        Ђлександр Џопов. ‚ дороге

---------------------------------------------------------------
     &copy; Copyright Ђлександр Џопов
     Email: PAS2003@inbox.ru
     Date: 14 Sep 2005
---------------------------------------------------------------


     ђассказ

        1

     ‚есной  капитан Џономарев принЯл в свою роту  целый  взвод новобранцев.
Љак только  пришли они  из  бани, с ребЯчливым, веселым шумом  ввалившись на
территорию  части  через узкую калитку  ЉЏЏ,  ротный велел им выстроитьсЯ на
плацу, а они нацелились в казарму, в тепло. Ќо капитан за двадцать  два года
службы  уже  был  научен:  если  сразу  не  возьмешь солдата в  руки,  потом
намучаешьсЯ с ним.
     -  ‡дравствуйте,  товарищи  солдаты,  -  произнес  капитан  и  подвигал
бровЯми.
     - ‡дравиЯ  желаем,  товарищ капитан!  - вразнобой  прозвучали нестойкие
голоса.
     - Џлохо. Ѓудем учитьсЯ. ‡дравствуйте, товарищи солдаты.
     ЏЯть раз его подопечным пришлось поздороватьсЯ. ‚се замерзли, - моросил
дождь,  пробегал  по  серой шинельной стене строЯ  холодный ветер. Ќекоторые
солдаты дрожали.
     "Ќадо погонЯть их по плацу. „лЯ порЯдку, - подумал капитан Џономарев. -
€ согреютсЯ. € поумнеют".
     - Ђть-два,  левой!  Џетров,  выше  ногу.  •орошо. ѓорохов,  четче  шаг.
Ђть-два, левой! Љру-у-гом! - командовал он.
     ЏроглЯнуло солнце, и капитану стало весело.
     -  ‚ыше  ногу, рЯдовой  ‘алов!  -  сделал  он  замечание  низкорослому,
крепкому  метису  тофу, подставлЯЯ лицо  солнцу  и  наслаждаЯсь  теплом,  но
притворЯЯсь  перед   подчиненными,  что  его   интересует  только   строеваЯ
подготовка. ‘алов сердито, коротко взглЯнул  на  командира и что-то невнЯтно
произнес.  Ћн  стал поднимать  ногу  ниже,  вроде  бы  с  неохотой выполнЯть
команды.
     - ђЯдовой ‘алов,  засыпаешь на ходу. Њожет, подушку  подать? -  пошутил
капитан.
     ‘олдаты засмеЯлись, а ‘алов покраснел и выкрикнул:
     - џ хожу нормально. Љому не нравитсЯ - пусть не смотрит.
     - ђота, стой! Ќа-ле-ву! ‘мирно! ђЯдовой ‘алов, выйти из строЯ.
     ‘олдат медленно вышел, но стал смирно, как того требует устав.
     -  ‡а пререканиЯ и разговоры  в  строю объЯвлЯю  нарЯд  вне  очереди. -
Љапитан подождал ответа, но ‘алов, склонив смуглую голову, вызывающе, тЯжело
молчал.  - ‚ам не Ясен  приказ? -  сухо спросил  капитан,  которого  сердила
независимость солдата.
     - …сть нарЯд вне очереди, - тихо отозвалсЯ ‘алов.
     - ‚стать в строй.
     - …сть.
     ’ак первый раз капитан Џономарев столкнулсЯ с рЯдовым ‘аловым.
     Џрошло несколько месЯцев. Џономарев присматривалсЯ к своему метису тофу
- кто-то  из родителей у него  был  русским.  Љапитана  раздражало  и  порой
сердило  вечно  унылое, желтовато-болезненное  лицо  ‘алова, его ссутуленные
плечи.  Ћн почему-то искал в его облике что-нибудь необычное. Љонечно, тогда
капитан не знал, что  ‘алов убежит, пройдет сотни километров по  бездорожью,
тайге до родного  села, но, кажетсЯ, капитан предчувствовал, что этот парень
должен отважитьсЯ на что-то отчаЯнное,  безрассудное, и поэтому, быть может,
присматривалсЯ к  нему. € однажды обнаружил это особенное. Љак-то  с группой
солдат капитан  выполнЯл боевую  учебную задачу. Џришлось заночевать в поле.
‘алов  задумчиво, затаенно сидел у костра. Њолчал, только изредка отвечал на
вопросы. Ћтсветы  огнЯ  плескались  на  его лице.  Ћн  рассеЯнно взглЯнул  в
сумрачную  даль, потом на ротного, и ротный  неожиданно открыл - или ему так
показалось,  -  то необычное,  что  искал: он подумал о бьющем из щели луче,
который нежен,  тонок, беззащитен; ломайте его, рубите, хватайте руками,  но
ничего с  лучом  невозможно  сделать,  и чтобы  его  победить - нужно просто
устранить  источник.  ’акой неожиданный  образ  пришел к капитану, когда  он
встретилсЯ  со  взглЯдом  ‘алова:  его  узкие,  азиатские  глаза,  казалось,
источали какое-то отчаЯнное упорство. ‚зглЯд был прЯмой, словно луч, но в то
же  времЯ мЯгкий, нежный,  незащищенный, и капитан  не  выдержал, отвел свои
глаза.
     ‘бежал  Њихаил ‘алов с батальонных  учений; накануне  капитан Џономарев
собрал  всю  роту,  чтобы,  как он выразилсЯ в себе, взбодрить,  поднакачать
солдат.
     ‘обрание шло  своим отлаженным чередом, и,  как приметил капитан, ‘алов
скучал,  отвернувшись  к  окну.  ‹ил  дождь,  на  синюшно  загустевшем  небе
сталкивались, сливались или разламывались на куски тучи. ‘олдаты засмеЯлись:
за  трибункой  стоЯл  рЯдовой  Џереверзев,  крепкий белоголовый  деревенский
парень,  и,  часто  моргаЯ,  всматривалсЯ  в  бумагу,  которую  он  смущенно
перебирал  своими  большими толстыми  пальцами;  он  читал о том,  что бойцы
покажут себЯ на учениЯх так, что ими будет гордитьсЯ родина. Ќо запнулсЯ:
     -  Њы  быстро  выведем из автопарка всю тухнику...  -  …го глаза  глупо
расширились, он близко к лицу поднес бумагу и еще раз прочитал: - ’ухнику...
     Ќесмело  взглЯнул на ротного,  -  это  он  написал ему  выступление  и,
видимо, из-за спешки допустил досадную ошибку.
     - Ќаверное, Џереверзев, технику, - подсказал ротный, подбадривающе,  но
все же строго улыбнувшись.
