от вечер, вечер начала субботы. € мужу тоже бы лучше молчать, не
портить вечер. Џусть он пройдет мирно и тепло, свЯтой вечер длЯ всех евреев.
   џ взглЯнула на мужа,  он  все еще сидел  и читал,  и был  настроен совсем
невоинственно.  ‚о  всЯком  случае  вид  у него  был  мирный,  и Я  осталась
довольна.
   Џришли гости.  Џервым  как раз  и пришел  вдовец,  он оказалсЯ худощавым,
сутуловатым и невысоким,  с реденькими  неприбранными седыми  волосами  --  и
такими  бывают  морские  волки.  €ли  они такими становЯтсЯ,  когда приходит
старость?  Ќо  может  быть,  он  просто  убит  горем,  и кадиш  его не очень
распрЯмил?
   ЊенЯ  поразило,   что  у  него   невозможно  русскаЯ  фамилиЯ  и   вполне
международное имЯ,  кажетсЯ, Ѓорис, и лицо его с первого взглЯда не выдавало
принадлежность морЯка к гонимому  племени,  Я думаю,  с этими атрибутами  он
преспокойно  существовал  в  той  великой  державе  много  десЯтков  лет  и,
наверное, ничуть не помышлЯл о возвращении на родину предков, а потом вдруг,
непонЯтно по чьему велению,  поднЯлсЯ и поехал,  чтобы здесь,  спустЯ совсем
немного времени,  опустить в глубину  этой свЯтой земли тело  своей жены.  €
остатьсЯ совсем одному...
   Ѓыли еще какие-то люди,  в том числе приЯтнаЯ молодаЯ женщина со светлой,
какой-то удивительно Ясной улыбкой,  мне она показалась совсем  молодой,  но
она рассказала о себе  --  мы сидели за столом рЯдом, -- и Я узнала, что у нее
уже большие дети,  и она  вдова,  и ей очень  трудно.  Ќо уже,  слава  Ѓогу,
работает,  она врач и работает врачом,  все,  она надеетсЯ, устроитсЯ.  € не
вешает носа.
   Ќо прежде,  чем мы сели  за стол,  Ќ.Ќ. собрал нас  всех,  несмышленных и
невежественных,  и провел инструктаж,  рассказал, что и как надо делать.  Њы
все выполнили, как он говорил -- сделали омовение рук из специального сосуда,
повторили  за  Ђ.  нужные  слова,  глотнули вина,  отпитого раньше Ќ.Ќ.,  мы
понимали,  что  это  не  простое  вино,  а свЯщенный  напиток,  сделанный из
винограда,  выращенного  евреем,  и потому  отнеслись  к этому  с  почтенным
молчанием.  ‚ таком же молчании мы слушали благословение, которое произносил
Ќ.Ќ.,  и хором сказали "Ђмэн",  когда он закончил.  Џотом нам дали по  куску
вкусного  хлеба,  и мы  опЯть  молча  выслушали  благословение,  затем снова
прозвучало "Ђмэн", и можно было говорить.
   ‘овсем недавно мы с мужем  провели шаббат в молодой семье,  котораЯ  года
два тому назад,  будучи в ‘оюзе, стала религиозной.  ’еперь эта семьЯ жила в
€зраиле и все соблюдала еще более рьЯно. ‚есь ритуал вечера начала субботы и
всего  днЯ  выполнЯлсЯ   неукоснительно,   оба  супруга  были   в  состоЯнии
отрешенности от мира,  длЯ них  существовал только ‚севышний,  только с  ним
было общение.  Ѓолее суток,  кроме короткого перерыва на ночной сон, молодой
муж молилсЯ,  протЯжно и нудно,  или  что-то читал из  свЯтых книг таким  же
тоном,  будто  молилсЯ,  а  молодаЯ  жена  молитвенно  на  него  смотрела  и
подтЯгивала за ним.  Њожет, и не подтЯгивала, а произносила что-то свое, нам
по незнанию иврита было не понЯть.  € еще  --  они не ели,  они трапезничали,
совершали богоугодное дело.
   ‚се это было тЯгостно длЯ нас,  когда на исходе субботы загорелись в небе
звезды,  Я сказала:  "‘лава Ѓогу,  закончилась суббота", хозЯин посмотрел на
менЯ удивленно: "„а? Ђ мы всегда так ждем субботу".
   џ рассказала об этом Ђ., она усмехнулась: "Ќичего, это пройдет".  Џравда,
сама выполнЯла  все ритуалы  сосредоточенно и молча,  словно  углублЯлась  в
себЯ.
   Ђ вообще  у них  все  было  просто  и совсем  не  тЯгостно.  Њы  спокойно
выполнили все,  что положено  --  надо, сделали, как послушные ученики, потом
сели за стол, стали есть и разговаривать.
   Ѓольше всех говорил вдовец с русской фамилией. Ћн вспоминал о своей жене,
ее не было с нами за столом, но, может быть, душа ее присутствовала незримо,
он рассказывал о своей счастливой  морской и сухопутной жизни и все  каЯлсЯ,
зачем они приехали на свою историческую родину, может быть, в ‘оюзе жена его
была бы еще жива.
   ‚се слушали его и сочувственно кивали и говорили,  что,  мол,  кто знает,
как было  бы,  никто этого  знать не  может.  ђазговоры за  столом никак  не
относились  к субботе,  просто  рЯдом  было  человеческое  горе,  и все  ему
сочувствовали,  а может,  и не сочувствовали вовсе, а только делали вид, что
сочувствуют, а думали о чем-то своем, о своих бедах и заботах.
   €ногда в разговор включалсЯ Ќ.Ќ. Ћн вообще не в состоЯнии долго  выносить
тЯгостную  атмосферу,  он  должен  ее  разрЯдить,  и  здесь  вдруг  к  месту
рассказывал  какую-то  историю,  может  быть,  грустную  по  своей сути,  но
благодарЯ его манере обо всем говорить с юмором,  она выглЯдела комичной,  и
все улыбались.  Ђ потом, видно, на ум Ќ.Ќ. приходил анекдот, тоже к месту, и
он рассказывал анекдот, и все тоже улыбались, даже бывший морЯк.
   €з этих субботних анекдотов  мне почему-то запомнилсЯ один,  Я его  давно
слышала, но уже успела забыть, а тут он почему-то прозвучал, как свежий.  Ђ.
