и
"калашникова"  в  руках удержать  не мог.  ’еперь  вот все на утку с базукой
пойти хочет; ему  прежний милиционер, тихий человек ‹еонид €ванович, сказал,
что  так противотанковое ружье называетсЯ. ‡апропал куда-то ‹еонид €ванович,
приехали  за ним из ‘тарой ѓрешни на газике, увезли - и как  не было. ‚се же
хороший человек  был,  он бы  старосте  эту самую базуку в наилучшем виде, в
смазанном, непременно представил: он в  военной части хоть  что хошь укупить
мог. Ђ теперь они там все злые, что их в село не пустили, форма у них новаЯ,
синЯЯ, на погонах двуглавые орленки.
     ЏеребиваЯ  подобными  мелочами обычную  свою невеселую думу,  шла  Њаша
Њохначева к стародевьему дому,  где и  по сей день жили поповны. Ћбе старухи
были  крепки,   близнЯшки  года  эдак  двадцатого.  Љогда  их   папаню-попа,
непротивленца, раскулачили, то девчушек не тронули, позабыли: изба у батюшки
была  хоть и с резными наличниками, да  всЯ насквозь гнилаЯ,  тогда  уж, так
венец обтрухлЯвел, -  а вот поди ж ты, стоит и поныне,  переживши и войну, и
коллективизацию, и, прости ѓосподи, советскую власть. ’ак и  жили поповны  в
отцовском  доме;  кабы  не  остались  старыми девами,  так уж давно были  бы
бабушками. ‡вали их Њарфа ‹укинична да Њатрена ‹укинична, а вот как отца их,
попа-непротивленца, звали - того на селе уж давно никто не помнил. ‚  Њоскву
сестры не поехали; вообще-то  не слишком их с собою сношарь-батюшка зазывал,
не  числил,  видать,  кровными. Ќо по  десЯть империалов им  Ќиколай ћрьевич
лично отвез  на танке. ‚зЯли  поповны  и  полушубки, и золото. —ай, к Ќиколе
зимнему,  это  через  три  недели  как  раз,  без  них не  обойдешьсЯ.  ‚он,
‘мородина, того глЯди, до дна  промерзнет. ’еплую “грюм-лужу сношарь-батюшка
с  собой  увез, а  в ней, видать, и  золотоперого  подлещика,  и  того  рака
большого, что однажды на ‚ерблюд-горе свистнул. ѓде ж теперь мелкому пескарю
от лютого мороза таитьсЯ?
     Њаша Њохначева три днЯ в голос ревела, как узнала, что ‹ука Џантелеевич
к подмастерью в Њоскву навострилсЯ. Љоронуют того подмастерьЯ, Џашу, русским
царем. Ђ уж кто, как не Њаша Њохначева, знала на деревне лучше всех, когда и
как  у Џаши  сердечко  бьетсЯ.  ђешила  не  ехать  никуда.  ‚се мохначевское
семейство, напротив, все пЯтнадцать душ, снЯлись и поехали.  Њашу за то, что
осталась, обозвали вековухой. Ќу и вековуха, ну и вышла у нее младшаЯ сестра
замуж, а Њаша  не вышла  - будто  не  у одного  и того  же ‹уки Џантелеича и
начальное, и среднее специальное образование получали. Ѓудто маменька не там
же  науку  проходила.  Ѓудто  бабка ‘тепанида  в  коллективизацию  не ту  же
академию кончала.  Ѓудто... Њаша  в  который раз  сбилась  со счета и  вновь
решила, что покойнаЯ прабабка ЊарьЯ  все  же  где-то  еще,  в  другом  месте
обучалась: она ведь еще в гражданскую померла, кажись, от тифа. Ќу, да и три
поколениЯ - немало: бабка  ‘тепанида, даром что ей семьдесЯт шесть стукнуло,
с печи слезла, барахло собрала  и  в тот поезд, что  и всЯ деревнЯ: ту-ту. Ђ
Њаша осталась. ЏроЯвила характер.
     Ђ сейчас Њаша  несла старухам-поповнам кошелку  с шестью десЯтками Яиц.
Ќа нее, на Њашу-вековуху, бросило семейство  полсотни лишних  кур и петушка.
‚роде бы и зима, вроде бы и не должны куры нестись, обычно в такой курЯтне в
декабрь  одно-два Яйца бывает, не более, - а у Њаши, как  в издевку, неслись
все куры  крЯду,  а иные по  два раза  в  день.  Ќу куда столько  Яиц девать
одинокой бабе, когда семьЯ всЯ  уехала, а любимый человек  с золотой  монеты
только  и  смотрит,  да  и то рожу  эдак отворотил, профилем, будто пo-новой
понравитьсЯ  хочет?  …хать продавать  и далеко, и  опасно,  и  невыгодно,  и
ненужно,  когда сношарь-батюшка такое большое пособие назначил. ђаз в неделю
относила Њаша  авоську с Яйцами старосте Ќиколаю ћрьевичу, заранее сварив их
вкрутую: сырые он не пьет,  а вареные очень  уважает,  закусывает  ими, даже
лично  облупить может, если  с утра. Ђ  то  ведь у него  по хозЯйству, кроме
водки,  хоть шаром покати,  собаку нечем  заманить. ‚ другой день несла Њаша
такую же большую авоську с Яйцами, - впрочем, сырыми, - в дом к поповнам.  “
тех  куры были, но по  зимнему времени, понЯтно,  нестись не умели. ‚ третий
раз относила она Яйца в убогую  избенку старика ЊатвеЯ, что Ќиколаю ћрьевичу
танк ремонтировал да уток на охоте в трубу ему пускал.  ’от держал  со своей
старухой индюшат,  возил на рынок  в ЃрЯнск  либо  же в Њоскву. € все  равно
много у Њаши Яиц просто пропадало.
     Ќа  Њатрену зимнюю, кстати, были  у одной из поповен именины. Љ обычной
авоське  прибавила Њаша  еще  один  подарок: привезла  на  санках  полсажени
колотой березы. ‘тарухи  не удивились даже  дефицитной березе: им  ли  после
коллективизации, войны и советской власти  было удивлЯтьсЯ. Ћдна старуха все
больше  коротала  дни  за  рукодельем,  другаЯ стрЯпала  и  варила пиво:  по
наследству от своего  батюшки  были поповны великие до него охотницы. „рова,
впрочем, пришлись очень по делу: холодно, зима только-только на ноги встала,
может, ей  так и  положено в эти дни, да  тепло-то нужно.  Џива,  поспевшего
накануне,  старухи и половины не употребили, так что  Њаша им помогла. †аль,
старые  они девы,  неужто  секрет  ихнего питьЯ  так и  уйдет с ними вместе?
