        ‚иктор ‹ысенков. Џалата No 7

---------------------------------------------------------------
     &copy; Copyright ‚иктор ‹ысенков
     From: urfi@rgz.ru
     Date: 27 Oct 2003
---------------------------------------------------------------


        ђЂ‘‘ЉЂ‡
     Ћб авторе. ‚иктор ‹ысенков родилсЯ в 1936  году  в г.„ушанбе. ‚сю жизнь
посвЯтил журналистике, литературе и искусству. —лен ‘оюза †урналистов, ‘оюза
кинематографистов,  ‘оюза  театральных  деЯтелей.  Ћн  -   автор  нескольких
десЯтков  документальных  фильмом,  получавших  всесоюзные  и  международные
призы, кинокритик, литературовед. ‘ 1991 года живет и работает в ђоссии


     €ван ”едорович Њонахов ехал в санаторий "Љрасный ЋктЯбрь"  впервые.  Ћн
знал,  что  это  -  довольно престижный санаторий и согласилсЯ  на  путевку,
которую   ему   предложили  как  персональному  пенсионеру.   …сли   сказать
откровенно, особенно отдыхать в его длинной жизни не приходилось. ‚ двадцать
девЯтом, после окончаниЯ  ‘ельскохозЯйственной академии в Њоскве, он получил
направление в одну  из  республик  ‘редней  Ђзии с  вполне  четким заданием:
принЯть участие в выведении советских высокоурожайных сортов хлопчатника. Ќа
месте назначениЯ ему были искренне рады: получить специалиста такого класса,
когда разворачиваетсЯ борьба за хлопковую независимость ‘‘‘ђ, и селекционнаЯ
работа становитсЯ  делом  номер  один  -  более чем  важно.  „олгаЯ  историЯ
рассказывать, как он  получил сортоиспытательный участок, как нащупывал путь
к своему сорту,  так  нужному промышленности. € хотЯ сотрудников не хватало.
Ћн не жаловалсЯ: все  работали в те годы за троих, а то и за пЯтерых. ‚ерным
помощником  была жена.  Ћна преподавала русский Язык в райцентровской школе,
но успевала помочь ему и делала уйму черновой  работы. ‚плоть  до калибровки
семЯн, когда каждое хлопковое семЯ тщательно осматривалось, обрабатывалось и
взвешивалось.  €  все шло  хорошо  вплоть до 1938 года,  когда он  собиралсЯ
получить  достаточное  количество семЯн нужной репродукции,  и опытное  поле
радовало  обилием белых коробочек, - его арестовали. …го, верного  соратника
Ќ.€.  ‚авилова,  обвинили  в грехах, о  существовании  которых  он  даже  не
догадывалсЯ.   ‚плоть  до  того,  что  следователь,  фамилию  которого  €ван
”едорович не запомнил бы никогда, если бы не намек на некоторое соответствие
фамилии и его обладателЯ - - Џаршин, - поставил ему, €вану ”едоровичу в вину
даже фамилию. "‚ы насаждаете  чужие нам  идеалистические идеи, потому что  у
вас  фамилиЯ такаЯ  -  дурацкаЯ?  €з  попов?  Ћтсюда  всЯ  космополитическаЯ
мистика? •орошо - нашлись идейно зрелые товарищи,  вовремЯ сигнализировали и
помогли разоблачить такого типа, как вы. €ван  ”едорович тогда ему возразил:
"”амилиЯ  Њонахов,  наверное,  пошла  от   какого-нибудь  излишне  скромного
деревенского предка,  а  не от монахов,  и попы тем более здесь ни  при чем.
Њонахи, как известно, не женились и детей не  имели". € спросил:  "‚от  ваша
фамилиЯ, какаЯ?" € когда  следователь впервые назвал  себЯ  (до этого он  не
удосужилсЯ  даже  представитьсЯ), €ван ”едорович  не стал  анализировать, от
какого слова произошла фамилиЯ Џаршин - один из вариантов толкованиЯ  только
бы  усугубил  его положение. …му дали десЯть  лет, но сидел  он до лета 1953
года, а потом вернулсЯ в  южный город,  где его  без  надежды  ждала все эти
долгие пЯтнадцать лет жена. „ети к этому времени выросли, сын, вернувшись из
армии, работал шофером, а дочь заканчивала медучилище. ’еперь у него и внуки
есть. ‘овсем взрослые.
     Џомнит, пошел он в Њинистерство сельского хозЯйства, и к радости своей,
несмотрЯ на  такое количество  прошедших лет, войну,  с которой не вернулись
многие, обнаружил немало знакомых. Ѓольше всего он  был рад встрече с Џетром
Ђпполинарьевичем €вановым, который вместе с ним начинал работать по селекции
на другом участке, да и были они одногодки, и вузы, только разные, закончили
в один год, и назначениЯ, сразу же после получениЯ дипломов, получили в одну
республику.   €м  приходилось  сталкиватьсЯ   в   коридорах  наркомата,   на
совещаниЯх. Ћсобенно не дружили,  но, как говорЯт, были  хорошими знакомыми.
Џравда, пару  раз они поспорили  с €вановым о генотипе,  и  €ван  ”едорович,
помнитсЯ, сказал ему, что западные ученые не такие уж дураки - он попробовал
их  методику - результаты самые обнадеживающие.  €ван  ”едорович помнит, как
вошел в кабинет, на  дверЯх которого висела  табличка: ѓлавный специалист по
хлопководству.
     Џетр Ђпполинарьевич встал из-за стола, и  то ли служебные  неприЯтности
того днЯ, а может, и забыл изрЯдно,  - близкими друзьЯми-то они  никогда  не
были,  -  как-то  суховато  встретил  €вана  ”едоровича. „ругих  причин €ван
”едорович не  видел,  -  его-то  полностью оправдали.  Ќо с работой помог  -
предложил должность  лаборанта в подведомственном институте.  €ван ”едорович
хотел опЯть занЯтьсЯ селекцией хлопчатника, но €ванов не без резона заметил:
за столько лет вы, наверное, многое позабыли, надо подучитьсЯ, поосмотретьсЯ
и так далее. €ван ”едорович согласилсЯ.
     Ћн  приступил  к   работе  в  лаборатории,  набрал   книг  по  селекции
хлопчатника,  узнал,  где  и  какие сорта  районированы.  Џочти  все было  в
новинку,  он даже  с трудом припоминал, где и кто вводил тот или  иной сорт.
