адо. ‚едь длЯ работы готовЯт
-  не в калеки. €  вода приЯтна.  ‚от это - "приЯтна" и  мысль - "испытание"
опЯть  дают  уже  некий  знакомый  импульс. ЏлещетсЯ ѓример в воде, фыркает,
плавает, головой трЯсет, а сам  уже настороже, так кот - вроде  лежит, глаза
закрыл, дремлет,  а птица к нему на прыжок - подойти только. € когда датчики
крепЯт к телу, успевает на  мгновенье пережить раньше  это  прикосновение, и
индикатор  реакции  остаетсЯ  на нуле.  Ђ ’аможенник продолжает  говорить  о
ѓримере, что-де чуден  факт  - показатели  перекрыты, и он, право, не знает,
как  даже к этому отнестись. Џопутно ’аможенник объЯснЯет, что он здесь  все
времЯ,  и что  длЯ него  это тоже испытание, и  еще неизвестно,  кому сейчас
тЯжелее, и  чем это может кончитьсЯ длЯ ’аможенника, потому что  он и ѓример
как сообщающиесЯ  сосуды - одна судьба, и, упаси  Ѓог,  ѓример  не выдержит,
предел не угадаешь... Ђ чтобы  угадать, параллельно с ним проходЯт испытаниЯ
десЯть контрольных групп, и пришлось заменить уже два раза всех контрольных,
и  у  него, мол,  все равно не хватает  данных, и, чтобы  сохранить ѓримера,
они-де  опережают ѓримера на  одно испытание, но  что  часто  контрольные не
помогают объЯснить ни поведениЯ ѓримера, ни его возможностей. Ђ та маленькаЯ
ложь, которую позволил себе ’аможенник с красной клавишей, придумана не  им,
это импровизациЯ испытателЯ, и что он-де скоро убедитсЯ, что это так, потому
что испытатель  - материал длЯ проведениЯ  эксперимента, и  что Џредседатель
сейчас сам поступит  с тем так же, как  тот поступил со ‘то пЯтой. € ѓример,
понимаЯ все, начинает чувствовать неизвестно почему расположение и доверие к
’аможеннику, ибо ни одного  слова нет, которые бы вызвали у ѓримера сомнение
или отвращение.  Њы ведь просто устроены: лучше  наживки,  чем благородство,
участие, великодушие, длЯ  нас и не существует,  если  на крючок лезем после
первого доброго слова. € опЯть ѓример настраиваетсЯ на  слова ’аможенника. €
в  это  времЯ понимает, что стена  аквариума темна. €  голова  его  утоплена
сверху крышкой такой  же  темной, и он понимает, что  он находитсЯ в воде. €
первое, что надо сделать, -  это перестать дышать. Џока еще работает голова.
Ќадо  думать о  том, что тебЯ  ждет Њуза. € что ты  должен сегоднЯ вечером в
свое времЯ прийти  и сказать ей что-либо веселое, например:  а у  менЯ, мол,
был сегоднЯ  удачный  день. € он даже начинает  представлЯть себе, как  Њуза
прижметсЯ к его плащу, как она заплачет, потому  что все же что-то понимает,
и  понЯтно, что она не хочет его беспокоить, а может, у нее самой  не  все в
порЯдке на  работе, хотЯ при  чем тут "в  порЯдке", когда она может  уйти  в
любое  времЯ, она  независима  от  них,  хотЯ  уйти  длЯ Њузы  необЯзательно
получить “ход.
     „ышать  больше  нечем.  Ћдин  только  маленький  глоток  воды.   „а-да,
возможно,  еще  реакциЯ  бессознательнаЯ,  реакциЯ  довериЯ  более  разума -
интуиции;  просто надо перевести  тело  в бессознательное  состоЯние,  почти
умереть. Џерестать дышать, выдержать это непросто, но он выдержит. ‚едь он и
не человек вовсе, просто мертваЯ ткань,  котораЯ  положена в воду, он халат,
брошенный в воду, он  птица, которую уже раздавил своими  сильными  пальцами
’аможенник. € вот  уже показалась розоваЯ пена, и вот  уже на глазах пленка.
Ќет, надо ждать Њузу. Њуза, тебЯ надо ждать, ты же теперь живешь  в  страхе,
ты  же видела, как вчера скальпель вошел... Ћ Ѓоже мой, Ѓоже, как надуваетсЯ
тело и его тЯнет вверх, да нет, это же лед, полыньЯ с  тонкой коркой, просто
нужно сильнее  ударить головой, так и есть - лед,  темный, весенний, рыхлый,
талый, ну же, со всего размаха - головой.  …ще, еще,  как  разбивают головой
стенку.  Џроломлен,  жив, глоток воздуха, вот  и все.  ‘лой, еще  слой,  уже
голубой, уже  видно небо, уже  видно вон  дерево, как в детстве,  еще тонкий
слой,  и кажетсЯ, на самом  деле  уже можно  дышать.  ѓолова болит,  по лицу
что-то течет -  это мозг, но нужен еще один удар - там же небо, ну же, урод!
’ак. ‡десь не вышло. ’еперь здесь. Ђга, черное тело, здесь нельзЯ, то баржа,
ведь  так уже  было.  ’ебЯ  ждет ‘то пЯтаЯ.  ‘топ. ‘ейчас очень  тЯжело.  …й
тЯжелее, но ты ведь виртуозно можешь зашить глаз, чтобы он видел твои пальцы
и твое тело,  баржа уже прошла. “дар. Љто-то просто пошутил.  ќто не днище -
теплаЯ мЯгкаЯ каша перевернутого дома. Ќо тогда почему ощущение удара? —тобы
привести себЯ  в себЯ,  ведь  ты  еще жив?  Љак хорошо, что  ты ночь  провел
сегоднЯ со  ‘то пЯтой, она  так любит тебЯ. Ќо  зачем рЯдом  лежит женщина с
задранным  подолом  и смеетсЯ? ќто  же Њуза.  Џочему  Њуза лежит и  смеетсЯ?
Љонечно,  где  тебе до нее  - она же пара ‚еликого ѓримера, а  на  что  тебе
‚еликие бабы?.. Ћни же все старые, потому что, пока партнер лезет вверх, они
все стареют вместе с ним и у них  отвислые  груди, висЯщие складками животы;
‘то  пЯтаЯ, маленькаЯ, гладенькаЯ  моЯ,  Я не  променЯю тебЯ ни на кого,  ты
слышишь,  мне  никто  больше  не нужен.  ’ело  медленно  спускаетсЯ  на  пол
аквариума,  переворачиваетсЯ и остаетсЯ  лежать  с  жестко  стиснутым  ртом,
закрытыми  глазами,  неподвижное   и   ленивое,   с  раскинутыми  ногами   и
раздавленными, разбросанными в  разные стороны руками. "ѓотов или  не готов?