     - ’очно,  товарищ  капитан! -  засмеЯлсЯ  Џереверзев, потираЯ загорелую
плотную шею.
     ‡а Џереверзевым вышел ефрейтор Ѓогданов,  и красиво, долго, без  бумаги
говорил об армейской дружбе, долге и чести.  …фрейтор косил голубыми глазами
в сторону капитана, а тот слегка покачивал головой, словно говорил: "„а, да,
верно,  ефрейтор  Ѓогданов".  €  это  подбадривало  ефрейтора,  который  еще
надеЯлсЯ уволитьсЯ в запас  младшим сержантом. ‘обрание закончилось привычно
- тихо,  деловито,  спокойно. ‘олдаты по команде  вышли из душной комнаты, а
‘алов осталсЯ  на месте  и рассеЯнно  смотрел за  окно. Џо стеклам резко бил
дождь,  тучи  густо посинели, разрослись.  Љапитану  стало  почему-то  жалко
солдата, но, ломаЯ минутную слабость, он сурово сказал:
     - ‚сем выйти из комнаты.
     ‘алов покорилсЯ.
     ‚ четыре утра ротный вошел в казарму. Ћн был досинЯ выбрит, его сильные
мускулистые  ноги  облегали  начищенные до блеска Яловые  сапоги, словно  он
приготовилсЯ  к какому-то  важному торжеству. —етким, но тихим шагом, скрипЯ
новой портупеей, прошел в спальню, и в душную тишину ворвалсЯ его резкий, но
красивый своей бодростью и свежестью голос:
     - ђота, подъем! ЃоеваЯ тревога!
     Њгновенно  по расположению стали бегать заспанные  дневальные; дежурный
сержант, рупором подставив к губам ладони, кричал:
     -  ‚сем  строитьсЯ  возле ружейной  комнаты длЯ получениЯ  автоматов  и
противогазов!
     Љапитан  Џономарев  с  удовольствием  наблюдал за своими солдатами. €х,
представлЯлось, подбросило на кроватЯх при первых  словах его команды.  ’ела
подрагивали,  солдаты  так  сильно взволновались,  что не  могли, чувствовал
капитан, сколько-нибудь трезво оценить, что же происходит. Љаждый что-нибудь
искал, хватал, натЯгивал,  ругаЯсь или улыбаЯсь. Ќаполовину  одетыми  бегали
между  кроватЯми, натЯгиваЯ  гимнастерки и пилотки на ходу. ЃеспорЯдочно, не
по правилам намотав  на  ноги  портЯнки, выскакивали  в  проходы  и бежали к
ружейной  комнате, возле дверей которой выстроилась большаЯ очередь.  Ќо она
быстро  таЯла. ‘олдаты  забегали в  ружейку,  хватали  каждый  свой автомат,
противогаз и подсумок  с магазинами и буквально  вылетали на улицу, на  бегу
застегиваЯ ремень с подсумком и штык-ножом.
     ђотный  вышел  на улицу.  ‚ лицо резко ударил сырой холодный  ветер, но
свежесть приЯтно взбодрила голову. Џод ногами глухо хлюпала  грЯзь. ‘переди,
сзади, с  боков  он  слышал  тЯжелое  дыхание.  ‘олдаты,  звЯкаЯ  амуницией,
автоматом,  не особо  разбираЯ дороги, бежали  по  грЯзи, забрызгиваЯ себЯ и
друг друга.
     Џока  двигатели  прогревались,  капитан  Џономарев  присел   на   крыло
автомобилЯ отдохнуть. ‘нЯл  фуражку,  смахнул  с лица пот; холодок пощекотал
залысину.  Ќаблюдал  за  бегающими  по  автопарку  солдатами  с  канистрами,
наполненными  водой, с рукоЯтками, с  какими-то деталЯми  от  машин. Ќемного
пофилософствовал: прекрасно,  когда людЯм вот  так все Ясно, понЯтно, каждый
знает свое место и роль. Ќикаких лишних чувств не надо.
     - ‚ы готовы к построению в колонну? - спросил у него комбат Њиронов.
     - ’ак точно, товарищ подполковник.
     -   Њолодцы.  Ћпережаете  нормативы  на   восемнадцать  минут.  ‘тройте
радиостанции в колонну и - вперед!
     - …сть.
     Љапитану стало приЯтно и легко после слов комбата.
     - ‚ыезжай,  выезжай, не тЯнись! - поторапливал он водителей,  показываЯ
вытЯнутой рукой направление движениЯ.
     Љапитан  с  холодноватым,  строгим  видом  выслушал доклады  командиров
взводов  о готовности экипажей  покинуть техпарк. „вигатели шумно  работали;
под колесами  растекалась  грЯзь; резкий  свет прожекторов  слепил солдат  и
офицеров. ‘ улыбкой наблюдаЯ за бестолковой суетой  на соседних стоЯнках, на
которых  еще  и половину  автомобилей  не завели,  капитан Џономарев  не без
гордости подумал, что у него все идет замечательно; его рота первой выехала,
-  а   если  бы   война?  Љто  больше  пользы  принес  бы:   он   со   своей
требовательностью, порой непомерной взыскательностью  или  вон  те командиры
рот?
     Ћн выстроил колонну на центральной  дороге, запрыгнул в головную машину
и по  рации  дал команду трогатьсЯ. Ћстрый, как кинжал, свет фар  ворвалсЯ в
сырую   темноту,   моторы  мощно  взревели,  и   колонна  медленно,   словно
неповоротливое огромное животное, потЯнулась в степь, не  спеша, но уверенно
набираЯ скорость. —ерез три-четыре минуты автомобили уже на высокой скорости
ехали по  шоссе.  "ЊоЯ  рота  стала самой  сильной  в полку",  -  подумалось
капитану. Ћн себЯ чувствовал окрыленно, словно не ехал, а летел.
     ‚скоре прибыли на место.  Љапитан  выпрыгнул  из кабины и  -  замер: на
степь  и копошившихсЯ  возле автомобилей людей внимательно  смотрел  большой
красный солнечный  глаз,  и  капитану подумалось как ребенку,  что приподнЯл
из-за горизонта  свою огромную  голову разбуженный шумом великан и наблюдает
за  непрошенными  гостЯми.  ѓлаз  то суживалсЯ,  то  расширЯлсЯ -  над  ним,
подгонЯемые ветром, проплывали палевые вытЯнутые облака.  ‹учи  стремительно
неслись  в   тучную  темноту,  и   ночь  быстро  таЯла.  Љапитан  неожиданно
почувствовал  себЯ  маленьким  и  беспомощным перед  этим  широким  небом, в
котором -  как в  котле пенитсЯ, пузыритсЯ  кипЯток или  смола  - двигались,
расползались и  сталкивались искрошенные  облака,  перед этой распахнутой на
все  четыре  стороны  ангарской  степью,  в которой  было  таинственно тихо,
сумрачно. ‚дали  призрачно  курились  озера  и  болота.  "—удн<b>о</b>,  странно, -
подумал  капитан,  -  мне вдруг  показалось,  что  всЯ моЯ  жизнь,  все  мои
волнениЯ, тревоги и  беды - какаЯ-то мелкаЯ,  несерьезнаЯ и даже эгоистичнаЯ
суета в сравнении с тем, чем и как живет степь с небом. “ них  - как  бы это
правильно сказать? - настоЯщаЯ, нужнаЯ, красиваЯ, что ли,  жизнь,  а  у менЯ
как-то все мелковато, искусственно... Ќо -  прочь, прочь лирику!" - велел он
себе.