Џопутно выЯснил, что лучшим среди всех ЯвлЯетсЯ сорт, выведенный €вановым, и
что благодарЯ этому достижению Џетр Ђпполинарьевич еще до войны стал ведущим
специалистом в области селекции  хлопчатника.  Љоллеги говорили, что €ванова
не отпустили даже на  фронт - была  строгаЯ бронь. Ђвторитет  у  €ванова был
огромный. Ћн уже был член-корром местной академии наук.
     Џоначалу €ван ”едорович не придал значениЯ ни одному из узнанных фактов
- работал человек, вот и результат. Ќо когда в институтском  музее он увидел
сорт хлопчатника, под которым стоЯла фамилиЯ €ванова, был поражен как громом
- это был  его, монаховский сорт та  же  кустистость, то же количество короб
чек, та же длина  волокна, тот  же вес каждой дольки и коробочки в целом. „а
что там - он до последней жилки на листьЯх  знал свой  сорт, отдал ему почти
десЯть лет, знал, что таких совпадений  в природе не бывает.  Ћн хотел пойти
объЯснитьсЯ  к €ванову, но  пЯтнадцатилетний  таежный  опыт  удерживал  его.
ЏоделилсЯ с женой в тот вечер, и  та подала простую и деловую мысль: поехать
в район, узнать  на месте  у тех,  кто работал тогда у Њонахова, что стало с
урожаем  тридцать восьмого года? Ћна ведь тогда с детьми поехала в столицу в
ожидании  решениЯ участи мужа, и после  того,  как его осудили,  только  раз
приезжала в район забрать их небольшой скарб.
     ‘ъездить  в  район  удалось  только  летом следующего  года,  во  времЯ
отпуска.  ’ракторист  ‘аттаров, потерЯвший  на  войне  ногу (был  танкистом,
напоролись на мину), рассказал своему старшему другу, что после того, как не
стало здесь Њонахова, (а €вана ”едоровича вызвали в наркомат в столицу и там
уже арестовали),
     дней    через    десЯть    приехал    €ванов.    Ћсмотрел   внимательно
экспериментальное   поле   и  распорЯдилсЯ   до   уборки  урожаЯ  вести  все
запланированные по программе  Њонахова работы. “же  в следующем году  сортом
Њонахова  засеЯли  полЯ два больших колхоза, а еще  через два  года, в сорок
втором, этот сорт  сеЯли  почти везде, где ни  возделывалсЯ тонковолокнистый
хлопок.
     €ван ”едорович понЯл, почему у €ванова нет больше ни одного выведенного
им  сорта,  и  почему  он сидит  в  аппарате министерства  -  отсюда  просто
указывать, поучать на "собственном" опыте.
     ‚се круто изменилось через два года.
     ‘остоЯлсЯ XX съезд партии, и к таким, как €ван ”едорович,
     стали  относитьсЯ без  настороженности,  его снова допустили к  научной
работе, дали  сортоиспытательный участок. € хотЯ в  сорок девЯть трудно было
начинать все сначала, он  горЯчо  взЯлсЯ за работу. € объЯснилсЯ с €вановым.
’от,  как  оказалось,  был  готов  к  разговору.  "—то вы,  €ван  ”едорович,
хлопчатник  с  вашего участка было приказано уничтожить. Љомиссию возглавлЯл
сам и  он назвал фамилию умершего замнаркома). „а Я, по правде говорЯ,  и не
помню, как  выглЯдел ваш сорт". - "ЌегодЯй", - кипел  в душе €ван ”едорович,
шагаЯ домой, - негодЯй,  бездарь, жулик. Ћн же знал, как по личному указанию
€ванова, тщательно (он же селекционер, входивший в комиссию), снимали урожай
и очищали семена. Љак откалибровывали их. ‘емена даже протравили по методике
Њонахова  - вроде  собирали  документацию к порочной практике  в селекции. Ђ
потом €ванов дал на уничтожение другие семена. € стоЯли пЯть человек  членов
комиссии  вместе с  замнаркомом  и смотрели,  как  горЯт, облитые  солЯркой,
"вредные" семена, а вместе с  ними  и вредные  длЯ селекции идеи. ‚ комиссии
были люди, которые  знали все, но молчали, боЯсь, чтобы их куда-нибудь или к
кому-нибудь не  причислили, не повесили Ярлык.  €вану ”едоровичу о подлинных
событиЯх  рассказал один из  членов той комиссии, только  умолЯл не называть
его имени. Ђ после пЯтьдесЯт  шестого  в коридорах  даже самого министерства
шептались, что €ванов живет чужой славой. Ќо попробуй, поборись  -  €ванов -
член-корр,  главное светило в хлопководстве, им написан рЯд книг ( гооворЯт,
за  него писали рабы, но  опЯть же - докажи),  у него -  власть и авторитет!
Ѓыли ведь и те, кто поддерживал €ванова.
     €ван  ”едорович  перестал  здороватьсЯ с  главным  специалистом и начал
упорно работать  в совсем новом длЯ него направлении - пыталсЯ  вывести сорт
тонковолокнистого  хлопчатника, удобного  длЯ машинного сбора. ’ак требовало
времЯ и перспективы  развитиЯ сельского хозЯйства. €ванов, словно не замечаЯ
того, чем  занЯт  €ван  ”едорович,  никак  не  вмешивалсЯ  в  его дела. €ван
”едорович  понимал причины такого поведениЯ €ванова.  ‚о-первых, то не хотел
раздувать  невыгодную  ему  ссору,  и во-вторых, он  хорошо  понимал,  какаЯ
сложнаЯ задача  -  создать  сорт тонковолокнистого,  удобного  длЯ машинного
сбора. ‚сЯ загвоздка была в том, что тонковолокнистый зреет Ярусами. € можно
убирать  урожай  машинами,  но только  около трети. ‚се  остальное погибнет,
помЯтое между шпинделЯми машин.
     €ван ”едорович провел скрещивание рЯда сортов, получил новый - средний,
между  тонковолокнистым  и  обычным.  ‚олокно хотЯ  и  было  короче,  чем  у
тонковолокнистого, но хлопок созревал сразу весь и  был устойчив к болезнЯм.
Њонахов легко защитил в шестьдесЯт втором кандидатскую диссертацию. ‘идевший
в зале на защите  €ванов даже не подал голоса,  а  когда  обратились к нему,
только кивнул головой, сказав странную фразу: "Ќу  что же, ну  что же..." Џо
интонации все понЯли - он не против. ‚  тот  год у €вану ”едоровичу стукнуло
пЯтьдесЯт пЯть.  Ћн горько думал о том, что все могло  быть  иначе. ЏотерЯно
двадцать лет. € каких лет!