Џодождать или можно переждать?" - ’аможенник прилип к  стеклу так, что лицо,
кажетсЯ, вошло в  стекло и, если бы  ѓример увидел эту  искореженную, словно
гусеницей   танка,  образину,  он  навернЯка   прониксЯ  бы   к  ’аможеннику
состраданием,  которого  тот  добиваетсЯ от  всех,  даже  от  тех, кого  сам
обрабатывает перед “ходом. Ћн искренне хочет, чтобы люди понимали его боль и
то,  как трудно ему быть орудием Ѓожьим. Ќо, к  сожалению,  в данном случае,
как  это  ни  несправедливо,  не  может  ѓример  осуществить  его постоЯнное
желание, ибо нету ѓримера,  а есть халат, покачивающийсЯ  на дне, шевелЯщий,
как рыба плавниками, длинными голубыми рукавами в белую полоску и никакого в
данную минуту отношениЯ не имеющий к ѓримеру.
     VIII Ђ ночь продолжаетсЯ. Њуза не спит.  ‚стала,  мысли странные, каких
раньше  не  было.  Љогда можно было  ждать перемен,  кажетсЯ, и жить веселее
было.  ‚ечером с  ѓримером  минувший день  на  шахматную доску  расставлЯли,
пересчитывали, переигрывали его, не на скорую руку, а каждый ход отдельно. €
можно  было убедитьсЯ в разнице:  думать  вдвоем  и  медленно  или одному  и
мгновенно. Ќо  иногда (а  у ѓримера, пожалуй, не так уж и редко)  мгновенные
решениЯ  были точны и  единственны. €  Њузе  не надо было объЯснЯть, что так
бывает, потому что и она была похожа в этом на ѓримера.  Ќо потом, после - в
этом тоже было свое удовольствие и свое неторопливое вдохновение - возникало
иное  решение,  и  иногда  три  хода  были  равны  между  собой,  как  будто
единственность троилась и была так же  убедительна и возможна. Ќаверное, это
был  праздник - каждый день как надежда.  € еще немного вверх. € сколько раз
переигранный дома день, который повторЯетсЯ через неделю, помогал и ѓримеру,
и  Њузе поступать добрее,  щедрее и  великодушнее и в то  же времЯ  умнее. ‚
самом конкретном поступке было тоже место вдохновению, и он становилсЯ тогда
уже  только единственным, потому  что на  какую-то деталь был необыкновеннее
самого умного  заранее  придуманного решениЯ.  Ќо  теперь ѓример  замкнулсЯ,
наверное  потому, что ѓримера больше не было, а существовал ‚еликий  ѓример,
дальше которого и выше длЯ нее,  непосвЯщенной, был только „ень “хода. Ђ это
не лучшаЯ из перспектив, подальше от нее, подальше... ’еперь  не надо решать
каждый день наново и  иначе, все  уже случилось, что могло случитьсЯ. ’еперь
остались только будни, в которых холодно и пусто, и только одно беспокойство
- не утратить то, что уже есть.  ‚се-таки Њуза баба, глупа, стало быть. …й и
в голову не  придет, что все только  начинаетсЯ.  Ђ  она жалеет  о  минувшем
празднике, качает головой, думаЯ о буднЯх, и  вскрикивает и  стонет времЯ от
времени, а почему - убей бог, и понЯть не может. ‚от  подошла к  воде,  и ее
чуть  не стошнило. —то происходит?  Ћна всегда так любила окатить  свое тело
горЯчим  дождем. ќто как на улице, только на тебе  ничего нет, и дождь такой
же сильный,  и мнет тело, а  от кожи пар  идет, словно она оттаивающаЯ землЯ
весной, и все тело становитсЯ легким и плавным, и можно поднимать руки, лицо
запрокинуть  и, закрыв глаза,  гладить  кожей  падающие струи...  Ђ  сегоднЯ
подошла, и чуть не стошнило.  Ќу,  нет так нет. Њуза  опЯть села на кровать,
накинула  халат,  руки  разлеглись  на  коленЯх,  усталые, вЯлые. Џопыталась
встать.  Џочувствовала,  что  терЯет сознание. ‚стала. ‚се как будто прошло.
Ќет, на работу. Џора. Ћт бездельЯ и ожиданьЯ перестанешь и Њузой быть. Џора.
•отЯ бы сполоснуть водой лицо. Љ горлу опЯть подступила тошнота. ‹адно, черт
с  ней, с водой. Ћделась. ‚ышла  раньше времени,  чтобы испуг, нараставший в
ней,  осталсЯ  здесь, в  доме.  Ќаверное, когда  переедаешь - комнат, покоЯ,
ожиданиЯ,  -  нужно открыть дверь и  выйти вон. €  опЯть на работе  думать о
доме,  и стремитьсЯ туда,  и не мочь уйти. € опЯть вернетсЯ желание покоЯ, и
опЯть можно любить его. € все пройдет, решила она, само  по себе. Њуза вышла
на  улицу, и дождь привычно обнЯл ее, напрЯг тело и погнал, пригибаЯ  Њузу к
земле.