     ‘олдаты   быстро,   слаженно   разворачивали   станции:   устанавливали
двенадцатиметровые  антенны,  протЯгивали  телефонные  кабели  к  командному
пункту,  запускали  "движки"  -   дизельные  электростанции,   -   монотонно
заработали   в  холодных   кунгах   обогреватели.   ‚ключили  длЯ   прогрева
радиорелейные  станции  и  аппаратуру дальней свЯзи.  —асть  роты,  выполнЯЯ
боевое учебное задание, расположилась в тридцати километрах севернее; с ними
нужно было установить свЯзь.
     Љогда  солдаты разворачивали  радиостанции,  капитан  Џономарев ходил и
считал  их, - он уже давно себе сказал: за солдатами надо  смотреть в оба, у
них в голове один ветер. Ќо  капитану все же было неприЯтно от таких мыслей,
и он никогда не высказывал их вслух.
     Ќеожиданно недосчиталсЯ троих. …ще раз, но тщательно, пересчитал.
     - Ќету! - досадливо сжал он за спиной пальцы. Џодал команду строитьсЯ.
     - ѓде самовольщики? - строго спросил у роты.
     ‘олдаты молчали. Љапитан приказал взводному:
     - ‹ейтенант џценко, пожалуйста, просмотрите все радиостанции.
     ‹ейтенант, молодой, тонкий, вздохнув, выполнил приказание.
     - Ќикого нет, товарищ капитан.
     - —то ж, будем ждать, - спокойно сказал ротный, догадываЯсь, куда могли
уйти солдаты, - скорее всего за спиртным в ближайшую деревню.
     ЏростоЯли полчаса. ‚се озЯбли под сырым ветром. Љапитан тоже мерз, но с
невозмутимо-спокойным  лицом  прохаживалсЯ  перед  строем, закинув  руки  за
спину. Ћн знал, что к выполнению боевой задачи рота должна  приступить через
три часа,  а пока, решил он, можно  повоспитывать солдат, чтобы потом другим
было неповадно бегать в  самоволки. Ћн встретилсЯ глазами с ‘аловым, который
угрюмо смотрел вдаль.
     Ќеожиданно ‘алов шагнул из строЯ.
     -  ‚ы  куда,  рЯдовой  ‘алов?  -  удивилсЯ  капитан  так,  что  у  него
расширились глаза.
     - џ? -  Ѓыло очевидно, ‘алов с трудом понимал, чт<b><i>о</i></b> и  зачем совершил. -
’ак, - шевельнул он плечом.
     - Ќе понЯл.
     - ‡амерз. - € вернулсЯ в строй. Љапитан покачал головой, но промолчал.
     ‡ачернели  в  степи  три  человеческие  фигуры.  Ћни  брели согнувшись,
воровато.  Љапитан отпустил  роту  и  пошел  самовольщикам навстречу. Ќичего
постороннего у них не оказалось; но опытный капитан направилсЯ по их следу и
под кочкой в  грЯзи нашел бутылку. Ћ случившемсЯ  вышестоЯщему начальству не
доложил - зачем  пЯтно  на роту,  но провинившихсЯ заставил рыть большую Яму
длЯ бытовых нужд.
     Џо рации капитан узнал,  что  в  его  роту, как лучшую  в  полку,  едет
генерал  из   штаба  армии.  ‚зволнованный,  испуганный  капитан  забежал  в
офицерский бункер.
     -  ’оварищи офицеры!  - подал команду лейтенант  џценко,  поднимаЯсь  с
лавки и поправлЯЯ гимнастерку и портупею.
     -  ‚ольно, вольно,  - махнул рукой капитан и тЯжело  сел своим широким,
полноватым  телом   на  лавку  так,  что  затрещали  доски.  Ћфицеры  слегка
улыбнулись в сторону.
     -  ’оварищи  офицеры,  к нам  едет  генерал  Љравчинский,  - кажетсЯ, с
испугом сообщил  он и оглЯдел всех офицеров: как на них подействовало  столь
важное известие.
     - Њы уже знаем,  - улыбнулсЯ худощавым лицом  џценко, предлагаЯ ротному
стакан горЯчего чаЯ, - и готовы к встрече.
     -  ѓо-то-вы?!  - встал капитан. -  „а вы, голубчики, Я вижу, ни разу не
встречали генералов, а Я уже бит ими и знаю, почем фунт лиха.
     -  „а  успокойтесь, товарищ  капитан,  -  улыбалсЯ  џценко,  размешиваЯ
ложечкой чай.  - ‚се станции развернуты, готовЯтсЯ к работе. Џокормим солдат
и начнем устанавливать свЯзь.
     - Џойдем -  глЯнем,  - низко  надел  фуражку капитан и  быстро вышел из
бункера.
     Џодошел  с  офицерами к первой  станции, - хлопнул себЯ по перетЯнутому
ремнем животу, строго сказал:
     - ‚ы посмотрите на этих  самоуверенных молодцов: они говорЯт, у них все
отлично  и генерал  ни  к  чему не  прикопаетсЯ.  Ђ вон что? - указал  он на
оцарапанный  бок автомобилЯ  и на слегка  погнутое крыло. - Ђ  вот?!  - Ћн с
усилием  -  мешал живот  - присел  на  корточки и указал  пальцем на грЯзные
колеса  и  забрызганное  глиной  днище.  -  „а  вы  грЯзью  заросли  по уши,
голубчики, а говорите, готовы.
     - Ќо позвольте, Ђлексей €ванович, ведь  дождь, сырой снег, кругом лужи,
грЯзь, дороги -  сплошное  месиво.  Ђ мы не по  воздуху  летаем,  - возразил
џценко,  краснеЯ.  Ћстальные  офицеры  напрЯженно  молчали.   "Ќе  хотЯт   с
начальством  вздорить, -  удовлетворенно подумал капитан  Џономарев. -  „а и
постарше они мальчика џценко".
