Ђлексей Џавлов. Ћтрицаю тебЯ, ‰отенгейм!

Ћцените этот текст:
Ђлексей Џавлов. Ћтрицаю тебЯ, ‰отенгейм!

---------------------------------------------------------------
© Ђлексей Џавлов, автор, 2004
© HELDENBURG s.r.o., издатель, 2004

Џолное или частичное копирование текста без письменного согласиЯ издателЯ
HELDENBURG s.r.o. запрещаетсЯ, нарушениЯ авторского права влекут за собой
преследование по закону.

Ђвтор будет признателен за ‚аш отзыв. a.pavlov@centrum.cz
---------------------------------------------------------------

„Ћ‹†ЌЋ Ѓ›‹Ћ Ѓ›’њ Ќ… ’ЂЉ
ЏЋ‚…‘’њ

—асть втораЯ
Ћ’ђ€–Ђћ ’…Ѓџ, ‰Ћ’…Ќѓ…‰Њ!
(продолжение)

Џђ…„€‘‹Ћ‚€…

Џродолжение этой повести, “важаемый —итатель, получилось гораздо короче
задуманного, и врЯд ли в полной мере удовлетворит читательское любопытство,
но автор в свое оправдание может сказать, что, описываЯ тюрьму, слишком он
сжилсЯ с ней, и пора, пора уже ему на волю: есть вещи более достойные, чем
тюрьма!

ѓлава 26

‘держанное нетерпение, готовое перейти в безудержную радость -- вот что
чувствует арестант, которого заказали с вещами, если существует хотЯ бы
теоретическаЯ возможность освобождениЯ. ‘воеобразие состоЯниЯ заключаетсЯ и
в том, что твое положение на тюрьме может, наоборот, ухудшитьсЯ, и опасение
съехать на общак так же сильно, как надежда на лучшее. ‘тараешьсЯ угадать,
что тебЯ ждет, отслеживаешь каждое движение. Ђрестанту важно знать, что его
ждет, чтобы заблаговременно запастись терпением и не гореть слишком Ярко. Ћт
команды за тормозами до выхода из хаты промежуток небольшой, едва успеть
собрать вещи, но их не много, и вот ты выходишь с грЯзным баулом в руках на
продол.
Ќа этот раз вертухай изъЯл предметы, принадлежащие тюрьме. €з таковых
оказались только шлемка и весло. „ействие означало, что Я покидаю Ѓутырку.
Ћбщество, собравшеесЯ на сборке, человек пЯтнадцать, однозначно подтвердило,
что едем на больницу. ‡а исключением нескольких совершенно изможденных
арестантов и одного на костылЯх с простреленной ногой, остальные не сильно
отличались от общей арестантской массы, а несколько человек вовсе на больных
похожи не были. ђадость сменилась тревогой, когда выЯснилось, что выехать на
Њатросску -- еще не значит на нее попасть: могут вернуть назад, и, говорЯт,
кого-то неминуемо это ждет. Џод знаком этой новости прошло ожидание на
сборке, погрузка в автозэк и дорога от Ќовослободской до џузы. “
простреленного парнЯ отобрали костыли (потому что находЯтсЯ на балансе
Ѓутырки), и на тюремном дворе Њатросской ’ишины его уже вели под руки
арестанты. ‡накомые места. ‚ход со двора, за стойкой дежурный принимает
документы на поступивших -- т.е. та инстанциЯ, которую миновал Я полгода
назад, когда менЯ привели на тюрьму с черного хода. Џотом маленькаЯ
грЯзнющаЯ сборка с деревЯнной дверью, через которую по одному вызывают к
врачу. ‚ двери замочнаЯ скважина, через которую желающие по очереди изучают
врачебный кабинет, где два голоса, мужской и женский, минут сорок
обмениваютсЯ комплиментами, излучаЯ жизнерадостность, резко контрастирующую
с состоЯнием нашим. ‚ Ярком электрическом свете Я разглЯдел молодого
человека в военной форме и наброшенном на плечи белом халате и молодую Ярко
накрашенную женщину, тоже в белом, в которой признал ту, котораЯ принимала
менЯ в сие заведение.
‹адно, ‘ережа, потом поговорим, мне надо работать, -- обаЯтельно
сказала дама и, обращаЯсь то ли к ‘ереже, то ли к себе, с симпатией
добавила: "‡нает! ‚едь знает, насколько он мужественный, симпатичный.
ЌастоЯщий мужчина. € так элегантно делает вид, что сам этого не замечает!"
‘ережа расцвел, как с тринадцатой зарплаты, и влюбленно покинул
кабинет. Ќастала наша очередь. Џарнишка с землистым лицом первым вернулсЯ из
Яркого кабинета в тусклую сборку и растерЯнно пробормотал: "Ќе верит.
ѓоворит, если бы болел, то ходить бы не смог. ѓоворит, врачи могли ошибитьсЯ
-- может, это и не аппендицит..."
ЏарнЯ с простреленной ногой привели почти в шоке. -- "—то, как?" --
подступились мы. -- "‚ернули. Џоеду на Ѓутырку. ‚ медкарточке написано "Язва
желудка", а это не болезнь. џ говорю, у менЯ нога прострелена, -- сквозь
бинты, в самом деле, проступало большое кровЯное пЯтно, -- а она мне:
"Ќичего не знаю, написано "Язва", езжай назад, продолжай лечитьсЯ
голоданием". џ из голодовочной хаты".
‚ызвали менЯ. Џолистав карточку, моднаЯ женщина с сомнением
поинтересовалась:
Ќу, а ‚ам, Џавлов, что нужно?
Њедпомощь.
‚ы что -- больны? —то у ‚ас? ѓрыжа? ЉакаЯ грыжа? ЏаховаЯ? Ђх,
позвонковаЯ! ќто ерунда. ‘пина болит? “ менЯ тоже болит. ѓолова? ђука? Ќога?
“ менЯ тоже нога. Ђ чего скособочилсЯ. Ќу-ка выпрЯмись.
Ќе могу.
‚се вы тут не можете, а там все можете. Ќу-ка, проверим рефлексы.
„лЯ проверки рефлексов врач взЯла в руки с длинными кровавого цвета
ногтЯми огромную киЯнку, каковой на проверке со звоном простукивают стены,
тормоза, решку и шконки. Џару раз ударив по рукам, врач примостилась ударить
по спине.
Џо спине не надо.
•орошо, не буду. ђефлексы в норме. Ќа Ѓутырку.
’ак мы, почти все, оказались опЯть в автозэке. Џростреленному снова
выдали костыли. Џеред выходом на улицу по коридору прошел ђуль.
Џавлов, Я тебЯ помню! Љак дела? —его такой смурной? Ќа тюрьму пришел --
веселый был, а сейчас что случилось? -- ђулЯ мой вид Явно огорчил. -- Људа
едешь? Ќа Ѓутырку? Ќу, давай, теперь уже не увидимсЯ.
“ мусорской стойки проверили личные данные, как всегда присвистнув при
прочтении обвинениЯ ("не х.. себе!"). ђЯдом мусор с расстановкой бил кулаком
в живот какого-то арестанта, который только хрипел и сипел при этом. ’акаЯ
картина в моем присутствии вызвала легкое смущение на лице ђулЯ. —асть
мусоров была Явно навеселе. ЊатросскаЯ ’ишина жила обычной своей
незатейливой жизнью, а многоэтажный корпус больницы из светлого кирпича,
уходЯщий в небо, оказалсЯ недосЯгаем. ‘нова сознание заполнила мысль: что
будет на Ѓутырке. ‘ейчас можно с легкостью провалитьсЯ в Яму общака, где
тебЯ позабудут на долгие годы. ‚озможно такое? Љ сожалению, да. Ђх, господа,
какаЯ безнадега!
‚ знакомой бутырской сборке уже не пугало ничто, ни средневековый
вонючий полумрак, ни грЯзь, ни крысы, ни ошеломленные новобранцы. Ќо страшно
не хотелось на общак. Џрошли по одному через каморку врача, примыкающую к
сборке. Ћтношение как к вновь прибывшему, а значит, видимо, будет общак. ‚
этом неприЯтном предположении прошла ночь, после чего сомнений не осталось,
тем более что Явно больных увели еще вчера, а потому путешествие с вертухаем
по этажам и переходам было ознаменовано одним из самых неприЯтных чувств --
ожиданием худшего. ѓруппа арестантов молча идет за провожатым, выстраиваетсЯ
в начале коридора на общаке, и каждый с невесомым сердцем ожидает, что
назовут его фамилию, ловЯ первые звуки очередного слова, чтобы успеть
насладитьсЯ пониманием, что произносимаЯ фамилиЯ -- не твоЯ. Ќаверно, так
себЯ чувствуют в шеренге те, часть которых будет немедленно расстрелЯна.
Џутешествие кажетсЯ долгим, от каждой двери общака веет адом, и когда вдруг
видишь на очередном корпусе рельефные, когда-то вызывавшие ужас, двери, --
камень падает с души, становитсЯ легко и радостно. „о больничного коридора
доходЯт только двое, и в их числе Я. Ќа сей раз моЯ хата оказалась рЯдом с
предыдущей. ‚нутри было семь шконок и семь человек. Џри этом не холодно,
есть лишний матрас. †елать лучшего (кроме свободы) на Ѓутырке грешно и
непростительно. Љак само собой разумеетсЯ, Я занЯл место сбоку у решки,
потеснив молодежь, и стал обдумывать положение. …сли с утра не отправЯт на
общий, значит, все нормально. Љосуле надо сделать козью морду, но не
зарыватьсЯ. Ђ пока покурить и спать.
Ѓутырский проверЯющий отличаетсЯ особой гордостью. ќта сволочь считает
себЯ представителем законности, и не исключено, что делает это искренно. Ђ
значит, встречать его нужно стоЯ с руками за спину. —то и произошло на
следующее утро. ‘ вещами не заказали. Ќапротив, перед прогулкой на продоле
какаЯ-то женщина спросила: "—то, Џавлов, вернули с Њатросски? ‹адно, мы еще
посмотрим, кто кого..." €з чего следовало, что ЃутырскаЯ медсанчасть менЯ не
оставит в беде, и победа будет за нами.
Ќесколько дней прошли в ожидании дальнейших движений. Џлан поведениЯ
был, ключевые моменты определены, поэтому в промежутках между поЯвлениЯми
Љосули можно было не напрЯгатьсЯ; следак же не поЯвлЯлсЯ. ‚ хате на
следственные действиЯ Явно никто не напирал, и можно было отдохнуть (хотЯ,
конечно, где ж так отдыхали). Ќикакого лечениЯ не проводилось; основной
массе по-прежнему кололи пенициллин и, нагонЯЯ статистику выздоровевших (а у
всех один и тот же диагноз -- пневмониЯ), отправлЯли по хатам. ‚ремЯ
побежало быстро, и не успел Я как следует освоитьсЯ в хате, как оказалсЯ на
сборке среди судовых, чему предшествовала пьеса в театре одного актера, где
ЉосулЯ был небезучастным зрителем. ђезультатом моей игры оказалось
торжественное ("блЯдью буду") обещание Љосули отправить повторно на
Њатросску и привести второго адвоката.
Ќа судовой сборке все по-прежнему, только теперь Я знаю, что и судовой
может не гнать. …ще не уехали с Ѓутырки, а хочетсЯ скорее в камеру, чтобы
закончилсЯ этот неуютный день. Џостречал ‡азу, смотрЯщего хаты 94. ’от не
замечал менЯ в упор, а когда Я обратилсЯ к нему, спокойно заговорил со мной,
будто расстались вчера. ‡а то, за се, как дела, кто сейчас в какой хате.
‡аза на спецу (Ясное дело, после кипежа хату раскидали). Ќа суды ездит
второй год, и конца не видно. „авно настроилсЯ сидеть, сколько статьЯ
позволЯет, т.е. шесть лет. ‡а спиной уже два. ‡аза спокоен, сдержан и
доброжелателен: "Љак ты сейчас? Ќа больнице?" -- "„а, все в порЯдке" --
отвечаю. -- "Ќу и хорошо. Ђ то тогда ты был... -- ‡аза дипломатично
замолкает.-- ‘ суда приедешь, отпиши, рад буду ответить -- хата три семь
шесть". ’о есть, ‡аза и не допускает, что менЯ освободЯт.
Ђвтозэк, ранее вызывавший отвращение, теперь как родной, но перчатки
стараюсь снимать только чтобы закурить, с тем чтобы по приезде их постирать.
‚ ’верском суде сталкиваюсь с необычно вежливым отношением. Њусора
значительно поглЯдывают на менЯ, будто оповещены отдельно. ЋпЯть окна в
московский двор и здесь же -- в боксик, в котором оказываюсь вдвоем с
общительным и уважительным армЯнином. ‚скоре с удивлением обнаруживаю, что
разговор естественным образом подкатилсЯ к вопросу о том, что есть кто-то,
кому выгодно, чтобы Я сидел в тюрьме, и как будто Я знаю, кому. -- "Љому это
выгодно?!" -- звучит вопрос, и Я как просыпаюсь:
‘ледователю.
ЂрмЯнин усмехаетсЯ и замолкает, после чего его переводЯт в соседний
боксик, и слышно, как он успешно договариваетсЯ с мусорами, что они ему
принесут свежих белЯшей; потом к нему приходит женщина-адвокат, приносит
что-то Явно запрещенное, но мусора ходЯт по струнке, угодливо спрашиваЯ, не
захочет ли клиент чего-нибудь еще, а тетЯ-адвокат журит армЯнина, что тот не
хочет заплатить еще четыре тысЯчи баксов, и укоризненно восклицает: "“ ‚ас
четыре трупа, а ‚ы жметесь!" Џриходит и ЉосулЯ. ђожу переделал из Ѓабы џги в
Љолобка, руки трЯсутсЯ, спрашивает, все ли будет, как договорились, а то сам
•меть, т.е. зам ѓенерального по надзору приехал. ‘егоднЯ, по сценарию, надо
отказатьсЯ от суда, в свЯзи с тем, что собраны не все надлежащие справки. --
"„ержись" -- говорит ЉосулЯ. -- "“ж и не знаю" -- отвечаю Я, повергаЯ
адвоката в шок.
"€дти не останавливаЯсь, голову не поднимать, руки за спину, по
сторонам не смотреть, ни с кем не разговаривать, шаг в сторону расцениваетсЯ
как попытка к бегству, стрелЯем без предупреждениЯ" -- с таким напутствием
повели менЯ мусора без наручников в зал суда, в котором указали на лавочку и
разрешили сидеть свободно. ‡ал большой, светлый и чистый; вид и запах моей
одежды здесь Явно не гармонировал с большим российским флагом. ЃелокураЯ
женщина-судьЯ почему-то не в мантии. ‡а отдельным столиком сидит •меть, с
интересом уставившийсЯ на менЯ. “ наших генпрокуроров и их замов, по
традиции, рожи как жопы, а этот ничего, даже на человека немного похож. Ђ
может, сделать подарок Љосуле? -- заЯвить, что хочу, чтобы рассмотрение
состоЯлось. ’огда не видать больницы как своих ушей. € кому получитсЯ
подарок?
Џроисшедшее в дальнейшем могло вызвать слезы умилениЯ. ЊЯгко и
человечно судьЯ открыла заседание, сочувственно сообщила, что поступила
просьба адвоката заседание отменить и, ни много ни мало, поинтересовались,
не против ли Я присутствиЯ заместителЯ ѓенерального прокурора по надзору.
Џотом выступил правозащитник и чуть из кожи не вылез, доказываЯ
нецелесообразность и несвоевременность заседаниЯ. Љак протрезвевший муж
после пьЯнки просит прощениЯ у жены, ЉосулЯ восклицал белокурой даме: "‚аша
честь! џ ‚ас очень прошу удовлетворить мою просьбу!" …е честь просьбу
удовлетворила, и менЯ отвели в боксик. џвно никому, кроме менЯ, это
заседание не было нужно. ‚ боксике тоже все было по-прежнему. ’о есть,
прежде чем приехал автозэк, Я наслушалсЯ речей осатаневших от надежды
арестантов, насмотрелсЯ в тусклом свете на надписи на стенах, замерз и
затосковал по хате. ‚ углу сидел парень и глупо улыбалсЯ. -- "Љак успехи?"
-- поинтересовалсЯ Я. -- "Љакие успехи! ‚осемнадцать впиздЯчили". -- "‡а
что?" -- "Џолкило героина".
Ђвтозэк приехал поздно, когда все затихло, а мусора принЯли на грудь и
с аппетитом закусывали на ходу колбаской.
€ в автозэке все было по-прежнему, т.е. совершенно знакомо, как будто Я
тысЯчу лет арестант и езжу по судам со времен неизвестных. Љак будто все это
было, и можно даже понЯть, что будет дальше. Њногим известно странное
чувство, что происходЯщее в какой-то момент уже было. Ѓывает редко и длитсЯ
недолго. Ћднажды, когда Я первый раз был в ѓермании и ехал на машине, менЯ
посетило такое чувство, но не исчезло, а стало медленно нарастать, и вдруг Я
понЯл, что знаю, помню, что увижу за поворотом, за которым пришлось
остановитьсЯ, чтобы избавитьсЯ от страха: все оказалось именно так. Ќа этот
раз Я постаралсЯ избавитьсЯ от наваждениЯ сразу: надеЯтьсЯ лучше, чем знать
худшее. Ђ что-то все же подсказывало, что надеЯтьсЯ стоит, только не на
чудо, а на времЯ, не на закон, а на себЯ. Ќу, и, конечно, немного бы
удачи...
Ќа Ѓутырке всех запустили в малюсенькую сборку, стоЯть пришлось
вплотную, но, странное дело, всем было классно. ‚се задымили, заговорили и
ощутили вполне конкретное арестантское братство, в котором меж зеленых стен
без окон слились беды, надежды и радости каторжан. ЂрмЯнин, что был в суде
со мной в боксике, густо источал запах коньЯка и раздавал направо и налево
через головы пачки сигарет "„анхил", а мне, протЯгиваЯ пачку, сказал: "’ы
извини, Я хотел с тобой выпить, а мент побоЯлсЯ, сказал: пей с другими, с
кем хочешь, а с этим нельзЯ. €звини! Џиши мне! џ в хате три семь пЯть на
спецу. Ђ то скучно!" Ќадо видеть лица судовых на этой сборке. “тром они были
одинаковые, а сейчас принадлежали разным людЯм, и разговоры гудЯт в апогее,
опЯть в вагоне поезда собрались друзьЯ. —ерез несколько часов начали
поднимать в хаты. ‘ознание того, что тебЯ вернут на больничку, так
успокаивает, что испытываешь тихое тюремное счастье. ‚ камере про менЯ
забыли, место занЯли. -- "—то-то вы, господа, попутали" -- добродушно
посетовал Я, водворЯЯсь на своей шконке. -- "Ђ мы думали, ты не вернешьсЯ".
-- "ђасчувствовались" -- объЯснил Я и положил на дубок пачку "„анхила", от
вида которой у всех захватило дух.
Ќаутро хату разгрузили, так, что две шконки остались не занЯты.
Ќачалась лафа. ‚ соседних хатах по два человека на шконку, а то и больше.
Џришел ЉосулЯ, поинтересовалсЯ, не тесно ли в камере, намекаЯ на свою
причастность к вопросу, на что получил ответ: нет, в камере не тесно, на
тюрьме -- тесно. -- "Ќу, знаешь, Я стараюсь..." -- "ќто заметно" --
двусмысленно ответил Я и погрузилсЯ в нервное размышление, не отвечаЯ на
вопросы. ЉосулЯ тоже занервничал и ушел.
—ерез пару дней вызвали на продол. †енщина, что говорила "еще
посмотрим", спешно распорЯжалась, торопЯ вертухаев; прозвучало слово
"спецэтап", и не успел Я глазом моргнуть, как завели на сборку, тут же
вывели и, минуЯ процедуру идентификации личности на выходе, спешно усадили
без всЯких наручников в обыкновенный “Ђ‡ без решеток и поехали. Ѓез оружиЯ,
без дубинки к нам подсел огромный мент с ручищами как гири и предупредил:
"’олько без шуток, господа!" Ќо господа шутить настроены не были, и было их
всего трое: Я и двое немощных, совершенно желтых от гепатита арестантов,
которые как дистрофики медленно и радостно переговаривались друг с другом.
“Ђ‡ выехал через какой-то задний двор, а вовсе не там, куда вползает в
подворотню автозэк, и двинулсЯ сквозь хмурое московское утро. ’ут Я увидел
жизнь, обычную и недоступную. ‘тоим на светофоре, мимо идут люди, они не
обращают на нас вниманиЯ; наверно, они удивились бы, если узнали, кого и
куда везут в этой машине, на их лицах заботы, и Я готов утверждать, что
знаю, о чем думает каждый из них. †адно вглЯдываюсь в лица, в облик города;
нет, это уже не мой город, не тот, что был раньше. ќто -- щемЯщее воплощение
прошлого, в которое не вернутьсЯ. џ знаю здесь каждую улицу, здесь живут или
работают знакомые, Њосква проплывает мимо глаз серой лентой, и Я знаю, что
безумно хочу ступить на ее тротуары, чтобы немедленно расстатьсЯ с ней
навсегда, нам тесно вдвоем на земле.
Ћднажды, когда мои самые близкие люди были уже за границей, а Я еще
нет, Я прощалсЯ с Њосквой, не знаЯ о разлуке, но предчувствуЯ ее. ’от день
был описан в письме, которое вспомнилось вдруг до последнего слова. €з
урчащего нутра ментовского уазика письмо казалось наивным, возвышенным и
притЯгательным как свобода. Ђ с письмом припомнилсЯ и весь день, описанный в
нем.
Џ€‘њЊЋ
ѓимнастика начинаетсЯ с исходного положениЯ. …сть таковое и в
самочувствии. ’олько Я забыл -- какое оно. џ забыл ощущение себЯ, не
чувствую своего лица, в прЯмом смысле. Ќо помню, что владеть мимикой --
значит владеть собой. “меть расслабить лицо и насладитьсЯ этим состоЯнием --
значит прийти в исходное положение. ‘ Ясными мыслЯми, Ясным взглЯдом и
покоем в душе.
Ќо сейчас самочувствие оставлЯет желать лучшего; после напрЯженной
недели во всем разлад и размытость. Џоэтому открываю шторы, чтобы увидеть
погоду.
‡а окном солнце! …ще неЯсно понимаЯ даже это, часа два брожу по
комнатам, мимоходом приводЯ их в порЯдок, одновременно пытаЯсь привести в
порЯдок внутренний мир. …сли с комнатами все удаетсЯ, то со вторым гораздо
хуже и, как бы припоминаЯ, что это необходимо, -- одеваюсь и выхожу на
улицу. ’ак выходЯт из больницы после тЯжелой болезни. Џервые шаги делаютсЯ с
опаской: а вдруг что-нибудь заболит.
Ћднако, это золотаЯ осень. —истое высокое голубое небо, листва цвета
лимона и меди. Ќа ногах удобные кроссовки. Џервые шаги доставлЯют
удовольствие. ќто уже что-то. ‡начит, надо идти. €дти под солнцем по земле.
‚ижу себЯ со стороны и сверху. Ќе раздвоение ли это...
„ень сегоднЯ чем-то необычен. Ќаверно, много солнечного света.
„уша, определенно, не на месте. Ћдолевает чувство ответственности,
мысли тЯготеют к работе. Ћтодвигаю все это, как штору, в сторону и пытаюсь
освободитьсЯ от груза размышлений. ‘вободнаЯ мысль достигает высшего
результата, но об этом забываешь и думаешь, в повседневности, что
называетсЯ, на заданную тему...
Људа идти? Ќоги сами ведут. “же понЯтно, что пойду по местам моего
детства. Ћни не далеко. Њедленно проплывает мимо монументальное, залитое
светом здание Њѓ“. Ђ Я смотрю, через собственные глаза, как через окна, и
хочу чтобы не было стекла. џ не ощущаю мир. Ќо знаю, что с этим можно
боротьсЯ. ‚ечное как мир лекарство -- ходьба. ЊаЯтник. –иклический принцип
движениЯ во всем живом. …сли маЯтник замедлЯетсЯ, надо его раскачивать. ‚от
спортплощадка, где в юности Я играл, и, помнитсЯ, неплохо, с приЯтелЯми в
футбол. Џо-разному сложилась их судьба. Ќаверно, Я больше не хотел бы их
увидеть. Џотому что футбол -- это лучшее, что у нас было. Џусть знакомые
места напоминают лишь о хорошем, потому что есть и не лучшие воспоминаниЯ.
Ћтодвигаю их, как вторую штору, и иду под солнцем по земле.
Џервый привал делаю через пЯть километров (а врачи утверждали, что Я
теперь не пройду и трети того!). ‘тарое шоссе, оставшеесЯ только на старых
картах, ведет через мост куда-то в бурьЯн к Џоклонной горе. Љогда мне было
пЯть лет, мы приезжали сюда с отцом на грузовике ставить машину в гараж.
ѓде-то здесь была автобаза. Ћт неожиданного воспоминаниЯ захватывает дух --
вспомнил! ќто было здесь, больше чем тридцать лет назад: вечереет, в кабине
грузовика рЯдом с отцом Я зачарованно и бессознательно глЯжу на сумерки и не
верю сам себе, Я ли это...
Њожет, здесь и закончить путешествие, съездить в гости. Ќо к кому. Ќет,
сегоднЯ Я буду лечитьсЯ одиночеством. —то за страннаЯ дорога... Љакой-то
заброшенный край. ‚сю жизнь Я не соизмерЯл масштаба и думал, что здесь
ничего нет. ‘лева тысЯчи раз проезжал на троллейбусе, прЯмо и поперек -- на
электричках и поездах, сзади -- улица, где жил несколько десЯтилетий; все,
казалось, совершенно знакомо, но здесь какие-то склады, заброшенные и
заросшие строительные объекты, между ними петлЯет грунтоваЯ дорога, котораЯ,
кажетсЯ, ведет в никуда. Ќа ржавых воротах краской от руки написано: улица
Ѓратьев ”онченко. Ћхватывает ощущение нереальности, будто шагнул в другое
измерение и сразу заблудилсЯ. Ќо слева возноситсЯ в небо стела с
беснующимисЯ чертЯми на Џоклонной горе, и Я иду в сторону Џотылихи. Ќа
Џоклонной горе мы играли в детстве, когда та еще не была срыта бульдозерами
и оставалась, видимо, такой, какой ее видел Ќаполеон. Ќа горе росли дикие
травы, и игры на ней были отмечены ощущением бесконечности пространства,
времени и жизни. Љогда это было... Џронзительно светит солнце. Џрохладно.
‘тою на высоком берегу реки ‘етунь. ЋсеннЯЯ листва... •орошо, что кругом
никого. Ќа ветру слезы кажутсЯ холодными и чужими. Ќо все-таки сегоднЯ много
солнца.
…ще полчаса пути по очень знакомым местам. ‚от заросшее деревьЯми (как
быстро они растут!) пространство, где стоЯл дом, в котором Я рос. ‘тою,
прислонившись к дереву, бывшему когда-то в нашем палисаднике, и вспоминаю
все лучшее, что было в детстве.
‚ыхожу из родного района, выхожу из прошлого, и его уже нет, но
настоЯщее еще не настало. Џриходит и настоЯщее. ’еперь Я вижу людей. €ду к
Ћкружному мосту и по нему к Ќоводевичьему монастырю. Ќавстречу идут два
подростка, по лицам понЯтно, что говорЯт о чем-то грЯзном. †аль. „нем раньше
ехал на машине за автобусом, в котором у заднего стекла разговаривали двое
мальчишек, и не хотелось обгонЯть автобус -- столько жизнелюбиЯ и увлеченной
мечты было на их лицах, они оживленно обсуждали что-то, не замечаЯ, что Я на
них смотрю.
‘олнце делает людей лучше. ‚глЯдываюсь в лица пассажиров
остановившегосЯ троллейбуса. Ћни разные, но как бы осененные светом.
„евушка-водитель смотрит то ли в зеркало, то ли на дорогу и улыбаетсЯ.
Ђ Я прошел уже десЯть километров. Ќа мосту стоЯть страшно. ‚ детстве
было еще страшнее. Ћднажды Я прошел по дугам моста, на что решались
немногие. Ђ не пройти ли сейчас, -- мелькнула озорнаЯ мысль. Ќо, поскольку
ты незримо рЯдом, доставить тебе беспокойство не решаюсь.
‚се времЯ солнце. “же нет стекла. џ чувствую мир. ‘тены Ќоводевичьего
монастырЯ дышат временем, историей. џ радуюсь, что чувствую, что иду.
ЋбгонЯю человека с тростью. “ него неровный тЯжелый шаг инвалида. Џусть
большаЯ часть моей жизни и была напрасна, но Я иду! џ еще поборюсь и поживу.
Њожет быть, втораЯ часть жизни станет большей.
ЊенЯ не покидает чувство любви. ‘тановитсЯ Ясно, что истина в ней, и
все зависит от нас. †изнь определЯетсЯ необратимыми поступками, и за нами
право выбора. Ќелегко, страшно и прекрасно это право. Ќа улицах так мало
людей, что опЯть поЯвлЯетсЯ чувство нереальности. ‚ пустом городе живут мои
шаги и мои мысли. Ќет, не пустой город. Ћн замечателен. Ќа Ћстоженке
останавливаюсь перед большой стройкой. Ќа щите написано: "‘троительство дома
оперного искусства". Ќеужели действительно страна проснулась?.. Ћбдумав этот
факт, с удовольствием заглЯдываю в маленький магазинчик. „а, это не совдеп.
Љропоткинский бульвар. Џройдено 17 километров. ‘ажусь на лавочку
отдыхать (хотЯ и не устал!), смотрю на прохожих. ‚сего несколько лет назад
на ’верской жгли костры, и звериные лица в отсветах пламени виделись
предвестьем погромов и гражданской войны, но чума прошла стороной. Њимо идут
люди и людишки. Ѓогатые, состоЯтельные, победнее. Ќищих не видно. (Џравда, в
переходе под ‘адовым кольцом Я дал просЯщей бабушке денежку). €нтересно
смотреть на лица, это увлекает, тем более что Я по ним без труда читаю даже
то, что они хотели бы скрыть. Ќаверно, Я выздоравливаю. Ќеизвестно, как
долго может длитьсЯ удовольствие, но место длЯ менЯ невезучее. …ще
семнадцать лет назад на этом бульваре молодого экзальтированного, насквозь
противоречивого молодого человека в моем лице шокировала экзотическаЯ
девушка в высоком цилиндре вопросом: "Њолодой человек, не могли бы ‚ы менЯ
накормить?" ’еперь же, сделав выбор из всех сидЯщих на лавочках, твердой
походкой ко мне направлЯютсЯ две комичные девицы панковатого вида и задают
мне, приблизившись неприлично близко, вопрос: "Њолодой человек, не могли бы
‚ы нас выручить на две тысЯчи рублей?" Џри этом они вихлЯютсЯ на манер
известного булгаковского персонажа.
€так, Я снова на грешной земле. Џривал мой окончен, иду по бульвару к
Ђрбату, а вослед мне летЯт изысканные оскорблениЯ и ругательства. Ќо они
менЯ не касаютсЯ: Я сегоднЯ возвысилсЯ до исходного положениЯ (в свЯзи с чем
сказанное девицам звучало кратко, емко и выразительно).
Ќа Ђрбате масса народу, фотографы с одетыми в теплое обезьЯнками. Џеред
художником-портретистом сидит женщина и спрашивает подвыпившего мужа: мол,
как она там, на портрете? ’от заглЯдывает за мольберт и экспрессивно
отвечает: "„а ты там гораздо лучше, чем есть!" € размахивает руками: "„а!
’очно, лучше!" -- после чего смачно плюет, поворотив рыло, в мою сторону.
‚иртуозно уворачиваюсь и делаю вывод, что хождение в народ пора прекратить.
Ќадо свернуть в переулки.
Џо Џлющихе и далее к метро "‘портивнаЯ" иду быстро, получаЯ ровное
удовольствие от нагрузки, прЯмо как в юности! ‚ сумерках иду мимо низких
окон, и в них мелькают цветные картинки чужой жизни.
‚от Я и дома. Ќа автоответчике твой грустный голос сообщает, что ты
хочешь говорить со мной. ‘егоднЯ мы обЯзательно созвонимсЯ. € скоро
обЯзательно увидимсЯ. ‘обственно, мы не расставались.
ЊенЯ манЯт чистые листы бумаги. ‘ удовольствием пишу письмо. ‚се будет
хорошо. џ тебЯ люблю. ‘ейчас буду звонить.
(P.S. џ чувствую свое лицо!)
Ђлексей.
Њосква, 13 октЯбрЯ 1996 года.

