  ђоманов сдалсЯ, забыть,
что ли, не могут? ѓоворили бы про Џушкина, ну, так нет же, все глупости одни
на уме у народа,  водка  да  футбол, да царь еще какой-то. –ену на него, что
ли, повысили? ‚прочем, что  молчат про Џушкина -  понЯть можно. Џушкин-то не
подорожает! Ћн  уже дороже чем есть стать не может, он и  так всего на свете
дороже!  ‘оломон  трЯхнул  головой,  достал  из  дорожного  пакетика  удачно
купленное  еще в томской гостинице крутое  Яйцо и съел его. ‘оли с собой  не
оказалось, но не одалживать же у  быдла всЯкого, которое все про царЯ да про
царЯ? ‘ойдет и без соли. Ђ за тонкой стенкой до бесконечности все тЯнулись и
тЯнулись  надоедливые, лишние разговоры,  которые ‘оломон, по  общительности
своего плацкартного билета, вынужден был все-таки слушать.
     -...€ вижу Я,  поднавЯлилсЯ он  ко мне  окончательно.  Ћднако, думаю, и
прилипчивый же! Љупи да купи! Ђ по  мне хоть и за семь рублей,  а у менЯ все
мои, не краденые. Ќе хочу брать, и все тут! Ћн же менЯ тогда сразу возьми да
как и отоварь будто бревном по башке: говорит, мол,  царь скоро будет у нас,
штрафовать  будут, кто без  царских орденов, и  без  очереди не моги!.. џ  и
заплатил. Ђ теперь  мучусь, он же вестимо краденый, так вот, как царь будет,
не повредит  ли, а  документ к  нему даже не  знаю  какой нужен-то!.. - €шь!
Ѓудет царю дело до орденов твоих! Џередай соль-то, передай...
     - Ќу, переобул Я его рублей на сорок...
     -  Ђ  масло  будет  студенческое,  но  не  такое,  как  сейчас,  а  еще
студенченней. †арить  совсем  нельзЯ,  а  есть  только  в  противогазе, зато
противогаз бесплатный давать будут...
     - Ђ еще из сверхточных источников: зайди покойничек  с  трефы, так было
бы ему еще куда как хуже!..
     - Њалафеев тогда ему подножку, и  того с полЯ,  а только нашим  хрена с
два, все одно уже не светило ничего...
     - € молоковозы подорожают, не знаю, как там насчет рыбовозов...
     - ’вою, говорит, за ногу...
     - €  Џолубарский тогда и  говорит ей, голубо  так на нее  глЯдЯ: хочешь
один раз автограф - один раз  дай, а она возьми да и согласись, может, она и
без автографа бы. …го, кстати, за это теперь совсем заткнули, Ясное же дело,
не все у него нормально, раз такой кобель скребучий...
     -  Ћткармливают  их  там таинственными  подземными  грибами, и  человек
свЯтой при  них,  из крещеных выкрестов, такой свЯтой, говорЯт, аж сидеть не
может...
     - € как при царе-то с леспромхозами все решитсЯ - и в соображение взЯть
не могу...
     -  Ќо потом и  противогаз подорожает,  пусть только  сперва как следует
коронуетсЯ, генеральный сам непременно и короновать будет...
     -  ‘кребет  и скребет, скребет и скребет, скребет и скребет, скребет  и
скребет, им-то фигнЯ, а ему писец...
     - € песец подорожает...
     ‚ремЯ в  поезде текло как-то  неощутимо.  Ќикто не  обращал вниманиЯ на
старого  евреЯ, окаменевшего  возле окна, шевелЯщего губами и не  ложащегосЯ
даже на ночь, хотЯ на  глазах  у всех уплатившего рубль за постель. …хать до
‘вердловска было две ночи, и ни на одну ‘оломон не сомкнул глаз. ‘ны смотрел
прЯмо  так,  всухую,  с открытыми,  а сны-подлецы  сменЯли  друг  друга  как
телепередачи,  были  один  другого  бессмысленнее  и  вгонЯли  пушкиниста  в
холодный  пот  прежде всего постоЯнным присутствием  Ђлександра ‘ергеевича и
абсурдностью ситуаций, в которые  сам великий  поэт, а также его памЯтники и
бюсты там попадали. € с могилами тоже были сны.  ѓробы, гробы. ‚се-то путают
с этими гробами. Ќету в них столько удобств, как в крематории.  ’ут ‘оломону
стал снитьсЯ  крематорий, а потом - длинный подземный колумбарий; бросалсЯ в
глаза  рЯд урн  с надписЯми, ‘оломон  нехотЯ стал их  читать:  "Ѓенкендорф",
"Ѓулгарин", "‘енковский",  "”отий"... Ќо вот поднЯл ‘оломон глаза и  увидел,
что выше  расположен другой рЯд урн, с надписЯми тоже, а обозначено  на всех
одно  и  то же:  "Џушкин",  "Џушкин",  "Џушкин"...  ‚ ужасе ‘оломон  захотел
проснутьсЯ, но не смог, и увидел, что стоит он на почте, получает посылку из
€зраилЯ, открывает ее - и обнаруживает ни много ни мало, тот самый гроб дЯди
Ќатана. ѓроб, конечно, пустым оказываетсЯ, как теперь модно, но  потом видит
‘оломон,  что гроб хоть и пустой,  а все же не  совсем. ЋказываетсЯ, сидит в
гробу  полоумный ‘тепан с первого  этажа, совершенно живой,  сидит он  там и
донос  пишет. Ђ  потом,  гад,  поднимает голову  на ‘оломона  и злорадно так
усмехаетсЯ - мол, попалсЯ наконец-то, и очень страшно становитсЯ ‘оломону. Ђ
‘тепан медленно-медленно так руку  поднимает, кулак разжимает - и показывает
ему,  будто икону  черту,  доминошную  косточку  "шесть-шесть".  €  говорит:
"ђассыпьсЯ!"   ‚  ужасе  чувствует  ‘оломон,  что  начинает  рассыпатьсЯ.  €
просыпаетсЯ, так за всю ночь и не сомкнув глаз.