     - ѓенералу  нет  дела  до грЯзи, - притворЯЯсь  разгневанным  на  слова
лейтенанта,   глухо   сказал   капитан.   -   ‚  армии   все   должно   быть
перпендикулЯрным, параллельным и сверкать, как пасхальное Яичко. џсно?
     ‹ейтенант џценко молчал, прикусив губу.
     -  ‚озле  машин  не должно  быть  ни одного  большого  комка, ни  одной
травинки. “брать,  подмести, выскрести. “ложить  аккуратно, - поддел капитан
носком сапога телефонные кабели, которые  тЯнулись от станций  к  командному
пункту.  - „аю вам, товарищи  офицеры,  на  исправление  положениЯ  тридцать
минут. –арапины на всех машинах должны быть закрашены.
     ‹ейтенант џценко рассердилсЯ:
     - ’оварищ капитан, Я не понимаю, зачем устраивать показуху?
     Љапитан  Џономарев   тЯжело   вздохнул,  дружески   потрепал  за  плечо
насупившегосЯ взводного.
     - ‡наю, что показуха,  но как быть? Џриедет генерал, увидит беспорЯдки,
и  начнут   нас   потом   всюду  склонЯть:   "Љапитан  такой-сЯкой,   џценко
такой-растакой". ѓод или  два будут мурыжить. Џо должности не  продвинешьсЯ.
Џоверьте  мне, лейтенант, - Я попадал в такие  закавыки.  Ќе хочу, чтобы  вы
надолго остались в должности взводного. Љакой-нибудь штабной генералишка вам
вдруг  всю обедню  испортит,  а вам надо расти. Ќу, не сердитесь.  Џостройте
свой взвод и дайте задание. „обра вам желаю, поверьте.
     Ћфицеры подали  команды строитьсЯ своим взводам. ‘олдаты, выпрыгиваЯ из
теплых  станций,  неохотно  сходились,  ворчали, огрызались со  взводными  и
сержантами.
     -  Љогда   кончитсЯ  эта  идиотскаЯ  жизнь?  -  донеслось  до  капитана
Џономарева, но он притворилсЯ, будто не услышал.
     ‘олдаты принЯлись за  дело.  Њахали лопатами,  и  вскоре  пот струйками
растекалсЯ по их лицам.  Љапитан  несколько раз  взглЯнул  на  ‘алова, -  он
работал  вЯло  и,  кажетсЯ,  наблюдал   за  тучами,  бесконечными  колоннами
тЯнувшимисЯ  с севера. Ћни закрыли солнце, которое успело  робко прыснуть на
землю  лишь  горсть Ярких лучей,  словно подразнив людей обещанием  тепла  и
света.
     Љ командному пункту подкатила чернаЯ "‚олга",  из нее неторопливо вылез
высокий,  сутуловатый генерал  лет сорока  пЯти.  Ћн  был  из  штаба  армии,
занималсЯ картографией, искренне жалел, что лет десЯть назад оставил полк, в
котором был командиром, и  перешел в штаб на  чиновничью должность. ‚ район,
где проходили учениЯ, он попал случайно, по стечению обстоЯтельств: генерал,
который должен был инспектировать роту Џономарева, заболел, и начальство, не
найдЯ ему  замену из  специалистов, попросило  поприсутствовать  на  учениЯх
Љравчинского.
     Џономарев быстро вышел  из  теплушки навстречу  генералу;  разбрызгиваЯ
сапогами  грЯзь,  строевым  шагом направилсЯ на доклад. ЏоскользнулсЯ,  чуть
было не упал, фигура туго вздрогнула. „оложил четко и громко. ѓенерал крепко
пожал руку капитана, спросил, как себЯ чувствуют солдаты.
     - Џрекрасно, товарищ генерал. ѓотовы к выполнению боевой задачи.
     - Ћчень хорошо. Џостройте личный состав.
     - …сть!
     —ерез  несколько  минут  солдаты и  офицеры стоЯли в  три шеренги перед
генералом, на которого было любопытно посмотреть вживе, тем более  послушать
его.
     - ’оварищи  офицеры  и солдаты, - начал генерал, - родина доверила  вам
сложнейшую боевую  технику. Ќи  одна страна мира не имеет такое  совершенное
вооружение  у  своей армии,  как у нас, таких  дисциплинированных  и дружных
солдат...
     ѓенерал  выступал долго,  ему  нравилось говорить  возвышенно.  ‚начале
собравшиесЯ были напуганы  приходом столь необычного гостЯ, но,  слушаЯ его,
заскучали.  ЋзЯбших  солдат,  наконец,  распустили   по   станциЯм.  Љапитан
Џономарев  случайно  встретилсЯ  взглЯдом с ‘аловым, и  его неприЯтно задело
унылое, но строгое лицо солдата.
     ѓенерал задержалсЯ недолго; уезжаЯ,  пообещал капитану,  что  его  рота
обЯзательно будет отмечена. Љапитан  Џономарев был счастлив: не так уж часто
офицеру  доводитсЯ получить  благодарность из штаба армии. ‘амой  армии!  Ћт
генерала!
     Ќо в  обед  к  ротному  подошел  лейтенант  џценко  и тихонько,  как-то
виновато сообщил, что рЯдового ‘алова нигде нет.
     €скали  час, два,  три.  Ќаступил  вечер. Џришлось капитану  Џономареву
доложить  о чрезвычайном  происшествии командиру батальона,  - в  телефонную
трубку услышал:
     - ‚ твоей роте, Џономарев, черт знает что творитсЯ!
     Љапитан Џономарев с трудом промолчал, сжал губы.
     —ерез сутки об исчезновении солдата уже знали в штабе армии. ‚ полк и в
роту капитана Џономарева  приезжало несколько комиссий. ‚место благодарности
за учение он получил выговор. "Љак Я зол на этого молокососа! - тЯжело думал
он. - џ лично верну его в полк  и - отдам под суд. Ћпозорил роту,  батальон,
полк! Ђ казалось бы, чего  ему, паршивцу, не хватало: накормлен, обут, одет,
сон  восемь  часов,  -  все  длЯ нормальной жизни.  Ќу,  случались  какие-то
пустЯковые трудности, но  не вечно же им  быть - каких-то два года. Џопадись
он мне - выпорю, как отец!.."

        2

     Ќочным поездом  капитан Џономарев  приехал  в  Ќижнеудинск; добралсЯ  в
потемках до аэропорта, который находилсЯ за городом. Ќа дверЯх вокзала висел
большой  амбарный  замок. ‘ раздражением  и досадой  узнал,  что самолеты  в
поселки ’офаларии не летают уже два днЯ, потому что погоды не было. “куталсЯ
в плащ-палатку, расположилсЯ длЯ сна на скамейке и порой шептал:
     - Џопадись ты мне, стервец!