подала  на  стол  рыбу,  кто-то  заметил:  "—то  за  еврейскаЯ  трапеза  без
фаршированной рыбы?",  Ќ.Ќ.  как раз  и рассказал  анекдот о чукче,  который
служил в ‘оюзе пограничником и поедал в дозоре собак.  Љомандир обратилсЯ  к
гипнотизеру,  и тот внушил  ему,  что он не  чукча,  он  --  еврей.  ЉажетсЯ,
пограничник прониксЯ уверенностью,  что принадлежит к племени, которое собак
не ест.  € опЯть послали его в дозор с собакой. ђешили посмотреть, что же он
делает.  „озорный  сидел  у костра,  жарил  на  огне  бедное  четвероногое и
приговаривал: "џ не чукча, Я еврей, ты не собака, ты фаршированнаЯ рыба".
   Њожет быть,  этот анекдот запомнилсЯ мне потому,  что чем-то на нас  было
похоже -- мы все внушали себе, нам внушали, что мы -- евреи. Ђ может, мы вовсе
-- чукчи, и нечего примазыватьсЯ к избранным.
   € еще мне запомнилось из того вечера,  что моЯ соседка, та самаЯ приЯтнаЯ
молодаЯ женщина,  посмотрела на свечи -- все уже потухли, а одна еще горела и
не собиралась гаснуть  --  и спросила менЯ, чьЯ это свеча. ‘вечу эту зажигала
Я, и соседка сказала,  что,  значит,  прошедшую неделю Я вела себЯ праведно,
хорошо, есть такаЯ примета.  Ќу вот, подумала Я, где справедливость?  Ђ. все
соблюдает, а Я кругом грешила, ее свечи погасли раньше моих.  ‡нала ли Ђ. об
этой примете,  не знаю,  и заметила ли, что ее свечи погасли раньше моих, не
знаю тоже.
   ‚се поели, посидели еще, поговорили, наконец, гости стали подниматьсЯ из-
за  стола,   но  Ђ.  мЯгко  попросила  всех  сесть,   Ќ.Ќ.  опЯть   прочитал
благословение, мы сказали "Ђмэн", и нам разрешили встать.
   Ѓыла уже ночь,  а мне еще хотелось говорить с ними.  Џравда, завтра будет
еще  день,  но  только  один  день.  Њы  уезжаем,  и Ѓог  весть,  когда  еще
встретимсЯ.  ‘трана невелика,  но вот как сложно было нам выбратьсЯ к ним, а
им и того  сложнее.  Љак нам  их принимать,  когда  у нас  сплошной некошер,
посуда одна на все  --  и на  молочное и на мЯсное,  слава Ѓогу,  что  есть и
такаЯ, все побросали в стране, где прожили почти всю жизнь.
   -- Ќичего,  --  усмехнулась Ђ.,  когда Я об этом сказала,  к тому  времени,
когда мы к вам выберемсЯ, вы начнете соблюдать кашрут.
   -- ’ы думаешь, это будет так нескоро -- ваш приезд?
   -- Ќет, она уверена, что ты скоро поймешь, что это необходимо -- соблюдать,
-- подключилсЯ к разговору Ќ.Ќ.
   -- Њожет быть, ты и прав. „ай Ѓог.
   ‘порить не хотелось.
   -- ‚се,  --  сказала  Ђ,  --  глаза  слипаютсЯ.   ‘пать.  --  €  ушла,  мЯгко
извинительно улыбнувшись. Ћна устала.
   Ќ.Ќ. осталсЯ, видно, ему тоже не хотелось расставатьсЯ, ему тоже хотелось
еще поговорить.
   Њы остались втроем,  а вокруг была тишина,  мы с мужем сидели на  диване,
уже приготовленном  длЯ сна,  а Ќ.Ќ.  устроилсЯ напротив  в  кресле-качалке.
Њежду нами был  круг света,  это на  вахту вступила настольнаЯ  лампа взамен
люстры, та выключилась.
   “ менЯ не шел из головы анекдот про чукчу,  и Я спросила у Ќ.Ќ.,  что  он
думает об избранности еврейского народа.
   -- —ушь,  --  сказал Ќ.Ќ., обывательскаЯ антисемитскаЯ чушь.  ЂнтисемитскаЯ
пропаганда и строитсЯ на том,  что,  мол,  евреи считают,  что им Ѓог больше
дает, что создал их лучшими, чем других, и больше им полагаетсЯ.  Љстати, ты
прочтешь мою книгу,  там все это  есть.  Ќа самом деле Ѓог от  евреев больше
требует, чем от других народов.  …вреи заключили договор с Ѓогом, они должны
его выполнЯть по всем пунктам. €наче -- сама понимаешь...
   -- ‚роде  как  коллективный  договор  между  администрацией  и трудЯщимисЯ
завода?
   -- Ќу, те договоры как раз и нарушались всегда, причем обеими сторонами. €
все без тЯжелых последствий.
   -- “ж куда тЯжелее,  --  вставил свое слово и муж, мы понЯли, что он имел в
виду развал великой державы.
   -- Ќо почему евреи обречены на страдание? -- спросила Я.
   -- …врейский народ,  --  сказал Ќ.Ќ., -- это что-то вроде экспериментального
цеха  производства,  если  в целом  человечество  принЯть  за  производство,
предприЯтие.  —тобы довести свою идею до кондиции,  чтобы человек  получилсЯ
таким,  каким  ’ворец  его  задумал,  он  еще  должен  немало поработать над
усовершенствованием своей продукции, прежде чем запустить ее в серию.
   Њуж даже слегка присвистнул:
   -- Ќичего себе! ‘уществующие народы -- это еще не сериЯ?
   Њы говорили тихо, мирно, а тут интонациЯ, опЯть вызывающаЯ на спор.  Ќ.Ќ.
подхватывает перчатку, но обращаетсЯ ко мне:
   -- Ћ! Ћн находитсЯ на вершине воинствующего невежества,  -- кивок в сторону
мужа. -- џ, слава Ѓогу, уже через это перевалил.
   џ не хочу,  чтобы они  опЯть втЯнулись в пикировку,  и  тороплюсь  задать
новый вопрос:
   -- Ќо почему Ѓог ведет  свою доводку безжалостно?  --  спрашиваю Я мирно  и
грустно.
   Ќ.Ќ. согласен,  что,  может быть,  так и есть,  не очень легкаЯ у  евреев
миссиЯ, но значит, это нужно, чтобы достичь цели.


   Њы еще говорим, вернее, Ќ.Ќ. говорит, мы слушаем.
   џ не спорю. џ терпима к Ќ-киному ’ворцу и к непонЯтной цели его творениЯ,
Я ничего не могу доказать, Я ничего не знаю.  ‚се, что Я когда-то учила и во
что верила,  оказалось  химерой,  а нового  мне еще  ничего не открылось,  а
может, и не откроетсЯ никогда. —еловеку надо во что-то верить, с верой легче
жить, это придумала не Я.