     ‚ремЯ,  наконец,  доползло  до  назначенного  предела,  и  сгорбленный,
кутающийсЯ в  истертый  смушковый  воротник  ‘оломон вытрЯхнулсЯ  на  перрон
свердловского вокзала. „о дома было не так уж далеко, всего километра два, в
нормальный  день он бы их пешком  прошел. Ђ тут в  горести почувствовал, что
сил нет как нет, и сел  в такси. Ћчередь пришлось  отстоЯть  порЯдочную, ибо
даже  при нынешней цене на такси  народ продолжал все-таки пользоватьсЯ этим
буржуазным  видом  транспорта. "Ќичего,  ничего",  - злобно подумал ‘оломон,
вспоминаЯ краем уха слышанную в поезде сплетню, что  и  на такси  скоро цену
опЯть повысЯт, и ого-го как  повысЯт! Ђ с другой стороны -  чего  плохого  в
такси-то,  вот ведь и Ђлександр ‘ергеевич на извозчике  иногда  ездил, чтобы
поближе  к  народу  быть,  беседовал  с  петербургскими  лихачами,  об  этом
совершенно точные сведениЯ есть и у ‡латовратского-Љрестовоздвиженского, и у
Љлейнштейна, и у —ичернова...
     ЏоднЯлсЯ к  себе,  открыл  дверь, окинул беглым взором простоЯвшую  два
месЯца без хозЯина квартиру и убедилсЯ, что  не ограбили, - по крайней мере,
Явных следов  грабежа не  было. Њогли, конечно, стащить что-нибудь из важных
пушкинских  документов,  но  это  сразу  не  проверишь,  очень  уж их  много
накопилось. ‚прочем, зачем из квартиры что-то воровать, вон, грабители прЯмо
по  опубликованному  шпарЯт безнаказанно.  Ќе  успел Љерзон  раздетьсЯ,  как
зазвонил телефон.  ‡вонил  Ѓерцов:  звериным нюхом  почуЯл,  видать, неудачи
конкурента. ’олько его с вечными  хвостовскими  заботами и не хватало сейчас
‘оломону.  €  со зла на весь мир бросил  ‘оломон в трубку горькие, лживые  и
несправедливые слова, - лишь бы ему не одному на белом свете тошно было:
     -  „а, да,  очень удачнаЯ поездка  получилась.  “ж такие письма Џушкина
нашел, что  теперь  и вовсе от твоего •востова камнЯ на камне  не останетсЯ,
так что, считай, всЯ жизнь твоЯ, ‹енька, •востову под хвост, пиши пропало...
Ћн ведь куда  как прозорлив  был,  родной  наш Ђлександр ‘ергеевич, все, все
расписал  про  •востова,  все  как есть!  - и злобно  бросил  трубку.  Џотом
почувствовал  угрызениЯ совести, но  перезванивать  не  стал.  Џусть хоть до
вечера дурак помучитсЯ.
     ‚  горле  пересохло. ‘оломон с  трудом  дошел  до  кухни и хотел чайник
поставить, ибо сырой воды не пил никогда  и  ни  при каких  обстоЯтельствах,
даже  в  Њоскве, где  другие пушкинисты ее, кажетсЯ, пьют. Џравда,  понЯтное
дело,  что и  здоровье их не столь ценно.  „олго-долго искал ‘оломон спички,
чтобы газ зажечь, и понЯл  наконец, что спичек в доме нет. Џросить у соседей
счел ниже  своего достоинства, да и  нет никого сейчас, все  либо на работе,
либо, гады, сидЯт в закуте возле котельной и в домино со ‘тепаном режутсЯ; к
‘тепану после давешнего сна  стал ‘оломон испытывать что-то вроде небольшого
страха, ну как и впрЯмь возьмет он этот самый дубль "шесть-шесть", неприЯтно
это  себе  представлЯть,  тем  более,  что дубль  этот  называют доминошники
"гитлер". ЋпЯть влез пушкинист в пальто и,  ни о  чем не думаЯ,  как  бы под
наркозом, побрел на угол за спичками.
     ‘пичек на углу, однако же, не оказалось: баба в  табачном киоске на его
просьбу  ответила  сатанинским  смехом,  -  их в  ‘вердловске  уже  давно  в
свободной  продаже  не было, все теперь, говорЯт, с  родной Ѓийской  фабрики
куда-то за границу идет, а импортные иди достань,  испорчены у нас отношениЯ
с теми, которые спички  делают. ’ак что иди,  пахан,  либо  в винный,  там в
порЯдке общей очереди  две коробки  на нос, либо в универмаг, там с шампунем
"Њухтар" длЯ  собак и  с "шипром"  и еще с чем-то в подарочном  наборе целых
десЯть коробок дают. ‘оломон ничего  не понЯл: какие собаки?  Ќо  снова, как
под наркозом, побрел  куда-то в указанном направлении, не чувствуЯ, что идет
он все медленнее и что воздуха вокруг становитсЯ все меньше. ‡нал он  сейчас
только одну цель в жизни: купить спички.
     „обрел  пушкинист до винного,  узнал, что  спички  есть,  на  рыло  две
коробки  дают,  даже  три,  если  к  ним плитку  шоколада  "‘казки  Џушкина"
возьмешь, а будешь  ли, дед, третьим?.. ‘оломон даже  головой не мотнул, сил
не было, и встал в очередь, в которой  тоже, конечно, были разговоры, но все
на одну  тему:  хватит или  не хватит,  потому  что цену повысили,  шесть  с
копейками  уже непереносимо, скорей бы царь был, хотЯ пЯть  с копейками тоже
не  сахар,  но  все  же легче. ‘оломон  ничего этого  не слышал, поле зрениЯ
сужалось, слух  почти уже  отказал старику,  воздух  отчего-то исчез совсем,
снова вспыхнуло в сознании произнесенное громовым голосом артиста –арева:
     Ќичего не знают Њойры
     Ћ печалЯх...
     € тогда воздух исчез окончательно, осталсЯ лишь узкий и тесный коридор,
по которому  помчалсЯ ‘оломон навстречу  брезжущему вдали свету,  а там, как
сейчас совершенно точно знал ‘оломон Љерзон, его уже ожидал  Џушкин с  целым
рЯдом не очень, пожалуй, приЯтных вопросов, на которые придетсЯ отвечать без
всЯких экивоков и ссылок на французские оригиналы.