Ѓрусники они подбавлЯют, морозом битой, либо рЯбины горькой, что ли? ‘ловом,
всЯ   деревнЯ  рада  б  это  пиво  пить,   да  никто  его  варить  не  умел,
сношарь-батюшка их за людей не считал, он и сам неплохое варил, да ведь и он
своим рецептам никого не обучал, он население  вовсе другому учил!.. ’ак что
были поповны к сношарю во всех  отношениЯх  в демократической оппозиции, как
теперь  телевизор говорит: это значит,  когда  кому  на  другого  плевать  с
высокой колокольни.
     Њаша  обогнула так и недоремонтированную колокольню водокачки ЏресвЯтой
Џараскевы-ЏЯтницы, засеменила  к  частоколу,  за  которым  стоЯл резной  дом
поповен.  ‘тарухи  Њаше,  бывшей  Ќастасье,  как всегда,  не удивились  и не
обрадовались: несмотрЯ на то, что жила та на другом конце села. Њарфа сидела
под  окошком,  вышивала  на  пЯльцах  болгарским  крестом  двуглавого  орла.
‘таршаЯ, Њатрена, опЯть варила пиво.
     -  ‘амого  хорошего  Ячменю... - бормотала  она себе под нос,  повторЯЯ
навек затверженный рецепт, - доброго  хмелю.  € вари с хмелем, покамест весь
потонет...
     - „а уж тонет, бабушка Њатрена, - сказала Њаша, заглЯнув через плечо.
     - Ќе слепаЯ, не слепаЯ, вижу, не встревай. ’ако-сь. Ѓыло чтобы так, как
парное молоко... •ороших дрождей...
     ‘ухопараЯ Њатрена бережно принЯлась  кидать в котел кусочки привезенных
из самого ЃрЯнска индюшатником Њатвеем дрожжей:  это ж надо, какое богатство
на ђуси при царе настало: запросто теперь в любом магазине дрожжи продают, и
дешево.
     - ‘ветлое варишь, бабушка Њатрена?
     - Џокуда укипит  пЯтаЯ часть... ‘ветлое,  милаЯ,  светлое,  в наши года
темное  не  полезно.  Ђ  от  светлого  здоровье.  Ђнглийское  белое  у  менЯ
пробовала, а? ‚ещь! „а пробовала  ты,  мы  с тобой на  моих  же именинах две
корчаги убаюкали.  Ќет,  Я  тогда  не  английское варила.  Ћх,  чан  большой
потребен бы, до ста  ведр,  а куда его? - ‘таруха обвела плечом непросторную
горницу.  - Џогодь,  погодь.  ‚от, чтобы хорошенько укипело...  ’ри часа, не
очень тихо, да и не пылко...
     Њаша  тихо  присела к другой  старухе, вышивающей -  и чуть не залилась
слезами: та брала рисунок с  нового империала,  из  тех,  что привез Ќиколай
ћрьевич. Љ счастью,  монета лежал Џашиным портретом вниз, а то Њаша уж точно
не  утерпела бы.  ‘таруха тихо, по-деревенски заунывно  напевала неизвестную
песню,  в которой  лишь  самый  дотошный  музыковед распознал  бы  "Џрощание
славЯнки",  замедленное эдак  раз в восемь.  ‚се  в этой  резной  избе  было
неторопливо,  полвека прошли как одна пЯтилетка, да  и ту  пЯтилетку старухи
сумели бы сосчитать лишь  по тому, сколько раз поспело пиво, притом отбросив
все разы, когда  пиво получалось, по их  мнению, не наивысшего сорта. ђаньше
бабка Њарфа вышивала петухов и павлинов,  теперь, не моргнув глазом, перешла
на  давно забытую  птицу - на  двуглавых орлов,  хоть  гладью, хоть  простым
крестом, хоть болгарским.  ‘  утра  начнет, к вечеру вот  он уже,  орел, три
короны, семь  гербов  на  грудке,  скипетр-держава,  а  внизу  вензель  "Џ",
посередине которого - две палочки.  €ндюшатник Њатвей навозил бабкам за  эти
вышивки всЯких городских  разностей: свечек,  лампочек, деревЯнного  масла к
лампадкам, опЯть же дрожжей и прочего, чего требовалось. €зредка поЯвлЯлсЯ у
дома с наличниками человек еще и с единственным необходимым дорогим товаром:
приезжал  лесничий аж  из-под  Џочепа,  привозил  старухам  небольшой  мешок
скобленого оленьего рога,  который  в пивоварении расходовалсЯ у Њатрены  за
милую  душу. Ћн  менЯл товар на товар,  привозил два десЯтка  пустых  бочек,
менЯл на полные, грузил на телегу  и отбывал до следующего раза. …го старухи
даже на порог  не пускали,  по запаху  знали, что не пиво  тот пьет, ох,  не
пиво, а  значит, берет он Њатренино питье на  продажу,  бандюга.  Ќу, так  и
нечего ему свежего подносить, добро только переводить. Ђ с  другой стороны и
погнать в шею  лесничего  было  нельзЯ: как же в  деле без  скобленого,  без
оленьего, да свежего притом?
     ‘вою   крохотную  государственную  пенсию  старухи  тратили  вовсе   уж
неизвестно  на  что,  а  скорей  не  тратили  вовсе.  ‡ато нынешние  деньги,
империалы, вот  поди ж ты, нашли у них-таки применение - сгодились Њарфе длЯ
вышивок.  Њаша с  трепетом  ждала,  когда спрос  на двуглавых  орлов упадет,
старуха  перевернет  монетку  и  станет   шить  болгарским  крестом  царские
портреты.  ’огда прЯмо  хоть в гости не  ходи, выть в  голос ведь захочетсЯ.
•оть и в сторону смотрит, а все равно Џаша.
     Њатрена тем временем бормотала очередную инструкцию самой себе:
     - Џотом в  закрытой  заторник запустить  чистую  метлу  и  оною  мешать
четверть часа...
     Њетла,  ростом  с  саму старуху, была наготове. Њатрена просунула  ее в
котел и с девичьей легкостью стала размешивать зелье, от которого уже  валил
густой дух, щипало в носу и в глазах.
     - џйца-то, бабушка, Я в сенЯх оставила...
     Њатрена, не прекращаЯ ворочать метлой, обернулась:
     - Ђ есть от сегодни?
     Њаша  понЯла:  длЯ чего-то нужно было Яйцо, снесенное именно  нынче, не
давешнее. ‘летала в сени, отобрала четыре темных, от пестреньких кур  -  про
них она точно знала, что нынешние: только утром собрала.
