощайсЯ с мамой, на неделю ты и дЯдЯ ‚арЯ идете в
гости... Љ дЯде ‘увору.
     -  Љ  дЯде  ‘yве!  -  властно поправил мальчик. -  Ђ зачем на  ботинках
колесики?
     - —тобы  на  лошади ездить. Ѓудешь, Џавлуша, учитьсЯ ездить  на лошади.
„авай,  прощайсЯ  с  мамой. Ќам  ехать  пора.  Њы  с  дЯдей ‚арей  тебЯ  тут
оставлЯем.
     ’онЯ  чуть  не   заголосила,  но  стоЯвшаЯ   рЯдом  Ќинель   неожиданно
перехватила ее руки в косой замoк, развернула лицом к себе и зашептала. ’онЯ
притихла, сгорбилась, присела перед сыном на корточки.
     - ‘лушайсЯ дЯдю ‘увора. ‘лушайсЯ дЯдю ‚арю. џ к тебе приеду... с  тетей
‚ерой.  ‘ дЯдей Ѓасей. ‘ тетей  ‚асей... ‚се  к тебе приедем... - губы у нее
все-таки дрожали.
     - ”ельдмаршал, пора! - резко сказал ”едор Љузьмич. ‚арфоломей подхватил
мальчика, посадил на  плечи  и не оборачиваЯсь зашагал вслед за Џалинским по
ведущей  в  горы  круговой  тропке.  Њальчик,  вполне веселый,  долго  махал
ручонкой  из-за его плеча, дергал ‚арфоломеЯ  за уши, как за рычаги, и  орал
веселое  "’у-тууу!". ”игуры скоро  исчезли в  тумане, всем как-то полегчало.
Љроме Ђнтонины, которую сильно трЯсло; академик и Ќинель вдвоем проводили ее
к лодке.  ѓаспар, впрочем, вспомнил еще об одном обычае и  вернулсЯ к  семье
’араха, вместе с другими -  надо отметить,  немногочисленными  - сектантами,
наблюдавшими за сценой на берегу.
     -  Љ  моей  Яд-капусте  пожалуйте  добро!  Љак  полезен  быти  смогу  -
Яд-капуста! џд-капуста!
     - Љапуста-Яд... - растерЯнно ответил ’арах. Ћн, видимо, не ожидал,  что
Џалинский вот так, по первому сиЯнию, свалитсЯ со своего орлиного гнезда, да
еще  окажетсЯ в  подчинении у  этого... Ќу, бородатого. ѓаспар  пожалел, что
секрет  сиЯниЯ пока  что  так и останетсЯ  собственностью ’араха, поклонилсЯ
ересиарху в поЯс и сел в лодку вместе со всеми.
     Ђстерий,  продолжаЯ  путь  по  часовой стреле, взЯл курс на ‘елезень. Ђ
внутри у ѓаспара что-то шевелилось  и  просилось наружу тем же  путем, каким
туда попало.  ‡наЯ характер озерных Ћ'Ѓрайенов, ѓаспар дотерпел до реки, где
дополз кое-как до борта и перегнулсЯ над  водой. ‚о  имЯ науки,  конечно, он
съел бы и  не то еще, но желудок академика был не  согласен с наукой, притом
принципиально. Љогда судороги и рези немного прекратились, ѓаспар понЯл, что
за левую ногу его держит ”едор Љузьмич, а за правую, как ни странно - бобер.
Џросвистеть ничего в  благодарность академик сейчас не  мог,  да  и говорить
пока что не мог тоже. “тираЯ холодный пот с лысины, он отполз в центр лодки.
Ђстерий понимающе кивнул  ему и  достал  из-под  банки,  на  которой  сидел,
оплетенную бутыль. ЃокрЯниковый дух распознавалсЯ безошибочно, и академик не
стал отказыватьсЯ. Ќо слезы из глаз полились после первого же глотка: эффект
от  запиваниЯ  непереваренной  змеЯтины  семидесЯтиградусным  ерофеичем   на
бокрЯнике оказалсЯ потрЯсающим.
     ”едор Љузьмич был  доволен,  даже  очень доволен. ѓоды - они дают  себЯ
знать, даже если идут  по  кругу и ничего особо нового в жизни не случаетсЯ.
Љабы  граф со службы в отставку в свое времЯ не подалсЯ в здешние палестины,
как же, стал бы тогда россиЯнин Ѓулонский лес на дрова рубить! ‚ ‚индзорском
парке дрова  заготовлЯть ничем не хуже,  опЯть же €ндиЯ не лишнЯЯ была бы, -
ну, да обошлись без нее и так,  теперь  русские люди на лето к морю  в ћжную
Ђрмению ездЯт, а  граф сгодитсЯ в гувернеры наследнику, очень даже сгодитсЯ,
особенно насчет здоровьЯ и закаливаниЯ юного организма.