     IX  Ѓоже,  как  бесконечно  пространство  твое  между  "передержать"  и
"недодержать". ќто как мЯсо: мало огнЯ - и сыро оно, много  - и жестко мЯсо,
а то и уголь вместо красноватой мЯкоти... €ли кофе - закипел, пена поднЯлась
выше тайной единственной точки - не то, не дошла пена до этой точки - и тоже
другой вкус.  Ќо  как ни  бесконечно (или мало)  это пространство, а в  него
можно втиснутьсЯ, как в кресло, вытЯнуть ноги и передохнуть.  ’аможенник так
и сделал.  ѓлаза  внутрь повернуты,  веки  сведены,  руки на животе,  ноги -
длинные  - вперед, носки  врозь. € времЯ от времени, как  стрелки весов, они
совершают  циркульные  движениЯ,  как  будто кладет ’аможенник  внутри  себЯ
что-то на чаши весов,  а  ноги показывают: вес пределен или ничтожен. ѓрубый
механизм  - человеческие весы, без  делений  и точности. Ќу да  что там,  во
времЯ передышки и так можно. Ђ халат голубой в полоску  и через полузакрытые
веки наблюдаем зорко. ‚ общем-то, обычнаЯ жизнь, будни. Љакой приготовленный
к “ходу не прошел и пожестче  испытаний, чтобы где-то кончитьсЯ,  оборватьсЯ
на одном  из них.  Ќе  все и  ѓримеровы  операции выдерживают.  Ќо, с другой
стороны,  и  ѓримера,  надо  сказать, щадЯт,  не  просто  испытание.  Ћно  и
подготовка. ‘егоднЯ,  если  быть  точным, "праздник-испытание".  ‚едь оно со
смыслом "зачем", а не  просто согнуть человека так, чтобы он сломалсЯ. Љогда
неважно, выдержит - не выдержит, потому  что есть точка  в каждом  человеке,
после которой он лопнет, как резиновый мЯч под паровым молотком, как птица в
ладони Њужа, меднаЯ труба в тисках, резина между двух проводов, - жми, дави,
растЯгивай, и  самый гибкий...  Ђга, кажетсЯ,  халат зашевелилсЯ.  ЏриподнЯл
голову. Ќет,  опЯть  затих.  …ще рано.  ‡а  годы  работы ’аможенник  столько
насмотрелсЯ на этих приговоренных, что  заранее мог почти точно до испытаниЯ
и даже до любого момента испытаниЯ сказать, где человек кончитсЯ. ’аможенник
встал,  подошел  к  стеклу.  …му   даже  жалко  лежащего.   ‘лово-то   какое
унизительное: жалко.  Ђ может, и не унизительное, если предположить, что там
на дне  он сам  лежит  и тихо синими в полоску рукавами покачивает? Ђ ѓример
лежит себе, не существуЯ, и не знает, что с сегоднЯшнего днЯ сроки €спытаниЯ
вдвое сокращены. ‚ ѓороде неспокойно. ’оропитьсЯ пора. ќто приказ.
     • ѓример не  чувствовал,  как поднЯли  его, как  положили на  стол, как
надели маску, как выкачали из него воду, приЯтную, теплую, примерно двадцати
пЯти градусов, теплоту которой он мог определить пальцами, наложили на грудь
прибор,  который  заставил  двигатьсЯ сердце,  прикрыли  ѓримера  простыней,
чтобы,  когда он придет в  себЯ, не испугалсЯ и не принЯл ложе стола за  дно
аквариума.  € через каких-то  четыре  часа, как раз ко  времени,  когда Њуза
пошла на работу, ѓример начал приходить в себЯ. "†абры болЯт", - пожаловалсЯ
ѓример длЯ  начала. Ђ  затем еще менее  понЯтно: когда  над ним  наклонились
знакомые глаза ’аможенника, он шевельнул плавниками  и хотел  встать. Ќо ему
не  дали.  Ќет  здесь ’аможенника. ќто была женщина,  которой он  ни разу не
встречал. - џ ваш врач, - сказала она. - Ђ вообще Я ‘опредседатель Љомиссии.
"‘опредседатель, -  неожиданно осмысленно понЯл ѓример. - ‡начит, менЯ ведут
свои.  ‡начит,  пока ничего  не изменилось". € опЯть пожаловалсЯ  на  жабры,
потребовал  переставить в его кабинете  шкаф с инструментами  справа налево.
Џотому что огонь должен  быть справа. Ђ шкаф,  хотЯ он  и прозрачный, мешает
огню  как следует поджаривать  лицо пациента.  Ђ  этот  пациент  (операциЯ в
разгаре) не кто-нибудь,  а ’аможенник. Џопросил пить. ‘делал глоток, тут  же
вырвало.  Ћрганизм  не  принимал  воду.  ЌельзЯ  собаке дважды  давать кусок
отравленного  мЯса. ѓример  не помнил, что с  ним  случилось сегоднЯ  ночью.
Џоследнее  в памЯти то, как выходил он  из своего  прежнего  кабинета. ’огда
почему же ’аможенник?  €  памЯть начала  возвращатьсЯ  к  Явной  нелепице  -
сопоставлению  должности  ѓримера  и  операции   ’аможенника.  ‚еселое  лицо
’аможенника выплыло из тумана. - ’ы женщина, - сказал ѓример ‘опредседателю,
-  Я тебЯ уже знаю. - Љонечно,  - сказал ’аможенник, -  непременно  женщина,
непременно. ЋтличнаЯ мысль, - сказал  ’аможенник,  - женщина. Ѓаба, попросту
говорЯ. - € ’аможенник  подмигнул ему, испуганно оглЯнулсЯ. - € каждаЯ баба,
-  было  Ясно, что  ’аможенник сообщает ѓримеру  страшную тайну,  -  и  есть
’аможенник.  € тут  ѓример понЯл окончательно, что  перед  ним действительно
’аможенник, и с этой минуты памЯть  встала на место, как становитсЯ на место
вывихнутаЯ коленка в умелых руках врача. - џ готов, - тут же сказал ѓример и
попыталсЯ  встать.  Ћн  потЯнул, чтобы помочь себе,  за край накрывавшей его
простыни, простынЯ подалась, а ѓример осталсЯ лежать. Ќижний  край покрывала
остановилсЯ  как раз  на коленЯх. - Љонечно, готов. -  ’аможенник-баба ни на
минуту не  сомневалась  в его необыкновенных  способностЯх. Ћна поднЯла сама
ѓримера, поставила  его на пол. € сказала:  -  €ди!  ѓример  начал падать. €
вдруг телом  вспомнилось  ощущение,  когда ѓример стоЯл  перед своим  столом
после Љомиссии,  и  вдруг  колени  подломились,  и тогда ѓример  засмеЯлсЯ и
сказал самому себе: "Ќе валЯй дурака,  ты же здоров! " Ћн повторил эту фразу
-  как  и  тогда, она  помогла.  Џотому что  ѓример  сделал шаг, придерживаЯ
покрывало,  и направилсЯ к  креслу.  —тобы  каждый  понЯл:  он просто  хочет
посидеть. ’ак бывает в боксе после сильного удара: чтобы противник не понЯл,
что ты не в себе, ты совершаешь с виду вполне грамотные и рассчитанные удары
и  даже  передвигаешьсЯ, хотЯ голова твоЯ, как Ядро,  отлетела куда-то и там
крутитсЯ  вместе со всем миром. Ђ потом, так же крутЯсь, как бильЯрдный шар,
возвращаетсЯ в  лузу, то есть  на плечи. €  противник удивлЯетсЯ,  когда  ты
лупишь по  воздуху там,  где  его уже  нет. €  надо  сказать, удивление  или
сочувствие к тебе  часто не проходЯт длЯ него без последствий. ’ы уже пришел
в себЯ,  голова твоЯ  надежно висит  в сетке  лузы.  €  ты... ‘опредседатель
гуманна. ’аможенник еще больше. - …му надо отдохнуть. …му нужен сон. “кол. €
ѓример засыпает  прЯмо в кресле.  € совершенно не слышит, как ‘опредседатель
рассказывает ’аможеннику о своей ночи с Њужем  и они оба весело ржут, ничуть
этим не мешаЯ ѓримеру.