     - ‚от, бабушка...
     -  ’ак, так. ‚озьми  свежее  Яйцо,  в тот  день снесенное,  когда бочку
начинать хочешь. „а положь ты их на столешницу, Я домешаю. ‚ аккурат четыре.
ќто  чтобы  пиво  бочкою  не  пахло,  Њаша,  учись.  ’ак...  „икой  рЯбинки,
того-сего, а еще...  ‚о! —етыре  свежие, вгустую сваренные  Яйца, с  которых
скорлупы  не слупливай... Њаш, а Њаш, ты в сенЯх свари на керосинке,  а? Њне
от метлы несподручно, а сеструха и вовсе в делах. Ђ мне надо пиво осветлить.
„авешнее. Џотому  как к совершенству  пив принадлежит и то,  чтобы  они были
чисты и прозрачны...
     Ћтлично   разбираЯсь  в  старушечьем  хозЯйстве,  Њаша  вышла  в  сени.
ђазожгла, приготовила кастрюльку, но воды в ведрах  не оказалось. Њаша взЯла
коромысло и вышла за порог. “слыхала где-то  наверху звук вертолета, глЯнула
-  да так и села, где  стоЯла. ЏрЯмо на деревенскую улицу опускалсЯ огромный
вертолет,  а  под  ним,  прочно захлестнутый когтЯми железного чудища, висел
беспомощный  танк.  Ќа  мгновение  вертолет  показалсЯ  Њаше  отчего-то даже
двуглавым.
     Ќо и  с другого конца улицы грохот нессЯ  тоже,  очень знакомый грохот:
это  ехал  на  танке на  охоту сам генеральный деревенский староста  Ќиколай
ћрьевич,  по случаю воскресеньЯ и привычки. „ело подошло к полудню, старосте
в общем-то было все равно, сколько  он  там на замерзших по-заполЯрному мхах
домашних  уток  со  штатива  побьет,  все  равно  организм  его  утЯтины  не
принимает, все утки идут на жарево Њатвею. ‘таренький танк, скрывать нечего,
оттого такое большое тарахтение. Ќепостижимым, десЯтым бабьим чувством  Њаша
понЯла, что это сношарь-батюшка,  а  может,  даже и  царь-батюшка  прислал и
Ќиколаю ћрьевичу тоже специальный гостинец: новый танк. Ђ может быть, что  и
вертолет тоже, чтобы  он на нем  на верхнюю, поднебесную охоту летал - ну, к
примеру, по четвергам.
     Њаша в общем-то была права, но на меньшую, так сказать,  половину. ’анк
был и вправду подарочный, но не новый, а как раз очень старый, только хорошо
сохраненный  и   подреставрированный.  €  подарок  это  был   отнюдь  не  от
сношарЯ-батюшки,  даже не от царЯ-батюшки,  а от лица, которое очень и очень
хотело бы остатьсЯ  неизвестным. „митрий ‚ладимирович  ‘ухоплещенко полагал,
что удача не изменит ему и очередной  перелетно-танковый рейд сойдет  ему  с
рук. Џотому  что  прежний,  хотЯ  с  рук  и сошел,  но  оказалсЯ  с сильными
недоделками. ‚ыбора не было, пришлось доделывать за собой же.
     Џолучилось  так,  что американцы, которых не  допустили на коронацию  с
телекамерами, очень ее  неплохо сумели пронаблюдать со своих спутников. ‚ их
клеветнических   теленовостЯх   мелькнул   синий   попугай,    летЯщий   над
противотанковыми  заграждениЯми  ‡арЯдьЯ-Ѓлагодатского,  карусель  воздушных
шаров опасного цвета, летающих над Њосквой  с рыбным супом, блеск фейерверка
и  всЯкое другое; потом  еще  и Џодмосковье  показали;  и вот какой-то сучий
потрох  с  орбиты разглЯдел,  что  танк на  знаменитой колонне,  котораЯ  по
личному  проекту  канцлера  воздвигнута,  пушкой  тычет прЯмо  в  московский
стадион "‹ужники". •оть и фиговый калибр, сто двадцать пЯтый, а символично и
противно; хватит того,  что в  Љиеве, матери  городов русских,  дурьЯ  башка
поставила  над „непром бабищу  с мечом  -  так она этим  холодным  табельным
оружием прЯмо на  Њоскву  и  размахнулась. Њечом  и пушкой, выходит,  Њоскве
угрожает.  Ќу, за бабищу ответит кто  ставил, а дело  с  танком ‘ухоплещенко
вызвалсЯ  уладить  лично.  ’ак  ретиво  возмутилсЯ  халатностью исполнителей
проекта его высокопревосходительства, что даже приказ о собственной отставке
попросил пока не подписывать, а дать  возможность по-армейски все это дерьмо
уладить. ‘ел в личную "девЯтку" и  рванул в ’роицк, на любимый аэродром, где
генерал  Ѓухтеев  все  еще  сдавал дела,  тоже  собираЯсь навеки  вылезти из
мундира, - очень его влекла коммерческаЯ деЯтельность, очень.
     Ќа ’верской ‘ухоплещенко попал  в  пробку. ‚озле  ’елеграфа,  притом на
полчаса;  въезда  на  Њанежную не  было,  хоть  умри;  сегоднЯ  торжественно
вывозили из-под Љремлевской стены что-то там под  ней ранее  захороненное. ‚
народе шел слух,  что в могиле •руслова, вместо покойного вождЯ,  захоронили
контейнер с радиоактивными отходами, которые выборочно  облучают неискренних
посетителей   мавзолеЯ.  ‚скрытие  могилы  пришлось   произвести  поэтому  в
присутствии представителей ЋЌ‡ЋЌ, международного движениЯ синеньких, да  еще
сдерживаЯ   протесты   кое-каких   престарелых   красненьких.   ‚сем    этим
‘ухоплещенко,  озабоченный  неправильным  танком, заниматьсЯ был не  обЯзан,
он-то знал, что  в могиле  •руслова  лежит  самый настоЯщий бальзамированный
•руслов,  а сплетню про радиоактивный  Ящик он своей личной головой сочинил,
чтобы клевету была возможность  опровергнуть и за вертолетами нынче не очень
следили. € стало все, как он задумал, - и вот он сам же влип в автомобильную
пробку на ’верской.
     ‘о скуки ‘ухоплещенко закурил третью подрЯд, открыл окошко и  выглЯнул.
Ћн был почти прижат к резервной полосе,  и все, что мог он рассмотреть сзади
и спереди фургона, везущего мороженую  рыбу  куда-то  в сторону  Џетербурга,
были  две  большие буквы  слева:  "Ѓ“", и  одна буква поменьше справа:  "џ".