     Ѓобер ”и  ђавид-и-Њутон  тоже  чувствовал себЯ  и  свой захиревший  род
чуточку  отмщенным:  как-никак  двупроточнаЯ  променада  знатных старух была
капитально заблевана непереваренной змеЯтиной; бобер  улыбалсЯ, демонстрируЯ
отсутствие переднего резца - и  плевать ему  было на общественное мнение,  а
точней  - хотелось бы ему,  чтобы  мнение это оказалось  еще хуже: насколько
возможно, настолько и хуже. ‚олЯ  бы ”и - и Љармоди, и Њак-ѓрегоры все давно
чеканили бы... —то там,  в ђимедиуме чеканЯт? Ѓобер потрогал Языком  полтора
мебиЯ за щекой. ‚от это пусть и чеканЯт. Ќе  то, чтобы  бобер слишком  любил
людей, но просто не видел иного способа  насолить  собратьЯм.  Џусть заблюют
змеЯтиной все, что эти наглецы понавозводили!
     Ќа  выходе  из ‘елезни встретились  сразу две лодки:  знакомаЯ  - лодка
переправщицы  Ђнании опЯть  попала  в  закрут,  а  тем  временем со  стороны
ђимедиума невероЯтно быстро проскользила другаЯ - узкаЯ, длиннаЯ,  чернаЯ, -
никакого рулевого в ней как будто  и вовсе не было. ‹одка шла  на юго-запад,
она  исчезла  с  глаз  долой,  и, что касаетсЯ  людей,  ничьего вниманиЯ  не
привлекла,  а ”и за разговоры о чужих лодках не  доплачивали. „а  и свистеть
без одного резца трудно.
     Ђстерий в сегоднЯшнем плавании ушиб с  десЯток бобров, и  можно было не
сомневатьсЯ  - завтра же у архонта будет по этому случаю полсотни  жалоб. Ќо
ему было начхать. ‚первые за долгие годы он пыталсЯ понЯть, но так и не мог:
свидетелем чего, собственно  говорЯ, он сегоднЯ стал. ‚ любом случае - видел
он  такое  впервые. ’еперь  предстоЯло войти  в город,  отвезти  бобра  -  к
колошарЯм, академика - к жене, всех прочих - на  любимую ‘аксонскую. ђабочий
день кончалсЯ.
     ’онЯ  сидела посреди  лодки, намертво  вцепившись в пророчицу,  и через
плечо  смотрела в ту сторону, где остались горы. †изнь уже изменилась не раз
и не два; переменам,  похоже, не предвиделось  никакого конца. “тешало одно:
все  шесть  лет  жизни  в  Љиммерии слышала  ’онЯ о графе ‘уворе ‚асильевиче
Џалинском одно только хорошее, разве что поговаривали, что вот  больно суров
граф ‘увор. ’о ли это просто дети такую скороговорку выдумали?


        19

     <i>Љак от змеи, противницы своей,
     ‘пешат лЯгушки<...></i>
     „анте. "Ђд", песнь I•

     Љогда лодка инкассатора ударилась о причал, Ѓорис был убежден, что душа
его, если  и будет выгружена на римедиумский берег, то  отдельно от  тела, -
оно так  затекло, что экс-офенЯ его уже не  чувствовал. ЋбразованиЯ ’юрикову
хватало и на ужасное предположение что, возможно, тела у него уже вовсе нет,
а  везет  инкассатор  в круги  ђимедиума, не дай-то ѓосподи, всего лишь  его
жалкую,  осужденную  душу. "Ђ если тела нет, как ™ука желаниЯ души исполнЯть
будет?" - подумал Ѓорис и успокоилсЯ. ЉакаЯ бы сука ™ука ни была, но правила
соблюдать обЯзана,  и  лишать  его тела  прежде  времени не имеет  права. Ќе
имеет!
     ‘коро  Ѓорис  осознал,  что  слух осталсЯ  при нем, а из  других чувств
демоны  ђимедиума сохранили  ему еще  как  минимум обонЯние.  ‘ырые  ступени
причала,  на которые он  был брошен,  резко  пахли  старым,  мокрым,  гнилым
деревом,  до ушей же доносилось мерное шлепанье потревоженной воды. ЋсЯзание
отсутствовало напрочь. •отЯ нет; глаза,  оказываетсЯ,  были чем-то заклеены.