     Ќо работать он продолжал упорно, хотЯ стал натыкатьсЯ на незаметные, но
крепкие пеньки:  то  ученый совет института признал  нецелесообразным дальше
вести  работы над  сортом  ‘Њ-15, -  сорт,  мол,  исчерпал свои возможности,
высеваетсЯ в рЯде хозЯйств, ну чего вам  еще надо? ’о вдруг попросили на год
помочь  группе  местных  ученых,  работавших  в  сложном,  но  перспективном
направлении  (а работа затЯнулась  на целых три  года), то вдруг перевели  в
институт, заместителем  заведующего лабораторией  по генетике (кстати, слово
"генетика"  давно  перестало   быть  бранным,  более  того,  €ван  ”едорович
обнаружил, что его  поддерживает немалаЯ группа людей, и не только молодежи.
Ќесколько раз он читал лекции на эту тему, опираЯсь на свой опыт с тридцатых
годов.). Ќа должности заместителЯ €ван ”едорович  просидел еще два года. …го
шеф, доктор наук ‘амадов, мужик хоть и неплохой, но взвалил почти всю работу
на него, Њонахова: всю писанину, опеку молодых,  рецензирование диссертаций,
редактирование годовых отчетов и массу прочих мелких дел.
     Љ этому времени €ван ”едорович  знал, что €ванов и ‘амадов - друзьЯ.  €
понЯл, что на этой  должности его продержат до пенсии. € он придумал способ,
как вырватьсЯ из лаборатории, где его отдача, как ученого,  была практически
равна  нулю:  он  взЯлсЯ помогать  молодому ученому-селекционеру  €мамову  -
сообразительному и энергичному парню, с  огромным количеством идей,  но  без
той  школы, котораЯ была у Њонахова, и  без его опыта. € что еще важнее  - у
€мамова дЯдЯ  был секретарем –Љ,  и ни  ‘амадов,  ни  €ванов ни  за  что  не
сунулись бы в их отношениЯ.
     ЏЯть лет они работали с €мамовым бок о бок, получили сорт, устойчивый к
целой группе заболеваний. €мамов защитилсЯ. Ћбрел большую уверенность. € его
вроде стала  тЯготить  опека над ним Њонахова.  €ван ”едорович  почувствовал
изменениЯ  в отношениЯх  вчерашнего ученика,  -  нет,  не хамских,  €мамову,
естественно, хотелось самостоЯтельности.
     <b>€ван ”едорович понимал  это, как и то,  что начинать  работу над новыми
сортами на  селекционной  станции  ему  трудно. € он,  и  жена постарели, не
помотаешьсЯ. “шел преподавать в сельхозинститут. ‚ семьдесЯт  здоровье стало
особенно сильно о себе напоминать, он попросилсЯ  на пенсию, и через год его
с  почетом проводили.  Љак  ни странно  - ему дали  персональную (причем  на
вечере особо был оговорен его  вклад в селекционное дело в тридцатые годы, -
видно все  знали, что  знаменитый  сорт вывел Њонахов,  а  автором  значитсЯ
€ванов. -  ‚от  вам и сложности  жизни). ‹ьготами  €ван  ”едорович  почти не
пользовалсЯ - если не  считать платы за квартиру.</b> Џутевки, например, которые
выделЯют ежегодно - не брал,  к врачам в  правительственную  поликлинику  не
ходил. ‚от  только  через  пЯть  лет решил съездить в  санаторий,  да  и  то
настоЯла жена и дети, особенно дочь,  жившаЯ  с родителЯми  после  развода с
мужем.  <b>“</b>  нее  был взрослый сын,  их внук,  симпатичный парень,  окончивший
политехникум и отслуживший в армии. ђаботал на базе. „ома часто бывало много
молодежи.  €ван ”едорович знал, что Ќаде  не  будет  скучно, а прокипЯченные
шприцы у  Љатюши  всегда  наготове,  если  надо сделать укол.  Џравда,  €ван
”едорович сопротивлЯлсЯ до последнего, ссылаЯсь на то, что  роднаЯ дочь куда
внимательнее  к  отцу, а с ее  опытом знает побольше иных врачей.  "Џапа, да
разно  дома можно провести всестороннее  обследование?  Ђ лечение? ’ам одних
душев несколько типов. Џрепараты  самые современные. …зжай, обЯзательно". Ћн
согласилсЯ с трудом. ‚ итоге - опоздал на два днЯ .
     "‚от  нашелсЯ  и  потерЯвшийсЯ,  -  ласково   пожурила  его  миловиднаЯ
докторша. ‚от в ключ от вашей комнаты. <b>€</b>  почему - комнаты?  ‡десь же лечат?
Ќаверное - палаты? -  "„а что вы улыбнулась  докторша, -  длЯ  психики - это
ненужнаЯ  нагрузка. Џоэтому  давно  палаты  стали  называтьсЯ  комнатами.  -
‚прочем, если вам  удобнее  называть палатой,  - пусть будет палата. ‘порить
никто не будет.
     Џалата  No7.  ‘частливаЯ.  “  нас  прекрасное  соседство - академик. €,
кажетсЯ, из вашей республики...".
     €ван  ”едорович  вошел  в  указанные хоромы,  и обомлел  - перед ним  с
радостной улыбкой стоЯл... €ванов.
     ‘амым первым побуждением €вана ”едоровича  было - развернутьсЯ  и уйти.
Ќо Џетр Ђпполинарьевич остановил его: "Ќе делайте глупостей, €ван ”едорович!
…ще  сочтут вас за сумасшедшего. Љ врачу направЯт. Ђ тот  что-нибудь найдет.
Ќеужели вам хочетсЯ  в психушку?" €ванов грубо шутил, а €ван ”едорович думал
только о том, что психушки только  и  не  хватало  в его  жизни. Ћн вспомнил
мгновенно те пЯтнадцать  лет -  самую незабываемую,  самую потрЯсающую часть
его биографии. Њежду тем, €ванов продолжал: "Џерестаньте сердитьсЯ. Џора все
забыть. ‘колько лет прошло! „а и нам поскольку сейчас? Њы же одногодки. ’ьфу
ты!  †ить-то сколько осталось! ‚ыбросьте прошлое из  головы и доживайте свой
век  спокойно.  ѓосударство о  вас побеспокоилось. € вообще -  нам  пора  бы
перейти на ты. Љак-никак знакомы более полувека. „авайте как нормальные люди
относитьсЯ друг к другу!".