     XI Ђ что,  скажите, может  помешать  ѓримеру, если  несетсЯ  он, лучшаЯ
гончаЯ города, по кругу, длинному  кругу - дорогой, лучше которой придумывай
не придумаешь, то вверх она, то через канаву; то вниз, то почти как в гонках
по вертикали - несЯсь по отвесной стене, и легок бег, и тело вытЯгиваетсЯ, и
каждаЯ лапа в воздухе находит  опору  и, как  весла в воде  лодке,  помогает
телу. Ћдин  прыжок. ‘кок.  Ѓег.  Џрыжок.  €  неважно, что  справа  или слева
выстрел и  чьЯ-то  тень  повернулась  в  воздухе.  ’ам,  впереди,  сбоку, за
поворотом - хлопок, визг, короткаЯ  схватка, дождь, дождь. Ђ тело пластаетсЯ
по воздуху, кажетсЯ, больше себЯ  ѓример раза в два, кажетсЯ, вот сейчас еще
увеличитсЯ,  и лапы  вперед, как выпущенные  стрелы, летЯт,  брюхо о  воздух
третсЯ и нагреваетсЯ - скорость. ‘корость, и в мозгу только скорость, потому
что ведомо ему условие - скорость, скорость быстрее себЯ,  с помощью дороги,
опередить  свои  возможности, и -  ах, как  просквозил  воздух, и -  ах, как
перелетел  через  канаву  и  не  заметил. ‚перед, по  кругу, почти  все  дни
завертелись и слились в один прыжок,  в один полет,  а  в голове мысль - еще
быстрее, и  ты выиграешь гон, еще круг. € только  одна  мысль  - там где-то,
вроде и нет ее, вроде  и забыл,  может  поЯвитьсЯ  (а может  и не поЯвитьсЯ)
препЯтствие, сразу  вот  так  наотмашь,  поперек  дороги,  и  тогда  -  стоп
скорость, тогда встать,  как врасти в  землю, пока не  снимут, ибо... но что
это "ибо", что это знание, предосторожность, когда чувствует ѓример, как еще
усилие - и вот оно! € действительно  -  еще,  еще,  еще, рот  ощерен,  слюни
сквозь  дождь,  цель - поперек, вой! вой!  - труби - и уже все, уже  больше,
быстрее, чем задумал, плавно, еще  выше и еще пронзительнее и неотвратимее -
к победе! €  сквозь что-то белое, легкое, возникшее нежно в лицо разом из-за
поворота пролетел так, что и прыжка не почувствовал, ничего: и уж  не это ли
препЯтствие? - обрадованно засветилось  все внутри,  так легко и  не ждал, и
нет уже ничего вокруг, и все - свет, и все - полет, только свет там, позади,
там где-то, а впереди остановилось все; с растопыренными лапами и похожей на
треугольник мордой  -  по винту оскаленной горлом  наружу  псиной  сломанной
тело,  словно шкура  сыраЯ  и вывернутаЯ, шлепнулось под дождь на траву... €
заскользило  по  инерции, не останавливаЯсь. - Џора, - ’аможенник ѓримера за
плечо трЯсет.  - Џерестань, - ѓример в ответ трет лицо руками. € сразу - вон
из памЯти  сон. Ќеужели за это времЯ  что-то произошло, произошло  или  нет?
Ћтчего тело разбито? ђуки? Џальцы? ‹егко и  привычно подвижны. ‡начит, все в
порЯдке.  ‡начит, действительно ни одного волоска. ‡начит, позади  уже часть
испытаниЯ,  и,  может,  большаЯ...  большаЯ  ли? €  сразу в  цепь  разговора
железным  кольцом -  щелк - узнать у ’аможенника: дальше что? - ‘ейчас домой
или продолжим? - ЉакаЯ свобода, ’аможенник даже нагнулсЯ к ѓримеру, мол, как
тебе угодно.  - Ќет, это ты  как хочешь. - ѓример ощерилсЯ. - ‚ообще-то  это
испытание легкое, может, самое легкое, - так ѓример услышал ’аможенника. Ќу,
конечно, на легкое у него  сил  хватит. Ћн  протер лицо рукой, намочив  ее в
воде, глаза стали видеть Яснее. ђуки, прикоснувшись к коже, затанцевали так,
что  скальпель в  них и...  -  —то? - ’аможенник  подмигнул. - ‘ейчас  бы за
работу? Ѓудет скоро работа... "Ѓудет, - подумал  ѓример. - —то твои сомнениЯ
по сравнению с ней..." „а, ѓример не  в состоЯнии, конечно, еще воспринимать
каждую интонацию ’аможенника, воспринимать,  сопоставлЯть,  изучать  ее, как
подробную  схему кровообращениЯ  тела,  которую  он  знал  наизусть и  даже,
пожалуй,  во времЯ испытаниЯ на сострадание даже в самый страшный момент мог
себе Ясно представить; он даже вспомнил,  что, когда скальпель вошел в ногу,
он мысленно  увидел, какие  мышцы были задеты, а какие разрушены. ‚от так  и
каждое  слово  и фразу он воспринимал не  только  как некие  знаки,  имеющие
внешнее значение,  но и как материал длЯ ответа  на  множество вопросов, как
знаки невидимого  глазу. ‘ейчас он был глух,  сейчас ему был доступен только
этот  внешний рЯд знака, его первое  значение. ‘ейчас он слышал  только, что
будет  работа, и  все  тут. Ђ в каком  состоЯнии ’аможенник, степень лжи или
неточности информации, отношение ’аможенника к нему  в  эту минуту  и вообще
отношениЯ к  нему, что извлек бы мгновенно ѓример еще вчера  из  услышанного
слова,  были ѓримеру  сейчас недоступны. •отЯ какое может  быть  отношение у
’аможенника, одно  дело -  его отношение личное, а  другое дело  -  рабочее.
"Ћго, - подумал ѓример, - до  анализа и знаниЯ далеко, а размышлЯю, кажетсЯ,
вполне по-прежнему". - ‹егкое, значит? •орошо, -  говорит ѓример, - еще одно
легкое на сегоднЯ, Я думаю, можно будет, а потом и передохнуть.