’рудно сказать, где была реальность, здесь, где Я прЯтал нос от
кашлЯющих гепатитчиков; за окном ли, где на лицах прохожих были ознаменованы
заботы; в письме; или там, на дорогах …вропы. ‚озможно, реальность там, где
Я. Ќо где Я?
‡рЯ философствуешь, ты на Њатросской ’ишине, на той же сборке, где
через дверь сидит в кабинете все та же тюремнаЯ красавица с красными
ногтЯми. ѓепатитчиков оприходовали и отправили лечитьсЯ. џ же судорожно
размышлЯл, какие приведу аргументы, так как, по результатам предыдущего
приезда, выходило, что ничем Я не болен: сознаниЯ не терЯю, ходить, плохо,
но могу, не умираю -- какие еще могут признаки? ѓолова? Ќога? ђука? ‘пина?
‚се это, как женщина уже объЯснила, и у нее есть, и даже, если не врет, тоже
болит. "—то сказать?" -- думал Я в тревоге, слушаЯ то тишину, то арестантов,
то шум на продоле, от которого все настороженно затихают, и шагнул по вызову
в кабинет, решительно не знаЯ, как себЯ вести.
’ак. Џавлов. Ќа что жалуетесь, -- бесстрастно поинтересовалась врач, и
Я начал неуверенно исповедыватьсЯ, робко излагаЯ симптомы, буквально стыдЯсь
того, что не калека, а вот приперсЯ на больницу. Ќа лице женщины поЯвилось
характерное выражение непреклонной брезгливости, и на губах Явственно
обозначились слова "на Ѓутырку", но дверь с коридора открылась, зашла
какаЯ-то женщина и заговорила о пустЯках, мимоходом заметив: "Џавлов -- от
‘ергей €ваныча". € ушла.
’ак, говорите, грыжа? -- как ни в чем не бывало, продолжила врач. --
‘пина болит? ’ак. ‘ильно болит? —то, даже выпрЯмитьсЯ не можете? Ќога? ђука?
Љак так онемела? „а ‚ы что, остраЯ боль?! ѓолова? Џолгода болит? —то же ‚ы к
врачу не обращались? ќто же серьезно!"
џ обращалсЯ...
ѓде ж обращалсЯ! -- здесь бы было написано.
“стыдившись того, что не написано, Я замолчал.
’ак ‚ас надо в хирургию.
Ќет, нет, -- испугалсЯ Я, -- не до такой степени.
‹адно, идите на сборку, мы ‚ас позовем.
"Ђп!! € тигры у ног моих сели!" ‘ каким вожделением Я ждал этой минуты,
и она наступила. Џришел вертухай и с гуманным выражением лица повел менЯ
подземным переходом на больницу. Ѓоже мой, какое счастье, какаЯ радость! Љак
легка и замечательна жизнь! „а, бывают в ней огорченьЯ, но что они против
такой удачи. Њне может позавидовать любой арестант. ‚он там, слева,
забарабанили в тормоза, вертухай их раскрыл, и на продол вышел некто
совершенно голый. -- "•орошенькое дело, -- сказал вертухай, в раздумье глЯдЯ
на такое Явление. ‚ышедший молчал и почему-то глумливо улыбалсЯ. Џод ноги
ему на продол кто-то вымел веником трусы. ’акаЯ вот тут стоит матросскаЯ
тишина.
Ќо вот мы на больнице. ‚озносимсЯ на седьмой (черт его знает, памЯть
уже изменЯет, может и на пЯтый) этаж, где расположено -- ах как сладко
звучит это название! -- второе терапевтическое отделение. ‚идимо, похожие
чувства испытывают все, кому посчастливилось попасть на больницу, что видно
всегда по лицам вновь прибывших: они торжествуют. € когда Я оказалсЯ на
этаже (естественно, пешком) в светлом коридоре с дверЯми по одну сторону и
окнами в город по другую, Я понЯл, что теперь точно выйду из тюрьмы --
вопрос времени; но не лет, а месЯцев; так мне казалось. Ќаконец-то ЉосулЯ не
обманул, а значит, проиграл. Џока в замке крЯхтел ключ вертухаЯ, думалось о
том, что с этой минуты начинаетсЯ новый этап тюремной жизни, вдруг
захотелось убрать руки из-за спины, сказать вертухаю "пока", не спеша
спуститьсЯ по лестнице на первый этаж, выйти в город и пойти домой. „аже
мелькнуло опасение, что нет денег на метро. †елание было настолько простым,
без какой-либо экзальтации, что потребовалось несколько секунд напрЯженного
размышлениЯ о том, почему этого сделать нельзЯ. агнул в камеру. „овольно
странное сочетание слов -- больничнаЯ камера, не правда ли? Ќо так оно и
было. Љамера была большаЯ, так называемаЯ общаЯ на больнице, по стенам
уставленнаЯ двухэтажными кроватЯми, а в середине кроватЯми одинарными, слева
дальнЯк, как обычно, отгороженный занавеской из простыней, а в данном случае
еще невысокой стенкой и пустой кроватью. Ќароду было вполовину меньше, чем
кроватей, что само по себе удивительно: только на Њатросске и Ѓутырке как
минимум шестнадцать тысЯч страждущих больницы арестантов, а еще есть
ЉапотнЯ, 5-й изолЯтор, Џетровка. (‚ ‹ефортово своЯ больница). Ќа менЯ никто
не обратил вниманиЯ. ЋглЯдев камеру, Я оценил обстановку следующим образом:
контакт нужно установить, в первую очередь, вон с тем здоровенным парнем
характерно уголовного вида -- этот Явно принадлежит душой и телом
преступному миру, и, наверно, в хате лидер (смотрЯщих в хатах на больнице
нет; есть смотрЯщий за положением на всей больнице, на тубонаре). Ћстальные
в хате выглЯдели как мелкие сошки. Љто-то в углу у окна прЯтал лицо за
пологом; странно, но бывает: может, крыша ползет. Џроблем с местами нет.
‚ыдержав паузу, в течение которой никто мне не сказал ни слова, Я поставил
баул на пустую кровать и объЯвил:
Ђлексей Ќиколаевич Џавлов. ‘татьЯ 160, часть 3, от пЯти до десЯти,
Ѓутырка, на тюрьме полгода. Љакое положение в хате? ‘ кем можно поговорить?
Ќе отозвалсЯ никто, что ничуть не смутило, и даже обрадовало, но тут
резко отодвинулась занавеска в углу у окна, с нижней кровати встал арестант,
прЯтавший лицо, на котором отразилась целаЯ гамма переживаний, где не
последним был страх, и решительно пошел в мою сторону.
…....-копать! -- изумилсЯ Я, -- ‚ова! ЉакаЯ встреча! -- от
неожиданности Я несколько минут громко материлсЯ, соображаЯ, как себЯ вести,
одновременно приводЯ камеру в полное расположение к себе.
ќто был ‚ова „ьЯков. ’онкий мусорской ход. Њне ничего не стоит сейчас
же, немедленно поднЯть вопрос о ‚ове, как о подкумке и гаде, и кто-то,
видимо, на это рассчитывает (и правильно рассчитывает!), но Я делаю вид, что
все в порЯдке, чем, безусловно, охранЯю свою судьбу. Ђрестант всегда имеет
право на позицию отстранениЯ от чужих проблем.
’ы здесь случайно? -- еще не справившись с собой, подозрительно
интересуетсЯ ‚ова.
Ђ ты сомневаешьсЯ? Ќет, ‚олодЯ, -- говорю Я, -- ты менЯ хорошо знаешь:
Я на эти дела не иду. € не пойду никогда -- это ты тоже знаешь. Ђ вот ты --
по-прежнему смотрЯщий на спецу? -- не удержалсЯ Я, после чего железно решил:
дальше ни слова.
‚олодЯ поежилсЯ, как от холода, но, взЯв себЯ в руки, повел дружелюбную
беседу, и куда девалась грознаЯ самоуверенность крутого "смотрЯщего"
полугодичной давности -- осталась сама кротость. Ђ когда ‚олодЯ понЯл, что
конфликт мне не нужен, -- успокоилсЯ и обрел уверенность. ‚се устаканилось,
Я устроилсЯ на понравившемсЯ месте, рЯдом с грозным уголовником, ‚ова достал
новенькую колоду, и составилось небольшое общество развлечьсЯ в дурака без
интереса.
‚ова, оказываетсЯ, и на больничке преуспел, выступив за крутого.
‘ергей, парень, с которым Я хотел познакомитьсЯ в первую очередь, заехал на
тюрьму сразу после освобождениЯ из зоны, по новому обвинению в квартирной
краже, будучи задержан при продаже золотых изделий, находившихсЯ в квартире.
‘трого говорЯ, доказательств причастности ‘ергеЯ к краже не было (хотЯ,
наверно, он знал о ней, а может, и участвовал), но в €‚‘е мусора надевали
ему на допросах полиэтиленовые пакеты на голову, а так как, совершенно
измучившись, ‘ергей все равно не раскололсЯ, мусора отказали ему в уколах
инсулина, без которого ‘ергею с сахарным диабетом грозила смерть. € тогда,
когда белый свет стал уже меркнуть длЯ него, ‘ергей подписал все, что ему
было предложено (а предложено было, по его словам, гораздо больше, чем могло
соответствовать действительности). ‚ Њатросске он сразу попал на больницу,
отказалсЯ от данных показаний, объЯснив, как они были даны, и вот рЯдом с
ним обрисовалсЯ дружбан ‚ова. ‘ерега старый арестант, но и ему невдомек, что
побеседует он с кем-то из сокамерников, и сложитсЯ у подкумка мнение,
которое он изложит письменно куму; эта писанина лЯжет ‘ергею в уголовное
дело, и даже на ознакомке обвинЯемый ее не прочтет, а благородный (или
благороднаЯ) судьЯ в мантии вперит зенки, прежде всего, в эту х...ю, а не в
другие материалы дела, и вот результат -- поедешь ты, ‘ерега, через пару
месЯцев опЯть на зону на шесть долгих лет, потому что будешь признан
виновным, потому что нефига делитьсЯ делюгой с сокамерниками. ‘ моим
поЯвлением ‚ова перестал интересоватьсЯ делюгой ‘ергеЯ, а когда тот
обратилсЯ к ‚ове: "‚олодЯ, ты обещал еще что-то посоветовать" -- ‚ова
напрЯгсЯ и нарочито ответил: "„умай сам, не маленький". Ђх, ‚ова, ‚ова...
Ќеужели тебе не будет стыдно потом, когда, будучи признан виновным по статье
от семи до двенадцати, ты получишь два и уйдешь за отсиженным. Ќет, не перед
теми, кого ты сдавал -- перед ними тебе точно не будет стыдно, а перед
собой. Ђ? ‚о-ва? ("...€ если жил ты как свиньЯ, останешьсЯ свиньею".) Ђ
‚ова, киваЯ на ‘ерегу, когда тот уходит на укол, говорит каждый раз: "„урак.
‘ам себе дело сшил".
‚ целом же в камере устанавливаетсЯ благостнаЯ обстановка, несмотрЯ на
то, что один из сокамерников оказываетсЯ сыном начальника управлениЯ
центробанка, который подписывал мою банковскую лицензию, а другой --
знакомым моего знакомого из ‹иссабона. ‚ тюрьме мало случайного. Ќо моЯ речь
такова, что из нее, кроме как о здоровье, не узнаешь практически ничего.
Љамера довольно чистаЯ. ‘ерега отмыл порошком стены; до потолка же не
достал, и по нему можно представить, что за стены были раньше -- достаточно
отметить присутствие на потолке прилипших грЯзных трусов. Џолы моет бомж,
которому скоро на волю. ‘ тараканами борюсь Я. -- "Ѓесполезно" -- говорЯт
все, но Я их бью и бью (на Њатросске тараканы кусаютсЯ), и через несколько
дней оставшиесЯ в живых твари, увидев менЯ, бегом бегут к тормозам и
выламываютсЯ в щель у пола на продол.
Љроме ‘ереги с диабетом, реально больных в хате не видно (у остальных
все тот же легендарный диагноз -- воспаление легких), поэтому ко мне все
относЯтсЯ сочувственно, и даже ‚ова не сомневаетсЯ, что Я заехал на больницу
по состоЯнию здоровьЯ, а не иначе. Љогда больничное общество, оторвавшись от
обычных дел (карты, дорога, чай, сигареты), выбралось на прогулку на крышу
больничного корпуса, все как лоси ломанулись по лестнице наверх в
прогулочный дворик; поддалсЯ азарту и Я, что моментально привело к
результату: в то, что Я болен, окончательно поверили все, включаЯ менЯ. Ќа
реальную медпомощь Я не рассчитывал, но, после разговора с заведующей
отделением, мне назначили уколы пирацетама, сказав, что делают это в порЯдке
исключениЯ, а мне следует через адвоката заказать медицинскую передачу и
восполнить утрату больничного неприкосновенного запаса. ќто было совершенное
медицинское чудо. Џосле уколов буквально было слышно как трещат распрЯмлЯЯсь
в голове сосуды, как кровь радостно бежит по ним, и боль, застарелаЯ как
человеческие пороки, отступает и исчезает. ‚скоре закончилась многомесЯчнаЯ
пытка; как мало длЯ этого было надо: пара десЯтков уколов да тот самый
циннарезин в заманчивой зеленой упаковке, близкий и недоступный, которым
гордилась врачиха на Ѓутырке. ќто теперь Я знаю, что бутырской тетеньке в
белом халате надо было организовать денег, и золотой ключик был бы в
кармане. ’олько х.. тебе, господин больной, без бабок ты говно и звать тебЯ
никак. ќто здесь и сейчас врачи кругом как люди, потому что каждый из них
получил на лапу. Ђ что до той комедии, в которой ты игрок, пусть и
невольный, то им тетенькам и дЯденькам - до п.... и по х..: у нас просто так
не сажают, недаром их первый вопрос не о здоровье, а "какое преступление ‚ы
совершили?". Ћдноразовые шприцы и лекарства передаютсЯ через адвоката. приц
медсестры распаковывают при тебе. ‚прочем, девки они еще те, и большинство
использованных шприцов продаетсЯ здесь же, в отделении, наркоманам. —то
касаетсЯ больничных лекарств, то да, каждый день все получают через кормушку
набор таблеток, изготовленных при царе горохе (одну таблетку Я пыталсЯ
раздавить или разбить, это не удалось), их все аккуратно спускают в дальнЯк,
потому что травитьсЯ никому неохота, а аккуратно потому, что неизменный
стукач донесет куму, что больной вовсе не болен, т.к. лекарством манкирует.
Љонечно, стукач и так что хочет скажет, но почему-то ему всегда нужен повод
формальный, хотЯ бы и бессмысленный, т.е. прЯмо как доблестному правосудию;
у абсурда свои законы.
„лЯ арестанта важнее лекарств запись в истории болезни; так считают и
больные, и, видимо, врачи.
—то ‚ам помогает? -- спросила врач.
ЊануальнаЯ терапиЯ.
“ нас нет таких специалистов.
Њой врач готов прийти сюда длЯ оказаниЯ мне помощи. Ћн имеет высшую
квалификацию, никто этого не оспорит.
€сключено. ‡десь ‚ы можете получать помощь только наших специалистов.
—то-нибудь еще ‚ам помогает?
Ѓандажный поЯс. Ќо в нем есть металлические пластины.
Ћни зашиты внутри?
„а.
џ разрешу. Џишите заЯвление. Ђдвокат пусть купит и передаст мне.
Џосле всего пережитого происходЯщее казалось чудом, отчего Я несколько
расслабилсЯ, чего хватило, чтобы моментально перейти в разрЯд лежачих
больных, что в этой ситуации (звучит парадоксально, но факт) -- было мне на
руку; важно было только не утратить над собой контроль, и Я ловил ту грань
состоЯниЯ, перед которой еще можно было при необходимости уперетьсЯ рогом. €
вообще, после того, как состоЯлось пришествие на больницу, вызрело
убеждение, что мЯсорубка российского правосудиЯ все-таки мной подавитсЯ и
выплюнет на волю. Њногократно переживаЯ эту мысль, Я лежал одетый на кровати
под решкой, на грЯзной простыне, закутавшись в куртку и укрывшись тощим
тюремным одеЯлом, а с улицы несло холодом то ли ушедшей осени, то ли
пришедшей зимы.
Њного вещей, в которые трудно поверить, происходило на тюрьме;
например, еще на Њатроске начали шататьсЯ передние зубы, один из них Я
потЯнул пальцами, и он стал без боли вылезать из десны, Я испугалсЯ,
задвинул его на место и некоторое времЯ посвЯтил размышлениЯм о том, что
зубы должны перестать шататьсЯ, что и произошло (лишь через три года этот
зуб пришлось удалить). Ѓольные зубы -- в тюрьме большаЯ проблема. Ќикто тебе
их лечить не станет, хотЯ и есть, говорЯт, на Њатросске зубоврачебный
кабинет; однако не разу не слышал, чтобы кто-то там бывал. ‡ато слышал
страшные рассказы про операции без наркоза (если нет лавэ длЯ лепилы), но
сам не видел, утверждать не могу.
Ќаконец, прозвучало "Џавлов, на вызов!". Ќа пару этажей вниз, через
узкий длинный больничный коридор, где по одну сторону через окна видна
свободнаЯ Њосква, а по другую ждут своей судьбы в камерах больные ‘Џ€„ом.
‡десь страшно, хочетсЯ ни к чему не прикасатьсЯ и скорее уйти, а идЯ за
вертухаем, нужно захлопывать за собой каждую дверь, к которой стараешьсЯ
прикоснутьсЯ в таком месте, где не берутсЯ другие. —ерез открытую кормушку
камеры увидел кабинетный интерьер: телевизор, много книг на нескольких
полках, все тюремного прокуренного цвета, но людей не заметил, а
вглЯдыватьсЯ не стал: из кормушки Явственно веЯло смертью. Џерешли на
тюрьму. ‚се знакомо. ‚от комната, куда перед вызовом набивают массу народу,
но менЯ поместили в отдельный боксик, и даже не захлопнули, а только
прикрыли не полностью дверь. ‚ соседнем боксике с распахнутой дверью сидит
знакомаЯ рожа. Ќе сразу соображаю, что это ‘лавЯн. ‚ коридорчике вертухаЯ
нет, обычно в такой момент все переговариваютсЯ, но ‘лава молчит, слышно,
как он ерзает на лавке и сопит. ’юрьма -- это провокациЯ на каждом шагу.
ќтого гада мне еще не хватало. …сли заговорит, дам стопарЯ, кратко и жестко.
Љто-то старательно выводит менЯ на конфликт, чтобы (Ясное дело) под любым
предлогом убрать с больницы.
‚ кабинете ЉосулЯ и незнакомаЯ женщина. ЉосулЯ торопливо восклицает:
‚от, Ђлексей! џ обещал тебе больницу -- ты ее получил. ‚от второй
адвокат, как ты хотел, а дальше поступай, как знаешь! -- ЉосулЯ выглЯдел
обиженным, даже оскорбленным. -- Ђ теперь Я, Ђлексей, ухожу. ђешай сам,
будешь со мной работать, не будешь. џ сделал все, что мог!
(ЉакаЯ ты сука, ЉосулЯ.)
ЉаплЯ долбит камень. Gutta cavat lapidem. Њы обЯзательно когда-нибудь
добиваемсЯ своего. Џроблема лишь в том, что мы хотим.
ЊенЯ зовут €рина Ќиколаевна, -- сказала женщина, -- Я надеюсь ‚ам
помочь.
’юрьма есть тюрьма, и новый человек не бином Ќьютона. €рина Ќиколаевна
была нормальным человеком, не умеющим врать и, как это не парадоксально,
честным. Ђ главное, она была на моей стороне. —ерез несколько минут
разговора Я был в этом убежден. —то-то стало исправлЯтьсЯ в моей жизни,
какую-то подлую ношу удалось сбросить с плеч вместе с именитым адвокатом. ‘
этого момента следовало категорически побеждать.

ѓлава 27.
„а, Я от ‚ашей жены, не сомневайтесь. ’ам все живы, здоровы. ‘ейчас она
с дочерью в џпонии. Ќадолго. Њы созваниваемсЯ. …сли не верите, Я попробую
принести сотовый телефон. ђиск очень высок, но решать ‚ам. …сли скажете, то
принесу.
Ќет, Я ‚ам верю.
‘тало совсем легко. ‚ џпонии они недосЯгаемы.
-- Џриходить к ‚ам буду столько раз в неделю, сколько скажете, без
ограничениЯ времени, хоть на целый день, от восьми утра до восьми вечера. Ђ
что ‚ы думаете про Ђлександра џковлевича? ‚ы ему не верите?
Ђ ‚ы?
џ не знаю. Њне кажетсЯ, он прЯмолинеен, но не больше. Њы давно знакомы.
Џравда, мы вместе дел не вели. Џодумайте, может быть, ‚ы преувеличиваете? џ,
конечно, догадываюсь, с кем он работает, но он должен быть порЯдочным
человеком. Њою кандидатуру принЯли на условии, что Я сделаю все, чтобы
ЉосулЯ осталсЯ работать с ‚ами. Ќо Я сделаю так, как скажете ‚ы. Ђ ‚ам
следует как-то проверить, что Я говорю правду, Я не знаю, как.
џ уже проверил, €рина Ќиколаевна. ‘пасибо ‚ам. ‘кажите мне одно: какие
у менЯ шансы.
џ ознакомилась с делом. Њне позволили прочитать лишь малую часть, но у
следствиЯ против ‚ас нет ничего, и если ‚ам не предъЯвЯт другое обвинение,
все в ‚ашу пользу. Љ сожалению, второе обвинение ‚ам готовЯт, но ‘уков
сильно сомневаетсЯ, что сумеет собрать доказательства, и не решил, что
делать. Џоэтому ‚ам нужно уходить как можно быстрее на свободу под залог.
‚ообще следствие в шоке, у них не получаетсЯ ничего, и до суда в ближайший
год дело не дойдет, а значит, ‚ас могут выпустить за истечением крайнего
срока содержаниЯ под стражей.
’о есть двух лет?
„а. Ќо ‚ам следует держатьсЯ. Љогда-нибудь ‚ы будете гордитьсЯ тем, что
сидели в тюрьме.
ќто врЯд ли.
Џоверьте.
’о есть, рекомендуете?
Ќет. Ќо ‚ы здесь. ‘кажите, ‚ы когда-нибудь жили или работали около
тюрьмы?
ђаботал. ЏрЯмо напротив пересыльной.
џ так и знала. ‡наете, есть какаЯ-то закономерность.
‡акономерность в другом. Ќо, в общем, ‚ы правы. ‚ы можете передать
письмо?
Љонечно. Џо факсу. ’олько не пишите ничего лишнего: менЯ могут
обыскать.
•орошо.
џ взЯл ручку и написал:
"‡дравствуй! Љак там, в тех краЯх, где ты. —то там нынче, осень или
лето. € какие там цветут цветы. € какого цвета там рассветы. —то там нынче,
радость или грусть. —то там дети учат наизусть, что хотЯт от завтрашнего
днЯ? -- напиши два слова длЯ менЯ. —то там видно на краю земли, на скольких
стоит она слонах. ’о, что мне лишь видитсЯ вдали, -- можешь ли ты выразить в
словах? ‡наешь ли какие тайны Ѓудды? Љто повелевает облаками? Њожешь ли
сказать о том, что будет, и какой ты хочешь в перстне камень. ѓде твой дом,
и кто мы и откуда. Љто твои родные и друзьЯ. •очетсЯ надеЯтьсЯ на чудо, что
тебЯ еще увижу.
џ."
Џо пути назад, перед переходом на больницу, навстречу шел другой стукач
из хаты 226 -- ‚алера. ќтот, как и ‘лава, не ожидал встречи, а вертухаи,
случайно, конечно, на некоторое времЯ остановились, и не заговорить со
старым знакомым было неприлично. -- "Љак дела?" -- смутившись,
поинтересовалсЯ ‚алера. -- "„ела у прокурора" -- ответил Я. ‚идЯ, что дальше
разговор не идет, провожатый ‚алеры повел его дальше, а Я заковылЯл за
своим. ‚ызов закончилсЯ действительной случайностью: на одной из лестниц
повстречалсЯ кум, что мариновал нас в хате 228 и 226. Љум был в повседневной
своей военной форме. (ќто здесь они душегубы, а на воле они "пожарники".)
“видев менЯ, кум отвернулсЯ и постаралсЯ пройти мимо. -- "„ень добрый, --
поприветствовал его Я, -- как ‚аши дела?" -- "џ ‚ас не помню, -- очень
вежливо отозвалсЯ кум, но остановилсЯ. -- Ђ ‚ы кто?" -- "Ђ Я Џавлов. „авеча
с ‚овой „ьЯковым и ‘лавЯном гостил у ‚ас в два два шесть и два два восемь".
-- ‘ моей стороны это была дерзость. ‚ертухай притормозил, не знаЯ, как себЯ
вести. Њне же реакциЯ кума могла дать представление о том, насколько прочно
мое положение. -- "‚ы сейчас на больнице?" -- так же вежливо и бесстрастно
поинтересовалсЯ кум. -- "„а" -- с удовольствием ответил Я. -- "џ желаю ‚ам
всего хорошего. „о свиданьЯ" -- "„о свиданьЯ". -- ‚ертухай во все глаза
глЯдел на эту сцену.
‡аторопилсЯ в родную хату ‚ова: "Џойду Я к себе. ‘ врачом разговаривал.
Ћна мне: "Ќадо еще подлечитьсЯ: у ‚ас астматический компонент". Ђ Я ей:
"Ќет, пойду в хату. ‚ыписывайте менЯ. ‘коро суд. Ќа больнице был -- этого
достаточно". Ћна мне: "Ђ в чем обвинЯют?" Ћтвечаю: "‚ контрабанде. Ђ ‚ы
думали, в чем?" •орошаЯ тетка. ‹ех, она же и у тебЯ лечащий?" -- "‚роде да".
-- "Ќу, и как она тебе?" -- "‚ каком смысле?" -- "Ќу, как, ты же к ней не
случайно попал". -- "’ы по себе-то других не суди". -- "„а ладно! џ и не
скрываю". -- "Ђ мне и вовсе нечего скрывать. ЋставайсЯ здесь, коли можешь,
здесь же лучше, чем в хате. •оть в карты поиграем, а там пока и без
смотрЯщего обойдутсЯ". -- "„а Я уж там давно не смотрЯщий, там чего-то
намутили, кто-то пришел..." -- ‚ова понес ерунду, которую и слушать не
хотелось. Ќа следующий день его выписали. “ходил ‚олодЯ их хаты с Явным
облегчением: "Ќу, наконец-то! ‡а полтинничек вертухай по зеленой проводит в
хату -- уже договорилсЯ. Ђ то на сборке говно нюхать -- на х.. нужно!"
Ђ Я осталсЯ, казалось, навсегда. ‘вободных мест полхаты, можно бродить
меж кроватей, давить тараканов, курить и размышлЯть, и кажетсЯ, это верх
благополучиЯ.
Ђрестант ‘ергей слушал разговоры наши с ‚овой всегда молча и никакой
реакции не выказывал, но говорить о своей делюге перестал, ибо съездил на
суд и вернулсЯ с диагнозом: 6 лет колонии общего режима (что гораздо хуже
строгого; разница, примерно, как между общаком и спецом, недаром тюремнаЯ
присказка гласит, что хорошо бы получить срок поменьше и режим построже); а
злобу вымещал на молчаливом бомже, которому, все знали, через несколько дней
освобождатьсЯ за истечением срока статьи. Ћднажды, когда ‘ерега нанес бомжу
несколько сильных ударов в челюсть, тот потемнел лицом, осел на койку и стал
гаснуть. Љазалось, умирает. ‘ергей испугалсЯ, тормошил бомжа, призываЯ
очнутьсЯ, и больше уже не бил, и тот благополучно дождалсЯ днЯ, когда в
девЯть утра за тормозами назвали его фамилию. ‘транное чувство испытываешь,
видЯ как арестант уходит на волю. Ќет, не зависть, скорее удивлЯешьсЯ
возможности освобождениЯ; обводишь взглЯдом сокамерников и думаешь, неужели
и вот этот, и тот, и Я -- тоже могут выйти за дверь и идти в любом
самостоЯтельно избранном направлении? ‘окамерники тем временем притихают и
думают о своем. Ќет, не легко провожать на свободу.
‘лышу закономерный вопрос: а что же ты, порЯдочный арестант, не
заступилсЯ за бомжа? ‚едь рукоприкладство на тюрьме запрещено. Ќапомню:
каждый имеет право отвечать только за себЯ. Ќе всЯкому и это удаетсЯ.
Љому-то из ‚ас, читающих эти строки, еще предстоит увидеть тюрьму наЯву, там
и припомнЯтсЯ ‚ам слова "не осуждайте, и не осуждены будете, ибо тем судом,
которым судите, будете судимы сами".
€так, с ‘ергеем у нас сложились вполне добрососедские отношениЯ.
ЋстальнаЯ публика была невзрачна: то бомж, то стукач, премированный отдыхом
на больничке, то наркоман с одной и той же темой на все случаи жизни, то
вообще не поймешь кто, в общем, мелочь пузатаЯ. …сть словоохотливый банкир,
но от него подальше, а ‘ерега вообще вопросов не задает, и потому первое
дело -- карты -- уселись поудобнее, чтоб в шнифт не пропасли, и хорошо
коротаетсЯ времЯ. Џо воле ‘ерега крадун, специалист по карману. Њежду
прочим, нельзЯ сказать "карманный вор". ‚ лучшем случае тебЯ поправЯт. Ћдин
арестант, зайдЯ в хату, сообщил братве, что он воровал. -- "’ак, значит, ты
-- ‚ор?" -- последовал вопрос. -- "„а" -- ответил тот. € тут же получил
кулаком по репе, несмотрЯ на запрет рукоприкладства, ибо обосновать такое
исключение из правил не составлЯло труда. ‡ашла речь о взглЯдах на жизнь.
ѓоворю: "Љаждому свое. †изнь не понЯть, ее можно только прожить". ‘ергей в
ответ: "ќто так, но ты сам говорил, что существует непосредственное знание.
‘о временем понимаешь, например, что красть нехорошо. †аль только, что потом
забываешь". -- "—то мешает помнить?" -- "’ы на воле среди разных людей жил,
а у менЯ, кроме преступников, нет знакомых. ЋсвободилсЯ -- на тебе клеймо.
Ќа работу не возьмут, люди сторонЯтсЯ. ‘лушай, если тебЯ на суде освободЯт,
Я заберу себе твой поЯс? Ќа зоне качатьсЯ буду, класснаЯ вещь длЯ поЯсницы.
€ буду их, чертей, бить. Ѓить". -- ‘ерега парень крепкий, и "чертЯм"
определенно достанетсЯ. -- "Џогоди! -- сует карты под одеЯло и устремлЯетсЯ
на звук звЯкнувшей кормушки. Ќа продоле дежурит вертухайша, не чуждаЯ
желаниЯ пообщатьсЯ с арестантами, и ‘ерега, наклонившись к кормушке, говорит
с ней чуть ли не часами. “же известно, что зовут ее ЌадЯ, бывшаЯ
учительница, иногороднЯЯ, приехала в Њоскву за лучшей долей, зарплата в
пересчете на валюту 16 долларов в месЯц. €ногда ЌадЯ отвлекаетсЯ по делам,
но потом сама открывает кормушку, или ‘ергей проволочкой через шнифт (чтоб
не ударили с продола дубинкой по пальцу) отодвигает заслонку и, увидев Ќадю,
стучит в тормоза: "‘таршаЯ! Џодойди к семь два ноль!" (номер хаты с этого
момента повествованиЯ уже не соответствует действительности: не помню; а
тюремнаЯ тетрадь не сохранилась, сжег Я ее на мартовском снегу в лесочке
перед домом вместе с тюремными вещами, и горели они, надо заметить,
по-особенному, долго, зловонно и дотла). ЌадЯ повелительно отвечает: "—то
нужно!?" -- и беседы продолжаютсЯ. џ уже играю с воображаемым соперником,
отчаЯвшись дождатьсЯ ‘ерегу, а тот уже расстегнул штаны и, отойдЯ от
кормушки, покачиваЯсь демонстрирует Ќаде нечто такое, чего с этой стороны не
разглЯдеть. ЌадЯ с каменным лицом остановившимсЯ взглЯдом глЯдит в кормушку,
а ‘ергей с пафосом восклицает: "—то, этого хочешь?! Ќа, смотри! ‘мотри!"
Џродолжим? -- говорю, когда ‘ергей возвращаетсЯ.
Ќе.., -- отвлеченно бормочет он, -- не могу: только пизда перед
глазами. Ќегр тут был. џ ему: "„авай Я тебЯ выебу!" Ђ он по-английски: мол,
не понимаю, чего хочешь. џ его за шкибот, кулак к носу и жестами: "•очу
ебать твою черную жопу! ЏонЯл?"
Ђ он?
Ђ он смеетсЯ... —то тут поделаешь. ’о ли дело дома. џ, как освободилсЯ,
мы с друзьЯми вечером в микрорайоне пидараса поймали и вшестером выебли.
Љричал, пидер, убежать хотел, даже вырвалсЯ. Њы его опЯть поймали и опЯть
выебли. „о зоны доехать -- там не проблема.
ќта же самаЯ ЌадЯ, прослышав о моем учительском образовании, пыталась
завести суровые беседы и со мной, но, натолкнувшись на молчание, сильно менЯ
невзлюбила и настойчиво выпасала в шнифты, чтобы зычным голосом указать, кто
в доме хозЯин, когда Я подымусь к решке. Љ дороге Я подступалсЯ редко и
неохотно, хотЯ решка на больнице не высоко. Ќаша хата сообщалась вверх со
спидовым женским отделением и вниз со спидовым мужским. ‚ылавливаЯ удочкой
веревку с малЯвой или грузом, Я внимательно оглЯдывал руки, нет ли порезов,
выбирал веревку как можно меньше касаЯсь ее, и потом тщательно мыл руки.
„евчонки сверху все времЯ просили загнать им хороших сигарет и бумаги на
малЯвы и времЯ от времени интересовались, нет ли у нас "баЯна". Ћднажды они
загнали ‘ереге ножницы, которыми он взЯлсЯ стричь ногти и порезалсЯ до
крови. Ќесколько дней ‘ерега гнал самым отчаЯнным образом, так что на лбу
проступали капли пота, потом решил, что чему быть, того не миновать,
смирилсЯ и постепенно успокоилсЯ. џ же отслеживал комаров, которые живут на
больнице Њатросской ’ишины даже зимой, и исправно уничтожал их, особенно
сердЯсь на тех, что напились крови. ѓоворЯт, комары могут быть переносчиками
‘Џ€„а, а до последнего -- далеко ли. Љто-то из спидовых снизу загнал ‘ереге
тетрадь со своими стихами, которые ‘ергей читал жадно и сосредоточенно, а
некоторые переписал себе. Њожно ли почитать, поинтересовалсЯ Я. ‘тихи
оказались плохие по форме, похожие друг на друга, трагичные и безнадежные.
Ќо ‘ергею они понравились очень. Ћдно запомнилось и мне. ‚от оно.
* * *
џ был предназначен судьбой длЯ побед,
„лЯ славы и слов благосклонных и лестных,
Ќо вот Я в тюрьме, и померкнувший свет
Љричит голосами теней бестелесных.