     ‚рач "скорой помощи" долго и нудно  ругалась с директором магазина, что
два покойника за три месЯца в  одной и той же очереди - это все-таки перебор
Явный, тут,  впрочем, несомненный паралич сердца,  но докладную она напишет,
не  нужна  ей никакаЯ  "‘ибирскаЯ",  своего спирта хоть  залейсЯ  и  он чище
гораздо,  и пусть директор  пойдет  и свечку поставит, что  этот покойник  -
еврей,  а тот  -  в  нетрезвом виде  был,  ну,  ладно,  пусть опЯть торговлю
открывают,  ладно, ладно,  если  третий  покойник  тут  же будет, то  она за
последствиЯ  не отвечает, процент умираемости  на нее, чай, ложитсЯ, а не на
директора... Ѓурча и ругаЯсь, врачи  погрузили бренные  останки  ‘оломона  в
нутро ветхой  своей  машины и отбыли  к моргу, где пушкинисту предстоЯло днЯ
три  пролежать в холодильнике  до востребованиЯ родственниками. …динственным
родственником, которого  сумели отыскать, оказалсЯ муж племЯнницы покойного,
уважаемый  человек  ‚.Џ. ѓлущенко,  тревожить  которого  сейчас  было  никак
нельзЯ,  он  вчера ответственных  товарищей  в  центр проводил, а  покойнику
ничего не сделаетсЯ, он в холодильнике.
     ђодственников  у  пенсионера, таким  образом, пока  что  не имелось,  и
чуть-чуть не  докатилсЯ цвет  российской пушкинистики до похорон за казенный
счет, однако же не зрЯ, оказываетсЯ, проповедовал ‘оломон Џушкина, принесЯ в
жертву даже свЯщенный субботний  отдых. Ѓлагодарные члены  семинара  забрали
его из морга к вечеру того же днЯ, прибрали и положили в клубе фабрики имени
Џушкина, - у  директора  клуба  даже и разрешениЯ никто спрашивать  не стал,
просто аннексировали малый зал под что хотели: хочешь, жалуйсЯ, даром, что в
штатском. Џлакат  и музыку оформили через военкомат, покойник  был как-никак
боевым капитаном в отставке, что еврей был  - так даже хорошо, раз уж теперь
покойник,  а  приЯтный  был  все  же  человек,   сколько  сплетен   забавных
рассказывал, прЯмо вспомнить одно удовольствие. € как венец всех мероприЯтий
- уже от своей конторы, от других бы не оформили - дали семинаристы некролог
в местную газету. €менно поэтому поЯвилсЯ некролог  в  печати  до  нелепости
быстро,   утром  следующего  днЯ,  из   некролога   свердловчане  узнали   о
скоропостижной  кончине  члена  партии   с  такого-то  года,  и  еще   члена
социалистических  писателей  с какого-то  другого года, и  о соболезнованиЯх
непонЯтно какой семье,  и тому  подобное.  ‚  числе свердловчан, потрЯсенных
этой горестной вестью, - а было таковых, прЯмо скажем,  очень мало, - имелсЯ
член партии с другого года, более раннего, однако не член писателей, но тоже
видный  литературовед -  ‹еонид ђобертович  Ѓерцов.  —еловек  этот  был  хил
плотью, но неистов духом.
     € вместо того, чтобы пойти в этот самый клуб, - а главным образом из-за
того, чье имЯ клуб носил, имени этого  Ѓерцов без рвотных содроганий слышать
не мог,  - чтобы попрощатьсЯ с другом-врагом, полез  престарелый хвостововед
на  антресоли,  выудил  оттуда  бережно  запакованную  в  опилки и в  старый
портфель втиснутую  бутыль керосину, с прибавками некоторых особо активных и
горючих веществ. € если менты еще не опечатали выморочную квартиру ‘оломона,
то все дальнейшее должно  было сойти гладко, ибо ключ к ‘оломоновой квартире
Ѓерцов подобрал давно, именно на такой вот счастливый случай, да и просто на
всЯкий  пожарный случай. Љогда-то он мечтал из  керзоновского архива  просто
выкрасть все материалы по •востову. Џотом ‘оломон,  как-то раздухарившись за
чаем, хвастанул, что никому и никогда не понЯть ничего ни в его  архивах, ни
в картотеках, - так, мол, мудрено это все у него устроено, - не по алфавиту,
не  по годам, а как-то там исходЯ из числовых  значений букв, а уж какие там
он буквы использовал, это  он  и  на смертном одре никому  не расскажет. ’ак
решил  отомстить  ‘оломон своим  неблагодарным современникам и  потомкам.  ‚
прошлом старый Ѓерцов был сапером, воевал,  впрочем, недолго, тЯжкое ранение
получил  совершенно неважно  куда, но опыт  работы с  зажигательными смесЯми
все-таки  имел.  Љвартира,  на  его  счастье,  оказалась  пока  что  еще  не
опечатанной, но участковый мог ЯвитьсЯ в любую минуту, и нужно было спешить.
     Ћт пола до потолка шли книги, сами стеллажи тоже были  деревЯнные. "‚от
хорошо-то",  -  подумал  хвостововед.  Ћн  совершенно  не  желал, чтобы  его
многолетнЯЯ работа и вообще всЯ жизнь из-за двух слов какого-то  там негра с
пейсами шли кому бы то ни было "под хвост". “грызений перед памЯтью ‘оломона
Љерзона  он  тоже  не  испытывал:  напечатал  покойник  до  фига,  а что  не
напечатал, то,  стало быть, и не должно печататьсЯ  вообще. Ѓерцов прошел на
кухню; там, на  краю  газовой плиты,  обнаружил он  тот самый  чайник,  ради
разведениЯ огнЯ под коим пустилсЯ покойный пушкинист в  свой последний путь.
“ченый друг  залил в чайник часть  горючей  смеси и  стал аккуратно поливать
‘оломоновы книги  и  бумаги. Ћстаток разлил  по полу, еще специально влил по
стакану  жидкости  в  каждый  Ящик  письменного  стола.  €скушение  поискать
хвостовские бумаги Ѓерцов подавил  в самом начале. ‚ообще  человеком  он был
твердым и решительным, все, что  решал - исполнЯл, во что верил - в то верил
безоговорочно  и  безоглЯдно, угрызениЯ  совести  были неведомы  ему даже  в
тридцатые годы, - поэтому он, кстати, даже и не сидел ни разу.
     ‘читанные  секунды  понадобились  ему,  чтобы  приладить  к  ‘оломонову
телефону хитроумное приспособление: звонок, все рано чей - и запланированнаЯ
искра прыгнет  в чайник  с остатками горючей смеси, а  там уж и всЯ квартира
запылает, как факел. € тут Ѓерцов бросилсЯ наутек вниз по лестнице, не ровен
час позвонит кто-нибудь,  чтобы спросить  о  времени гражданской панихиды, -
тогда  и похорон  не понадобитсЯ, но  уже ему,  звезде  хвостововедениЯ.  €з
ближайшего  автомата, отстранив трубку  как можно  дальше от уха,  позвонил.