     ‚озле  вокзала  уже  было  много  навесов и палаток;  полыхали во  тьме
костерки; кто-то  стал петь, беспорЯдочно, но звонко  наигрываЯ  на  гитаре.
Љапитан Џономарев прикрикнул:
     - ќй, хватит возгудать!
     - ‹ежи, мужик, пока лежитсЯ, - ответили ему баском.
     Ћн укуталсЯ плотнее.
     ‚есь  следующий  день  прошел в томительном  ожидании.  ‘нова  пришлось
заночевать на улице.
     ‚ылететь удалось лишь на четвертые  сутки. ђЯдом с капитаном в самолете
сидел низкий молодой тоф по имени ‚иктор; он  возвращалсЯ из командировки  и
часто грустно вздыхал.  Љапитан был в гражданском костюме,  и ‚иктор, ничего
не подозреваЯ, поделилсЯ с ним своей бедой:
     - Ѓратка мой, Њишка, из армии, змей, убежал, э-хе-хе... дезертировал. -
Љапитан понЯл, что ‚иктору мучительно-неприЯтно было произнести это слово. -
’ри днЯ молотил  из-под  Љидыма. ’олько  тайгой, на дорогу боЯлсЯ  выходить,
поселки  обходил. …л что  попало. Ќеделю назад  нарисовалсЯ у нас,  э-хе-хе.
‚есь оборванный,  босиком, худющий - просто скелет. "’ы чего?" - спрашиваю у
него.  "‘оскучилсЯ  по вам, братишка, по  ѓоворуше", -  и заплакал, дурачок.
"‘бежал,  что ли?" -  "Ђга. Ќе выдержал. ‘ильно  домой  тЯнуло".  ќх, дурак!
‘удить, поди, будут. „исбат схлопочет. ќх-эх! Ђ ведь Я тоже убегал из армии,
но боЯлсЯ - сам возвращалсЯ. ’Януло в ѓоворушу, страсть как тЯнуло. Ћт тоски
все выворачивало внутрЯх...
     -  ‚ыворачивало  у  вас!  -  недовольно  сказал  капитан  Џономарев.  -
‹ень-матушка приласкала, вот и бежите. ’рудов, испытаний боитесь.
     ‚иктор,  зачем-то  прижмурившись,  пристально  посмотрел   на  капитана
Џономарева, почесал у себЯ за ухом и как-то буднично, не удивленно произнес:
     - €з части вы. ‡а Њишкой, э-хе-хе.
     - ‡а Њишкой, за Њишкой, - нахмурил брови капитан Џономарев.
     Џодлетали  к  небольшому  поселку  ѓоворуше.  ‡а  иллюминатором  широко
предстала большаЯ с залысиной гора, которую венчала тонкаЯ скала-палец.
     - ‘трела  Ѓурхана - тофского бога, - сказал ‚иктор  капитану. - Ћднажды
он разгневалсЯ на людей, что много соболЯ побили, пожадничали, да и пустил в
них свою гигантскую стрелу. -  ‚иктор усмехнулсЯ своим смуглым,  обветренным
лицом:  - Џромазал старик - три километра  до  ѓоворуши  не долетела стрела.
’еперь торчит, напоминает - не жадничай.
     Љапитан   Џономарев   думал,   всматриваЯсь  в  тайгу   и  горы:  "ќкий
удивительный  народ: Я  еду  арестовывать  его родного  брата, а  он хотЯ бы
чуточку  обиделсЯ  на  менЯ!  Ѓудто бы  рад моему  приезду. ЌаивнаЯ,  свЯтаЯ
простота!"
     ‘амолет  обогнул залысину  и упал  в  туман  темного, широкого  ущельЯ.
Џронеслись над крышами поселка и мЯчиком подскакивали по травЯнистому узкому
полю.
     Њоторы затихли, пассажиры выбрались  на траву.  Ѓыло  холодновато, хотЯ
стоЯл  август. Љапитан разминал  ноги, озиралсЯ, покачивал головой: медвежий
угол, глухомань!  ‚зглЯд  сразу выхватил  две скалистые горы,  которые круто
уходили к небу, и они так  велики, что на четверть закрывали собою небосвод.
Џод обрывом по  валунам  и галечнику неслась река ѓоворуша,  и казалось, что
она и  впрЯмь  говорила, очень быстро,  спешно, неразборчиво. ђека пенилась,
круговертилась  на глубинках и вскоре прЯталась за ближайшую сопку, словно -
отчего-то подумалось капитану Џономареву -  обиделась, что люди не понЯли ее
говора.
     Ђэропортом  -  или вокзалом  - была  большаЯ бревенчатаЯ изба  с  тремЯ
амбарами; в  щелистом сарае мерно работал дизель.  •олодно  было так, что  у
капитана замерзли руки и по телу прошел озноб. Ќо капитан восхищен и немного
растерЯн.
     …го  и  ‚иктора  встретила  сестра  дезертира  ‹юдмила   -  смуглаЯ,  с
узковатыми азиатскими глазами,  но прЯмым  носом.  …й около сорока  лет, она
низкаЯ, пухловатаЯ. Љапитан  отметил, что брат и сестра мало схожи  внешне -
‚иктор худой, костистый, с длинной шеей.  Ќо все же  они очень похожи.  "—ем
же?  -  хмуро всматривалсЯ  капитан в обоих.  -  Ќаверное, вот  этим добрым,
простодушно-улыбчивым  взглЯдом.  —то-то детское в  них.  Ќо  - оба смуглые,
загорелые, и чувствуетсЯ, что терты жизнью".
     Љапитан   хмуро  представилсЯ  ‹юдмиле  и   поздоровалсЯ  с  ней  тугим
полукивком;  но  ему  сразу стало  неудобно за  свое  поведение, и  он низко
наклонил лицо.
     ‘грузили рюкзаки, сумки на телегу, в которую  был впрЯжен крупный  конь
тЯжеловоз.  ‚ руках ‹юдмилы свистел бич, и телегу  с грохотом подкидывало на
ухабах. Џо дороге капитан узнал, что вчера Њихаил куда-то скрылсЯ.
     - ‚идать,  предчувствовал, что приедут за ним, - поЯснила ‹юдмила. - Ќо
дальше оленьего стойбища он не уйдет, там будет жить.
     -  Џоутру,  товарищ   капитан,  направимсЯ  туда,   -  добавил  ‚иктор,
затЯгиваЯсь дымом крепкого самосада. - ’ри-четыре днЯ пути.
     Љапитан с неудовольствием подвигал бровЯми, но промолчал.
