 только из-за нее.
     Ќо с годами идеЯ аппарата тЯжелее воздуха к ‘околе вернулась. Ќесколько
раз из  подручных  средств пыталсЯ  он выстроить нечто  летающее,  но стоило
накрутить аппарату хвост, как тот с жужжанием вырывалсЯ из рук своего творца
и пропадал в неизвестном направлении, устройство же длЯ возвращениЯ на землю
‘околе  вообще  даже  и не  мерещилось,  обуздание свободы противоречило  бы
принципам гармонии. ‚се, что он строил летающего, или же  летало и  улетало,
или, по маломощности, взлетало чуть-чуть,  но поднЯть с  земли не могло даже
самого  маленького  ‘околю,  такие  аппараты  грустно  оставались  висеть  в
воздухе,  постепенно  разрушаЯсь  от  дождЯ и  снега, или  же,  наконец, как
известный  всему селу и окрестностЯм фанерный самолет, не  летало вовсе:  на
нем ‘околЯ с разгона въезжал до  половины ‚ерблюд-горы,  и  только: грубость
материалов  не  позволЯла  гармонии  в  целом  даже  начать  развитие. Љогда
сорвалась  у него и десЯтаЯ  попытка взлететь  на  фанерном  детище,  ‘околЯ
самолет  забросил, и, с  молчаливого  согласиЯ автора,  таковой  деревенские
мальчишки  растащили по  щепочке. ЋставшийсЯ скелет  размокал  два  года, но
прошлой весной как раз выдалсЯ большой паводок, и разлившиесЯ воды ‘мородины
уволокли авиационные останки в “грюм-лужу.
     ‘олнечным  весенним  утром работал  ‘околЯ над  разведением  и заточкой
старой двуручной пилы, кузнец тем  временем тоже что-то ковал под крылечком,
- гнал, надо полагать, самогон,  как  обычно, - и  разговаривал с  кем-то  в
пространстве  о достоинствах  напитка,  а  стараЯ  добраЯ дура  Ѓомбардычиха
пересчитывала Яйца. ‚друг  в кузнице стало  очень шумно: откуда ни возьмись,
приволоклись два чуть  знакомых  мужика  из ѓорыньевки,  как  бы и не  наших
кровей  мужики, носы-то вон  какие  прЯмые, глаза,  правда, косые, с первого
апрелЯ все еще не опохмелились окончательно, и принесли ”илиппычу  сломанную
ввиду уроненности  с перевернувшегосЯ  грузовика  бензопилу "„ружба". Љузнец
одобрительно кивнул, мол, сдайте молотобойцу, и пригласил мужиков продолжить
беседу на крыльце. Њужики торопились, однако  не отказались,  - и, прихватив
взамен  бензопилы  двуручную,  которую  как  раз  наточил  ‘околЯ,  пошли  с
хозЯином.  ‘ам  же онемевший  ‘околЯ  оказалсЯ  в пустой кузнице  наедине  с
бензопилой. Ћн  понЯл,  что жизнь его дошла до критической точки, к прошлому
возврата нет, а в будущем теперь одна сплошнаЯ дивнаЯ  бензопила. Ћна  свела
‘околю  с ума своим гармоническим совершенством. Ќаметанный его глаз  понЯл,
что  в  ней  недостает лишь  несколько легко раздобываемых деталей, и  тогда
идеальный летательный аппарат будет готов. „о ночи любовалсЯ ‘околЯ пилой, а
ночью глаз не сомкнул, прикидываЯ, где проще взЯть недостающие детали, потом
понЯл, где именно, и стал  мечтать, как  сперва  он взлетит высоко-высоко, а
потом войдет в пике, и выйдет из  него, и снова в него войдет... ЂвиационнаЯ
греза быстро его укачала, он уснул.
     “тром он  проснулсЯ  раньше  хозЯев и сразу ушел  в  кузницу. Љогда  же
”илиппыч  продрал  глаза,  то  времЯ  настало  уже  обеденное. ‡аглЯнувши  в
кузницу,  мастер  обнаружил  ‘околю  за  нужным  делом  -  тот  ремонтировал
бензопилу. Ѓуркнув: "—тобы к завтрему зудела", кузнец пошел искать компанию,
ибо   день  был  несолнечный.  „ождавшись  хлопа  калитки,  ‘околЯ  неслышно
пробралсЯ  в  горницу.  ’ам,  покрытый  вышитой   дорожкой,  стоЯл   цветной
телевизор, гордость кузнеца, экран - чуть не  метр от краЯ до краЯ. ‘тараЯсь
не  нарушать  совершенства мгновениЯ, извлек  ‘околЯ из телевизора несколько
деталей, подтЯнул провода - и телевизор снова стал самим собой.  „етали эти,
прилаженные  к бензопиле,  ‘околЯ дополнил  кое-какими  мелочами,  а  старое
кавалерийское седло, валЯвшеесЯ в углу кузницы, видать,  с графских  времен,
придало  сооружению черты  окончательного  совершенства. Ћт  полноты  чувств
‘околЯ потерЯл сознание.
     ЋчнулсЯ он вроде как бы сразу, но на дворе уже  стемнело. €з дома нессЯ
крик  Ѓомбардычихи  пополам  с невнЯтными  всхлипами кузнеца. Џрислушавшись,
‘околЯ понЯл непоправимое: телевизор  перестал работать как цветной и посмел
показать кузнецу  и его  особо верной жене  похороны  очередного вождЯ не  в
радужном,  а в черно-белом  подобии. ‘околЯ постиг  также, что все  ”илиппыч
простит  молотобойцу,  но  не  телевизор.  €  тогда решилсЯ.  ‘ел  в  седло.
Ћсторожно включил движок, стал ждать, что будет.
     ‘перва  широкое лезвие шелохнулось  и  завибрировало, а  потом пришло в
изЯщное круговое движение,  окружаЯ  ‘околю словно бы защитной стеной. Џотом
пила  подпрыгнула и вонзилась в крышу. ‚опли со двора стали очень Явственны,
кажетсЯ, кузнец  ломилсЯ на  рабочее  место,  собираЯсь  потребовать,  чтобы
‘околЯ сей же момент отковал  нормальное цветное изображение. ‘околЯ потЯнул
движок до  отказа,  и  пила вырезала  трухлЯвое перекрытие, - оно рухнуло на
наковальню правильным  кругом. Џила по-умному посторонилась, чтобы  падающаЯ
крыша ее не повредила,  ‘околЯ  только  и  успел прыгнуть  в седло, как пила
вылетела  на  свежий воздух  и  быстро стала набирать  высоту. ЏолнаЯ  луна,
напоминавшаЯ, что  у православных  скоро Џасха,  была там, где  ей положено.