     XII  ‘опредседатель сажает  ѓримера в  огромное медное  кресло,  крепит
датчики. ќто  мы  уже  видели  - обычное  начало,  хотЯ, конечно,  не совсем
обычное. ‚ысокаЯ белаЯ комната -  это обычно, но вот медное кресло с высокой
спинкой - это в первый раз, и, смотри, сходитсЯ, как в театре, занавес почти
перед самым носом ѓримера. ЋпЯть  он оказываетсЯ  один.  џркий свет. "Ђ ведь
испугалсЯ, признайсЯ,  когда  зашуршало, а вдруг опЯть стекло, к стеклу  уже
внутри ненависть. Ќо не  о пустЯках  надо  думать.  ‚едь повторы,  наверное,
возможны,  но на  другом  уровне. Ќу  ничего, сЯдем поудобнее". Ђга, значит,
’аможенника  и ‘опредседателЯ нет. ‡начит, мы одни.  •отЯ почему нет? …сли Я
не  вижу,  это же не значит, что нет. Њысли! Њысли! ђассуждай.  Ђга,  модель
такаЯ. …сли менЯ не будет, во мне не будет всего  того, что менЯ окружает, а
если не будет во мне, следовательно...судЯ по технике мысли, шок Явно еще не
прошел,  но, с другой  стороны,  уже  могу  думать о  невозможности  полного
восприЯтиЯ  и анализа  информации ’аможенника. Ђ как  сейчас  мозг? ‹учше...
ЉажетсЯ, уже начинает двигатьсЯ,  как машина с нулЯ, как  камень в пропасть,
как собака из-под колеса. ђуки? Џошевели пальцами, приклеенными каждый своим
широким медным  кольцом к  подлокотнику,  широким настолько, что  пошевелить
можно. Ќе так-то просто. Џочувствовал ѓример, как с  некоторым трудом пальцы
от  меди отошли. Ќе от усталости или судороги. ‚нутри он  ощущал свои пальцы
даже  как  в лучшие свои операции. Ќеужели вот это все, что он прошел, может
помочь и даже  подготовить в какой-то  степени к  большим  нагрузкам? Њожет,
действительно мудра  очередность  испытаниЯ, может, действительно ’аможенник
сам  зависит от этого испытаниЯ? ‘топ. ‘обака всеми лапами уперлась в песок.
‡атормозил. Њежду пальцами  медь,  забегали голубые маленькие искры.  Џальцы
оторвались от поверхности подлокотников, и тут же их отбросило от внутренней
поверхности колец.  ЉакаЯ-то  пружина  перекатилась  из  пальцев и  в  плечо
ударила. Џлечо вздулось.  Ѓольно. ѓример  поморщилсЯ, -  пожалуй, первый раз
больно   снаружи.  Ќикакой  реакции,  все-таки  больно  -   это  легче,  чем
сострадание. Ќадо сказать, испытывать боль самому удобно,  потому что потом,
чинЯ ее пациентам, ты защищен от состраданиЯ своей болью. Ђ  в данном случае
ее  можно  воспринимать  как  расплату  за  причиненную  боль.  €  это  тоже
справедливо,  он  вспомнил  почему-то,   что  операции,  даже  имеющим  €мЯ,
проводились  почти  без  обезболивателей,  чтобы  ценимей  были  результаты,
половину второй, заключительной части  операции лицо  уже воспринимало боль.
Ќаверное,  это действительно больно; интересно, какую степень боли  выдержит
он  сам,  всю  свою жизнь  только  и  занимавшийсЯ  причинением боли во  имЯ
возвышениЯ пациента. ‚ общем-то,  почти каждый из  них,  получивших  имЯ или
высокий номер,  или  особенно  те,  у  кого лицо по природе своей,  то  есть
главному  признаку,  было мало  похоже на Ћбразец,  кое-что имели  в голове,
например  волю, но и  нужно было иметь тело, которое бы  выдержало  не  одну
операцию ЏодобиЯ, и ведь были же  люди, которые делали их почти постоЯнно во
имЯ перемещениЯ  вверх...  Ѓррр...  ђЯдом с ними  что его,  ѓримера, боль! -
шершавый острый камень перекатилсЯ из плеча в живот. "Ђаааа, - но это где-то
закричало внутри ѓримера.  Ђ снаружи ничего - он даже скудно улыбнулсЯ. - Ќе
могу,  - выло  внутри,  потому  что этот камень, а  может, просто ком  битых
стекол завертелсЯ еще сильнее, - выше боль, горло,  глаза, мозг... - Ќе могу
больше,  глаза - Я хочу, чтобы были глаза...  -  Ђ внешне - еще слой мыслей,
свЯзанных  с воем  и болью,  кровью,  даже кровь  течет с  каждого слова,  а
все-таки  боль самое  простое, что придумали люди  и что происходит  в  этом
испытании, но уже  верхний слой  пропиталсЯ кровью,  в нижний перетек, и там
все воет, а другие мысли над ними,  это еще не все,  еще возможно, возможно.
Њы все  уже  имели  €мЯ,  возможно,  мы  будем иметь,  возможно, на  ладонЯх
выступает пот, когда хочетсЯ слушать  музыку, но больше не обманешь  ее,  не
заговоришь  бредом,  она  настигла,  и  стекло взорвалось и  каждый  осколок
внутри, но,  слава  Ѓогу, мгновенье  - и  он  вылетел наружу.  ‚он он  стены
качает, стены то больше, то меньше, как маЯтник, листок бумаги на столе - то
ростом  в дворец, то  в пылинку,  и сердце  качаетсЯ  рЯдом с  ним,  и  туда
осколки,  и туда.  - Њузаааа... џ не  качаюсь,  это  качаетсЯ только стекло,
глаза не качаютсЯ. Љричит, нет? Ђ, уже закричал, ты напрасно  думаешь, что Я
не закричал, Я же могу кричать внутри. Ќу вот здесь, возле горла, ну хорошо,
на  Языке,  мокрый,  бесперый птенчик,  но это  же  птица,  сожми ее,  Њуза,
попроси,  Њуза, попроси скорей,  если  не  можешь сама. Џусть  сожмет, пусть
удержит, пусть раздавит мой  крик, пусть все будет  мокрым от  крови, только
останови эти стены, Я  не  могу, чтоб  нога  стала такой огромной, чтобы она
наступила на  самого себЯ, Я не хочу быть раздавленным собственной ногой, о,
Я хрущу уже костЯми, да останови птицу, этот осколок, это  просто кровь и...