Њне снова на суд, в заколдованный круг,
Ќо руки сковали стальные браслеты
Љ отребью в погонах карающих рук
Ќикак протЯнуть мне возможности нету.

џ вновь в автозэке, погибший талант,
‘реди обреченных, приезжих и местных.
Љак будто Я тысЯчу лет арестант
€ езжу на суд со времен неизвестных.

ЋтсылаЯ тетрадь, ‘ергей отписал автору в духе арестантской братской
солидарности и составил, какую мог, продуктовую посылку. ‚ основном же от
мужского спидового отделениЯ веЯло грозной тишиной. Ќапротив, каждое утро с
верхнего этажа, как в один голос, отчетливо и жизнерадостно, девчонки
кричали с решки: "„оброе утро, страна!!" -- и, довольные тем, что кого-то
разбудили, заливались веселым смехом. ђесничек у них на решке нет, и женские
голоса разносЯтсЯ далеко по тюремным дворам и, может быть, слышны в утренней
тишине на набережной џузы, где прохожих, впрочем, не бывает, там, деловито
вписываЯсь в повороты, спешат вперед и мимо лишь автомобили, которым
неведомо, что за кирпичным забором в корпусах томЯтсЯ "мамки" -- женщины с
детьми, рожденными несвободными, не рассчитывают выйти на волю больные
‘Џ€„ом, гепатитом и туберкулезом, гниют заживо обитатели общака, страдают от
зубной боли тысЯчи арестантов, а мусора калечат почем зрЯ кого захотЯт, что
людские страданиЯ там столь разнообразны и собраны воедино; не есть ли это
место полномочное представительство ада? Ќе ведают того спешащие мимо
автомобили. Ќе хотелось думать об этом и мне. Џод кроватью обнаружилась
коробка с книгами. ‚. Љатаев, "џ сын трудового народа". €здание тридцатых
годов. Ћткрываю книжку. Џечать: "‚нутреннЯЯ тюрьма ЌЉ‚„. Ћтметки спичкой или
ногтем на полЯх и между строк влекут за собой отказ в пользовании
библиотекой". Љнига в идеальном состоЯнии. ‘ отвращением кидаю ее в коробку,
не хочетсЯ прикасатьсЯ. ‘колько лет не было такого желаниЯ у десЯтков (или
сотен) тысЯч арестантов, которым она попадалась на глаза. € что такое
внутреннЯЯ тюрьма. ‡начит, есть и внешнЯЯ? €ли вы, "дорогие россиЯне", все в
тюрьме, а мы, зэки, в карцере?
ли недели, менЯлись люди, только ‘ерега оставалсЯ на больнице и ждал
этапа. Ћстальные долго не задерживались: неделЯ -- и выздоровел. Џрошел
месЯц, по-прежнему в хате неполнаЯ загрузка, контингент незаметный.
ЃольничнаЯ лафа. Љаждый день на больнице увеличивает шансы. “колы
пирацетама, анальгина и даже витаминов, бандажный поЯс и кое-какие
переданные через адвоката непросроченные таблетки возродили надежду, что
здоровье окончательно загублено не будет. ‚о избежание позвоночных проблем,
да и сил уже не хватало возноситьсЯ наверх, на прогулку Я не ходил, вместо
этого решаЯ загадку быстро и медленно текущего времени, убедившись
окончательно в его относительности и неравномерности. ѓлЯдЯ на стрелку
часов, принесенных €риной Ќиколаевной, Я отчетливо замечал, как времЯ
останавливалось не только в ощущении, но и сама секунднаЯ стрелка вдруг
зависала на мгновенье, и секунды в вЯзком пространстве длились дольше, потом
вдруг циферблат становилсЯ звонким и напрЯженным, а стрелки, как с цепи
сорвавшись, совершали стремительные обороты. "Ќе глюки ли" -- думал Я без
страха, погружаЯсь в свои миры, из которых временами возникали
энергетические смерчи, которые, казалось, или разорвут душу, или разрушат
стены, в Ярости Я обращал эти вихри в пространство, обрушиваЯ их на
препЯтствиЯ и врагов, замечаЯ иногда при этом, что сокамерники делают то,
что Я им мысленно прикажу. Ћтныне этот инструмент подлежал заточке; если не
иначе, то так, но Я уйду из тюрьмы. Њир обычный встал на ребро, как монета,
предметы засветились Яркими фосфорическими красками двойного образа -- вот
они, эйдосы Џлатона! Љаждый предмет носит в себе свой образ, и можно
воздействовать на образ, чтобы поменЯлсЯ предмет. Ќет, Я выйду отсюда. “же
пронессЯ над Њосквой тот мистический ураган, что зародилсЯ неизвестно где и
лезвием разрезал Њоскву пополам, пронессЯ, поднимаЯ в воздух металлические
гаражи, сносЯ крыши, срезал кресты с куполов Ќоводевичьего, с корнЯми вырвал
деревьЯ у подъезда моего дома, разметал рекламные щиты на ’верской и, как
монеты в ладонЯх, потрЯс Њатросскую ’ишину: задрожали стены, погас свет,
зловещий и радостный гул нарастал, и воздушные вихри заиграли железными
пальцами на струнах тюремных решеток. ‚ наступившей темноте арестанты стоЯли
как в церкви и кто-то с надеждой произнес: "Њожет, тюрьма развалитсЯ..." "џ
выйду отсюда" -- говорил Я себе, но тюрьма оставалась сильнее.
€грать в карты Я мог до бесконечности и сожалел, если не хотел играть
‘ергей. Ђрестанты сторонились нас, в игру категорически не вступали.
‚ыигрывать мне нравилось, а ‘ергей от частого проигрыша мрачнел и брал
паузу. -- "’ы чего? -- изумлЯлсЯ Я, -- мы же времЯ коротаем". -- "–еплЯет"
-- признавалсЯ ‘ергей, и приободрЯлсЯ при выигрыше. Ћткуда-то у него вдруг
поЯвилась книга Њеллвилла. -- "†аль, неинтересно" -- прокомментировал он, а
Я взЯлсЯ читать и оказалсЯ как во сне. ’юрьма исчезла, и сон был хороший,
каких не было со времен воли, разве что наЯву. ‚прочем, и этот был наЯву.
ЏрожитаЯ жизнь ничем не отличаетсЯ от прочитанной книги, как невозможно
отрицать и то, что ты живешь, если не всегда, то долго: разве ты можешь
сказать, что однажды родилсЯ? Ќет, скорее жил и раньше. Ѓудучи арестантом,
легко понЯть, как можно боЯтьсЯ вечности, вот мы и думаем, наверно, что
рождаемсЯ и умираем.
‚ зависимости от контингента обстановка в хате менЯетсЯ. ’о все общее,
и чай, и сахар, и сигареты, то каждый за себЯ или с кем-то, семьи на
больнице сформироватьсЯ не успевают. Њы же с ‘ерегой, как больничные
старожилы, старались помогать друг другу: то ему через решку придет груз, то
ноги (мусора, шныри) в кормушку передадут посылку от многочисленных знакомых
каторжан, или мне повезет пронести что-либо от адвоката или придет передача.
‚о всЯком случае, две пачки сигарет с каждого вызова -- это обЯзательно. Ђ
то, что сигареты -- "Џарламент", дорогие и хорошие, подымет авторитет любого
арестанта. ‘ поЯвлением €рины Ќиколаевны стало не так голодно, каждый раз
она приносила бутерброды и сок, но проблема оставалась. ‘ергей, как старый
арестант, стойко переносил чувство голода, а Я вообще лишь недавно обратил
внимание, что оно что-то значит, но с крепнущей надеждой возвращалось
желание этого чувства не испытывать. ‚ основном мы заглушали его сухарЯми,
благо невкусного невольничьего хлеба на больнице давали много. -- "Ћт
баланды х.. толстеет" -- грустно и назидательно шутил ‘ергей, доставаЯ с
решки завернутые в грЯзную трЯпку остатки сала (подоконник на решке служит
холодильником). ‡а решкой была какаЯ-то погода, по хате гулЯл морозный
ветер, круглые сутки мы были одеты во все, что было. ‡аглЯнула в хату
лечащаЯ. ‚се уважительно встали, Я не смог (прихватило). Ќе поднЯтьсЯ при
посещении врача может значить рассердить его, последствиЯ чего Ясны. џ
забеспокоилсЯ, но поднЯтьсЯ не смог.
—то, холодно тут у вас?-- спросила врач. -- Џора поставить рамы. џ
распорЯжусь.
‚ этот же день хозбандиты под ее личным руководством поставили рамы со
стеклами, стало тепло и не так противно. Џочему-то особенно омерзительно
видеть тараканов в холодном помещении.
Ќазначили новый курс уколов, это страшно порадовало, значит, еще
минимум десЯть дней буду на больнице, это чувствовалось и по другим, едва
уловимым признакам. џ вообще не хотел ни на какую Ѓутырку. Џравда,
предстоЯло опЯть посетить суд, почему-то ’верской, а не Џреображенский,
несмотрЯ на то, что все, кто на Њатросске, должны ехать в Џреображенский.
€зредка показывавшийсЯ ЉосулЯ с значительным видом поЯснил, что другой из
главных обвинЯемых по моему делу, некий Љозлов (как говорили, мой
подельник), о котором Я в жизни не слышал, ушел на свободу через
Џреображенский суд, и теперь там шорох, в суде Якобы идет прокурорскаЯ
проверка, и мне туда никак нельзЯ. Џриходилось соглашатьсЯ, т.к. против лома
нет приема (вопреки Љосуле, Я опЯть написал заЯвление с просьбой рассмотреть
возможность изменениЯ меры пресечениЯ в Џреображенском суде, но, видать, мои
посланиЯ туда не доходили по определению), и боротьсЯ с синдромом
‘укова-Љосули Я целиком по этому вопросу доверил €рине Ќиколаевне. ‘лабое
место арестанта -- он готов доверитьсЯ всегда, хотЯ его и трудно обмануть.
-- "Џотерпите, -- говорила €рина Ќиколаевна. -- Џишите, например, стихи". --
"€рина Ќиколаевна, а ‚ы бы стали писать стихи на помойке?" -- "„а, Я
слышала, какие в тюрьме условиЯ". -- "•орошо, что не видели". -- "‚ы будете
сердитьсЯ, но ЉосулЯ требует, чтобы на этот раз в суде ‚ы отказались от
заседаниЯ до окончаниЯ лечениЯ. џ согласна с ‚ами, но сейчас доводить
ситуацию до критической как никогда опасно. ‚ы хорошо держите их на грани
возможного, но переступать за нее не стоит. џ могу лишитьсЯ возможности ‚ам
помочь, а Я бы хотела. Ћсобенно сейчас, когда поЯвилась возможность получить
медсправки. ’юремнаЯ больница их обычно не выдает, но нам даст". Љак
взорвалсЯ протестом воспаленный мозг! Ќо Я ответил: "•орошо". Џотому что
дальше следовала

глава 28 под названием ‡Ћ‹Ћ’Ћ… ЏђЂ‚€‹Ћ Ђ•ЊЂ’.
"…сли перевес позиционный, то не
следует упрощать игру, лучше накапливать
преимущество".
ќ. ѓуфельд, международный гроссмейстер.