‘околЯ взЯл на нее курс. Љузнеца было не жалко, никакого чувства гармонии не
было у него даже  в изгибах самогонного змеевика, он все равно не  оценил бы
эту  замечательную  новую  летающую  бензопилу.  "ђомалэ  шумною  толпою"  -
вспомнил ‘околЯ что-то  из  отшибленного войной детства  -  и  тут же  забыл
снова. Џервый раз в жизни он летел так, как ему хотелось. Ћдно дело - бегать
самому, совсем другое - дать шенкелЯ трехлетней призовой кобыле.
     ‹уна  вставала с  востока,  и ‘околЯ поэтому летел тоже на восток. Ќочь
сгустилась, похолодало,  очень  высоко  в  атмосферу  он  пока забиратьсЯ не
рискнул. Ћпыт  полетов у него какой-никакой, но  был, так что он представлЯл
себе, где восходЯщий поток  его подхватит, а  где нисходЯщий осадит, пахота,
вода, зелень  и  так далее,  атмосфера  у земли  одна, что длЯ пилы, что длЯ
дириозавра. Џод утро, уже пролетев приличный кусок, ‘околЯ достал из кармана
горбушку и сжевал ее. Ћн летел над пустынными,  не везде вспаханными полЯми,
над  какими-то  непонЯтными приземистыми строениЯми, когда  же  на горизонте
замаЯчил большой город, ‘околЯ развернул  пилу и облетел его  подальше: того
глЯди собьют.
     ‚низу тЯнулись беспредельные российские версты, и на второй день ‘околе
все-таки  опЯть  захотелось есть.  Ћн  высмотрел  внизу  тусклые  огоньки не
знающей по  сей день никаких лампочек €льича деревушки и намечтал отчего-то,
что  внизу  его  ждет еще позавчерашний, еще  добрый  кузнец  со своей вечно
пересчитывающей Яйца  женой;  что там - хлеб и  сало, и постель на соломе  в
сарае, и вообще все удивительно гармонично. € захотел посадить бензопилу, но
не  тут-то было. ‘  большим  трудом заставил он ее остановитьсЯ - опускатьсЯ
она не пожелала. Џила парила  метрах  в  ста над землей,  словно  только что
стреноженнаЯ  лошадь; понЯл  ‘околЯ, что  на землю спускатьсЯ придетсЯ своим
ходом, почесал в  затылке  и, переборов отвращение к  своему  несовершенному
умению  летать, сиганул вниз, прЯмо на деревню. "‚от что значит  без сношарЯ
жить",  -  как  говорили  нежнеблагодатские  сельчане,  попадаЯ  в  подобные
нецивилизованные  деревушки.  „еревнЯ  была  попросту  нищей,  но  много  ли
требовалось ‘околе. Ћн поплыл над крышами, заглЯдываЯ на чердаки. Ќаконец на
одном из  них разыскал полмешка  сухого гороха  и немедленно  рванул назад к
пиле: выбирать  еще что-то времени не было, пила того глЯди  могла  улететь.
‘околЯ помнил, как все его прежние творениЯ норовили улететь из рук,  но,  к
счастью, "„ружба" оказалась на месте. “мей ‘околЯ петь, он, наверное, сложил
бы песню о том, как хорошо вольному цыгану лететь верхом на гнедой пиле куда
глаза  глЯдЯт,  вдыхать  вольный воздух всеми  ноздрЯми, грызть прошлогодний
горох, раз ничего другого судьба не шлет, - седому цыгану с детскими глазами
все хорошо, если есть у него бензопила "„ружба".
     Ќикакого определенного курса  у  ‘околи не было, да и быть не могло, он
рад  был  просто  лететь и лететь. …ще  дважды порхал он на  землю  в бедных
деревушках,  таких,  которые  уж  Явно  без  сношарЯ  живут,  утащил  старую
велосипедную раму  и соорудил грузовую  платформу у  себЯ под  ногами, чтобы
горох во времЯ  полета  все  времЯ  рукой не придерживать;  еще ‘околЯ украл
ватник, потому что  замерз. Ќа второй неделе полета по  сильному нисходЯщему
потоку понЯл ‘околЯ,  что  под ним  вода. ‘окольник €льич  •иврин понЯтиЯ не
имел о том,  что  под ним  -  Љаспийское море, он, пожалуй,  даже  не знал о
существовании такого морЯ.  Ћн  повернул  на северо-восток,  потому что  над
морем   было  скучно  и  холодно.  ‚осходЯщие  потоки  ‡ападного  Љазахстана
зашвырнули его на прохладную высоту в два километра, на ней ‘околЯ и осталсЯ
надолго, летЯ прЯмо на восток по сорок  седьмой  широте: он не мог не только
посадить строптивую  машину, но  даже  не  мог,  рискуЯ  нарушить  гармонию,
заставить ее лететь пониже.
     …ще дней через пЯть ‘околЯ в буквальном смысле  уперсЯ в  горы. Ђппарат
отказывалсЯ  перелететь  через  них,  но,  впрочем,  согласилсЯ  пробиратьсЯ
трЯскими  ущельЯми.  ‘овершенно не осознаваЯ  торжественности момента, цыган
пролетел через †елезные ‚орота и,  никем не  замеченный,  нарушил  воздушное
пространство Љитайской Ќародной ђеспублики. Ќа ‘инь-цзЯн уже давно простерла
свое владычество зрелаЯ весна, стало тепло даже на большой  высоте, и ‘околЯ
скинул  ватник. ‘кинул не на  землю,  а на  велосипедно-грузовую раму, очень
удобную, - а ватник еще  понадобитсЯ,  ведь возвращатьсЯ когда-нибудь  домой
нужно же будет, верно ведь? ‘околЯ пересек „жунгарию  и снова уперсЯ в горы;
куда ни ткнись, тут, кажетсЯ, были одни сплошные горы, и с этими краЯми надо
было как-то прощатьсЯ, больше ‘околе  на восток не хотелось. ’ут он внезапно
попал в грозовое облако.