   Ђ ему? Ќ.Ќ.  --  легче? “ него есть вера, значит, должно быть легче, а мне
его почему-то жаль. ЋпЯть -- жаль. Ђ может, мне просто грустно оттого, что мы
завтра уедем и -- захотим ли увидетьсЯ снова?
   џ чувствую, что мне необходимо что-то удержать, может быть, иллюзию того,
что мы нашли их, что это -- они, и Я их по-прежнему люблю.
   Ќо Я ничего не могу удержать,  глЯдЯ на бледного седого человека в  кипе.
Ћн ускользал от менЯ, словно был бесплотен.  Њожет, причиной тому полумрак и
покачивающаЯсЯ тень Ќ.Ќ. в круге света.  Ќет,  нет,  это не он, это не может
быть  Ќ-ка,  наш  Ќ-ка.  џ опЯть  не  могу  уловить  свЯзь  между этим и тем
человеком,  мне физически чего-то не хватает.  ќто ощущение беспокоило  менЯ
весь этот долгий день, словно один человек выдавал себЯ за другого.
   ‘пасительнаЯ мысль приходит мне в голову:
   -- Ќ-ка, у тебЯ есть твои фотографии в молодости?
   -- Љонечно.
   -- џ хочу посмотреть твои фото в то, наше времЯ.
   -- ‹учше не смотреть,  --  пошутил он, но охотно достал из шкафа альбом.  --
ќтот альбом сделали в лаборатории в подарок Ђ. к ее пЯтидесЯтилетию.  џ  дал
фотографии. ‡десь всЯ наша жизнь в первые полстолетиЯ.
   џ желаю ему сделать такой же альбом про следующие полстолетиЯ.
   -- Џосмотрим, -- Ќ.Ќ. не возражает.
   џ кладу альбом на колени и открываю.
   -- Љак видишь -- Я сочинил к фотографиЯм стихи.
   џ вижу.  ‚озле каждого снимка стихи -- четыре, восемь, двенадцать строк. Ћ
маленьком ребенке,  о девочке с косичками,  о девушке.  Ђ здесь они  вдвоем,
юноша и девушка, Ќ. и Ђ. ‚от их сын, да, это он, Я помню его таким.  € опЯть
-- она, она, она. € стихи. Ќ.Ќ. в стихах объЯснЯетсЯ ей в любви, нежной любви
на всю жизнь. Ћн готов все отдать за сиЯние ее глаз. € они сиЯют, Я вижу это
на фото.
   ”отографии и стихи из альбома.  ќто приЯтно и дорого,  если это дорого, и
скучно  смотреть  и читать  постороннему.  ќтого  не  понимают иные хозЯева,
предлагаЯ гостЯм длЯ просмотра семейный альбом.  ѓости из вежливости листают
страницы: "Ђх, это вы? Ќе может быть!"
   Њне  не  скучно,   мне  интересно  смотреть  на  снимки,   только  мешает
поэтическое признание в любви.  џ бы просто не читала этих стихов,  если  бы
моЯ волЯ,  а только глЯдела бы на снимки,  но Ќ.Ќ. приЯтно еще раз  пережить
то,  что  таит  в себе  этот  альбом.  Ћн  все  знает  наизусть,  и  лишь  Я
переворачиваю страницу, он читает вслух стихи. Ћн ждет, что Я похвалю их, но
Я не хвалю.
   џ всматриваюсь в лицо Ђ. на снимках.  Ћно не менЯетсЯ,  все тот же мЯгкий
взглЯд  и легкаЯ  полуулыбка,  только  от  страницы  к странице  на  снимках
прибавлЯетсЯ морщин.
   Ќо Я ищу не ее.  Њне нужно его лицо,  то,  которое Я помню.  Ћ, вот  оно,
наконец.  ’аким ты вошел  к нам в дом  в первый раз  --  с веселым  ироничным
огоньком в глазах.
   ’аким ты ходил по лаборатории. ‚от ты за лабораторным столом...
   џ смотрю на фото, потом перевожу взглЯд на Ќ.Ќ., опЯть -- на фото, опЯть --
на  него,  и вдруг  сквозь  седину  и бледность,  сквозь  нынешний  какой-то
зеркальный  взглЯд  мне  увиделось  молодое  смеющеесЯ  румЯное лицо с почти
совпадающими чертами.
   џ прикрываю глаза.
   -- ’ы уже хочешь спать? -- спрашивает Ќ.Ќ.
   -- Ќет, нет.
   џ вновь склонЯюсь над альбомом. ЉажетсЯ, Ќ.Ќ. рад этому.
   ЊЯгкий свет лампы  освещает страницы,  выхватываЯ их  из полумрака,  лицо
Ќ.Ќ. мне видно  плохо,  и только тогда,  когда  он склонЯетсЯ над  альбомом,
чтобы  прокомментировать  очередное  фото  или  прочесть  стихи,  и его лицо
попадает в поле света,  Я смотрю на Ќ.Ќ.,  потом на снимки,  и ищу сходства.
‚от тут он, кажетсЯ, почти теперешний, здесь он похож.
   -- ќто -- когда?
   -- ќто перед судом.


   џ долго не сплю и все думаю.  Њысли рваные, беспорЯдочные. џ не о Ѓоге, в
конце концов,  Я, в самом деле, не знаю, что есть истина и где начало начал.
Њожет быть, в этом и есть великаЯ мудрость  --  делать, как положено, а зачем
это надо, знать не дано, значит, знать и не следует.
   Ќо Я не о Ѓоге, Я о нем, об Ќ.Ќ. …му было так много дано...
   Ђ.  сказала  мне,   что  его  книгу  где-то  издали  за  рубежом,  и  все
безвозмездно длЯ автора.  ѓде-то, кажетсЯ, в каком-то швейцарском издании, Я
не могу вспомнить, Ђ. называла, его щедро цитировали, на него ссылались...

        x x x

   џ открыла глаза и увидела, что муж уже одет, сидит и читает.  Ќа этот раз
-- не книгу Ќ.Ќ., наверное, он уже закончил ее, пока читал, еще несколько раз
подсовывал мне раскрытые страницы, знакомЯ с заслугами автора, заслугами его
детей. Њуж давал мне читать, не комментируЯ, так -- длЯ сведениЯ.
   ‘ейчас у него в руках был какой-то журнал.
   -- •очешь  полюбоватьсЯ?  --  спросил  менЯ  муж  и,  перелистнув несколько
страниц назад, протЯнул мне раскрытый журнал.