‘ергей, подлец, дал-таки мне пинка, когда Я отправилсЯ на судовую
сборку. Љак обычно, Я разозлилсЯ, в особенности понимаЯ, что не суждено ему
сегоднЯ завладеть моим поЯсом, что неизбежно приеду назад, а день предстоит
долгий, полный стесненных обстоЯтельств; одно хорошо -- пинок почему-то, как
всегда, на самочувствии не отразилсЯ, и есть Ясность, ни гнать, ни надеЯтьсЯ
нет оснований, иди себе арестантской тропой да кури табак. Џоездка в суд
была такой же, как с Ѓутырки, с той лишь разницей, что на сборку опустили
(не путать с "опустили на сборке") не ночью, а утром, не пришлось высиживать
в тусклом дымном дурмане долгие часы, и не было шмона. ’от же автозэк,
набитый до отказа (заехали на Ѓутырку, подобрали страждущих), тот же суд,
наручники, автоматчик в пуленепробиваемом шлеме, мусора, еще не пьЯные, а
потому сердитые, какаЯ-то судьЯ, заглЯдывающаЯ в глаза и допытывающаЯсЯ,
правда ли Я не хочу чтобы заседание состоЯлось в свЯзи с тем, что
присутствует лишь один адвокат, а Љосули нет, те же узкие холодные тусклые
коморки с судовыми, терЯющими разум, сиротские ботинки без шнурков как
символ унижениЯ, и неизменный сосед с какой-нибудь экзотической болезнью, от
которого стараешьсЯ дышать в сторону, в общем, все то, что сопутствует
правосудию в том или ином незамысловатом виде одного из филиалов
полномочного представительства, скажем так, государства ‰отенгейм. ‚сЯ эта
коричневаЯ хренотень закончилась поздно. ‚ечером автозэк заехал на Ѓутырку,
а там как раз пересменок. —аса четыре автозэк стоЯл на морозе, большинство
пребывало в самых неудобных позах, было так тесно, что Я и не старалсЯ
стоЯть, упасть было невозможно. € очень холодно. Џотом автозэк гонЯли на
скорости вперед-назад по тюремному двору: это подвыпивший мусор-хохотунчик
училсЯ водить автомобиль. Ћт разгонов и торможений голова падала в пропасть.
Џосле обучениЯ езде автозэк перестал заводитьсЯ, стало вероЯтным заночевать
в нем на дворе Ѓутырки, отчего приуныла даже молодежь. Ќо все обошлось, и за
полночь в малюсенькой поганой сборке родной Њатросски судовые радостно
зашумели за то за се. ‚от рЯдом оказалсЯ парень из один три пЯть. ’ам мы не
общались, парень был молчалив и отрешен, его лицо всегда ЯвлЯло застывшую
маску, а здесь ожило.
’ы же из один три пЯть? -- интересуюсь.
„а.
џ тоже у вас был с полгода назад.
џ помню.
ЋсудилсЯ?
„а, семь лет дали. Ђ Я не согласен! џ там вообще не при делах.
Џодельник утопил. ’ерпила менЯ вообще не вспомнил.
Ѓудешь писать касатку?
Ќет, на зону. €з хаты б выбратьсЯ. ‚се, хватит.
—то в хате?
Џо-старому.
Љак Ђрмен? Џередай ему привет, скажи: не помощник Я ему. Ћн-то думал:
менЯ на волю.
Џередам.
Љто еще осудилсЯ?
Ђхмед. „евЯтнадцать дали. ћра-хлеборез восемь строгого получил и семь
крытой. “ехал крысой.
Љак крысой?
„а так. ‚ чужой баул залез, скрысил. “видели.
€ что?
Џод шконарь загнали. •леборез теперь другой.
Ђ он? ’ам же тараканы сожрут.
‘покойно. „а, говорит, Я крыса. ЋпустилсЯ совсем.
Ђ ‘трогий как? Љуролесит?
‘пиртЯгу гонит. ‘трогий -- куражный пацан.
‘колько ему еще?
Ќе знаю, года два.
‘аша-то на суды все ездит? †ивой?
ќто ‘тарый-то? †ивой. ќтот вытЯнет.
Ђ Ѓешеный?
Ќормально. Ћни с ‘ашей.
Љипеж не осудилсЯ?
Ќе, на дороге.
‚сей хате большой привет и свободы.
Џередам.
ђасстались. Ћн пошел в суперкошмарную хату No 135, чтобы собрать баул и
уйти в осужденку, а Я, с благотворным сознанием своей почти что
неуЯзвимости, на больничку. ‘мешно было видеть, какими глазами менЯ встретил
‘ергей. Њой поЯс был уже на нем. -- "‚ернулсЯ..." -- констатировал он. €
полетели, е.... мать, масти перелетными птицами, и закурилсЯ табак по хате,
и замлели в смертельном и сладком невольничьем недуге каторжане! „олго
горела черным пламенем ночь, бог весть какие пожары плавили бетон между
спидовым этажом женским и спидовым мужским. Њолчали вертухаи, глЯдЯ в
шнифты, как два зэка швырЯют тузов и посылают мусоров на х.. . Ќикто не
открыл тормозов, ибо горЯчо было длЯ них за порогом. "ќто тебе, ‚олодь,
повезло" скажет вертухай, читаЯ эти строки. € будет, наверно,Ђ прав. ѓде ты
теперь, ‘ерега. € тебе Я, братан, не помощник. •отел бы, да не могу. Ќу, да
ты пробьешьсЯ. Ќе в этой жизни, так в другой. Џо-любому арестантский тебе
привет и всем достойным, кто рЯдом.
Ќастало утро, утро туманное, утро седое. ђобкий мусор бодрЯчком
быстренько осуществил проверку. Ћставалось лишь сбросить с себЯ пепел
вулкана. Ќа обширном дальнЯке с очком вместо унитаза удалось классно
помытьсЯ, кипЯтЯ воду в хозЯйке. ‚ общую баню ("помойку") идти не хотелось,
да и не звали. ђаз в неделю на продоле в клетке за перегородкой можно было
помытьсЯ, видЯ иногда, как перед тобой там ополаскивают полутрупы.
‡ашли в хату две колоритные личности. ‚ысокий усатый арестант с
нездоровым цветом лица, едва переставлЯЯ ноги, затащил большой баул и
радушно, будто достиг долгожданной цели (а это так и было), поприветствовал
всех: "‡дравствуйте, каторжане! Људа тут можно голову приклонить?" -- "Ђ
куда хочешь, места много". ћра Явил собой пример словоохотливого наркомана.
џзык у ћры оказалсЯ без костей, но сердитьсЯ не было никакой возможности,
хотЯ через пару часов все наслушались по горло про то, как ћра зарЯдил
"машину", пустил по вене (не путать с "пустил по тухлой вене"), как поймал
приход, как кумарилсЯ когда принЯли, как раскумарилсЯ в хате, как пошел на
дело по ’верской, а машина всегда при нем, в кармане, как стало невмочь и
опЯть поймал приход, как стараЯ мама ругает, а машина в кармане и в соседней
комнате зарЯдилсЯ белым, а когда белого нет, так на безрыбье и винтом
хочетсЯ побаловатьсЯ, но винт -- это низко, поэтому, бабки не жалеючи, уж
лучше морфиЯ, а луше белого так и нет ничего, благо машина всегда тут, в
кармане, у него и сейчас есть машина. € так далее и тому подобное. —тоб
слишком часто не повторЯтьсЯ, все это ћра перемежал длинными периодами мата.
‚ыглЯдело смешно. Ћсобенно когда Я в сердцах восклицал:
ћра! (’ак, мол, и так). Љакого (так, мол, и так) ты так грЯзно
ругаешьсЯ! “ тебЯ совесть есть? ’ы всех уже (так мол и так)!
Ћй, извини! -- спохватывалсЯ ћра. -- € то правда! џ больше не буду.
ЏЯть минут передышки было обеспечено. Ќу, что тут скажешь. Ћдно слово
-- ЉолЯ-’ерминатор ‚торой.
„ругой арестант сразу залег спать, а проснувшись, внимательно
исподтишка оглЯдел каждого и долго пребывал в напрЯжении, преувеличиваЯ
симптомы своей болезни, выглЯдевшей обычной простудой. Џотом успокоилсЯ и
пошел на контакт. ЋказалсЯ полосатым. ЏредставилсЯ: "‚алера Ћ.Ћ.ђ". —то
означает особо опасный рецидивист. Џочему-то ко мне ‚алера поначалу отнессЯ
с опаской; наверно, потому что Я курил дорогие сигареты, вел себЯ уверенно,
если не нагло, и даже устроил на всю хату разнос стукачу с общака,
неожиданно длЯ себЯ отметив, что претендую в коллективе на лидерство. "Ђ оно
мне надо?" -- сказал Я себе, осадил конЯ и взЯлсЯ за старое, т.е. за игру,
потому что как только начинаешь думать, что ты самый умный, обЯзательно
случаетсЯ какаЯ-нибудь глупость. ‚алера присоединилсЯ к нам, и дело пошло
веселей.
‘колько тебе лет? -- поинтересовалсЯ ‘ергей.
ЏЯтьдесЯт восемь. ’ридцать лет в тюрьмах и лагерЯх.
Ђ не скажешь. ‚ыглЯдишь на сорок-сорок пЯть.
’юрьма сохранЯет.
‡а что сидел?
‡а карман.
’ридцать лет за карман?
„а. Љарман доказать легко. -- Џри этом невооруженным взглЯдом было
видно, что в этой непростой жизни только карманом не обошлось.
Ќеспешно и с удовольствием тасовал ‚алера колоду старыми узловатыми и
неповоротливыми пальцами, складно мурлыкаЯ русские романсы, а когда
повествовал о чем-либо, меньше трех этажей не получалось по определению.
‘ерега к ‚алере отнессЯ с уважением, как младший к старшему.
—то, ‚алера, по воле работал?
„а что ты... -- благодушно отзывалсЯ ‚алера.
‡начит, делал?
„елал, -- соглашалсЯ ‚алера.
Џоди и в карты можешь?
Љак не мочь. џ сколько времени в лагерЯх. Љонечно, могу, отвечал
‚алера, сдаваЯ карты.
Џокажешь? -- не унималсЯ ‘ергей, напрЯгаЯсь как охотник.
Ќу, если хотите... -- отвечал ‚алера, -- Џравда, Я уже не тот, годы,
руки отЯжелели. Ќо сейчас что-нибудь придумаю.
„о этого мы играли в дурака. ‚алера разделил уже лежавшую перед нами
колоду и показал, сам не глЯдЯ, карту из середины, после чего вернул карту
на место. ќто был червонный туз. "Ђ теперь смотрите" -- сказал ‚алера. Њы в
четыре глаза уставились на его руки. Ћдной рукой он держал розданные карты,
другой неуклюже поправлЯл их, потом свободную руку поднЯл чуть выше плеча,
внешней стороной к нам, будто в ней что-то было, медленно развернул к нам
ладонь, она была пуста. Ќо через секунду в ней загорелсЯ, нет, не поЯвилсЯ,
а загорелсЯ, Ярко как на цветном экране, червонный, как ненастоЯщий, туз.
‚спыхнул и пропал, а ‚алера недоуменно посмотрел на свою ладонь, повертел ее
так и сЯк, ничего в ней не было. -- "‚от что творит старый джус!" --
восхищенно выдохнул ‘ергей и бросилсЯ искать туза в колоде. ’уз был там.
‚алера, -- говорю, -- с тобой играть нельзЯ.
Љонечно, нельзЯ. Ќо мы же отдыхаем. Њы же длЯ души.
„лЯ души ‚алера играл обычно, но с таким удовольствием, что любо-дорого
было смотреть.
‡ашел в хату Њиша Ђнгел из камеры строгого режима. ‚печатлЯющего роста,
с огромными кулаками, Њиша, сиЯЯ от радости, что попал на больницу, весело и
добродушно рассказывал, как у них в хате собираетсЯ общее на больницу, что
ни у кого нет постоЯнного места, каждый отдыхает на свободной в данный
момент шконке. -- "€ каждый себе на уме! -- восторженно восклицает Њиша. --
„умает одно, а говорит совсем другое". -- "Ђ делает третье" -- добавлЯю Я.
-- "‚от именно! -- радуетсЯ формулировке Њиша. -- Ђ ‚ы верующий? ќто у ‚ас
евангелие?" -- "Ќет, Њихаил, это словарь немецкого Языка, но длЯ менЯ он в
каком-то смысле евангелие". -- "Ђ это что -- немецкаЯ газета? ‚ы ее
читаете?" -- "„а, занес от адвоката". -- "“ ‚ас вольный или мусорской?" --
"‚ольный". -- "‘татьЯ у ‚ас?" -- "’ЯжкаЯ". -- "“бийство, что ли? Ќа ‚ас
непохоже". -- "Ќет, экономическаЯ". -- "‚о! -- оживилсЯ Њиша. -- Ќаучите
чему-нибудь! ‚ас как, можно причислить к коммерсантам?" -- "Ќет, нельзЯ". --
"Ќу и слава богу. Ђ то Я уж подумал: коммерс. Ђ на коммерса тоже не похоже".
-- "—ем же тебе, Њихаил, коммерс не показалсЯ, неужто так его не любишь?" --
"Љоммерса, Ђлексей Ќиколаевич, надо доить, и показатьсЯ он не может по
понЯтиЯм. ’олько вот обломы с ними сплошные: скользкие, съезжают. ‚ руку
возьмешь, а его уже нет. Њожет, чему научите? “ ‚ас статьЯ, поди, лет на
десЯть тЯнет?" -- "€менно на десЯть. Ќо Я и статьЯ -- вещи не только разные,
но и не совместимые. Ђ коммерса, хоть и не знаток Я, ты не одолеешь. ’ы
думаешь, он глупее тебЯ? …сли он заработал большие деньги, значит что-то
умеет. € ты думаешь, он не найдет способ обмануть тебЯ?" -- "Ђ что же
делать?" -- забеспокоилсЯ Њиша. -- "Ќе знаю. Ќо думаю, что дружить. …сли он
увидит в тебе товарища, то и отношение другое". -- "ќто Я буду дружить с
коммерсом?" -- "Ќикто не заставлЯет. ’ебе что нужно? ђезультат. Ђ что ты
думаешь на самом деле -- это, кроме тебЯ, никому знать не обЯзательно". --
"џ понЯл! -- просветлел Њиша Ђнгел. -- џ теперь все по-другому поставлю". --
"‘коро на волю?" -- "ЏустЯки, лет через шесть. Њне двадцать один. Ќе
возраст! Ђ ‚ы всегда "Џарламент" курите?" -- "Џо возможности". -- "‘ейчас,
вижу, такаЯ возможность есть?" -- "Ѓез проблем" -- беру из тумбочки пачку,
протЯгиваю Њише. -- "Ћт души". -- "Ќа здоровье".
"‘ коммерсом надо дружить, -- слышу через день, как поучает кого-то на
другом краю хаты Њиша, -- он умный и по-другому с ним смысла нет: один раз
выдоишь, другой уже не удастсЯ. ‚се умные. ‚он у нас в строгой хате не
расслабишьсЯ: каждый говорит одно, думает другое, а делает третье!" Ќа
оптимистичные речи Њиши Ђнгела равномерно накладывались рассказы ћры, как он
зарЯдил машину и поймал приход. ‚се это прореживалось многоЯрусным матом
‚алеры ЋЋђ и доминировало в нестройном гуле голосов каких-то иных
арестантов. Њне же думалось: неужели так привык к тюрьме, что ни с кем
больше не будет конфликтов? Ёкараный бабай! -- только подумаешь -- сразу
получишь: открылись тормоза, и в хату залетели как на крыльЯх семеро грузин.
-- "Ћй, больно мне! ‚ах! Љак болит голова!" -- кричал один, двигаЯсь к решке
и водворЯЯсь на кровати ‘ергеЯ. Ђ остальные, выкрикиваЯ лозунги по понЯтиЯм,
разогнали молодежь. Ѓеззаботность из хаты испарилась в момент, стало тихо, и
все как будто видЯт друг друга впервые. ‘ергей пошел гулЯть по хате, ‚алера
прилег, Њиша Ђнгел тоже, ћра замолк, а Я лежал на кровати и соображал, что
мое место прЯмо под решкой, и, наверно, что-то произойдет, потому что
грузинский десант вел себЯ слаженно и хамовито. -- "Ђ этот что тут делает?
-- обратилсЯ к хате самый авторитетный из десанта и поставил свой баул мне в
ноги. -- Ћн чево, блатной в натуре? џ его насквозь вижу, он пассажир, и его
место у тормозов". Ќикто не отозвалсЯ на вопрос, и Я понЯл, что надо
собирать остатки здоровьЯ. ‘ кровати Я, в таком разрезе, не уйду, и дело
добром не кончитсЯ. ‘ полчаса прошло в неприЯзненном напрЯжении. Ќикто не
знакомилсЯ, грузины, кроме своих, никого в упор не видели и наглели на
глазах. Ќаш коллектив распалсЯ. Џоложение усугубилось тем, что ‘ергей
обратилсЯ к новенькому: "џ прилЯгу, ты перейди на другое место". -- "Ђ ты
кто такой? ’ы, генацвале, че на тюрьме -- пассажир? ‡аконов не знаешь? Ќе
видишь -- у менЯ голова болит?" -- "Ќу, если болит, -- согласилсЯ ‘ергей,
тогда полежи немного. Ќо мне пора отдыхать". -- "ќй, ты че? ’ебе? Џора?
Ћтдыхать? ’ы видишь: Я здесь. —е ты хочешь?" -- "Ќу, это мое место, -- тихо,
можно сказать, скромно стал поЯснЯть ‘ергей, -- Я здесь отдыхал и прошу тебЯ
перейти на другое место, места еще есть". -- "’ы сам иди в эти места. Њое
место у решки. ’ы вообще из какой хаты?" -- "џ из этой" -- также скромно
ответил ‘ергей. -- "Ќу, так и тусуйсЯ, а Я здесь останусь". -- "•орошо, --
ответил ‘ергей. -- только не долго" -- и отошел. ‘амый авторитетный решил
закончить расселение:
‚ставай, Я буду стелить постель.
џ промолчал.
’ы что, оглох? џ сказал: буду стелить постель.
ќто относилось ко мне.
џ уже постелил, -- ответил Я и закурил от нахлынувшей ненависти.
—то-что?? -- раскрыл рот от изумлениЯ грузин. -- —то ты сказал?
џ сказал, что белье у менЯ есть, и моЯ постель уже застелена.
’ы что -- дурак?
Ќет, -- ответил Я.
‚ могучем рывке с перекошенным лицом грузин бросилсЯ на менЯ, а Я,
понимаЯ, что он слишком здоров и крепок длЯ менЯ, рассчитывать ни на что не
мог. ‚се, что у менЯ было, это -- ненависть. Ќо произошло непредвиденное.
‘лева метнулась одна фигура, справа другаЯ, их плечи сомкнулись жестко, как
двери вагона метро, и грузин, ударившись о них, отлетел назад. ”игуры
разомкнулись. -- "џ -- Њиша Ђнгел. €з строгой хаты" -- сказала перваЯ
фигура, поднЯв могучую длань, готовую как длЯ удара, так и длЯ рукопожатиЯ.
-- "Ђ Я ‚алера. ЋЋђ" -- с достоинством отрекомендовалась втораЯ фигура.
Ќедоумение и страх отразились на лице грузина, он глЯдел по сторонам, ища
поддержки, страдаЯ от унижениЯ. Њежду тем, рЯдом оказалсЯ и ‘ергей, и стало
особенно заметно, что парень он подстать Њише. „аже ћра подтЯнулсЯ из своей
берлоги.
„ело в том, что мы его немного знаем, -- вежливо объЯснил Њиша Ђнгел.
„а, -- подтвердил ‚алера ЋЋђ.
…сли хочешь, -- продолжил Њихаил, -- можешь располагать моей койкой, ты
видишь, она тоже недалеко от решки.
Ќо парень лишь пробормотал что-то и смиренно расположилсЯ на свободном
месте. Џосле чего грузины затухли как свечки на ветру, и ‘ерегино место
освободилось само собой. ‚сю эту скоропостижную грозу Я наблюдал лежа на
кровати, но отчетливо понимал, что опасность была реальной, но на сей раз
мне повезло, потому что выЯснилось, что в хате у менЯ есть друзьЯ. ‚ыписали
грузин чуть ли не на следующий день. ЋсталсЯ только Њалхаз, тот самый, и
скоро выЯснилось, что, в сущности, он дружелюбный парень, отношениЯ стали
приЯтельскими, и он даже с радостью согласилсЯ учить менЯ грузинскому Языку,
но учитель из него оказалсЯ, к сожалению, никакой.
Џришло времЯ возвращатьсЯ на Ѓутырку. Љогда €рина Ќиколаевна сообщила
об этом, Я попросил передать Љосуле, которому уже запретил показыватьсЯ мне
на глаза, что на Ѓутырке Я согласен быть только на больничке, и не дольше
десЯти дней; это было мне обещано, нарЯду с просьбой потерпеть, ибо ‘уков
рассматривает возможность освободить менЯ под залог. ‚ызвали к врачу.
„ольше ‚ас, Џавлов, у нас никто и не бывает. Ќе возражаете?
Ќет, не возражаю.
‡начит, завтра? „а?
„а.
Љак чувствуете себЯ?
ЏризнатьсЯ, лучше.
€ хорошо. Њы вас выписываем под наблюдение невропатолога.
Ђ вот это серьезнаЯ победа. ‘ такой записью в медкарточке на всю
столицу в тюрьмах единицы. ќто значит, что общак мне противопоказан, и путь
на больницу открыт всегда. агаЯ из кабинета врачей по светлому коридору к
своей камере, Я чувствовал, что тропа пошла вниз. ЏринЯто считать, что
героизм альпинисты проЯвлЯют на восхождении. Њне всегда казалось, что
настоЯщий героизм -- это подъем груза на перевал в период акклиматизации.
Љогда, например, рюкзак весит шестьдесЯт килограммов, и ты его тЯгаешь на
себе под небеса, борЯсь со слабостью, тошнотой, головной болью, усталостью и
отвращением к горам, когда каждЯ секунда тЯжела, а десЯть часов черепашьего
шага вверх становЯтсЯ длинными до изнеможениЯ. Џотом вдруг выЯснЯетсЯ, что
ты на перевале, дальше только вниз, после чего все твое существо ни за какие
блага не согласно сделать ни шага наверх, но отсутствие такой необходимости
дает благодетельное осознание факта: как хорошо, что дальше будет не так
тЯжело, хотЯ и не легко. € солнечный мир гор начинает радовать, как только
что прошедшаЯ зубнаЯ боль. Ќа больничке Њатросской ’ишины о солнечном мире
можно было лишь вспоминать, но ощущение перевала было Явственно. Ќа сборку
позвали ночью, уходил Я спокойно, без сожалений, сказав всем, что скоро
вернусь, и в шутку добавил: койку оставьте за мной.
Ќикогда не догадаешьсЯ, что в тюрьме случайно, что нет. ‘корее,
закономерно все, и если не информацию, то совокупность твоих реакций на
ситуации, на сказанное слово, на жест, на взглЯд, на потенциальные и
фактические угрозы специалисты изучат со всей внимательностью; не думай, что
ты забыт и заброшен в средневековых казематах, хрена лысого -- на тебЯ, как
на насекомое, смотрЯт в увеличительное стекло. € еще: здесь не жалеют. џ
желаю тебе, русский арестант, держатьсЯ и быть достойным испытаниЯ,
выпавшего тебе.
Ќа сборке в уголочке скромно сидит ‚ова. ‚стреча и удивлЯет, и нет.
‚олодЯ не сильно рад: он знает, что случайность маловероЯтна и, видимо,
судит по себе: а вдруг Я призван работать с ним. Џоэтому разговор эфемерен,
‚олоде на суд, а тут Я. Љ обоюдному удовольствию, звучит фамилиЯ Џавлов, и Я
ухожу на другую сборку, где все с больницы. Ќесколько человек после
операции, у них известнаЯ картина: длинный вертикальный шрам через все
брюхо, и еще не снЯты швы, которые ребЯта озабоченно разглЯдывают,
раздевшись по поЯс. Ѓодрый арестант радостно оповещает всех, что вылечилсЯ
от сифилиса, и теперь его на общак не отправЯт, потому что он был на
больнице. …му никто не возражает: гонит. Љ тому же мысль об общаке занимает
каждого. ‚ автозэке народу не много, все молчат и курЯт, лишь негр шумно
протестует, что его везут не туда. ‘тановитсЯ понЯтно, что он из судовых.
’еперь, по чьей-то ошибке или умыслу, долго сидеть ему до следующего суда.
Ќегр хорошо говорит по-русски, но охранники и ухом не ведут.
Ќа Ѓутырке все та же сборка, через которую проходЯт десЯтки, сотни
тысЯч, тысЯчи тысЯч, миллионы арестантов. Ђ сборка не менЯетсЯ, такаЯ же
тусклаЯ под темными сводами, пропитаннаЯ грЯзью и людскими страданиЯми,
много повидавшаЯ на своем веку. ‡десь опЯть через неказистую деревЯнную
дверь все по очереди в маленький, чуть менее тусклый врачебный кабинет, в
котором врачей двое, среди них узнаю женщину, котораЯ в свое времЯ говорила
"мы еще посмотрим".
Љак ‚ы себЯ чувствуете, Џавлов? ‹ечение ‚ам помогло? €ли нет? --
спросила она, прочитав мою медкарту, и сразу отлегло: интонации говорили в
мою пользу.
„а, немного помогло, но случилась маленькаЯ неприЯтность: час назад
пришлось выпрыгивать из машины. ђезультат видите.
Љонвоиры были не в духе и металлической лесенкой длЯ высадки из
автозэка пренебрегли. џ указал им на это, и услышал в ответ: "Џа-ашел!"
—тобы опередить гада, собравшегосЯ вытолкнуть менЯ, Я выпрыгнул на улицу. ‚
принципе, повезло, так как был туго затЯнут в бандажный поЯс, но все равно
перекосило, и Я валЯлсЯ на укатанном снегу, с неприЯтным удивлением
наблюдаЯ, как прыгают на землю ребЯта с свежезашитыми животами.
џсно, -- сказала женщина и сделала в медкарте запись.
‘реди присутствующих на сборке выделЯлсЯ человек в отглаженном костюме
и белой рубашке, Явно с воли. €нтересуюсь: "Џо какой статье заехал?" --
"ђазжигание национальной розни, -- говорит дЯдька, -- прЯмо с демонстрации
забрали. ЊенЯ уже два раза предупреждали: если буду лезть в политику,
посадЯт. ‚от посадили". ‡абавно. ’аких еще не видел. -- "€ кто ж
предупреждал?" -- "‘удьЯ. Ћни дело завели..." -- последовал бесконечный
рассказ человека на гонках. Љороче, з.... парень участкового своей
политической активностью. ’ак что быть костюму не судьба.
‚ процедуру медосмотра на Ѓутырке входит осмотр полового члена
арестанта. „лЯ этого пришла молодаЯ дама и, стоЯ за открытой дверью под
защитой вертухаЯ, потребовала от всех по очереди (все с тем же непостижимым
интересом) снЯть штаны и предъЯвить член, а так как освещение и в коридоре
неважное, внимательно вглЯдывалась в объект. Ќегр стал объЯснЯть, что он
ехал на суд, что зовут его не так, как называют, что он здесь по ошибке.
‚ертухай благосклонно не реагировал. †енщина слушала внимательно и довольно
долго, и вдруг как заорет на все подземелье:
—лен показывай!!!
Ќегр показал. †енщина ушла. ‚ертухай потребовал шнурки, негр, объЯснЯЯ,
что он ехал на суд, что он здесь по ошибке, стал разуватьсЯ.
Ћн с Њатросски, -- сказал Я, подойдЯ к двери. €з сто тридцатой камеры.
‘удовой.
„а? -- с интересом откликнулсЯ вертухай. -- Ђ зовут его как?
Љак тебЯ зовут? -- задал Я вопрос негру.
Њухамад.
Њухамадом его зовут.
Ђ в карточке не так. ‚ы вместе приехали? ‘ Њатросски?
Ќу да.
Њухамад, какаЯ у тебЯ фамилиЯ? „а, действительно, не та. Ђ по
фотографии такой же. ‹адно, назад поедешь.
Ѓлиже к ночи перевели на другую сборку. ЏредыдущаЯ была без шконок, с
лавочкой по периметру, здесь же в один Ярус шконки, довольно тепло. ’оже
знакомое место. Ќарод образует стихийные группы: братва (естественно, у
решки, несмотрЯ на то, что она глухаЯ и дышать там в дыму и чаду тЯжело; уже
кто-то раздирает на полосы полотенце, поджигает его и делает чифир), ребЯта
с зашитыми животами образуют отдельную группу, наркоманы находЯт свой общий
Язык. џ успеваю занЯть шконку ближе к середине. ђЯдом два наркомана
озабоченно с энтузиазмом толкут какие-то таблетки, по очереди втыкают в вену
бабочку и несут свою бесконечную наркоманскую околесицу. Ћт их одинаковых
восторженных рассказов о том, как достали, как приготовили, как зарЯдили и
пустили по вене, как поймали приход и т.п., можно одуреть. ‡ачем им тюрьма,
они и так себЯ наказали. Љ двоим присоединЯетсЯ третий и говорит мне:
’ы подвиньсЯ, мы тут вместе.
‘ам подвиньсЯ, -- отзываюсь Я. ЏодвигатьсЯ неохота: на метр дальше уже
слишком вонЯет от унитаза.
Џарень ошеломлен, масса эмоций отражаетсЯ на его лице, но, не рискуЯ
свЯзыватьсЯ с бородатым, воздевает руки и выражает крайнюю степень
недовольства:
џ в шоке!
Ќа том конфликт и заканчиваетсЯ, наркоманы устраиваютсЯ втроем на двух
шконках. —ерез несколько часов на сборке воцарЯетсЯ редкаЯ благодетельнаЯ
тишина, в которой слышен лишь шорох гонЯющих по спЯщим телам крыс.
ѓлубокой ночью на продоле раздались пьЯные голоса, обстановка резко
изменилась, и вот Я уже спешу на выход, но так, чтобы не быть первым или
последним, по той причине, что на сборку ворвалсЯ давний знакомый и с
развевающимисЯ ленточками какой-то спецназовской бескозырки пролетел по
шконкам, топча тех, кто не успел поднЯтьсЯ.
Ќа коридор, блЯди! -- орал вертухай, встав у двери и встречаЯ каждого
ударом в грудь или живот. Њне повезло, Я был уже на продоле. ‡ашитые, вообще
медленно передвигавшиесЯ, оказались среди последних. Њожно было только
предполагать, что будет дальше, когда первый из зашитых получил удар в
живот. ‘мотреть Я не стал. ‘ криками и оскорблениЯми нас загнали в пустую,
страшно холодную камеру с двумЯ Ярусами шконок и массой тараканов. конки
были как примороженные, сидеть на них решились только зашитые, не говорЯщие
ни слова, мертвенно бледные, бережно державшие руками свои животы. Њежду
прочим, когда их били, ни один из них не проронил ни звука. ѓлЯдЯ на них,
создавалось впечатление, что они смотрЯт за какую-то невидимую нам стену и
видЯт тоже что-то невидимое нам. „о утренней проверки, чтобы согретьсЯ,
ходили по камере, а на проверку нас пригласил все тот же вертухай. ‚идимо,
насытившись, он слегка побил тех, кто ему чем-то не понравилсЯ, а не
нравилось ему, в основном, то, что на него смотрЯт, и перегнал нас в другую,
уже не столь холодную сборку. Ќа него снизошло благостно-философское
настроение, и, пока заходили остальные, вертухай, встав в позу собственника,
душевно спрашивал пожилого азербайджанца:
Џослушай, ‚олодь, как ты думаешь, почему они такие пиздоголовые? Љак ты
думаешь, они всегда такими были или со временем стали? Ђ, ‚олодь?
Ђзербайджанец "‚олодЯ", размышлЯЯ, вломЯт ему сейчас или нет, развел
руками.
‹адно, ‚олодь, иди к ним. Ђ все-таки подумай. €нтересно.
’ак наступила очереднаЯ бутырскаЯ пЯтница. „олго ли, коротко ли, а
начали поднимать в хаты. ‚от здесь и замирает сердце арестанта. ЏотЯнулась
череда коридоров и закоулков общака, мимо плывут знакомые цифры, и ноль
шесть тут, и девЯть четыре, и обиженки, номера которых знает каждый
арестант. ‚ертухай останавливаетсЯ, оглашает список, и все -- нет человека,
летит человек в тартарары, как по заклинанию колдуна. ’ень бежит по лицам
услышавших свою фамилию, и захлопываютсЯ за ними огромные коричневые
тормоза. "Ќет, менЯ на спец, Я после больницы, менЯ на общак нельзЯ" -- при
каждом удобном случае вслух гонит бывший сифилитик, но и его поглощает
утроба общака. Ђ когда туда же уходЯт и зашитые, Я бессильно закрываю глаза,
в голове становитсЯ тоскливо и пусто. „о спеца добираетсЯ лишь небольшаЯ
группа, и здесь менЯетсЯ все: вертухай уходит за поворот продола, арестанты
растЯгиваютсЯ по коридору, один приникает к шнифтам хаты, зовет кого-то и
быстро сдавленным голосом говорит: "‚се договорено, через два днЯ тебЯ
переведут на больницу". Ѓредущий последним с огромным баулом бородатый
арестант желчно разговаривает сам с собой:
ЃлЯдь! ЋпЯть спец! ЋпЯть строгаЯ изолЯциЯ!
„авно на тюрьме? -- сочувственно интересуетсЯ кто-то.
„авно?! -- нервно переспрашивает бородатый. -- ’ри года на корпусе ”‘Ѓ!
„аже в автозэке одного везли!
“ тебЯ курить есть?
Ќет у менЯ ни хуЯ! ЋпЯть, блЯдь, строгаЯ изолЯциЯ!
’ем не менее, парень останавливаетсЯ и дрожащими руками выбрасывает из
баула пачку за пачкой.
Ћт души, братан! •орош, оставь себе.
‘трогаЯ изолЯциЯ! -- в тоске повторЯет парень.
‡а поворотом продола менЯ манит пальцем вертухай и, показываЯ глазами
на того, который только что словилсЯ с приЯтелем, тихо говорит:
Ћн подходил к камере? ђазговаривал? Ћ чем?
•уй его знает, Я за ним не пасу. Ћн вообще сзади менЯ шел.
Џравильно, -- удовлетворенно говорит вертухай, -- нельзЯ закладывать
товарищей по несчастью, пошли со мной.
Ќу, думаю, будет мне сейчас спец. Ќо соседний коридор оказалсЯ
больничным, а камера, в которую Я зашел, одной из тех, где Я уже был, и
зашел Я в нее как домой, с удовольствием отметив, что народ в хате
подобралсЯ приличный, а место под решкой как будто было приготовлено длЯ
менЯ. —ерез пару часов хату разгрузили, и осталось нас буквально пЯтеро на
семь шконарей. ‘ тех пор, как у менЯ поЯвилсЯ бандажный поЯс, который прЯмо
подпадает под определение запрета, он стал, вкупе с немалым сроком на тюрьме
и тЯжким обвинением, визитной карточкой моей арестантской авторитетности.
„аже вертухаи изредка уважительно интересовались, кто мне его разрешил, на
что Я отвечал, что лично начальник тюрьмы. ‡атЯжнаЯ партиЯ перешла в
эндшпиль. „ебют и миттельшпиль Я мог считать за собой, и очень надеЯлсЯ
провести пешку в ферзи, несмотрЯ на то, что партиЯ играетсЯ вслепую, без
доски, а соперник у менЯ -- многоглавый дракон, ебнутый на всю башку вампир,
корыстный самодур и исторический недоносок -- государство ‰отенгейм. €так,
немного на Ѓутырке, потом снова на Њатросску, а дальше на суд и -- или на
свободу, или к новым голодовкам.
‚ хате обреталась, по большей части, молодежь. Ѓыл и совершенно
напуганный человек постарше, похожий на Якута, не говорЯщий по-русски, но с
неуловимо-властными манерами, выказывающими человека не простого. Ќапуганный
-- сказано не верно, потрЯсенный -- правильно. —то-то он пыталсЯ объЯснить
по-английски, но хата, включаЯ менЯ, ни в зуб ногой. ’огда дЯдька достал
газетную вырезку, и из статьи стало Ясно, что он -- вице-мэр города Ѓагио,
известнейший филиппинский врач в области нетрадиционной медицины, приехал в
ђоссию к русской жене и получил из-за неудачной операции обвинение в
умышленном убийстве. †естами вице-мэр города Ѓагио объЯснил мне, что перед
этим он был в каком-то страшном месте, где творЯтсЯ нечеловеческие ужасы,
там у него случилсЯ сердечный приступ, и он очнулсЯ здесь. Ќесложно было
понЯть, что доктор побывал на общаке. —то ж, такаЯ у тебЯ судьба, доктор.
Ѓеседовали мы долго, выглЯдело, наверно, смешно, но мы понимали друг друга.
Ќочью одному парнишке с больной печенью и сердечной недостаточностью стало
плохо. Џарень позеленел, почти перестал дышать. џ проверил его пульс, он был
слабым, с заметными перебоЯми. Ѓыло видно, что парень умирает. Њы
забарабанили в тормоза, старшой отозвалсЯ и, довольно сочувственно, сказал,
что до утра шуметь без толку: врачей нет. -- "Ђ дежурный?!" -- закричали мы.
-- "Џойду, поищу". -- —ерез некоторое времЯ старшой вернулсЯ и вполне
определенно сказал: "Ќет, ребЯта, бесполезно". џ посмотрел на филиппинца.
’от отрицательно покачал головой. џ ему: "Ќеужели не можешь?!" Ќесколько
секунд он раздумывал с опущенными веками, потом решительно поднЯлсЯ и очень
доходчиво жестами объЯснил всем, что все, что он может сделать, это пощупать
пульс, и ничего больше. € посмотрел мне в глаза. "„авай, не бойсЯ" --
ответил взглЯдом Я. ‘ этой секунды филиппинец преобразилсЯ, лицо принЯло
неожиданно властное выражение и застыло как маска. Ћн сделал жест: нужны
часы. —асы были у менЯ. ”илиппинец взЯл руку больного, погрузилсЯ в
созерцание циферблата. ‚ течение одной минуты щеки больного порозовели, он
задышал ровно, открыл глаза. Ђ филиппинец отпустил его руку, отдал мне часы
и выразительно пожал плечами: пульс, мол, нормальный, повода длЯ
беспокойства нет. Ќеобычное выражение лица врача исчезло. —ерез пЯть минут
парень смог выпить воды, а через час сидел за дубком и разговаривал.
”илиппинец что-то писал в тетрадь и молилсЯ; оказалось, он христианской
веры. Џриходил вертухай, интересовалсЯ, как там у нас.-- "‚от видите, а вы
шумели: "“мирает!" Ћбошлось же". Ќа лампочку под потолком надели коробку от
блока сигарет, в камере воцарилсЯ приЯтный полумрак, и все залегли, кто как
мог, на неизменно голые шконки и заснули.
Љогда заскрежетали к проверке тормоза, не все отреагировали сразу.
Џочти воскресший ночью парнишка, приподнЯвшись на шконке, пыталсЯ понЯть
происходЯщее. Ћстальные уже стоЯли с руками за спину. ‚ошел огромный мусор,
совершенно добродушного виду. ’ак же добродушно оглЯдел всех и не торопЯсь
сгреб левой рукой уже сидевшего, но еще не вставшего парнЯ за грудки, без
труда приподнЯл и, тЯжелым маЯтником отведЯ правую руку, пару раз бесшумно
двинул парнЯ кулачищем в живот и бросил на пол.
—то же вы, господа, не уважаете представителЯ власти? џ -- представлЯю
власть.
Ђрестанты стоЯли, молча усваиваЯ науку ненависти.
‘ тех пор, как пришлось прыгнуть из автозэка, гулЯть Я не ходил,
передвигатьсЯ удавалось едва-едва, поэтому развлечений оставалось искать в
шашках, шахматах, нардах, сигаретах и надеждах. Џроисходили событиЯ, велись
беседы, переживались чувства и плавились мысли, текла жизнь арестанта, и
все, ее наполнЯвшее, не стоило шага по ночному Ђрбату. Ќа пути, конечно, к
международному аэропорту.

ѓлава 28. ’ЂЉЂџ ЌџѓЂ

ќто удивительное государство у всего цивилизованного мира вызывает
чувство глубокого недоумениЯ. ђусский арестант, сидит ли за что-то, или, как
говорЯт все следственно-арестованные, ни за что, тоже чувствует себЯ в
зазеркалье, по ту сторону действительности, как Ђлиса в стране чудес, с той
лишь разницей, что зеркала и чудеса в русском цугундере грЯзные и
подванивают. Ќо здесь происходит акт массового очищениЯ грЯзью, и люди
становЯтсЯ людьми, как никогда и нигде на просторах ђоссии (из чего можно
заключить, что мудрые правители проводЯт по отношению к своему народу
единственно верную политику).
Љак-то раз тюремным вечерком делать было нечего, и Я взЯлсЯ за научные
опыты, с целью вовлечь в них филлипинца -- думал, может, удастсЯ увидеть
что-либо необычное. Џри весьма ограниченных технических средствах, среди
холодных черных шконок бутырской больнички, на свет была извлечена иголка.
…сли у арестанта есть иголка, к нему обращаютсЯ, на него смотрЯт
положительно. “ менЯ иголка была. „алее все по Џерельману, "‡анимательнаЯ
физика". ‘ложенный вчетверо и развернутый листок бумаги центральной точкой
помещаетсЯ на острие иголки (ее воткнули вверх ногами в обложку тетради.
Ђрестанты собрались вокруг, всем было любопытно, что будет дальше. ЋбъЯснЯть
Я ничего не стал, лишь велел никому не шевелитьсЯ и аккуратно дышать, чтобы
не было ни дуновениЯ ветерка. ‘мысл в том, чтобы поднести к листку на иголке
ладонь, как бы прикрываЯ ею огонь свечи от ветра. ‚ зависимости от силы
биополЯ человека, листок может начать вращение. џ попросил поднести руку
парнЯ, чудесно исцелившегосЯ ночью и битого утром. ‚ыглЯдел он как амеба, и
листок на него не отреагировал, даже не шелохнулсЯ. ’огда попробовал Я.
‹исток сделал оборот вокруг оси. ‚сем стало интересно, по очереди потЯнулись
руки. Љак и следовало ожидать, в глазах филлипинца вспыхнула искорка, он
решительно подошел, протЯнул руку. †ест его был чуть-чуть нетерпеливым,
назидательным и уверенным: мол, вот так надо. Ћн оказалсЯ прав. ‹исток под
ладонью доктора завертелсЯ быстро и равномерно, несмотрЯ на то, что был из
тЯжелой тетрадной бумаги, а не из папиросной, как рекомендует Џерельман. Ћт
руки филлипинца Явно исходила ровнаЯ сильнаЯ энергиЯ. Ђрестанты восхищенно
смотрели, как кружитсЯ листок. –ель эксперимента была достигнута. ’рудно
объЯснить, почему, но возникший энтузиазм дал мне уверенность, что Я смогу
сделать нечто иное, практически невероЯтное, о чем лишь читал, но Я не
сомневалсЯ. „ав знак, чтобы никто не шевелилсЯ, Я протЯнул руку над листком,
сантиметрах в тридцати-сорока над ним, и попыталсЯ почувствовать его. ќто
удалось. Џространство между ладонью и листком сделалось чуть плотнее
воздуха, и Я стал скручивать его по часовой стрелке, заставлЯЯ повиноватьсЯ,
вкладываЯ столько же сил, как если бы туго закручивал кран. Њогло бы
выглЯдеть комично, если бы не произошло то, от чего захолонуло в груди:
листок дернулсЯ и стал вращатьсЯ с той же скоростью, с которой
поворачивалась ладонь со скрюченными от напрЯжениЯ пальцами. Ќе верилось
глазам, и Я стал скручивать пространство против часовой стрелки. ‹исток
послушно, хотЯ и на крайнем моменте напрЯжениЯ, пошел против часовой
стрелки. —тобы получить полное доказательство, Я крутанул его еще раз по
часовой. ‘омнений не осталось, сил тоже. џ поднЯл взглЯд. ‚се молчали.
”иллипинец побледнел и выглЯдел взволнованным. "‚се, -- сказал Я, -- на
сегоднЯ хватит" -- и все, по-прежнему молча, разошлись. ”иллипинец достал
тетрадь и быстрым крупным почерком весь вечер самоуглубленно писал в ней.
Ѓутырское утро свеженько напомнило нам, что никакие удивительные
способности и бывшие заслуги не помешают нам встать перед проверЯющим с
руками за спину, а всЯ наша свобода воли -- это молчать. -- "“ вас все в
порЯдке? -- спросил проверЯющий. -- —то молчите? џ спрашиваю, все ли в
порЯдке. Њолчите? Ќу, молчите..." —то ж, за это на проверке не бьют. ‚ызовут
"слегка" -- там другое дело. ”иллипинца заказали с вещами. ’рЯсущимисЯ
руками бедный доктор стал собирать баул, будучи, видимо, уверен, что его
снова отведут в какое-то страшное место. Ћткрылись тормоза, и вертух, с утра
недовольный чем-то, просЯщим тоном сказал другому: "‘лушай, отведи этого
мудака, ладно?" -- "Људа? Љ иностранцам?" -- "Ќу. „умали, Якут. ќй, ты, ты
кто там? ‹адно, давай выходи, хули встал в дверЯх". ’ак мы расстались с
мэром города Ѓагио господином •уаном ‹або. -- "’акаЯ шнЯга" -- заметил
кто-то, когда захлопнулись тормоза. "’акаЯ страна" -- говорил знакомый
американец, объЯснЯЯ тем самым российские странности, но тогда ни он, ни Я
еще не знали, что правильнее говорить: такаЯ шнЯга.
Ђ времЯ шло, в нашей хате не лечили никого, ребЯта собрались по
преимуществу сыновьЯ своих родителей, т.е. бабки за них двинули, за что
наказание ожидалось минимальное. Ќаш болезный и битый съездил на суд -- "на
меру". Њеру ему не изменили. ‘удьЯ задала провокационный вопрос: считает ли
обвинЯемый себЯ виновным, и парень с горЯчностью ответил: "Ќет!" џ сутки
потратил, чтобы вбить в его башку: о виновности "на мере" ни слова. Ћднако
парень, как истинный арестант, мне не поверил. Ђ шансы у него были: самое
легкое обвинение в хранении незначительного количества наркоты. Ќо -- хотел
бы Я видеть того, кто умеет учитьсЯ на чужих ошибках. ‚стречи с адвокатом
стали реже (все-таки не удобно было напрЯгать €рину Ќиколаевну лишними
посещениЯми тюрьмы, входЯ в которую, как она призналась позже, адвокат не
может быть уверен, что выйдет из нее); уважаемый следователь пропал прочно;
но было Ясно одно: Я побеждаю, идЯ по единственно возможному медленному
пути: невидимые лица используют невидимые свЯзи, а умеренные, но
убедительные угрозы Љосуле обеспечивают путь на больницу в матросскую
’ишину, куда в одно прекрасное утро менЯ повезли снова.
ќтап на больницу сопровождаетсЯ упрощенной процедурой сдачи казенки,
прЯмо тут, на продоле, отчего чувствуешь неизменное волнение: всему вопреки,
а вдруг свобода? Ћ чем еще мечтать арестанту. ‘амаЯ важнаЯ забота --
убедитьсЯ, что едешь на больницу, а не на общак, поэтому сданнаЯ казенка
успокаивает, к тому же вопрос, что говорить на Њатросске, уже не страшит;
чувствовать себЯ в привилегированном положении неистребимо приЯтно даже в
тюрьме. Ќа первом этаже Я оказалсЯ в одиночке, но не в стакане, а с
лавочкой. Џозже подсадили парнЯ, в боксе стало тесно, но мы, естественно,
закурили, покрыв туманом желтую лампочку, грЯзно-зеленые стены и друг друга.
-- "’ы на больницу?" -- поинтересовалсЯ парень, глЯдЯ на полотенце, которым
Я перетЯнул поЯсницу (поЯс отобрали и сказали, что отдадут позже). -- "’очно
не знаю. ‚идимо, да. …сли не трудно, помоги затЯнуть потуже. Ђ ты?" -- "џ на
волю, срок статьи истек". ‚от это да! ќтот парень сейчас выйдет из тюрьмы и
пойдет сам, куда захочет. ‚от это -- да... -- "‘ам-то откуда?" -- "€з
спидовой хаты" -- тут, по правде сказать, передернуло, и Я постаралсЯ
отодвинутьсЯ от соседа. -- "’о есть, на Ѓутырке тоже есть спидовые хаты?" --
"Љонечно" -- парень перечислил, какие. -- "‡аболел в тюрьме?" -- "Ќет, на
воле. “ нас компаниЯ теснаЯ, всегда один баЯн был". -- "Ќа воле сможешь
позвонить?" -- "„а, давай телефон". ’ут Я задумалсЯ, а что это Я в одиночке
вдруг встречаюсь с тем, кто уходит на волю. -- "Ќет, -- говорю, -- не надо
ничего".
ќтап оказалсЯ немногочисленным, поместилсЯ в “Ђ‡, как было однажды.
Љаждого заковали в наручники, отчего ожидаемаЯ радость увидеть Њоскву
померкла. Љогда ты в наручниках, очень хочетсЯ убивать тех, кто тебе их
предназначил, поэтому ни в окно, ни на мусора с автоматом во времЯ езды
смотреть не хотелось. Ќа морозном солнечном дворе Њатросской ’ишины
самочувствие улучшилось. Ќаручники снЯли и дали возможность постоЯть на
воздухе, где взглЯд, конечно же, стремитсЯ в небо, белесое высокое пустое
московское небо. ‘боку опоры какой-то постройки. Ћпускаю глаза и сталкиваюсь
взглЯдом со старым знакомым. ‚асЯ! Љот, повидав тысЯчи арестантов, узнает
менЯ сразу, это очевидно. € поступает чисто по-арестантски: не видит менЯ в
упор и медленно исчезает за небольшой опорой. „елаю шаг в сторону, так же
неторопливо, как ‚асЯ, чтобы не привлечь ничьего вниманиЯ и увидеть за
колонной кота. ‚асЯ, видЯ такое дело, так же аккуратно делает шаг назад, и
опЯть его не видно. ‡нает серый, что от этого арестанта хорошего ждать
нельзЯ, еще возьмет за шкибот и отнесет в хату два два восемь. ЏолучаетсЯ,
не освободилсЯ ‚асЯ, а всего лишь уехал на зону. ‚прочем, за высокими
стенами он как дома. ђожденный в тюрьме, как истинный россиЯнин, он должен
быть патриотом. ‚асЯ, ‚асЯ... нЯга все это. ‘амые большие патриоты, ‚асЯ,
это государственные ворюги, да и то потому, что красть в других местах не
умеют. „ержи хвост трубой, беги за ворота, когда поедет автозэк, тебЯ
пропустЯт, и узнаешь другой мир, где живут свободные кошки, где дурманЯт
невиданные тобой доселе краски и запахи, где тебЯ ждет справедливаЯ борьба
за жизнь и за все, что ты хочешь. Ѓеги, ‚асЯ.
Џриемный кабинет преодолеваетсЯ автоматически. Џриемщица смотрит в
историю болезни, задает вопрос, ответа не слушает, и -- все, Џавлов, не
мешайте, идите на сборку, сейчас отведут во второе отделение. ’юремнаЯ Њекка
достигнута опЯть. ‘ каким спокойным сердцем шагаешь за вертухаем. —то
шагаешь, это, конечно, кажетсЯ, на самом деле плетешьсЯ, и вертухай
терпеливо ждет, когда дошкандыбаешь до очередной двери. ‚ знакомом
поднебесном коридоре останавливаемсЯ не перед той дверью, где Я был раньше.
-- "‘лушай, старшой, давай менЯ в двадцатую, Я недавно оттуда, менЯ там
ждут". ЌесмотрЯ на то, что камера длЯ менЯ определена, старшой самым
удивительным образом соглашаетсЯ, и мы идем дальше. -- "‘юда?" -- "„а, в
самый раз".
Ћ-о! Љакие люди без охраны! -- восклицает ‚алера Ћ.Ћ.ђ.
“дивленно смотрит Њалхаз; ‘ерега невозмутим, но Явно рад.
Ђ вот и место твое. ‚идишь -- свободно. Њы его тебе оставили, --
серьезно и с достоинством говорит ‚алера. Ќу, разве это не кайф, господа? Ђ
тут и чайку, и сигарет хороших. Ќе грех задымить наши грешные души и, Ясное
дело, с этапа отдохнуть, слушаЯ как ‚алера, будучи одарен музыкально, поет
песни собственного сочинениЯ.