     …го несколько раз перевернуло, оторвало от машины, закрутило, унесло на
такие  высоты,  где не  удавалось  ни вздохнуть,  ни выдохнуть,  -  а  потом
выкинуло из облака прочь. Ћн неминуемо разбилсЯ бы в лепешку, но, по капризу
природы, кое-как  умел летать  все-таки.  ‘околЯ извернулсЯ и вышел из пике,
тут  же  с  ужасом  обнаружив, что висит на высоте  какого-нибудь  метра  от
бичуемой ливнем пустынной почвы. Џошарив вокруг себЯ, ‘околЯ  нащупал что-то
металлическое;  в перевернутом  виде прЯмо  над  ним  проплывала драгоценнаЯ
"„ружба". Ќу,  Ясно же, она вела  себЯ  по законам  гармонии, до  которой ее
своими руками довел ‘околЯ: вместе с  ним  она  была выкинута  из  грозового
облака,  вместе с  ним стала  падать,  вместе  с  ним замерла  в  воздухе  в
перевернутом виде, на ее  седло ‘околЯ удобно уселсЯ, хотЯ пребывал  все еще
вниз головой. ‘околЯ ощупал хорошо притороченный мешок с остатками  гороха и
пожалел,  что тот сильно намок в облаке. Ќо, кажетсЯ, строптиваЯ гнедаЯ пила
кое-как поддалась  дрессировке, худо-бедно ею теперь можно было управлЯть, -
все  же великое дело выездка. ‡аконы  гармонии  просты: когда условиЯ погоды
делают полет нежелательным, пила этот  полет прекращает. ‘околЯ перевернулсЯ
в правильное  положение, дернул движок, полотно  пилы  привычно  загудело, и
аппарат снова взмыл в воздух. Ќо  наездник, увы, окончательно сбилсЯ с пути.
ѓоры,  в непосредственной близости  от которых он сейчас очутилсЯ, выглЯдели
совсем неприступными. „аже  ущельЯ длЯ пролета вольной пиле было не сыскать.
Љуньлунь  оказалсЯ  негостеприимен к цыгану,  и смотрели  они  друг на друга
весьма враждебно.
     ‘гущалась ночь, внизу поЯвлЯлись малые огоньки, огоньками же был усыпан
горный  склон.  ‘околЯ с большим  трудом  создал  аварийную  ситуацию, чтобы
заставить  пилу пойти на посадку, потому что захотелось немножко  не летать.
Џила, вибрируЯ, зависла в каких-нибудь трех метрах над гребнем отрога; склон
его,  обращенный  на  север, кончалсЯ  отвесным  обрывом,  по краю  которого
располагались очень  аккуратно  огоньки, и от них  было почти светло. ‘околЯ
вылетел  из седла  и оглЯделсЯ.  Ћн стоЯл  на  скалах  над  прилепившимсЯ  к
отвесной стене монастырем,  -  впрочем,  едва  ли  ‘околЯ  знал,  что  такое
монастырь, наверное, он сумел  бы  представить себе только женский монастырь
со сношарем-настоЯтелем, ну, так это и была  его  роднаЯ приемнаЯ деревнЯ, а
тут на нее ничего похожего не было.  “ нижних ворот в огромной каменной чаше
горело что-то  жутко дымное,  видимо, нечто  вроде примитивного  сигнального
огнЯ, на который  должны слетатьсЯ  из мирового  пространства  доверчивые  и
легко ранимые  бензопилы  марки "„ружба".  Ќо с верхней стороны монастырь не
охранЯлсЯ,  то ли  из принципа,  то ли от бедности, - может быть и  так, что
‘околю  прозевала  противовоздушнаЯ  оборона.  ‘околЯ  ошвартовал,  как мог,
любимую пилу и пошел на разведку.
     Ћн  шел  по  наклонной поверхности,  вымощенной  щербатыми  плитами,  и
разглЯдывал   темные   окна,  глухие  стены  -  ничего  интересного.   ‡десь
по-деревенски рано ложились спать, кажетсЯ, даже  телевизор не  смотрели. „о
родной  кузницы  было  целых  три  недели  полета,  ‘околино  сердце сжимала
боЯзливаЯ тоска по  дому, но там его ждал страшный черно-белый экран и  гнев
кузнеца,  а разобрать  летающую пилу во  имЯ  цветного  изображениЯ было  бы
чистым  свЯтотатством. Ћднако же  здесь  необходимо было  стащить что-нибудь
съестное: горох  почти весь вышел, а остаток сильно  намок. ‡аметив за одним
из  окошек  тусклый  фитилек,  ‘околЯ  привзлетел  к  нему  и  заглЯнул.  Ќа
соломенной подстилке,  очень несвежей,  сидел человек  без  ботинок, зато  с
удивительной,  надетой  на  щиколотки доской.  —еловек  жадно ел пальцами из
жестЯной  чашки  что-то  белое. Џохоже, что  человек что-то  расслышал,  или
зрение его в потемках обострилось, но он поднЯл голову  и посмотрел прЯмо на
‘околю, перестав на времЯ глотать.
     - —то ж  не щуришьсЯ? - спросил он.  Ќе брилсЯ человек, наверное,  даже
дольше, чем ‘околЯ,  тоже  был весь из  себЯ с проседью,  но борода его была
прозрачна от природной маловолосистости.
     - ™уритьсЯ не люблю, -  деловито ответил висЯщий над землей  цыган, - а
еда у тебЯ есть?
     - ‘ейчас есть,  - человек рывком вскочил  и  запрыгал к окошку, видимо,
прыгать  в  доске  на  щиколотках  было непросто, но человек  с этим  как-то
справлЯлсЯ, значит, привык к этой доске, может быть,  он почему-то любил эту
доску, или так лечилсЯ, - ты тоже пленный?
     - џ не пленный. џ нечаЯнно. Љушать хочетсЯ.
     —еловек  за  окошком  похлопал  глазами,  пытаЯсь отогнать  ‘околю, как
нелепый сон, но ‘околЯ был  настоЯщий и не отогналсЯ. ’огда человек протЯнул
ему чашку с рисом, хотЯ и сам  был не сыт,  душа  у  человека была  немножко
добраЯ, хотЯ редко доброта эта давала о себе знать.
     -  Љак это нечаЯнно?  -  спросил он.  ‘околЯ  принЯл чашку  без  ручки,
протащил между вертикальными прутьЯми, загораживавшими окно, быстро все съел
и  решил, что это очень вкусно, значит, человек тут сидит хороший, так зачем
он  здесь, а не  там,  где все  другие хорошие? - ’ы  перебежчик?  - спросил
человек, пЯлЯсь в  темноту, где  седина  ‘околи смотрелась как  единственное
светлое пЯтно.
     - џ ‘околЯ, - сказал ‘околЯ, - а ты что тут делаешь? ‡ачем сидишь?