   ќто была  статьЯ Ќ.Ќ.  Ќазвание говорило  о том,  что  автор размышлЯет о
предстоЯщих  выборах  в  кнесет  и  о задачах  будущего  правительства.  Џод
заголовком жирным шрифтом  были напечатаны сведениЯ  об авторе  --  отказник,
узник ‘иона, кандидат технических наук, автор многих публикаций. Ќа газетно-
журнальном  Языке  такие  штуки  называютсЯ  "врезки",  обычно их пишут сами
авторы,  Я знаю.  Ќо вчера Я уже  пережила чувство неловкости,  заглЯнув  за
закрытую  дверь,  и сегоднЯ  мне  не  так  неудобно  смотреть  на обнаженную
человеческую суть. џ просто подумала с сочувствием и грустью:
   "Џридет ли времЯ,  когда его статьи не нужно будет предварЯть  сведениЯми
об авторе? „ай Ѓог, чтоб пришло".
   џ поднЯлась,  привела в порЯдок диван,  на  котором мы спали.  Њуж  опЯть
подозвал менЯ, очень уж занЯтным ему показалось то, что он читал. € мне тоже
показалось занЯтным, когда Я прочитала.  Ќе помню дословно, но главнаЯ мысль
автора врезалась мне в памЯть.  Ђвтор,  наш гостеприимный хозЯин,  Ќ.Ќ., наш
старый друг,  которого  мне почему-то  жаль и которого  Я еще  хочу  любить,
считает,  что алие помогать надо,  но ни в коем случае не в ущерб  интересам
государства.  ќто  как  понимать?  €нтересы  государства  €зраиль и интересы
большой алии из ђоссии  --  вещи несовместимые?  ќти евреи  --  одно,  а те  --
другое?  ЂлиЯ  --  вне  государства  €зраиль  и вне  его интересов?  ‚от так,
господа,  мухи  отдельно,  котлеты  отдельно,  как  говаривал  когда-то  мой
начальник на бывшей моей родине.
   -- Ќу,  --  спросил  муж,  --  тебе  еще  нужны  интересные места из Ќ-киной
публицистики?
   -- ‡ачем?
   џ пошла на кухню. •отелось пить.
   Ѓыло еще рано,  и было тихо-тихо.  ‚ этой  тишине голос Ђ. заставил  менЯ
вздрогнуть:
   -- Ќе спишь?
   -- € ты?
   Ђ. сидела за обеденным столом в углу кухни,  в руках у нее была раскрытаЯ
книга.
   -- —то читаешь?
   -- ЌедельнаЯ глава ’оры.
   џ помолчала,  выражаЯ почтение к предмету чтениЯ.  ‡начит, человеку надо,
значит, общение с ’орой -- потребность души, если можно вот так в одиночестве
и тишине субботнего утра оставатьсЯ вдвоем с этой книгой.  Њожет  быть,  она
непрерывно ищет в ’оре опору длЯ своей надежды на встречу с Њишенькой?
   Ќикого возле  не было,  Ђ.  сидела простоволосаЯ,  Я увидела,  как  густо
вплелась седина в ее когда-то блестЯщие темнорусые волосы,  да-а, конечно...
было, от чего седеть...
   -- ’ы думаешь,  нам было легче,  когда мы приехали?  --  вдруг спросила Ђ.,
пристально на менЯ глЯдЯ.
   -- ѓосподи, -- вздохнула Я, -- кому в этой жизни легко?
   ЉажетсЯ,  он  висел  в воздухе,  этот  разговор,  но  Ђ. ждала,  чтобы мы
оказались  одни,  и дел  не  было,  и  торопитьсЯ  не  надо.  ‚озможно,  она
чувствовала некоторое неудобство оттого,  что мы неустроены, а они вроде как
ничего -- благополучны.  Ќо ни Я, ни муж не жаловались, не сетовали на личную
свою неустроенность. Џравда, когда речь заходила вообще об алие, мы говорили
и, надо  сказать,  довольно эмоционально,  особенно  муж,  о том,  что  алиЯ
невостребована и унижена.  ‹юди ехали на родину предков,  где,  думали,  они
нужны,  где их ждут, а оказалось  --  они прыгнули в никуда.  Ћлимы из ‘оюза,
словно люди второго сорта,  хуже,  чем были там.  ’ам хоть признавали, что у
нас есть мозги, и с удовольствием их потреблЯли, а здесь  --  кому они нужны,
наши мозги?
   Ќо до  сих пор  разговоры эти  были между  прочим,  а тут  мы вдвоем,  Ђ.
решила, наверное, что можно поговорить.  ‚от и спросила о том, что Я думаю --
было ли им легко.
   -- Ќ-ка долго не мог найти работу, несмотрЯ ни на что.
   -- ЌесмотрЯ -- на что?
   -- Ќу... на... Ћн же отказник.
   „а, Я понимаю.
   Ќадо что-то спросить. € Я спрашиваю:
   -- € как долго?
   -- Џочти год.
   -- ‚ообще никакую работу?
   -- Ќу,  нет...  ЏодходЯщую...  Ќо он очень тЯжело переживал это.  ќто было
трудное длЯ нас времЯ. Ќо -- как-то образовалось. € у вас все образуетсЯ, все
станет на свои места. Њы через это прошли, Я это знаю.
   џ никак не возьму  в толк  --  она не  может или не  хочет нас  понЯть.  €
спрашиваю:
   -- ‡начит,  ты считаешь, что разница между нами в том, что ты прошла через
мой опыт,  а мне до твоего еще надо дожить,  и потому ты менЯ понимаешь, а Я
тебЯ -- нет?
   -- „а, -- кивнула она, -- это так.
   џ думала иначе:  опыт  у каждого  свой,  но говорить  этого Я  не  стала,
сказать -- это значило спорить, а спорить мне не хотелось.
   Ћбразовалось молчание, и Ђ. заполнила его:
   -- џ очень хочу, чтобы у вас все устроилось.
   -- „а, конечно...
   ђазговора не получалось,  того разговора,  которого, наверное, она ждала.
Њы немного потолкли воду в ступе  --  "Я хочу", "Я понимаю", "ты хочешь", "ты
понимаешь", а потом вернулись на старую дорогу -- к разговору об алие.
   -- ’ы считаешь,  что из ‘оюза сейчас приехали все с высшим образованием, и
все -- моют? -- спросила Ђ.
   џ могла бы поведать  много грустных историй,  но  Ђ.,  Я не  сомневалась,
знает их немало,  наслушалась,  ничего Я рассказывать не стала, только мирно
сказала:
   -- Ќу почему только с высшим?  ђазные.  Ќо что-то из себЯ представлЯющие и
что-то умеющие, кроме -- мыть.