Џотом  нажал на  рычаг и  спокойно пошел домой, дело было  сделано.  ’еперь,
пожалуй,  можно  и  нужно   было  идти  прощатьсЯ  с  покойным.  —ерез  час,
прифарфорившись   по   мере  умениЯ,   направлЯЯсь   к  известному   каждому
свердловчанину  дому культуры им. Ђ.‘. Џушкина, - куда, впрочем, могли еще и
не пустить, - не удержалсЯ,  сделал  крюк и  прошел мимо  ‘оломонова дома. “
ворот стоЯли две  пожарные  машины  и одна  милицейскаЯ,  -  видать, милициЯ
виновного  подобрала. Ѓерцов совсем  успокоилсЯ и  пошел в  клуб.  …го  туда
пустили. •оронить ‘оломона должны были завтра, видать, с немалыми почестЯми.
Ѓерцов решил, что и на похороны тоже пойдет. Ћн больше не чувствовал никакой
обиды  на покойного,  в душе его была тишина. ’еперь  нужно было братьсЯ  за
переработку состава тома "Ѓиблиотеки поэта". —ас настал.
     ‚  эти самые  минуты  тишина была и  в  другой  душе. Џринадлежала душа
молодому  милиционеру,  старшине-участковому Ђлексею ’рофимовичу ™аповатому.
‚сего третий месЯц  занимал он свой ответственный пост в местном  дэ  пэлиис
стейшн, отделении  милиции то есть, а вот уже сумел поймать одного виновного
прЯмо  у себЯ на  участке. „лЯ продвижениЯ по службе успешнаЯ ловлЯ виновных
была нужна ему  позарез.  ‘писок возможных преступлений на  своем участке он
давно уже прикинул, - но происходило все времЯ не  то, чего он ждал, и никто
не  хотел  с ним  фолоу ми ту  дэ пэлиис  стейшн ту клиэр  ап дыс куэсчн.  Љ
примеру,   казалось  Ђлеше,   что   будет   у  него  на  участке   групповое
изнасилование, он к нему и готовилсЯ. Ђ  случалось вместо этого то,  что  из
магазина  No  53 происходило массовое  хищение линолеума,  который,  кстати,
вообще не собиралсЯ идти в  продажу,  так что молодцеватые ребЯтки  из “Ѓ•‘‘
немедленно Ђлешу  оттирали. Ђфронтили. Џотом ждал он, что нетрезвый  частник
собьет  старуху. Ђ вместо этого  совершенно трезвый третий  секретарь обкома
въезжал в витрину. ’ут уж ай эм сори, ю мэй драйв он, само собой разумеетсЯ.
†дал он, к примеру, наглого ограблениЯ инкассатора ну прЯмо среди бела  днЯ.
Ђ  вместо  этого  какаЯ-то  богатырского  сложениЯ  и  весьма  на  его  вкус
привлекательнаЯ  женщина  - это на прошлой неделе было - набивала  морду ему
самому  ранним-ранним утром,  притом  совершенно  неизвестно  за  что,  так,
похоже, из общей нелюбви к милиции, да еще не  просто била, а приговаривала:
"Џо  сусалам! Џо мордасам!" ‘трелЯть в нее было не из чего, а сопротивлЯтьсЯ
небезопасно, зашибет еще безнаказанно.  € опЯть ай эм сори... Ђ ведь человек
Ђлеша был  не простой, он был человек олимпиадный: прошлым  летом  стерег  в
Њоскве  какую-то   важного   правительственного   значениЯ   тумбу,   пьЯных
дружинников  по  подъездам   раскладывал,  чтобы  враги  не  опознали,  если
наткнутсЯ. Џотом назад в  ‘вердловск возвратили, но воспоминаний осталось на
всю жизнь.  ‰ес,  бат  оунли  уыз дэ  пээмишн  ов  дэ инспектар  о  дэ коот.
ЏоследнЯЯ  фраза  была,  впрочем,  не  из  той  оперы:  страницы  насчет  "в
медвытрезвителе"  и "в случае ареста"  были из  его  разговорника беспощадно
вырезаны,  не по рангу это  ему было. ’олько кусок от "ареста"  по-английски
осталсЯ, но запретный плод сладок, это все Ђлеша как раз вызубрил, остальное
в   памЯти  угасло   как-то,   а   это   -   нет.   “вы,   вот  преступлениЯ
нераскрывабельного все никак не выходило и  никак. Љуандо  эста авьерта  эль
маусолео?
     € никак. ‚ прошлую субботу показалось Ђлеше отчего-то, что будет на его
участке пожар, в результате преступного поджога. •отЯ уже по опыту знал, что
воспоследует из такого предчувствиЯ какаЯ-нибудь пошлаЯ драка, да поломанный
нунчак на месте преступлениЯ, - но приготовилсЯ все-таки, составил список по
своему  участку, записал всех ответственных за противопожарную безопасность.
€тс элауд, его участок, что хочет, то выЯснЯет. € тут - во вторник уже всего
лишь только! - на  тебе, настоЯщий  пожар. Ђлеша помчалсЯ по вызову,  словно
красный петух по соломе. Џожарные прикатили, правда, еще раньше: после того,
как у  них всЯ пожарнаЯ часть выгорела  и сами они еле живые остались -  вон
какие шустрые стали.  ‚ыгорела всего одна квартира, хозЯин только что умер и
наследников нету,  кажетсЯ; ну, как  водитсЯ, еще  и  перекрытиЯм урон  и  у
соседей банки с вареньем полопались, иска гражданского  будет сколько-то, но
немного. ’ак что злостный поджог  налицо, виновного потом найдем, а пока что
есть ответственный. ЏоглЯдел Ђлеша ™аповатый в свои списки - и чуть не взвыл
от восторга, потому что очень не любил он всЯких бурЯт-казахов, счеты у него
с ними личные были. ђожа казахскаЯ, нагулЯннаЯ  на русском сале, конечно же,
немедленно была разыскана, - тем более, что •уан затушил пожар практически в
одиночку еще до приезда пожарных, как  раз выходил из подъезда с  обгоревшей
метлой,  когда  его  арестовали.  Њало того,  что  на двух ставках советской
кровью  питаетсЯ,  так  еще,  гадюка, уже  три  года  как  ответственный  за
противопожарную безопасность. “поенный ™аповатый сдал  дворника конвоирам, а
что длЯ него, в высокий  этот момент  его короткой и бедной триумфами жизни,
были  вопли  дворниковой  сожительницы,  неприЯтно  непривлекательной  бабы,
котораЯ ему, как-никак официальному лицу, чуть в морду ребенком не швырнула,
а сдачи ей, увы, не дашь, она чуть не на  восьмом месЯце, и  третье дите под
ногами крутитсЯ, и все  косоглазые, гады, во размножаютсЯ, скоты, мало того,
что стоит у  них торчмЯ день  и ночь с русского сала, да  не просто стоит, а
все  на баб на русских! Ђ у Ђлеши  в последние  месЯцы были, кроме служебных
неудач,  еще  и сексуальные, лечитьсЯ  пришлось тайком, от  этого его злость
только усугублЯлась.  Ќичего,  в ближайшие часы  эта желтаЯ  харЯ узнает  на
себе,  какаЯ  большаЯ,  какаЯ благоустроеннаЯ следственнаЯ  тюрьма  в городе
‘вердловске,  главное, в каком она районе хорошем, в  самом  центре  города,
хоть подследственному это, пожалуй,  даже и все равно. Џусть посидит, гнида,
все меньше  детей настрогает. ’ам  ему самому  детей  заделают, вон, хрупкий
какой,  гнида. ‘о злорадным удовлетворением возвратилсЯ комсомолец ™аповатый
на свое служебное место и стал думать: что такое  может приключитьсЯ  на его
участке на следующей неделе. € намечталось ему почему-то, что  не произойдет
здесь вообще  ничего.  Џожалуй, это могло  предвещать что угодно,  вплоть до
убийства, отЯгченного  частичным  расчленением  трупа,  но он всегда  привык
исходить из  начальной версии и пошел  в  служебный  туалет прикидывать: как
долечил он то,  что лечил, и готов ли  к тому, чтобы внеслужебно  отдохнуть,
или нет. Џолучилось не  очень  утешительно,  выходило, что  не совсем он еще
этот отдых заслужил. Ќо сил терпеть никаких не было, Ђлеша  пошел звонить из
автомата, - по  другому телефону с  таким  делом  он звонить  никогда бы  не
рискнул.
     “  автомата пришлось ждать. Љто-то большой и бородатый голосил в тугой,
видимо, микрофон трубки:
     - ђувим - Ћсип - Њоисей - Ђарон - Ќатан - Ћсип -  виза... ’ак что пусть
подают на въезд, как раз по срокам очередь подойдет, вернутсЯ, большое  дело
тогда заведем...  „а не будет  никакой  процентной нормы... —ерты  оседлости
тоже... „а передавали же, ты радио  слушаешь  или вообще никогда?.. ‘оломон,
‹ев...
     Ќаконец, тип закончил. Ђлеша вошел в автомат и дрожащим  пальцем набрал
заветный номер. Ќикто не ответил. Њожет быть, так оно  и лучше. Ќадо сначала
выздороветь. Ћтчего это бабы липнут к косоглазым?
     Ћчень скоро  ‹хамжавын ѓомбоев получил свои два года строгого режима, а
на следующий день ‹юсЯ родила ему очередного  наследника.  ‘о зла поклЯлась,
что в ‡Ђѓ‘е запишет его Њаоцыдуном, но там ее послали  лечитьсЯ и без спросу
записали „енисом - сказали, имЯ сейчас самое модное. Ђ ей-то что до  моды  с
уже  тремЯ? € кто  за ним,  за дураком этим,  в лагере теперь присмотрит? Ћн
ведь, глупыш, думает, что он китайский шпион.  Ђ в самом-то деле он работает
на подпольный  центр  маньчжурского  правительства в  изгнании.  Џекин о нем
понЯтиЯ не имеет. Ќо дворником  ‹юсю, конечно же, оформили очень быстро, где
их  теперь раздобудешь,  нету  дурней  метлой  махать.  € донесениЯ  ‘тепана
потекли прежним каналом в прежнее место, - хотЯ, конечно, конспирациЯ теперь
стала уже не та, разве будет уважающаЯ себЯ шпионка  работать напрЯмую? „а и
неинтересные это стали  теперь  донесениЯ,  с  тех пор,  как  лысый  жидовин
загнулсЯ. ‚ообще без жидов на свете неинтересно, на кого  еще пакости разные
спишешь? Ќа муссонов  еще,  говорЯт, можно, но они  ж разве вправду есть? Ќа
жидов лучше. ќто ‹юсЯ усвоила.
     € когда только ЊаньчжуриЯ наведет во всем этом порЯдок?


        4
     <i>Ћна никогда не брала деньгами, а только вещами.</I>
     ’Ђ‹‹…ЊЂЌ „… ђ…Ћ
     ‡ЂЌ€ЊЂ’…‹њЌ›… €‘’Ћђ€€

     € с желудком тоже вовсе не все в порЯдке было.
     ‚се  тебе в порЯдке не будет:  начальство вместо  нормальной  четвертой
алкогольной формы  норовит  прописать шестую.  ќто значит бутылка  чистой  в
день, а оно  уже лишнее, с этого не  похмелье наутро, а черт знает  что, как
опохмелишьсЯ, так получаетсЯ сразу седьмаЯ алкогольнаЯ форма, а за это сразу
же выговор, а за что? € как ’анька  терпит? Ќо она-то железнаЯ, да и моложе,
как  мужика  увидит, сразу трезвеет,  -  научитьсЯ бы. ЏлатЯт неплохо. Ќо то
плохо, что  раз в месЯц все  деньги  сразу, попробуй  рассчитать,  когда  из
казенного питьЯ все времЯ перелезаешь в  свое: уследишь разве? ‚ контакты по
службе вступай с кем велЯт, а как вступишь  не с кем велЯт, так тебе выговор
за  блЯдство,  даже если не в рабочее  времЯ, и вычеты. Ђ ей поспать  бы.  €
придатки тут тебе, и печень, и  пломбы  ставить  надо, а за  какие  радости,
спрашиваетсЯ, кроме  как если мужик  хороший  выдастсЯ? Ђ когда он последний
раз, хороший-то, выдавалсЯ - она уж и  не упомнит. ‚от был тот, †ан который,
что все норовил попугаЯ подарить и требовал, чтобы курить бросила.  Љрасивый
был, только его террористы пЯть лет  тому назад  угнали.  Ѓоливийцы иной раз
бывают ничего,  из  южноамериканцев  они лучшие мужики, хотЯ  они же и самые
дикие. ’еперь мулата какого-то на среду прописали, фиг его там знает, только
бы мытый был. € желудок вот к тому же.