     Ќаступила очереднаЯ пауза...
     €ванов снова разрЯдил ее:  "Џосмотрите, какой у нас роскошный номер, на
двоих - метров двенадцать. € холл не меньше. –ветной телевизор. ’елефон. „ва
шифоньера... Ќас бы  и по одному селили - мы это заслужили, да старые очень.
‚друг  одному  из нас  нужна  срочнаЯ  помощь.  Џрижмет  и  до  телефона  не
доползешь.  Ђ мы с вами -  заслужили отдельные номера. ‡аслужили", - еще раз
добавил €ванов.
     "Џалаты" - сказал Њонахов.  "—то палаты?  Ђх, да!  ‡десь же  лечат!"  -
наигранно расхохоталсЯ €ванов.
     Љомната...  „а, это  действительно  апартаменты,  и скорее  гостиница с
номером  "люкс". Ђ он-то  думал - лечебница, палаты... Љак все изменилось...
стыдЯтсЯ подлинных названий...
     €ван ”едорович молча поставил свой чемодан в один из  двух  шифоньеров,
снЯл шлЯпу и  плащ. Џотом  сел в кресло  и задумалсЯ.  Ѓежать отсюда. Ѓежать
немедленно!.. Ќо, что собственно  говорЯ, сделал  ему  €ванов? Џрисвоил себе
его сорт хлопчатника и вылез на  нем в люди. Ќо, а если бы не он это сделал,
нашелсЯ бы другой. „ать сорту его имЯ не могли. Ћн, €ван ”едорович, вернулсЯ
из заключениЯ через пЯтнадцать лет. „а потом  еще три года прошло, пока  его
реабилитировали.  —то же, судитьсЯ  надо было, чтобы доказать, что сорт его?
—ем бы это все закончилось - неизвестно. “ €ванова друзей - куда больше, чем
у него. €  друзьЯ - не пешки в этой жизни. ’от же не сидел столько. € не жил
в отчуждении. Џосле лагерей к Њонахову  просто боЯлись подходить. ќто теперь
мы все знаем, все понимаем. Ђ  тогда? Љроме семьи €ван ”едорович по существу
ни с кем и не  общалсЯ. ’ак, на улице раскланЯетсЯ с кем-нибудь из тех, кого
знал до войны. Ќо в гости никто не звал и к ним не ходили. „о съезда...
     ’ем временем €ванов открыл дверь на  балкон и сказал: "Џосмотри,  какой
вид у нас  на море! ђоскошь! ќх, еще бы  глаза  получше! ’ам,  внизу,  такие
девочки  гулЯют  по плЯжу!".  €ван  ”едорович невольно посмотрел  в  сторону
восторгающегосЯ €ванова  -  балкон,  действительно  был  хорош, - широкий, с
несколькими   плетеными   стульЯми   на  случай   прихода  гостей  и   белым
металлическим столом.
     „а,  большаЯ забота  о  ветеранах. Ћн еще раз горько подумал о себе - с
чем  сравнить те пЯтнадцать лет? ”ормально ему дали десЯтку, но, уже отсидев
больше половины срока,  - в  сорок пЯтом, когда не дали амнистии, он понЯл -
все идет  своим чередом и после окончаниЯ срока, ему дадут здесь же еще одну
десЯтку.  Ќе он первый, не он последний. € когда  пришел  сорок восьмой год,
тюремный  суд добавил  ему эту  самую десЯтку.  ‚се  за то же.  ‡а  активную
пропаганду буржуазных идей. ‡а политику, за вейсманизм-морганизм. Ђ заодно -
и за космополитизм.
     €ван ”едорович прикинул:  если он сейчас уедет домой, ЌадЯ будет крайне
расстроена,  - она так надеЯлась, что в таком санатории его "подремонтируют"
- подлечат  сердце, печень,  почки.  Ћн, когда отказывалсЯ ехать на  курорт,
объЯснЯл жене, что  в его  возрасте все  эти  болЯчки - норма, умирать, мол,
пора.  Ђ ЌадЯ  говорила - надо пожить. Ќе торопись оставить  менЯ одну  (она
почему-то считала, что у нее здоровье крепче), и так ты столько лет гулЯл по
тайге. Ћн отшутилсЯ: "’ы  же  знаешь,  тайга большаЯ, сразу не  выберешьсЯ".
Џерейти в другую  палату? Ќо врач Ясно сказала - осталось одно место. …го. €
хотЯ на  дворе  август,  санаторий  еще переполнен.  „а  и  не хорошо  людей
баламутить,  заставлЯть переселЯтьсЯ.  Ќадо будет что-то объЯснЯть. Ќет,  не
годитсЯ.
     ‡а ужином к  его столику (ему  дежурнаЯ назвала  номер  столика и номер
стула),  подошел €ванов и сел, как ни в чем  не бывало - на свободное место.
„ва других были занЯты. "‘транно, - подумал  Њонахов, - Я  ему перемирие еще
не   назначал".   €ван  ”едорович   молча  разделывалсЯ  с   ужином   и  все
присматривалсЯ  к  соседЯм, но никак не  мог понЯть, кто  они по профессии -
старики и старики. ’олько чуть моложе их с €вановым. Ќо Џетр Ђпполинарьевич,
оказываетсЯ, уже знал обоих. € места - это €ван ”едорович, все времЯ занЯтый
своими мыслЯми, сообразил не сразу, - были свободными только его  и €ванова.
€ тот, конечно, давно знаком с  соседЯми  по столу - как-никак они-то третий
день вместе! €ванов с легкостью взЯл миссию знакомства  на себЯ. "‚ы  еще не
знакомы? ‚от  это  -  товарищ моей юности (и он разу  назвал Њонахова полным
именем  и  с  ученым  званием).  Ђ  это,  -  он  уже обращалсЯ  к  Њонахову,
инженер-строитель  ’атарченко  и  председатель райсовета  в  запасе  товарищ
евчук.  ‘оседи оказались любознательными мужиками. (Я бы  написала "людьми,
товарищами"  или  просто "любознательными",  по  моему "мужиками"  не  очень
уместно в  данном случае,  глаз  режет) Ћни живо  начали интересоватьсЯ, где
начинал  работать   €ван  ”едорович,  чем   занималсЯ,   просили  рассказать
что-нибудь интересное. €ванов  опЯть же, взЯв  роль гида  по его,  Њонахова,
юности, расписывал, где и когда они вместе с Њонаховым боролись за хлопковую
независимость ‘‘‘ђ. €ванов рассказывал  массу интересных историй, но о  том,
что  €ван ”едорович отбарабанил пЯтнадцать лет  -  ни слова. €ван  ”едорович
помалкивал. €зредка из вежливости кивком головы подтверждал рассказ €ванова.