     - ‡а решеткой,  сам видишь,  - уныло буркнул человек, - слушай,  помоги
выбратьсЯ, ничего  дома  не пожалею, у менЯ серебро дома, отцова  коллекциЯ,
оружие  хорошее,  всю  коллекцию,  одни  протазаны сколько  стоЯт,  -  голос
человека быстро терЯл интонацию вспыхнувшей надежды и переходил в  свистЯщий
шепот,  -  кистень у менЯ шестнадцатого века, с  мамаева куликовища, он даже
двенадцатого века, только налиток к нему поздний...
     ‘околЯ  размышлЯл своей дурной головой и медленно осознавал,  насколько
же  негармонична,  излишнЯ  тут  решетка,  пусть  вылезает человек наружу  и
прыгает  в своей доске  сколько хочет, потому что  он очень  смешно прыгает.
‘околЯ поковырЯл обгрызанным ногтем в том месте, где дюймовые стальные штыри
врастали  в  камень.  Џотом  потЯнул  решетку  вверх  и  на  себЯ,   стержни
заскрежетали, сворачиваЯсь в бараний  рог  и вылезаЯ из  гнезд.  —еловек  за
решеткой отпрЯнул и в ужасе  глЯдел  на  ‘околю,  отчего тот очень смутилсЯ.
—его  вылупилсЯ,  всЯ  деревнЯ  знает,  что  цыган-молотобоец  пЯтаки  двумЯ
пальцами мнет, потом из них в холодную солдатиков лепит, так это и сношаревы
дети тоже иногда могут.  ‘околЯ протЯнул руку,  чтобы помочь поделившемусЯ с
ним едой типу  вылезти из окошка, - но тип прижалсЯ к стене. Џришлось влезть
внутрь и вытолкать его в шею. ‘околЯ ненароком забыл, что  под  окном добрых
два человеческих  роста, которые он преодолел присущим лишь  ему летательным
способом.  —еловек мешком  упал вниз  и несколько  раз однообразно  упомЯнул
совершенно неизвестную родственницу цыгана по материнской линии.
     - ’ебЯ как зовут? - спросил ‘околЯ, помогаЯ выкидышу встать на ноги.
     -  Њиша...  - слабо  пролепетал  выкинутый и  упал снова -  в  обморок.
Џришлось взЯть  его на спину и отволочь к пиле. ’ам ‘околЯ бережно пристроил
нового знакомого на раме велосипеда, прочно примотал его спицами за доску на
ногах и укрыл ватником.  Ќечего было этому небритому беднЯге делать в горах,
да еще за решеткой. „лЯ соблюдениЯ гармонии его  следовало отсюда увезти как
можно скорее.  Џотом запасливый  ‘околЯ  сбегал вниз  еще раз, нюхом нашел в
одной  из  незапертых построек  мешок  какой-то  темно-коричневой  фасоли  и
подсунул  его  пассажиру  под  голову.  ‚низу нарастал  шум, кто-то  Яростно
выкликал два  односложных слова,  и  другие  голоса возникли,  и слова стали
повторЯтьсЯ  те  же   самые,  свету  стало  больше,  было  это   до  тошноты
негармонично, захотелось  поскорей улететь.  ‘околЯ  сел  в  седло  и дернул
движок.
     - Ђ-а-а... - запищал невольный пассажир, видимо, очнувшись у ‘околи под
ногами  и  увидав  внизу  быстро  удалЯющуюсЯ  бездну.  ‘околЯ  дызнул этого
недоноска по темечку с ловкостью настоЯщего  коршуна, укрощающего не  в меру
строптивую наседку. –ыган восстановил тишину и взЯл курс на ЏолЯрную звезду.
Ћн, впрочем, знать  не знал, что это - ЏолЯрнаЯ звезда, но она ему нравилась
больше других. Љ утру пассажир очнулсЯ после четвертого получениЯ по темечку
и стал способен  воспринЯть  такую  простую истину,  что  лететь на  вольной
гнедой бензопиле гораздо приЯтней, чем сидеть на соломе в тюрьме, пусть даже
возле чашки риса.
     - Љушать хочешь? - спросил ‘околЯ.
     - •очу... - уныло отвечал Њиша.
     -  Љушай!  -  весело проговорил ‘околЯ  и достал длЯ  пассажира  горсть
темной фасоли,  которую сам с  удовольствием медленно  пожевывал,  она  была
вкусней гороха. Њиша с ужасом глЯдел на  него и фасоли не брал, тогда ‘околЯ
так же  весело  отвечал: -  Ќе хочешь кушать  - значит, не проголодалсЯ, - и
прЯтал фасоль обратно. Џассажир,  чувствовалось,  очень тоскует по привычной
каменной клетке  за  железными прутьЯми, где его чем-то вкусным кормили.  Ќа
второй  день  он  не  стерпел и  справил в  воздухе  кое-какие мелкие  нужды
организма.
     - Њолодец! Њолодец! - весело выкликнул цыган  и в честь такого  событиЯ
описал  мертвую петлю.  Џассажир  потерЯл  сознание.  Џотом, когда  очнулсЯ,
‘околЯ снова  попробовал  его покормить, может  быть,  тот уже проголодалсЯ.
Џассажир  с  тоской  взЯл фасолинку,  покатал от  щеки  к  щеке  и  все-таки
разжевал. € попросил жестом вторую.  ‚оцарилась на  пиле  гармониЯ, скорость
полета неизвестно почему  стала  увеличиватьсЯ,  и  в  тот  же вечер аппарат
вместе со своими пассажирами пересек сперва монгольскую, а потом и советскую
границу. ‚низу пограничникам было не до летающих  объектов, они все как один
выпивали за упокой. Ќо изрЯдно похолодало, и ‘околЯ отдал Њише ватник.
     - ‘бить бы колодки... то есть это канга, не колодки, в сто раз  хуже...
-  тоскливо  протЯнул пассажир. ‘околЯ  только  презрительно  фыркнул. ’акаЯ
красиваЯ колодка. ‘ам бы носил, только тогда на пиле сидеть будет неудобно и
ходить  тоже.  Ђ  тебе  зачем ходить?  € никаких  колодок не  снЯл с пошлого
человека, который не в силах оценить, как ему к лицу эта колодка,  даже если
она называетсЯ непонЯтным словом.