‘ухоплещенко  сообразил,  что  перед  ним голова и хвост  вывески  новейшего
молочного   магазина  "Ѓухтеев  и  ЉомпаниЯ".  "џ",   стало  быть,  означало
"компаниџ", и это было правильно: никакой другой компании покорному Ѓухтееву
‘ухоплещенко никогда не позволил бы, -  ну, Ѓог с ней, еще кроме своей жены.
Њолочный магазин торговал прекрасно,  но доходов пока не давал. Ќичего. —тоб
дойнаЯ коровушка да на ’верской  денежку не принесла  - быть  того не может.
Ћчень правильно он тогда Ћстанкинский молокозавод к рукам прибрал. Ђ Ѓухтеев
что? ‚ывеска.
     ‚ывеска  немного сместилась,  кажетсЯ, открывали выезд  на Њанежную.  Љ
концу четвертой  сигареты его  и  вправду  открыли.  ‘ухоплещенко выехал  на
набережную и двинулсЯ за город,  в тихую ’роицкую обитель. Љак было  наперед
согласовано,  "‘икорский" стоЯл  целиком заправленный. ‘ухоплещенко проверил
запасы: бутылки  с  джином  "Ѓифитер",  респираторы,  противогазы,  кусачки,
фомки,  резиновые  перчатки и  прочее. ЌелегкаЯ  работа  -  ставить танки на
стометровые колонны.  …ще  хуже  эти танки  переставлЯть  заново.  Џо  мысли
‘ухоплещенко, "‹уку ђадищева" со всеми уликами нужно было убрать с колонны и
вообще с глаз долой, спрЯтать  так,  чтоб  никто  не видел. Ђ не видит никто
только  то,  что у всех  на виду; стало быть,  куда  девать сам танк - Ясно.
Ћткуда взЯть другой танк, не снижаЯ боеспособность армии, - за это последнее
голову бригадиру открутил бы лично император, - тоже совершенно Ясно, потому
как возле  академии  бывшего  ”рунзе  на пьедестале мариновалсЯ  маршальский
запасной. ’анк с постамента - на место танка на  колонне. ’анк  на колонне -
уже придумано куда. Ђ вот как быть  с начинкой колонного танка? ‘ухоплещенко
и на этот счет все обдумал, но дело это определенно плохо  пахло. ЃольшаЯ от
этого дела собиралась пойти вонь, увы.
     ђейс в Њоскву,  к Ђкадемии, прошел спокойно, "‘икорский" с  маршальским
баром в когтЯх удалилсЯ на личную бригадирскую дачу.  ’еперь  предстоЯл рейс
на  сто первый километр. ‘ухоплещенко проверил  захваты и с  тЯжелым сердцем
взмыл  в  небо.  Џогода была совсем  зимнЯЯ;  после коронационного раздрызга
настали прочные морозы, Ясно демонстрируЯ стране и  миру, что  русский холод
есть неотъемлемаЯ собственность ђоссийской €мперии  и чем  он будет сильней,
тем сильней будет ђусь, тем меньше  гудерианов и абдул-гамидов с наполеонами
осмелитсЯ на нее пасть разевать.
     —ем ближе был сто первый километр, тем больше свербила бригадира  мысль
о  том, что же он обнаружит внутри "‹уки ђадищева": а ну  как прежний хозЯин
жив? ’огда, впрочем, только и делов, чтобы из этого  состоЯниЯ его перевести
в следующее. Ћно, следующее, всегда предпочтительней. …сли же маршал готов и
так, то  - сколько он уже там месЯцев? ‘ухоплещенко стал считать на пальцах,
и "‘икорский" опасно наклонилсЯ.  Ѓригадир  выругалсЯ,  подсчеты отбросил, и
медленными кругами  повел  машину к колонне. ‘покойствиЯ  ради вскрывать эту
гадость бывший слуга двух господ решил тоже у себЯ  на даче. Ћн был неуЯзвим
именно потому, что  никогда никому ничего секретного не поручал,  никому  не
верил и считал, что  полагатьсЯ можно  лишь на самого себЯ. Ќо  в результате
всЯ грЯзнаЯ работа ему же и доставалась.
     Џри  свете   единственного  прожектора,  уже  глухой   ночью,  поставил
‘ухоплещенко несчастного "‹уку" на лужайку посреди заднего двора.  „ва танка
на одной полЯнке.  Ќе ровен час, сфотографируют американцы, доказывай потом,
что  не  вел комплектовку антигосударственной  дивизии.  ‘ухоплещенко  завел
безымЯнный  танк-бар в  ангар, замаскированный  под  дровЯной  сарай,  затем
выключил прожектор,  натЯнул  респиратор, приступил к самой неприЯтной части
дела. ‹ихо  орудуЯ  фомкой  и зубилом,  он  вскрыл люк "‹уки". € даже сквозь
респиратор понЯл, что стрелЯть не придетсЯ. †ивыми маршалами так не пахнет.
     ‘ухоплещенко  выгрузил   припасенный  "бифитер".  Ѓутылки  остались  от
коронации, оба  Ящика, но все ж  таки каждаЯ нынче  почти империал  стоит. Ђ
свой джин,  особой древнерусской  марки  "ЊЯсоед",  принадлежащий  бригадиру
джино-водочный завод не обещал даже к Ќовому году, - линиЯ не отлажена. †аль
добро переводить, но  не формалином же танк мыть, и не водкой.  Ќа формалине
попадешьсЯ, водЯрой неправильный дух не вышибешь, - джина  туда! ‚лив шестую
бутылку, бригадир рискнул и посветил фонариком в люк. ‚се  было  так, как он
ожидал. •отЯ ожидал он зрелища даже еще менее аппетитного.
     Ѓригадир провозилсЯ до утра, вытаскиваЯ  труп, раздеваЯ, обезображиваЯ,
заворачиваЯ в брезент, заталкиваЯ  в багажник. Џод сиденьем в "‹уке" нашелсЯ
запас  грузинского  коньЯка;  бригадир  заботливо  смыл этикетки и  отнес  в
погреб:  будет случай,  можно на  стол поставить.  Џретворив  таким  образом
вылитый джин в обретенный коньЯк, ‘ухоплещенко  даже сердцем повеселел: коли
тут убыток,  так  там  - прибыль. ‚се по-правильному,  по-умному, по-русски.
Џо-православному.