€з отсутствиЯ зрениЯ Ѓорис сделал вывод, что глаза у него пока что есть: кто
бы стал  заклеивать глаза слепому? „олгое  забытье, в  котором  незадачливый
щучий гость находилсЯ во времЯ лодочной перевозки, не поддавалось измерению.
’о  ли  три часа прошло, то  ли  три столетиЯ.  ђот заклеен. ’ак что желаниЯ
вслух  не  выскажешь. Ќо, значит,  нос  свободен -  иначе  чем бы он  дышал?
‚прочем, со щуки станетсЯ подарить ему жабры, да еще бесплатно. Ћднако тогда
откуда запах?  ‚роде  бы в жабрах обонЯние,  того, не предусмотрено,  или...
Ѓорис вконец запуталсЯ.
     Џостепенно он удостоверилсЯ, что есть у  него еще  и затылок,  иначе не
болел  бы так.  ‚идимо,  к затылку  должна  прилагатьсЯ и  остальнаЯ голова.
‡начит, он до сих пор жив, и уж как-нибудь найдет способ произнести запасные
желаниЯ, так что не век ему валЯтьсЯ на причале в  ђимедиуме. €з-за головной
боли ’юриков  больше  всего мучилсЯ  одним: никак  не мог сосчитать, сколько
желаний у него в  запасе. Џо одним подсчетам -  так целых пЯть, по  другим -
два всего. Ќо, как  ни считай, не меньше двух.  Ђ если учесть,  что  обычный
рыбий минимум -  три, притом из этих трех первые два герой обычно тратит как
последний  дурак,  то  положение  Ѓориса  ’юрикова  на  данный  момент  было
обнадеживающим.
     Ѓориса,  тело которого давало о себе знать все новыми  и новыми болЯми,
поднЯли с досок и куда-то понесли. ‚ежливо так понесли, как бобры несут брус
железного  кедра, прежде  чем получить за  него манговые чипсы или  что  там
сегоднЯ им нужно. Ѓорис вспомнил кoзлы, установленные на Ћбрате в нескольких
местах: там от бруса отпиливали кусок, если покупателю почему-либо весь брус
был не  нужен - или  оказывалсЯ не по карману. Ѓорису представилось, как его
самого кладут на  козлы и пилЯт -  от ужаса он замычал, и  звук собственного
мычаниЯ почему-то вернул к действительности. Ћ страшном, пугающем одним лишь
названием  ђимедиуме  Џрекрасном,  увы, Љиммериону достоверно было  известно
ровно  столько же,  сколько  и офенЯм:  вход в  него  - в  один  конец, даже
мертвецов своих жители монетного  двора не то сами хоронЯт, не то, по другой
версии, перерабатывают, не то, по третьей версии, кремируют - а пепел уносЯт
воды  ђифеЯ.  ‚  ђимедиум  на  черной лодке, заправлЯет  которой  решительно
неизвестно  кто,  отправлЯют слитки  металлов, но  не  много - лишь столько,
сколько нужно длЯ чеканки мебиев, лепетов, оболов и прочих  разменных денег,
коим   нет  хождениЯ  нигде,  кроме  как  в  Љиммерии.  ’уда  же  отправлЯют
преступников,  приговоренных  к  смертной  казни, привычно замененной вечной
ссылкой. ’оже не много, преступность в Љиммерионе очень низкаЯ,  в прочей же
Љиммерии и вовсе никакаЯ.
     ‚первые  Ѓорис  подумал о том, что  ни  один офенЯ, кажетсЯ,  не  видел
Љиммерии  дальше столицы. Ђ ведь страна,  хоть и очень  узкаЯ, но пролегла с
юга  на север на многие сотни верст: к северу от  ђифеЯ  - Њебиусы, бобриные
дачи, к северу от Њебиусов - Љриль Љракена, остров дождей, к северу от ЉрилЯ
- ќритей, остров неведомый и страшный, где кто-то приватно живет и  просит в
гости  к  нему не жаловать никогда, а еще  северней  - Њиусы и ђачий  •олуй,
место впадениЯ ђифеЯ в Љару,  где молодые и особо  здоровые киммерийцы несут
альтернативную  воинскую  повинность,  восемнадцать  месЯцев  выпасаЯ  стада
деликатесных  чудовищ,  которых  ЉиммериЯ  бережет-то  бережет,  стережет-то
стережет, но и в  пищу потреблЯет  тоже  охотно, ежели, конечно, не  в пост.
Ѓорис вспомнил нежные шейки рифейских раков, подаваемые с клюквенным уксусом
в  столовой гостиницы "Ћфенский  „вор" в дни, когда главной по кухне дежурит
‚асилиса џбедова - то есть десЯть из любых двенадцати  дней - и почувствовал
слюноотделение.  ‘люну  пришлось  проглотить,  ибо  рот  оставалсЯ  заклеен.
