Я бы даже и образ  председателЯ
колхоза...
     ЌикакаЯ ’анЯ все  не  шла и  не шла, и  „жеймс решилсЯ. Ћн поглЯдел  на
часы.
     - —его смотришь? „о одиннадцати еще ваго-он времени.
     - џ не к тому, мне билет брать. Ќа поезд.
     -  ’огда  тем более  ни к чему. ’анька ж  в  кассе работает,  она  тебе
сделает. ‚ообще баба замечательнаЯ, всего-то ей двадцать пЯть, а замужем уже
четвертый раз, трех мужей похоронила, не выдерживали. ‹итовец ее нынешний от
слабости того глЯди самолет на землю уронит, но ему, правда, легче, он с ней
не всю неделю, ‚инцас этот самый...
     ‚ыпили  еще раз -  за упокой ’анькиных мужей.  „жеймсу на всЯкий случай
подумалось,   не  способ  ли  это  расправы  с  ним,  подсунуть  ему  эдакую
бабу-вампиршу. Ќо уж больно сомнительно, чтобы  советские органы приготовили
длЯ него  такой нескоропостижный  и,  пожалуй, приЯтный  метод  расправы. Ќо
поЯвилась  наконец  и сама  ’атьЯна  - небольшаЯ,  черноволосаЯ,  смазливаЯ,
золотозубаЯ, с  несошедшим еще  летним  загаром.  ЃрЯкнула  на стол  бутылку
"‘ибирской" - едва початую, литровую. Џрежнюю „жеймс и Њиша  как раз допили,
и покуда  обрадованный ‘инельский разливал напиток на четыре  рюмки - верней
три  рюмки  и  одну  майонезную  баночку,  другого  резервуара  в  ’онькином
хозЯйстве  не  отыскалось,  -  гостьЯ с  откровенным  интересом разглЯдывала
разведчика  в  целом и  по частЯм, закурив что-то такое,  от чего по комнате
пошла дикаЯ вонь ("Њальборо! Ђрабское!"); ’онька же, наконец, открыла глаза.
     - џвилась, галоша стараЯ?  Ђ ну, мужики, марш на кухню: дайте одетьсЯ и
посплетничать.  Њожно будет,  позову,  -  объЯвила  ’онька  и  потЯнулась  к
балахону.
     €з  кухни мужчин тоже погнали. ’ам старуха богатырской  толщины как раз
ставила  на  плиту  бак  с  бельем;  своим-то,  сказала она,  тут  курить не
позволЯет, а ’онькиным  ханурикам и вовсе милицию позовет, и пусть лытают на
лестничную  клетку.  ‚  коридоре, Яростно  звонЯ ручным звонком, каталсЯ  на
трехколесном велосипеде ребенок  неопределенного пола, а высокий  старик  на
стремЯнке,  несомненный старый испанский коммунист, ожесточенно  списывал со
счетчика цифры.
     Џрошли на лестницу, покурили.  Џо  зову из комнаты вернулись. “же вовсю
рыкали с  пластинки  шведские  "Њани, мани",  ("„енег может  не  хватить", -
подумал „жеймс, все его капиталы поглотил литературный сортир, а второй  раз
ЯвитьсЯ туда он  не  имел  права), облачившаЯсЯ  в  голубой балахон до  полу
’онька делала вид, что с „жеймсом едва знакома, а устроившаЯсЯ на Њихайловом
кресле  у  окна ’атьЯна,  напротив,  продолжала  разведчика  пристально и со
вкусом разглЯдывать.
     ‚ыпили.  ‡аели.  Џошел разговор об  Ђлле  Џугачевой, сперва насчет "той
женщины, котораЯ дает", а потом про какую-то нашумевшую и жутковатую историю
с попаданием спермы в дыхательное  горло прЯмо  в  гостинице "Њетрополь". Ќа
всЯкий случай выпили и за  Ђллу Џугачеву, заодно послушали ее пластиночку, с
которой  ’онька  предварительно  стерла  малейшие  пылинки   полой   халата.
Џорассказывали  анекдоты,  опЯть  выпили,  отчего-то  за  ’атьЯниного  мужа,
‚инцаса, который "сейчас садитсЯ". ’атьЯна  заодно  объЯснила,  что ценит  в
‚инцасе - как, впрочем, и во всех мужчинах  - в первую  очередь максимальную
волосатость, "так чтоб из рубашки торчало", и поглЯдела „жеймсу в  глаза,  а
’онька не согласилась и сказала, что волосатость  - это,  конечно,  вещь, но
все-таки не  главное. ’атьЯна  сразу  же предложила  присутствующим мужчинам
устроить  конкурс на волосатость, а ’онька вдруг совершенно трезвым  голосом
объЯвила ’атьЯне, что та  упилась в сосиску. ’атьЯна согласилась и  сказала,
что,  пожалуй,  пойдет  домой, и надеетсЯ, что  кто-нибудь из присутствующих
волосатых  мужчин  доведет пьЯную женщину  до дому. „жеймс прихватил в  одну
руку чемоданчик, в другую  - ’атьЯну,  разом повисшую на нем,  попрощалсЯ  с
Њишей и ’оней. ‚ коридоре испанский коммунист  все так же стоЯл на стремЯнке
перед счетчиком.
     ‘разу за дверью  ’атьЯна потребовала, чтобы ђома  брал такси, но  когда
длинный,  прерываемый объЯтиЯми  путь  с пЯтого этажа  на первый завершилсЯ,
оказалось, что живет ’атьЯна в том же самом доме и  в том же самом подъезде,
только на втором этаже. Љое-как поднЯлись снова. ЋпЯть  обнимались, причем в
стельку  пьЯнаЯ ’атьЯна  все  порывалась  начать  раздевать  „жеймса  еще на
лестнице. Ќаконец, за  спиной у них закрылась дверь коммунальной квартиры, -
правда, в этом коридоре не было ни стремЯнки, ни испанца, но вроде бы тот же
самый  ребенок  с   оглушительными   воплЯми  каталсЯ  на   таком  же  точно
трехколесном велосипеде, - но, едва взЯлась  ’атьЯна  за ручку  своей двери,
как хмель слетел с нее разом. Љомната была  незаперта, и в ней,  скрестив на
груди  руки, словно статуЯ Љомандора, стоЯл огромный  и  действительно очень
волосатый мужчина.
     -  ‡дравствуй, ’анЯ, погода нелетнаЯ, - сказал  мужчина,  не двигаЯсь с
места, с сильным акцентом.
     ’атьЯна судорожно оттолкнула от себЯ „жеймса и шепнула ему:
     - €счезни!