     ‚ообще-то  Њихаил Њакарович  ‘инельский был  обладателем  первого  дана
каратэ, и что бы стоило ткнуть этого седого горбоносого как следует, мало ли
что он прутьЯ гнет,  видно, что не спортсмен, а спорт - он всего сильнее. Ќо
по  отбытии  ста  двадцати  дней  в  высокогорной  одиночке  Њиша тюкать  не
подумавши  разучилсЯ.  Џопробовал  он  тут косоглазому  следователю  кое-что
объЯснить раз,  так семь пальцев об  глазище косое окаЯнное сломал, месЯц  в
гипсе ходил... ’ьфу, пальцев пЯть, это  переломов было семь... Ћт невероЯтиЯ
всего случившегосЯ за  последнее  времЯ  Њиша  перестал  даже точно помнить,
сколько у него пальцев на руке. € кто  такие? Ќи допроса  по форме, ни пыток
там по-культурному. Љак  у людей.  Ђ  то приволокли на первый  допрос, так в
кресло  бухнули  и  чай в  морду  суют  без  сахара.  ЋбвинениЯ  никакого не
предъЯвили.  Ђ  что обидней  всего -  не предложили  званиЯ полковника ихней
армии, на  это  Њиша в душе крепко  рассчитывал, в  советских  фильмах ихние
разведки,  поймав советского человека,  чин  ему большой предлагают. Ќо  тут
разведка оказалась  не  простаЯ западнаЯ, тут  оказалась  коварнаЯ восточнаЯ
разведка, ну, падла, она вместо чина только чай без  сахара предложила. „а и
вообще, настоЯщие они тут китайцы или только подделываютсЯ - Њиша так понЯть
и  не  смог.  Ђ  ну,  как  они  Японцы,  или вообще тайваньские  фашисты,  и
притворЯютсЯ?  ‚прочем,  портреты  каких-то  китайцев в  каждой комнате  тут
висели, был  это председатель Њао или же кто-нибудь другой -  Њиша не  знал,
косоглазые были длЯ него все на одно лицо, потому что  Њиша, как и почти все
советские люди, был до мозга костей расистом. Ќо если насчет портретов - Њао
там  или  не Њао,  хрен его  знает, зато насчет книг в дальнейшем  оказалось
строго - Њао, ‘талин, ‹енин, все  тома  на выбор,  а  больше никаких книг на
русском Языке, и просить не моги.  ’о ли тут разоблачили уже кого? ’о ли тут
вообще  не  Љитай? Ќечисто  во всем  этом  что-то,  да и  хлороформ  - такое
безобразие!
     € тут ка-ак пошли Њише задавать косоглазые  вопросы,  самые неприЯтные,
какие можно  придумать. Џервым делом - сознаешьсЯ ли, что приходишьсЯ родным
внуком  грозному  €вану  ‚асиьевичу?  ‚о,  гады,  работают,  отец всю  жизнь
дворЯнское  происхождение  скрывал,  так  при  лошадЯх  и  помер.  Ќо  скоро
проЯснилось, что подлинной Њишиной фамилии фон унд цу ‘инельски -  тут никто
не  знает,  а выпытать хотЯт одно:  кто  он, Њиша,  есть, просто ђоманов или
скрытый ђюрикович. Њиша  был ничуть  не ђоманов, к ђюрику тоже  врЯд ли имел
отношение, хотЯ в семье была  легенда о родстве с литовскими ѓедиминовичами.
„опрос кончилсЯ, ноги Њише застегнули жутко неудобной  доской,  сунули его в
пустую камеру  с соломой на полу. Љормили, между тем, недурно, давали утку с
сильным запахом жасмина, видимо, ее тут  фаршировали  свежим чаем, но - и на
завтрак утка,  и на обед,  и на  ужин.  ‚ыпивки,  однако, не  давали, и  длЯ
насквозь алкоголизированного организма Њиши вопрос о ней  на второй  же день
встал ребром. Џопросил - вежливо выдали номер газеты на китайском - или черт
его знает каком - Языке.  Џопробовал требовать  -  принесли сразу пЯть томов
сочинений  товарища  ‘талина. Њиша попыталсЯ  читать, кайфа не  словил, стал
грызть ногти и понЯл, что от алкоголизма его решили вылечить очень прочно.
     Џотом,  гады  с  прищуром, стали  они с  Њишей  в  кошки-мышки  играть.
‡аковыки  разные  строить и  подоплеки  на  него  возводить, можно  сказать.
Ћчередной  немолодой  хрен  на  очередном   допросе   с  несладким  чаем  на
подозрительно  хорошем русском Языке сказал Њише, что если подпишетсЯ он вот
тут...  и  собственноручно  напишет  еще  кое-что,  мы   продиктуем...  Њиша
немедленно учуЯл запах жареного,  то есть воздуха  свободы,  и ничего дальше
слушать не  стал, а начал торговатьсЯ. ЏодписатьсЯ  он, мол,  подпишетсЯ, но
чтобы  под диктовку - ни-ни.  Џовисла неловкаЯ тишина. Њиша  понЯл, что  дал
маху:  надо  бы  сперва  узнать, что  же именно тут  ему  за  измену  ђодине
предлагают?  „аже  в  ответ  на  вопрос косоглазого,  признает  ли  он  себЯ
императором Њихаилом ’ретьим, ничего остроумного не придумал. ‘казал только,
что не признает. ’огда его вежливо попросили изложить эту мысль в письменной
форме. Њиша  посомневалсЯ  и  отказалсЯ.  ’огда ему  предложили  изложить  в
письменной форме что угодно, на выбор - или что Њихаил ’ретий, или что он не
Њихаил  ’ретий. Њиша подумал: идти в сознанку? Ћн твердо знал по службе, что
сознаватьсЯ  не  надо  до самого  последнего  момента, покуда  к  стенке  не
припрут, а  когда припрут - опЯть же не сознаватьсЯ. ’ак что признавать себЯ
Њихаилом  нельзЯ, а  кстати, с какой такой радости  ’ретьим, где первые два?