     ќкран-дисплей  пришлось  выломать,  - тот,  кто  в  этот танк  залезет,
глЯдишь, лбом ушибетсЯ.  ‚место экрана бригадир укрепил полку с бутылками, -
об  это  пусть ушибаетсЯ. Џоместилось много.  атаЯсь, вылез ‘ухоплещенко из
танка, отошел в сторонку,  снЯл  перчатки. Џотом  достал из кармана стакан и
решил  принЯть грамм сто пЯтьдесЯт. Ќалил,  но вовсе  от  усталости одурел -
ткнул прЯмо в джин респиратором.
     ЋткашлЯвшись,   отматерившись,   ‘ухоплещенко   сбросил   пришедший   в
негодность респиратор к прочему излишку вещей на брезенте. ЋпЯть  забыл, что
свиным рылом  лимонов  не нюхают, а с кувшинным  рылом - и  так далее. ‘воим
кувшинным рылом сын банкира из  •охломы уже теперь не особенно  гордилсЯ, по
нынешним доходам он мог всю родную  •охлому  купить до последнего горшка. Ђ,
кстати, не купить ли? Ќадо  подумать.  Ѓригадир решил все-таки  выпить, взЯл
стакан с джином... ’ут его вывернуло.  ‡апах можжевельника не только перебил
все  остальные,  но  теперь бригадир знал, что  именно  этот запах  будет он
ненавидеть  до  конца  дней  своих.  "Ђ  джин  "ЊЯсоед",  по   древнерусской
технологии?.." -  мелькнуло в голове. Ќо тут же забылось. "‹уку  ђадищева" и
безымЯнный  танк в  непросторном  ангаре-сарае  поменЯть местами было  вовсе
непросто: по нынешнему устройству "‹ука" не  имел  ни обзора, ни управлениЯ,
ни самоходной тЯги - словом, почти  ничего. Ћн мог двигатьсЯ лишь как прицеп
к другому  танку. —то ‘ухоплещенко и  осуществил,  замираЯ от страха за свое
кровное  добро:  как-никак  в  дальнем  углу  стоЯл  его собственный, работы
Ќепотребного, памЯтник. •орошо укутанный, да что танку все укуты? ‡аденешь -
каменных крошек  не  соберешь. Ќо  обошлось.  ‘ухоплещенко  запер  ангар  на
цифровой замок, а сверху навесил еще и амбарный.
     ‘ухоплещенко устал, как сорок тысЯч зэков, но предстоЯла еще одна ездка
и  две  летки,  притом все - срочное. ‘ухоплещенко  сел в  свою "девЯтку"  и
принЯлсЯ за  вторую часть плана ликвидации остатков останков. „орога привела
его снова в Њоскву, на ‹омоносовский проспект, где работал дальний знакомый.
‡накомый этот  раньше был летчиком,  но попалсЯ в Љиргизии  на  загрузке ста
тонн  дикой  конопли,  был  за  очень большие деньги  бригадиром выкуплен  и
спрЯтан до  лучших времен сюда,  в мастерскую,  в  которую по доброй воле ни
один нормальный человек на экскурсию не попроситсЯ. Ќазывалась она какими-то
деликатными и умными словами про "изготовление учебных наглЯдных пособий", а
на  самом деле  тут шла выварка, очистка,  скрепление,  фиксациЯ,  упаковка,
отправка заказчикам. ’ут  мастерили из неопознанных, а  также  из завещавших
свое тело  науке на  ее нужды, учебные пособиЯ  на проволочках. Ќу, скелеты,
скелеты, чего уж там, прЯмо вот так все вам надо назвать своими именами.
     Ѓывший летчик встретил его в одних плавках. „ругой  одежды в мастерской
не носил никто, да и  в этой было жарко. ’ЯжелаЯ  это работа - варить части,
собирать  нужное, лучше в технологию не вдаватьсЯ. ‹етчик похвалил бригадира
за  то,  что  тот  привез  все  целиком,  не  частЯми, как  другие  норовЯт.
‘ухоплещенко  получил  квитанцию, потому что и скелет здесь неизвестно  кому
дарить тоже не собиралсЯ, найдетсЯ  еще какой-нибудь  антрополог, начнет  по
черепу портрет восстанавливать, отвечай потом за убийство €вана ѓрозного или
какой там еще неандерталец скульптору на ум  придет.  Џроследив, как бренные
останки  маршала  погрузились  в кислотный  бассейн,  ‘ухоплещенко  вышел  в
предбанник, долго блевал, а потом упорно пыталсЯ у себЯ на даче напитьсЯ, но
так и не сумел.
     Џриродное, наследственное здоровье бригадира неизбежно  - как и во всех
прочих   жизненных  ситуациЯх  -  брало   свое.   ‘ухоплещенко  съел  что-то
консервированное, выпил две таблетки сальварсанского аспирина -  и вновь был
готов. "‘икорский",  снабженный горючим длЯ перелета на сто первый километр,
стоЯл посреди  двора; горючее,  увы, пришлось  брать из собственных запасов.
Џокуда в дачном ангаре-сарае  оставалсЯ хоть один танк - ‘ухоплещенко считал
себЯ  не  вправе  уходить  в  штатские. ‚ сарае  мог  стоЯть  только  шедевр
Ќепотребного, ну, и  другие аналогичные ценности, если поЯвЯтсЯ,  потому что
избыток  денег  хозЯин  секретной  дачи  и  дальше  намеревалсЯ  помещать  в
ритуальную  скульптуру. •орошо  был  пробить  у царЯ указ,  чтобы  надгробиЯ
налогом не облагались. Ђ то, пронеси ѓосподи, какие-нибудь еще акцизы на них
введет, он мастер  налоги  сочинЯть,  и  хорошо это, и  плохо, и  хорошо,  и
плохо...
     Ћзабоченный мыслЯми  о возможных и  невозможных  налогах,  ‘ухоплещенко
едва  не  уронил  танк  мимо  колонны.  ‘тиснув зубы, бригадир  поднЯлсЯ  на
несколько метров,  прицелилсЯ, сверилсЯ с  приборами  - и  водрузил танк  на
столб. ’еперь жерло пушки с математической точностью смотрело на Љиев. Џусть
машет теперь, чем  хочет,  грозЯ  Њоскве, их  уродина. ‘ухоплещенко совершил
дополнительный  облет,   фотографируЯ  вторично-рукотворный   шедевр.  Ќовое
искусство -  имп-арт,  что ли? Џерекуем мечи  на  орла! Ќа  двуглавого! € на
танки тоже. Ђ в сарае места много. ’олько вот налоги чертовы, налоги...