Ћдна из песен ‚алеры Ћ.Ћ.ђ.

Њы с ним ломали хлеб и чифирили,
…го считали мы за своего,
Ќо этим летом
‚оры к ответу
Ќа суд Џрогоном вызвали его.

Ќо этим летом
‚оры к ответу
Ќа суд Џрогоном вызвали его.

џ в легкие воткнул ему заточку,
Ћн хрипло закусил ее ребром.
€ вспомнил Я про маму и про дочку,
€ пот со лба Я вытер рукавом.

Џотом пришел начальничек с проверкой,
Ћн заЯвил, что всем теперь п....
—то будет делать он со сводкою и сверкой,
€ жмурика девать ему куда.

Ђ Я на шконку на прощание прилЯгу
Ќа крытой долго тЯнутсЯ года.
’акаЯ шнЯга,
’акаЯ шнЯга,
’акаЯ это шнЯга, господа.

’акаЯ шнЯга,
’акаЯ шнЯга,
’акаЯ это шнЯга, господа!

Ѓратва не выдаст потерЯет зубы,
‡доровье потерЯет, кто ни есть.
Љогда на сборке долго бить нас будут
“знает каждый, что такое честь.

џ, если выживу, скажу как под присЯгой
“йду в бега, покину родину, когда
‘лабинку даст в заборе эта шнЯга,
Ќу, а пока прощайте, господа.

‘лабинку даст в заборе эта шнЯга,
Ќе поминайте лихом, господа!

ѓлава 29. Ћ„€ЌЂЉЋ‚›… ‹ћ„€

Ќа тюремном дворе стоЯл декабрь-месЯц. ЏродержатьсЯ бы до ЯнварЯ,
загадал Я на удачу. “дастсЯ встретить Ќовый ѓод на Њатросске -- все будет
хорошо. Џеред ‘ерпами загадывал в автозэке, но не сбылось. € не могло
сбытьсЯ, потому что на ‘ерпы загадывал и раньше, на малом спецу: если
выиграю серию шахматных партий у подсадного дЯденьки милиционера, то ‘ерпы
будут в мою пользу. Ќо проиграл. Ђ значит, загадывание в автозэке
недействительно: два раза на одно и то же загадывать нельзЯ.
‚ борьбе с тюрьмой и временем определились бухты радости, куда шторма
не доходили: например, размышлениЯ о том, как вернусь. —асто вспоминалось:
"Њне хочетсЯ домой, в огромность
Љвартиры, наводЯщей грусть.
‚ойду, сниму пальто, опомнюсь,
ЋгнЯми улиц озарюсь..."
—ерез месЯц или через десЯть лет, но когда-нибудь вернусь же.
†изнь в общей хате больницы Њатросской ’ишины потекла как золотаЯ
осень, Ярко, доброжелательно и спокойно; и все знали -- это не надолго. Љак
зацветшие в неволе цветы, мы, судьбою брошенные в четыре стены арестанты,
почти расслабились, наслаждаЯсь моментом, воспоминаниЯ о вольной жизни
зазвучали как легенды. Џозже, выйдЯ на сборку, ‚алера ЋЋђ самым
положительным образом отзоветсЯ о проведенном времени, и сборка, как
мембрана, резонансом донесет нам его рассказы через вновь зашедших или
соседей. ‘аша-банк, неутомимый в разговорах, никогда не ругающийсЯ матом
банкир, пришлет на хату через больничных шнырей фруктовую передачу с теплыми
пожеланиЯми. Њногие будут вспоминать это времЯ, а кое-кто, дай бог, уже и на
свободе. ‚ремЯ пришло, и хату покинули: ‚алера ЋЋђ, Њиша Ђнгел, Њалхаз,
ћра-наркоман, ‘аша-банк. Ћстались мы с ‘ерегой, и не успели мы прислушатьсЯ
к зеленой тишине, как на продоле загремела музыка, раскрылись тормоза, и, с
орущей спидолой в руках, зашел новый полосатый -- ‘ерега. Џокрытый синим
орнаментом наколок, ‘ерега разухабисто расположилсЯ в хате и, первым делом,
изучил творческое наследие ћры-наркомана, а именно: съел одновременно
двадцать четыре колеса фенозепама, после чего хата забыла про сон.
ђадиоприемник советских времен (а ‘ерега с тех времен почти и не вылезает из
тюрем) исторгал такую музыку, что трудно было догадатьсЯ, почему ее не
слышат вертухаи. …сли ‘ерега, сверкаЯ глазами, огромными как блюдца, хотел
справить малую нужду, то можно было предположить, что в каждом углу горит по
пожару, а пожарники уже приехали. ‚ буйном недовольстве чем-то, ‘ерега
разбил приемник об пол, хорошенько растоптал его и взЯлсЯ ремонтировать,
потом опЯть разбил и поставил хату на уши. Џерло ‘ерегу четыре днЯ, в
течение которых он ловил такой ломовой кайф, что претензий к нему не было ни
у кого. Џопросив его о какой-то мелочи, Я услышал в ответ: "Ђ Я скажу, что
ты менЯ хотел убить". Ћб этом Я рассказал ему, когда он протрезвел. --
"Џравда, что-ли? -- изумилсЯ полосатый. -- ’ы слышал?" -- вопрос был
адресован моему соседу. -- "Ќет, Я не слышал" -- несколько неожиданно длЯ
менЯ ответил мой старый знакомый. -- "‡аточку положи" -- примирительно и
уверенно перешел в наступление полосатый. € впрЯмь, Я подзабылсЯ, разрезаЯ
буханку хлеба: нельзЯ разговаривать, держа в руке нож. Ќо всем было Ясно,
что Я без претензий, и все тут же устаканилось. ’ем не менее, эпизод
прозвучал как напоминание: осторожность -- первое дело, поэтому Я напрочь
отказалсЯ от заманчивой идеи добыть у адвоката денег, а у вертухаев бутылку
коньЯку. Ќе успел ‘ерега как следует протрезветь, как его из больницы
выписали. “шел на этап и мой давний сосед, другой ‘ерега. џ подогнал ему,
что мог, он мне оставил на памЯть кружку, ручку которой оплел пластиковой
трубкой от больничной капельницы. ЋбменЯлись адресами. Ѓог знает, пригодЯтсЯ
ли. ЏрощаниЯ скупы. ’от, кто уходит, чувствует дыхание судьбы и перемен.
’от, кто остаетсЯ - только судьбы. Џрощание есть прощание - скорее всего,
навсегда. ‚ хате стало неуютно, повеЯло событиЯми, предчувствие которых
оправдалось сразу: хату заполнили новым народом, большинство из которых
оказалось наркоманами, и пошло, и поехало. ’ут же нашлось лавэ, по всей
больнице, на тубонар, даже на общак, были разосланы малЯвы с призывом
откликнутьсЯ и прислать заразы. Љто-то откликнулсЯ, деньги поплыли по
веревочным дорогам куда-то, и, как в сказке, из окошка приехала наркота.
„еловито и целеустремленно, кто-то что-то мЯл, разводил, выпаривал,
отстаивал. ‚ результате получилась темнаЯ гадость, которую набрали в баЯн,
предварительно продезинфицировав его холодной водой из-под крана, и стали по
очереди колотьсЯ, не испытываЯ в маниакальном стремлении ровным счетом
никаких опасений. ЋбколовшаЯсЯ хата поймала приход и выглЯдела, как после
Ѓородинского сражениЯ. џ чувствовал себЯ неуютно и с неприЯзнью ожидал
дальнейших движений, в любой момент хату могли пустить под дубинал, невзираЯ
на то, что это больница. Њой статус никак не соответствовал создавшемусЯ
положению; или менЯ подставлЯют, или Я буду переведен в другое место.
Ћправдалось второе предположение: заказали с вещами, и Я оказалсЯ в
маленькой, на восемь коек, часть из которых, как шконки, друг над другом,
конечно же, грЯзной и заполненной тараканами, камере, где, впрочем, несмотрЯ
на то, что народу было больше, чем коек, расположилсЯ на удобном месте под
решкой, и стал привыкать к новым людЯм. Џосле просторной хаты сужение
пространства болезненно отзываетсЯ на самочувствии, и ненависть к тюрьме
вспыхивает с новой силой, отвращение становитсЯ невыносимым, но -- это
обычное состоЯние арестанта.
ЏерваЯ ночь на новом месте -- бессоннаЯ. ‚се приглЯдываютсЯ к тебе, ты
ко всем. Љонтингент средний, поэтому разговаривать не обЯзательно, но уши не
заткнешь (а иногда хочетсЯ), и Я слушаю парнЯ из ‘моленска, который
рассказывает о том, что прошлой ночью в соседней хате молоденький парнишка
всю ночь ебал матрас, менЯЯ позы и разговариваЯ с ним как с женщиной, а под
утро собрал свои вещи и поджег их, оставаЯсь голым, а когда в хату влетел
мусор, -- бросилсЯ на него с иголкой, воображаЯ что это шпага. Њусор
применил "черемуху" -- слезоточивый газ, и всЯ хата получила зарЯд бодрости.
Ќаверно это был тот малый, которого Я видел на продоле, идЯ с вызова от
адвоката. †енщина в белом халате спрашивала, зачем он ел спички, а парень
убежденно и тоскливо отвечал: "—тобы поседели волосы". € убедительно
отвечал. €ли артист, или крыша съехала. €ли то и другое. Ћднако никто в хате
к этому с иронией не отнессЯ: гарантий нет ни длЯ кого. …сть возможность
порадоватьсЯ тому, что ты еще в своем уме. Џо этому случаю, смоленский начал
радоватьсЯ жизни, как умел, т.е. стал рассказывать анекдоты. ђассказывал он
их до утра, без передышки, выбираЯ самые грЯзные; Я и не знал, что их
столько. €ногда рассказчик все же утомлЯлсЯ и брал музыкальную паузу. --
"’ихо у нас в лесу, -- радостно пел он известные народные куплеты, -- только
не спит барсук. џйца барсук повесил на сук, вот и не спит барсук". Ќа устное
народное творчество откликнулсЯ лишь кто-то один, остальные молча терпели.
Ќо поддержки оказалось достаточно. ‡авернув очередную похабщину в стиле
дебильного натурализма, смоленский глумливо смеЯлсЯ и с новой силой запевал:
’ихо у нас в лесу,
только не спит лиса.
‡нает лиса, что в жопе оса,
вот и не спит лиса.
Љогда маразм достиг апогеЯ, в хате пели на два голоса:
’ихо у нас в лесу,
только не спЯт дрозды.
‡нают дрозды, что получат пизды,
вот и не спЯт дрозды.
Ѓлиже к утренней проверке смоленский иссЯк, а Я не понимал, в какой Я
больнице, и в голове навЯзчиво сидела одна из песен:
Љак €вану Љузмичу
в жопу вставили свечу.
’ы гори, гори, свеча,
“ €вана Љузмича!
‚се бы еще полбеды, но проснулсЯ напротив некий горный орел. ЏроснулсЯ,
расправил крыльЯ, достал из тумбочки баЯн, с любовью оглЯдел его, спрЯтал в
баул и, как будто только что ос- тановилсЯ, продолжил с мужественным
акцентом:
Ђ Я и спрашиваю! —то она делала в хате? ‘осала. Њы ее на вертолет
пригласили, так, в гости, думали, она отдыхала, а она нет -- сосала. ‘ама
сказала. Њы подумали, подумали -- да, вроде красиваЯ. люха, конечно, но
ничего. Њы ее и спрашиваем, а как мол с нами. Ђ она: "‘ удовольствием".
Џолхаты ее за ночь отымели.
€ в таком духе не переставаЯ, с перерывом на проверку, весь божий день.
Џрактически без вариаций. ѓоспода, цените свободу. ‹учшаЯ из свобод -- не
слушать мудаков.
Џо прошествии изрЯдного времени стало понЯтно, что речь идет не о
проститутке, доставленной в хату (очень редко, дорого, но бывает), а о
петухе.
Љ великому моему облегчению, горный орел на следующее утро с больнички
был выписан и, хлопаЯ крыльЯми, улетел.
џ ощущал себЯ в привилегированном положении на единственно верной
дороге, где в конце тоннелЯ обЯзательно есть свет, надо лишь дойти. ’о, что
не всем это удаетсЯ, со всей очевидностью стало Ясно в предыдущей хате. ‡а
сутки перед тем, как перевели сюда, в хату занесли мужика без сознаниЯ,
потом он начал стонать, хрипеть, к ночи заметалсЯ в бреду, упал с кровати,
вертухайша пристегнула его наручниками к железЯке и больше на наши призывы
не реагировала, сказав, что до утра ничего сделать нельзЯ. Џод утро у него
началась агониЯ, и на рассвете он умер. Џочему-то Я был уверен, что после
этого менЯ закажут с вещами, что и произошло.
‘мраднаЯ камера с извечными тараканами, узкий свет грЯзной лампочки,
растекающийсЯ по грЯзным зеленым стенам, сжатое пространство, проклЯтый
дальнЯк за полуистлевшей занавеской, бомжи, которых вечно призывают помытьсЯ
и побыть людьми хотЯ бы в тюрьме все это может довести до бешенства, и
доводит, но если раньше Я думал, что альпинизм школа терпениЯ, то теперь
считаю, что до тюрьмы ему далеко. Њучит жажда общениЯ; дебильное общество
как петлЯ на шее. ‡ашедший в хату азербайджанец усиленно изображал из себЯ
больного, как в анекдоте добавлЯл к словам частицу "мультур" (потому,
видать, что культур-мультур не хватает) и злостно портил воздух. Ќочью через
решку заехал груз с общака. Џачка хороших сигарет, перевЯзаннаЯ и
переклееннаЯ, предназначалась ‘моленскому. Ћбщий корпус оказал ему уважение,
и пачка как символ легла на его тумбочку, а ее хозЯин удовлетворенно
закимарил. ѓлубокой ночью, когда дремали все, азербайджанец, тусующийсЯ у
тормозов, кошачьим шагом двинулсЯ к решке, запустил пальцы в пачку и, отойдЯ
к тормозам, закурил.
Ђле, мультур, тебЯ кто-то угощал? не выдержал Я.
Џросто Я хочу курить.
Џару секунд, открыв глаза, ‘моленский размышлЯл, потом резко поднЯлсЯ,
схватил литровый фаныч, в два прыжка оказалсЯ у тормозов и вмазал
азербайджанцу по балде. ‡вук был как металлом по дереву. ‘ этого момента
болеть он перестал и воздух не портил. “ходЯ из хаты, он выскользнул как
крыса, будто опасаЯсь, что не выпустЯт.
Ќа смену уходЯщему тут же приходит другой, двоим-троим постоЯнно не
хватает места, но ко мне это не относитсЯ. Ќикто не договариваетсЯ, кому
спать, кому бодрствовать, это происходит само собой (в строгих хатах и у
полосатых кто хочет может прилечь на свободную в данный момент шконку),
нельзЯ сказать, что ущемлЯютсЯ права слабого, нет, учитываетсЯ состоЯние
здоровьЯ каждого арестанта и его положение, которое тем прочнее, чем дольше
арестант на тюрьме.
Љ денежному пирогу, видимо, были допущены все-таки не все: тощаЯ и
злобнаЯ врачиха старалась уличить менЯ в симулЯции, устраиваЯ неожиданные
медосмотры, хотЯ при наличии рентгеновского снимка позвоночника это было
бессмысленно (но и снимок пару раз терЯли; продавали, наверно). Њедосмотры
ее разочаровывали, т.к. всегда на мне обнаруживалсЯ затЯнутый бандажный
поЯс, носить который здоровому человеку терпениЯ не хватит. —ерез адвоката
стали приходить известиЯ, что Я подбиваю арестантов к неповиновению и требую
от персонала привилегий. ‡амкнувшись, Я учил наизусть словарь немецкого
Языка и жадно вчитывалсЯ в хрестоматию по литературе, найденную под
кроватью. Ћткровением прозвучало с грЯзных потрепанных страниц стихотворение
‘имонова "†ди менЯ и Я вернусь" символ переживаний в неволе. "Њожно Я
почитаю?" обратилсЯ ко мне парнишка, недавно зашедший в хату как призрак, а
теперь повеселевший. ‚ыходЯ на уколы, Я видел, как ему хмурый врач в военной
форме с наброшенным поверх халатом проткнул в коридоре иглой от шприца
легкие, и через пластиковую трубочку в банку потекла коричневаЯ жидкость.
‚оды из легких парню откачали 5 литров, и он ожил, рассказал, как в Ѓутырке
на него не обращали вниманиЯ и согласились сделать флюорографию только когда
стал отключатьсЯ по-серьезному. ‘ его лица сошла бледность, блестЯщим
счастливым взглЯдом он всматривалсЯ в горизонт. Џрочитав книгу, он сказал:
"џ знаю, что теперь делать. џ буду учитьсЯ" и внимательно слушал мои
рассказы о литературе. ‡ашел еще один юный арестант. ќтот вкатилсЯ в хату
как счастливый школьник, сдавший все экзамены. …ще не захлопнулась камернаЯ
дверь, а уже началсЯ возбужденный рассказ о приключениЯх: как поймали после
четырех лет в розыске; не выдержав, парень позвонил матери по телефону,
сказал, что зайдет на пЯть минут, тут его и взЯли (прослушивание телефонов с
советских времен остаетсЯ одним из самых действенных способов слежки, на это
государство денег не жалеет один черт народные что бы там ни говорили об
обратном. ђассказал, как повезли на следственный эксперимент на берег
водохранилища, как, будучи в наручниках, дернул через капустное поле.
"Џрикольно! џ бегу, мусора стрелЯют... Ќе попали. Ќо догнали. Џрикольно!"
ђассказал и о том, как вертухай отмочил его на сборке до полусмерти за то,
что отказалсЯ отдать кожаную куртку, подарок матери. Ѓез тени страха
повествовал: "‚ертухай менЯ на этапе в Ѓутырке увидел, ага, говорит, на
больничку съехал, ничего, Я тебЯ подожду, приедешь на сборке повстречаемсЯ.
Џрикольно! †аль только, здесь не надолго. Ќо ничего, теперь будет легче. Ђ
пока хоть на рогах посижу перед Ѓутыркой". Џод рогами подразумевалось
деревЯнное сиденье на унитазе, старательно обтЯнутое грЯзными трЯпками вещь,
длЯ тюрьмы невиданнаЯ. ‚ предыдущей, большой, камере, которую врачи называли
общей, и где народу было вдвое меньше, чем коек, отчего на общую она совсем
не походила, был просторный дальнЯк вокзального типа, там можно было
помытьсЯ, накипЯтив воды; в камере с унитазом это сложнее, в некоторых,
например в девЯть четыре на Ѓутырке, вовсе мытьсЯ было нельзЯ из-за
перенаселенности и напрЯженности отношений. “нитазы отдельнаЯ тюремнаЯ
песнЯ, на сборках они такие, что ни в сказке сказать, ни пером описать, на
спецу поприличнее, а на общаке смердЯт по определению, будучи в употреблении
круглые сутки. Ќе то что прикасатьсЯ, но и приближатьсЯ к ним не хочетсЯ.
‚от и порадовала парнЯ столь исключительнаЯ возможность, хотЯ и врЯд ли
можно разделить его радость. €ногда канализациЯ используетсЯ длЯ дороги. ’о
есть из верхней хаты в унитаз проталкивают на веревке "конЯ", вытаскивают
через очко в нижней хате, выловив удочкой или рукой, после чего, протЯгиваЯ
эту веревку, переправлЯют через канализационную трубу грузы, запаЯнные в
полиэтилен. Ќеплохим переговорным устройством служит иногда и раковина, в
нее можно говорить, и слышно из нее неплохо. Љроме насущных потребностей,
столь замысловатыми путЯми поддерживаетсЯ и жажда общениЯ характернаЯ черта
арестанта. Џостепенно обнаружилось, что хата полна молодежи, пара лежачих,
пара с водой в легких, остальные как обычно (за деньги). Ђтмосфера
беззаботнаЯ. Ќо как-то раз ближе к ночи открылись тормоза, и вертухаи внесли
мужика без сознаниЯ. —то он умрет, было Ясно сразу. ’от, предыдущий, тоже
был по-особенному бледен, точно как этот. Ќаутро в камеру зашла врач, моЯ
лечащаЯ, и долго пыталась привести мужика в чувство, сокрушаЯсь, что нет
нужного лекарства; обычно врачи в камеру не заходЯт, что бы в ней ни
случилось. "‚олодЯ! ‚олодЯ! ’ы менЯ слышишь? ‚олодЯ! Ќе уходи, оставайсЯ
здесь!" говорила женщина, теребЯ больного по щекам, но тот хрипел и Явно
оставатьсЯ отказывалсЯ. †енщина ушла, вернулась, сделала больному укол. "—то
с ним будет?" встревожилась молодежь. "Ќичего. ‚се будет нормально"
отрешенно ответила уходЯ врач. ‘начала мужик притих, но через несколько
часов застонал, заметалсЯ, был пристегнут наручниками к кровати, чтоб не
ползал, ночью забилсЯ в агонии и умер. „о проверки труп оставалсЯ в камере.
Џосле проверки все молча курили, разговор не клеилсЯ, а к полудню снова
открылись тормоза, и вертухаи с больничным шнырем внесли еще одного, и было
Ясно, что и этот не жилец. …го тоже поместили на ближнюю к дверЯм кровать,
можно сказать кровать смертников. "ЋпЯть к вам, сказала врач, взглЯнув на
менЯ. Ќичего не поделаешь лучшаЯ камера, пусть хоть здесь немного побудет".
‹учшаЯ это значит менее грЯзнаЯ, благодарЯ тому, что кто-то в ней сидит
долго и хоть как-то заботитсЯ о чистоте. ‚ нашем случае мы приобщили к труду
бомжа, предварительно заставив его постиратьсЯ и помытьсЯ. "’ы хоть в тюрьме
побудь человеком" наставлЯли его арестанты, и он послушно становилсЯ им.
Џринесенный в хату мужик бредил громко, на кого-то кричал, кого-то
звал, с кем-то не соглашалсЯ, упал с кровати, корчилсЯ на полу в судорогах,
будто его раздирали бесы, старалсЯ ползти к решке, обильно исходЯ
отвратительной и почему-то вызывающей у всех страх пеной изо рта. Џодойти к
нему не решалсЯ никто, и он как живой кошмар выполз на середину, загребаЯ
скрюченными пальцами воздух и со скрежетом царапаЯ иссинЯ-черными ногтЯми
пол. „остучались в тормоза до вертухаЯ, и тот оказал первую помощь, т.е.
отволок мужика за ногу к двери и приковал наручниками к кровати. ’аков удел
умирающего в тюремной больнице. Љонец •• века, Њосква, ђоссиЯ, Џрезидент,
интенсивно интегрирующийсЯ в …вропу и толпа мохнатых и лысых монстров за его
спиной, вожделенно готоваЯ воткнуть свою задницу в грЯзно-кровавую лужу на
троне, ЯвлЯющим собой ночной горшок из чистого золота; а что в горшке? ‚сЯ
страна. …сли когда-нибудь Я доживу до свободы, пешком уйду, уползу, убегу,
что угодно. Ќа вас, дорогие россиЯне, Я уже насмотрелсЯ. "Ќет! —то вы!
воскликнет читатель, все люди одинаковы, ‚ы заблуждаетесь! Ќаши люди даже
лучше, это же наши люди!" Ќет, господа, не одинаковы. Ћдинаковые люди
по-разному не живут.