"“ши-то  почему  не  заклеили,  пластырЯ   пожалели?"   -  подумал  Ѓорис  и
возблагодарил  ‚севышнего за то,  что не брЯкнул  этой фразы вслух.  “ж ™ука
позаботилась бы.
     ’ем  временем  Ѓориса  на что-то положили, точней -  уронили.  „овольно
грубым образом  он был  переведен в сидЯчее положение, прислонен  к  чему-то
спиной,  а  затем пластырь  с глаз  сорвали, выдрав при этом изрЯдную  часть
красивых, склонных  к  заламыванию архангелогородских бровей. "…ще  на брови
желаниЯ тратить!.. ’ак отрастут..." - подумал Ѓорис. ‘колько, однако,  можно
глупостей пожелать - вот, уже дожелалсЯ...  Ѓорис продрал глаза и  обнаружил
себЯ в  помещении, похожем на караульню. ЏрЯмо  перед ним, почти касаЯсь его
пЯтками,  сидел  ободранный  мужик.  ‚  той же позе,  что  и он,  Ѓорис.  Ќа
мгновение экс-офенЯ принЯл мужика за свое  отражение  в зеркале, но заметил,
что  лицо у  того  исполосовано  струпьЯми запекшейсЯ крови,  словно недавно
побрили чем-то тупым. Ћрудие бритьЯ стоЯло невдалеке, закрепленное канатом в
стойке, похожей на те, в которые ставЯт зонтики. ќто был топор. ’опор палача
€лиана. € кроваво побритый мужик с заплывшими от черных синЯков глазами, был
сам палач €лиан. ќкс-палач, надо  полагать. Ќадо полагать,  вместе с Ѓорисом
осужденный.
     ‚идимо, всему  этому  предшествовал суд, присЯжные, вердикт, осуждение,
прошение о замене смертной  казни, удовлетворение прошениЯ - без всего этого
сюда просто невозможно было попасть. Њежду тем в памЯти Ѓориса между туманом
пещеры  "Њиллион Ѓелых Љоз"  и  лодкой инкассатора был  провал. Љиммерийский
уголовный суд  на  расправу был всегда  скор, процесс  редко  занимал больше
недели, если не возникало "долгого дела", которое могло тЯнутьсЯ столетиЯми,
и  участники такового  до  отправки в ђимедиум  просто  не доживали.  Ќо как
быстро суд ни проходил,  он все-таки был,  а не помнил Ѓорис об этом ничего.
Љусок жизни треклЯтаЯ  ™ука так ли, эдак ли, у него конфисковала. Ќо едва ли
стоит  просить этот  кусок назад, едва ли в  этом  куске  найдутсЯ  приЯтные
моменты. Љстати, о приЯтных моментах: не пора ли хоть какому-нибудь таковому
настать? €, словно в  ответ на мысли, обрушилсЯ на Ѓориса ушат ледЯной воды.
ибануло уксусом, -  видимо, так проводилась дезинфекциЯ. Ћднако тела своего
Ѓорис толком еще не ощущал.
     - „вое сразу! Џрирост  населениЯ...  - прозвучал голос то ли подростка,
то ли женщины.
     —то-то  зашуршало.  ‚идимо,  пачка  квитанций.  Ќад  Ѓорисом  зарокотал
резкий,  противный голос  с едва заметным дефектом  речи: вместо звука "в" у
говорившего получалось  придыхание:  так иной  раз  говорЯт  бородатые люди,
выплевываЯ  концы  усов. ‘квозь ресницы  Ѓорис разглЯдел жуткого, рыжего, со
времен Ћксиринха, не иначе,  не  стриженого и не бритого мужика с торчащими,
как  у  зубра,  ноздрЯми.  Љогда  мужик  говорил или  сопел, то  концы  усов
втЯгивались  в ноздри, создаваЯ самые неожиданные звуковые модулЯции. ‚торой
приемщик,  тот, что с тонким  голосом, был похож  на длинный, вЯлый, бледный
куст сельдереЯ; именно его голос казалсЯ женским.
     - Њы разве такое заказывали? - с мyкой промычал зуброподобный, - ’ы сам
посмотри, мы разве такое  заказывали? —итай, грамотный: доЯрка  длЯ  козы  -
одна штука... Ќе коза, а доЯрка! Љозы у нас лишние, резать скоро придетсЯ...
“хажер за овощью тепличной... ѓде ухажер? Ђх, это и есть ухажер... ’о-то же.
‘пециалист по тушению горЯщей нефти,  специалист по плавке вольфрама, пов