Ђ сам думал: неужели он  забыл, что обворовал  его, Њонахова? Ќеужели забыл,
что благодарЯ его  сорту хлопчатника,  добыл  в  жизни  все - включаЯ звание
член-корра  академии?  €ли теперь,  в преддверии близкого  конца (кто же так
наивен в семьдесЯт шесть, чтобы верить, что  впереди целаЯ вечность?), решил
все  забыть  и  жить заботами  о здоровье?  Ќи о чем не думать,  не ворошить
прошлое?  Ћб  этом он  и просил Њонахова. Њожно  же,  вот  так, добалагурить
последние годы  -  веселым  и беспечным старичком? Џримешь  горсть таблеток,
после чего  ничего  не болит, и даже  кажешьсЯ  себе  здоровым.  „а, €ванову
легко, наверное, ни о чем не думать. Ђ каково ему, Њонахову? „огадываетсЯ ли
хоть  один из сидЯщих за столом, да  и тот же €ванов, что видел, что пережил
он,  €ван ”едорович? ‚рЯд ли. Ћписать пЯтнадцать лет  лагерей - ничьей жизни
не хватит.  Ђ  потом? ќта  работа лаборантом человека,  которого  называли в
десЯтке лучших генетиков страны, и сам ‚авилов просил его нести новые знании
молод  ученым.  € быть  стойким.  Ћн был стойким, чувствуЯ  отчужденность  и
осторожность людей вокруг него. –елых три года - почти изолЯциЯ от всех.
     ‚ечером он лежал на своей  удобной деревЯнной  кровати (это  - не нары,
хоть  тоже из  дерева и тоже широкие)  и смотрел  в  окно. ‡а изгибом  бухты
высилсЯ тЯжелый массив горного хребта. ’Яжелый, вечный. € невольно думалось:
уйдем мы скоро, и Я, и €ванов, а в этой палате  будут лежать  другие люди, и
так же взирать на неколебимую мощь природы. Ђ все  остальное... Ћни могут  и
не знать, что было с ними и  как было. €зменЯтсЯ,  наверное, еще раз оценки,
по которым мерЯют людей. ‚от сейчас расскажи он, как его ограбил €ванов, как
потом ловко маневрировал, то  вроде  по могаЯ по мелочам), то ловко тормозил
его,  Њонахова,  через  бесчисленные рычаги, которые  были  у  него ж  руках
благодарЯ власти, званию, и чего скрывать правду - авторитету. „а и не пишут
что-то   о  подобных   вещах  в  газетах  и   журналах,  по  телевидению  не
рассказывают. ’ак вот,  расскажи он обо воем  этом - пойдет ли кто-нибудь по
разным  инстанциЯм   добиватьсЯ  расследованиЯ,   наказаниЯ,  восстановлениЯ
правды? Ћн же видит  - все в жизни занЯты  своим делом: созданием  комфорта,
добыванием  денег, деланием карьеры.  €  как жаждут  услад!  ’ут длЯ  них  и
рестораны, и ночные бары, и музыка гремит в телевизоре, и еще  сотни  разных
способов  развлечьсЯ, "словить кайф", - он слыхал это слово уже  от  внуков.
ѓосподи - и никто не говорит об усмирении плоти,  - только за то все,  чтобы
давать и давать ей больше. ’оже не  дурак, видит, какие отношениЯ у молодежи
между собой, да и у людей чуть постарше.
     Ѓедный  ‹ев  Ќиколаевич!  ќто  его,  Њонахова,  поколение  зачитывалось
’олстым,  —еховым,  мучилось,   искало,   стыдилось   хамства  и  рвачества,
стремилось  добрыми  деЯниЯми  прославить  отечество.  Ѓыли  и другие шумные
имена. Ќо  они,  впитавшие  порыв  революции, в  голодные годы  зачитывались
русской  классикой.  „остоевский,  ’ургенев.  Ѓоже!  ‚думатьсЯ  только,  что
пережила ЌадЯ с  двумЯ детьми в годы войны и после. € - верила, ждала,  <b>х</b>отЯ
писем оттуда, где он был, не приходило.
     „а, бедные ’олстой и —ехов! ќто чеховский  Ђндрей …фимович не  выдержал
одной  зуботычины  и умер.  ‚идел  бы он, что делали  с ними, и  что знал по
рассказам €ван ”едорович! ‡аныло плечо.
     Ћн вспомнил лагерь под €ркутском. Ћн провел в нем  четыре года, с сорок
третьего  по  сорок седьмой. €х держали отдельно  от уголовников, лагерь был
просто перегорожен высоким забором с колючей проволокой. € как часто отпетые
бандюги орали им  в тех случаЯх, когда оказывались близко друг к другу:  "Ђ,
враги  народа! Џредатели!  „обьем  фашистов  -  и вам всем  кишки выпустим!"
“дивительно, этот  сброд чувствовал себЯ причастным к  тому, что происходило
на фронте, считал себЯ участником битвы с фашизмом только  потому, что валил
лес.
     ЏомнитсЯ, летом  сорок  четвертого он чуточку замешкалсЯ  при посадке в
машины  -  развЯзалсЯ шнурок у ботинка. €  конвойный,  какой-то  смуглолицый
парень тюркского типа, ткнул  его прикладом в плечо. “дар пришелсЯ в верхний
плечевой сустав. €ван  ”едорович  точно знал по силе  удара  - самое малое -
трещина. Ћн не мог поднимать руку, это заметили, пытались заставить работать
"двумЯ руками". Ќо по его лицу и конвоиры, и товарищи  по несчастью видели -
с рукой  неладно. …го отправили в медсанчасть, но перед этим политические не
сдержались,  сказали  начальнику  команды  и  конвоирам,   что   нельзЯ  так
относитьсЯ к больному человеку.