ѓлава 30. ‘’Ђђ›‰ ’ћђ…ЊЌ›‰ ‚Ћ‹Љ
€‹€ „‹€ЌЌ›‰ „…ЉЂЃђњ

ЊесЯц декабрь растЯнулсЯ во времени необычайно. ‹юди менЯлись, а Я
оставалсЯ, побеждаЯ времЯ и тараканов, а главное чувствуЯ себЯ лучше. Џару
раз поднималсЯ на крышу на прогулку, но свидание с небом оказалось таким же
тЯжелым как свидание с матерью через решетку. ‚прочем, от свиданиЯ Я
отказалсЯ, потому что оно предлагалось следователем только в обмен на
признание виновности, хотЯ бы частичной, этот маленький, но достоверный факт
объЯснил мне наглЯдно, почему арестанты считают мусоров суками. Џребывание
на кресте дает весьма живое представление о тюрьме, в свЯзи с
калейдоскопичностью событий и большим количеством проходЯщих через эту
Њекку. ‚от только что заехали в хату новенькие, а утром, будучи потрЯсены
увиденной ночью агонией и смертью арестанта, между прочим находившегосЯ в
следственном изолЯторе в свЯзи с мелкой кражей, дружно заЯвили протест.
Џочему-то в этот раз никто из вертухаев к трупу не прикасалсЯ, на помощь
больничному шнырю были призваны мы, но помогать отказались. "—то, нет среди
вас настоЯщих мужчин? •отите, чтобы Я его отнесла? вопрошала врач, почему-то
глЯдЯ мне в глаза. ‚ы тоже отказываетесь?" џ молчал. Љто-то не удержалсЯ и
сказал, что он думает о тюремном начальстве, другой его поддержал и сказал,
что он думает о тюремных врачах, третий, на общей волне гнева, сказал, что
он думает... и т.д. ђассерженнаЯ лечащаЯ сделала шаг в камеру, и, будь она
не женщиной, была бы драка. "Ђ ‚ы что думаете? ‚ы так же, как они, думаете?"
обратилась ко мне врач. џ молчал. "Ќет, ‚ы скажите!" џ молчал. "џ знаю, ‚ы
еще хуже думаете! „а?" џ молчал. ‚ конце концов с трупом справилсЯ шнырь и
призванный из другой камеры арестант, а вертухай через какой-нибудь час
зачитал список, кому готовитьсЯ с вещами. Ќе было в нем менЯ и еще тех, кто
тоже молчал. ‘егоднЯ не могу с уверенностью сказать, кто из нас всех был
прав. ‘егоднЯ Я откладываю в сторону перо, смотрю в окно альпийского домика,
слышу как в долине шумЯт автомобили, проезжаЯ по горным дорогам на залитых
предвечерним солнцем склонах; с удовольствием прослеживаю линию хребтов с их
лугами, лесами и скалами, вижу их бытие под синим небом. “ соседней хаты, а
здесь они называютсЯ именно так, дети разводЯт огонь на выложенной камнЯми
площадке в уютном дворе без всЯкого забора, ко мне в комнату проникает
легкий дымок костра, неслышный ветерок колышет летние косы берез, пушистые
сосны и не трогает гордые ели. „ети болтают и смеютсЯ. ѓлЯдЯ на них,
невольно хочетсЯ улыбнутьсЯ. ‘олнце уже освещает противоположный склон
долины, оставлЯЯ нас в тени. Ђ наверху плывет бесконечное небо, только в
правом верхнем углу окна его пересекает три полоски проводов. џ отрицаю
тебЯ, ‰отенгейм.
Љак выглЯдит следак, уже и позабылось, но €рина Ќиколаевна приходила,
приносЯ добрые вести из дома, сигареты, еду и газеты. ‚ инсинуации Љосули
она не верила, предполагаЯ что-то свое, но согласилась с моей позицией и
принЯла ее. ‘оздалась страннаЯ, но действующаЯ в мою пользу ситуациЯ, в
которой ЉосулЯ должен был сохранить лицо перед коллегами и вынуждено
отпускал вожжи. Џолучилась уникальнаЯ опосредованнаЯ цепь от менЯ и до тех,
кого Я, наверно, в глаза не видел. …сли бы не реальность казематов, можно
было бы назвать происходЯщее каскадом иллюзий, невероЯтной
причинно-следственной свЯзью. Ќо она давала результаты, и Я настойчиво
ожидал движениЯ к лучшему. €дЯ на очередной вызов к адвокату, Я ожидал
только положительных вестей, но €рина Ќиколаевна в кабинете старалась
держатьсЯ от менЯ подальше и скоро ушла, сказав, что есть подозрение в том,
что умерший в нашей камере был болен менингитом. Ќу, был и был, Я не придал
этому значениЯ, решив, что €рине Ќиколаевне стало не по себе от запаха
тюрьмы, которым пропитаны стены и арестанты. ‘ознаваЯ это, Я и так всегда
старалсЯ держатьсЯ от адвоката подальше: сколько ни мойсЯ бесполезно. €ногда
у кого-нибудь объЯвлЯлсЯ сухой дезодорант (тоже запретный в тюрьме), и это
был праздник обонЯниЯ, временнаЯ, но большаЯ радость, несмотрЯ на то, что
арестант и в этом смысле как собака, то есть к запахам привычен. ‚ернувшись
в камеру, Я заметил изменениЯ: прогулки не было, баланду подали в кормушку
чуть ли не лопатой, как диким зверЯм, на проверку тормоза не открыли, вместо
этого через кормушку бросили пакет хлорамина, тут же окошко захлопнулось, а
голос с продола велел развести порошок в воде и протереть раствором все, что
можно. Ћтписав соседЯм, мы узнали, что на нашей двери приклеена бумага:
строгий карантин, менингит. —то это такое, никто особенно не знал, а когда
узнали, вздрогнули от ужаса: вирус распространЯетсЯ не только через
предметы, но и по воздуху, а наиболее вероЯтный исход болезни смерть, в чем,
собственно, мы имели возможность убедитьсЯ. —ерез несколько дней нас по
одному вызвали в процедурный кабинет, где врачи, запакованные в резину, в
масках и очках, велев не переступать порога, на вытЯнутой руке брали у нас
пробы из полости рта. …ще через несколько дней карантин отменили, но
прогулок не было, и обращались с нами по-прежнему как с чумными. Ќовый ѓод
на больничке был почти гарантирован. Њенингитом больше никто не заболел, а в
маленькой камере на восемь двухъЯрусных коек оставалось лишь четверо.
Ќаконец разрешили прогулки. Ћдурев от зеленых стен, пошел и Я, дав себе
обещание отныне свежим воздухом не пренебрегать. ‡а час, отпущенный тебе,
удаетсЯ надышатьсЯ так, что все становитсЯ на свои места, после чего
заходишь в вонючую хату с неизбывным удивлением перед превратностЯми судьбы.
‡аехал паровоз новеньких, вызываЯ привычное раздражение, которое арестант
должен уметь подавлЯть в себе на корню. Ђндрюха Љоцаный с общака Њатроски
зашел хозЯином, учинил допрос каждому и прицепилсЯ ко мне. “спев отвыкнуть
от неуважительного отношениЯ сокамерников, Я держал дистанцию, а Љоцаный
(наверно, потому, что был весь в шрамах) лез на рожон. ‚озникла взаимнаЯ
неприЯзнь, а в замкнутом пространстве куда ее девать. € тогда Я его проклЯл,
пожелав ему смерти, отчего стало гораздо легче. Ђ Љоцаного вдруг как
подменили. Ќаглость с него ветром сдуло, и времЯ он стал проводить в
основном мечтаЯ вслух о том, как уедет с женой в свой дом на озеро Ѓалатон,
как снова обует какого-нибудь толстосума, а 7-8 месЯцев тюрьмы это ерунда,
больше же он никогда не сидит. …го лидерство в хате никто не оспаривал, не
обращаЯ вниманиЯ, как на того неуловимого „жо, который потому неуловим, что
никому не нужен. Ќа вопрос, чем болеет, Ђндрюха беспечно ответил, что у него
рак крови, но это ерунда, с этим живут. ‹екарств он не получал, но с общего
корпуса пришла малЯва, в которой сокамерники желали ему здоровьЯ и сообщали,
что достали с воли нужное лекарство. Љоцаный просветлел от удовольствиЯ;
было видно, что тюрьма его не тЯготит, покуда он в авторитете. „ебиловатый
„има, едва ворочавший Языком (ему никак не могли откачать воду из легких),
обращаЯсь к Љоцаному, повествовал:
Џрикинь... у нас звено было... Я из Џеровской бригады... ”унтик так бил
рукой... что клиента вверх подбрасывало...
Љоцаный, как старший товарищ, одобрительно кивал. "Ђ ты, поворачивалсЯ
он ко мне, ты по воле кем был? —то ты длЯ хаты сделал? ’ы к адвокату ходишь
занес бы лавэ, можешь ведь, Я же вижу, не хочешь, поди. ’ак что по воле?"
Џо воле все хорошо, с трудом справлЯЯсь с ненавистью, отвечал Я.
—то хорошо?
‚се.
Љому?
Ђ кому надо?
’ы вообще с братвой-то знаком? Љоммерс?
Љому коммерс, а кому и мерс.
’ы что, на мерсе ездил?
Ќет, на Ягуаре.
Ђ что лавэ зажимаешь? ’ак все-таки коммерс?
Џротив наглости есть средство это самый что ни на есть прЯмой и
бесхитростный ответ. Љоторый и последовал:
Ђндрей, у тебЯ есть сомнениЯ? Ћтпишем в хату?
’ы же с Ѓутырки. Љ тому же пассажир.
Ђ что, на Ѓутырку нет дороги? Џассажир не арестант?
„а ладно. ’рудилсЯ? и это звучало почти уважительно. ‘колько на тюрьме?
„евЯть месЯцев.
ЏонЯтно.
€ все же смерти Я ему пожелал.
’от факт, что отдельные личности стали досаждать больше всего,
свидетельствовал об улучшении условий содержаниЯ. € впрЯмь, несложно было
заметить, что компаниЯ подобралась беспроблемнаЯ, ни бомжей во вшах как в
шерсти, ни смертельно больных, ни маниакальных наркоманов. „има из Џеровской
бригады несколько ожил, когда кто-то предложил ему на пару ширнутьсЯ, но оба
участника оказались с венами тонкими как нитки, оба искололись,
промахнулись, всЯ мазута пролилась мимо, и удрученные зэки впали в
меланхолию. Ћ том, чтобы с кем-либо делить койку, речи уже не шло вообще;
что-то в моем поведении изменилось настолько, что никому в голову не
приходило предложить мне потусоватьсЯ. Ѓойкий ‘моленский, распевавший
куплеты, зайдЯ в хату, полез было бурым, но, напоровшись на взглЯд, тему
оставил сразу. ’еперь же главной неприЯтностью стал Љоцаный. Ќо никто его об
этом не просил.
Ћчередной длинный вечер бесконечного декабрЯ прошел в хате под знаком
отчуждениЯ и молчаливой неприЯзни. Љоцаный злилсЯ, что все курЯт,
осточертели уже, ночью нервно набросилсЯ на кого-то закурившего: "•орош тут
шаймить, как в курилке!" ’ребование длЯ тюрьмы странное, и реакцию
вызывающее однозначную, но никто не возразил. “тром Љоцаный стал
стремительно бледнеть, сказал, что его сейчас вырвет, кто-то успел подтащить
тазик, в который из Љоцаного хлынула темнаЯ кровь. “водили его двое
сокамерников под руки. Људа? "‚ реанимацию", как говорЯт врачи. ђеанимации в
спецбольнице следственного изолЯтора €‡-48/1 "ЊатросскаЯ ’ишина" нет.
Ќу, что? спросили у вернувшихсЯ.
ѓоворит: "Ќе хочетсЯ умирать в тюрьме"... ответил один из
сопровождавших и молча взЯлсЯ отмывать тазик от крови.
—ерез день пришла малЯва с общака, в которой с прискорбием сообщалось о
смерти на кресте Ђндрюхи Љоцаного.
Љоцаного заменили на двух живых, добавили еще пару, и стало тесно, зато
все здоровенькие как на подбор. Џоздно вечером опЯть открылись тормоза, и в
хату, сдержанно сиЯЯ от радости, зашел арестант с двумЯ огромными
спортивными сумками, отчего раздражение едва не выплеснулось наружу,
особенно после того, как вертухай поинтересовалсЯ у самого арестанта: "Ќу,
что? ‡десь? Њожет, в другую?" "Ќе, нормально" окинув взглЯдом внутренность
хаты, ответил новенький, сбросил ношу на пол, весело осведомилсЯ:
"—ифирнем?" и достал пачку чаю. ’акое движение способно сгладить
недовольство. ‡айдЯ в хату в зимней одежде и шапке (значит, был на холодной
сборке), парень разделсЯ по поЯс, и стало Ясно, что гость непростой. Џо
груди, плечам, рукам, запЯстьЯм раскинулись церкви с немалым количеством
куполов, кресты, могилы и чего еще только не было. „а это ж тот самый
арестант, с которым как-то раз повстречалсЯ на сборке. ’огда он тоже
разделсЯ по поЯс и так зарычал "полосатые, строгие есть?" что народ притих,
чувствуЯ себЯ виноватым, что ни полосатых, ни строгих, кажетсЯ, нет, а потом
металсЯ по сборке как раненый зверь, и неукротимаЯ злобнаЯ энергиЯ подавлЯла
душное пространство. ’еперь же ‘ерега ‚оробей был добродушен и доволен,
вовсе не выказываЯ стремлениЯ выделитьсЯ из общей массы, как будто вопроса о
месте ночлега не существовало. Ќарод уже и чифирнул, ‘ерега пригубил с
уважением, но чифирить не стал, охотно поведал, что он Ћ.Ћ.ђ., но Я в
разговоры не вступал, размышлЯЯ, как быть: опЯть неожиданно стало Ясно, что
в хате лидер Я, и мне, казалось бы, надо принЯть участие в решении вопроса,
где спать ‘ереге. ђазмышлЯЯ о том, почему вдруг что-то становитсЯ Ясно без
общего обсуждениЯ, и нафига мне это надо, если моЯ задача только покой, Я
лежал на койке под решкой, глЯдЯ в потолок. Ќет ничего глупее, чем когда от
тебЯ ждут, что ты будешь обустраивать Ћ.Ћ.ђ.
‘ерега подсел на соседнюю шконку, закурили, перекинулись парой слов.
’ы, Я глЯжу у решки отдыхаешь... неопределенно отметил ‚оробей.
„а, но Я не тусуюсь, ты уж сам с местом разберись.
Ќе, Я не про то, Я вот молодого потесню, спокойно поЯснил ‘ергей. ’ы
перейди на другое место, обратившись к моему соседу, ‘ергей тут же про него
и забыл. ЌесмотрЯ на то, что другого места не было, паренек из ”еодосии
безропотно собрал вещи, и было это вполне справедливо, Я бы совершил грубую
ошибку, если б стал возражать. Ђ так все получилось правильно и само собой.
‘лушай, так это ты подогнал нашему ‘ереге телогрейку и кроссовки?
„а, а что.
Ќичего, он как пришел, говорит, там ‹еха Џавлов на больничке, давно не
съезжает.
Ќу да, Я не спешу.
Ќовый ѓод справим.
Џохоже, да.
’еперь уж точно.
Џолосатый должен быть полосатым.
—то?
Џолосатым, говорю, сказал Я, протЯгиваЯ ‘ереге новую тельнЯшку в
прозрачном пакете.
ђаньше, задумчиво и чуть торжественно ответил ‘ергей, принимаЯ подгон,
только конвойные имели право быть в тельнЯшках, нас за это били.
Ђ тельнЯшки?
Ћтбирали. ‘ейчас нет. ‘ерегины глаза светились искренней радостью. Ђ
вот Я бы в тельнЯшке выглЯдел крайне нелепо.
Џрошел последний четверг декабрЯ, ушли на этап арестанты с Ѓутырки.
‘ледовало готовитьсЯ к Ќовому ѓоду. Љак встретишь, таким следующий год и
будет. ’о, что он будет в тюрьме, Ясно, больше встречать негде, но что на
душе вот что важно, от этого зависит, пройдет ли в тюрьме весь новый год или
его часть. „ушевный труд подчас весьма нелегок, но он менЯет материю. ‚се
препЯтствиЯ внутри нас. ‚нешние препЯтствиЯ вторичны. "Џочему такаЯ
несправедливость?" восклицаем мы, столкнувшись с обстоЯтельствами, которых
не заслужили, "за что?" спрашиваем в недоуменье. Ђ между тем, надо
внимательно посмотреть со стороны, и станет Ясно, что несправедливости нет,
есть обыкновенное следствие, соответствующее своей причине, всего лишь не
всегда Явной. "‚от и ты, уважаемый, имеешь следствие, иронизировал Я про
себЯ, размышлЯЯ таким образом. €ли следствие имеет тебЯ". Ѓудь любезен,
трудись и исправлЯй ошибки, которые когда-то допустил. Ќу, вот скажи на
милость, разве год тюрьмы, а то и два или больше, ты не заслуживаешь? „а как
нечего делать. ‡а что? „а за что угодно. €бо правильно сказал старик
‘алтыков-™едрин: "‚сЯк по земле опасно да ходит"...
„озвонитьсЯ в тот день до ’олика не удавалось, договорились, что он
будет у матери на ”илЯх, а телефон не отвечал. Џозвонил его жене в
’екстильщики, ’олик был там.
Џривет. Ќу что, сегоднЯ уже не увидимсЯ Я тебе на ”или звонил.
“видимсЯ. Џриезжай сюда.
Џоздно уже, завтра.
Ѓери такси и приезжай.
’акаЯ спешка?
„а.
„ружескаЯ преданность часто безоглЯдна, поэтому ею удобно пользоватьсЯ
без ограничениЯ. ’огда еще Я этого не знал, и роли своей в планах приЯтелЯ
не оценивал, а потому немедленно взЯл такси. „верь открыла испуганнаЯ жена.
’олик сидел в кровати, обложенный подушками, с побитым лицом; особенно
выделЯлось несколько рубленых ран, как от кастета. ‚нимательно и с любовью
он протирал трЯпкой небольшой офицерский маузер.
Љак дела? спросил Я.
Ћтложив пистолет, ’олик откинул одеЯло:
‚от. Ќа внешней стороне обоих бедер лежало по тампону со свежей кровью.
—то это?
’олик поднЯл тампоны, и стало Ясно, что речь идет о двух пулевых
ранениЯх. ЏомнитсЯ, просил приЯтель по-дружески нагнать перед кем-то понтов,
погрозить какому-то субъекту, что и было сделано. ‚ремена были советские,
бандитизм в моду еще не вошел, а потому и опасений не было так, ерунда,
повздорили ребЯта за какое-то сырье на заре перестройки. ‚ дверь позвонили и
застучали: "Ћткройте, милициЯ!"
‚о, уже и менты успели. Ђ звонили в скорую. ‹еха, бери пушку!
џ взЯл пистолет, положил в сумку и, не закрываЯ ее, сверху затолкал
небрежно шарф. Љогда потребовали паспорт, Я вытащил шарф, за ним паспорт и
оставил сумку на столе открытой. Џотом, услышав от ’олика и жены, что Я друг
и только друг, приказали покинуть помещение. Ќеспешно закрыв сумку, Я вышел
за дверь. ќтот пистолет жег мне руки. „ва днЯ Я его таскал в кармане, не
решаЯсь оставить нигде, после чего решил утопить. ‚последствии Я предложил
приЯтелю за него деньги. "ѓлубоко переживаю утрату личного оружиЯ, сказал
после операции ’олик. „енег не надо. Ђ пушку ты мне должен". Ќа этом наша
дружба и кончилась. —то стоило тогда схлопотать пару лет за хранение? Ќе
стал бы ведь говорить, что пистолет не мой? Ќе стал бы. Њолчал бы как
партизан. Љстати, если бы и не молчал, получили бы обвинение оба, да еще за
умысел, за группу и еще за что-нибудь. ‚от тебе и картинка в два года весом.
Ђ теперь прикинь, картинка эта в твоей жизни весьма безобиднаЯ. ’ак что сиди
и исправлЯйсЯ. Ѓыла долЯ правды в убеждении нашего поколениЯ, что жить надо
честно, и тогда ђодина тебЯ не съест.
‘ам по какой статье? с удовольствием выслушав историю, поинтересовалсЯ
‚оробей.
160, часть 3. ђастрата или присвоение чужого имущества (как будто можно
присвоить свое) в крупном размере по предварительному сговору группой лиц.
‘колько сидеть будешь?
Ќе знаю, наверно, сколько “ЏЉ позволЯет до двух лет за следствием.
Ђ на суде сколько дадут?
‘уда не будет. ‚ деле, говорЯт, двести томов, и хотЯт довести до
пЯтисот.
Ќо в таком деле нужны Явные доказательства.
Ќет, доказательств нет.
‚ообще?
‚ообще. Њне даже копию постановлениЯ о привлечении в качестве
обвинЯемого не дали.
Ќи х.. себе. џ по тюрьмам двадцать лет, а такое первый раз слышу. „олго
сидишь?
„евЯть месЯцев.
„о хуЯ...
„а ладно. Џо сравнению с твоими четырьмЯ годами это ничто.
Љому как. ‚сем тюрьма даетсЯ по-разному. Њне-то что, Я это одно. Ђ вот
ты... џ же вижу.
‚се проходит.
„а, согласилсЯ ‘ергей, предлагаЯ сигарету. „авно на больнице?
‘ сентЯбрЯ, начинаЯ с Ѓутырского Љреста.
‘тарый тюремный волк, констатировал ‘ергей, зажигаЯ огонь. ‡а диалогом
внимательно следила всЯ хата. ‘ этого момента в любой камере на любом
централе мое положение будет железобетонным, это будет известно и братве и
мусорам, но тогда Я об этом не думал. ‚ лице ‘ергеЯ Я нашел интересного
собеседника и сильную неординарную личность, а это встретишь не часто. €з
хорошей семьи, ученик спецшколы и юный музыкант, ‘ергей угодил на малолетку
и с тех пор на свободе бывал редко, совершаЯ все более и более тЯжкие
преступлениЯ; получил размен, но исполнение смертной казни приостановили, и
вот опЯть пошли года за судом, изучающим немереное количество деЯний. ’о
‘ерега, оказавшись на свободе, совершит веер вооруженных ограблений, то
убийств. "Џрикалывает менЯ насилие! делилсЯ мыслЯми с хатой ‚оробей. Џо мне
так прав тот, кто сильней. ‹юблю Я это дело".
Ђ ты, стараЯсь угодить ‘ереге, обращалсЯ ко мне ‘моленский, каким-то
чудом еще цеплЯвшийсЯ за больничку, тебЯ насилие прикалывает? џ тоже за
насилие".
Ќет, Я против.
—то?! ’ы против насилиЯ? ‘моленский ощетинилсЯ как дикобраз, полагаЯ,
что Я сказал нечто кощунственное, и подобострастно покосилсЯ на ‚оробьЯ.
„а, Я против насилиЯ. Љатегорически.
—ево-чево?.. угрожающе навис надо мной ‘моленский, по-прежнему косЯсь
на ‚оробьЯ и ожидаЯ судьбоносной поддержки.
‘ергей довольно усмехалсЯ, не реагируЯ, но в воздухе электрическим
током обозначилось его отношение: шансов у ‘моленского не было, и он нелепо
и скоропостижно увЯл. ЏребываЯ в некотором недоумении, хата озвучила свой
вопрос устами переселенного со шконки парнЯ из ”еодосии. Џокрытый орнаментом
татуировок на ногах, так, что казалось, что он в штанах, феодосийский
поинтересовалсЯ у расписанного по самую шею тЯжкой символикой ‘ереги:
Ђ у вас в хате смотрЯщий есть? “ вас ведь все полосатые? ‘колько таких
хат?
…сть смотрЯщий, добродушно ответил ‘ергей, все полосатые. •ата такаЯ
одна. Ќаша.
€ кто смотрЯщий?
џ. —то, непохож? ласково ответил ‚оробей. ‘ этого момента в хате стоЯла
образцово-показательнаЯ тишина, и так она радовала душу, что подступающий
Ќовый ѓод, казалось, уже не может быть омрачен ничем.
‘удьЯ у менЯ тетка с разумением, рассказывал ‘ергей, говорит: "’о, что
‚ы, ‚оробьев, преступление совершили это Ясно. Ќо какое вот что не понЯтно.
‚ заключении судмедэкспертизы сказано, что потерпевший скончалсЯ от удара
тЯжелым металлическим предметом. ‘ледствие убедительно доказывает, что этим
предметом ЯвлЯетсЯ пистолет "’’", рукоЯткой которого ‚ы нанесли потерпевшему
смертельный удар. Ќо почему при этом в месте удара не повреждена кожа
потерпевшего. ‚едь пистолет весит 940 граммов. Љак это может быть?" џ и
говорю: "‚от именно. Љак это может быть? Њожет быть, Я не убивал?" "‚от это,
‚оробьев, мы и пытаемсЯ выЯснить". ‘ такой судьей можно разговаривать,
честнаЯ.
‚ ђоссии честный, ‘ергей, это тот, кто еще не попалсЯ, и верить нельзЯ
никому, особенно судье. Ќе обольщайсЯ. ‘удьей она быть не перестанет.
џ-то? Ќе-е, это Я так. Љакой, на хуй, верить. Ќо было видно, что
напоминание пришлось вовремЯ. ЂрестантскаЯ солидарность иногда помогает.
Ѓрошенное мимоходом слово может поддержать так, что сыграет решающую роль.
Ћднажды, еще в хате 06, вернулсЯ из каких-то странствий веселый парень с
погонЯлом Ћдесса. ‘тарожилы оживились, обрадовались, как по мановению
волшебной палочки, Ћдессе организовали персональную шконку, хоть и казалось,
что это невозможно, и Ћдесса решил приколотьсЯ со мной. ‚ыслушав историю
задержаниЯ и медицинского аспекта, кратко констатировал о мусорах:
"Ћхуевшие". Ђ узнав содержание 160-й статьи, так убежденно воскликнул "а вот
это еще надо доказать!", что Я до сих пор с благодарностью вспоминаю эту
поддержку, котораЯ, среди прочего, помогла мне быть уверенным и тогда, когда
коварные подкумки шептали и бубнили, что семерочка мне обеспечена, если и не
всЯ десЯтка.
‹еги здесь? поинтересовалсЯ ‘ергей.
‡десь, прЯмо над нами.
„евушка по имени ‹еги была заточена в спидовой хате уже который год,
все знали, что она обречена и умереть ей на свободе, скорее всего, не
удастсЯ. ‚ камере с ‹еги было еще несколько арестанток с бесконечным сроком
заключениЯ, но по их поведению нельзЯ было догадатьсЯ, какой ад свил гнездо
над нашим потолком. Љаждый день сверху приходили малЯвы с просьбой загнать
хороших сигарет, бумаги, иногда чего-нибудь еще, например баЯн, всегда в
дружелюбном спокойном тоне. ‚ременами наверху наступала продолжительнаЯ
тишина, никто не смеЯлсЯ и не ругалсЯ на решке, на цинк не отвечал. ќто
означало, что баЯн нашел применение. €зредка в кормушку заглЯдывал вертухай
и просил переправить по дороге длЯ ‹еги передачу с письмом. Ќезапечатанные
письма были от матери, и читать их было сверх всЯких сил.
Њы с ‹еги еще по воле знакомы, повествовал ‘ергей, показываЯ цветное
фото в прогулочном дворике. Џрошлый раз на больничке мы весело отдыхали.
„енег было много, так мы в гости друг к другу ходили. џ по корпусу по всем
этажам гулЯл, когда хотел. ЊенЯ главный на третьем этаже увидел говорит:
"—то ты здесь делаешь? €ди к себе быстро!" ‚от мы здесь все
сфотографировались, это ‚ор, это Я, это ‹еги. ‹еги как ‚ора увидала они тоже
давно знакомы целоватьсЯ бросилась на радостЯх, а он отворачиваетсЯ страшно
ему, улыбаЯсь продолжал ‘ергей. ‘ фотографии глЯдели обыкновенные лица
людей, объединенных давней дружбой, и, если не знать, где сделано фото,
ничего необычного заметить нельзЯ, кроме разве некоторой отрешенности, будто
здесь человек, и в то же времЯ нет его.
Ћтпишу ‹еги. Ѓумага есть?
Њожно и голосом. –инкани по батарее два раза по два отзовутсЯ.
‘ерега взобралсЯ на решку:
‹еги! Џривет!
Ѓоже, ‘ереженька, это ты?
Ћткрылась кормушка, накрашеннаЯ рожа Ќади, как в телевизоре, заорала:
ќто еще что такое! Ђ ну слазь!
‘палилсЯ Я! Џойдем, довольно прокричал ‘ергей через решку и не спеша
спустилсЯ на грешную землю. “видев, с кем имеет дело, ЌадЯ проЯвила
храбрость и прочитала нотацию.
’ы, смотри, в общагу свою не опоздай, а то с ™елчка на общественном
транспорте поедешь, отозвалсЯ ‘ергей. ЌадЯ почему-то испугалась и захлопнула
кормушку.
—его это она? поинтересовалсЯ Я.
Ђ они все в одном поселке живут лимита. €х от метро ™елковскаЯ с работы
на работу возЯт, чтоб не пропасли. ‚от она и бздит. Ќе ровен час кто-нибудь
малЯву на волю отпишет, ей кишки на горло и намотают.
Ђ это смертный приговор, сказал ‘ергей, поймав мой взглЯд на золотой
кулон, висЯщий на шее на золотой же цепочке.
’о есть?
Ќа, читай. ‘ергей снЯл цепочку, раскрыл кулон и извлек исписанную
мелким почерком записку со следами напомаженных женских губ, как в красных
печатЯх.
"Њилый мой! ‘амый любимый мужчина! Ќет на свете никого, кого бы Я могла
полюбить так, как люблю тебЯ. Ќи годы, ни тюрьма не изменЯт моего отношениЯ
к тебе. Ќет, Я трезво смотрю на вещи, Я не сумасшедшаЯ, поэтому не скрою,
что не могу обещать, что ты у менЯ будешь всегда единственный, но твердо
знаю, что как только ты освободишьсЯ, как только поЯвитсЯ перваЯ же
возможность быть нам вместе, неважно, где, будет ли это лагерь или
поселение, Я брошу все и всех ради тебЯ, чтобы быть только с тобой, и это Я
могу тебе обещать. ‡абеременеть Я хочу только и только от тебЯ. џ мечтаю об
этом, что это произойдет, и стараюсь изо всех сил подгадать наши
свиданиЯ..."
Ћсторожно держа записку, Я прочитал ее и молча вернул.
‚от Я и говорю: сама себе подписала смертный приговор. …сли что вот он
здесь.
Ђ она? Ќа воле?
Ќет, здесь же, в Њатроске. Њы по одному делу проходим. Њне следак: "Ќу
что, будешь давать показаниЯ? ‚ твоем положении без разницы, а мне морока".
Ђ Я ему: "‡начит, так. ‚о-первых, свидание; во-вторых, на каждый допрос
сигарет, еды и питьЯ; в-третьих, свиданий несколько". Ћн кривитсЯ, не
нравитсЯ ему, а поделать ничего не может ему надо план выполнЯть. ‚от мы с
ней в следственном кабинете и встретились. Ђ следак стул взЯл, отсел
подальше, отвернулсЯ, как будто читает неудобно ему, а выйти нельзЯ. ’ак и
терпел.
Љак же это ты при следаке? удивилсЯ кто-то.
„а так. Њне по хую. џ, если надо, и его самого выебу. Љо мне вчера
медсестра в процедурном пристала: как да что, да расскажи, как же вы в
тюрьме столько лет без женщин разве без половой жизни жить можно? џ ей и
говорю: а мы живем. Ћна: это как?? Ћчень, говорю, просто: берешь пидараса,
ставишь его раком... Ћна: тьфу! и убежала. ЌовенькаЯ, видать. ђаньше вообще
с этим проблем не было, наказать хуем было не западло. ‘ейчас нельзЯ ‚оры
запрещают, с сожалением констатировал ‘ергей.
Ђ вообще, есть разница между советской тюрьмой и нынешней?
…сть. ’елевизоров не было, но порЯдка было больше. џ несколько
голодовок провел все мои требованиЯ выполнили; вскрывалсЯ три раза то же
самое. ‘ейчас хоть голодай, хоть вскрывайсЯ всем все равно.
Ђ режим?
ђежим был строже. Ќынче другое. ’огда на хату одно лезвие давали; все
побрились отчитались, сдали. Џить было нельзЯ. ‘ейчас за деньги что хочешь.
Њы недавно спирта заказали, вертухай полную грелку принес. ‚ прогулочном
дворике славно погулЯли. ‚ертухай говорит: домой пора, а мы ему: "€ди ты на
хуй!" Ќачальник пришел, говорит, что это такое. Ђ вертухай ему: это
полосатые гулЯют. ’олько к ночи и согласились в хату идти.
ђезерв не вызвали?
Ќет, нас боЯтсЯ. Џолосатого лучше не трогать. ’ут один на проверке менЯ
лицом в стенку ткнул. ЊенЯ. Џеред всей хатой. џ повернулсЯ и врезал ему, так
он из-под фуражки на три метра улетел, только подошвы взвизгнули. •озЯин
приходил. Ќичего, говорит, сам виноват смотрЯщего бить нельзЯ.
„олго еще судитьсЯ будешь?
ѓода два навернЯка. Њне бы попасть на зону, а там только дырку в
заборе. Ќа воле штук десЯть сниму и в Џольшу погулЯть, а там уже живьем не
дамсЯ. €з ђоссии Я знаю как уйти. ‚ районе Ѓелгорода на мотоцикле прЯмиком
через полЯ на “краину даже если увидЯт, не догонЯт. ’’ в кармане и Я
свободен. ЊенЯ еще ни в одной перестрелке не взЯли всегда сонного или
пьЯного. Ћдин раз в квартире на четвертом этаже обложили, так Я одного мента
к себе зацепил. Ћни мне в мегафон кричат: отдай его нам, он герой
Ђфганистана! Ђ Я его за шиворот к окну под дулом выставил: этот? Ќате
забирайте своего героЯ! и вниз его. Ћни забегали, а Я рванул с другой
стороны по балконам, через квартиру на лестницу и вышел из крайнего
подъезда, как ни в чем не бывало, они даже не посмотрели. „олго в бегах был
на “краине, потом вернулсЯ, здесь и взЯли.
’ак, в разговорах, подходил к концу 1998 год. Ћтдельным шмоном выЯвлЯли
наличие праздничной браги и иных бутылок, каковых у нас не оказалось, и
оставалось меньше суток до исполнениЯ желаний. ‘толь непосредственной веры в
свЯтость Ќового ѓода Я не помнил в себе со времен экзальтированной юности.
…сли только удастсЯ встретить его в тишине, наедине со своими мыслЯми!..
’ридцать первого декабрЯ к вечерней проверке все притихли. ‘ерега
торжественно укололсЯ какой-то сбереженной к празднику наркотой и слегка
отошел в сопредельные миры. Џришедший на проверку вертухай, сам красный и
под градусом, заглЯнул в хату, хрипло поинтересовалсЯ: "Љак?" ‘ергей
изобразил на койке летЯщий самолет. "“-у-у-у!" понимающе загудел в ответ
мусор и оставил нас в покое. € наступили свЯщенные часы полнейшей тишины.
Ѓыло страшно, что кто-нибудь заговорит, нарушитсЯ хрупкий баланс мирозданьЯ,
и все упадет в пропасть. ‘ердце стучало в голове, когда за шестьдесЯт секунд
до полночи было загадано самым страшным образом: никто не должен проронить
ни звука. ‚ переполненной камере было ли это возможно. Ќо это произошло.
Џоследние семь секунд длились века, вместили в себЯ бесконечность и достигли
бессмертиЯ, когда циферблат часов однозначно возвестил, что Ќовый ѓод
состоЯлсЯ. € лишь тогда кто-то заговорил. ‚ Ќовогоднюю ночь мысль была
отпущена на свободу, оставалось последовать за ней.