‚от и  сказал он следователю,  чтоб тот  ему чернуху не  лепил,  потому  что
никакой он, в общем,  не третий,  раз выпить не дают. ’огда следователь этот
вопрос с повестки  днЯ снЯл  и стал выЯснЯть, женат ли Њиша,  есть ли у него
дети,  или, наоборот,  склонности. Њиша ответил, что  не  женат и  детей  не
имеет, а склонности у него только к хорошим лошадЯм. ‘ледователь побагровел,
Явно принЯл слова Њиши как оскорбление на свой счет и  допрос прервал. Џотом
Њишу  допрашивал другой, на лошадей уже не обижавшийсЯ.  Ћн  предложил  Њише
женитьсЯ, детей завести,  а уж потом  писать  всЯкие  документы,  отрекатьсЯ
тогда,  может  быть,  и не понадобитсЯ, а  если  понадобитсЯ,  то  все равно
женатому человеку  это  приличней,  можно это сделать, к  примеру,  в пользу
своих же детей. Њиша и женитьсЯ, и отрекатьсЯ  отказалсЯ. ‘ледователь принЯл
это  почти  спокойно, но  спросил, как насчет  “ссурийского  краЯ, ‘ахалина,
Љамчатки, —укотки, ’аймыра? Њиша ответил, что ему все это добро  сто  лет не
нужно. ќту фразу косоглазый не понЯл и попросил написать документ о том, что
в  течение ста лет данные территории  ђоссии  не потребуютсЯ.  Њиша  тут  же
вспомнил,  что,  хотЯ он  и фон  и цу,  но все же русский  патриот, которому
’аймыр и  Љамчатка дороги, как родной карман, и по этому вопросу  писать что
бы то ни было отказалсЯ. ’огда косоглазый с сомнением спросил, умеет ли Њиша
вообще писать. Ќа  всЯкий случай Њиша  отказалсЯ отвечать  на  этот вопрос и
объЯвил  его  грубой  провокацией.  Ќа   следующий  день  следователЯ  снова
поменЯли, но и он ничего, кроме отрицаниЯ и контр-отрицаниЯ, а также больших
сомнений, от Њиши не  добилсЯ.  ‚от так прокантовалсЯ  капитан  ‘инельский в
неведомых куньлуньских краЯх до тех пор, когда просунулась  поздней  ночью в
окно его камеры небритаЯ и  седаЯ морда цыганского  найденыша, типа грубого,
бесцеремонного, но хоть не щурЯщегосЯ.
     ‘околЯ понемногу поворачивал на  северо-запад. ѓде-то там, как чудилось
ему, за  лесами и морЯми скрываетсЯ родной сарай-кузница, кузнец с бутылкой,
Ѓомбардычиха  с Яйцами, все  уютное, привычное. ’оска  по дальним  скитаниЯм
понемногу утихала  в  душе  цыгана, сменившись убеждением, что и оседло тоже
иногда  жить хорошо. Ѓыло раннее утро,  высоту  бензопила держала небольшую,
облачность  была пустЯковаЯ,  летелось  просто  замечательно.  € тут  ‘околЯ
увидел впереди что-то огромное и сказочно прекрасное.
     Ѓыло  оно  блестЯщее  и обтекаемое,  без  крыльев, только  с  какими-то
отростками  снизу  и сзади. Ћно  сверкало в лучах чуть показавшегосЯ солнца,
было оно  сигарообразное, с пЯтью округленными гранЯми, и  было оно, судЯ по
отблескам, бронированное. ќто была воплощеннаЯ, плывущаЯ в небесах гармониЯ,
и, кажетсЯ, она заметила ‘околю,  медленно шла на сближение с ним, собираЯсь
не то приветствовать его, не то  брать на абордаж. ‘околе это было  даже без
разницы,  его  душа  всецело  прониклась  красотой   исполина,  одновременно
необычайно мужественной и совершенно исключительно женственной. "‹юбовь моЯ!
ЃронированнаЯ моЯ  любовь!" - пропело сердце ‘околи. Ћн все глЯдел, глЯдел и
не  мог  наглЯдетьсЯ.  Џассажир  под  ногами тоже  поглЯдел  и  благополучно
отправилсЯ в  обморок,  но даже  это  было  прекрасно!  ‘околЯ пристроилсЯ в
воздухе  под хвост  чуду, и оно не обидело его, а даже  что-то из-под хвоста
высунуло, на этом чем-то какую-то цветную трЯпочку повесило и ‘околе ласково
так помахало. ђампаль и вправду высунул  Яйцеклад и поднЯл на нем, - точней,
опустил, но  иначе  не  получалось,  - звездно-полосатый  флаг своей  второй
родины.  ‘низу  больше  не  стрелЯли: опохмелились, кажетсЯ,  принЯли приказ
министра  обороны к сведению, да  и ветхость нового вождЯ вселила  в  сердца
ракетчиков надежду, что скоро снова повод длЯ выпивки будет.
     „орога до  Њосквы занЯла  у  дириозавра  больше суток.  Ћн  должен  был
совершить мЯгкую посадку  на аэродроме ереметьево-1, так как международный,
ереметьево-2, в эти дни был непомерно перегружен,  туда слетались на тризну
упокоившегосЯ вождЯ его коллеги со всех  концов света, самые разные летающие
предметы, любые, кроме,  конечно, дириозавра,  которому  на  покойника  было
плевать  из  стратосферы.  €здалека  ђампаль  видел, как поспешают  к Њоскве
неуклюжие лайнеры,  некоторые  даже довольно  большие, а за самым большим он
даже последил  немного: тысЯчеместный самолет компании  "ќр-Ђрктик" волок на
тризну  по  советскому   вождю  бренную   плоть  ќльмара   ’уле,  президента
‘оциалистической  ђеспублики ѓренландиЯ, вместе с  пЯтью, то ли пЯтьюдесЯтью
процентами населениЯ его государства  - теми,  кто не входил в оппозицию его
правительству.  ’уле Явно пренебрегал  бюллетенЯми ван ‹еннепа, это в  самом
скором времени должно  было привести к самым роковым длЯ него  последствиЯм.
„ириозавр с удовольствием  поймал аэродромный пеленг и услышал  передаваемое
лично  ему  -  Ѓоже,  на   хорошем  французском  Языке,  даже,   кажетсЯ,  с
провансальским  акцентом!  -  приглашение  идти  на  посадку  в  одиннадцать
тридцать пЯть. Ћткуда, кто узнал про его родной Язык?.. ђампаль решил никого
не пугать  вертикальной  посадкой,  еще начнут трепыхатьсЯ  и угробЯтсЯ  - и
торжественно заложил совершенно не  нужный  ему  вираж. ЉозЯвка  под хвостом
приотстала и зачем-то вдруг кинулась прЯмо на ђампалЯ. ’от мЯгко шлепнул  ее
воздушной  волной,  козЯвка  гордо  сделала мертвую  петлю  и тоже  пошла на
посадку.
     ‚  самый последний момент, когда уже стремительно понеслись ему в морду
бетонные метры  посадочной полосы, выкинул  дириозавр все шесть суставчатых,
ракетно-Ядерных лап,  приземлилсЯ, быстро терЯЯ  скорость,  побежал на них к
зданию  аэропорта.  Ќо ввиду того, что все  дириозавры  - как-никак существа
вертикального взлета  и посадки, маневр этот прошел у него  препогано: леваЯ
заднЯЯ  нога задела  что-то у  краЯ  полосы  и больно  подвихнулась. ђампаль
чертыхнулсЯ в сердце своем, лапу поджал и на пЯти здоровых посадку закончил.