     €  „жеймс,  почти  совсем  трезвое  сознание  которого  ни  на  что  не
реагировало с такой скоростью и точностью, как на быстрый и короткий приказ,
исчез. Ћн  резко наклонилсЯ, обхватил колени -  и так же быстро распрЯмилсЯ.
€счезаЯ,  он  неловко  взмахнул чемоданчиком,  глухо  бухнувшимсЯ в крашеную
коммунальную стенку; „жеймс телепортировал сам себЯ на максимально возможное
расстоЯние -  на полторы мили. Љонтроль ментального  полЯ  страховал его  от
попаданиЯ в твердое тело, его должно  было  отбросить  в сторону, но не было
гарантии, что через мгновение не придетсЯ плыть по Њоскве-реке, искать выход
из  слоновника  или  плутать   в  кулуарах  Ѓольшого  Љремлевского   дворца:
направление переброса „жеймсу не давалось решительно.
     ‡агребаЯ  ногами, пробежала  к  ревущему дитЯте  бабушка:  исчезновение
„жеймса из коридора сопровождалось резким звоном, словно кокнули хрустальный
сервиз о медный колокол. ‚олосатый литовец подхватил сползающую вдоль  стены
’атьЯну и со вкусом - раз и два -  въехал ей в морду. Ђ  „жеймс уже в другом
районе Њосквы воплотилсЯ - и понЯл, что висит в воздухе.
     ‚оздух вокруг был  холоден,  страшно пылен и ходил ходуном.  ‡а те пЯть
секунд,  которые  „жеймс  парил,  медленно  опускаЯсь  к  ближайшей  твердой
поверхности, он так и не сумел понЯть, где находитсЯ. ‘овсем рЯдом прозвучал
тЯжкий глухой  удар,  взлетела густаЯ  штукатурнаЯ  пыль,  затрещало  дерево
переборок,  дрогнули и  вздохнули камни. Љоснувшись ногами твердой площадки,
понЯл  „жеймс, что и  сама площадка тоже  вибрирует,  выгибаетсЯ  и  вот-вот
рухнет. „жеймс стоЯл на лестничной  клетке какого-то московского дома. Ђ дом
в это  времЯ  сносили,  и жуткаЯ  металлическаЯ  груша сейчас  размахивалась
где-то совсем рЯдом, с тем, чтобы, может быть, нанести дому последний удар -
и  стены  вот-вот  рухнут,  и  похоронЯт под  собой  разведчика.  Ќемедленно
телепортироватьсЯ  еще  раз „жеймс  не мог:  во-первых,  это было  строжайше
запрещено инструкциЯми, и,  лишь во-вторых, это длЯ него вообще,  увы,  было
невозможно, он истратил всю энергию ментального полЯ, а новое  накопление ее
требовало полных двух  суток. ‚ыход был  один - бежать  из  этого  дома куда
глаза  глЯдЯт,  даже если у  порога  ждет  нарЯд  конной  калмыцкой милиции,
охранЯющей  место сноса, - про  подобные  вещи ему рассказывали инструкторы,
ибо, ввиду острой нехватки строительных материалов, бронзовых дверных ручек,
оконных рам,  паркета, особенно  же кафелЯ и  водопроводных кранов, москвичи
идут в  таких домах на смертельный риск, часто гибнут под обвалами и поэтому
коннаЯ милициЯ  обычно  - только всегда  ли?  - сторожит все стройки и места
сноса.
     „жеймс длинными,  нависающими над полом  шагами,  скорей летЯ, чем идЯ,
двинулсЯ вниз  по лестнице. ‘нос еще не зашел очень далеко - в прежние  годы
строили накрепко, дом пока не разваливалсЯ, но дрожал всем телом. €нтуитивно
„жеймс  находил  правильный  путь  и, перелетаЯ  через  груды  строительного
мусора, уже готовилсЯ  вырватьсЯ из дома. € на  краткое  мгновение, в  самом
темном  углу  под  лестницей, увидел  он нечто  непостижимое  его  трезвому,
деловому, западному уму:  почти вертикально  вскинутые,  слегка  согнутые  в
коленЯх  женские ноги и  светло-желтую спину мужского кожаного пиджака между
ними.  ЉакаЯ-то  пара  бесприютных  москвичей, забыв  о  кафеле и  бронзовых
дверных  ручках, ловила последние крохи любви,  рискуЯ быть  погребенной под
руинами.  Ќо  „жеймс на их  разглЯдывание  времени терЯть не мог,  через миг
потерЯл он из виду странную пару и  выскочил на воздух, по инерции продолжаЯ
касатьсЯ  ногами земли. Љонных калмыков  нигде  не было.  „жеймс  перемахнул
через дощатый забор и очутилсЯ в узком переулке,  - название „жеймсу, хорошо
знавшему план Њосквы, ничего  не говорило, но он, спешно  забившись в первый
же попавшийсЯ дворик и отрЯхиваЯ пальто, справилсЯ по лежавшей в чемоданчике
книге "“лицы Њосквы" - советского, конечно, изданиЯ - и узнал, что находитсЯ
вблизи  от Ѓольшой ѓрузинской  улицы.  ’еперь,  когда  он  продемонстрировал
москвичам,    пусть    бесконечно    далеким    от    агентуры    безопасной
государственности,  пусть  просто  рЯдовым  обывателЯм,  свою способность  к
телепортации, следовало бежать из этого города, бежать немедленно.
     Ќо даже в такси не имел права садитьсЯ „жеймс.  ЏродолжаЯ отрЯхиватьсЯ,
медленно шел  он, ориентируЯсь  по  плану, к ближайшей  станции  метро,  где
втиснулсЯ  в  толпу, и,  совсем уже успокоившись, доехал до нужной  станции.
‘обственно говорЯ, он понЯтиЯ не имел о  том, что делать дальше, ибо вот так
просто  подойти  к  кассам и купить  билет он не мог, строжайше требовалось,
чтобы    приобретением    билета    занималсЯ    другой,    доверенный,   но
неинформированный человек. Ђ где „жеймсу, запЯтнавшему  в  глазах начальства
свое  доброе  имЯ  публичной  телепортацией, было  искать этого доверенного?
Љонечно, оставалась возможность купить бутылку чего-нибудь покрепче, тЯпнуть
половинку, и, глЯдишь, выйти  на свЯзь с  „жексоном.  Ќо лучше  уж  не  пить
ничего до  самого  ‘вердловска: пусть  начальство не знает  о  нем ничего до
самой победы, пусть - тревога ”орбса, но - не его же гнев. Ђ в  ‘вердловск в
крайнем случае можно пойти пешком.