   -- —то делать?  --  произнесла она с сожалением. -- Ќо смотри -- у многих уже
все устраиваетсЯ.  ‚от та женщина, что сидела вчера рЯдом с тобой за столом,
она врач и работает врачом.  Ќе так давно приехали Ќ-кины родственники,  они
уже работают.
   -- Љто они?
   -- Ћна, кажетсЯ, инженер-конструктор.
   -- € работает по специальности?
   -- Ќет...  Џока где-то  моет.  Ќо главное,  как  человек сам  ощущает свое
состоЯние. ‚се внутри человека. Ђ она не унывает.
   Ќу вот. ‚се вернулось не только на старую дорогу, но и на круги своЯ...
   ‚ это времЯ на пороге кухни поЯвилсЯ  Ќ.Ќ. Ћн вернулсЯ из синагоги  после
утренней молитвы.
   -- Џора идти. Ћни уже ждут нас.

        x x x

   -- ‚от наше генеалогическое древо,  -- сказал Ќ.Ќ. и протЯнул мне маленькое
изЯщное деревце, у которого на ветках, словно плоды, висели овальные рамочки
с цветными фотографиЯми. -- ќто сын, это его жена, это внуки.
   ‚нуков  пЯтеро,  нам  назвали  их  имена,  но мы,  конечно,  ни одного не
запомнили.  ќто было вчера,  в день,  когда мы приехали, а сегоднЯ субботнее
утро,  мы собираемсЯ к сыну Ќ.Ќ. на трапезу,  и Я беру в руки деревце, чтобы
рассмотреть фотографии. —етыре мальчика, прелестные мордашки, все с большими
удивленными  глазами.  ‚от  этот,  старший,  чуть  напоминает того мальчика,
которого Я знала лет тридцать тому назад.
   Ћдна девочка.  Ќа фото лицо строгое, серьезное. ‘колько ей?  ђодилась она
еще там,  но приехала совсем маленькой,  выросла здесь.  Ђ мальчики и  вовсе
сабры,  аборигены.  “ них все нормально.  ќто их страна.  „а еще и ѓосподь с
ними -- в кипах.
   -- Ђ., -- говорю Я в отчаЯнии, -- что делать?  аббат, магазины все закрыты.
ѓде что-нибудь купить длЯ детей. џ не могу прийти с пустыми руками.
   -- “спокойсЯ,  --  Ђ. усмехаетсЯ, -- в шаббат ничего нельзЯ приносить, и они
это знают. Џодаришь им себЯ.
   Ћчень  им  нужна  чужаЯ  немолодаЯ  тетЯ,  лучше бы шоколад.  Ќо дети так
воспитаны,  они знают,  что в шаббат  неположено приносить ни  сладости,  ни
игрушки  --  ничего,  и не ждут от гостей подарков.  ’ихие, наверное, забитые
дети... •отЯ по снимкам -- не похоже.
   Њне вспомнились дети,  каких мы видели в религиозном квартале €ерусалима.
ќто было в первый год нашей жизни в стране, незадолго до Џасхи.


   Ќас  повезли  на  экскурсию  в какую-то  йешиву,  там  провели  по тесным
помещениЯм производства мацы.  ѓолые по поЯс, распаренные, красные от жары и
усталости,  молодые мужчины в кипах раскатывали и пекли в огнедышащих  печах
настоЯщую пасхальную мацу. Њацу высшего сорта.
   Њы постарались побыстрее выбратьсЯ наружу -- глотнуть свежего воздуха.
   ‚от тут-то олимы, недавно приехавшие из ђоссии, и стали предметом острого
любопытства  кучки  ребЯтишек  --  мальчиков  и  девочек.   €х  было  человек
двенадцать-пЯтнадцать разного возраста.  ‘амому младшему было, наверно, года
два,  выделЯлась немного девочка лет десЯти-одиннадцати,  а может, и больше,
росту она  была невысокого,  но  видно было,  что  она была  старшаЯ в  этой
компании, потому что держалась чуть-чуть сдержаннее остальных. Ќаверное, так
выглЯдЯт дети всех бедных кварталов мира,  но это были наши, еврейские дети,
и у менЯ сжалось сердце. Ћни были очень жалки, эти дети, все, и маленькие, и
большие,  они были немыты  и нерЯшливо одеты.  Ќаша  внучка,  ровесница той,
старшей,  девочки,  чувствовала себЯ неловко  в своем обыкновенном  свитере,
который выглЯдел здесь нелепо-нарЯдным. ’а девочка подступала к нашей, как к
заморскому чуду,  и очень  удивилась,  когда наша  отвечала ей  на приличном
иврите.  Ђ муж поднЯл на руки самую младшую,  прижал к себе и  почувствовал,
как  в руках  у него  напрЯглось  и застыло  маленькое  тельце.  Њожет быть,
оттого, что дЯдЯ был чужой, а может, эту малышку редко берут на руки и редко
ласкают. ’ак ему подумалось. Ћн взЯл в свою руку маленькую ручонку, она была
черна, и черным-черно было под ноготками.
   Ќо дети,  как  все дети  --  они  не чувствовали  своей обделенности,  они
выросли  в этом  квартале  и  всегда  так  жили  --  баловались,  смеЯлись  и
озорничали. Ћни потащили незнакомого дЯдю во внутрь квартала, где на грЯзных
замусоренных  задворках   стоЯл  привЯзанный   к  забору   баран,   которого
откармливали к Џасхе. Ќа Џасху положено есть мЯсо.
   ‚зрослых  нигде  не  было  видно,  взрослые  не  разгуливали  по  улицам.
Ќаверное, они учили ’ору. ќто был религиозный квартал.


   Ќет, по фотографиЯм непохоже, чтобы внуки Ќ.Ќ. были, как те дети...
   ’рое мальчиков  в чистеньких  белых субботних  рубашечках предстали перед
нами, когда мы пришли.  —етвертый спал, нас обещали с ним познакомить позже.
‚ышла к гостЯм девочка,  почти девушка,  в белой нарЯдной блузке,  в  очках,
строгаЯ и серьезнаЯ  --  фотографиЯ  отразила верно.  „етей мы  совершенно не
заинтересовали,  но они  были воспитаны  и полминуты  помедлили,  прежде чем
продолжить заниматьсЯ своими делами. „вое младших взобрались на трехколесный
велосипед и отправились  в путешествие по  салону  --  огромной комнате,  где
только у стен стоЯли стеллажи  с книгами да мЯгкие диваны,  а все  остальное
пространство было свободно. „евочка стала о чем-то беседовать с Ђ., это была
ее  бабушка,  и с ней,  наверное,  девочке  было  приЯтно.  ‘тарший  мальчик
продолжал прерванное чтение,  возле него,  когда мы пришли, лежала раскрытаЯ
книга.  џ опЯть подумала, что он похож на того мальчика, которого Я когда-то
знала.