‘игарообразное его  тело застыло на высоте  десЯтого  этажа,  ибо складывать
лапы дириозавр счел  длЯ себЯ  несолидным. Џо  радио  на все том же  хорошем
французском Языке было  предложено  подождать  -  ђампаль не  поверил  своим
стальным ушам - построениЯ почетного караула.
     ‚  брюхе у него  тем  временем  было сонное царство.  ђампаль деликатно
включил запись  Ђллы Џугачевой, тот  самый  спиричуэл насчет того, что, мол,
если очень старатьсЯ, то все равно еще  неизвестно чего выйдет. Џосле этого,
под устроенным  длЯ  пущего колорита балдахином, в который ђампаль  напустил
немного тараканов  из  старого  гостиничного запаса, чтоб императрице  после
ЂлтаЯ   чистоплюйства   не  предъЯвлЯть,  раздалось  шебуршание,  урчание  и
бурчание, и ђампаль предложил „жеймсу  быстро одетьсЯ. Ђккуратно выглаженный
костюм разведчика лежал на стуле, а любовно регенерированное платьице Љати -
то самое, в котором оборотень последний раз видел ее  в ‘вердловске - висело
на  плечиках  рЯдом.  ЋтношениЯ  у  пассажиров,  кажетсЯ,  были  уже  вполне
выЯснены,  и  страшные  алтайские  переживаниЯ  превратились  длЯ  возможной
императрицы в  развеЯвшийсЯ  сон.  Ћна сбивчиво  начала  пересказывать  свои
приключениЯ ђоману „енисовичу, еще не досушив волосы, да так и не досказала,
не до воспоминаний ей  стало. €з приключений вынесла она мораль, что мужиков
на свете нет совсем, даже кто по шесть  раз в  день хочет, тот все равно еще
не летает. Ќу, „жеймс-то, конечно, летать умел, чего другого...
     Џроснулась  ЉатЯ  с большим трудом, от мощного стереофонического  воплЯ
насчет того, что вы, мол, в восьмом рЯду, в восьмом рЯду, в восьмом  рЯду, -
и  ЉатЯ  долго  не могла понЯть, чего  это  ради она в восьмом рЯду,  когда,
наоборот, наконец-то в нормальной постели. „жеймс просунул голову под  полог
и ласково сказал:
     - Џомочь ли с туалетом, ваше... глубокоуважение?
     ЉатЯ  фыркнула и  задернула  полог.  утник! ‚се ей было непонЯтно.  Ќо
пьЯнило  сознание, что алтайский кошмар кончилсЯ, поэтому на  всЯкий  случай
решила не выЯснЯть, куда это  ее на таком удобном самолете везут, или же это
подводнаЯ  лодка?  Ќеужели  в  томский краеведческий  музей? Ќу,  однако же,
мощнаЯ  организациЯ! € платье  кто  отгладил? Ќеужели ђоман „енисович?  Ќет,
есть все-таки на свете мужчины, и справедливость есть, и Ѓог есть, кажетсЯ!
     Ќа аэродроме тем временем  выстроилось что-то в самом  деле  похожее на
почетный караул: человек шестьдесЯт  или восемьдесЯт, все на  одно  лицо, со
сломанными носами и расплющенными ушами,  коренастые, широкогрудые  и мрачно
глЯдЯщие  исподлобьЯ,  к тому же  все в штатском. €з-за  похорон вождЯ  даже
всесильный ‹иверий, уже два  часа ошивавшийсЯ в аэропорту,  - его-то  служба
слежениЯ  упредила  о  прилете императрицы даже раньше,  чем елковникова, -
солдат выставить  в почетный  караул не мог, поэтому вместо  солдат пришлось
выставить  своих собственных  телохранителей,  притом всех сразу.  Љогда  на
взлетное  поле выкатил черный ‡€‹ елковникова,  в  первую  минуту  будущему
канцлеру  показалось, что  престарелый ‹иверий  ошибсЯ  и  по маразму вместо
почетного караула поставил шестьдесЯт горилл из зоопарка. Џотом понЯл, что в
зоопарке  столько  нет, и подивилсЯ  запасливости военного  министра. “ него
самого  телохранителей было вдвое меньше, и  такого  внешнего единства он из
них составить бы не взЯлсЯ. “ конца  караула  стоЯл  высокий  и  сгорбленный
‹иверий   “стинович.   ќтот   человек   был   елковникову   очень   удобен:
восьмидесЯтилетний маршал ‘оветского  ‘оюза  был настолько еще полон  жизни,
что  не просто  крепко держалсЯ  за ее мелкие радости  в  виде  мальчиков  и
девочек, но с каждым годом расширЯл свои интересы в этой области,  денег ему
хронически  не хватало,  одни  девочки  с острова  Ѓали вон в какую копеечку
влетают. ‚ообще ‹иверий человеком  был  серьезным, он, несомненно, собиралсЯ
еще  пожить  при  новом  строе на широкую ногу. Ћдно было  плохо: совершенно
нельзЯ  было  на  него  рассчитывать  в  смысле  армии.  ‚от  мальчиков  там
зеленоглазых,  девочек оливковых,  этого  у  него  было  в  количестве: чтоб
сколько  душеньке  угодно.  Ђ настоЯщаЯ армиЯ,  кажетсЯ, хоть  и не  всЯ, но
отчасти была  в руках  его проклЯтого заместителЯ. ’ак что рано еще  кричать
"ура".  Џочетный  караул,  однако, это  самое "ура"  уже  рЯвкнул:  из брюха
стальной  сигары опустилось  нечто  вроде  длинной ложки,  только розовое до
неприличиЯ,  и  на  изогнутом  конце  этой  ложки виднелись двое:  женщина и
мужчина. ‘упруга императора Џавла ‚торого, кажетсЯ, была доставлена в Њоскву
хотЯ бы в относительной сохранности.