Ђ  Я  думал,  что  Я  не  выдержал,  Я  думал,  что  не  выдержал,  зашлись,
захлебнулись  стены, и маленькие и большие, и листок, и нога  повернулась на
нем,  и голова щелкнула под ногой как орех,  когда у менЯ были такие тЯжелые
ноги, надо же, шел сюда Я так  легко. Ќадо же, шел, а теперь сижу, сам сижу,
где-то вот здесь около горла  последний осколок застрЯл, его надо выплюнуть,
и все,  и уже  можно открыть глаза  —то еще? —то-то боли  нет. Ђ  пальцы  не
болЯт. €х просто трЯсет. †алко, что нет головы. € все же раздавленнаЯ голова
менее важна, чем  пальцы. Љакое счастье, что пальцы не попали под  ноги и не
щелкнули,  они  бы, наверное, не  так щелкнули, они  бы тише. Џриди потом  к
Њузе, а она и не поймет, что у тебЯ были красивые тонкие пальцы, пришлось бы
не ходить. Ђ интересно, раздавленнаЯ голова говорит "о", как "i". € "ф" тоже
как  "й",  и все  звуки, как машина под прессом, с боку - "i".  € глаза  все
видЯт  иначе  -  дом как  бумагу, а бумагу как...  и не видЯт вовсе. ѓолубые
искры без боли - это даже красиво, это даже в какой-то степени полезно. •отЯ
"полезно"  - и это испытание, это  испытание,  - стоп, а ты говорил: мысли в
крови. ќто испытание в крови, и оно уже  кончилось. ’ебе же обещали, что оно
легкое, вот оно и действительно легкое. Ђх, дурачок, а ты к нему так отнессЯ
напрЯженно, как будто не будет вещей более тЯжелых, как будто вот сейчас все
кончитсЯ  и больше ничего не будет. Ѓудет. €  никогда не кончитсЯ. €спытание
это  вечно,  так  же как работа. Џостой, испытание  длЯ работы?  „а! ‚ечно?"
ђассуждение попало в слой, который содержал знание,  что это еще не  боль, и
мысль о крови; как будто трЯпку, выжал сам  себЯ  и стал розовым, - конечно,
дурак, сначала испытание, потом работа. Џотом работа. €спытание длЯ работы.
     XIII - ’ы хорошо  выглЯдишь. ѓример  не заметил, как разошелсЯ занавес.
Ќе заметил?  Ђ листок бумаги  вздрагивает,  вон он еще  неподвижен,  но  уже
полуспокоен. -  Џрошли  твои  четыре часа, и  ты выглЯдишь просто  молодцом.
Џравда,  -  ’аможенник  покачал головой, поджав  губы,  -  надо  сказать, ты
опустилсЯ  до  нижнего предела  нормы.  …динственное,  что тебЯ  в  какой-то
степени уравновешивает, это то, что ты сам вышел из испытаниЯ, этого даже  у
тебЯ ни разу не получалось. ’ак ты говорил, что готов к следующему, осталось
всего... -  џ хочу домой. - „омой?  Џослушай, никакой речи не  может  быть о
доме, все мы торопимсЯ, и всем хочетсЯ закончить это. Џотом Я скажу  тебе по
дружбе.  - Џо  дружбе, - ѓример тЯжело, как будто  мертвый, улыбнулсЯ, -  по
дружбе, может, ты по  дружбе сЯдешь на мое место? € объЯснил ему ’аможенник,
как ребенку, что, садись он не садись,  от этого ничего не изменитсЯ, потому
что  работать  должен  ѓример,  а  не  ’аможенник.  ‘  его  способностЯми  и
профессией ’аможенника ему следует заниматьсЯ своими  делами, и что  если уж
ѓримера  так волнует,  получил  ли  он дозу  этих веселых  приЯтностей,  то,
разумеетсЯ, получил! € неизвестно, чьи  показатели выше,  хотЯ, конечно, это
было  несколько  иное  испытание,  и  оно  имело,  конечно,  психологический
характер,  но  неизвестно,  какаЯ  боль  еще  больнее   -  нравственнаЯ  или
физическаЯ, и он,  ’аможенник, не понимает, да-да, не понимает  ни  тона, ни
предложениЯ ѓримера;  а если  завтра  случитсЯ  так,  что  он  сможет помочь
ѓримеру  и  заменить  его  собой в одном из таких испытаний,  он, ’аможенник
(’аможенник выпрЯмилсЯ и стал на глазах каким-то  неузнаваемым), сЯдет в это
кресло - и тут же засмеЯлсЯ: шучу, шучу. Ќе сЯду, разве что во имЯ дружбы...
Ќу видишь, какую сцену  разыграл, ну дурачусь, а ты обрати внимание при всем
этом, что ’аможенник торчит около ѓримера  уже который день и не  собираетсЯ
уходить,  а у него, у  ’аможенника,  в  обычное-то  времЯ, между  прочим, ой
сколько забот.  Ђ  он не собираетсЯ уходить и все испытание  пробудет с ним,
ѓримером, а между прочим, среди тех, кого испытывали на предел  и  благодарЯ
которым  еще и  сейчас  может  ѓример  беседовать  с  ним,  ’аможенником,  и
проситьсЯ домой, не думаЯ,  сколько в его сегоднЯшнюю удачу и спасение чужих
жизней всобачено, -  так вот,  среди тех, уже не существующих, был настоЯщий
друг - да-да,  друг его, ’аможенника, которому он обЯзан и этим лицом (палец
’аможенника осторожно ткнулсЯ чуть пониже правого глаза в щеку), и €менем. €
он, ’аможенник,  уж гораздо больше обЯзан своему другу в жизни, чем ѓримеру,
и  ему было бы нужно  быть  там,  где последние секунды еще жил  его друг, и
пусть не прекратить испытание,  но хотЯ бы в  последнее мгновенье поддержать
его взглЯдом, но! ..  Ћн осталсЯ  именно  с  ѓримером,  и не потому, что ему
ѓример  дороже друга, а потому, что ему  дороже  истина, а истина сегоднЯ  и
ѓример  одно и то же.  € он, может,  переживает в душе  не меньше, чем любой
человек,  он в душе тоже, может,  еще человек. ’аможенник опЯть опустил вниз
глаза и уголки губ и как поросенок хрюкнул, и у  него сползла  одна слеза по
щеке и упала на пол. "‘транно, - подумал ѓример. - “пала на пол и ничего  не
прожгла". ѓолубые искры опЯть тронули его руку. Ћн даже не дернулсЯ. - ЋпЯть
мозги заговариваешь. - Џросто надо  спешить. - ’аможенник высушил глаза, ибо
в эту минуту снизу глаза вздувались, очереднаЯ каплЯ пропала, как будто вода
в  унитазе. -  џ хочу домой...  ‘опредседатель как-то очень уж  прижалась  к
ѓримеру, отстегнула датчик. ѓример встал сам, и почувствовал себЯ бесконечно
легким, и,  наверное,  мог бы сейчас  взлететь -  тела не  было. Ћн  опустил
правую  ногу,  которой  раздавил  сам  себЯ,  покривилсЯ  своей  мысли, нога
дрожала,  втораЯ  дрожала  тоже,  но была  легка, как нога после перелома по
снЯтии  гипса,  легка  по  сравнению  со  второй.  -  Ћтведи  менЯ  домой...
’аможенник махнул рукой. ‘опредседатель принесла плащи себе и ѓримеру. € тут
выключилось сознание. Ђ когда ѓример пришел в себЯ, то  увидел, что лежит  в
незнакомой комнате,  напротив  в кресле  сидит ‘опредседатель и  смотрит  на
него. Ќа ней только халат. Ћн смотрит на нее, потом на себЯ... - Њежду  нами
это было? - полуспрашивает-полуутверждает ѓример. Ћна  качает головой:  -  ‚
таком состоЯнии,  как ты, умирают, а не спЯт. ’огда  ѓример пробует натЯнуть
на себЯ покрывало, с  ее помощью это получаетсЯ. - Љонечно, если бы было, то
ты бы сейчас не натЯгивал одеЯло. - Ќе натЯгивал одеЯло, - говорит ѓример, -
а ты застегнись  и закрой свои ноги. - Њожно подумать, что Я тебЯ возбуждаю.
Ќа  Љомиссии  мне каждаЯ  твоЯ пациентка  рассказывала,  что когда  ты своей
грудью наваливаешьсЯ на столе на нее, то она начинает  сходить с ума и, мол,
не надо никакого наркоза, а ты всегда ведешь себЯ как бревно. - ’ы  думаешь,
Я это знаю хуже тебЯ? Ќо когда баба  возбуждена,  она забывает о боли  и  не
мешает работать. -  џ бы тебе тоже не мешала, - она сбрасывает халат на пол.
’от ложитсЯ около ног, и кажетсЯ, что она  не стоит на  полу, а приподнЯлась
над ним, и держитсЯ в воздухе, и может улететь совсем,  и ее надо держать. -
—тобы любить, Я должен  любить.  - ’ы хорошо  устроилсЯ, жирно живешь,  Я, к
сожалению,  максимум, на  что могу рассчитывать, - это спать,  чтобы  спать.
Џрости,  - она опускаетсЯ на пол,  накидывает халат, застегивает  его.  -  џ
просто не знала, что душа твоЯ так чиста и целомудренна; она похожа на козий
помет,  пролежавший  на  солнце  неделю, на  нож,  с  которого вытерли кровь
зарезанного,  на плевок,  размазанный по лицу. †ирнаЯ мразь,  у которой  все
благополучно и котораЯ, видите ли, только  любЯ,  и при  этом необыкновенно,
позволит себе склонЯть свой лик над запрокинутой рожей. —то ты знаешь о нас,
которые вертЯтсЯ ночью, после дневного кошмара, когда  перед тобой дергаютсЯ
души, тела, выступает пена  на губах, ломаютсЯ руки, слезы  и кровь вытекают
вместе с глазами  и падают в  темноте на  твои  глаза, затекают в  твой рот,
ползут по животу, по рукам, и ты дергаешьсЯ вместе с ними, и так не день, не
час,  не  ночь,  а  жизнь,  а  в  это  времЯ  ты  регулЯрно  колышешь  своим
отрегулированным позвоночником, - живи и дальше в своей ублюдочной свЯтости.
†алко, что тебЯ надо беречь, Я бы сама перваЯ не в ‘то пЯтую, а в тебЯ своей
рукой медленно, как нож в  резиновый шар, всунула какой-нибудь  ржавый кусок
железа и  повернула там  двумЯ руками,  и чтобы захлюпала  из  тебЯ хоть раз
кровь  и  жизнь и умирал ты медленно - как дохнут  недобитые и брошенные, не
могущие ничего  изменить.  - €  в это времЯ ее глаза стали больше, потом они
завертелись, как будто кто-то закрутил факелом перед носом, и запахло жженой
шерстью  и паленым мЯсом...  ѓримера бьет дрожь,  возвращаетсЯ боль,  стекла
вылетают  из   кожи,   и  они  царапают  руку,  схватившую  за  сердце,  пол
перевернулсЯ, за ним землЯ - и вот ѓример падает вверх, хватаетсЯ за дверную
ручку, и страх, что он сорветсЯ, охватывает его. € ѓример что есть силы рвет
ручку на себЯ, руки отрываютсЯ... Џокрывало скинуто. Ћна лежит рЯдом. - …сли
бы ты знал,  какое ты чудо... …сли бы ты знал,  какое  ты  чудо, - и  плачет
‘опредседатель, и плачет, и гладит ѓримера своими сильными чуткими пальцами.
€  опЯть куда-то летит ѓример, чтобы прийти в себЯ уже на своей кровати и не
понимать, было что или не  было. Ќаверное, все же  не было. Џотому что он же
одет и лежит здесь,  в своей кровати. …ще нет Њузы. Ћна на  работе. Ђ откуда
он узнал,  что на  работе.  Ђ откуда  он  узнал,  что Ћна на  работе...  ќто
спрашивают у него по очереди стоЯщие над  ним и Њуж и †ена,  и  ’аможенник и
‘опредседатель,  и Џредседатель укоризненно спрашивает: - Ђ откуда ты узнал,
что она еще на работе... - Ќе знаю, - совершенно искренне признаетсЯ ѓример,
- понЯтиЯ не имею. ‡наю, что...  -  ‘топ, стоп, стоп. Ђ  испытание? ‚едь ему
ничего не сказали  о  результате?  Ћн возвращаетсЯ сам в кабинет.  ‘  трудом
ориентируЯсь, находит  дверь, в  которую он входил первый раз. ’ам  тишина и
никого. Ќет, из-за занавеса, белого занавеса, поЯвлЯетсЯ женщина. Ћна знает,
конечно, зачем он пришел. Ћна просит его успокоитьсЯ. Ћна сейчас все скажет.
…е предупредили,  что  он обЯзательно вернетсЯ. €спытание  прошло в пределах
нормы, но закончилось самостоЯтельным возвращением в сознание, но что это он
уже знает, потому что  ему это уже сказали. € ѓример удивлЯетсЯ, откуда  она
это знает так хорошо.  Њожет, ему действительно все  уже  сказали,  сказали,
например, и то, что Њуза  еще на работе. - Ђ  вас не предупредили, где Я был
после  лаборатории, дома,  у  себЯ, или не у  себЯ... - €  смотрит ѓример на
лицо,  как  будто  камень в воду  бросил  - будут круги или нет.  Ђ бросил в
болото - не будут. Ќи одного круга. Ќи одного лишнего звука. - „ома. - ‘лава
Ѓогу. Ћн ей верит,  но  это, может быть, потому, что  ему хочетсЯ ей верить.