   Ќу, а он? ’от мальчик? Ћ! Љонечно, Я бы его не узнала.
   Џеред нами  стоЯл довольно  красивый мужчина  выше среднего  роста и выше
средней упитанности. ‚озможно, правда, это была не полнота, скорее всего, он
хорошо  физически  развит,  и оттого  широк  и плотен  в груди  и в  плечах,
держалсЯ он свободно и уверенно,  двигалсЯ легко.  ђЯдом с ним его худенькаЯ
невысокого роста жена выглЯдела немного странно.  Ћна держалась в стороне  и
больше молчала,  следила за детьми и замечала все, что они делали.  ѓлЯдЯ на
них  и  разговариваЯ  с  нами,  она  улыбалась.   “лыбка  была  усталой,  но
удивительно доброй.
   -- ’ы нас, конечно, не помнишь? -- спросила Я сына Ќ.Ќ.
   -- Љнигу вашу Я помню,  она у родителей есть,  --  ответил он,  --  а вас  --
увы... -- и развел руками, мол, не взыщите, говорю, как есть.
   -- Ђ вот Я тебЯ помню, и даже помню кое-что из твоего детства.
   -- „а? -- это было сказано без особого любопытства.
   Њне захотелось рассказать историю с биллиардом,  но вспоминать ее  сейчас
не стоило, Я помнила и другое, и рассказала другое.
   ‘тоЯла  осень,  дивнаЯ  сибирскаЯ  осень,  короткаЯ,  но  такаЯ щедраЯ на
красоту.  ‚ воскресный  день Я отправилась  со своими  детьми на  прогулку в
березовую рощу и взЯла с собой его,  сына Ќ.Ќ. Џапа был в командировке, мама
занЯта малышом,  они  вообще не  баловали детей  походами на  природу.  Њои,
привыкшие к загородным  прогулкам,  бегом ворвались  в осеннее  царство,  не
взглЯнув на его многоцветье.  Ђ он вошел и  --  остановилсЯ.  € замер. € тихо
произнес:
   -- ЉакаЯ красота...
   џ взглЯнула  на  рощу  глазами  этого  маленького человека.  Њы стоЯли на
широкой просеке.  Џеред нами,  сколько видел глаз, были белые стволы берез и
желто-красные  горЯщие  листьЯ.  Ђ над  нами  голубое-голубое  небо.  €  все
пронизано лучами солнца.
   -- ’ы так и сказал: "ЉакаЯ красота", -- закончила Я свой рассказ.
   -- € это все?  -- удивленно спросил взрослый сын, его не заинтересовало мое
воспоминание.  Њожет,  потому,  что после того он множество раз бывал в этой
роще.
   -- ‚се,  --  ответила Я коротко.  ђазве  этого мало,  подумала Я.  Њальчик,
способный поразитьсЯ красотой, не может вырасти плохим человеком.
   -- ‚се,  --  еще раз сказала Я и тоже развела руками,  мол, что помню, то и
рассказываю, не взыщи.
   Ќас позвали к столу, Я оглЯдела его убранство. …ды было достаточно, как и
накануне у родителей,  но,  как и у них,  стол был не такой обильный, как мы
привыкли в ‘оюзе: гости на порог  --  выгребаем все из холодильника. Ќа столе
были рыба,  салаты,  фрукты,  печеное.  ‚полне  сытно и вкусно,  в  этом  мы
убедились. € больше не нужно, наверное, так и должно быть.
   ѓлава семьи  сел,  как и положено,  во  главе стола  --  на  короткой дуге
удлиненного овала.  ‘ел,  как  сидЯт важные  начальники в своих  кабинетах --
солидно и основательно,  широко расставив локти.  •озЯйка дома устроилась на
противоположной короткой дуге стола, ближе к кухне и к детской, чтобы быстро
вскочить, если нужно.  ђЯдом с ней расположились мальчики, чинно и спокойно,
за ними  --  девочка.  Ќ.Ќ. оказалсЯ по левую руку от сына,  как-то чуточку в
тени;  место Ђ. было рЯдом с Ќ.Ќ., еще дальше от света.  ‚се было, наверное,
как и следовало:  сын  --  глава семьи, отец пЯтерых детей, солидный человек,
ему и править  бал.  Ђ отец  --  здесь он  гость,  и вообще он  уже почти что
старик,  и где ему командовать парадом.  ‚ первые минуты такое распределение
ролей  мне  почему-то  мешало,  Я привыкла,  что  у наших  детей на застолье
главное место отводили отцу.  Ќо потом ощущение дискомфорта пропало.  “  них
по-другому.  Ѓывает по-разному.  ‚се зависит  от личностей,  а сын  Ќ.Ќ. был
личностью основательной.  Ћн был хозЯин, это было его место, он сидел крепко
и не желал никому его уступать.
   Ќо, возможно, это устраивало всех.
   Ќам раздали листочки с молитвой,  и пока все произносили ивритские слова,
мы с мужем должны были  следить за текстом,  но по своей  малограмотности мы
сразу же потерЯли нить и стали смотреть на Ђ., она знала, когда надо сказать
"Ђмэн",  и мы подхватывали это слово вслед за ней.  €сполнение ритуала  было
спокойным,  и, как и накануне в субботний вечер у Ќ.Ќ., нас это не тЯготило.
ђитуал надо исполнЯть,  в этом сомнений нет,  его и исполнЯли.  Љаждый волен
находить в нем то духовное, что ему нужно, если нужно, а если нет  --  делай,
как положено, внешние эмоции здесь ни к чему.
   “ мужчин не было заметно,  во всЯком случае мне, состоЯниЯ приподнЯтости,
женщины же,  похоже,  больше отдавались молитве.  Ђ.,  как и  прежде,  когда
молилась, была сосредоточена и углублена в себЯ;  жена сына, казалось, почти
сливалась с теми словами,  которые шептала.  Џочти  --  потому что рЯдом были
дети, и надо было за ними следить. Ћни тоже молились.
   Ќаконец,  нам  дали  отпить  вина,  съесть  по  куску  хлеба  и разрешили
приступить к трапезе. Ќо главное, можно было говорить, а значит  --  слушать.
•озЯин дома  охотно и много  рассказывал.  Ќам было  интересно узнать  о его
возвращении к ‚севышнему. Љак? Џочему? ‡ачем?
   -- Љогда мы приехали, у нас все не ладилось в семье,  --  рассказывал он. --
Њы перестали понимать друг друга. ‘емьЯ была на грани развала.
   -- Ћн очень сложный человек, -- сказала Ђ. о сыне. Џри нем.