     ‹юдмила и  ‚иктор жили в  одном  доме - в доме родителей, которые давно
умерли. Ѓрат был холостым, а у ‹юдмилы муж утонул в ѓоворуше три года назад.
•озЯйство  у них было небольшим  -  сам  дом  барачного типа  на три  семьи,
избушка, сарай, недостроеннаЯ  банЯ, сотки в две огород с кустами картофелЯ,
но густо заросший травой, имелись корова, конь и олени. ‚вели гостЯ в дом  -
большие ветвистые рога марала встретили его в прихожей; по беленым, неровным
стенам  висели  трЯпичные коврики  с идиллическими сценами  -  с  русалками,
лебедЯми,  пышной  южной растительностью. Ќа крашеном полу лежали самотканые
пестрые  дорожки, сработанные  из  лоскутков.  €з  мебели  был  рассохшийсЯ,
покосившийсЯ шифоньер, две кровати, грубой столЯрной работы стол и несколько
табуреток. "Ќ-да, бедновато", - потер небритую щеку капитан Џономарев.
     ‹юдмила  накрыла  во  дворе на  стол. Ќажарила  две  сковороды грибов с
картошкой. ѓрибов в ѓоворуше так много, что, выйдешь за ограду, буквально за
несколько минут  можно насобирать ведро. Љоров обычно на весь день  или даже
на всю  ночь выгонЯют со двора, они бродЯт  по  ближним пролескам и кормЯтсЯ
грибами. Џастухов нет, но коровы в свое времЯ приходЯт доитьсЯ.
     ’олько  сели  за стол  -  за оградой  замычала  Ѓуренка, словно сказала
хозЯйке:  вставай.  ‹юдмила  быстро  подоила  и  поставила на стол  банку  с
молоком.
     - ѓрибное,  таежное,  - с гордостью сказал ‚иктор, наливаЯ гостю полную
кружку.
     Љапитану  Џономареву были симпатичны  ‹юдмила и ‚иктор, но он почему-то
водил бровЯми, грубо, громко прикашливал, не заговаривал и отмалчивалсЯ. …му
минутами казалось, что он должен,  просто обЯзан показать ‹юдмиле и ‚иктору,
что они  брат и сестра дезертира, как бы сказать им: "‡найте свое место". Ќо
в душе  капитана  Џономарева -  и он Ясно  это  почувствовал - начало  расти
что-то  новое длЯ  него,  нежное, даже  печальное, которое  пока  еще робко,
неуверенно  тЯнуло  и звало его к иным  поступкам,  мыслЯм и переживаниЯм  -
простым, открытым и добрым.
     ‚иктор предложил  капитану выпить  браги,  но он отказалсЯ.  Џосидел за
калиткой  на  лавке,  смотрел на сельчан,  которые  здоровались с  ним  даже
издали.  Џришли  с  посиделок сыновьЯ  ‹юдмилы -  Џетька,  ‚овка  и  ѓлебка.
Џроголодались, накинулись на выставленную матерью еду. ‚ыпивший ‚иктор ругал
их, раскачиваЯсь на тонких ногах:
     - Џоздно  пришли, пистолеты!  ѓде  мой  бич - Я вам  всыплю  по  первое
число...
     - Ѓудет тебе,  ‚итЯнЯ, - сказал ‚овка, самый взрослый, крепкий, высокий
подросток с большой кудрЯвой головой. Ћн придерживал неуверенно стоЯвшего на
ногах своего дЯдю и пыталсЯ увести его в дом. - Њы уже девчонок щупаем, а ты
нас ругаешь.
     -  –ыц!  †иво  спать! - прикрикнул  ‚иктор, но капитану Џономареву было
понЯтно, что незлобиво, а длЯ порЯдка.
     Њальчики забрались  на  крышу  избушки,  на  которой находилсЯ сеновал.
„олго  шуршали,  смеЯлись;  ѓлебка  повизгивал  и жаловалсЯ матери  - братьЯ
щипались. Њать  ругала и  ѓлебку, чтобы  не  жаловалсЯ, и братьев, чтобы  не
обижали малого.
     ‚иктор раскачивалсЯ на стуле, обхватив голову руками, и стонал:
     - ќх, братка, братка...
     Љапитану  Џономареву  приготовили постель в  избе, но  он по  скрипучей
лестнице взобралсЯ к мальчикам на сеновал. Ћни уже спали. ЌакрылсЯ  огромным
тЯжелым   тулупом.  ‡апахи   овчины  и   сена  отчего-то  волновали.  ‘тоЯла
невероЯтнаЯ, кондоваЯ тишина. Љрыша  перед  глазами  дырЯваЯ, видны  звезды.
Џокой  и  тишина вселенского мира, казалось, вливались в сердце капитана,  и
ему почему-то не  хотелось думать,  что  где-то проходит  суетливаЯ,  шумнаЯ
жизнь, что где-то  его ждет казарма  со своими порЯдками,  уставом,  ровными
рЯдами кроватей, замершим по  стойке смирно  дневальным, горластым сержантом
дежурным. Љапитану хочетсЯ  думать только о  чем-то спокойном, неторопливом,
но важном,  нужном. Ћн  неожиданно почувствовал, что прежние его  служебные,
житейские заботы были какими-то мелкими, суетными; но ему все же было обидно
так думать и чувствовать.
     “ходЯ в эти свои ощущениЯ и чувствованиЯ, он почему-то вспомнил рассказ
‹юдмилы: недавно за столом зашла речь о брате-дезертире, и ‹юдмила вспомнила
случай из прошлого. ‹ет, сказала она, пЯтнадцать назад это произошло: семеро
мальчиков,  среди  них  был  и  Њихаил,  тофов и  русских, сбежали  зимой из
интерната,  в самые лютые морозы. ‚  ѓоворуше  была лишь начальнаЯ  школа, и
всех подростков  на учебу  увозили в Ќижнюю Ќигру  или еще  дальше.  „ети не
хотели уезжать из ѓоворуши,  плакали в аэропорту.  ‘емеро под Ќовый  год, не
дождавшись начала  каникул, сбежали. Џрихватили несколько булок хлеба и ножи
- на всЯкий случай; пешком направились в родную  ѓоворушу, - а это около ста
километров  дремучего бездорожьЯ  с сильным морозом и  хиусом  - слабым,  но
ледЯным  ветром  с  севера. ђебенок склонен жить чувствами и ощущениЯми; его
оторвали от  родины, от  матери  и  отца, его  не понимают в  интернате, там
многое  было длЯ него  чуждым.  Ќа  беду мальчиков наказали  за  то, что они
неаккуратно  заправили  кровати  и  отказались   подчинитьсЯ  воспитателю  и
директору. Џошли по руслу ѓоворуши, - дорога была вернаЯ, но в одно буранное
утро мальчики  нечаЯнно свернули с  правильного пути, стали продвигатьсЯ  по
какому-то  притоку. ‚ернулись,  однако очутились совсем в незнакомом  месте.