     ‚ечером того же днЯ в зону к политическим впустили уголовников. "Џомочь
умытьсЯ",  - как сказал  один из начальников.  “головники  со  злобным матом
гонЯлись  за политическими, а  догнав,  остервенело били, иногда вопЯ:  "Ѓей
фашистскую  мразь!"  Ѓили  профессора  истории Ђнтоновского,  били  военного
конструктора ѓиталевича, били боевого  офицера,  капитана  ЋслЯбева, который
оказалсЯ в лагере  только  за то, что  засомневалсЯ  в какой-то формулировке
‚ерховного   на  ’егеранской  конференции.  Ѓили   артистов  и   художников,
режиссеров  и писателей. Џримерно час длилсЯ вандализм  (?),  за  это  времЯ
уголовники  не  только  успели в кровь  измолотить  лица  всем  политическим
(падать было опасно - лежачего били ногами в тЯжелых ботинках по лицу), но и
взЯть трофеи  - где кусок пайки  нашли припрЯтанный, где -  новые  рукавицы.
“несли все, что  могло пригодитьсЯ.  €вана ”едоровича с перевЯзанным плечом,
сидЯщего на нарах, с размаху с левой и правой съездил по лицу один из громил
- с плоской  головой  и  круглым  лицом,  он почему-то показалсЯ похожим  на
обезьЯну, хотЯ €ван ”едорович понимал, обезьЯны тут ни при чем - ни по виду,
ни  по  поведению.  Џо  носу  €вану ”едоровичу громила  не попал,  наверное,
пожалел  "калеку".  Ќо  разбил щеку,  губы  о  зубы  от  удара  "стыка", как
выражались уголовники.
     Џодавленные,  инженеры и  ученые, учителЯ и  бывшие  ответработники,  в
общем,  все - "враги народа", молча  утирали  кровь, - длЯ них эта экзекуциЯ
была  не  в  новинку:  изредка  лагерное   начальство  устраивает  церемонию
устрашениЯ, чтобы политические знали свое место! Ќе счесть, сколько он видел
быстрых  смертей.  ‚ыжил.  €  теперь  он думал,  как  же  €ванов,  академик,
окончивший когда-то  вуз, читавший, наверное, и ’олстого, и  „остоевского, и
—ехова и многих  других,  забыл,  зачем человек на свет ЯвилсЯ, забыл всю ту
огромную работу поколений русских людей, подвижников духа,  которые отдавали
все,  чтобы сделать  человека  человечнее, честнее, чтобы  он  был  готов  к
состраданию и самопожертвованию. Љак могло такое случитьсЯ?!
     Ћн мучилсЯ от этих мыслей, и оттого почти не разговаривал с €вановым. Ђ
тому, казалось, хоть бы что: оживлен, подвижен и, кажетсЯ, - вот-вот побежит
на дискотеку.
     ...€х врач, тоже очень милаЯ женщина (почему "тоже" кто еще милый?  про
€ванова не сказано,  что он милый)  (навернЯка местом дорожит как и все тут)
первые  процедуры назначала  €ванову,  и,  извинительно  улыбаЯсь,  говорила
каждый раз  нечто  вроде  такого:  €ванов,  мол, первый  приехал.  •отЯ €ван
”едорович знал - €ванов в санатории идет по другой  категории - в документах
же написано,  кто  есть  кто.  „а  и  сам  €ванов  вдруг  предложил: "•отите
дополнительный  массаж.  ‹егкий.   ЋбщеукреплЯющий.   џ   договорюсь".  €ван
”едорович не захотел.
     Љак-то утром, сидЯ на веранде за газетами, €ванов сказал ему: " ‡наете,
что Я  вам скажу, дорогой  €ван ”едорович! ‚ы  - неправильно живете. €  жили
неправильно!"  Њонахов с  удивлением поднЯл  на него глаза.  -  "„а,  да,  -
продолжал €ванов,  - и  все ваши неприЯтности в  жизни -  от ваших  дурацких
принципов.  —еловек, мол, звучит гордо!  „а не подумайте,  что Я - пентюх  -
прочтите,  кто говорит  эти  слова  у  ѓорького.  Џо-моему,  ѓорький  просто
издевалсЯ над словословием сутенера. € все эти: не убий! Ѓрат Ђлеша! - ‚се
     Я  знаю. џ  не хотел говорить вам об этом,  но  вспомните,  с чего  все
началось? ‚округ все  осуждают вейсманизм-морганизм,  бьют ‚авилова, а в нет
бы смолчать - вы вылезли с этими генами. ‘ их методикой. ‚се  говорЯт о том,
что организм  менЯетсЯ непрерывно под воздействием среды.  Ђ вы - со  своими
генами. ‚ы не  представлЯете,  как возмущались  все. Ќа нас написали письмо.
ЏЯть подписей ученых - это не шутка.
     €ван ”едорович побледнел:  "€  вы  подписали  письмо?"  -  “спокойтесь.
Џодписал. €ли  вы хотели,  чтобы не  подписал и оттарабанил  пЯтнадцать  лет
вместе  с вами?  €ли как  ваш учитель, сдох в тюрьме?" - “мер"... - "—то?" -
"“мер".  -  "Ќу,  умер.  ‚се  один  черт!"-  "ќто  же  безнравственно,  Џетр
Ђпполинарьевич!"
     €ванов махнул рукой: "ЋпЯть вы с вашей ерундистикой". Ћн по- смотрел на
Њонахова  как на  недотепу:  "‚ то времЯ  Я  лично тоже не верил ни в какого
‚авилова и ни в  какую генетику. „лЯ менЯ  это была буржуазнаЯ  наука. џ был
искренен". - "Ќо позвольте, Џетр Ђпполинарьевич, если Я с вашей точки зрениЯ
ошибалсЯ, почему  вы и  ваши...  он запнулсЯ,  как назвать  тех, подписавших
письмо - коллеги по взглЯдам  так  нетерпимы к чужим идеЯм в науке? „аже - к
ошибкам?  Ќеужели под это  дело надо  подводить политику? ђазве  Я  выступал
против  ‘оветской  власти?  или   против  ‘талина?  Љоторого,  поймите  менЯ
правильно,  по наивности тогда обожал.  € потом.  Њне  ваши  опыты  казались
неверными. Њетодика ошибочной. ЌоЯ никуда на вас не писал.
     €ванов  встал, взЯл свою трость - грузный и величественный, он ходил  с
нею не только  длЯ форса, но и  длЯ  поддержки крупного тела, -  и подошел к
окну:  "‚от видите  море. Ѓелые буруны. ‘егоднЯ баллов восемь. €дет корабль.
Љапитан знает,  как вести его, знает курс.  Ђ  представьте, если  все начнут
выступать с теориЯми о кораблевождении? - Љонец кораблю".
     €ван ”едорович  чувствовал, что  от существа  спора хотЯт  отгородитьсЯ
какими-то высокими построениЯми.  Ћн заметил: "‚ы некорректно ведете спор. џ
же  сказал - Я  тоже  верил  ‘талину. €  не  собиралсЯ выступать с  критикой
каких-то его концепций.  ’ем более - выступать  против ‘оветской власти, так
как, простите, не хуже вас понимал  и понимаю, что альтернативы этой системе
нет.  џ  же  в  науке  работал,  в селекции,  что само  собой  подразумевает
использование  различных  методик,  основанных  на  разных  теориЯх.  ’олько
практика может дать ответ, какой путь верный. € не учитывать самые последние
теории - пусть "ихние" -  ограниченность". - "Ќу и тирада! Љакой патриотизм!
‚ыступал - не выступал, верил  - не верил! Ђльтернатива! „а вы понимаете, вы
на деле, подчеркиваю, на деле были против тех, кому в науке  верил и доверЯл
‘талин. Ќа де-ле. ‡начит, шли против его курса.  Ќадо было помолчать!" - "„о
пЯтьдесЯт третьего?" - "•отЯ бы". - "Ќо разве вы, ученый человек, не знаете,
что (чего?) стоило нам  молчание многих?"  - "‡наю. Љто не молчал, вылетел с
орбиты, как и вы. €  практически ничего  не добились". -  "Љак, не  добилсЯ?
‚ы-то отлично знаете - Њ„-15 мой сорт!" - "Ќу, это еще надо доказать!" - "Ќо
вы-то, вы-то внутри себЯ, в душе! - знаете, что это - мой сорт!
     €ванов крутанул  по полу тростью, потом жестко поставил и налег на нее:
"„уша! „уша! Њистика все. Љ стенке поставили - и душа вон. ќто вы еще дешево
отделались. € давайте посоображаем (как к ребенку, отметил  €ван ”едорович).
…сли Њ„-15  даже  ваш сорт, представьте, Я  не  подписываю того  письма  и в
обнимку  с вами еду на Љолыму или в  Њагадан.  —то с сортом? ѓде  так нужный
стране сорт хлопчатника?  Њолчите? €ли мне надо  было  сказать, что  вот - Я
посеЯл семена  Њонахова  -  посмотрите,  какаЯ кустистость,  какое  волокно,
сколько коробочек и какой это устойчивый к разным болезнЯм сорт,  особенно к
вилту.  € - поехать за вами? „а если бы сам нарком  увидел результаты вашего
труда, он бы  приказал все уничтожить и молчать. Џотому,  что в то времЯ  по
теориЯм, которые вы исповедовали, не могло  ничего путного  быть.  ‚ам Ясно?
ЊенЯ  вы обвинили  в  мистификации,  что Я посеЯл  хлопчатник  и вырастил по
нашей,  передовой  технологии,  и ею  прикрываю  ваши  дурацкие  буржуазные,
вредные  длЯ нас идеи... ‡наете, сколько  народу взЯли и в следующем году, и
позже? € большинство - не вернулись". - "Ќо
     кто вам  мешал  после  моего  возвращениЯ признать,  что  вы  поступили
благородно  -  спасли сорт?  ‚ы  были бы  героем".  - "Ќо,  во-первых,  €ван
”едорович,  надо  доказать, как  Я  вам  говорил,  что  Њ„-15- ваш  сорт.  Ђ
во-вторых,  - он дал мне звание,  награды, Я стал академиком. ќто  что - все
снЯть и  передать  вам?  €  в  каком  году? ‚ пЯтьдесЯт  шестом,  когда  вас
реабилитировали?  €  в сорок девЯть  уже  по  вашей  генетике  начинать  все
сначала? ‚ы что, не понимаете, что в других республиках не сидели сложа руки
и с тридцатых годов вывели  немало приличных  сортов -  бери  и районируй!".
€ванов сделал пару шагов по комнате и  чуть тише  добавил: "•орошо хоть, что
Њ„-15 оказалсЯ таким устойчивы - сорок лет в эксплуатации и не деградирует".
- "‘пасибо  вам  большое за  это.  €  за помощь, которую вы мне  оказали". -
"‹адно острить. ‚ы, скажу откровенно, глупо  себЯ вели и когда вернулись! Ќа
кой  черт вы приперлись тогда ко мне? …ще ведь ничего не было Ясно! ‚ы могли
так  подвести  менЯ!  “строились  бы  на какую-нибудь  работу,  переждали...
•орошо, что  Я, простите, сказал товарищам,  что вы просто глупый, недалекий
человек". - "„а как вы могли сказать такое! ‘ менЯ же снЯли все обвинениЯ! €
Я  пришел  к  вам  как  к  главному  специалисту,  который  знал  менЯ   как
селекционера". - "Џроповедовавшего чужие нам идеи" - отсек €ванов.
     Њежду тем настал час процедур, и, как всегда, первым пригласили €ванова
- на осмотр, на массаж, на душ. Њонахов вышел из корпуса, и, осторожно шагаЯ
по  новомодным плитам, с широкими зазорами между  ними (поставь  неосторожно
ногу на край, особенно в таком  возрасте - свихнешь, а  то  и сломаешь. ‡ато
архитектору трава между  плитами  напоминает, наверное, Џарфенон, и он, этот
архитектор, таким образом чувствует свою причастность к гениальным трагедиЯм
ќллады).  €ван ”едорович  часто  видел  нелепые  нововведениЯ,  знакомилсЯ в
прессе с  абсурдными  проектами, и ему  казалось,  все это  стало  возможным
потому, что  он  провел в заключении  долгие  пЯтнадцать лет. Ќаверное, одни
научились  молчать,  а более наглые все  проталкивать под  прикрытием идей о
всеобщем благе, а самим захватывать кресла, званиЯ,  награды... € что  самое
ужасное -  они чувствуют себЯ правыми, абсолютно  правыми, как и €ванов. Ќу,
хоть бы раз где-нибудь: в газете, в  журнале, на  радио,  по  телевидению, -
кто-нибудь из  этих  творцов-борцов  сказал, после  того, как  осуществление
проекта привело к печальным последствиЯм: "Џростите, люди добрые, мне стыдно
за то, что Я создал такой бездарный проект, а по нему построили ужасный дом,
плохой завод,  освоили  земли, которые не  дают урожаЯ".  €  много  чего. Ќе
признают. ‚езде - коллектив. Ќайди виноватого!  ‚от премии и ордена получать
- всегда есть конкретные люди.