     Љураги бы  или  чернослива хорошего. ‚ымыть, даже кипЯтком запарить,  и
сразу полкило  натощак:  сытно  и длЯ здоровьЯ. ’онЯ  порылась в кошельке  и
обнаружила, что денег там нет совсем. Ћчень удивилась, куда  все подевалось,
ведь рублей  пЯтнадцать должно бы  еще  остатьсЯ.  €  прЯмо  под  ногами,  в
окурках, заметила угол трешки. ‚ытрЯхнула, значит, в бодуне. Џришлось смести
мусор к середине комнаты и перебрать. Ћказалось там больше, чем ожидалось, а
именно - шесть трешек и до черта меди  с позапрошлых разов. ђублей двадцать,
так что и черносливу можно,  и бутылку длЯ себЯ, и еще чего-нибудь. Ћделась,
в коридоре споткнулась о стремЯнку, ни за что ни про что обматерила испанца,
- потом самой стыдно стало, - и пошла  на Џалашевский рынок. ’ам оказалсЯ не
то обеденный перерыв, не то санитарный  хрен, пришлось  ехать на –ентральный
на тридцать  первом  троллейбусе.  —ернослив  там  точно  должен  быть,  его
советские  люди вообще  норовЯт в магазине  купить, но она тебе не советские
люди,  у  нее желудок  и  работа в алкогольной форме. „опитьсЯ  бы  до белой
горЯчки, чтобы уволили. „а только вот †ан с попугаем все-таки был. ”игли же?
     Њало  хорошего  было  в  ее  по сей день  чистой биографии,  а все-таки
биографиЯ  еще была, чин-то имела ’онЯ всего только лейтенантский. ќто когда
второй комплект звездочек на погонах  к линьке готовитсЯ - вот тогда прощай,
биографиЯ, дают  тебе новую,  как  хрусталь, чистую, с ней живи, государство
само  решает, какую тебе иметь  полагаетсЯ. Ќо она, Ђнтонина, сошка  мелкаЯ.
’ак  ей и жить  с  натуральной, никому, кстати, не интересной. ђодилась ’онЯ
вскоре после войны в довольно захолустном и  тогда, и  теперь городе ђостове
‚еликом, где много  чего есть в смысле древних церквей, но мало чего есть  в
смысле чего жрать. ѓоворЯт в этом городе на "о". ‘обственно,  это и все, что
на сегоднЯшний день в ’ониной памЯти от родного города уцелело. Џрочее  само
по себе отсеЯлось. ‘кучно там было и плохо. Љак теперь ни плохо, а тогда еще
хуже было. ђазве только придатки не болели. –ерковки там торчали из-за белых
стен кремлЯ и  творожники  казались  праздничным  блюдом. ’ьфу. Љончила  она
школу и, даже невинности не потерЯвши, над чем потом  сама смеЯлась, поехала
в Њоскву поступать во ‚ѓ€Љ. Ћчень хотелось быть  как там „оронина,  или  как
там Њордюкова, или сама –еликовскаЯ. Ќа экзамене вдохновенно прочла "‘тихи о
советском паспорте", спела знаменитую песню военных лет:
     € тогда, не стеснЯЯсь ничуть,
     наконец Я признатьсЯ смогу,
     что тужурку твою расстегнуть
     мне труднее, чем сдатьсЯ врагу!
     ‚роде бы у  нее тогда контральто было, теперь вот прокурилось, а  тогда
она  и не  курила  даже.  Ќе  помогло.  Ќе  принЯли,  конечно,  куда  там  с
невинностью соватьсЯ. ’олько что она, дурочка метр семьдесЯт четыре, тогда в
этом понимала?  ‚ышла  из  ‚ѓ€Ља  и пошла  куда  глаза глЯдЯт, и  вот  возле
северного   входа   ‚„Ќ•   обнаружила    объЯвление   о   наборе   в   школу
женщин-милиционеров.  Џощупала ’онЯ какой-то из своих  бицепсов,  вспомнила,
что в ней  как-никак метр семьдесЯт четыре, и поехала по адресу. € поступила
без всЯкой "’ужурки". Љстати, с тех пор ее возненавидела.
     Џроучилась  она в  той школе больше года,  анкета была  все так же чище
первого  снега,  впрочем,  от невинности,  к счастью, избавил кто-то,  сразу
легче жить  стало.  Ќо  перспектива  в  жизни маЯчила небогатаЯ:  предстоЯло
стеречь всЯких проституток-воровок, развешивать по мордасам и тому подобное.
Ќи фига  себе  ‚ѓ€Љ.  ‘илушкой Ѓог не  обидел, впрочем, за  себЯ-то  боЯтьсЯ
нечего, - ну,  да ведь  за это  и  в  школу взЯли. „а  радости-то?  €  вдруг
поЯвилсЯ  у  них  в  школе  после  занЯтий  человек  в штатском,  как  потом
выЯснилось,  полковник  из  смежного  ведомства,  -   теперь-то   давно   уж
генерал-майор, но выше пойдет врЯд ли, разве  только на  пенсию проводЯт  со
следующим чином. € предложил ей и еще, кажетсЯ, трем девкам - видать, хорошо
просмотрев личные дела и медицинские карты, - некоторые, ранее не маЯчившие,
перспективы.  „лЯ  разговора  приглашал  в  кабинет  директора,  а директора
выгнал,   погулЯй,  мол;  ’оне   сразу   Ясно  стало,  какое   ведомство  ею
интересуетсЯ. —его, значит, вам тут хорошего, девоньки, светит? Ђ какой вкус
у  коньЯка "Њартель" - пробовали? Ђ "”илипп Њорис" курили? Ђ с презервативом
Японским усатым в крапинку фиолетовую общались когда?..
     Ќе знаем, не курили, не  общались. Ђ за чем тогда дело стало? ‘кладывай
общежитские  манатки,  девонька, Я, считай, все уже уладил, получишь комнату
на Њолчановке, квартиру пока  не можем, у нас самих с этим туго, но надейсЯ.
€ всей-то работы  будет...  —естными  и прЯмыми  русскими  словами,  избегаЯ
слишком  уж  медицински-грубой  матерщины,  объЯснил ’оне,  как, наверное, и
остальным девушкам, но она с  ними больше не виделась, что дело их  простое:
поддавать, давать, передавать, а когда велЯт - сдавать, выдавать, то есть. ‚
случае болезни  -  100% бюллетнЯ.  € лучшее  лечение,  конечно: ее  здоровье
государству  - чистаЯ валюта, а валюту вот как раз придетсЯ всю сдавать цент
в  цент, а взамен  - сертификатами, - тогда  еще  были... ‚правду ведь были.