„олго  плутали. Љ вечеру покрепчал  мороз. Ќочью набрели на зимовье; у двоих
прохудились  валенки, и они  отморозили  пальцы на ногах. Ћсталась последнЯЯ
булка хлеба да  на веревочке в зимовье висел  небольшой  кусочек сала: закон
тайги -  уходЯ, что-нибудь оставь  поесть. Ќатопили  печь,  разделили  хлеб:
хочешь - ешь, хочешь - припаси на потом. ‚сю ночь невдалеке подвывали волки.
     “тром ребЯта думали: идти или нет? Ќо куда?
     „ва  днЯ просидели  в  занесенном  снегом зимовье; хлеб и  сало  съели.
Љто-то  самый взрослый из них  сказал: "‚се, пацаны, хана: нас ждет голоднаЯ
смерть". …му  ответил  Њиша  ‘алов: "†ивы будем - не  помрем. Ќадо идти".  -
"Људа?!" - крикнул отчаЯвшийсЯ.
     ђешили жребием выбрать направление: четыре стороны - четыре  лучины  со
словами "север", "юг", "восток" и "запад". ‚ытЯнули на запад. Ќо трогатьсЯ в
путь было страшно, и просидели в теплом зимовье  еще день. Ќо голод мучил, -
надо было все же идти.
     ‘утки продвигались по сопкам и марЯм, вторые. €ссЯкали силы. Ќеумолимый
хиус, казалось, в кровь  резал лицо. "‚се, - подумали беглецы, -  помрем, не
дотЯнем".  ‡абрались  на какую-то сопку, глЯнули  вниз -  а  вдали вьетсЯ  к
пасмурному небу густой дым из труб.
     - ѓоворуша!
     “дивились сельчане:
     - Ђ если другое направление выбрали бы? Љаюк был бы вам, пацаны! € надо
же, так повезло.
     - Ќет,  -  говорили  старые тофы, - Ѓурхан  им помог: сначала помучил в
тайге, чтобы не  были  такими  безрассудными, а  потом  выручил. Ћн - добрый
старик. ‚идит: тофов и так мало на земле.
     ‹юдмила говорила, что ее дети учатсЯ в интернате, в городе, но не хотЯт
там оставатьсЯ. —астенько пугают ее:
     - ‘бежим. ‚от увидишь!
     Њатери тревожно.
     Џод  боком  капитана Џономарева сопели  набегавшиесЯ за  день мальчики.
"Ћбыкновенные  пацаны, -  думаетсЯ ему. -  Ќо и те, семеро  с Њихаилом, тоже
были обыкновенные... џ, похоже,  перехожу постепенно на сторону Њихаила.  Ќе
хорошо это, очень не хорошо. Џора спать!"
     Ќаступило   туманное,  холодное  предосеннее  утро.  Љапитан  Џономарев
проснулсЯ от тихого звенЯщего стука ведра, - ‹юдмила доила корову. Џосмотрел
на часы -  не  было еще пЯти. ‚скоре Ѓуренка,  шурша травой, убрела к стаду,
пившему из ѓоворуши. —уть знобило, - капитан уполз под тулуп по глаза. “ его
бока пыхтел  простуженным  носом  ѓлебка, горЯчий,  словно печка, подумалось
капитану, и он прижалсЯ к мальчику,  к его тонкой ребристой спине. ‚ большую
фасадную брешь  наблюдал за пробуждавшейсЯ округой:  кое-куда листиками упал
иней,  словно  деревьЯ  стрЯхнули  с  себЯ убор. ‘олнца не было видно  - оно
дремало во мхе облаков за сопками. ’уман лежал мелкими, но добротными тугими
стогами по косогорам и низинам, понемногу таЯл, исчезал. Љапитану Џономареву
было интересно наблюдать, как постепенно,  неспешно, тихо  открывалсЯ  перед
ним мало  знакомый  мир  тайги и  гор.  …го  почему-то сегоднЯ радовали даже
мелочи - различил вдали изогнутую сухую лесину, висевшую над обрывом у реки,
увидел  на отлоге плоской сопки полЯну, синюю от цветов, рассмотрел далекие,
с мощными  спинами, серовато-синие хребты на  реке  Њархой.  ‚се радует, все
греет суровое  сердце капитана. ѓде-то  заржали кони, отозвались  им звонким
эхом   лайки.  ‘лышитсЯ  приглушенный  говор  сельчан;   они  куда-то   шли,
раскланивались друг перед другом в почтительном приветствии.
     Џотом капитан умылсЯ у реки.
     - “х, холоднющаЯ вода! - радостно вскрикивал он, плескаЯсь.
     ‘олнце бросило  на речную рЯбь первые лучи, и такой они  поднЯли блеск,
что капитан зажмурилсЯ. Ќо  неожиданно вспомнил, зачем  сюда приехал,  и ему
стало неприЯтно и грустно.
     Џозавтракали жареными грибами и  супом  с мЯсом кабарги.  Џотом  пришел
‚иктор  с двенадцатью оленЯми,  и капитан впервые увидел этих  животных. Ћни
были  густошерстые,  с белоснежными  грудками  и  ветвистыми,  словно кусты,
рогами,   которые   к  тому  же  оказались  теплыми,  мЯгковатыми,   как  бы
зачехленными   шерстЯными   накидками.   ђаздвоенные   копытца   пересыпчато
пощелкивали при ходьбе. Ќожки тонкие, но мышцы  бедер  тугие - чувствовалась
мощь, недюжиннаЯ сила.  Љапитана,  как  ребенка,  поразили  оленьи  глаза  -
огромные, блестЯщие, с фиолетовой замутью.
     ‘обрались  в  путь; упаковали  и стЯнули сыромЯтными  вЯзками  грЯзные,
затасканные баулы  и  прикрепили  их  к  трепетным  оленьим  бокам.  ‹юдмила
собралась с  ‚иктором и капитаном доехать до  Ѓольшого  озера  - там у нее с
братом сенокос, надо заготавливать корма к  зиме. ‘ыновьЯ пошли с ней, чтобы
Ягод да грибов пособирать.
     ‚ывели оленей за ограду, которых у ‚иктора  и капитана было по два-три.
Џо висЯчему мосту переправились на противоположный берег  ѓоворуши и пошли с
сопки под сопку, с сопки под сопку, марЯми, распадками, то густым, то редким
лесом.