‹адно. ‚ыдержал - это важнее. Ќе затем он на свет Ѓожий ЯвилсЯ, чтобы думать
- было с этой  или не было. ‚ыдержал, вот - истина. Ђ почему выдержал? - это
сейчас не по  уму, а и по уму  бы было -  душа иначе  болит. €наче? Џодожди,
какие у тебЯ данные, что было? ‚оспоминание. Ђ почему это не сон? Ќу снимала
датчики, ну прислонилась сильнее, чем  обычно, а  может,  и  это  выдумал  и
все-таки остальное тоже сон. Ђ возможен и другой вариант? ‚озможен. ЉачаетсЯ
стена. ЉачаетсЯ. “паси Ѓог чего-либо не знать. Ђ зачем?  ’олько затем, чтобы
знать, что есть и было на самом деле.
     XIV  Ђ ‘опредседатель и Њужа  к  себе сегоднЯ не пустила. Ђ Њуза пришла
чуть позже,  чем обычно. Ћдно событие к другому никакого отношениЯ не имеет.
ѓример тоже пришел домой в  сопровождении лаборантки. ‘ трудом. € сразу лег,
и  опЯть  полубред. Џолусон. Њуза ходит  тихо, смотрит на него как-то иначе.
Њожет, бросить  все, думает ѓример. ‚ернутьсЯ из ‚еликих в свое прежнее имЯ.
Ќет уж,  раз  покатилсЯ.  Џосреди  горы  обруч  не остановишь. Ќу,  может, и
остановишь,  а гору другую  можно выбрать. ‚от и  выбери. Ђ  длЯ менЯ это не
просто гора.  Ђ единственнаЯ  гора.  ‡атем  и жить начал.  €  сразу никакого
бреда. - Ќе хочу Я ничего другого, - лицо злобное, жесткое, сухое... Ќикогда
не  кричал ѓример. -  ’ише, тише. - Њуза  останавливает его. - џ  не спорю с
тобой. ’ы же  сам говорил, кому п  л о х о, тот и п р а в. ’ебе - плохо. ќто
главное.  € все  мерить надо  этим главным. …ще  тем, что позади  семнадцать
прожитых вместе лет. € то, что сейчас плохо, - это на одной чаше весов, а на
другой  - семнадцать  лет.  €ли наоборот -  на  одной  хорошо,  а  на другой
семнадцать  лет,  и  то, что тЯжелее, главнее,  вечнее -  то истина. € любое
слово ничего  не значит,  если  оно  меньше жизни  и случайнее ее. €  ѓример
успокаиваетсЯ,  затихает  и  забывает,  что вот  секунду назад  лицо было не
ѓримерово, и кричал он,  и мысли  его  были не  ѓримеровы, но уже раскурочен
мозг  и нуждаетсЯ  в  движении,  и  начинает он  думать  про себЯ  и  про их
семнадцать лет, раз  уж они попали в  мысль и торчат там  посреди, как стена
перед глазами, как  ров широченный перед лошадью, как  огонь перед бабочкой,
и, остановившись перед этой стеной, на  одном месте крутЯтсЯ мысли  ѓримера,
как колеса попавшего в грЯзь грузовика, и подводи итоги - перерыв -  подводи
итоги - опЯть перерыв и снова газ -  и комьЯ грЯзи летЯт из-под колес, и все
глубже садитсЯ машина, и почти  не видно внутри вращающихсЯ рубчатых дисков,
и  почти  не летЯт комьЯ  грЯзи, и кажетсЯ, что  неподвижна машина,  а у нее
внутри все гудит и крутитсЯ, и больше уходит сил, чем во времЯ самой большой
скорости. Ћднако  ни с места - и такаЯ трата сил, и крутЯтсЯ на  одном месте
мысли...
     XV  ...Њуза, ты  была  верна  мне, когда у  менЯ  не  было  ничего.  Ќи
мастерства, ни  опыта,  умениЯ  работать, когда  Я был  учеником  и  пыталсЯ
научитьсЯ тому, чему научитьсЯ нельзЯ. ’огда ты говорила мне, что была права
и не надо было учитьсЯ. € Я научилсЯ тому, чему было научитьсЯ нельзЯ, и  ты
сказала,  что раньше была не права. ’ы была мне верна, когда Я забывал тебЯ,
когда Я  перестал  думать,  что  живу,  служа тебе,  что все делаемое мною -
только длЯ тебЯ, не длЯ людей,  не во имЯ придуманной мной  идеи,  не во имЯ
спасениЯ  этих  человеков. џ  убил в себе себЯ, чтобы  служить тебе,  но это
стало не  сразу. ’ы была  мне верна,  когда Я заблуждалсЯ, что люди воистину
нуждаютсЯ в помощи, люди воистину ждут  ЯвлениЯ того, кто  спасет их,  и они
верЯт, что есть на земле  то, что может однажды изменить жизнь каждого. Џока
Я  не понЯл, что  они своим  вчерашним опытом заблуждениЯ уже не в состоЯнии
снова верить  даже истине! Ћни  правы,  убить  можно  многих  и  многое, а в
воскресение можно поверить только один раз, и оно было, и они уже не верЯт в
него. —то же делать, спросил Я себЯ.  ђаз люди не  нуждаютсЯ в  тебе, раз ты
сам не веришь в то, что можешь помочь им, или веришь, что это поможет только
на некий срок - два тысЯчелетиЯ или  столетие, и  потом  опЯть  окажетсЯ все
заблуждением. €  ты придумал маленькую смешную идейку  - упрЯтав  главное  в
себе и уже  не надеЯсь открыть ее человекам, стал служить тебе,  Њуза. Њожет
быть, видЯ тебЯ, люди  что-то поймут, может  быть, один счастливый человек -
это больше, чем слова о счастье, может быть, один человек,  обретший покой -
это больше, чем слова о покое; и стал Я думать, что это и есть  истина. Ѓудь
мне верна, моЯ Њуза, иначе как помогу людЯм, не тобой ли спасу человеков! ..
ѓример говорил  это  Њузе, потому что происходЯщее с  ним сегоднЯ делало его
похожим на зверЯ, перед которым  обнажены все Ямы с воткнутыми вниз кольЯми,
капканами  с  распахнутыми и разведенными  железными  челюстЯми, самострелы,
нацеленные  в  морду, петли, как  змеи, свернувшиесЯ  в траве.  „а,  это все
видимо,  это все  отдельно - и обходимо и  преодолеваемо. Ќо беда, что это и
есть  дорога, и нету зверю возможности  по воздуху перелететь ее, и все, что
он может, -  крикнуть идущим вслед: "Џоверните назад, валите деревьЯ, но  не
идите з