’онЯ полковнику понравилась. €з ’они мигом сделали  по  документам фиктивную
вдову, оказалась она зачем-то Ѓарыковой, вот и все перемены в биографии, имЯ
прежнее  осталось.  Ђ ћрий €ванович ‘апрыкин, его так и полковником  звали и
теперь зовут, ’оню всамделишно  оценил, в тот  же вечер  ей, кстати, должное
воздал и как женщине, и потом еще разок-другой. Ђ потом  началась работа  на
Њолчановке. €ностранцы и те, что как бы.
     Џервое времЯ даже  показалось ей, что в своем  роде это  все тоже вроде
‚ѓ€Ља   -  деЯтельность  как  бы  актерскаЯ,  романтика,  и  шпионов  ловить
интересно,  а  давать  им  еще  интересней, про  это  в  романах  ничего  не
рассказано. „евчонка тогда она еще совсем была, дура инфантильнаЯ. Ћднако же
хватило  инфантильности ненадолго. ‘коро полное отчаЯние  наступило. ЏонЯла,
что всю  жизнь  так и будет пить  и давать, выдавать, потом снова пить и так
далее.  Џопробовала  даже,  чтобы из ѓЃ выйти,  напитьсЯ  до  белой горЯчки.
Ќичего не  вышло.  ‘унули на два  месЯца  в  Џокровское-‘трешнево,  напихали
таблетками и накачали уколами до опупениЯ - и назад, на  Њолчановку. Џод зад
коленом. Људа  из него,  из  ѓЃ,  выйдешь?  ‡амуж?  Ќу,  было,  конечно, ну,
влюблЯлась, не раз, не два, и всегда-то в женатых, в тех, что постарше. ‡рЯ,
что ли, выговоры за блЯдство в рабочее времЯ получала, другой  раз за неделю
три  раза?  „а разве  подкаблучников от семьи  оторвешь? ‚ Њишку ‘инельского
поначалу  сильно  втюрилась,  в  сослуживца.  ‘ильно  втрескалась,  пока  не
уЯснила,  что к чему. €  ленинградец  какой-то  на  курорте даже предложение
делал.  „а нет, все  одно пропадать. € радости  от замужества  - щи, что ли,
готовить? € стала ’онЯ в глубоком,  глубоком своем  одиночестве доходить  до
полного отчаЯниЯ. ‚прочем, желание допиватьсЯ до белой горЯчки как раз тогда
и  исчезло почему-то, не от надежды, а от  безнадежности - не то к добру, не
то к худу. Ћдного теперь только хотела, как  от  психушки оправилась: пожить
одной.  ’ихо. ‘покойно. •оть бы в той же комнате, где испанский коммунист за
стенкой и где  Ѓелла  џновна в кухне  белье скалкой  в баке  размешивает.  ‚
покое, словом, чтоб оставили. ’олько ничего  этого не будет, невозможно это.
Ќичего-то,  ’онечка,  ты  не  умеешь.  Људа  пойдешь?  ‘орок  уже  скоро.  ‚
домработницы?  ‚ уборщицы? ‚  продавщицы? ‚се  одно,  куда  ни  пойти.  Ђ  в
секретарши? ’ак  ведь  опЯть давать  надо  будет,  а  денег и  на  трусы  не
заработаешь. •отЯ, может  быть,  если бы  из ѓЃ  выйти и пить бросить, то  и
денег меньше потребуетсЯ. ‚от если бы  выйти, так и пить бы бросила, и  даже
курить.  Ќет, пустые,  ’онечка,  твои  мечты. € семьи никакой  нормальной на
свете этом быть не может, - вон, ни одной и нету вокруг, все только грызутсЯ
с утра до вечера. …динственно что может еще быть, так дожить бы до пенсии, и
делу конец.  ‹юбила себЯ ’онЯ настолько, чтобы шею в  петлю не совать,  хотЯ
отвращение к жизни все-таки росло с каждым днем. Ћттого и пила она, пожалуй,
сильно больше положенного, оттого и зла была на всех  и всЯ, и в квартире, и
на службе,  и на  улице. € власть эту самую ненавидела, видимо, даже больше,
чем  те,  кто  деЯтельно боролись с нею по  долгу службы  или даже  те,  кто
противились ей  по  соображениЯм чисто идейного порЯдка. Џервых  она  видела
немало, про  вторых только слышала,  неинтересны  ей были и те  и  другие  в
равной мере. Ќенавидела эту власть  просто как личного  врага, искалечившего
ее жизнь, отнЯвшего  молодость и собирающегосЯ  отнЯть все, что  осталось. €
ненавистью  этой не делилась ни с  кем не со страху, что попрут в краЯ очень
дальние, а по какой-то озлобленной  скупости.  —тоб ни крупинки ненависти не
пропало - всю, всю держала она при себе. €бо понимание того, кому именно она
служит,  с  годами  сложилось  у нее самое  что ни на есть четкое. Љакие там
негры по службе, какие французы,  какие  индусы - давно  было  ’оне плевать.
ђабота есть работа, а таблетки  казенные. € то хорошо, что ни одного  аборта
за всю  жизнь не сделала -  успевай  только  за полчаса,  заранее,  сглотать
таблетку. Ћна успевала.
     „олго ли, коротко  ли, но кило чернослива  на –ентральном рынке была не
проблема. “ какого-то кацо,  не то генацвале,  а вероЯтнее всего - аксакала,
потому  что усы  уж очень отвислые,  купила  кило, заодно  еще кулек чищеных
грецких орехов, и домой поехала на том  же  тридцать первом. „ома помыла под
горЯчей водой, успела, слава Ѓогу, а то к  двенадцати отключить  обещали,  и
жадно стала есть,  сплевываЯ косточки  прЯмо на пол. ‚се равно грЯзный и все
равно   окурки.   €    вдруг   показалось   ей,   что   в    беспорЯдке   ее
профессионально-холостЯцкой   квартиры   ЯвилсЯ    какой-то   дополнительный
непорЯдок,  изначально  непредусмотренный. €бо взглЯд человека, который ест,
особенно  вкусное, устремлен  обычно в пространство и блуждает, где может. €
раскрепощенный вкушением  среднеазиатского  чернослива  ’онин взглЯд так вот
блуждал,  блуждал  и  вдруг зафиксировалсЯ  на предмете, которому  вообще-то
полагалось  бы  уже  некоторое времЯ  назад  ускользнуть в разверстую  пасть
мусоропровода.  Џредмет  был  в  ’онином жилье столь  неуместен, что  сердце
лейтенанта поехало прЯмо в желудок, с  которым теперь посредством чернослива
должно было стать все в порЯдке, -  и показалось  обеспохмелевшей  ’оне, что
желудок у нее, кажись, вот-вот  наладитсЯ сам по себе. Љороче говорЯ, ’онино
внимание привлекла ею же  самою скомканнаЯ  и брошеннаЯ  на кресло без ручек
газета  -  обертка от  чернослива.  Ќикогда она  таких  газет не  видала, не
читала, хотЯ и слыхала о них на службе.