     Ћставалась  часть  последнЯЯ   всей  операции:  сбыть   с  рук  омытого
можжевеловым духом "‹уку ђадищева". ‚ообще-то  простаЯ, как все  гениальное,
идеЯ вернуть "‹уку" в родное село пришла  в  голову  ‘ухоплещенко далеко  не
сразу, а лишь после того, как он точно сформулировал задачу: "Људа деть?", а
потом мысленно с кавказско-аракелЯновским акцентом ответил сам себе: "Џалажи
на мэсто!" Ќу, а где место? Ќе тащить же в Њоскву,  кнЯзю под стенами ЉремлЯ
если  танк  потребуетсЯ,  то всегда доставить  можно.  Џока  пусть  будет на
ЃрЯнщине.  ‚ конце  концов,  даже  Џетр Џервый на ЃрЯнщине  гребную флотилию
построил. € Џетропавловский монастырь в  ЃрЯнске есть,  в честь, стало быть,
свЯтых покровителей величайших российских государей - Џетра  Џервого и Џавла
‚торого: в самый раз.  Ђ  танк  построен  как раз  на деньги великого  кнЯзЯ
Ќикиты  Ђлексеевича еще в 1941 году, а жил тогда  кнЯзь в Ќижнеблагодатском,
‘тарогрешенского уезда; село, конечно, нынче в Њоскве, но землЯ-то, землЯ на
месте! ‚от  и вернуть  танк на родную землю.  Ћднако ж снова придетсЯ волочь
эту махину по воздуху, а  до  ЃрЯнщины из  ЏодмосковьЯ - ох, не близко. ђаза
два  придетсЯ  садитьсЯ длЯ  дозаправки, накладные на  танк выписаны как  на
полезный сельскохозЯйственно-мемориальный  груз. €  вновь  заправлЯтьсЯ  длЯ
обратного  пути - но это  можно уже прЯмо там, в ‚ерхнеблагодатском аэродром
есть,  там  часть  квартирует,  которую  сперва  хотели  в  кнЯжьей  деревне
расквартировать,   да   сразу  же   и  выгнали.   ’анк   предстоЯло   отдать
местоблюстителю Ќижнеблагодатского-старого, бывшему председателю сельсовета,
а нынче генеральному старосте Ќиколаю ћрьевичу, пусть сам его блюдет дальше.
Џро ЌиколаЯ ћрьевича ‘ухоплещенко знал, что он страстный охотник. € что один
танк у него уже есть. Ќу, если  великий кнЯзь не против, то и быть  по сему.
Ќо лететь далековато. “паришьсЯ.
     € пришлось упаритьсЯ. ‘ухоплещенко  подумал,  что даже те дни, когда он
до потери сознаниЯ трудилсЯ над проблемами  памЯтников и задачиваний, дались
ему легче. „а, танковаЯ колонна  да вареный маршал - это вам не государством
управлЯть!
     “тешение  было  в  том,  что  трофейный  "‘икорский"  слушалсЯ  каждого
движениЯ, как лошадка-пони. •орошаЯ  вещь, американскаЯ, хотЯ, если в корень
посмотреть,  то, конечно, русскаЯ  - а кем, спрашиваетсЯ, был сам ‘икорский?
—ай,  не  чукчей.  „а  и  что  вообще-то такого у  американцев есть  своего?
’елевизор  цветной им  ‡ворыкин  сделал,  Ѓруклинский мост Ћлежка  Љеренский
построил, сын того, который на белом коне ездил. „аже однодолларовую бумажку
- тьфу! - и ту им русский нарисовал, ‘ерьгунька Њакроновский, был такой. ‚от
и всЯ Ђмерика. Ќет, забыл, у них еще и писатель  главный есть, недавно умер,
как его, про ‹олиту ’оррес роман неприличный  сочинил, надо почитать. „а, уж
тут почитаешь, не пропустить бы  дозаправку. € все, черт подери, без единого
помощника. Ђ то  вози потом его на ‹омоносовский... целиком или частЯми, все
одно хлопотно. “ж лучше самому - и с плеч долой.
     Ћднако даже безотказный  механизм  здоровьЯ бригадира начинал  от таких
нагрузок  скрипеть. Њиновав стороной Ђлешню и ‘тарую ѓрешню, "‘икорский" шел
напрЯмую на Ќижнеблагодатское.  Ђ там, в результате визуального  наблюдениЯ,
был обнаружен едущий по главной улице  села старый-старый танк. ‘ухоплещенко
решил  приземлЯтьсЯ  немедленно:  без ведома генерального  старосты  никакие
танки по селу разъезжать не имели права. Ђ было нынче  - ах ты, ѓосподи, как
времЯ  летит!  - уже  воскресенье.  "‘икорский",  вилЯЯ  хвостом,  пошел  на
посадку.
     Њаша  оцепенела, когда увидела, как на улице,  уставЯсь пушками друг  в
друга,  возникли  два  танка,  один  поновей,  другой  погрЯзней,  но  почти
одинаковые. Ћднако на том,  что поновей,  коршуном сидел большой вертолет, и
лопасти его бешено крутились, впрочем,  замедлЯЯсь. Њгновением  позже что-то
щелкнуло, тросы отлетели и  вертолет -  будто курица  с  Яйца, но  почему-то
назад -  отпрыгнул.  ’ихаЯ, заледеневшаЯ  деревенскаЯ  улица  загромоздилась
военной  техникой  советского  и  американского  производства.  ‘ухоплещенко
открыл дверь,  и  буквально задохнулсЯ чистым деревенским воздухом. Ћрганизм
бригадира все Яростней требовал отдыха.
     Ћрганизм  железно-нетрезвого  ЌиколаЯ  ћрьевича,  напротив,  ничего  не
требовал на ближайшие двадцать минут. Ќо проехать по улице стало невозможно,
прЯмо на него смотрел танк, а позади танка просматривалась еще и  вертЯщаЯсЯ
чуда-юда. "Ќаши, что ли, пришли?" - подумал  генеральный староста, отщелкнул
люк и с трудом стал вылезать.
     -  ’ы мне только задень по наличнику! - раздалсЯ над улицей  старческий
голос бабки Њарфы. Ќе  выпускаЯ пЯльцев с  двуглавым орлом, она шла прЯмо на
‘ухоплещенко,  не  очень удобно усевшегосЯ в сугроб.  Ќаличники она имела  в
виду оконные, весь  дом раскулаченного попа был покрыт резьбой, пережившей и
раскулачивание, и войну, и кукурузу, и, ѓосподи прости,  советскую власть. Ђ
вот если бы лопасть "‘икорского" по наличнику проехалась - глЯдишь, стала бы
изба безналичной. ‡а такое дело старухи разобрали бы вертолет на винтики, да
заодно  уж  и оба танка  на железки. ђезьбу эту,  да и  всю гнилую избу, как
деревенские  бабы  сказывали  еще  до своего уезда  в  столицу,  чудотворнаЯ
водокачка  Џараскевы-ЏЯтницы  оберегает,  да  еще  золотоперый  подлещик  из
“грюм-лужи  охранительные слова нашептывает. ‚прочем, золотоперого подлещика
сношарь-батюшка  увез, как и  всю  “грюм-лужу. Ќо сами  старухи-то  покамест
ого-го!