   -- ’Яжелый человек, -- добавила жена. Џри нем.
   -- Ѓыл, -- поправил он.
   -- „а, -- кивнула жена.
   -- Њы готовы были разойтись,  --  продолжал хозЯин дома,  --  но все не  так
просто.  “же двое детей.  †ена совсем ушла в себЯ, ее потЯнуло к религиозным
людЯм, к религии, стала ходить на лекции, на собраниЯ хабадников.
   -- •абадников?  --  Ћ господи!  ‚ моем  представлении хабад  --  это  черные
сюртуки,  черные чулки и черные шлЯпы в тридцатиградусную жару и еще длинные
завитые пейсы.  Ќи хозЯин,  ни хозЯйка не похожи на тех людей, они нормально
одеты,  у него небольшаЯ  ухоженнаЯ бородка,  сливающаЯсЯ с  пейсами,  белаЯ
сорочка, у нее обычное цветное платье и только голова прикрыта.
   -- Џредставьте себе -- хабад, -- усмехаетсЯ хозЯин, кажетсЯ, он доволен тем,
что мы такие невежды, длЯ нас, что ортодоксы, что хабадники  --  все одно.  --
ќто наиболее открытое жизнелюбивое направление.
   -- Ђ вы тоже хабадники? -- Я в тревоге повернулась к Ђ. Љак это Я раньше не
выЯснила?
   Ђ. тоже усмехаетсЯ, наверное, тоже над нашим невежеством.
   -- Ќет.  Њы еще не знаем, к какому направлению примкнуть. Њы сами по себе.
Џока.
   -- ‘ Ѓогом, -- подсказал Ќ.Ќ.
   Ќо рассказ продолжаетсЯ, мы слушаем.
   -- †ена  все  времЯ  молилась,  все  больше  времени  проводила  с  новыми
знакомыми.  Ћна стала соблюдать  --  субботу,  кашрут,  праздники, Я этого не
понимал, менЯ это раздражало. џ пыталсЯ с ней говорить, но получалось, как у
двух глухих.  џ доказывал,  что она занимаетсЯ чушью, а она объЯснЯла, что Я
просто не знаю того,  что знает она.  Њне казалось даже,  что она  несколько
сдвинулась.  Ќадо было что-то делать.  џ решил походить на их сборища, так Я
тогда это называл,  послушать,  что они говорЯт, чтобы потом объЯснить жене,
показать ей,  какие это все глупости.  џ решил предпринЯть еще одну  попытку
спасти семью.
   -- џ вижу  --  тебе это удалось, -- Я обвела рукой многочисленное семейство,
сидЯщее за столом.
   -- ‘лава Ѓогу,  -- отец семейства был доволен и, похоже, рассказывал тоже с
удовольствием.  -џ стал ходить на лекции,  беседовать,  читать, и понЯл, что
все не так однозначно, как раньше думал.
   -- Ќеоднозначно? ‡начит, ты и сейчас сомневаешьсЯ?
   -- Ќет, сейчас не сомневаюсь -- в том, что есть ’ворец.
   -- ‘емьЯ сохранилась,  это прекрасно,  но стал ли твой муж добрее, мЯгче к
тебе, -- спросила Я у хозЯйки.
   -- „а... -- ответила она не очень уверенно. -- ‚о всЯком случае, с ним можно
жить и дальше. Ђ раньше было невозможно. Ћн был непредсказуем и неуправлЯем.
   -- Ђ что,  без религии невозможно взЯть себЯ в руки?  --  это Я спросила  у
героЯ событий. Ќо ответила за него мама:
   -- ђаньше не было инструмента.
   € жена согласилась  --  не было. € он сам тоже согласно кивнул. ‚ид у него
был  довольный:  слава  ’ворцу,  он  дал  ему инструмент длЯ самоуправлениЯ.
’еперь есть возможность владеть собой.
   ђазговор  шел  о  вещах  личных,  семейных,  но  ни  тени  неудобства  не
чувствовалось в откровениЯх  моих собеседников,  просто люди  рассказывали о
своей жизни, а жизнь -- это жизнь, и есть в ней всЯкое.
   ‘лушали мы с интересом.
   -- Ћднажды  Я  торопилсЯ  куда-то,   припарковал   машину,   наверное,   в
неположенном  месте,   и  убежал.   ‚озвращаюсь,   смотрю:   чьЯ-то   машина
перегородила мне выезд. ЋглЯделсЯ -- хозЯина нет. —то делать? ‚ижу -- выходит,
но машину отгонЯть не торопитсЯ, черный такой, наглый тип.  ‘мотрит на менЯ,
усмехаетсЯ,  ждет, что Я буду делать.  Џодхожу к нему, говорю, чтоб отъехал.
‘тараюсь  говорить  поспокойнее.  Ћн  смотрит  нагло:  чего ставишь,  где не
положено?  ’ут менЯ взорвало. Ћдно желание: подойти и перевернуть его тачку.
€ его  --  вниз головой.  Ћдна мысль: будешь у менЯ асфальт лизать и просить,
чтоб отпустил. ђаньше Я бы так и сделал.
   -- Ђ в тот раз?
   -- Ђ в тот  раз подумал:  "’вое  счастье,  что Я  --  человек  религиозный,
благодари Ѓога". Џришлось договариватьсЯ, не прикладаЯ рук.
   -- € договорились?
   -- Љонечно.
   -- ‘лушай, -- спросила Я, -- а просто правила морали, этики, воспитанности --
существуют?  …сть такое понЯтие "воспитанный человек". Ћн даже при встрече с
троглодитом таким остаетсЯ.
   -- ’ебе же сказали, -- услышала Я голос мужа, -- не было инструмента. -- Њол,
до чего тупаЯ, не понимаешь.
   -- „а,  --  еще раз подтвердила Ђ.,  --  не было. -- Њол, представь себе -- не
было, а теперь есть.
   ‘транно.  Љогда-то Я знала другой инструмент, заставлЯющий человека вести
себЯ внешне прилично  --  красную книжечку с профилем одного глинЯного божка.
Ќо книжечка  эта была  не только  инструментом,  длЯ многих  она еще служила
отмычкой...  Њне хотелось додумать эту мысль,  но не получалось, она от менЯ
ускользала. Ђ может, мешал низкий, баритональный голос хозЯина.
   -- Њы приехали пЯтнадцать лет назад,  и далеко не сразу все получилось, не
сразу все устроилось.  †ену принЯли на работу,  а Я никак не мог устроитьсЯ,
хотЯ она специалист не чета мне, она знает это. -- †ена согласно кивнула. -- џ
лежал и никуда  не хотел  идти,  ничего не  хотел делать.  „аже  за дочкой в
детский сад не ходил. -- †ена опЯть подтвердила кивком: не ходил.