     ‚ первый день пути капитан намучилсЯ и смертельно устал; он открыл, что
олени весьма пугливы и недоверчивы.  Љапитан попыталсЯ  сесть  на оленЯ,  но
только взмахнул ногу  к стремени, как вдруг олень опрометью побежал в кусты,
увлекаЯ за собой еще двоих, с которыми находилсЯ в свЯзке. ‘ вихревым шумом,
ломаЯ  рогами ветки, олени унеслись вперед каравана.  ‚иктор  помог поймать,
объЯснил, что на оленЯ  нужно садитьсЯ одним махом и  потом резко натЯгивать
на  себЯ повод.  Љапитан пытаетсЯ -  с налету садитсЯ своим  полным  телом в
деревЯнное  седло,  но  терЯет  повод,  и  олень скачет, подкидываЯ  седока.
Љапитан может упасть, его раскачивает, но он напрЯгаетсЯ, ловит повод, резко
дергает и  отчаЯнно-азартно  кричит. Џролетают мгновениЯ, и  его резвый друг
становитсЯ послушен, смирен, принимаетсЯ спокойно жевать грибы.
     ‘начала  шли  тропой,  котораЯ  вилась по  каким-то  сгнившим  бревнам.
‹юдмила  рассказала, что  в  двадцатые  годы  жители  двух сел,  ѓоворуши  и
Џокосного, проложили эту дорогу километров в двести.
     -  „орога стоила  людЯм кошмарного  труда,  -  сказала  ‹юдмила,  мЯгко
покачиваЯсь в седле. - Ѓез техники, а пилами и  топорами тЯнули они ее через
дебри, завалы и болота. ѓоворЯт, погибло, замерзло человек двадцать.
     - €х  труд был героический, -  покачал головой капитан, всматриваЯсь  в
синеватые горы.  - Ћни решили, что им нужна  новаЯ дорога, и -  проложили. Ђ
нам, современным  людЯм,  показалась эта  дорога лишней.  Њы  забыли о  ней.
ЏользуемсЯ тропами. ‘транно. € обидно за  тех, кто погиб, кто вложил столько
труда...
     -  €м  сдавалось, что дорога сделает  их  жизнь  лучше, - после долгого
молчаниЯ отозвалась ‹юдмила.
     - € что - жизнь стала лучше? - спросил капитан.
     †енщина пожала плечами и слабо улыбнулась.
     - Љаждому - свое, - неЯсно ответила она, подгонЯЯ оленЯ.
     Џотом небольшой караван  свернул на  мхи,  сырые, мЯгкие,  как огромнаЯ
шуба. Ћлени иногда тонули в них по самое брюхо, но резво вырывались.
     —аса через  два вышли к Ѓольшому озеру. ‡абрались  на сопку,  и капитан
буквально обомлел: две огромные, вытЯнутые к путникам горы - будто руки, а в
них блестела зеленоватаЯ вода озера. Ћно маленькое, хотЯ зоветсЯ Ѓольшим, до
противоположного берега с полкилометра. ’уман широким сизым полотнищем лежал
у подножий горных ладоней по краю  озера, и капитану представлЯлось, что оно
было приподнЯто над  землей. Ћн смотрел жадно: ему почему-то подумалось, что
озеро, горы, небо - все такое неустойчивое, и может исчезнуть.
     Џотом медленно  спускались  по обрывистому склону.  Љусты  обвисали под
тЯжестью Ягоды.
     - ѓолубичнаЯ тьма, - сказал капитан, на ходу срываЯ Ягоду.
     - ѓосподь в этом году не обидел, - отозвалась ‹юдмила.
     Љапитан срывал  гроздьЯ  жимолости, похожие  на виноградные. …го губы и
руки сливели.
     -  Љакое наслаждение  - есть  горстЯми,  - простодушно сказал он  и  не
подумал, что может выглЯдеть несерьезным, как-то ребЯчливо.
     ‹юдмила шевельнула губами в улыбке.
     Њальчики остались на  взгорке собирать  Ягоду,  а взрослые спустились к
самой воде, к навесу  из  веток, -  здесь находилсЯ покос ‚иктора и ‹юдмилы.
ђаспрЯгли оленей.  ‚иктор свЯзал им ноги, заднюю с передней так, чтобы олень
не мог далеко уйти; они паслись кучкой, поедаЯ грибы.
     ђазвели костер, вскипЯтили чай. ‚иктор робко спросил у капитана:
     - Њожно, Я немного  покошу: сестрице  помогу?  Ђ потом - тронемсЯ.  џ -
час-два, не больше.
     -  Љонечно, конечно,  - смущенно ответил капитан. Ћн  почувствовал себЯ
чужеродным,  грубым  телом,  камнем  в  этом семействе.  "џ злюсь на себЯ, -
подумал он, отпиваЯ из кружки густо заваренного чаЯ.  - џ не понимаю, что  и
зачем со мной происходит. Џеред моими глазами  стоит та, отвергнутаЯ людьми,
дорога, на которую положено столько труда, жизней... Ќо почему Я думаю о той
дороге? Љак  она  может быть свЯзана со мной,  моей судьбой? Њне боЯзно, что
моЯ жизнь и мои труды могут быть тоже не нужны людЯм? Њне необходимо в жизни
строить  другую дорогу? Ќет,  нет, это придуманные  мысли  и чувства! “ менЯ
хорошаЯ служба, у менЯ  надежнаЯ  семьЯ. €  Я живу  так,  как все нормальные
люди. џ русский офицер, служака, и это о многом говорит".
     ‚иктор спешно наточил звонкую косу. ‹юдмила с деревЯнными граблЯми ушла
на косьбище. Љапитан напросилсЯ в помощники. ‚иктор усмехнулсЯ и прижмурилсЯ
на капитана.
     - —то, думаешь длЯ косьбы Я слабак?
     - Ќаши  покоса с вашими, равнинными,  не сравнишь,  - деликатно заметил
‚иктор, но подал косу, которых у него было в кустах припрЯтано три.
     Ќемного  погодЯ  капитан  понЯл,  что  тофаларские  таежные  покосы  со
степными, равнинными действительно  не  сравнишь  -  все по  склонам  сопок,
крутизне, к тому же они были завалены крупными камнЯми и буреломным гнильем.
Љосить приходилось,  продвигаЯсь сверху вниз. Ќужны  были не только  крепкие
руки, но и сильные ноги.
     ‘олнце распалилось; разделись по поЯс. Љосы  жужжали по  густой траве и
цветам. Љосить было  невероЯтно  сложно,  потому что  присопок  располагалсЯ
круто,   к  тому  же  ноги  часто  попадали  в  Ямки,   мешали  размахнутьсЯ
многочисленные  кустарники, тонкие молодые березы. Њожно было поскользнутьсЯ
и  упасть -  з