     Ћ дополнительных услугах, свЯзанных с массажем, €ванов завел речь - еще
раз:  "‘тоить  это  будет недорого  -  можно  просто купить  коробку хороших
конфет. €ван ”едорович сразу представил себе:
     а что если каждому из двухсот семидесЯти лечащихсЯ здесь нужна какаЯ-то
дополнительнаЯ услуга (а она обычно  бывает нужна) и каждый купит только  по
коробке   конфет?  Ќу,  пусть  массажистка  за  этот  самый  общеукреплЯющий
дополнительно. —еловек двадцать она может обслужить - не каждый же день этот
массаж. Џрикинем.  „вадцать коробок  по десЯтке  -  недурно. ‚рачи,  видимо,
имеют  не только  конфеты.  ‚от почему все  такие  улыбчивые  и милые. Џотом
Њонахов из любопытства заглЯнул в буфет. ‚ этом  престижном санатории лежали
коробки и по десЯть, и по тринадцать, и даже по восемнадцать рублей.
     Њедсестра,  приглашавшаЯ на  процедуры,  не знала о разговоре €ванова с
Њонаховым о конфетах, в  свою очередь €ван ”едорович не стал делитьсЯ своими
выкладками  с  €вановым. € когда в очередной  раз она спросила, не  нужен ли
дополнительный общеукреплЯющий массаж €вану ”едоровичу - один или два раза в
неделю, ответил  €ванов: "Ћн  ему не  нужен. €з принципа". “мница сестричка,
словно не расслышала этой фразы...
     €ван  ”едорович  понЯл,  что  €ванов  лишний раз  хочет  укольнуть его,
показать    его    негибкость,    ребЯчество,    удержать   инициативу    их
бесед-воспоминаний,  бесед-споров  в  своих  руках.  Њонахов чувствовал, что
€ванову это просто необходимо.
     "‚от вы думаете, - начал он утром,  войдЯ с  газетами  на  веранду, где
€ван ”едорович уже сидел с купленными накануне журналами,  - что Я ничего не
понимаю,  или  чего-то  недопонимаю.   Ќе  спорьте,  -  чувствую  по  вашему
сопротивлению,  и  не только на  словах.  Ћшибаетесь,  голубчик!  ‚ы в  душе
думаете - Я трус  и приспособленец. Ќе так ли?". Њонахов посмотрел на него и
хотел сказать, что в  первую очередь он думает, что €ванов -  подлец. Ќо это
открытый  скандал. Џоэтому он промолчал, ожидаЯ, какие новые доводы приведет
€ванов,  чтобы показать его,  Њонахова, наивность,  как попытаетсЯ  унизить,
вскрыв  непонимание  Њонаховым современного мира.  €ванов между тем спокойно
продолжал:  "Ђ  Я ни  тот, и  ни другой. џ  -  просто  со всеми.  ‘о все-ми.
Џонимаете? ‡аблуждаютсЯ все, заблуждаюсь и  Я.  ‚ыправлЯют линию все -  и  Я
выправлЯю. Ћдин - это ноль! € все это понимают! ‚от когда вас  взЯли,  никто
же  не  побежал  ни  в  министерство,  ни  в  –Љ,  ни  еще  куда-нибудь  вас
выгораживать. Џотому что все - были объединены. Ђ если бы и  нашелсЯ кто-то,
кто  вступилсЯ бы за  вас, - его ждала бы  такаЯ же участь, если не хуже!" -
"‚ы  что же,  Џетр  Ђпполинарьевич, придерживаетесь той  знаменитой теории о
винтиках  и гаечках,  что  человек - ничто? —еловек - винтик. •очу  -  кручу
сюда, хочу - туда. Ђ хочу -  под пресс.  •лоп - и нет человека. ’ак?" -  "ќ,
бросьте, дело не в теории. ’еориЯ  родилась из жизни. ‚ы просто не понимаете
законов жизни современного общества и поэтому навредили и себе и близким".
     €ван ”едорович  понимал, как точно  бьет  €ванов.  Џосле того, как  его
арестовали, ЌадЯ „олго не могла устроитьсЯ на работу. Ћна пошла посудомойкой
в ресторан.  Ќо, как говорЯт, нет  худа без добра, -  детЯм был кусок хлеба,
пусть с чужого  стола,  пусть  объедки. Ћна  плакала, рассказывала  о  годах
войны, но  работа в  ресторане спасла детей от голодной  смерти. ‘ын Ђндрей,
когда закончил в  сорок седьмом школу, хотел  пойти  в  авиационное училище,
стать  военным  летчиком. Ћн  был  крепким парнем, и всего-то требовалось от
него  - отречьсЯ от отца,  написать,  что  тот -  враг народа.  Џри нем один
поступающий написал такую бумагу - и его допустили сдавать экзамен, а Ђндрею
документы вернули. Ђ  через  три  года историЯ повторилась с дочерью  -  она
мечтала  стать  врачом,  но  удалось  поступить  "без  отречений"  только  в
медучилище.  Ќе успел  €ван ”едорович  отметить  все  это про себЯ, еще  раз
вспомнить  добрым  словом  жену,  сумевшую  привить  детЯм  любовь  к  отцу,
объЯснить им как-то, что их отец - никакой не враг народа, как снова услыхал
голос  €ванова: "џ же правду, правду говорю.  Ђ она,  ох  как  неприЯтна! ‚ы
подвели  всех. ‚  первую очередь - свою семью. Џоймите  -  у  каждого  жизнь
только  одна. Ќу,  и  какаЯ она  у вашего  сына? •отел быть летчиком, а стал
водить  грузовик.  €  в  какие  годы  уже  закончил  строительный  техникум.
‚ечерний. ‚ерно? Ђ дочь так и застрЯла в медсестрах. € муж какой ей  попалсЯ
- пришлось развестись. •орошо, что внуки уже выросли. Њне-то от знакомых все
известно о вашей семье".
     €ванов  помолчал.   Џотом  обратилсЯ  к   Њонахову:   "Ќе  сочтите   за
хвастовство,  но давайте сравним - старт-то  у  нас был одинаковый. „а, Я по
вашему  трус и беспринципный  человек. Ќо мой сорт хлопчатника (вот наглец -
отметил  про  себЯ  Њонахов) сорок лет дает отличное  волокно. ‘ын -  доктор
наук, работает в Њоскве  в одном из закрытых институтов. „очь - доцент. ’оже
в Њоскве. € внуки  - о