   Ћ своем прошлом он рассказывал  так,  словно вспоминал о былых  подвигах.
‚от Я какой, хотите -- любите, не хотите -- дело ваше.
   -- џ злилсЯ на весь свет,  Я знал, какой Я специалист, а они не хотЯт менЯ
брать,  пусть им будет хуже.  Ќо жить-то как-то надо было.  џ пришел на одну
фирму,  куда требовались специалисты совсем другого профилЯ и другого уровнЯ
-- пониже, предложил свои услуги.  Џроизводства того Я не знал совершенно, но
подумал:  что же Я  --  совсем осел?  Џопробую разобратьсЯ.  Ќадо было пройти
собеседование,  но  прежде  Я попросил,  чтобы  мне  показали  производство,
посмотреть оборудование, с которым, возможно, придетсЯ работать. ЊенЯ повели
в цех, Я стал смотреть, лазить, спрашивать.  ‘опровождающий сначала отвечал,
а потом вдруг сворачивает бумаги,  чертежи,  что  брал с собой,  и  говорит:
пойдем.  Ќу, думаю, все. ‹ихорадочно пытаюсь сообразить, что не так сказал и
что не так сделал.  —увствую -- опЯть отворот. „а ладно, привык. Ђ тот привел
менЯ к начальству и без всЯкого собеседованиЯ заЯвлЯет: "ќтого парнЯ берем".
‘прашивают:   "’ак  сразу?   ‚ы  уверены?"  Ћтвечает:   "Ћн  задавал   такие
профессиональные вопросы, что можно не сомневатьсЯ".
   ѓоворивший примолк, может быть, ожидаЯ реакции на свой рассказ в стиле Ћ.
ѓенри -- с неожиданным концом. “видел у публики интерес и осталсЯ доволен.
   -- Ђ сейчас? -- спросила Я.
   -- ‘ейчас Я работаю в очень солидной фирме,  руковожу бюро.  Њог бы занЯть
пост и повыше,  но  мне это  не нужно.  џ сам  определЯю направление  работ,
распорЯжаюсь финансами,  принимаю на работу, увольнЯю, то есть подбираю себе
команду.  Џолучаю  высший  в €зраиле  оклад  инженера.  --  Ћн  назвал цифру,
помолчал секунду, насладилсЯ реакцией и добавил с удовольствием:
   -- џ -- классный инженер.
   Ћ! ‘ын не похож на папу.  Ќа своего папу -- в молодости. Њожет, потому что
у него есть мощнаЯ поддержка -- ‚севышний?
   -- џ не боюсь спорить  с начальством,  --  заЯвил хозЯин  дома,  когда Я  в
очередной раз проЯвила свое невежество, сказав, что в €зраиле нельзЯ спорить
с начальством,  чуть скажешь что-нибудь не так, укажут на дверь и пикнуть не
дадут.  Њне элементарно разъЯснили,  что в €зраиле,  как и везде, что нельзЯ
быку, ћпитеру дозволено. ѓлавное -- быть ћпитером.
   -- Ѓыл  вот  такой  случай.  Ћдного  моего  сотрудника  хотели отправить в
командировку.  Ќа месте надо  было быть в воскресенье  утром,  значит  --  вы
лететь в субботу.  Ђ тот  --  человек религиозный,  в  субботу,  естественно,
лететь не может,  но и без  работы остатьсЯ тоже страшно.  Џриходит ко  мне,
спрашивает,  что делать.  џ решил позвонить начальству, высокому начальству,
до которого и по телефону-то добратьсЯ непросто.  Ѓерет трубку,  Я  объЯснЯю
ситуацию и добавлЯю:  "’от,  кто со мной работает,  не может ни  летать,  ни
работать в субботу". "ЏонЯтно", -- сказал большой начальник и положил трубку.
   -- Ќу -- и?
   -- ‚се в порЯдке.
   -- Ѓыло муторошно?
   -- Ќисколько, Я знал, что поступаю правильно, а он,  --  взглЯд на небеса --
мне поможет.
   -- Ћн тебе всегда помогает?
   -- Љонечно.
   € он рассказал еще одну -- совершенно невероЯтную -- историю.
   €х фирма как-то оказалась  в очень трудном положении,  почти  что горела.
Њогли  спасти  только  американские  вливаниЯ,  американцы  должны  были  бы
заказать им  проект.  Џредставители заокеанской  фирмы приехали,  заказывать
сразу отказались:  мол,  сделайте,  мы посмотрим,  что получилось,  и решим,
покупать или не покупать ваш товар. Ќо выполнЯть проект было не на что.
   -- Ђ Я заЯвил:  "Џосмотрите,  американцы заключат с нами сделку и  оплатЯт
все расходы", -- эту фразу рассказчик произнес, выделЯЯ каждое слово.
   Љоллеги посмотрели на него,  как на шутника,  но он был уверен, что так и
будет, его вроде как осенило.
   ‘ледующаЯ встреча с американской фирмой проходила на поле противника. ‘ын
Ќ.Ќ. тоже поехал  в таты.  ‘начала в переговорах  принимали участие  только
чины высокого ранга.  Ќо воз стоЯл недвижимо. Љаждый вечер, вернувшись после
безрезультатной   говорильни,    вспоминали   о   пророчестве   и   печально
подсмеивались. Ќо пророк не шутил, он советовал:
   -- “тром, перед тем, как идти на переговоры, наложите тфиллин.
   Ќо начальство себЯ не утруждало, ему было не до шуток.
   ‡а день до  отъезда представители израильской  фирмы вернулись вечером  в
гостиницу совсем унылые. —то делать?
   -- џ же говорил, -- вновь сказал сын Ќ.Ќ., -- надо наложить тфиллин.  ќто же
несложно, попробуйте, что вам стоит.
   “тром на переговоры отправилась всЯ делегациЯ, в том числе сам пророк, но
каждый прочитал молитву и выполнил все, что требовалось по ритуалу утреннего
религиозного обрЯда.
   Ќикто не поверил бы,  что такое может быть, если бы не произошло на самом
деле.  Ќа этот  раз руководителем  группы американской  фирмы почему-то  был
другой  человек,  и все  выглЯдело  невероЯтно  и закончилось фантастически.
Ђмериканцы взЯли на себЯ заботу о проекте и подписали договор на кругленькую
сумму.
   Џотом  руководители  фирмы   и  члены  американской   группы,   что  вели
переговоры,  никак не могли понЯть, как такое могло случитьсЯ.  Ќазавтра все
словно  очнулись  от  гипнотического   сна,   но  дело  было  уже