     ‹опасти постепенно остановились. Ѓабка Њарфа присмотрелась к бригадиру,
разглЯдела  на  его  погонах  двуглавых  орлов  - ну  точь-в-точь, как  сама
вышивала! - и потеплела.
     - „а на тебе, милок, лица нет!
     - Ќет лица - первым делом винца! - встрЯл староста, слезаЯ с танка.
     ‘таруха на него окрысилась:
     -  џ тебе винца! џ тебе пушку  твою знаешь куда?..  Ђ ну,  Њаша, помоги
человека  в избу завести. ‚инца  не будет, а пивцо у  Њатрены поспело, да  и
запас есть. Ћна у нас по пивам мастерица. евелись ты!
     - „а Я за рулем... - попробовал отнекнутьсЯ ‘ухоплещенко,  но его никто
не слушал, да и  не очень-то он был за рулем. Ѓригадир с трудом, опираЯсь на
Њашу, перешел в резную избу, где втораЯ старуха уже держала наизготовку ковш
с тепловатым, но на редкость духовитым пивом.
     - Ђнглийское  белое!  ‚  самый  смак с  морозцу! - объЯвила Њатрена, не
утерпела  и почала  ковш.  ‘ухоплещенко  тоже приложилсЯ. € немедлЯ решил  к
молочному заводу докупить еще и пивоваренный. ’акое вот английское пиво? …го
в Ђнглию экспортировать запросто можно, там такого не пробовали!
     -  “блажила,  бабушка,  ублажила,  -  поблагодарил  бригадир,  умело  и
привычно  приспосабливаЯсь  к  любой  обстановке  и  потому вслед за словами
отвесив  почти поЯсной  поклон.  - Ђ ведь  и на другой манер, поди,  сварить
сумеешь?
     ‘таруха расцвела.
     -  ‘основое? - предложила она.  -  …сть третьедневошное,  совсем еще не
закисло.  Џлюнь ты на свой  вертолет, так его? Ќикто его  отсель не  улетит.
Џроходи, проходи. ‚ынеси, Њаша, ЌиколаЯ ћрьевича угости, а  то он там у себЯ
в танке отморозит что-нибудь. Ќет, туда вынеси, в нашу избу председателев не
пущаю.
     - „а  староста Я! - попробовал вЯкнуть беднЯга,  сидЯ на танке  и видЯ,
как дверь закрываетсЯ.
     -  ‚идала  Я  тебЯ... —лен  коммуниста!  - рЯвкнула  Њатрена,  и  дверь
окончательно захлопнулась.
     Ќиколай  ћрьевич  полез  обратно.  Ћхоту  ему  загородили,  выпивки  не
вынесли, но у него и свой запас кой-какой  был. Ќе был он охотником до  этих
самых старухиных пив. Ћн был другим охотником. ќх, уток бы сейчас пострелЯть
со  штатива... Ћн  свернулсЯ калачиком и  собралсЯ заснуть до новых событий.
Ћднако же люк над ним снова открылсЯ, и Њаша  Њохначева, добраЯ душа, сунула
ему в руку стакан  со сметаной. ’оже неплохо... —ерез  секунду  староста уже
уснул,  обнимаЯ пожалованный поповнами  гостинец. Ћн искренне  хотел от него
отпить, но уснул. ‚ообще-то он иной раз по две, по три недели не ел  ничего,
кроме Яиц, которые ему по доброте душевной варила вкрутую все та же Њаша.
     Ђ  в избе  ‘ухоплещенко, вспомнив  далекое хохломское детство, вылез из
сапог и сел на табуретку. Ћдной старухе в нем понравились погоны, другой то,
что он пивную двухлитровку, бровью не поводЯ, опростал да похвалил.  Њаше  в
нем  ничего не  понравилось  так чтобы особенно, но Ясно  было,  что человек
столичный: может, Џашу видал?
     Њатрена,  отставив   метлу,  вытащила  с   ледника  корчагу  соснового,
третьедневошного, наилучшего.
     - Ѓрюхо-то с холоду не залубенеет? ’ы, глЯди, поспешай не спеша, у менЯ
еще три сорта  есть, даже английского  красного  малость, -  Њатрена  словно
помолодела на тридцать лет. - ‚ертолет потом  только  не урони... - ’ут  она
вдруг засомневалась. -  Ќет, погоди.  ’ебе с холодрыги  сейчас плохо пойдет.
Џогоди, по-нашему, по-благодатскому изопьешь...
     Џоповна слегка разогрела корчагу в печи,  отлила в ковш, сунула  в пиво
деревЯнную  ложку  с  верхом  чего-то  подозрительно  пахнущего на  всю избу
горчицей - и поставила перед  бригадиром. ’от, не глЯдЯ, хлебнул, но целиком
не осилил, закашлЯлсЯ. Њатрена, поколачиваЯ его по спине, запричитала:
     -  Ќу  куда ж все  сразу, Я ж тебе  полгарнца плеснула, да  с горчицею,
чтобы пот  прошиб, -  а пот,  кажетсЯ, бригадира и  вправду прошиб:  поповна
повела носом, - да что ж за дух такой? ‘осна, понЯтно, горчица, а вот почему
так пахнет, будто еще и помер кто?.. Њаша,  ты  поди, глЯнь, член коммуниста
дуба там еще не дал? …ще и можжевеловый дух откуда-то...
     Ѓригадир очень хорошо  знал, какой-такой  можжевельник из него пошел, и
каким-таким  несвежим  покойником  повеЯло.  ’аким потом  не  прошибало  его
никогда, ни в какой бане; впрочем, в баню он и не ходил никогда, предпочитал
мытьсЯ  у себЯ, по-домашнему, бухтеевскаЯ жена коньЯк хорошо  подает... „очь
его наверное, тоже  научитсЯ. Ќо это через годок-другой, сейчас  не  выспела
еще. Ђ что джином запахло да покойником -  фиг с ними, маршал давно выварен,
джин в танке стоит, - ну, кокнулась одна бутылка, две бутылки...
     Ќа пороге стоЯла Њаша, за собой она тащила белую обезьЯну.
     - ЂблизньЯн-снеговик! - ахнула  Њарфа, мигом  догадавшись, что бывает с
сельским старостой, опрокинувшим на себЯ стакан сметаны в силу неспособности
таковой выпить, - давай соснового остаток!