     Ћ  том, что  сегоднЯ нужно это  чудо-юдо встречать  с почетным караулом
сообщил прорезавшийсЯ  недавно на свЯзи после  двадцатилетнего молчаниЯ друг
молодости  - генерал •рЯщенко. Ѓедный Ђртемий,  конечно, вконец оторвалсЯ от
жизни,  он  через   болгарских  товарищей  -  которых  по  неведению  считал
чехословацкими  -  передал, что  секретный американский дириозавр необходимо
обезвредить, так как его  засылка в воздушное пространство ‘оветского  ‘оюза
служит  провокационным  целЯм  реставрации  отжившего  царского  режима. Ќу,
получив такую новость, елковников с  сожалением осмотрел приготовленную длЯ
коронации новую форму с эполетами, - надевать ее пока что  было неуместно, -
свЯзалсЯ с  ‹иверием  и выЯснил через короткое  времЯ,  что  на  борту этого
самого неизвестного  дирижаблЯ  с  шестью  ногами  в  Њоскву должна  прибыть
будущаЯ,  не  дай  ѓосподи,  императрица,  с приставленным  к  ней, кажетсЯ,
ведомством ‹ивериЯ,  провожатым. ‚тиснулсЯ  генерал  в машину  и  с неохотой
поехал в  ереметьево.  ’о  ли нужна эта самаЯ …катерина, то ли  вовсе  нет?
‘просить было не у  кого, Ђбрикосов  уже не  изъЯснЯлсЯ ни на  каком.  Ќо на
всЯкий  случай  максимальный  минимум  почестей  оказать  полагалось.  Ђ  то
наживешь   еще  осложнениЯ  во  внешней  политике,  баба-то  немка,  хоть  и
алтайско-волжскаЯ.  Ќет бы царю на  русской  женщине женитьсЯ!  Љак  хорошо,
когда жена у тебЯ русскаЯ! - подумал елковников о  своей собственной …лене.
Џравда,  последнее времЯ  она  занималась  чем-то  непонЯтным.  Љак  донесли
генералу, она  в  своих  заграницах  открыла тотализатор по поводу перемен в
советском правительстве и  вообще  в  ‘‘‘ђ, усиленно  распускала  слух,  что
‘таршие ђомановы слабоваты, к власти не пройдут, особенно этот Џавел ‚торой,
-  и  принимала ставки  один к четырем.  ‡ачем ей это? Ћх,  непонЯтны деЯниЯ
твоей жены, ѓеоргий, одно хорошо, что за все долгие годы ничем, кроме добра,
они не оборачивались. ’ак что и копатьсЯ в них не надо. ѓеоргий „авыдович со
вздохом вынул из портсигара бутерброд и меланхолично его сжевал.
     Ћсобенно  нехорошо  было  то,  что  аэродромную   встречу   елковников
организовал на свой страх и риск. Џавел встречать свою невенчанную советскую
жену  наотрез  отказалсЯ. ЏонЯть его тоже можно, зачем ему жена, когда ему и
так из Ќ‡ бабу высший сорт выдали? Ќо законную-то  зачем  в шею гнать, зачем
большую  политику осложнЯть?  Ќа свой  опЯть-таки страх  и риск  елковников
отвел  длЯ этой самой  Љати недурную дачу,  из  числа своих собственных, под
‹опасней, нынешним —еховым; на даче этой генерал никогда  не бывал, как и на
двух десЯтках подобных же, но знал, оборудована там особенно сауна, круглаЯ,
масонскаЯ, стенки  в ней зеркальные.  ќтот тип, которого послали к возможной
императрице сопровождающим, а  по  документам так и вовсе учителем  русского
Языка,  он,  кажетсЯ,  должен   был  ее  временно   от  императора  отвлечь.
‘ухоплещенко подтвердил, что это большой специалист по женщинам. ‚от пусть и
расхлебывает.  ‚ круглой  сауне с  зеркалами - все  условиЯ,  можно сказать,
авось дело выйдет расхлебабельное.
     €мператрица  и  седеющий  красавец  спустились  с  лодочки,  ‹иверий  и
елковников приветствовали их братскими лобзаниЯми. елковников отметил, что
бабочка  ничего,  только  мылом от нее  пахнет и  всЯ в засосах.  ‘пециалист
поработал на  совесть,  ничего  не  скажешь. Џусть и дальше  в  том же  духе
действует   („жеймс   имел   именно   такую   инструкцию,  в  результате  ее
скрупулезного исполнениЯ  у  Љати,  чуть  только  она  в  сумке дириозавра в
большое  зеркало посмотрелась, поЯвилась мысль, что  в  таком виде  Џавлу на
глаза показыватьсЯ  нельзЯ - не  приведи ѓосподи).  ‹иверий сказал несколько
прочувствованных слов о  том, как он рад приветствовать …катерину ‚асильевну
на древней  московской  земле. …ще раз облобызал  ее, хотЯ она длЯ него была
весьма  стара, с  немного большим  удовольствием  облобызал  типа,  которого
шелковниковское, кажетсЯ, ведомство к ней  приставило. Џотом его  под  локти
провел вдоль почетного караула, небольшой оркестр лихо грЯнул старинный марш
композитора Ђгапкина,  кажетсЯ,  или  не  его,  но  все  равно  -  "Џрощание
славЯнки".  ‚ общем, правильно марш выбрали - "Ѓоже, царЯ храни" играть  еще
рано. „а ведь  и с гимном  вопрос еще не решен,  Ѓоже, сколько всего еще  не
сделано! •отЯ почему - "Џрощание славЯнки", ведь то, что сейчас происходит -
это  скорее встреча немки... Ќаконец официальнаЯ  часть закончилась. Љатю  и
„жеймса пихнули в специально длЯ них заготовленный ‡€‹ и услали в зеркальную
сауну. ‹иверий  отправилсЯ стоЯть в почетном карауле,  - вождЯ как-никак еще
не упокоили,  - а елковников поехал домой.  —увствовал  он  себЯ усталым  и
неуверенным. Љакого черта он встречал эту  бабу? ‘танет Џавел с ней по новой
сходитьсЯ, как же... ‘ тоской подумал елковников,  что и  с еще одной бабой
очень  скоро возитьсЯ  предстоит. ѓруппа,  изучавшаЯ  родственников Џавла  и
готовившаЯ  на  них  всЯкие  досье вплоть  до инфарктных  фабул,  наконец-то
отыскала   в  городе  Љерчи   немолодую  мать-одиночку   по  имени  Ђлевтина
’уроверова,  сынок  которой носил очень  многозначительное имЯ €ван Џавлович
ђоманов,  ходил в девЯтый класс русской школы и  очень неохотно был  признан
Џавлом в качестве незаконного сына. ’аковую Ђлевтину должны были доставить в
Њоскву  в ближайшие  сорок  восемь  часов, и длЯ нее  уже  приготовлена была
другаЯ дача елковникова, под …горьевском. …сли так дальше пойдет, то дач-то
хватит ли на  всех? Ђ, плевать, можно будет кого-нибудь инфарктировать, если
не хватит.
     Ћдно, конечно,  хорошо:  вождь помер  в  сро