     „жеймс  потопталсЯ у  касс џрославского вокзала  и  понЯл, что ничего у
него с отъездом не  выйдет.  Ћчередь к каждой  кассе стоЯла человек  сто, за
времЯ, что он тут простоит, все поезда уйдут и эс-бе на след нападут, к тому
же,  как было  Ясно  из  темневших  на  табло  букв,  на  сегоднЯ  в  нужном
направлении  имелись билеты  только в вагоны ‘‚, вероЯтно, самые  дорогие, -
очередь же простиралась в завтрашний день, а завтрашний  день грозил „жеймсу
всеми казнЯми египетскими. ’оскливо  прошелсЯ раз  и  другой  вдоль очереди,
решительно не знаЯ, что делать, инструкциЯ в нынешнем раскладе исключала длЯ
него любой транспорт, кроме железнодорожного: самолет с рентген-досмотром на
таможне исключалсЯ,  в  литературном  сортире  мало ли кто мог  побывать  за
истекшие сутки,  найти  билет и  все прочее, - а  пешком  топать  все-таки и
тЯжело, и  долго, и опасно.  Ќо тут пожилой человек небольшого роста с очень
испитым лицом, хотЯ и трезвый совершенно,  отделилсЯ от  стены  и подошел  к
„жеймсу. "…сли безопаснаЯ государственность  - мне конец", - подумал „жеймс,
судорожно собираЯ крохи ментального полЯ длЯ возможной телепортации хотЯ  бы
на метр-другой.
     - †елаете приобрести билет? -  тихо, деревЯнным  голосом  произнес тип,
доставаЯ  книжечку, отчего  „жеймс чуть не телепортировалсЯ. Ќо  сунутаЯ ему
под  нос  книжечка оказалась удостоверением  инвалида  ‚еликой Ћтечественной
войны. „жеймс посмотрел на  старикана, ничего решительно не понимаЯ, помотал
головой.  ’ип  Явно огорчилсЯ. ‚идимо,  сегоднЯ  день у  него выдалсЯ совсем
пустой, а „жеймс в клиенты так и просилсЯ.
     -  Њожет,  два  билета  сделать,  а?  Џрикрышка будет как за  один,  не
пожалеете, налетали  б, пока дешево... - и уж совсем собралсЯ отойти, махнув
рукой, когда до „жеймса наконец дошло, в чем дело, и он, как всегда в случае
контакта  с   незнакомцами  (по  инструкции)  на  советских  улицах,  сильно
по-владимирски окаЯ, произнес:
     - ‚ы распространЯете билеты? џ бы любые деньги  заплатил, у менЯ теща в
•абаровске при смерти, а телеграмму прислали  незаверенную... - смысла  всех
этих слов  он почти не понимал, но всплыла в памЯти  какаЯ-то фраза из числа
дежурных, - и, видать, пришлась к случаю.
     - ѓолубчик, зачем любые? „авайте деньги и пЯть сверху, сейчас будет.  -
Џовеселевший старикан получил бумажки,  -  (может быть, и  не  стоило давать
деньги  чужому,  но рисковал „жеймс  в данном  случае лишь  деньгами, это он
нутром чувствовал),  -  и  все  тем  же  голосом  без  интонаций  заголосил:
"Џозвольте пройти  инвалиду  ‚еликой Ћтечественной войны!  Џозвольте  пройти
инвалиду ‚еликой Ћтечественной войны!" - и,  держа свою книжечку как гранату
с  выдернутой  чекой, стал проталкиватьсЯ к кассе  сквозь  тихо  матерЯщуюсЯ
очередь. —ерез  пЯть минут в кармане „жеймса лежал билет на поезд "Њосква  -
‚ладивосток", - ("может  быть, надо было  брать сразу до ‚ладивостока, вовсе
непонЯтно было бы, куда еду"), - жуЯ кошмарный пирожок с какой-то хрЯщеватой
мерзостью, дожидалсЯ  разведчик своего  времени,  шести двенадцати.  ‘облюдЯ
неожиданно  длЯ  себЯ  все инструкции, да еще  убедившись  в  их  несказанно
спасительной силе, ибо сам билет себе  взЯть вообще не смог бы, он знал, что
теперь ничто не в  силах задержать  его в Њоскве, - кроме служебно-бродЯчих,
конечно.  Ќо собак, как  он заметил, в  помещение вокзала не пускали. ’ак  и
просидел  все оставшиесЯ часы на скамье в зале  ожиданиЯ,  на всЯкий  случай
совершенно убитый горестной  вестью о смерти тещи.  Ђ в шесть сел в  поезд и
благополучно отвалил от Њосквы в восточном направлении.
     ’ем  временем  событиЯ  в  доме  на  задворках  Љалининского  проспекта
разворачивались  довольно   интенсивно.  Џрекрасно   видевшаЯ   телепортацию
„жеймса, младший лейтенант ’атьЯна Џивоварова вырвалась из медвежьих объЯтий
супруга, у  которого приступ  ревности  почти  мгновенно  сменилсЯ приступом
жгучей страсти. ‚ыбежала  из квартиры, лифт, как  назло,  не работал, но  на
пЯтом этаже ’атьЯна оказалась со скоростью вполне спринтерской. ‘инельский и
’онЯ  мирно и вполне  по-неслужебному  пили  что-то  Ярко-желтое  ("Љипрский
мускат", - несмотрЯ на  отчаЯнную ситуацию, не забыла отметить протрезвевшаЯ
’атьЯна), и, встав по  стойке смирно  перед выключенным телевизором, супруга
литовского летчика отрапортовала:
     - ’оварищ полковник, вынуждена  доложить:  объект неизвестным  способом
скрылсЯ в неизвестном направлении!
     - ’о есть как это скрылсЯ? - вставаЯ, прорычал ‘инельский в ответ, хотЯ
отнюдь   не  был  полковником;  обратной  микрофонной  свЯзи,  несмотрЯ   на
многочисленные  просьбы ’оньки,  в ее комнате  так и не было,  и ‘инельский,
понимаЯ, что через несколько секунд из его собственной головы начнут звучать
распорЯжениЯ “глова или, что вероЯтнее,  ЂракелЯна, просто опережал событиЯ.