     ‹ист  газеты  был не очень  большой, примерно как  "‹итроссиЯ",  только
название газеты набрано было черным. "‹итроссию" по долгу службы приходилось
выписывать  - на  свои! - ибо там,  внутри, кроме вопросов  пола  и прочего,
регулЯрно печатались "мутации" ‘идора ‚алового, а они в той организации, где
работала ’онЯ, приравнивались  к политзанЯтиЯм.  Џравда, они как бы в стихах
были,  ’онЯ  стихов читать не могла и  не умела,  но "‹итроссию" выписывала,
чтобы лишних выговоров не  иметь, хватит и тех,  что есть.  Ќо на этом листе
черным  по  белому  стоЯло:  "ЌЋ‚Ћ…  ђ“‘‘ЉЋ…  ‘‹Ћ‚Ћ". Ќью-‰орк, значит,  год
изданиЯ офигительный,  они  там еще  до  революции  антисоветскую пропаганду
начали.  €  выходит, гадина, шесть  раз  в неделю на многих страницах,  - во
черносливу-то назаворачивать!..
     ’онЯ расправила  мЯтую  газету  и впилась в нее  -  очень  уж любопытно
стало. ‚ообще читала она мало и  неохотно, "Ђввакума ‡ахова" вот прочла  три
тома, а потом надоело, что у героЯ в каждом романе  ровно две бабы, ни одной
больше,   ни  одной   меньше,   а   потом   еще   и  трахнул   Ђввакум  свою
сеструху-разведчицу  из братской ѓ„ђ,  так  и вовсе ’онЯ к  Ђввакуму остыла:
вкус хоть  какой-то  иметь надо. ‚опрос  о  том,  как попала  эта  газета на
–ентральный, ’онЯ временно отложила: за аксакала, конечно, взЯтьсЯ придетсЯ,
но не вышло бы  себе дороже, на него  заЯвишь, а тебЯ  же, не  моргнешь еще,
заставЯт с ним в  контакт  вступать. ‘тала  читать. ‘мысл передовицы, славно
так озаглавленной "алишь,  ‘овдепиЯ!", сводилсЯ к тому, что ‹иверий ‚езлеев
со своей камарильей  шалит,  стало  быть,  и  западным странам  пограживает.
Џодпись:  ‘т. •р. ‘татьЯ была глупаЯ, но все равно захватывала самим фактом,
- вот, оказываетсЯ, что такое "запретный плод", даже он на –ентральном рынке
есть. …ще на  той же странице  была реклама нью-йоркской фирмы, производЯщей
слуховые аппараты,  говорЯщей в  присутствии  заказчика  по-русски, а  также
изготавливающей  надгробные памЯтники  из  лабрадора  заказчика. €  еще  про
четырех  лабрадоров   была  статьЯ,   которых  купил  в   Љанаде   советский
прихвостень,  председатель президиума  верховного  совета  ‘ђѓ  ќльмар ’уле,
чтобы своим советским  хозЯевам подарить, там,  мол,  все лабрадоров  держат
покрупнее.  …ще  была  реклама   набора  желудочных  трав,  раз  и  навсегда
изгонЯющих  газы  из желудка  заказчика, и стихи какого-то  евреЯ  с русской
фамилией, и чье-то заЯвление длЯ печати, и сведениЯ  из глубоких источников,
не предназначенные длЯ печати, насчет  того,  что  третьЯ волна  уж никогда,
никогда не заменит первую волну, хотЯ у нее тоже есть лауреат и еще кто-то с
еврейской  фамилией, -  а  также по  поводу  того, что длЯ  Њуаммара Љаддафи
возможна невыполнимость... ‚ этом месте раздалось в комнате ’они сдержанное,
но совершенно неожиданное и почти  столь же  неуместное, как "Ќовое  ђусское
‘лово", рычание.  Ћна обернулась -  и обалдела во  второй раз за сегоднЯшнее
утро.  Љ  ней  ЯвилсЯ  гость. ѓость был  ей знаком,  но откуда он взЯлсЯ  и,
главное,  зачем  взЯлсЯ?   Џосредине  комнаты,  разметЯ  хвостом  окурки   и
черносливные косточки, расчистив таким образом место и прЯмой, как палка, на
таковое расчищенное место  хвост уложив, сидел  здоровенный рыжий с проседью
пес, мордой лайка, телом овчарка. ‘идел,  свесив набок Язык, обнажив желтые,
сточенные, но все еще страшные зубы; сидел, смотрел  на  ’оню  и всем  своим
видом говорил ей  многое, по большей части совершенно  понЯтное. ’онЯ быстро
скомкала  газету и бросила ее в угол: пес был официальным лицом, на два чина
старше  ее по званию.  Ќекоторое времЯ оба сидели молча, пес  был  телепатом
высшей в ‘‘‘ђ спортивной категории длЯ тех случаев, когда это требовалось по
инструкции или просто  было  ему  выгодно,  и скоро  ’онЯ знала уже все, что
полагалось.  „о прихода поезда оставалсЯ один час  сорок шесть  минут,  того
человека, которого нужно было встретить, звали так-то и так-то, делать с ним
надо  было  то-то  и  то-то,  и  приказ  обсуждению  не подлежал.  Џотом пес
деликатно вышел  в  коридор  и  спрЯталсЯ  за  стремЯнку:  ’оне  нужно  было
переодетьсЯ. Џес указал ’оне  на факт, что  приедут двое, но получалось так,
что и встречать, и привечать придетсЯ только одного. ’от, которого встречать
не надо, показалсЯ ей чем-то знакомым, - пес на долю мгновениЯ предъЯвил его
портрет.  Џортрет  второго,  которого  встречать-привечать,  был  совершенно
неведом,  но  отчего-то  заставил  ’оню  вздрогнуть,  чему  она  очень-очень
удивилась:  ей  ли, при ее работе  и  опыте, вздрагивать. ‡агнала  она  этот
вздрог по