     -  ‚  сени  его,  в  сени!  -  возразила  чистюлЯ-Њатрена.  Ћдин  мужик
ледЯной-пьЯный,  другой  разопревший-подпоенный,  статочное  ли  дело   двум
поповнам, двум старым девам, такое у себЯ в избе терпеть? ‚прочем, бригадира
Њатрена сама же и упоила, - да нет, давай-ка их обоих в баньку, там тепло не
ушло  еще. Џусть  поспит  член  коммуниста,  охотитьсЯ  завтра будет. ’олько
ни-ни!
     Ќасчет "ни-ни" совет был Явно лишний: Ќиколай ћрьевич  давно уже  ни  к
каким подвигам насчет  женского пола способен  не был; отчего-то  впрЯмую по
наследству  лукипантелеичево  искусство не  передавалось. Ђ  бригадир... ’ам
видно  будет. Њаша вытащила  старосту в баньку, зажгла лучину.  ‘ лица ни на
мать, ни на отца, ни на великого кнЯзЯ  похож не был. Њаша с трудом искала в
его  мЯтой,  не до конца отмытой от сметаны  харе сходства с Џашей - не было
его, не было.
     „ве  поповны с трудом ввели в  баньку бригадира, почти  отрубившегосЯ с
непривычного питьЯ  да с  деревенского воздуха. ‚  свете лучины Њаша видела,
что лица обеих старух покрывал густой румЯнец.
     -  ‘полоснуть  бы  ему  хоть  морду-то, Њаша,  негоже нам, девушкам,  с
мужиками, а ты, поди, обыкла...
     Њаша рассердилась.
     - Ђ Я вам не девушка? „вух мужиков на одинокую бабу?
     - „а уж прости, прости, Њашенька, мы грех за тебЯ замолим, век молитьсЯ
будем!  -  пролопотала  Њарфа, видимо, хорошо понимавшаЯ,  что репутациЯ  их
девичьЯ под большой угрозой, да уже,  почитай, погибла,  если только Њаша не
согласитсЯ молчать  как  рыба, притом неговорЯщаЯ. Њаша  оглЯдела бригадира.
Ќет,  и  этот на Џашу ничуть похож не был. Ќу, стошнило человека,  развезло,
так с непривычки  ведь, разве он у себЯ в городе сосновое пиво пробовал? ’ам
и сосен-то нет, поди...
     Ѓабки,  мелко крестЯсь, но  не забываЯ  и  Њашу  перекрестить и прочих,
затворили дверь  и оставили бедолагу наедине  с двумЯ отрубившимисЯ мужиками
почти в полной темноте. Ќа улице, хоть и декабрь, было еще светло. Ќу, что с
мужиками  делать-то?  ЌиколаЯ  ћрьевича  Њаша бережно  раздела, задвинула  в
теплый  угол,  прикрыла  мешковиной. Ѓригадиру  только  ополоснула  лицо, но
раздевать побоЯлась: вдруг очнетсЯ, поймет неправильно... то есть правильно,
но не так, как надо.
     Њаша еще раз оглЯдела  мужиков:  дышат  ровно. „елать ей тут Явно  было
больше  нечего, Яйца принесла,  а  больше ни в чем обЯзательств не имела.  ‘
другой стороны, дел на сегоднЯ у нее самой еще хватало, да еще каких важных.
Ћставив  дотлевать угли, Њаша  огородами удалилась на другой конец  деревни.
Њежду темных изб мелькнул рыжий собачий хвост.
     ‘ухоплещенко  спал недолго, проснулсЯ мгновенно. Ћн вспомнил, как поили
его  тут высококачественными  сортами  древнерусского пива, потом  вроде  бы
куда-то несли. Ћчень  быстро  признал он,  что оказалсЯ в бедной деревенской
баньке. ‚ углу кто-то храпел под  грудой трЯпок; заглЯнув под них,  бригадир
немедленно  узнал  генерального  старосту ЌиколаЯ ћрьевича, танкообладателЯ,
хотЯ и дрых  тот в чем мать родила. Ѓаб в  бане  не  наблюдалось, сам он,  к
счастью, был полностью одет, хотЯ чувствовал, что пропах не  тем,  чем надо:
всЯ усталость,  весь хмель и все событиЯ предыдущих дней ушли  у него  через
потовые  железы.  Ѓригадир  накинул  шинель, вышел во  двор,  умылсЯ снегом,
вспомнил детство. ЉажетсЯ, он был вполне готов к последней части операции  -
вернуть "‘икорский"  на аэродром под  ’роицком. ‚прочем, зачем? Џостоит и на
даче. ‘троевым шагом направилсЯ бригадир к поповнам.
     ‘тарухи  открыли только после  очень долгого и настоЯтельного стука. Ќе
то чтоб ‘ухоплещенко боЯлсЯ просто так вот сесть в вертолет да и улететь, он
всего лишь не любил, чтоб хорошие вещи без должного определениЯ пропадали. Ђ
у  старух такаЯ  вещь была,  и  „.‚. ‘ухоплещенко не собиралсЯ оставлЯть  ее
здесь, на ЃрЯнщине, в неведомых пропадипропадах.
     ‚се же открыли.  Њатрена  с  метлой стоЯла  впереди, вовсе перепуганнаЯ
Њарфа  выглЯдывала  из-за  ее  плеча.  ‚оенный  человек вылез из  баньки  за
какие-то минуты: чего ж ему теперь-то надо?
     -  Џрощевайте,  мастерицы!  Ђ  на  посошок  бы?  -  не   особо  искусно
подделываЯсь под деревенскую речь, произнес протрезвевший  бригадир. Њатрена
мигом плеснула  в  ковшик  соснового, подала.  ‘ухоплещенко выпил,  крЯкнул,
утерсЯ.
     - Ќу, к весне-то ко мне в ’верь прошу! - бросил он пробный шар.
     ‘тарухи    оцепенели.   ‘роду    они   из    родной    деревни   дальше
‚ерхнеблагодатского нигде не бывали,  да и туда  по осени на плотину  только
ведро-другое Яблок на продажу относили; а тут - ’верь какаЯ-то? € где она?..
     -  ‡авод  хороший  там.  Џивоваренный.  ‘таршими   технологами  будете.
Ђнг-глинское, белое,  красное,  нижнеблагодатское  - словом, какое  скажете,
такое варить будут. Џод  вашим  руководством, -  продолжал улещивать  старух
бригадир; наконец,  вспомнил главное:  -  Ђ уж сосновым-то весь мир  честной
напоим!.. Џусть пропотеет! ‘ горчицей!..
     Њатрена  взЯла себЯ в руки: хоть и была она дечерью попа-непротивленца,
но к