€ в  самом  деле, страшный  удар  валька уже обрушилсЯ на лоб  Њуртазова,  и
холодный  голос  никогда  не  терЯющего  самообладаниЯ ЂракелЯна  зазвучал в
’онькиной  комнате,  -  прЯмо из головы ‘инельского,  перемежаемый короткими
ответами самого  капитана,  который понимал, что утерЯ  наблюдаемого объекта
может стоить ему  и  званиЯ, и  даже  головы  -  ибо чем  таинственнее,  тем
ответственнее, а уж  куда таинственнее,  чем шпион-телепортант, телепортант,
которому, оказываетсЯ, даже аппаратура не нужна длЯ улета.
     —ерез минуту ‘инельский был в комнате ’ани и смертным боем бил литовца,
сорвавшего  своей проклЯтой ревностью  так гладко  шедшую операцию. ‹итовец,
выше Њихаила на полторы головы, сопротивлЯлсЯ, или, по крайней мере, пыталсЯ
не   допустить   Њихаила   до   слишком   грубого   применительно   к   нему
членовредительства,  но куда ему, истощенному  супругу ’атьЯны  Џивоваровой,
было тЯгатьсЯ  с тренированным в школе каратэ капитаном. Ќа  эту карательную
процедуру затратил  ‘инельский  не  более  трех  минут,  после чего  летчик,
несомненно,  недели  на  две  лишилсЯ  способности  как  поднимать самолет в
воздух, так и потакать желаниЯм ’атьЯны. ’атьЯна была оставлена  возле него,
с ней ЂракелЯн пригрозил разобратьсЯ  особо... ’онька осталась дома  тоже до
вызова,  "пока  проЯснитсЯ",  хотЯ  ей  и  был  обещан  изрЯдный нагонЯй  за
неправильное чередование стимулЯций и консерваций, а уж заодно и за блЯдство
в рабочее  времЯ. Њихаил же мчалсЯ  на  служебной машине, до того дежурившей
возле кафе "€вушка",  на Явочную квартиру  в  районе  Љузнецкого  моста, где
также,  вслед за нагонЯем  "за  пьЯнку  и  сучность",  должен  был  получить
дальнейшие инструкции.
     €бо длЯ группы  слежениЯ „жеймс и в  самом  деле мог оказатьсЯ потерЯн.
ѓде  и  кто  даст гарантии,  что проклЯтый  американец, оставивший  в  руках
ответственных органов фотографию  своего полового члена, не телепортировалсЯ
назад  в  таты?  Љамера  перехвата,  Ясное  дело,  бездействовала,  за  это
обслуживающий ее персонал мог  поплатитьсЯ  если  не головами, то московской
пропиской, -  да  что толку. …сли  же объект все еще находилсЯ  в Њоскве, то
оставалась возможность использовать группу Ђрабаджева и его  эс-бе, но ждать
от  них  большой оперативности, не  имеЯ понЯтиЯ о направлении телепортации,
врЯд ли  стоило. Љороче, времЯ вынужденного  бездействиЯ - из-за  преступной
небрежности в работе, проЯвленной мл. лейт. Џивоваровой, - лучше  всего было
использовать  длЯ  словесного  воздействиЯ на  всю  группу  слежениЯ.  €наче
говорЯ, на  то, чтобы отвести душу.  € ЂракелЯн,  исключив из числа караемых
только не вполне подотчетного ему “глова, со  вкусом взЯлсЯ  за разнос, ибо,
по счастью,  генерал ѓ.„. елковников  двумЯ часами раньше  отбыл  к себе на
дачу, а еще более высокое начальство лежало в перманентной реанимации, а еще
более высокое начальство лежало в таком  маразме, что и не совсем было Ясно,
на том оно свете или на этом.
     ’ем временем дюжий собаковод привел в коммунальную ’онину квартиру трех
здоровенных дворнЯг с телами лаек и мордами овчарок, провел их  в комнату  и
запер дверь. ’олстаЯ  старуха между тем стала колотить в  эту дверь ногами и
всем  телом,  требуЯ  выкинуть  собак, и, не добившись  ничего,  кинулась  к
телефону  общего  пользованиЯ  вызывать милицию.  Ћставив  эс-бе в  комнате,
собаковод вышел к  ней, щеголевато козырнул и приказал убиратьсЯ  в такой-то
матери. ‘таруха охнула и быстро слинЯла в свою конуру. Ђ эс-бе уже рыскали и
кружили  в  комнате  ’они,  обнюхиваЯ все,  к чему  мог  прикоснутьсЯ чертов
разведчик, весьма интимным образом обнюхиваЯ мрачную ’оньку и отчего-то друг
друга. —ерез считанные минуты они вылетели из комнаты, из квартиры, из дома,
оперативно  вывалЯлись в ближайшей  помойке  и, принЯв  вид обычных бродЯчих
собак, кинулись в разные стороны.
     Џоздним вечером, когда  стало Ясно, что  поиск ничего  не  дал даже при
помощи всех мобилизованных эс-бе, решилсЯ  полковник  ЂракелЯн на  последнюю
отчаЯнную меру. ‚зЯв с собой “глова, вошел он в бункерную лабораторию, встал
возле  постели  Њуртазова,  лежащего,  как  всегда,  с закрытыми  глазами, и
обратилсЯ  как  бы  к  нему,  глЯдЯ  прЯмо  в  буддийско-мусульманское  лицо
телепата:
     - ђоман ”едулов,  критик из  ‘ыктывкара, он же американский  агент, имЯ
неизвестно, засланный в  Њоскву с  помощью телепортации сутки назад, возраст
примерно тридцать пЯть, высокий, атлетично сложенный, цвет  волос каштановый
с проседью,  без  особых  примет,  в  одном  носке  на левой  ноге,  передаю
фотографии профиль и анфас! - ЂракелЯн мельком  глЯнул на фотографии „жеймса
и, выждав, когда покорный валек  “глова ухнул телепата  по лбу, продолжил на
хорошем английском  Языке,  довольно тихо:  - ѓосподин ”едулов, ваша  ставка
бита!  ‚ы  раскрыты! ‚аша  миссиЯ обречена на  провал! ‚ы  слышите нас?  Љак
видите, мы нашли вас в рекордно короткий срок! †дите нас! Њы близимсЯ!
     Ќо  „жеймс  ничего  не слышал,  ибо в  двухместном  купе  ему  досталсЯ
попутчик  самый  ужасный:  чуть  только залегши  на полку,  этот  лоснЯщийсЯ
читинский  хозЯйственник захрапел  так устрашающе, что  „жеймс был  вынужден
отгородитьсЯ от него тонким, но все же непроницаемым колпаком силового полЯ,
даром что из-за этого лишал себЯ способности к телепортации на неопределенно
долгий срок. Ќо очень уж спать  хотелось, и храпучий сосед не дал бы - вот и
спал „жеймс в силовом колпаке, вот и не слышал никаких устрашений полковника
ЂракелЯна. Ђ если бы и  услышал,  то не поверил бы ушам  своим: „жеймс верил
только инструкциЯм.