ѓлава 31. ђ“‘‘ЉЂџ ЌЂ–€ЋЌЂ‹њЌЂџ €‡Ћ”ђ…Ќ€џ

Љ четвергу Я был спокоен совершенно. ‚ещи собрал в среду вечером.
‘ергей уважительно поинтересовалсЯ: "—то, пора?" "„а, утром поеду".
ЏризнатьсЯ, не знаю, чем Я заслужил уважение ‘ергеЯ, но, надеюсь, не только
тем, что курил "Џарламент" и по два раза в неделю ходил к адвокату. “тром
прозвучала моЯ фамилиЯ. ‘ергей тут же проснулсЯ. ‡акурили. "Ѓудешь на
Ѓутырке передавай большой привет всем полосатым. “видишь Ѓадри ему тоже
передай, расскажи, как мы тут коротали жизнь. Љстати, твой знакомый из 226
сегоднЯ на суд едет, можешь с ним встретитьсЯ". ‘ергей сам ездил на суд и
повстречалсЯ с ‚овой. "џ же на другой сборке буду". "Ђ ты скажи вертухаю, не
сомневаЯсь в моих возможностЯх, сказал ‘ергей, чтоб он тебЯ в тринадцатую
сборку отвел, судовые все там. ‚ общем, телефон моего адвоката у тебЯ есть,
а там как сложитсЯ". ЋбнЯлись по-братски и расстались. ’ак один остаетсЯ на
перроне, а другой уезжает в поезде, и через несколько мгновений оба уже не
видЯт друг друга. Ќет, невозможно заменить хорошим прощанием добрые встречи.
‘трашнаЯ когда-то, сборка уже не казалась ужасной. ‘тарый знакомый ђуль
весело поприветствовал: "Ѓа! Џавлов! Ђ Я думал, что уже никогда. Љак нынче?
Ќе грустишь? џ читал про тебЯ в газете. € по телевизору было". "‘лушай, ты
отведи менЯ на тринадцатую сборку к судовым". "ќто еще зачем?" "‘ловитьсЯ
надо". Џреодолев секундное сомнение, ђуль ответил: "Џошли". ‚ маленькой
тусклой сборке Я сразу узрел ‚ову. Ћн ошалело посмотрел на менЯ: "’ы как
сюда попал?" "Ћчень даже без проблем. ‘ тобой решил повидатьсЯ". "Ђ откуда
узнал, что Я здесь?" не унималсЯ бывший грозный "смотрЯщий". Љогда-то, весь
в понтах, он пропагандировал идею, что на суд надо ездить в костюме и
галстуке, держатьсЯ гордо и с достоинством. Људа делась его гордость вместе
с костюмом. ЋбнЯв коленки, подложив под себЯ тетрадь, на грЯзном полу сидело
смиренное существо в кроссовках без шнурков и что-то лопотало обо всем
подрЯд, подозрительно поглЯдываЯ на менЯ. ’о, что Я чуть ли не поселилсЯ на
больничке, в одной хате с полосатым, да еще по собственному желанию захожу
на любую сборку, вылилось в подозрение, высказанное вслух помимо воли
говорЯщего. "‚ова, такаЯ встреча, а ты опЯть за свое. џ же тебе говорил, что
это не мой профиль. ‚ отличие от некоторых". ’ут ‚ова забормотал, что
полосатый вымутил у него зажигалку, что как только полосатый сказал, что на
больничке в одной хате с тем, кто проходит по делу о больших погонах, ‚ова
сразу догадалсЯ, что это обо мне; что Я сказал полосатому, что в два три
один сидит гад (это была правда, там сидел ‘лавЯн) в общем, потерЯлсЯ ‚ова,
будучи на гонках. Ђ когда понес околесицу о том, что его не должны судить
строго, потому что у судьи есть вложенные между страниц материалы,
оставалось длЯ полноты картины уточнить, с его же слов, что это за такие
материалы, за которые не судЯт строго. ’ут поднЯл голову прЯтавший лицо в
руки арестант, мелькнула улыбка и это была полнаЯ и совершенно приЯтнаЯ
неожиданность: Ђртем! Љ бесам ‚ову. ‚от это встреча. Ќасколько хотелось
тебе, Ђртем, впоследствии помочь, настолько обстоЯтельства не позволили. €з
полученных тобой четырнадцати (не без участиЯ соседа) прошло шесть; кто
знает, может, мне еще удастсЯ выполнить свое намерение. ‚едь, право, мы были
близкими в той катавасии, что именуетсЯ хатами два два восемь и два два
шесть. "‘ ‚овой аккуратней" шепнул Я Ђртему. "„а теперь-то что. ‚се раньше
сказано, с сожалением ответил Ђртем, а теперь Я вообще ничего не говорю".
Џавлов! …сть такой? ’ы чего здесь делаешь? Џошли на другую сборку,
строго объЯвил ђуль, открыв дверь. ’ебе, Џавлов, велено на склад ЯвитьсЯ. “
тебЯ что еще что-то было, когда Я тебЯ принимал?" в глазах ђулЯ загорелсЯ
алчный огонек.
Ќет, ничего.
Ђ что вызывают? не верил ђуль.
Ќа складе тетенька в телогрейке сказала, что на мне числитсЯ отобранный
при задержании пейджер, и, так как Я покидаю тюрьму ЊатросскаЯ ’ишина, мне
его обЯзаны вернуть. ’ут же потребовалось заполнить формулЯр, в котором
неприЯтно поразило, что Я везде именуюсь под титулом "з/к ". ЏодписываЯ
бумагу, Я удостоверЯл, что все отобранное у менЯ имущество возвращено мне в
целости. ђазмышлЯЯ над этой сценкой абсурда, Я, конечно, без сопротивлениЯ
поддалсЯ на уговоры кладовщицы подарить пейджер ей. Ќа выходе обеспокоенный
ђуль недоверчиво выспрашивал, не получил ли Я какие-либо материальные
ценности, и, вероЯтно, боролсЯ с соблазном обшмонать менЯ, но дружба взЯла
верх и справедливость восторжествовала. Љладовщица, с видом кошки, съевшей
мышь, также подтвердила ђулю, что ничего у менЯ не было.
‚ средневековом каземате бутырской сборки, после поездки в холодном
автозэке по зимнему городу, казалось тепло и уютно. Ќаверно, если человека
несколько раз прогнать через гильотину, он и ее за родную примет. ‚ызывала
беспокойство лишь каморка папы Љарло с неказистой деревЯнной дверью, будто в
сарай, врачебный кабинет: достаточно какой-нибудь удрученной жизнью врачихе
пошевелить пальцем и ты в раю или в аду. Џока ты на тюрьме, общак грозит
всегда. €зысканность переживаний пришлось вкусить в полной мере, пока
вертухай не привел в коридоры третьего этажа, где Я оказалсЯ в одной из
камер большого спеца. Ќароду в хате было вдвое больше, чем коек, от чего уже
и отвык. „ождавшись встречи с адвокатом, передал Љосуле, что он опЯть
оборзел, все попутал и подзабылсЯ. "Ќе слишком ли ‚ы жестко обращаетесь к
нему? ‚едь реально что ‚ы можете ему сделать?" с сомнением сказала €рина
Ќиколаевна. "ђеально Я могу его убить. €ли дать показаниЯ, что он мой лучший
друг. Љак того, так и другого, ему хватит. Њожете так и передать". “же в
этот же день хату начали разгружать, и к ночи она стала образцовой, т.е.
лишних максимум три человека, а Я в процессе устроилсЯ на отдельной шконке,
и никто не захотел оспаривать этот факт. "Ќу, как?" обеспокоено спросила
€рина Ќиколаевна. "ѓораздо лучше" ответил Я. ЏотЯнулись дни, однообразные и
изматывающие. ‘ознание медленно совершающейсЯ победы раздваивалось от
возможности получить полное поражение, ибо главное, что принес тюремный
опыт, это понимание парадоксальности правового российского пространства, в
котором если и есть какие-то правила, то самые паскудные, а все его
благообразие в виде “ЏЉ выворачиваетсЯ в кукиш. Џоэтому Я был готов
немедленно идти на волю и, в равной степени, мотать десЯть лет по Ѓутыркам и
зонам. € это, между прочим, тоже русскаЯ национальнаЯ шизофрениЯ.
Љак не оттЯгивал незримый ЉосулЯ день моего суда, а таковой все же
определилсЯ. „линный подготовительный путь был пройден, собрано внушительное
количество медицинских справок с воли и с тюремных больниц, получено
заключение независимых судмедэкспертов, гласЯщее, что дальнейшее содержание
менЯ под стражей без соответствующего лечениЯ, невозможного в условиЯх
следственного изолЯтора, угрожает моей жизни; подготовлено описание
нарушений следствием законов и норм, то есть сделан максимум возможного. ‘уд
наш, как известно, самый справедливый суд в мире, но, при всей своей
ущербности, все-таки расширЯет поле гласности и свидетельствует о наличии в
обществе зачатков справедливости. ‘ такими мыслЯми, заучив речь, Я оказалсЯ
в один из февральских дней в поганой каморке ’верского суда, без шнурков,
без сигарет, неизменно отобранных, но с Яростью и надеждой в душе.
€рина Ќиколаевна, в сотый раз повторЯл Я, когда позвали в коридор к
адвокату, самое главное ни в коем случае, даже мельком, не затрагивайте
вопрос невиновности, говорите только о здоровье и о нарушениЯх закона
следствием.
„а, конечно, соглашалась €рина Ќиколаевна, хотЯ Я и не представлЯю, как
можно это обойти, ведь арест незаконен. Ћтвет звучал искренно, но повергал в
тоску: нет, она не удержитсЯ... ‚озмущение адвоката сравнимо с моим. —то тут
поделаешь...
ђезко распахнулась дверь бокса:
Џавлов! ђуки за спину! за спиной запЯстьЯ закусили наручники. €дти не
оглЯдываЯсь, смотреть под ноги, голову не поднимать! Ќи с кем не
разговаривать! ‘трого выполнЯть команды конвоЯ! аг в сторону или остановка
расцениваютсЯ как попытка к бегству стрелЯем без предупреждениЯ! Џошли!
„ва мусора по бокам, один сзади, все с пистолетами в руках так
гражданин Џавлов быстрым шагом отправилсЯ по лестнице на второй этаж, думаЯ,
заклинит по пути поЯсницу или нет. ‹учше бы нет, а то ведь придетсЯ
остановитьсЯ. —то они, суки, нынче лютуют. Ђх, вон в чем дело! у дверей в
зал заседаний стоит ‚олодЯ, мой телохранитель по воле, офицер спецназа,
краповый берет, которому положить трех мусоров, хоть и с пушками, труда не
составит. ЃоЯтсЯ, блЯди. ’ак, если пришел, значит, за мной... ќх, ‚ова, а
лучше бы ты их в самом деле положил, без всЯкого суда.
’о, что решение будет отрицательным, почувствовалось сразу, оно висело
в воздухе темным облаком. € тем сильнее хотелось сопротивлЯтьсЯ. ‘егоднЯ мое
место было в большой металлической клетке. €рина Ќиколаевна тщательно
раскладывала на столе внушительную стопу документов. ЏредставлЯющий
ѓенеральную прокуратуру •меть злобно вертел в руках какой-то аптекарский
рецепт. ‚ зал вошла женщина в черной мантии и, именем ђоссийской ”едерации,
начала заседание. Џервым делом она удалила из зала врача, лечившего менЯ на
воле, и судмедэксперта, давшего заключение по моей истории болезни. џ
внимательно смотрел на судью, стараЯсь посмотреть ей в глаза бесполезно, она
категорически глаз не поднимала, как будто не мне, а ей конвой приказал
смотреть вниз, а о присутствии остальных она догадалась из того, что у нее
написано. ‘удьЯ спешила, спешила страшно, надрывной скороговоркой ведЯ
заседание. •меть злилсЯ и ерзал на стуле, теребЯ таинственную бумажку;
казалось, сейчас вскочит, бросит ее, как карту, и крикнет: "Љозырь!"
€рина Ќиколаевна тщательно изложила свою позицию, даже не слишком
отчетливо отметив тот факт, что человек, которому не предъЯвлены никакие
доказательства его вины, не должен содержатьсЯ под стражей, и перешла к
документальной части. ‘правки из тюремной больницы не выдаютсЯ. €рина
Ќиколаевна имела их на руках шесть. ќто должно было быть неожиданностью длЯ
всех, но аппаратура ѓенпрокуратуру не подвела. Љак только адвокат закончила
речь, •меть вскочил как ужаленный и, размахиваЯ бумажкой, не скрываЯ
раздражениЯ, заЯвил, что все неправда вот у него в руках вещественное
доказательство, а именно справка из больницы €‡ - 48/1 ЊатросскаЯ ’ишина в
том, что следственно-арестованный Џавлов здоров.
Њне тоже дали слово. •метю оно не понравилось, судьЯ не слушала,
демонстративно углубившись в бумаги. “далилсЯ суд на совещание ровно на
такое времЯ, за которое можно успеть подтЯнуть штаны. €менем все той же
федерации, действиЯ ѓенпрокуратуры были признаны правильными и мера
пресечениЯ оставлена без изменениЯ. "‚аша честь! она у ‚ас есть?" слетели с
Языка слова, но судьЯ не слышала. ‘обрав мантию в руки, глЯдЯ в пол, топоча
как лошадь, она побежала из зала. „а, господа, не пошла, а побежала, даже не
снизив скорость, чтобы открыть дверь.
ђешение суда на руки Я получил, хотЯ и не в этот день. ’ам было
сказано, что содержание под стражей оправдываетсЯ уже только тЯжестью
обвинениЯ, а коль скоро обвинение предъЯвлено ѓенпрокуратурой, то оно
законно; что Я здоров, и это подтверждаетсЯ медицинской справкой,
предоставленной суду заместителем ѓенерального прокурора по надзору за
действиЯми ѓенпрокуратуры •метем; что адвокат заЯвил о невиновности Џавлова,
а этот суд не уполномочен решать этот вопрос, и, следовательно, мера
пресечениЯ остаетсЯ без изменениЯ.
‘ледующей инстанцией должен был стать Њосгорсуд, знаменитый тем, что
решениЯ ’верского суда не отменЯет; а там ‚ерховный и международный. € пару
лет в Ѓутырке, как минимум.
Ќа следующий день менЯ заказали с вещами, и подумалось уже, что
крЯкнулась моЯ победа об асфальт, но хата, куда менЯ привели, оказалась тоже
на спецу, но только на пЯть шконок, и одна из них гостеприимно пустовала.
…сли в предыдущей хате был всЯкий сброд, и там Я практически не вступал ни с
кем в разговоры; здесь было иначе. ќто была камера длЯ активных следственных
действий. ‚ерховодил в ней заправский стукач, двухметровый гигант,
рубаха-парень, герой-афганец, не умолкающий балагур и психолог это было
видно сразу. Ђ он сразу увидел то, что увидел Я. € началась игра. Џервым
делом, как крылом летучаЯ мышь коснулась, мне было объЯснено, что жаловатьсЯ
в суды нехорошо: и проку в этом мало, и люди с этими судами себЯ так
взвинчивают, что до самоубийства доходЯт вон передо мной один на моей же
шконке и повесилсЯ. € все с улыбкой, доброжелательно, предложив сигарету
хорошую ("фильдиперсовую") глЯдишь, и не говорил ничего приЯтель; потом
длинный рассказ про беспредельную хату, где или опустЯт, или напишешь все,
что скажут. Џравозащитные организации давно пытаютсЯ обнаружить в русских
тюрьмах эти самые "беспредельные" хаты, только это практически невозможно,
потому что кум из любой хаты за полчаса сделает беспредельную, а раскидает
ее и следы заметет еще быстрее; так что табличку с надписью "ЃеспредельнаЯ
хата" комиссиЯ не найдет; а тот, кто прошел через таковую и сломалсЯ, что,
чаще всего, и случаетсЯ, предпочтет и на воле об этом не вспоминать. …сли
тебе, уважаемый читатель, доведетсЯ оказатьсЯ в такой хате, как, впрочем, и
в любой другой, имей в виду, что не только каждое твое слово, но междометие
и жест, выражение лица все будет принЯто во внимание, и каждаЯ из этих
мелочей может иметь длЯ тебЯ серьезные последствиЯ. Ќо ты врЯд ли поймешь
это, не посидев хотЯ бы полгода, за которые из тебЯ, уважаемый читатель,
многое вытЯнут. Ћднако Я желаю тебе успеха и удачи. Љо мне же судьба была
благосклонна, и моЯ реакциЯ убедила сокамерника, что смертью менЯ не
испугать, беспредельной хатой тоже; особенно его озадачило утверждение, что,
не ровен час, начнутсЯ у ѓенпрокурора товарища куратова проблемы, и, кто
знает, может, и ему на нашем месте побывать придетсЯ. Ћснований, кроме
собственного желаниЯ, длЯ такого утверждениЯ у менЯ не было, но тем
забавнее, что вскоре у тов. куратова действительно начались проблемы, и,
как знать, не сыграл ли мой опасный блеф свою роль в тюремном преферансе. ‚
качестве иллюстрации с успехом прошел пример с министром юстиции товарищем
“валевым, уже сидЯщим в одной из соседних камер, которого мы уже имели честь
лицезреть на продоле, сначала в барской шубе и белом шарфе, недоступного в
своем достоинстве, потом в трениках и тапочках, злобного и измельчавшего. €
все это тоже намеком, полужестом, так, что вроде и не говорил. €нформациЯ
ушла к следствию, на некоторое времЯ менЯ оставили в покое, которым Я и
воспользовалсЯ в полной мере, научившись лежать часами не шевелЯсь и
пребываЯ вдали от собственного тела. ‘ телом же сложности не убавлЯлись.
‚ыводить его на прогулку было все труднее, заставлЯть ходить по камере
проблематичнее. ЏередвигаЯсь на продоле в сторону лестницы к прогулочному
дворику, встретил какого-то громадного мужика в военной форме, вокруг
которого лебезили вертухаи.
“ тебЯ суд был что сказали? неожиданно обратилсЯ ко мне офицер громовым
голосом.
’оварищ прокурор достал справку, что Я здоров, и счел необходимым
оставить менЯ под стражей, ответил Я и начал восхождение по лестнице.
Џидарас товарищ прокурор! загремел за моей спиной голос так, что Я
невольно оглЯнулсЯ. Њолодец, что ходишь на прогулку! чеканным шагом офицер
двинулсЯ по коридору. ‚от так, доброе слово и кошке приЯтно.
‚ хате оказались шахматы, и игрок прибыл хороший. “бежденный бандит,
парень из —ебоксар, как и положено братве, давно готовилсЯ к тюрьме и
наконец ее получил. "‚от так жить этой жизнью" говорил он. ѓотовитьсЯ-то он
готовилсЯ, только Язык оказалсЯ слишком длинный. Љак только наш великан
‘ерега (в ђоссии одни ‘ереги) продирал глаза, сразу начиналсЯ словесный
понос: про Ђфган, про то, как ‘ерега был смотрЯщим за городом “рюпинском,
про следователЯ, которого утопит, про недвижимость, религию, погоду, про то,
что ‘лава-дорожник сморкаетсЯ неправильно слова лились потоком до самого
отхода их источника ко сну. ЌаходитьсЯ с таким человеком в одном помещении
изысканнаЯ пытка, но большинство уже привыкло и к этому, а чебоксарский
узрел в нем брата, как ни отвлекал Я его шахматами.
‚от мы мента один раз поймали, нес околесицу ‘ерега. Ђ чебоксарский уже
согласно и отзываетсЯ:
Ћ! Њы тоже! Ћни на стрелку приехали, а мы узнали, что они менты. ’ак мы
их в грЯзь втоптали. ”едЯ у них над башкой из ’’ как дал, так они и за
пушками лезть раздумали! Ђ ЏинЯ лом взЯл и менту поперек хребта как
перепаЯет! в восторге повествовал чебоксарский, оторвавшись от шахматной
доски.
џ, когда за “рюпинском смотреть перестал, в Њоскву подалсЯ, в тон ему
понес ‘ерега. Ќа ЉлЯзьме мы обосновались, земли купили, чего-то так взЯли,
санаторий под себЯ прикрутили, с лесом, с полЯми; оно, знаешь, хорошо, можно
чего-нибудь построить, все свое, своЯ рыбалка, своЯ охота, девок сколько
хошь, грибы, Ягоды, банЯ на все место есть; кладбище можно свое сделать.
…сть у нас свое кладбище, внимательно разглЯдываЯ позицию, гордо
промолвил чебоксарский.
џ что плохой ход сделал? изумилсЯ он, когда Я молча постучал кулаком по
голове, пока ‘ерега, тусуЯсь, шел к тормозам, продолжаЯ говорить
„а нет, нормальный. ‘мелый, можно сказать.
Ќу вот! Ђ ты! •оди!
—ерез день чебоксарского вызвали слегка. „олго его не было, потом
заглЯнул вертухай и взЯл с собой двоих: помочь мол надо. Ћни и привели под
руки чебоксарского. "Ќу, что? поинтересовалсЯ ‘ергей. "Ѓили, едва ворочаЯ
Языком, ответил любитель поговорить. „олго били. —аса три... ‚от так жить
этой жизнью..." "Љто бил?" "‘ледак. “ кума. € кум тоже..."
ЋтлеживалсЯ чебоксарский днЯ три, а когда стал вставать, вертухай опЯть
позвал его "слегка". Ќа этот раз чебоксарского принесли. Ќа лице следов не
было, но на тело лучше было и не смотреть. "Ќу, что? опЯть поинтересовалсЯ
‘ергей, когда чебоксарский открыл глаза. "„вадцать два... убийства...
дали... на выбор... два любых... ‚от так ... жить..." прохрипел
чебоксарский. ЏрийдЯ в себЯ, в шахматы он больше не играл и, большей частью,
молчал, что-то мучительно вспоминаЯ. …го заказали с вещами. Ќаступила,
видно, опЯть моЯ очередь.
ќто на словах все смелые, а как до дела все другое, подступилсЯ ко мне
‘ерега. ‚он чебоксарский кремень, а два убийства, хошь не хошь, на себЯ
примет. € тебЯ расколют.
џ молчал.
Џросто тебЯ не били еще.
џ молчал.
Љ ночи ‘ерега отодвинул проволочкой заслонку шнифта и негромко
изумилсЯ: "’вою мать!.. Џолный коридор в камуфлЯже и масках!" Ћтступив от
двери, растерЯнно сказал: "—то делать будем? маски-шоу". —то это такое, все
слышали. ќто значит, что в хату врываетсЯ спецназ и бьет всех без разбора и
ограничениЯ. Џомню, как в хату 135 зашел резерв. ’огда никого не тронули, но
было видно, каким страхом наполнились глаза некоторых опытных арестантов.
ђезерв, спецназ или кто еще какаЯ разница, главное одетьсЯ потеплее, и Я
стал надевать на себЯ все, что было. "Ѓесполезно, обреченно и зловеще
проговорил ‘ерега. ‹ица арестантов побледнели. "„а, наверно" согласилсЯ Я,
застегиваЯ бандажный поЯс. ‘ерега внимательно смотрел на менЯ и после паузы
провозгласил:
утка. Ќет на продоле никого.
Ќет так нет, ответил Я и стал не спеша снимать куртку.
Ќу и шутки у тебЯ, высказалсЯ кто-то.
’юрьма, будучи маленькой моделью государства российского, есть институт
лицемерный, и верить в ней нельзЯ никому. Ќе верила тюрьма и мне. ‘ерега
взЯлсЯ прорабатывать вопрос, по какой причине кто находитсЯ в столь
привилегированной хате, как наша. "џсное дело за бабки! восклицал он. ‚се
заплатили, а ты еще не платил скоро тебЯ отсюда уберут. Ќа общак. Ђ
заплатишь оставЯт. €ли ты кому заплатил?" в ответ на что Я благожелательно
улыбалсЯ, покуриваЯ сигареты, и молчал и хрен чего можно было извлечь из
этого молчаниЯ. ‘ерега кипЯтилсЯ, и кончилось это тем, что ночью в кормушку
заглЯнул вертухай: "‘ хаты пЯтьдесЯт рублей. …сли через пЯть минут не будет,
всЯ хата пойдет на сборку". "“ кого деньги есть?" спросил ‘ерега, глЯдЯ на
менЯ. џ не спеша стал собирать вещи. Џолтинник нашелсЯ у дорожника ‘лавы, а
‘ерега перешел к другой теме, от которой уши встали торчком. “же с полгода
никем из стукачей она не обсуждалась. Ђ именно тема мести следователю и
побега в случае освобождениЯ из-под стражи. …ще €онычев говорил: "Љак же мы
‚ас, Ђлексей Ќиколаевич, отпустим ‚ы же на нас зло затаите". ‘упер! ‡начит,
речь идет о свободе. ‘ерега к теме подкрадывалсЯ плавно, продуманно. Ќачал с
того, что сам при первой возможности уйдет в бега, предварительно умертвив
следователЯ. ’ут Я отмалчиватьсЯ не стал:
ѓрех, ‘ережа, убивать. ’ы же христианин, в бога веришь, каждый день
‘ережа творил молитву перед иконостасом, прилепленным к тормозам, как
ласточкино гнездо, с возжжением свечи под образами. ‘ледователь он тоже
человек, только заблудший, его простить надо, а не убивать.
Ќет, убью не соглашалсЯ ‘ергей. € ты убил бы, если б смог; это сейчас
ты так говоришь, а потом кровь закипит и с гранатой пойдешь!
Ќет, не пойду. џ вообще против насилиЯ. ‘казано: если ударЯт по левой
щеке подставь правую. € не убий. ‡а это нет прощениЯ.
Ѓог менЯ простит, он менЯ любит. џ замолкал, но осуждающе и убежденно
качал головой.
Ђ что если бороду того... вжик, вжик и никто тебЯ не узнает, неожиданно
азартно восклицал ‘ергей.
Ќет, надувалсЯ Я как индюк и, воздев палец к лампочке, с убеждением
патриота поучал хату: "Ѓегает тот, кто виноват!" (Њежду прочим, умным
выглЯдеть тоже не всегда хорошо).
€ все-таки что-то должно было изменитьсЯ к лучшему, потому что без
заЯвлениЯ вызвали к врачу. ‡лобнаЯ женщина была мне знакома, раньше она была
как неприступнаЯ крепость, теперь же участливо поинтересовалась, как Я себЯ
чувствую. "„а, у нас нет специалистов и необходимого оборудованиЯ, но все же
чем-то попробуем помочь. …сли хотите отправим на больницу в Њатросскую
’ишину". Ќет, как будто не ослышалсЯ... Ћт больницы отказалсЯ. †еланнаЯ
когда-то, теперь она казалась отвратительной и не в меру опасной. ‚ызвали
слегка, Явно не к адвокату, потому что зал со следственными кабинетами мы
прошли насквозь, и заперли в каком-то боксике, где люди бывали реже, это
чувствовалось по запаху, кроме того, в абсолютной темноте, с продола в щели
свет не проникал, отчего времЯ потерЯлось сразу и ощущение себЯ ушло вместе
с временем. Ћжидание оказалось не в меру долгим, а когда вывели на свет, Я
оказалсЯ в кабинете без окна лицом к лицу с ’олей, конвоиром, доставившим
менЯ в Њоскву. ’олЯ был пьЯн, вежлив и развЯзен. Љазалось, что за год он
вырос, огромные руки и ноги с трудом помещались за столом, Я перед ним был
как высохшаЯ птица.
‡дравствуйте, Ђлексей Ќиколаевич. Џомните менЯ? дыша перегаром и
нервничаЯ начал ’олЯ.
Ќет, не помню.
џ же ‚ас в Њоскву привез. ќто же Я ’олЯ!
Ќе помню.
Ќу как же... ‹адно. „олго еще молчать будешь?
‚плоть до суда или свободы.
Њожет, хотите все рассказать ‘укову?
Ѓез проблем ЊенЯйте меру пресечениЯ расскажу. ’олько врЯд ли рассказ
вас порадует.
Џочему?
ђассказывать нечего.
Ђ ‚ам и рассказывать не надо. ‚се известно. Ќадо только дать показаниЯ
и признатьсЯ.
Љому надо?
’олЯ смутилсЯ (нестойкий оказалсЯ гестаповец):
’ак, значит, с ‘уковым говорить будешь?
Љак же Я с ним говорить буду, если он сказал, что не придет.
Њы ‚ас отвезем к нему. Ќа хорошей машине. ‘пециально только ‚ас одного.
Ќикого так не возЯт. Ђ генерал,, действительно, к ‚ам не придет. …го слово
закон.
…го проблемы.
Ќет, это твои проблемы! ѓоды будут идти а ты будешь сидеть и сидеть,
следующее продление под стражей тебе ѓенпрокурор подпишет еще на год. Ђ
потом года за судом, а потом на зону. „оживешь ли. ‚едь со здоровьем плохо
или Я неправ? Ђ у нас есть служба охраны свидетелей. Џереведем тебЯ в статус
свидетелЯ и конец тюрьме, свобода; может, даже за границу разрешим выехать.
’о есть признать себЯ виновным и сразу стать свидетелем?
’олЯ опЯть смутилсЯ:
Ќу, так делаетсЯ. Ђ хочешь, мы тебЯ в ‹ефортово переведем? ‡а
показаниЯ. ’ам условиЯ лучше, полы деревЯнные.
Ќет, не хочу, ответил Я и, видЯ, что ’олЯ заканчивать беседу не
намерен, вырвал из тетради два листа и написал: ходатайство.
—то ты там хочешь писать?
•одатайство о прекращении этого разговора.
—то? хмыкнул ’олЯ. ђазговор прекратитсЯ, когда захочу Я, а не ты.
€мею право?
€меешь, имеешь. „аже можешь. Џиши, извергаЯ водочные пары, ’олЯ смотрел
надменно и не знал, как себЯ вести.
Џредставьтесь, пожалуйста, заЯвление адресовано ‚ам.
„а пожалуйста! Љапитан ”‘Ѓ Ђ.Ђ. “ратов. —то ты с этим будешь делать?
’олЯ начал размышлЯть, и следовало спешить.
Ќичего. Ћставлю себе. Ќа памЯть. —ай, не каждый день пишу заЯвление
офицеру ”‘Ѓ.
Ќу, пиши.
"Љапитану ”‘Ѓ Ђ.Ђ. “ратову. Џрошу немедленно прекратить следственное
действие в отсутствие законной защиты адвоката. Ќастойчивость подобных
действий расцениваю как оказание давлениЯ на менЯ. Ђ.Ќ. Џавлов. €з-48/2, 12.
02. 1999, 16 ч. 15 мин. Џавлов".
ќто заЯвление ‚ам. Ђ это мой экземплЯр. ђаспишитесь, что заЯвление
принЯли.
’олЯ с кривой улыбкой прочитал заЯвление и размашисто написал на листе:
"‚ соответствии со ст. 6 ‡акона об оперативно-розыскной деЯтельности,
присутствие адвоката не требуетсЯ". € расписалсЯ. …ще не верЯ в удачу, Я
вложил листок в тетрадь и страстно пожелал донести его хотЯ бы до камеры.
‘лава категорически отказывалсЯ уходить, сказал, что обещал генералу
результат, а Я... Ђ Я сказал ему одно магическое слово: "ђасход". € разговор
закончилсЯ. •вала фээсбэшнику, живущему по статье 6 ‡акона об
оперативно-розыскной деЯтельности и по понЯтиЯм.
‚се прошло гладко. —ерез день заЯвление было у адвоката. "џ немедленно
напишу жалобу ѓенеральному прокурору" сказала €рина Ќиколаевна. "Ђ у ‚ас не
отберут?" "Ќе должны". Љ счастью, большинство наших диалогов в письменной
форме. ‚се записки мы писали, заглЯдываЯ снизу под развернутую газету, так,
чтобы телекамеры не взЯли текст. …сли информациЯ была важной, передавалась
она по частЯм, каждаЯ из которой последовательно уничтожалась; в кабинете
после менЯ оставалось немало растоптанного пепла, отчего, впрочем, кабинет
грЯзнее не становилсЯ. “же на следующий день €рина Ќиколаевна принесла
проект жалобы и отдала мне ксерокопию заЯвлениЯ. € тут Я понЯл, что, скорее
всего, все-таки победил. ‚ернувшись в хату, Я дал прочесть копию ‘ергею.
"Ќу, как?" невинно поинтересовалсЯ Я. "ќто.., подбираЯ слова, очень
серьезный документ, ответил ‘ергей. ’ы его уже отдал адвокату?" "„а, он
размножен, заверен у нотариуса и находитсЯ в надежном месте, а жалоба в
ѓенпрокуратуру уже написана. ‚ ближайшее времЯ будет подготовлена жалоба в
…вропейский суд.
(„умаетсЯ, что благодарЯ именно этому документу ‘укова выперли из
ѓенпрокуратуры, а Я пролез в узкую щель на волю).
џвственно обозначилась финишнаЯ прЯмаЯ, когда €рина Ќиколаевна принесла
подтверждение об отправке жалобы. ‚ груди захолонуло от надежды. Ћставалось
меньше месЯца до истечениЯ срока содержаниЯ под стражей, продление мог
подписать только лично куратов, но кресло под ним уже закачалось, он
судорожно цеплЯлсЯ за него в борьбе с олигархами, каждаЯ мелочь могла его
добить. Ћставалось только ждать и молчать. ‘ерега перестал балагурить и впал
в меланхолию. „лЯ менЯ времЯ стало неожиданно объемным, наполнилось высоким
напрЯжением и жаждой свободы. Љак Я хотел на волю. Ќет, не может быть на
свете силы, преодолеющей мою жажду. ‘горит огнем тот, кто встанет на моем
пути. Џрочь с дороги! Њысленно Я вбивал осиновый кол в ‘укова, срывал с него
погоны и плевал ему в харю. ’о есть погнал. €рине Ќиколаевне сказал, что
если мне продлЯт срок содержаниЯ под стражей, то Љосуле и иже с ним землЯ
покажетсЯ адом, и, как говорил Џапанов в "Ѓриллиантовой руке", "спокойно,
Љозлодоев. ‘Ядем все". €рина Ќиколаевна сказала, что ЉосулЯ поверил. …ще бы
было не поверить. ќндшпиль заканчивалсЯ, надо было ставить мат, но у
соперника еще оставалсЯ в запасе ход конем по голове, моей, естественно.
Љаких только средств Я не искал, чтобы преодолеть времЯ. ‘пал, сколько мог,
до умопомрачениЯ сам с собой играл в шахматы, взЯлсЯ за описание камеры и
тюрьмы и в бессилии перед статикой картины бросил эту затею; и курил, курил,
курил... ‘ерега обозлилсЯ, оскорблЯл сокамерников, и они терпели, знаЯ, что
в бешенстве он бывает невменЯем. ’ак однажды он разбил об пол телевизор.
‘ерегин гнев обходил лишь менЯ, но однажды его прорвало:
’ы плюшевый арестант! ’юрьмы не знаешь, пороху не нюхал! ’ебе на зоне
ой как трудно будет, там коммерсантов не любЯт.
Ђ кто тебе сказал, что Я коммерсант и поеду на зону.
„а у тебЯ статьЯ расстрельнаЯ! ’ебе меньше десЯти не дадут даже не
надейсЯ! „о сборки не дойдешь уже героин в кармане будет вот тебе еще
пЯтерочка!
ЏонЯл. ‘пасибо, дорогой. Ѓез тебЯ, и правда, мог бы не догадатьсЯ. Ќа
встрече с адвокатом, а €рина Ќиколаевна, в свЯзи с ответственностью момента,
стала приходить каждый день, написал заЯвление.
"Ќачальнику следственной группы управлениЯ по особо важным делам
ѓенеральной прокуратуры ђ” государственному советнику юстиции 3 класса
‘укову ‚.ћ. от следственно-арестованного Џавлова Ђ.Ќ. 1957 г.р., числЯщегосЯ
за ѓенпрокуратурой, содержащегосЯ под стражей в камере 321 €‡-48/2.
‡аЯвление. ‚ам должно быть известно, что хранение, употребление и
перемещение наркотических средств в следственном изолЯторе арестантам
запрещено. ‚ам также известно, что Я никогда не употреблЯл, не употреблЯю и
не собираюсь употреблЯть наркотики. ‘ложившаЯсЯ вокруг менЯ обстановка
позволЯет предположить, что могут найтись недобросовестные арестанты или
коррумпированные сотрудники, которые попытаютсЯ дискредитировать менЯ путем
привнесениЯ в мои личные вещи наркотиков или иных запрещенных предметов, с
целью препЯтствовать моей борьбе с нарушениЯми уголовно-процессуального
законодательства, регулЯрно допускаемыми следственными органами по отношению
ко мне. ‡аЯвлЯю, что обнаружение у менЯ упомЯнутых выше предметов может быть
только провокацией. „анное заЯвление прошу приобщить к материалам уголовного
дела. Џавлов". ’о же самое было написано начальнику тюрьмы. ‘ергей вообще
перестал со мной разговаривать. Ћднажды он заЯвил, что пора переезжать в
другую хату, потому что в стене потекли трубы. "Ђ ты, говорил мне ‘ергей, не
поедешь". Ђх, если бы ты знал, дорогой товарищ, как обрыдла мне твоЯ рожа;
если бы ты ведал, смотрЯщий за городом “рюпинск, за какое благо Я почту тебЯ
не слушать. ‚есьма, брат, обЯжешь.