        6
     <i>ђазвращенный свет  в  поэте многое  грубиЯнством  считал,  но это  были
подлинные признаки великой души.</I>
     Ѓ.…ђѓ€Ќ.
     Џ“Љ€Ќ Ђђ•ЂЌѓ…‹ЋѓЋђЋ„‘Љ€‰

     Ћдним ‘. Ђ. Љерзон напоминал внешностью и характером видного полководца
времен ѓражданской войны ѓ. €. Љотовского (не столько его, сколько актера из
фильма  военных  лет  в  этой роли,  но  это неважно),  другим  - известного
писателЯ и  лауреата Ѓабаевского. Ѓыл он человеком толстым и огромным, голос
имел  красивый и  басистый,  что  немало способствовало его  популЯрности  у
многочисленных  слушателей: в областных органах безопасной государственности
‘оломон Ђбрамович вот уже сорок лет как вел семинар по творчеству Џушкина, с
некоторым, впрочем, перерывом накануне  смерти ‘талина - но об этом разговор
отдельный.  ‚ел  совершенно  безвозмездно,  -  как  говорил  он  кое-кому из
ближайших  друзей, "работал за  бесплатно и  цел осталсЯ тоже за бесплатно".
—уть ли не у всех работников  областных Ћрганов стоЯла на полке вышедшаЯ вот
уже  третьим  изданием книга  Љерзона  "Џушкин  вокруг нас"  - с дарственной
надписью автора. ‘ловом, монументальный ‘оломон был хорошо  устроен в жизни:
стар, жизнелюбив, но, правда, совсем одинок.
     ђодители по известным  причинам исчезли около  двадцать третьего  года.
‘оломону было тринадцать, только-только совершеннолетие.
     „евЯтилетнЯЯ сестра ђахиль да  сам ‘оломон - вот и все, что осталось от
семьи, едва ли не самой уважаемой в ‚олковысске, - и дом на Ѓульварной улице
с балконами, и даже собственное отчество, - как-никак единственнаЯ памЯть об
отце, но от нее уж не  денешьсЯ  никуда,  - давно  казались ‘оломону  чем-то
чужим  и  выдуманным. ‘оломоша не отчаЯлсЯ,  пошел работать, кончил вечернюю
школу, перебралсЯ в Њоскву, а там и университет  осилил.  Џоехал преподавать
русскую литературу  в  ‘вердловск.  Ѓольше  всего  на свете  любил Џушкина и
родную сестру; однако же сестра, не  спросившись,  прЯмо перед войной  вышла
замуж  за  другого  преподавателЯ  литературы, притом  за человека,  глубоко
‘оломону  мерзкого,  которого  звали  ”едор  ђоманов. ЌеприЯтен  был ђоманов
Љерзону  решительно всем  - от дурацких дипломов за  накарЯбанные на семенах
риса  статьи  Њичурина  до дурацкой,  неприличной  длЯ  советского  человека
фамилии. €бо  ‘оломон искренне считал, что всю  литературу в ђоссии загубили
ђомановы.  ‘естре  он  это  все  пыталсЯ объЯснить,  пока она  две недели  в
невестах ходила, потом перестал, отчаЯлсЯ.  Ђ она  взЯла да и умерла в сорок
четвертом,  когда сам  ‘оломон  на  фронте был, умерла,  а  перед тем родила
‘оломону  племЯнницу. ‚прочем,  иметь  племЯнницу по фамилии ђоманова Љерзон
тоже  не желал, и примирилсЯ с таким родством  лишь  через много лет, узнав,
что  ‘офьЯ давно не  ђоманова, а  ѓлущенко, даже  познакомилсЯ с ней и  стал
видетьсЯ, когда  повод  к тому был. ‚прочем, ђомановы, ѓлущенки,  даже самые
лучшие из  людей  - разве это были люди? ќто  были не  люди, а тени. —то они
понимали в Џушкине?
     Џушкиным ‘оломон  был болен, как горбун горбом, как слепец слепотой. Ќи
днЯ, ни секунды не  жил старый ‘оломон, с самой юности начинаЯ, без Џушкина,
без великого  своего  соотечественника.  —то-то  напутало в  довоенные  годы
рабфаковское сознание ‘оломона, сбило с панталыку такое недвусмысленное  имЯ
пушкинского  прадеда  - Ђбрам.  Ђ узнав,  что кого-то в  той же  семье звали
‘аррой,  а деда  Џушкина,  брата  его,  даже  кажетсЯ еще  кого-то -  ‹ьвом,
подсознанием   уверовал  ‘оломон,  что  Џушкин  -  еврей.   „аже  с   годами
разобравшись,  что тут в общем и целом к чему, убеждений своих не переменил,
ибо знал туго: эфиопы-то  - семиты! ’ак как же мы с ним не евреи? € веру эту
таил на  дне  души,  ни  с  кем не делилсЯ, и  не  было  в ђоссии  человека,
любившего Џушкина  чище и  бескорыстнее, чем ‘оломон. €менно - чище. ‘колько
шуму наделала  в Њоскве,  в  лучшем  литературоведческом журнале, объемистаЯ
статьЯ  ‘оломона  Љерзона   "Ћдна  баба  сказала...",  в   которой  ‘оломон,
отточеннейшими аргументами оперируЯ, камнЯ на камне не оставил от  легенды о
Якобы  донжуанских  подвигах  Џушкина.  ‚ первых же  строках  статьи  ставил
‘оломон  ребром  наиболее  жгучий  вопрос   пушкинистики:  уступила  ЌаталиЯ
Ќиколаевна „антесу или  нет? - и  сам же клал этот  вопрос на обе лопатки, в
архив,  как  решенный раз  и  навсегда.  €бо чего  же  проще? €зучив  письма
множества  женщин-современниц,  особенно  интимные,  отыскав полсотни мелких
упоминании  о  „антесе,  доказал ‘оломон  всю безграмотную безнравственность
постановки этого вопроса.  €бо не мог сей грЯзный убийца приносить жертвы на
алтаре  любви  за  неимением,   так  сказать,  скипетра,  ввиду   врожденной
приспущенности  своего  любовного  штандарта.  Љороче,  как  могла   ЌаталиЯ
Ќиколаевна уступить импотенту?
     Љак дважды два доказывал ‘оломон и то, что, помимо …лизаветы ‚оронцовой
и родной  жены,  были у  Џушкина еще только две, может быть три  любви, да и
только. €бо никаких прЯмых доказательств прочих свЯзей историЯ не сохранила!
Ќу и что, что сам писал о том, как  за ”икельмон в голом виде бегал? Ќо ведь
только бегал? Ђ  не  наклепал ли на себЯ? Ђ если и бегал, то догнал ли? Њало
ли что человек сам  на  себЯ наговорит, даже  в суде признание  еще  не есть
доказательство вины! Ђ было ли еще что - этого нам, граждане литературоведы,
знать не дано, мы  там со свечкой не стоЯли. Џоэтому и давайте  считать, что
не было ничего, что не доказано.
     ‘татью, правда,  печатать  не рискнули, лицемеры  проклЯтые,  побоЯлись
острую и  злободневную  тему  поднЯть, но о ‘оломоне  заговорили, и однажды,
проснувшись  поутру,  понЯл  ‘оломон,  что  стал знаменитым. ‘тали  печатать
другие его  статьи,  свЯзанные  с развенчанием других, менее острых легенд о
Џушкине.  Њного шуму наделала длиннаЯ  его повесть,  написаннаЯ  от  первого
лица,  по   которой  даже  –ентральное  телевидение   фильм  снЯло  -  "‚еду
следственный эксперимент", где рассказал пушкинист  Љерзон о том, как продал
комплект  "Ѓрокгауза и  …фрона", на вырученные  деньги поехал в Њоскву,  где
получил  после  долгих  хождений по  инстанциЯм разовый пропуск в  церковь у
Ќикитских ворот, где венчалсЯ Џушкин. “влекательно описаны были и  сторож  у
входа  в  церковь,  по нынешним  временам  приспособленную  под  лабораторию
исследованиЯ  Явлений  сверхпроводимости,  и   стол  длЯ  пинг-понга,  сразу
бросившийсЯ ‘оломону в глаза и отчего-то показавшийсЯ столом  длЯ рулетки, и
то, как дружно  сотрудники лаборатории, оставив самые  неотложные свои дела,
бросились помогать в проведении задуманного эксперимента в малом алтаре, где
венчалсЯ великий поэт. €бо Ясно было ‘оломону, что легенда о том,  что, мол,
при венчании  у  Џушкина упало  из рук  обручальное  кольцо  - не более  чем
злобный  вымысел,  по  гнусности  сразу выдающий сочинителЯ,  -  Ясное дело,
”аддеЯ  Ѓулгарина.  €  вот, при всем честном  персонале лаборатории,  провел
‘оломон   Ђбрамович  свой  исторический  эксперимент.  „остал  из   портфелЯ
приготовленную  еще дома  глубокую тарелку  и  высыпал в  нее  добрую  сотню
медных, тоже в  ‘вердловске еще заготовлены, обручальных колец. €звинилсЯ за
неполную чистоту  опыта,  но  добавил,  что удельный  вес меди  и золота  не
настолько  различен,  чтобы  существенно  повлиЯть  на  чистоту  опыта;  при
нынешней же госцене на  золото, он, пушкинист Љерзон, располагать подлинными
золотыми  кольцами  1830-го  приблизительно  года  изготовлениЯ все-таки  не
может. € торжественно, церемонно стал надевать на безымЯнный палец по кольцу
всем женщинам  в лаборатории. ‚сем надел - ни одно кольцо не упало. Џотом  и
всем  мужчинам  напЯлил,  все равно  еще  лишние остались.  ’оже ни  одно не
брЯкнулось. Џобедоносно ушел ‘оломон из церкви прЯмо в большую пушкинистику.
     †ил  Љерзон,  впрочем,  не одним  только  развенчанием легенд. Ќикто  и
никогда не  составлЯл картотеку ‚‘…• людей,  с которыми  общалсЯ или  мог бы
общатьсЯ Џушкин. ‘оломон составил ее и продолжал все времЯ пополнЯть. € всем
мыслимым  потомкам таковых людей, едва только отыскивалсЯ  заветный адресок,
писал ‘оломон задушевное письмо: нет ли чего о Џушкине? Ќа тысЯчу писем одно
приносило  результат - там  семейную легенду, тут  неизвестную остроту, вот,
глЯдишь, одной легендой меньше в пушкинистике становилось,  одной пушкинской
эпиграммой больше. Ђ  годы шли, сменЯлись  десЯтилетиЯ,  все меньше  находок
попадалось, но, против всЯких  ожиданий, были они  все весомей. Љак  бомба с
небес, рухнуло  на  пушкинистов ‘оломоново  исследование "Џушкин и ‹анской",
где  безупречно отточенными  аргументами  и неоспоримыми  фактами  доказывал
автор, что Џушкин и ‹анской - будущий муж вдовы Џушкина - скорее всего могли
быть знакомы!  ‚едь  тогда  - страшно подумать,  что  никто не понимал этого
раньше!  - становитсЯ  понЯтно, что ‹анской  женилсЯ на  Ќаталье Ќиколаевне,
исключительно руководствуЯсь чувством дружеского долга!
     ‚ел  ‘оломон  и  большую общественную  работу.  ‘тал  как-то  раз  даже
застрельщиком  большого  всесоюзного  движениЯ, проходившего под  лозунгом -
"Џушкин - длЯ каждого  города  и  села". €деЯ Љерзона  была проста: пусть не
останетсЯ  по  всей  ђуси  великой  ни  одного  города,  ни  одного  поселка
городского  типа,  ни  даже, по  возможности, ни одного  села без  памЯтника
Џушкину! €  впрЯмь  ведь  стыдно,  что ни в Љиржаче, ни  в  ‚ерхоЯнске,  ни,
скажем, в ’емрюке нет даже махонького памЯтника великому поэту. € поставлено
было по ‘оломоновой инициативе памЯтников и бюстов немало. ”ельетонов же его
о  неуважении  к  памЯти  Џушкина (встречалось, оказываетсЯ, и такое) просто
боЯлись.
     ‚рагов особенных не было, все знали, в каком учреждении ‘оломон Џушкина
по субботам проповедует. Ќе считать же врагом  ‹еньку Ѓерцова, -  ровесника,
поэтому  ‹еньку, а не  ‹еонида  ђобертовича, -  декана  факультета,  на коем
‘оломон  до выхода на пенсию  зарплату  получал:  раньше  это высокое  место
занимал ‘оломон,  но  в конце сороковых  попросили  его оттуда - брЯкнул  не
вовремЯ,  что  Џушкин  жене  письма по-французски  писал.  Ѓерцов,  конечно,
занимал   по   сравнению   с   Љерзоном   место   более   высокое   в   мире
преподавательском, но был - если сравнивать положение литературоведческое, а
не  деканское, -  по  сравнению с Љерзоном  сущей мелочью.  …го  приходилось
считать уж  скорей  другом,  чем врагом,  - столько лет было провоевано штык
против штыка на поле историко-литературоведческой брани. Ѓерцову не особенно
повезло в жизни, да к тому же был он в ней таким же одиноким стариком, как и
сам ‘оломон, -  и на литературной ниве тоже.  Ќиву он, впрочем,  выбрал себе
тощую  да  жилистую, всю  жизнь  исследовал  творчество  пресловутого  графа
•востова, даже составил том длЯ  "Ѓиблиотеки поэта", том этот все в планы не
ставили да не  ставили, даже удалось ему пЯток сочувственно-реабилитационных
статей  о  своем  кумире  в научных  изданиЯх  опубликовать, но  чуть только
пыталсЯ он из своих статей книгу сложить, как она кубарем летела на рецензию
к  ‘оломону,  ну...  и...  ‚прочем, как-то прожив семь десЯтков лет  с пЯтым
пунктом и без отсидки, продолжал читать лекции  Ѓерцов на  своем факультете,
рассуждал о русской литературе XIX  века в том духе, в каком полагалось, а в
последние годы - причем по инициативе ‘оломона! - стал ходить к последнему в
гости, поругатьсЯ и чаю попить.  € уж совсем было бы смешно ‘оломону считать
своим  врагом полоумного ‘тепана  с первого этажа, который, как рассказывали
ученики  в  семинаре,  раз  в  две  недели  отправлЯл  шпионское  донесение,
почему-то в Њинздрав,  о фанатической преданности ‘.Ђ. Љерзона Ђ.‘. Џушкину.
‘оломон в этом ничего плохого не видел.
     ‘оломон  не  скучал.  ‘ейчас, к  примеру, вел он  длинную  переписку  с
одесским  обкомом:  требовал  установки   в   Ћдессе   памЯтника   …лизавете
‚оронцовой.  ”ельетон в  центральной  газете "…е знал  Џушкин", - впрочем, в
рукописи фельетон называлсЯ "…го жену знал Џушкин", но не пропустили,  гады,
побоЯлись  народу правду  в  лицо  сказать, -  и так  уже  взбудоражил  этот
прекрасный  город. ‘оциологический опрос, ради которого  не поленилсЯ Љерзон
на  свои на кровные  скатать  в  Ћдессу,  недвусмысленно  показал,  что  99%
одесситов  полагают: памЯтник  ‚оронцову стоит за то, что его  жену...  м-м,
скажем...  знал  Џушкин.  €  вопрос  стоЯл совершенно  Ясный  и  длЯ  обкома
неудобный:  если  уж не убирать  памЯтник ‚оронцову, то  уж по крайней  мере
ставить полнометражный памЯтник его жене. Ђ деньги где?
     Ќемногим больше года  он вышел не пенсию и теперь мог  все  свое  времЯ
отдавать Џушкину без остатка. ‚от и сегоднЯ, вставши в шесть утра, сделал он
физическую зарЯдку,  облилсЯ  в ванной  ковшом холодной воды. †ил ‘оломон по
свердловским  понЯтиЯм  просторно,   в  однокомнатной  квартире  с   ванной,
совмещенной, конечно, - и с телефоном. ‘ел работать, написал четыре страницы
нового  исследованиЯ о городах,  которые мог  бы посетить Џушкин, - если  бы
Ќиколай Џервый, этот кровавый  ублюдок, отпустил бы гениЯ русской литературы
в поездку по европейским городам, - о тех отелЯх, где Џушкин вероЯтнее всего
остановилсЯ  бы,  о тех  исторических личностЯх,  с которыми  он,  вероЯтнее
всего, там повстречалсЯ  бы, как повлиЯл бы на их  жизнь  и  на  творчество.
ђабота шла споро, он как раз окончил описание возможного посещениЯ ‚еймара и
собиралсЯ,  в силу  особенностей  своей  музы,  не признающей географических
расстоЯний, начать  описывать  возможное  посещение  Љадикса - как  зазвонил
телефон, и оказались  на другом конце  провода племЯнница  ‘офа, а совсем не
‹енька, декан хренов, - как подумалось ему, прежде чем взЯть трубку. „олго и
по-семейному расспрашивала о  здоровье, ‘оломон  даже растрогалсЯ,  потом  о
работе, очень интересовалась  пушкинским  временем,  особенно  декабристами,
обстоЯтельствами восстаниЯ на ‘енатской, задавала  немного наивные вопросы -
к примеру, отчего это все так  внезапно случилось, - и когда он объЯснил ей,
что внезапно было не восстание,  а весть о смерти Ђлександра Џервого, сказал
ей также,  что  умер царь  Ђлександр, как точно теперь известно,  от  дурной
болезни, вообще все в этой  поганой династии  были  либо алкоголиками,  либо
английскими шпионами,  либо  наркоманами, либо импотентами, либо...  ‘оломон
чуть не  сказал "сектантами-скопцами",  но  что-то не  вспомнил  доказуемого
примера. ‘офа очень попросила дать ей почитать что-нибудь об этом периоде, и
еще ее зачем-то интересовал легендарный шарлатан ‘ерафим ‘аровский.  ‘  этой
последней просьбой ‘оломон помочь не  мог ничем, а  по остальному  имелось у
него  все что душе угодно  - с поправкой, конечно, на то, что  не все авторы
стоЯли  на истинно правильной точке зрениЯ.  „оговорились, что  она зайдет к
пЯти - когда он работать закончит.
     ‡а окном  вовсю летели желтые  листьЯ  - кончалсЯ сентЯбрь. џсное дело,
лезли в голову соображениЯ о "короткой, но дивной поре" (вероЯтно, из года в
год происходившей где-то в стороне от ‘вердловска, так или иначе, ‘оломон ее
сроду не видал),  а  также и о  собственной  осени,  о  наставшей творческой
зрелости.  Љерзон  чувствовал  себЯ  по-юношески  полным  сил.  ‘колько  еще
оставалось тем! Љому передать их? ѓде взЯть себе смену? ‘колько  талантливых
людей тратит  себЯ попусту: тот же  ‹енька, не занимайсЯ  он своей  чепухой,
сколько  мог бы интересного разыскать,  пусть не  на  магистральных  дорогах
пушкинистики, так хотЯ бы на проселочных. ‚от ведь тема,  например: на каких
лошадЯх, с каким  извозчиком  поехали Џушкин  с  женой после венчаниЯ? Љакой
дорогой  поехали?   Љак  вечер  провели?  —ем  потом   занимались?  ‘оломон,
размечтавшись,  уже видел в грезах некую книгу какого-нибудь своего ученика,
под  названием  "Ћдин  день  Џушкина",  а  надпись на ней  будет  непременно
дарственнаЯ,  такаЯ,  скажем:  "‚еликому  учителю -  недостойный  ученик"...
‘оломон оборвал себЯ на полумысли. Љак же. „ождешьсЯ от них.
     ‚ыглЯнул в  окно. ‚низу, невзираЯ на  сырость,  играли в домино местные
старики.  ‘оломон  узнал  кое-кого из соседей -  Ѓориса Ѓорисовича,  жившего
прЯмо над ним, инвалида, что-то там отморозившего себе  в  финскую кампанию,
во  времЯ превентивного  контрнаступлениЯ;  потом  полоумного  ‘тепана,  еще
братьев ’качевых  из соседнего двора, все уже дрЯхлые, все уже  непьющие под
угрозой  вовсе скапутитьсЯ,  и  все  же почти  все - даже не  его, ‘оломона,
ровесники,  все - моложе.  "ѓнилое  военное  поколение", - подумал  ‘оломон.
Ћн-то  тоже  прошел   войну  от  Њосквы  до   џсс  (там  демобилизовали   по
бюрократическим причинам), и никто  не посмел бы упрекнуть его за то, что ни
царапины  не получил: и  медаль  "‡а отвагу"  у него была  настоЯщаЯ,  и под
кинжальным огнем случалось  бывать, даже побрило его осколком снарЯда как-то
раз,  -  а вот вышел  из  всего этого ада  невредимым. Ѓерегла  судьба  его,
берегла длЯ великого и бескорыстного служениЯ делу Џушкина.
     ‚  воротах дома  поЯвилась  ‘офьЯ.  Ќеужели уже пЯть?  € в  самом деле.
‘оломон быстро сложил бумаги, сдвинул в стопку приготовленные длЯ племЯнницы
книги и  стал  ждать  звонка, стоЯ  в  прихожей.  ‘офьЯ вошла такаЯ же,  как
обычно, молодаЯ и  красиваЯ, хоть и  с  синЯками  под глазами,  натерпелась,
видать, от своего  муженька, он ведь пьет как сапожник, да и, не  ровен час,
может быть, и жену поколачивает. ‚ошла и села  в кресло за столом, он присел
напротив.  Џоговорили  - все о том же самом, о чем утром  по телефону, еще о
погоде  и  о здоровье.  ‘офьЯ на свое жаловалась, а ‘оломон свое хвалил  как
мог.
     -  Ќе  представлЯешь,  ‘офа, каким  молодым  Я  становлюсь к  старости.
ЉажетсЯ,  вот  взЯл бы сейчас переметную суму  да  посох кленовый, - даже  в
разговорной речи  не  мог  отрешитьсЯ  ‘оломон от  привычно-былинного  стилЯ
собственных писаний,  - и пошел бы, понимаешь, по ђуси, до самого  Љишинева,
до €змаила, все  бы села  да  веси обошел и  везде  бы  каждого  старичка да
каждого пионера спросил бы:  как  знаешь Џушкина?  Ђ  там, глЯдишь, народных
преданий о нем подсобрал  бы,  глЯдишь,  какие  подлинные факты  неизвестные
всплыли бы, а там и  засветилась бы  всЯ  жизнь  Ђлександра ‘ергеевича новым
дивным светом от любови всенародной, фактами  подтвержденной да документами,
а  с ней  бы и моЯ тоже заново засиЯла,  и не  так бы  мне  жалко  в  могилу
сходить, -  старик  всхлипнул  и  с  нежностью посмотрел  на висЯщий в  углу
большой,  маслом писанный  портрет, копию  с  картины  Љипренского,  и  чуть
заметно поклонилсЯ.
     - „а  что вы, дЯдЯ, в  самом деле, панихиду раньше времени заводите,  -
отозвалась ‘офьЯ, -  вам еще  жить и  жить.  ‚он,  книгу снова  выпустили, в
газетах пишут о вас...
     -  Џишут,  ‘офонька,  пишут, даже  не только  у нас,  а  вон  мне  и из
Њонтевидео вырезку  прислали. Ќе все, правда,  пишут, не  все  в нашем полку
пушкинистов  душой чисты и не  все мои работы  правильно понЯть могут.  ‚он,
баба какаЯ-то в  Љинешме объЯвилась,  такую гадкую статью в "‚ечернем Љиеве"
напечатала,  срам  сказать,  будто у ѓеккерена  мог быть роман  с герцогиней
‹ейхтенбергской. Ќет, ты только послушай, ересь  какаЯ, каким образом он мог
бы  с  ней  встречатьсЯ, когда... -  и  ‘оломон  поплыл  в  дебри  косвенной
пушкинистики, которые ‘офью нимало  не  интересовали,  за исключением одного
только аспекта. € она, выбрав  удобный момент, когда ‘оломон недобрым словом
помЯнул Ђлександра Џервого, вклинилась в стариковский монолог:
     - Ђ  что  это  Я там слышала  такое, будто царь не умер вовсе, а бороду
отрастил и в старцы подалсЯ?
     ‘лова  эти  неожиданно  вызвали у  Љерзона  приступ  хохота, постепенно
перешедшего в кашель, а по окончании кашлЯ - в злобное хихиканье.
     - Ћй, золотаЯ  ты моЯ девочка, знала бы ты только, чьЯ это брехнЯ, срам
рассказывать, великого русского, так сказать, писателЯ, графа ‹ьва ’олстого!
‡наешь, анекдот есть, как входит к нему лакей, кланЯетсЯ и  говорит: "Џахать
подано!" ‚от  так  и  тут вот - пахать...  ќто ему, графу, добрый царь нужен
был! —тобы хоть  задним числом он добрый был! Ќет, все  это, девочка  ты моЯ
золотаЯ,  доподлиннаЯ  графскаЯ  брехнЯ.  -  ‚незапно  посерьезнев,   старик
переменил  тон. - …сть, впрочем, косвенные свидетельства  того,  что легенду
эту он не сам выдумал.  Љак раз вот к примеру хотЯ бы даже Џушкина  возьмем,
он этой  самой историей тоже интересовалсЯ. Ќо тоже, сомнений не может быть,
только  из  тех  соображений,  что  любой  повод  посеЯть  в  умах  мысль  о
незак