ѓлава 32. ѓ“ЊЂЌЌ›‰ ЏЋ‘’“ЏЋЉ „ЏЌ‘€ €‹€ ЊЂ‹…ЌњЉЋ… ЏђЋ€‘…‘’‚€… ЌЂ Џ“’€ Љ
‚Ћ‹њЌЋ‰ €‘ЏЂЌ€€

Ќастала пора расставатьсЯ с неунывающим нашим камерным художником
‘ергеем €гучевым, который нас развлекал своими художествами, и вообще
замечательно оптимистично смотрел на пребывание в тюрьме, как на нечто почти
приЯтное. "Ћтлично времЯ провел, делилсЯ впечатлениЯми €гучев, придЯ с
вызова от адвоката. Џивка выпил банку, в боксике порукоблудствовал, покурил,
и за пачуху вертухай менЯ отвел по зеленой. Љлассно!" €гучев так
экспрессивно изобразил нотариуса, заточенного в нашей хате, с печатью в
руке, как с гранатой, на фоне решетки, что мы рисунку радовались несколько
дней, пока специальным шмоном (столкнулсЯ с таким впервые) не отобрали все
лишнее из бумаг арестантов; рисунка мы лишились, так как оказалось, что
изображать тюрьму в тюрьме запрещено. Ќотариус был небедный, сидел на спецу
Явно за бабки, никак не хотел верить, что от общака зарекатьсЯ нельзЯ и
горой стоЯл за коммунистов.
‚ рот Я е... ђоссийскую педерацию, оппонировал ему ‘ерега, вместе со
всеми коммунЯками.
—то тебе плохого сделали коммунисты? обижалсЯ нотариус. € кстати, не
педерацию, а федерацию.
’ы думаешь, ее ”едЯ организовал? Ќет, ее сделал пидер. Ђ стало быть,
педерациЯ. ђоссийскаЯ, убедительно говорил ‘ергей. ‚от на общак съедешь, там
узнаешь, как арестанты коммунистов любЯт.
(‘праведливости ради, следует отметить, что коммунистов арестанты не
любЯт, но терпЯт, и никакой опасности на этот счет не существует).
—то же, теперь не замечать целую часть общества и мощнейшую идеологию?
опЯть обижалсЯ нотариус. ’ак что ли?
—то ты! впадал в пафос ‘ерега, Я бы, будь вы у власти, полстраны обул,
да времена не те. ’ак что желаю здравствовать. —тоб ваша дурь как следует
цвела, причем на практике, и не слыла абстракцией. —тоб ‚аша гомосекциЯ была
достойным членом русской педерации.
Ћт таких речей нотариус впадал в молчание, лез в баул (в виде новенькой
дорогой спортивной сумки) и печально конструировал высокий бутерброт.
€гучев же был за судом, на предмет мошенничества. Ћбул с холодильниками
какую-то фирму, провел в Ѓутырке полгода, и, приехав с очередного заседаниЯ
суда, потирал руки: обвинение не клеитсЯ, есть вероЯтность, что уйдет за
отсиженным.
„а ты, €гучев, волчара еще тот. •олодильники, говоришь? ”азаны? нес в
пространство наш балагур. ’ам, наверно, одними холодильниками не обошлось
это же €гучев! волчара; ведь не обошлось, а, волчара? €гучев расплылсЯ в
довольной улыбке и кивнул. Џолучил наш волчара максимум возможного в его
обвинении: два. ‡айдЯ после суда в хату за вещами, прежде чем перейти в
осужденку, успел поделитьсЯ впечатлениЯми:
—ерт их знает! ‚се было хорошо, а сегоднЯ судьЯ какие-то бумажки в деле
молча читала, башкой кивала, и вот приговор. ‚роде малЯв не писал, лишнего
не говорил. ‹адно, ерунда, полтора года на зоне мелочи жизни.
‚от как нынче судЯт, сытым голосом говорил вслед уходЯщему балагур.
€гучеву можно сказать ни за что два годишника вмонтировали!
Џоздним вечером этого же днЯ перед тормозами затрещала, как бенгальский
огонь, свеча, отказываЯсь слушать очередную молитву.
•ату заказали с вещами. ЏЯтеро с ‘ерегой ушли сразу. ’роих увели позже.
ЊенЯ повели одного. Ќаверно, уже нет необходимости рассказывать читателю,
какие надежды наполнЯют душу арестанта в такие моменты, какие сомнениЯ
грызут его, и что его может ожидать. Џоэтому отметим лишь, что переход был в
рамках того же спеца, и зашел Я в чистую холодную камеру на пЯть шконок,
одна из которых поджидала менЯ. ‚ камере все были некурЯщие, но табак
терпели, никто почти не разговаривал, заботЯсь в основном о том, как
согретьсЯ, только камерный лидер все рассказывал о том, как плохо в тюрьмах
за границей, как он ненавидит „анию, потому что та выдала его в ђоссию, и
это выглЯдело как часть психологической обработки менЯ; чтобы сразу не
убежал, выйдЯ из тюрьмы.
Џозвали слегка. ‚ кабинете были: €рина Ќиколаевна, €онычев и ‘уков.
‘ильно хвост прищемило, если пришел. Ќа роже размером с жопу решимость
Ђлександра Њатросова; с такой рожей и грудью амбразуру не обЯзательно
закрывать, достаточно заглЯнуть в нее.
Ќачинаем следственное действие, деловито заговорил ‘уков.
‡аканчиваем следственное действие, отозвалсЯ Я. ‚сЯкое следственное
действие должно проходить в присутствии полного состава защиты. Ђдвокат
ЉосулЯ, как Я вижу, отсутствует. Ѓез него Я не могу принЯть участие в
следственном действии, так как не доверЯю следственной группе.
Ћсталось несколько дней до истечениЯ срока содержаниЯ под стражей; если
пришел ‘уков, значит, продлениЯ нет, а учитываЯ положение куратова и
инцидент с ’олей, продлениЯ вообще может не быть; значит, ‘уков будет искать
опЯть формальную зацепку, чтобы сказать, что Я призналсЯ, но прошу времЯ длЯ
детального объЯснениЯ своей вины. ‘ейчас каждый день отсрочки длЯ ‘укова
вилы.
‘уков:
’ак ЉосулЯ же отказываетсЯ к ‚ам приходить!
ќто его проблемы џ ему отвод не давал, он обЯзан исполнЯть свои
обЯзанности.
‡начит, при полном составе защиты ‚ы дадите показаниЯ?
џ этого не говорил.
•орошо, Ђлексей Ќиколаевич, генерал стал неожиданно добродушен. Њы
заканчиваем следственное действие по причине отсутствиЯ полного состава
защиты. „авайте поговорим без протокола. „ело касаетсЯ освобождениЯ ‚ас под
залог. Њы предлагаем ‚ам внести залог в размере сто тысЯч долларов.
‡аместитель ѓенерального прокурора Њихаил ѓадышев устно дал согласие на эту
сумму.
€сключено. „аже разговаривать не будем.
Ђ сколько?
’ысЯч двадцать, не больше, Я посмотрел на €рину Ќиколаевну.
—то ‚ы, что ‚ы! ‘оглашайтесь! торопливо заверила она. ‚аши родственники
сказали, что возьмут взаймы. ‘оглашайтесь!
Ќет.
Ќу, тогда пЯтьдесЯт тысЯч, мЯгко сказал ‘уков. Ќа меньшее ѓадышев не
согласитсЯ.
„оговорились.
Ќо от ‚ас, Ђлексей Ќиколаевич, потребуетсЯ еще две вещи.
‘мотрЯ какие.
ЏерваЯ дать отвод Љосуле.
Ћтвод дам. Џосле подписаниЯ постановлениЯ о моем освобождении.
Ќо нам потребуетсЯ еще одно следственное действие а ‚ы скажете, что
защита отсутствует.
„а, могу сказать. Ђ могу и не сказать.
ѓадышев подпишет постановление, но к моему ходатайству надо приложить
‚аше заЯвление с подробным описанием по сути предъЯвленных обвинений.
ќтого не будет. Џо той причине, что суть предъЯвленных обвинений мне
неизвестна, а само обвинение сфальсифицировано. џ поднЯл взглЯд от тетради,
где тщательно отмечал все сказанное, и посмотрел в голубые глаза генерала.
"•орошо, дедушка?" молча спросил Я его.
‚ы не спешите, пожалуйста, не горЯчитесь, обсудите все с адвокатом, а Я
завтра приду.
Њежду прочим, это приЯтно, когда генералы, а особенно гестаповские,
сдаютсЯ. Ќо, впрочем, ђоссиЯ не боитсЯ позора, и еще долго после увольнениЯ
‘укова из ѓенпрокуратуры в печати и на телевидении будут звучать голоса, что
убирают лучшие кадры, чуть ли не самого лучшего следователЯ по особо важным
делам.
€рина Ќиколаевна подтвердила, что заЯвление с выражением моего
отношениЯ к делу необходимо, и Я его написал. Џо форме это была своднаЯ
жалоба на все действиЯ ѓенпрокуратуры по отношению ко мне, описано все было
подробно, бескомпромиссно, со ссылками на статьи “ЏЉ. ‚ другое времЯ за
такое послание мне бы организовали очередную экзотическую хату, а теперь...
Ђ теперь или мат в два хода или героин в кармане. ‘уков на следующий день
пришел. ‚ темном боксике или в сортире менЯ уже не выдерживали, прЯмиком
отвели в следственный кабинет, где генерал энергично объЯвил, что, по
закону, он обЯзан дать возможность перед началом следственного действиЯ
поговорить мне с адвокатом. €рина Ќиколаевна была бледна и напрЯжена. Џозже
выЯснилось, что ‘уков лисой увивалсЯ вокруг нее, убеждаЯ повлиЯть, чтобы Я
написал хоть что-нибудь, кроме обвинений в адрес следствиЯ, хотЯ бы это и
дела не касалось, а иначе ничего не будет. Џрекрасно понимаЯ, что нас
слушают, €рина Ќиколаевна сказала:
‚ам нужно написать хоть что-то, иначе ‚ас не освободЯт.
џ напишу, ответил Я, а €рина Ќиколаевна напрЯглась еще больше, не знаЯ,
в полной ли мере Я сознаю угрозу.
‚ подготовленном в камере заЯвлении не было ничего, кроме перечислениЯ
и анализа незаконных действий ѓенпрокуратуры.
Ќе беспокойтесь. џ воспользуюсь безотказным приемом. „аже если менЯ
спросЯт о погоде, Я отвечу, что имею сказать следующее и изложу то, что
написал, не менее и не более. …сли затем последует любой посторонний вопрос,
Я немедленно откажусь от дачи показаний.
Ќужна причина.
Ћна есть: Я не доверЯю следствию.
‚ кабинет вошел ‘уков:
Ђлексей Ќиколаевич, мы не будем сегоднЯ излишне формализовать нашу
встречу. ‚от ‚ам бумага, напишите в произвольной форме все, что ‚ы можете
сказать, можете пользоватьсЯ конспектами, записЯми никаких ограничений, ни
по форме, ни по времени.
џ стал переписывать из тетради. ‘уков ушел и вернулсЯ минут через
десЯть:
„айте почитать, что ‚ы написали!
џ не написал еще и половины.
Ќеважно. Ћбщий смысл Я пойму.
Џожалуйста.
‘уков впилсЯ в строчки. ѓлубокое разочарование, граничащее с грустью,
отразилось на лице генерала.
•орошо, сказал он. „описывайте, сколько хотите, это уже не важно. ‚от
постановление об освобождении под залог. …сли он будет внесен в срок, ‚ас
освободЯт.
„ело было во вторник. ‚ воскресенье истекал срок содержаниЯ под
стражей. €рина Ќиколаевна больше не приходила, и что это могло означать, Я
не знал. ‘реда, четверг и пЯтница прошли бредовым кошмаром. ‘уббота и
воскресенье не в счет, в эти дни арестант вообще напрасно живет на свете.
Ќастал понедельник. …сли нет продлениЯ, должны освободить немедленно. Ќо
была баланда, была проверка, вертухай ударил ключом в дверь: "ѓулЯть!",
времЯ перевалило за девЯть, все стали одеватьсЯ, стал одеватьсЯ и Я,
чувствуЯ, что сил больше нет, что сделал Я все, что мог, и, кажетсЯ,
напрасно. ЏоследнЯЯ искра надежды догорала на дне колодца беспросветной
тоски.
Џавлов! ‘ вещами быстро! голос вертухаЯ за дверью звенел от напрЯжениЯ.
—то-то случилось.
ЃлЯдь! •оть бы на прогулку дали пойти! вырвалось у менЯ, и недобрые
предчувствиЯ нахлынули и захлестнули с головой. ‘окамерники смотрели с
сочувствием:
‚от тебЯ по тюрьме перемещают... Њатрас заберешь?
Ќет.
ќто хорошо, что оставишь, не находЯ подходЯщих слов, но благодарно
ответили мне. Ђ как же ты без матраса?
џ обойдусь. Џрощайте. “дачи.
Њолодой вертухай быстро шел впереди, Я старалсЯ не отставать. Џо
лестнице пошли вниз (если бы вверх это смерть).
‡наешь, куда идешь?
Ќе знаю, но догадываюсь.
Људа, по-твоему?
‚ ѓенпрокуратуру. €ли в ‹ефортово.
Ќа волю идешь, остановившись и повернувшись ко мне, сказал вертухай. џ
молчал, потому что сердце грохотало как молот, и лишь думал, что если сейчас
он начнет менЯ шмонать, значит, свободы не будет, а будет героин.
Ќе веришь? ‚от, смотри, и показал карточку моих перемещений по тюрьмам
и камерам. Ќаверху большими, много раз обведенными буквами было написано: от
.. марта ‘‚ЋЃЋ„Ђ под залог.
€ Я вот сейчас выйду отсюда на улицу? € смогу пойти домой? € никто
этому не воспрепЯтствует? ќто было бы второе рождение, только кто в это
поверит. €ли сейчас что-нибудь случитсЯ, или выйду на улицу, а мне укажут на
дверь в автозэк и зачитают постановление по случаю нового обвинениЯ. Ќет,
как это ни печально, Я не верю. —то-то плохое обЯзательно случитсЯ. ‘ чем
можно сравнить те переживаниЯ? ’олько с тем, что творилось в душе, когда
открылась длЯ менЯ перваЯ дверь Њатросской ’ишины. ‚ертухай закрыл менЯ
одного в глухом зеленом кубике какой-то сборки. Љурить! ‘корей курить, и
пусть все будет так, как будет! —ерез пару часов Я был готов ко всему: сойти
с ума, быть избитым, получить новое обвинение, сидеть еще десЯть лет; не был
только готов сдатьсЯ. € лЯзгнул замок, и пошли мы куда-то. Џришли к
кладовщику сдавать вещи, сердце радостно трепыхнулось: а вдруг? ‘давать
все-таки не получать.
‚ кабинете дежурного помощника начальника следственного изолЯтора менЯ
встретили €онычев и ’олЯ. Ћт обоих разило водЯрой, оба выглЯдели
невыспавшимисЯ и мЯтыми.
‚ы что, думаете, мы ‚ас вот так отпустим? сказал €онычев. Ќет! Џоедем к
нам. ’олЯ обиженно молчал и старалсЯ на менЯ не смотреть. „ЏЌ‘€ выписал мне
справку об освобождении, наклеил фотографию, взЯл в огромную руку маленькую
печать:
ѓотово. „авайте приходный ордер на залог и можете ехать.
Џриходного ордера нет, ответил €онычев, он никогда не был нужен.
Ђ теперь нужен, ответил „ЏЌ‘€. Ќам пришло указание без приходного
ордера не освобождать.
€ это был такой момент... ЌеприЯтный это был момент, уважаемый
читатель.
Њоральный облик альпинистов ничем не отличаетсЯ от морального облика
людей другого рода занЯтий. Џосле форменной пьЯнки, в апогее которой,
помнитсЯ, ‚алера ломилсЯ в женскую комнату и кричал девушкам, что сейчас он
будет с ними играть в дочки-матери, и будет мамой, а они его детьми, а так
как детей много, а сисЯ у мамы только одна, то сосать ее они будут по
очереди, после столь бурной пьЯнки нести рюкзак было тЯжело. Џока шли по
ущелью от альплагерЯ "Ђдыл-‘у" до ледника Љашкаташ, уже ни на какие
восхождениЯ, будь моЯ волЯ, Я бы не пошел. Ќо воли не было, и, взвалив на
себЯ рюкзак, Я медленно бросилсЯ в погоню за ушедшими вперед товарищами,
пытаЯсь войти в колею; сердце работало с перебоЯми, как не разогретый
трактор. ЏредстоЯло восхождение на одну из самых красивых вершин Љавказа пик
‚ольнаЯ €спаниЯ. ‹едник знакомый, домашний, сто раз хоженый вдоль и поперек.
€ду по краю ледника под склонами пика ѓермогенова, опасности никакой, склоны
Явно разгружены, накануне с них сошло несколько крупных и множество мелких
лавин, теперь несколько дней здесь можно ходить спокойно. ‚ одном месте
виден след схода льда. ‚печатлЯет. ‹ед, высыпанный как из рога изобилиЯ,
пробил во льду же русло глубиной метров десЯть. —тобы продолжить подъем,
пришлось надеть кошки, спуститьсЯ в русло, пройти по нему выше, под скалы,
там было легче поднЯтьсЯ наверх. ‘пустившись на дно, Я снЯл рюкзак, отложил
ледоруб, отдышалсЯ, надел каску (на всЯкий случай) и достал сигареты. ‘ел на
рюкзак, щелкнул зажигалкой, но почему-то курить раздумал там, наверху,
покурю и полез вверх. ‚ыбравшись из русла на Яркое солнце, увидел товарищей,
они сидели на рюкзаках метрах в ста выше и ждали менЯ. Ќе сделал Я и десЯтка
шагов вверх, как за спиной загудело и зашипело. ќто гудела моЯ удача. —ерт
знает, откуда, но в русло, казалось бы, с совершенно разгруженного висЯчего
ледника, как из огромного брансбойта, с напором в миллион атмосфер, била
струЯ льда, рассыпавшегосЯ в мелкий порошок, так, что казалось, будто течет
вода. ‹ед сыпалсЯ и сыпалсЯ, полностью закрыв русло как могилу, а мои
товарищи прыгали как обезьЯны, фотографировали менЯ на фоне стихии и орали,
что Я опЯть осталсЯ живой. “же пора было и честь знать, но тут Я
категорически уселсЯ на рюкзак и закурил, не обращаЯ вниманиЯ на призывные
крики. ђебЯта кричали, что из-под скалы надо уходить к ним там уже
безопасно. Ќо Я решил докурить. Ќа середине сигареты послышались характерные
звуки камнепада. Ћт радости не осталось следа: против камнепада защиты нет,
и Я философски наблюдал, как белый склон с цепью следов между группой и мной
покрываетсЯ черными пЯтнами камней, ожидаЯ, что дойдет очередь до менЯ.
Љогда канонада стихла, Я бегом преодолел роковые сто метров и снова принимал
поздравлениЯ.
Ќу, ‹еха, опЯть косаЯ прошла мимо, сказал ‚алера. —то-то она за тобой
последнее времЯ охотитсЯ. ’Яжело умирать будешь.
Џочему? спросил кто-то.
„а за жизнь упорно боретсЯ. ‚он, на Љороне, на пЯтой башне, у него
зажим слетел с веревки, а страховки, Ясное дело, никакой. ’ак он, падаЯ,
одной рукой за веревку ухватилсЯ, подтЯнулсЯ и пристегнулсЯ, ‚алера комично
изобразил, как Я отваливаюсь от скалы в пропасть, хватаюсь за веревку и
возвращаюсь к жизни. ЌасмеЯвшись вдоволь, пошли дальше. “ нас все прошло
хорошо, а вот на другой горе двое наших в тот же день и в то же времЯ
погибли.
’ак что нужен ордер, подытожил „ЏЌ‘€.
€онычев выдержал паузу и многозначительно произнес:
’ам этот вопрос решен.
„а?.. неуверенно отозвалсЯ „ЏЌ‘€.
„а, уверенно подтвердил €онычев.
Ќу, ладно. …зжайте. Љакой номер машины? ‚от пропуск. Џо-моему, это был
тот самый офицер, назвавший прокурора... ‚прочем, может, и не он.
‚ бутырском тюремном дворе лежал мартовский снег, воздух был сырой и
серый, будто подступали сумерки, хотЯ был еще день.
€онычев и ’олЯ держали менЯ за руки, хотЯ бежать в тюремном дворе
бессмысленно. ’олЯ сел за руль белой шестерки, а €онычев прижал менЯ боком
на заднем сиденье к заблокированной дверце и собственноручно поставил мой
баул, а это была небольшаЯ хозЯйственнаЯ сумка, рЯдом с собой. ЊенЯ тошнило
от вида и запаха этой сумки, €онычеву же ничего: русский следователь грЯзи
не боитсЯ. ‡адними дворами подъехали к воротам. €з будки вышла женщина в
телогрейке:
“ вас пропуск есть? ‚ижу, вижу есть. …зжайте! и бросилась открывать
ворота.
ќ... а... это пропуск, попыталсЯ всучить бумажку тетке из окна €онычев,
но та только рукой махнула. ’ак слона отсюда можно вывезти! пробурчал
следак. ‚ самом деле, сюрреализм присутствовал; недобрые предчувствиЯ
оставались. ‚се молчали. ѓород проплывал как в кино, признать его реальность
было нельзЯ, и казалось, что он торопитсЯ уйти в сумерки. Ќа ‘адовом кольце
машина заползла через подворотню в колодезный двор, и менЯ завели в подъезд
с вывеской "ѓенпрокуратура". „вор, вывеска, подъезд, лестница все было
обшарпанное, затрапезное и мусорское, как и кабинет, куда завели через
коридор, охранЯемый на лестнице ментом с автоматом. ‚ кабинете менЯ ждала
€рина Ќиколаевна. Џришел генерал, хмурый, как все:
—то вы его так рано притащили! “ вас задание на целый день, могли бы и
вечером забрать пусть бы посидел еще. €дите сюда, Џавлов! ђаспишитесь. ќто
подписка о невыезде. ‚аши перемещениЯ допустимы только в пределах Њосквы.
ЏЯтиминутное опоздание на допрос будет расценено как уклонение. Ћбо всех
своих перемещениЯх будете сообщать в ѓенпрокуратуру по телефону.
ђазумеетсЯ, подписку о невыезде Я дал, хотЯ с залогом она несовместима.
"‡ачем?" спросил Я потом у €рины Ќиколаевны.
Ђ затем, чтобы потом документы по залогу уничтожить, а оставить только
по подписке.
Ќо у менЯ в справке из тюрьмы написано: залог.
Ђ они скажут: ошибка.
Ќо до того ли было мне тогда. €онычев напомнил, что Я обещал начать
давать показаниЯ, если выйду на свободу, на что хватило духу ответить, что Я
еще не на свободе. Ќесколько простых вопросов было задано, Я ответил, и,
наконец, прозвучало желанное "допрос окончен".
Џриходите завтра в девЯть. € будете приходить каждый рабочий день. Ђ
сегоднЯ мы даем ‚ам возможность отдохнуть.
Џо-прежнему не верЯ, но надеЯсь, Я пошел. "‚ас на улице ждут, сказала
€рина Ќиколаевна. џ поеду без ‚ас. ‚стретимсЯ завтра". € Я пошел по
коридору, держа в руке свой кусок тюрьмы. Њусор с автоматом потребовал
справку об освобождении и паспорт.
Џаспорта нет.
’огда стоЯть здесь! мусор нажал кнопку. "‚от и кончилась моЯ свобода,
подумал Я, с неприЯзнью ощутив возвращение страха. Ќо пришел €онычев и
разрешил идти без паспорта:
“ ‚ас ведь его точно нет?
’очно.
Ђ может, где-нибудь есть?
Ќе знаю. “ менЯ нет. ’ри золотых правила арестанта, да и вообще любого
попавшего в жернова правосудиЯ, что в большом, что в малом, заключаютсЯ в
принципе не знаю, не видел, не помню. …сли, конечно, нет никакой возможности
молчать вообще.
•орошо, идите.
аги по лестнице вниз, дверь подъезда, взЯлсЯ за ручку, открыл сам
открыл и в глаза ударил свет солнца и свободы! Љак будто вдруг просыпалсЯ
золотой дождь, и оркестр ЏолЯ Њориа заиграл "ербурские зонтики". ЏрЯмо во
дворе около машины стоЯл улыбаЯсь телохранитель ‚олодЯ. —то-то Я говорил,
кажетсЯ, большей частью, матом. —то-то говорил он, типа того, что теперь все
будет хорошо, и можно ли посмотреть немедленно мою тюремную тетрадь. Ћткрыв
ее, еще не сев в машину, ‚олодЯ погрузилсЯ в созерцание нарисованных схем с
цифрами.
„а это ерунда, это геометрические задачи, не имеющие решениЯ.
ќто о многом говорит, возразил ‚олодЯ.
Ќаверно, встретить человека, когда он выходит из тюрьмы, это тоже
особенное впечатление. Ќу, и закурили.
Људа едем, Ђлексей Ќиколаевич?
‚ машине говорить можно?
‘ейчас нет, отъедем отсюда тогда да.
‘вободным временем располагаешь?
Ѓез перерывов и ограничений.
„омой. Џотом в баню.
—еловеку дано описать событиЯ. Ћписать переживаниЯ нельзЯ. Ћ них можно
только догадыватьсЯ. ‘кажем так: это была свобода, и уйти в бега Я был
намерен в этот же день.
‘олнце спрЯталось в мутном московском небе, Явившись лишь на несколько
минут, перед глазами поплыло ‘адовое кольцо. Ћказалось, что окружающий мир
очень большой, и в нем удивительно много предметов, к которым теперь
следовало привыкать; начинать жизнь и познавать мир надо было заново. Ђ
главное, надо было уходить. Ќавсегда.
„ва месЯца, дипломатично начал ‚олодЯ, за нами будут следить так, что
не уйти. —ерез два месЯца можно.
Љакие два месЯца! ‘егоднЯ. Њаксимум завтра.
Џуть надо готовить.
Ђ если будет поздно.
…сли будет опасно да, уйдем досрочно. Џока нет. џ отвечаю. Њежду
прочим, ‚ы зрЯ мне не поверили год назад. Ќичего могло не случитьсЯ. Љ тому
же здоровье надо поправить куда ‚ас такого? ‘ейчас лучше всего лечь в
больницу. Њогу устроить.
Ќе надо. Ѓольница есть. ‡автра поедем кости вправлЯть, через
лихорадочное стремление уйти в бега стала проклевыватьсЯ справедливость
сказанного. Љ тому же в удивительном и непостижимом российском обществе
встречаетсЯ такое феноменальное Явление, когда человек, не занимающий
никаких видных постов, неизвестный и непримечательный, обладает
фантастическими свЯзЯми и имеет большие возможности, которыми почему-то не
может воспользоватьсЯ длЯ себЯ. Ђ длЯ других может. ‚олодЯ был именно такой
феноменальной фигурой.
Ђлексей Ќиколаевич, Я ничего не буду спрашивать. Њне важно одно дело
касаетсЯ семьи?
Љакой семьи? не понЯл Я.
Џрезидентской.
Ђ мне почем знать.
Ќет, Я не о том. ‚ы лично.
џ лично не имею никакого отношениЯ.
Ћчень хорошо. ’огда пробьемсЯ. Ћстальное не важно.
Њы поехали по Њоскве.
“ подъезда дома стоЯла неприметнаЯ шестерка с мордатым водителем.
‚от видите, это оперативник.
‚ижу.
’ак будет два месЯца. „нем и ночью. „енег на технические средства длЯ
слежки за нами никто жалеть не будет. Џонимаете, что это значит? денег
истратЯт столько, сколько захотЯт, хоть миллион, хоть сто миллионов. Џоэтому
лучшее, что можно сейчас придумать это лечитьсЯ. ‚ы на себЯ в зеркало в
полный рост глЯдели?
‹адно. џ на полчаса.
„ома кто-то ждал, кто-то нет. ЏлемЯнник еще в тюрьму передал просьбу,
чтобы Я отписал ему квартиру: зачем она мне, все равно Я уже не выйду, а
квартира может пропасть. Ќо Я вышел. Џобывать дома обЯзательно. Ќужно
попрощатьсЯ со всем и со всеми. Ќе торопЯсь и навсегда. ‘ейчас или через два
месЯца не важно; главное, что все встречи теперь будут на другом краю земли
или в другой жизни; только душа будет времЯ от времени наведыватьсЯ в этот
уголок. Љак много было нам дано, но выбор, сделанный давно, готовит
неизбежный путь, назад уже не повернуть, звенит серебрЯнаЯ нить, и ничего не
изменить.
„авай, ‚олодЯ, в баню. Љак пахнет тюрьма, ты уже знаешь, Я тоже.
Џоехали.
Џока добрались до места, стало Ясно, что в слежке участвует целый
эскадрон автомобилей. Џозже выЯснилось, что бандажный поЯс и наручные часы
всегда указывали доблестным сыскарЯм мое точное местонахождение, несмотрЯ на
то, что способы использованиЯ этих предметов могли существенно повлиЯть на
мое здоровье; что делать технический прогресс и государственнаЯ
необходимость и Я не избавлЯлсЯ от этих предметов, приберегаЯ этот ход на
потом.
Ќочь застала нас в одном из московских дворов. ‘ утра предстоЯло ехать
на допрос. ‘пать устроились в машине на откинутых передних сидениЯх. ‚олодЯ
извлек из багажника два одеЯла в чистых пододеЯльниках, и сон был
восхитителен и спокоен. —то? ѓоворите, спать не удобно? ‚озможно. „аже
согласен. Ќо тогда, проснувшись на рассвете, с наслаждением чувствуЯ щекой
белое чистое одеЯло, глЯдЯ на спЯщие дома и деревьЯ, Я слушал московскую
раннюю тишину, а сердце тревожило и щемило чувство предстоЯщей дороги.

Џродолжение, может быть, следует
Last-modified: Fri, 23 Jul 2004 14:51:36 GMT
Ћцените этот текст: